Страница:
Тетя Гертруда большую часть дня отдыхала, а Джейн проводила все свободное время в одиночестве, с книгой. Или бродила, изучая окрестности. Часто она ела днем в своей комнате, похоже, самой ухоженной и аккуратной в доме благодаря вниманию Бригитты. Каждый вечер она делила трапезу с тетушкой, но как только со стола убирали посуду, та почти немедленно удалялась к себе.
Единственные темы, которые ее тетушка, казалось, охотно обсуждала, были истории из ее собственной юности. Истории весьма забавные (Джейн должна была признать), хотя и несколько шокирующие. Господи, ее мать упала бы в обморок, если бы узнала, что тетя Гертруда угощала ее дочь рассказами о тайных поцелуях и прозрачных платьях, которые старушка в юности надевала без надлежащего нижнего белья!
Девушка рассеянно слушала тетку, но ее мысли то и дело возвращались к загадочному и необъяснимому лорду Уэстфилду. А каждый раз как ей вспоминался их поцелуй, ее щеки вновь и вновь начинали гореть от стыда и обиды. Слава Богу, что рассудок вновь вернулся к ней. Она мечтала, чтобы он никогда больше не встречался ей на пути. Ей абсолютно не хотелось вновь испытывать то сильное желание, которое граф разжег в ней. Но Джейн должна была признаться в том, что он пробудил в ней что-то такое, что она была не в состоянии понять или объяснить. Надо сказать, контроль над собой ей давался нелегко. С большим трудом она могла сейчас отогнать от себя эти чувства, а ведь раньше делала это легко, когда какой-нибудь джентльмен вызывал ее интерес.
– Да, дорогая, о чем я говорила? – рассеянно спросила ее тетушка с ярко блестящими глазами. – О да, майор Барнеби. Нам с сестрой ужасно хотелось, чтобы майор заметил нас, поскольку он был самым красивым офицером из всех, кого мы видели, а тем летом в Бате было много хорошеньких девушек. Говорили, что в тот вечер он будет в театре. Как ты думаешь, что мы придумали? Мы намочили наши платья: они, конечно, стали почти прозрачными, но мы не стали переодеваться. – Она прикрыла рот салфеткой и захихикала как девочка, получая удовольствие от воспоминаний.
– О, тетушка, это правда?
– Да, правда. Конечно, тогда половина девушек сделали то же самое. Да, куда бы вы ни взглянули, вы видели… хм!.. – Приступ кашля прервал ее рассказ. Джейн почувствовала, как запылали ее щеки.
– И что же случилось? Майор заметил вас?
– Боюсь, что нет. Но именно в тот вечер барон впервые заметил твою бабушку. Они обвенчались в сентябре в День святого Михаила.
– Очаровательно. – Джейн взяла в руку бокал и отпила глоток сладкого вина.
– А теперь, думаю, я должна отправиться спать. Ты просто прелесть, позволяешь глупой старой леди болтать весь вечер. Надеюсь, ты простишь меня?
– Тетя Гертруда, я наслаждаюсь, слушая ваши восхитительные истории. Вы уверены, что не хотите посидеть со мной в гостиной? Вижу, у вас там арфа, а я не так уж дурно играю на ней.
– Нет, дорогая. Может быть, завтра. Но ты всегда можешь поиграть на ней, когда тебе захочется. – Она поднялась и поцеловала Джейн в щеку. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, тетушка. – Когда тетя вышла из комнаты, девушка со вздохом уронила руки на колени.
Джейн еще рано было ложиться спать, но ей и не хотелось сидеть одной в гостиной. Она поднялась наверх, переоделась в ночную сорочку и принялась при свечах писать письмо сестре Сюзанне. Джейн знала, что сестра пришла бы в восторг от историй тети Гертруды, поэтому попыталась пересказать столько шокирующих деталей, сколько смогла вспомнить. Но ее постоянно отвлекали какие-то посторонние мысли.
В глубине души Джейн понимала, что в этом доме что-то не так, происходит что-то ужасное, иначе к чему вся эта секретность? И почему тетя так тщательно пытается удержать ее от свидания с ее собственной плотью и кровью? Разочарование росло, но крепло желание раскрыть какую-то семейную тайну. Подняв глаза от письма, Джейн увидела в окне полную луну и аллею деревьев, освещенных серебряным светом.
В ней зрела решимость. Она не хотела, чтобы от нее так легко отмахнулись. Джейн проделала весь этот длинный путь, храня в душе искру надежды. Долгие годы от нее скрывали правду. Правду, которая помогла бы ей' разумно спланировать свою жизнь.
«Я узнаю все. Сейчас же, немедленно». Джейн осторожно взяла свечу и распахнула дверь, прислушиваясь к звукам в темном доме. Вокруг было тихо. Она спустилась вниз по спиральной лестнице, затем пересекла большой холл, прикрывая рукой пламя свечи.
Достигнув входа в западное крыло, девушка дрожащей рукой взялась за хрустальную дверную, ручку. К ее удивлению, дверь оказалась незапертой.
Вспотевшей ладонью Джейн с трудом повернула ручку и очутилась в длинном холле, высокие окна которого закрывали пыльные потертые шторы из вишневого бархата. Сияющий лунный свет проникал в помещение, отбрасывая длинные косые тени на голые доски пола. Девушка сделала два неуверенных шага вперед. Сердце гулко билось в груди. «Дыши спокойно!» – приказала она себе.
По левую сторону коридора расположился ряд дверей. В дальнем конце грациозно и плавно поднимались наверх консольные ступени. Джейн рассудила, что ее бабушка, вероятно, находится наверху.
Отчаянно стараясь усмирить дыхание, Джейн на цыпочках пошла вперед. Откуда-то дул холодный ветерок, лаская ее икры и развевая подол халатика. Девушка резко обернулась, когда тяжелая дверь, которую она оставила приоткрытой, с грохотом захлопнулась на скрипящих петлях. У нее подпрыгнуло и бешено заколотилось сердце.
– О! – воскликнула девушка, приложив руку ко рту. Ледяной холод пробежал по жилам. Она вздрогнула.
Тяжелую тишину нарушили чьи-то шаги. Быстрые и энергичные, они неумолимо приближались. Замерев от ужаса, Джейн не в состоянии была пошевелиться или издать хоть какой-то звук.
– Мисс Гертруда? – раздался резкий женский голос со стороны ступеней. – Это вы?
В конце холла появилась полная пожилая женщина с аккуратно заправленными в накрахмаленный белый чепец волосами. Увидев Джейн, она поднесла к груди полную руку.
– О, мисс, вы испугали меня. Должно быть, вы внучка леди Бассфорд? А теперь, как хорошая девочка, возвращайтесь в свою комнату. Это неподходящее место для такой леди, как вы…
Джейн с трудом сглотнула.
– Вы… вы, должно быть, миссис Картер, няня моей бабушки?
– Да, дорогая. И в данный момент я очень занята, так что поскорее возвращайтесь обратно. – Она взяла Джейн за руку и направила ее к холлу.
Кровь прилила к щекам девушки. Она резко остановилась, высвободив руку, которую крепко сжимала женщина.
– Нет, я не уйду. Я приехала за ответами и получу их. Если вы не проводите меня к бабушке, я сама найду ее. Я должна увидеть ее.
– Послушайте, дитя мое…
– Я не дитя, я женщина, полностью способная понять ее состояние. И больше не допущу, чтобы от меня отмахивались. Мне необходимо знать правду. Я прошу… нет, требую! Вы немедленно отведете меня к бабушке.
Миссис Картер обиженно поджала губы. От такой дерзости глаза ее сузились.
– Как пожелаете, мисс. Следуйте за мной.
Сердце Джейн гулко застучало в груди в такт стуку каблуков миссис Картер. Они поднялись по ступеням, миновав несколько дверей, и вошли в широкую галерею. Девушка с удовлетворением отметила, что в углах не было паутины, а стены отличались чистотой. Они свернули в прихожую. Неожиданно женщина остановил ась перед дверью с причудливой резьбой. Нахмурив лоб, она обратилась к Джейн:
– Вы уверены, мисс?
В ответ Джейн только кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова, и задержала дыхание. Женщина полезла в карман передника за ключом, затем вставила его в замок и повернула дверную ручку.
В ноздри девушки тут же ударил неприятный запах. Вяжущий запах лекарств, смешанный со слабым запахом немытого тела. Посередине слабо освещенной комнаты стояла кровать. Там, на подушках цвета слоновой кости, лежала ее бабушка. Наконец она увидела ее.
Темные с проседью волосы выбились из косички и упали на хрупкие плечи, а бледные глаза бессмысленно смотрели куда-то на стену, немигающие, невидящие. Лицо было изборождено глубокими морщинами. Черты лица не выдавали никаких эмоций. Невозможно было понять, догадалась ли она, что перед ней ее старшая внучка. В пустой скорлупе бабушки остался лишь намек на ту женщину, какой ее помнила Джейн.
Она подошла к краю кровати и вздрогнула, когда коснулась лежащей на одеяле руки бабушки, слабой и хрупкой, словно тончайший фарфор.
– Элизабет? – проскрипела бабушка ужасно неприятным голосом. Слюна, брызнувшая при этом у нее изо рта, упала на руку внучки. Джейн чуть было не отшатнулась.
– Нет, бабушка. Меня зовут Джейн, Я – старшая дочь Элизабет.
Старуха неожиданно вырвала руку и задрожала. Ее глаза страшно расширились, наполняясь безумием.
Миссис Картер положила руку на лоб своей подопечной.
– Ш-ш-ш, леди Бассфорд. Тихо, тихо. Примите ложку вот этого. – И нянька бабушки влила ей в рот ложку какой-то темной жидкости. – Ну вот. Теперь отдыхайте, мы уходим.
Бабушка застонала. Издав глубокий горловой звук, она начала раскачиваться из стороны в сторону, а вниз по подбородку потекла пенистая струйка. Джейн отшатнулась. Миссис Картер быстро достала платок и терпеливо вытерла старушке рот.
– Пойдемте, мисс Роузмур. – Миссис Картер положила кусок хлопковой ткани на прикроватную тумбочку. Закрыв глаза, бабушка немного успокоилась, прекратив свои бессмысленные хаотичные движения. – Она не любит нарушения привычного режима, да и не рада посетителям. Давайте оставим вашу бабушку в покое.
Джейн согласно кивнула, затем еще раз повернулась к кровати.
– До свидания, бабушка, – пробормотала она. – Я люблю тебя.
Бросив последний взгляд на бабушку, Джейн последовала за суетившейся миссис Картер из комнаты в прихожую. Дверь за ними захлопнулась.
– Я не знала, что все так ужасно. Она давно в таком состоянии?
– К сожалению, да. Я нянчусь с ней почти двадцать лет, и год от года ей становится все хуже и хуже. Сначала она страдала от длительных приступов меланхолии. Они могли длиться неделями. За ними следовали периоды почти маниакального подъема. Она убиралась в доме, вычищая все самые удаленные уголки, опустошала кошелек в деревенских магазинах, бодрствовала до утра, вышагивая по комнатам и переставляя безделушки, пока не падала от усталости. Но в последние несколько лет она все больше и больше углублялась в себя и с каждым днем становилась все слабее.
– А вы знаете, как долго она страдает от этого ужасного недуга?
– Насколько мне известно, она страдает этим с детства. Это ухудшилось после рождения первенца. Но по-настоящему безумной она стала после рождения третьего ребенка. Очень, очень печально. И так жалко. Я помню, когда ваша бабушка была молодой хозяйкой имения Бассфорд. Нынешний барон, ваш дядя, живет там и по сей день вместе с женой. Да, моя подопечная была когда-то чудесной леди, бриллиантом чистой воды. Так жаль ее! – Миссис Картер печально покачала головой. – Со стороны вашего дяди было очень любезно позволить своей матери и ее сестре Гертруде жить здесь, в Орчардсе. Это небольшое имение, но очень удобное для леди Бассфорд и мисс Гертруды, а позже и для бедняжки Сьюзен, пусть земля ей будет пухом.
– Тетя Сьюзен была… – Джейн не могла заставить себя произнести роковые слова.
– Да, она страдала от того же недуга. Хотя мне говорили, ваша мать избежала семейного проклятия. Должно быть, и вы не унаследовали его.
– Да, – пробормотала Джейн.
Но была ли она действительно свободна от этой болезни? Сюзанну это, пожалуй, не коснулось. Настроение у сестры всегда оставалось солнечным и ровным. Что же касается ее собственного нрава, Джейн не могла не вспомнить ужасные приступы удушающей меланхолии, которые она испытывала. Что же будет, когда у нее родятся дети?
Джейн закрыла глаза. Перед ней опять возник образ бабушки, лежащей у стены напротив двери. По ее подбородку бесконтрольно стекала струйка слюны. Но еще хуже было с тетей Сьюзен, которая выбросилась с третьего этажа и сломала себе шею.
Горячие слезы потекли из глаз Джейн, обжигая веки. Нет, она не будет так рисковать! Не может. Как она и предполагала, Джейн была приговорена к жизни бездетной старой девы. Как это ни странно, перед ней возник образ лорда Уэстфилда. Джейн вспомнила, как он заботливо обнимал маленькую Мэдлин.
Нет, этого никогда не будет. Любовь существовала для других, но не для нее. Она была права с самого начала.
– Спасибо за вашу любезность, миссис Картер. Мне нужно немедленно вернуться. Будьте так добры, не упоминайте о моем посещении тетушке Гертруде. Она очень огорчится, что я нарушила ее запрет.
– Конечно, мисс. – Женщина торжественно кивнула.
Джейн повернулась, собираясь уйти.
– Мисс Роузмур? Позвольте мне… Прежде чем вы уедете, я чувствую, что должна вам это сказать.
– Да? – Джейн с любопытством обернулась.
– Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, но вы должны знать, что вы совсем не такая, как они.
– Простите?
– Я вижу в ваших глазах страх. Ваша тетя сказала мне, что вы приехали найти какие-то ответы, которые ей неудобно обсуждать. Она рассказала мне, что девочкой вы были очень чувствительной. У вас даже случались приступы дурного настроения. Может, мне и не подобает говорить так свободно, но я должна сказать, что вы не унаследовали эту ужасную болезнь. Уверена, что иначе она давно бы проявилась в вас…
– Как вы можете быть так уверены? Я же страдала от меланхолии. Временами это случается и сейчас, хотя я могу достаточно быстро справиться с ней. Я защищала свою семью, не делясь с ней подлинными размерами моих страданий.
– Вот видите? Ваша бабушка и тетя Сьюзен никогда не могли скрыть правду от своих семей. Их страдания были острыми и болезненно осязаемыми всеми, кто их любил. Это гораздо больше, чем просто меланхолия. Я говорила уже, приступы меланхолии у ваших родных часто сменялись периодами маниакальной энергии. Они не могли сосредоточиться, сфокусировать свое внимание. Вы когда-нибудь наблюдали это в себе?
– Н-нет, – запинаясь, произнесла Джейн. Такого с ней не случалось. – Ничего похожего. Как только меланхолия проходит, я опять становлюсь веселой и спокойной.
– Ну вот. Вам нечего бояться.
Джейн покачала головой, не убежденная до конца.
– И все же я не могу целиком поверить в это.
– Глупости! Я провела много лет, служа в вашей семье, мисс Роузмур, и могу мгновенно разглядеть этот недуг. Нет, Бог пощадил вас.
– Надеюсь, вы правы, миссис Картер. Очень хочется на это надеяться.
Но могла ли Джейн рисковать? Нет, риск был слишком велик. Кроме того, она еще должна встретить человека, ради которого стоило бы рискнуть. Человека, который покорит ее сердце, убедит, что она может испытать судьбу.
И тут она вспомнила, что чувствовала, оказавшись прижатой спиной к широкому стволу дерева, пойманная сильными руками лорда Уэстфилда. Вспомнила, как он прижал ее, настойчиво проникая языком в никогда не исследованные пределы. Этот мужчина не боялся сказать то, что думает. Он действовал согласно своим чувствам и брал то, что хотел. Да, гордый. И несомненно, высокомерный.
«А может быть, я встретила свою судьбу?»
От этой мысли у нее по спине побежали мурашки.
Глава 6
Единственные темы, которые ее тетушка, казалось, охотно обсуждала, были истории из ее собственной юности. Истории весьма забавные (Джейн должна была признать), хотя и несколько шокирующие. Господи, ее мать упала бы в обморок, если бы узнала, что тетя Гертруда угощала ее дочь рассказами о тайных поцелуях и прозрачных платьях, которые старушка в юности надевала без надлежащего нижнего белья!
Девушка рассеянно слушала тетку, но ее мысли то и дело возвращались к загадочному и необъяснимому лорду Уэстфилду. А каждый раз как ей вспоминался их поцелуй, ее щеки вновь и вновь начинали гореть от стыда и обиды. Слава Богу, что рассудок вновь вернулся к ней. Она мечтала, чтобы он никогда больше не встречался ей на пути. Ей абсолютно не хотелось вновь испытывать то сильное желание, которое граф разжег в ней. Но Джейн должна была признаться в том, что он пробудил в ней что-то такое, что она была не в состоянии понять или объяснить. Надо сказать, контроль над собой ей давался нелегко. С большим трудом она могла сейчас отогнать от себя эти чувства, а ведь раньше делала это легко, когда какой-нибудь джентльмен вызывал ее интерес.
– Да, дорогая, о чем я говорила? – рассеянно спросила ее тетушка с ярко блестящими глазами. – О да, майор Барнеби. Нам с сестрой ужасно хотелось, чтобы майор заметил нас, поскольку он был самым красивым офицером из всех, кого мы видели, а тем летом в Бате было много хорошеньких девушек. Говорили, что в тот вечер он будет в театре. Как ты думаешь, что мы придумали? Мы намочили наши платья: они, конечно, стали почти прозрачными, но мы не стали переодеваться. – Она прикрыла рот салфеткой и захихикала как девочка, получая удовольствие от воспоминаний.
– О, тетушка, это правда?
– Да, правда. Конечно, тогда половина девушек сделали то же самое. Да, куда бы вы ни взглянули, вы видели… хм!.. – Приступ кашля прервал ее рассказ. Джейн почувствовала, как запылали ее щеки.
– И что же случилось? Майор заметил вас?
– Боюсь, что нет. Но именно в тот вечер барон впервые заметил твою бабушку. Они обвенчались в сентябре в День святого Михаила.
– Очаровательно. – Джейн взяла в руку бокал и отпила глоток сладкого вина.
– А теперь, думаю, я должна отправиться спать. Ты просто прелесть, позволяешь глупой старой леди болтать весь вечер. Надеюсь, ты простишь меня?
– Тетя Гертруда, я наслаждаюсь, слушая ваши восхитительные истории. Вы уверены, что не хотите посидеть со мной в гостиной? Вижу, у вас там арфа, а я не так уж дурно играю на ней.
– Нет, дорогая. Может быть, завтра. Но ты всегда можешь поиграть на ней, когда тебе захочется. – Она поднялась и поцеловала Джейн в щеку. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, тетушка. – Когда тетя вышла из комнаты, девушка со вздохом уронила руки на колени.
Джейн еще рано было ложиться спать, но ей и не хотелось сидеть одной в гостиной. Она поднялась наверх, переоделась в ночную сорочку и принялась при свечах писать письмо сестре Сюзанне. Джейн знала, что сестра пришла бы в восторг от историй тети Гертруды, поэтому попыталась пересказать столько шокирующих деталей, сколько смогла вспомнить. Но ее постоянно отвлекали какие-то посторонние мысли.
В глубине души Джейн понимала, что в этом доме что-то не так, происходит что-то ужасное, иначе к чему вся эта секретность? И почему тетя так тщательно пытается удержать ее от свидания с ее собственной плотью и кровью? Разочарование росло, но крепло желание раскрыть какую-то семейную тайну. Подняв глаза от письма, Джейн увидела в окне полную луну и аллею деревьев, освещенных серебряным светом.
В ней зрела решимость. Она не хотела, чтобы от нее так легко отмахнулись. Джейн проделала весь этот длинный путь, храня в душе искру надежды. Долгие годы от нее скрывали правду. Правду, которая помогла бы ей' разумно спланировать свою жизнь.
«Я узнаю все. Сейчас же, немедленно». Джейн осторожно взяла свечу и распахнула дверь, прислушиваясь к звукам в темном доме. Вокруг было тихо. Она спустилась вниз по спиральной лестнице, затем пересекла большой холл, прикрывая рукой пламя свечи.
Достигнув входа в западное крыло, девушка дрожащей рукой взялась за хрустальную дверную, ручку. К ее удивлению, дверь оказалась незапертой.
Вспотевшей ладонью Джейн с трудом повернула ручку и очутилась в длинном холле, высокие окна которого закрывали пыльные потертые шторы из вишневого бархата. Сияющий лунный свет проникал в помещение, отбрасывая длинные косые тени на голые доски пола. Девушка сделала два неуверенных шага вперед. Сердце гулко билось в груди. «Дыши спокойно!» – приказала она себе.
По левую сторону коридора расположился ряд дверей. В дальнем конце грациозно и плавно поднимались наверх консольные ступени. Джейн рассудила, что ее бабушка, вероятно, находится наверху.
Отчаянно стараясь усмирить дыхание, Джейн на цыпочках пошла вперед. Откуда-то дул холодный ветерок, лаская ее икры и развевая подол халатика. Девушка резко обернулась, когда тяжелая дверь, которую она оставила приоткрытой, с грохотом захлопнулась на скрипящих петлях. У нее подпрыгнуло и бешено заколотилось сердце.
– О! – воскликнула девушка, приложив руку ко рту. Ледяной холод пробежал по жилам. Она вздрогнула.
Тяжелую тишину нарушили чьи-то шаги. Быстрые и энергичные, они неумолимо приближались. Замерев от ужаса, Джейн не в состоянии была пошевелиться или издать хоть какой-то звук.
– Мисс Гертруда? – раздался резкий женский голос со стороны ступеней. – Это вы?
В конце холла появилась полная пожилая женщина с аккуратно заправленными в накрахмаленный белый чепец волосами. Увидев Джейн, она поднесла к груди полную руку.
– О, мисс, вы испугали меня. Должно быть, вы внучка леди Бассфорд? А теперь, как хорошая девочка, возвращайтесь в свою комнату. Это неподходящее место для такой леди, как вы…
Джейн с трудом сглотнула.
– Вы… вы, должно быть, миссис Картер, няня моей бабушки?
– Да, дорогая. И в данный момент я очень занята, так что поскорее возвращайтесь обратно. – Она взяла Джейн за руку и направила ее к холлу.
Кровь прилила к щекам девушки. Она резко остановилась, высвободив руку, которую крепко сжимала женщина.
– Нет, я не уйду. Я приехала за ответами и получу их. Если вы не проводите меня к бабушке, я сама найду ее. Я должна увидеть ее.
– Послушайте, дитя мое…
– Я не дитя, я женщина, полностью способная понять ее состояние. И больше не допущу, чтобы от меня отмахивались. Мне необходимо знать правду. Я прошу… нет, требую! Вы немедленно отведете меня к бабушке.
Миссис Картер обиженно поджала губы. От такой дерзости глаза ее сузились.
– Как пожелаете, мисс. Следуйте за мной.
Сердце Джейн гулко застучало в груди в такт стуку каблуков миссис Картер. Они поднялись по ступеням, миновав несколько дверей, и вошли в широкую галерею. Девушка с удовлетворением отметила, что в углах не было паутины, а стены отличались чистотой. Они свернули в прихожую. Неожиданно женщина остановил ась перед дверью с причудливой резьбой. Нахмурив лоб, она обратилась к Джейн:
– Вы уверены, мисс?
В ответ Джейн только кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова, и задержала дыхание. Женщина полезла в карман передника за ключом, затем вставила его в замок и повернула дверную ручку.
В ноздри девушки тут же ударил неприятный запах. Вяжущий запах лекарств, смешанный со слабым запахом немытого тела. Посередине слабо освещенной комнаты стояла кровать. Там, на подушках цвета слоновой кости, лежала ее бабушка. Наконец она увидела ее.
Темные с проседью волосы выбились из косички и упали на хрупкие плечи, а бледные глаза бессмысленно смотрели куда-то на стену, немигающие, невидящие. Лицо было изборождено глубокими морщинами. Черты лица не выдавали никаких эмоций. Невозможно было понять, догадалась ли она, что перед ней ее старшая внучка. В пустой скорлупе бабушки остался лишь намек на ту женщину, какой ее помнила Джейн.
Она подошла к краю кровати и вздрогнула, когда коснулась лежащей на одеяле руки бабушки, слабой и хрупкой, словно тончайший фарфор.
– Элизабет? – проскрипела бабушка ужасно неприятным голосом. Слюна, брызнувшая при этом у нее изо рта, упала на руку внучки. Джейн чуть было не отшатнулась.
– Нет, бабушка. Меня зовут Джейн, Я – старшая дочь Элизабет.
Старуха неожиданно вырвала руку и задрожала. Ее глаза страшно расширились, наполняясь безумием.
Миссис Картер положила руку на лоб своей подопечной.
– Ш-ш-ш, леди Бассфорд. Тихо, тихо. Примите ложку вот этого. – И нянька бабушки влила ей в рот ложку какой-то темной жидкости. – Ну вот. Теперь отдыхайте, мы уходим.
Бабушка застонала. Издав глубокий горловой звук, она начала раскачиваться из стороны в сторону, а вниз по подбородку потекла пенистая струйка. Джейн отшатнулась. Миссис Картер быстро достала платок и терпеливо вытерла старушке рот.
– Пойдемте, мисс Роузмур. – Миссис Картер положила кусок хлопковой ткани на прикроватную тумбочку. Закрыв глаза, бабушка немного успокоилась, прекратив свои бессмысленные хаотичные движения. – Она не любит нарушения привычного режима, да и не рада посетителям. Давайте оставим вашу бабушку в покое.
Джейн согласно кивнула, затем еще раз повернулась к кровати.
– До свидания, бабушка, – пробормотала она. – Я люблю тебя.
Бросив последний взгляд на бабушку, Джейн последовала за суетившейся миссис Картер из комнаты в прихожую. Дверь за ними захлопнулась.
– Я не знала, что все так ужасно. Она давно в таком состоянии?
– К сожалению, да. Я нянчусь с ней почти двадцать лет, и год от года ей становится все хуже и хуже. Сначала она страдала от длительных приступов меланхолии. Они могли длиться неделями. За ними следовали периоды почти маниакального подъема. Она убиралась в доме, вычищая все самые удаленные уголки, опустошала кошелек в деревенских магазинах, бодрствовала до утра, вышагивая по комнатам и переставляя безделушки, пока не падала от усталости. Но в последние несколько лет она все больше и больше углублялась в себя и с каждым днем становилась все слабее.
– А вы знаете, как долго она страдает от этого ужасного недуга?
– Насколько мне известно, она страдает этим с детства. Это ухудшилось после рождения первенца. Но по-настоящему безумной она стала после рождения третьего ребенка. Очень, очень печально. И так жалко. Я помню, когда ваша бабушка была молодой хозяйкой имения Бассфорд. Нынешний барон, ваш дядя, живет там и по сей день вместе с женой. Да, моя подопечная была когда-то чудесной леди, бриллиантом чистой воды. Так жаль ее! – Миссис Картер печально покачала головой. – Со стороны вашего дяди было очень любезно позволить своей матери и ее сестре Гертруде жить здесь, в Орчардсе. Это небольшое имение, но очень удобное для леди Бассфорд и мисс Гертруды, а позже и для бедняжки Сьюзен, пусть земля ей будет пухом.
– Тетя Сьюзен была… – Джейн не могла заставить себя произнести роковые слова.
– Да, она страдала от того же недуга. Хотя мне говорили, ваша мать избежала семейного проклятия. Должно быть, и вы не унаследовали его.
– Да, – пробормотала Джейн.
Но была ли она действительно свободна от этой болезни? Сюзанну это, пожалуй, не коснулось. Настроение у сестры всегда оставалось солнечным и ровным. Что же касается ее собственного нрава, Джейн не могла не вспомнить ужасные приступы удушающей меланхолии, которые она испытывала. Что же будет, когда у нее родятся дети?
Джейн закрыла глаза. Перед ней опять возник образ бабушки, лежащей у стены напротив двери. По ее подбородку бесконтрольно стекала струйка слюны. Но еще хуже было с тетей Сьюзен, которая выбросилась с третьего этажа и сломала себе шею.
Горячие слезы потекли из глаз Джейн, обжигая веки. Нет, она не будет так рисковать! Не может. Как она и предполагала, Джейн была приговорена к жизни бездетной старой девы. Как это ни странно, перед ней возник образ лорда Уэстфилда. Джейн вспомнила, как он заботливо обнимал маленькую Мэдлин.
Нет, этого никогда не будет. Любовь существовала для других, но не для нее. Она была права с самого начала.
– Спасибо за вашу любезность, миссис Картер. Мне нужно немедленно вернуться. Будьте так добры, не упоминайте о моем посещении тетушке Гертруде. Она очень огорчится, что я нарушила ее запрет.
– Конечно, мисс. – Женщина торжественно кивнула.
Джейн повернулась, собираясь уйти.
– Мисс Роузмур? Позвольте мне… Прежде чем вы уедете, я чувствую, что должна вам это сказать.
– Да? – Джейн с любопытством обернулась.
– Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, но вы должны знать, что вы совсем не такая, как они.
– Простите?
– Я вижу в ваших глазах страх. Ваша тетя сказала мне, что вы приехали найти какие-то ответы, которые ей неудобно обсуждать. Она рассказала мне, что девочкой вы были очень чувствительной. У вас даже случались приступы дурного настроения. Может, мне и не подобает говорить так свободно, но я должна сказать, что вы не унаследовали эту ужасную болезнь. Уверена, что иначе она давно бы проявилась в вас…
– Как вы можете быть так уверены? Я же страдала от меланхолии. Временами это случается и сейчас, хотя я могу достаточно быстро справиться с ней. Я защищала свою семью, не делясь с ней подлинными размерами моих страданий.
– Вот видите? Ваша бабушка и тетя Сьюзен никогда не могли скрыть правду от своих семей. Их страдания были острыми и болезненно осязаемыми всеми, кто их любил. Это гораздо больше, чем просто меланхолия. Я говорила уже, приступы меланхолии у ваших родных часто сменялись периодами маниакальной энергии. Они не могли сосредоточиться, сфокусировать свое внимание. Вы когда-нибудь наблюдали это в себе?
– Н-нет, – запинаясь, произнесла Джейн. Такого с ней не случалось. – Ничего похожего. Как только меланхолия проходит, я опять становлюсь веселой и спокойной.
– Ну вот. Вам нечего бояться.
Джейн покачала головой, не убежденная до конца.
– И все же я не могу целиком поверить в это.
– Глупости! Я провела много лет, служа в вашей семье, мисс Роузмур, и могу мгновенно разглядеть этот недуг. Нет, Бог пощадил вас.
– Надеюсь, вы правы, миссис Картер. Очень хочется на это надеяться.
Но могла ли Джейн рисковать? Нет, риск был слишком велик. Кроме того, она еще должна встретить человека, ради которого стоило бы рискнуть. Человека, который покорит ее сердце, убедит, что она может испытать судьбу.
И тут она вспомнила, что чувствовала, оказавшись прижатой спиной к широкому стволу дерева, пойманная сильными руками лорда Уэстфилда. Вспомнила, как он прижал ее, настойчиво проникая языком в никогда не исследованные пределы. Этот мужчина не боялся сказать то, что думает. Он действовал согласно своим чувствам и брал то, что хотел. Да, гордый. И несомненно, высокомерный.
«А может быть, я встретила свою судьбу?»
От этой мысли у нее по спине побежали мурашки.
Глава 6
– Джейн, как хорошо, что ты вернулась! – воскликнула Эмили вразвалку приближаясь к кузине, чтобы обнять ее. – Я ужасно скучала по тебе.
– А я по тебе. – Джейн почувствовала искренность в словах Эмили.
– Мне так жаль, что я не смогла проводить тебя. Несколько дней я была не в себе, но сейчас мне гораздо лучше.
– Я рада, что ты поправилась. Надеюсь, ты не осудила меня за это? Я ведь так неожиданно отправилась в Орчардс.
– Нет, конечно, нет. Как бабушка?
– Боюсь, все по-прежнему. Она не в состоянии принимать посетителей. – Джейн ни за что не хотела делиться с утонченной кузиной ужасной правдой. – Но тетя Гертруда выглядит здоровой.
– Я рада это слышать. Тетя Гертруда была так добра к бабушке, отказавшись от личной жизни и посвятив себя заботам о ней.
– Да, бабушке повезло, что у нее такая сестра.
– Ну и чем же мы займемся сегодня? Я думала пойти в сад и порисовать. Сегодня такой чудесный день, мягкий и солнечный.
– Великолепная мысль. Тогда я присоединюсь к тебе. – Джейн потянулась за шалью.
– Прекрасно. Я попрошу миссис Смайт приготовить для нас что-нибудь перекусить и прислать все это в сад. – Эмили подняла глаза. В этот момент домоправительница поспешно вошла в комнату.
– Мадам, к вам посетитель. Лорд Уэстфилд просит вас принять его.
– Лорд Уэстфилд? Вы сказали ему, что мистера Тоулленда нет дома? И он появится не раньше чем через несколько часов?
– Я сказала, мадам, но его светлость настаивает, что хочет повидать вас и мисс Роузмур.
– Странно, – пробормотала Эмили. – Готова поклясться, Сесил говорил, что собирается сегодня в город с Уэстфилдом. – Она покачала головой. – Пригласи его войти.
Нахмурившись, Джейн расправила платье. Она не могла отрицать, что страстно хочет увидеть Уэстфилда. По дороге обратно из Орчардса она не могла думать ни о чем, кроме как вновь оказаться в его компании. Он притягивал ее словно магнит. Это пугало ее и нагоняло тоску, ведь она знала, что никогда не сможет быть с ним вместе.
Девушка заставила себя улыбнуться, когда граф вошел в гостиную со шляпой в руке. Сердце затрепетало у нее в груди, словно пойманная бабочка.
– Миссис Тоулленд, мисс Роузмур. – Он вежливо поклонился им, но отказался присесть в кресло, на которое указала Эмили. – Если позволите, миссис Тоулленд, мне хотелось бы поговорить с мисс Роузмур наедине.
У Эмили открылся от удивления рот, глаза округлились. Джейн стояла за спиной лорда Уэстфилда и бешено мотала головой. У нее не было никакого желания снова оказаться с ним наедине. Это было опасно, слишком опасно.
– Ну конечно! – энергично ответила Эмили. – Тогда я иду в сад.
Граф снова церемонно поклонился Эмили, и та поспешно покинула комнату. Лорд Уэстфилд повернулся к Джейн, словно вспомнив о ее присутствии.
– Вы присядете? – пробормотала Джейн, стараясь не обращать внимания на бешеное сердцебиение.
– Да, благодарю. – Он сел около окна в обитое золотистой парчой кресло, вытянув перед собой длинные ноги. – Как прошла ваша поездка в Клифтон?
– Благодарю, очень хорошо. Думаю, я осуществила то, что хотела.
Он сдвинул брови.
– Правда? Рад, что вы благополучно вернулись.
– Благодарю, милорд.
Наступил момент неловкого молчания. Джейн заерзала в кресле, не в состоянии встретить его вопросительный взгляд.
– Значит, вам уютно здесь, в Дербишире? – наконец спросил он.
– Да, очень.
– Рад это слышать. – Он наклонился вперед в кресле. – Мисс Роузмур, я буду говорить напрямик. Мэдлин отчаянно нуждается в женском обществе, и мне становится все труднее одному растить девочку. Более того, Ричмонд-Парку нужна хозяйка, умелая хозяйка. Сейчас самое время для меня жениться и произвести на свет наследника. Конечно, вы должны понимать, что в браке я ищу только товарищеские отношения, и ничего более. Я не могу предложить вам любовь. Думаю, дружеские отношения никогда не перейдут в такое чувство.
Джейн еле сдержалась, подавив свои бурные эмоции. Она подняла одну бровь, стараясь придать лицу высокомерное выражение.
– Лорд Уэстфилд, вы говорите так, словно предлагаете мне место в вашем хозяйстве.
– Ну, в какой-то мере это так. Принимая во внимание ваше положение…
– О каком положении вы говорите? – спросила Джейн, вспыхнув.
– О вашем возрасте, конечно. – Он махнул рукой в ее сторону. – Вы здравомыслящая девушка. Мне не нужно притворяться, будто не понимаю, что вы давно миновали тот возраст, когда женщины выходят замуж.
– Пожалуй, не нужно, – произнесла она сквозь стиснутые зубы.
– Подобное соглашение, несомненно, выгодно вам, – продолжил граф, очевидно, не замечая ее неловкости. – Мне сказали, что ваш брат, виконт Роузмур, живет в Шотландии. А что, если со временем он решит обосноваться в вашем семейном имении в Эссексе? Что тогда? Понравится ли вам жить вместе с братом и его женой? Неужели вы не предпочтете иметь свой собственный дом?
Джейн лишь промолчала в ответ.
– Кроме того, думаю, мы хорошо подойдем друг другу, – добавил Уэстфилд почти весело.
– Вы это серьезно? – холодно спросила девушка.
– Да. Я собирался отправиться в Лондон, хотя мне крайне неприятна была эта идея – выбрать жену из дебютанток нынешнего сезона. Вы избавили меня от этой поездки.
– Избавила? – вырвалось у нее. Она была больше не в состоянии сдерживать свое негодование. Господи, какой же он высокомерный идиот! – Я избавила вас от путешествия в Лондон? – Неужели он думает, что она примет подобное предложение – предложение, за которым кроется откровенное оскорбление?
– Вы дадите мне ответ? – Он барабанил пальцами по колену.
Джейн поднялась со своего кресла.
– Конечно, милорд. Мой окончательный ответ – нет.
Граф наморщил лоб. Его глаза удивленно расширились.
– Должен спросить, что заставило вас отклонить такое выгодное предложение?
– А я должна спросить, что заставило вас сделать такое оскорбительное предложение?
– Вы слишком страстно возражаете. Это не совсем понятно, ведь вы недавно позволили мне вас поцеловать.
– Если я правильно помню, милорд, моим ответом на ваш поцелуй была пощечина.
– В конечном счете, да. – У него дернулся уголок рта. – Но не забывайте, вы ответили на поцелуй. Весьма страстно, должен добавить.
О, он определенно вывел ее из себя! Джейн наблюдала, как граф поднялся и взял в руку шляпу.
– Я предлагаю спасти вас от печальной участи старой девы. К тому же хочу сделать вас хозяйкой самого прекрасного имения в Дербишире. Господи, в конце концов, сделаю вас графиней.
Прищурившись, Джейн пристально посмотрела на собеседника: Ее лицо горело от гнева и унижения.
– Я не собираюсь искать мужа, лорд Уэстфилд. Позвольте мне уверить вас, что если бы это случилось, вы были бы последним мужчиной, на котором я остановила бы свой выбор. А теперь извините… Полагаю, наше дело закончено?
– Действительно, это так, мисс Роузмур. – Он надел шляпу.
Но, желая поскорее расстаться, они снова столкнулись в дверях.
– О-о! – воскликнула Джейн, протискиваясь мимо ненавистного человека и спускаясь в сад, даже не оглянувшись на нежелательного жениха.
«О, какой невыносимый человек! Наглец! – Джейн, словно вихрь, пронеслась по холлу, распахнув пару застекленных дверей, ведущих в сад. – Как он осмелился?»
Она сердито пересекла террасу, почти бегом спустившись по ступеням в сад. «Как он осмелился?!»
– Господи, Джейн, что случилось?
Эмили неуверенно поднялась с литой чугунной скамейки, позади нее на мольберте стоял холст.
– Что за наглец этот человек, Эмили! Ты никогда не поверишь…
– Лорд Уэстфилд?
– Да, он. Самый высокомерный и надменный человек из всех, кого я знаю.
– Но что же он сказал тебе? Почему он захотел поговорить с тобой наедине? – На безупречно гладком лбу Эмили появилась морщинка.
– Чтобы попросить моей руки. Вот почему! – Джейн буквально выплюнула ненавистные слова.
– Не может быть, – сказала Эмили с сияющим лицом.
– Ода.
– Так почему ты сердишься? Ты, разумеется, приняла его предложение?
– Почему я должна была принять его предложение? Говорю тебе, что никогда в жизни меня так не оскорбляли.
– Предложением о браке? От графа с огромным состоянием? Признаться, я удивлена. Послушай, он же самый завидный жених во всем Дербишире. Все в округе уже который год гадают о том, кого он поведет под венец. Многие пытались заполучить его, но безуспешно. Ты совершила то, что не удалось ни одной другой женщине. – Эмили подошла к кузине и по-дружески взяла ее руку. – Ты должна быть польщена его расположением.
– Что? Его оскорблениями?
Джейн обиженно отстранилась от Эмили и обошла вокруг мольберта. Она припомнила все предложения, которые получала в прошлом. Это были вежливые, иногда страстные объяснения в нежных чувствах, заявляющие о вечном расположении и восхищении. Некоторые, например Уильям Никерсон, даже объяснились ей в любви. Они вели себя так, словно Джейн окажет им большую честь, приняв их ухаживания, но она отказывала им, хотя и с глубоким сожалением. Но никогда, никогда еще мужчина не действовал так, словно оказывал ей милость.
Граф не хотел ее, а только мечтал обрести мать для девочки, которую подозрительно называл племянницей. Думал он и о сосуде, который выносил бы его наследника. Для него она была лишь породистой кобылой. И ничем больше. Она просто должна была избавить его от поездки в Лондон, вот так-то. Она была удобной. Он даже не удосужился должным образом поухаживать за ней. Он ожидал только ее благодарности. Мог он хотя бы притвориться, что восхищен ею? Это было бы не так обидно и оскорбительно. В любом случае она все равно отказала бы ему, но ее гордость не была бы так уязвлена.
Джейн приложила кончики пальцев к вискам.
«Господи, в какую переделку я попала!»
Она не могла разумно думать, не способна была на это с самого приезда в Дербишир. Похоже, пора возвращаться домой. Ведь она получила ответы на волнующие ее вопросы.
– Кузина Джейн! Пора…
Джейн поняла, что Эмили обращается к ней. Она смущенно покачала головой:
– А я по тебе. – Джейн почувствовала искренность в словах Эмили.
– Мне так жаль, что я не смогла проводить тебя. Несколько дней я была не в себе, но сейчас мне гораздо лучше.
– Я рада, что ты поправилась. Надеюсь, ты не осудила меня за это? Я ведь так неожиданно отправилась в Орчардс.
– Нет, конечно, нет. Как бабушка?
– Боюсь, все по-прежнему. Она не в состоянии принимать посетителей. – Джейн ни за что не хотела делиться с утонченной кузиной ужасной правдой. – Но тетя Гертруда выглядит здоровой.
– Я рада это слышать. Тетя Гертруда была так добра к бабушке, отказавшись от личной жизни и посвятив себя заботам о ней.
– Да, бабушке повезло, что у нее такая сестра.
– Ну и чем же мы займемся сегодня? Я думала пойти в сад и порисовать. Сегодня такой чудесный день, мягкий и солнечный.
– Великолепная мысль. Тогда я присоединюсь к тебе. – Джейн потянулась за шалью.
– Прекрасно. Я попрошу миссис Смайт приготовить для нас что-нибудь перекусить и прислать все это в сад. – Эмили подняла глаза. В этот момент домоправительница поспешно вошла в комнату.
– Мадам, к вам посетитель. Лорд Уэстфилд просит вас принять его.
– Лорд Уэстфилд? Вы сказали ему, что мистера Тоулленда нет дома? И он появится не раньше чем через несколько часов?
– Я сказала, мадам, но его светлость настаивает, что хочет повидать вас и мисс Роузмур.
– Странно, – пробормотала Эмили. – Готова поклясться, Сесил говорил, что собирается сегодня в город с Уэстфилдом. – Она покачала головой. – Пригласи его войти.
Нахмурившись, Джейн расправила платье. Она не могла отрицать, что страстно хочет увидеть Уэстфилда. По дороге обратно из Орчардса она не могла думать ни о чем, кроме как вновь оказаться в его компании. Он притягивал ее словно магнит. Это пугало ее и нагоняло тоску, ведь она знала, что никогда не сможет быть с ним вместе.
Девушка заставила себя улыбнуться, когда граф вошел в гостиную со шляпой в руке. Сердце затрепетало у нее в груди, словно пойманная бабочка.
– Миссис Тоулленд, мисс Роузмур. – Он вежливо поклонился им, но отказался присесть в кресло, на которое указала Эмили. – Если позволите, миссис Тоулленд, мне хотелось бы поговорить с мисс Роузмур наедине.
У Эмили открылся от удивления рот, глаза округлились. Джейн стояла за спиной лорда Уэстфилда и бешено мотала головой. У нее не было никакого желания снова оказаться с ним наедине. Это было опасно, слишком опасно.
– Ну конечно! – энергично ответила Эмили. – Тогда я иду в сад.
Граф снова церемонно поклонился Эмили, и та поспешно покинула комнату. Лорд Уэстфилд повернулся к Джейн, словно вспомнив о ее присутствии.
– Вы присядете? – пробормотала Джейн, стараясь не обращать внимания на бешеное сердцебиение.
– Да, благодарю. – Он сел около окна в обитое золотистой парчой кресло, вытянув перед собой длинные ноги. – Как прошла ваша поездка в Клифтон?
– Благодарю, очень хорошо. Думаю, я осуществила то, что хотела.
Он сдвинул брови.
– Правда? Рад, что вы благополучно вернулись.
– Благодарю, милорд.
Наступил момент неловкого молчания. Джейн заерзала в кресле, не в состоянии встретить его вопросительный взгляд.
– Значит, вам уютно здесь, в Дербишире? – наконец спросил он.
– Да, очень.
– Рад это слышать. – Он наклонился вперед в кресле. – Мисс Роузмур, я буду говорить напрямик. Мэдлин отчаянно нуждается в женском обществе, и мне становится все труднее одному растить девочку. Более того, Ричмонд-Парку нужна хозяйка, умелая хозяйка. Сейчас самое время для меня жениться и произвести на свет наследника. Конечно, вы должны понимать, что в браке я ищу только товарищеские отношения, и ничего более. Я не могу предложить вам любовь. Думаю, дружеские отношения никогда не перейдут в такое чувство.
Джейн еле сдержалась, подавив свои бурные эмоции. Она подняла одну бровь, стараясь придать лицу высокомерное выражение.
– Лорд Уэстфилд, вы говорите так, словно предлагаете мне место в вашем хозяйстве.
– Ну, в какой-то мере это так. Принимая во внимание ваше положение…
– О каком положении вы говорите? – спросила Джейн, вспыхнув.
– О вашем возрасте, конечно. – Он махнул рукой в ее сторону. – Вы здравомыслящая девушка. Мне не нужно притворяться, будто не понимаю, что вы давно миновали тот возраст, когда женщины выходят замуж.
– Пожалуй, не нужно, – произнесла она сквозь стиснутые зубы.
– Подобное соглашение, несомненно, выгодно вам, – продолжил граф, очевидно, не замечая ее неловкости. – Мне сказали, что ваш брат, виконт Роузмур, живет в Шотландии. А что, если со временем он решит обосноваться в вашем семейном имении в Эссексе? Что тогда? Понравится ли вам жить вместе с братом и его женой? Неужели вы не предпочтете иметь свой собственный дом?
Джейн лишь промолчала в ответ.
– Кроме того, думаю, мы хорошо подойдем друг другу, – добавил Уэстфилд почти весело.
– Вы это серьезно? – холодно спросила девушка.
– Да. Я собирался отправиться в Лондон, хотя мне крайне неприятна была эта идея – выбрать жену из дебютанток нынешнего сезона. Вы избавили меня от этой поездки.
– Избавила? – вырвалось у нее. Она была больше не в состоянии сдерживать свое негодование. Господи, какой же он высокомерный идиот! – Я избавила вас от путешествия в Лондон? – Неужели он думает, что она примет подобное предложение – предложение, за которым кроется откровенное оскорбление?
– Вы дадите мне ответ? – Он барабанил пальцами по колену.
Джейн поднялась со своего кресла.
– Конечно, милорд. Мой окончательный ответ – нет.
Граф наморщил лоб. Его глаза удивленно расширились.
– Должен спросить, что заставило вас отклонить такое выгодное предложение?
– А я должна спросить, что заставило вас сделать такое оскорбительное предложение?
– Вы слишком страстно возражаете. Это не совсем понятно, ведь вы недавно позволили мне вас поцеловать.
– Если я правильно помню, милорд, моим ответом на ваш поцелуй была пощечина.
– В конечном счете, да. – У него дернулся уголок рта. – Но не забывайте, вы ответили на поцелуй. Весьма страстно, должен добавить.
О, он определенно вывел ее из себя! Джейн наблюдала, как граф поднялся и взял в руку шляпу.
– Я предлагаю спасти вас от печальной участи старой девы. К тому же хочу сделать вас хозяйкой самого прекрасного имения в Дербишире. Господи, в конце концов, сделаю вас графиней.
Прищурившись, Джейн пристально посмотрела на собеседника: Ее лицо горело от гнева и унижения.
– Я не собираюсь искать мужа, лорд Уэстфилд. Позвольте мне уверить вас, что если бы это случилось, вы были бы последним мужчиной, на котором я остановила бы свой выбор. А теперь извините… Полагаю, наше дело закончено?
– Действительно, это так, мисс Роузмур. – Он надел шляпу.
Но, желая поскорее расстаться, они снова столкнулись в дверях.
– О-о! – воскликнула Джейн, протискиваясь мимо ненавистного человека и спускаясь в сад, даже не оглянувшись на нежелательного жениха.
«О, какой невыносимый человек! Наглец! – Джейн, словно вихрь, пронеслась по холлу, распахнув пару застекленных дверей, ведущих в сад. – Как он осмелился?»
Она сердито пересекла террасу, почти бегом спустившись по ступеням в сад. «Как он осмелился?!»
– Господи, Джейн, что случилось?
Эмили неуверенно поднялась с литой чугунной скамейки, позади нее на мольберте стоял холст.
– Что за наглец этот человек, Эмили! Ты никогда не поверишь…
– Лорд Уэстфилд?
– Да, он. Самый высокомерный и надменный человек из всех, кого я знаю.
– Но что же он сказал тебе? Почему он захотел поговорить с тобой наедине? – На безупречно гладком лбу Эмили появилась морщинка.
– Чтобы попросить моей руки. Вот почему! – Джейн буквально выплюнула ненавистные слова.
– Не может быть, – сказала Эмили с сияющим лицом.
– Ода.
– Так почему ты сердишься? Ты, разумеется, приняла его предложение?
– Почему я должна была принять его предложение? Говорю тебе, что никогда в жизни меня так не оскорбляли.
– Предложением о браке? От графа с огромным состоянием? Признаться, я удивлена. Послушай, он же самый завидный жених во всем Дербишире. Все в округе уже который год гадают о том, кого он поведет под венец. Многие пытались заполучить его, но безуспешно. Ты совершила то, что не удалось ни одной другой женщине. – Эмили подошла к кузине и по-дружески взяла ее руку. – Ты должна быть польщена его расположением.
– Что? Его оскорблениями?
Джейн обиженно отстранилась от Эмили и обошла вокруг мольберта. Она припомнила все предложения, которые получала в прошлом. Это были вежливые, иногда страстные объяснения в нежных чувствах, заявляющие о вечном расположении и восхищении. Некоторые, например Уильям Никерсон, даже объяснились ей в любви. Они вели себя так, словно Джейн окажет им большую честь, приняв их ухаживания, но она отказывала им, хотя и с глубоким сожалением. Но никогда, никогда еще мужчина не действовал так, словно оказывал ей милость.
Граф не хотел ее, а только мечтал обрести мать для девочки, которую подозрительно называл племянницей. Думал он и о сосуде, который выносил бы его наследника. Для него она была лишь породистой кобылой. И ничем больше. Она просто должна была избавить его от поездки в Лондон, вот так-то. Она была удобной. Он даже не удосужился должным образом поухаживать за ней. Он ожидал только ее благодарности. Мог он хотя бы притвориться, что восхищен ею? Это было бы не так обидно и оскорбительно. В любом случае она все равно отказала бы ему, но ее гордость не была бы так уязвлена.
Джейн приложила кончики пальцев к вискам.
«Господи, в какую переделку я попала!»
Она не могла разумно думать, не способна была на это с самого приезда в Дербишир. Похоже, пора возвращаться домой. Ведь она получила ответы на волнующие ее вопросы.
– Кузина Джейн! Пора…
Джейн поняла, что Эмили обращается к ней. Она смущенно покачала головой: