Лосев Владимир. Охотник за демонами

   – Ласка, очнись, пожалуйста. Ты очень нужна мне. Патриархи сказали, что я теперь буду в твоей тройке и ты теперь мой командир. А какой ты командир, если ты лежишь здесь и умираешь? Кто теперь будет меня учить сражаться?
   Дверь кельи со скрипом отворилась, и в комнату вошла Амия. Она прихрамывала и выглядела очень бледной и усталой.
   – Кто же так разговаривает с девушкой? – спросила она сердито. – Ей плохо, она страдает и к тому же без сознания, а ты думаешь, что это самое радостное известие, которое может поднять ее на ноги?
   – Такова воля патриархов, – ответил Врон. – Я обязан был ей сообщить об этом.
   – Да уж, – фыркнула Амия. – Это как раз то, о чем она мечтала услышать в бреду – что она должна научить еще одного идиота сражаться. У тебя что, никогда не было девушки? Почему ты говоришь с ней так, как будто перед тобой лежит раненый воин?
   – Девушки у меня действительно никогда не было, – грустно признался Врон. – Никто мне раньше не нравился по-настоящему, да и у меня всегда было много забот – нужно было охотиться, чтобы не умереть с голода, работать в поле…
   – Я просто так спросила, – звонко рассмеялась Амия. – Это и так ясно, что ты настоящий кретин. Любой девушке одного взгляда на тебя достаточно, чтобы понять, что перед ней сосунок, еще не оторвавшийся от груди матери. Девушкам нравятся настоящие мужчины, способные защитить, приласкать, да и просто сказать что-то приятное.
   – Тут ты права, – вздохнул Врон, – вряд ли я похож на такого мужчину. Он встал.
   – Ты куда это собрался? – удивленно спросила Амия.
   – Я должен был сказать Ласке, что теперь я в ее тройке, – заметил он и грустно пожал плечами. – Я это сделал. Амия села на кровать к Ласке и погладила ее по руке:
   – Скажи, подруга, не кретин ли он? Неужели все мужчины такие?
   Ласка неожиданно что-то в ответ прошептала запекшимися губами. Амия наклонилась к ней и звонко рассмеялась, схватившись при этом с болезненным стоном за свою грудь.
   Лицо ее еще больше побледнело, и она сказала с тяжелым вздохом:
   – Она говорит, что ты и впрямь кретин. Ступай позови лекаря, а то даже мне стало от тебя плохо.
   Врон выскочил из кельи и растерянно развел руками. Он услышал голос лекаря из соседней кельи и зашел туда. Старик накладывал на тело ярко-желтого ученика из тройки Амии какие-то остро пахнущие травы и обматывал их полосками ткани.
   – Что тебе нужно? – спросил он недовольным тоном. – Что-то случилось?
   – Я не знаю, – растерянно проронил Врон. – Ласка очнулась и прошептала, что я – кретин.
   – Похоже, ты умеешь разговаривать с девушками, – усмехнулся лекарь. – Это хорошо, что она очнулась, можешь идти. Придешь к ней завтра, я думаю, что она еще не все тебе сказала, женщины обычно более многословны…
   Врон вышел из храма. Увидев привратника, сидевшего на скамье возле ворот и о чем-то сосредоточенно думающего, он подошел к нему и сел рядом.
   – Я не знаю, могу ли я к тебе подходить, – сказал он. – Но мне больше не с кем поговорить.
   Старик мрачно взглянул на него и ухмыльнулся:
   – Говори, что с тобой поделаешь. Вижу, у тебя есть серьезная причина.
   – Я сейчас был у Ласки, она очень больна и почти все время бредит. Лекарь велел мне, чтобы я поговорил с ней, и тогда она, может быть, придет в сознание. Я ей едва успел сказать, что я теперь в ее тройке и она мой командир, как явилась Амия и стала надо мной смеяться. Она сказала, что так не разговаривают с девушками. А потом Ласка очнулась и сказала, что я – кретин. Неужели я настолько ей противен, что первое, что ей захотелось мне сказать, когда она пришла в сознание, так это то, что я – кретин?
   Привратник тихо рассмеялся.
   – То, что говорит девушка, – заметил он, – и то, что она хочет сказать на самом деле, часто совершенно разные вещи.
   – Амия сказала, что девушки любят сильных и надежных мужчин, – вздохнул Врон, – а не таких, как я, и она права.
   – Ты не подумал, зачем она тебе это сказала?
   – Я не знаю, – растерянно пожал плечами Врон.
   – Если бы она действительно считала, что ты не сможешь стать таким мужчиной, то вряд ли бы она с тобой вообще об этом стала говорить. Давай лучше подумаем о другом. Твоя девушка тяжела ранена, она бредит и в своем бреду переживает то, что погиб Отрог, ее самый близкий друг, и погиб, защищая ее. И она винит себя за его смерть и за смерть патриархов.
   – Откуда тебе это известно? – спросил Врон.
   – Я слушал ее мысли, так же как и мысли других раненых, – ответил привратник. – Лекари просили меня об этом, потому что иногда важно для лечения знать то, о чем человек думает в бреду.
   – Понятно, – пробормотал Врон.
   – Так вот, лекари уже потеряли надежду на то, что Ласка придет в сознание, они даже просили меня, чтобы я использовал свою силу, но я отказался.
   – Теперь она очнулась, – сказал Врон. – Только я не знаю почему.
   – И ты пришел к выводу, что ты ей совсем не нравишься?
   – Да, – кивнул головой Врон. Привратник усмехнулся:
   – Интересно, почему это Ласке так захотелось жить, что она очнулась? Чей голос она услышала в бреду?
   – Голос мой, а может быть, Амии, – вздохнул Врон. – Я не знаю, чей голос помог ей очнуться.
   – У Ласки хорошая голова, если она даже в бреду дает некоторым охотникам очень верные определения, – улыбнулся старик. – Ладно, раз уж ты отвлек меня от моих размышлений, немного потренируемся. Неси свой меч. Я буду учить тебя.
   – Я не хочу, – сказал Врон. – Мне одиноко и грустно.
   – Ты носишь черный балахон охотника, – строго напомнил привратник. – А это значит, что тебе придется учиться сражаться, хотя бы для того чтобы защитить тех, кто тебе нравится. Если бы ты умел владеть мечом так, как им владеет настоящий воин, возможно, тогда у Ласки не было бы такой серьезной раны, и ты бы успел ее защитить.
   – Я бы все равно не успел, – возразил Врон. – Но, наверно, ты прав. Я пошел за оружием, хоть мне совсем не нравится учиться кого-то убивать.
   – Тогда учись умирать сам и терять своих близких, – сурово сказал привратник. – Кто защитит их? Не думаешь ли ты, что это только моя обязанность? Ты теперь так же ответственен за все происходящее в этом мире, как и я.
   – Почему? – спросил Врон. – Я всего лишь…
   – Знаю, что ты о себе думаешь, – вздохнул старик. – Но разве это не ты побывал в царстве демонов и сумел договориться с троками? И разве это не ты уже убил столько демонов, сколько еще не сумел убить ни один охотник? Ты – охотник за демонами, хочешь ты этого или не хочешь, и воин, поэтому неси меч…
   – Оказывается, я уже много чего натворил в этом мире, – грустно усмехнулся Врон, вставая со скамьи.
   – Да уж, – расхохотался привратник. – Я даже думать боюсь о том, что ты еще натворишь при своем-то бессмертии.
   – Бессмертии?
   – Или почти, – усмехнулся старик. – По крайней мере, убить тебя совсем не просто, да и жить тебе придется долго, я сам уже пережил не одно поколение охотников…
   – Все начинается с того, как ты держишь клинок, – сказал привратник, когда Врон вернулся с мечом. – Существует несколько способов держать меч, у каждого из них свои достоинства и свои недостатки, ты должен знать их все и уметь ими пользоваться в бою. Учти, я буду учить тебя тому, о чем в этом монастыре никто не знает, поэтому ты не должен никому ничего рассказывать и показывать.
   – Почему ты не учишь этому других охотников? – спросил Врон.
   – Потому что им это ни к чему, – отрезал старик. – А тебе это нужно, потому что впереди у тебя длинная жизнь и много сражений…
   Старик взял свой меч и продемонстрировал несколько способов его держать, а Врон неуклюже повторял за ним.
   – Следующее, что не менее важно, это стойка, в которой ты начинаешь бой, – сказал привратник. – Их довольно много, я покажу тебе все. Умение легко переходить из одной стойки в другую отличает настоящего мастера меча от обычного воина. Это похоже на танец, где все движения неразрывны и логичны. Попробуй ударить меня мечом.
   – Я могу поранить тебя, – сказал Врон.
   – Ты знаешь, что это для нас с тобой не смертельно, поэтому можешь даже убить меня, – улыбнулся привратник. – Но думаю, что ты не сумеешь оставить на моем теле даже царапину.
   Врон размахнулся и ударил. Привратник, казалось, даже не пошевелился, но меч просвистел мимо. Врон ударил еще несколько раз и так же безрезультатно. Разозлившись, он что есть силы замахал мечом, но клинок только вспарывал воздух.
   – Как видишь, – сказал старик, – я ни разу не поднял меч для своей защиты, а ты уже потратил много сил. В бою можно просто измотать противника, а потом убить или оставить в живых. Если ты не хочешь никого убивать, ты должен учиться и этому.
   Врон стал повторять за привратником многочисленные стойки, и ему это плохо удавалось – он был неуклюж и неповоротлив и остро чувствовал это.
   – Мне этому никогда не научиться, – сказал он. – Это слишком сложно для меня.
   – Это неправда, – возразил привратник. – Просто твое тело еще не запомнило эти движения, оно помнит другие, которыми ты пользовался в своей прежней жизни, и эта память ему мешает. Поверь мне, твое тело мудрее тебя. Когда оно поймет, что ты от него хочешь, оно быстро всему научится. На сегодня урок закончен. Когда ты сможешь повторить все, что я тебе показал, мы продолжим.
   Привратник удалился, а Врон, оставшись один, взял в руки меч и начал двигаться так, как показывал старик. Это было нелегко, его ноги никак не хотели становиться так, как нужно.
   Когда на небе замерцали первые звезды, он направился к бассейну. Смыв пот и охладив свое тело, он продолжил свои занятия. Уже под утро, когда небо стало сереть, его тело неожиданно задвигалось само, легко переходя из одной стойки в другую.
   Врон еще раз искупался и пошел в монастырь, потому что его тело запросило пищи.
   В обеденном зале было пусто, только привратник сидел в углу и ел кашу.
   – Я тоже хочу есть, – сказал Врон.
   – Поешь после того, как покажешь, чему ты научился за ночь, – улыбнулся старик. – Я наблюдал за тобой и видел, что у тебя уже кое-что стало получаться. Приготовься, я буду нападать на тебя. – Старик извлек из ножен свой меч.
   – Здесь не лучшее место для боя, – заметил Врон. – Мы перевернем все столы и стулья.
   – А ты их не переворачивай, чтобы потом не ставить на место, – сказал привратник. – Хороший воин чувствует все препятствия вокруг себя. Предупреждаю, я буду нападать по-настоящему, и если у меня получится, то я пораню тебя или убью.
   Старик взмахнул мечом, и Врон едва успел увернуться. Свой клинок он так и не смог достать, привратник гонял его по всему залу, при этом не задевая ни одного стола. Врон же перевернул столько столов и лавок, что обеденный зал превратился во что-то невообразимое. Но все-таки каким-то чудом юноше удавалось уклоняться от меча.
   – Ну что ж, – сказал привратник, вытирая пот со лба. – Стойки ты усвоил и научился двигаться, теперь мы каждую ночь будем драться здесь, пока ты не научишься еще и чувствовать препятствия вокруг себя. Теперь можешь доесть мою кашу, только сначала поставь на место все, что ты уронил.
   Врон поднял опрокинутые им столы и лавки и сел за стол.
   Старик улыбнулся, видя, с какой скоростью он поглощает кашу.
   – Наши тела другие, – сказал он. – Они обладают своим разумом. Все, чему учатся наши ученики долгие годы, наши тела способны запомнить за один день. Ты будешь тренироваться днем и ночью, и через месяц, а вероятнее всего гораздо раньше, ты будешь уметь все, что умею я. А потом тебе придется учиться не показывать свое умение другим, быть неуклюжим и неповоротливым, и это гораздо сложнее, но тебе придется научиться и этому. Сейчас я покажу тебе, как наносить удары и какими они могут быть. Смотри внимательно, повторять не буду, скоро здесь появятся охотники.
   Старик продемонстрировал удары в замедленном темпе, а потом замахал клинком с такой скоростью, что стал похож на ветряную мельницу: его меч рисовал в воздухе сверкающие сталью круги и восьмерки.
   Врон понял, что даже если он научится совсем немногому от привратника, то и тогда он будет опасным соперником для любого. Ему казалось, что он не запомнил ничего, но, когда старик попросил его повторить, он повторил все движения, хоть и неуклюже и очень медленно.
   – Встретимся здесь завтра ночью, – сказал привратник. – И ты мне покажешь все с той же скоростью, что и я показывал тебе. Это твой второй урок. А сейчас садись за свой стол – не нужно, чтобы нас с тобой часто видели вместе…
   Его тело все еще просило еды. Он мечтательно улыбнулся, вспомнив про комаров, мошек и пиявок, которые облепили его на болоте.
   Скоро на завтрак потянулись охотники. Зал казался пустым, несмотря на то что здесь были все, кто сумел остаться в живых.
   Припадая на раненую ногу, приковыляла и села рядом с ним Амия, и теперь их стало двое за огромным столом. А когда-то, когда его впервые в этот зал привела Ласка, за этим столом сидело больше двадцати охотников. Большинство из них погибли, остальные пока не могли двигаться после тяжелых ран.
   Амия рассмеялась, увидев, как он отодвигается от нее.
   – Можешь не бояться, – сказала она. – Сейчас я не опасна и еще долго не буду, пока не заживут все раны. А вот потом действительно лучше держись от меня подальше…
   – Я не сделал тебе ничего плохого, – напомнил Врон и добавил: – И не собираюсь это делать и в будущем.
   – Ты носишь черный балахон охотника, а это значит, что на тебя открыта охота, – сказала Амия и поморщилась от боли. – Мне будет интересно, насколько ты хорош в бою, я видела, как ты убил демона-воина.
   – Мне просто повезло, – едва слышно промолвил Врон. – Я воткнул демону меч в спину, и он умер. Вряд ли это можно назвать победой…
   – Ты скромен, это хорошо, – заметила Амия. – Только я тоже кое-что помню из этого боя. Хотя бы то, как ты рвался к Ласке, когда ее ранили, и демоны отлетали от тебя, как столы в таверне при большой драке. Я помню, как я тогда удивилась. Ты мне показался гораздо выше ростом, да и силы в тебе было столько же, что и в демонах, нападавших на нас.
   – В горячке боя многое видится по-другому, – возразил Врон. – Я сам из этого боя помню только, что, когда я пробился к Ласке, ты уже была с ней рядом и отмахивалась от двух демонов. Вот тогда я и убил одного из них, потому что он был слишком занят тобой, чтобы оглядываться.
   Амия покачала головой:
   – Может, ты и прав, многое в горячке видится совсем не так, как есть на самом деле, но, еще до того как ты приблизился к нам, у тебя меч был в крови демонов…
   – Это тебе почудилось, – сказал Врон. – Я убил только одного демона.
   – Мог бы и соврать, и я бы поверила тебе, – улыбнулась Амия. – Мне самой в этом бою не удалось убить ни одного, может быть, я кого-то и ранила, но не думаю, что серьезно. Вот Отрог, я видела, убил копьем демона, но потом его просто разорвали на куски. Меня до сих пор мучают кошмары по ночам, когда я вспоминаю, как демон склонился надо мной, а из его пасти капала слюна… Если бы не ты, я бы сейчас не сидела здесь, а лежала под землей, как многие мои товарищи.
   Повара принесли кашу и поставили на стол. Врон положил себе немного в чашку и начал есть. Амия вздохнула.
   – Нет аппетита, – призналась она. – Может быть, из-за трав, которыми меня поят лекари, а может, просто еще не пришла в себя. Ты неплохой парень, Врон, тихий, спокойный и не трус. А у меня вздорный характер, та частица демона, что живет во мне, всегда готова лезть в любую драку…
   – Я не обижаюсь на тебя, – сказал Врон.
   – Ладно, забудь о том, что я тебе до этого наговорила, – сказала Амия с тяжелым вздохом. – Я никогда не нападу на тебя, я помню, что я обязана тебе жизнью, а Ласке скажи, что я ей завидую.
   – Завидуешь? Чему? – удивился Врон. – Тому, что она получила больше ран, чем ты? Разве этому можно завидовать? Амия встала и заковыляла к двери.
   – Нет, все-таки ты кретин, – сказала она. – Но ты ей все равно передай, она поймет.
   Врон недоуменно пожал плечами и доел кашу.
   Охотники после завтрака вышли во двор и начали тренироваться с оружием, они по-прежнему вели себя так, как будто его и не было. Врон недовольно хмыкнул, но потом решил, что так даже лучше, по крайней мере он сам может решать, что ему делать.
   Он отправился к Ласке. Девушка потихоньку выздоравливала. Когда он зашел в ее келью, она сидела, скрючившись, чтобы не беспокоить рану на спине, и пила травяной отвар. Старик лекарь сидел рядом. Врон неловко потоптался у двери.
   – Входи, юноша, – проворчал старик. – Я разрешаю приходить тебе к ней в любое время, если только она сама не будет против.
   Ласка подняла на него глаза.
   – Что ты вчера мне сказал? – спросила она. – Я слышала твой голос, но не понимала, о чем ты говоришь. Лекарь закряхтел, пряча улыбку:
   – Я не знаю, что он тебе говорил, но знаю, что ты ему ответила.
   – И что же? – спросила Ласка. – Этого я тоже не помню.
   – Ты сказала, что он – кретин…
   – Странно, – пожала плечами Ласка. – Любопытно, почему я это сказала? Может быть, в бреду?
   – Может быть, может быть, – согласился старик. – Я загляну позже и принесу другой отвар, а ты, юноша, пока побудь с ней. Может быть, она тебе еще что-то скажет, такое же полезное для тебя, как и вчера…
   Врон смущенно улыбнулся и сел на край постели.
   – Так что ты мне вчера сказал? – требовательно спросила Ласка.
   – Я сказал, что теперь я в твоей тройке, это решение патриархов.
   – Только моей тройки больше нет, – тяжело вздохнув, выдавила Ласка. – Отрог погиб, как и Мел, и все из-за меня…
   – Почему ты считаешь, что они погибли из-за тебя? – спросил Врон.
   – Потому что я полезла в самое пекло, – нахмурилась Ласка. – Демоны только ворвались во двор, и патриархи встретили их первыми. Старики даже не успели поднять свое оружие, как их разорвали на куски. Я бросилась к ним на помощь, но не успела, а потом отступать было уже поздно, демоны оказались за моей спиной…
   – Не думай об этом, – тихо произнес Врон. – Никто не знает, что было бы с твоей тройкой, если бы ты осталась вместе с другими охотниками. Ведь многие из них тоже погибли.
   – Что ты можешь в этом понимать! – сердито буркнула Ласка. – Я командовала тройкой, я должна была сначала подумать, что делать, а не кидаться в самую гущу боя. И вот результат, я осталась жива, а Отрог и Мел мертвы.
   – Их убила не ты, а демоны, – напомнил Врон. – И к тому же погибли и те, кто стоял у дверей монастыря, и те, кто, как и ты, пытались помочь патриархам. Сегодня я завтракал в обеденном зале, он был почти пустым.
   – Ты хочешь сказать, что все остальные мертвы? – недоверчиво встрепенулась Ласка. – Этого не может быть! Не могло столько охотников погибнуть, нас было гораздо больше, чем демонов, и мы были готовы к бою.
   – На ногах осталось не больше двадцати, остальными занимаются лекари. На кладбище не хватило места для всех погибших, остальных охотников похоронили вдоль западной стены.
   – А сколько было демонов? – спросила Ласка.
   – Пятнадцать…
   – Мы считали себя такими сильными, – грустно сказала Ласка. – Мы не боялись никого. Конечно, иногда кого-то из нас убивали, но мы считали, что это просто потому, что они были неумелыми охотниками, и думали, что уж с нами этого не случится никогда. Мы не слушали патриархов, которые говорили нам, что демонов нельзя недооценивать. Но такого, мне кажется, даже они не ожидали, чтобы пятнадцать демонов убили больше половины охотников, а остальных тяжело ранили…
   – На монастырь напали демоны-воины, – сообщил Врон. – Они специально были созданы для сражений, они сильнее и быстрее обычных демонов.
   – Откуда ты это знаешь? – удивленно спросила Ласка.
   – Я же был в царстве демонов, – помедлив, ответил Врон, – и кое-что успел увидеть.
   – Что? Ты побывал в царстве демонов? – изумилась Ласка, и Врон понял, что ему не стоило об этом говорить.
   – Я слыхала, что ты куда-то уходил, – сказала Ласка. – Но никто из охотников не знал, куда ты отправился на этот раз.
   – Это было еще одно мое испытание, – грустно улыбнулся Врон. – Они сказали, что если я вернусь, то они примут меня.
   – Испытание? Я в первый раз слышу о таком испытании, – удивилась Ласка. – Когда ты ушел, мы подумали, что патриархи просто выгнали тебя, потому что ты слаб и не годишься на то, чтобы стать охотником…
   – Новые патриархи направили меня в твою тройку, – сказал Врон. – Так что я, наверно, прошел и это испытание.
   – Это очень странно, – заметила Ласка. – Никто не знает, где расположен вход в царство демонов, иначе там бы давно стояла застава из наших лучших охотников. Как они могли тебя отправить туда, если сами не знали, как туда можно попасть?
   – Меня отвел к проходу привратник, – ответил Врон. – Он рассказывал, что этот проход не находится на одном месте, он то исчезает, то появляется вновь.
   – Все равно непонятно, – проговорила Ласка. – Если привратник умеет находить этот проход, то почему нам об этом ничего не известно? Может быть, мы бы сами организовали вылазку в царство демонов…
   – Я не знаю, – пожал плечами Врон.
   – Ладно, это забота патриархов, а не моя, – вздохнула Ласка. – Что ты видел в царстве демонов?
   – Почти ничего, – сказал Врон. – Я ушел совсем недалеко от прохода, как меня догнал привратник и увел обратно. Мимо него прошли демоны-воины, и он решил, что мы будем нужнее здесь. Мы очень спешили, но когда пришли, то увидели, что демоны уже ворвались в монастырь и битва в самом разгаре…
   Ласка нахмурилась:
   – Я вспомнила. Я видела, как ты пробивался ко мне, но это уже когда Отрога и Мела убили, а меня серый демон отбросил ударом к стене. Потом я помню Амию, она прикрывала меня.
   Ласка на мгновение закрыла глаза, потом растерянно пролепетала:
   – Это ты убил демонов, которые нападали на нас с Амией, не отрицай, я видела это…
   – Когда я добрался до тебя, – сказал Врон, – рядом с тобой была Амия, и это она защитила тебя от демонов, ей ты обязана своей жизнью, а не мне.
   – Но я помню тебя, у тебя в руках был меч, и с него капала кровь демонов, а потом… я уже ничего не помню.
   – Вот видишь, – улыбнулся Врон, подумав о том, что его вранье становится с каждым разом все убедительнее. – В горячке боя многое кажется совсем не так, как было на самом деле. Тебя спасла Амия, но я тоже убил одного демона.
   – Понятно, – сказала Ласка с некоторой грустью. – Она дала клятву, что ее меч будет защищать меня в бою, и она исполнила ее. Она жива?
   – Она хромает, – сообщил Врон. – У нее забинтована грудь, но ей досталось меньше, чем тебе.
   – Выходит, на мне теперь долг жизни, и я должна его ей вернуть, – вздохнула Ласка. – Итак, ты теперь в моей тройке?
   – Так решили новые патриархи, – улыбнулся Врон. – Так что ты быстрей выздоравливай и начинай учить меня воинскому мастерству, а то я тут, пока тебя нет, слоняюсь без дела.
   – Легче научить тебя рожать детей, чем владеть мечом, – огрызнулась Ласка. – Почему тебя не отправили в другую тройку?
   – Я не знаю, – сказал Врон.
   – Да уж, – вздохнула Ласка. – Что ж, сама виновата, не уберегла своих товарищей, теперь придется нянчиться с тобой. Ты уже выбрал себе меч?
   – Мне его вручил привратник.
   – Хорошо, завтра и приступим, – твердо произнесла Ласка. – А теперь иди, мне надо отдохнуть.
   – Вряд ли ты сможешь встать завтра, – возразил Врон. – Ты выглядишь очень слабой…
   – А это не твое дело, – буркнула Ласка. – Раз ты теперь в моей тройке, теперь я твой командир, и ты будешь делать все, что я скажу. Понятно?
   – Да…
   – Тогда проваливай, я устала от тебя.
   Ласка отвернулась к стене, и Врон успел увидеть, что на ее глазах показались слезы. Он тихо выскользнул из кельи, плотно закрыв за собой дверь.
   Юноша вышел во двор, посмотрел на тренирующихся охотников и побрел к бассейну. Там никого не было, он достал меч и начал повторять все, чему его научил привратник. Так он прозанимался до глубокой ночи, делая короткие перерывы только для того, чтобы окунуться в воду.
   Когда на небе появилась луна и замерцали звезды, пришел привратник. Он долго наблюдал за тем, как Врон движется и размахивает клинком, потом скинул свою хламиду и стал показывать ему другие премудрости владения мечом.
   Он учил его до утра, на рассвете они затеяли самый настоящий бой. Привратник в этом бою нанес Врону несколько глубоких ран, а сам получил всего одну легкую царапину, которая на нем сразу же затянулась. Врону же пришлось потом долго отмокать в бассейне, пока его раны не исчезли.
   – Я не делал тебе никаких скидок и дрался с тобой так, как если бы передо мной был настоящий боец, – сказал с довольной улыбкой привратник, когда юноша вылез из бассейна. – И, несмотря на это, ты сумел остаться в живых. Поздравляю, сейчас ты владеешь мечом лучше любого из охотников. Тебе не хватает только боевого опыта, но тут я тебе уже ничем помочь не могу.
   – Ты дважды меня ранил, и довольно тяжело, – возразил Врон. – Если бы на моем месте был обычный человек, ты бы его убил, так что вряд ли я хороший воин.
   – Я ношу меч за спиной не одну сотню лет, – усмехнулся привратник. – А ты заставил меня попотеть, это уже очень хорошо. Разумеется, тебе все еще не хватает скорости, и ты медленно думаешь, но главное в тебя я уже заложил…