Макинтош Фиона. Дар Миррен

   – Конечно, это доставит мне большое удовольствие, Как прошло путешествие, Селимус?
   – Прекрасно. Мне редко случается путешествовать по провинции и видеть свой народ. Нынешняя встреча с моргравийцами наполнила мое сердце гордостью.
   Конечно, подумала Валентина, ты ведь и носа не высовываешь из своего замка. Однако она тут же остановила себя, напомнив, что знает о характере и образе жизни Селимуса лишь с чужих слов. Нужно составить собственное представление о человеке, а уж потом судить о его недостатках. Будь с ним учтива, мила и приветлива, приказала она себе. Произведи на него благоприятное впечатление. Валентина знала, что визит продлится всего два дня, и была готова потерпеть.
   – Вы, наверное, хотите отдохнуть с дороги. Не желаете ли сейчас пройти в свои покои? Надеюсь, они вам понравятся.
   Селимус кивнул, довольный ее услужливостью. Он уже с нетерпением ждал завтрашнего турнира, горя желанием предстать перед будущей невестой во всей красе – обнаженным по пояс и с оружием в руках. Он не сомневался, что сумеет пленить ее сердце демонстрацией воинского умения.
   – Я слышал, вы устраиваете сегодня праздничный ужин в мою честь?
   – Да, мы счастливы, что вы посетили Бриавель, поэтому даем пир, на котором вы будете почетным гостем.
   – В таком случае, до вечера, Валентина.
   Встав из-за стола, Селимус расправил плечи, давая королеве возможность полюбоваться его статной фигурой, и еще раз приник к ее руке.
   – Спасибо за радушный прием.
   Джессом и генерал поклонились Валентине, и она с улыбкой кивнула им.
   Когда гости ушли, королева вздохнула с облегчением. Она с честью выдержала первое испытание, но самое трудное было еще впереди. Встав, Валентина направилась в свои покои, где ее ждали Ромен и Финч.
   – Вам ни в коем случае нельзя попадаться на глаза Селимусу и его людям, – промолвила она, увидев любимого.
   Уил страстно поцеловал Валентину в губы, и она, придя в ужас от его бесстыдства, смущенно взглянула на Финча.
   – Не обращайте на меня внимания, ваше величество, – сказал мальчик.
   – Прости, Финч, что я до сих пор не рассказала тебе о наших отношениях.
   – Финч все знает о нас, любовь моя, – признался Уил. – Успокойся и расскажи, как дела.
   – Все идет по плану. Вы оба совершенно точно описали Селимуса: высокомерен, тщеславен, заносчив и поразительно хорош собой.
   – Надеюсь, ему не удалось очаровать вас своей красотой?
   – Он привлекателен только внешне, за внешней мягкостью чувствуется хищник. Его вкрадчивые манеры вызывают у меня отвращение. Вы удовлетворены моим ответом?
   – Более чем. Значит, пока все хорошо?
   – Да, но я побаиваюсь сегодняшнего вечера.
   – Вы выглядите великолепно, ваше величество, – заверил ее Финч. – У вас все получится.
   Валентина взъерошила ему волосы.
   – Как бы мне хотелось, чтобы вы оба были рядом со мной, – призналась она.
   – Мы будем с вами незримо, – сказал Уил. – А сейчас нам пора уходить.
   Валентина взглянула на него сквозь пелену слез.
   – Вы любите меня? – тихо спросила она.
   – Всем сердцем. Я влюбился в вас с первого взгляда. Вы очаровательны, особенно когда мчитесь верхом с раскрасневшимся лицом, и ветер треплет ваши роскошные волосы.
   Они крепко обнялись, и Финн вышел в коридор, чтобы не мешать влюбленным.
   – Вам нужно идти, – сказала Валентина, отстраняясь от Уила.
   Он кивнул, не в силах говорить из-за подкатившего к горлу кома, повернулся и молча вышел из комнаты.
   Сердце Валентины сжалось от боли и страха навеки потерять самое дорогое, любовь Ромена Корелди. Будь ее воля, она завтра же вышла бы за него замуж. Но сегодня ее ждало нелегкое испытание: развлекать опасного, непредсказуемого гостя, приехавшего с намерением предложить ей руку и сердце.

ГЛАВА 38

   Герольды протрубили в горны, возвещая о прибытии королевы. Услышав эти звуки, Валентина, стоявшая у закрытых дверей, почувствовала, как от волнения перехватывает дыхание.
   – Ваш отец гордился бы вами, – тихо сказал за ее спиной Крелл.
   Верный слуга не мог скрыть свое восхищение юной королевой.
   Повернув голову, Валентина бросила через плечо исполненный благодарности взгляд. Наконец двустворчатые двери распахнулись, и она величавой поступью вошла в парадную залу дворца. Увидев ее, придворные и гости ахнули от восхищения. В темно-зеленом платье с фиолетовой отделкой королева была великолепна. Тона ее наряда повторяли цвета бриавельского флага.
   Придя в себя от изумления и восторга, мужчины низко поклонились, а женщины присели в глубоком реверансе. Валентина взглянула поверх склоненных голов на высокого гостя. Этикет избавлял его от необходимости кланяться ей, и тем не менее Валентина ждала почтительного приветствия.
   В одеянии Селимуса тоже присутствовали цвета государственного флага его страны – темно-красный, черный и золотой. Король Моргравии был статен и величав. После небольшой заминки он слегка поклонился Валентине, и у нее отлегло от сердца. Она боялась открытой демонстрации неуважения.
   Шурша шелковыми юбками, расшитыми сверкавшими драгоценными камнями, королева двинулась через залу к высокому гостю. В эту минуту она чувствовала себя истинной представительницей своей страны. Валентина неслучайно надела наряд, в котором присутствовали цвета государственного флага Бриавеля. Тем самым она подчеркивала, что не допустит, чтобы ее страна потеряла независимость и вошла в состав другого королевства.
   Роскошное платье мерцало в мягком свете масляных ламп. На шее королевы сверкал Камень Бриавеля – реликвия, передававшаяся из поколения в поколение в королевском роду. Это был большой квадратный изумруд в золотой оправе, усеянной аметистами.
   Бриавельцы расступались перед своей королевой. Валентина шла медленно и плавно, как будто скользя по каменным плитам пола. Теперь она была благодарна наставникам, учившим ее, несносную, упрямую девчонку, премудростям этикета и разным наукам. Принцесса любила лошадей больше, чем рукоделие и чистописание. Но в жизни так или иначе могли пригодиться все полученные ею когда-то знания.
   Подойдя к королю Моргравии, она сделала реверанс.
   – Добрый вечер, ваше величество.
   Селимус не сводил с нее восхищенного взгляда.
   – Я счастлив снова видеть вас, ваше величество, – хрипловатым голосом промолвил он. – Не понимаю, почему Бриавель так долго скрывал вас от меня?
   Валентина улыбнулась.
   – Разрешите пригласить вас к столу, ваше величество, – сказала она.
   Ослепленный ее красотой, Селимус не мог найти слов для выражения чувств. Такое случалось с ним редко. Взяв королеву под руку, он повел ее к стоявшему на возвышении столу. Впервые в истории монархам Моргравии и Бриавеля предстояло сесть за один стол и разделить друг с другом трапезу. Это был волнующий момент, и все присутствующие, затаив дыхание, наблюдали за Валентиной и Селимусом.
   Когда король и королева сели, заиграла музыка, и пир начался. Все приглашенные заняли свои места, и слуги внесли в залу праздничные блюда и напитки.
   – Вы великолепны, Валентина, – не удержался от комплимента Селимус.
   – А вы сегодня, как никогда, элегантны.
   – Цвета наших флагов не очень-то гармонируют, – заметил Селимус, и Валентина улыбнулась.
   Она и не подозревала, что король Моргравии обладает чувством юмора.
   – Сильные народы любят броские цвета, – сказала она.
   – Надеюсь, это не станет для нас с вами непреодолимым препятствием, – многозначительно заметил Селимус.
   Валентина поняла, что в его словах содержится намек на будущий брачный союз, и с недоуменной улыбкой покачала головой.
   – Изумрудный, фиолетовый, темно-красный и золотой… Немыслимое сочетание!
   – От этих цветов исходит мощь, Валентина. Мы оба могли бы гордиться ими.
   Королеву спасло появление слуги, принесшего поднос с вином.
   – Надеюсь, вам понравится это сухое вино, сир, – сказала Валентина. – Оно изготовлено из винограда, выращенного на юге страны.
   Видя, что королева не желает продолжать начатый разговор, Селимус не стал настаивать, решив не торопить события.
   – Великолепное вино! – воскликнул он, пригубив бокал. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы в скором времени посетили Моргравию и попробовали наши отменные вина!
   – За успех вашего визита в Бриавель! – провозгласила тост Валентина, подняв бокал.
   – За вас, Валентина… – промолвил Селимус, глядя ей в глаза проникновенным взглядом. – Только вы можете сделать меня счастливым.
   Эти слова привели ее в смятение. Заметив смущение королевы, Селимус решил перевести разговор на другую тему.
   – Добрый вечер, командующий Лайрик! – окликнул он проходившего мимо старого военного.
   Лайрик поклонился королю.
   – Добрый вечер, ваше величество. Я слышал, вы заядлый охотник, это правда?
   – Да, я люблю охоту и уже успел заметить, что у вас здесь много замечательных лесов.
   – Вы правы, сир, – сказала Валентина. – В детстве я обожала играть в лесу, а мой отец любил охотиться на диких вепрей.
   – К сожалению, у вас не будет времени поохотиться, сир, – промолвил Лайрик. – Но, может быть, королева согласится показать вам те места в лесу, где она любила играть в детстве?
   Валентина хотела пронзить командующего сердитым взглядом, но не стала этого делать. Все бриавельцы молили Шарра, чтобы она вступила в брак с Селимусом, и никто не желал вспоминать, что сидевший с ней за одним столом человек подослал убийц к королю Валору.
   Валентине удалось сдержать эмоции. Ее советники боялись войны и новых людских потерь. Она понимала, что является для них священной жертвой, которую они готовы принести на алтарь вечного мира. Ради счастья и процветания своего королевства ей не оставалось ничего, кроме как согласиться на брак с Селимусом.
   – Вы ездите верхом? – спросил Селимус, бросив на королеву удивленный взгляд.
   Валентина засмеялась.
   – Наша королева так лихо скачет верхом, как будто родилась в седле, сир, – поспешно ответил Лайрик.
   Он хотел еще что-то добавить, но, поймав на себе недовольный взгляд Валентины, промолчал и, поклонившись, направился к своему столу.
   – Какой милый старик, – прошептал Селимус, наклонившись к Валентине.
   – Он хорошо знает меня. Я выросла на его глазах. И Лайрик сказал правду, я с юных лет езжу верхом.
   – Значит, вы хорошо держитесь в седле?
   Валентина самодовольно кивнула.
   – Если мы с вами начнем состязаться в верховой езде, я оставлю вас без последних штанов! – выпалила она, забыв осторожность.
   Отец всегда упрекал ее за излишнюю фамильярность и задиристость в общении с людьми.
   «Это доведет тебя до беды, – укоризненно качая головой, говаривал он. – Мужчины могут счесть такую манеру общения кокетством».
   Валентина с тревогой ожидала, что скажет король. Но Селимус только весело рассмеялся. Поставив бокал на стол и запрокинув голову, он хохотал во все горло.
 
   – Похоже, они нашли общий язык, – заметила одна из придворных дам, наблюдавших за королем и королевой.
   Ее сын служил в бриавельской гвардии, и она надеялась, что брак Валентины и Селимуса спасет чадо от гибели на поле брани.
   – Королева сегодня оживлена, – с недовольным видом сказала ее соседка по столу, молодая дама. – У нее раскраснелись щеки, она кокетничает. Никогда еще Валентина не выглядела столь женственной и игривой.
   Молодая дама, считавшая себя обделенной судьбой, явно завидовала Валентине, своей ровеснице. По ее мнению, у Валентины было все, что нужно для счастья, – власть, деньги, красивый жених. Это несправедливо, с негодованием думала она.
   Ее соседка, пожилая дама, негромко рассмеялась.
   – Это любовь, дорогая моя! Такое происходит с женщиной, когда она влюбляется.
   Молодая дама фыркнула.
   – Ну, не знаю, не знаю…
   Сплетницы и не подозревали, что Валентина действительно влюбилась, но вовсе не в короля Моргравии. Человек, сделавший ее счастливой, находился сейчас на антресолях вместе с музыкантами и оттуда наблюдал за происходящим в зале. На его лице была маска.
   – Думаю, пора сыграть зажигательную джигу, господа, – сказал он, и музыканты кивнули.
   – Мы начнем по вашему знаку, сударь.
   Уил видел, как Валентина и Селимус о чем-то оживленно поговорили, после чего король Моргравии громко расхохотался. Ну, что же, сам виноват, что Валентина флиртует с гостем. Это он посоветовал ей очаровать Селимуса, и она действует теперь по его плану. Не хочешь, чтобы любимая кокетничала с другим, измени план.
   – Финч!
   – Да?
   – Прикажи подавать первое блюдо…
   – Но…
   – Делай, что я сказал!
   Мальчик бросился вниз по лестнице и, тяжело дыша, вбежал в кухню. Выслушав его, повариха покачала головой.
   – Мы не волшебники, – проворчала она, но все же уступила просьбам Финча, которого все в замке любили. – Ну, хорошо, сделаем, что сможем.
   Повернувшись туда, где ее помощники готовили гусей и каплунов, она громко спросила:
   – У вас все готово?
   – Да! – раздался нестройный хор голосов.
   – В таком случае, подавайте мясо птицы на столы. И не забудьте, что король и королева должны получить особое блюдо.
 
   Не признать обаяние Селимуса было невозможно. Его мужественная красота притягивала взоры всех присутствующих. Любой художник был бы счастлив писать его с натуры. И лучше всего нагим, подумала Валентина, вспомнив барельефы на фризе королевских бань с изображением обнаженных атлетов. Она заглянула в карие глаза Селимуса, и у нее затрепетало сердце.
   Валентина боялась увлечься королем и не хотела любить его, но сегодня он был, как никогда, привлекателен и совсем не походил на жестокого, алчного тирана. Выдавали его только глаза. Как ни старалась Валентина, она так и не смогла найти в них тепло и доброту. Взгляд моргравийского короля был жестким и холодным. Рядом с Валентиной сидел расчетливый бездушный человек, готовый устранить любого, кто встанет на его пути к цели. Сейчас его целью был Бриавель, а Валентина являлась препятствием.
   Селимус как будто прочитал ее мысли, и по его лицу пробежала тень.
   – А вот и первое блюдо! – воскликнула она, пытаясь отвлечь внимание гостя. – Мои повара приготовили этого гуся специально для вас.
   Селимус некоторое время испытующе смотрел на Валентину, потом снова улыбнулся.
   – Это мое любимое блюдо, – сказал он, снова принимая беззаботный вид.
 
   Двенадцать блюд сменились на том роскошном пиру. За гусем и каплунами последовало таявшее во рту тушеное мясо уток, бульон, говядина, оленина и другие деликатесы. Запеченную тушу оленя вынесла на огромном подносе целая команда слуг, головы которых украшали рога. Процессию встретили аплодисментами.
   – Какое великолепное представление, – восхитился Селимус и тоже захлопал в ладоши.
   – Пир устроен в вашу честь, сир, – сказала Валентина.
   Баранину в мятном соусе подавали со свежеиспеченным хлебом. Особенное впечатление на гостей произвели жареные лебеди. А на королевский стол слуги поставили блюдо с запеченным аистом, держащим в клюве пучок овощей. После этого подали желе, пряные вина и сливки с миндалем, вызвавшие восторг у Селимуса. После сладкого слуги внесли дичь – фазанов, куропаток, чаек, голубей, жаворонков и даже крошечных воробьев. Затем последовали рыбные блюда – морская щука, лосось, пикша, окунь, а также миноги. Королевским особам подали фаршированного дельфина и тюленя. После мяса ягненка слуги внесли десерт – пирожные, сладкие пирожки, разнообразные сорта сыра и муссы.
   Все это время общению Селимуса с Валентиной мешали выступления артистов и музыкантов. В такой атмосфере вести разговоры о любви и браке было невозможно, и Селимус налегал на сладкое. Бриавель славился своим душистым медом, и многие блюда десерта были пропитаны им. Королю Моргравии особенно понравились пирожки с маком, и он поглощал их один за другим.
   – Да вы, оказывается, сладкоежка! – воскликнула Валентина.
   – Вы должны поделиться с моргравийцами рецептом приготовления этих удивительных пирожков, Валентина. У них божественный вкус!
   После ужина столы убрали, освободив место для танцев. Королева и ее гость должны были первыми выйти на середину залы. Время, как и предполагал Уил, летело удивительно быстро. Селимус чувствовал себя центром всеобщего внимания и веселился от души. Танцы были в самом разгаре, когда на середину залы вдруг вышел Лайрик и призвал всех к тишине. Постепенно шум смолк.
   – Дамы и господа, – обратился он к присутствующим. – Прошу вас, приготовьтесь, сейчас мы будем танцевать бомберо в масках.
   В зале раздались радостные возгласы. Слуги внесли подносы с причудливыми масками. Королевским особам тоже предложили скрыть лица.
   – Бомберо – это местный чувственный танец, – объяснила Валентина. – На праздниках мы всегда его танцуем.
   – Надеюсь, вы меня научите, как это делается, – усмехнулся король Моргравии, примеривая маску волка.
   Тебе эта маска к лицу, – подумала Валентина, тайком поглядывая на антресоли, где, как она знала, находился ее возлюбленный.
   Валентина выбрала маску голубки.
   От внимания Селимуса не ускользнуло то, что предложенные маски были выбраны со значением.
   – Тот, кто подсунул нам эти маски, не лишен чувства юмора, – сказал король.
   – Мне не понятны ваши намеки, – с невинным видом промолвила Валентина и взяла Селимуса за руку. – В начале танца, сир, дамы выстраиваются в шеренги напротив кавалеров. Постепенно мы меняем партнеров. Не забывайте, ваше величество, что все наши дамы умирают от желания прикоснуться к вам.
   Заиграла музыка, и танец начался. Через несколько секунд Валентина узнала по голосу своего нового партнера. На нем была маска в виде огромной лошадиной головы.
   – Я люблю вас, – прошептал он и сделал переход к другой партнерше.
   Сердце Валентины сладко сжалось от этих слов. Ее возлюбленный неслучайно выбрал именно эту маску. Все в Бриавеле знали, что королева обожала лошадей.
   Танцевавший рядом с Селимусом Джессом чувствовал – король слегка разочарован тем, что ему так и не удалось поговорить с Валентиной о браке. Но сам советник не унывал – времени на деловые переговоры впереди вполне достаточно.
   Джессом заметил, что Валентина не очарована Селимусом, хотя король вовсю старался показать себя с лучшей стороны. Он шутил и был приветлив со всеми. Джессом внимательно посмотрел на Валентину, кружившуюся в танце с очередным партнером неподалеку от него. Нет, вряд ли у нее есть любовник, подумал советник. Разве уважающий себя мужчина разрешил бы женщине кокетничать и флиртовать с гостем? И тем не менее королева по каким-то соображениям держала Селимуса на расстоянии. Она говорила с ним о чем угодно – о еде, музыке, завтрашнем турнире, – но только не о цели приезда короля Моргравии в Бриавель.
   Музыка стихла, танец бомберо закончился, и партнеры, смеясь, сняли друг с друга маски. Валентина и ее гость отошли в сторонку, давая возможность дамам и кавалерам начать новый танец.
   Валентина напомнила себе, что должна быть учтива и предупредительна с Селимусом.
   – Я заметила, что у вас прекрасная верховая лошадь, сударь, – промолвила она. – Вы, наверное, любите ездить верхом.
   – Да, но, став королем, я лишился возможности ездить верхом в свое удовольствие, в гордом одиночестве. Теперь за мной повсюду следует эскорт в тысячу всадников, – сказал Селимус, явно преувеличивая численность своей свиты.
   Валентина сочувственно покачала головой.
   – О да, мы с вами не принадлежим себе, меня это тоже угнетает.
   – Уверен, вы тоже ездите на чистокровных лошадях.
   – Да, мой отец занимался разведением этих чудесных животных.
   – Может быть, последуем совету вашего командующего и покатаемся верхом?
   – Я не против, – сказала Валентина и тут же пожалела о своих словах.
   – В таком случае, давайте сделаем это завтра. До начала турнира у нас будет время, чтобы прогуляться верхом по лесу. Я – ранняя пташка и не люблю залеживаться в постели. Мне хотелось бы встретить рассвет вместе с вами на природе.
   Селимус поймал Валентину на слове, и отступать некуда было. Как глупо все вышло, сокрушенно думала она.
   Он взял Валентину за руку, что моментально отметили все присутствующие. Однако Селимус не боялся сплетен. Ему хотелось остаться наедине с этой очаровательной женщиной, и он знал, что добьется своей цели.
   – Эта прогулка имеет для меня большое значение, Валентина, – тихо добавил король.
   Валентина не знала, что делать. Отказ будет равносилен оскорблению, пронеслось у нее в голове. Соглашайся! В конце концов это всего лишь конная прогулка.
   – Хорошо, я согласна и с удовольствием полюбуюсь вместе с вами восходом солнца.
   Селимус самоуверенно улыбнулся.
   – Мне пора, – снова заговорила Валентина. – Прошу простить, но я должна оставить вас. Хочу зайти на кухню и поблагодарить поваров за великолепный ужин. Не ждите меня, ваше величество. Вы устали, у вас был трудный день, и вам надо отдохнуть.
   Селимус поклонился. Его удивило, что она так внезапно решила удалиться, но он призвал себя к терпению.
   – До завтра, Валентина.
   Сделав реверанс, королева направилась к выходу из залы, размышляя, как объяснить Ромену столь неожиданный поворот событий.
 
   Валентина лежала в постели с открытыми глазами. Она была в отчаяние. Лайрик выставил стражу у дверей в ее покои, в коридорах и на лестнице. Шарканье ног и приглушенные голоса гвардейцев не давали уснуть. Зачем я лежу здесь одна без сна? Лучше бы я встала, накинула халат и вышла за дверь поболтать с солдатами, думала Валентина, однако так и не поднялась с кровати.
   Больше всего раздражало, что теперь Ромен не сможет проникнуть в ее комнату. Сегодня он признался ей в любви во время танца – при воспоминании об этом Валентину охватывал трепет. Она тоже всем сердцем любила его.
   Лежа в темноте, королева считала минуты, желая лишь одного: чтобы завтрашний день скорее отошел в прошлое. Утро и предстоящая прогулка с королем Моргравии пугали ее. В лесу они будут одни. А вдруг Селимус посмеет поцеловать ее? От одной мысли об этом ей становилось не по себе.
   И тут до нее донесся тихий звук открывающейся потайной двери. В первую секунду в голову пришла безумная мысль: это Селимус пришел к ней, чтобы сделать предложение. Однако уже в следующую минуту Валентина посмеялась над своими страхами. Король Моргравии просто не мог знать о расположении потайных ходов в ее дворце.
   – Это я, Валентина! – услышала она голос возлюбленного, и у нее отлегло от сердца.
   – А я думала, Селимус, – прошептала Валентина. – Зачем вы пришли сюда, Ромен?
   – Я не вынес разлуки с вами.
   Подойдя к кровати, Уил начал снимать сапоги.
   – Что вы делаете? – нахмурившись, спросила Валентина, натянув простыню до подбородка.
   Ее холодность и сдержанность неприятно поразили Уила, и он призвал на помощь всю самоуверенность Ромена.
   – Я хочу сжать вас в своих объятиях, ощутить вашу близость. Обещаю…
   – Молчите, ни слова больше, – перебила его Валентина и показала на дверь, за которой стояли стражники. – Раздевайтесь и идите сюда.
   И она отбросила простыни. В эту прохладную ночь Валентина была в ночной сорочке с закрытым воротом.
   Уил снял рубашку через голову, и у Валентины перехватило дыхание. Его обнаженное до пояса тело было прекрасно. Он опустился на кровать и нежно привлек ее к себе. Остатки осторожности растаяли в жаре его объятий. Теперь она была готова на все. Если этому суждено случиться, так тому и быть.
   – Спасибо, – прошептал Уил.
   – Тихо, молчи, – промолвила она.
 
   Время бежало незаметно. Валентина чувствовала, что утро не за горами. За окном уже слышалось щебетанье птиц, возвещавшее приближение рассвета. Через несколько часов она должна встретиться с Селимусом. Валентина понимала, что должна рассказать об этом Ромену.
   – Как вы нашли дорогу сюда? – спросила она.
   – Об этом потайном ходе мне рассказал Финч, – ответил Уил, гладя Валентину по голове, и, помолчав, продолжал: – Валентина, если я завтра умру…
   – Замолчите!
   – Нет, вы должны выслушать меня. Если мне придется завтра умереть, то я умру счастливым человеком. Я любил вас, ласкал, прижимал к своей груди!
   Валентину бросило в дрожь от его слова.
   – Давайте не будем говорить о смерти. Мне нужно кое-что сказать вам, Ромен…
   – Что случилось, любовь моя?
   – Речь пойдет о Селимусе.
   – Не беспокойтесь, все будет хорошо, я обещаю вам.
   – Речь не о турнире. Селимус загнал меня в угол, и мне пришлось согласиться поехать с ним на конную прогулку сегодня на рассвете.
   Уил резко сел на постели и чуть не вскрикнул от острой боли, пронзившей его ребра.
   – Но это противоречит нашему плану!
   – У меня не было другого выхода. Отказ был бы равносилен оскорблению, а вы сами просили меня быть с Селимусом приветливой и… даже флиртовать с ним.
   Уил провел рукой по волосам, обдумывая сложившееся положение. Он не винил Валентину в том, что события приняли такой оборот.
   – Я буду настаивать на том, чтобы нас сопровождала свита, – промолвила Валентина. – Думаю, мне удастся убедить его.
   – Нет, Валентина, Селимус исполнен решимости поговорить с вами наедине. Он не допустит, чтобы на прогулку отправились посторонние. Не надо его недооценивать.