Куклин Евгений. Воды спят

выходить из образа. В городе, где правит тьма, никогда не знаешь, чьи глаза
наблюдают из темноты, чьи невидимые уши насторожились, подслушивая.
- М-м-м... - Это была, наверное, самая умная вещь, которую Сава
когда-либо произносила.
- Пошли.
Сабредил взяла меня за руку и повела, как всегда, когда мы отправлялись
на работу во дворец. Когда мы добрались до главного северного входа, который
находился всего в сорока ярдах от задней двери для слуг, там горел
единственный факел - как предполагалось, для того, чтобы стражники могли
следить за тем, что происходит снаружи. Но он был установлен так неудачно,
что помогал им видеть лишь честных людей. Когда мы были уже совсем рядом,
кто-то прокрался вдоль стены, подпрыгнул и накинул на факел мешок из влажной
сыромятной кожи.
Один из стражников грубо выругался - значит, заметил. Интересно, хватит
у него глупости отправиться посмотреть, что случилось?
Скорее всего, да. Тронная стража уже на протяжении многих десятилетий
не сталкивалась ни с какими серьезными неприятностями и стала довольно
беспечной.
Край луны скрылся за облаками, и тут же какая-то тень проскользнула в
сторону входа во дворец.
Наступал тот этап нашего замысла, который требовал особой ловкости.
Звуки, обычно сопровождающие драку. Испуганный вскрик. Треск, стук,
лязг металла - когда люди врывались в ворота. Вопли. Свист. Ответный свист с
разных сторон. Пока все точно в соответствии с планом. Через некоторое время
свист, доносившийся со стороны входа во дворец, стал ужасно пронзительным.
Когда идея только обсуждалась, возникли серьезные дебаты по поводу
того, должно ли нападение быть реальным. Складывалось впечатление, что
одолеть стражу у входа не составит труда. Некоторые решительно настроенные,
уставшие от ожидания люди настаивали на том, чтобы ворваться внутрь, убивая
всех подряд.
Какое-то удовлетворение это, безусловно, принесло бы, но уничтожить
Душелова мы бы наверняка не смогли. К тому же, такое массовое убийство ни в
какой мере не способствовало бы осуществлению наших планов освобождения
Плененных, что считалось нашей главной задачей.
Я постаралась убедить всех, что тактика отвлечения внимания и
"запудривания" мозгов сработает гораздо лучше. В старой манере, почерпнутой
из Анналов. Заставить врага думать, что у нас на уме одно, а на самом деле
сделать нечто совсем другое. Выманить их из караульного помещения - пусть
погоняются за нами там, где никого нет, в то время как мы будем действовать
совершенно в другом месте.
Сейчас, когда Гоблин и Одноглазый сделались совсем старыми, наши уловки
должны быть все более и более изощренными. К сожалению, у колдунов не
хватило бы ни силы, ни выносливости, чтобы создать и поддерживать иллюзию
серьезной потасовки. И обучить Сари своим секретам они не могли, даже если
бы захотели. Ее талант имел совсем другую направленность.
Первые серые, которые прибежали на шум, угодили в засаду. Последовала
жестокая схватка, но все же несколько серых ухитрились прорваться ко входу
во дворец и присоединиться к защищавшим его охранникам.
Сабредил и я заняли позицию у стены, между главным входом и тем,
который предназначался для слуг. Сабредил крепко сжимала в руке своего
Чангеша и что-то шептала. Сава вцепилась в нее, неся всякую чушь и время от
времени негромко вскрикивая от испуга.
Хотя свалка оказалась достаточно серьезной, нападающим не удалось
пробиться сквозь заслон защитников. Потом прибыла помощь изнутри. Лозан
Лебедь и взвод тронной стражи выскочили наружу. Нападающие мигом рассеялись.
Настолько быстро, что Лебедь закричал:
- Стойте! Здесь что-то не так!
Внезапно ночь как будто взорвалась. Воздух начали со свистом рассекать
огненные шары. О них уже и думать забыли - это оружие никто не пускал в ход
со времен тяжелых боев в конце войны с Хозяевами Теней. Тогда Госпожа
создавала его в огромных количествах, но, кроме нее, этого не мог делать
никто. То, что уцелело, приходилось заботливо экономить. Сейчас, согласно
нашему плану, стреляли те из нападающих, которые прежде устроили сражение у
входа. Их задачей было отделить Лебедя от стражи и серых.
От этого зависела его жизнь.
Шары начали падать в стороне от Сабредил и меня. Лебедь был явно
испуган. Когда огненный шар упал у самого входа, отрезая его от остальных,
он, как и предполагалось, отступил к служебному входу. Мимо нас.
Добрый старый Лебедь. Можно подумать, что он читал разработанный мной
сценарий. Когда его люди, спасясь от огненных шаров, бросились в разные
стороны, он шарахнулся к стене, едва успев уклониться от очередного снаряда.
Над нашими головами летели расплавленный камень и ломти горящей плоти, и я
подумала, что, наверное, мы немного перестарались. Просто забыли, какой
разрушительной силой обладает это оружие.
Лебедь споткнулся о ногу, которую выставила Сабредил. Грохнувшись на
булыжную мостовую, он обнаружил, что над ним склонилась бормочущая какую-то
чушь идиотка. Кончик ее кинжала упирался ему под подбородок.
- Попробуй только пикнуть, - прошептала она.
Огненные шары ударялись о стену дворца и расплавляли ее, прожигая себе
путь внутрь. Деревянная дверь у входа пылала. Света хватало, и братья
прекрасно разглядели сигнал, свидетельствующий о том, что нужный человек у
нас в руках. Огонь стал более прицельным. Все новые и новые серые сбегались
на помощь, и нападающие стали отступать. Двое братьев подбежали к Лебедю,
"освободили" его, ударили и обругали нас. Подхватили Лебедя и потащили его с
собой, догоняя других отступающих, волна которых хлынула прочь от дворца под
натиском мощного сопротивления охраны.
Когда они исчезли во мраке, случилось то, чего мы опасались больше
всего.
Душелов вышла на зубчатую стену, чтобы посмотреть, что происходит.
Сабредил и я поняли это, потому что как только ее заметили, сражение сражу
же прекратилось на несколько секунд. Потом град огненных шаров полетел
точнехонько туда, где она стояла.
Нам повезло. Она была в такой степени не подготовлена к происходящему,
что не придумала ничего лучшего, как просто присесть. Тогда наши братья
сделали то, что и планировались, - бросились вниз по склону холма и
затерялись среди людей прежде, чем Протектор смогла пустить по их следу
своих летучих мышей и ворон.
Я не сомневалась, что они разлетятся по всему городу в течение
нескольких минут. Так же, как и слухи, один абсурднее другого. Если люди не
ударятся в панику.
Сабредил и Сава подошли поближе ко входу для слуг. Мы просто стояли,
поддерживая друг друга, бормотали и нашептывали свои глупости и в страхе
поглядывали на горящие трупы, когда испуганный голос требовательно спросил:
- Минх Сабредил, что ты тут делаешь?
Джауль Барунданди. Наш начальник. Я даже головы не подняла. И Сабредил
не отвечала, пока Барунданди не подтолкнул ее носком башмака и повторил свой
вопрос. В его тоне, однако, не чувствовалось злости.
- Мы решили придти сегодня пораньше. Саве очень нужна какая-нибудь
работа. - Сабредил оглянулась по сторонам. - Где остальные?
Где им еще было быть, остальным. Тем четверым или пятерым, что страстно
жаждали оказаться первыми в очереди на получение работы. Естественно, они
разбежались. Интересно, много ли им удалось заметить до того, как они
бросились наутек? Предполагалось, что это произойдет, как только начнут
падать огненные шары и возникнет паника, то есть, до того, как Лебедь
окажется рядом с нами, но я не могла вспомнить, так ли все это было.
Сабредил повернулась к Барунданди. Я крепче вцепилась в ее руку и
жалобно заскулила. Она успокаивающе похлопала меня по плечу и пробормотала
что-то невразумительное. Барунданди, казалось, купился на этот спектакль, в
особенности, когда Сабредил пожаловалась ему, что один из хоботов Чангеша
отломился, заплакала и принялась обыскивать все вокруг.
У главного входа толпились ошарашенные охранники и еще не прочухавшиеся
после сна служащие. Все спрашивали друг у друга, что случилось и что нужно
делать. Вот дерьмо! Некоторые из огненных шаров прожгли стену, а ведь она в
шесть-восемь футов толщиной! Шадариты, которые прибыли, чтобы забрать
мертвых и раненых, тоже ломали себе голову над происшедшим.
Голос Джауля Барунданди помягчел. Он подозвал кого-то из своих
служащих.
- Проводи этих двоих внутрь. Будь пообходительней. Может быть, с ними
захочет поговорить кто-нибудь, кто поважнее.
Я надеялась, что не подведу. Хотя, по-моему, лучше бы нам было вообще
отсюда убраться, раз "важные" люди могли заинтересоваться тем, что видели
две женщины, относящиеся чуть ли ни к разряду неприкасаемых. Такого на моей
памяти не случалось ни разу.

8

Я могла не беспокоиться. С нами побеседовал сильно выбитый из колеи
сержант Охраны и делал он это, по-видимому, только ради того, чтобы
ублаготворить Джауля Барунданди. Который, так считал вояка, просто хотел
подольститься к вышестоящим, предоставив им свидетелей, своими глазами
видевших разыгравшуюся трагедию.
Поняв, что никакого толку не будет, сержант утратил к нам всякий
интерес. Спустя несколько часов мы все же оказались внутри. Тут по-прежнему
царило всеобщее возбуждение, а предводители Тронной Гвардии и Серых
наводняли Дворец все новыми и новыми солдатами и рассылали по солдатским
баракам все новых и новых шпионов, на всякий случай - а вдруг солдаты так
или иначе замешаны в нападении? В это время Минх Сабредил и ее
идиотка-невестка уже тяжко трудились. По указанию Барунданди приводили в
порядок комнату, где собирался Тайный Совет. Там все было вверх дном.
Впечатление такое, что кто-то вышел из себя и, срывая свою ярость, принялся
крушить все вокруг.
- Сегодня придется как следует потрудиться, Минх Сабредил. Этим утром
пришло совсем мало народу. - В словах Барунданди чувствовалась искренняя
горечь. Из-за налета большинство наемных работников разбежались, и, значит,
ему перепадет меньше денег, которые он с них сдирал. Ему даже в голову не
приходило поблагодарить судьбу за то, что он вообще остался жив.- Как она, в
порядке?
Он имел в виду меня. Саву. Я все еще весьма натурально вздрагивала.
- Все будет хорошо, пока я рядом. Не стоит переводить ее сегодня в
другое место, где она не сможет меня видеть.
- Ладно, работы и здесь хватит, - проворчал Барунданди. - Только
старайтесь не попадаться никому на глаза.
Минх Сабредил кивнула. Скромница, ничего не скажешь. Усадив меня на
огромный стол, она нагромоздила туда же целую гору ламп, подсвечников и
прочего в том же духе. Я заставила себя полностью сосредоточиться на работе,
как это сделала бы Сава, и принялась их чистить. Сабредил приводила в
порядок пол и мебель.
Люди входили и уходили, в том числе и важные персоны. Никто не обращал
на нас внимания, только Генерал-инспектор Чандра Гокхейл раздраженно
оттолкнул Сабредил, которая скоблила пол как раз там, где ему захотелось
пройти.
Сабредил, стоя на коленях, поклонилась и робко извинилась. Гокхейлу
было на нее наплевать. Она принялась подтирать разлившуюся воду, не проявляя
никаких эмоций. Минх Сабредил восприняла все случившееся как должное. Но
вполне может быть, что как раз в этот момент у Кы Сари сформировалось
совершенно определенное мнение относительно того, кто из наших врагов будет
следующей мишенью после Лозана Лебедя.
Появились Радиша с Протектором и уселись на свои места. Вскоре, точно
из воздуха, возник Джауль Барун-данди - чтобы увести нас оттуда. Сава,
казалось, не замечала ничего, сосредоточившись исключительно на
подсвечниках.
Торопливо вошел высокий капитан-шадарит.
- Ваше Высочество, согласно предварительным подсчетам, погибло
девяносто восемь и ранено сто двадцать шесть человек, - сообщил он.- Не
вызывает сомнений, что некоторые из последних умрут от ран. Министр Лебедь
не найден, но многие тела так сильно обожжены, что это затрудняет
идентификацию. Те, в кого угодили огненные шары, вспыхивали, точно смоляные
факелы.
Капитану стоило немалых усилий сохранять спокойствие. Совсем молодой
человек, он наверняка до сих пор не сталкивался с последствиями реального
сражения.
Я продолжала работать, изо всех сил стараясь не выходить из образа. Мне
не случалось находиться так близко к Душелову с тех пор, как пятнадцать лет
назад она захватила меня и удерживала в плену. Не слишком приятные
воспоминания. Дай Бог, чтобы она не узнала меня.
Я все глубже погружалась в себя, отрешаясь от всего окружающего и
отыскивая внутри собственной души безопасное местечко. Необходимости
прятаться здесь не возникало со времени моего пленения. Петли на дверях
заржавели, но я все же нашла туда дорогу и теперь могла Ни о чем не
волноваться до тех пор, пока оставалась Савой. Сосредоточенность и
самоуглубленность не мешали мне следить за тем, что происходит вокруг.
Протектор внезапно спросила:
- Кто эти женщины? Барунданди завилял хвостом.
- Простите, Ваши Сиятельства. Простите. Моя вина. Я не знал, что эта
комната может понадобиться.
- Отвечай на вопрос, домоправитель, - приказала Радиша.
- Конечно, Ваше Сиятельство.- Барунданди поклонился чуть не до полу. -
Женщина, которая скребет пол, Минх Сабредил, вдова. Вторая - ее
дурочка-невестка, Сава. Они не служат во Дворце постоянно, мы даем им работу
время от времени в соответствии с благотворительной программой Протектора.
- У меня такое чувство, словно я видела одну или, может быть, даже
обеих прежде, - задумчиво проронила Душелов.
Барунданди снова низко поклонился. Этот неожиданный интерес пугал его.
Минх Сабредил работает здесь много лет, Протектор. Сава помогает ей,
когда ее разум проясняется настолько, что можно поручать ей несложные
задачи.
Я чувствовала, что он решает для себя вопрос, стоит ли упомянуть о том,
что мы были непосредственными свидетельницами утреннего нападения. Потом я
настолько глубоко погрузилась в себя, что пропустила происходившее на
протяжении нескольких последующих минут. Барунданди, по-видимому, пришел к
выводу, что лучше помалкивать. Может, он боялся, что при более детальном
расспросе вылезет наружу тот факт, что мы были вынуждены отдавать ему
половину своего ничтожного заработка. Только за право делать работу, от
которой руки превращались в кровоточащие, ноющие от боли клешни. В конце
концов Радиша сказала ему:
- Оставь нас, домоправитель. Пусть работают. Сейчас здесь не будет
решаться судьба империи.
И Душелов махнула рукой в перчатке, прогоняя Барунданди, но внезапно
остановила его, требовательно спросив:
- Что там валяется на полу рядом с этой женщиной?
Она, конечно, имела в виду Сабредил, поскольку я сидела на столе.
- А? Ох... Чангеш, Ваше Сиятельство. Эта женщина повсюду таскает его с
собой. Она на нем просто помешана. Он...
- Ладно, иди.
Так вот и получилось, что, по крайней мере, Сари на протяжении почти
двух часов присутствовала при том, как обсуждались сокровеннейшие проблемы
реакции властей на наше нападение.
Спустя некоторое время я тоже очнулась - не слишком поздно, чтобы
понять, что происходит вокруг. Курьеры приходили и уходили. Постепенно стала
вырисовываться общая картина, достаточно всеобъемлющая и без прикрас.
Никакой реальной причины именно сейчас устраивать утреннюю заварушку ни у
армии, ни у простого народа не было. Как и ожидалось. Но все равно Радиша
восприняла это как хорошую новость.
Однако Протектор была и умнее, и подозрительнее. Циничная женщина.
- Никого из нападавших не удалось захватить в плен, - сказала она.- Нет
ни трупов, ни раненых. Если разобраться с этой историей поближе, получается,
что они сделали все, чтобы избежать малейшего риска. И при первой же
возможности сбежали с такой скоростью, точно за ними гнались. К чему тогда
все это? В чем состояла их истинная цель?
Чандра Гокхейл заметил, вполне резонно:
- Похоже, атака резко пошла на убыль, как только ты сама появилась на
поле сражения. Именно в этот момент все бросились наутек.
- Некоторые очевидцы слышали, как бандиты спорили между собой, ты ли
это на самом деле. Протектор, - вмешался в разговор капитан-шадарит.-
Кажется, они рассчитывали, что тебя нет во Дворце, Может, нападение вообще
не состоялось бы, если бы они знали, что ты здесь.
Я считаю, что это полезно - морочить врагу голову. Похоже, в данном
случае это сработало.
- Все равно все в целом не имеет смысла. Что за безумная идея? - Она не
рассчитывала на ответ и не стала дожидаться его.- Удалось опознать хоть
какие-то сожженные тела?
- Только три, Протектор. Большинство останков выглядят так, что
опознание фактически невозможно.
- Чандра, каковы материальные повреждения? - спросила Радиша.- Ты уже
получил донесение специалистов?
- Да, Радиша. Ничего хорошего они не говорят. В стене, по-видимому,
произошли некоторые внутренние повреждения. Полную оценку мы получим
несколько позже. Можно с уверенностью сказать лишь то, что на протяжении
некоторого времени стена будет не слишком надежно защищать Дворец.
Предлагаем на твое рассмотрение следующее. Обнести область восстановительных
работ деревянной стеной-куртиной. И обдумать, не стоит ли ввести туда
дополнительное воинское подразделение.
Солдат? - спросила Протектор.- Зачем нам здесь еще солдаты?
В ее голосе, долгое время остававшемся нейтральным, зазвучали
подозрительные нотки. Братья Черного Отряда все как один в разное время и
разных ситуациях страдали паранойей, но, когда вообще не имеешь друзей, это
тяжкое заболевание практически неизбежно. И не в самой легкой форме.
- Потому что Дворец слишком велик, чтобы защитить его с теми людьми,
которые имеются в нашем распоряжении сейчас. Даже если вооружить всех
служащих. Врагу вовсе не обязательно для проникновения внутрь использовать
только входы. Можно, скажем, перелезть через стену на участке, за которым не
ведется наблюдение.
- Во Дворце заплутает любой, у кого нет подробной карты, - вставила
Радиша.- Я знала лишь одного человека, передвигавшегося тут совершенно
свободно. Копченого, который много лет назад был нашим придворным колдуном.
Для этого нужно иметь особое чутье.
Генерал-инспектор заметил:
- Если нападение было организовано кем-то из случайно уцелевших членов
Черного Отряда - а огненные шары позволяют усмотреть тут некоторую связь,
несмотря на то, что Отряд в целом был уничтожен Протектором, - тогда,
возможно, у них есть карты коридоров Дворца, изготовленные в те времена,
когда люди Освободителя были расквартированы здесь.
- Карту Дворца составить невозможно, - настаивала Радиша.- Мне точно
известно. Я пыталась.
А вот за это, Княгиня, нужно благодарить Гоблина и Одноглазого. Много
лет назад Капитан добился, чтобы наши колдуны оплели отдельные участки
Дворца паутиной своих заклинаний. Имелись кое-какие вещи, которые, так он
считал, Радиша ни в коем случае не должна обнаружить. Среди них были и
древние тома Летописей, в которых, как предполагается, объясняется тайна
возникновения Отряда. До них пока никто так и не добрался. Только Минх
Сабредил знала, где искать эти книги. При малейшей возможности она проникала
туда, вырывала несколько страниц и потихоньку выносила для меня. Потом я
брала их с собой в библиотеку и, когда никто не видел, переводила понемногу,
надеясь когда-нибудь наткнуться на ту единственную фразу, которая поможет
нам освободить Плененных.
Сава чистила латунь и серебро. Минх Сабредил скребла пол и мебель.
Члены Тайного Совета и их помощники приходили и уходили. Паника понемногу
утихала, поскольку никаких новых нападений не происходило. Жаль, что нас
слишком мало, чтобы беспокоить их снова и снова через каждые несколько
часов.
Душелов все время сохраняла нехарактерное для нее спокойствие. Только
Капитан, Гоблин и Одноглазый знали Отряд лучше, чем она, хотя, в отличие от
них, она знала его не изнутри. Она понимала - чуяла, - что все не так
просто. Нет, отнюдь нет.
Я от всей души надеялась, что она так и не разгадает загадку
сегодняшнего нападения, хотя и опасалась, что ей уже многое ясно, потому что
она продолжала интересоваться сожженными телами и Лозаном Лебедем. Однако ей
ни разу не пришло в голову высказать предположение, что речь идет о
похищении. Наверно, это и успокаивало меня.
Закончив с последним подсвечником, я просто осталась сидеть на своем
месте, молча, стараясь не глядеть по сторонам. Было легче не думать об
опасности, находившейся совсем рядом, когда руки неустанно работали. Я
принялась молча молиться - как меня учили, когда я была еще маленькой.
Женщине, объясняли мне тогда, это занятие никогда не повредит. Да и Сари не
раз повторяла, что молитва помогает не выходить из образа.
Помогло и на этот раз.
Потом вернулся Джауль Барунданди. Под взглядами своих Сиятельств он вел
себя с нами как лучший в мире начальник. Сказал Сабредил, что пора уходить.
Сабредил энергично встряхнула Саву. Слезая со стола, я жалобно захныкала.
- Что с ней? - спросил Барунданди.
Она голодна. Мы не ели весь день.
Обычно нас кормили - объедками, конечно. Тоже вид приработка. Сабредил
и Сава обычно часть своей доли забирали домой. Все женщины-работницы так
делали.
Протектор наклонилась вперед, пристально и настойчиво вглядываясь в
наши лица. Чем, хотелось бы знать, были вызваны ее подозрения? Может, ее
паранойя была настолько застарелой, что включалась совершенно интуитивно?
Или она действительно могла читать мысли, хотя бы отчасти?
- В таком случае, пошли на кухню, - сказал Барунданди. - Сегодня у
поваров осталось много лишнего.
Мы потащились за ним. Каждый шаг ощущался как огромный прыжок от зимы к
весне, от тьмы к свету. Отойдя на некоторое расстояние от зала заседаний,
Барунданди сильно удивил нас. Пробежав рукой по волосам и тяжело отдуваясь,
он сказал Сабредил:
- Ох, до чего же хорошо вырваться оттуда! Рядом с этой женщиной мне
всегда не по себе.
Мне тоже рядом с ней было не по себе. И только глубочайшее
проникновение в образ спасло меня от того, чтобы выдать себя. Надо же! Кто
бы мог подумать, что в Джауле Барунданди сохранилось еще что-то
человеческое? Я почувствовала, что Сабредил сильно сжала мою руку, и
вздрогнула.
Отвечая Барунданди, Сабредил смиренно согласилась, что да, присутствие
Протектора нагоняет ужас.
Кухня, обычно не доступная для таких, как мы, случайных работников,
была настоящей продуктовой сокровищницей. И даже охранявший ее дракон
отсутствовал. Сабредил и Сава наелись до отвала, так что могли передвигаться
лишь с трудом, точно откормленные утки. Да и с собой прихватили немало,
надеясь, что удастся все это добро вынести. Получили свои жалкие монеты и
побыстрее смылись, пока на них не навалили новой работы и до помощников
Барунданди не дошло, что отстегиваемая им обычно часть заработка уплывает из
рук.
Снаружи у входа стояли вооруженные охранники. Это было что-то новое.
Серые, не солдаты. Они не слишком интересовались теми, кто выходил наружу. И
не производили обычного беглою досмотра, целью которого было выяснить, не
украл ли кто-нибудь из бродяг княжеское серебро.
Жаль, что наши образы не предполагали проявление излишнего любопытства,
тогда я смогла бы получше разглядеть причиненные нами повреждения.
Обстроенная лесами деревянная стена-куртина уже приобретала отчетливые
очертания. Но даже того, что я успела мельком заметить, было достаточно,
чтобы внушить чувство благоговения. До сих пор мне не приходилось видеть
собственными глазами, на что способны более поздние варианты оружия,
стреляющего огненными шарами. Передняя часть Дворца казалась сделанной из
темного воска, в который раз за разом втыкали раскаленный добела железный
прут. Камень не только расплавился и потек, но местами просто испарился.
Мы освободились гораздо раньше, чем обычно. Была только середина дня. Я
заторопилась, страстно желая поскорее убраться подальше. Сабредил придержала
меня. Дворец окружала безмолвная толпа, собравшаяся здесь, чтобы поглазеть
на разрушения. Сабредил пробормотала что-то вроде: "..Десять тысяч глаз".

9

Я ошиблась. Люди пришли не просто полюбоваться на результаты нашей
ночной работы и подивиться тому, что расправиться с защитниками Протектора
оказалось так легко. Их внимание привлекли четыре последователя Бходи. Один
из них взгромоздился аж на молитвенное колесо на одном из мемориальных
столбов, установленных неподалеку от разгромленного входа, с наружной
стороны быстро растущей стены-куртины. Два других распростерлись на вышитом
красно-оранжевом полотне на булыжной мостовой. Четвертый, сияющий обритым
наголо черепом, стоял перед Серым, очень молоденьким, лет шестнадцати, не
больше. Этот Бходи скрестил на груди руки, глядя как бы сквозь юнца, который
неловко переминался с ноги на ногу, не зная, как выполнить приказ помешать
этим людям. Протектор запрещает такие выступления.
Происходящее могло заинтересовать даже Минх Сабредил. Она остановилась.
Сава вцепилась ей в плечо и вытянула шею, чтобы лучше видеть.
Неприятное ощущение - стоять вот так, на виду, рядом с толпой
молчаливых разинь.
Вскоре прибыло подкрепление для юного Серого, в виде мерзкого на вид