Квиннел А.. Эта черная, черная смерть

   – Ошибка твоя не в том, что ты оскорбил Хон Пана, а в том, что ты выпил слишком много вина по случаю нашей встречи. И вообще, в последние дни ты допустил слишком много ошибок. Я поручил тебе убить полицейского Колина Чапмэна и Люси Куок Линь Фон. Из-за твоей нерадивости ей удалось сбежать, и она продолжает оставаться для нас опасной. Но тем не менее я готов сделать тебе последнее одолжение: ты сам можешь выбрать, как тебе умереть.
   Новообращенный, богатый гонконгский бизнесмен, молча наблюдал за происходящим.
   Человек уставился в стол.
   – Я предпочту умереть от меча Преданности и Справедливости.
   Томми Мо кивнул.
   – Хоть в этом ты поступил достойно. – Он указал рукой через стол, на человека, который был оскорблен, и сказал: – Хон Пан, я предоставляю тебе честь его убить.
   Все вернулись в зал собраний, где неофит наблюдал за свершением еще одного ритуала. Но до конца он его досмотреть не смог – когда меч перерубил шею распростертого на полу человека и ручьем брызнула кровь, он не смог не отвернуться.

Глава 44

   Кризи летел из Бангкока. Остальные должны были прибыть на следующий день из других городов Азии и остановиться в разных гостиницах. Сам он собирался поселиться в арендованном доме.
   Перед вылетом он говорил по телефону с Йеном, который сообщил ему, что дом этот снят в Каулуне. Миссис Мэннерз с Люси и Рене уже прилетели и остановились в гостинице «Пенинсула». Рене передал ему через Йена, что с миссис Мэннерз проблем не было. От Штопора Два пришло известие о том, что с оружием все идет по плану. Гонконгская полиция делала вид, что знать ничего не знает, но на самом деле предоставила жизненно важную информацию. Йен отослал Кризи на двадцати страницах факс с аналитическим обзором деятельности 14-К. Кризи досконально изучил этот материал, пытаясь вникнуть в образ мыслей врага.
   Ему было необходимо понять, как думает Томми Мо. Одно стало очевидно уже через несколько минут: если бы его противник был достаточно умен, он просто залег бы на дно и не высовывался. В самом густонаселенном районе мира Кризи, скорее всего, никогда не удалось бы его найти. Вместе с тем сам Томми Мо мог бы послать своих боевиков охотиться на Кризи и его людей. Но весь опыт Кризи и его глубокое знание таких людей, как Томми Мо, подсказывали ему, что как раз этого враг его делать не станет по двум причинам.
   Во-первых, если Томми Мо исчезнет, его авторитет среди его последователей неизбежно упадет, что могло бы привести к роковым последствиям. Во-вторых, как все задиры, Томми Мо, скорее всего, трус. Для него должна быть недопустимой сама мысль о том, чтобы прятаться в собственном доме. Он ни за что не смирится с потерей дешевых атрибутов власти в привычном кругу заискивающих перед ним подхалимов, привыкших бряцать оружием. По всей вероятности, он все-таки предпочтет укрыться за стенами своей крепости в Сай Куне, не понимая, что никакие преграды не обеспечат ему и его небольшой армии безопасность. Даже военные перестали применять такую тактику по крайней мере лет сто назад. Теперь просто жизненно необходимо, чтобы Томми Мо укрылся на своей вилле.
   Кризи с удовольствием подумал о своей команде. Она вся состояла из людей умных и в высшей степени профессиональных. Но главное, у всех ее членов был за спиной огромный практический опыт. Конечно, все они были уже не молоды, но хорошо знали разницу между задиристой перебранкой и настоящей пулей в голове. С ними не будет никаких проблем, им не надо будет отдавать никаких приказов, достаточно высказать предложение или пожелание. Лучшей команды он не мог себе пожелать.
   Кризи почувствовал, как самолет наклонился и начал снижаться, заходя на посадку в Гонконге. Просчитав, что Томми Мо предпочтет, скорее всего, укрыться на вилле, Кризи решил разделить свои силы на две части. Первую возглавит он сам, вторую – Гвидо. Гвидо в самом прямом смысле слова был его братом по оружию, они понимали друг друга без слов. Еще некоторое время он прикидывал, кто из членов команды будет с ним, а кто – с Гвидо. Прошло несколько минут, и все встало по своим местам.
   Потом Кризи подумал о Люси, отчего в голове его возник легкий сумбур. Она полностью соответствовала его представлениям об идеальной женщине, в ней удивительно сочетались загадочность и чувственность. И голова у нее была хорошая, и пережить ей досталось немало. Все это, вместе взятое, вызывало в нем чувства, против которых устоять он никак не мог.
   Когда самолет выровнялся для захода на посадку, Кризи вспомнил о Майкле. Он выглянул в окно, чтобы взглянуть на панораму Гонконга. Город сильно изменился по сравнению с тем, что он видел последний раз пятнадцать лет назад. Дома стали выше и стояли еще гуще, чем раньше. Среди миллионов живших здесь людей был один, по вине которого умер его сын. Кто-то, похожий на злодея из детского спектакля, одетый в цветастые одежды нелепых ритуалов и сеющий вокруг себя смерть. И не важно, чья смерть это была – людей или черных носорогов, насылал ее этот зловещий фигляр.
   Когда колеса самолета плавно прикоснулись к посадочной полосе, Кризи тихо прошептал:
   – Я пришел по твою душу, фигляр.

Глава 45

   Глядя на инспектора Лау Минь Лана, комиссар полиции заметил:
   – Ты должен был попросить у меня разрешения.
   Инспектор Лау смотрел на начальника сквозь толстые очки.
   – Вы мне разрешения не дали бы.
   Голос комиссара оставался столь же суровым.
   – Мне придется передать твое дело в дисциплинарный комитет.
   Инспектор Лау пожал плечами.
   – Делайте, как считаете нужным. Последние десять лет я проработал в подразделении, которое теперь называется Отделом по борьбе с организованной преступностью, но все мы его зовем по-старому – отделом по борьбе с «Триадами». Каждый из нас знает, что они собой представляют и кто они такие, но сделать с ними мы ничего не можем. Я потратил на борьбу с ними десять лет своей жизни. Несколько недель назад моего начальника убили люди из 14-К. Я знаю, кто несет ответственность за это убийство… и вы это знаете… но мы бессильны что бы то ни было предпринять. Томми Мо безнаказанно разгуливает на свободе и смеется над нами. Мы ловим пешек из 14-К, а добраться до их верхушки у нас нет никаких шансов. Это оскорбляет меня, память Колина Чапмэна, это – прямой вызов всем сотрудникам нашего отдела.
   Комиссар опустил глаза на лежавший перед ним доклад и спросил:
   – Так зачем же ты мне это дал?
   Инспектор Лау хорошо обдумал свой ответ.
   – Я человек дисциплинированный. Передав этому датчанину компьютерный диск со всеми нашими документами о 14-К, я нарушил закон. В определенном смысле доклад, который я вам представил, можно считать моей исповедью.
   – Ты нарушил закон и дисциплину.
   – Так точно. Я сделал это от отчаяния. Вы видели отчет комиссара Джона Ндлову из Зимбабве. Он считает, что эта женщина, Глория Мэннерз, финансирует команду наемников, которые собираются приехать в Гонконг, чтобы разделаться с 14-К. По закону мы не можем оказать этим людям поддержку. Поэтому, как предлагается в моем докладе, несколько дней полицейские силы Гонконга будут в нарушение циркуляров закрывать на некоторые вещи глаза. Я подозреваю, что через своих людей, проникших в наши ряды, Томми Мо тоже получил копию отчета полиции Зимбабве. У нас есть сведения о том, что вчера он перебрался на виллу в Сай Куне вместе с Хунь Муном и сорока-пятьюдесятью своими лучшими боевиками. Я считаю, что он будет сейчас выжидать и наблюдать за ходом событий.
   Комиссар снова взглянул на лежавший у него перед глазами лист бумаги.
   – Ты полагаешь, что эти люди приедут по фальшивым паспортам, поэтому надо дать службе паспортного контроля указание в ближайшие дни не слишком придирчиво относиться к документам. В результате тщательно проведенного расследования тебе удалось обнаружить, что эти люди сняли на объезде Брага дом и попытаются напасть на виллу в Сай Куне. Ты считаешь, что бой там завяжется жестокий, и на этом основании делаешь вывод о том, что они незаконно купят или ввезут оружие. Все эти действия, с точки зрения нашего законодательства, незаконны, и тем не менее ты имеешь наглость предложить полиции закрыть на это глаза.
   Оба молча смотрели друг на друга, потом инспектор Лау сказал:
   – Мы обязаны соблюдать закон. Как полицейский я понимаю это лучше кого бы то ни было. Но даже полицейский имеет чувства. Колин Чапмэн на самом деле не был иностранцем, он был одним из нас. О нашей культуре он знал больше, чем мы с вами вместе взятые. Но нам отлично известно, что убит он был по прямому распоряжению Томми Мо. Справедливость подчас рядится в странные наряды… Я действительно нарушил дисциплину, и вы имеете все основания соответствующим образом наказать меня. Я соглашусь с любым вашим решением.
   Комиссар вновь внимательно посмотрел на доклад, потом медленно порвал его на куски, бросил в мусорную корзину и сказал:
   – Этот документ я никогда не видел. Но если губернатор лет на сто отправит меня в тюрьму, ты будешь сидеть со мной столько же в одной камере.
   Инспектор Лау встал.
   – Когда этот человек, Кризи, ознакомится с содержанием диска, он вполне сможет решить, что риск не стоит денег, сколько бы ему и его людям ни обещали заплатить. Одно здесь совершенно очевидно: все преимущества целиком на стороне Томми Мо. Он повсюду имеет глаза и уши. Даже в полиции, может быть, и в нашем отделе. Передав диск датчанину и попросив некоторые наши службы в отдельных случаях смотреть сквозь пальцы на деятельность людей, которые сюда приедут, мы тем самым хоть немного уменьшим эти преимущества бандитов. Не думаю тем не менее, что у них будет хотя бы малейший шанс близко подобраться к Томми Мо. Но в данном случае и это лучше, чем ничего.
   Комиссар тоже поднялся с кресла.
   – Я подготовлю все необходимые инструкции. В течение нескольких дней иммиграционная служба в аэропорту не будет особенно придираться к паспортам. Кроме того, случится так, что полицейские, обычно находящиеся в Сай Куне, будут задействованы в других районах.
   Инспектор Лау направился к двери. Когда он подошел к ней и уже открыл, голос комиссара остановил его.
   – Ты думал над тем, что может предпринять Томми Мо?
   – Да. Он тоже попытается организовать нападение.
   – Как и где?
   – Прежде всего на Глорию Мэннерз, поскольку именно она финансирует операцию.
   – А как он попытается напасть?
   – Она остановилась в президентских апартаментах гостиницы «Пенинсула» вместе с Люси Куок Линь Фон. Люди из 14-К попытаются туда проникнуть, ведь там у них сразу двойная цель. Им не удалось убить Люси Куок в первый раз, и они непременно повторят попытку.
   – Скорее всего, этот человек, Кризи, позаботится об их охране.
   – Несомненно.
   – А ты как считаешь, смогут боевики 14-К оказаться в гостинице?
   – Если и смогут, я уверен, что Кризи примет соответствующие меры.

Глава 46

   – Она приехала.
   – Кто?
   – Старуха эта, Глория Мэннерз.
   – Где она остановилась?
   – В апартаментах гостиницы «Пенинсула».
   – Она одна?
   Хунь Мун покачал головой.
   – Она прилетела на частном самолете вместе с Люси Куок.
   – Только с Люси Куок?
   – Нет. С ними еще мужчина. По паспорту он бельгиец, зовут его Рене Кайяр. Они вместе прошли таможню, а в гостинице их встретил сам управляющий. Самолет через час улетел. Как мне сказали, в Бангкок.
   – У нас есть кто-нибудь в «Пенинсуле»?
   – Нет. У нас во всех гостиницах есть свои люди, кроме этой… Те, кто там работает, подчиняется семье Кадури.
   – Так тому и быть… Но у нас кто-то был в иммиграционной службе. Кризи или этот Макси Макдональд уже прибыли?
   – На паспортном контроле таких имен не зарегистрировано.
   – У них что – паспорта фальшивые?
   – Может быть… Как я понимаю, вы пока остаетесь здесь, в Сай Куне.
   Томми Мо взглянул на лежащий перед ним клочок бумаги и заметил:
   – Если мы убьем старуху, все сразу же встанет на свои места.
   Хунь Мун с сомнением покачал головой.
   – Не думаю, что этого Кризи остановит ее смерть. Кроме того, полагаю, он продумал, как ее защитить. Она на шестом этаже гостиницы, в президентском номере, и добраться до нее будет нелегко.
   – Ты сам говорил, что нам нужно напасть. Ну и как же мы это сделаем?
   – Нам надо взять в заложницы Люси Куок. Она-то и откроет нам дверь к старухе.
   – А как мы сможем ее взять? Если она со старухой, ее тоже охраняют.
   – Надо ее выманить из гостиницы.
   – Как это сделать?
   – Надо следить за гостиницей и за всеми другими отелями в округе. Ведь там повсюду есть наши люди. На это надо бросить все силы 14-К.

Глава 47

   Таможенник изучил сначала упаковочный лист, потом счет авиакомпании. После этого перевел взгляд на объемный стальной контейнер. Он обернулся к водителю грузового фургончика, который, по чистой случайности, был его двоюродным братом, и со слабо уловимой ноткой иронии в голосе спросил:
   – С чего бы это кто-то стал переправлять мебель самолетом за такие бешеные деньги?
   Двоюродный брат пожал плечами.
   – Хозяин, наверное, человек очень богатый и нетерпеливый.
   На самом деле ему на это было ровным счетом наплевать. Прошлым вечером он встретился с братом в ресторанчике Дим Сум и, расплатившись за отличный ужин, передал брату конверт, в котором лежало два золотых соверена.
   Таможенник вновь взглянул на счет авиакомпании, на этот раз с улыбкой.
   – Очень уж мебель тяжелая, – сказал он, – больше чем на пару тонн тянет.
   – Настоящее красное дерево, – последовал ответ.

* * *

   Через десять минут фургончик выехал из таможенной зоны вслед за грузовиком, в который был быстро перегружен контейнер. Вскоре он остановился в переулке, выходившем на Натан Роуд. Пассажирская дверца кабины фургончика открылась, и в машину сел Штопор Два.
   – Проблем не возникло? – спросил он.
   Китаец кивнул головой в сторону стоявшего впереди грузовика.
   – Не возникло, сэр. Все – там.

* * *

   Кризи и Фрэнк Миллер как раз заканчивали обед в арендованном доме, когда в дверь позвонили. Мужчины обменялись взглядами, Фрэнк встал, вытер губы салфеткой и направился по коридору к двери.
   Кризи тоже поднялся, вышел в коридор и смотрел, как Фрэнк нажал кнопку переговорного устройства и что-то сказал.
   Ответ, полученный на его вопрос, был лаконичным:
   – Штопор Два.

* * *

   Часом позже трое мужчин распаковывали оружие и проверяли один ствол за другим. Помимо двух ручных ракетных установок РПГ-7, там были четыре автомата «узи» и шесть легких автоматов ФНП-9, которые, из-за того, что в основном их детали были пластмассовыми, выглядели хрупкими. Однако в действительности это был один из наиболее современных и эффективных видов оружия близкого радиуса действия.
   После этого они распаковали пистолеты, из которых самыми мощными были «Кольты-1911», а самыми легкими – «беретты». Ко всем пистолетам прилагались запасные обоймы, коробки с боеприпасами и мягкая наплечная кобура. Дальше шли ящики с гранатами – как осколочными, так и фосфорными, две упаковки сигнальных ракет и один двухдюймовый миномет со стальным ящиком снарядов. В последнюю очередь они вынули из контейнера всю необходимую экипировку: черные брюки и рубашки с длинными рукавами, черные носки, черные ботинки, черные тканые ремни, черные подсумки и черные вязаные шапочки.
   Когда уже стемнело, один за другим стали подтягиваться остальные члены команды. Кризи представил Йена и Сову Эрику Лапарту и До Хуаню и пригласил всех в столовую. Председательствовал на первом своем рабочем совещании команды Кризи. Он окинул взглядом присутствовавших и, глядя на Йена и Сову, сказал:
   – Все мы такие, какие есть, и стыдно нам от этого не становится. Стихи, которые я сейчас прочитаю, вам не известны, но для остальных из нас они звучат, как строки Библии. Молитву эту сочинил французский парашютист, павший смертью храбрых в 1942 году. Звали его Андре Зирнель, о его храбрости слагали легенды. А слова молитвы – такие:

 
Пошли мне, Господь, что имеешь,
Того, что не взял бы никто.
На почести я не надеюсь.
Успех и здоровье – не то.
Тебя уже все утомили,
Прося каждый день об одном –
Удаче, богатстве и силе.
На всех ты найдешь их с трудом.
Прошу тебя, Боже мой, дай мне
Того, что других не манит.
Пошли мне опасностей тайных.
Скандалов, невзгод и обид.
Но если ты дашь мне все это,
Прошу тебя, дай поскорей,
Иначе не дам я обета,
Что смелости хватит моей
Просить тебя снова об этом.
 

   Когда он закончил, воцарилось напряженное молчание. Нарушил его Йен Йенсен.
   – Такая молитва нам нужна. Информация, которой я располагаю, неутешительна. Не все мы выберемся отсюда живыми.
   Эрик Лапарт поднял голову. Выглядел он так, будто ему сделали неудачную пластическую операцию. Эрик сказал:
   – Это только часть молитвы. Без риска – нет цели, без цели кровь не кипит в жилах, а когда кровь не кипит в жилах, мы ничто. Иногда это с нами, иногда мы это теряем. – Он посмотрел на лица людей, сидевших вокруг стола. – Может быть, для кого-то из нас пришло время. А кто-то, может, и зажился на этом свете. Сколько войн мы прошли? Сколько ран получили? Но дело наше правое.
   Раздался нестройный хор одобрительных голосов, после чего датчанин рассказал о том, что ему удалось собрать. Он поставил перед собой ноутбук и проговорил около часа. Его никто не перебивал.
   Потом слово взял Кризи. Он сказал, что в ближайшие дни необходимо организовать круглосуточную слежку за виллой в Сай Куне и нужно найти возможность проникнуть внутрь. Лобовая атака в данном случае была бы смертельной затеей.
   После этого он перешел к составам двух отрядов. Сам он возглавит группу, в которую войдут Том Сойер, Фрэнк Миллер и Сова. Макси и Фрэнк Миллер должны были использовать ракеты РПГ-7. Эрик Лапарт и До – двухдюймовые минометы. Кроме того, все должны были быть вооружены автоматами, пистолетами и гранатами. Гвидо назначался старшим над Макси, Эриком Лапартом и До. Сами они – Кризи и Гвидо – должны проникнуть на виллу перед самым началом операции.
   Как только Кризи изложил свой план, в спор с ним вступил Йен Йенсен.
   – А что со мной? – спросил он.
   – Ты будешь координировать действия и поддерживать связь, – ответил Кризи.
   – Значит ли это, что ты отстраняешь меня от участия в операции?
   Кризи вздохнул.
   – Ты сам прекрасно понимаешь, что кому-то надо координировать наши действия. Это и будет твоей работой. Ты с ней прекрасно справишься, а если ты будешь в центре событий, всем нам будет спокойнее. По большому счету, твое участие в операции будет значительнее вклада каждого из нас.
   Одобрительный гул голосов за столом не дал датчанину возможности ответить на аргументы Кризи. Гвидо сказал:
   – Йен, нас прежде всего беспокоит вопрос безопасности. Во время боя самое главное – знать, что делают другие члены команды. У всех нас будут радиотелефоны, и как только операция начнется, нам будет совершенно необходимо не только координировать действия, но и полностью доверять тому, кто с тобой на связи. Я по собственному опыту знаю, что лучше тебя с этой работой никто не справится.
   Снова в комнате одобрительно загудели. Датчанин стал было успокаиваться, но вдруг нашел еще один довод. Он посмотрел сначала на Сову, потом – на Кризи.
   – Сова ведь не наемник. Он никогда не участвовал ни в одной войне. Может, ему лучше охранять Глорию вместо Рене?
   Кризи не нашелся что ответить. Но Сова взглянул на Йена и сказал:
   – Мне приходилось драться в трущобах Марселя, а там зачастую бывает гораздо опаснее, чем было в Конго или во Вьетнаме. Спасибо тебе, Йен, за заботу, но в этой драке я буду на переднем крае.
   Датчанин спросил:
   – Ты на операцию пойдешь под вальс Шопена?
   – Нет. Для этого случая больше подойдет Вагнер. Я поставлю «Марш богов».

Глава 48

   Люси Куок была удивлена. Он говорил ей, что в Гонконге она должна не покидать гостиницу и все время ей надо будет оставаться рядом с Рене Кайяром. Но полчаса назад он позвонил Рене, поговорил с Глорией, а потом с ней. Ей он сказал:
   – Ровно через полчаса выйди из гостиницы, пересеки Натан Роуд, зайди в гостиницу «Шератон» и найди там пятьдесят четвертый номер. Ни о чем не беспокойся. Пара наших парней будет тебя прикрывать.
   Люси сделала все, как велел Кризи, и тем не менее была на взводе. Она прекрасно понимала, что была главной целью бандитов. Переходя оживленную улицу, она настороженно озиралась. Это, конечно, не имело смысла: даже если она и увидела бы человека «Триад», все равно не узнала бы его. У входа в гостиницу она обернулась и пристально осмотрела улицу, пытаясь найти тех, кто ее охранял. Это попытка оказалась столь же безнадежной. Натан Роуд была запружена людьми круглые сутки.
   Она миновала внушительный холл гостиницы и подошла к лифтам. Через две минуты Люси стучала в дверь пятьдесят четвертого номера. Дверь открылась, за ней стоял Кризи. Улыбаясь, он сказал:
   – Я подумал, что пришло время выкроить часок для отдыха.
   Еще через пару минут они уже сжимали друг друга в объятиях на широкой кровати. Ее удивляло, что такой крупный мужчина мог быть таким нежным в любви. Казалось, он знал каждый изгиб ее тела, жаждавший его поцелуев и ласки. Он был бесконечно терпелив, разжигая ее страсть до такого напряжения, что каждый ее нерв с трепетом ждал, когда же он в нее войдет. Она поняла, что за несколько раз их близости Кризи смог совершенно точно определить, что именно она от него ждет.
   Потом, когда они, обессиленные, лежали обнявшись, он завел речь о предстоящей операции. Пока они отдыхают, Макси Макдональд и Гвидо следят за виллой. Через четыре часа их должны сменить Том Сойер и До Хуань, а еще через четыре часа им на смену придут Эрик Лапарт и Сова. Беспрерывное наблюдение будет продолжаться как минимум четыре дня. Только после этого будет принято окончательное решение о штурме.
   Их команда пополнилась еще двумя людьми: Тони Коупом, бывшим офицером британских ВМС, служившим в элитных специальных морских частях, и Дэймоном Броадом, также служившим раньше на флоте. Сейчас они находились в Маниле, где зафрахтовали быстроходную яхту, и через три дня должны приплыть на ней в Гонконг, чтобы провести отпуск в его территориальных водах, неподалеку от виллы Томми Мо в Сай Куне.
   Кризи слез с кровати, подошел к мини-бару, взял бутылку шампанского и налил ей бокал.
   – А ты не будешь? – спросила Люси.
   – Наверное, в это странно поверить, особенно если принять во внимание события прошедшего часа, но тем не менее я на работе.
   Она отпила полбокала, улыбнулась ему и сказала:
   – Ты поработал очень неплохо… это было чудесно.
   Хотя теперь ее мысли и тело расслабились, все-таки она чувствовала какое-то легкое напряжение. Люси решила не заводить этот разговор, пока не завершится операция, но внезапно ее охватило жгучее желание услышать ответы на вопросы, которые ее мучили.
   – Как ты ко мне относишься?
   Он помедлил, потом ответил:
   – Мои чувства к тебе очень сильны.
   – Ты любишь меня?
   – Я как-то не умею подыскивать нужные слова, когда говорю о себе. И раньше никогда толком не мог, а теперь учиться уже поздно. Ты для меня очень много значишь.
   – Объясни, что ты имеешь в виду.
   Он думал над ответом с видимым напряжением.
   – Я всегда считал себя человеком сумерек.
   – Это в каком смысле?
   – Как бы тебе это лучше объяснить? В семнадцать я стал солдатом. Участвовал во многих сражениях в разных странах мира. Пойми, солдат Иностранного легиона, или наемник, – это всегда последняя линия обороны. Французский Иностранный легион не выиграл ни одной войны. Расходы на них тонули, как в бездонной бочке. Ты получаешь свои деньги и берешь на себя весь риск. Мы – люди сумерек, такими были, такими и помрем. Мы всегда ощущаем себя как бы между днем и ночью, между светом и тьмой, потому что наши жизни в любой момент может поглотить тьма смерти. Когда знаешь об этом, влюбиться очень непросто, хотя, конечно, такое иногда случается.
   – Ты любил свою жену?
   – Да.
   – А ты ей об этом говорил?
   – Да. Но только тогда, когда прошло много времени, и, я уверен, она сама поняла это задолго до того, как я ей сказал.
   – А еще кого-нибудь ты любил? Я хочу сказать – других женщин.
   – Да, еще одну. Но она тоже умерла. На мне, наверное, лежит какое-то проклятье, поэтому я обычно избегаю таких слов.
   – Ты ей об этом говорил?
   – Да, а через несколько минут ее не стало.
   – Как это случилось?
   – Она подорвалась на бомбе, подложенной в машину. Это произошло в Лондоне.
   Люси поставила бокал с шампанским на столик, легла и уставилась в потолок. Потом сказала:
   – Да, любить тебя, должно быть, дело не простое.
   Он потрепал ее по черным волосам.
   – Мне казалось, ты уже должна была бы давно понять это.

Глава 49

   Рене Кайяр слегка напоминал стареющего ковбоя, но когда дело доходило до работы, его можно было сравнить с виртуозным часовых дел мастером.
   Президентские апартаменты вполне оправдывали свое название. Здесь были три спальни, собственная кухня и огромная гостиная с прилегающей к ней столовой. Весь номер был обставлен старинной китайской мебелью и украшен резными каменными статуэтками. Рене внимательно, дюйм за дюймом, обследовал его в поисках скрытых микрофонов. Потом он переговорил со старшим управляющим гостиницы, который прислал к нему начальника службы безопасности.