Макинтош Фиона. Предательство

   — Так это ты — праведница Арабелла?
   — Других тут нет, — отозвалась она. — Проходите. Прошу к столу.
   Трапеза оказалась лёгкой, но кушанья были просто восхитительны. Как и следовало ожидать, разговор сразу зашёл о свадьбе.
   — У нас нет колец, — виновато сказала Элисса. В нём нет нужды, девочка, — мягко ответила Арабелла. Кольцо — это знак, и не более того. Но если с ним тебе удобнее… Может быть, это тебе подойдёт?
   Отшельница сунула руку в потайной карман и вручила девушке маленькое колечко, сплетённое из соломки. Оно выглядело очень изящным.
   — Какое чудо! — воскликнула Элисса, не скрывая своей радости.
   Женщины обнялись, как старые подруги. Когда Элисса выпрямилась и повернулась к Тору, рука отшельницы скользнула вниз и коснулась её живота. Это было случайное прикосновение, но обе тут же замерли.
   — Не бойся, — успокоила Арабелла, медленно и нежно проводя ладонью по животу девушки. Однако с каждым движением лицо отшельницы становилось всё более напряжённым.
   Казалось, весь лес застыл в ожидании. Тишину нарушил лишь Клут, который опустился Тору на плечо. Внезапно Арабелла упала на колени.
   — Свершилось! Мы спасены! — воскликнула она, обращаясь к верхушкам деревьев. — Элисса беременна!
 
   Но это была не последняя неожиданность, которая ждала Элиссу.
   Кетай вёз невесту, жених с другом-соколом на плече шёл рядом. Обитатели Сердца Лесов выходили встречать новобрачных. Казалось, они возникают из ничего и растворяются в воздухе вместе с тропой, которая появляется под копытами ослика и исчезает в паре шагов позади. Солнце ещё не село, но под густым пологом леса уже царил полумрак, словно вечер здесь наступал раньше. В мягких сумерках загорались Небесные Огни, и их танцующий хор тоже приветствовал счастливую пару.
   Вскоре Тор и Элисса увидели Солиану. Огни закружились вокруг волчицы, и Элиссе показалось, что она смотрит в запылённое зеркало. Следом за Солианой шли двое. Сердце у девушки забилось от радости. Саксен и Соррель! Нет, не может быть… Спутник Соррели был слишком высок ростом.
   «Приготовься, — предупредил Клут Тора. — Сейчас начнётся представление».
   Тор даже не успел спросить, что тот имел в виду. Он обернулся и лишь успел увидеть, как Элисса спрыгнула со спины Кетая и, подобрав юбку, бежит вперёд, а спутник Соррели — ей навстречу.
   Невероятно, но это действительно был Саксен. Тор узнал его лишь по золотым волосам — клук носил их распущенными, как это принято у его народа. Но как он мог вырасти на целую голову? Потом Тор заметил, что руки Саксена двигаются легко и свободно, а ноги выпрямились. Но главное, в глазницах, ещё недавно пустых, сияли радостью тёмно-лиловые глаза.
   — Элисса, Элисса! — снова и снова повторял клук. Девушка бросилась ему на шею, а он обнял её и подбросил в воздух, как делал, когда она была ещё девочкой и обучалась цирковым трюкам.
   Тор робко стоял в стороне. Скорее почувствовав, чем услышав, как подошла Солиана, он запустил пальцы в её густой мех. Вскоре он смог разобраться в своих чувствах. Он был безумно рад — за Элиссу и её верного отважного защитника. У него просто не было слов.
   «Сердце Лесов помогает своим», — пояснила Солиана.
   Саксен, Элисса и Соррель уже сидели под деревом. Элисса с волнением рассказывала о своей свадьбе и о том, что понесла в первую же ночь. Потом своими радостями поделился Саксен. Бог лесов Дармуд Корил призвал его к себе и исцелил.
   Всё это время Тор стоял в стороне, не желая мешать.
   «Солиана… Арабелла — одна из десяти Паладинов?»
   «Да».
   Его охватило волнение.
   «А Кайрус?»
   «Конечно, Тор».
   Похоже, его сообразительность обрадовала волчицу.
   «Значит, нужно найти ещё пятерых. Не бойся, Солиана, я не стану мучить тебя расспросами».
   «Спасибо, друг мой. Ты сам поймёшь, когда придёт время, — она повернула к нему свою тяжёлую великолепную голову. — Обещаю, Лисс вас не оставит».
   Тор кивнул. Он доверял Солиане, доверял Лисс, доверял им всем.
   «И все Паладины соберутся в Сердце Лесов?»
   «Да, в конце концов так и случится. Но должно пройти какое-то время, прежде чем мы будем вместе».
   Тору отчаянно хотелось спросить, что должен сделать за это время он сам. Но к ним уже направлялись Саксен, а с ним Элисса, взволнованная и счастливая. По её щекам текли слезы. Момент был упущен. Тор удивлённо разглядывал клука. Оказывается, Саксен был широкоплечим, а ростом не намного ниже его самого! В нём чувствовалась недюжинная сила и выносливость.
   — Здравствуй, Тор, — звучно произнёс Саксен. Кажется, он наслаждался вновь обретённым даром речи.
   — Здравствуй, друг мой!
   По обычаю клуков, Тор приветствовал его, соединив с ним ладони крест-накрест, и отметил, что Саксен это оценил.
   Подошла Соррель. В её выражение лица было трудно понять, но Тор не стал ломать над этим голову. Старушка всегда отличалась скрытностью. Сейчас, скорее всего, она готовится при первой же возможности сообщить все новости Меркуду. Но Тора это почти не беспокоило — впервые за долгое время. Впервые он чувствовал, что сам управляет своей жизнью. Он больше не был марионеткой в руках Меркуда.
   Саксен похлопал его по спине.
   — Я думал, что моя новость сегодня будет самой удивительной. Но вы с Элиссой меня перещеголяли.
   Его улыбка была радостной и лукавой. Тор улыбнулся в ответ.
   Пришло время праздновать.
 
   Соррель устала. Праздник затянулся допоздна, но старушка не могла винить своих друзей за то, что они не хотят упускать случая повеселиться вволю. Во имя Света! Сколько каждому из них пришлось пережить, чтобы оказаться здесь и насладиться неомраченной радостью! Увы, она старалась казаться весёлой, но разделить эту радость не могла.
   Элисса понесла.
   Что скажут на это Старейшины Академии?! Соррель содрогнулась. Но через миг поняла: Академия вместе со всей их прежней жизнью осталась далеко в прошлом.
   Конечно, надо рассказать Меркуду. Последнее, о чём он слышал — это о побеге и о том, что им удалось укрыться в Великом Лесу. Но и только.
   Все уже спали. Сердце Лесов погрузилось в тишину. Но Соррель знала, что не разбудит Меркуда. И в самом деле, он откликнулся мгновенно.
   «Какие новости, любовь моя? Мне тебя так не хватало».
   Соррель почувствовала, как на душе теплеет.
   «Со времени нашего последнего разговора произошло столько всего удивительного. Саксен чудесным образом исцелился. Исцелился полностью, Меркуд!»
   «Его исцелил Тор?»
   «Нет. В первую ночь, когда мы оказались в лесу, клук куда-то исчез. Откровенно говоря, я в это время спала. Саксен утверждает, что к нему пришла огромная серебристая волчица и отвела его в некое место, где и произошло чудесное исцеление. Больше я ничего не знаю».
   «А ты видела эту волчицу?»
   «Конечно. Первый раз — только мельком, когда мы вошли в Лес. Поэтому я не усомнилась в его словах. Но по-настоящему с Солианой я познакомилась только сегодня вечером».
   «Солиана!» — она услышала, как Меркуд смеётся. Последнее время такое случалось редко.
   «Что тебя так развеселило, любовь моя?»
   «Просто радуюсь добрым вестям, Соррель. Вот и все».
   «Ну, тогда я тебя ещё обрадую. Если в двух словах… Тор с Элиссой поженились»
   «Да неужели?»
   «Я при этом не присутствовала, но тем не менее. Доказательство тому — травяное колечко на пальце у Элиссы».
   «Хочешь сказать, по Великому Лесу толпами гуляют жрецы? — раздражённо проворчал Меркуд. — И обручают всех желающих?»
   Соррель хотела ответить ему колкостью, но вовремя одёрнула себя.
   «Нет, конечно, — терпеливо ответила она. — Только одна жрица, праведная отшельница. Солиана про неё знает».
   «Только не говори, что её зовут Арабелла! Ведь это так!»
   «Так оно и есть, — Соррель знала Меркуда давно — слишком давно, но не могла припомнить, чтобы он когда-нибудь был настолько взволнован. — Я слышала, как они называли её Арабеллой».
   Меркуд молчал, но она чувствовала, что связь не прервалась, и терпеливо ждала — пока не услышала, как тот вздохнул.
   «Спасибо, любовь моя. Ты принесла мне поистине счастливую весть. Я уверен, Нанак тоже будет очень рад».
   Соррель не знала, кто такой Нанак, но решила не уточнять.
   «Это ещё не все, Меркуд. Надеюсь, ты сидишь?»
   Снова вздох, но на этот раз недовольный.
   «Тор и Элисса утверждают, что эта отшельница обняла Элиссу и вдруг заволновалась и попросила разрешения её осмотреть. Разумеется, девочка не возражала. Так вот: по мнению этой Арабеллы, Элисса беременна».
   «Вот оно… — прошептал Меркуд, а потом его восторженный возглас наполнил голову Соррели: — Вот оно!»
   «Что, что, Меркуд? Объясни мне».
   «Триединство, женщина! То, чего мы искали. Тор, Элисса и ребёнок. Трое. Они едины. Как я раньше не догадался? Это же очевидно!»
   В следующий миг Соррели показалось, что на неё обрушился многоголосый бормочущий поток. Меркуд забыл прервать связь. Он что-то взвешивал, обдумывал, проверял… и все эти мысли звучали у неё в голове одновременно. Оставалось лишь снова набраться терпения и ждать, пока он немного успокоится.
   «Чего ты хочешь от меня?» — спросила она, почувствовав, что старик слышит её.
   «Что говорят дети?»
   «Они хотят какое-то время пожить в Сердце Лесов. Во всяком случае, так считает Тор. Отсидеться в убежище — по крайней мере, до рождения ребёнка. После этого… кто знает».
   «Тогда просто оставайся рядом. Следуй за ними. Я уже говорил: пока мы ещё можем влиять на ход событий. Возможно, когда ребёнок родится, наша задача будет выполнена, любовь моя. И мы наконец-то сможем завершить свой путь».
   Странно, но Соррель почему-то обрадовалась. Она устала от бесконечных поисков.

Глава 24
Рождение

   Со дня свадьбы прошло восемь месяцев.
   О такой жизни можно было лишь мечтать. Беглецам довелось пережить многое — каждому своё. Ныне тишина, дарованная Лесом, и его безграничная щедрость вызывали смущение, граничащее с благоговейным трепетом. Но никто не хотел иной жизни — и прежде всего новобрачные.
   Тор с Элиссой поселились в шалаше, который выстроили из ветвей и сучьев, сброшенных Лесом. Их жизнь была простой и беззаботной. Что же до Соррели, то она, похоже, жила как прежде, и её видели редко. Она бродила по лесу, собирала травы и наслаждалась этим. Непохоже, чтобы её что-то беспокоило. Саксен тоже соорудил себе шалаш, получив от Леса всё необходимое, и все дни напролёт осматривал окрестности.
   Казалось, время остановилось. Один день был похож на другой, и лишь округляющийся живот Элиесы напоминал о том, что жизнь идёт своим чередом. Ребёнок рос. Элисса расцветала, роды обещали быть лёгкими.
   Арабелла часто навещала новобрачных. Она подружилась с Саксеном и Клутом, и эта дружба крепла. Странно, но трос Паладинов словно никогда не знали друг друга. Порой то у одного, то у другого из тёмных глубин памяти всплывала смутная мысль — и ускользала, не оставляя ничего, кроме досады. У Тора было на этот счёт своё мнение. Он считал, что в урочный час сила вернётся к ним, и всё, что нужно будет вспомнить, вспомнится. Остальным оставалось лишь согласиться и утешиться этим.
   Великий Лес казался поистине бескрайним. Неудивительно, что Саксену потребовалось немало времени, чтобы добраться до старой повозки, на которой они победно въехали под его сень несколько месяцев назад. Тогда он прихватил с собой лишь самое необходимое — например, старый котёл, в котором беглецы теперь готовили еду. Все, в чём не было особой нужды, так и осталось в повозке.
   После восьми дней отсутствия Саксен вернулся с мешком, который Элисса тотчас узнала. Ребёнок у неё в животе ударил ножкой, словно его рассердило имя Орлака, даже произнесённое мысленно. Но, возможно, малыш просто почувствовал беспокойство матери.
   — О, Саксен! — крикнул Тор. Он расчищал место между двумя молодыми деревцами, на которые собирался повесить кусок ткани — колыбель для новорождённого. Работа оказалась нудной, и он был рад ненадолго прерваться. — Наконец-то ты вернулся! Сейчас присоединюсь к вам, глазом моргнуть не успеете.
   Саксен кивнул и, покачивая мешком, подошёл к Элиссе.
   — Помнишь?
   — Лучше бы ты их не приносил, — отозвалась она.
   — Значит, тебе лучше туда не заглядывать, — Саксен пожал плечами и поставил мешок на землю.
   Элисса ничего не ответила и погладила живот.
   — Сильно я выросла?
   — Ещё бы. Подозреваю, у тебя внутри целая цирковая труппа!
   Оба улыбнулись, вспоминая прошлые дни, которые казались такими далёкими.
   — Я так быстро устаю, — вздохнула Элисса, наливая Саксену кружку воды. — Посиди со мной немного.
   — Два дня назад я встретил Соррель.
   — И как она?
   — О, ворчит, как обычно. Сказала, что скоро вернётся — мало ли, малышу захочется увидеть мир раньше срока.
   — Вот славно… Я не хотела говорить Тору, Саксен… но мне страшно.
   Клук протянул ей пустую кружку.
   — Чего ты боишься?
   — Сама не знаю… наверно, неизвестности. Ребёнок вот-вот родится, а мы живём в лесу.
   — Успокойся. Во-первых, Соррель — опытная повитуха.
   Во-вторых, более безопасного места не найти во всех четырёх Королевствах. Помни: Сердце Лесов исцеляет своих…
   Он с облегчением увидел на её лице улыбку и улыбнулся в ответ.
   — И в-третьих: ты получишь любую помощь, которая тебе понадобится.
   — Я знаю.
   — Что это у тебя, Саксен? — Тор, появившись из-за спины клука, кивком указал на мешок.
   — Элисса просила меня сохранить это, когда мы бежали из Академии.
   Тор посмотрел на свою жену, и она поморщилась.
   — Книги, написанные Нанаком.
   — А-а…
   Он понял, что она не хочет об этом вспоминать.
   — А вот и гамак для маленького Гинта, — в его голосе звучала неподдельная гордость.
   — Он может понадобиться раньше, чем мы думали, — Элисса с трудом поменяла положение. — У меня с утра какие-то боли. Правда, совсем лёгкие.
   Мужчины обеспокоенно переглянулись.
   — Не бойтесь, — Элисса заставила себя засмеяться, — сейчас он не выскочит. Но, думаю, он окажется торопыжкой…
   Однако к концу дня им стало не до смеха.
   Солнце клонилось к закату, и боли усиливались. Элисса по поляне ходила взад и вперёд — так ей было легче. Время от времени то Тор, то Саксен брал будущую мать под руку и прогуливался вместе с ней. К сумеркам Элисса уже еле держалась на ногах, хотя и продолжала ходить. Теперь её спутники не отходили от неё ни на миг: как только один собирался отдохнуть, второй тут же оказывался радом и предлагал руку.
   Когда совсем стемнело, на поляне, к всеобщему облегчению, появилась Соррель. Для Элиссы это не было неожиданностью: едва почувствовав боль, она мысленно оповестила свою наставницу. Разумеется, старушка поспешила на зов.
   Солиана, выполняя просьбу Тора, встретила её по дороге и привела с собой Кетая, который на удивление быстро доставил повитуху на место.
   Первым делом Соррель приказала Тору и Саксену удалиться, но не отходить далеко: они могли понадобиться в любой миг. Она уже поняла, что этой ночью ей придётся призвать весь свой опыт родовспоможения: ребёнок лежал очень неудачно. А если учесть, что у Элиссы ещё не было детей… Она напоила будущую мать настойкой, которую извлекла из своей бездонной сумки; молодой женщине вскоре полегчало, и она задремала, но то и дело ворочалась и вскрикивала.
   Мужчины, не находя себе места от беспокойства, топтались у края поляны. Их было необходимо чем-то занять. Это оказалось несложно: Тор получил кучу тряпья, которое надо было рвать на лоскуты, а Саксен развёл костёр и грел воду. Солиана тенью бродила вокруг поляны, отгоняя слишком любопытных обитателей Леса. Время от времени в ночном небе мелькала другая тень — Клут тоже был в дозоре.
   Острый глаз позволял соколу видеть всё, что происходило на земле. Весь день Клуту не давало покоя дурное предчувствие — вот почему он, против обыкновения, не сидел на плече у Тора, а носился над вершинами деревьев. К тому же страхи обычно заразительны, а Клуту не хотелось, чтобы Тору передалась его тревога. Конечно, все его друзья беспокоились за Элиссу и ребёнка, но такого страха Клут прежде не чувствовал.
   Виной этому страху был Гот. Инквизитор так и не отказался от поисков. Он снова и снова возвращался туда, где Саксен и Соррель вошли в Великий Лес.
   Скорее всего, Гот надеялся, что следы повозки приведут его к тем, кто в ней ехал. Тогда он снова сможет загнать свою жертву в угол. Со дня свадьбы Тора и Элиссы Клут пристально наблюдал, как Инквизитор прочёсывает лес. Он уже предпринял четыре вылазки и уходил ни с чем, кипя от ярости. Но на этот раз всё было иначе. Гот вернулся с отрядом королевской стражи — похоже, Лорис дал добро на поиски. Но почему Великий Лес позволил Готу забраться так далеко? Что происходит?
   До сих пор сокол с наслаждением наблюдал, как Лес морочит мерзавца Инквизитора. Тропинки, которые появлялись ниоткуда, то обрывались, то замыкались сами на себя, то выводили к водопадам и непролазным зарослям. Надо было видеть лицо Инквизитора, когда он стоял перед отвесной скалой, в которую упиралась протоптанная стёжка! Казалось, деревья и кусты развлекаются, заставляя Инквизитора кружить в чаще. Но на этот раз всё шло по-другому. Гот подобрался к самому Сердцу Лесов. Это было достаточным поводом для беспокойства.
   Вскоре, к радости Соррели, появилась Арабелла. Теперь, когда боли становились слишком сильными, женщины вместе водили Элиссу по поляне.
   Наступила полночь. Родовые схватки продолжались вот уже десятый час, а перемен всё не было. По словам Соррели, роды у женщины — как лестница в три пролёта. Элисса никак не могла миновать второй, чтобы начать восхождение на третий. Течение родов прекратилось, вместо того чтобы набирать силу.
   — Нас ждёт долгая ночь, — Соррель старалась не выдать беспокойства. Состояние ребёнка внушало большие опасения. Элисса далека от того, чтобы разрешиться от бремени. Значит, малышу придётся продержаться до рассвета… если не дольше. К этому времени жизнь и матери, и ребёнка будет висеть на волоске. Соррель успокаивала себя лишь тем, что волшебство Леса, возможно, придёт им на помощь.
   Тор уже давно расправился с тряпками и теперь стоял в тени, едва сохраняя присутствие духа. Клут скрывался где-то среди ветвей. Лучше бы сокол, как обычно, сидел у него на плече, подумал Тор. Элисса стонала, и каждый её стон усиливал их тревогу: не нужно было быть повитухой, чтобы понять, что она теряет силы.
   Чтобы немного успокоиться, Тор окликнул своего пернатого друга.
   «Что нового в Лесу?»
   «Тебе лучше не знать».
   Клут тут же пожалел, что поспешил с ответом. Тор был весь внимание.
   «Ты о чём?»
   «Не обращай внимания, — сокол попытался говорить небрежно. — Тебе есть о чём беспокоиться, Тор. Поговорим об этом позже… Спроси у Соррели, как дела».
   «Нет нужды, Клут. Я и сам вижу, что Элиссе не стало лучше. 1ак что поговорим сейчас, хочешь ты или нет».
   Клут понял, что сам себя загнал в угол. Тор услышал, как сокол вздохнул.
   «Гот идёт по Великому Лесу. С ним отряд королевской стражи».
   «И он давно здесь?».
   Внутри у него словно что-то оборвалось. Нет, он не страшился Гота. Но слишком хорошо знал, какой ужас охватывает Элиссу при одном имени Инквизитора.
   «Пять месяцев», — мягко ответила птица.
   На этот раз Тор даже не потрудился обратиться нему мысленно.
   — Что? — заорал он.
   Все разом обернулись в его сторону — даже Элисса, превозмогая боль, открыла глаза. Тор махнул рукой, призывая не обращать на него внимания, и отступил дальше в тень.
   «Во имя Света! О чём ты, Клут?»
   «Не заставляй меня это повторять», — смущённо ответил сокол.
   «Когда ты собирался сообщить мне об этом?»
   «Когда ребёнок родится».
   «Если он вообще родится… А если родится, Гот тут же убьёт его».
   «Хватит, Тор! Гот не найдёт твоего ребёнка. Сердце Лесов защитит нас. Лес и так всё время сбивал его с пути. Но кто знал, что этот мерзавец окажется таким упорным? Он одержим желанием найти вас».
   «И что теперь делать?»
   «Пока ничего. Просто не забывай о своей жене».
   Элисса вскрикнула, и Тору стало не до разговоров. Юноша бросился к ней. Саксен, который до сих пор держался в тени, тоже покинул своё укрытие. Клук молчал, но его лицо было искажено страданием..
   Из-под рубашки Элиссы текла кровь. Соррель побледнела, а обычно бесстрастная Арабелла встревоженно нахмурилась.
   — Дурной знак, — проворчала Соррель. Она больше не пыталась скрывать беспокойство. Кровь означает, что смерть близка. Но Элисса и её ребёнок бесценны, их нельзя потерять.
   Когда боль схлынула, Элисса приоткрыла глаза, посмотрела на Тора и попыталась улыбнуться. Потом пересохшие губы молодой женщины шевельнулись, но прежде, чем она успела прошептать «я тебя люблю», новая волна мук накрыла её с головой. Кровь ручейками текла у неё по ногам, окропляя землю, где на коленях стоял Тор.
   Слёзы душили его. Это было неправильно. Элисса умирала у него на глазах. Она боролась за то, чтобы подарить этому миру ребёнка, и медленно проигрывала битву.
   — Я больше ничего не могу сделать, — беспомощно проговорила Соррель. — Их может спасти только чудо. Элиссе очень плохо…
   Она лишь выразила вслух то, о чём и так было известно.
   — Нет! — воскликнул Саксен. Он знал, что это правда, но не мог с этим смириться.
   Тор взял себя в руки и быстро огляделся. Его мозг лихорадочно работал. Рядом с Саксеном стояла Солиана — никто не заметил, как она подошла. Элисса была смертельно бледна и истекала кровью. Наверно, так же умирала её мать, даря жизнь дочери… Нет, это не должно повториться. Времени на раздумья больше не оставалось. Только действовать.
   «Солиана, мы можем призвать Дармуда Корила?»
   — Я здесь, — раздался звучный голос. — Дайте её мне.
   Это был приказ, который надлежало исполнить без промедления. Тор и Саксен наклонились, чтобы поднять Элиссу, но бог лесов обращался не к ним. Длинные лозы выползли из зарослей и обвили роженицу. Прутики и ветки, на которых она лежала, зашевелились, приподнимая женщину. И, наконец, величественное вековое дерево протянуло к ней свои ветви, бережно подхватило распростёртое тело и передало Дармуду Корилу.
   Огромный, исполненный мощи, он стоял в окружении мерцающих Небесных Огней, держа Элиссу на руках, словно младенца. Потом сияние окутало её, и воздух наполнился тихим пением. А тем временем лоза обвивала всех, кто стоял на поляне… и они сливались с силой бога, которая текла сквозь них.
   Окружённый благоговейным молчанием, Дармуд Корил творил чудо. Из уст бога лесов лилась песнь… нет, не песнь — просто басовитые звуки, которые не складывались в мелодию. Свечение набирало силу, вспыхивало в такт этому странному напеву, а деревья тянулись к Элиссе ветвями и что-то шептали.
   Лишь позже каждый, кто был в ту ночь на поляне, признает, что не просто стал свидетелем чуда, но и ощутил силу Дармуда Корила. Правда, лишь Соррель поняла, насколько изменила её эта сила, хотя ещё не знала, к добру это или к худу.
   Сияние было таким ярким, что даже Клут и Солиана прищурили глаза. И только Тор смотрел сквозь него, впитывая малейшие оттенки цвета, звука и запаха, чтобы запомнить облик волшебства, в котором купалась его любимая.
   Сколько прошло времени? Несколько мгновений или вечность? Огни снова потускнели. Деревья выпрямились. Взгляд бога лесов был устремлён на людей, которые стояли перед ним.
   Дармуд Корил поднял Элиссу чуть выше и нежно поцеловал её в лоб, а потом передал дереву, которое приняло её на руки-ветви и бережно опустило на прежнее место.
   — Кровь остановилась, и она крепко спит, — произнёс бог. — Во сне она исцелится, но не будет ничего помнить. Принимай ребёнка, повитуха! Он идёт!
   Соррели понадобился миг, чтобы понять: бог обращается к ней. Она бросилась к Элиссе и приподняла пропитанный кровью подол.
   — Воистину! — закричала она. — Я вижу ребёнка!
   Тор упал к ногам лесного бога.
   — Как мне благодарить тебя? — пробормотал он, не смея поднять глаза.
   «Ты — Тот Самый, Тор, — голос Дармуда Корила звучал у него в голове, мягкий и рокочущий, как раскаты далёкого грома. — Ты спасёшь нас всех. Когда-нибудь мы отблагодарим тебя. Но прежде ты многое переживёшь, и среди прочего — страшную боль. Нет, я не должен выслушивать от тебя слова благодарности. Я сам должен просить у тебя прощения за то, что придётся совершить Сердцу Лесов».
   Тор поднял голову и посмотрел в глаза Дармуда Корила, в которых переливались цвета леса, и увидел в них бесконечное сострадание и печаль. За что Сердце Лесов просит прощения?
   Он нахмурился.
   «Я не понимаю».
   «Ты поймёшь, сын мой», — ещё печальнее произнёс бог. Потом Небесные Огни погасли совсем, и Дармуд Корил исчез.
   — Тор! — крикнула Арабелла. — Твой ребёнок почти вышел!
   Тор обернулся и увидел, как Саксен сжимает праведницу в объятьях, и у обоих по щекам текут слезы. А затем тишину Сердца Лесов прорезал самый удивительный на свете звук.
   Крик новорождённого.
   — Мальчик, — объявила Соррель. Её переполняли чувства, голос звенел. Стоя на коленях у ног Элиссы, она протягивала ребёнка Тору.
   Арабелла вручила новоиспечённому отцу мягкое полотенце. Он принял мальчика из рук Соррели и заплакал, не стыдясь.
   — О, Гидион, — прошептал он. — Твоя мать будет так гордиться тобой.
   Внезапно целая стайка лесных зверьков выбежала из зарослей и бросилась врассыпную.
   «Их что-то напугало», — насторожённо проговорила Солиана и устремилась следом.