Страница:
– Да, скверную новость ты нам принес, юноша, – мрачно промолвил носитель меча. – Теперь вечерняя похлебка будет мне не в радость. Скорее всего, мы проиграем эту войну, и все люди здесь погибнут, если все обстоит так, как ты сказал. Сегодня же нужно послать гонцов в города, чтобы они предупредили благородных и простых жителей.
– И еще нужно, чтобы по первому сигналу люди собирались в города, – сказал носитель копья. – За стенами какое-то время можно отсидеться, только нужно приготовить запасы продовольствия…
– Все это не поможет, – угрюмо заметил носитель лука. – До этого мы имели дело только с демонами, которые приходили сюда, чтобы поохотиться на людей и поесть свежего мяса. Это были одиночки, и мы легко с ними справлялись. Самое большое количество, которое мы встречали, это было пятеро демонов, и мы тогда потеряли в схватке с ними пятнадцать наших лучших охотников, а убили только двоих.
– Если придет сотня демонов, – кивнул носитель меча, – то мы потеряем всех охотников и сам монастырь. А если их будет еще больше, то уже никто не справится с ними. Стражи могут убить одинокого демона, и то лишь тогда, когда их сотня, и из этой сотни остается на ногах в лучшем случае три десятка. Они не сумеют никого защитить, даже находясь за высокими городскими стенами
– Людям нужно уходить, оставив эти земли демонам, как было когда-то, – сказал носитель копья. – Я не вижу другого выхода.
– Люди не уйдут, – ответил ему носитель лука. – Кто-то просто не сможет бросить свою землю, кто-то решит, что это неправда, а кто-то подумает, что он сможет жить рядом с демонами.
– Пока мы только говорим о том, что услышали от этого юноши, – сказал носитель меча. – Мы еще ничего не знаем точно. Может быть, то, что он нам сообщил, неправда?
Патриархи посмотрели на привратника:
– Ты проверял его, ты слушал его. Ты читаешь его мысли. Насколько мы можем верить ему?
– Юноша говорит правду, – пожал плечами привратник. – Он рассказал то, что действительно слышал от демона. Если вы спросите, говорил ли правду демон, – я вам не отвечу, это мне неизвестно. Но, если вы спросите, может ли такое произойти, – я вам отвечу – да, это возможно. Вопрос только в том, когда это случится, если случится вообще… Я думаю, у нас еще есть время, чтобы подготовиться. И нужно подумать над тем, почему демон был так уверен в том, что если они поговорят с нами, то кровь демонов в нас победит человеческую…
Патриархи переглянулись и вздохнули.
– Это возможно, – сказал носитель копья. – Несмотря на то что наши охотники – это, как правило, второе или третье поколение демонов, кровь демонов во многих по-прежнему сильна, хоть они уже и пережили не один десяток полнолуний.
– Да, – вздохнул носитель меча. – Демона, с которым разговаривал юноша, нужно убить, пока он не добрался до прохода в свое царство. Нельзя, чтобы старый демон решил, что он нащупал у нас слабое место и что у него есть шанс победить. Необходимо отправить несколько троек охотников, а может быть, и всех, на поиски в разных направлениях, чтобы перекрыть дороги к проходу…
– Мне кажется, вы опять о чем-то не подумали, – улыбнулся привратник. – Юноша стоит перед вами, неужели вы уверены в том, что демон его отпустил?
Патриархи переглянулись.
– Действительно, мы забыли спросить тебя о главном, юноша, – сказал носитель меча. – Как тебе удалось убежать от демона? Нам ведь известно, что практически это невозможно, они быстрее любого из людей, а ты – человек и даже не полукровка, мы знаем это.
– А я и не говорил, что мне удалось убежать, – напомнил Врон.
– Да, этого ты не говорил, – согласился с ним носитель лука. – Ты нам совсем ничего не сказал. Привратник прав, тут есть странность. Не скажешь ли ты нам тогда, почему демон решил тебя отпустить?
– Я говорил вам, что он собрался унести меня к себе, в царство демонов, и это правда, – вздохнул Врон. – Но потом он передумал…
– Это похоже на демонов, они часто меняют свои решения, – усмехнулся носитель лука. – Они как дети: изменилось настроение, изменилось и решение. Итак, он передумал, и… что произошло потом?
– Я убил демона, потому что он захотел убить меня, – мрачно сообщил Врон. – И до сих пор не понимаю, как я это сделал.
Наступило молчание, патриархи недоверчиво разглядывали юношу, а носитель копья даже потрогал его руку и недовольно сморщился после этого.
– Может быть, ты нам все-таки хоть что-то расскажешь? – спросил носитель меча. – Еще никому не удалось выжить в схватке с демоном один на один.
– Я сам ничего не знаю, – вздохнул Врон. – Мне нечего вам сказать.
– Не убил же ты его ножом? – спросил носитель копья. – Хоть от ножа и пахнет демоном, но на нем нет запаха его крови.
– Я убил его голыми руками, хоть и понимаю, что в это трудно поверить, – опять вздохнул Врон. Патриархи снова переглянулись.
– Это невозможно, – сказал носитель меча.
– Невозможно, – повторил носитель копья.
– Один, без оружия, – покачал головой носитель лука. – Что-то не сходится в твоем рассказе, юноша. В моей голове возникают плохие мысли. Может быть, демон отпустил тебя только для того, чтобы ты открыл двери монастыря, когда они нападут на нас, и сейчас ты боишься сознаться в этом?
Врон беспомощно пожал плечами:
– Демон мертв, я сказал правду. Снова повисло тягостное молчание, которое разрядил привратник.
– Перестаньте мучить юношу своим недоверием, – проворчал он. – Все, что он сказал, легко проверить. Отправьте тройки Ласки и Амии туда, где юноша встретился с демоном, – они либо найдут тело, либо расскажут о его обмане. Я их предупредил, чтобы они были готовы к охоте. А до тех пор вы должны верить юноше. И кроме того, за умерщвление демона вы ему должны праздничный ужин.
– Праздничный ужин достается тому, кто убил демона, – возразил носитель копья. – А мы пока не уверены в том, что это случилось. И тройки могут не вернуться, если демон все еще жив и окажется очень сильным, такое бывало не раз.
– Я знаю, что юноша сказал правду, – пожал плечами привратник. – Вы вправе ему не верить, но я скажу повару, чтобы он начинал готовить праздничную еду.
– Нет, – покачал головой носитель меча. – Мы будем ждать возвращения троек, а после этого решим: или устроим праздничный ужин для этого юноши, или что-то другое – может быть, казнь?
Патриархи дружно встали со скамьи и пошли к зданию. Привратник посмотрел им вслед и задумчиво сказал:
– Они не поверили тебе и еще больше не хотят верить в то, что ты справился с демоном голыми руками. В это трудно поверить даже мне, хоть я и слышу твои мысли. В наших книгах записано, что однажды Рис Мудрый убил демона голыми руками, но это было очень давно…
Врон устало сел на теплую после патриархов скамью.
– Я и сам до сих пор не могу поверить в то, что я его убил. Хорошо хоть, что ты мне поверил, иначе они меня бы уже убили…
– Мне это было сделать проще всего, – заметил привратник. – Я слышу чужие мысли и всегда знаю, когда человек лжет. А патриархи сейчас думают только об одном: чья кровь в них самих окажется сильнее – человеческая или демонов? Ты хочешь поесть или, может быть, тебе нужна одежда? Я вижу, на тебе нет рубашки, наверно, ее постигла еще более худшая участь, чем твои рваные штаны…
– Есть не хочу, – огрызнулся Врон. – Да и одежда, скорее всего, мне тоже не нужна…
– Не надо так не надо, – мягко сказал привратник. – Ты догадываешься, почему я посылаю тройку Ласки на поиски демона? Я знаю, эта девушка нравится тебе…
– Нравится, и даже очень, – вздохнул Врон. – А почему ты посылаешь ее, я не знаю.
– Она найдет демона и, может быть, станет после этого относиться к тебе немного лучше, – улыбнулся привратник. – А Амия поможет ей поверить в то, что ты на самом деле убил этого демона. Ты же его убил?
– Демон мертв. Если никто не побывает в деревне прежде, чем они там окажутся, то они его найдут, – сказал Врон. – А Ласка очень красивая девушка, и я не верю, что в ней есть кровь демона.
– Не верь своим глазам, малыш, – сказал привратник. – Многие из нас кажутся совсем не такими, какие мы есть на самом деле. У нас не принято говорить о том, у кого какие предки, потому что у каждого с этим связана своя боль и своя беда. Ты и сам не желаешь, чтобы кто-то знал о том, кто ты есть на самом деле…
– Пока не хочу, – ответил Врон. – Может быть, потом, когда я сам пойму, кто я. Скажи, почему всегда после разговора с тобой мне кажется, что ты больше знаешь обо мне, чем я сам?
– Ну, наверно, потому, что я действительно знаю о тебе больше, – улыбнулся привратник. – Но ты тоже скоро все узнаешь о себе, когда придет время.
– И еще мне странно, что ты единственный, кто совсем не встревожился, узнав о том, что демоны собираются вернуться. Почему? Ты опять знаешь что-то такое, о чем пока не догадываются другие?
– Я только чувствую, – сказал привратник. – Но я не уверен до конца, поэтому говорить никому ничего не буду. Если я не ошибаюсь, то пройдет совсем немного времени, и то, о чем я сейчас догадываюсь, скоро будут знать все.
Из храма вышла Ласка и стремительно направилась к ним. Она была одета по-походному: в мужские штаны и куртку; два ремня, на которых висели мечи, пересекали ее грудь. Лицо ее было мрачным и решительным.
– Где находится деревня и как она называется? – спросила Ласка у Врона. Он назвал деревню и объяснил, как туда добраться. Девушка хмуро кивнула в знак того, что поняла.
– То, что ты наплел патриархам, слишком глупо, чтобы быть правдой, Врон, – сердито проговорила она. – Похоже на фантазии хвастливого мальчишки. Что, не смог придумать что-то более похожее на правду?
У Врона в груди разливалось приятное тепло, когда он смотрел на нее.
– Я рассказал им то, что произошло на самом деле. Девушка фыркнула:
– А ты не подумал о том, что будет, когда я вернусь и весь твой рассказ окажется просто глупой выдумкой? Ты же понимаешь, что я не смогу солгать патриархам?
Врон кивнул.
– Да, понимаю, – смущенно улыбнулся он. – Я и не жду от тебя ничего другого.
– Да уж, – вздохнула девушка, покосившись на храм. Оттуда вышел уже знакомый Врону Отрог и вместе с ним еще один высокий мужчина с кошачьими зрачками. Оба были вооружены длинными копьями и мечами, за спиной Отрога еще висел и длинный лук.
Они двигались легко и стремительно, приблизившись, оба поклонились привратнику и мрачно смерили взглядами Врона. Юноша вздохнул и чуть кивнул головой в ответ.
– Мы пошли, – сказала Ласка привратнику. – Выпусти нас.
– Я буду ждать вас, – буркнул старик и медленно побрел к воротам.
– Мы вернемся завтра к вечеру, – шепнула Ласка Врону. – Если будет возможность, постарайся улизнуть из монастыря до этого момента. Если все твои слова окажутся неправдой, а я уверена, что так оно и будет, тебя ожидает уже не поединок, а сожжение на костре.
– Спасибо за заботу, – огрызнулся Врон. – Но я никуда не побегу.
– Ну и дурак, – оскорбилась Ласка, повернулась и легко зашагала к воротам. Мужчины потянулись за ней.
Привратник, закрыв за ними калитку, обернулся к Врону:
– Идем, я отведу тебя в твою келью. Там я запру тебя на засов, ты не сможешь оттуда выбраться, пока не вернутся тройки. Но, если ты хочешь уйти, я открою тебе калитку, только решай прямо сейчас.
– Мне больше некуда идти, – отрезал Врон. – Пусть будет то, что будет.
Двери монастыря снова открылись, и оттуда появилась Амия, а с ней ярко-желтый охотник, которого он уже видел, когда Ласка дралась с Амией. За его плечами был закреплен длинный лук, на поясе висел колчан со стрелами. Рядом с ним шел еще один охотник, тоже знакомый ему по схватке у бассейна, он был вооружен длинным копьем.
Амия приблизилась к привратнику и поклонилась.
– Открой нам дверь, хранитель врат, мы идем на охоту. Потом Амия посмотрела на Врона и усмехнулась.
– Придумал сказку – интересно зачем? Хочешь прославиться как охотник на демонов? Врон пожал плечами:
– Я рассказал правду.
– Ласка, может быть, и соврала бы патриархам, чтобы тебя оправдать, – предупредила она, – но я расскажу то, что увижу, поэтому нас и посылают вслед за ними.
– Я знаю, – кивнул Врон.
– Глупец, – фыркнула Амия и гордо прошагала через распахнутую калитку, ярко-желтый и другой охотники прошли мимо него, словно его тут и не было. Привратник помахал им рукой и закрыл калитку.
– Трудные отношения складываются у тебя с нашими охотниками, – сказал он задумчиво. – Ты совсем недавно появился здесь, а уже многие тебя не любят. Самое забавное в том, что они и сами не знают почему…
– А ты знаешь? – спросил Врон.
– Ты волк среди овец, только овцы думают, что это они волки, – усмехнулся старик. – Самое забавное, так это то, что ты и сам думаешь, что ты – овца. Идем, тебе надо отдохнуть.
Старик отвел его в уже знакомую ему келью глубоко под землей и запер на засов. Врон лег на деревянный топчан и закрыл глаза. Почти сразу он почувствовал, как топчан покачивается под ним, мягко и ровно.
Врон испуганно открыл глаза. Покачивание прекратилось. Но, как только он снова смежил веки, оно возобновилось. В голове стали вспыхивать яркие разноцветные круги, а по всему телу прокатилась волна тепла. Один раз, второй, третий…
Потом Врон заснул, но и во сне он ощущал, что с его телом что-то происходит. Тепло сменялось жутким внутренним холодом, и его начинало трясти, потом снова накатывала волна теплоты. Кости его скрипели, мышцы дрожали мелкой дрожью. Но проснуться он не мог, глаза закрывала мутная пелена, в которой проступали образы людей и демонов.
Он видел привратника, который легко размахивал огромным мечом, отбиваясь сразу от двух песочного цвета демонов, и он уже совсем не казался таким старым и немощным. Он увидел демона с серо-зеленой кожей, кое-где отслаивающейся от старости и покрытой многочисленными шрамами и белыми пятнами.
Потом он увидел, как умирают патриархи и окровавленную Ласку, пробивающуюся к ним сквозь строй песочного цвета демонов; она размахивала своими мечами, и на лице ее читался страх. Это были тягостные и неприятные видения, но одни кошмарные образы сменялись новыми, а он никак не мог проснуться.
Только услышав сквозь сон, как заскрипели ржавые петли отворяемой двери, он с трудом сумел открыть глаза.
Врон провел ладонью по своему телу и ощутил выступившую на коже неприятно пахнущую слизь. Он вздохнул и сел. У двери стоял один из охотников, держащий в руке плошку с горевшим в масле фитилем.
– Поднимайся, – сказал он. – Тебя ждут патриархи. Что это у тебя на теле? Какая-то плесень? Тебе известно, что она светится в темноте?
Врон встал, покачиваясь от слабости.
– Мне надо умыться, – пробормотал он.
– Да, умыться тебе не помешает, иначе можно нарваться на неприятности, – сказал охотник. – Я передам патриархам, что ты задержишься.
Врон благодарно кивнул.
Выйдя на площадь, он посмотрел на темное небо с яркими звездами и понял, что проспал всего несколько часов.
В бассейне вода была темной и обжигающе холодной, он нырнул и стал погружаться в глубину. Мимо него промелькнула тень, потом она приблизилась к нему. Врон вгляделся в нее и наконец сообразил, что это Отрог. Охотник показал ему рукой вниз и засмеялся, выпустив изо рта сноп пузырей.
Врон отмахнулся от него, но тот схватил его за ноги и потащил в глубину.
Там он прижал его к песчаному дну и наклонился над ним, вглядываясь в его лицо. Несмотря на то что было очень темно, Врон читал любопытство на лице Отрога.
Наверно, тот надеялся увидеть, как он начнет задыхаться от недостатка воздуха и будет биться, вырываясь из цепких длинных рук…
Отрог сжимал его крепко, и после нескольких безуспешных попыток вырваться Врон перестал сопротивляться и теперь просто ждал, когда тот его отпустит.
На лице Отрога любопытство сменилось сначала разочарованием, потом удивлением. Врон спокойно лежал на каменном дне, наслаждаясь прохладой. Его тело впитывало кислород через поры кожи, и этого ему вполне хватало.
Наконец, поняв, что Врон и не думает задыхаться, Отрог отпустил его и даже подтолкнул вверх. Юноша стал всплывать. Отрог плыл рядом, то обгоняя его, то снова возвращаясь к нему. Вынырнули они из воды одновременно. Отрог одним рывком взобрался на край бассейна и подал юноше руку.
– Кто ты? – спросил он, вытаскивая его. – В тебе есть кровь морских демонов или это что-то другое?
– Я не знаю, – пробормотал Врон. – Наверно, что-то другое.
– Ясно, – кивнул Отрог. Его кожа, блестевшая серебром в свете звезд, стала меркнуть. – Похоже, мы с тобой можем плавать, как рыбы. Поиграем в следующий раз? А то мне скучно, мне нравится вода, но никто не может долго в ней находиться. Даже Ласка редко доплывает до дна.
– Может быть, потом, если у нас будет на это время, – ответил Врон. – Как ты здесь оказался, ты же ушел вместе с Лаской?
– Мы только что вернулись, – улыбнулся Отрог. – Мы нашли твоего демона и даже принесли его с собой, чтобы показать патриархам. Что ты с ним сделал? Выпил его кровь? В нем теперь веса меньше, чем в ребенке.
Врон надел набедренную повязку и штаны и смущенно пожал плечами.
– Я не могу тебе объяснить, потому что и сам ничего не знаю, – сказал он.
– Не хочешь ничего рассказывать мне – не «адо, но патриархам тебе придется это рассказать, – твердо проговорил Отрог. – Таков закон. Они должны знать, кого они приютили.
Отрог закрепил на поясе перевязь с длинным кинжалом, натянул сверху черную хламиду и, ухмыльнувшись, ушел. Врон посмотрел ему вслед и вздохнул.
Если тройка Ласки уже вернулась, значит, он спал не несколько часов, а день, ночь и еще один день – и даже этого не заметил. Юноша грустно улыбнулся и направился к храму.
У дверей его ждала Ласка.
– Ты все-таки не последовал моему совету? Не знаю, хорошо это или плохо, – сказала она, покачав головой. – Если и вправду ты убил того демона, то ты опасен и очень странен, даже для нашего монастыря. Пойдем, я провожу тебя к патриархам, они ждут.
Она повернулась и быстро зашагала вперед, так что Врон едва поспевал за ней. Они прошли через обеденный зал, потом Ласка свернула за угол к лестнице, которая вела наверх. Пройдя несколько пролетов, Ласка вывела его в длинный коридор, в который выходило всего несколько дверей.
Она открыла одну из них, и они очутились в просторной комнате, на стенах которой было развешано оружие и воинские доспехи, а на полу лежали дорогие пушистые ковры. В углу горел камин, давая яркий свет. Посередине комнаты лежал ссохшийся труп демона, а вокруг него стояли патриархи, задумчиво рассматривая его. Ласка резко остановилась, и юноша едва не налетел на нее.
– Я привела Врона, – сказала Ласка. – И я ухожу.
– Да, конечно, ступай, – пробормотал носитель меча. Он рассеянно взглянул на юношу, потом снова склонился над демоном. – Мы впервые сталкиваемся с таким способом убийства. Демон выглядит так, как будто из него была удалена вся телесная жидкость. Я видел такое только однажды, когда в пустыне мы нашли такой же труп. Но там поработало солнце, а здесь?
Старики обменялись взглядами, потом сели в кресла, расставленные вокруг камина. Врон у двери оказался за их спинами.
– Ты проходи, юноша, – негромко проговорил носитель меча. – У нас нет больше кресел, но ты можешь сесть на ковер.
Врон молча проследовал через комнату и сел у ног патриархов.
– Мы оказались в затруднении, – коротко сообщил носитель меча. – С одной стороны, демон мертв, с другой – на нем нет ни одной раны, которая бы говорила о том, что ты с ним сражался. У нас даже возникло ощущение, что он умер сам от какой-то болезни, которая высушила его изнутри.
– Наши охотники рассказали, – продолжил носитель копья, – что в деревне все люди убиты демоном, а это уже совсем запутывает дело. Если их загрыз демон, то он не мог быть таким больным, чтобы умереть к твоему приходу. А если он не был болен, то отчего он тогда умер?
Врон вздохнул и протянул руки к огню, ему было холодно, и холод шел изнутри.
– Ты утверждал, что убил демона голыми руками, – сказал носитель лука. – Но мы не нашли ни следов удушения, ни переломов ребер, которые происходят от сильного сжатия…
– Я уже говорил: я не знаю, как я его убил, – сказал Врон. – Сначала он схватил меня и хотел загрызть, но я как-то вывернулся, а потом сам схватил его, чтобы избежать клыков и когтей. Что было потом, я не знаю, но он вдруг ослабел, а затем стал таким, каким вы его видите. Может быть, он действительно был больным?
Врон лукавил, но не мог же он сказать патриархам, что он через свою кожу высосал всю жизненную силу демона, а вместе с ней и все ею соки, при том что он и сам не знал, как это у него получилось.
И не мог же Врон сказать им, что после этого он сам вырос и приобрел такую силу, что легко перемахнул через высокий забор, а потом пробежал огромное расстояние без остановки от деревни до монастыря и что после этого он уже два дня истекает дурно пахнущей слизью…
Это было бы еще более невероятно, чем высохший труп демона…
– Его история – самая странная из тех, что мы когда-либо слышали, – задумчиво произнес носитель меча. – С одной стороны, демон мертв, и мы должны этому радоваться, а победителя чествовать и кормить праздничным ужином, а с другой стороны, это совсем непохоже на честную схватку, здесь что-то другое. Если бы я верил в колдовство, то я бы сказал, что ты – колдун и использовал против демона какое-то мощное заклинание.
– Есть еще одно не очень приятное объяснение, – мрачно добавил носитель копья. – Вполне возможно, что ты несешь в себе какую-то страшную болезнь, и мы сейчас, разговаривая с тобой, подвергаем себя и весь монастырь смертельной опасности. Что ты сам думаешь об этом, юноша?
– Я не думаю, что это болезнь, а если болезнь, то не заразная, – сказал Врон. – Я же еще никого не заразил, разве не так?
Патриархи переглянулись.
– Мы не знаем, как поступить с тобой, – сказал после продолжительного молчания носитель меча. – Случай очень необычный и странный. И мы не можем подвергать опасности наших охотников, если это все-таки окажется болезнью…
Врон вздохнул.
– У нас созрело одно решение, и оно нам не очень нравится, и думаем, что оно не понравится и тебе…
– Я готов к любому решению, – грустно промолвил Врон. – Я понимаю вас, я сам в то, что случилось, до сих пор не могу поверить…
Патриархи снова переглянулись.
– Мы надеемся, что выбор ты сделаешь сам, – сказал носитель меча.
– Почему вы все время ставите меня перед выбором? – спросил Врон. – Неужели вы сами не можете что-то решить?
– Ты несешь в себе тайну, ты странен, все, что происходит с тобой, необычно, даже для нашего монастыря, – ответил носитель копья. – У нас возникло ощущение, еще тогда, когда мы увидели тебя в первый раз, что ты не принадлежишь самому себе. Кто-то очень могущественный ведет тебя по твоему пути.
– Никто меня никуда не ведет, – мрачно отозвался Врон. – Я сам по себе, просто все как-то перевернулось в моей жизни, и я ничего не понимаю. Я надеялся, что хоть вы мне расскажете, что со мной творится.
– Мы этого не знаем, – покачал головой носитель лука. – Мы думаем, мы что-то видим, но не ведаем что. Привратник знает о тебе больше, но не хочет ничего рассказывать.
– Он говорил, что ты должен идти в царство демонов, чтобы узнать, что там происходит, – коротко сообщил носитель копья. – Если ты вернешься живым, то тогда он нам скажет, что ты из себя представляешь.
– В царство демонов? – удивился Врон. – Но демон сказал, что туда нет для людей пути, что только демоны знают проход.
– Это правда, – согласился носитель меча. – Никто из людей не знает туда пути. Нам неизвестно, откуда приходят демоны и куда уходят, иначе около прохода в их царство мы бы давно поставили свою заставу, а не гонялись бы за ними по нашим лесам и полям. В древних книгах записано, что проход не находится на одном месте, это как-то связано с тем, что наша земля вращается.
– Вот видите, – вздохнул с облегчением Врон. – Выходит, мне туда не попасть.
– Так и было бы, если бы не было привратника, – сказал носитель лука. – Ты не задумывался, почему его все называют привратником, а иногда хранителем врат?
– Потому что он стоит у ваших ворот и открывает их тому, кому считает нужным.
– Да, – подтвердил носитель копья. – Он действительно открывает ворота, любые ворота и в любое место. И то, что недоступно обычным людям, для него пустяк. Он был всегда – возможно, он вечен. Иногда мы думаем, что он прислан нам богами, только не знаем, для каких целей, а сам он не говорит.
– А иногда нам кажется, что он один из древних людей, – улыбнулся носитель меча. – Он тоже несет в себе тайну, как и ты. Он сможет открыть тебе проход в царство демонов, если ты согласишься туда пойти?
– Мне нужно подумать, – ответил Врон. – Насколько мне известно, в царство демонов еще ни один человек не ходил.
– Ни один человек, кроме Риса, – уточнил носитель лука. – Рис был в царстве демонов, но не рассказывал никому, что он там видел. Поэтому мы не знаем, что тебя там ждет.
– Я это знаю, – пробормотал Врон. – Меня убьют демоны и съедят…
– Любого другого – да, но если ты несешь в себе болезнь, смертельную для демонов, то вряд ли они тебя будут есть, – улыбнулся носитель меча. – Может быть, ты их всех заразишь смертельной болезнью, и тогда они все умрут, а ты окажешь людям неоценимую услугу, о которой они всегда будут помнить. Ты станешь героем.
– И еще нужно, чтобы по первому сигналу люди собирались в города, – сказал носитель копья. – За стенами какое-то время можно отсидеться, только нужно приготовить запасы продовольствия…
– Все это не поможет, – угрюмо заметил носитель лука. – До этого мы имели дело только с демонами, которые приходили сюда, чтобы поохотиться на людей и поесть свежего мяса. Это были одиночки, и мы легко с ними справлялись. Самое большое количество, которое мы встречали, это было пятеро демонов, и мы тогда потеряли в схватке с ними пятнадцать наших лучших охотников, а убили только двоих.
– Если придет сотня демонов, – кивнул носитель меча, – то мы потеряем всех охотников и сам монастырь. А если их будет еще больше, то уже никто не справится с ними. Стражи могут убить одинокого демона, и то лишь тогда, когда их сотня, и из этой сотни остается на ногах в лучшем случае три десятка. Они не сумеют никого защитить, даже находясь за высокими городскими стенами
– Людям нужно уходить, оставив эти земли демонам, как было когда-то, – сказал носитель копья. – Я не вижу другого выхода.
– Люди не уйдут, – ответил ему носитель лука. – Кто-то просто не сможет бросить свою землю, кто-то решит, что это неправда, а кто-то подумает, что он сможет жить рядом с демонами.
– Пока мы только говорим о том, что услышали от этого юноши, – сказал носитель меча. – Мы еще ничего не знаем точно. Может быть, то, что он нам сообщил, неправда?
Патриархи посмотрели на привратника:
– Ты проверял его, ты слушал его. Ты читаешь его мысли. Насколько мы можем верить ему?
– Юноша говорит правду, – пожал плечами привратник. – Он рассказал то, что действительно слышал от демона. Если вы спросите, говорил ли правду демон, – я вам не отвечу, это мне неизвестно. Но, если вы спросите, может ли такое произойти, – я вам отвечу – да, это возможно. Вопрос только в том, когда это случится, если случится вообще… Я думаю, у нас еще есть время, чтобы подготовиться. И нужно подумать над тем, почему демон был так уверен в том, что если они поговорят с нами, то кровь демонов в нас победит человеческую…
Патриархи переглянулись и вздохнули.
– Это возможно, – сказал носитель копья. – Несмотря на то что наши охотники – это, как правило, второе или третье поколение демонов, кровь демонов во многих по-прежнему сильна, хоть они уже и пережили не один десяток полнолуний.
– Да, – вздохнул носитель меча. – Демона, с которым разговаривал юноша, нужно убить, пока он не добрался до прохода в свое царство. Нельзя, чтобы старый демон решил, что он нащупал у нас слабое место и что у него есть шанс победить. Необходимо отправить несколько троек охотников, а может быть, и всех, на поиски в разных направлениях, чтобы перекрыть дороги к проходу…
– Мне кажется, вы опять о чем-то не подумали, – улыбнулся привратник. – Юноша стоит перед вами, неужели вы уверены в том, что демон его отпустил?
Патриархи переглянулись.
– Действительно, мы забыли спросить тебя о главном, юноша, – сказал носитель меча. – Как тебе удалось убежать от демона? Нам ведь известно, что практически это невозможно, они быстрее любого из людей, а ты – человек и даже не полукровка, мы знаем это.
– А я и не говорил, что мне удалось убежать, – напомнил Врон.
– Да, этого ты не говорил, – согласился с ним носитель лука. – Ты нам совсем ничего не сказал. Привратник прав, тут есть странность. Не скажешь ли ты нам тогда, почему демон решил тебя отпустить?
– Я говорил вам, что он собрался унести меня к себе, в царство демонов, и это правда, – вздохнул Врон. – Но потом он передумал…
– Это похоже на демонов, они часто меняют свои решения, – усмехнулся носитель лука. – Они как дети: изменилось настроение, изменилось и решение. Итак, он передумал, и… что произошло потом?
– Я убил демона, потому что он захотел убить меня, – мрачно сообщил Врон. – И до сих пор не понимаю, как я это сделал.
Наступило молчание, патриархи недоверчиво разглядывали юношу, а носитель копья даже потрогал его руку и недовольно сморщился после этого.
– Может быть, ты нам все-таки хоть что-то расскажешь? – спросил носитель меча. – Еще никому не удалось выжить в схватке с демоном один на один.
– Я сам ничего не знаю, – вздохнул Врон. – Мне нечего вам сказать.
– Не убил же ты его ножом? – спросил носитель копья. – Хоть от ножа и пахнет демоном, но на нем нет запаха его крови.
– Я убил его голыми руками, хоть и понимаю, что в это трудно поверить, – опять вздохнул Врон. Патриархи снова переглянулись.
– Это невозможно, – сказал носитель меча.
– Невозможно, – повторил носитель копья.
– Один, без оружия, – покачал головой носитель лука. – Что-то не сходится в твоем рассказе, юноша. В моей голове возникают плохие мысли. Может быть, демон отпустил тебя только для того, чтобы ты открыл двери монастыря, когда они нападут на нас, и сейчас ты боишься сознаться в этом?
Врон беспомощно пожал плечами:
– Демон мертв, я сказал правду. Снова повисло тягостное молчание, которое разрядил привратник.
– Перестаньте мучить юношу своим недоверием, – проворчал он. – Все, что он сказал, легко проверить. Отправьте тройки Ласки и Амии туда, где юноша встретился с демоном, – они либо найдут тело, либо расскажут о его обмане. Я их предупредил, чтобы они были готовы к охоте. А до тех пор вы должны верить юноше. И кроме того, за умерщвление демона вы ему должны праздничный ужин.
– Праздничный ужин достается тому, кто убил демона, – возразил носитель копья. – А мы пока не уверены в том, что это случилось. И тройки могут не вернуться, если демон все еще жив и окажется очень сильным, такое бывало не раз.
– Я знаю, что юноша сказал правду, – пожал плечами привратник. – Вы вправе ему не верить, но я скажу повару, чтобы он начинал готовить праздничную еду.
– Нет, – покачал головой носитель меча. – Мы будем ждать возвращения троек, а после этого решим: или устроим праздничный ужин для этого юноши, или что-то другое – может быть, казнь?
Патриархи дружно встали со скамьи и пошли к зданию. Привратник посмотрел им вслед и задумчиво сказал:
– Они не поверили тебе и еще больше не хотят верить в то, что ты справился с демоном голыми руками. В это трудно поверить даже мне, хоть я и слышу твои мысли. В наших книгах записано, что однажды Рис Мудрый убил демона голыми руками, но это было очень давно…
Врон устало сел на теплую после патриархов скамью.
– Я и сам до сих пор не могу поверить в то, что я его убил. Хорошо хоть, что ты мне поверил, иначе они меня бы уже убили…
– Мне это было сделать проще всего, – заметил привратник. – Я слышу чужие мысли и всегда знаю, когда человек лжет. А патриархи сейчас думают только об одном: чья кровь в них самих окажется сильнее – человеческая или демонов? Ты хочешь поесть или, может быть, тебе нужна одежда? Я вижу, на тебе нет рубашки, наверно, ее постигла еще более худшая участь, чем твои рваные штаны…
– Есть не хочу, – огрызнулся Врон. – Да и одежда, скорее всего, мне тоже не нужна…
– Не надо так не надо, – мягко сказал привратник. – Ты догадываешься, почему я посылаю тройку Ласки на поиски демона? Я знаю, эта девушка нравится тебе…
– Нравится, и даже очень, – вздохнул Врон. – А почему ты посылаешь ее, я не знаю.
– Она найдет демона и, может быть, станет после этого относиться к тебе немного лучше, – улыбнулся привратник. – А Амия поможет ей поверить в то, что ты на самом деле убил этого демона. Ты же его убил?
– Демон мертв. Если никто не побывает в деревне прежде, чем они там окажутся, то они его найдут, – сказал Врон. – А Ласка очень красивая девушка, и я не верю, что в ней есть кровь демона.
– Не верь своим глазам, малыш, – сказал привратник. – Многие из нас кажутся совсем не такими, какие мы есть на самом деле. У нас не принято говорить о том, у кого какие предки, потому что у каждого с этим связана своя боль и своя беда. Ты и сам не желаешь, чтобы кто-то знал о том, кто ты есть на самом деле…
– Пока не хочу, – ответил Врон. – Может быть, потом, когда я сам пойму, кто я. Скажи, почему всегда после разговора с тобой мне кажется, что ты больше знаешь обо мне, чем я сам?
– Ну, наверно, потому, что я действительно знаю о тебе больше, – улыбнулся привратник. – Но ты тоже скоро все узнаешь о себе, когда придет время.
– И еще мне странно, что ты единственный, кто совсем не встревожился, узнав о том, что демоны собираются вернуться. Почему? Ты опять знаешь что-то такое, о чем пока не догадываются другие?
– Я только чувствую, – сказал привратник. – Но я не уверен до конца, поэтому говорить никому ничего не буду. Если я не ошибаюсь, то пройдет совсем немного времени, и то, о чем я сейчас догадываюсь, скоро будут знать все.
Из храма вышла Ласка и стремительно направилась к ним. Она была одета по-походному: в мужские штаны и куртку; два ремня, на которых висели мечи, пересекали ее грудь. Лицо ее было мрачным и решительным.
– Где находится деревня и как она называется? – спросила Ласка у Врона. Он назвал деревню и объяснил, как туда добраться. Девушка хмуро кивнула в знак того, что поняла.
– То, что ты наплел патриархам, слишком глупо, чтобы быть правдой, Врон, – сердито проговорила она. – Похоже на фантазии хвастливого мальчишки. Что, не смог придумать что-то более похожее на правду?
У Врона в груди разливалось приятное тепло, когда он смотрел на нее.
– Я рассказал им то, что произошло на самом деле. Девушка фыркнула:
– А ты не подумал о том, что будет, когда я вернусь и весь твой рассказ окажется просто глупой выдумкой? Ты же понимаешь, что я не смогу солгать патриархам?
Врон кивнул.
– Да, понимаю, – смущенно улыбнулся он. – Я и не жду от тебя ничего другого.
– Да уж, – вздохнула девушка, покосившись на храм. Оттуда вышел уже знакомый Врону Отрог и вместе с ним еще один высокий мужчина с кошачьими зрачками. Оба были вооружены длинными копьями и мечами, за спиной Отрога еще висел и длинный лук.
Они двигались легко и стремительно, приблизившись, оба поклонились привратнику и мрачно смерили взглядами Врона. Юноша вздохнул и чуть кивнул головой в ответ.
– Мы пошли, – сказала Ласка привратнику. – Выпусти нас.
– Я буду ждать вас, – буркнул старик и медленно побрел к воротам.
– Мы вернемся завтра к вечеру, – шепнула Ласка Врону. – Если будет возможность, постарайся улизнуть из монастыря до этого момента. Если все твои слова окажутся неправдой, а я уверена, что так оно и будет, тебя ожидает уже не поединок, а сожжение на костре.
– Спасибо за заботу, – огрызнулся Врон. – Но я никуда не побегу.
– Ну и дурак, – оскорбилась Ласка, повернулась и легко зашагала к воротам. Мужчины потянулись за ней.
Привратник, закрыв за ними калитку, обернулся к Врону:
– Идем, я отведу тебя в твою келью. Там я запру тебя на засов, ты не сможешь оттуда выбраться, пока не вернутся тройки. Но, если ты хочешь уйти, я открою тебе калитку, только решай прямо сейчас.
– Мне больше некуда идти, – отрезал Врон. – Пусть будет то, что будет.
Двери монастыря снова открылись, и оттуда появилась Амия, а с ней ярко-желтый охотник, которого он уже видел, когда Ласка дралась с Амией. За его плечами был закреплен длинный лук, на поясе висел колчан со стрелами. Рядом с ним шел еще один охотник, тоже знакомый ему по схватке у бассейна, он был вооружен длинным копьем.
Амия приблизилась к привратнику и поклонилась.
– Открой нам дверь, хранитель врат, мы идем на охоту. Потом Амия посмотрела на Врона и усмехнулась.
– Придумал сказку – интересно зачем? Хочешь прославиться как охотник на демонов? Врон пожал плечами:
– Я рассказал правду.
– Ласка, может быть, и соврала бы патриархам, чтобы тебя оправдать, – предупредила она, – но я расскажу то, что увижу, поэтому нас и посылают вслед за ними.
– Я знаю, – кивнул Врон.
– Глупец, – фыркнула Амия и гордо прошагала через распахнутую калитку, ярко-желтый и другой охотники прошли мимо него, словно его тут и не было. Привратник помахал им рукой и закрыл калитку.
– Трудные отношения складываются у тебя с нашими охотниками, – сказал он задумчиво. – Ты совсем недавно появился здесь, а уже многие тебя не любят. Самое забавное в том, что они и сами не знают почему…
– А ты знаешь? – спросил Врон.
– Ты волк среди овец, только овцы думают, что это они волки, – усмехнулся старик. – Самое забавное, так это то, что ты и сам думаешь, что ты – овца. Идем, тебе надо отдохнуть.
Старик отвел его в уже знакомую ему келью глубоко под землей и запер на засов. Врон лег на деревянный топчан и закрыл глаза. Почти сразу он почувствовал, как топчан покачивается под ним, мягко и ровно.
Врон испуганно открыл глаза. Покачивание прекратилось. Но, как только он снова смежил веки, оно возобновилось. В голове стали вспыхивать яркие разноцветные круги, а по всему телу прокатилась волна тепла. Один раз, второй, третий…
Потом Врон заснул, но и во сне он ощущал, что с его телом что-то происходит. Тепло сменялось жутким внутренним холодом, и его начинало трясти, потом снова накатывала волна теплоты. Кости его скрипели, мышцы дрожали мелкой дрожью. Но проснуться он не мог, глаза закрывала мутная пелена, в которой проступали образы людей и демонов.
Он видел привратника, который легко размахивал огромным мечом, отбиваясь сразу от двух песочного цвета демонов, и он уже совсем не казался таким старым и немощным. Он увидел демона с серо-зеленой кожей, кое-где отслаивающейся от старости и покрытой многочисленными шрамами и белыми пятнами.
Потом он увидел, как умирают патриархи и окровавленную Ласку, пробивающуюся к ним сквозь строй песочного цвета демонов; она размахивала своими мечами, и на лице ее читался страх. Это были тягостные и неприятные видения, но одни кошмарные образы сменялись новыми, а он никак не мог проснуться.
Только услышав сквозь сон, как заскрипели ржавые петли отворяемой двери, он с трудом сумел открыть глаза.
Врон провел ладонью по своему телу и ощутил выступившую на коже неприятно пахнущую слизь. Он вздохнул и сел. У двери стоял один из охотников, держащий в руке плошку с горевшим в масле фитилем.
– Поднимайся, – сказал он. – Тебя ждут патриархи. Что это у тебя на теле? Какая-то плесень? Тебе известно, что она светится в темноте?
Врон встал, покачиваясь от слабости.
– Мне надо умыться, – пробормотал он.
– Да, умыться тебе не помешает, иначе можно нарваться на неприятности, – сказал охотник. – Я передам патриархам, что ты задержишься.
Врон благодарно кивнул.
Выйдя на площадь, он посмотрел на темное небо с яркими звездами и понял, что проспал всего несколько часов.
В бассейне вода была темной и обжигающе холодной, он нырнул и стал погружаться в глубину. Мимо него промелькнула тень, потом она приблизилась к нему. Врон вгляделся в нее и наконец сообразил, что это Отрог. Охотник показал ему рукой вниз и засмеялся, выпустив изо рта сноп пузырей.
Врон отмахнулся от него, но тот схватил его за ноги и потащил в глубину.
Там он прижал его к песчаному дну и наклонился над ним, вглядываясь в его лицо. Несмотря на то что было очень темно, Врон читал любопытство на лице Отрога.
Наверно, тот надеялся увидеть, как он начнет задыхаться от недостатка воздуха и будет биться, вырываясь из цепких длинных рук…
Отрог сжимал его крепко, и после нескольких безуспешных попыток вырваться Врон перестал сопротивляться и теперь просто ждал, когда тот его отпустит.
На лице Отрога любопытство сменилось сначала разочарованием, потом удивлением. Врон спокойно лежал на каменном дне, наслаждаясь прохладой. Его тело впитывало кислород через поры кожи, и этого ему вполне хватало.
Наконец, поняв, что Врон и не думает задыхаться, Отрог отпустил его и даже подтолкнул вверх. Юноша стал всплывать. Отрог плыл рядом, то обгоняя его, то снова возвращаясь к нему. Вынырнули они из воды одновременно. Отрог одним рывком взобрался на край бассейна и подал юноше руку.
– Кто ты? – спросил он, вытаскивая его. – В тебе есть кровь морских демонов или это что-то другое?
– Я не знаю, – пробормотал Врон. – Наверно, что-то другое.
– Ясно, – кивнул Отрог. Его кожа, блестевшая серебром в свете звезд, стала меркнуть. – Похоже, мы с тобой можем плавать, как рыбы. Поиграем в следующий раз? А то мне скучно, мне нравится вода, но никто не может долго в ней находиться. Даже Ласка редко доплывает до дна.
– Может быть, потом, если у нас будет на это время, – ответил Врон. – Как ты здесь оказался, ты же ушел вместе с Лаской?
– Мы только что вернулись, – улыбнулся Отрог. – Мы нашли твоего демона и даже принесли его с собой, чтобы показать патриархам. Что ты с ним сделал? Выпил его кровь? В нем теперь веса меньше, чем в ребенке.
Врон надел набедренную повязку и штаны и смущенно пожал плечами.
– Я не могу тебе объяснить, потому что и сам ничего не знаю, – сказал он.
– Не хочешь ничего рассказывать мне – не «адо, но патриархам тебе придется это рассказать, – твердо проговорил Отрог. – Таков закон. Они должны знать, кого они приютили.
Отрог закрепил на поясе перевязь с длинным кинжалом, натянул сверху черную хламиду и, ухмыльнувшись, ушел. Врон посмотрел ему вслед и вздохнул.
Если тройка Ласки уже вернулась, значит, он спал не несколько часов, а день, ночь и еще один день – и даже этого не заметил. Юноша грустно улыбнулся и направился к храму.
У дверей его ждала Ласка.
– Ты все-таки не последовал моему совету? Не знаю, хорошо это или плохо, – сказала она, покачав головой. – Если и вправду ты убил того демона, то ты опасен и очень странен, даже для нашего монастыря. Пойдем, я провожу тебя к патриархам, они ждут.
Она повернулась и быстро зашагала вперед, так что Врон едва поспевал за ней. Они прошли через обеденный зал, потом Ласка свернула за угол к лестнице, которая вела наверх. Пройдя несколько пролетов, Ласка вывела его в длинный коридор, в который выходило всего несколько дверей.
Она открыла одну из них, и они очутились в просторной комнате, на стенах которой было развешано оружие и воинские доспехи, а на полу лежали дорогие пушистые ковры. В углу горел камин, давая яркий свет. Посередине комнаты лежал ссохшийся труп демона, а вокруг него стояли патриархи, задумчиво рассматривая его. Ласка резко остановилась, и юноша едва не налетел на нее.
– Я привела Врона, – сказала Ласка. – И я ухожу.
– Да, конечно, ступай, – пробормотал носитель меча. Он рассеянно взглянул на юношу, потом снова склонился над демоном. – Мы впервые сталкиваемся с таким способом убийства. Демон выглядит так, как будто из него была удалена вся телесная жидкость. Я видел такое только однажды, когда в пустыне мы нашли такой же труп. Но там поработало солнце, а здесь?
Старики обменялись взглядами, потом сели в кресла, расставленные вокруг камина. Врон у двери оказался за их спинами.
– Ты проходи, юноша, – негромко проговорил носитель меча. – У нас нет больше кресел, но ты можешь сесть на ковер.
Врон молча проследовал через комнату и сел у ног патриархов.
– Мы оказались в затруднении, – коротко сообщил носитель меча. – С одной стороны, демон мертв, с другой – на нем нет ни одной раны, которая бы говорила о том, что ты с ним сражался. У нас даже возникло ощущение, что он умер сам от какой-то болезни, которая высушила его изнутри.
– Наши охотники рассказали, – продолжил носитель копья, – что в деревне все люди убиты демоном, а это уже совсем запутывает дело. Если их загрыз демон, то он не мог быть таким больным, чтобы умереть к твоему приходу. А если он не был болен, то отчего он тогда умер?
Врон вздохнул и протянул руки к огню, ему было холодно, и холод шел изнутри.
– Ты утверждал, что убил демона голыми руками, – сказал носитель лука. – Но мы не нашли ни следов удушения, ни переломов ребер, которые происходят от сильного сжатия…
– Я уже говорил: я не знаю, как я его убил, – сказал Врон. – Сначала он схватил меня и хотел загрызть, но я как-то вывернулся, а потом сам схватил его, чтобы избежать клыков и когтей. Что было потом, я не знаю, но он вдруг ослабел, а затем стал таким, каким вы его видите. Может быть, он действительно был больным?
Врон лукавил, но не мог же он сказать патриархам, что он через свою кожу высосал всю жизненную силу демона, а вместе с ней и все ею соки, при том что он и сам не знал, как это у него получилось.
И не мог же Врон сказать им, что после этого он сам вырос и приобрел такую силу, что легко перемахнул через высокий забор, а потом пробежал огромное расстояние без остановки от деревни до монастыря и что после этого он уже два дня истекает дурно пахнущей слизью…
Это было бы еще более невероятно, чем высохший труп демона…
– Его история – самая странная из тех, что мы когда-либо слышали, – задумчиво произнес носитель меча. – С одной стороны, демон мертв, и мы должны этому радоваться, а победителя чествовать и кормить праздничным ужином, а с другой стороны, это совсем непохоже на честную схватку, здесь что-то другое. Если бы я верил в колдовство, то я бы сказал, что ты – колдун и использовал против демона какое-то мощное заклинание.
– Есть еще одно не очень приятное объяснение, – мрачно добавил носитель копья. – Вполне возможно, что ты несешь в себе какую-то страшную болезнь, и мы сейчас, разговаривая с тобой, подвергаем себя и весь монастырь смертельной опасности. Что ты сам думаешь об этом, юноша?
– Я не думаю, что это болезнь, а если болезнь, то не заразная, – сказал Врон. – Я же еще никого не заразил, разве не так?
Патриархи переглянулись.
– Мы не знаем, как поступить с тобой, – сказал после продолжительного молчания носитель меча. – Случай очень необычный и странный. И мы не можем подвергать опасности наших охотников, если это все-таки окажется болезнью…
Врон вздохнул.
– У нас созрело одно решение, и оно нам не очень нравится, и думаем, что оно не понравится и тебе…
– Я готов к любому решению, – грустно промолвил Врон. – Я понимаю вас, я сам в то, что случилось, до сих пор не могу поверить…
Патриархи снова переглянулись.
– Мы надеемся, что выбор ты сделаешь сам, – сказал носитель меча.
– Почему вы все время ставите меня перед выбором? – спросил Врон. – Неужели вы сами не можете что-то решить?
– Ты несешь в себе тайну, ты странен, все, что происходит с тобой, необычно, даже для нашего монастыря, – ответил носитель копья. – У нас возникло ощущение, еще тогда, когда мы увидели тебя в первый раз, что ты не принадлежишь самому себе. Кто-то очень могущественный ведет тебя по твоему пути.
– Никто меня никуда не ведет, – мрачно отозвался Врон. – Я сам по себе, просто все как-то перевернулось в моей жизни, и я ничего не понимаю. Я надеялся, что хоть вы мне расскажете, что со мной творится.
– Мы этого не знаем, – покачал головой носитель лука. – Мы думаем, мы что-то видим, но не ведаем что. Привратник знает о тебе больше, но не хочет ничего рассказывать.
– Он говорил, что ты должен идти в царство демонов, чтобы узнать, что там происходит, – коротко сообщил носитель копья. – Если ты вернешься живым, то тогда он нам скажет, что ты из себя представляешь.
– В царство демонов? – удивился Врон. – Но демон сказал, что туда нет для людей пути, что только демоны знают проход.
– Это правда, – согласился носитель меча. – Никто из людей не знает туда пути. Нам неизвестно, откуда приходят демоны и куда уходят, иначе около прохода в их царство мы бы давно поставили свою заставу, а не гонялись бы за ними по нашим лесам и полям. В древних книгах записано, что проход не находится на одном месте, это как-то связано с тем, что наша земля вращается.
– Вот видите, – вздохнул с облегчением Врон. – Выходит, мне туда не попасть.
– Так и было бы, если бы не было привратника, – сказал носитель лука. – Ты не задумывался, почему его все называют привратником, а иногда хранителем врат?
– Потому что он стоит у ваших ворот и открывает их тому, кому считает нужным.
– Да, – подтвердил носитель копья. – Он действительно открывает ворота, любые ворота и в любое место. И то, что недоступно обычным людям, для него пустяк. Он был всегда – возможно, он вечен. Иногда мы думаем, что он прислан нам богами, только не знаем, для каких целей, а сам он не говорит.
– А иногда нам кажется, что он один из древних людей, – улыбнулся носитель меча. – Он тоже несет в себе тайну, как и ты. Он сможет открыть тебе проход в царство демонов, если ты согласишься туда пойти?
– Мне нужно подумать, – ответил Врон. – Насколько мне известно, в царство демонов еще ни один человек не ходил.
– Ни один человек, кроме Риса, – уточнил носитель лука. – Рис был в царстве демонов, но не рассказывал никому, что он там видел. Поэтому мы не знаем, что тебя там ждет.
– Я это знаю, – пробормотал Врон. – Меня убьют демоны и съедят…
– Любого другого – да, но если ты несешь в себе болезнь, смертельную для демонов, то вряд ли они тебя будут есть, – улыбнулся носитель меча. – Может быть, ты их всех заразишь смертельной болезнью, и тогда они все умрут, а ты окажешь людям неоценимую услугу, о которой они всегда будут помнить. Ты станешь героем.