Страница:
Фрэнк покачал головой:
– Нет, просто я боялся за тебя. Я стремился оградить тебя от бед, но ты не позволяла мне вмешиваться, и это сводило меня с ума. Ты хотела идти своей дорогой и самой ошибаться, а я хотел совершить все твои ошибки за тебя. И только теперь я понял, что невозможно насильно сделать человека счастливым, как бы ты его ни любил.
Эллин положила голову на плечо отца и опустила глаза на их переплетенные пальцы. Как и мать, последние две недели она молилась, чтобы Фрэнк наконец смягчился. В ней до сих пор жила необъяснимая, почти ребяческая уверенность в том, что отец может прогнать любые невзгоды. Но как бы хорошо ни было ей в эту минуту, какую бы радость она ни испытывала, в ее душе по-прежнему царила пустота, которую нечем было заполнить. Словно желая убедить отца, что она получила все, что хотела, Эллин крепче стиснула его ладонь, гадая, что мать рассказала ему о Майке, о Клее и Теде Фаргоне. Сама Эллин поведала матери о своих несчастьях в первую же ночь после приезда. Ей пришло на ум, что отец знает больше, чем ей хотелось бы, но он не желал об этом говорить.
Они сидели, держа друг друга за руки, беззаботно смеясь и болтая о делах на ферме, о соседях и о прошлом, когда примерно час спустя вдали запыхтел мотор фургона Нины. Эллин улыбнулась, представив, как счастлива будет мать, увидев их вместе, и на какое-то неуловимое мгновение у нее мелькнула надежда, что она уговорит отца съездить в Лос-Анджелес. Не видя смысла торопить его, Эллин подумала, не задержаться ли на ферме еще на несколько дней, раз ссоре пришел конец. Прежде чем принять такое решение, она должна была убедиться, что причиной тому не ее нежелание возвращаться в город, а стремление провести с отцом еще немного времени.
– Надо купить ей новую машину, – сказал отец, как только фургон свернул во двор. – Старушка того и гляди развалится.
– Угу, – отозвалась Эллин, с любопытством всматриваясь в лобовое стекло. Она вытянула шею, уклоняясь от игравшего на стекле солнечного зайчика. Мать она видела отчетливо, но никак не могла разобрать, кто сидит рядом с ней. Эллин была уверена в одном – это не Бесси Джейн.
Он не успел выбраться из машины, а сердце Эллин уже гулко забилось. Должно быть, она спит. Должно быть, горе и тоска довели ее до точки и ей начинают мерещиться призраки. Но нет, он стоял у машины, глядя на Эллин, и невзирая на ошеломление она поняла, что он вполне материален.
Эллин плакала и смеялась одновременно.
– Не верю своим глазам, – сказала она, поднимаясь на ноги. Потом, прижав ладони к щекам, прошептала: – Скажи, папа, я не сплю?
– Если ты спишь, значит, я тоже, – отозвался отец.
– Ты знал? – спросила Эллин, не отрывая взгляда от Майка.
– Да, – ответил Фрэнк. – Но мать просила не говорить тебе.
Эллин стояла не шевелясь. Майк открыл заднюю дверцу и посторонился, выпуская из машины маленького мальчика.
– О Господи! – пробормотала Эллин, чувствуя, как ее глаза обжигают слезы. – Не может быть. Как же это случилось, что мне никто ничего не сказал?
Не дожидаясь ответа, она двинулась к ступенькам, прижав пальцы к губам, а Майк и Робби пошли ей навстречу. Она торопливо спустилась по лестнице, потом замедлила шаг и наконец остановилась. В насмешливых глазах Майка была такая любовь, что она с трудом подавила желание броситься ему на шею.
– Эллин, – сказал он, выдержав ее взгляд, – познакомься с Робби. Робби, – добавил он, наклоняясь к сыну, – это Эллин.
– Здравствуйте, – отозвался Робби, поднимая на Эллин неотразимые ярко-синие отцовские глаза и протягивая руку для пожатия. Потом он посмотрел на отца, словно ожидая поддержки, и Эллин взяла его руку, краем глаза заметив подошедших родителей.
– Привет, Робби, – проговорила она, улыбаясь мальчику. – Я рада познакомиться с тобой.
Глаза Робби внезапно расширились.
– Папа сказал, что я должен хорошо себя вести, – значительно произнес он.
– Вот как? – отозвалась Эллин, подлаживаясь к его серьезному тону. – Но ведь ты всегда хорошо себя ведешь.
– Да, почти всегда. Но сегодня я должен вести себя особенно хорошо, потому что папа хочет, чтобы вы поселились с нами, и если мы оба будем хорошие, то вы, может быть, согласитесь. А когда мы приедем жить в страну Америку, папа попросит вас выйти за него замуж, хотя… – Робби набрал полную грудь воздуха, – …хотя он думает, что пока еще рано просить. И еще он сказал, что в стране Америке живут Бэтмен и Супермен и, когда мы приедем туда, вы покажете их мне.
Майк закатил глаза, и Эллин, Фрэнк и Нина рассмеялись.
– Робби, ты выдал все мои секреты, – промолвил Майк.
Робби не отрывал глаз от Эллин.
– Ах да, я и забыл, – смутился он.
– Ничего страшного, – сказала ему Эллин. – Мы все иногда что-нибудь забываем, а я всегда считала, что люди должны делиться тайнами, ведь правда?
Робби кивнул:
– Мы с папой всегда делимся секретами. Верно, папа?
– Раньше делились, но больше не будем, – ответил Майк.
– Хотите, я кое-что вам скажу? – спросил Робби, обращаясь к Эллин и словно забыв об отце.
– Да, конечно. – В глазах Эллин заплясал смех.
– Робби! – предостерег Майк.
Но Робби было уже не остановить.
– Папа спас меня, – горделиво произнес он. – Меня украли плохие дяди с пистолетами и масками, и еще там был один человек, которого папа ударил и схватил… хотите, покажу, как он его схватил?
– Нет уж, спасибо, – сказал Майк. – Может быть, ты для начала покажешь, какой ты хороший мальчик, и познакомишься с нашими хозяевами? Вот отец Эллин, а ты с ним до сих пор не поздоровался.
Робби посмотрел на Фрэнка:
– Может быть, вы хотите, чтобы я показал, как папа схватил того человека?
Фрэнк весело улыбнулся.
– Представься, Робби, – велел Майк. – Это мистер Шелби. А как тебя зовут?
– Меня зовут Робби, – ответил мальчик, старательно произнося каждое слово и протягивая руку.
– Здравствуй, Робби, – сказал Фрэнк, обмениваясь с ним рукопожатием. – Разве папа не сказал тебе, что вы уже приехали в страну Америку?
Глаза Робби радостно засияли.
– Значит, Бэтмен где-то здесь? – шепотом спросил он.
Фрэнк поморщился:
– Бэтмена здесь нет, но я могу показать тебе кое-что интересное. Это здесь, в сарае, и поверь, ты не пожалеешь. Хочешь посмотреть?
– Да, конечно, – ответил Робби и, даже не оглянувшись, отправился за Фрэнком.
Майк, Эллин и Нина смотрели им вслед.
– Мистер Шелби, как вас зовут? – донесся голос мальчика.
– Вообще-то меня зовут Фрэнк, но поскольку твой папа женится на моей дочери, ты можешь называть меня дедушкой.
– У меня нет дедушки, – возразил Робби.
– Теперь есть, – сказал Фрэнк, и они скрылись за углом.
Эллин повернулась к Майку и прикусила губу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы радости.
– Почему ты не предупредил меня о том, что приезжаешь? – спросила она. – Мама, ты наверняка знала об этом, так почему не сказала мне?
Нина пожала плечами.
– Майк просил не говорить, – ответила она.
– Я боялся, что ты не захочешь увидеться со мной, – признался Майк, – и решил поставить тебя перед фактом. И взял Робби с собой, надеясь, что если мне не удастся тебя переубедить, то удастся ему.
– Шутишь? – Эллин рассмеялась. – Он чудесный ребенок.
– Он плохой хранитель чужих секретов, вот кто он такой, – возразил Майк, беря ее за руку.
– У меня ужин на плите, – тактично вмешалась Нина. – Фрэнк позаботится о вашем багаже, Майк. Добро пожаловать к нам на ферму. Мы приготовили для вас комнату. Эллин сама все сделала, даже не догадываясь, что старается ради вас. Ничего, если Робби будет спать с вами?
– Очень хорошо, – заверил ее Майк и, как только Нина отвернулась, обнял Эллин за плечи. – Скажи, где я мог бы поцеловать тебя? – шепотом спросил он. – Честно говоря, я изнываю от нетерпения.
Эллин со смехом взяла его за руку и повела вокруг дома. Оказавшись в уютном тенистом заднем дворике, она обхватила Майка за шею и впилась в его губы жадным поцелуем.
– Нужно быть сумасшедшим, чтобы явиться сюда так, как это сделал ты, – задыхаясь, прошептала она, едва Майк ослабил объятия. – И я обожаю тебя за это!
– Подумать только, мне предстоит делить кровать с Робби, и это в то время, когда ты внушаешь мне страсть, равной которой я не испытывал ни разу в жизни! – пожаловался Майк.
– Мои родители – ревностные католики, – сказала Эллин.
– А я изнываю от желания.
– Но уж никак не больше, чем я. – Эллин улыбнулась. – Потерпи немного. После ужина я возьму у матери машину и покажу тебе окрестности. Я знаю одну полянку, на которой останавливались пионеры, следовавшие Орегонской тропой. Теперь там никого не бывает, кроме призраков странствующих ковбоев. Но сначала о главном. Вам так много предстоит объяснить, Майк Маккан, что я даже теряюсь, с какого вопроса начать. Пожалуй, с Мишель. Где она? Что между вами произошло?
– Между нами произошло то, что я тебя люблю, и она это почувствовала. Не знаю, сколько бы еще продлилась наша совместная жизнь, если бы Мишель не набралась храбрости положить ей конец, ведь я считал себя в долгу перед Робби, и… – он пожал плечами, – …в ту пору именно это казалось главным.
Эллин улыбнулась.
– Понимаю, – отозвалась она. – Мне лишь хотелось, чтобы ты с самого начала сказал мне, что у тебя есть сын.
– Знаю, но у меня все перепуталось в голове, и я был не в силах говорить о нем кому бы то ни было. Я словно пытался убедить себя в том, что его не существует. Понимаю, это было жестоко с моей стороны, но я хотел отомстить Мишель, а кончилось тем, что причинил страдания всем нам.
– Так где же она теперь? – спросила Эллин.
– В Лондоне, живет в моей квартире. Она останется там до тех пор, пока мы не убедимся, что Робби привык к новой жизни, потом Мишель вновь отправится в путь.
– Она вернется к благотворительной деятельности?
Майк кивнул:
– Скорее всего да. Каван поедет с ней. Их объединяет общая страсть, к тому же они вроде как любят друг друга. Я говорю «вроде как», потому что Мишель сейчас находится на перепутье, а Каван слишком молод. – Взгляд Майка смягчился. – Господи, ты сама не знаешь, как ты прекрасна! – чуть слышно произнес он, проводя рукой по волосам Эллин.
Как только его рот коснулся губ Эллин, они раскрылись, и несколько минут Майк и Эллин наслаждались поцелуем.
– Что это за разговоры о стране Америке? – спросила Эллин, когда Майк наконец поднял голову и посмотрел на нее.
В глазах Майка тут же зажегся веселый огонек.
– Страна Америка – это такое место, где обитают Бэтмен и Супермен, – объяснил он. – Мы с Робби отправляемся туда в погоне за удачей и хотим, чтобы ты присоединилась к нам и жила вместе с нами, как только мы туда попадем.
– Потрясающе! – Эллин рассмеялась, уткнувшись лбом ему в грудь. – Ты перебираешься в Лос-Анджелес? – уточнила она, вновь поднимая глаза на Майка.
Майк кивнул:
– Я собирался сказать тебе об этом там, на Барбадосе, но тут зазвонил телефон, и моя жизнь превратилась в сущий ад. Однако с тех пор многое изменилось, потому что у меня появилась еще одна причина переехать в Лос-Анджелес; впрочем, хватило бы и того, что там живешь ты.
Эллин насмешливо надула губы.
– А мне ведь достанет самомнения поверить, что это действительно так, – сказала она. – Но что заставило тебя переменить мнение о Лос-Анджелесе? Мне казалось, ты ненавидишь Голливуд.
– Терпеть его не могу, но решил, что привыкну, если ты будешь рядом, а учитывая, как развиваются события, я уже практически обосновался там.
Эллин озадаченно нахмурилась и тут же рассмеялась, услышав голос Нины, которая предупредительно крикнула из-за угла:
– Лимонад со льдом!
– Все в порядке, мама, мы одеты и ведем себя прилично, – отозвалась Эллин.
Нина Шелби появилась перед ними, с трудом сдерживая смех. Шутливый намек Эллин пришелся ей по вкусу, хотя она по давней привычке и пыталась скрыть это.
– Я оставлю его здесь, – сказала она, опуская поднос на землю в густой тени старого дуба.
– Как Робби? – спросил Майк.
– Они с Фрэнком до сих пор торчат в сарае, возятся со щенками, – ответила Нина.
– Ага! – Майк рассмеялся. – Тогда мы не увидим его целую неделю.
– Он не скучает по Мишель? – поинтересовалась Эллин, когда Нина ушла.
– Робби еще не успел стосковаться по матери, – отозвался Майк, усаживая Эллин на траву между своих раскинутых ног и прислоняясь спиной к стволу дерева. – Однако при расставании было пролито немало слез, и, думаю, это только начало. Пока Робби радуется переменам в жизни, и это, конечно же, больно ранит Мишель, но и помогает ей справиться с чувством вины за то, что она оставила меня, когда забеременела. Я не в восторге от того, как все обернулось, но полагаю, что настало время определить Робби в хорошую школу, где он будет жить, как живут другие мальчишки его возраста. Мишель не возражает, сознавая, что, подвергнув Робби тяготам и опасностям, она ничем не поможет детям, которых стремится спасать, только поставит под угрозу жизнь своего собственного ребенка. Робби слишком мал, чтобы испытывать лишения, и она с этим не спорит. Разумеется, Мишель любит его, она – мать, и я не сделаю ничего, чтобы разлучить их. Я хочу, чтобы ты знала об этом, потому что если когда-нибудь ты примешь предложение Робби, то разделишь ответственность за него наравне со мной и Мишель.
Услышав слова «предложение Робби», Эллин улыбнулась, чувствуя, как ее охватывает счастье. Потом она повернулась к Майку, уселась, скрестив ноги, и произнесла:
– Давай поговорим о Лос-Анджелесе. Почему ты сказал, что практически обосновался там?
Майк вздернул брови и рассмеялся:
– Так ты ничего не знаешь?
– О чем?
– Об «Уорлд уайд» и Теде Фаргоне. Кстати, ты ушла из Эй-ти-ай?
– Да, ушла. И уж если об этом зашла речь, во время моей последней встречи с Фаргоном у меня сложилось впечатление, будто бы ты положил его на лопатки. Он отдал мне оставшиеся фотографии и негативы, потом понес какую-то чушь насчет того, что это был хороший урок для меня и что, если я не сделаю нужные выводы, в будущем кто-нибудь непременно подстроит мне похожую западню. Помнится, ты говорил, что у тебя есть кое-что против Фаргона. Мне ничего не нужно, но я хотела бы знать, что ты имел в виду.
Майк ухмыльнулся.
– Человеку вроде Фаргона всегда есть что скрывать, – ответил он. – Именно поэтому он испытывает такое наслаждение, обладая уликами против других людей. Это его главное оружие. И если нужно припереть Фаргона к стене, достаточно лишь намекнуть, что тебе кое-что известно о нем, – он сразу станет ласковее котенка.
Эллин недоверчиво посмотрела на него.
– Хочешь сказать, ты блефовал? – спросила она.
Майк рассмеялся:
– Поверь, я мог блефовать, ничем не рискуя, и добился бы своего, потому что на свете нет другого такого параноика, как Фаргон. И все же у меня есть кое-что способное упечь его в каталажку до конца дней.
– Шутишь! – выдохнула Эллин.
Майк покачал головой, нахмурил брови и сказал:
– Помнишь некую Карлин, которая когда-то работала у Теда секретарем? Это было несколько лет назад, возможно, еще до тебя.
Эллин кивнула:
– Я помню это имя. Но лично с ней не знакома. Кажется, она подала в суд за незаконное увольнение или что-то в этом роде.
– Кажется, да, – ответил Майк. – Не помню точно. Знаю лишь, что Фаргон уволил ее и пытался заставить ее уехать из Лос-Анджелеса, распустив слухи, будто бы Карлин тоскует по родным и ждет не дождется возможности вернуться домой в Нэшвилл. Но истинная причина состоит в том, что Карлин было семнадцать лет, а Фаргон около года спал с ней. По законам Калифорнии это равносильно изнасилованию.
– Господи, – пробормотала Эллин, – должно быть, он совсем рехнулся!
– Это нам явно на руку, – проговорил Майк, – потому что Фаргон скупил контрольный пакет акций «Уорлд уайд» и поставил во главе лондонского отделения Сэнди Пол.
Эллин ошеломленно смотрела на него.
– Сэнди Пол? – переспросила она. – Девушку, которую ты выставил на улицу?..
– …и которая, узнав о слабостях моих работников, систематически обкрадывала агентство, – закончил Майк. – Повсюду одно и то же. Грязный бизнес, не правда ли? Может быть, бросим его, пока сами не влипли в какую-нибудь историю?
Эллин рассмеялась, но тут же посерьезнела вновь.
– Как Фаргону и Сэнди удалось заполучить «Уорлд уайд»? Ты вложил в предприятие все, что имеешь, а они заправляют им?
Майк кивнул.
– Лондонским отделением руководит Сэнди, – сказал он, – но лишь потому, что я не захотел ворошить прошлое, а она превратилась в замечательного дельца. Она не всегда поступает этично, зато у нее есть положительные качества, и, откровенно говоря, я предпочитаю сотрудничать с ней, а не враждовать – именно поэтому я предложил ей стать моим партнером, возглавить «Уорлд уайд» и взять на себя часть дел моего агентства.
Эллин вытаращила на него глаза.
Майк протянул ей стакан с лимонадом.
Эллин взяла лимонад, но пить не стала.
– Ты доверил ей свое лондонское предприятие? – спросила она. – Должно быть, ты с ума сошел.
– Не думаю, – отозвался Майк. – Судя по отзывам, Сэнди – отличный руководитель. Она всегда готова выслушать, умеет учиться, никогда не считает себя непогрешимой, но не боится довериться своей интуиции – все это прекрасные качества. И уж если Гарри и Крейг так высоко оценивают Сэнди, то, откровенно говоря, я не вижу причин беспокоиться из-за нее. Зельда и Дэн по-прежнему основные акционеры, и теперь, когда в состав руководства вошел Пол Паттон, вряд ли Сэнди наломает дров. К тому же я собираюсь внимательно следить за ней, и не забывай: Сэнди добилась всего, чего хотела, – партнерства в «Маккан и Уолш».
– Не будь слепцом, Майк! – отрезала Эллин. – Она всегда хотела лишь одного – заполучить тебя. Ей плевать на агентство и на «Уорлд уайд». Она стремится прибрать тебя к рукам.
– Ничего подобного, – возразил Майк. – Сэнди многого достигла и теперь будет добиваться процветания обоих предприятий. Поверь мне на слово, она не допустит, чтобы ее личные чувства мешали делам. Нельзя сказать, что Сэнди охладела ко мне, но она ничуть не менее честолюбива всех остальных, хотя и действует сомнительными методами. Она ни за что не захочет рискнуть своим будущим.
– У нее нет опыта в управлении такими компаниями, как «Уорлд уайд», – заметила Эллин.
– Верно, но мы найдем человека, который станет помогать ей советами, вдобавок она умеет учиться. Вот увидишь, ее таланты расцветут быстрее, чем ты успеешь оглянуться. «Уорлд уайд» и «Пол и Маккан» принесут нам сказочные барыши.
– «Пол и Маккан»? – переспросила Эллин.
Майк пожал плечами:
– Она так захотела, а Дэн не возражал.
– Чем ты намерен заняться в Лос-Анджелесе?
– Подыскать дом, в котором найдется достойное помещение для конторы. Вероятно, лос-анджелесское отделение «Уорлд уайд» окажется первым инвестором твоих проектов.
– Потрясающе! – пробормотала Эллин. – Крис Раскин тоже в деле?
– Да. Он займется поиском новых книг и сценариев в Нью-Йорке, а также станет выколачивать кредиты повсюду – от Уолл-стрит до Сорок седьмой улицы. Марк Бергин наймет специалиста из числа соотечественников, чтобы начинать работу в Австралии; Сэнди отлично справится в Лондоне, иными словами, остается Голливуд. В настоящее время там сидит Фаргон, но стоит шепнуть ему на ухо: «Карлин», – и он будет только счастлив уступить нам бразды правления.
Эллин рассмеялась.
– А как быть с теми режиссерами, интересы которых ты представлял? Ты по-прежнему намерен оставаться их агентом?
Майк улыбнулся, и его лицо приняло чуть застенчивое выражение.
– Мои клиенты оказались еще одной приманкой для Сэнди. Ей придется лично общаться с ними, а если учесть, что все они птицы высокого полета, это значительно укрепляет ее личный престиж. А я вынужден перебраться в Лос-Анджелес.
Эллин смотрела на него, словно ожидая подвоха.
– Откровенно говоря, – продолжал Майк, – предлагая все это Сэнди, я боялся, что она откажется наотрез. В ту минуту она явно ждала, что наши отношения станут более личными. Признаюсь, я постарался чуть-чуть укрепить ее надежды, понимая, что это смягчит Сэнди. Однако пока лос-анджелесское отделение «Уорлд уайд» находится в руках Фаргона, я не мог оставаться в Лондоне и позволить ему играть первую скрипку; с другой стороны, я не мог оставить Сэнди болтаться между бортами, словно пушечное ядро, и посадил ее на привязь, предложив честную сделку, самую щедрую в ее жизни. Взамен я получил двух великолепных агентов – Крейга и Гарри.
Эллин рассмеялась.
– Тебе пришлось изрядно потрудиться, – заметила она. – А я-то думала, что ты все это время занимался примирением с Мишель и устраивал Робби на новом месте.
– Большую часть работы я проделал, не выходя из дома, – признался Майк, – но не стану тебе лгать: главной нашей задачей было наладить семейную жизнь.
– Значит, ты спал с ней?
Майк кивнул.
Эллин улыбнулась, скрывая ревность, и на мгновение опустила глаза.
– Я знала, что это произойдет, – негромко произнесла она. – Но было бы лучше, если бы ты мне об этом не говорил.
Майк приподнял подбородок Эллин, заставив ее посмотреть ему в глаза.
– Мы занимались любовью, и именно поэтому Мишель поняла, что между нами что-то неладно, – откровенно сказал он и, проведя пальцами по шее Эллин, запустил руку за ворот ее блузки и погладил по плечу. – Я люблю тебя, – прошептал он, глядя в прекрасное, освещенное солнцем лицо Эллин.
– Я тоже тебя люблю, – отозвалась она и, накрыв его руку своей, положила ее себе на грудь.
Сквозь ткань блузки и чашечку лифчика он почувствовал, как твердеет ее сосок. Обняв Эллин, он прижал ее к плечу и крепко поцеловал. Желание вспыхнуло так стремительно, что он запустил руку между ног Эллин, стиснул ее бедро и только теперь вспомнил, где они находятся.
Улыбнувшись, он поднял голову, посмотрел на Эллин и сказал:
– У меня нет никаких сомнений в том, что касается тебя, но все же я спрошу: ты хочешь поселиться с нами, когда мы приедем в Лос-Анджелес? Я знаю, появление четырехлетнего мальчика может оказаться для тебя неожиданностью, и если тебе нужно время для раздумий, я не стану возражать. Не так-то просто в мгновение ока стать родителем.
Он умолк, и на его лице появилось выражение, заставившее Эллин рассмеяться. В ту же секунду донесся голос Робби.
– Папа! Папа! Смотри, что у меня есть! – крикнул он, торопливо вынырнув из-за угла. – Щенок!
– И правда, – произнес Майк, глядя на крохотный черный комочек, который Робби принес к дереву.
– Дедушка сказал, что я могу оставить себе щенка, но сначала должен спросить у тебя разрешения.
Майк посмотрел на собаку, потом на Эллин.
– Пожалуйста, папа! – взмолился Робби. – Его никто не хочет брать, потому что он черный, а должен быть белым. Но именно этим он понравился мне.
– И мне тоже, – сказала Эллин, усаживаясь и поглаживая щенка. – Это мой любимец.
– И мой тоже! – с жаром произнес Робби. – Папа, ну пожалуйста!
– Кажется, я остался в меньшинстве, – заметил Майк, втайне радуясь тому, что у сына появилась собака. – Как же ты его назовешь?
Робби посмотрел на щенка, который благоговейно взирал на него огромными карими глазами. У него была длинная шелковистая черная шерсть.
– Придумал! – воскликнул Робби. – Я назову его Спот.
Майк повернулся к Эллин.
– Отличная кличка, – похвалила Эллин. Она с огромным трудом сдерживала смех, представляя, как Майк на лос-анджелесской собачьей площадке кричит «Спот!» щенку, на теле которого нет ни одного пятна.
– Пойду скажу дедушке. – Робби опустил щенка на траву и побежал прочь. – За мной, Спот! – велел он, и, к его радости, щенок затрусил следом.
– Похоже, мы становимся типичной семьей, – заметила Эллин. – У нас даже есть собака.
Майк улыбнулся.
– Я полагал, что наша жизнь в Лос-Анджелесе начнется несколько иначе, – произнес он, – но, как уже было сказано, я не стану тебя торопить. У тебя есть десять минут. – Он пожал плечами. – Черт возьми, я щедрый парень, так что пусть будет пятнадцать.
Эллин со смехом наклонилась и поцеловала его.
– Я уже давно обдумала все, что касается вас, Майк Маккан, – сказала она. – И сгораю от нетерпения начать новую жизнь.
– Вот как? – Майк изобразил удивление. – Лично я жду не дождусь ужина.
Эллин нахмурилась:
– Ты голоден?
– Ничуть, – ответил Майк и, повалив Эллин спиной в траву, улегся сверху. – Больше всего меня интересует, что будет после.
Эллин обвила его шею руками, стараясь не вспоминать о Сэнди Пол и не думать о том, какими недальновидными бывают мужчины, когда речь идет о женщинах, которые их любят. Интуиция подсказывала Эллин, что это обстоятельство еще не раз вмешается как в их личную жизнь, так и в дела. Но они будут преодолевать трудности по мере их возникновения, а в эту минуту главным было то, что они снова вместе, что они любят друг друга. Эллин лишь молилась, чтобы все оставалось так же и впредь, потому что во время короткой встречи с Сэнди Пол в Лос-Анджелесе она почувствовала нечто внушавшее ей серьезную тревогу.
Сэнди стояла у стола, некогда принадлежавшего Майку Маккану. Взяв из рук Несты бокал вина, она задумчиво посмотрела в общий зал, в котором бурлила кипучая деятельность. Крейг и Берти втолковывали что-то Джоди, Гарри и Диана вглядывались в экраны компьютеров и кричали в трубки телефонов. Зельда уехала в «Националь», и Джейни проскользнула в ее кабинет, чтобы позвонить по личному делу. Фрэнсис и Джанин, агенты по продажам, которых Сэнди не уволила только потому, что решила, что им будет хуже, если они останутся работать у нее, подводили результаты трудового дня. Пол Паттон, новичок в конторе, обосновался в кабинете Дэна, который ничуть не возражал, поскольку появлялся не чаще раза в неделю.
– Просто удивительно, – сказала Сэнди, пригубив вино и заставив себя не жалеть о той поре, когда в этом кабинете работал Майк. – Трудно поверить, правда?
– Поверить тому, что ты находишься здесь, в собственной маленькой империи, или тому, что Майк стал руководителем «Уорлд уайд»? – уточнила Неста.
Сэнди сухо рассмеялась.
– Тому и другому, пожалуй, – ответила она. – Но вообще-то я думала об «Уорлд уайд». – Она опустила взгляд на газетный снимок, на котором были изображены Майк Маккан и Тед Фаргон, пожимающие друг другу руку в лос-анджелесской конторе Эй-ти-ай. – Фаргон наверняка вне себя от злости. Хотела бы я знать, как это удалось Майку! Фаргон жаждал уничтожить Майка, но едва он получил в руки оружие, сразу его сложил. – Сэнди посмотрела на Несту. – Почему?
– Какая разница? – произнесла Неста. – Майк справится с «Уорлд уайд» не хуже Фаргона, а то и лучше.
– Я с этим не спорю, – сказала Сэнди, – но теперь он снова стал моим боссом. А поскольку Эллин его партнер, стало быть, она тоже мой босс.
– Перестань, Сэнди, – отозвалась Неста. – Вспомни лучше о тех делах, которые ты проворачиваешь в Лондоне. Какая разница, если с формальной точки зрения Майк твой начальник? Он в Лос-Анджелесе, а все, что касается Лондона, находится в твоей безраздельной власти.
– Но я вынуждена отчитываться перед ним, а может, и перед ней, – с вызовом произнесла Сэнди, пряча глаза. – Она опять увела у меня Майка…
– Сэнди!
– Ты не понимаешь, – промолвила Сэнди. – Отныне это дело принципа. – Она вновь подняла глаза и, посмотрев на Несту, вдруг улыбнулась. – Помнишь обед? – спросила она.
Неста нахмурилась:
– Тот обед в Лос-Анджелесе, за которым ты встречалась с Эллин Шелби?
Сэнди кивнула.
– Тот самый, – подтвердила она. – Тогда мне казалось, что я сделала удачный шаг, и, знаешь, я была права. Пройдет немного времени, и Эллин поймет истинную цель той встречи. – Сэнди просияла, свернула газету и подняла бокал. – Давай выпьем, Неста, – предложила она. – Борьба не закончена. Я могу с полным правом сказать, что все только начинается.
– Нет, просто я боялся за тебя. Я стремился оградить тебя от бед, но ты не позволяла мне вмешиваться, и это сводило меня с ума. Ты хотела идти своей дорогой и самой ошибаться, а я хотел совершить все твои ошибки за тебя. И только теперь я понял, что невозможно насильно сделать человека счастливым, как бы ты его ни любил.
Эллин положила голову на плечо отца и опустила глаза на их переплетенные пальцы. Как и мать, последние две недели она молилась, чтобы Фрэнк наконец смягчился. В ней до сих пор жила необъяснимая, почти ребяческая уверенность в том, что отец может прогнать любые невзгоды. Но как бы хорошо ни было ей в эту минуту, какую бы радость она ни испытывала, в ее душе по-прежнему царила пустота, которую нечем было заполнить. Словно желая убедить отца, что она получила все, что хотела, Эллин крепче стиснула его ладонь, гадая, что мать рассказала ему о Майке, о Клее и Теде Фаргоне. Сама Эллин поведала матери о своих несчастьях в первую же ночь после приезда. Ей пришло на ум, что отец знает больше, чем ей хотелось бы, но он не желал об этом говорить.
Они сидели, держа друг друга за руки, беззаботно смеясь и болтая о делах на ферме, о соседях и о прошлом, когда примерно час спустя вдали запыхтел мотор фургона Нины. Эллин улыбнулась, представив, как счастлива будет мать, увидев их вместе, и на какое-то неуловимое мгновение у нее мелькнула надежда, что она уговорит отца съездить в Лос-Анджелес. Не видя смысла торопить его, Эллин подумала, не задержаться ли на ферме еще на несколько дней, раз ссоре пришел конец. Прежде чем принять такое решение, она должна была убедиться, что причиной тому не ее нежелание возвращаться в город, а стремление провести с отцом еще немного времени.
– Надо купить ей новую машину, – сказал отец, как только фургон свернул во двор. – Старушка того и гляди развалится.
– Угу, – отозвалась Эллин, с любопытством всматриваясь в лобовое стекло. Она вытянула шею, уклоняясь от игравшего на стекле солнечного зайчика. Мать она видела отчетливо, но никак не могла разобрать, кто сидит рядом с ней. Эллин была уверена в одном – это не Бесси Джейн.
Он не успел выбраться из машины, а сердце Эллин уже гулко забилось. Должно быть, она спит. Должно быть, горе и тоска довели ее до точки и ей начинают мерещиться призраки. Но нет, он стоял у машины, глядя на Эллин, и невзирая на ошеломление она поняла, что он вполне материален.
Эллин плакала и смеялась одновременно.
– Не верю своим глазам, – сказала она, поднимаясь на ноги. Потом, прижав ладони к щекам, прошептала: – Скажи, папа, я не сплю?
– Если ты спишь, значит, я тоже, – отозвался отец.
– Ты знал? – спросила Эллин, не отрывая взгляда от Майка.
– Да, – ответил Фрэнк. – Но мать просила не говорить тебе.
Эллин стояла не шевелясь. Майк открыл заднюю дверцу и посторонился, выпуская из машины маленького мальчика.
– О Господи! – пробормотала Эллин, чувствуя, как ее глаза обжигают слезы. – Не может быть. Как же это случилось, что мне никто ничего не сказал?
Не дожидаясь ответа, она двинулась к ступенькам, прижав пальцы к губам, а Майк и Робби пошли ей навстречу. Она торопливо спустилась по лестнице, потом замедлила шаг и наконец остановилась. В насмешливых глазах Майка была такая любовь, что она с трудом подавила желание броситься ему на шею.
– Эллин, – сказал он, выдержав ее взгляд, – познакомься с Робби. Робби, – добавил он, наклоняясь к сыну, – это Эллин.
– Здравствуйте, – отозвался Робби, поднимая на Эллин неотразимые ярко-синие отцовские глаза и протягивая руку для пожатия. Потом он посмотрел на отца, словно ожидая поддержки, и Эллин взяла его руку, краем глаза заметив подошедших родителей.
– Привет, Робби, – проговорила она, улыбаясь мальчику. – Я рада познакомиться с тобой.
Глаза Робби внезапно расширились.
– Папа сказал, что я должен хорошо себя вести, – значительно произнес он.
– Вот как? – отозвалась Эллин, подлаживаясь к его серьезному тону. – Но ведь ты всегда хорошо себя ведешь.
– Да, почти всегда. Но сегодня я должен вести себя особенно хорошо, потому что папа хочет, чтобы вы поселились с нами, и если мы оба будем хорошие, то вы, может быть, согласитесь. А когда мы приедем жить в страну Америку, папа попросит вас выйти за него замуж, хотя… – Робби набрал полную грудь воздуха, – …хотя он думает, что пока еще рано просить. И еще он сказал, что в стране Америке живут Бэтмен и Супермен и, когда мы приедем туда, вы покажете их мне.
Майк закатил глаза, и Эллин, Фрэнк и Нина рассмеялись.
– Робби, ты выдал все мои секреты, – промолвил Майк.
Робби не отрывал глаз от Эллин.
– Ах да, я и забыл, – смутился он.
– Ничего страшного, – сказала ему Эллин. – Мы все иногда что-нибудь забываем, а я всегда считала, что люди должны делиться тайнами, ведь правда?
Робби кивнул:
– Мы с папой всегда делимся секретами. Верно, папа?
– Раньше делились, но больше не будем, – ответил Майк.
– Хотите, я кое-что вам скажу? – спросил Робби, обращаясь к Эллин и словно забыв об отце.
– Да, конечно. – В глазах Эллин заплясал смех.
– Робби! – предостерег Майк.
Но Робби было уже не остановить.
– Папа спас меня, – горделиво произнес он. – Меня украли плохие дяди с пистолетами и масками, и еще там был один человек, которого папа ударил и схватил… хотите, покажу, как он его схватил?
– Нет уж, спасибо, – сказал Майк. – Может быть, ты для начала покажешь, какой ты хороший мальчик, и познакомишься с нашими хозяевами? Вот отец Эллин, а ты с ним до сих пор не поздоровался.
Робби посмотрел на Фрэнка:
– Может быть, вы хотите, чтобы я показал, как папа схватил того человека?
Фрэнк весело улыбнулся.
– Представься, Робби, – велел Майк. – Это мистер Шелби. А как тебя зовут?
– Меня зовут Робби, – ответил мальчик, старательно произнося каждое слово и протягивая руку.
– Здравствуй, Робби, – сказал Фрэнк, обмениваясь с ним рукопожатием. – Разве папа не сказал тебе, что вы уже приехали в страну Америку?
Глаза Робби радостно засияли.
– Значит, Бэтмен где-то здесь? – шепотом спросил он.
Фрэнк поморщился:
– Бэтмена здесь нет, но я могу показать тебе кое-что интересное. Это здесь, в сарае, и поверь, ты не пожалеешь. Хочешь посмотреть?
– Да, конечно, – ответил Робби и, даже не оглянувшись, отправился за Фрэнком.
Майк, Эллин и Нина смотрели им вслед.
– Мистер Шелби, как вас зовут? – донесся голос мальчика.
– Вообще-то меня зовут Фрэнк, но поскольку твой папа женится на моей дочери, ты можешь называть меня дедушкой.
– У меня нет дедушки, – возразил Робби.
– Теперь есть, – сказал Фрэнк, и они скрылись за углом.
Эллин повернулась к Майку и прикусила губу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы радости.
– Почему ты не предупредил меня о том, что приезжаешь? – спросила она. – Мама, ты наверняка знала об этом, так почему не сказала мне?
Нина пожала плечами.
– Майк просил не говорить, – ответила она.
– Я боялся, что ты не захочешь увидеться со мной, – признался Майк, – и решил поставить тебя перед фактом. И взял Робби с собой, надеясь, что если мне не удастся тебя переубедить, то удастся ему.
– Шутишь? – Эллин рассмеялась. – Он чудесный ребенок.
– Он плохой хранитель чужих секретов, вот кто он такой, – возразил Майк, беря ее за руку.
– У меня ужин на плите, – тактично вмешалась Нина. – Фрэнк позаботится о вашем багаже, Майк. Добро пожаловать к нам на ферму. Мы приготовили для вас комнату. Эллин сама все сделала, даже не догадываясь, что старается ради вас. Ничего, если Робби будет спать с вами?
– Очень хорошо, – заверил ее Майк и, как только Нина отвернулась, обнял Эллин за плечи. – Скажи, где я мог бы поцеловать тебя? – шепотом спросил он. – Честно говоря, я изнываю от нетерпения.
Эллин со смехом взяла его за руку и повела вокруг дома. Оказавшись в уютном тенистом заднем дворике, она обхватила Майка за шею и впилась в его губы жадным поцелуем.
– Нужно быть сумасшедшим, чтобы явиться сюда так, как это сделал ты, – задыхаясь, прошептала она, едва Майк ослабил объятия. – И я обожаю тебя за это!
– Подумать только, мне предстоит делить кровать с Робби, и это в то время, когда ты внушаешь мне страсть, равной которой я не испытывал ни разу в жизни! – пожаловался Майк.
– Мои родители – ревностные католики, – сказала Эллин.
– А я изнываю от желания.
– Но уж никак не больше, чем я. – Эллин улыбнулась. – Потерпи немного. После ужина я возьму у матери машину и покажу тебе окрестности. Я знаю одну полянку, на которой останавливались пионеры, следовавшие Орегонской тропой. Теперь там никого не бывает, кроме призраков странствующих ковбоев. Но сначала о главном. Вам так много предстоит объяснить, Майк Маккан, что я даже теряюсь, с какого вопроса начать. Пожалуй, с Мишель. Где она? Что между вами произошло?
– Между нами произошло то, что я тебя люблю, и она это почувствовала. Не знаю, сколько бы еще продлилась наша совместная жизнь, если бы Мишель не набралась храбрости положить ей конец, ведь я считал себя в долгу перед Робби, и… – он пожал плечами, – …в ту пору именно это казалось главным.
Эллин улыбнулась.
– Понимаю, – отозвалась она. – Мне лишь хотелось, чтобы ты с самого начала сказал мне, что у тебя есть сын.
– Знаю, но у меня все перепуталось в голове, и я был не в силах говорить о нем кому бы то ни было. Я словно пытался убедить себя в том, что его не существует. Понимаю, это было жестоко с моей стороны, но я хотел отомстить Мишель, а кончилось тем, что причинил страдания всем нам.
– Так где же она теперь? – спросила Эллин.
– В Лондоне, живет в моей квартире. Она останется там до тех пор, пока мы не убедимся, что Робби привык к новой жизни, потом Мишель вновь отправится в путь.
– Она вернется к благотворительной деятельности?
Майк кивнул:
– Скорее всего да. Каван поедет с ней. Их объединяет общая страсть, к тому же они вроде как любят друг друга. Я говорю «вроде как», потому что Мишель сейчас находится на перепутье, а Каван слишком молод. – Взгляд Майка смягчился. – Господи, ты сама не знаешь, как ты прекрасна! – чуть слышно произнес он, проводя рукой по волосам Эллин.
Как только его рот коснулся губ Эллин, они раскрылись, и несколько минут Майк и Эллин наслаждались поцелуем.
– Что это за разговоры о стране Америке? – спросила Эллин, когда Майк наконец поднял голову и посмотрел на нее.
В глазах Майка тут же зажегся веселый огонек.
– Страна Америка – это такое место, где обитают Бэтмен и Супермен, – объяснил он. – Мы с Робби отправляемся туда в погоне за удачей и хотим, чтобы ты присоединилась к нам и жила вместе с нами, как только мы туда попадем.
– Потрясающе! – Эллин рассмеялась, уткнувшись лбом ему в грудь. – Ты перебираешься в Лос-Анджелес? – уточнила она, вновь поднимая глаза на Майка.
Майк кивнул:
– Я собирался сказать тебе об этом там, на Барбадосе, но тут зазвонил телефон, и моя жизнь превратилась в сущий ад. Однако с тех пор многое изменилось, потому что у меня появилась еще одна причина переехать в Лос-Анджелес; впрочем, хватило бы и того, что там живешь ты.
Эллин насмешливо надула губы.
– А мне ведь достанет самомнения поверить, что это действительно так, – сказала она. – Но что заставило тебя переменить мнение о Лос-Анджелесе? Мне казалось, ты ненавидишь Голливуд.
– Терпеть его не могу, но решил, что привыкну, если ты будешь рядом, а учитывая, как развиваются события, я уже практически обосновался там.
Эллин озадаченно нахмурилась и тут же рассмеялась, услышав голос Нины, которая предупредительно крикнула из-за угла:
– Лимонад со льдом!
– Все в порядке, мама, мы одеты и ведем себя прилично, – отозвалась Эллин.
Нина Шелби появилась перед ними, с трудом сдерживая смех. Шутливый намек Эллин пришелся ей по вкусу, хотя она по давней привычке и пыталась скрыть это.
– Я оставлю его здесь, – сказала она, опуская поднос на землю в густой тени старого дуба.
– Как Робби? – спросил Майк.
– Они с Фрэнком до сих пор торчат в сарае, возятся со щенками, – ответила Нина.
– Ага! – Майк рассмеялся. – Тогда мы не увидим его целую неделю.
– Он не скучает по Мишель? – поинтересовалась Эллин, когда Нина ушла.
– Робби еще не успел стосковаться по матери, – отозвался Майк, усаживая Эллин на траву между своих раскинутых ног и прислоняясь спиной к стволу дерева. – Однако при расставании было пролито немало слез, и, думаю, это только начало. Пока Робби радуется переменам в жизни, и это, конечно же, больно ранит Мишель, но и помогает ей справиться с чувством вины за то, что она оставила меня, когда забеременела. Я не в восторге от того, как все обернулось, но полагаю, что настало время определить Робби в хорошую школу, где он будет жить, как живут другие мальчишки его возраста. Мишель не возражает, сознавая, что, подвергнув Робби тяготам и опасностям, она ничем не поможет детям, которых стремится спасать, только поставит под угрозу жизнь своего собственного ребенка. Робби слишком мал, чтобы испытывать лишения, и она с этим не спорит. Разумеется, Мишель любит его, она – мать, и я не сделаю ничего, чтобы разлучить их. Я хочу, чтобы ты знала об этом, потому что если когда-нибудь ты примешь предложение Робби, то разделишь ответственность за него наравне со мной и Мишель.
Услышав слова «предложение Робби», Эллин улыбнулась, чувствуя, как ее охватывает счастье. Потом она повернулась к Майку, уселась, скрестив ноги, и произнесла:
– Давай поговорим о Лос-Анджелесе. Почему ты сказал, что практически обосновался там?
Майк вздернул брови и рассмеялся:
– Так ты ничего не знаешь?
– О чем?
– Об «Уорлд уайд» и Теде Фаргоне. Кстати, ты ушла из Эй-ти-ай?
– Да, ушла. И уж если об этом зашла речь, во время моей последней встречи с Фаргоном у меня сложилось впечатление, будто бы ты положил его на лопатки. Он отдал мне оставшиеся фотографии и негативы, потом понес какую-то чушь насчет того, что это был хороший урок для меня и что, если я не сделаю нужные выводы, в будущем кто-нибудь непременно подстроит мне похожую западню. Помнится, ты говорил, что у тебя есть кое-что против Фаргона. Мне ничего не нужно, но я хотела бы знать, что ты имел в виду.
Майк ухмыльнулся.
– Человеку вроде Фаргона всегда есть что скрывать, – ответил он. – Именно поэтому он испытывает такое наслаждение, обладая уликами против других людей. Это его главное оружие. И если нужно припереть Фаргона к стене, достаточно лишь намекнуть, что тебе кое-что известно о нем, – он сразу станет ласковее котенка.
Эллин недоверчиво посмотрела на него.
– Хочешь сказать, ты блефовал? – спросила она.
Майк рассмеялся:
– Поверь, я мог блефовать, ничем не рискуя, и добился бы своего, потому что на свете нет другого такого параноика, как Фаргон. И все же у меня есть кое-что способное упечь его в каталажку до конца дней.
– Шутишь! – выдохнула Эллин.
Майк покачал головой, нахмурил брови и сказал:
– Помнишь некую Карлин, которая когда-то работала у Теда секретарем? Это было несколько лет назад, возможно, еще до тебя.
Эллин кивнула:
– Я помню это имя. Но лично с ней не знакома. Кажется, она подала в суд за незаконное увольнение или что-то в этом роде.
– Кажется, да, – ответил Майк. – Не помню точно. Знаю лишь, что Фаргон уволил ее и пытался заставить ее уехать из Лос-Анджелеса, распустив слухи, будто бы Карлин тоскует по родным и ждет не дождется возможности вернуться домой в Нэшвилл. Но истинная причина состоит в том, что Карлин было семнадцать лет, а Фаргон около года спал с ней. По законам Калифорнии это равносильно изнасилованию.
– Господи, – пробормотала Эллин, – должно быть, он совсем рехнулся!
– Это нам явно на руку, – проговорил Майк, – потому что Фаргон скупил контрольный пакет акций «Уорлд уайд» и поставил во главе лондонского отделения Сэнди Пол.
Эллин ошеломленно смотрела на него.
– Сэнди Пол? – переспросила она. – Девушку, которую ты выставил на улицу?..
– …и которая, узнав о слабостях моих работников, систематически обкрадывала агентство, – закончил Майк. – Повсюду одно и то же. Грязный бизнес, не правда ли? Может быть, бросим его, пока сами не влипли в какую-нибудь историю?
Эллин рассмеялась, но тут же посерьезнела вновь.
– Как Фаргону и Сэнди удалось заполучить «Уорлд уайд»? Ты вложил в предприятие все, что имеешь, а они заправляют им?
Майк кивнул.
– Лондонским отделением руководит Сэнди, – сказал он, – но лишь потому, что я не захотел ворошить прошлое, а она превратилась в замечательного дельца. Она не всегда поступает этично, зато у нее есть положительные качества, и, откровенно говоря, я предпочитаю сотрудничать с ней, а не враждовать – именно поэтому я предложил ей стать моим партнером, возглавить «Уорлд уайд» и взять на себя часть дел моего агентства.
Эллин вытаращила на него глаза.
Майк протянул ей стакан с лимонадом.
Эллин взяла лимонад, но пить не стала.
– Ты доверил ей свое лондонское предприятие? – спросила она. – Должно быть, ты с ума сошел.
– Не думаю, – отозвался Майк. – Судя по отзывам, Сэнди – отличный руководитель. Она всегда готова выслушать, умеет учиться, никогда не считает себя непогрешимой, но не боится довериться своей интуиции – все это прекрасные качества. И уж если Гарри и Крейг так высоко оценивают Сэнди, то, откровенно говоря, я не вижу причин беспокоиться из-за нее. Зельда и Дэн по-прежнему основные акционеры, и теперь, когда в состав руководства вошел Пол Паттон, вряд ли Сэнди наломает дров. К тому же я собираюсь внимательно следить за ней, и не забывай: Сэнди добилась всего, чего хотела, – партнерства в «Маккан и Уолш».
– Не будь слепцом, Майк! – отрезала Эллин. – Она всегда хотела лишь одного – заполучить тебя. Ей плевать на агентство и на «Уорлд уайд». Она стремится прибрать тебя к рукам.
– Ничего подобного, – возразил Майк. – Сэнди многого достигла и теперь будет добиваться процветания обоих предприятий. Поверь мне на слово, она не допустит, чтобы ее личные чувства мешали делам. Нельзя сказать, что Сэнди охладела ко мне, но она ничуть не менее честолюбива всех остальных, хотя и действует сомнительными методами. Она ни за что не захочет рискнуть своим будущим.
– У нее нет опыта в управлении такими компаниями, как «Уорлд уайд», – заметила Эллин.
– Верно, но мы найдем человека, который станет помогать ей советами, вдобавок она умеет учиться. Вот увидишь, ее таланты расцветут быстрее, чем ты успеешь оглянуться. «Уорлд уайд» и «Пол и Маккан» принесут нам сказочные барыши.
– «Пол и Маккан»? – переспросила Эллин.
Майк пожал плечами:
– Она так захотела, а Дэн не возражал.
– Чем ты намерен заняться в Лос-Анджелесе?
– Подыскать дом, в котором найдется достойное помещение для конторы. Вероятно, лос-анджелесское отделение «Уорлд уайд» окажется первым инвестором твоих проектов.
– Потрясающе! – пробормотала Эллин. – Крис Раскин тоже в деле?
– Да. Он займется поиском новых книг и сценариев в Нью-Йорке, а также станет выколачивать кредиты повсюду – от Уолл-стрит до Сорок седьмой улицы. Марк Бергин наймет специалиста из числа соотечественников, чтобы начинать работу в Австралии; Сэнди отлично справится в Лондоне, иными словами, остается Голливуд. В настоящее время там сидит Фаргон, но стоит шепнуть ему на ухо: «Карлин», – и он будет только счастлив уступить нам бразды правления.
Эллин рассмеялась.
– А как быть с теми режиссерами, интересы которых ты представлял? Ты по-прежнему намерен оставаться их агентом?
Майк улыбнулся, и его лицо приняло чуть застенчивое выражение.
– Мои клиенты оказались еще одной приманкой для Сэнди. Ей придется лично общаться с ними, а если учесть, что все они птицы высокого полета, это значительно укрепляет ее личный престиж. А я вынужден перебраться в Лос-Анджелес.
Эллин смотрела на него, словно ожидая подвоха.
– Откровенно говоря, – продолжал Майк, – предлагая все это Сэнди, я боялся, что она откажется наотрез. В ту минуту она явно ждала, что наши отношения станут более личными. Признаюсь, я постарался чуть-чуть укрепить ее надежды, понимая, что это смягчит Сэнди. Однако пока лос-анджелесское отделение «Уорлд уайд» находится в руках Фаргона, я не мог оставаться в Лондоне и позволить ему играть первую скрипку; с другой стороны, я не мог оставить Сэнди болтаться между бортами, словно пушечное ядро, и посадил ее на привязь, предложив честную сделку, самую щедрую в ее жизни. Взамен я получил двух великолепных агентов – Крейга и Гарри.
Эллин рассмеялась.
– Тебе пришлось изрядно потрудиться, – заметила она. – А я-то думала, что ты все это время занимался примирением с Мишель и устраивал Робби на новом месте.
– Большую часть работы я проделал, не выходя из дома, – признался Майк, – но не стану тебе лгать: главной нашей задачей было наладить семейную жизнь.
– Значит, ты спал с ней?
Майк кивнул.
Эллин улыбнулась, скрывая ревность, и на мгновение опустила глаза.
– Я знала, что это произойдет, – негромко произнесла она. – Но было бы лучше, если бы ты мне об этом не говорил.
Майк приподнял подбородок Эллин, заставив ее посмотреть ему в глаза.
– Мы занимались любовью, и именно поэтому Мишель поняла, что между нами что-то неладно, – откровенно сказал он и, проведя пальцами по шее Эллин, запустил руку за ворот ее блузки и погладил по плечу. – Я люблю тебя, – прошептал он, глядя в прекрасное, освещенное солнцем лицо Эллин.
– Я тоже тебя люблю, – отозвалась она и, накрыв его руку своей, положила ее себе на грудь.
Сквозь ткань блузки и чашечку лифчика он почувствовал, как твердеет ее сосок. Обняв Эллин, он прижал ее к плечу и крепко поцеловал. Желание вспыхнуло так стремительно, что он запустил руку между ног Эллин, стиснул ее бедро и только теперь вспомнил, где они находятся.
Улыбнувшись, он поднял голову, посмотрел на Эллин и сказал:
– У меня нет никаких сомнений в том, что касается тебя, но все же я спрошу: ты хочешь поселиться с нами, когда мы приедем в Лос-Анджелес? Я знаю, появление четырехлетнего мальчика может оказаться для тебя неожиданностью, и если тебе нужно время для раздумий, я не стану возражать. Не так-то просто в мгновение ока стать родителем.
Он умолк, и на его лице появилось выражение, заставившее Эллин рассмеяться. В ту же секунду донесся голос Робби.
– Папа! Папа! Смотри, что у меня есть! – крикнул он, торопливо вынырнув из-за угла. – Щенок!
– И правда, – произнес Майк, глядя на крохотный черный комочек, который Робби принес к дереву.
– Дедушка сказал, что я могу оставить себе щенка, но сначала должен спросить у тебя разрешения.
Майк посмотрел на собаку, потом на Эллин.
– Пожалуйста, папа! – взмолился Робби. – Его никто не хочет брать, потому что он черный, а должен быть белым. Но именно этим он понравился мне.
– И мне тоже, – сказала Эллин, усаживаясь и поглаживая щенка. – Это мой любимец.
– И мой тоже! – с жаром произнес Робби. – Папа, ну пожалуйста!
– Кажется, я остался в меньшинстве, – заметил Майк, втайне радуясь тому, что у сына появилась собака. – Как же ты его назовешь?
Робби посмотрел на щенка, который благоговейно взирал на него огромными карими глазами. У него была длинная шелковистая черная шерсть.
– Придумал! – воскликнул Робби. – Я назову его Спот.
Майк повернулся к Эллин.
– Отличная кличка, – похвалила Эллин. Она с огромным трудом сдерживала смех, представляя, как Майк на лос-анджелесской собачьей площадке кричит «Спот!» щенку, на теле которого нет ни одного пятна.
– Пойду скажу дедушке. – Робби опустил щенка на траву и побежал прочь. – За мной, Спот! – велел он, и, к его радости, щенок затрусил следом.
– Похоже, мы становимся типичной семьей, – заметила Эллин. – У нас даже есть собака.
Майк улыбнулся.
– Я полагал, что наша жизнь в Лос-Анджелесе начнется несколько иначе, – произнес он, – но, как уже было сказано, я не стану тебя торопить. У тебя есть десять минут. – Он пожал плечами. – Черт возьми, я щедрый парень, так что пусть будет пятнадцать.
Эллин со смехом наклонилась и поцеловала его.
– Я уже давно обдумала все, что касается вас, Майк Маккан, – сказала она. – И сгораю от нетерпения начать новую жизнь.
– Вот как? – Майк изобразил удивление. – Лично я жду не дождусь ужина.
Эллин нахмурилась:
– Ты голоден?
– Ничуть, – ответил Майк и, повалив Эллин спиной в траву, улегся сверху. – Больше всего меня интересует, что будет после.
Эллин обвила его шею руками, стараясь не вспоминать о Сэнди Пол и не думать о том, какими недальновидными бывают мужчины, когда речь идет о женщинах, которые их любят. Интуиция подсказывала Эллин, что это обстоятельство еще не раз вмешается как в их личную жизнь, так и в дела. Но они будут преодолевать трудности по мере их возникновения, а в эту минуту главным было то, что они снова вместе, что они любят друг друга. Эллин лишь молилась, чтобы все оставалось так же и впредь, потому что во время короткой встречи с Сэнди Пол в Лос-Анджелесе она почувствовала нечто внушавшее ей серьезную тревогу.
Сэнди стояла у стола, некогда принадлежавшего Майку Маккану. Взяв из рук Несты бокал вина, она задумчиво посмотрела в общий зал, в котором бурлила кипучая деятельность. Крейг и Берти втолковывали что-то Джоди, Гарри и Диана вглядывались в экраны компьютеров и кричали в трубки телефонов. Зельда уехала в «Националь», и Джейни проскользнула в ее кабинет, чтобы позвонить по личному делу. Фрэнсис и Джанин, агенты по продажам, которых Сэнди не уволила только потому, что решила, что им будет хуже, если они останутся работать у нее, подводили результаты трудового дня. Пол Паттон, новичок в конторе, обосновался в кабинете Дэна, который ничуть не возражал, поскольку появлялся не чаще раза в неделю.
– Просто удивительно, – сказала Сэнди, пригубив вино и заставив себя не жалеть о той поре, когда в этом кабинете работал Майк. – Трудно поверить, правда?
– Поверить тому, что ты находишься здесь, в собственной маленькой империи, или тому, что Майк стал руководителем «Уорлд уайд»? – уточнила Неста.
Сэнди сухо рассмеялась.
– Тому и другому, пожалуй, – ответила она. – Но вообще-то я думала об «Уорлд уайд». – Она опустила взгляд на газетный снимок, на котором были изображены Майк Маккан и Тед Фаргон, пожимающие друг другу руку в лос-анджелесской конторе Эй-ти-ай. – Фаргон наверняка вне себя от злости. Хотела бы я знать, как это удалось Майку! Фаргон жаждал уничтожить Майка, но едва он получил в руки оружие, сразу его сложил. – Сэнди посмотрела на Несту. – Почему?
– Какая разница? – произнесла Неста. – Майк справится с «Уорлд уайд» не хуже Фаргона, а то и лучше.
– Я с этим не спорю, – сказала Сэнди, – но теперь он снова стал моим боссом. А поскольку Эллин его партнер, стало быть, она тоже мой босс.
– Перестань, Сэнди, – отозвалась Неста. – Вспомни лучше о тех делах, которые ты проворачиваешь в Лондоне. Какая разница, если с формальной точки зрения Майк твой начальник? Он в Лос-Анджелесе, а все, что касается Лондона, находится в твоей безраздельной власти.
– Но я вынуждена отчитываться перед ним, а может, и перед ней, – с вызовом произнесла Сэнди, пряча глаза. – Она опять увела у меня Майка…
– Сэнди!
– Ты не понимаешь, – промолвила Сэнди. – Отныне это дело принципа. – Она вновь подняла глаза и, посмотрев на Несту, вдруг улыбнулась. – Помнишь обед? – спросила она.
Неста нахмурилась:
– Тот обед в Лос-Анджелесе, за которым ты встречалась с Эллин Шелби?
Сэнди кивнула.
– Тот самый, – подтвердила она. – Тогда мне казалось, что я сделала удачный шаг, и, знаешь, я была права. Пройдет немного времени, и Эллин поймет истинную цель той встречи. – Сэнди просияла, свернула газету и подняла бокал. – Давай выпьем, Неста, – предложила она. – Борьба не закончена. Я могу с полным правом сказать, что все только начинается.