Так он и сделал.
   Боевики Мамы появились, как он и рассчитывал, через пятнадцать минут. Они приехали на двух машинах. И было их пятеро. Андрей увидел, как они остановили свою машину возле самого входа в метро и шустро двинулись вниз, уже на ходу разделяясь на две группы. В одной были Никсон и еще какой-то здоровенный парень, явно бывший борец. В другой он углядел Чуню и еще двух типов, одетых одинаково, в клетчатые рубашки и джинсы, жутко похожих друг на друга, скорее всего, братьев-близнецов. В руках у Чуни был полиэтиленовый пакет, в котором лежал прямоугольный сверток.
   «Ну и ну, – подумал Андрей. – Даже Чуню послала. Видимо, это все, кто был у нее утром под рукой. Стрелять, скорее всего, будет Никсон. Чуня и его группа якобы пришли отдать мне деньги. Они же, после того как меня застрелят, помогут Никсону уйти, создадут переполох и сутолоку».
   Стандартная, опробованная не раз ситуация.
   Самое забавное состояло в том, что Андрей мог теперь совершенно просто уехать. Минут пятнадцать мальчики Мамы будут ждать. Потом они начнут волноваться. Еще через пять минут поймут, что Андрей что-то почувствовал и не появится. Да, именно так. Они подумают, что он испугался. Так Маме и доложат.
   «Может, и в самом деле, а… от греха подальше? – подумал Андрей. – Небольшое невезенье – и весь мой план полетит насмарку. Не искушай судьбу по пустякам, так, что ли?..»
   Он закурил сигарету и задумчиво посмотрел на автобусную остановку, неподалеку от которой стояла его машина. Какая-то женщина в красном платье суетилась возле дверцы автобуса. Как-то так получалось, что все другие люди ловко проскакивали мимо нее, и садились, садились, а она никак не могла присоединиться к этой вливавшейся в автобус толпе, бестолково размахивала руками, и на лице у нее была гримаса отчаяния. Двери автобуса закрылись. Женщина на нем так и не уехала.
   Почему? Как это получилось. Чем она отличается от других людей? Почему не смогла попасть в ритм толпы?
   Андрей стряхнул пепел за окно и подумал, что все-таки не уедет. Эти ребята должны были попрыгать, и они у него попрыгают. А иначе он потеряет к себе какую-то часть уважения.
   Воспользовавшись открывшимся просветом, он сдал машину назад. Теперь она стояла всего в нескольких метрах от входа в метро. Очень удобно.
   Выкинув окурок за окно, Андрей посмотрел на часы. Все верно, у него есть еще пять минут. Торопиться некуда.
   Вдоль входа в метро стояли торговки, предлагавшие уже ставшим стандартным набор: сигареты, пирожки, какие-то тряпки, заграничные конфеты. На лицах их написано тупое равнодушие. Оживлялись они, только когда кто-нибудь из проходивших обращал внимание на их товар.
   Андрей снова взглянул на часы.
   Все, пора.
   Он выбрался из машины, прикрыл дверь, но запирать не стал. После этого он прошел к машинам, на которых приехали мальчики Мамы. Они стояли одна за другой, и в них никого не было.
   «А все-таки кого-то они могли и оставить, – подумал Андрей. – Тогда избавились бы от небольшого неприятного сюрприза».
   Он сунул руку в карман и вытащил нож. Сжимая его в опущенной вниз руке, он встал возле одной машины так, чтобы заслонять нож телом, и, делая вид, что оглядывается, нажал кнопку на рукоятке. Выскочило лезвие. Коротким тычком Андрей вогнал острый, как бритва, нож в колесо машины и сейчас же выдернул. Зашипел выходящий из шины воздух.
   Андрей неторопливо прошел к другой и проделал там ту же операцию. После этого осталось только одним ловким движением убрать лезвие в рукоятку и сунуть нож обратно в карман.
   Он проткнул шины так ловко и быстро, что никто этого не заметил. Хотя кто-то все же мог заметить, да не подал виду. Ну, протыкает человек кому-то колеса. Значит, так должно быть. Значит, это кому-то надо. Лучше сделать вид, что ничего не заметил. А то…
   А Андрей все также неторопливо направился к шеренге торговок. Он подошел с тыла и остановился в метре, якобы о чем-то раздумывая. Шеренга закрывала его от тех, кто поднимался из метро. Это ему и было нужно.
   Теперь осталось уже совсем немного.
   Не прошло и минуты, как он увидел Чуню. Тот, все еще сжимая в руках пакет, поднимался по ступенькам. На лице у него была написана откровенная обида.
   «И кто это у нас посмел обидеть маленького? У, нехороший дядя!» – подумал Андрей.
   Близнецы отстали от Чуни на полшага. Никсон и его напарник шли за ними на расстоянии двух шагов. Теперь, убедившись, что Андрей не появится, они могли бы и не делать вид, что не имеют друг к другу отношения.
   «Они еще надеются на то, что я могу в последний момент появиться, – догадался Андрей. – И правильно делают. Я появлюсь».
   Он быстро подскочил к бордюру, ограждавшему вход в метро. Чуня шел почти у самой стенки. Вот его голова показалась над бордюром, вот он поднялся еще на несколько ступенек и показался по пояс.
   Расчет Андрея оказался верным. В этот момент Чуня как раз поравнялся с ним. Видимо, телохранитель Мамы что-то почувствовал. Резко остановившись, он повернул голову в сторону Андрея и сейчас же получил удар по голове.
   – Ку-ку, Гриня! – сказал Андрей и, наклонившись, выдрал у него из руки сумку, оставив в кулаке Чуни лишь обрывки ее ручек.
   После этого осталось только прыгнуть к машине и резко рвануть с места. Ловко вывернув руль влево, Андрей вклинился в поток транспорта. В зеркальце заднего вида он видел, как мальчики Мамы бегут к своим машинам. Последним ковылял Чуня. Лицо его было искажено безумной, звериной яростью.
   «Держу пари, – подумал Андрей, – он сейчас клянется, что, поймав меня, разорвет на части голыми руками. И разорвет. Если поймает, конечно».
   Погони он не боялся. Далеко на проколотых колесах мальчики Мамы не уедут.
   Андрей свернул на какую-то тихую, тенистую улочку и остановил машину. Заглянув в пакет, он обнаружил в нем довольно толстый сверток.
   – Якобы деньги, – хмыкнул Наумов, разворачивая сверток.
   Конечно же, ничего, кроме резаной бумаги, в нем не оказалось.
   «Могли бы хоть побеспокоиться и сделать настоящую „куклу“, – подумал он. – Положили бы сверху и снизу по неподдельной пятидесятидолларовой бумажке. Глядишь, я бы стал немного богаче».
   Он выкинул «куклу» в окно и стал прикидывать, что ему делать дальше.
   Позвонить Маме? Нет, это он сделает через час, не раньше. К этому времени мальчики Мамы вернутся в офис и расскажут, как было дело. Тут он и позвонит. А пока…
   – Не позавтракать ли мне? – пробормотал Андрей.
   Мысль была дельная.
   Он подкатил к какому-то кафе, тщательно запер машину и вошел внутрь. Двух порций фирменных пельменей, салата и пары чашек крепкого кофе ему хватило, чтобы почувствовать в животе приятную тяжесть.
   «Ну вот, – подумал Андрей, выходя из кафе. – Подзаправились. Теперь неплохо бы кое-чем прибарахлиться».
   Он прошел вдоль улицы и вскоре обнаружил магазин с названием «Товары для отдыха». На витрине были спиннинги, котелки, охотничьи и рыболовные принадлежности. В глубине на специальных подставках лежала байдарка.
   Это было то, что нужно.
   Через пять минут Наумов вышел из магазина. В руках его был футляр с подзорной трубой. Безмятежно им помахивая, Андрей купил у какой-то лоточницы большую пластмассовую бутылку с фруктовой водой и вернулся к машине.
   Уложив покупки на заднее сиденье, он сел за руль и доехал до ближайшего телефона. Сняв трубку, Андрей вдруг сообразил, что жетончиков у него больше нет.
   Похлопав по карманам, он почесал в затылке. Получалось, опять приходилось ехать до метро. Тут к нему подскочила бойкая худощавая старушка бичовского вида. Под правым глазом у нее был здоровенный синяк.
   – Жетончик надо? – деловито поинтересовалась она.
   – Надо.
   – Три тысячи.
   – Побойся бога, бабка! – возмутился Андрей. – Да ты знаешь, сколько он стоит в метро?
   – Вот до метро и топайте, – быстро проговорила старушка.
   – Ладно, давай. Один, – махнул рукой Андрей. В конце концов, бичам тоже на что-то нужно жить.
   У него мелькнула мысль насчет бичей, и он решил ее использовать. Но только потом. А сейчас…
   Андрей набрал номер офиса Мамы. На этот раз трубку взяла она сама.
   – Алло!
   – Алло! – повторил за ней Андрей.
   – Кто это?
   – А это кто?
   – Послушайте, молодой человек, – сказала в трубку Мама. – Вы, верно считаете себя очень хитрым?
   – Ну, резаную бумагу я по крайней мере вместо денег людям не подсовываю.
   – А что же ты хотел? – как ни в чем не бывало, проговорила Мама. – Небось рассчитывал, что я просто так отдам кому попало свои баксы?
   – Не кому попало, – поправил ее Андрей. – А человеку, который выполнил работу. Вот за эту работу ему деньги и должны быть заплачены.
   – Я договаривалась не с тобой, – резко переходя на «ты», промолвила Мама. – А с Виктором. С ним я и буду расплачиваться. А ты, сопляк, если хочешь жить, забудь о каких-либо деньгах и немедленно уезжай из Москвы. Слышишь, немедленно!
   – А то… что? – почти весело спросил Наумов.
   – А иначе мои мальчики поговорят с тобой так, что тебе не поздоровится. Очень не поздоровится. Доходит?
   – Это что, прихлопнут, что ли?
   – После того, что они с тобой сделают, ты сам пустишь себе пулю в лоб, чтобы не мучиться. Угу?
   – Угу, – улыбнулся Андрей. – Кстати, они пытались. Только что-то у них не получается. Наверное, безделье, привычка бить только слабых да женщин их изнежила. Квалификацию они потеряли: Вот, например, Чебургена думал, что он очень крутой. И ошибался, смертельно ошибался.
   – Значит, это ты, – бесстрастно констатировала Мама.
   – Разве я это сказал?
   – Ну так вот, – отчеканила Мама, – милый мой свистюк, беги из Москвы без оглядки, уноси ноги и никогда, слышишь, никогда больше в ней не появляйся. Ибо я открываю на тебя охоту. Понял?
   – Понял, – сказал Андрей. – А я открываю на тебя, старая, злобная, подлая сука. Дуэль без всяких правил, до смерти одного из сражающихся. А? Дуэль?
   – Дуэль? – взвизгнула Мама на другом конце провода. – Ах ты, быдло! Дуэль, значит, захотел? С женщинами дуэлей не бывает. Женщины не дерутся на дуэлях. Они убивают. И ты в этом скоро убедишься.
   Андрей недоуменно поднял брови.
   «Вот это да! – подумал он. – Кажется, я ее вывел из себя. Причем так, что она понесла какую-то ахинею. И вообще, кажется, я догадываюсь, какие книги она читает перед сном. Что-нибудь про прекрасных дам и благородных кавалеров. Чувствуется».
   – Мадам, вы ошибаетесь, – сказал он в трубку. – По средневековому кодексу о дуэлях мужчина и женщина могли сражаться на шпагах. Правда, при этом мужчина был обязан стоять в яме глубиной примерно по колено. Поскольку с ямой ничего не получится, ее роль сыграют ваши клевреты. Сколько их там осталось, человек двенадцать? Пойдет.
   – Ах ты…
   Андрей повесил трубку.
   Все, вызов принят. Круг замкнулся. Дальше будет только повторение.
   Весело насвистывая, он сел в машину.
   Итак, игра началась. Пока, первые раунды прошли в его пользу. Что будет дальше?

Глава двадцать шестая

   Этот дом Андрей присмотрел еще вчера. Он как нельзя лучше отвечал его целям.
   Находился он метрах в ста от «Феникса» и был расположен так, что с его крыши великолепно просматривались как вход в офис Мамы, так и дом на противоположной стороне улицы.
   Сунув в сумку подзорную трубу и фруктовую воду, Андрей запер машину и направился к дому. Войдя в грязный подъезд, он поднялся на площадку последнего, пятого этажа и остановился перед лестницей, которая вела к люку на чердак. На полу возле нее валялись какие-то планки и деревянные бруски.
   Видимо, жильцам не хватило времени отнести их на свалку, а может, они рассчитывали, что этот деревянный хлам им еще пригодится.
   Люк, конечно, был заперт, но сам он был деревянным и запор представлял из себя довольно хлипкое сооружение, состоящее из железной скобы, прикрепленной кольцом к болту, ввинченному в потолок. Другая сторона скобы заканчивалась петлей, накинутой на кольцо, через которую и была пропущена дужка допотопного замка.
   Андрей вздохнул, вытащил из кучи хлама брусок, который показался ему крепче всех остальных, и, сунув его конец за скобу, крепко нажал. Скоба согнулась. Андрей нажал еще раз. Кольцо с легким скрипом выскочило из гнезда.
   Путь на чердак был свободен.
   Швырнув брусок на пол, Андрей стал карабкаться по лестнице к люку. Вопреки всем его ожиданиям поднялся он без всяких усилий.
   Чердак был жутко пыльный. Андрей чихнул, аккуратно прикрыл люк и прислушался.
   Где-то ворковали голуби, с улицы доносился шум машин. Внизу, там, где он только что был, хлопнула дверь квартиры, и кто-то, скорее всего, ребенок, стал спускаться по лестнице вниз, прыгая через ступеньку.
   Вот и хорошо.
   Андрей двинулся к люку, который вел на крышу. По счастью, он был не заперт. Откинув крышку, Андрей радостно присвистнул. Прямо перед ним как на ладони был дом, в котором находился офис Мамы. Второй дом, расположенный напротив, тоже хорошо просматривался.
   Это была самая настоящая удача. Теперь Андрею не нужно было выбираться на крышу, жариться на солнце, которое припекало уже вполне прилично. Вот только надо было сделать еще кое-что.
   Он огляделся и увидел в дальнем конце чердака огромный письменный стол. Каким образом он попал сюда, представить было невозможно. Разве что краном… Но кому это было нужно? Не исключено, что этот стол пылился на чердаке уже не один десяток лет. Покряхтывая от напряжения, Андрей оттащил его к ведущему на крышу люку. Крышка стола оказалась чуть выше нижнего края люка.
   Все складывалось просто отлично.
   Пошарив в сумке, Андрей вытащил свою старую куртку, карман которой он так безнадежно испортил, стреляя в Чебургену и его напарника. Теперь оставалось только постелить ее на стол, и ложе готово.
   Андрей хмыкнул.
   Он представил картину, которую увидит какой-нибудь из жильцов, обнаруживший, что запор чердачного люка сломан, и решивший узнать, что же все-таки на чердаке происходит.
   Правда, Андрей сильно сомневался, что кто-то сюда заглянет.
   Логика простого жильца такого дома: «Ну, сломали и сломали. Мое-то какое дело? Значит, это было кому-то нужно. Лучше держаться от этого в стороне. Еще чинить заставят».
   Андрей лег на куртку, вытащил из сумки подзорную трубу и заглянул в нее.
   Просто фантастично! Лучший наблюдательный пункт придумать и вовсе невозможно.
   Он рассуждал очень просто. Конечно, Мама капитально вышла из себя. Но ума-то она не утратила! Она пораскинула мозгами, как Наумова прищучить, и нашла только одну возможность.
   В самом деле, такие, как Мама, сильны, когда знают, где найти человека, вставшего поперек дороги. У него же в Москве постоянного места обитания не было. У него не было здесь ни квартиры, ни любовницы, у которой его можно было бы застукать. Мама хорошо понимала, что рисковать, устраиваясь в какую-нибудь гостиницу, Андрей не будет.
   Остается только одно – машина.
   В принципе, он был неуловим. Но было одно место, в которое он должен был прийти рано или поздно. Неизбежно он должен был появиться перед офисом Мамы.
   «Вот тут-то, – решил Андрей, – она и устроит мне засаду».
   А какой простейший способ избегнуть засады и обмануть своего противника? Правильно, узнать, как эта засада устроена, и превратить ее в ловушку для самих охотников.
   Именно это Андрей и собирался сделать. Именно для этого он сидел на чердаке, внимательно рассматривая в подзорную трубу всех, кто выходил из офиса Мамы.
   Через час он увидел то, что ожидал.
   Из подъезда, который вел в офис Мамы, вышли два человека и направились к стоящему на противоположной стороне улицы дому. Один из них нес в руках что-то длинное и узкое.
   Заглянув в подзорную трубу, Андрей быстро установил, что это Никсон и тот, похожий на борца парень, с которым тот был в метро. В руках Никсон держал длинный бумажный сверток. Его напарник мерно помахивал большим морским биноклем.
   – Вот они, голубчики! – пробормотал Андрей.
   Он ничуть не сомневался, что в свертке находится винтовка.
   План Мамы был понятен, как песенка про Мэри и ее барашка.
   Никсон и его напарник засядут в одной из квартир дома на противоположной стороне улицы и станут следить за подъездом, ведущим в офис Мамы. Как только Андрей появится в поле их зрения, они сейчас же звякнут в офис: «Клиент появился!» Андрею устроят горячую встречу. Очень горячую. Если же ему удастся сбежать, то его настигнет пуля. Вот почему они взяли с собой винтовку.
   Милая перспектива.
   Теперь оставалось только определить, в какой квартире они засядут.
   Наумов внимательно осмотрел все окна дома, в подъезд которого тем временем вошли мальчики Мамы. Через пять минут одно из окон распахнулось.
   Вроде бы что такого особенного? При такой-то жаре? Но Андрей сейчас был твердо уверен, что Никсон с напарником устроился именно в этой квартире.
   Он хорошенько запомнил ее расположение. Третий этаж, второе окно справа. Вот и мило. Не пора ли действовать?
   Он выждал для верности еще минут десять и наконец слез со стола. Оставив на нем валяться свою старую куртку, он уложил в сумку подзорную трубу и уже через пару минут вышел из дома.
   На улице было жарковато.
   Андрей в своей кожанке и вовсе обливался потом. Но что поделаешь, бежать и покупать другую, более легкую куртку не было времени.
   Надо было еще придумать, как он проникнет в квартиру, в которой засели Никсон и его напарник. Тут, похоже, придется что-то изобретать прямо на месте. А может, и не придется…
   Андрей дошел до машины, кинул в нее сумку и снова тщательно запер дверцы. Еще не хватало, чтобы кто-то спер машину за время его отсутствия.
   Он прикинул маршрут, по которому можно было подойти к дому, в котором Мама устроила засаду, так, чтобы его не заметили из окна. Нужно было лишь перейти улицу, углубиться во дворы, развернуться вон у того дома, пройти вон туда и – желаемое достигнуто. Он подойдет к нужному ему дому сзади, обойдет его, держась возле самых стен, и окажется в нужном подъезде.
   Рискует он лишь на последнем участке, когда, чуть не вплотную прижимаясь к стенам, пойдет прямиком к подъезду. В этот момент Никсон, например, может высунуться из окна и посмотреть вниз. Но зачем ему это будет делать? Еще кто-то может выйти из офиса Мамы и увидеть его, преспокойно разгуливающего на другой стороне улицы. Нет, и это тоже будет слишком большим совпадением.
   Итак, вперед!
   Он двинулся по намеченному маршруту, перешел улицу, где надо, свернул, прошел через арку и наконец вышел к нужному дому.
   Превосходно! Теперь самый опасный момент.
   Он прошел у самой стены дома, почти касаясь ее плечом, и юркнул в подъезд. Там было попрохладнее, и Андрей постоял с минуту, переводя дух, прислонившись к стенке.
   Все, теперь наверх.
   Дом в который он попал, был пятиэтажный, и, стало быть, лифта в нем не было.
   Легко отталкиваясь от ступенек, стараясь ступать как можно бесшумнее, Андрей начал подниматься вверх. На третьем этаже он остановился и прикинул, в какой из квартир мог сидеть Никсон с напарником.
   Какая? Судя по окну, наверняка вот эта.
   Он внимательно осмотрел дверь. На его удачу, дверь бьша не железной. Обычная, деревянная, здорово обшарпанная, с простым, можно сказать, «легким» замком.
   Андрей подумал, что, очевидно, Мама присмотрела эту квартиру для подобных целей очень давно. Она ее, конечно же, купила. И поэтому в ней никто не жил. Квартира была нужна как раз для таких случаев. Может быть, подобное в практике Мамы уже было и Никсон устраивает такую засаду не в первый раз.
   А дверь?
   Андрей покачал головой.
   Лично он открыл бы ее минуты за полторы. Вот только вся загвоздка состояла в том, что абсолютно бесшумно это сделать он не сможет. Стало быть, Никсон и его напарник, услышав манипуляции с замком, будут наготове и, как только Андрей сунет нос в квартиру, откроют огонь.
   Нет, единственный путь, с помощью которого он мог попасть внутрь, состоял в неожиданности и быстроте.
   Андрей еще раз оценивающе осмотрел дверь. В голове его блеснула идея, некое воспоминание о тех временах, когда он служил в ОМОНе.
   Быстрота и неожиданность. Он должен открыть дверь максимум за секунду. Потом будет поздно. И он это сделает.
   Андрей повернулся и все так же легко и бесшумно двинулся по лестнице вниз. Все, что нужно, он уже увидел. Теперь, оставалось лишь найти одну вещь – и дело в шляпе.
   Он вышел из подъезда и также, по стеночке, обошел дом.
   Ему нужна была стройка. Простая стройка, на которой работают простые люди, с которыми можно договориться.
   Неподалеку над крышами одного изломов виднелась стрела подъемного крана. Прекрасно, просто прекрасно. Судьба к нему явно благоволила. Лишь бы только это продолжалось еще часа два. А потом – хоть трава не расти.
   Он двинулся к этому дому и, обойдя его, увидел котлован, в котором среди переплетения арматуры сновали рабочие. Вспыхивала сварка. Специальная машина забивала сваи. И кран, который послужил ему ориентиром, стоял на самом краю котлована и в этот момент переносил в центр громадную емкость с бетоном.
   То, что нужно.
   Он углядел мостки, которые вели вниз, и двинулся к ним. Спустившись в котлован, Андрей подошел к первому же попавшемуся рабочему, сосредоточенно рассматривавшему обрезок швеллера, и сказал:
   – Слышь, земляк, дело есть.
   Вид у него был крайне озабоченным;
   Рабочий оторвался от созерцания швеллера, кинул на незнакомца внимательный взгляд, одним махом определив по кожанке, что перед ним, скорее всего, представитель так называемых новых русских, и спросил:
   – Ну?
   – Кувалда нужна. Машина, понимаешь накрылась. А мне сегодня еще ездить и ездить. На пять минут дашь?
   – Откуда у меня кувалда? – пожал плечами рабочий.
   – Да неужели у вас на стройке нет ни одной кувалды?
   – Есть.
   – Так в чем же дело?
   – Братан, не видишь, мы работаем? Нужна мне кувалда. Вон сейчас арматуру будем собирать. Не могу я ее тебе дать. Да и потом, где гарантия, что ты ее вернешь?
   – Верну, честное слово, верну. Мне и нужно-то ее на пару ударов. Выручай, земляк.
   – А мне за это «выручай» бригадир трахнет, – ухмыльнулся рабочий. – Нет, братан, ничего не выйдет.
   Андрей прекрасно понимал, что тот играет. Скорее всего, этот рабочий примется за монтаж арматуры не раньше завтрашнего дня. А может быть, и через неделю. Но таковы были правила игры. И надо было его немного поуговаривать. Если он предложит деньги слишком рано – кувалда ему обойдется слишком дорого. А денег у него осталось совсем немного. Были еще те, в сумке… Но не предлагать же рабочему за кувалду доллары?
   – Да я на пять минут, – заканючил Андрей. – Всего-то. Ударю пару раз и сейчас же обратно принесу.
   – Нет, и не уговаривай… – Рабочий снова занялся своим швеллером. Только делал он это теперь как-то невнимательно. По крайней мере Андрей поймал один заинтересованный взгляд.
   Все, пора предлагать деньги.
   – Ну ладно, как знаешь, – разочарованно протянул Андрей и уже сделал движение, чтобы отойти прочь, но вдруг, будто бы передумав, тронул рабочего за рукав и сказал:
   – Слышь, я подумал, может, тебе денег надо? Хочешь, я тебе дам пять тысяч?
   Рабочий удовлетворенно хмыкнул, но уже через секунду, опомнившись, сказал:
   – Да ты что, сдурел? Пять тысяч за кувалду? Кувалда – это, знаешь, самое ценное, что может быть у рабочего. Без нее никуда, если хочешь знать. И ты мне предлагаешь пять тысяч за то, что днем с огнем не сыщешь?
   Он порылся в куче валявшихся поблизости досок от опалубки, вытащил из нее кувалду и, потрясая ею в воздухе, сказал:
   – Смотри, видишь, я ее, чтобы не сперли, всегда прячу. А ты предлагаешь мне за нее пять тысяч. Причем нет никакой гарантии, что ты мне ее вернешь…
   – Ладно, – устало махнул рукой Андрей, – бери десять, уговорил.
   Он вытащил из кармана десятитысячную бумажку и вручил рабочему. Тот, не моргнув глазом, забрал деньги и сунул ему в руки кувалду. Обмен состоялся.
   – Давай… – Рабочий демонстративно посмотрел на часы. – Вот тебе пять минут. И чтобы одна нога здесь – другая там. Понял?
   – Понял, – ответил Андрей.
   – Иди, – поторопил его рабочий. – А то вон там бригадир идет. Сейчас докопается, змей.
   Крепко сжимая в руке кувалду, Андрей полез по мосткам из котлована.
   Выбравшись наверх, он утер пот и подумал, что рабочий класс еще крепок. Кувалда, конечно, вещь действительно незаменимая, но все же… Та, что была у него в руках, представляла из себя обычную самоделку, сварганенную из тяжелого прямоугольного куска железа и приваренной к нему длинной трубы. Изготовить такую, имея под рукой сварку, можно за пять минут.
   Впрочем, все это было совершенно не важно. Главное, он получил то, с помощью чего проникнет в нужную квартиру.
   Андрей в третий раз за последние полчаса проделал один и тот же путь. Подходя к подъезду, он едва не столкнулся с толстой, тяжело передвигавшейся на оплывших ногах старухой. Это было плохо. Некоторые старухи почище Шерлока Холмса. К счастью, эта, скорее всего, были озабочена лишь процессом передвижения.
   Миновав старуху, Андрей вошел в подъезд.
   На площадке третьего этажа он остановился и, поставив на пол кувалду, снял кожанку. Теперь ничего не мешало ему выхватить пистолет. Наумов прислушался. В подъезде было тихо. За дверью квартиры, в которой сидели Никсон и его напарник, тоже было тихо. Да, полно, там ли они?
   «Там», – подумал Андрей, берясь за ручку кувалды.
   Он хорошо понимал, что если ему не удастся высадить замок с одного удара, то дело будет загублено. Тогда останется только отступать и придумывать новый план атаки. Все-таки в свое время их учили это делать. Он надеялся – что-то от былого умения все же осталось.