Страница:
мастерских они проходили обучение ремеслу.
Искусству обработки железа ко времени встречи Мениппа и Паполоха в
мастерских Филомонида обучалось более трех десятков рабов. Однако поначалу
Филомонид и слышать не хотел о сделке с Мениппом, так как хорошо обученные
кузнецы требовались Кефалу -- богатейшему человеку и владельцу большой
оружейной мастерской. И никто не платил лучше Кефала. Во всяком случае так
думал Филомонид. И лишь когда Паполох сообщил ему, что Никий и Спарта
вот-вот заключат мир; а ему это было известно из достоверных источников,
Филомонид изменил свое решение. Мир со Спартой означал для торговцев оружием
уменьшение количества заказов, и Кефалу кузнецы могли не понадобиться.
Никий, один из последователей великого Перикла и с 429 года до н. э.
один из десяти стратегов Афин, уже долгое время работал над мирным решением
конфликта со Спартой. Столкновения между двумя крупнейшими греческими
государствами -- так называемая Пелопонесская война -- начались в 431 году
до н. э. С окончанием этой войны закончилось и великое время Афин. Но пока
до этого было далеко. Лишь в 404 году до н. э. Победная чаша весов склонится
в сторону Спарты. Теперь же, в 421 году до н. э., обстоятельства
складывались в пользу мирного решения спора. Во всяком случае оба
противника, истощенные и обескровленные, нуждались в перемирии.
По иронии судьбы помощь Никию в заключении мира оказал Клеон -- его
ярый противник в этом вопросе. Стратег Афин и решительный сторонник войны,
он рассчитывал нанести спартанцам, предводителем которых был Брасид,
окончательное поражение.
Решающая битва произошла в 422 году до н. э. в прибрежной области
Фракии близ города Амфиполь. Спартанцы победили, но оба предводителя --
Клеон и Брасид -- остались на поле боя. Таким образом, главное препятствие
на пути мирных устремлений Никия исчезло. Сыграли свою роль также усталость
от войны и истощение ресурсов обеих сторон.
Спустя несколько дней после беседы между Менип-пом, Паполохом и
Филомонидом был заключен так называемый никийский мир.
Аристофан, современник той эпохи, в своей комедии "Мир" весьма
выразительно рисует события. Весть о долгожданном мире приносит афинский
крестьянин Трипай. Все ликуют, и лишь оружейники не радуются. Для них мир --
одни убытки, а для некоторых и разорение.
При всей художественной вольности, которую допускает Аристофан, картина
весьма достоверная. Нам она интересна постольку, поскольку относится к
железу. Все было именно так или почти так. Изготовление оружия было
единственным организованным производством в крупных античных
городах-государствах. В некоторых оружейных мастерских было занято более ста
наемных рабочих и рабов, тогда как в других металлообрабатывающих мастерских
насчитывалось в общей сложности не более двадцати. Войны велись практически
постоянно, поэтому производство оружия почти не знало спадов. Тем не менее
кратковременные периоды мира и заключения мирных договоров неблагоприятно
сказывались на развитии оружейного дела, поскольку владельцы мастерских
лишались массовых заказов.
Филомонид, ставший более сговорчивым в преддверии перемирия, пригласил
Мениппа в свои мастерские, находившиеся к северу от Афин. Там он увидит его
рабов и, если захочет, сможет купить эти "говорящие орудия". И вот они уже в
просторном помещении кузницы, С одной стороны оно полностью открыто, и
поэтому в нем много света. Оборудование --две печи типа шахтных и несколько
открытых кузнечных горнов. В центре на деревянной колоде -- большая
наковальня, по сторонам -- наковальни поменьше. Всюду видны кузнечные мехи.
Это напомнило Мениппу гомеровское описание мастерской бога огня и
покровителя кузнечного ремесла Гефеста:
"...к мехам приступил он.
Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.
Рядом в отверстья горнильные двадцать мехов, задыхали,
Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем,
Иль порывным, служа поспешавшему, или спокойным,
Смотря на волю творца и на нужду творимого дела"
В кузнице было не менее десяти человек: Внимание Мениппа привлекли трое
мужчин, работавших у большой наковальни. Собственно работали двое, а третий
стоял рядом и рукой подавал знаки. Когда он приподнимал руку, большой
кузнечный молот взлетал вверх, описывал полукруг и опускался на докрасна
раскаленное железо, которое клещами удерживал один из работавших. Движения
ритмично повторялись и наблюдателя постепенно захватывал этот своеобразный
"танец" людей и огня. Игра мышц обнаженного покрытого потом кузнеца
свидетельствовала о большом физическом напряжении. Кузнец был на редкость
привлекательным юношей, вовсе не похожий на безобразного и хромого Гефеста.
Скорее его можно было сравнить с Аполлоном -- богом Солнца.
К посетителям подошел старший по мастерской. Он ничем не отличался от
остальных. Такое же обнаженное тело, если не считать кожаного фартука, такой
же, как и у других, остроконечный кожаный колпак, называемый
пилосом. Менипп спросил, что куют на большой наковальне. Будь мы на его
месте, ответ "ключ" наверняка удивил бы нас, но это было действительно так.
Античные замки запирали снаружи натяжением ремня. Чтобы открыть запор,
т. е. отодвинуть задвижку, в соответствующее отверстие вставляли ключ,
который представлял собой точно входящий в гнездо рычаг. Поскольку запор был
надежным только в том случае, если сидел в пазах очень жестко, то открыть
его можно было, лишь приложив значительное усилие. Следовательно,
эффективность рычага должна была быть очень большой. Отсюда и размеры
ключей: как правило, они были длиной не менее полуметра.
По знаку Филомонида старший по мастерской удалился и через некоторое
время подвел к ним трех молодых рабов. Все они еще юношами были куплены во
Фракии.
"Теперь они хорошо знают кузнечное ремесло", -- сказал старший. В
подтверждение он показал изготовленные ими изделия -- серпы, ножи, лемехи,
тяпки, ключи и др.
Менипп понял, что мастера ему подходят, он согласиться сразу не решился
-- мешала мысль о цене. Он знал, что Никий -- тот самый Никий, который
заключил договор со Спартой, заплатил Филомониду целый талант только за
одного.раба. Это шесть тысяч драхм, т. е. почти в сто раз больше, чем стоит
обычный раб. Правда, речь шла о мастеру "для серебряных рудников стратега
Афин, т. е. мастере, способности и высокая/квалификация которого оправдывали
такое вложение "капитала". Сегодня такого мастера мы, вероятно, назвали бы
горным инженером.
Менипп с облегчением вздохнул, когда Филомонид назвал цену: 1200 драхм
за всех троих. Это немало, но Менипп ждал большей суммы: за последние годы
многое подорожало. Он быстро согласился. Затем они с Филомонидом
договорились о сроках отправки рабов, и ко взаимному удовольствию сделка
была окончательно завершена. "Затраты должны себя быстро оправдать,-- думал
Менипп. -- Прибыль от серебряных рудников снова пойдет вверх".
Вечером они отпраздновали сделку в доме гетеры Кинелопы; платил,
разумеется, Менипп. Все остались довольны, даже он, хотя кошелек его сильно
похудел.
Спустя восемь дней Менипп покинул Афины. Его целью была Лаурия, и он
надеялся прибыть туда через два-три дня. Рабы были доставлены Поликреонидом.
Менипп доверял ему. Надсмотрщик за рабами в доме Мениппа, он, хотя и сам был
рабом, пользовался авторитетом и уважением. Поликреонида устраивало такое
положение, и он свысока взирал на своих "подчиненных".
Четыре мускулистых носильщика старались идти в ногу, чтобы не
раскачивались носилки, иначе не миновать гнева Мениппа. Это было непросто:
дорога неровная, каменистая с выбоинами -- тропа, а не дорога.
Группа с носилками двигалась впереди живописного каравана из людей и
животных. Несколько тележек, запряженных ослами, добрая дюжина навьюченных
тюками ослов и вдвое больше слуг, погонщиков и другого люда растянулись в
длинную цепь. Телохранители Мениппа шли впереди этой цепи и замыкали ее;
если дорога позволяла, то несколько хорошо вооруженных воинов устремлялись
далеко вперед или прочесывали окрестности. Времена были тревожные и
нападения были делом обычным. Как правило, нападали грабители, которыми
становились беглые рабы.
Мениппа предостерегали, советовали несколько дней подождать с выходом.
В южные области Аттики должен был отправиться крупный торговый караван в
сопровождении нескольких сот человек. Менипп не придал значения
предостережениям.
Солнце близилось к закату, и люди уже присматривали место для ночлега,
когда из-за скал, из кустов, с деревьев полетели стрелы. Сразу было убито
несколько охранников. Стрела попала в одного из носильщиков.
Носилки упали и перевернулись. Менипп попытался встать на ноги, к нему
на помощь поспешил Поликрео-нид, но он не успел защитить своего господина:
копье разбойника настигло его раньше. Мгновением позже участь раба разделил
и хозяин. В живых нападавшие оставили только трех купленных Мениппом рабов.
Вместо орудий для горных работ они начали ковать оружие для разбойников.
Ранний железный век в Центральной и Западной Европе получил название
"гальштатский" по месту основных находок материальных свидетельств этого
периода и продолжался с VIII по V век до н.э. С этого времени начинается
собственно железный век, практически его расцвет, когда железо в Европе
стало важнейшим и наиболее распространенным металлом, применяемым в
хозяйственной и военной деятельности человека. Это период с V до конца I в.
до н.э., называемый по месту основных находок (Швейцария) "латенским". В
скандинавских странах принято распространять понятие "железный век" и на
первое тысячелетие нашей эры, включая в него период господства викингов,
который закончился в XI веке.
Латинская культура связана с племенами кельтов. Этот народ достиг
больших успехов в развитии металлургии железа, о чем. свидетельствуют их
намного более совершенные металлургические печи. Доказано, что кельты
применяли уже печи типа шахтных и дутьевые мехи, т.е. кричные горны. Кельты
создали новые технологические процессы обработки железа. Так, они научились
оснащать железные инструменты (топоры, лемехи, мечи и ножи) стальными
лезвиями, применяли закалку и отпуск, изготовляли медицинские инструменты,
владели насечкой, т.е. украшением железных изделий благородными металлами, а
также другими способами обработки поверхности. У кельтов получению железа и
его обработке научились римляне и германцы. В течение многих столетий
созданные кельтами способы оставались неизменными, поэтому кельтские
металлурги и кузнецы были непревзойденными учителями. Викинги в X веке
получали железо из руд точно так же, как пятнадцатью веками ранее это делали
кельты. Тем не менее дальнейшее развитие способов обработки железа все же
происходило. Викинги усовершенствовали изготовление железных болтов и
гвоздей для своих судов. Очевидно, им принадлежит также приоритет в
изобретении волочильного процесса (поручение проволоки) и в изготовлении
проволочных сеток.
Германцы посещают кельтское поселение, чтобы приобрести железные
инструменты и железное оружие. -- Необычный способ получения стали у
кельтов. -- Захоронение урны с прахом умершего кузнеца под наковальней в
кузнице. -- О качестве железных дротиков, изготовлявшихся в римских
оружейных мастерских в Англии. -- Викинги считают косы и лемехи со стальными
лезвиями предметом торговли наряду с судовыми гвоздями и мечами со стальными
лезвиями. -- Из Англии и Исландии викинги добрались до Гренландии и Северной
Америки, при этом искусство получения и обработки железа не было утрачено.
Стояла поздняя осень. Низкие облака и туман скрывали солнце, утренний
рассвет с трудом оттеснял темноту. Было сыро. Земля размокла, на оголенных
деревьях и кустарниках серебрились капли воды. Небольшая группа людей
медленно продвигалась вперед: под ногами было скользко. Много сил уходило на
обход заболоченных мест и непроходимых зарослей. Начавшийся дождь со снегом
еще более замедлил движение отряда.
По знаку предводителя люди остановились и прислушались. Они знали, что
необходима особая осторожность-- ведь здесь жил уже другой народ. Его богами
были не Вотан, Доннар и Циу, не почитали они и богиню плодородия Фрею. В
священных дубовых рощах их жрецы -- друиды -- получали вещие указания других
богов. В жертву им приносили белых быков, а трем богам -- Езусу, Тойтаусу и
Татанису -- людей. Жертву Татанису сжигали, жертву Тойтатусу удушали,
засунув его головой вниз в жертвенный горшок, а жертвы Езусу вешали на
деревьях, преимущественно на дубах. Богов было очень много. У каждого вида
деревьев и животных был свой бог. Обожествляли и некоторых животных. Больше
всего почитали кабана. Не все боги были одинаково могущественны, но все они
имели свое предназначение. Простому человеку не под силу было разобраться в
сложном переплетении влияния божеств. Это было доступно только друидам.
Жрецы толковали волю богов и передавали людям их повеления. Такое
посредничество привело к тому, что постепенно друиды стали властителями
племени, их влияние на общественную и хозяйственную деятельность было
практически неограниченным.
Небольшой отряд, оказавшийся за пределами своей территории, принадлежал
племени гермундуров. С кельтским народом гермундуры жили мирно. На
протяжении многих поколений между германцами и кельтами происходил обмен
товарами. Некоторыми ремеслами кельты владели лучше, чем германцы. В
обработке земли они достигли больших успехов, так как уже давно применяли
железные плуги и другой инвентарь.
Помимо инвентаря для обработки земли, кельтские кузнецы изготавливали
железное оружие. Они владели искусством соединения мягкого железа с твердой
сталью, знали толк в закалке и отпуске стали, мастерски украшали мечи, щиты
и шлемы методами травления, чеканки и насечки. Неудивительно поэтому, что
изделия кельтских кузнецов высоко ценились не только германцами, но и
римлянами.
Маленький отряд германцев отправился в путь, чтобы приобрести оружие.
По заданию старейшины рода они должны были посетить кельтское поселение и
договориться об обмене товарами. Поскольку миссия отряда была мирной, люди
были вооружены лишь копьями с широкими железными наконечниками -- любимым
оружием германцев -- и короткими односторонними железными мечами.
Безоружными в то время передвигаться было нельзя, тем более на большие
расстояния: множество опасностей, в том числе вооруженные нападания,
подстерегали людей. А кроме того, оружие было символом свободного человека.
Тем временем тропа все круче и круче поднималась вверх и люди все чаще
скользили и падали. Поселение было уже близко, и германцам казалось
странным, что они не встречают дозора. Поглощенные преодолением очередного
крутого участка пути они не заметили, как оказались в кольце хорошо
вооруженных воинов. Это были кельты.
Германцы опустили острия своих копий к земле и подняли свободные руки
ладонями вперед. Их предводитель, молодой человек с широкой повязкой на
голове, выступил вперед и обратился к предводителю отряда кельтов.
Тот дал знак, и кельты сомкнули круг. Ситуация казалась более
угрожающей, чем была таковой в действительности. Осложнений между
гермундурами и кельтами в этом районе давно уже не было. Места расселения
германцев отделялись от территории кельтов широким
поясом непроходимого первобытного леса. Племена имели разные заботы и
разных врагов: для кельтов это были римляне, для гермундуров -- хатты
(другое германское племя).
Кельты приказали германцам следовать за ними. Крутая тропа вскоре
привела к укрепленному входу, своего рода воротам, к которым слева и справа
примыкали защитные стены. Это был внешний кольцевой вал, окружавший большое
кельтское поселение на вершине горы. Четыре раза по сто шагов насчитал
Ирмин, молодой предводитель германцев, прежде чем они достигли следующего
укрепленного прохода -- ворот через средний кольцевой вал. И вот они стоят
перед последним укрепленным входом. Мощные деревянные столбы, глубоко врытые
в землю, поддерживают башенные ворота. За ними широкая улица, огражденная
высокими стенами, позади которых земляная насыпь. Непрошенным гостям трудно
проникнуть сюда. Ирмин видел над стенами боевые шлемы кельтских воинов. Им
было бы просто поразить врагов метательным оружием. Стены высотой не менее
чем в два человеческих роста были выложены из каменных блоков и валунов.
Германцы прошли через ворота и оказались в селении. Наклонная земляная
насыпь у каменной стены, о которой мы уже говорили, позволяла легко взбегать
на нее жителям для оказания помощи воинам в случае нападения врагов. Дорога
от ворот была вымощена камнями и бревнами, и вела к домам, выстроившимся в
длинный ряд. Между домами сновали люди. Мужчины, казалось, не замечали
чужих, но женщины и дети не скрывали своего любопытства. Впрбчем,
любопытство охватило и германцев. То, что они увидели, привело их в
изумление, но они ничем не выдали себя, будучи истинными мужчинами.
Низкие деревянные дома фасадом били обращены к улице и у большинства из
них отсутствовала передняя стена -- помещение было открыто с одной стороны.
Во всех домах горели очаги. Дым частично выходил через отверстие в крыше, а
в основном тянулся через открытую стену. Туман прижимал дым к земле и он
стлался между домами. Улица была достаточно широкой. По ней могла проехать
повозка, но жешеходам в этом случае приходилось потесниться; они прижимались
к стенам домов или входили в них.
Ирмин и его отряд вздохнули свободнее, когда достигли конца улицы,
завершавшейся просторной площадью. Теперь они увидели дома, располагавшиеся
в другом порядке. Это были как бы усадьбы, огражденные крепкими заборами. За
оградой находились постройки, похожие на хлева и амбары.
Отряд Ирмина отвели в одну из таких усадеб, знаками приказали завтра
быть в полной готовности и оставили одних. Вначале германцы раздули огонь,
тлевший в очаге. В помещении стало теплее; согретые и защищенные от дождя
люди почувствовали себя увереннее. Похоже, что их миссия закончится успешно.
Один из сопровождавших их младших кельтских вождей сказал, что завтра они
предстанут перед "мудрейшим", которому и изложат свою просьбу.
Поселение кельтов, в котором, находился отряд гермундуров, представляло
собой оппидум, что в переводе с латинского означает "укрепленное поселение".
Такие поселения были типичны для кельтов и соответствовали их экономическому
развитию. Здесь успешно развивалось простое товарное производство. Кельтские
оппидумы, однако, не только были центрами по производству различных изделий,
но во многих случаях служили перевалочными пунктами, особенно при
благоприятном географическом положении. Необходимо отметить и военное
значение оппидумов; они служили убежищем для окрестного населения во время
военных действий, а также местом сбора вооруженных отрядов. Позднее такие
поселения превратились в города-крепости и торгово-ремесленные центры
(Бибракта, Герговия, Алезия, Страдони-цеидр.).
В постоянных контактах с другими народами росла экономическая мощь
оппидумов. По примеру римлян кельты ввели денежное обращение, и постепенно
сами начали чеканить монеты из благородных металлов. Основной социальной
ячейкой кельтов были паги -- территориальные округа кровнородственных общин.
Как уже говорилось, большим влиянием у кельтов пользовались друиды -- жрецы,
в руках которых были сосредоточены отправление религиозного культа, высшая
судебная власть и образование. Племена кельтов находились на разных ступенях
разложения общинно-родового строя. Традиции родо-племенной организации у
одних племен были более сильными, у других более слабыми. Однако уже
появились первые признаки зарождения классового общества. Наряду с
могуществом друидов росло могущество знати. Оба сословия дополнял" друг
друга, Вполне вероятно, что ученики и последователи друидов происходили из
наиболее знатных семей общины. Скот и земля оставались еще в коллективном
пользовании, а добыча руды и других сырьевых материалов уже перешла в руки
знати и друидов.
Владея источниками сырья и частью продуктов производства, друиды
фактически создали для себя хорошую экономическую базу.
Отношения с римлянами у кельтов были неустойчивы. Между ними то шла
оживленная торговля, то вспыхивали войны, которые относятся к наиболее
кровопролитным в римской истории. То же можно сказать и об отношениях между
римлянами и германскими племенами.
В 390 году до н. э. кельтские племена хлынули на Аппенинский полуостров
и разгромили противостоящие им римские войска на реке Аллия, левом притоке
Тибра, в 40 километрах севернее Рима. Произошло это 18 июля. По другим
данным, битва была в 287 году. Во всяком случае после разгрома
сорокатысячной армии римлян кельты заняли и разграбили Рим. В руках римлян
оставался лишь Капитолий -- один из семи холмов, на которых был расположен
Древний Рим, и Капитолийский храм.
Ночное нападение кельтов на Капитолийский храм было отбито. Как гласит
легенда, защитников вовремя разбудили святые гуси Юноны, которых потревожили
нападавшие. Кельты ушли из Рима, взяв большой выкуп -- тысячу фунтов золота.
Говорят, что при взвешивании золота вождь кельтов Бреннус положил на чашу
весов с гирями и свой железный меч. Римляне запричитали: "Горе побежденным",
но это вызвало лишь смех у победителя.
Кельты не были единым народом. Между их племенами часто вспыхивали
кровопролитные войны, прямо или косвенно инспирированные римлянами, которые
пользовались принципом "разделяй и властвуй". В союзе с германскими
племенами кельты воевали друг с другом или в союзе с римлянами -- против
германских племен, но всегда это бывало так, как того хотели римляне.
В экономической жизни кельтов основную роль играли земледелие,
скотоводство и производство металлов, прежде всего железа. Земледельцы и
кузнецы были основными производителями товаров в поселениях кельтов. Многие
о.щшдумы возникали там, где была железная руда. Доведенное до высокой
степени мастерства кузнечное ремесло кельтов принесло им известность далеко
за пределами мест их обитания. Кузнецы у кельтов были одновременно и
горняками, и металлургами. Они искали и добывали руду, выплавляли железо и
сами затем изготавливали металлический инвентарь и оружие. Постепенно
произошли разделение труда и его специализация, что не только привело к
резкому подъему производительности, но и позволило намного улучшить качество
изделий.
Оппидум, в который пришли Ирмин и его люди, хотя и не пользовался такой
славой металлургического центра, как оппидум в Норикуме, но тем не менее
производимое здесь железо было превосходным. Изготовленные из него инвентарь
и оружие пользовались большим спросом у соседних народов, в том числе и у
гермундуров.
Железную руду добывали в непосредственной близости к внешнему
кольцевому валу. Многочисленные штольни вели внутрь горы. Горны для
переработки руды находились внутри первого кольцевого вала и располагались в
два ряда. Кроме них, были и другие печи; их можно было видеть отдельно
стоящими в различных местах оппидума вплоть до внутреннего кольцевого вала.
В это время года, в преддверии зимы, горные выработки и печи имели
заброшенный вид. Работы велись лишь у некоторых из них.
На следующий день после прибытия Ирмина пригласили к'одному из друидов,
и он отправился к нему в сопровождении посланца. Тем временем люди Ирмина
пошли к плавильным печам -- их заинтересовала работа этих крупных
сооружений. По высоте печи достигали почти человеческого роста и уходили в
землю на глубину, примерно равную высоте горна. Это было хорошо видно, так
как у большинства печей отсутствовала передняя стенка.
Один из кузнецов объяснил им процесс получения крицы. Вначале заполняли
нижнюю часть шахты печи древесным углем, затем в три слоя закладывали
железную руду, перемежая ее древесным углем. Кузнец показал несколько
отверстий в стенке печи над самой площадкой и кожаные мехи, мундштуки
которых были вставлены в эти отверстия. Объяснив действие мехов, он сказал,
что при вдувании воздуха уголь в печи разгорается, а следовательно,
повышается температура и железо начинает плавиться, стекая в нижнюю часть
горна,
так как оно тяжелее других компонентов, входящих в состав шихты. По
мере остывания меняется состав жидкого железа и оно становится все более
вязким. Кроме того, попутно железо захватывает частички шлака. После того
как прогорает весь уголь и переплавляется руда, получается пропитанный
шлаком кусок железа размером с две человеческие головы, так называемая
крица. Люди с большим интересом выслушали кузнеца.
Дома и мастерские ремесленников, занимавшихся одним ремеслом, в
оппидуме располагались тесными группами. Практически существовали улицы
отдельных ремесел, как это было позднее в средневековых городах. Так
горшечники жили отдельно от кузнецов, а те в свою очередь отдельно от
"бронзолитейщиков и т. д.
Искусству обработки железа ко времени встречи Мениппа и Паполоха в
мастерских Филомонида обучалось более трех десятков рабов. Однако поначалу
Филомонид и слышать не хотел о сделке с Мениппом, так как хорошо обученные
кузнецы требовались Кефалу -- богатейшему человеку и владельцу большой
оружейной мастерской. И никто не платил лучше Кефала. Во всяком случае так
думал Филомонид. И лишь когда Паполох сообщил ему, что Никий и Спарта
вот-вот заключат мир; а ему это было известно из достоверных источников,
Филомонид изменил свое решение. Мир со Спартой означал для торговцев оружием
уменьшение количества заказов, и Кефалу кузнецы могли не понадобиться.
Никий, один из последователей великого Перикла и с 429 года до н. э.
один из десяти стратегов Афин, уже долгое время работал над мирным решением
конфликта со Спартой. Столкновения между двумя крупнейшими греческими
государствами -- так называемая Пелопонесская война -- начались в 431 году
до н. э. С окончанием этой войны закончилось и великое время Афин. Но пока
до этого было далеко. Лишь в 404 году до н. э. Победная чаша весов склонится
в сторону Спарты. Теперь же, в 421 году до н. э., обстоятельства
складывались в пользу мирного решения спора. Во всяком случае оба
противника, истощенные и обескровленные, нуждались в перемирии.
По иронии судьбы помощь Никию в заключении мира оказал Клеон -- его
ярый противник в этом вопросе. Стратег Афин и решительный сторонник войны,
он рассчитывал нанести спартанцам, предводителем которых был Брасид,
окончательное поражение.
Решающая битва произошла в 422 году до н. э. в прибрежной области
Фракии близ города Амфиполь. Спартанцы победили, но оба предводителя --
Клеон и Брасид -- остались на поле боя. Таким образом, главное препятствие
на пути мирных устремлений Никия исчезло. Сыграли свою роль также усталость
от войны и истощение ресурсов обеих сторон.
Спустя несколько дней после беседы между Менип-пом, Паполохом и
Филомонидом был заключен так называемый никийский мир.
Аристофан, современник той эпохи, в своей комедии "Мир" весьма
выразительно рисует события. Весть о долгожданном мире приносит афинский
крестьянин Трипай. Все ликуют, и лишь оружейники не радуются. Для них мир --
одни убытки, а для некоторых и разорение.
При всей художественной вольности, которую допускает Аристофан, картина
весьма достоверная. Нам она интересна постольку, поскольку относится к
железу. Все было именно так или почти так. Изготовление оружия было
единственным организованным производством в крупных античных
городах-государствах. В некоторых оружейных мастерских было занято более ста
наемных рабочих и рабов, тогда как в других металлообрабатывающих мастерских
насчитывалось в общей сложности не более двадцати. Войны велись практически
постоянно, поэтому производство оружия почти не знало спадов. Тем не менее
кратковременные периоды мира и заключения мирных договоров неблагоприятно
сказывались на развитии оружейного дела, поскольку владельцы мастерских
лишались массовых заказов.
Филомонид, ставший более сговорчивым в преддверии перемирия, пригласил
Мениппа в свои мастерские, находившиеся к северу от Афин. Там он увидит его
рабов и, если захочет, сможет купить эти "говорящие орудия". И вот они уже в
просторном помещении кузницы, С одной стороны оно полностью открыто, и
поэтому в нем много света. Оборудование --две печи типа шахтных и несколько
открытых кузнечных горнов. В центре на деревянной колоде -- большая
наковальня, по сторонам -- наковальни поменьше. Всюду видны кузнечные мехи.
Это напомнило Мениппу гомеровское описание мастерской бога огня и
покровителя кузнечного ремесла Гефеста:
"...к мехам приступил он.
Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.
Рядом в отверстья горнильные двадцать мехов, задыхали,
Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем,
Иль порывным, служа поспешавшему, или спокойным,
Смотря на волю творца и на нужду творимого дела"
В кузнице было не менее десяти человек: Внимание Мениппа привлекли трое
мужчин, работавших у большой наковальни. Собственно работали двое, а третий
стоял рядом и рукой подавал знаки. Когда он приподнимал руку, большой
кузнечный молот взлетал вверх, описывал полукруг и опускался на докрасна
раскаленное железо, которое клещами удерживал один из работавших. Движения
ритмично повторялись и наблюдателя постепенно захватывал этот своеобразный
"танец" людей и огня. Игра мышц обнаженного покрытого потом кузнеца
свидетельствовала о большом физическом напряжении. Кузнец был на редкость
привлекательным юношей, вовсе не похожий на безобразного и хромого Гефеста.
Скорее его можно было сравнить с Аполлоном -- богом Солнца.
К посетителям подошел старший по мастерской. Он ничем не отличался от
остальных. Такое же обнаженное тело, если не считать кожаного фартука, такой
же, как и у других, остроконечный кожаный колпак, называемый
пилосом. Менипп спросил, что куют на большой наковальне. Будь мы на его
месте, ответ "ключ" наверняка удивил бы нас, но это было действительно так.
Античные замки запирали снаружи натяжением ремня. Чтобы открыть запор,
т. е. отодвинуть задвижку, в соответствующее отверстие вставляли ключ,
который представлял собой точно входящий в гнездо рычаг. Поскольку запор был
надежным только в том случае, если сидел в пазах очень жестко, то открыть
его можно было, лишь приложив значительное усилие. Следовательно,
эффективность рычага должна была быть очень большой. Отсюда и размеры
ключей: как правило, они были длиной не менее полуметра.
По знаку Филомонида старший по мастерской удалился и через некоторое
время подвел к ним трех молодых рабов. Все они еще юношами были куплены во
Фракии.
"Теперь они хорошо знают кузнечное ремесло", -- сказал старший. В
подтверждение он показал изготовленные ими изделия -- серпы, ножи, лемехи,
тяпки, ключи и др.
Менипп понял, что мастера ему подходят, он согласиться сразу не решился
-- мешала мысль о цене. Он знал, что Никий -- тот самый Никий, который
заключил договор со Спартой, заплатил Филомониду целый талант только за
одного.раба. Это шесть тысяч драхм, т. е. почти в сто раз больше, чем стоит
обычный раб. Правда, речь шла о мастеру "для серебряных рудников стратега
Афин, т. е. мастере, способности и высокая/квалификация которого оправдывали
такое вложение "капитала". Сегодня такого мастера мы, вероятно, назвали бы
горным инженером.
Менипп с облегчением вздохнул, когда Филомонид назвал цену: 1200 драхм
за всех троих. Это немало, но Менипп ждал большей суммы: за последние годы
многое подорожало. Он быстро согласился. Затем они с Филомонидом
договорились о сроках отправки рабов, и ко взаимному удовольствию сделка
была окончательно завершена. "Затраты должны себя быстро оправдать,-- думал
Менипп. -- Прибыль от серебряных рудников снова пойдет вверх".
Вечером они отпраздновали сделку в доме гетеры Кинелопы; платил,
разумеется, Менипп. Все остались довольны, даже он, хотя кошелек его сильно
похудел.
Спустя восемь дней Менипп покинул Афины. Его целью была Лаурия, и он
надеялся прибыть туда через два-три дня. Рабы были доставлены Поликреонидом.
Менипп доверял ему. Надсмотрщик за рабами в доме Мениппа, он, хотя и сам был
рабом, пользовался авторитетом и уважением. Поликреонида устраивало такое
положение, и он свысока взирал на своих "подчиненных".
Четыре мускулистых носильщика старались идти в ногу, чтобы не
раскачивались носилки, иначе не миновать гнева Мениппа. Это было непросто:
дорога неровная, каменистая с выбоинами -- тропа, а не дорога.
Группа с носилками двигалась впереди живописного каравана из людей и
животных. Несколько тележек, запряженных ослами, добрая дюжина навьюченных
тюками ослов и вдвое больше слуг, погонщиков и другого люда растянулись в
длинную цепь. Телохранители Мениппа шли впереди этой цепи и замыкали ее;
если дорога позволяла, то несколько хорошо вооруженных воинов устремлялись
далеко вперед или прочесывали окрестности. Времена были тревожные и
нападения были делом обычным. Как правило, нападали грабители, которыми
становились беглые рабы.
Мениппа предостерегали, советовали несколько дней подождать с выходом.
В южные области Аттики должен был отправиться крупный торговый караван в
сопровождении нескольких сот человек. Менипп не придал значения
предостережениям.
Солнце близилось к закату, и люди уже присматривали место для ночлега,
когда из-за скал, из кустов, с деревьев полетели стрелы. Сразу было убито
несколько охранников. Стрела попала в одного из носильщиков.
Носилки упали и перевернулись. Менипп попытался встать на ноги, к нему
на помощь поспешил Поликрео-нид, но он не успел защитить своего господина:
копье разбойника настигло его раньше. Мгновением позже участь раба разделил
и хозяин. В живых нападавшие оставили только трех купленных Мениппом рабов.
Вместо орудий для горных работ они начали ковать оружие для разбойников.
Ранний железный век в Центральной и Западной Европе получил название
"гальштатский" по месту основных находок материальных свидетельств этого
периода и продолжался с VIII по V век до н.э. С этого времени начинается
собственно железный век, практически его расцвет, когда железо в Европе
стало важнейшим и наиболее распространенным металлом, применяемым в
хозяйственной и военной деятельности человека. Это период с V до конца I в.
до н.э., называемый по месту основных находок (Швейцария) "латенским". В
скандинавских странах принято распространять понятие "железный век" и на
первое тысячелетие нашей эры, включая в него период господства викингов,
который закончился в XI веке.
Латинская культура связана с племенами кельтов. Этот народ достиг
больших успехов в развитии металлургии железа, о чем. свидетельствуют их
намного более совершенные металлургические печи. Доказано, что кельты
применяли уже печи типа шахтных и дутьевые мехи, т.е. кричные горны. Кельты
создали новые технологические процессы обработки железа. Так, они научились
оснащать железные инструменты (топоры, лемехи, мечи и ножи) стальными
лезвиями, применяли закалку и отпуск, изготовляли медицинские инструменты,
владели насечкой, т.е. украшением железных изделий благородными металлами, а
также другими способами обработки поверхности. У кельтов получению железа и
его обработке научились римляне и германцы. В течение многих столетий
созданные кельтами способы оставались неизменными, поэтому кельтские
металлурги и кузнецы были непревзойденными учителями. Викинги в X веке
получали железо из руд точно так же, как пятнадцатью веками ранее это делали
кельты. Тем не менее дальнейшее развитие способов обработки железа все же
происходило. Викинги усовершенствовали изготовление железных болтов и
гвоздей для своих судов. Очевидно, им принадлежит также приоритет в
изобретении волочильного процесса (поручение проволоки) и в изготовлении
проволочных сеток.
Германцы посещают кельтское поселение, чтобы приобрести железные
инструменты и железное оружие. -- Необычный способ получения стали у
кельтов. -- Захоронение урны с прахом умершего кузнеца под наковальней в
кузнице. -- О качестве железных дротиков, изготовлявшихся в римских
оружейных мастерских в Англии. -- Викинги считают косы и лемехи со стальными
лезвиями предметом торговли наряду с судовыми гвоздями и мечами со стальными
лезвиями. -- Из Англии и Исландии викинги добрались до Гренландии и Северной
Америки, при этом искусство получения и обработки железа не было утрачено.
Стояла поздняя осень. Низкие облака и туман скрывали солнце, утренний
рассвет с трудом оттеснял темноту. Было сыро. Земля размокла, на оголенных
деревьях и кустарниках серебрились капли воды. Небольшая группа людей
медленно продвигалась вперед: под ногами было скользко. Много сил уходило на
обход заболоченных мест и непроходимых зарослей. Начавшийся дождь со снегом
еще более замедлил движение отряда.
По знаку предводителя люди остановились и прислушались. Они знали, что
необходима особая осторожность-- ведь здесь жил уже другой народ. Его богами
были не Вотан, Доннар и Циу, не почитали они и богиню плодородия Фрею. В
священных дубовых рощах их жрецы -- друиды -- получали вещие указания других
богов. В жертву им приносили белых быков, а трем богам -- Езусу, Тойтаусу и
Татанису -- людей. Жертву Татанису сжигали, жертву Тойтатусу удушали,
засунув его головой вниз в жертвенный горшок, а жертвы Езусу вешали на
деревьях, преимущественно на дубах. Богов было очень много. У каждого вида
деревьев и животных был свой бог. Обожествляли и некоторых животных. Больше
всего почитали кабана. Не все боги были одинаково могущественны, но все они
имели свое предназначение. Простому человеку не под силу было разобраться в
сложном переплетении влияния божеств. Это было доступно только друидам.
Жрецы толковали волю богов и передавали людям их повеления. Такое
посредничество привело к тому, что постепенно друиды стали властителями
племени, их влияние на общественную и хозяйственную деятельность было
практически неограниченным.
Небольшой отряд, оказавшийся за пределами своей территории, принадлежал
племени гермундуров. С кельтским народом гермундуры жили мирно. На
протяжении многих поколений между германцами и кельтами происходил обмен
товарами. Некоторыми ремеслами кельты владели лучше, чем германцы. В
обработке земли они достигли больших успехов, так как уже давно применяли
железные плуги и другой инвентарь.
Помимо инвентаря для обработки земли, кельтские кузнецы изготавливали
железное оружие. Они владели искусством соединения мягкого железа с твердой
сталью, знали толк в закалке и отпуске стали, мастерски украшали мечи, щиты
и шлемы методами травления, чеканки и насечки. Неудивительно поэтому, что
изделия кельтских кузнецов высоко ценились не только германцами, но и
римлянами.
Маленький отряд германцев отправился в путь, чтобы приобрести оружие.
По заданию старейшины рода они должны были посетить кельтское поселение и
договориться об обмене товарами. Поскольку миссия отряда была мирной, люди
были вооружены лишь копьями с широкими железными наконечниками -- любимым
оружием германцев -- и короткими односторонними железными мечами.
Безоружными в то время передвигаться было нельзя, тем более на большие
расстояния: множество опасностей, в том числе вооруженные нападания,
подстерегали людей. А кроме того, оружие было символом свободного человека.
Тем временем тропа все круче и круче поднималась вверх и люди все чаще
скользили и падали. Поселение было уже близко, и германцам казалось
странным, что они не встречают дозора. Поглощенные преодолением очередного
крутого участка пути они не заметили, как оказались в кольце хорошо
вооруженных воинов. Это были кельты.
Германцы опустили острия своих копий к земле и подняли свободные руки
ладонями вперед. Их предводитель, молодой человек с широкой повязкой на
голове, выступил вперед и обратился к предводителю отряда кельтов.
Тот дал знак, и кельты сомкнули круг. Ситуация казалась более
угрожающей, чем была таковой в действительности. Осложнений между
гермундурами и кельтами в этом районе давно уже не было. Места расселения
германцев отделялись от территории кельтов широким
поясом непроходимого первобытного леса. Племена имели разные заботы и
разных врагов: для кельтов это были римляне, для гермундуров -- хатты
(другое германское племя).
Кельты приказали германцам следовать за ними. Крутая тропа вскоре
привела к укрепленному входу, своего рода воротам, к которым слева и справа
примыкали защитные стены. Это был внешний кольцевой вал, окружавший большое
кельтское поселение на вершине горы. Четыре раза по сто шагов насчитал
Ирмин, молодой предводитель германцев, прежде чем они достигли следующего
укрепленного прохода -- ворот через средний кольцевой вал. И вот они стоят
перед последним укрепленным входом. Мощные деревянные столбы, глубоко врытые
в землю, поддерживают башенные ворота. За ними широкая улица, огражденная
высокими стенами, позади которых земляная насыпь. Непрошенным гостям трудно
проникнуть сюда. Ирмин видел над стенами боевые шлемы кельтских воинов. Им
было бы просто поразить врагов метательным оружием. Стены высотой не менее
чем в два человеческих роста были выложены из каменных блоков и валунов.
Германцы прошли через ворота и оказались в селении. Наклонная земляная
насыпь у каменной стены, о которой мы уже говорили, позволяла легко взбегать
на нее жителям для оказания помощи воинам в случае нападения врагов. Дорога
от ворот была вымощена камнями и бревнами, и вела к домам, выстроившимся в
длинный ряд. Между домами сновали люди. Мужчины, казалось, не замечали
чужих, но женщины и дети не скрывали своего любопытства. Впрбчем,
любопытство охватило и германцев. То, что они увидели, привело их в
изумление, но они ничем не выдали себя, будучи истинными мужчинами.
Низкие деревянные дома фасадом били обращены к улице и у большинства из
них отсутствовала передняя стена -- помещение было открыто с одной стороны.
Во всех домах горели очаги. Дым частично выходил через отверстие в крыше, а
в основном тянулся через открытую стену. Туман прижимал дым к земле и он
стлался между домами. Улица была достаточно широкой. По ней могла проехать
повозка, но жешеходам в этом случае приходилось потесниться; они прижимались
к стенам домов или входили в них.
Ирмин и его отряд вздохнули свободнее, когда достигли конца улицы,
завершавшейся просторной площадью. Теперь они увидели дома, располагавшиеся
в другом порядке. Это были как бы усадьбы, огражденные крепкими заборами. За
оградой находились постройки, похожие на хлева и амбары.
Отряд Ирмина отвели в одну из таких усадеб, знаками приказали завтра
быть в полной готовности и оставили одних. Вначале германцы раздули огонь,
тлевший в очаге. В помещении стало теплее; согретые и защищенные от дождя
люди почувствовали себя увереннее. Похоже, что их миссия закончится успешно.
Один из сопровождавших их младших кельтских вождей сказал, что завтра они
предстанут перед "мудрейшим", которому и изложат свою просьбу.
Поселение кельтов, в котором, находился отряд гермундуров, представляло
собой оппидум, что в переводе с латинского означает "укрепленное поселение".
Такие поселения были типичны для кельтов и соответствовали их экономическому
развитию. Здесь успешно развивалось простое товарное производство. Кельтские
оппидумы, однако, не только были центрами по производству различных изделий,
но во многих случаях служили перевалочными пунктами, особенно при
благоприятном географическом положении. Необходимо отметить и военное
значение оппидумов; они служили убежищем для окрестного населения во время
военных действий, а также местом сбора вооруженных отрядов. Позднее такие
поселения превратились в города-крепости и торгово-ремесленные центры
(Бибракта, Герговия, Алезия, Страдони-цеидр.).
В постоянных контактах с другими народами росла экономическая мощь
оппидумов. По примеру римлян кельты ввели денежное обращение, и постепенно
сами начали чеканить монеты из благородных металлов. Основной социальной
ячейкой кельтов были паги -- территориальные округа кровнородственных общин.
Как уже говорилось, большим влиянием у кельтов пользовались друиды -- жрецы,
в руках которых были сосредоточены отправление религиозного культа, высшая
судебная власть и образование. Племена кельтов находились на разных ступенях
разложения общинно-родового строя. Традиции родо-племенной организации у
одних племен были более сильными, у других более слабыми. Однако уже
появились первые признаки зарождения классового общества. Наряду с
могуществом друидов росло могущество знати. Оба сословия дополнял" друг
друга, Вполне вероятно, что ученики и последователи друидов происходили из
наиболее знатных семей общины. Скот и земля оставались еще в коллективном
пользовании, а добыча руды и других сырьевых материалов уже перешла в руки
знати и друидов.
Владея источниками сырья и частью продуктов производства, друиды
фактически создали для себя хорошую экономическую базу.
Отношения с римлянами у кельтов были неустойчивы. Между ними то шла
оживленная торговля, то вспыхивали войны, которые относятся к наиболее
кровопролитным в римской истории. То же можно сказать и об отношениях между
римлянами и германскими племенами.
В 390 году до н. э. кельтские племена хлынули на Аппенинский полуостров
и разгромили противостоящие им римские войска на реке Аллия, левом притоке
Тибра, в 40 километрах севернее Рима. Произошло это 18 июля. По другим
данным, битва была в 287 году. Во всяком случае после разгрома
сорокатысячной армии римлян кельты заняли и разграбили Рим. В руках римлян
оставался лишь Капитолий -- один из семи холмов, на которых был расположен
Древний Рим, и Капитолийский храм.
Ночное нападение кельтов на Капитолийский храм было отбито. Как гласит
легенда, защитников вовремя разбудили святые гуси Юноны, которых потревожили
нападавшие. Кельты ушли из Рима, взяв большой выкуп -- тысячу фунтов золота.
Говорят, что при взвешивании золота вождь кельтов Бреннус положил на чашу
весов с гирями и свой железный меч. Римляне запричитали: "Горе побежденным",
но это вызвало лишь смех у победителя.
Кельты не были единым народом. Между их племенами часто вспыхивали
кровопролитные войны, прямо или косвенно инспирированные римлянами, которые
пользовались принципом "разделяй и властвуй". В союзе с германскими
племенами кельты воевали друг с другом или в союзе с римлянами -- против
германских племен, но всегда это бывало так, как того хотели римляне.
В экономической жизни кельтов основную роль играли земледелие,
скотоводство и производство металлов, прежде всего железа. Земледельцы и
кузнецы были основными производителями товаров в поселениях кельтов. Многие
о.щшдумы возникали там, где была железная руда. Доведенное до высокой
степени мастерства кузнечное ремесло кельтов принесло им известность далеко
за пределами мест их обитания. Кузнецы у кельтов были одновременно и
горняками, и металлургами. Они искали и добывали руду, выплавляли железо и
сами затем изготавливали металлический инвентарь и оружие. Постепенно
произошли разделение труда и его специализация, что не только привело к
резкому подъему производительности, но и позволило намного улучшить качество
изделий.
Оппидум, в который пришли Ирмин и его люди, хотя и не пользовался такой
славой металлургического центра, как оппидум в Норикуме, но тем не менее
производимое здесь железо было превосходным. Изготовленные из него инвентарь
и оружие пользовались большим спросом у соседних народов, в том числе и у
гермундуров.
Железную руду добывали в непосредственной близости к внешнему
кольцевому валу. Многочисленные штольни вели внутрь горы. Горны для
переработки руды находились внутри первого кольцевого вала и располагались в
два ряда. Кроме них, были и другие печи; их можно было видеть отдельно
стоящими в различных местах оппидума вплоть до внутреннего кольцевого вала.
В это время года, в преддверии зимы, горные выработки и печи имели
заброшенный вид. Работы велись лишь у некоторых из них.
На следующий день после прибытия Ирмина пригласили к'одному из друидов,
и он отправился к нему в сопровождении посланца. Тем временем люди Ирмина
пошли к плавильным печам -- их заинтересовала работа этих крупных
сооружений. По высоте печи достигали почти человеческого роста и уходили в
землю на глубину, примерно равную высоте горна. Это было хорошо видно, так
как у большинства печей отсутствовала передняя стенка.
Один из кузнецов объяснил им процесс получения крицы. Вначале заполняли
нижнюю часть шахты печи древесным углем, затем в три слоя закладывали
железную руду, перемежая ее древесным углем. Кузнец показал несколько
отверстий в стенке печи над самой площадкой и кожаные мехи, мундштуки
которых были вставлены в эти отверстия. Объяснив действие мехов, он сказал,
что при вдувании воздуха уголь в печи разгорается, а следовательно,
повышается температура и железо начинает плавиться, стекая в нижнюю часть
горна,
так как оно тяжелее других компонентов, входящих в состав шихты. По
мере остывания меняется состав жидкого железа и оно становится все более
вязким. Кроме того, попутно железо захватывает частички шлака. После того
как прогорает весь уголь и переплавляется руда, получается пропитанный
шлаком кусок железа размером с две человеческие головы, так называемая
крица. Люди с большим интересом выслушали кузнеца.
Дома и мастерские ремесленников, занимавшихся одним ремеслом, в
оппидуме располагались тесными группами. Практически существовали улицы
отдельных ремесел, как это было позднее в средневековых городах. Так
горшечники жили отдельно от кузнецов, а те в свою очередь отдельно от
"бронзолитейщиков и т. д.