Макинтайр Вонда Н.. Хрустальная Звезда

   Лея рассмеялась, вспомнив, в каком облике она предстала перед своими детьми. Решительно откинув волосы с лица, она показала им густо покрытые красно-золотой краской глаза, лоб и щеки. Все трое захохотали.
   Дети повисли с двух сторон у нее на плечах.
   Шпильки выпали, и волосы Леи рассыпались до полу.
   — Мама, а у меня уже выпал передний зуб! — радостно сообщила Джайна. — И вот-вот вылезет коренной!
   — И у меня тоже уже начинает расти коренной! — сказал Джесин.
   Лея улыбалась, но глаза ее оставались печальными.
   — Мама, мы должны найти Анакина!
   — И вирвулфа мистера Айона!
   — И Лузу!
   Чубакка подошел к ним и молча подхватил их обоих на руки. Он потерся своими мохнатыми щеками об их лица и тихо заурчал.
   — Чуви, мы такие грязные! — смеясь, сказала Джайна. — Мы весь день ползали по болоту.
   — Или всю ночь! — весело отозвался Джесин. — Здесь не поймешь!
   — Осторожнее, у Чубакки ранена нога, — сказала Лея. Она старалась выглядеть веселой, но мысль об Анакине не давала ей покоя.
   — О, вау! — вдруг крикнул Джесин.
   — Что случилось? — спросила Джайна.
   — Он расскажет тебе потом, — сказала Лея. — А сейчас нам надо вытащить тех людей из болота.
   — Нет, мама, не надо их вытаскивать! — крикнула Джайна. — Это не очень хорошие люди.
   — И все-таки нельзя дать им утонуть, — сказал Джесин.
   — Ну, тогда пусть сначала скажут, где Анакин! — Джайна с гневом посмотрела на барахтавшихся в болоте Прокторов. — И Луза! И вирвулф мистера Айона!
   Она высвободилась из объятий Чубакки и подбежала к Лее.
   — Мама, я такая грязная! И ужасно хочу есть! — Джайна обняла колени Леи и чуть не заплакала. — Мы нашли немного ягод. Но то, что вам давал Хетрир, -ты знаешь Хетрира, мама? Он сказал, что он наш крестный отец, -так вот Хетрир давал нам такую гадость!
   Лея не могла удержаться от улыбки. Какое счастье слушать щебетание детей, которых она уже почти отчаялась найти! Но сердце ее продолжало сжиматься при мысли об Анакине. Что с ним сделали эти негодяи? Лея смотрела на детей и видела, какие они все бледные и исхудавшие.
   — Больше вы не будете есть никакую гадость, — сказала она. — Что-нибудь вкусненькое для вас сейчас найдется.
   Лея обернулась и увидела, что Риллао стоит поодаль с отсутствующим видом. Она подвела к ней своих детей:
   — Познакомься, это Джайна, это Джесин.
   — А как вас зовут? — спросила Джайна. Джесин дернул ее за рукав. Он уже понял состояние Риллао.
   — Вы можете называть меня фирреррео, малыши, — печально улыбнувшись, сказала Риллао. — Когда мы познакомимся получше, я, возможно, назову вам свое имя.
   — Вы похожи на Тигриса, — сказала Джайна.
   — Где ты его видела? — Риллао с такой силой тряхнула ее за плечи, что Джайна испуганно отпрянула. — Он здесь? Или с Хетриром? А Хетрир здесь?
   — Вы его мама? — прошептала Джайна.
   — Да, — Риллао кусала губы, чтобы не заплакать. — И я не видела его уже много лет. Мне так его не хватает!
   Лея сжала ее руку.
   — Мы найдем его, -она посмотрела Риллао в глаза. — Будь уверена, мы обязательно его найдем.
   Риллао бросилась к дисплеям и стала всматриваться в изображение барахтающейся в болоте группы людей. Потом она вернулась обратно и вопросительно посмотрела на Джайну.
   — Тигрис не входит в число Прокторов, — сказала Джайна. — Он даже не помощник. Он… Я не знаю…
   — Но где же он? И что он сейчас делает?
   — Он обычно сопровождает Хетрира. И носит на руках нашего маленького братишку, Анакина.
   — Так ему приказал Хетрир, — сказал Джесин.
   — Вообще-то Тигрис… совсем не такой, как Прокторы и помощники,Джайна растерянно взглянула на Риллао. — Он добрый.
   — Он хороший! — сказал Джесин. — Только верит Хетриру.
   Чубакка между тем вытягивал одного за другим Прокторов из болота и ставил их строем, не давая разбежаться.
   — Отправь их в пустыню, Чуви! — сказала Джайна. — Там им самое место!
   Внезапно середина реки вспенилась, и на ее поверхности показалась огромная ящерица. Задрав хвост, она начала крутить мордой во все стороны, пытаясь понять, что происходит. Заметив, наконец, «Альтераан», ящерица решительно направилась в его сторону.
   — Посмотри, мама, это наша подруга — драконша, — Джесин радостно улыбнулся и помахал подруге рукой. — Она принимала ванну, но, по-моему, ей это немного надоело, и она хочет вернуться к своей песчаной кровати.
   Драконша задумчиво посмотрела на Джесина, вильнула хвостом и вздохнула. Потом развернулась, подошла к Прокторам и грозно зарычала. Они, как шелковые, покорно направились в пустыню. Драконша неотступно следовала за ними по пятам.
   — Мой сын сам назвал вам свое имя? — спросила Риллао.
   Джайна задумалась, вспоминая первый день пребывания в плену.
   — Нет, — сказала она. — Мы услышали его имя от Хетрира.
   — Хетрир… — прошептала Риллао. В ее голосе было что-то зловещее.
   В коридоре у двери Хетрира было холодно и жестко. Тигрис ворочался, лежа на полу, и вспоминал свою тоже не очень-то мягкую койку там, дома, на искусственной планете. По крайней мере там хотя бы было одеяло. Тигрис иногда спал без него и без матраца, когда хотел закаляться. Но сейчас ему почему-то совсем не хотелось изнурять себя аскетизмом. Он хотел спать, но заснуть в таких условиях было нелегко.
   Из-под двери Хетрира ощущался поток теплого воздуха. Вместе с ним Тигрис уловил какой-то неясный, едва различимый звук. Сначала он даже допустил мысль, что это храпит лорд Хетрир, но потом вспомнил, что его господии собирался медитировать, — вероятно, он что-то напевает в состоянии транса.
   И тут до слуха Тигриса дошел другой звук, раздававшийся из пассажирского отделения — это снова плакал Анакин. Тигрис закрыл уши руками, пытаясь не обращать внимания на этот плач, но успокоиться так и не смог. Наверняка Анакин хочет есть! А Прокторам, который находятся рядом с ним, наплевать на отчаянные крики ребенка.
   Тигрис и сам хотел есть, но готов был это пережить. Он продолжал ворочаться, размышляя об Анакине. Малышу предстоял обряд очищения, и перед этим ему не мешало бы как следует выспаться и поесть. Внезапно Тигрис привстал, подумав о том, что лорд Хетрир всего лишь милостиво разрешил ему поспать под дверью, но не приказал. Значит, наверняка можно сходить в пассажирское отделение и успокоить Анакина.
   Тигрис бесшумно встал и на цыпочках прокрался в пассажирское отделение.
   За исключением Анакина, там было пусто. Прокторы разошлись по кабинам — кто спать, кто играть в карты.
   Увидев Тигриса, Анакин перестал плакать и грозно уставился на него. Тигрис улыбнулся.
   — Пойдем со мной, малыш, — сказал он. — Тебе тут очень одиноко. К тому же ты, конечно, хочешь есть. Пойдем, поищем какой-нибудь еды. Но только веди себя тихо, чтобы не потревожить лорда Хетрира.
   Тигрис протянул руку Анакину" малыш доверчиво взял ее и пошел за ним. В кладовой они нашли фрукты, хлеб и молоко.
   Анакин жадно набросился на еду. Похоже, малыша давно не кормили. Заметно повеселев, он протянул Тигрису надкусанный ломоть хлеба. Под носом у него появились молочные усы.
   — А ты будешь ужинать?
   — Нет, спасибо, — ответил Тигрис, борясь с искушением поесть, но не решаясь это сделать. — Это твой ужин.
   — Пополам! — решительно заявил Анакин.
   — Нет, спасибо, — снова сказал Тигрис.
   — Анакин хочет сладкого! — с набитым ртом произнес малыш.
   — Лорд Хетрир никогда не ест сладкого, — испуганно сказал Тигрис. — И не держит сладкого на корабле.
   Анакин капризно выпятил нижнюю губу.
   — Сладкого нет! — повторил Тигрис.
   — Папа, — сказал Анакин. — Папа, мама-. Тигрис видел, что малыш вот-вот расплачется. Он сел к нему поближе и обнял за плечи.
   — Я хочу к папе! — всхлипнул Анакин. Тигрис встал на колени перед ребенком и посмотрел ему в глаза.
   — Анакин, малыш, — сказал он. — Ты должен кое-что знать. Ты больше не нужен пале и маме. Лорд Хетрир спас тебя и принял к себе, так же как принял меня и всех нас.
   Анакин нахмурился, вертя в руках кусок дыни.
   — Это что такое? Пикник?
   Тигрис испуганно вскочил на ноги. В дверях стоял лорд Хетрир, как всегда элегантный в своем длинном белом одеянии.
   — Прошу прощения, сэр, — пробормотал Тигрис. — Ребенок… я подумал…
   — Успокойся. Отнеси ребенка на место. Ты не выполнил свое обещание беспрекословно выполнять мои указания. Мне больше не о чем с тобой говорить. Оставайся с ребенком в кают-компании до конца полета.
   Хетрир повернулся и ушел. Он говорил, как всегда, мягко, не повышая голоса, но Тигриса тем не менее била дрожь. Все рухнуло. Все, на что надеялся Тигрис, исчезло в один миг.
   Он гневно посмотрел на Анакина. Ребенок улыбнулся и протянул Тигрису кусок дыни.
   — Съешь, Тигря! — сказал он.
   Тигрис взял дыню и съел ее, ощутив необыкновенно приятный вкус.
   Взявшись за руки, они вернулись в пассажирское отделение и сели на диван, молча ожидая, когда завершится полет.
   «Альтераан» взмыл в воздух и, низко пролетев над песчаным пространством, приземлился неподалеку от каньона.
   — А вот здесь мы играли, мама, — сказала Джайна, указывая на игровую площадку внутри каньона.
   — А вот здесь живет госпожа драконша, — Джесин показал на песок рядом с изгородью. — Она спит в песке.
   — Мы никогда не были в самом доме, — сказала Джайна, глядя на высокое здание на противоположной стороне каньона. — Нас держали под землей.
   — И водили по длинным темным коридорам! — добавил Джесин.
   — А спать заставляли в маленьких тесных комнатах, без кровати!
   — И без света!
   — О мои дорогие, — прошептала Лея, обнимая детей.
   Они вышли из корабля и направились в сторону каньона.
   — Вы поищете в доме? — спросила Лея Чубакку и Риллао.
   Чубакка утвердительно зарычал, но Риллао недоуменно взглянула на Лею.
   — А ты собираешься остаться здесь? С ними? — Она указала на сбившихся в кучу растерянных, испуганных Прокторов.
   Лея улыбнулась, увидев, как драконша с важным видом расхаживала вокруг них, бдительно охраняя доверенных ей пленников.
   — Я не одна! — сказала Лея. Прокторы рухнули перед ней на колени. — Мадам, будьте милостивы, простите нас! У них был довольно жалкий вид — ободранные, поцарапанные, искусанные насекомыми да еще и перепачканные в болотной грязи, они являли собой весьма неприглядное зрелище.
   — Со мной все будет в порядке, — сказала Лея Чубакке и Риллао.
   — Хорошо.
   Чубакка и Риллао пересекли каньон и исчезли в туннеле.
   Драконша перестала расхаживать и грозно посмотрела на ползающих на коленях Прокторов, немного порычав для порядка.
   — Пожалуйста, моя госпожа! — взмолился один из Прокторов, наиболее грязный и ободранный. — Не наказывайте нас очень сурово! Не бросайте нас на съедение дракону.
   Драконша яростно закрутила хвостом, не сводя с Прокторов свирепого взгляда.
   — Просите прощения у моих…— Лея осеклась. — Просите прощения у всех этих детей, тогда я, может быть, и буду милостива.
   Честно говоря, Лея и сама не знала, сможет ли она помешать драконше, если той все-таки вздумается закусить парочкой Прокторов.
   Тот из них, который просил Лею не отдавать их на съедение драконше, медленно пополз в сторону детей, не поднимая головы.
   — Простите меня? — сказал он.
   — Обещай, что ты больше не будешь вести себя ни с одним существом так, как вел себя с этими детьми.
   — Обещаю.
   — А теперь встань и сорви со своих плеч эту гадость.
   Проктор заколебался, но Лея так грозно взглянула на него, что он немедленно сорвал с себя эполеты, а заодно и медали и бросил на песок.
   Остальные Прокторы сделали то же самое, и вскоре на песке выросла приличная куча позолоченных побрякушек. Лея отдала их детям на игрушки и сувениры.
   — А где другие дети? — спросила Лея главного Проктора. — Куда Хетрир увез их?
   — Я не знаю, мадам, — ответил он. Лея увидела, что он боится. Может быть, он и не лгал, но все же чего-то не договаривал.
   — Где они могут быть? — резко спросила она. — Тигрис и маленький Анакин?
   Один из Прокторов вдруг подленько хихикнул, но Лея так взглянула на него, что тот мгновенно замолчал и побледнел от страха.
   — И Луза! — сказала Джайна.
   — И вирвулф мистера Айона! — сказал Джесин.
   Главный Проктор молча смотрел в землю.
   — Будет лучше, если ты все расскажешь мне, — Лея смотрела на него в упор.
   — Лорд Хетрир… он отобрал их только вчера.
   — Отобрал? — Лея почувствовала, как мурашки пробежали у нее по спине.
   — Для продажи, мадам, — Главный Проктор избегал встретиться с ней взглядом. — И потом он уехал…
   — На Станцию Асилум?
   — Да, мадам. Он взял с собой Анакина. И Тит-риса…— Имя Тигриса Главный Проктор произнес с явным пренебрежением.
   — Что за презрение?-сурово спросила его Лея.
   — Тигрис слабак! Лорд Хетрир даже не хочет перевести его в помощники.Главный Проктор злорадно ухмыльнулся. — Тигрис годится только в няньки для маленького ребенка.
   — И ты считаешь это занятие унизительным?
   — Дети — бесполезные существа, пока они не повзрослеют, чтобы понимать наши цели и задачи. И чтобы служить Возрожденной Империи.
   — Никто не будет служить вашей возрожденной Империи, — гневно сказала Лея. — И самой Империи никогда не будет!
   Главный Проктор вдруг воздел руки к небу и прокричал:
   — Да здравствует Возрожденная Империя! Если бы он не был таким молодым и глупым, Лея как следует бы его проучила. Но застывший в картинной патетической позе Главный Проктор вызывал только смех и жалость.
   Лея расхохоталась. Главный Проктор вздрогнул, как от удара, и растерянно захлопал глазами.
   — А теперь мы подыщем для вас подходящее место, где вы не будете нас больше беспокоить своими глупостями, — сказала Лея.
   — Я знаю такое место! — воскликнула Джайна.
   Она взяла Лею за руку и повела по длинному темному туннелю к огромной каменной комнате со множеством дверей, открыв одну из которых, показала Лее маленькую мрачную келью.
   — Вот здесь нас заставляли спать! В полной темноте! Вот теперь пусть сами тут поспят…
   Потрясенная видом спальной комнаты, скорее напоминающей тюремную камеру, Лея положила руку на плечо дочери.
   — Они просили меня пощадить их, — сказала она. — И они просили у вас прощения…
   — Они все лжецы! — крикнула Джайна. — И нисколько они не раскаиваются!
   — … и мы не можем поступать с ними жестоко, — мягко продолжала Лея. — Мы не должны быть такими, как они. Мы не будем им мстить, моя дорогая девочка.
   Она посмотрела на Прокторов, испуганно сбившихся в кучу, и увидела, что они еще совсем юные.
   — У нас нет другого места, куда мы могли бы поместить вас, в целях вашей же безопасности, — обратилась к ним Лея, подумав про себя: «Чтобы вы не натворили еще каких-нибудь пакостей!» — Вы можете остаться в этом зале, можете занять эти комнаты — как вам будет угодно.
   Джайна нахмурилась. Лея понимала, что дочка недовольна ее решением, но она не осуждала за это девочку — ведь детям слишком многое пришлось тут вытерпеть.
   — Если все-таки самого плохого мы запрем в комнате, — сказала Джайна,то только не в моей. Потому что я сломала замок!
   Джайна показала на одну из дверей, отличавшуюся от других, — на месте замка зияло круглое отверстие.
   Лея встала перед дочкой на колени и обняла ее.
   — Какая ты у меня умная и храбрая!
   — И еще я насыпала песок им в штаны, а Джесин сделал так, чтобы мирмины их покусали! — Джайна рассмеялась, вспомнив, как яростно чесались Прокторы.
   Но Джесин грустно смотрел в пол.
   — Они убили их, — прошептал он. — Мирминов!
   Лея крепко обняла его.
   — О мой дорогой! Мой дорогой мальчик! — Она целовала его в лоб и щеки.Зато теперь мы будем считать их мирминами-героями. Джесин кивнул, немного успокоившись. В холл вошли Риллао и Чубакка.
   — Мы нашли еще одну группу детей, — сказала Риллао.
   — Это помощники! — воскликнула Джайна. — Они выполняют все, что им приказывает Хетрир, да еще так стараются, что прямо из кожи вон лезут! Они даже хуже, чем Прокторы!
   Лея переглянулась с Риллао.
   «Этих маленьких помощников будет еще труднее освободить, чем моих детей или тех, которых увез Хетрир, — подумала Лея. — Они уже сами не захотят быть свободными. Хетрир наверняка сумел их обработать».
   — А еще мы нашли кухарку и ее поварят, — сказала Риллао. — Лелила, мы должны торопиться! Хетрир уже на пути к Станции Асилум…
   — Да, Главный Проктор сказал мне. Индексер был прав. Но сначала мы должны…
   Лея растерянно огляделась вокруг. Самым сильным ее желанием сейчас было взлететь на «Альтераане» и пуститься в погоню за Хетриром.
   Но она не могла бросить здесь детей, а взять всех на корабль было невозможно. Согласятся ли Риллао и Чубакка остаться здесь, пока она слетает на Станцию Асилум?
   Лея взглянула на Чубакку. Он все понял и недовольно зарычал.
   — Да, — пробормотала она. — Конечно…
   — Мы возьмем их с собой, — сказала Риллао. — Мы полетим на планетоиде. Он проходит через гиперпространство с такой же скоростью, как любой другой корабль.
   — Да, — сказала Лея. — Мы уведем его отсюда, а потом отправим в безопасное место.
   — Верная мысль, Лелила!
   — Сколько потребуется времени, чтобы завести его?
   — Всего несколько минут. Пойду занесу в его системы курс, — сказала Риллао и быстрыми шагами пошла по коридору.
   Лея волновалась, но не показывала виду, чтобы не пугать детей.
   — Все будет в порядке, мама! — сказал Джесин. — Мы найдем Анакина.
   Лея наклонилась и обняла его и Джайну.
   — Обязательно! И очень скоро. Джайна прижалась щекой к щеке Леи.
   — Мама, я так хочу есть!
   Лея обернулась и взглянула на других детей.
   — Эй, ребятишки, пойдемте-ка поищем чего-нибудь на обед!
   Дети восторженно зашумели и побежали в столовую.
   Навстречу им вышло огромное шестиногое существо, несущее большой дымящийся котел. Лея узнала представительницу народа веубгов, с которым была когда-то хорошо знакома и всегда вспоминала о нем с большой теплотой.
   — Это Грейк, — прошептала Джайна. — Она однажды отдала нам еду Прокторов. Грейк остановилась.
   — Что ты делаешь, Грейк? — спросила Лея.
   — Несу Прокторам овсянку, предназначавшуюся для детей. А еда для Прокторов стоит на столах детей.
   Дети весело устремились в столовую. Чубакка поспешил за ними, чтобы убедиться, что они в безопасности.
   Лея посмотрела на Джайну и Джесина.
   — Бегите за Чубаккой, — сказала она. — И хорошенько поешьте.
   Двойняшки, взявшись за руки, вбежали в столовую.
   Лея заглянула в котел, который держала Грейк.
   — Это же несъедобно! — сказала она. — Просто помои какие-то! И что ты собираешься с ними делать?
   — Отдать Прокторам, — ответила Грейк. — То-то они обрадуются!
   — Безусловно. Но… ты, кажется, сказала, что это предназначалось детям? Грейк отвела глаза в сторону.
   — Как ты могла подавать такое детям? — Лея в ужасе смотрела на нее.
   — А как я могла отказаться, мадам? Лея молчала.
   — Лорд Хетрир приказал мне делать так.
   — И что с того? Разве у тебя не было выбора?
   — Нет, мадам.
   — Тебе так нужна была эта работа? Или потому что он рассердился бы на тебя?
   — Потому что я рабыня, мадам. Лорд Хетрир имеет безграничную власть надо мной — он может наказать меня и даже убить, если я ослушаюсь его.
   Лея растерялась и не могла найти слов. Она осторожно взяла котел из рук Грейк и поставила его на пол.
   — Прости, что я так резко разговаривала с тобой, — сказала она. — Я не знала… Но теперь ты больше не рабыня. Ты свободна! Я отвезу тебя домой. Не сейчас, чуть попозже, когда сделаю одно дело.
   Грейк задрожала.
   — Спасибо, мадам, — глухо пробормотала она.
   — Ты покажешь мне кухню? — спросила Лея. — И прачечную? Там найдется для меня кое-какая работенка.
   — А что потом мне делать?
   — Все, что хочешь.
   — Я бы хотела готовить вкусную еду для детей.
   — Ты понимаешь, что отныне свободна?
   — Понимаю, мадам. Поэтому и хочу готовить для детей. Мне это доставит удовольствие.
   — Спасибо, — сказала Лея и улыбнулась. — А я так и не научилась хорошо готовить.
   — Пойдемте, — Грейк улыбнулась ей в ответ. — Научиться хорошо готовить никогда не поздно.
   Она нерешительно потопталась у котла:
   — А что делать с этим?
   — Это мы выбросим, — сказала Лея. — А Прокторам отнесем хлеб, фрукты и суп — настоящий суп!
   — Потому что нам это доставит удовольствие, — кивнула Грейк.
   Тигрис провел свое детство в отдаленном, скучном пасторальном мире, который не давал раскрыться его способностям, но с тех пор как Лорд Хетрир спас его, он постоянно жил на маленькой искусственной планете.
   Тигрису нравилась эта планета и еще нравилась Станция Крси.
   Первый купол Крси всегда завораживал его своими карнавальными красками, многоголосым шумом и музыкой. Там к нему всегда кто-нибудь подбегал, дергал за рукав и предлагал какие-нибудь сладости или побрякушки. Как-то он увидел у продавца тканей отрезы белого шелка. С тех пор Тигрис потерял покой — он видел себя в длинном белом одеянии, таком же, как у лорда Хетрира.
   Вот и сейчас Тигрис не смог удержаться и бросил взгляд в сторону продавца тканей. Но лорд Хетрир шел не останавливаясь, и Тигрис старался не отставать от него.
   Продавец сладостей подвес к самому носу Ана-кина свой товар, и малыш тут же схватил какой-то замысловатой формы пряник. Существо со спиралевидными лапами — хозяин товара — немедленно вырвало из рук Анакина пряник обратно
   — Терпение, маленький человечек! — сказало существо. — Сначала надо заплатить.
   — Заплатить? — растерянно произнес Тигрис. Ему это и в голову не приходило. Он знал о существовании денег, но только в контексте политических дел лорда Хетрира или его участия в торговле. Но платить за пряник, протянутый ребенку? Тигрис попытался вспомнить, приходилось ли ему платить за что-нибудь, когда он был еще маленьким, но ничего не мог припомнить. Зато в его памяти отчетливо всплыло, как часто он находил подарки возле своей кровати пе утрам — то корзинку фруктов, то яркую игрушку, то новую рубашку, а мама всегда делала вид, что не знает, откуда они появились.
   — Да, заплатить! Ты не нищий, а я не благодетель! — Глаза существа выкатились вперед, буравя Тигриса колючим взглядом. — Или, может быть, ты все-таки нищий!
   Лорд Хетрир не остановился и даже не обернулся. Он продолжал свой путь в сопровождения фаланги Прокторов. На мгновение Тигрис потерял его из виду и, крепко прижав к себе Анакина, бросился вдогонку. Существо устремилось за них, пытаясь схватить Тигриса за рукав.
   — Это же не сделка мировой величины, — заверещало оно. — Ты жадничаешь заплатить такую мелочь ради ребенка!
   — У меня нет денег, — Тигрис пытался освободиться от него и скрыться в толпе. — У меня нет ничего, что я мог бы тебе дать.
   — Даже за один пряник? Откуда вы оба — с планеты дураков? — гундосило привязчивое существо. — Все, что требуется, — это только одна монетка,самая-самая маленькая!
   — Прошу прощения, — пробормотал Тигрис, проскользнув между двумя группами существ и чуть не запутавшись в их щупальцах. Видимо, между ними происходила какая-то сделка, так как щупальца протягивались от одной группы к другой, передавая предметы и деньги.
   Существо торгующее сладостями, уже поджидало Тигриса с другой стороны переговаривающихся групп.
   — Я вижу, вы действительно с планеты дураков! — сказало оно и снова вцепилось Тигрису в рукав. — Тогда лучше убирайтесь-ка отсюда, иначе вам здесь несдобровать! Прошу прощения, маленький человечек! — Оно мило улыбнулось Анакину и исчезло.
   Тигрис начал торопливо пробираться сквозь толпу, стараясь не упустить из вида спины Прокторов. Его душила обида. Лорд Хетрир шел быстро, толпа сама расступалась перед ним. Тигрис надеялся, что его господин не заметил неприятного инцидента с торговцем. Ведь он опять показал себя не с лучшей стороны — растерялся, позволил себя обидеть, да еще и отстал.
   Но больше всего Тигрис боялся, что лорд Хетрир заметил, как он восхищенно смотрел на белую шелковую ткань.
   «Он знает, что происходит у него за спиной, — подумал Тигрис. — Он всегда все знает».
   Ему становилось все тяжелее и тяжелее нести Анакина. Пот застилал Тигрису глаза, он задыхался, но старался идти все быстрее и быстрее.
   Лорд Хетрир ни разу не обернулся.
   Дети с такой жадностью набросились на еду, что у Леи дрогнуло сердце. Она села за стол вместе с Джайной и Джесином, но сама есть ничего не могла. Лея с тревогой смотрела на детей, опасаясь, что они едят слишком быстро и слишком много — наверняка ночью у кого-нибудь разболится живот!
   — Я хочу домой! — вдруг жалобно сказал один из малышей. — Я хочу домой!
   Остальные дети дружно подхватили этот возглас и принялись на разные лады звать маму и папу, называть имена своих миров.
   Лея, как, могла успокаивала плачущих ребятишек и даже не заметила, как в столовую вошла Риллао.
   — Вы очень скоро вернетесь домой, — говорила Лея, гладя по голове то одного, то другого ребенка. — Я обещаю! Ну, а сейчас что вы скажете насчет горячей ванны и теплой кроватки? По-моему, это будет совсем неплохо!
   Но плач не утихал. Лея видела дрожащие губы и полные слез глаза. Они хотели домой сейчас, и она прекрасно понимала их.