Локхард Джордж. Восход Черного солнца

   – Отчего бы не пустить… – миролюбиво отозвался один из охранников. – Куда путь держите?
   – В Штагфурт.
   Борг уселся в круг воинов у костра, пока Као занимался лошадьми. Тиамат в санях молча слушала.
   – Я Арайят, – представился тот же охранник. Это был невысокий, коренастый, хорошо одетый воин с тёмными волосами и узкими глазами. Скуластое лицо сразу выдавало восточное происхождение. – С кем свела нас судьба этой ночью?
   – Борг, – коротко представился гость. – Наёмник. Это мой побратим Као Шоган.
   Услышав имя второго наёмника, Арайят встрепенулся и быстро спросил что-то на отрывистом, жёстком языке. Лицо Шогана озарила улыбка.
   – Не может быть… – он прищурился и ответил на том же языке. Среди охранников возникло оживление.
   – Воистину, тесен мир! – Арайят, не удержавшись, хлопнул себя по бёдрам и расхохотался. – Не ожидал! Борг нахмурился.
   – Ты их знаешь, Као?
   – Они из моего народа, мои шуудан, – Шоган подмигнул Арайяту. – Как вы оказались так далеко на севере?
   Напряжение разом пропало, воины весело заговорили. К Боргу подсел высокий, худощавый северянин с льяными волосами.
   – Вольх? – спросил он. Борг широко улыбнулся.
   – А как же!
   Скоро уже все беседовали, словно знали друг друга много дней. По словам Арайята, невольников гнали в Зиккурат, самый северный из восточных городов.
   – Их бывший хозяин, какой-то местный барон, задолжал Наследнику и платит собственными крестьянами, – говорил Боргу северянин. – Нам-то что, сам знаешь – у вольхов рабство отродясь не водилось, да только ходят слухи, что в Шаддате уже сам Наследник отменил рабство. И любой раб, ступивший за стены города, должен быть освобождён…
   – Видать, большую силу забрал ваш Наследник, – задумчиво протянул Борг.
   – За такое соседи могут и напасть…
   – Какие соседи? – хохотнул соседний воин, толстый и широколицый Жигчин.
   – Вся степь теперь наша! Ни один род не захотел пойти против Наследника.
   – Скажи прямо, не рискнул…
   – А есть разница? – Жигчин фыркнул и повернулся к Као. – Вот вы, говоришь, наёмники. А почему ж не идёте к Наследнику? Скоро ему хорошие воины ой как нужны станут… Борг покачал головой.
   – Не привык я к восточным обычаям. Мы уж как-нибудь тут, в родных краях переживём.
   – Ой, ли… – сомнительно протянул Као. Его друг вздрогнул.
   – Ты чего?
   – Да ничего… Просто знаю я этого Наследника. Недолго он на Востоке останется, скоро и к нам нагрянет. Арайят согласно кивнул.
   – Нагрянет, конечно. Да только войны всё равно не будет.
   – Почему это? – не понял Борг.
   – Да потому что местные бароны да графы в жизни не рискнут против такой силы пойти. Они Наследника грамотами встретят и сами ключи от ворот подарят…
   – А как же Торвальд? – Борг нахмурился. – Эравия всяко сильнее вашего Наследника будет!
   – Может, и сильнее… – Жигчин подмигнул Арайяту. – Да только далеко ваша Эравия, а мы – вот они, тута!
   Все рассмеялись. Между тем к костру подошли ещё двое воинов, тащивщих убитого кабана. Их встретили радостными криками.

2

   – …Эх, хорошо! – Арайят облизнул последнюю косточку и, по обычаю, бросил её через плечо. Борг управился раньше всех, Као пока ел. – …Сюда б ещё девку вроде той беленькой, и можно хоть в тэнгэр-ойнон!
   Сразу четверо спутников Арайята согласно зацокали языком, признавая правоту командира. Као усмехнулся.
   – Ты не похож на любителя северянок… – на родном языке заметил он. – Ай, Арайят, что скажешь? Воин добродушно рассмеялся.
   – Видел бы ты ту девку…
   – Что, и вправду такая красавица? Ответил Жигчин:
   – Я, не совру, полмира объездил. Всех цветов женщин и видел, и пробовал… Но такой – не встречал. Словно из снега сотворённая!
   – Белая, как олень Тэнгэ… – согласно кивнул другой воин. – Повезло её хозяину. Шоган удивлённо поднял брови.
   – Рабыня?!
   – Из благородных, – пояснил Арайят. – Такие не часто в рабство попадают.
   – Да уж, – добавил Жигчин. – А коли попали – так недолго рабынями пробудут… Као усмехнулся.
   – Эт-точно. Хотел бы я увидеть вашу красавицу.
   – А ты её скоро увидишь, – ухмыльнулся Арайят.
   – Вот как?
   – Вы же, вроде, в Штагфурт едете. Шоган замер.
   – Она из Штагфурта?
   – Вряд ли, – рассудительно заметил сосед Жигчина, тощий и костявый солдат в ушанке. – Скорее всего, её род со Штагфуртом враждовал, но попал на копья сэру Уорресу. А таких красавиц джигиты не режут, их для себя сохраняют…
   – Уоррес? – медленно переспросил Као. Что-то в его голосе заставило всех умолкнуть. – Арайят, как звали девушку? Воин пожал плечами.
   – Почём я знаю.
   – Опиши её.
   – Ну… – Арайят почесал в затылке. – Молоденькая, лет семнадцати. Красавица, каких не часто встретишь, да не в красоте вся соль… Белая она. Совсем белая. Волосы, ресницы, ногти… А глаза алые.
   – Говорю же, будто из снега сотворённая! – добавил Жигчин. Шоган долго молчал.
   – Уоррес продал её в рабство? – спросил он наконец, и теперь даже Борг, хоть и не понимал слов, резко повернулся. В голосе Као ясно слышалась смерть. Арайят прищурился.
   – Ты её знаешь… – заметил он задумчиво. – Да? Као стиснул зубы.
   – Невеста. – кивнув на Борга, добавил: – Его дочь.
   – Айя, нехорошо… – Жигчин нахмурился. – Тогда спеши в Штагфурт. Слуги болтали, Уоррес хотел девкой овладеть, да она ему коленом заехала… А потом на глазах у всего форта в лицо плюнула.
   – Как же она ему в лапы-то попала? – озабоченно спросил Арайят. Као уже вставал.
   – Сами оставили, – сквозь зубы бросил он. – Нанял нас Уоррес, и обещал за девкой приглядеть, пока мы не вернёмся… Жигчин выругался. Остальные воины переглядывались.
   – За такое надо кожу снимать, – коротко сказал Арайят. Шоган молча кивнул и тронул Борга за плечо.
   – Беда, – бросил он глухо. – Скорее в Штагфурт. Богатырь побледнел.
   – Метель?…
   – Да. – Као поклонился Арайяту. – Спасибо, шуудан.
   – Удачи вам, – серьёзно ответил воин. – Будь у нас время, помогли бы, да ведь людей не бросишь, перемрут в тайге зимой-то…
   – Что с ней? – Борг уже стоял, положив руку на рукоять топора. Пальцы побелели от напряжения.
   – Уоррес… – одним словом ответил Као, и богатырь зарычал не хуже дракона.
   – Мерзавец!!! – он бросился к коню. Шоган бежал следом.
   Запрыгнув в сани, Као сразу пустил лошадей в галоп, Борг на своём коне уже умчался вперёд. Костёр и караван быстро удалялись.
   – Спасибо тебе, драконша… – сквозь зубы процедил Шоган. – Кабы не встретились мы, так бы и не узнали… Тиамат молча, внимательно следила за людьми.

***

   До Штагфурта сани домчались часов через пять, когда рассвет только начинал раскрашивать небеса в пурпур. Пограничный форт распологался на берегу замёрзшей реки; он нависал над ней, словно сжатая в кулак ладонь. Штагфурт был довольно большой крепостью, с высокими деревянными стенами и двумя башнями на восточной и южной стороне. Западный Тракт начинался прямо у ворот.
   – Если на нас нападут, беги в лес, – отрывисто приказал Као, когда впереди показались тёмные очертания форта. Снег скрипел под полозьями. – Ни в коем случае не летай, если они поймут что ты дракон – перевернут всю округу но отыщут. Тиамат мрачно глядела вперёд.
   – Что произошло? – спросила она после долгой паузы. Као покосился на драконочку.
   – С каких пор тебя волнуют людские дела?
   – С тех самых, как я живу среди людей. – огрызнулась Тия. – Почему на нас могут напасть? Шоган сплюнул на дорогу.
   – Уоррес… Он очень плохо сделал. Очень плохо. За то, что он сделал, надо шкуру снимать живьём.
   – Как с драконов? – Тиамат горько усмехнулась.
   – Помолчи, а? – в сердцах заметил Као. – Не до тебя!
   Драконочка молча отвернулась и продолжила глядеть на дорогу. Усталые кони тащили сани вперёд, в небе одиноко горела Сонари, самая поздняя из четырёх фиолетовых лун. В её призрачном свете дорога казалась нереальной, чёрные деревья отбрасывали светлые тени на снег. Тиамат закрыла глаза.
   Отряд солдат преградил им путь в трёхстах ярдах от ворот. Као несколько секунд переводил взгляд с одного врага на другого и, видимо, их лица ответили ему на все вопросы; неожиданно крикнув, Шоган хлестнул коней и погнал сани прямо на стражу.
   Те с руганью и криками бросились врассыпную. Однако один, посмелее других, успел подсечь ноги правой лошади. Несчастное животное со ржанием свалилось прямо под полозья, и сани, увлекаемые вторым конём, с разгона перевернулись.
   Но Шогана в них уже не было. Сбросив шубу и оставшись в длинной кольчуге до колен, Као выхватил два прямых клинка и как бешенный бросился в атаку.
   Фехтовал он великолепно. Спустя минуту один из солдат уже хрипел на снегу, остальные стали гораздо осторожнее. Тем временем, в перевёрнутых санях, Тия притаилась под шкурами и молча наблюдала.
   Као вертелся на месте как юла. Его мечи летали во всех направлениях, отражая выпады сразу четверых стражников, каменное лицо наёмника искажал безумный гнев. Вот один из солдат слишком высоко поднял щит, отражая удар Као, и тут же с воплем рухнул на колени, схватившись за распоротый живот. Второй отпрянул и споткнулся о его тело. Однако на место выбывших тут же подскочили трое других.
   Один из не участвоваших в схватке стражников метнул в спину Као тяжёлый нож. Наёмник пошатнулся; нож отлетел от кольчуги, но сила удара помешала отразить выпад другого солдата и тот с торжествующим рёвом ударил Као мечом в бок. Кольчуга не выдержала.
   Стиснув зубы, Тиамат следила, как упавшего на колени наёмника добивают рассвирепевшие солдаты. Его несколько раз ударили мечом и, уже неподвижного, окровавленного, пригвоздили к земле дротиком. Сделавший это солдат – тот самый, кто подрезал ноги коню – остервенело сплюнул на тело.
   – Мразь узкоглазая, мать твою… – стражник грязно выругался. – Пит! Проверь, живы? Другой солдат уже хлопотал над раненными товарищами.
   – Ганс мёртв. Да и Роджера сильно порезал, гад… Зигфрид, ты как?
   –****ь… – один из раненных с трудом приподнялся. – Дерьмо…
   – В порядке, – ухмыльнулся Пит. – Эй, Фриц! Скорее, их надо к лекарю! Солдат, убивший Као, сплюнул на снег.
   – Берите их, ну, шевелись! Я осмотрю сани.
   Стражники поспешно уложили пострадавших на сложенные плащи и бросились к крепости, где уже горели несколько факелов. Оттуда донеслись взволнованные голоса и страшный женский крик.
   Тем временем Фриц, тихо ругаясь под нос, выдернул дротик из тела Као и несколько раз воткнул в снег, очищая от крови.
   – Тварь… – он пнул погибшего. – Сволочь…
   Немного успокоившись, солдат подошёл к саням. Раненая лошадь, придавленная полозьями, была ещё жива и хрипло дышала.
   – Коня загубил, гад! – сплюнув, Фриц отцепил с пояса нож и резко, умело перерезал лошади горло. Несчастная только дёрнулась.
   Ещё миг, и драконочка была бы обнаружена. Тиамат молча набрала снег в горсть и покрутила в ладонях, пока не получился шарик.
   – Это ещё что такое?… – Фриц заметил движение. Отпрянув, он открыл было рот чтобы закричать, но Тия, не говоря ни слова, сильно сдавила снежок в кулаке.
   Тело солдата изогнулось кольцом. Из носа брызнула кровь, глаза выпучились. Схватившись за сердце, Фриц без единого звука рухнул наземь, несколько секунд бился и наконец затих, скорчившись в невозможной позе. Изо рта тонкой струйкой потекла тёмная венозная кровь.
   Драконочка с омерзением отбросила «снежок». Внимательно оглядев местность, она выбралась из-под саней и подошла к месту сражения. Вторая лошадь тревожно всхрапывала, чуя запах крови.
   – Самоуничтожение заложено в вашей природе… – тихо сказала Тиамат, опускаясь на колени возле мёртвого Као. – Ты так и не сказал, за что тебя убили…
   Внезапно губы наёмника дрогнули. С огромным трудом приоткрыв налитые кровью глаза, он посмотрел на дракона.
   – Видишь?… – едва разборчиво прошептал Шоган. – А ты… удивлялась… почему мы… со всеми воюем… Тия вздохнула.
   – Помолчи, – невесело посоветовала она. – Я попробую тебя спасти.
   – За… зачем?… – уголки рта Као чуть дёрнулись. – Тебе же… всё равно…
   – Если ты можешь кого-то спасти и не делаешь этого – ты виновен в его смерти, – тихо ответила драконочка. – А я не хочу больше смертей.
   – Меня… не спасти… – прохрипел Као. – Спаси лучше… девочку Борга…
   – Помолчи, – Тиамат закрыла глаза.
   Глубоко вдохнув, она положила руки на окровавленную грудь воина и замерла, одна против ночного неба, искорка изумрудного пламени среди холодной чёрно-белой тайги. Тихо падал снег.

3

   Прежде чем тело Фрица обнаружили, Тия успела отвезти Као на две сотни ярдов в лес. Наёмник с трудом дышал; сил Тиамат едва хватило, чтобы спасти его жизнь, но залечить раны она уже не сумела. Уставшая драконочка сидела на снегу.
   Рядом, на своей окровавленной шубе лежал Као. Неподалёку стояла лошадь, которую Тиамат выпрягла из перевернувшихся саней и отвела с дороги. Несколько минут царила тишина.
   – Зачем?… – внезапно прошептал Као. – Почему… рискуешь?… Драконочка смотрела на звёзды.
   – Не знаю, – ответила она просто.
   – Ты… не смей умирать, – задыхаясь от боли выдавил Као. – Поняла?… Живи… И не рискуй ради всяких… людишек… Тиамат горько улыбнулась.
   – Твоя жизнь куда дороже моей, – ответила она негромко. – Ведь у тебя есть, или скоро будет семья. А я… Она замолчала. Шоган, превозмогая боль, повернул голову и долго смотрел на крылатую.
   – Кто ты?… – прошептал он. – Кто?… Тиамат закрыла глаза.
   – Я бабочка, – едва слышно ответила она. – Большая-большая бабочка… В мире, где не осталось цветов. Упрямо дёрнув хвостом, Тия смахнула непрошенную слезинку и встала.
   – Живи, – сказала она Као. – Обязательно живи. Если не ради себя, то ради своих потомков. Расскажи им… Про нас.
   Отвернувшись, драконочка выломала сухой сук и принялась тщательно рисовать пентаграмму вокруг полянки, где лежал Као. Тот молча следил.
   Несколько минут прошли в тишине, лишь хрустел снег. Внезапно с места сражения донеслись крики и ругань. Через минуту там раздался собачий лай, и смертельно бледный Шоган застонал от бессилья.
   – Оставь меня, иди спасать девочку… – прохрипел он. Тиамат бросила на раненного короткий взгляд.
   – Какую девочку?
   – Дочь Борга… мою невесту… Уоррес хочет её… Это хуже… смерти…
   – Поэтому на нас напали?
   – Нет… – Као чуть качнул головой. – Борг… Он, должно быть, нас опередил… Напал на Уорреса… И проиграл.
   – Если он проиграл, то уже погиб, – холодно ответила драконочка. – Если же не погиб, то сразу его не убьют. Сначала я спасу тебя.
   Воин закашлялся. На губах сразу проступила кровавая пена, в груди слышались хрипы. Тия нахмурилась.
   – Тебе к лекарю надо.
   – Дура… – глаза Шогана сверкали яростью. – Сейчас… здесь будут солдаты! Спасайся!
   Драконочка ничего не ответила, просто закончила рисовать пентаграмму и воткнула в каждую вершину еловую ветку. Затем, подойдя к лошади, некоторое время гладила её по шее, успокаивая и лаская.
   – Прости… – шепнула Тиамат. – Но так надо.
   Конь дёрнулся, когда драконочка погрузила коготь в вену на шее. Алая кровь потекла по шерсти, лошадь захрапела и попятилась. Тия быстро намазала в крови еловую веточку и провела рукой поверх ранки. Та сразу перестала кровоточить.
   – Вот и всё… – она потрепала коня по шее. – Спасибо.
   Отвернувшись, Тиамат подошла к своей пентаграмме, провела когтем по кровавой веточке и быстро начертила на снегу какую-то руну. Затем, вернувшись к Шогану, взяла другую веточку и потёрла её о рану в боку воина. Тот закусил губу.
   – Ведьма… – обвинительно прохрипел Као.
   – Верно, – согласилась драконочка. – Учитель говорил, у меня огромный талант к чёрной магии и немного способностей в белой и красной. Потому и обучал как ведьму… Рядом с первой, Тия начертила вторую руну человеческой кровью. Повернулась к раненному:
   – Я должна раздобыть собачью кровь. Скоро вернусь.
   Као молча закрыл глаза. Драконочка тем временем принюхалась и решительно двинулась к северу. Когда она пересекла грань незамкнутой пентаграммы, вся фигура на миг вспыхнула красным огнём.
   Шум облавы понемногу приближался. Солдаты шли через каждые пять шагов, перекликиваясь и звеня оружием, собаки остервенело лаяли. Као тратил последние силы, оставаясь в сознании.
   – Вот и я, – Тиамат появилась внезапно, быстро начертила на снегу третью руну и замкнула узор магической пентаграммы. Вся фигура зловеще полыхнула изумрудным пламенем. – Теперь ни люди, ни собаки, ни лошади нас не увидят пока эти руны существуют.
   – Неплохо… для ящерицы, – выдавил Шоган.
   Ничего не ответив, драконочка уселась на край шубы, скрестила ноги и закрыла глаза. Небо понемногу светлело.

***

   Утром драконочка отправилась на охоту и вернулась с двумя зайцами. Быстро разожгла костёр, спрятав его в яме; скоро замёрзшие беглецы грелись у огня. Шоган оказался слишком слаб, чтобы есть самостоятельно, Тие пришлось резать жареное мясо мелкими ломтиками и кормить его с рук. Пока раненный ел, крылатая о чём-то раздумывала.
   – Скажи, в ваших землях водятся разумные ящерицы примерно с мой хвост размером, которые носят белые комбинезоны с капюшоном, ходят на двух ногах и умеют кататься по льду реки словно на коньках? – спросила внезапно Тиамат. Изумлённый Као с трудом покачал головой.
   – Боги, конечно нет!..
   – Значит мне померещилось, – с сомнением пробормотала драконочка. Встряхнулась. – Нам придётся сидеть здесь несколько дней, пока облавы хоть немного стихнут.
   – А как же Борг?
   – Сейчас нам его всё равно не спасти, – резонно заметила Тия. – Пока Уоррес настороже, пробраться в Штагфурт не сумею даже я. Будем надеяться, твой друг пока жив. Но меня сейчас другое волнует, выдержишь ли ты эти дни в лесу? Особых удобств не предвидится.
   – Я выдержу, – хрипло ответил Шоган. – Выдержу.
   – А куда ты денешься, – усмехнулась драконочка. – Сегодня вечером я вторично попытаюсь залечить раны, но вообще-то, когда магия не действует в первый раз, она не подействует и во второй. Боюсь, Шоган, я уже исчерпала все возможности лечить твои раны магией…
   – Ничего, – наёмник с трудом улыбнулся. – Мне так… по старинке, не привыкать.
   Тия промолчала. До вечера она неподвижно сидела у костра, лишь изредка подбрасывая в него ветки, измученный Као спал. Вечером драконочка притащила ещё пару зайцев.
   Они провели на поляне четыре дня. Тиамат по ночам летала над лесом, проверяя, идут ли ещё поиски, Шоган оставался очень слаб, хотя раны и прекратили кровоточить. Размышляя об этом, драконочка часто хмурилась: она не могла сменить воину повязки, не было материала. Вечером четвёртого дня Тия решила принять меры.
   – Као, – она уселась рядом с наёмником. – Ты местный?
   – В некотором роде…
   – Есть ли у тебя знакомые крестьяне, которые не выдадут тебя Уорресу? Наёмник задумался.
   – Нет, – признался он со вздохом.
   – А у Борга?
   – У него-то точно будут, да я не знаю, где искать.
   – Плохо, – хмуро заметила Тиамат. Немного подумав, она вздохнула:
   – Тогда придётся спасать твоего друга прямо сейчас. Шоган изумлённо приподнял голову.
   – Ты… ты знаешь, где Борг?…
   – Не знаю, – мрачно ответила Тия. – Но это нетрудно узнать. Као, возможно мне придётся убить Уорреса, чтобы в замке поднялась паника и Борг сумел убежать; как найти мага, пославшего вас за драконьей кровью? Воин бессильно уронил голову.
   – Его зовут Штосс, – выдавил он спустя минуту. – Живёт в комендатуре по соседству с самим Уорресом. Невысокий, худой, длинноволосый, без бороды. На вид – лет сорок. Лицо скуластое, с горбатым носом, волосы светлые, глаза серые, обычно носит серую мантию, подпоясанную верёвкой, всегда ходит сгорбившись, голос скрипучий, похож на мой. Солдаты обращаются с ним непочтительно, но Уоррес, похоже, уважает…
   – Какую магию он практикует? – спросила Тия. Као с трудом усмехнулся.
   – Драконья кровь. Крылатая вздохнула.
   – Понятно. А как выглядит твоя невеста? Шоган закрыл глаза.
   – Она прекрасна, – прошептал он после долгой паузы. – Ты её сразу узнаешь, она совсем белая. И волосы, и ресницы, и ногти, и кожа… Глаза – большие, ярко-алые, волосы гладкие, до пояса.
   – Альбинос? – спросила драконочка.
   – Что?… Нет, её зовут Метель. Мета. Тиамат едва заметно улыбнулась.
   – Всё ясно. Жди, вернусь утром. Шоган приподнял голову.
   – А если… если не вернёшься?… Драконочка пожала крыльями.
   – Тогда не жди. Ты всё равно не выживешь в одиночку.

Глава 5: Зверолов

   Белая пустыня простирается из бесконечности в бесконечность, ветер гонит поземку, закручивает снежинки в тысячи маленьких вихрей. На белом небе нет солнца.
   «Почему?!… Почему всё стало так?!»
   Взгляд в страхе ищет среди снежной пустыни ориентиры, пытается найти, где остановиться… Далеко впереди, в белесом тумане, тускло мерцает огонёк костра.
   «Вернись…» – в отчаянии зовёт взгляд. – «Вернись!» Из запредельной дали, почти неслышный, доносится голос.

 
«Приди…» Взгляд бросается вперёд, навстречу ветру.
«Где ты?! Где?!»
«В конце твоего пути»
«Куда ведёт мой путь?!»
«Этого никто не знает» Взгляд замирает, будто ударившись о стену из тишины. Ветер беззвучно танцует вокруг.
«Почему?» – вопрошает взгляд, – «Почему здесь так холодно?!»
«Ты становишся взрослой…»
«Но я хочу обратно!» – молит взгляд. – «Верни степь, верни костёр, верни лето!»
«Никто не сможет вернуть тебя в лето, дитя моё.» – тихо отвечает голос.
 

   – «Детство бывает лишь раз.» Взгляд отступает.
   «Учитель?… Учитель?!!»
   «Мечты отражают реальность. Но иногда, мечты отражают и будущее» Взгляд медленно опускается на снег.
   «Так значит… Значит, впереди у меня – ледяная пустыня?..»
   «Ты веришь в это сама. Вот почему мечты твои замерзают от холода!»
   Голос крепчает вместе с ветром. Теперь по небу летят тучи, молнии рвут ткань небосвода шрамами света.
   «В тебе гаснет надежда, солнце любых мечтаний. Ты теряешь веру в будущее!»
   «Но как?» – беспомощно спрашивает взгляд. – «Как мне верить?! Я совсем одна против целого мира, у меня нет сил, нет знаний, нет дороги!»
   «Мы все приходим в мир такими!» – гремит ответ. – «Но не мир творит нас, а мы – творим мир! Пути не рождаются сами собой!»
   Внезапно взгляд чувствует гнев. Ярость и бешенство заполняют его, из глаз бьют молнии, плавя снег и обнажая под ним – пустоту.
   «Я не богиня! Я не герой! Я – никто!» Голос смеётся, дико, безумно.
   «Наивная девочка, что знаешь ты о богах! Я победил их однажды, я низверг их с небес!»
   «Ты?!!! Так ты…»
   «Я – тот, кто был изгнан, но проложил путь обратно. Я готов вернуться, я – новый бог старого мира, и слуги мои уже готовят трон, предназначенный мне по праву. Никто не помешает моему триумфу, никто!…»
   Земля начинает дрожать. Из тумана растёт гигансткая фигура, она расправляет когтистые крылья над миром и наступает, пожирая свет и воздух, отбирая у взгляда последние капли тепла.
   «Я – властелин мира!» И тогда взгляд поднимается навстречу демону.
   «Нет», – впервые слышен новый голос. – «ЭТОТ мир я тебе не отдам.» Демон хохочет, молнии вокруг его головы развеваются словно волосы.
   «Ты? Кто же ты, встающая на моём пути?!»
   «Я – никто», – отвечает голос. – «И я помешаю твоему триумфу.»

1

   К вечеру второго дня пути Ри одолела не менее шестидесяти миль по снежному лесу. Замок Эгладор давно скрылся вдали, вокруг до горизонта простирались деревья. Юная вэйта несколько раз пересекала дороги, видела оленей и кабана, однажды ей даже пришлось залезть на дерево, спасаясь от волков. Несмотря на мороз, Ри не было холодно: она постоянно двигалась, не останавливаясь даже когда ела. Организм вэйтаров был весьма сбалансированным и экономичным; при наличии достаточно сытной пищи, Ри могла не спать и непрерывно идти хоть месяц – ресурсы восстанавливались быстрее, чем тратились. Поэтому, хотя солнце уже скрылось за деревьями, Ри ощущала себя столь же бодрой и свежей, как утром.
   Перспектива ночлега в лесу её страшила. Первую ночь она провела на дереве, поскольку идти в темноте было трудно и опасно – вэйтары не обладали ночным зрением. Но сегодня Ри уже пару раз встречала следы снежных леопардов, что водились в глубине лесов; от такого врага на дереве не спрячешся…
   «Надо развести костёр,» – думала она. – «…И тогда меня заметят охотники Ажхана…»
   В конце концов, уже в полумраке, Ри приняла решение рискнуть. Приметив уютную балку, откуда свет костра не должен был быть заметен, юная вэйта насобирала веток, отряхнула их от снега и сложила походный костёр-пирамидку.
   Спустя час она грелась у огня, развесив над ним слегка промокший комбинезон. Мешок с припасами несколько полегчал, но пищи должно было хватить ещё не менее чем на неделю. Настроение Ри cлегка улучшилось.
   «Алазар…» – вздохнув, юная вэйта вытащила из мешочка письмо. – «Почему ты не со мной, учитель, почему…»
   Спать ей не хотелось, особенно после кошмара, что приснился предыдущей ночью. Подсев поближе к костру, Ри принялась заучивать шифровку.
   Несколько часов спустя её отвлёк от этого занятия далёкий крик умирающего зверя. Кто-то охотился в этих местах, а Ри не раз слышала, что жертвы кричат, только погибая от оружия. Хищные звери убивают быстро и милосердно, лишь люди придумали стрелы, копья, рогатины и другие орудия боли… Встревожившись, вэйта быстро натянула разогретый комбинезон и вскарабкалась на дерево.