Лау Миллер. Черный тан

   Очевидно, они ушли. Только что Риган видела их, стоявших перед массивной скалой, а теперь они исчезли. Риган осторожно прокралась к скале и принялась водить рукой по замерзшей поверхности камня. Живя в Сулис Море много лет, она привыкла к тому, что везде могут находиться потайные двери, поэтому просто искала вход. На лице Риган появилась удовлетворенная усмешка, когда рука погрузилась в глубокую трещину в скале. Сандро никогда бы не нашел ее.
 
   Почти три часа ушло у них на то, чтобы добраться до дома Беа. Оказалось, что землетрясение имело очень маленький радиус, всего около трех миль, но его оказалось достаточно, чтобы разрушить центр города. Сандро и Беа с мрачными лицами пробирались через развалины. У Сандро не было сомнений, что он вывихнул ногу, и он знал: если остановиться, чтобы кому-нибудь помочь, боль даст о себе знать в полную силу. Нужно поскорее добраться до дома Беа и выпить что-нибудь болеутоляющее.
   На углу Лотиан-роуд его остановила маленькая девочка, лет семи. Она не плакала, но по лицу было видно, что ребенок очень устал.
   – Мистер. Эй, мистер. Я не могу найти свою маму.
   Она очень решительно вцепилась в край его куртки. Сандро почувствовал, что в нем поднимается странная, беспомощная злость.
   – Я не могу…
   Он замолчал. Девочка смотрела на него так, как будто у Сандро имелись ответы на все вопросы. Беа ободряюще улыбнулась ребенку.
   – Где ты живешь? – спросила она.
   – Здесь. Квартира номер пять.
   Она указала на невысокий дом, два верхних этажа которого обвалились внутрь. Не надо было обладать особой интуицией, чтобы предположить, где находится квартира номер пять. Сандро наклонился к девочке.
   – Как тебя зовут?
   – Мелани.
   – Послушай меня, Мелани, это очень важно. Я хочу, чтобы ты подождала здесь, около лестницы, хорошо? – Она серьезно кивнула в ответ. – Понимаешь, сюда скоро приедет пожарная бригада или полиция, чтобы проверить состояние твоего дома. Я уверен в этом. И очень важно, чтобы ты назвала номер квартиры, в которой находилась твоя мама.
   – Да.
   Сандро оглянулся на горящий центр города.
   – Это может занять много времени, но они обязательно придут. Так что ты должна ждать.
   – Вот возьми, Мелани. – Беа завернула девочку в свое кашемировое пальто. – Так тебе будет теплее, пока ты ждешь. Может быть, найдешь что-нибудь вкусненькое в кармане.
   Мелани засучила рукава и сунула руки в карманы, которые находились на уровне ее коленок. Беа знала, что в одном из них лежит плитка шоколада.
   – Спасибо, миссис.
   Без дальнейших церемоний девочка уселась около двери дома и приступила к еде.
   – Пошли, Беа.
   – Но она такая маленькая. Что, если у нее будет реакция на шок?
   – Мы сделали все, что могли. Она сидит около своего дома и ест шоколад, он поднимет ей уровень сахара в крови… Что еще мы можем сделать? У нас нет возможности помочь каждому…
   Больше они ничего не могли сделать.
 
   Колинтон остался невредимым. Единственным видимым повреждением в доме Беа оказалась большая трещина в кирпичной кладке. Была половина четвертого утра. Первые лучом рассвета уже касались восточной части неба, и им обоим было просто необходимо присесть. Сандро наконец принял болеутоляющие таблетки, запив их изрядной порцией виски.
   – Не хочешь, чтобы я тебя осмотрела, Сандро? – спросила Беа, усаживаясь рядом с ним на кушетку.
   – Нет-нет, со мной все будет в порядке, – покачал он головой и налил себе еще порцию виски. – У меня случались вещи и похуже, гораздо хуже…
   – Да, счастливчиком тебя не назовешь. – Беа насмешливо улыбнулась и залпом выпила виски. Она немного помолчала, чувствуя, как алкоголь, обжигая горло, прокладывает себе путь к желудку. – Как ты думаешь, много людей погибло, Сандро?
   Он угрюмо кивнул.
   – Мы ведь не были готовы к землетрясениям, правда? Некоторые здания… полностью разрушены, ты сама видела.
   Закрыв глаза, он положил голову на мягкую подушку. Сандро слышал, что Беа встала, и через секунду заговорило радио. Беа вернулась и села рядом.
   … мощное землетрясение потрясло город. Службы спасения работают не покладая рук. Те, кто получил незначительные порезы, раны или даже переломы конечностей и кто слушает нас сейчас: просим вас оставаться дома по крайней мере до полудня завтрашнего дня. Пожарные бригады и служба скорой медицинской помощи полностью задействованы на разборах завалов, освобождая людей, оставшихся под развалинами домов. Бесценные здания и национальные сокровища безнадежно повреждены, но основной заботой на ближайшие несколько часов остается спасение жизней…
   И Сандро, и Беа в тепле и безопасности почувствовали себя полностью обессиленными. Беа протянула руку, взяла одеяло, брошенное на спинку кушетки, и накрыла себя и Сандро. Сон сморил их.
   … Британского Геологического общества сообщают, что не было никаких показаний приборов, предупреждающих, что может произойти подобное событие… нет на карте тектонических… эпицентр располагается в горах рядом с Эдинбургом…
   «Где же Риган?» – подумал Сандро в полусне.
   … крошечный, чудесный ребенок… родители назвали ее Надежда…
   Сандро заснул.
 
   Нокс больше не понимал, что чувствует. Ощущение было очень странное, расщепляющее сознание, и продолжалось оно последние несколько дней. Где-то глубоко внутри Нокс сознавал, что виной всему ожерелье. Мощь, которую Бог передавал ему через амулет, затуманивала разум. Он понимал, что должен бояться, это было бы объяснимо, ведь для большинства людей наступал Конец Света. Но не для Детей, они будут спасены и доживут до конца испытаний, так обещал Бог.
   Некоторые из них сейчас молились, радуясь и благодаря Бога, но Нокс почему-то не испытывал ничего подобного. Ему казалось, что он может только наблюдать за чувствами других. Может, именно такую возможность дает настоящая власть. Если так, то это просто притворство. Ноксу хотелось вызывать такое же обожание и преданность, как было с Даниэлем, и получать от этого удовольствие.
   Он оглянулся по сторонам. Грязные оборванные люди разговаривали между собой. Нокс в своем неприступном оцепенении понял теперь, что они такие же, как он: потерянные, оскорбленные, бывшие наркоманы, отверженные. Они жили своей болью, показывая ее другим людям. Нокс презирал их, но он все равно должен вести их, Дети нуждаются в том, чтобы их вели.
   – Вы готовы? – спросил Нокс.
   – Не следует ли нам еще раз помолиться, Нокс? – спокойно осведомилась Эстер.
   – Нет. – Он покачал головой. – Время молитв прошло, потому что… – Нокс немного помедлил, так как потерял нить размышлений. Его внимание рассеялось.
   – Нокс?
   – … потому что Бог… скоро будет среди нас. Пойдемте. Следуйте за мной.
   Он осторожно вошел в дальнюю пещеру. Ноксу казалось, что ему известно, чего ждать, но он ошибался. Пещера была покрыта субстанцией, напоминающей лед, она излучала яркий зеленый свет и покрывала пол гладкой скользкой простыней, ручейками стекала с острых сосулек, свисавших с потолка. Скооры, размерами больше, чем ему приходилось когда-нибудь видеть, тоже были закованы в нее, словно статуи. В пещере было очень холодно, гораздо холоднее, чем в занесенном снегом городе. И холод этот был необычным, казалось, его можно попробовать на вкус.
   За спиной Нокса раздались восклицания изумления и страха, но он не обращал на них внимания, небольшими скользящими шагами продвигаясь через пещеру к алтарю и чувствуя, как колотится в груди сердце.
   Что теперь будет? Он обещал прийти. А что, если не придет?
   Нокс оглянулся как раз вовремя, чтобы заметить, как один из Детей протянул руку, чтобы потрогать замороженного скоора.
   – Не трогай его! Вы не должны ничего трогать, – скомандовал он, не понимая, почему сказал это.
   – Он абсолютно прав. Вы умрете, если дотронетесь до них. Сначала раздался голос, и только потом над алтарем появился ослепительно яркий свет. Дети сбились в кружок, хватаясь за одежду друг друга, прежде чем упасть на колени. Нокс остался стоять, щуря глаза и моргая от яркого света, но не отвел взгляд, хотя по его лицу ручьем лились слезы.
   Раздался спокойный смех, который Ноксу приходилось слышать раньше. А потом появился он. Бог стоял, а вернее, парил в воздухе над алтарем, надменно глядя вниз. На нем была простая белая одежда, спадавшая складками, которые шевелились, словно обдуваемые каким-то несуществующим ветерком. Он откинул со лба длинные темные волосы, и Нокс, к своему удивлению, увидел, что у Бога на скуле нарисованы или вытатуированы какие-то оккультные символы. В темных глазах с тяжелыми веками отражался зеленый лед.
   – Вот мы и встретились наконец, – сказал он.
   Нокс слабо кивнул в ответ.
   – Ты прав, я тоже часто думал над тем, что все эти религиозные обряды слишком переоцениваются. – Бог бросил быстрый взгляд в сторону перепуганных Детей и слабо улыбнулся. – Мы все знаем, что в наших сердцах, правда? – Он шагнул вниз, будто спускаясь со звезды, и теперь стоял босой на холодной поверхности алтаря. – Иди сюда, Нокс.
   Нокс двинулся вперед, хотя он и так стоял на расстоянии вытянутой руки от алтаря, но Джалу зачем-то нужно было, чтобы он подошел еще ближе. Когда Нокс приблизился, Джал сел на край камня. В конце концов они оказались почти нос к носу. Сердце Нокса все так же колотилось в груди, а страх – или это было действие амулета? – усилил чувства. Его мысли замедлили ход, и теперь весь мир был сосредоточен в лице Бога, таком сильном, красивом и жестоком.
   – Как Бог может быть жестоким? — Голос Дэнни вился вокруг его мозга, как надоедливый комар. Дэнни был здесь… в нем.
   – Заткнись. Он может тебя услышать.
   Глаза Нокса расширились от испуга, но Бог, казалось, не подозревал о присутствии Дэнни, если тот существовал, конечно, а не являлся продуктом сознания Нокса.
   Нокс чувствовал прикосновение теплого локтя Бога, смотрел на струящиеся по плечам прекрасные темные волосы – они шевелились, словно Бог находился под водой…
   – Ты все правильно сделал, Нокс, – улыбнулся Бог.
   Ему хотелось проснуться. Все понять. Что-то… что-то должно было произойти.
   – Я боюсь.
   Он услышал свой голос, не понимая, как эти слова сформировались в его мозгу.
   Нет! — мелькнула мысль. – Никогда этого не говори… не говори, что ты боишься… никогда…
   — Не бойся, Натан Трой.
   Потом события начали развиваться стремительно. Бог протянул руку и сорвал с шеи Нокса ожерелье. Но не это имело значение. Он почувствовал, как будто… стальные пальцы впились в тело, обожгли его огнем. Нокс невольно застонал.
   – Успокойся.
   Бог протянул руку и одним пальцем коснулся его головы. Боль моментально исчезла. Нокс не сразу заметил, что ее больше нет, и продолжал склоняться вперед, пока почти не упал на Бога, в последний момент удержав равновесие.
   – Что это было? – Он не мог отвести взгляда от ожерелья, которое Бог держал в длинных пальцах. – Оно сделало мне больно…
   – Это не имеет значения.
   – Нет, имеет, — вновь раздался голос Дэнни. Следующее требование Бога повергло Нокса в ужас.
   – Мне нужна жертва.

ГЛАВА 16

 
   – Ч-что?
   Его собственный голос был таким жалким, таким слабым в огромной пещере. Знакомое чувство, скрутившее кишки, подсказало Ноксу, что и тело поняло то, что уже дошло до разума. Он потерял контроль над ситуацией. Да как он мог вообразить, что вообще что-то контролирует.
   – Боги требуют жертв, Нокс. И мне нужна одна. – Его глаза сверкнули в сторону двери, около которой стояли Дети. – Тебе нужно выбрать.
   – Нет. Так не должно быть. Скажи ему, Нокс. Скажи ему!
   — Я н-не могу.
   Бог нахмурился, потом нетерпеливо махнул рукой.
   – Что ж, как хочешь.
   Он щелкнул пальцами, и два скоора пришли в движение. Их ледяные коконы быстро испарились. Нокс услышал за своей спиной какую-то возню, но не повернулся.
   – Пожалуйста, не надо. Эти люди искренне верят в тебя. И их так мало…
   – Это необходимо, – равнодушно ответил Бог.
   Он кивнул скоорам, и те волоком подтащили кого-то к алтарю. Их пленница была почти в бессознательном состоянии от страха, но они поддерживали ее, ожидая следующей команды.
   Это была Эстер.
   – Нет!.. – закричал Нокс.
   Все произошло очень быстро. Совсем не драматично. Девушка была так напугана, что почти потеряла рассудок. Только сейчас она была жива и испугана, а в следующий момент…
   Скооры с мрачной деловитостью перерезали ей горло. Девушка не издала ни звука, хотя на какое-то мгновение с ужасом поняла, что с ней произойдет, прежде чем ее тело было брошено на алтарь. Даже достойной позы она была лишена. Красная кровь стекала с камня, становясь коричневой в зеленом свете льда. Девушка пару раз дернулась, конвульсии были не сильные, но достаточные, чтобы понять – Эстер что-то чувствовала несколько секунд перед тем, как умереть.
   Вопль разорвал тишину пещеры. Отчаянный, долгий, мучительный вопль, исторгшийся из самых глубин души Нокса. Даже когда казалось, что у него уже не осталось воздуха, вопль продолжался, пока не стал хриплым, сухим звуком. Нокс не подошел к Эстер, а вместо этого обхватил себя руками и сначала опустился на колени, а потом, скорчившись, упал на землю. Оставшиеся Дети, ошеломленные происходящим, сначала застыли от ужаса, потом двинулись вперед, чтобы помочь своему лидеру. Неодобрительно прищелкнув языком, Джал нетерпеливо махнул рукой и заморозил их и скооров. Итак, только Джал и Нокс остались в пещере подле быстро остывающего трупа Эстер.
   Нокс был уничтожен горем и яростью. Ему казалось, что все те времена, когда он не чувствовал ничего, вернулись. Теперь он осознал все: Эстер, Даниэль, свое собственное ничтожное существование без любви и привязанности, пустоту своей души. Все это сейчас навалилось на Нокса волной жалости к себе. Он не знал, что Джал сделал с остальными Детьми. Ему было все равно, даже если бы и знал. Нокс сейчас был занят только собой. Он плакал, как ребенок, очень долго, пока у него не заболели мышцы живота, точно от сильного смеха. По лицу были размазаны слизь из носа и слюна, но Нокс не делал попыток вытереть их. Глаза его были открыты, но он ничего не видел.
   – Нокс, успокойся… Успокойся, Натан, — пытался урезонить его голос Дэнни. – Он не настоящий Бог. Это не твоя вина… Он послан самим Дьяволом…
   Нокс не отвечал. Даже мысли его молчали. Но он перестал рыдать. Его сознание дрейфовало в спасительной пустоте, хотя он слышал голос Дэнни. Нокс слышал его… Наконец мысль обрела форму.
   – Прости меня.
   Правда, он пока не осознавал, за что. Даже в состоянии временного помешательства, когда каждый нерв в теле Нокса словно превратился в нарыв и был не способен действовать в унисон с разумом, стоило ему только протянуть руку и коснуться края серого окровавленного платья Эстер, как Нокс понял, что слова запоздали.
   Слишком поздно для извинений.
 
   В Сутре прошло около недели с тех пор, как исчезла Риган. Совет был вынужден признать, что Талискер и Тристан ни в чем не виноваты, особенно после того, как Эскариус уверил их, что спал у входа в пещеру всю ночь. Первую пару дней и Талискер, и Тристан хандрили, им не хотелось говорить о Риган, и они держали свои мысли при себе. Потом как-то Талискер увидел Триса за откровенной беседой с Эскариусом и Маркометом, но не стал выяснять, что происходит. Он в одиночестве проходил целые мили по берегу океана, глядя в сторону Сутры.
   За годы, которые он прожил здесь, Дункану часто приходила в голову мысль, что название «Сутра» у него всегда ассоциировалось со страной, а не со всем остальным миром, дрейфующим в океане. Конечно, существовали и другие страны, но у него никогда не возникало желания исследовать их. Великие не были хорошими мореплавателями, хотя ловили рыбу в прибрежных водах океана, но, насколько Талискеру было известно, ни с кем не торговали. В мире, где слово «далеко» обозначало расстояние, которое может проскакать лошадь в течение дня, это было достаточно разумным, но Талискера сейчас интересовало полное отсутствие у людей любопытства…
   – Отец! Отец!
   Талискер прищурил глаза от яркого солнца и увидел спешащего к нему по берегу Тристана. Грубая галька делала его путешествие очень трудным, поэтому юноша задыхался, несмотря на свежий воздух. Чтобы немного облегчить усилия сына, Талискер почти бегом бросился ему навстречу.
   – Что случилось, Трис?
   – Ничего плохого. Совет согласился дать мне в помощь племена сидов. Я подумал, что ты будешь рад услышать это.
   Талискер нахмурился:
   – Какую помощь? Зачем это все, Тристан?
   – Они согласились стать моими союзниками, отец.
   – Но зачем? – настаивал Талискер. – Мне казалось, ты захочешь вернуться со мной домой.
   Тристан выпрямился, насколько мог, и его ответ поразил Талискера в самое сердце.
   – Риган ушла, и я знаю, что это причиняет тебе сильную боль. Мне тоже. Но она никогда не была истинной правительницей Сулис Мора. Я настоящий тан, если ты забыл, и обязательно верну трон, которого твоя дочь лишила меня…
   – Моя дочь? – Тон Талискера был упрекающий, но не сердитый. – Она также твоя сестра, Тристан. Неужели мы потеряли все, что связывало нас? Выходит, наша семья умерла вместе с Уной?
   Пока Талискер говорил, он понял, что не ждет от сына ответа. Риган нельзя было простить, и они оба пришли к такому выводу. Его горе было неопределенным, бесформенным, а в упреке Тристану звучало больше сожаления, чем чего-то другого.
   Тристан покачал головой:
   – Семья? А что это для нее значило? Возможно, сначала Риган и поехала для того, чтобы защитить меня, но очень быстро забыла об этом, когда ею стали управлять власть и похоть. Ей нет прощения, отец. Когда я верну свой трон, то обязательно прикажу вычеркнуть ее из истории Сулис Мора навсегда. Ни один сеаннах никогда не расскажет сказку о Риган.
   – Даже про Корвуса рассказывают истории, Тристан…
   – Я так решил…
   Тристан уставился на воду. Горечь обострила его обычно мягкие черты лица. После прощания с Риган он стал воспринимать ее предательство еще тяжелее, но эта печаль придала ему решительности. Больше не должно быть слез из-за сестры.
   – Да, – спокойно согласился Талискер. – Но прежде всего тебе надо отобрать свой трон у Джала. Как ты собираешься это сделать с помощью небольшого количества сидов?
   – Я, может быть, и калека, отец, но не глупец…
   – Я никогда и не…
   – Сиды некоторое время следили за Сулис Мором. Они подозревают, кстати, как и Мориас, что Джала нет в городе.
   – Что? Кто же там остался? И куда мог уйти Джал?
   – Мы не знаем. Нам неизвестны его планы. Я знаю только, что он оставил кого-то или, вернее, что-то охранять город. Другое дело, что армия южных племен, о которой говорил Мориас, очень маленькая, не больше двух тысяч человек. Мы думаем, что таны Хью и Лэхлен должны прислать ее, но опять-таки нам неизвестно…
   – Две тысячи человек, – с отчаянием воскликнул Талискер. – Этого недостаточно, чтобы захватить Сулис Мор.
   – Да, – согласился Тристан. – Я знаю. Но это не главная моя проблема. Если я не смогу собрать армию и дать знать Хью и Лэхлену о своем суверенитете, они, возможно, не захотят и драться за меня. Они могут подумать, что я настолько плох…
   – Да, – вздохнул Тристан. – Они могут даже напасть на тебя, сынок.
   Оба недолго помолчали, прислушиваясь к шуму волн, разбивающихся о берег. Талискер подошел к большому осколку скалы и сел на него. Трис последовал его примеру, и они провели несколько минут, бездумно бросая камни в воду.
   – Тебе не холодно? – в конце концов спросил Талискер. – Ветер усилился.
   Тристан прищурил глаза от яркого солнца и улыбнулся, предпочитая не обращать внимания на отцовскую заботу.
   – Я бы очень хотел, чтобы ты был со мной, Талискер, – сказал он мягко. – Сиды и Великие верят тебе. Ты для них герой, и для меня тоже.
   Талискер собрался ответить, но Тристан продолжил:
   – Я теперь знаю, каким был мой настоящий отец, он пытался убить меня за то, что я таким родился. Ты и мама Уна были лучшими родителями, которых мне послала судьба. Ты научил меня всему, в чем отказал мне мой родной отец. И это еще не все…
   – Конечно. Не думаю, что это когда-нибудь может закончиться, я имею в виду родительские обязанности. – Талискер улыбнулся и постарался не думать о других своих детях, один из которых был навсегда потерян для него, а другой и не подозревал, что он его отец, но угрожал самому существованию Сутры. – Конечно, я пойду с тобой, Трис. Похоже, именно я несу ответственность за весь этот беспорядок. Какие у тебя планы?
   Трис нахмурился, не совсем понимая, что отец имеет в виду.
   – Думаю, нам надо слетать в Сулис Мор и посмотреть, что там происходит… А потом я разработаю замечательный план, но нам предварительно надо встретиться с южными племенами.
   – Замечательный план? – Талискер усмехнулся. – Есть идеи?
   – Никаких, – пожал плечами Трис и рассмеялся. – Но я очень надеюсь, что они у меня появятся.
   – Где этот старый Мориас, когда он нам так нужен, а?
   – Кажется, придется доказать, что я могу обойтись без него, – возразил Тристан.
   Он был настроен очень решительно, и Талискер понял, что ему вряд ли удалось бы отговорить сына.
   – Ну что ж, сын, когда мы летим в Сулис Мор?
   – Утром. Уже все подготовлено.
   – Ты полетел бы и без меня, так ведь?
   – Если будет необходимо – да.
 
   На следующее утро рассвет принес с океана густой серый туман. Тристан уже был на улице, когда Талискер закончил собирать свои немудреные пожитки и вышел к ожидавшим его заговорщикам. Трис разговаривал с принцем Текумсехом и еще одним сидом, одетым в такую же зеленую с коричневым одежду.
   – Отец! Я рад, что ты здесь, – улыбнулся Тристан. – Позволь представить тебе принца Тенксву. Он брат принца Текумсеха и любезно предложил свои услуги.
   Талискер низко поклонился:
   – Благодарю тебя, принц Тенксва. Это большая честь для меня. Принц также ответил Талискеру поклоном, но ничего не сказал.
   – Мой брат не владеет человеческой речью, Талискер, – поспешно объяснил Текумсех, опасаясь, что тот обидится. – Он общается только мысленно.
   Талискер на минуту сосредоточился.
   – Я приношу тебе свою благодарность, принц Тенксва. Это большая честь для меня, — подумал он.
   На лице принца появилось выражение почти комического изумления, а потом он расплылся в широкой улыбке.
   – Что вы там смеетесь? – спросил Тристан, слегка обеспокоенный тем, что пропустил что-то важное.
   Текумсех засмеялся.
   – Ваш отец удивительный человек, тан Тристан. Очень редко Великие понимают нашу мысленную речь.
   – Да, конечно, – ответил Тристан несколько натянуто. – Ну что ж, мы готовы.
   Оба принца поклонились и отошли в сторону от Тристана и Талискера, чтобы обернуться орлами. Талискер воспользовался шансом поговорить с сыном наедине.
   – С тобой все в порядке, Трис?
   – Все хорошо. А почему должно быть иначе?
   Тристан был беззаботен, словно они собирались на пикник.
   – Просто… я знаю, что тебе в прошлый раз не очень понравилось летать…
   – Теперь все по-другому. Мне необходимо вернуть трон, так что для страха нет времени.
   Талискер кивнул, опасаясь, что слова сына не что иное, как бравада.
   – Страх иногда полезен, Трис, – предостерег он его. – Он заставляет быть осторожным и помогает выжить.
   – Или калечит нас, – сухо возразил Трис. – Пошли, отец.
 
   Туман, накрывший остров, распространился на много миль. Нежаркому зимнему солнцу никак не удавалось растопить его. Когда они миновали прибрежную линию материка, Тристан мог видеть только случайные пятна коричневого и зеленого, остальное пространство было черным и мало напоминало густой лес Ор Койл. Чем дальше они продвигались на север, тем реже становился туман, и Тристан вдруг заметил внизу отряд странных всадников, охотников или разведчиков, двигающихся через вересковые пустоши на юг. Орлы благодаря высоте пролетели незамеченными.
   Когда орлы подлетели к Сулис Мору, стало заметно холоднее. Ветер ерошил их перья, но они продолжали полет, как будто не замечая мороза.
   – Посмотри! – крикнул Тристан.
   У него не было уверенности, что отец услышал его. Но когда Тристан посмотрел на него, то увидел, что лицо Талискера посуровело, значит, он тоже видел Сулис Мор. Текумсех и Тенксва опустились пониже, чтобы улучшить обзор.
   Сулис Мор больше не был «Черным Стражем» из легенды. Город был заморожен, закован в белый сверкающий лед, такой толстый, что от дверных проемов были вырублены туннели, будто в скалах. Тристан ахнул от изумления и закашлялся, так как морозный воздух обжег ему легкие. Он мог видеть конюшни, пивоварни и людей, которые были заморожены в одно мгновение.
   Талискер был меньше потрясен увиденным, чем Трис, его больше беспокоили фигуры, двигающиеся внизу. Он тут же узнал силуэты скооров. С высоты они еще больше напоминали гигантских скорпионов. Но самое ужасное, что появились новые существа, больше похожие на людей, некоторые из них на лошадях. Неужели, в Сутру вернулись коранниды и оживили тела несчастных жертв ледяного колдовства Джала?
   – Опустись пониже, Тенксва, может, нам удастся сесть на северную башню.
   – Это очень опасно, Дункан Талискер. Мы не можем рисковать таном Тристаном. Посмотри…