Ли Танит. Повелитель гроз (Войны Вис - 1)

   Его тут же поглотила тьма на палубе, наполненная ревом неистовствующей воды. Ральднор двинулся следом за ним и столкнулся на пороге с врачом, на лице которого застыло плохо скрытое выражение ужаса. Потерять капитана, находясь в плавании, было очень скверно, ибо закорианцы не забывали о своих распрях и войнах даже на корабле.
   Молния копьем ударила в палубу. Ральднор увидел жуткие синеватые силуэты, копошащиеся вокруг паруса, и хлопья желтой пены, летящие из-под весел.
   Весла!
   Джарл все еще заставлял подчиненных грести - даже в такую бурю. Но разве можно было надеяться на что-то, кроме как переждать этот шторм? Кроме того, с каждой новой волной в люки попадало все больше и больше морской воды, и вскоре рукояти весел, дергаясь под ударами волн, наградят гребцов сломанными ребрами, если не чем-нибудь похуже.
   Ральднор свернул и протиснулся в узкое и низкое отверстие, ведущее на нижние палубы.
   Зловещую затхлую тьму усугублял почти физически ощутимый запах страха и мерцающие дымные светильники. С шипением плескалась вода - нижние места уже заливало, - скрипели стальные лопасти весел и хрустели от напряжения мышцы гребцов. Джарл сидел на помосте, словно не замечая пены, лизавшей его ноги, и беспрестанно отбивал молотком ритм для гребцов. Его лицо было уродливой застывшей маской. Он был очень похож на Ригона, словно приходился тому братом. Ральднор глотнул ненависти из зловонного воздуха и прокричал:
   - Бросайте весла! Нас заливает!
   Не обернувшись и не сбившись с ритма, Джарл процедил сквозь зубы:
   - Опорожняй свои поганые кишки в другом месте, дорфарианец! Мы идем в Саардос.
   Ральднор ощутил, как люди напрягают слух, пытаясь расслышать его слова, несмотря на то, что их жилы трещат от запредельных усилий.
   - Джарл, немедленно остановись и задрай люки, пока не утопил корабль и не погубил половину гребцов!
   - Кто ты такой, чтобы я выслушивал твои приказы, сучье отродье?! Убирайся, или я перебью тебе спину!
   Неожиданно "Дочь Рорна" закрутилась у них под ногами. Раздался оглушительный в своей какофонии гром, и потоки вспененной воды хлынули сквозь люки, расколов их, как стекло. Очутившись по горло в воде, люди с криками бросали весла, которые, выйдя из человеческой власти, разворачивались и били по тем, кому не удалось увернуться. Слаженный ритм распался.
   Ральднор прыгнул на Джарла и с размаху воткнул кулак ему под ребра, затем, выхватив молоток из его рук, обрушил между его шеей и плечом удар, вполне достойный этой туши. Перекрывая вопли смятения, Ральднор велел втянуть весла и задраить люки. Почти тут же он спрыгнул в этот хаос и взялся за работу вместе со всеми. Эти гребцы были наемниками - только военные корабли да пираты сажали на весла рабов, - поэтому у них не было ни четкой дисциплины, ни беспрекословного послушания. Он чувствовал, что они находятся на грани вызванного паникой бунта, поэтому, пока они полностью не вышли из повиновения, быстро выстроил их в цепочку и велел вычерпывать воду.
   - Ветер унесет нас за Саардос, в адские моря! - выкрикнул кто-то у него за спиной. - Мы упадем в Эарл!
   - Россказни для баб и детей! - крикнул в ответ Ральднор. - Никак здесь появилась чья-то подружка, пытающаяся выдать себя за мужика?
   Послышался грубый хохот, после чего никто больше не жаловался. Ральднор уже знал, чего больше всего боятся закорианцы, и это была не смерть.
   Когда они вычерпали воду из трюма, он оставил их под командой Элона и, закинув Джарла к себе на спину, потащил его в каюту на корме.
   Ярость бури вроде бы слегка приутихла. В тучах появились просветы, хотя море по-прежнему швыряло их вверх-вниз, как мяч. Оно слизнуло с палубы людей и припасы, а взамен оставило массу бьющихся и извивающихся морских тварей.
   Яннула он обнаружил в надстройке, с белым, как мел, лицом.
   - Похоже, моя жертва пошла нам на пользу, - пробормотал он. - Ох, оказаться бы в Ланне, где холмы синие и, самое главное, неподвижные!
   Волны выбили оконце, осколки стекла и разбитых тарелок плавали на полу, по щиколотку залитом водой.
   - Судовой хирург еще здесь? - спросил пришедший с палубы Элон. - У нескольких людей переломы.
   Врач быстро вышел вслед за ним. Дроклер в нем больше не нуждался, ибо был мертв.
   Волны улеглись, и казалось, что море дымится. Этот дым превращался в серый сумрак, который, извиваясь, расползался над палубой. Они вычерпывали воду и коптили на огне уснувшую рыбу, чтобы восполнить запасы провизии, унесенные морем.
   - Вы очень помогли нам, ваша честь, - сказал Элон Ральднору. - Теперь, когда Дроклера нет в живых, нам не легко будет вернуться в Саардос.
   - Джарл будет вставлять нам палки в колеса?
   - О да. И вряд ли его обрадовало то, что вы уложили его на глазах у гребцов. Предупреждаю вас, ваша честь, будьте начеку, пока находитесь на борту "Дочери Рорна".
   - Благодарю за предупреждение. Но нам остался всего день пути, разве не так?
   - Теперь нет, - покачал головой Элон. - Шторм сбил нас с курса, а где кончается этот туман, ведомо одним богам.
   Вскоре серая пелена сгустилась еще сильнее, превратившись в черный бархатный кокон вокруг корабля. Ни луна, ни звезды не пробивались сквозь эту завесу.
   Одна из женщин принесла им копченой рыбы и графин вина. Яннул, уже почти совсем пришедший в себя, оставил ее на ночь в своей койке.
   Весь следующий день они плыли сквозь туман. Это был безмолвный призрачный мир, который изменялся, превращаясь то в галеры, то в горы, то в стаю гигантских птиц, и все это расползалось и перетекало одно в другое.
   В полированной металлической поверхности, служившей ему зеркалом, Ральднор видел, как быстро сереют его волосы. Какое-то время их еще нельзя будет отличить от волос команды - тускло-черного оттенка, обычного для всех моряков, - но потом... Это все соль в морском ветре. Скоро она выжжет последние остатки черной краски, а замену пузырьку, осколки которого он обнаружил в своих вещах после шторма, найти негде. Тогда он окажется беззащитным среди врагов - желтоволосый человек, равнинное отребье. Но, как ни странно, в таком тумане это казалось почти неважным. Его, как и корабль, несло по воле ветра, без компаса, вне видимости земли. Выхода не было, и поэтому он не слишком-то переживал.
   Матросы опустили тело Дроклера в стальную воду. Отзвучала короткая и суровая закорианская молитва. Он камнем пошел ко дну, увлекаемый грузом, привязанным к ногам.
   Примерно через полчаса после этих импровизированных похорон их призрачная тюрьма начала разрушаться. Через час над волнами не осталось ничего, кроме ночной тьмы.
   Со всех сторон, насколько хватало глаз, не было видно ни малейшего признака суши. Все инструменты, при помощи которых определяется местоположение корабля, смыло за борт. На черном небе не было ни луны, ни звезд.
   Легкий ветерок подталкивал по волнам "Дочь Рорна".
   В полночь тишину разорвал рожок вахтенного. Впереди по левому борту на горизонте что-то красновато поблескивало.
   - Слава Зардуку, это маяки Саардоса! - воскликнул один из офицеров. На палубе поднялся радостный шум. Все опасались какой-нибудь беды, беспомощные в этом призрачном мире.
   Ветер был против них, задувая с востока, поэтому они решили оставаться на месте и ждать утра. Открыли и осушили бочонки с пивом. Ральднор видел, как Джарл пьет под мачтой, и понял, что тот находится в странном состоянии, когда пьют, не испытывая никакого удовольствия и не пьянея. Завтра его гребцы доставят их в Саардос, и он, вне всякого сомнения, спустит с них три шкуры.
   Саардос. А за Саардосом - Равнины. Ральднор думал об этом во мраке своей каюты. И в этой тьме к нему пришло чувство незавершенности - такой конец был чересчур прозаическим. Это был намек судьбы, которого он не понял и на который не ответил.
   Его разбудил рассвет цвета пепельной розы. И звук, которому явно не было места в его сне.
   Яннул еще спал, в кои-то веки один. Над ними скрипели палубы корабля. Звук проникал сквозь дерево, плоть и кости, вызывая холодок на спине.
   На палубе пепельно-алый свет, который проник в его каюту, оказался заревом, охватившим небо и море. Все остальное смутно чернело - огромная мачта с обвисшим парусом, слабо трепещущим на легком ветру, туша надстройки, широкий нос, группки жмущихся друг к другу мужчин и женщин, которые замерли, прислушиваясь и вглядываясь в алеющий горизонт. В воздухе висел негромкий зловещий гул, точно звук какой-то гигантской трубы, ревущей глубоко в сердце земли. Но определить, откуда доносился этот гул, было нельзя - он был повсюду вокруг, всеобъемлющий, как это утро.
   Одна из женщин вдруг взвыла, крича о морских дьяволах. Здоровенный моряк, вразвалку проходивший мимо, ударил ее по лицу:
   - Заткнись, потаскуха.
   Это был Джарл. Не глядя по сторонам, он направился к люку, ведущему в трюм, и на его угрюмо-насмешливом лице не читалось никаких чувств. Откуда-то с палубы раздалась команда Элона. Мужчины тут же принялись за работу, женщины поспешили к канатам. Подняли якорь, поставили парус. Огромный корабль ожил как по волшебству, когда весла коснулись воды. Деревянный корпус, напрягшись, пришел в движение, подгоняемый легким теплым ветерком. Но это была лишь иллюзия жизни. Рассвет замер. Солнце не всходило, тьма не рассеивалась, и лишь розовато-серая дымка все так же висела над морем. И все так же звучал этот дьявольский гул, казавшийся ее звуковым выражением. Ральднор замер у поручня.
   Внезапно где-то под поверхностью воды раздался оглушительный грохот, который ничуть не удивил его, хотя и оледенил все его внутренности непроизвольным страхом. Адские трубы умолкли. Море чудовищно вздыбилось, подхватив их беспомощный кораблик, и Ральднор кувырком покатился по палубе, успев заметить, как из воды вырвалась молния. Свечение ширилось, превращаясь из малинового в зловеще-белое. Его лицо, руки и шею опалил обжигающий черный дождь. Люди кричали. Ветер налетел на корабль трепещущими крыльями огненной птицы.
   Вцепившись в поручень, Ральднор с трудом поднялся, глядя на вздымающееся и опадающее море.
   Океан содрогался в родовых схватках, но дитя, выходящее из его чрева, было невообразимо чудовищным: тлеющий черный конус, рвущийся к небу. Трещины в его расплавленных боках источали белый пар. Зияющая пасть изрыгнула молнию и изверглась жидким пламенем.
   - Огненная гора!
   Обезумев от страха, моряки заметались по палубе. Все они знали легенду об Эарле, горящих горах, поднимающихся пря мо из моря - драконьих глотках, изрыгающих огонь. Закорианцы вопили от ужаса. Они попали в ад, и начались их вечные муки.
   Ральднор попятился по палубе назад и распахнул дверь, ведущую в надстройку. Он попытался крикнуть, чтобы они укрылись внутри, но люди лишь повернули к нему побледневшие лица и невидящие глаза и тут же отвернулись, не переставая вопить. Внезапно в самую их гущу полетел град раскаленных углей. Люди бросились к люкам, и только теперь некоторые побежали к надстройке. Они сталкивались, дрались и ругались, пытаясь протиснуться внутрь. Но драка не помешала Ральднору увидеть, как небо раскололось пополам над чревом морского пика, и вода расцвела белыми цветами взрывов. "Дочь Рорна" встала на дыбы. Люди с дикими воплями катились по палубе и, вываливаясь за борт, оказывались в кипящих волнах. Парус, точно по волшебству, вдруг охватило пламенем.
   Он почувствовал, как под палубой дрогнули и остановились весла.
   Перед его глазами с ужасающей четкостью встала картина паники, снова охватившей гребцов в маленьком аду гребной палубы. Сквозь напирающую толпу он пробился к двери, добрался до люка и каким-то образом спустился в зловонную тьму. Там царило смятение, а возвышение, на котором Джарлу полагалось отбивать ритм, пустовало. Сейчас было не время спрашивать, куда он делся. Ральднор сел на его место, взял молоток, как уже сделал когда-то, и начал задавать ритм оглушительными ударами. Наступила относительная тишина; в каком-то смысле они все были рабами этого неумолимого боя.
   - Гребите! - прикрикнул он на них.
   - Корабль горит! - завопил кто-то. Остальные подхватили его крик.
   Он с грохотом опустил молот.
   - Мне что, испробовать эту дубину на ваших головах? По местам, сопливое дурачье!
   Подчиняясь ему, они заняли свои места. Его тон и поведение сейчас почти в точности повторяли Джарла. Как один, гребцы схватились за весла.
   Сверху донесся грохот и приглушенные крики, полыхнул огонь.
   Он ускорил ритм. Это была скорость, которую использовали в бою - для тарана или для бегства. Он не оставлял им времени на панику.
   Лишь инстинкт подсказал ему, когда они очутились в относительной безопасности. Сквозь люки океан казался залитым кровью и чернилами, но корабль перестал содрогаться. Он замедлил ритм, а потом и вовсе прекратил стучать. Гребцы обвисли на веслах, будто кто-то одним махом погасил в них жизнь.
   Он поднялся по трапу наверх, но люк никак не хотел открываться. Когда Ральднору все же удалось приоткрыть его, оказалось, что его придавило мертвым телом.
   Палуба тоже была усеяна мертвыми, а там, где не было тел, плотным слоем лежал трепещущий фиолетовый пепел. Кое-где еще виднелись бессильные язычки пламени, но выбравшиеся из укрытий люди уже боролись с ними. Парус пылал, и искры кружились на ветру, как стая светлячков. В воздухе висел удушливый дым.
   Вулкан остался позади, полускрытый во мраке, подсвеченном белыми и красными зарницами. Время от времени по морю пробегал отдаленный рокот.
   На многие мили вокруг на воде покачивались обгоревшие предметы. Они скинули туда же своих мертвых. На этот раз никаких молитв не было.
   16
   В заштопанных парусах пел ветер.
   - Мы больше не держим курс, - сообщил Элон. - Инструменты испорчены. Звезды указывают, что мы далеко от Элисаара, но их очертания очень странны, и им абсолютно нельзя доверять. Таллат считает, что пыль от огненной горы исказила размеры и очертания всего, что в небе. Кто может в этом усомниться? Прошлой ночью луна была огромная, как поднос, и синяя, как слива. Нет, мы не можем определять путь по звездам.
   - Нужно вернуться назад, - прорычал Джарл, сидевший напротив него за столом Дроклера.
   - И опять пройти через Огненные врата? Буря и горящая гора унесли половину команды и десятерых гребцов. Если я прикажу снова пойти на такой риск, поднимется бунт.
   - Ты слишком мягок и безволен, Элон. Они поднимут бунт, поскольку знают, что ты спустишь им это с рук. Уступи мне свое место. Вот увидишь, я все улажу.
   - Вообще-то ты сам уступил свое место вулкану, - заметил Ральднор.
   Джарл вихрем обернулся к нему.
   - Почему эта сухопутная крыса сидит с нами на совете?
   - Потому, Джарл, что он уже дважды показал себя лучшим командиром гребцов, чем ты, - парировал Элон.
   - Где ты был, Джарл, когда мы уходили от огня? - выкрикнул Таллат, младший из двух офицеров.
   - У меня были дела внизу.
   - Ну да - спасение своей никчемной, вонючей и грязной шкуры!
   Элон заколотил по столу, чтобы унять пререкающихся.
   - Ветер несет нас на юго-восток, - сказал он серьезно и хладнокровно. Вахтенные видели стаи птиц, что указывает на какую-то сушу поблизости.
   - В этих морях нет суши.
   - Возможно, это какой-нибудь островок, слишком маленький, чтобы наносить его на карту. Тем не менее, есть надежда найти там пресную воду и даже пищу. Да и люди немного отдохнут. А потом решим, что делать с нашим кораблем и нами самими.
   Каждый вечер на закате они делали зарубку на притолоке двери, ведущей в надстройку. Море было невероятно, жгуче синим, время от времени на поверхности воды мелькали островки синего огня. Днем небеса принимали немыслимые цвета, а по ночам при взгляде на аметистовую луну и ядовито-желтые звезды люди делали суеверные знаки, отгоняющие зло.
   Скудость пищи, которую после шторма выдавали строго по норме, уже начала сказываться на всех. Обедов за столом Дроклера больше не было - лишь копченая рыба и сухие галеты, одинаковые для всех.
   Обожженные люди лежали на палубе под навесом, издавая стоны, бормоча, плача, умоляя дать им воды. Женщины с тусклыми глазами ухаживали за ними, как умели. На пятый день после извержения Ральднор очнулся от мертвецкого сна в серой предрассветной дымке и, выйдя на палубу, обратил внимание на странную, зловещую тишину. Не было слышно ни вскрика, ни даже шепота.
   Яннул, вышедший вслед за ним, замер и шепотом спросил:
   - Они что, все умерли?
   - Ну да, - раздался насмешливый, почти веселый мужской голос. Понадобилось лишь совсем немного помочь им.
   Из-под навеса вышел Джарл, поигрывая ножом, с которого капала кровь. Вслед за ним выскользнула еще пара матросов, постаравшись сделать это как можно более незаметно.
   - Ты прикончил их! - ахнул Яннул. Его рука потянулась к его собственному ножу, но потом бессильно упала.
   - Они только зря переводили нашу еду, - выпалил один из приятелей Джарла. - Все равно завтра подохли бы, а не завтра, так послезавтра. Лучше уж сразу.
   - Заткнись, - рявкнул Джарл. - Мы что, еще оправдываться должны перед этой сухопутной крысой? - он прошел мимо, и его приспешники прошмыгнули следом.
   Рассвет уже тронул море своей кистью. Яннул зло выругался.
   - Ты что, откажешься от лишней доли еды? - мягко спросил Ральднор, глядя на краешек солнца, всплывающего из воды. - Как сказал приятель Джарла, они все равно умерли бы, причем в мучениях. Теперь им не больно, а мы сможем поесть.
   Яннул обернулся к нему, но в свете зари новое удивление перекрыло прежнее.
   - Ральднор! - выдохнул он. - Твои волосы... они... они белые!
   Ральднор даже не взглянул на него. Его глаза и лицо были совершенно пусты.
   - Морская соль обесцвечивает лучшую краску, - сказал он спокойно. - Я с Равнин, Яннул.
   Тот снова негромко выругался.
   - То-то я удивлялся в Абиссе... Но, Ральднор, все это время в Корамвисе ты осмеливался обманывать самого Амрека?
   - Ирония, достойная войти в анналы старых мифов, которые я когда-то читал. Да, я был самым близким военачальником Амрека, его правой рукой. Я чуть не переспал с его матерью и отнял у него невесту. И потерял свое положение из-за собственной опрометчивости, а не из-за своей расы. Никто не знал о моем происхождении. Я был дорфарианцем, и все мои преступления были преступлениями дорфарианца. Я - брат Амрека.
   - Брат?..
   - Сын Редона. Не от Вал-Малы, как ты можешь догадаться. Меня выносила Ашне'е, ведьма с янтарными волосами. Я появился из того лона, которое убило моего отца, - слова неудержимо лились из него, но он не чувствовал ни облегчения, ни боли. На горизонте темные облака сливались с морем, скрывая невысокий еще солнечный диск.
   - Значит, по закону Дорфара ты король, - сказал Яннул. В его голосе не было ни сомнения, ни вопроса. И ситуация, и странное, ничего не выражающее лицо рассказчика были очень убедительными. Кроме того, Яннул всегда чувствовал атмосферу тайны, окружавшую человека, которого он называл своим другом. - Король Дорфара.
   Ральднор одними губами улыбнулся то ли морю, то ли своим мыслям.
   - Вон там остров, который обещал нам Элон, - сказал он.
   Яннул, вздрогнув, обернулся и увидел его. В тот же миг с мачты раздался крик вахтенного, и матросы гурьбой высыпали на палубу.
   Это был крошечный клочок суши, со всех сторон атакуемый морем. Вид у него был неуютный. Но люди кричали и хлопали друг друга по плечам. Лишь мертвые под своим навесом хранили молчание, как будто были мудрее, или просто и так всем довольны.
   Остров.
   Он имел форму плоского блюда с крутыми скалами в центре, над которыми стояли облака белых брызг, обрушиваясь водопадами на широкое плато. От пляжа иссиня-черными рядами тянулись джунгли, звенящие от птичьего гомона. Пестрые стаи носились в облаках, оглушительно крича в страхе перед пришельцами.
   "Дочь Рорна" встала на якорь в бухте, и вскоре с нее спустили шлюпки. Лишь женщины и горстка мужчин остались на борту вместе с офицерами, чтобы приглядывать за кораблем. Отвыкшие ноги неуверенно ступали по суше. Взрослые мужчины катались по перламутровому песку и играли им, точно ребятишки.
   Элон разбил их на группы и отправил искать воду и еду. Таллат и Ильрад смастерили рогатки и вернулись с подстреленными тушками каких-то пестрых птиц. Остальные плескались в сапфировых озерцах, набирая полные пригоршни этих жидких сапфиров и тут же с радостными воплями разбрызгивая их. Это был воистину край изобилия, край, где можно было ничего не беречь.
   Остров был необитаем - по крайней мере, они не заметили тут ни одной живой души.
   Яннул сорвал орхидею и вставил в прореху на своей рубахе.
   - Как ты думаешь, мне удастся заставить какую-нибудь из них прижиться на корабле? Дамы в Элисааре отдали бы полжизни за такой цветок.
   Теперь очень многие упоминали в своих разговорах Элисаар и Закорис. Этот крошечный клочок земли вселил в них надежду. Даже жгучее, небывало синее море не так сильно занимало их мысли.
   Сидя на берегу с жареным мясом и свежей водой, они увидели, как из леса выбежало несколько моряков, несущих какие-то желтые плоды. Все, кто сошел с корабля, были немного не в себе от радости, но эти люди казались совершенно безумными. На их шеях висели гирлянды цветов, они безудержно хохотали.
   - Это что еще такое? - спросил у них Элон.
   - Необыкновенный плод! Восхитительный! - воскликнул один из них. - Он ударяет в голову не хуже заравийского вина!
   - Вы уже ели его? - неодобрительно прищелкнул языком Таллат. - Очень зря. Никто из нас не знает, что здесь растет. Он может оказаться ядовитым.
   - Может, может! - моряки принялись кривляться, передразнивая его. Они были действительно пьяны, сок стекал по их щекам и подбородкам, капая на грудь. Они снова набросились на плоды.
   Элон отвернулся. Матросы принялись веселиться на пляже.
   Ральднор увидел, как из-за деревьев показался Джарл, а следом за ним двое или трое его приспешников. Он подошел к куче плодов и принялся рыться в ней.
   - Значит, это вкусно?
   - Это еще не означает, что их можно есть, - заметил Элон. - Кстати, мне казалось, что ты должен оставаться на корабле и приглядывать за своими гребцами.
   - В этом море дочурку Рорна осмелятся потревожить разве что властители Эарла. Я приплыл сюда на шлюпке, как и ты, палубный офицер. - Джарл откусил кусочек плода, прожевал, потом ухмыльнулся: - Твои матросы куда лучше разбираются в еде, чем ты, Элон!
   Он прихватил пару плодов и отправился с ними к другому костру, вокруг которого плясали пьяные моряки.
   Постепенно, один за другим, кто с самодовольным видом, кто нерешительно, люди переходили к его костру. Одни подпадали под воздействие его жестокой властности, других привлекала его непоколебимая самоуверенность. Раздалось даже несколько одобрительных криков по поводу убийства раненых.
   Вскоре собравшиеся вокруг Джарла разошлись не на шутку. Они снова принялись спускать лодки на воду, приплясывая и оглушительно хохоча.
   - Они собираются увезти вахтенных с корабля, - озабоченно заметил Таллат. - Палубный офицер, я считаю, что вахта необходима даже в этом пустынном море.
   Элон взглянул на белую кромку прибоя.
   - Могу ли я остановить их своей властью, Таллат? Вроде бы у того костра не так много народу.
   - Они опьянели от этих плодов и стали слабее женщин...
   Не говоря более ни слова, Элон поднялся. Напряженный, как струна, он двинулся по берегу к обезумевшим морякам и их лодкам. Ральднор пошел за ним; Таллат, Яннул и несколько остальных последовали его примеру. Пестрые птицы медленно кружили в небе.
   Внезапно Джарл отделился от толпы. Плоды оказали свое действие и на него тоже, хотя на нем не было цветочной гирлянды, и он вел себя не так, как остальные. Поскольку он привык к вину, опьянение не смазало и не изменило черт его характера, а скорее обострило, усугубило их.
   - Что ты делаешь, Джарл? - спросил Элон.
   - Собираюсь перевезти на остров последних матросов, гребцов и шлюх. А ты что, не хочешь позволить им тоже побывать на острове?
   - Везде они побывают. Скоро я пошлю им смену, когда люди отдохнут.
   - На корабле не нужна вахта, Элон. Только не здесь.
   - Я не отдавал тебе приказа распустить вахтенных.
   - Ты! Ты вообще больше не можешь что-либо приказывать или не приказывать! Идите, жуйте хлеб с водичкой, леди, пока мужчины развлекаются!
   - Ты ответишь за это в Ханассоре, - негромко пообещал Элон.
   - Ханассор, - сплюнул Джарл. Он не разделял их уверенности. - Сначала доберись туда. У меня ведь тоже есть кого призвать к ответу. Эту сухопутную крысу у тебя за спиной, например. Во имя Зардука, дорфарианец, ты можешь не совать свой нос в чужие дела?
   - Этот берег принадлежит мне ровно в той же степени, как и тебе, отрезал Ральднор, - а твой голос слышно очень далеко.
   Рука Джарла метнулась к поясу и выхватила нож. Повисло напряженное молчание.
   - Убери нож, - потребовал Элон.
   - Пускай подерутся! - возбужденно хихикнул кто-то из мужчин. - Ставлю десять дрэков на Джарла.
   Поднялся одобрительный гомон.
   - Ну, дорфарианец, выйдешь против меня? Ты уже видел, каков этот клинок в деле, - сказал Джарл и добавил с презрением: - Беловолосый!
   Рука Ральднора словно сама по себе сделала привычное движение, и в ней сверкнул нож. Несколько человек заметили уверенную отточенность этого жеста, и веселье немного приутихло.
   - Да, ты уже пускал в ход этот клинок - против полумертвых людей, сказал Ральднор. - Я принимаю твой вызов.
   Джарл бросился вперед, но Элон как-то ухитрился вклиниться между ними. Яростно зарычав, Джарл ударил палубного офицера ножом. Белый песок оросила красная влага. На ноже командира гребцов вспыхнула алая полоса. Джарл прыгнул в ближайшую лодку, его люди последовали примеру вожака. Они оттолкнулись от берега и оказались на воде в считанные секунды после того, как Элон рухнул на землю.