Ричард Лаймон
Игры в воскрешение
Глава 1
Это мог быть только Стив Крафт. Синюю машину – “Транс Эм” – ему подарил отец за шесть потрясающих проходов в одном из матчей прошлой осенью. Сомневаться не приходилось, это мог быть только Стив.
Его голова напомнила Уэсу печеное яблоко, когда насаженный на палочку плод подрумяниваешь на огне до коричневого цвета и сок, вспыхивая, вытекает наружу.
Потом тушишь огонь и стягиваешь яблоко с палочки. Жесткая корочка соскальзывает словно скорлупа, и под ней остается тягучая мякоть.
Наверное, лицо Стива точно так же соскользнуло бы, если...
Уэс отвернулся от горящих останков машины и резко согнулся.
– Осторожней! – Туловище Уэса дернулось, и Мэнни отпрянул назад, спасая свои туфли.
– Ты что, – спросил Мэнни, – хочешь испачкать меня?
Уэсу послышался смех, и он удивился, как кто-то – даже Мэнни – может находить забавным Стива Крафта, врезавшегося в ограждение моста и пылающего словно головешка.
Мэнни похлопал его по спине.
– Надо было сделать это на Крафта. Может, затушил бы огонь.
Уэс выпрямился.
– Это и вправду мерзко, – пробормотал он.
– Эй, да ведь он был кретином, – Мэнни отхлебнул пива, которое не забывал прихватить из машины, пока они не добрались до этого места. Потом протянул бутылку Уэсу.
Уэс отпил немного, смывая кисловатый вкус рвоты.
– Наверное, лучше сваливать отсюда, – произнес он. – Сейчас прикатит полиция, узнают, что мы пили. От Поллока пощады не жди.
– Да пошел этот Декстер Поллок к черту, – ответил Мэнни. Он стоял посередине дороги, вертя головой из стороны в сторону, словно ища начальника полиции. – Только покажется машина, и мы сразу же... – Парень резко повернулся вправо, и рот его открылся от удивления.
Уэс пригляделся.
Посередине моста лежала девушка, небрежно развалившись на невысоком бетонном парапете.
Уэсу показалось,что это девушка. Он не был в этом уверен, потому что головы не было видно. Но, похоже, она была совершенно голой, а Стив Крафт вряд ли бы взял в попутчики голого парня.
–Она ведь в чем мать родила, – тихо и вкрадчиво произнес Мэнни. – Пошли.
Они медленно приблизились к девушке. Уэс почувствовал, как заколотилось его сердце. Во рту пересохло, и он хлебнул пива.
– Спорим, это Дарлин, – сказал Мэнни.
– Ага.
Мэнни облизнул губы.
– Да на ней и нитки нет. Понятно, чего Крафт врезался.
Блики огня играли на обнаженном теле. Левая нога свисала на тротуар. Другая лежала на ограждении, как будто девушка хотела перелезть через него и спрыгнуть в воду.
– Что она делает? – шепотом спросил Уэс.
– Должно быть, потеряла контактные линзы, – буркнул Мэнни, и из его груди вырвался нервный смешок. – Нет, скорее одежду.
“Не совсем так”, – подумал Уэс. Теперь, когда они подошли поближе, оказалось, что на ней надеты белые носки и белые теннисные туфли. На левой щиколотке болтались трусики, поблескивающие в свете огня.
– Как думаешь, она будет рада нас видеть? – спросил Мэнни.
Уэс не нашелся, что ответить. Он подумал, что Дарлин скорее обрадуется, увидев самого черта, чем Мэнни. Она, как все эти самовлюбленные девицы из группы поддержки спортивных команд, да, впрочем, и большинство выпускников местной школы, считала Мэнни отъявленным мерзавцем.
Мэнни окликнул девушку:
– Эй, Дарлин, не прыгай. Все не так плохо. Стиви тебя покинул, но мы-тоздесь.
Та не шелохнулась.
– Может, она ушиблась? – предположил Уэс.
– Не так уж и сильно, раз добралась сюда. Дар-ли-и-ин.
Они подошли поближе, и Уэс обернулся посмотреть на пылающую машину. Через дыру на месте лобового стекла вырывались языки пламени. Он отвернулся. Мэнни уже стоял рядом с лежащей девушкой.
– Ты же не хочешь сказать, что она прилетела сюда...
– Не может быть. – Мэнни хлопнул ее по попке. Та слегка заколыхалась, но девушка никак не отреагировала. Парень нагнулся над ней. – Эй, Уэс! Пожалуй, я знаю, что она потеряла.
Уэсу не понравился резкий и странный тон Мэнни.
– Что?
– Голову!
– Кончай шутить.
– Глянь сам.
Уэс подошел к Мэнни и посмотрел вниз.
Левое плечо девушки покоилось на ограждении. Другое свешивалось через край, рука беспомощно болталась.
Уэс знал,что там должна быть голова, просто ее не было видно из-за плеча.
– Нет, – сказал он, – Она там. – Другая сторона ограждения была в тени, поэтому он не видел головы.
– Эта сучка осталась без головы. – Чтобы увериться, Мэнни потянул тело.
Вскрикнув, Уэс отпрыгнул назад. Тело поползло по парапету, соскользнуло и ударилось о тротуар у его ног.
– Видишь? – сказал Мэнни, отодвигаясь, чтобы не бросать тень.
Да, Уэс увидел. Он увидел обрубок шеи между плеч девушки.
– Точно, это Дарлин, – сказал Мэнни. – Ни у кого больше нет таких сисек.
– Я думаю, нам не стоит на нее смотреть, – произнес Мэнни. – Ты знаешь? Она ведь мертва.
– Да, мне тоже так кажется. – Мэнни присел на корточки, чтобы разглядеть получше.
Уэс злился на Мэнни и проклинал себя. Он знал, что смотреть было нехорошо, но не мог отвести взгляд.
– Видел когда-нибудь такое?
– Только Стива.
– Да нет, голую девчонку.
– Конечно, – солгал Уэс. Мэнни провел рукой по ее бедру.
– Эй, не надо.
– Потрогай ее, малыш. Когда еще такому размазне, как ты, доведется полапать такую крошку.
– Ради Бога, убери от нее руки.
– Жаль, света маловато. – Мэнни подвинул ее ногу.
Уэс толкнул его в плечо, и тот, споткнувшись, упал.
– Эй!
– Не трогай ее. Оставь ее в покое!
– Пошел ты! – вскочив на ноги, Мэнни ринулся к Уэсу со сжатыми кулаками.
Уэс вдруг вспомнил, что у него в руках бутылка с пивом.
– Отвали! – пригрозил он. – Сейчас врежу. Клянусь, я разнесу тебе башку!
Он поднял бутылку, словно дубинку, и прохладная жидкость заструилась по руке.
– Думаешь, справишься со мной? Да я отберу у тебя бутылку и засуну ее тебе в задницу.
– Я не собираюсь с тобой драться, – ответил Уэс.
– Да уж конечно, не собираешься. Уэс отшвырнул бутылку. Она пролетела над ограждением в том месте, где недавно лежала Дарлин. Спустя несколько секунд раздался легкий всплеск.
– Все? – спросил он. – Все?
– Все. – Ухмыльнувшись, Мэнни потер плечо. Затем он резким движением дал Уэсу ногой под дых. Скрючившись, Уэс упал на колени.
– Теперь в расчете, – ответил Мэнни и помог Уэсу встать.
– Не пойму, чего ты ведешь себя, как какой-то болван. Давай позабавимся. Не каждый день выпадает такой шанс.
Уэс, согнувшись и держась руками за живот, с усилием втянул воздух и замотал головой.
– Тогда не путайся под ногами.
Мэнни развернулся, нагибаясь к телу, и тут же вскочил, заметив вдалеке свет фар.
Они бросились бежать. Прочь от тела Дарлин, сквозь жар от обломков горящего “Транс Эм” в прохладу ночи, в темноту машины Мэнни.
Мэнни завел мотор и с усмешкой взглянул на Уэса.
– Не повезло. Могли бы неплохо развлечься. – Развернув машину, он рванул по направлению к городу.
Его голова напомнила Уэсу печеное яблоко, когда насаженный на палочку плод подрумяниваешь на огне до коричневого цвета и сок, вспыхивая, вытекает наружу.
Потом тушишь огонь и стягиваешь яблоко с палочки. Жесткая корочка соскальзывает словно скорлупа, и под ней остается тягучая мякоть.
Наверное, лицо Стива точно так же соскользнуло бы, если...
Уэс отвернулся от горящих останков машины и резко согнулся.
– Осторожней! – Туловище Уэса дернулось, и Мэнни отпрянул назад, спасая свои туфли.
– Ты что, – спросил Мэнни, – хочешь испачкать меня?
Уэсу послышался смех, и он удивился, как кто-то – даже Мэнни – может находить забавным Стива Крафта, врезавшегося в ограждение моста и пылающего словно головешка.
Мэнни похлопал его по спине.
– Надо было сделать это на Крафта. Может, затушил бы огонь.
Уэс выпрямился.
– Это и вправду мерзко, – пробормотал он.
– Эй, да ведь он был кретином, – Мэнни отхлебнул пива, которое не забывал прихватить из машины, пока они не добрались до этого места. Потом протянул бутылку Уэсу.
Уэс отпил немного, смывая кисловатый вкус рвоты.
– Наверное, лучше сваливать отсюда, – произнес он. – Сейчас прикатит полиция, узнают, что мы пили. От Поллока пощады не жди.
– Да пошел этот Декстер Поллок к черту, – ответил Мэнни. Он стоял посередине дороги, вертя головой из стороны в сторону, словно ища начальника полиции. – Только покажется машина, и мы сразу же... – Парень резко повернулся вправо, и рот его открылся от удивления.
Уэс пригляделся.
Посередине моста лежала девушка, небрежно развалившись на невысоком бетонном парапете.
Уэсу показалось,что это девушка. Он не был в этом уверен, потому что головы не было видно. Но, похоже, она была совершенно голой, а Стив Крафт вряд ли бы взял в попутчики голого парня.
–Она ведь в чем мать родила, – тихо и вкрадчиво произнес Мэнни. – Пошли.
Они медленно приблизились к девушке. Уэс почувствовал, как заколотилось его сердце. Во рту пересохло, и он хлебнул пива.
– Спорим, это Дарлин, – сказал Мэнни.
– Ага.
Мэнни облизнул губы.
– Да на ней и нитки нет. Понятно, чего Крафт врезался.
Блики огня играли на обнаженном теле. Левая нога свисала на тротуар. Другая лежала на ограждении, как будто девушка хотела перелезть через него и спрыгнуть в воду.
– Что она делает? – шепотом спросил Уэс.
– Должно быть, потеряла контактные линзы, – буркнул Мэнни, и из его груди вырвался нервный смешок. – Нет, скорее одежду.
“Не совсем так”, – подумал Уэс. Теперь, когда они подошли поближе, оказалось, что на ней надеты белые носки и белые теннисные туфли. На левой щиколотке болтались трусики, поблескивающие в свете огня.
– Как думаешь, она будет рада нас видеть? – спросил Мэнни.
Уэс не нашелся, что ответить. Он подумал, что Дарлин скорее обрадуется, увидев самого черта, чем Мэнни. Она, как все эти самовлюбленные девицы из группы поддержки спортивных команд, да, впрочем, и большинство выпускников местной школы, считала Мэнни отъявленным мерзавцем.
Мэнни окликнул девушку:
– Эй, Дарлин, не прыгай. Все не так плохо. Стиви тебя покинул, но мы-тоздесь.
Та не шелохнулась.
– Может, она ушиблась? – предположил Уэс.
– Не так уж и сильно, раз добралась сюда. Дар-ли-и-ин.
Они подошли поближе, и Уэс обернулся посмотреть на пылающую машину. Через дыру на месте лобового стекла вырывались языки пламени. Он отвернулся. Мэнни уже стоял рядом с лежащей девушкой.
– Ты же не хочешь сказать, что она прилетела сюда...
– Не может быть. – Мэнни хлопнул ее по попке. Та слегка заколыхалась, но девушка никак не отреагировала. Парень нагнулся над ней. – Эй, Уэс! Пожалуй, я знаю, что она потеряла.
Уэсу не понравился резкий и странный тон Мэнни.
– Что?
– Голову!
– Кончай шутить.
– Глянь сам.
Уэс подошел к Мэнни и посмотрел вниз.
Левое плечо девушки покоилось на ограждении. Другое свешивалось через край, рука беспомощно болталась.
Уэс знал,что там должна быть голова, просто ее не было видно из-за плеча.
– Нет, – сказал он, – Она там. – Другая сторона ограждения была в тени, поэтому он не видел головы.
– Эта сучка осталась без головы. – Чтобы увериться, Мэнни потянул тело.
Вскрикнув, Уэс отпрыгнул назад. Тело поползло по парапету, соскользнуло и ударилось о тротуар у его ног.
– Видишь? – сказал Мэнни, отодвигаясь, чтобы не бросать тень.
Да, Уэс увидел. Он увидел обрубок шеи между плеч девушки.
– Точно, это Дарлин, – сказал Мэнни. – Ни у кого больше нет таких сисек.
– Я думаю, нам не стоит на нее смотреть, – произнес Мэнни. – Ты знаешь? Она ведь мертва.
– Да, мне тоже так кажется. – Мэнни присел на корточки, чтобы разглядеть получше.
Уэс злился на Мэнни и проклинал себя. Он знал, что смотреть было нехорошо, но не мог отвести взгляд.
– Видел когда-нибудь такое?
– Только Стива.
– Да нет, голую девчонку.
– Конечно, – солгал Уэс. Мэнни провел рукой по ее бедру.
– Эй, не надо.
– Потрогай ее, малыш. Когда еще такому размазне, как ты, доведется полапать такую крошку.
– Ради Бога, убери от нее руки.
– Жаль, света маловато. – Мэнни подвинул ее ногу.
Уэс толкнул его в плечо, и тот, споткнувшись, упал.
– Эй!
– Не трогай ее. Оставь ее в покое!
– Пошел ты! – вскочив на ноги, Мэнни ринулся к Уэсу со сжатыми кулаками.
Уэс вдруг вспомнил, что у него в руках бутылка с пивом.
– Отвали! – пригрозил он. – Сейчас врежу. Клянусь, я разнесу тебе башку!
Он поднял бутылку, словно дубинку, и прохладная жидкость заструилась по руке.
– Думаешь, справишься со мной? Да я отберу у тебя бутылку и засуну ее тебе в задницу.
– Я не собираюсь с тобой драться, – ответил Уэс.
– Да уж конечно, не собираешься. Уэс отшвырнул бутылку. Она пролетела над ограждением в том месте, где недавно лежала Дарлин. Спустя несколько секунд раздался легкий всплеск.
– Все? – спросил он. – Все?
– Все. – Ухмыльнувшись, Мэнни потер плечо. Затем он резким движением дал Уэсу ногой под дых. Скрючившись, Уэс упал на колени.
– Теперь в расчете, – ответил Мэнни и помог Уэсу встать.
– Не пойму, чего ты ведешь себя, как какой-то болван. Давай позабавимся. Не каждый день выпадает такой шанс.
Уэс, согнувшись и держась руками за живот, с усилием втянул воздух и замотал головой.
– Тогда не путайся под ногами.
Мэнни развернулся, нагибаясь к телу, и тут же вскочил, заметив вдалеке свет фар.
Они бросились бежать. Прочь от тела Дарлин, сквозь жар от обломков горящего “Транс Эм” в прохладу ночи, в темноту машины Мэнни.
Мэнни завел мотор и с усмешкой взглянул на Уэса.
– Не повезло. Могли бы неплохо развлечься. – Развернув машину, он рванул по направлению к городу.
Глава 2
Как всегда, в понедельник утром зазвенел будильник, и Вики приглушила звонок, чтобы поваляться еще минут десять. Потянувшись, она перевернулась и уткнулась лицом в подушку.
Это были лучшие мгновения, когда можно понежиться в уютном тепле постели и помечтать.
Сегодня, впрочем, она ощущала какой-то неясный дискомфорт, даже некоторый страх, и понимала, что это вызвано происшедшим со Стивом и Дарлин.
Ей не было их особенно жалко. Не очень. В конце концов, сами виноваты, если верить Синтии. Никтоне выжимает семьдесят миль на Ривер-роуд. А если они еще и голые были, то тем более. Заниматься черт знает чем на всех газах – это немногим лучше самоубийства.
Кроме того, оба они ничего собой не представляли. Пожалуй, Стива можно назвать довольно привлекательным, и он былпо-настоящему хорошим защитником, если вы в этом разбираетесь, но заносчивость из него так и лезла, так что очень скоро от него хотелось отвязаться. А Дарлин пользовалась своим взглядом, как орудием пытки, терзая добрую половину учеников школы.
Вики знала, что не будет по ним скучать.
Но теперь они были мертвы.
Мертвы.
Ей вдруг стало холодно.
Лежа здесь и думая об этом, нельзя было ничего поправить.
Она потянулась, встала, поправила пижаму и подошла к окну спальни.
Вид был потрясающий – небо чистого нежно-голубого цвета, а вдалеке, в доках, швартовался для разгрузки корабль.
Легкий утренний ветерок колыхал ее пижаму, тонкая ткань ласкала кожу.
Воздух был наполнен жужжанием насекомых, чириканьем воробьев и криками чаек. Мимо окна неторопливо пролетела бабочка.
Ей подумалось, как это все прекрасно, а Дарлин и Стив уже больше не встретят ни одного утра.
Вики представила Дарлин заточенную в черном узком гробу под двумя метрами земли. Ей, пожалуй, похуже, чем Стиву, которого кремировали.
“Интересно, а что бы предпочла я – быть кремированной или похороненной? Если не чувствуешь огонь...”
Продрогнув, она отошла от окна, надела халат и, выходя из комнаты, сказала себе, что они оба уже в раю. Вики не была уверена, что рай есть, но мысль о том, что они умерли насовсем, была невыносима.
В коридоре стоял аромат кофе. Она всегда удивлялась, как что-то с таким чудесным запахом могло быть столь горьким.
Отец сидел за столом с чашкой кофе. Мать, стоявшая у плиты, бросила на Вики взгляд через плечо.
– Тебе яйцо поджарить или сварить? – спросила она.
– Поджарить, наверное.
Все казалось таким обыденным.
– Доброе утро, папа.
– Доброе.
Нагнувшись, она положила руку ему на плечо и поцеловала в щеку. Он еще не успел побриться.
Она где-то слышала, что усы продолжают расти еще некоторое время после смерти.
Отец похлопал ее по спине.
“Он тоже когда-нибудь умрет, – подумалось Вики. – И мама тоже.
Выкинь это из головы, – приказала она себе. – Ради всех святых, им же всего по тридцать восемь”.
Вики снова обняла отца, потом выпрямилась и взглянула на мать. Та разбивала яйцо в небольшую сковородку. На ней был синий халат, подаренный отцом два года назад на Рождество.
Если я начну сейчас всех обнимать, подумалось Вики, они решат, что я странно себя веду.
Поэтому она села на свое место и выпила апельсинового сока. Отец взглянул на нее.
– Ты хорошо спала? – спросил он.
– Конечно.
– Дурные сны?
Она пожала плечами.
– Мы слышали, как ты разговаривала этой ночью, – послышался голос матери.
– Правда? Я говорила что-нибудь интересное?
– Разную чепуху, – ответил отец.
– Ты страдала, – произнесла мать.
– Не знаю. Ничего не помню.
– Если ты чем-то расстроена...
– Все хорошо, мама. Серьезно.
– Словно у тебя пропали месячные, – добавил отец и подмигнул.
Вики почувствовала, как к лицу приливает кровь.
– Очень смешно!
– Как я понимаю, дело не в этом.
– Совсем не в этом.
Мать подала тарелку. Поджаренное яйцо лежало на ломтике хлеба, как любила Вики. Рядом покоились два кусочка ветчины. Пока она все это резала и смешивала, мать добавила отцу кофе. Потом долила себе и присела.
– Вчера была замечательная служба. Тебе и вправду стоило пойти с нами.
– Это бы тебя отвлекло, – добавил отец.
– Меня не надо отвлекать, спасибо.
– Твоя научная работа могла бы подождать, – сказала мать. – У тебя еще целая неделя до выставки.
– Я хочу поскорее с ней разделаться. И потом, родители Дарлин – ваши друзья, а не мои.
– Они спрашивали про тебя.
– Прекрасно, – прошептала Вики. Насадив ломтик ветчины на вилку, она подцепила кусок белка и пропитанного желтком тоста и отправила это все в рот.
“Спасибо за испорченный завтрак, ребята”.
– Ладно, – сказал отец, – Это ведь была твоя идея.
– Моя, но я передумала.
– И все же было бы хорошо, если бы ты пошла с нами, – не унималась мать.
– Ладно. В следующий раз, когда размажет парочку, трахающуюся на скорости семьдесят миль в час, я обязательно приду на похороны.
Мать покраснела.
Отец поднял брови от удивления.
– Так нельзя говорить.
– Извини, мама.
– Если бы ты только видела ее бедных родителей... – Мать закусила нижнюю губу. В ее глазах стояли слезы. – Их единственная дочь...
– Я знаю. Извини.
– Я подумала, каково было бы мне, если бы на ее месте оказалась ты.
Теперь и отец был готов прослезиться.
– Но там была не я.
– Но могла бы быть.
– Конечно, могла бы. Ага. Если бы я выглядела, как Дарлин, и была лидером группы поддержки, и все парни увивались бы возле меня, и у меня был бы новый дружок, которому хотелось бы узнать, как быстро он сможет нестись по узкой дороге, пока я делаю ему черт знает что. Могла быть я. Точно! Но я не настолько сногсшибательна, и ребятам вроде Стива Крафта неизвестно или безразлично мое существование, а единственный, кому я интересна, слишком робок и благоразумен, чтобы ездить, словно маньяк, да и если бы он только попытался, я бы выдернула этот чертов ключ зажигания и заставила бы его этот ключ съесть.
Она перевела дух. Решительно кивнула головой и запихнула в рот очередную порцию завтрака.
– Вот так, – вымолвил отец. Его глаза все еще были влажными, но губы искривились в усмешке.
Мать раскрыла рот. Она выглядела слегка ошеломленной и сбитой с толку, но рыдать перестала.
Отец встал из-за стола.
– К несчастью, мне нужно зарабатывать на хлеб. Так что, дамы, поболтайте тут без меня.
Он остановился позади Вики и положил руки ей на плечи.
– Ты еще какая сногсшибательная.
– Да. Конечно.
Мать согласно кивнула.
– Не надо себя недооценивать, дорогая. Ты очень привлекательная девушка – и очень умная. Твой отец и я очень гордимся тобой. У тебя нет причин ревновать или завидовать кому-нибудь вроде Дарлин.
– Ей я не завидую, это уж точно.
– Вот и хорошо, – произнесла мать. Она не уловила иронии.
В отличие от отца. Он поцеловал макушку Вики, пробормотав: “Чудовище” – и ушел.
Остаток завтрака Вики уплела за обе щеки.
“Изольешь душу, – подумала она, – и аппетит улучшается”.
– Иду, иду. – Вики наконец зашнуровала кроссовки, спрыгнула с кровати и, закинув за спину рюкзак с книжками, выбежала из комнаты.
Было приятно видеть Эйс. Ее всегда было приятно видеть, но в это утро особенно.
– Я знаю, – сказала Эйс матери. – Это ужасная трагедия. – Она кивнула Вики в знак приветствия. Лицо хранило отпечаток скорби. – Особенно больно тем, кто ее любил.
– Ужасно, – согласилась мать. Хотя они с Вики были примерно одного роста, а та не была коротышкой, рядом с Эйс она выглядела маленькой и хрупкой.
Как, впрочем, и почти все остальные.
Элис – Эйс – Мейсон была самой высокой девушкой в выпускном классе, многие ребята были повыше – но все же терялись в ее присутствии.
“Внушительная, – подумала Вики. – А сейчас внушающая торжественность”.
Эйс перевела полный сожаления взгляд на Вики и сказала:
– Я думаю, нам пора идти. Удачного дня, миссис Чандлер.
Вики чмокнула мать в щеку и последовала за Эйс на улицу. Они вышли на тротуар и миновали полквартала, когда Эйс одарила Вики ясным озорным взглядом.
– Где твой траурный гардероб, а? – спросила она своим обычным ехидным голосом.
– А твой? Та фыркнула.
– Черные трусики, дорогая. – Она сделала широкий шаг и вызывающе покачала попкой.
На ней были белые шорты, облегавшие ягодицы. Через ткань проступал темный треугольник и узкий пояс.
– Они действительно черные.
– Ты их видишь? – Она изогнулась, чтобы посмотреть. – Классные, да?
– Очень сексуальные.
– Заказала по почте. Хочешь, сделаем тебе такие же.
– Ага. А что, если мать обнаружит их перед стиркой?
– Мы и ей парочку купим. Твой отец рехнется от желания.
– Эйс, пожалуйста.
– Если сейчас закажем, то к балу успеешь получить.
– Спасибо.
– Доставишь Генри удовольствие.
– Когда Генри доберется до моего белья, там окажутся боксерские трусы в горошек.
– Бедняга. Чувствую, он надолго запомнит эту
ночь.
– Как ты провела выходные? – спросила Вики, стремясь сменить тему разговора.
– Немного позагорала. Тетя Люси, как обычно, не давала скучать. Хотя я бы хотела быть здесь. Пропустила все зрелище. Твоя мать сказала, что ты не воспользовалась случаем посмотреть, как Дарлин закапывают.
– Не смогла пойти. Не было черных трусиков.
– Это мы поправим. Ты в курсе, что она делала ему, когда они расшиблись?
– Нет. А что?
– Я думала, все знают.
– Никто мне не говорил.
Эйс остановилась, оглянулась, как бы уверяясь, что ее никто не слышит, затем наклонилась к Вики.
– Ты слышала, что она была в чем мать родила?
– Да. Синтия позвонила мне в субботу утром. Она услышала разговор своей матери с Тельмой Клеменс. Она сказала, что Стив сгорел дотла, а Дарлин вылетела через лобовое стекло и что ее голова... отвалилась.
– И все? – спросила Эйс. Заметив ликование в ее взгляде, Вики поняла, что главная подробность прошла мимо нее.
– А что еще? – переспросила она.
– В общем, я говорила с Роджером прошлым вечером, а его брат и Джой Милбурн – лучшие друзья. Вроде как именно Джо нашел голову. Она валялась на другой стороне моста, в кустах. Он, конечно, первый после Поллока онанист с полицейским значком и, возможно, все это насочинял, но он поведал брату Роджера, что обнаружил голову Дарлин... – Она оборвала фразу и снова оглянулась вокруг.
– Ну, продолжай.
–Нет, ты и вправду не знаешь?
– Кончай ходить вокруг да около и выкладывай.
– У нее во рту был член Стива.
– Что?
Эйс оскалилась, щелкнув зубами.
– Черт знает что, – пробормотала Вики.
– Да, не по зубам достался кусок.
Вики взорвалась от смеха и отпихнула Эйс.
– Эй, что за манеры! – Эйс завелась сама.
– Я страдаю, – Вики задыхалась.
– Да у тебя и нету-то.
–Ну если бы и был...
– Он вошел и был таков.
– Эйс! Эйс! – Она терла глаза. – Хватит!
– В конце концов, Дарлин последний раз поела.
– Сарделька! – Вики завизжала. – С кислой капустой!
– Скорее хот-дог, по моим сведениям.
– О Боже. Ну хватит, Эйс.
– Я?
Потом Вики охватило чувство стыда. Конечно, не было ничего хорошего в том, что они без сожаления относились к смерти своих одноклассников. А уж бесстыдно глумиться и истерически хохотать и подавно не стоило.
На четвертом уроке она передала Эйс записку. Там было: “Он прослушал орган без органа”.
Эйс прыснула.
Мистер Сильверстейн, занятый проверкой работ, поднял голову.
– Мисс Мейсон, может, вы поделитесь с остальными?
– Не-а, не поделюсь.
– Я вижу, у вас в руке записка, не так ли?
– У меня в руке ничего нет, – сообщила Эйс. – Видите? – Она нахально запихнула клочок в рот и показала руки, принявшись жевать.
Это небольшое представление вызвало аплодисменты половины класса. Мистер Сильверстейн покачал головой. Он, нахмурившись, смотрел на Эйс, как бы решая, стоит ли продолжать, но предпочел замять дело:
– Ладно, забудем это; все-таки мы находимся в школьном классе, а не в театре, – после чего вернулся к проверке работ.
Эйс извлекла обслюнявленный комок изо рта и бросила его в Мелвина Доббса, который сидел в соседнем ряду на две парты впереди. Комок прилип к его шее. Вики с трудом подавила смешок, который со свистом вышел через нос.
Вообще-то она сочувствовала Мелвину. Он, конечно, был со странностями, так что его задирали все кому не лень. Вики подумала, что лучше бы Эйс запустила записку в кого-нибудь другого, но все же не могла не рассмеяться.
Мелвин вздрогнул. Он выпрямился, снял клочок, затем аккуратно развернул его и прочел написанное.
“Этого еще не хватало”, – подумала Вики.
Мелвин обернулся и взглянул на Эйс своими выпуклыми, полуприкрытыми глазами. Затем скомкал бумажку, понюхал ее, облизал свои пухлые губы и засунул записку в рот. Потом принялся медленно жевать ее, слегка улыбаясь и вращая глазами, словно действительно оценивая на вкус. Вики чуть не подавилась.
Эйс выкатила глаза, подражая Мелвину.
– Ты видела, как он ее слопал?
– Я чуть не осталась без завтрака.
– Этот парень чудной.
В коридоре, по дороге в столовую, они заметили впереди Мелвина. Он шел, ссутулясь, энергично размахивая свободной рукой, в то время как другая свисала под тяжестью портфеля. Его розовая рубашка сзади была выпущена и покрывала его цветастые клетчатые шорты.
– У тебя есть еще бумага? – спросила Эйс.
– Зачем?
– Может, ему хочется еще немножко. В это время Рэнди Монтклэр обогнал их сбоку и дал Мелвину подзатыльник.
– Испортил мне аппетит, свинья, – сказал он и стукнул еще раз. Мелвин сжался, но продолжал идти.
Рэнди был в классе. Наверное, он видел, как Мелвин сожрал записку.
Дуг, его приятель, подошел к Рэнди и сказал:
– Дай ему еще.
– Козел. – Рэнди треснул Мелвина снова.
– Перестань! – крикнула Вики. Все еще следуя за Мелвином, Рэнди обернулся. Его рот искривился.
– Вали отсюда.
– Оставь его в покое.
Не обращая на нее внимания, он ударил Мел-вина слева.
Вики сбросила с плеч рюкзак с книгами и, держа его за лямки, запустила им в Рэнди. Нагруженная сумка попала тому по плечу. Парень пошатнулся и врезался в Дуга; оба чуть не упали.
Затем они повернулись к Вики.
Их лица не выражали счастья.
– Просто оставьте его в покое, – повторила Вики. – Ясно?
Нахмурившись, Рэнди помахал кулаком перед ее носом.
– Ой, я так испугалась.
“Не очень-то. Когда рядом Эйс”.
– Если бы ты не была девушкой, я бы расквасил тебе физиономию.
Дуг был готов поддакнуть, но, взглянув на Эйс, решил промолчать.
– Проваливайте, ребята, – сказала Эйс. Рэнди подобрел. Он посмотрел на Эйс.
– Скажи Вики, чтобы не совала свой нос в мои дела.
Эйс подняла брови.
– Я не расслышала волшебного слова. Что-то пробормотав, Рэнди отошел в сторону, оставляя под огнем Дуга, словно виновником был тот.
Вики и Эйс пошли дальше.
– Спасибо, – произнесла Вики.
– С тебя пирожное.
– Сегодня только сандвичи.
– Сойдет и сандвич. Ты часом не телохранитель Мелвина?
– Ну он же съел мою записку.
– Но слюна-то была моя.
– Теперь он твой родной брат, – подвела итог Вики.
– Бо-оже! Да тебе надо подлечить голову!
Это были лучшие мгновения, когда можно понежиться в уютном тепле постели и помечтать.
Сегодня, впрочем, она ощущала какой-то неясный дискомфорт, даже некоторый страх, и понимала, что это вызвано происшедшим со Стивом и Дарлин.
Ей не было их особенно жалко. Не очень. В конце концов, сами виноваты, если верить Синтии. Никтоне выжимает семьдесят миль на Ривер-роуд. А если они еще и голые были, то тем более. Заниматься черт знает чем на всех газах – это немногим лучше самоубийства.
Кроме того, оба они ничего собой не представляли. Пожалуй, Стива можно назвать довольно привлекательным, и он былпо-настоящему хорошим защитником, если вы в этом разбираетесь, но заносчивость из него так и лезла, так что очень скоро от него хотелось отвязаться. А Дарлин пользовалась своим взглядом, как орудием пытки, терзая добрую половину учеников школы.
Вики знала, что не будет по ним скучать.
Но теперь они были мертвы.
Мертвы.
Ей вдруг стало холодно.
Лежа здесь и думая об этом, нельзя было ничего поправить.
Она потянулась, встала, поправила пижаму и подошла к окну спальни.
Вид был потрясающий – небо чистого нежно-голубого цвета, а вдалеке, в доках, швартовался для разгрузки корабль.
Легкий утренний ветерок колыхал ее пижаму, тонкая ткань ласкала кожу.
Воздух был наполнен жужжанием насекомых, чириканьем воробьев и криками чаек. Мимо окна неторопливо пролетела бабочка.
Ей подумалось, как это все прекрасно, а Дарлин и Стив уже больше не встретят ни одного утра.
Вики представила Дарлин заточенную в черном узком гробу под двумя метрами земли. Ей, пожалуй, похуже, чем Стиву, которого кремировали.
“Интересно, а что бы предпочла я – быть кремированной или похороненной? Если не чувствуешь огонь...”
Продрогнув, она отошла от окна, надела халат и, выходя из комнаты, сказала себе, что они оба уже в раю. Вики не была уверена, что рай есть, но мысль о том, что они умерли насовсем, была невыносима.
В коридоре стоял аромат кофе. Она всегда удивлялась, как что-то с таким чудесным запахом могло быть столь горьким.
Отец сидел за столом с чашкой кофе. Мать, стоявшая у плиты, бросила на Вики взгляд через плечо.
– Тебе яйцо поджарить или сварить? – спросила она.
– Поджарить, наверное.
Все казалось таким обыденным.
– Доброе утро, папа.
– Доброе.
Нагнувшись, она положила руку ему на плечо и поцеловала в щеку. Он еще не успел побриться.
Она где-то слышала, что усы продолжают расти еще некоторое время после смерти.
Отец похлопал ее по спине.
“Он тоже когда-нибудь умрет, – подумалось Вики. – И мама тоже.
Выкинь это из головы, – приказала она себе. – Ради всех святых, им же всего по тридцать восемь”.
Вики снова обняла отца, потом выпрямилась и взглянула на мать. Та разбивала яйцо в небольшую сковородку. На ней был синий халат, подаренный отцом два года назад на Рождество.
Если я начну сейчас всех обнимать, подумалось Вики, они решат, что я странно себя веду.
Поэтому она села на свое место и выпила апельсинового сока. Отец взглянул на нее.
– Ты хорошо спала? – спросил он.
– Конечно.
– Дурные сны?
Она пожала плечами.
– Мы слышали, как ты разговаривала этой ночью, – послышался голос матери.
– Правда? Я говорила что-нибудь интересное?
– Разную чепуху, – ответил отец.
– Ты страдала, – произнесла мать.
– Не знаю. Ничего не помню.
– Если ты чем-то расстроена...
– Все хорошо, мама. Серьезно.
– Словно у тебя пропали месячные, – добавил отец и подмигнул.
Вики почувствовала, как к лицу приливает кровь.
– Очень смешно!
– Как я понимаю, дело не в этом.
– Совсем не в этом.
Мать подала тарелку. Поджаренное яйцо лежало на ломтике хлеба, как любила Вики. Рядом покоились два кусочка ветчины. Пока она все это резала и смешивала, мать добавила отцу кофе. Потом долила себе и присела.
– Вчера была замечательная служба. Тебе и вправду стоило пойти с нами.
– Это бы тебя отвлекло, – добавил отец.
– Меня не надо отвлекать, спасибо.
– Твоя научная работа могла бы подождать, – сказала мать. – У тебя еще целая неделя до выставки.
– Я хочу поскорее с ней разделаться. И потом, родители Дарлин – ваши друзья, а не мои.
– Они спрашивали про тебя.
– Прекрасно, – прошептала Вики. Насадив ломтик ветчины на вилку, она подцепила кусок белка и пропитанного желтком тоста и отправила это все в рот.
“Спасибо за испорченный завтрак, ребята”.
– Ладно, – сказал отец, – Это ведь была твоя идея.
– Моя, но я передумала.
– И все же было бы хорошо, если бы ты пошла с нами, – не унималась мать.
– Ладно. В следующий раз, когда размажет парочку, трахающуюся на скорости семьдесят миль в час, я обязательно приду на похороны.
Мать покраснела.
Отец поднял брови от удивления.
– Так нельзя говорить.
– Извини, мама.
– Если бы ты только видела ее бедных родителей... – Мать закусила нижнюю губу. В ее глазах стояли слезы. – Их единственная дочь...
– Я знаю. Извини.
– Я подумала, каково было бы мне, если бы на ее месте оказалась ты.
Теперь и отец был готов прослезиться.
– Но там была не я.
– Но могла бы быть.
– Конечно, могла бы. Ага. Если бы я выглядела, как Дарлин, и была лидером группы поддержки, и все парни увивались бы возле меня, и у меня был бы новый дружок, которому хотелось бы узнать, как быстро он сможет нестись по узкой дороге, пока я делаю ему черт знает что. Могла быть я. Точно! Но я не настолько сногсшибательна, и ребятам вроде Стива Крафта неизвестно или безразлично мое существование, а единственный, кому я интересна, слишком робок и благоразумен, чтобы ездить, словно маньяк, да и если бы он только попытался, я бы выдернула этот чертов ключ зажигания и заставила бы его этот ключ съесть.
Она перевела дух. Решительно кивнула головой и запихнула в рот очередную порцию завтрака.
– Вот так, – вымолвил отец. Его глаза все еще были влажными, но губы искривились в усмешке.
Мать раскрыла рот. Она выглядела слегка ошеломленной и сбитой с толку, но рыдать перестала.
Отец встал из-за стола.
– К несчастью, мне нужно зарабатывать на хлеб. Так что, дамы, поболтайте тут без меня.
Он остановился позади Вики и положил руки ей на плечи.
– Ты еще какая сногсшибательная.
– Да. Конечно.
Мать согласно кивнула.
– Не надо себя недооценивать, дорогая. Ты очень привлекательная девушка – и очень умная. Твой отец и я очень гордимся тобой. У тебя нет причин ревновать или завидовать кому-нибудь вроде Дарлин.
– Ей я не завидую, это уж точно.
– Вот и хорошо, – произнесла мать. Она не уловила иронии.
В отличие от отца. Он поцеловал макушку Вики, пробормотав: “Чудовище” – и ушел.
Остаток завтрака Вики уплела за обе щеки.
“Изольешь душу, – подумала она, – и аппетит улучшается”.
* * *
– Пришла Элис, – мать говорила это уже во второй раз.– Иду, иду. – Вики наконец зашнуровала кроссовки, спрыгнула с кровати и, закинув за спину рюкзак с книжками, выбежала из комнаты.
Было приятно видеть Эйс. Ее всегда было приятно видеть, но в это утро особенно.
– Я знаю, – сказала Эйс матери. – Это ужасная трагедия. – Она кивнула Вики в знак приветствия. Лицо хранило отпечаток скорби. – Особенно больно тем, кто ее любил.
– Ужасно, – согласилась мать. Хотя они с Вики были примерно одного роста, а та не была коротышкой, рядом с Эйс она выглядела маленькой и хрупкой.
Как, впрочем, и почти все остальные.
Элис – Эйс – Мейсон была самой высокой девушкой в выпускном классе, многие ребята были повыше – но все же терялись в ее присутствии.
“Внушительная, – подумала Вики. – А сейчас внушающая торжественность”.
Эйс перевела полный сожаления взгляд на Вики и сказала:
– Я думаю, нам пора идти. Удачного дня, миссис Чандлер.
Вики чмокнула мать в щеку и последовала за Эйс на улицу. Они вышли на тротуар и миновали полквартала, когда Эйс одарила Вики ясным озорным взглядом.
– Где твой траурный гардероб, а? – спросила она своим обычным ехидным голосом.
– А твой? Та фыркнула.
– Черные трусики, дорогая. – Она сделала широкий шаг и вызывающе покачала попкой.
На ней были белые шорты, облегавшие ягодицы. Через ткань проступал темный треугольник и узкий пояс.
– Они действительно черные.
– Ты их видишь? – Она изогнулась, чтобы посмотреть. – Классные, да?
– Очень сексуальные.
– Заказала по почте. Хочешь, сделаем тебе такие же.
– Ага. А что, если мать обнаружит их перед стиркой?
– Мы и ей парочку купим. Твой отец рехнется от желания.
– Эйс, пожалуйста.
– Если сейчас закажем, то к балу успеешь получить.
– Спасибо.
– Доставишь Генри удовольствие.
– Когда Генри доберется до моего белья, там окажутся боксерские трусы в горошек.
– Бедняга. Чувствую, он надолго запомнит эту
ночь.
– Как ты провела выходные? – спросила Вики, стремясь сменить тему разговора.
– Немного позагорала. Тетя Люси, как обычно, не давала скучать. Хотя я бы хотела быть здесь. Пропустила все зрелище. Твоя мать сказала, что ты не воспользовалась случаем посмотреть, как Дарлин закапывают.
– Не смогла пойти. Не было черных трусиков.
– Это мы поправим. Ты в курсе, что она делала ему, когда они расшиблись?
– Нет. А что?
– Я думала, все знают.
– Никто мне не говорил.
Эйс остановилась, оглянулась, как бы уверяясь, что ее никто не слышит, затем наклонилась к Вики.
– Ты слышала, что она была в чем мать родила?
– Да. Синтия позвонила мне в субботу утром. Она услышала разговор своей матери с Тельмой Клеменс. Она сказала, что Стив сгорел дотла, а Дарлин вылетела через лобовое стекло и что ее голова... отвалилась.
– И все? – спросила Эйс. Заметив ликование в ее взгляде, Вики поняла, что главная подробность прошла мимо нее.
– А что еще? – переспросила она.
– В общем, я говорила с Роджером прошлым вечером, а его брат и Джой Милбурн – лучшие друзья. Вроде как именно Джо нашел голову. Она валялась на другой стороне моста, в кустах. Он, конечно, первый после Поллока онанист с полицейским значком и, возможно, все это насочинял, но он поведал брату Роджера, что обнаружил голову Дарлин... – Она оборвала фразу и снова оглянулась вокруг.
– Ну, продолжай.
–Нет, ты и вправду не знаешь?
– Кончай ходить вокруг да около и выкладывай.
– У нее во рту был член Стива.
– Что?
Эйс оскалилась, щелкнув зубами.
– Черт знает что, – пробормотала Вики.
– Да, не по зубам достался кусок.
Вики взорвалась от смеха и отпихнула Эйс.
– Эй, что за манеры! – Эйс завелась сама.
– Я страдаю, – Вики задыхалась.
– Да у тебя и нету-то.
–Ну если бы и был...
– Он вошел и был таков.
– Эйс! Эйс! – Она терла глаза. – Хватит!
– В конце концов, Дарлин последний раз поела.
– Сарделька! – Вики завизжала. – С кислой капустой!
– Скорее хот-дог, по моим сведениям.
– О Боже. Ну хватит, Эйс.
– Я?
Потом Вики охватило чувство стыда. Конечно, не было ничего хорошего в том, что они без сожаления относились к смерти своих одноклассников. А уж бесстыдно глумиться и истерически хохотать и подавно не стоило.
На четвертом уроке она передала Эйс записку. Там было: “Он прослушал орган без органа”.
Эйс прыснула.
Мистер Сильверстейн, занятый проверкой работ, поднял голову.
– Мисс Мейсон, может, вы поделитесь с остальными?
– Не-а, не поделюсь.
– Я вижу, у вас в руке записка, не так ли?
– У меня в руке ничего нет, – сообщила Эйс. – Видите? – Она нахально запихнула клочок в рот и показала руки, принявшись жевать.
Это небольшое представление вызвало аплодисменты половины класса. Мистер Сильверстейн покачал головой. Он, нахмурившись, смотрел на Эйс, как бы решая, стоит ли продолжать, но предпочел замять дело:
– Ладно, забудем это; все-таки мы находимся в школьном классе, а не в театре, – после чего вернулся к проверке работ.
Эйс извлекла обслюнявленный комок изо рта и бросила его в Мелвина Доббса, который сидел в соседнем ряду на две парты впереди. Комок прилип к его шее. Вики с трудом подавила смешок, который со свистом вышел через нос.
Вообще-то она сочувствовала Мелвину. Он, конечно, был со странностями, так что его задирали все кому не лень. Вики подумала, что лучше бы Эйс запустила записку в кого-нибудь другого, но все же не могла не рассмеяться.
Мелвин вздрогнул. Он выпрямился, снял клочок, затем аккуратно развернул его и прочел написанное.
“Этого еще не хватало”, – подумала Вики.
Мелвин обернулся и взглянул на Эйс своими выпуклыми, полуприкрытыми глазами. Затем скомкал бумажку, понюхал ее, облизал свои пухлые губы и засунул записку в рот. Потом принялся медленно жевать ее, слегка улыбаясь и вращая глазами, словно действительно оценивая на вкус. Вики чуть не подавилась.
* * *
Когда прозвенел звонок, она присоединилась к Эйс.Эйс выкатила глаза, подражая Мелвину.
– Ты видела, как он ее слопал?
– Я чуть не осталась без завтрака.
– Этот парень чудной.
В коридоре, по дороге в столовую, они заметили впереди Мелвина. Он шел, ссутулясь, энергично размахивая свободной рукой, в то время как другая свисала под тяжестью портфеля. Его розовая рубашка сзади была выпущена и покрывала его цветастые клетчатые шорты.
– У тебя есть еще бумага? – спросила Эйс.
– Зачем?
– Может, ему хочется еще немножко. В это время Рэнди Монтклэр обогнал их сбоку и дал Мелвину подзатыльник.
– Испортил мне аппетит, свинья, – сказал он и стукнул еще раз. Мелвин сжался, но продолжал идти.
Рэнди был в классе. Наверное, он видел, как Мелвин сожрал записку.
Дуг, его приятель, подошел к Рэнди и сказал:
– Дай ему еще.
– Козел. – Рэнди треснул Мелвина снова.
– Перестань! – крикнула Вики. Все еще следуя за Мелвином, Рэнди обернулся. Его рот искривился.
– Вали отсюда.
– Оставь его в покое.
Не обращая на нее внимания, он ударил Мел-вина слева.
Вики сбросила с плеч рюкзак с книгами и, держа его за лямки, запустила им в Рэнди. Нагруженная сумка попала тому по плечу. Парень пошатнулся и врезался в Дуга; оба чуть не упали.
Затем они повернулись к Вики.
Их лица не выражали счастья.
– Просто оставьте его в покое, – повторила Вики. – Ясно?
Нахмурившись, Рэнди помахал кулаком перед ее носом.
– Ой, я так испугалась.
“Не очень-то. Когда рядом Эйс”.
– Если бы ты не была девушкой, я бы расквасил тебе физиономию.
Дуг был готов поддакнуть, но, взглянув на Эйс, решил промолчать.
– Проваливайте, ребята, – сказала Эйс. Рэнди подобрел. Он посмотрел на Эйс.
– Скажи Вики, чтобы не совала свой нос в мои дела.
Эйс подняла брови.
– Я не расслышала волшебного слова. Что-то пробормотав, Рэнди отошел в сторону, оставляя под огнем Дуга, словно виновником был тот.
Вики и Эйс пошли дальше.
– Спасибо, – произнесла Вики.
– С тебя пирожное.
– Сегодня только сандвичи.
– Сойдет и сандвич. Ты часом не телохранитель Мелвина?
– Ну он же съел мою записку.
– Но слюна-то была моя.
– Теперь он твой родной брат, – подвела итог Вики.
– Бо-оже! Да тебе надо подлечить голову!
Глава 3
Субботним утром отец Вики помог ей загрузить в багажник все, приготовленное к показу научной работы, и они поехали в городской Культурный центр.
Весенняя Научная выставка была одним из городских мероприятий, наряду с Выставкой античности, Выставкой оружия, а также Ремесленной выставкой, которые, похоже, проводились с единственной целью – занять чем-нибудь жителей Эллсворта по выходным.
Обычно другие выставки посещали приезжие участники и зрители, что, несомненно, нравилось владельцам мотелей и ресторанов. Но Научная выставка была исключением. На ней демонстрировались работы городских школьников, которые должны были показать что-нибудь сделанное своими руками, если хотели получить хорошую отметку по научным дисциплинам. Для детей и учителей вход был свободный. С остальных брали по два доллара, и казалось, что во всем городе никто не хотел пропустить это событие.
И не только потому, что приходило много родственников, а по той причине, что еще ни одна выставка не обошлась без непредусмотренных сюрпризов. Они давали богатую пищу для сплетен, бывших, пожалуй, любимым занятием горожан.
– Подумать только, – сказал отец, – ведь это твоя последняя выставка.
– И очень скоро она останется позади. Вики участвовала уже двенадцатый раз – ежегодно с первого класса. Тогда она неизменно радовалась каждой выставке, трепетно ее предвкушая.
На первой своей выставке она демонстрировала, как при помощи 100-ваттной электрической лампочки можно сварить яйцо. Потом смастерила электромагнит из гвоздя и нескольких батареек.
– А помнишь вулкан? – спросил отец. Он тоже перенесся в один из дней недалекого прошлого.
– О Боже, это же была катастрофа. Когда Вики училась в шестом классе, она слепила из гипса потрясающей красоты вулкан, поставив его на платформу, под которой был скрыт огнетушитель. Время от времени она заставляла огнетушитель извергать облака белого дыма, и вулкан действительно сотрясался.Но когда подошли судьи, она решила сотворить нечто запоминающееся, и нажала на рычажок посильнее. Огнетушитель заревел. Все сморщились и заткнули уши, а затем скрылись в белой пелене. Вулкан дребезжал. Все выглядело на редкость эффектно – по крайней мере то, что Вики могла различить сквозь туман, – пока ее рука не соскользнула и рупор не сдвинулся со своего места прямо под кратером. Раздался взрыв, куски гипса полетели в судей, точно шрапнель.
– Ты была гвоздем программы, – сказал отец.
– По крайней мере, я никого не убила.
– Хотел бы я снова увидеть нечто подобное. Ты могла бы воссоздать тот вулкан для своей последней работы.
– Я уже выросла, – ответила Вики, – и не получаю большого удовольствия, выставляя себя на посмешище.
Весенняя Научная выставка была одним из городских мероприятий, наряду с Выставкой античности, Выставкой оружия, а также Ремесленной выставкой, которые, похоже, проводились с единственной целью – занять чем-нибудь жителей Эллсворта по выходным.
Обычно другие выставки посещали приезжие участники и зрители, что, несомненно, нравилось владельцам мотелей и ресторанов. Но Научная выставка была исключением. На ней демонстрировались работы городских школьников, которые должны были показать что-нибудь сделанное своими руками, если хотели получить хорошую отметку по научным дисциплинам. Для детей и учителей вход был свободный. С остальных брали по два доллара, и казалось, что во всем городе никто не хотел пропустить это событие.
И не только потому, что приходило много родственников, а по той причине, что еще ни одна выставка не обошлась без непредусмотренных сюрпризов. Они давали богатую пищу для сплетен, бывших, пожалуй, любимым занятием горожан.
– Подумать только, – сказал отец, – ведь это твоя последняя выставка.
– И очень скоро она останется позади. Вики участвовала уже двенадцатый раз – ежегодно с первого класса. Тогда она неизменно радовалась каждой выставке, трепетно ее предвкушая.
На первой своей выставке она демонстрировала, как при помощи 100-ваттной электрической лампочки можно сварить яйцо. Потом смастерила электромагнит из гвоздя и нескольких батареек.
– А помнишь вулкан? – спросил отец. Он тоже перенесся в один из дней недалекого прошлого.
– О Боже, это же была катастрофа. Когда Вики училась в шестом классе, она слепила из гипса потрясающей красоты вулкан, поставив его на платформу, под которой был скрыт огнетушитель. Время от времени она заставляла огнетушитель извергать облака белого дыма, и вулкан действительно сотрясался.Но когда подошли судьи, она решила сотворить нечто запоминающееся, и нажала на рычажок посильнее. Огнетушитель заревел. Все сморщились и заткнули уши, а затем скрылись в белой пелене. Вулкан дребезжал. Все выглядело на редкость эффектно – по крайней мере то, что Вики могла различить сквозь туман, – пока ее рука не соскользнула и рупор не сдвинулся со своего места прямо под кратером. Раздался взрыв, куски гипса полетели в судей, точно шрапнель.
– Ты была гвоздем программы, – сказал отец.
– По крайней мере, я никого не убила.
– Хотел бы я снова увидеть нечто подобное. Ты могла бы воссоздать тот вулкан для своей последней работы.
– Я уже выросла, – ответила Вики, – и не получаю большого удовольствия, выставляя себя на посмешище.