Макинтош Фиона. Дар Миррен

   – Я не могу оставить тебя, Герин, – сказал Уил.
   – А я не обязан слушаться тебя, гренадинец, и волен поступать так, как считаю нужным. Доберись до Моргравии и сообщи моим соплеменникам, что Кайлех не щадит пленных. Селимус не должен разбрасываться людьми, посылая их на рискованные задания. Может быть, тебе удастся убедить его бережнее относиться к своим солдатам.
   Сердце Уила сжалось от боли. Ему не хотелось расставаться с Герином, так и не успев поговорить по душам.
   – Но ты наверняка погибнешь!
   Герин улыбнулся.
   – Лучше я погибну на воле, пожертвовав своей жизнью ради спасения друзей, чем позволю зажарить себя на вертеле. Пусть эти ублюдки – простите за грубость по отношению к вашим соплеменникам, Лотрин, – догонят и убьют меня, я буду смеяться им в лицо! Ступайте! Мой поступок будет знаком признательности за то, что вы вызволили меня из темницы.
   – Прекрасный план, Ромен, – сказал Лотрин.
   Уил, стараясь скрыть охватившие его чувства, взглянул на друга и наставника. Он едва сдерживал набежавшие на глаза слезы.
   – Да, вы правы.
   Герин протянул ему руку.
   – Я буду гнать лошадей, уводя за собой преследователей до тех пор, пока не выбьюсь из сил. Ты, очевидно, был знаком с Уилом Тирском, самым дорогим для меня человеком. Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне о нем. Желание услышать твой рассказ придаст мне сил и заставит крепче цепляться за жизнь. Возможно, мы еще встретимся, Корелди… Если не в этой, так в следующей жизни…

ГЛАВА 29

   Герин с лошадьми остался на дороге, а его спутники двинулись в сторону перевалов. Обернувшись, Уил увидел, что друг поднес к губам склянку с целебным снадобьем. Лекарство притупит боль, но не снимет жар. Болезнь может убить Герина прежде, чем его настигнут люди Кайлеха.
   Гряхнув головой, он отогнал тяжелые мысли. Они шли след в след: Лотрин прокладывал путь, а замыкавший шествие Уил волочил за собой ветку, заметая следы. Холодный ветер крепчал, а с ним усиливалась и боль в сломанных ребрах.
   Когда восточный край неба озарился светом нового дня, Лотрин остановился.
   – Надо сделать привал и пару часов передохнуть. Неподалеку отсюда есть пещера, там мы можем спрятаться.
   Когда они добрались до места привала, Лотрин достал из сумки съестные припасы, которые предусмотрительно взял с собой в дорогу. Его спутники попытались отказаться от еды, но горец настоял на том, чтобы все позавтракали.
   – Силы нам еще понадобятся. Нас ждет долгий, утомительный путь.
   Лотрин дал каждому по куску вяленого мяса, сухарю и горсти засушенных фруктов. Пищу обильно запили водой, зная, что смогут снова наполнить фляги по дороге, в горных ручьях.
   – А теперь постарайтесь уснуть. Через два часа тронемся, – предупредил Лотрин.
   Элспит, не стесняясь Уила, задремала в объятиях горца. Рядом с ним она чувствовала себя в полной безопасности. Постепенно сон сморил всех беглецов.
 
   Уилу снился застенок, пропахший запахами мочи, кала и пота. Он видел себя, испуганного рыжеволосого юношу, и несчастную Миррен, поднятую на дыбу. Он слышал, как трещат ее суставы и рвутся сухожилия. Но девушка, несмотря на жестокие пытки, молчала и не застонала даже тогда, когда ей вывернули локти. Собравшиеся в застенке зрители ежились и втягивали головы в плечи, наблюдая за происходящим.
   Миррен была совершенно голой, и вид обнаженного женского тела возбуждал мужчин, распаляя их похоть. Уил видел блеск в их глазах, но девушке, казалось, не было до этого никакого дела. Во время пыток она закрывала глаза, а когда открывала их, то устремляла взор только на Уила, как будто молча прощалась с ним. Губы ее шевелились, словно она произносила какие-то слова на понятном только ей одной языке. Это же колдовские заклинания, вдруг догадался Уил.
   – Поднимите ее на дыбу! – распорядился Лимберт после того, как девушка упала на пол.
   И ее снова – в сотый раз! – начали медленно поднимать. Уил знал, что последует дальше, знал, какая острая боль пронзит измученное тело Миррен, когда ей вывернут суставы.
   И тут Миррен снова открыла красные, налитые кровью глаза и устремила на него взгляд.
   – Найди моего отца! – приказала она.
   Проснувшись, Уил почувствовал, что его бьет нервная дрожь. Его спутники уже встали. Они проспали меньше двух часов, но ощущали себя бодрыми и отдохнувшими. Лотрин заставил их съесть немного сыра и орехов и выпить воды. Тщательно убрав за собой, чтобы не оставлять никаких следов, они тронулись в путь. Элспит держалась за руку Лотрина. Уил не придавал этому особого значения. Его мысли были заняты другим. Он думал о Герине – где и когда они снова увидятся? И увидятся ли вообще?
 
   Герин гнал лошадей по идущей под уклон дороге. Холод постепенно отступал, сменяясь благодатным теплом, но его мучил жар, голова кружилась, во рту пересохло. Время от времени он прикладывался к склянке с лекарством, но лучше не становилось. Впрочем, старый воин давно махнул на себя рукой. Теперь ему хотелось только одного – отвести опасность от друзей. Каждый ярд, который удавалось преодолеть, продлевал их жизнь на одну минуту.
   Вражеская стрела могла пронзить Герина в любой момент. По правде говоря, он сильно удивлялся, что все еще жив.
   Чтобы не думать о смерти, Герин стал размышлять о последних событиях. Корелди… Этот человек вел себя очень странно. Почему гренадинец отнесся к нему с таким искренним состраданием? И не просто с состраданием, а почти с любовью. Выдав себя за Уила, Корелди сделал хитрый ход. Без этого Герин, пожалуй, уже не поднялся бы.
   Гренадинец спас его от страшной смерти. Кайлех действительно мог распорядиться, чтобы пленника зажарили на вертеле и подали гостям. При мысли об этом Герину становилось не по себе. Теперь, благодаря помощи Ромена и Лотрина, он хотя бы умрет достойно, как солдат, отвлекая на себя внимание противника. Такой смерти Герин не боялся и жалел только о том, что так и не поговорил со своим спасителем. Времени пообщаться друг с другом у них не было. По выражению серых грустных глаз Ромена он видел, что и тот хочет о чем-то рассказать ему. Но о чем?
   И вдруг Герина осенила догадка. А может быть, Ромен хотел поведать о смерти Уила? Может быть, сострадание, читавшееся в его глазах, на самом деле было чувством жалости к Герину, которому предстояло узнать о гибели друга?
   Старый воин обмяк в седле. Неужели Уил погиб? Да, Селимус мог убить его. Король Моргравии, еще будучи принцем, страстно возненавидел Уила. Сначала избавился от его наставника, а потом расправился и с молодым генералом.
   Селимус наверняка отправил Уила за пределы Моргравии, он не посмел бы уничтожить Тирска в королевстве, где его все обожали. Солдаты могли поднять мятеж, если бы узнали о происках короля. Селимус хитер и жесток. Скорее всего он дал Уилу какое-то поручение и подослал безжалостных убийц, наемников, готовых за деньги на любое преступление.
   Наемники… Сердце сжалось от боли. Он вспомнил, что Элспит в его присутствии несколько раз назвала Корелди наемником. Герин напряг память. Да, именно это слово произнесла девушка. Корелди, которому почему-то известен девиз рода Тирсков, ставший их боевым кличем, был наемником!
   Герин знал, что, возможно, идет по ложному пути и делает скоропалительные выводы, но пришедшая в голову мысль не давала покоя. Нужно во что бы то ни стало остаться в живых и докопаться до истины. Что случилось с Уилом? Какова судьба Илены? Вопросы требовали ответов. Он надеялся, что Илена находится под защитой Элида, своего возлюбленного, отважного воина и друга Уила. Но, как знать, быть может, с ней и Уилом приключилось какое-то несчастье.
   Пущенная сзади стрела вонзилась в плечо и выбила старого солдата из седла, прервав его нелегкие раздумья. Рухнув на землю, он сильно ударился головой о камень, и свет померк в его глазах.
 
   Теперь первым шел Уил. Беглецы поднимались к перевалу по крутому горному склону и уже не пытались заметать следы. Внезапно Уил остановился.
   – В чем дело? – спросил Лотрии.
   Уил ответил не сразу. На душе было тяжело, и сердце сжималось от необъяснимой печали.
   – Герин погиб, – наконец произнес он, решив, что состояние вызвано потерей близкого человека.
   Элспит взяла его за руку.
   – Вы не можете знать это наверняка.
   – Да, шансов спастись у него действительно было мало, – вступил в разговор Лотрин. – Но я уверен, что Герин сумеет найти выход из любого трудного положения.
   Уил с грустью посмотрел на своих друзей.
   – Вам трудно понять меня. Вы не представляете, что я чувствую. Вы даже не знаете, кто я на самом деле.
   Лотрин и Элспит переглянулись, и Уил понял, что продолжать этот странный разговор им не хочется.
   – Я пойду первым, – сказал Лотрин и двинулся вперед.
   – Они идут за нами по пятам, – промолвил Уил и замолчал.
   Беглецы поднимались все выше в горы.
 
   – Если он мертв, я повешу тебя за яйца, ты понял?! – взревел Кайлех.
   Лучник испуганно втянул голову в плечи. Король спешился.
   – Посмотри, что с ним! – приказал он одному из воинов, и тот бросился выполнять приказ.
   – Он жив, ваше величество, – доложил воин, проверив пульс у Герина.
   Перепуганный лучник вздохнул с облегчением.
   – Отвезите беглеца в крепость, – распорядился Кайлех, – пусть его осмотрят наши лучшие знахари и травники. И разыщите Рашлина. Он мне нужен! Выполняйте приказ!
   Горцы сразу же засуетились. Один помчался в крепость. Двое других осторожно, стараясь не дотрагиваться до пронзившей плечо Герина стрелы, положили его на одеяла. Затем раненого взвалили на лошадь и повезли туда, откуда он совсем недавно бежал. Сопровождавший Герина лучник всю дорогу горячо молился Хальдору, умоляя его сохранить жизнь пленнику. Он знал, что Кайлех исполнит угрозу, если раненый умрет.
   Король повернулся к Мирту, одному из своих приближенных. Этому человеку он доверял, хотя в глубине души и чувствовал, что никто не сможет заменить ему Лотрина.
   – Беглецы нас перехитрили, – сказал Кайлех. – Как думаешь, где они сейчас?
   Мирт не привык выражать собственное мнение. Для этого существовал Лотрин, умевший обуздывать гнев Кайлеха и осмеливавшийся ему перечить. Все остальные приближенные короля были преданными слугами, беспрекословно выполнявшими приказы и готовыми идти за ним в огонь и воду.
   – Мой король, если Лотрин с ними… – начал Мирт, смущенно откашлявшись.
   – Конечно, этот предатель с ними! – перебил его король, кипя от гнева.
   – Вот в том-то и дело, ваше величество. Лотрин наверняка поведет их к вершинам горных хребтов, и они попытаются спуститься на равнину через перевалы.
   – Ты в этом уверен?
   – На месте Лотрина я бы сделал именно так. Он прекрасно знает горы, сир, и выберет самый опасный путь, потому что это даст беглецам возможность уйти от погони. Лотрин может провести их через перевал Хальдора.
   Кайлех задумался на минуту. Воины, затаив дыхание, смотрели на короля, ожидая, что он скажет.
   – Я согласен с тобой, Мирт, – наконец промолвил Кайлех.
   У Мирта отлегло от сердца, однако выражение его лица оставалось непроницаемым. Он ждал дальнейших приказаний повелителя.
   – Бери своих людей и поднимись с ними к перевалу Хальдора, – распорядился Кайлех. – Да хранит он вас всех! Если найдете беглецов, можете убить Корелди и женщину, но Лотрина приведите ко мне. Я сам буду судить его за измену. А ты, Дрек, – обратился Кайлех к другому своему приближенному, – возьми десять человек и отправляйся с ними на всякий случай к перевалу Собачья Лапа.
   Дрек поклонился и, быстро выбрав людей в свой отряд, вскочил в седло.
   – Вечером пришлите в крепость донесения, – приказал Кайлех. – Почтовых птиц с собой взяли? – Командиры отрядов кивнули. – Отлично. Жду ваших сообщений. И еще, известите наши заставы в горах. Пусть не щадят никого, кроме Лотрина. Вы поняли?
   Не дожидаясь ответа, Кайлех повернул лошадь и поскакал назад, в крепость, с твердым намерением развязать язык Герину Ле Ганту.
 
   Беглецы сделали привал, укрывшись от ветра под навесом увенчанной снежной шапкой скалы. Лотрин приказал своим спутникам отдыхать, и настоял на своем, хотя те уверяли, что не устали и могут продолжать путь. Их ожидал сложный подъем. Все трое понимали, что преследователи уже настигли Герина, который либо снова попал в плен, либо убит людьми Кайлеха. Благодаря самоотверженности Герина они получили драгоценное время, которым следовало разумно распорядиться.
   Взглянув на понурого Ромена, Элспит решила отвлечь его от тяжелых мыслей каким-нибудь разговором.
   – Вы сказали, что мы на самом деле не знаем, кто вы. Что означали ваши слова?
   Уил поднял на нее глаза.
   – Забудьте, что я говорил.
   Элспит сердито нахмурилась.
   – Ну уж нет! Из-за вас, Ромен, все в моей жизни пошло наперекосяк. И теперь мне грозит смерть! Я не собираюсь бездумно следовать вашим указаниям. Вы недаром произнесли те слова, а теперь пытаетесь заставить меня забыть их. Вы всегда казались мне странным, Ромен! Моя тетушка согласилась встретиться с вами лишь потому, что вы сослались на Уила Тирска, а потом в моем присутствии заявили несчастному Герину, что вы и есть Уил Тирск. И он поверил вам. Вы что-то скрываете, Ромен. Может быть, настало время рассказать правду?
   Лотрин попытался успокоить девушку, но Элспит сбросила его руку со своего плеча.
   – Он лжет нам! – воскликнула она. – Мы рискуем из-за него жизнью, а он водит нас за нос!
   – Я никого не заставляю рисковать из-за меня жизнью, – огрызнулся Уил.
   – А разве у нас есть выбор, Корелди? Из-за вас Лотрин потерял все, что имел!
   – Тише, – одернул ее Лотрин. – Ваш громкий голос может вызвать сход снежной лавины.
   Элспит попыталась продолжить гневную речь, но неожиданно всхлипнула и разрыдалась. Уилу стало жаль ее. Напряжение последних дней привело к нервному срыву. Лотрин с упреком посмотрел на него и покачал головой.
   – Если я расскажу правду, вы не поверите мне, Элспит, – мягко сказал Уил.
   – Вы сначала попытайтесь это сделать, а потом посмотрим, – сквозь слезы промолвила она, уткнувшись в плечо горца.
   Уилу и самому хотелось поделиться с кем-нибудь всем пережитым.
   – Ну, хорошо, – промолвил он. – Но предупреждаю, со мной случилось невероятное.
   И он поведал спутникам о том, как Уил Тирск и Ромен Корелди стали единым целым.
   Рассказчик умолк, и под навесом скалы установилась мертвая тишина. Элспит, потупив взор, разглядывала свои башмаки, а Лотрин не сводил с Уила проницательных глаз.
   – Я сразу же заподозрил, что вы не Корелди, – наконец заговорил горец. – Я говорил себе, что прошло много лет, и Корелди сильно изменился, но в глубине души понимал, что передо мной другой человек. Кайлех тоже почувствовал это. Обличье, манеры, голос остались прежними, но все остальное…
   – Как вы это поняли? – спросила Элспит.
   – Ромен, которого я знал прежде, был остроумным, общительным и себялюбивым, – ответил Лотрин. – Новый Ромен не походил на него, он обладал совсем другими качествами, и это бросалось в глаза. Меня поразило то, что новый Ромен проявлял заботу о людях. Знаете, Элспит, тот Ромен, которого я знал, давно бы уже раздел вас и уложил в постель.
   Элспит пришла в ужас.
   – Он не пропускал ни одной юбки. Создавалось впечатление, что Ромен стремится покорить как можно больше женщин и с упоением ведет счет любовным победам. При этом он не испытывал к ним никаких чувств. Может быть, именно поэтому Кайлех и любил Ромена. Они одного поля ягоды.
   Уил нахмурился.
   – Я тоже люблю женщин, – сказал он, как будто оправдываясь.
   – Тем не менее вы даже не пытались заигрывать со мной, – изогнув бровь, промолвила Элспит. – Или я, по вашему мнению, недостаточно хороша собой?
   – Дело не во внешности, – возразил Лотрин. – Наружность женщины не имела особого значения для Ромена. Он заигрывал со всеми подряд, втирался к женщинам в доверие. И вот я вижу, что новый Ромен даже не пытается никого соблазнить, хотя мог бы легко вскружить голову своей спутнице.
   Девушка бросила сердитый взгляд на Лотрина.
   – Меня не так легко соблазнить, как вам кажется, – возразила она. – Впрочем, я понимаю, что вы хотите сказать.
   – И еще меня удивило, что вы ни разу не обмолвились об агроло, – продолжал Лотрин, взглянув наУила. – Кстати, Кайлех тоже заметил это.
   – Агроло? А что это такое? – спросил Уил.
   Лотрин усмехнулся.
   – Вот то-то и оно, что вы этого даже не знаете.
   – Насколько я понимаю, вы разыскали мою тетушку, чтобы узнать у нее о значении тех перемен, которые произошли с вами? – спросила Элспит.
   Уил кивнул.
   – И она дала ответы на ваши вопросы?
   – К сожалению, нет. Хотя Вдова Илик поняла, что я – не Ромен Корелди. Дотронувшись до меня, она сразу же узнала, кто перед ней. – Уил провел рукой по своим гладким шелковистым волосам, к которым до сих пор не привык. – Ваша тетушка сказала, чтобы я нашел отца Миррен. Совсем недавно, во время привала в пещере, я видел сон. Мне приснилась Миррен. Она приказала мне сделать то же самое – найти ее отца.
   – А где он? – спросила Элспит.
   – Понятия не имею. Я даже не знаю его имени, – пытаясь скрыть отчаяние, ответил Уил. – Ума не приложу, где мне его искать.
   Его спутники с озабоченным видом переглянулись.
   – И что же вы намерены делать дальше? – спросил Лотрин.
   – Прежде всего, мне надо выбраться отсюда. Потом я собираюсь перевезти сестру в безопасное место. И только после этого вернусь в Бриавель и поступлю на службу к Валентине. Как видите, у меня обширные планы.
   – Значит, Герин был вашим другом и наставником? – тихо спросила Элспит.
   Уил кивнул.
   – Он был мне вместо отца, – сказал он и, помолчав, с замиранием сердца спросил: – Вы верите мне?
   – Моя тетя верила вам, а она видела людей насквозь. Поэтому я думаю, что вы рассказали нам правду, – ответила Элспит. – Мы, северяне, верим в существование колдовства и магии, хотя предпочитаем помалкивать об этом.
   – Я тоже считаю, что в нашем мире есть силы, более могущественные, чем правители и короли, – сказал Лотрин. – Хальдор подарил мне сына, это было настоящим чудом. Я верю в богов и их всемогущество. Они наделяют людей магическими способностями. Миррен, о которой вы нам рассказали, выполняла волю богов и была их посланницей в нашем мире.
   – Спасибо, – искренне поблагодарил их Уил, обрадованный тем, что ему наконец поверили. – Но зачем меня наделили магическими силами? Чего боги ждут от меня?
   – Прислушивайтесь к внутреннему голосу, – посоветовал Лотрин.
   – Скажите, а Рашлин действительно владеет магическими приемами? – спросил Уил.
   Лотрин кивнул.
   – Да, он настоящий колдун. Но Рашлин плохо влияет на Кайлеха.
   – А откуда он взялся?
   – Этого никто не знает. Возможно, Кайлеху известно, откуда он родом, но король предпочитает молчать об этом. А сам Рашлин скрытен и замкнут, – сказал Лотрин и, помолчав, добавил: – Но вот что странно. Рашлин должен был почувствовать магическое начало, которое присутствует в вас. Как мог колдун не догадаться о том, что вы не тот, за кого вас принимают?
   Уил пожал плечами.
   – Я тоже этого не понимаю.
   – Как же нам теперь вас называть? – спросила Элспит.
   – Пока мы не выберемся отсюда, зовите меня Роменом, – ответил Уил и взялся за свою сумку.
   – В путь! – скомандовал Лотрин, помогая Элспит встать – Больше никаких разговоров. Берегите силы. Они понадобятся нам, чтобы преодолеть перевал Хальдора.

ГЛАВА 30

   Герин находился в полубессознательном состоянии, то погружаясь в беспамятство, то снова выплывая из него. Порой старый солдат видел свет и слышал резкие голоса, порой тело пронзала боль, но потом он забывался, и она отступала. Темнота, в которую он время от времени уходил, несла облегчение. Там Герин чувствовал себя в полной безопасности.
   И все же сознание возвращалось. Он понял, что неприятные резкие голоса принадлежат людям с мрачными лицами. Они суетились вокруг него, прикасались к нему и о чем-то переговаривались. Комната была освещена мерцающим светом горящих свеч. Боль, которую он испытывал, была вполне терпимой.
   Герин лежал на животе, а люди с мрачными лицами обрабатывали рану на его спине. Постепенно вернулась память. Последнее, что он помнил, как на перевале его настигла стрела.
   Где я?
   – Выпейте это, – раздался рядом чей-то голос.
   Герина повернули на бок, и тело пронзила острая боль. Он стиснул зубы, чтобы не застонать. Один из знахарей подал раненому чашку с соломинкой, через которую было удобно пить лежа.
   – Что это? – прохрипел Герин.
   – Настой мака.
   Сделав несколько глотков, Герин погрузился в забытье. Однако долго находиться в этом блаженном состоянии ему не позволили. Чьи-то руки снимали бинты с раны, проверяли, не загноилась ли она, обрабатывали какой-то мазью и снова перевязывали. Угроза жизни, по-видимому, миновала, и Герин сожалел об этом. Смерть была бы желанным другом. Через некоторое время действие настоя мака ослабло, и Герин выплыл из забытья, вернувшись к реальности.
   Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним человека неопределенного возраста. Герина поразили его всклокоченные черные волосы и длинная борода, закрывавшая пол-лица.
   – Доброе утро, – промолвил незнакомец.
   Герин попытался что-то сказать, но у него перехватило горло, и он закашлялся. От острой боли бросило в жар, тело моментально покрылось потом.
   – Молчите, я знаю, что вам трудно говорить. Меня зовут Рашлин, я лекарь короля Кайлеха.
   Герин застонал. Кайлех! Значит, он снова в горной крепости.
   – У вас сильная воля, мой друг. Вы мужественно боретесь за жизнь. Когда вас привезли, я решил, что вы обречены. – Рашлин грустно улыбнулся. – Но вынужден сказать, что смерть была бы для вас избавлением от жестоких испытаний.
   – В таком случае убейте меня, – с трудом произнес Герин.
   – Я слишком люблю жизнь, чтобы рисковать ею. Кайлеха уже известили о том, что вы пришли в себя. Будьте мужественны, Король уважает сильных людей.
   Рашлин уложил пленника на живот и занялся его раной.
   – Я положил припарку, ее нельзя убирать в течение всего дня, – предупредил он.
   Герин промолчал. Он не хотел выздоравливать и мечтал о том, чтобы рана загноилась. Заражение крови привело бы к спасительной смерти.
   Рашлин как будто прочитал его тайные мысли.
   – Жаль, но вас придется связать. Мы не хотим, чтобы вы сопротивлялись лечению или наложили на себя руки. Кайлех будет недоволен, если вы умрете.
   Рашлин хлопнул в ладоши, и в комнату вошли слуги. Они привязали лежавшего на животе пленника к кровати, полностью лишив его возможности сопротивляться. Оставалось только ждать.
   Прошло несколько часов. Горячая припарка на плече остыла и теперь холодила кожу. Герин ненадолго вздремнул. Когда он проснулся, солнце уже садилось за горы, окрасив край неба в розовые тона.
   Кайлех пришел с наступлением сумерек. Он был один, и это показалось Герину зловещим знаком.
   – Мы снова встретились, солдат, – сказал король.
   – Да, и это печально, – промолвил Герин.
   К счастью, голос окреп и звучал достаточно ясно. Он надеялся, что мужество не оставит его, хотя боль в затекшем затылке мешала сосредоточиться.
   – Твои спутники погибли, – заявил Кайлех.
   Сердце сжалось, но он не выдал чувств, понимая, что король мог прибегнуть к обману, чтобы сломить его волю.
   – Мне кажется, вы лукавите.
   – Почему ты так думаешь?
   Король улыбнулся, но улыбка не обманула Герина.
   – Если бы они были мертвы, вы не прилагали бы таких усилий, чтобы вытащить меня с того света.
   – Ты и сам по себе представляешь для меня ценность, Герин Ле Гант.
   – Да? Но совсем недавно вы хотели живьем зажарить меня на углях.
   – Но это было до того, как я узнал, что ты связан с Роменом Корелди.
   Герин понимал, что король играет с ним, как кошка с мышью.
   – Чего вы хотите? Мне нечего вам предложить, но я знаю, что моя смерть доставит вам удовольствие. Так чего же вы медлите?
   – Убить тебя просто, солдат. Но ты нужен мне живым.
   – Не понимаю, зачем.
   – Я уже сказал тебе об этом.
   – Почему для вас так важен Корелди?
   – Потому что он обманул мое доверие.
   Улыбка сошла с лица короля, в его глазах вспыхнула ярость.
   – Ничем не могу помочь, – сухо сказал Герин.
   – Расскажи мне о нем.
   – С человеком, о котором вы говорите, я общался не больше, чем с вами, сир.
   – Расскажи все, что ты знаешь.
   Несмотря на боль, Герин рассмеялся, и это привело короля в бешенство.
   – Я ничего не знаю о нем! Он чужеземец.
   – Ты лжешь! – взревел Кайлех. – Он узнал тебя. Кроме того, Корелди заботился о тебе, как о близком человеке. Это все видели!
   – Я в полном недоумении, ваше величество. Никогда прежде даже не слышал его имени и первые столкнулся с этим человеком в тот день, когда вы устраивали пир. Он подошел ко мне и заговорил. У меня были зашиты веки, и я ничего не видел, поэтому я… я принял его за одного знакомого. Но потом, когда снова смог открыть глаза, понял, что никогда прежде не встречался с этим человеком.
   Король был в ярости, губы его побелели, и Герину показалось, что Кайлех сейчас ударит его, однако горцу удалось обуздать гнев.