Страница:
Маргарет безнадежно покачала головой, не зная, что сказать.
Елизавета пронизывающе посмотрела на нее и вдруг разразилась смехом.
– А вы упрямы, не так ли? Вы больше похожи на своего деда, чем думаете. Бычьи головы вы оба. Уверена, вы не вышли бы замуж за Роберта Вестона, даже если бы я захотела, но, к счастью, я не намерена этого делать. У меня слишком много сомнений относительно его преданности, а также его занятий. Нет, я предложу вам троих подходящих женихов. Куда послать список?
Она ожидала ответа, и Маргарет не могла промолчать.
– Соблаговолите послать на магазин «Французские кружевницы» на Треднидл-стрит. Все, что туда поступит, немедленно попадет ко мне.
Королева коротко кивнула и вызвала хлопком в ладоши фрейлину.
– Прощайте, виконтесса, – сказала Елизавета, отпуская Маргарет величественным мановением руки. – Советую вам основательно продумать ваше решение.
30
31
32
Елизавета пронизывающе посмотрела на нее и вдруг разразилась смехом.
– А вы упрямы, не так ли? Вы больше похожи на своего деда, чем думаете. Бычьи головы вы оба. Уверена, вы не вышли бы замуж за Роберта Вестона, даже если бы я захотела, но, к счастью, я не намерена этого делать. У меня слишком много сомнений относительно его преданности, а также его занятий. Нет, я предложу вам троих подходящих женихов. Куда послать список?
Она ожидала ответа, и Маргарет не могла промолчать.
– Соблаговолите послать на магазин «Французские кружевницы» на Треднидл-стрит. Все, что туда поступит, немедленно попадет ко мне.
Королева коротко кивнула и вызвала хлопком в ладоши фрейлину.
– Прощайте, виконтесса, – сказала Елизавета, отпуская Маргарет величественным мановением руки. – Советую вам основательно продумать ваше решение.
30
Маргарет возвращалась в город, одолеваемая мрачными мыслями. Итак, она сможет получить наследство, если выйдет замуж. Меньше всего она ожидала, что после разговора с королевой ей придется ломать голову над подобным предложением.
Маргарет задумчиво брела по улицам, затем решила спуститься и пойти вдоль реки, уж слишком донимала жара. Несколько раз она останавливалась то выпить воды из родника, то передохнуть в тени деревьев. Вдруг ее кольнуло подозрение, ей показалось, что продолжение всего пути от Гринвич-Паласа она постоянно видела одного и того же мужчину со связкой щепы под мышкой. Она обернулась и опять увидела его в нескольких десятках шагов за собой, он поправлял свою связку, прислонясь к дереву. Через некоторое время она попробовала проверить свое подозрение и наклонилась к роднику, ладонью зачерпывая воду. Делая вид, что отряхивает платье от пыли, она резко повернулась и обнаружила того же человека, выглядывающего из-за дерева на том же расстоянии от нее.
Встревоженная, она решила скрыться от него в городской сутолоке и пошла быстрее. Миновала бойни в Саутворке, множество пивных, расположенных возле моста, и пересекла его. Затем смешалась с толпой, которая заставила незнакомца слегка отстать. Лавируя между прохожими, Маргарет спустилась к переулку и нырнула в открытые двери лавки. К ее радости, преследователь прошел мимо. Дождавшись, когда он исчезнет из виду, она вышла и поспешила назад, оглянувшись перед поворотом и убедившись, что за ней не следят. Гордая, что перехитрила человека Роберта, она направилась к зданию гильдии. Слава Богу, главный мастер уже возвратился из поездки. Бойкая девушка провела Маргарет через широкий зал в небольшую уютную комнату.
Маргарет приветствовал степенный седой джентльмен, учтиво предложивший ей стул. Усаживаясь, она обратила внимание на строгий покрой его одежды из очень дорогой материи и значок гильдии, приколотый к камзолу.
– Я мастер Ричард Тирстан, первый директор Почетной гильдии лондонских торговцев мануфактурой, – представился он низким рокочущим басом. – Чем могу служить, мисс?
– Я Маргарет Смитсон. – Она назвала девичью фамилию, понимая, что здесь вряд ли уместно прозвучит имя виконтессы Лонглит. – Мои друзья хотели бы стать членами гильдии. Я пришла узнать, что им нужно для этого сделать.
– Каков же их товар? – поинтересовался мастер.
– Мои друзья делают кружева, которые, безусловно, будут пользоваться большим спросом. Я знаю в Лондоне еще только двух мастеров и могу вас заверить, что работа моих друзей превосходит по красоте и качеству их продукцию.
– Гм, местное производство, разумеется, выгоднее ввоза, – мастер Тирстан занял свое место за столом напротив нее, потер чисто выбритую щеку и взял перо. – Похоже, вы проверили рынок.
– Да, конечно, – оживилась Маргарет. – Поверьте, они будут достойными и выгодными членами гильдии. Как им написать прошение?
Он оценивающе посмотрел на нее, словно раздумывая, сколько она с друзьями сможет заплатить за привилегию.
– Им нужно написать прошение к нашему следующему собранию в гильдии, которое состоится через шесть дней.
– Шесть дней? – разочарованно переспросила Маргарет. – Почему же нужно так долго ждать?
– Прием новых членов гильдии происходит только на общем собрании. – В его голосе слышалось сочувствие. – Они действительно хотят, чтобы их приняли?
– Разумеется.
Мастер взял перо, обмакнул его в чернильницу и занес над чистым листом бумаги.
– Назовите имена ваших друзей.
– Бертранда и Мари Капелл.
Тирстан опустил перо.
– Ваши друзья женщины? – Голос мастера как бы утратил частицу благожелательности.
– Да, женщины, – ответила Маргарет, удивленная вопросом. – Разве вы не принимаете женщин?
– Видите ли, женщины участвуют в жизни гильдии, – терпеливо стал объяснять мастер. Они много помогают в благотворительной работе в похоронах умерших членов, их приглашают на наши праздники. Но это все сестры или жены нашей братии. Официальное же членство предоставляем только работающим мужчинам.
– Насколько мне известно, – возразила Маргарет, – все-таки среди членов гильдии есть несколько женщин.
– Вы правы, – признался он. – Это вдовы наших мастеров, им разрешили занять мест их умерших мужей из уважения к их заслугам.
– А другие? – настойчиво спросила Маргарет, не допуская, чтобы от нее так легко отделались.
– Всего одной или двум незамужним женщинам было позволено стать полноправными членами гильдии, но в виде исключения.
– А как же леди Говард, графиня Винфорд?
– Леди Говард? Вы ее знаете? – спросил мастер, не скрывая изумления: еще бы, как эта девушка из простонародья, бедно одетая и пришедшая без горничной, может быть знакома с графиней?
– Мы росли в одном городе, – сдерживая возмущение, коротко пояснила Маргарет. – Это было несколько лет назад. Тогда я хорошо знала ее.
– О, несколько лет назад, – облегченно вздохнул Тирстан, поняв, что теперь пути двух женщин разошлись. – Дело в том, что у вас неверные сведения о ее милости. Членом гильдии является ее брат, который занял место своего умершего отца, мастера Кавендиша. Может быть, вы знаете капитана Кавендиша? Если бы он поручился за ваших подруг, это могло бы…
– При чем здесь капитан? – холодно возразила Маргарет. Ей стоило большого труда не показывать бурлившего в ней негодования. – Мои подруги намерены предложить исключительно выгодный товар, и я уверена, что собрание гильдии пойдет на то, чтобы и для них сделать исключение, – с достоинством заявила она, глядя ему прямо в глаза. – Они будут здесь через шесть дней. Назовите, пожалуйста, время.
С этими словами она встала, чтобы уйти, однако мастер Тирстан, не желавший упускать, видимо, действительно очень выгодный товар и не столь уверенный в решении собрания, горячо рекомендовал ей на всякий случай заранее поговорить с капитаном.
– Вы были знакомы с его сестрой, и он не откажет вам. Можете зайти в его мастерскую прямо по дороге отсюда, она всего через одну улицу от нас. Вы сразу увидите ее знак – на черном фоне золотой оружейный молоточек. Мастерская находится в полуподвальном помещении, к ней ведет единственная на улице небольшая лесенка, – суетливо объяснял он, по-отечески положив руку на ее плечо.
Маргарет молча кивнула и поспешила прочь.
Отвратительный старикан, возмущенно думала она, пытаясь снять возбуждение быстрой ходьбой. С виду любезный и обходительный. Но в том-то и беда, что мужчины, внешне проявляя признаки уважения, на деле с презрением отводят женщине подчиненную роль, заключая ее в тесные рамки семьи и домашнего хозяйства. Любой признак женской самостоятельности вызывает их дружное негодующее удивление и яростное стремление защитить себе право на главенствующее положение. Со злости она решила купить принадлежности для кружева, ей было просто необходимо поработать после встречи с этим лицемером!
Свернув на улицу ювелиров, она сразу заметила издали вывеску, о которой говорил Тирстан, и, проходя мимо, увидела закрытую дверь и темные окна мастерской. Через несколько улиц отсюда находилась Треднидл-стрит, куда она направлялась, совершенно забыв о своем преследователе. Отыскав нужную ей лавку, Маргарет с мрачной решимостью истратила большую часть своих скудных средств. Но зато теперь у нее была темно-синяя ткань обтянуть подушку, нитки, льняная пряжа, иголки, а главное, драгоценные медные булавки! К счастью, она еще могла отказаться от рыбьих костей, которыми бедные мастерицы скрепляли петли кружева. Прижав к груди сверток с покупками, она направилась домой. Но, остановившись около разносчика купить изюму для дочки и апельсинов для утоления давно мучившего ее голода, она вдруг снова заметила того человека, наблюдающего за ней на некотором удалении.
Проклиная свою беспечность, Маргарет рассовала по карманам пакетик изюма и апельсины и устремилась в самую гущу толпы. Задевая встречных прохожих, она почти бежала по булыжной неровной мостовой, перепрыгивая кучи отбросов. Она увидела открытую дверь, бросилась туда и замерла. Сердце учащенно билось, горло пересохло. Маргарет ожидала, что вот-вот в проеме двери появится настырный провожатый.
Вдруг совсем рядом раздался окрик:
– Эй ты, принеси эля!
Она чуть не подпрыгнула от испуга, узнав голос Роберта, и всем телом вжалась в нишу за дверью, тревожно вслушиваясь.
– Тупая каналья, не тот сорт! Позови хозяина, я сам закажу.
Голос раздался слева, видимо, из пивной, мимо которой она только что пробежала. Маргарет с ужасом поняла, что могла бы уже оказаться в его силках, и тогда… Чтобы не потерять мужества, Маргарет не стала додумывать эту страшную мысль.
Затаив дыхание, она медленно выдвинулась из-за двери и, прижавшись к притолоке, бросила осторожный взгляд налево – Роберт и человек графа, которого она узнала по цветам его одежды, стояли с кружками в руках. Наверное, долго бегали за ней по городу – вон как раскраснелись! – и решили освежиться выпивкой. Маргарет заметила, как из потока людей, заполнявшего узкую улицу, вынырнул и подскочил к Роберту ее преследователь. Сейчас он скажет, что она где-то здесь, и они втроем бросятся на розыски.
Маргарет решилась покинуть свое убежище. Сдвинув капор пониже на лицо, она спокойно вышла из дверей, делая вид, что живет здесь, по-хозяйски плотно прикрыла их за собой, повернула направо и деловито зашагала по улице. В такт ускоренным шагам где-то в горле стучало ее сердце.
– Эй, ты! Стой! – неожиданно загремел сзади голос Роберта, и Маргарет сильно вздрогнула. – Стой, тебе говорят, мерзкий воришка!
В этот момент на нее сзади налетел какой-то оборванец и чуть не сбил с ног, пробегая мимо. Она схватилась за его руку, чтобы не упасть, и он невольно потащил ее за собой.
Быстро обернувшись, Маргарет увидела над толпой разъяренное лицо Роберта, с силой расталкивающего людей и прорывающего к ним. Ее вдруг осенило, что этот оборванный пройдоха обокрал виконта, и, несмотря на весь ужас положения, она расхохоталась, увлекаемая воришкой вперед.
Маргарет задумчиво брела по улицам, затем решила спуститься и пойти вдоль реки, уж слишком донимала жара. Несколько раз она останавливалась то выпить воды из родника, то передохнуть в тени деревьев. Вдруг ее кольнуло подозрение, ей показалось, что продолжение всего пути от Гринвич-Паласа она постоянно видела одного и того же мужчину со связкой щепы под мышкой. Она обернулась и опять увидела его в нескольких десятках шагов за собой, он поправлял свою связку, прислонясь к дереву. Через некоторое время она попробовала проверить свое подозрение и наклонилась к роднику, ладонью зачерпывая воду. Делая вид, что отряхивает платье от пыли, она резко повернулась и обнаружила того же человека, выглядывающего из-за дерева на том же расстоянии от нее.
Встревоженная, она решила скрыться от него в городской сутолоке и пошла быстрее. Миновала бойни в Саутворке, множество пивных, расположенных возле моста, и пересекла его. Затем смешалась с толпой, которая заставила незнакомца слегка отстать. Лавируя между прохожими, Маргарет спустилась к переулку и нырнула в открытые двери лавки. К ее радости, преследователь прошел мимо. Дождавшись, когда он исчезнет из виду, она вышла и поспешила назад, оглянувшись перед поворотом и убедившись, что за ней не следят. Гордая, что перехитрила человека Роберта, она направилась к зданию гильдии. Слава Богу, главный мастер уже возвратился из поездки. Бойкая девушка провела Маргарет через широкий зал в небольшую уютную комнату.
Маргарет приветствовал степенный седой джентльмен, учтиво предложивший ей стул. Усаживаясь, она обратила внимание на строгий покрой его одежды из очень дорогой материи и значок гильдии, приколотый к камзолу.
– Я мастер Ричард Тирстан, первый директор Почетной гильдии лондонских торговцев мануфактурой, – представился он низким рокочущим басом. – Чем могу служить, мисс?
– Я Маргарет Смитсон. – Она назвала девичью фамилию, понимая, что здесь вряд ли уместно прозвучит имя виконтессы Лонглит. – Мои друзья хотели бы стать членами гильдии. Я пришла узнать, что им нужно для этого сделать.
– Каков же их товар? – поинтересовался мастер.
– Мои друзья делают кружева, которые, безусловно, будут пользоваться большим спросом. Я знаю в Лондоне еще только двух мастеров и могу вас заверить, что работа моих друзей превосходит по красоте и качеству их продукцию.
– Гм, местное производство, разумеется, выгоднее ввоза, – мастер Тирстан занял свое место за столом напротив нее, потер чисто выбритую щеку и взял перо. – Похоже, вы проверили рынок.
– Да, конечно, – оживилась Маргарет. – Поверьте, они будут достойными и выгодными членами гильдии. Как им написать прошение?
Он оценивающе посмотрел на нее, словно раздумывая, сколько она с друзьями сможет заплатить за привилегию.
– Им нужно написать прошение к нашему следующему собранию в гильдии, которое состоится через шесть дней.
– Шесть дней? – разочарованно переспросила Маргарет. – Почему же нужно так долго ждать?
– Прием новых членов гильдии происходит только на общем собрании. – В его голосе слышалось сочувствие. – Они действительно хотят, чтобы их приняли?
– Разумеется.
Мастер взял перо, обмакнул его в чернильницу и занес над чистым листом бумаги.
– Назовите имена ваших друзей.
– Бертранда и Мари Капелл.
Тирстан опустил перо.
– Ваши друзья женщины? – Голос мастера как бы утратил частицу благожелательности.
– Да, женщины, – ответила Маргарет, удивленная вопросом. – Разве вы не принимаете женщин?
– Видите ли, женщины участвуют в жизни гильдии, – терпеливо стал объяснять мастер. Они много помогают в благотворительной работе в похоронах умерших членов, их приглашают на наши праздники. Но это все сестры или жены нашей братии. Официальное же членство предоставляем только работающим мужчинам.
– Насколько мне известно, – возразила Маргарет, – все-таки среди членов гильдии есть несколько женщин.
– Вы правы, – признался он. – Это вдовы наших мастеров, им разрешили занять мест их умерших мужей из уважения к их заслугам.
– А другие? – настойчиво спросила Маргарет, не допуская, чтобы от нее так легко отделались.
– Всего одной или двум незамужним женщинам было позволено стать полноправными членами гильдии, но в виде исключения.
– А как же леди Говард, графиня Винфорд?
– Леди Говард? Вы ее знаете? – спросил мастер, не скрывая изумления: еще бы, как эта девушка из простонародья, бедно одетая и пришедшая без горничной, может быть знакома с графиней?
– Мы росли в одном городе, – сдерживая возмущение, коротко пояснила Маргарет. – Это было несколько лет назад. Тогда я хорошо знала ее.
– О, несколько лет назад, – облегченно вздохнул Тирстан, поняв, что теперь пути двух женщин разошлись. – Дело в том, что у вас неверные сведения о ее милости. Членом гильдии является ее брат, который занял место своего умершего отца, мастера Кавендиша. Может быть, вы знаете капитана Кавендиша? Если бы он поручился за ваших подруг, это могло бы…
– При чем здесь капитан? – холодно возразила Маргарет. Ей стоило большого труда не показывать бурлившего в ней негодования. – Мои подруги намерены предложить исключительно выгодный товар, и я уверена, что собрание гильдии пойдет на то, чтобы и для них сделать исключение, – с достоинством заявила она, глядя ему прямо в глаза. – Они будут здесь через шесть дней. Назовите, пожалуйста, время.
С этими словами она встала, чтобы уйти, однако мастер Тирстан, не желавший упускать, видимо, действительно очень выгодный товар и не столь уверенный в решении собрания, горячо рекомендовал ей на всякий случай заранее поговорить с капитаном.
– Вы были знакомы с его сестрой, и он не откажет вам. Можете зайти в его мастерскую прямо по дороге отсюда, она всего через одну улицу от нас. Вы сразу увидите ее знак – на черном фоне золотой оружейный молоточек. Мастерская находится в полуподвальном помещении, к ней ведет единственная на улице небольшая лесенка, – суетливо объяснял он, по-отечески положив руку на ее плечо.
Маргарет молча кивнула и поспешила прочь.
Отвратительный старикан, возмущенно думала она, пытаясь снять возбуждение быстрой ходьбой. С виду любезный и обходительный. Но в том-то и беда, что мужчины, внешне проявляя признаки уважения, на деле с презрением отводят женщине подчиненную роль, заключая ее в тесные рамки семьи и домашнего хозяйства. Любой признак женской самостоятельности вызывает их дружное негодующее удивление и яростное стремление защитить себе право на главенствующее положение. Со злости она решила купить принадлежности для кружева, ей было просто необходимо поработать после встречи с этим лицемером!
Свернув на улицу ювелиров, она сразу заметила издали вывеску, о которой говорил Тирстан, и, проходя мимо, увидела закрытую дверь и темные окна мастерской. Через несколько улиц отсюда находилась Треднидл-стрит, куда она направлялась, совершенно забыв о своем преследователе. Отыскав нужную ей лавку, Маргарет с мрачной решимостью истратила большую часть своих скудных средств. Но зато теперь у нее была темно-синяя ткань обтянуть подушку, нитки, льняная пряжа, иголки, а главное, драгоценные медные булавки! К счастью, она еще могла отказаться от рыбьих костей, которыми бедные мастерицы скрепляли петли кружева. Прижав к груди сверток с покупками, она направилась домой. Но, остановившись около разносчика купить изюму для дочки и апельсинов для утоления давно мучившего ее голода, она вдруг снова заметила того человека, наблюдающего за ней на некотором удалении.
Проклиная свою беспечность, Маргарет рассовала по карманам пакетик изюма и апельсины и устремилась в самую гущу толпы. Задевая встречных прохожих, она почти бежала по булыжной неровной мостовой, перепрыгивая кучи отбросов. Она увидела открытую дверь, бросилась туда и замерла. Сердце учащенно билось, горло пересохло. Маргарет ожидала, что вот-вот в проеме двери появится настырный провожатый.
Вдруг совсем рядом раздался окрик:
– Эй ты, принеси эля!
Она чуть не подпрыгнула от испуга, узнав голос Роберта, и всем телом вжалась в нишу за дверью, тревожно вслушиваясь.
– Тупая каналья, не тот сорт! Позови хозяина, я сам закажу.
Голос раздался слева, видимо, из пивной, мимо которой она только что пробежала. Маргарет с ужасом поняла, что могла бы уже оказаться в его силках, и тогда… Чтобы не потерять мужества, Маргарет не стала додумывать эту страшную мысль.
Затаив дыхание, она медленно выдвинулась из-за двери и, прижавшись к притолоке, бросила осторожный взгляд налево – Роберт и человек графа, которого она узнала по цветам его одежды, стояли с кружками в руках. Наверное, долго бегали за ней по городу – вон как раскраснелись! – и решили освежиться выпивкой. Маргарет заметила, как из потока людей, заполнявшего узкую улицу, вынырнул и подскочил к Роберту ее преследователь. Сейчас он скажет, что она где-то здесь, и они втроем бросятся на розыски.
Маргарет решилась покинуть свое убежище. Сдвинув капор пониже на лицо, она спокойно вышла из дверей, делая вид, что живет здесь, по-хозяйски плотно прикрыла их за собой, повернула направо и деловито зашагала по улице. В такт ускоренным шагам где-то в горле стучало ее сердце.
– Эй, ты! Стой! – неожиданно загремел сзади голос Роберта, и Маргарет сильно вздрогнула. – Стой, тебе говорят, мерзкий воришка!
В этот момент на нее сзади налетел какой-то оборванец и чуть не сбил с ног, пробегая мимо. Она схватилась за его руку, чтобы не упасть, и он невольно потащил ее за собой.
Быстро обернувшись, Маргарет увидела над толпой разъяренное лицо Роберта, с силой расталкивающего людей и прорывающего к ним. Ее вдруг осенило, что этот оборванный пройдоха обокрал виконта, и, несмотря на весь ужас положения, она расхохоталась, увлекаемая воришкой вперед.
31
Боясь попасться, парень вырвался из рук Маргарет и пустился наутек. Не зная, что делать, Маргарет кинулась со всех ног за ним. Некогда было выяснять, узнал ли Роберт ее в женщине, убегающей вместе с тощим уличным мальчишкой.
Когда парень вильнул в переулок и шмыгнул в открытую дверь, Маргарет вбежала за ним. В полумраке она налетела на него, и они оба рухнули на пол. Маргарет поспешно поднялась, ощупывая пакет с покупками, пока ее глаза привыкали к скудному свету низкого помещения.
– Нужно запереть дверь, – вскочив на ноги, крикнул парнишка и закрыл дверь толстым бревном, кряхтя от натуги. – Вот, а не то сидеть мне в Ньюгейте.
Маргарет снова расхохоталась над забавной нелепостью происходящего, забыв, что ей тоже пришлось поспешно скрыться.
– А ты-то что такого сделала, – спросил парень, подозрительно ее оглядывая, – что он гонится за тобой?
– Он меня преследует, но не из-за кошелька, – проговорила она сквозь смех, – который ты, видно, стащил у него.
– Ага, я стырил его толстую мошну, – усмехнулся мальчишка. – Небось джентльмен не согласен тебе платить твою цену?
Маргарет поздравила себя с тем, что ее, видимо, приняли за продажную девку.
– Знаю я его, – сказала она, не видя иного выхода из положения. – Он хочет, чтобы я грела его постель, но я ничего за это не получу.
– Тогда ты молодец, что убежала, – подмигнул он ей, как сообщник.
Он полез под стол и открыл люк.
– Спускайся за мной, – пригласил он и исчез внизу.
Маргарет растерянно вглядывалась в отверстие, затянутое по краям паутиной с растревоженными пауками.
Вдруг дверь в помещение загремела под сильными ударами ног.
– Какого черта вы закрыли дверь? – кричал Роберт. – Я позову судебного пристава, грязный ублюдок! И вы, Маргарет, с ним, я узнал вас. Черт побери, выходите немедленно, пока я не разнес эту дверь вдребезги!
Закрыв от страха глаза, Маргарет торопливо спустилась в люк, опустила за собой его крышку и, нащупав засов, заперла вход. Она начала спускаться по лестнице, едва не наступая на пальцы мальчишки. Достигнув последней ступеньки, она шарила в темноте ногой, чтобы нащупать пол, и, не найдя опоры, оторвала руки и прыгнула вниз. В подвале сразу разлился сладкий запах апельсинов, и она поняла, что раздавила их.
Парень зажег фонарь и без церемоний забрал фрукты, которые она достала из кармана. Он засунул их в свой грязный мешок, пока Маргарет, брезгливо морщась, отлепляла с лица паутину. Сверху доносился усиливающийся грохот.
Мальчик встал на четвереньки и пополз по узкому лазу, видимо, уверенный, что женщина последует за ним без приглашения.
Маргарет ничего не оставалось, как последовать за своим проводником по бесконечной ленте хода. Они карабкались под низкими сводами подвалов, затем пролезли в туннель, где приходилось низко нагибать голову под нависающими балками. Дважды они выбирались на поверхность, перебегая из одного развалившегося дома в другой, где снова ныряли в недра Лондона. Сиротливый огонек покачивался впереди, указывая путь в кромешной темноте.
Вдруг парнишка остановился и поставил фонарь на землю. Он уселся рядом со светом и стал осматривать содержимое украденных кошельков, с жадностью поедая апельсин, который и не подумал очистить от кожуры.
– Послушай, возьми себе несколько шиллингов из этого кошелька, раз уж ты знаешь этого типа. Небось, он тебя уже не раз обманывал.
Не решаясь разрушить представление парнишки о том, что она тоже принадлежит к отбросам общества, Маргарет взяла несколько монет.
Пересчитав деньги и спрятав их в карман, парень достал из мешка второй апельсин и, очистив его грязными пальцами, протянул Маргарет.
– Ешь сам, я не хочу. Скажи, как тебя зовут и сколько тебе лет.
– Зовут-то меня Тим, а сколько дет, точно не знаю, – он беспечно пожал плечами. – А какая разница-то? – И он принялся за апельсин.
– Вообще-то для твоего занятия это неважно. Мне кажется, тебе лет четырнадцать, не больше.
Знаешь, тебе не поздно пойти в подмастерья, чтобы научиться какому-нибудь ремеслу.
При свете фонаря Маргарет изучала парнишку. У него была светлая кожа, во всяком случае, там, где она сквозила через лохмотья, и темные волосы, видимо, годами не встречавшиеся с ножницами. Она опустилась рядом с ним, и он повернул к ней лицо с большими синими глазищами, казавшимися невинными, не знай, она, чем он занимается. Под одним из них темнел здоровенный синяк.
– Ничего не получится. Кому, к черту, нужен такой, как я? – Он вдруг указал на ее сверток. – А ты могла бы двигаться побыстрее, если бы отделалась от него.
– Ой, нет, я не могу. Это мои принадлежности для кружева, всякие нитки-булавки.
– Так ты подрабатываешь кружевами? Маргарет кивнула. Мальчик встал, стряхнул кожуру.
– Тогда тебе стоит поговорить с королевой Маб. Ей всегда нужны кружевницы, и, говорят, она им неплохо платит.
Тим подхватил фонарь и снова полез в какую-то щель. Маргарет не отставала, вынужденная не обращать внимания на вездесущую паутину. Наконец они добрались до небольшой двери, и парнишка распахнул ее ударом ноги.
Открывшаяся перед Маргарет картина ужаснула ее. При мигающем свете двух толстых свечей восседала на стуле, как на троне, скрюченная ведьма, от которой навстречу вошедшим двинулись несколько оборванцев. Один из них был весь покрыт гнойными болячками и язвами, другой ковылял с костылем, из лохмотьев третьего торчал обрубок руки. Невыразимо грязное помещение было пропитано застарелой вонью мочи и пота, омерзительно смешавшимися с запахом плесени. Взгляд Маргарет привлекла единственная чистая вещь – сверкающее белизной кружево, которое плела старая колдунья.
Конечно, это колдунья, подумала Маргарет, гадливо рассматривая мерзкие лохмотья старухи, не дотрагивающейся до кружева грязными пальцами – в этом было преимущество плетения кружева коклюшками. Скрюченные пальцы ведьмы орудовали над подушкой с необычайной быстротой. Она показалась женщине громадным отвратительным пауком, который неутомимо плетет свою цепную паутину, подстерегая беспечную жертву. Маргарет еле сдерживала дрожь страха. Знай она, что ее здесь ожидает, она не пошла бы за Тимом, даже чтобы спастись от Роберта.
– Ну, давай сюда плату за неделю, – скрипучим голосом приказала старуха, впиваясь в мальчишку крохотными пронзительными глазками. – А где апельсин, ты ведь принес его мне?
– Э-э… – мямлил Тим, на глазах утрачивая петушиную уверенность.
Робко подойдя ближе, он положил на стол перед каргой несколько монет. Трое оборванцев протянули жадные руки, но старуха оказалась проворнее: схватив стоявшую у стула палку и стукнув ею по пальцам и носам бродяг, она сгребла деньги к себе. Глухо ворча, нищие отошли.
– В следующий раз отдашь монеты мне в руки, гаденыш, – прошипела старая ведьма.
Она пересчитала деньги, потом дернула головой и что-то прорычала. Из дальнего угла комнаты показался неуклюжий громила, прежде не замеченный Маргарет. Лицо Тима исказилось страхом.
В несколько шагов верзила пересек помещение и схватил парнишку за горла, свободной рукой шаря по его одежде в поисках мешка. Сорвав его, он толкнул Тима на груду тряпья, и тот свалился, давясь от кашля.
Когда содержимое мешка было вытряхнуто в скрюченные щупальца старухи, Тим встал на ноги и принял вызывающую позу, видимо, зная, какое наказание его ожидает. У Маргарет сжалось сердце от страха за мальчишку, ей хотелось схватить его за руку и утащить отсюда, но она понимала, что может только ухудшить его участь: от этого негодяя им не убежать.
– Ты пожалеешь, что вздумал меня обманывать, паршивый выродок, – грозно заскрипела колдунья. – Слышишь, ты!
Она повернулась к Маргарет, как будто только что ее увидела.
– Это еще кто?
– Она кружевница, – оживленный надеждой, ответил Тим. Он понял, что старуха удовлетворилась найденными деньгами и сегодня расправы не будет.
Маргарет пробрала дрожь, когда прячущиеся в глубоких морщинах черные глазки принялись бесцеремонно изучать ее.
– Какое кружево плетешь, английское или французское?
– Я умею и французское кружево – «снежный узор», «лесная поляна» и даже… – дрожащим, голосом начала Маргарет, но старуха оборвала ее.
– Мне нужна кружевная кайма для женских рюшей. Сделай любой из этих узоров, но хорошего французского качества. Принесешь через три дня один эл[21], и я заплачу тебе крону.
Целая крона! У Маргарет захватило дух, и она еле смогла ответить:
– За три дня мне не успеть. Можно сделать ширину не больше дюйма[22]?
– Если только высшего качества.
– Вот и поднят Черный Джек, верно? – Тим подмигнул Маргарет, намекая на незаконный заказ.
Маргарет кинула на него предостерегающий взгляд.
– Если не придержишь язык, парень, получишь еще украшение под глазом, – проворчала старуха и обратилась к Маргарет: – Так что, мисс, договорились?
Маргарет медлила с ответом, лихорадочно соображая, что в нормальных условиях она, безусловно, отказалась бы от подпольной сделки. Но последние три дня у нее вообще все пошло наперекосяк и, чтобы ей с подругами продержаться до собрания гильдии, она пошла бы в преисподнюю. И молодая женщина кивком подтвердила согласие.
Старуха назначила час и место встречи, когда она должна будет передать Тиму кружева, и предупредила, что ей заплатят, если придирчивый покупатель одобрит ее работу. Уверенная в своем мастерстве, Маргарет спокойно выслушала это предупреждение.
С невероятным облегчением расставшись со старой колдуньей, которую она мысленно окрестила Паучихой, Маргарет последовала за Тимом по туннелю. Вспомнив, что в логове его дочиста обобрали, она предложила ему взять деньги Роберта, но парень презрительно отмахнулся, объяснив, что ему ничего не стоит еще сегодня срезать два-три кошелька.
– Ты дождешься, что попадешь-таки в Ньюгейт, Тим. Говорю тебе, лучше устройся в подмастерья.
– К тебе разве что? – усмехнулся тот. – И ты научишь меня плести кружавчики?
– Если будешь стараться, научу.
Он только рассмеялся.
– Не выдержал бы я целый день сидеть сиднем и вертеть нитки. Не мужское это дело. Но вот что я скажу тебе. Если услышишь, что кому-нибудь нужен помощник варить пиво, или таскать бочки, или… это я с удовольствием.
Маргарет горячо обещала ему поинтересоваться, у кого есть нужда в помощнике. Ей понравилась открытая солнечная улыбка Тима и дружеское отношение к ней, очень хотелось, чтобы он бросил воровство.
Но сейчас она мечтала только о том, чтобы благополучно добраться до дому. Раньше она думала, что в таком огромном городе, как Лондон, легко затеряться, но Роберт нашел ее за два дня, и это настораживало.
Когда парень вильнул в переулок и шмыгнул в открытую дверь, Маргарет вбежала за ним. В полумраке она налетела на него, и они оба рухнули на пол. Маргарет поспешно поднялась, ощупывая пакет с покупками, пока ее глаза привыкали к скудному свету низкого помещения.
– Нужно запереть дверь, – вскочив на ноги, крикнул парнишка и закрыл дверь толстым бревном, кряхтя от натуги. – Вот, а не то сидеть мне в Ньюгейте.
Маргарет снова расхохоталась над забавной нелепостью происходящего, забыв, что ей тоже пришлось поспешно скрыться.
– А ты-то что такого сделала, – спросил парень, подозрительно ее оглядывая, – что он гонится за тобой?
– Он меня преследует, но не из-за кошелька, – проговорила она сквозь смех, – который ты, видно, стащил у него.
– Ага, я стырил его толстую мошну, – усмехнулся мальчишка. – Небось джентльмен не согласен тебе платить твою цену?
Маргарет поздравила себя с тем, что ее, видимо, приняли за продажную девку.
– Знаю я его, – сказала она, не видя иного выхода из положения. – Он хочет, чтобы я грела его постель, но я ничего за это не получу.
– Тогда ты молодец, что убежала, – подмигнул он ей, как сообщник.
Он полез под стол и открыл люк.
– Спускайся за мной, – пригласил он и исчез внизу.
Маргарет растерянно вглядывалась в отверстие, затянутое по краям паутиной с растревоженными пауками.
Вдруг дверь в помещение загремела под сильными ударами ног.
– Какого черта вы закрыли дверь? – кричал Роберт. – Я позову судебного пристава, грязный ублюдок! И вы, Маргарет, с ним, я узнал вас. Черт побери, выходите немедленно, пока я не разнес эту дверь вдребезги!
Закрыв от страха глаза, Маргарет торопливо спустилась в люк, опустила за собой его крышку и, нащупав засов, заперла вход. Она начала спускаться по лестнице, едва не наступая на пальцы мальчишки. Достигнув последней ступеньки, она шарила в темноте ногой, чтобы нащупать пол, и, не найдя опоры, оторвала руки и прыгнула вниз. В подвале сразу разлился сладкий запах апельсинов, и она поняла, что раздавила их.
Парень зажег фонарь и без церемоний забрал фрукты, которые она достала из кармана. Он засунул их в свой грязный мешок, пока Маргарет, брезгливо морщась, отлепляла с лица паутину. Сверху доносился усиливающийся грохот.
Мальчик встал на четвереньки и пополз по узкому лазу, видимо, уверенный, что женщина последует за ним без приглашения.
Маргарет ничего не оставалось, как последовать за своим проводником по бесконечной ленте хода. Они карабкались под низкими сводами подвалов, затем пролезли в туннель, где приходилось низко нагибать голову под нависающими балками. Дважды они выбирались на поверхность, перебегая из одного развалившегося дома в другой, где снова ныряли в недра Лондона. Сиротливый огонек покачивался впереди, указывая путь в кромешной темноте.
Вдруг парнишка остановился и поставил фонарь на землю. Он уселся рядом со светом и стал осматривать содержимое украденных кошельков, с жадностью поедая апельсин, который и не подумал очистить от кожуры.
– Послушай, возьми себе несколько шиллингов из этого кошелька, раз уж ты знаешь этого типа. Небось, он тебя уже не раз обманывал.
Не решаясь разрушить представление парнишки о том, что она тоже принадлежит к отбросам общества, Маргарет взяла несколько монет.
Пересчитав деньги и спрятав их в карман, парень достал из мешка второй апельсин и, очистив его грязными пальцами, протянул Маргарет.
– Ешь сам, я не хочу. Скажи, как тебя зовут и сколько тебе лет.
– Зовут-то меня Тим, а сколько дет, точно не знаю, – он беспечно пожал плечами. – А какая разница-то? – И он принялся за апельсин.
– Вообще-то для твоего занятия это неважно. Мне кажется, тебе лет четырнадцать, не больше.
Знаешь, тебе не поздно пойти в подмастерья, чтобы научиться какому-нибудь ремеслу.
При свете фонаря Маргарет изучала парнишку. У него была светлая кожа, во всяком случае, там, где она сквозила через лохмотья, и темные волосы, видимо, годами не встречавшиеся с ножницами. Она опустилась рядом с ним, и он повернул к ней лицо с большими синими глазищами, казавшимися невинными, не знай, она, чем он занимается. Под одним из них темнел здоровенный синяк.
– Ничего не получится. Кому, к черту, нужен такой, как я? – Он вдруг указал на ее сверток. – А ты могла бы двигаться побыстрее, если бы отделалась от него.
– Ой, нет, я не могу. Это мои принадлежности для кружева, всякие нитки-булавки.
– Так ты подрабатываешь кружевами? Маргарет кивнула. Мальчик встал, стряхнул кожуру.
– Тогда тебе стоит поговорить с королевой Маб. Ей всегда нужны кружевницы, и, говорят, она им неплохо платит.
Тим подхватил фонарь и снова полез в какую-то щель. Маргарет не отставала, вынужденная не обращать внимания на вездесущую паутину. Наконец они добрались до небольшой двери, и парнишка распахнул ее ударом ноги.
Открывшаяся перед Маргарет картина ужаснула ее. При мигающем свете двух толстых свечей восседала на стуле, как на троне, скрюченная ведьма, от которой навстречу вошедшим двинулись несколько оборванцев. Один из них был весь покрыт гнойными болячками и язвами, другой ковылял с костылем, из лохмотьев третьего торчал обрубок руки. Невыразимо грязное помещение было пропитано застарелой вонью мочи и пота, омерзительно смешавшимися с запахом плесени. Взгляд Маргарет привлекла единственная чистая вещь – сверкающее белизной кружево, которое плела старая колдунья.
Конечно, это колдунья, подумала Маргарет, гадливо рассматривая мерзкие лохмотья старухи, не дотрагивающейся до кружева грязными пальцами – в этом было преимущество плетения кружева коклюшками. Скрюченные пальцы ведьмы орудовали над подушкой с необычайной быстротой. Она показалась женщине громадным отвратительным пауком, который неутомимо плетет свою цепную паутину, подстерегая беспечную жертву. Маргарет еле сдерживала дрожь страха. Знай она, что ее здесь ожидает, она не пошла бы за Тимом, даже чтобы спастись от Роберта.
– Ну, давай сюда плату за неделю, – скрипучим голосом приказала старуха, впиваясь в мальчишку крохотными пронзительными глазками. – А где апельсин, ты ведь принес его мне?
– Э-э… – мямлил Тим, на глазах утрачивая петушиную уверенность.
Робко подойдя ближе, он положил на стол перед каргой несколько монет. Трое оборванцев протянули жадные руки, но старуха оказалась проворнее: схватив стоявшую у стула палку и стукнув ею по пальцам и носам бродяг, она сгребла деньги к себе. Глухо ворча, нищие отошли.
– В следующий раз отдашь монеты мне в руки, гаденыш, – прошипела старая ведьма.
Она пересчитала деньги, потом дернула головой и что-то прорычала. Из дальнего угла комнаты показался неуклюжий громила, прежде не замеченный Маргарет. Лицо Тима исказилось страхом.
В несколько шагов верзила пересек помещение и схватил парнишку за горла, свободной рукой шаря по его одежде в поисках мешка. Сорвав его, он толкнул Тима на груду тряпья, и тот свалился, давясь от кашля.
Когда содержимое мешка было вытряхнуто в скрюченные щупальца старухи, Тим встал на ноги и принял вызывающую позу, видимо, зная, какое наказание его ожидает. У Маргарет сжалось сердце от страха за мальчишку, ей хотелось схватить его за руку и утащить отсюда, но она понимала, что может только ухудшить его участь: от этого негодяя им не убежать.
– Ты пожалеешь, что вздумал меня обманывать, паршивый выродок, – грозно заскрипела колдунья. – Слышишь, ты!
Она повернулась к Маргарет, как будто только что ее увидела.
– Это еще кто?
– Она кружевница, – оживленный надеждой, ответил Тим. Он понял, что старуха удовлетворилась найденными деньгами и сегодня расправы не будет.
Маргарет пробрала дрожь, когда прячущиеся в глубоких морщинах черные глазки принялись бесцеремонно изучать ее.
– Какое кружево плетешь, английское или французское?
– Я умею и французское кружево – «снежный узор», «лесная поляна» и даже… – дрожащим, голосом начала Маргарет, но старуха оборвала ее.
– Мне нужна кружевная кайма для женских рюшей. Сделай любой из этих узоров, но хорошего французского качества. Принесешь через три дня один эл[21], и я заплачу тебе крону.
Целая крона! У Маргарет захватило дух, и она еле смогла ответить:
– За три дня мне не успеть. Можно сделать ширину не больше дюйма[22]?
– Если только высшего качества.
– Вот и поднят Черный Джек, верно? – Тим подмигнул Маргарет, намекая на незаконный заказ.
Маргарет кинула на него предостерегающий взгляд.
– Если не придержишь язык, парень, получишь еще украшение под глазом, – проворчала старуха и обратилась к Маргарет: – Так что, мисс, договорились?
Маргарет медлила с ответом, лихорадочно соображая, что в нормальных условиях она, безусловно, отказалась бы от подпольной сделки. Но последние три дня у нее вообще все пошло наперекосяк и, чтобы ей с подругами продержаться до собрания гильдии, она пошла бы в преисподнюю. И молодая женщина кивком подтвердила согласие.
Старуха назначила час и место встречи, когда она должна будет передать Тиму кружева, и предупредила, что ей заплатят, если придирчивый покупатель одобрит ее работу. Уверенная в своем мастерстве, Маргарет спокойно выслушала это предупреждение.
С невероятным облегчением расставшись со старой колдуньей, которую она мысленно окрестила Паучихой, Маргарет последовала за Тимом по туннелю. Вспомнив, что в логове его дочиста обобрали, она предложила ему взять деньги Роберта, но парень презрительно отмахнулся, объяснив, что ему ничего не стоит еще сегодня срезать два-три кошелька.
– Ты дождешься, что попадешь-таки в Ньюгейт, Тим. Говорю тебе, лучше устройся в подмастерья.
– К тебе разве что? – усмехнулся тот. – И ты научишь меня плести кружавчики?
– Если будешь стараться, научу.
Он только рассмеялся.
– Не выдержал бы я целый день сидеть сиднем и вертеть нитки. Не мужское это дело. Но вот что я скажу тебе. Если услышишь, что кому-нибудь нужен помощник варить пиво, или таскать бочки, или… это я с удовольствием.
Маргарет горячо обещала ему поинтересоваться, у кого есть нужда в помощнике. Ей понравилась открытая солнечная улыбка Тима и дружеское отношение к ней, очень хотелось, чтобы он бросил воровство.
Но сейчас она мечтала только о том, чтобы благополучно добраться до дому. Раньше она думала, что в таком огромном городе, как Лондон, легко затеряться, но Роберт нашел ее за два дня, и это настораживало.
32
Наконец Тим вывел Маргарет на поверхность. Когда они вылезли из люка в чьей-то конюшне и вышли на улицу, она почувствовала себя вернувшейся на землю из подземного царства. Никогда еще чистый воздух и дневной свет не казались ей такими прекрасными. Однако на душе у нее было тревожно. Ей пришлось согласиться на незаконную работу, да и опасение снова наткнуться на Роберта не оставляло ее.
Новый друг немного проводил Маргарет и оставил недалеко от квартала мануфактурщиков. Она рассматривала из-за угла прохожих, покусывая губы от волнения. Навстречу плелись выпачканные с головы до ног сажей трубочист со своим помощником, оба увешанные снаряжением. По другой стороне улицы на высоких пробковых каблуках семенила женщина в чрезвычайно пышной юбке, подол которой поддерживала сопровождавшая ее горничная.
Не заметив ничего подозрительного, Маргарет повернула за угол и поспешила по улице. Страх не давал ей медлить. Мимо промелькнули витрины ювелирных магазинов с поблескивающими драгоценностями. До текстильного района оставалась всего одна улица, когда Маргарет обнаружила, что привлекает внимание своей торопливостью и неопрятной одеждой. Немногочисленные прохожие с любопытством оглядывались на нее. Молодая женщина выпрямила спину и сменила бег на быструю походку, пытаясь на ходу кое-как оправить платье, изрядно испачканное и помятое в путешествии по лондонским катакомбам. Измученная и напуганная, она в глубине души призналась, что напрасно отказалась от охраны. Она сделала это, слишком ценя свою свободу, но в результате могла оказаться во власти Роберта.
Все тело ныло и просило отдыха, но нужно было двигаться. Пересилив себя, Маргарет свернула на Треднидл-стрит, прошла мимо своего запертого магазина, ключи от которого приятно утяжеляли почти пустой кошелек. Ее друзья наверняка молятся дома за ее благополучное возвращение, ведь она ушла ранним утром, а сейчас уже вечереет. Но, слава Богу, через одну улицу она уже окажется в квартале торговцев рыбой.
Она остановилась как вкопанная. За поворотом, на пустынной улице, она увидела Роберта со своим давешним преследователем. Неторопливо и уверенно оба направлялись к ней, и на лице Роберта заиграла торжествующая улыбка. Вскрикнув, Маргарет бросилась назад, за угол.
Как был прав Джонатан, предупреждавший ее, что Роберт быстро найдет ее по вывеске! Они преспокойно прохаживались в этом районе, уверенные, что Маргарет рано или поздно появится здесь.
Молодая женщина на бегу достала ключи, быстро отомкнула замок и ворвалась внутрь, выхватив ключ их скважины. Захлопнув дверь, она заперла ее изнутри и, задыхаясь, вбежала в маленькую заднюю комнату, закрыв за собой и эту дверь, чтобы Роберт не увидел ее через окно.
Через несколько минут снаружи раздался крик виконта, и Маргарет съежилась от страха. Значит, ей не удалось укрыться так, чтобы он не заметил, куда она побежала. Господи! Она будет делать так, как просила Бертранда. Маргарет поклялась, что, если все кончится благополучно, она будет сидеть дома.
– Откройте, Маргарет, все равно вы не уйдете! Небольшое окно задней комнатки выходило в грязный проулок. Поудобнее ухватив сверток, Маргарет подняла раму, собираясь выскочить и убежать прочь этим путем. Она высунула голову и огляделась.
Новый друг немного проводил Маргарет и оставил недалеко от квартала мануфактурщиков. Она рассматривала из-за угла прохожих, покусывая губы от волнения. Навстречу плелись выпачканные с головы до ног сажей трубочист со своим помощником, оба увешанные снаряжением. По другой стороне улицы на высоких пробковых каблуках семенила женщина в чрезвычайно пышной юбке, подол которой поддерживала сопровождавшая ее горничная.
Не заметив ничего подозрительного, Маргарет повернула за угол и поспешила по улице. Страх не давал ей медлить. Мимо промелькнули витрины ювелирных магазинов с поблескивающими драгоценностями. До текстильного района оставалась всего одна улица, когда Маргарет обнаружила, что привлекает внимание своей торопливостью и неопрятной одеждой. Немногочисленные прохожие с любопытством оглядывались на нее. Молодая женщина выпрямила спину и сменила бег на быструю походку, пытаясь на ходу кое-как оправить платье, изрядно испачканное и помятое в путешествии по лондонским катакомбам. Измученная и напуганная, она в глубине души призналась, что напрасно отказалась от охраны. Она сделала это, слишком ценя свою свободу, но в результате могла оказаться во власти Роберта.
Все тело ныло и просило отдыха, но нужно было двигаться. Пересилив себя, Маргарет свернула на Треднидл-стрит, прошла мимо своего запертого магазина, ключи от которого приятно утяжеляли почти пустой кошелек. Ее друзья наверняка молятся дома за ее благополучное возвращение, ведь она ушла ранним утром, а сейчас уже вечереет. Но, слава Богу, через одну улицу она уже окажется в квартале торговцев рыбой.
Она остановилась как вкопанная. За поворотом, на пустынной улице, она увидела Роберта со своим давешним преследователем. Неторопливо и уверенно оба направлялись к ней, и на лице Роберта заиграла торжествующая улыбка. Вскрикнув, Маргарет бросилась назад, за угол.
Как был прав Джонатан, предупреждавший ее, что Роберт быстро найдет ее по вывеске! Они преспокойно прохаживались в этом районе, уверенные, что Маргарет рано или поздно появится здесь.
Молодая женщина на бегу достала ключи, быстро отомкнула замок и ворвалась внутрь, выхватив ключ их скважины. Захлопнув дверь, она заперла ее изнутри и, задыхаясь, вбежала в маленькую заднюю комнату, закрыв за собой и эту дверь, чтобы Роберт не увидел ее через окно.
Через несколько минут снаружи раздался крик виконта, и Маргарет съежилась от страха. Значит, ей не удалось укрыться так, чтобы он не заметил, куда она побежала. Господи! Она будет делать так, как просила Бертранда. Маргарет поклялась, что, если все кончится благополучно, она будет сидеть дома.
– Откройте, Маргарет, все равно вы не уйдете! Небольшое окно задней комнатки выходило в грязный проулок. Поудобнее ухватив сверток, Маргарет подняла раму, собираясь выскочить и убежать прочь этим путем. Она высунула голову и огляделась.