Страница:
– Они сидели там… – показала, – Летали и кричали…
Словно в ответ на её слова, с неба камнем рухнул гигантский орёл. Такое чудовище я даже во сне бы не представила: абсолютно чёрный, с радужными глазами, он был больше Манвэга, на каждой лапе сверкало кольцо из тёмно-зелёного металла с непонятными гравировками. От вихря, поднятого необъятными крыльями, дым моментально развеяло.
Воздушный удар чуть не бросил Галину наземь, её поддержал Керр. Сзади из дверей бункера показались несколько солдат, даже офицер, которого я стукнула пистолетом. Он прижимал к затылку кулёк со льдом.
Все молча смотрели на чудовищного Рокха. Тот, присев как это делал Манвэг, простёр по земле крыло и подождал, пока его всадник спустится. И тогда, должна сказать, я испугалась так, что чуть не… в общем, сильно испугалась. Потому что всадником оказался Ботольд.
Он хромал и держал руку на перевязи, лицо было покрыто едва зажившими шрамами. При виде меня, бывший охотник зарычал не хуже Керра.
– Ты!!! – он даже пригнулся, словно хотел прыгнуть, но очевидно, в это время Рокх отдал приказ. Ботольд с видимым усилием заставил себя сдержаться.
– Могучекрылый Валарг приказывает тебе немедленно отдать сердце звезды,
– процедил он сквозь зубы. Тут я, наконец, пришла в себя и даже сумела надменно усмехнуться.
– Передай своей курице, что здесь я отдаю приказы. – взглянув на Рокха, я когтем коснулась сверкающего Кагири-то.
– Слушай меня, птица, и запоминай, если хочешь получить драгоценность, – сказала холодно. – Первое. Вы позволите людям и пардам улететь с этой планеты, и только затем разрушите их базы. Ботольд к чему-то прислушался.
– Могучекрылый Валарг согласен, – сообщил он спустя миг.
– Второе. Вы доставите сюда едва вылупившегося птенца Рокха, и позволите людям забрать его с собой. Если они благополучно взлетят, птенец вернётся обратно в шаттле. Орёл даже приподнялся от гнева. Все его перья моментально распушистились.
– Могучекрылый Валарг говорит, что скорее нарушит закон Вечного и уничтожит весь твой род, чешуйчатая тварь, чем согласится ещё раз услышать такое оскорбление, – с явным удовольставием перевёл Ботольд.
В подтверждение его слов орёл резко, по-птичьи повернул голову к далёкому круглому зданию. Прямо на наших глазах дом с чудовищным грохотом взлетел на воздух. Не успев даже упасть обратно, каждый обломок взорвался вторично, и на землю обрушился ливень каменной пыли. По ушам ударил скрежет разрираемого в клочья металла.
Несколько секунд все мы стояли, разинув рты. Первым опомнился Керр; он затравлено огляделся, совсем как леопард в ловушке, и тронул меня за крыло.
– Не дави, – сказал тигр на родном языке. – Они слишком сильны.
– И всё же не могут отнять у меня драгоценность, – ответила я. – Подумай, Керр. При всей их силе, они боятся даже коснуться медальона. Почему? Пард бросил на орла затравленный взгляд.
– Откуда мне знать…
– Зато я знаю, – обернувшись к Валаргу, я сняла медальон и намотала цепочку на руку. – Птица, тебе ведь нужна не просто драгоценность. Тебе нужно, чтобы я сама её отдала, верно?
– Могучекрылый Валарг… – начал Ботольд, но я оборвала:
– Хватит! Мы уже поняли, что он крылатый. Охотник процедил сквозь зубы ругательство.
– Ты в любом случае отдашь медальон. Не заставляй нас применять недостойные методы шантажа. Если мы начнём истреблять твоих родичей в долине, ты быстро станешь поддатливой и сама будешь умолять нас забрать драгоценность, только бы мы пощадили последних драконов. Ботольд угрюмо усмехнулся.
– Валарг советует тебе проявить разум и не доводить до такого исхода. Отдай медальон; укажи, кто лишил звёзд брата Манвэга; извинись за оскорбление, нанесённое нашему гнезду, и мы не только сохраним жизнь драконам, но и позволим твоим никчёмным тварям, – охотник указал на людей – покинуть планету живыми. Это последнее слово Валарга. За ответом мы вернёмся в полдень. Он уже отвернулся, но я шагнула вперёд и рывком повернула его обратно.
– Ты останешься с нами, – бросила холодно. – В полдень вернётся только могучекрылый Валарг и заберёт тебя вместе с ответом.
Охотник вопросительно уставился на чудовищного орла. Тот смерил меня внимательным взглядом.
– Валарг хочет знать твоё имя, – перевёл Ботольд. Я усмехнулась.
– Ты так быстро забыл? Я Хаятэ Фалькорр, дочь Ская, воспитанница Акаги Годзю!
Услышав моё имя, гигантская птица прямо отпрыгнула назад, заставив землю под ногами ощутимо вздрогнуть. В глазах Рокха отразился страх.
– Валарг спрашивает, можешь ли ты подтвердить свои слова, – неуверенно перевёл Ботольд. И, явно от себя, добавил: – Чёрт возьми, впервые вижу его испуганным. Я тоже заметила реакцию орла. Похоже, он знает о моих предках больше, чем я сама…
– Подтвердить? – спросила я. – Могу поджечь ему перья, как твоей знакомой птичке. Ботольд стиснул зубы.
– В тот день ты сломала крылья единственному птенцу Валарга, – процедил он глухо. – Если бы юного Рокха не удалось спасти, сегодня от всего мира остались бы лишь угли! Орёл переступил с ноги на ногу. Охотник весь вздрогнул.
– Да, господин… – он неохотно поклонился в сторону птицы. – Могучекрылый Валарг говорит, чтобы доказать божественное происхождение, ты должна открыть ему свой разум. Я прищурила глаза:
– Передай своему хозяину, что если ему мало слов самурая – мне не о чем с ним говорить. Отвернувшись, скрестила руки на груди и добавила:
– Это МОЁ последнее слово. Теперь он может лететь.
Гигантский орёл не стал дожидаться перевода и взмыл в небо, подняв целую тучу пыли. Ботольд проводил его тоскливым взглядом.
– После твоего побега меня все отвергли, – потеряно сказал охотник.
– Очень правильный поступок, – процедила я сквозь зубы. – Напомни-ка, Ботольд, сколько чучел из драконов ты уже сделал? Он попятился, увидев мои глаза.
– Драконша… Ты и так превратила меня в калеку, что тебе ещё нужно?!
– Кровь за кровь, – прорычала я. Но Керр, стоявший рядом, положил мне на плечо тяжёлую руку.
– Не сейчас, летунья, – сказал он твёрдо. – Есть дела поважнее. Тигр обернулся к пожилому человеку в красивом мундире.
– Ваше решение?
– Нам не оставили выбора, – мрачно ответил офицер. – Базу придётся эвакуировать. Но мы сюда вернёмся… – он нехорошо посмотрел на орла. – Керр, если парды не станут чинить препятствий и будут беспрекословно подчиняться людям, обещаю высадить вас на пригодной к жизни планете и оставить передатчик. Попытка бунта на борту корабля карается смертью.
– Мы обсудим это позже, – тигр посмотрел на меня. – Хаятэ, ты отдашь орлам медальон?
– Нет, – ответила я сразу.
– Тогда всех нас ждёт смерть…
– Ошибаешься, – я усмехнулась. – До полудня ещё много времени. Садитесь в корабль и улетайте, птицам нужна только я. И люди, и Керр, и даже Ботольд недоверчиво на меня уставились.
– Ты с нами не летишь?! – Галина отпрянула.
– Чтобы провести остаток дней в зверинце? – спросила я невесело. – Здесь же мой дом, здесь остались драконы, порабощённые Рокхами. Я никуда не лечу.
Ботольд покачал головой.
– Могучекрылый Валарг не желает видеть тебя поблизости от гнёзд. Я резко обернулась:
– Мне хвостом на его желания!
– У тебя есть выбор, – Ботольд даже улыбнулся при виде моего лица. – Можешь остаться здесь последним драконом, поскольку мы немедленно уничтожим всех жителей долины из опасения бунта. Или можешь отдать медальон и спасти сотню сородичей… Я невольно бросила руку к поясу, только меча там уже не было. Охотник тревожно попятился.
– Это не мои слова, это Валарг говорит!
У меня встопорщился гребень шипов. Несколько минут я молча стояла, тяжело дыша от гнева, когти сами собой открывались и закрывались. Все ожидали решения.
Я посмотрела на медальон. Кагири весело сверкал в лучах солнца, казалось, инкрустация фиолетовой драконессы улыбается. Я даже зашипела, представив, что больше никогда её не увижу.
Потом перед глазами возник Тангорн. Я представила, как он лежит на скалах, окровавленный, изорванный в клочья стальными клювами. За ним, до горизонта, простираются горы, где повсюду умирают драконы… И нет больше целителя, чтобы их спасти.
– Хорошо, – выдавила я через силу. – Пусть твой Валарг возвращается. Он своё получит.
Ботольд не успел даже ответить, как с неба рухнул чёрный Рокх. Воздушная волна вновь едва не опрокинула людей.
– Как следует отдать медальон? – спросила я глухо. Чудовищная птица склонилась, нависнув надо мной как гора. Подбежал Ботольд:
– Достаточно произнести вслух «Отдаю добровольно», и могучекрылый Валарг сам заберёт драгоценность. Я помолчала.
– Бегом в корабль, – через плечо приказала людям. – Заприте люки и ждите меня. Если не появлюсь через полчаса, взлетайте. Только оставьте знаки на стенах, чтобы я нашла путь к звездолёту.
– Хаятэ… – Галина хотела что-то сказать, но Керр схватил её за руку и потащил обратно в бункер. Следом бросились остальные солдаты; спустя минуту я осталась наедине с Рокхом. Ботольда можно было не считать.
– Кто вы? – спросила я. – Зачем вам медальон? Валарг слегка распушил перья на шее.
– Мы жители центра Галактики, – перевёл Ботольд. – Планеты для нас всего лишь места гнездования. Десять местных оборотов назад произошёл страшный Катаклизм, навеки отрезавший нас от родных гнёзд. Мы долго искали виновников катастрофы, и наконец нашли на самой окраине Галактики; ими оказались могущественные существа, звавшие себя Диктаторами. Мы вступили с ними в жестокую битву. Война длилалсь много сезонов, чудовищные силы были выпущены на свободу и погубили целые звёздные скопления, но всё же мы потерпели поражение и были вынуждены сдаться на милость победителей. Орёл гневно щёлкнул клювом, заставив меня вздрогнуть.
– Диктаторы позволили нам жить, но навеки прокляли этой планетой, – сказал Ботольд. – Мы вернём свободу, только если истинный Диктатор в знак перемирия добровольно отдаст нам Сердце Звезды. Я недоверчиво моргнула.
– Что значит Диктатор? О каком сердце вы говорите?! Рокх переступил с ноги на ногу.
– Ты Диктатор, – ответил за него охотник. – Взрослые Рокхи умеют различать ауру личности. В тебе течёт чистая, неразбавленная кровь богов, все твои дети унаследуют силу. Он кивнул на Кагири.
– Эти медальоны были созданы сотни оборотов назад самыми могущественными из Диктаторов, чтобы их можно было призывать на помощь в случае опасности. Разные народы зовут драгоценности по-своему, у Рокхов принято именовать эти знаки Сердцем Звезды. Во Вселенной их всего шесть. Я лихорадочно размышляла.
– Если я потомок ваших врагов, почему же ты меня не убиваешь? Судя по твоим словам, любить Диктаторов вам особенно не за что.
– Диктатора невозможно убить, – Ботольд говорил нехотя, словно ему не нравились слова Рокха. – Если мы попытаемся причинить тебе вред, может произойти что угодно, вплоть до взрыва ядра планеты, но ты непременно выживешь. У меня даже гребень шипов встопорщился.
– И ты хочешь, чтобы я отдала медальон?! Тогда вы просто бросите меня в клетку и навеки сделаете пленницей, которую нельзя убить, зато можно сколько угодно мучать! Прежде чем охотник успел ответить, я резко ударила хвостом.
– Вот что, Валарг. Ты можешь быть хоть трижды могучекрылым и благородным, но верить тебе на слово у меня нет ни единой причины. Напротив, по твоим же словам, отомстить беспомощному детёнышу Диктаторов было бы просто здорово, и лишь медальон отделяет меня от вечных мук. Орёл распушил все перья разом.
– Ты вторично его оскорбила, – сообщил Ботольд.
– А мне хвостом, – я фыркнула. – Он же враг моих предков. Слушай сюда, птица. Я добровольно отдам медальон, но не здесь. Вы ведь можете летать в космосе? Валарг медленно опустил перья.
– Он говорит, что теперь верит в твоё родство со Скаем, – Ботольд нервно огляделся.
– Спасибо, – усмехнулась я. – Не могу сказать того же о предках Валарга, те наверняка были поумнее. Вот что, птица: сейчас мы все вместе взлетим в космос, я в корабле, ты снаружи. На орбите я выброшу медальон за борт и корабль сразу же уйдёт в гиперпространство, а вы получите свою драгоценность. Идёт?
– Нет, – сразу ответил Ботольд. – У нас тоже нет причин верить чешуйчатой твари вроде тебя. Либо ты немедленно отдашь медальон, либо мы начинаем истреблять драконов.
– Ну и на здоровье, – я пожала крыльями, стараясь всем видом показать, будто мне хвостом на угрозы. – Только вначале подумайте: во Вселенной лишь шесть таких медальонов, зато моих сородичей – сотни тысяч. Как полагаете, если вы уничтожите драконью долину, роду драконов это хоть какой-нибудь ущерб нанесёт? Зато вы точно потеряете шанс вернуть свободу, поскольку я скорее совершу сэппуку, чем добровольно отдам вам драгоценность. Приблизившись к Рокху, я похлопала его по лапе.
– Если упустишь эту возможность, твой народ ещё на сотни оборотов останется прикован к планете и просто выродится. Я – ваш последний шанс. Другие Диктаторы, надеюсь, не столь глупы, чтобы соваться в мир, откуда их враги могут спастись только при помощи Диктатора. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Ха! А ведь меня наверняка подбросили сюда ваши бывшие союзники, чтобы я рано или поздно встретилась с Рокхами и отдала им медальон. Они, должно быть, и похитили меня у родителей! Гигантский орёл довольно долго безмолствовал. Ботольд нервно оглядывался.
– Хорошо, – сказал наконец охотник. – Мы рискнём. Но помни, Хаятэ: если обманешь, в этот мир можешь не возвращаться. Здесь не останется ни одного дорогого тебе существа.
– Я дракон, – ответила я гордо. – Драконы лгать не любят. Повернулась и вошла в бункер.
Несмотря на мои слова, в основании корабля был открыт большой люк, откуда вниз под углом спускалась железная плита. Там стоял Керр, офицер в красивом мундире, Галина и ещё несколько человек. Все смотрели, как я бегу по туннелю.
– Стартуем! – крикнула я, взбежав по плите. Люди сразу скрылись в корабле, только Керр и Галина задержались.
– Что ты узнала? – спросил тигр.
– По дороге объясню!
Мы забежали в люк и тот очень быстро закрылся. Изнутри звездолёт почти не отличался от подземелья, где меня держали; разве что потолок в коридоре был закруглённый и более низкий. Галина шла впереди.
У двери с прозрачным окошком она нажала кнопку. Мы зашли в небольшую каюту, где у стен были приделаны шесть глубоких, мягких кресел с толстыми ремнями наверху, точно как в ховеркрафте. В трёх креслах уже сидели люди; нам достались места напротив.
Для меня человечье кресло было, конечно, очень неудобным, только выбора уже не осталось. Рядом уселись Керр и Галина, пард помог мне застегнуть ремни и поудобнее устроить крылья.
– Ну? – нетерпеливо спросил он, когда двери закрылись и в кабине повисла тишина. Пока я рассказывала, весь корабль мелко задрожал; над дверьми загорелась табличка с цифровым иероглифом. Пошёл обратный отсчёт времени, совсем как в фильме.
– Ты отдашь медальон? – быстро спросил тигр, когда рассказ закончился.
Я неуверенно перебрала когтями. Если отдать, Рокхи получат свободу и оставят в покое мой несчастный мир, но где-то начнётся новая война. Если обмануть, они могут из мести уничтожить всю жизнь на планете…
Перед глазами снова встал мёртвый Тангорн. Меня передёрнуло, медальон внезапно показался липким от крови. Стиснув зубы, я резко кивнула.
– Отдам.
– Тогда бежим в рубку, – тревожно сказала Галина. – Капитан собирается дать ускорение прямо на границе атмосферы!
Чертыхнувшись, Керр принялся отстёгивать мои ремни, но в этот момент заработали двигатели и нас вдавило в кресла. Галина с трудом дотянулась до аварийной кнопки на стене.
– Редроуп, ускорение давать нельзя! – закричала она, когда над кнопкой вспыхнул маленький экран. Человек в нём что-то коротко спросил, Галина принялась поспешно объяснять. Тем временем тяжесть немного спала, и я выбралась из кресла.
– Нам не нужна рубка, – сказала Керру. – Нам нужна шлюзовая камера и скафандры.
Кивнув, пард схватил меня за руку и потащил по коридору назад, мимо люка, откуда мы вошли. Там, над тяжёлой стальной дверью, тревожно горел красный огонёк.
– У людей не будет драконьих скафандров, – тяжело дыша, бросил Керр. – Выйти придётся мне.
– Нет, медальон должна вручить я, – оттолкнув парда, я подбежала к дверям. На стене рядом вместо кнопки имелся железный рычаг.
– Стой! – пард схватил меня за крылья и рванул назад. – Там же вакуум! Знак не ви… – он запнулся, – подожди, а почему там вакуум?!
Я хотела огрызнуться, но внезапно корабль содрогнулся от носа до кормы. Железная дверь шлюзовой камеры, словно бумажная, выгнулась наружу и рассыпалась стальной пылью. А за нею, в черноте, горели огромные звёзды.
Так мне сначала показалось. Потом, когда изумление немного прошло, стало ясно – не звёзды, а глаза нескольких Рокхов, паривших в космосе за бортом корабля. Орлов окружало слабое сиреневое сияние, от крыльев тянулась едва видимая вязь светящихся брызг. Это было так красиво, что я несколько секунд не могла шевельнуться.
Чуть ниже птиц расстилалась странная, светящаяся, слегка изогнутая бело-голубая равнина. Я долго не могла понять, что это такое, потом словно в голову стукнуло: планета! Я смотрела на мир, ставший мне домом. Вдали, слепяще-яркое, горело Белое солнце, его свет время от времени поблёскивал на крыльях гигантских орлов.
Тихо подошли Керр и Галина, за ними столпились люди. Все с благоговением смотрели на сказочное зрелище за бортом.
– Почему нет утечки воздуха?.. – прошептала женщина. Пард не стал задавать глупых вопросов, а молча положил руку мне на плечо. Я даже присела, с такой силой он это сделал.
– Летунья, слушай внимательно, – напряжённо сказал Керр. – Они разрезали нам борт. Как только отдашь медальон, не жди ответа, не жди ничего и сразу беги обратно, беги так, как никогда в жизни не бегала. Готовься цепляться за стены и ручки дверей. Стоит им убрать поле, поднимется ураган, в сравнении с которым любой смерч на планете покажется штилем. Галина, – тигр сверкнул глазами на женщину, – Забирай людей и идите к пульту управления аварийными переборками. Когда начнётся утечка, я постараюсь затащить Хаятэ в каюту; едва мы окажемся внутри, вы должны немедленно перекрыть коридор. Он хрипло выдохнул.
– Если увидите, что нас уносит, всё равно перекрывайте. А потом мчитесь отсюда, пока Рокхи не передумали. Хаятэ, готова?
Я помолчала, следя за Валаргом, что парил совсем рядом. Его громадный глаз то и дело заглядывал в пробоину.
– Керр, бери меня за хвост, а сам цепляйся за что-нибудь, – сказала я негромко. Тигр молча послушался. Люди тем временем быстро скрылись в одной из дверей; мы с Керром остались наедине с Космосом.
Хрипло вздохнув, я совершила первый шаг в сторону пробоины. От возбуждения топорщился гребень шипов и подрагивал хвост, если бы не рука парда, вцепившаяся в его кончик, я наверно со всей силы хлестала бы себя. Валарг за бортом молча ждал. Последний раз взглянув на Кагири-то, я судорожно выдохнула и бросила медальон в дыру.
– Отдаю добровольно! – крикнула вслед. Драгоценность ещё успела сверкнуть в лучах солнца, прежде чем на ней сомкнулся стальной клюв Валарга. Все Рокхи одновременно ударили крыльями и пропали из виду.
– Назад! – рявкнул Керр и так дёрнул меня за хвост, что в глазах потемнело. Я даже слова вымолвить не успела, как пард зашвырнул меня в дверь, где скрылись люди – там тоже оказался коридор, только менее широкий
– и прыгнул следом.
– Переборки!!! – прорычал он. Галина, стоявшая у небольшого пульта на стене, ударила по кнопке и в главном коридоре, за дверью, послышался грохот.
– Успели… – Керр облегчённо выдохнул. Но я смотрела только на Галину. Глаза у женщины были какие-то неправильные.
– Хаятэ, что случи… – мы с пардом поняли одновременно и вскочили. Другие люди, толпившиеся в конце коридора, ещё не догадались. А Галина медленно обернулась и скрестила руки за спиной.
– Спасибо тебе, чешуйчатая тварь, – произнесла она ровным голосом. – Ты вернула свободу нашему племени. Убить тебя мы не можем, но отпустить не имеем права. После всех бед и несчастий, которые испытал наш народ, это было бы преступлением. Керр в отчаянии оглянулся на меня, но что я могла ответить? Галина продолжила:
– За годы плена нам стал известен верный способ избавиться от Диктатора раз и навсегда. Прощай, дочь нашего врага. Скаю будет отправлена весточка о твоей судьбе.
Закатив глаза, женщина без чувств свалилась на пол. Но прежде, чем я успела к ней подбежать, завыла сирена и свет в коридоре стал меркнуть. Больше в тот день я ничего не запомнила.
Немного подумав, я сообразила что нахожусь в режиме ночного зрения. Вернуть обычное удалось не сразу, глаза сильно болели. Поморгав, чтобы опомниться, с трудом села и огляделась.
Я по-прежнему находилась в коридоре звездолёта. Все люди и Керр валялись на полу без малейших признаков жизни; пульт на стене тревожно мигал огоньками. От мысли, что все умерли и я осталась одна в корабле мертвецов, стало так плохо, что меня чуть не стошнило.
Несколько минут сидела, прислонившись к стене. Собиралась с силами и пыталась преодолеть ужас. Наконец, даже не пытаясь встать на ноги, я на четвереньках подошла к Керру и приложила ухо к его груди.
Сердце парда не билось. Волна тёмного страха ударила меня, как четыреста копий разом. Схватив Керра за плечи, я затрясла его, надеясь сама не знаю на что.
– Очнись! Слышишь, ты?! Не смей умирать! Очнись!
Голова тигра безвольно моталась. Всхлипнув, я перестала его трясти и села рядом, потеряв последние силы.
– Не умирайте… – прошептала. Солёные слёзы стекали по чешуе.
Не знаю, сколько я так сидела. Долго, наверно. Понемногу боль и горе всё же схлынули, оставив в сердце только пустоту. Рокхи убили всех. Если сдамся – значит, и меня тоже.
– Хаятэ Фалькорр невозможно убить, – выдавила я. – Слышите, вы? Я бессмертная. Я дракон! Ты горько пожалеешь, Валарг. Очень горько пожалеешь, но будет уже поздно.
Поднявшись, я подошла к Галине, чтобы закрыть ей глаза, и подпрыгнула, когда пальцы ощутили едва уловимое дыхание. Вскрикнув, я приникла к её груди – сердце билось, но так медленно, что между ударами можно было прочесть хойку.
Меня словно швырнули рогами о стену. Метнувшись обратно к Керру, я прижалась к его груди и стала ждать. Удар! Сердце парда тоже билось, только в несколько раз медленее, чем у Галины. Конечно, он же втрое тяжелее!
– Победа!!! – крик заметался в коридоре. Немного опомнившись, я обошла каждого человека – все были живы, но словно замедлились. Дыхание едва прослушивалось, сердце билось с огромными промежутками. Ничего, главное – билось!
Усевшись на хвост в центре коридора, я зажмурилась и попыталась отогнать эмоции прочь. Эмоции мне сейчас не помогут.
– Это бой, – прошептала я, – Во время боя можно думать только о бое.
Предстоит битва, где противник – космос, а за хвостом беззащитные люди и парды. Только я стою между ними и смертью. Я – последний самурай заградительного отряда. Предстоит многое совершить.
Медленно выдохнув, я открыла глаза. Надо расслабиться. Гнев, страх, горе, их больше нет. Сердце бъётся ровно, гонит по жилам кровь. Я – гора Фудзи, я спокойна и холодна, снег покрывает мой разум, очищает мысли, гонит прочь вороньё тревог. По крыльям бегут водопады, уносят боль и усталость, я чиста. Страха нет. Горя нет. Гнева нет. Тишина прекрасна, она позволяет уноситься мыслями к бесконечности. Мысли спокойны. Я спокойна. Мир спокоен.
Мантра помогла одолеть волнение, и спустя пять минут с пола поднялась уже совершенно другая Хаятэ. Оглядевшись, я задумалась, что теперь делать.
Для начала следовало проверить, все ли на борту в одинаковом положении. Фильмы пардов готовили меня к захвату земного корабля, поэтому я неплохо разбиралась в расположении помещений. На борту должно быть сто семьдесят два человека, девяносто кошек, шесть ящериц и один дракон; из них одна кошка, один дракон и девятнадцать человек находятся в этом коридоре. Отлично – есть, с чего начинать.
А начала я с поиска ящериц, поскольку они были рептилиями, а значит могли вместе со мной пережить атаку. Пришлось изрядно побегать по всему кораблю, заглядывая в каюты и грузовые отсеки.
Пока искала, стало ясно, что все на борту пострадали от неведомого оружия Рокхов. Люди упали там же, где их застигло нападение, пардов я нашла в запертом грузовом трюме на среднем уровне. Естественно – земляне им не доверяли, да и как могли доверять. Странно, что хоть Керру повзволили ходить свободно.
Словно в ответ на её слова, с неба камнем рухнул гигантский орёл. Такое чудовище я даже во сне бы не представила: абсолютно чёрный, с радужными глазами, он был больше Манвэга, на каждой лапе сверкало кольцо из тёмно-зелёного металла с непонятными гравировками. От вихря, поднятого необъятными крыльями, дым моментально развеяло.
Воздушный удар чуть не бросил Галину наземь, её поддержал Керр. Сзади из дверей бункера показались несколько солдат, даже офицер, которого я стукнула пистолетом. Он прижимал к затылку кулёк со льдом.
Все молча смотрели на чудовищного Рокха. Тот, присев как это делал Манвэг, простёр по земле крыло и подождал, пока его всадник спустится. И тогда, должна сказать, я испугалась так, что чуть не… в общем, сильно испугалась. Потому что всадником оказался Ботольд.
Он хромал и держал руку на перевязи, лицо было покрыто едва зажившими шрамами. При виде меня, бывший охотник зарычал не хуже Керра.
– Ты!!! – он даже пригнулся, словно хотел прыгнуть, но очевидно, в это время Рокх отдал приказ. Ботольд с видимым усилием заставил себя сдержаться.
– Могучекрылый Валарг приказывает тебе немедленно отдать сердце звезды,
– процедил он сквозь зубы. Тут я, наконец, пришла в себя и даже сумела надменно усмехнуться.
– Передай своей курице, что здесь я отдаю приказы. – взглянув на Рокха, я когтем коснулась сверкающего Кагири-то.
– Слушай меня, птица, и запоминай, если хочешь получить драгоценность, – сказала холодно. – Первое. Вы позволите людям и пардам улететь с этой планеты, и только затем разрушите их базы. Ботольд к чему-то прислушался.
– Могучекрылый Валарг согласен, – сообщил он спустя миг.
– Второе. Вы доставите сюда едва вылупившегося птенца Рокха, и позволите людям забрать его с собой. Если они благополучно взлетят, птенец вернётся обратно в шаттле. Орёл даже приподнялся от гнева. Все его перья моментально распушистились.
– Могучекрылый Валарг говорит, что скорее нарушит закон Вечного и уничтожит весь твой род, чешуйчатая тварь, чем согласится ещё раз услышать такое оскорбление, – с явным удовольставием перевёл Ботольд.
В подтверждение его слов орёл резко, по-птичьи повернул голову к далёкому круглому зданию. Прямо на наших глазах дом с чудовищным грохотом взлетел на воздух. Не успев даже упасть обратно, каждый обломок взорвался вторично, и на землю обрушился ливень каменной пыли. По ушам ударил скрежет разрираемого в клочья металла.
Несколько секунд все мы стояли, разинув рты. Первым опомнился Керр; он затравлено огляделся, совсем как леопард в ловушке, и тронул меня за крыло.
– Не дави, – сказал тигр на родном языке. – Они слишком сильны.
– И всё же не могут отнять у меня драгоценность, – ответила я. – Подумай, Керр. При всей их силе, они боятся даже коснуться медальона. Почему? Пард бросил на орла затравленный взгляд.
– Откуда мне знать…
– Зато я знаю, – обернувшись к Валаргу, я сняла медальон и намотала цепочку на руку. – Птица, тебе ведь нужна не просто драгоценность. Тебе нужно, чтобы я сама её отдала, верно?
– Могучекрылый Валарг… – начал Ботольд, но я оборвала:
– Хватит! Мы уже поняли, что он крылатый. Охотник процедил сквозь зубы ругательство.
– Ты в любом случае отдашь медальон. Не заставляй нас применять недостойные методы шантажа. Если мы начнём истреблять твоих родичей в долине, ты быстро станешь поддатливой и сама будешь умолять нас забрать драгоценность, только бы мы пощадили последних драконов. Ботольд угрюмо усмехнулся.
– Валарг советует тебе проявить разум и не доводить до такого исхода. Отдай медальон; укажи, кто лишил звёзд брата Манвэга; извинись за оскорбление, нанесённое нашему гнезду, и мы не только сохраним жизнь драконам, но и позволим твоим никчёмным тварям, – охотник указал на людей – покинуть планету живыми. Это последнее слово Валарга. За ответом мы вернёмся в полдень. Он уже отвернулся, но я шагнула вперёд и рывком повернула его обратно.
– Ты останешься с нами, – бросила холодно. – В полдень вернётся только могучекрылый Валарг и заберёт тебя вместе с ответом.
Охотник вопросительно уставился на чудовищного орла. Тот смерил меня внимательным взглядом.
– Валарг хочет знать твоё имя, – перевёл Ботольд. Я усмехнулась.
– Ты так быстро забыл? Я Хаятэ Фалькорр, дочь Ская, воспитанница Акаги Годзю!
Услышав моё имя, гигантская птица прямо отпрыгнула назад, заставив землю под ногами ощутимо вздрогнуть. В глазах Рокха отразился страх.
– Валарг спрашивает, можешь ли ты подтвердить свои слова, – неуверенно перевёл Ботольд. И, явно от себя, добавил: – Чёрт возьми, впервые вижу его испуганным. Я тоже заметила реакцию орла. Похоже, он знает о моих предках больше, чем я сама…
– Подтвердить? – спросила я. – Могу поджечь ему перья, как твоей знакомой птичке. Ботольд стиснул зубы.
– В тот день ты сломала крылья единственному птенцу Валарга, – процедил он глухо. – Если бы юного Рокха не удалось спасти, сегодня от всего мира остались бы лишь угли! Орёл переступил с ноги на ногу. Охотник весь вздрогнул.
– Да, господин… – он неохотно поклонился в сторону птицы. – Могучекрылый Валарг говорит, чтобы доказать божественное происхождение, ты должна открыть ему свой разум. Я прищурила глаза:
– Передай своему хозяину, что если ему мало слов самурая – мне не о чем с ним говорить. Отвернувшись, скрестила руки на груди и добавила:
– Это МОЁ последнее слово. Теперь он может лететь.
Гигантский орёл не стал дожидаться перевода и взмыл в небо, подняв целую тучу пыли. Ботольд проводил его тоскливым взглядом.
– После твоего побега меня все отвергли, – потеряно сказал охотник.
– Очень правильный поступок, – процедила я сквозь зубы. – Напомни-ка, Ботольд, сколько чучел из драконов ты уже сделал? Он попятился, увидев мои глаза.
– Драконша… Ты и так превратила меня в калеку, что тебе ещё нужно?!
– Кровь за кровь, – прорычала я. Но Керр, стоявший рядом, положил мне на плечо тяжёлую руку.
– Не сейчас, летунья, – сказал он твёрдо. – Есть дела поважнее. Тигр обернулся к пожилому человеку в красивом мундире.
– Ваше решение?
– Нам не оставили выбора, – мрачно ответил офицер. – Базу придётся эвакуировать. Но мы сюда вернёмся… – он нехорошо посмотрел на орла. – Керр, если парды не станут чинить препятствий и будут беспрекословно подчиняться людям, обещаю высадить вас на пригодной к жизни планете и оставить передатчик. Попытка бунта на борту корабля карается смертью.
– Мы обсудим это позже, – тигр посмотрел на меня. – Хаятэ, ты отдашь орлам медальон?
– Нет, – ответила я сразу.
– Тогда всех нас ждёт смерть…
– Ошибаешься, – я усмехнулась. – До полудня ещё много времени. Садитесь в корабль и улетайте, птицам нужна только я. И люди, и Керр, и даже Ботольд недоверчиво на меня уставились.
– Ты с нами не летишь?! – Галина отпрянула.
– Чтобы провести остаток дней в зверинце? – спросила я невесело. – Здесь же мой дом, здесь остались драконы, порабощённые Рокхами. Я никуда не лечу.
Ботольд покачал головой.
– Могучекрылый Валарг не желает видеть тебя поблизости от гнёзд. Я резко обернулась:
– Мне хвостом на его желания!
– У тебя есть выбор, – Ботольд даже улыбнулся при виде моего лица. – Можешь остаться здесь последним драконом, поскольку мы немедленно уничтожим всех жителей долины из опасения бунта. Или можешь отдать медальон и спасти сотню сородичей… Я невольно бросила руку к поясу, только меча там уже не было. Охотник тревожно попятился.
– Это не мои слова, это Валарг говорит!
У меня встопорщился гребень шипов. Несколько минут я молча стояла, тяжело дыша от гнева, когти сами собой открывались и закрывались. Все ожидали решения.
Я посмотрела на медальон. Кагири весело сверкал в лучах солнца, казалось, инкрустация фиолетовой драконессы улыбается. Я даже зашипела, представив, что больше никогда её не увижу.
Потом перед глазами возник Тангорн. Я представила, как он лежит на скалах, окровавленный, изорванный в клочья стальными клювами. За ним, до горизонта, простираются горы, где повсюду умирают драконы… И нет больше целителя, чтобы их спасти.
– Хорошо, – выдавила я через силу. – Пусть твой Валарг возвращается. Он своё получит.
Ботольд не успел даже ответить, как с неба рухнул чёрный Рокх. Воздушная волна вновь едва не опрокинула людей.
– Как следует отдать медальон? – спросила я глухо. Чудовищная птица склонилась, нависнув надо мной как гора. Подбежал Ботольд:
– Достаточно произнести вслух «Отдаю добровольно», и могучекрылый Валарг сам заберёт драгоценность. Я помолчала.
– Бегом в корабль, – через плечо приказала людям. – Заприте люки и ждите меня. Если не появлюсь через полчаса, взлетайте. Только оставьте знаки на стенах, чтобы я нашла путь к звездолёту.
– Хаятэ… – Галина хотела что-то сказать, но Керр схватил её за руку и потащил обратно в бункер. Следом бросились остальные солдаты; спустя минуту я осталась наедине с Рокхом. Ботольда можно было не считать.
– Кто вы? – спросила я. – Зачем вам медальон? Валарг слегка распушил перья на шее.
– Мы жители центра Галактики, – перевёл Ботольд. – Планеты для нас всего лишь места гнездования. Десять местных оборотов назад произошёл страшный Катаклизм, навеки отрезавший нас от родных гнёзд. Мы долго искали виновников катастрофы, и наконец нашли на самой окраине Галактики; ими оказались могущественные существа, звавшие себя Диктаторами. Мы вступили с ними в жестокую битву. Война длилалсь много сезонов, чудовищные силы были выпущены на свободу и погубили целые звёздные скопления, но всё же мы потерпели поражение и были вынуждены сдаться на милость победителей. Орёл гневно щёлкнул клювом, заставив меня вздрогнуть.
– Диктаторы позволили нам жить, но навеки прокляли этой планетой, – сказал Ботольд. – Мы вернём свободу, только если истинный Диктатор в знак перемирия добровольно отдаст нам Сердце Звезды. Я недоверчиво моргнула.
– Что значит Диктатор? О каком сердце вы говорите?! Рокх переступил с ноги на ногу.
– Ты Диктатор, – ответил за него охотник. – Взрослые Рокхи умеют различать ауру личности. В тебе течёт чистая, неразбавленная кровь богов, все твои дети унаследуют силу. Он кивнул на Кагири.
– Эти медальоны были созданы сотни оборотов назад самыми могущественными из Диктаторов, чтобы их можно было призывать на помощь в случае опасности. Разные народы зовут драгоценности по-своему, у Рокхов принято именовать эти знаки Сердцем Звезды. Во Вселенной их всего шесть. Я лихорадочно размышляла.
– Если я потомок ваших врагов, почему же ты меня не убиваешь? Судя по твоим словам, любить Диктаторов вам особенно не за что.
– Диктатора невозможно убить, – Ботольд говорил нехотя, словно ему не нравились слова Рокха. – Если мы попытаемся причинить тебе вред, может произойти что угодно, вплоть до взрыва ядра планеты, но ты непременно выживешь. У меня даже гребень шипов встопорщился.
– И ты хочешь, чтобы я отдала медальон?! Тогда вы просто бросите меня в клетку и навеки сделаете пленницей, которую нельзя убить, зато можно сколько угодно мучать! Прежде чем охотник успел ответить, я резко ударила хвостом.
– Вот что, Валарг. Ты можешь быть хоть трижды могучекрылым и благородным, но верить тебе на слово у меня нет ни единой причины. Напротив, по твоим же словам, отомстить беспомощному детёнышу Диктаторов было бы просто здорово, и лишь медальон отделяет меня от вечных мук. Орёл распушил все перья разом.
– Ты вторично его оскорбила, – сообщил Ботольд.
– А мне хвостом, – я фыркнула. – Он же враг моих предков. Слушай сюда, птица. Я добровольно отдам медальон, но не здесь. Вы ведь можете летать в космосе? Валарг медленно опустил перья.
– Он говорит, что теперь верит в твоё родство со Скаем, – Ботольд нервно огляделся.
– Спасибо, – усмехнулась я. – Не могу сказать того же о предках Валарга, те наверняка были поумнее. Вот что, птица: сейчас мы все вместе взлетим в космос, я в корабле, ты снаружи. На орбите я выброшу медальон за борт и корабль сразу же уйдёт в гиперпространство, а вы получите свою драгоценность. Идёт?
– Нет, – сразу ответил Ботольд. – У нас тоже нет причин верить чешуйчатой твари вроде тебя. Либо ты немедленно отдашь медальон, либо мы начинаем истреблять драконов.
– Ну и на здоровье, – я пожала крыльями, стараясь всем видом показать, будто мне хвостом на угрозы. – Только вначале подумайте: во Вселенной лишь шесть таких медальонов, зато моих сородичей – сотни тысяч. Как полагаете, если вы уничтожите драконью долину, роду драконов это хоть какой-нибудь ущерб нанесёт? Зато вы точно потеряете шанс вернуть свободу, поскольку я скорее совершу сэппуку, чем добровольно отдам вам драгоценность. Приблизившись к Рокху, я похлопала его по лапе.
– Если упустишь эту возможность, твой народ ещё на сотни оборотов останется прикован к планете и просто выродится. Я – ваш последний шанс. Другие Диктаторы, надеюсь, не столь глупы, чтобы соваться в мир, откуда их враги могут спастись только при помощи Диктатора. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Ха! А ведь меня наверняка подбросили сюда ваши бывшие союзники, чтобы я рано или поздно встретилась с Рокхами и отдала им медальон. Они, должно быть, и похитили меня у родителей! Гигантский орёл довольно долго безмолствовал. Ботольд нервно оглядывался.
– Хорошо, – сказал наконец охотник. – Мы рискнём. Но помни, Хаятэ: если обманешь, в этот мир можешь не возвращаться. Здесь не останется ни одного дорогого тебе существа.
– Я дракон, – ответила я гордо. – Драконы лгать не любят. Повернулась и вошла в бункер.
***
Звездолёт оказался точно как в фильмах пардов, только наяву он был куда впечатлительнее. Размером вдвое больше замка Мо, чёрно-серебряный, удивительно красивый корабль напоминал толстый наконечник копья Хэ, с тремя громадными бочками снизу, видимо это были двигатели. Из фильмов я уже знала, что звездолёты бывают двух основных типов: модульные и монокорпусные. Первые никогда не опускались на планету, используя посадочные шаттлы, вторые – вот как этот, например – садились сами. С началом войны модульные корабли почти перестали применять, они оказались слишком лёгкой добычей для быстрых и незаметных роботов-истребителей.Несмотря на мои слова, в основании корабля был открыт большой люк, откуда вниз под углом спускалась железная плита. Там стоял Керр, офицер в красивом мундире, Галина и ещё несколько человек. Все смотрели, как я бегу по туннелю.
– Стартуем! – крикнула я, взбежав по плите. Люди сразу скрылись в корабле, только Керр и Галина задержались.
– Что ты узнала? – спросил тигр.
– По дороге объясню!
Мы забежали в люк и тот очень быстро закрылся. Изнутри звездолёт почти не отличался от подземелья, где меня держали; разве что потолок в коридоре был закруглённый и более низкий. Галина шла впереди.
У двери с прозрачным окошком она нажала кнопку. Мы зашли в небольшую каюту, где у стен были приделаны шесть глубоких, мягких кресел с толстыми ремнями наверху, точно как в ховеркрафте. В трёх креслах уже сидели люди; нам достались места напротив.
Для меня человечье кресло было, конечно, очень неудобным, только выбора уже не осталось. Рядом уселись Керр и Галина, пард помог мне застегнуть ремни и поудобнее устроить крылья.
– Ну? – нетерпеливо спросил он, когда двери закрылись и в кабине повисла тишина. Пока я рассказывала, весь корабль мелко задрожал; над дверьми загорелась табличка с цифровым иероглифом. Пошёл обратный отсчёт времени, совсем как в фильме.
– Ты отдашь медальон? – быстро спросил тигр, когда рассказ закончился.
Я неуверенно перебрала когтями. Если отдать, Рокхи получат свободу и оставят в покое мой несчастный мир, но где-то начнётся новая война. Если обмануть, они могут из мести уничтожить всю жизнь на планете…
Перед глазами снова встал мёртвый Тангорн. Меня передёрнуло, медальон внезапно показался липким от крови. Стиснув зубы, я резко кивнула.
– Отдам.
– Тогда бежим в рубку, – тревожно сказала Галина. – Капитан собирается дать ускорение прямо на границе атмосферы!
Чертыхнувшись, Керр принялся отстёгивать мои ремни, но в этот момент заработали двигатели и нас вдавило в кресла. Галина с трудом дотянулась до аварийной кнопки на стене.
– Редроуп, ускорение давать нельзя! – закричала она, когда над кнопкой вспыхнул маленький экран. Человек в нём что-то коротко спросил, Галина принялась поспешно объяснять. Тем временем тяжесть немного спала, и я выбралась из кресла.
– Нам не нужна рубка, – сказала Керру. – Нам нужна шлюзовая камера и скафандры.
Кивнув, пард схватил меня за руку и потащил по коридору назад, мимо люка, откуда мы вошли. Там, над тяжёлой стальной дверью, тревожно горел красный огонёк.
– У людей не будет драконьих скафандров, – тяжело дыша, бросил Керр. – Выйти придётся мне.
– Нет, медальон должна вручить я, – оттолкнув парда, я подбежала к дверям. На стене рядом вместо кнопки имелся железный рычаг.
– Стой! – пард схватил меня за крылья и рванул назад. – Там же вакуум! Знак не ви… – он запнулся, – подожди, а почему там вакуум?!
Я хотела огрызнуться, но внезапно корабль содрогнулся от носа до кормы. Железная дверь шлюзовой камеры, словно бумажная, выгнулась наружу и рассыпалась стальной пылью. А за нею, в черноте, горели огромные звёзды.
Так мне сначала показалось. Потом, когда изумление немного прошло, стало ясно – не звёзды, а глаза нескольких Рокхов, паривших в космосе за бортом корабля. Орлов окружало слабое сиреневое сияние, от крыльев тянулась едва видимая вязь светящихся брызг. Это было так красиво, что я несколько секунд не могла шевельнуться.
Чуть ниже птиц расстилалась странная, светящаяся, слегка изогнутая бело-голубая равнина. Я долго не могла понять, что это такое, потом словно в голову стукнуло: планета! Я смотрела на мир, ставший мне домом. Вдали, слепяще-яркое, горело Белое солнце, его свет время от времени поблёскивал на крыльях гигантских орлов.
Тихо подошли Керр и Галина, за ними столпились люди. Все с благоговением смотрели на сказочное зрелище за бортом.
– Почему нет утечки воздуха?.. – прошептала женщина. Пард не стал задавать глупых вопросов, а молча положил руку мне на плечо. Я даже присела, с такой силой он это сделал.
– Летунья, слушай внимательно, – напряжённо сказал Керр. – Они разрезали нам борт. Как только отдашь медальон, не жди ответа, не жди ничего и сразу беги обратно, беги так, как никогда в жизни не бегала. Готовься цепляться за стены и ручки дверей. Стоит им убрать поле, поднимется ураган, в сравнении с которым любой смерч на планете покажется штилем. Галина, – тигр сверкнул глазами на женщину, – Забирай людей и идите к пульту управления аварийными переборками. Когда начнётся утечка, я постараюсь затащить Хаятэ в каюту; едва мы окажемся внутри, вы должны немедленно перекрыть коридор. Он хрипло выдохнул.
– Если увидите, что нас уносит, всё равно перекрывайте. А потом мчитесь отсюда, пока Рокхи не передумали. Хаятэ, готова?
Я помолчала, следя за Валаргом, что парил совсем рядом. Его громадный глаз то и дело заглядывал в пробоину.
– Керр, бери меня за хвост, а сам цепляйся за что-нибудь, – сказала я негромко. Тигр молча послушался. Люди тем временем быстро скрылись в одной из дверей; мы с Керром остались наедине с Космосом.
Хрипло вздохнув, я совершила первый шаг в сторону пробоины. От возбуждения топорщился гребень шипов и подрагивал хвост, если бы не рука парда, вцепившаяся в его кончик, я наверно со всей силы хлестала бы себя. Валарг за бортом молча ждал. Последний раз взглянув на Кагири-то, я судорожно выдохнула и бросила медальон в дыру.
– Отдаю добровольно! – крикнула вслед. Драгоценность ещё успела сверкнуть в лучах солнца, прежде чем на ней сомкнулся стальной клюв Валарга. Все Рокхи одновременно ударили крыльями и пропали из виду.
– Назад! – рявкнул Керр и так дёрнул меня за хвост, что в глазах потемнело. Я даже слова вымолвить не успела, как пард зашвырнул меня в дверь, где скрылись люди – там тоже оказался коридор, только менее широкий
– и прыгнул следом.
– Переборки!!! – прорычал он. Галина, стоявшая у небольшого пульта на стене, ударила по кнопке и в главном коридоре, за дверью, послышался грохот.
– Успели… – Керр облегчённо выдохнул. Но я смотрела только на Галину. Глаза у женщины были какие-то неправильные.
– Хаятэ, что случи… – мы с пардом поняли одновременно и вскочили. Другие люди, толпившиеся в конце коридора, ещё не догадались. А Галина медленно обернулась и скрестила руки за спиной.
– Спасибо тебе, чешуйчатая тварь, – произнесла она ровным голосом. – Ты вернула свободу нашему племени. Убить тебя мы не можем, но отпустить не имеем права. После всех бед и несчастий, которые испытал наш народ, это было бы преступлением. Керр в отчаянии оглянулся на меня, но что я могла ответить? Галина продолжила:
– За годы плена нам стал известен верный способ избавиться от Диктатора раз и навсегда. Прощай, дочь нашего врага. Скаю будет отправлена весточка о твоей судьбе.
Закатив глаза, женщина без чувств свалилась на пол. Но прежде, чем я успела к ней подбежать, завыла сирена и свет в коридоре стал меркнуть. Больше в тот день я ничего не запомнила.
***
На сей раз приходила в себя я очень долго и тяжело. Голова раскалывалась от боли, тело не слушалось, словно стало чужим. Ослепительный свет резал глаза сквозь сомкнутые веки.Немного подумав, я сообразила что нахожусь в режиме ночного зрения. Вернуть обычное удалось не сразу, глаза сильно болели. Поморгав, чтобы опомниться, с трудом села и огляделась.
Я по-прежнему находилась в коридоре звездолёта. Все люди и Керр валялись на полу без малейших признаков жизни; пульт на стене тревожно мигал огоньками. От мысли, что все умерли и я осталась одна в корабле мертвецов, стало так плохо, что меня чуть не стошнило.
Несколько минут сидела, прислонившись к стене. Собиралась с силами и пыталась преодолеть ужас. Наконец, даже не пытаясь встать на ноги, я на четвереньках подошла к Керру и приложила ухо к его груди.
Сердце парда не билось. Волна тёмного страха ударила меня, как четыреста копий разом. Схватив Керра за плечи, я затрясла его, надеясь сама не знаю на что.
– Очнись! Слышишь, ты?! Не смей умирать! Очнись!
Голова тигра безвольно моталась. Всхлипнув, я перестала его трясти и села рядом, потеряв последние силы.
– Не умирайте… – прошептала. Солёные слёзы стекали по чешуе.
Не знаю, сколько я так сидела. Долго, наверно. Понемногу боль и горе всё же схлынули, оставив в сердце только пустоту. Рокхи убили всех. Если сдамся – значит, и меня тоже.
– Хаятэ Фалькорр невозможно убить, – выдавила я. – Слышите, вы? Я бессмертная. Я дракон! Ты горько пожалеешь, Валарг. Очень горько пожалеешь, но будет уже поздно.
Поднявшись, я подошла к Галине, чтобы закрыть ей глаза, и подпрыгнула, когда пальцы ощутили едва уловимое дыхание. Вскрикнув, я приникла к её груди – сердце билось, но так медленно, что между ударами можно было прочесть хойку.
Меня словно швырнули рогами о стену. Метнувшись обратно к Керру, я прижалась к его груди и стала ждать. Удар! Сердце парда тоже билось, только в несколько раз медленее, чем у Галины. Конечно, он же втрое тяжелее!
– Победа!!! – крик заметался в коридоре. Немного опомнившись, я обошла каждого человека – все были живы, но словно замедлились. Дыхание едва прослушивалось, сердце билось с огромными промежутками. Ничего, главное – билось!
Усевшись на хвост в центре коридора, я зажмурилась и попыталась отогнать эмоции прочь. Эмоции мне сейчас не помогут.
– Это бой, – прошептала я, – Во время боя можно думать только о бое.
Предстоит битва, где противник – космос, а за хвостом беззащитные люди и парды. Только я стою между ними и смертью. Я – последний самурай заградительного отряда. Предстоит многое совершить.
Медленно выдохнув, я открыла глаза. Надо расслабиться. Гнев, страх, горе, их больше нет. Сердце бъётся ровно, гонит по жилам кровь. Я – гора Фудзи, я спокойна и холодна, снег покрывает мой разум, очищает мысли, гонит прочь вороньё тревог. По крыльям бегут водопады, уносят боль и усталость, я чиста. Страха нет. Горя нет. Гнева нет. Тишина прекрасна, она позволяет уноситься мыслями к бесконечности. Мысли спокойны. Я спокойна. Мир спокоен.
Мантра помогла одолеть волнение, и спустя пять минут с пола поднялась уже совершенно другая Хаятэ. Оглядевшись, я задумалась, что теперь делать.
Для начала следовало проверить, все ли на борту в одинаковом положении. Фильмы пардов готовили меня к захвату земного корабля, поэтому я неплохо разбиралась в расположении помещений. На борту должно быть сто семьдесят два человека, девяносто кошек, шесть ящериц и один дракон; из них одна кошка, один дракон и девятнадцать человек находятся в этом коридоре. Отлично – есть, с чего начинать.
А начала я с поиска ящериц, поскольку они были рептилиями, а значит могли вместе со мной пережить атаку. Пришлось изрядно побегать по всему кораблю, заглядывая в каюты и грузовые отсеки.
Пока искала, стало ясно, что все на борту пострадали от неведомого оружия Рокхов. Люди упали там же, где их застигло нападение, пардов я нашла в запертом грузовом трюме на среднем уровне. Естественно – земляне им не доверяли, да и как могли доверять. Странно, что хоть Керру повзволили ходить свободно.