Март Михаил. Погашено кровью

   — Идея недурна, — усмехнулся Лосев. — Но где гарантия, что господин Кузьмов пожелает выдать нам такую справку? У него сильная защита.
   — Когда щенок в двадцать девять лет занимает такой пост, нетрудно просчитать каждый его шаг к вершине, — твердо заявил Фил. — Такие мелочи для нас не помеха. Мы должны вывести четыре или пять эпизодов с хорошим компроматом на Кузьмова, и справка в наших руках. Не забывайте, что эта просьба необременительна для молодого бизнесмена. Вряд ли он станет торговаться.
   — Но мы не знаем, где живет этот тип, — удивился Костылев.
   — Глупее вопросов не слыхал, — рявкнул Фил. — Вот тебе и карты в руки. Найди Кузьмова. Суток тебе вполне хватит.
   Точки и акценты были расставлены. Неожиданно Фил понял, что все получается так, как он хотел. Теперь, если поиграть в активность, все вопросы внутреннего порядка можно решить в течение недели, максимум десяти дней.

***

   Встреча подполковника Ефимова с генералом Боровским как обычно проходила возле могилы капитана Ушакова на Ваганьковском кладбище.
   Ефимов доложил, что Хлыст прижат к стене и готов сдать подряд на отстрел. Вопрос нескольких дней.
   — Это кстати. В стане Хлыста уже нет наших людей, и вас никто не опознает и не вычислит. Агент, работавший по легенде в одном из звеньев Хлыста, исчез. Нет сомнений, что его вскрыли после ряда провалов с киллерами. За суматохой успели забыть о подполковнике Ефимове, который расставляет ловушки киллерам в центре Москвы.
   — Пронесло?
   — Можно и так сказать.
   Генерал достал из дипломата водку, рюмки, бутерброды и сверток в черном целлофановом пакете.
   — Здесь не хлеб, а твой гонорар, Григорий. Уберешь в свой портфель, когда будешь уходить.
   Первую рюмку выпили за безвременно ушедших героев, вторую — за удачу.
   — Пришел второй заказ. Сумма та же, сложности упрощены предельно.
   Но рекомендуется действовать наверняка. Без догонок!
   — Первый блин комом, Денис Спиридоныч.
   — Автомобиль «БМВ». Ежедневный маршрут стабилен, без сюрпризов, с тремя остановками. Самое тихое местечко у развилки на Коровинском шоссе.
   Подробности в конверте, который лежит вместе с деньгами.
   — Все понял. Когда?
   — Любой день на этой неделе, до субботы.
   Генерал разлил водку и покосился на надгробный камень. Снег стаял, и с керамической фотографии на посетителей строго смотрел человек, который погиб, защищая закон.

***

   Кот размахнулся и резко ударил девчонку тыльной стороной ладони по лицу. Девочка пролетела через всю комнату и упала на кровать.
   — Ты с кем споришь, сикилявка вонючая! Ты молиться на меня должна!
   Хрупкое, раздетое донага существо сжалось в комок и испуганно смотрело на холеную физиономию с отвратительной ухмылкой. Девушке недавно стукнуло шестнадцать. Она приехала в Москву поступать в театральный институт.
   Сколько их, таких куколок, бегают от Щукинского к Щепкинскому, от МХАТа к ГИТИСу. И вот им попадается такой импозантный красавец, спускающийся по лестнице института, и, увидев красотку, подзывает к себе.
   — У вас удивительные данные, дитя мое. Вы созданы, чтобы стать актрисой. Где рождаются такие самородки?
   — Я из Уфы.
   — Что ж, Россия необъятна. Приходите ко мне завтра, я вас прослушаю, и мы пробьем непреодолимые препятствия вместе.
   Сколько их, таких наивных и глупых, прилипало к волосатым лапам Кота. Попадая однажды на четвертый этаж казино, они уже никогда не спускались вниз. Кот ломал всех. Кого не мог — передавал Глухарю. Девочки проходили сквозь строй его быков и отправлялись в «крематорий». Некоторых находили на подмосковных городских свалках, обгрызенных крысами и собаками, изуродованных вороньими клювами. Никто никогда не пытался их опознать.
   — Запомни, кошечка, если ты не будешь меня слушать, я посажу тебя на иглу, и тогда твоя жизнь будет конченой. Если ты как следует научишься раздвигать ноги и слушаться меня, то через пару лет я тебя выпущу. Ты еще успеешь стать артисткой. Я тебя устрою во ВГИК. Полученный здесь опыт тебе только поможет в жизни. В кино попадают через постель, детка. А ты сумеешь удивить своих режиссеров отличным обслуживанием. Здесь тебя всему научат. Но если ты будешь со мной спорить, то твоя жизнь превратится в ад.
   Девушка рыдала, закрыв руками хорошенькое личико. Длинная русая коса, как увязанный сноп сена, лежала на взбитой подушке, простыня была залита кровью.
   — Учти, детка. Отсюда выхода нет. — Он указал на решетки в окнах.
   — Никто еще не ушел от меня живым без моего согласия.
   Девочка вскочила с кровати и бросилась на колени. Она умоляла, кричала, но ее уже невозможно было понять.
   Кот снял со стула рубашку, надел «бабочку», смокинг и вышел из комнаты.
   Тут все выглядело, как в гостинице. Длинный коридор, ковровая дорожка и двери с номерами, в каждой из которых торчал ключ.
   В конце коридора стоял стол дежурной, а перед выходом на лестничную площадку скучали двое шкафов с голыми черепами.
   — Катя, сделай новенькой успокоительное. Она изводит себя. А мне порченый товар не нужен. Пусть за ней Даяна присмотрит. Она умеет убеждать.
   — Хорошо, Котик. Я все сделаю.
   С четвертого этажа Кот спустился в подвал. Он не любил это место.
   Здесь царствовал Глухарь со своей бандой. Каждый входивший сюда подвергался обыску и унизительному обращению. Но у Кота не было выбора. Он прятал Марго от Хлыста, а подвал — единственное место, куда Хлыст не заходил.
   После проверки Кот взял из шкафчика свой поднос, заполнил шприц и отправился в гости. Марго изнемогала. Жар от юпитеров был невыносим. Доски стали мокрыми.
   Ее колотило в наркотической лихорадке. Рыжая уже плохо соображала.
   Она приходила в себя на час или два после того, как Кот ей сделает укол, а потом вновь начиналась борьба за жизнь. Но борьба уже протекала вяло, инстинктивно.
   Заскрипела дверь. Марго приподнялась. Глаза ее горели, шершавый язык облизывал пересохшие губы. От былой красоты не осталось и следа.
   — А вот и подарочек нашей милой сучке! — гнусавил Кот, подходя к железной койке.
   — Ну живей. Давай, Кот. Ну! — Марго хрипела. Ее голос куда-то провалился, и из гортани исходило змеиное шипение. — Ну что ты тянешь?
   Кот улыбался. Именно этого он и добивался. Он всегда улыбался, когда получал удовлетворение от собственной прихоти.
   — Ну вот, детка. Это твой последний укольчик. Потом ты пойдешь подыхать к себе в легавку. Я приколю к твоей рыжей копне записку с приветом к министру внутренних дел: «Подохла при исполнении похотливых желаний и легавых заданий. За что боролась, на то и напоролась!»
   Руки Марго стали синими, она потеряла немало килограммов и превратилась в сухую ветку. Игла вошла в исколотую руку, и прозрачная жидкость мгновенно покраснела. Поршень начал выталкивать смертоносную смесь из шприца в отравленный организм.
   — Я так думаю, кошечка, что наручники с тебя пора снять. Ты уже не опасна и вряд ли сумеешь встать на ноги без посторонней помощи.
   Кот выждал некоторое время. Марго перестала трястись, ее лицо искривилось в гримасе, похожей на улыбку. Она уснула…

***

   Пока в казино каждый делал что хотел, Хлыст сидел в удобном кресле в квартире на Сивцевом Вражке, где его мягко называли Гек.
   Дмитрий Николаевич Шевцов находился в прекрасном расположении духа и разговаривал со своим помощником, прохаживаясь по комнате:
   — Ну если этот легавый хочет получить подряд, как он выразился, на отстрел, то ему можно уступить. Ты меня уверял, что в этом блоке есть резервы, о которых твой протеже, генерал Князев, не знает. Ну и Бог с ним. Господину Ефимову тоже не нужно ничего знать. Отдай ему верхушку айсберга, и пусть работает. А я на этой неделе проверю, под кем ходит подполковник. Уж очень он нагло ведет себя.
   — Я вас понял, хозяин. Теперь следующее. Я должен сказать вам, что структура казино рушится. Это не только «Орион», которым руковожу я, но и «Пальмира», которой руководит Чук. Хочу быть с вами откровенным. У нас опустились руки. Мы с Чуком не в состоянии возместить вам три миллиона долларов. Данный вами срок подходит к концу, но у нас ничего не получается.
   — Возможно, ты прав, Гек. — Шевцов остановился возле аквариума и начал разглядывать рыбок. — Возможно. Уберем этот инцидент в долгий ящик. Наведи порядок в доме. Жестко.
   — Мне нужна помощь. Котляковская группировка прикрывает Кота, который увлекся наркотиками. Глухарь пользуется поддержкой банды Соленого и выступает с ним в разборках. Они пытаются выйти из-под моего контроля.
   — Хорошо, что ты решил сказать мне правду. Теперь я тебе верю.
   Сегодня утром я виделся с Филом. Если помнишь, то молодой человек занимается частным сыском и выполняет для меня кое-какую работу. Так вот. Он сейчас занимается делом, связанным с наркотиками, и он просил меня дать ему санкцию на обработку Кота. Я даже не понял, о ком идет речь, но он мне пояснил, что Кот работает в моем казино. Филу не откажешь в прозорливости. Тебе ничего не надо делать. Фил сам займется Котом, ты тут будешь ни при чем. Тебе нет смысла идти на конфликт с котляковской группировкой. Все, что тебе следует сделать, это передать бордель более надежному человеку. В итоге Кот останется не у дел. Что касается Глухаря, то я подумаю, как его поссорить с Соленым. Соленый очень мнительный человек. Если кто-то из его людей погибает, он подозревает всех.
   Натрави на Соленого своего подполковника, а подставь Филина. Это и будет испытанием для Ефимова. Справится с Соленым, отдай ему подряд.
   Шевцов подошел к письменному столу и раскрыл кожаную папку.
   — Иди сюда, Гек. Подпиши бумаги. Корин встал и подошел к столу.
   — Что это?
   — Пустяки. Это договор. Ты как владелец трех казино выпустил акции и сделал свои доходные дома акционерным обществом закрытого типа. К сожалению, Яша, нам стало очень трудно содержать эти притоны. Нужны свежие вливания. Но тебя такой оборот должен устраивать. Если до сегодняшнего дня ты сидел на зарплате и лишь пыль пускал в глаза, то теперь ты будешь иметь свой пакет акций и получать законный доход. Твоя зарплата тебе сохраняется. Ну?
   Хлыст ничего не понял, кроме того, что босс сдержал свое обещание.
   Он сделал его шестеркой, но снял трехмиллионный груз с плеч.

***

   Найти мать погибшего восемь лет назад Евгения Симакова оказалось делом нелегким. Лидия Петровна проживала у своего гражданского мужа и редко появлялась по месту прописки.
   Встреча состоялась в ее кабинете в институте Склифосовского во время обеденного перерыва. Статная красивая женщина, которой перевалило за первую половину столетия, встретила гостей с некоторым удивлением.
   — Я не совсем понимаю, в чем вы хотите разобраться? — спросила она, разглядывая Сычева и его спутника. — В свое время вы сделали массу глупостей и ошибок. Я, конечно, не следователь, но если проанализировать эту историю, то могу сказать одно: в тюрьме сидел невинный человек.
   — На чем основаны ваши предположения?
   — Ни на чем. Не вижу смысла искать основания. Нет оснований другу детства убивать своего друга детства! — Секунду подумав, она добавила: — Чепуха какая-то получилась.
   — Вполне разумная чепуха, — заметил Сычев. — Вы знали что-нибудь о наркотиках?
   — Потом догадалась. После смерти Жени к нам в дом приходили подозрительные люди. Они не верили, что Женя умер, и требовали с ним встречи. Я уехала из дома. Но при обыске у нас в доме нашли морфий. У Сергея после ареста тоже нашли морфий.
   — А у Василия?
   — У Кузьмова? Но у него никто обыска не устраивал. Он в этот день на даче был у друзей.
   — А вас это не удивило? Трое друзей, не разлей вода, день и ночь вместе. И вдруг один убивает другого из-за наркотиков, а третий ни при чем. И что еще удивительно, он даже в деле в качестве свидетеля не проходит.
   — Разве его не вызывали в милицию?
   — А зачем? Тогда он никого не интересовал. Алиби. Скажите, если Сергей Белый мог убить вашего сына, то почему Василий Кузьмов не мог этого сделать?
   — Никто из них не мог этого сделать. Они дружили, учились, пусть даже сбились с пути истинного и занялись не тем, чем следует, но никто из них не мог убить человека. Они жили для того, чтобы лечить людей, а не убивать.
   Врачи-убийцы существовали лишь в больном воображении Сталина. К тому же и Вася и Сережа высокого роста.
   — Извините, — не понял Сычев, — при чем здесь рост?
   — Наш патологоанатом сделал вполне квалифицированное заключение, что Женю убил человек ниже его ростом. А Сергей и Кузя были выше. Траектория пули. Он и Сергею это сказал.
   — Когда? — насторожился Сычев.
   — На прошлой неделе. Сережа приходил сюда с каким-то мальчиком.
   Интересовался Васей. Но никто не знает, где его искать. После смерти отца Василий съехал со старой квартиры.
   — Как звали его отца?
   — Василий Никифорович Кузьмов. Известный фармацевт, профессор.
   — У меня к вам еще один вопрос. Возможно, он покажется вам странным. Вы помните, в каком виде был найден морфий при обыске?
   — В обычном. В ампулах, а ампулы в конфетных коробках.
   — Это вам как врачу кажется, что морфий бывает только в ампулах.
   По-другому это называется «в фабричной упаковке». Восемь лет назад ни одна артель не смогла бы изготовлять морфий и упаковывать его в ампулы.
   — Что вы хотите этим сказать?
   — Извините, Лидия Петровна. Я еще увижусь с вами. У меня постоянно возникают вопросы, на которые кто-то должен отвечать. Я не хочу быть гадалкой, и я не чародей. Сейчас у меня нет ответов, но они будут.
   Сычев и Горелов возвращались в гостиницу пешком, черед весь центр.
   — Я же говорил вам, Алексей Денисыч, что Белого подставили. Каждый день мы натыкаемся на подтверждение этому.
   Сычев молчал. Горелов не умолкал всю дорогу, пока в гостинице дежурный не передал им, что звонили из прокуратуры и просили перезвонить. Сычев не стал перезванивать. Он выскочил на улицу и поймал такси. Горелов едва успел впрыгнуть на заднее сиденье.
   Генерал встретил приятеля коньяком из-под маятника напольных часов.
   — Ну как дела, командировочный?
   — Шик, блеск, тра-ля-ля. Не тяни кота за хвост, Федя.
   — Ты зря бежал сломя голову. Новости заурядные. Звонил Петухов из Сибири. Так вот что он рассказал. Они взяли одного охотника, который частенько заглядывал к лагерному врачу. Нашли у него ампулы с морфием. Тот раскололся. У них бабы на поселении все наркоманки. Этот врач достает им морфий. Одна ампула стоит собольей шкурки. Во цены! Короче, Петухов прижал лекаря к стенке. Тот дает взятки теми шкурками высокому начальству и взамен получает необходимые медикаменты. В частности, морфий. Есть обоснование. По подложным документам, у него в зоне девять человек страдают раком крови, и они обречены на смерть.
   Морфий нужен для облегчения мучений. Лекарь признался, что в день побега у него находился высокий начальник и лекарь показал ему Белого, сказав, что у него есть анализы, подтверждающие, будто этот заключенный болен раком крови. Но лекарь утверждает, что этот зек ничего не мог понять из их разговора. Он не знал, что Белый — выпускник медицинского института. В действительности Белый абсолютно здоров. Но Петухов делает заключение, что Белый решился на побег из-за страха скорой смерти. Дал деру, чтобы должки свои вернуть на воле.
   — Но побег был подготовлен.
   — Стукачи доложили, будто к побегу готовился кто-то из авторитетов, а поскольку Белый ходил в своих среди воров, то наверняка знал план побега.
   — Значит, месть?! — тихо сказал Сычев.
   — А ты как думаешь, Алеша?
   — Я думаю, он не тому мстить будет. Парня надо тормознуть… Вот что, Федор, помоги мне разобраться в одном деле и найти одного невидимку, пока его Белый не нашел.
   — Садись. Давай обмозгуем твои планы.

***

   В команде Фила Женя Павлов был самым молодым, активным, пронырливым и настойчивым. Этой ночью ему предстояла самая заурядная работенка.
   Где чего стянуть, куда чего подложить, как чего достать — для него не представляло особых проблем.
   Перед ночным рейдом он посетил овощную базу и хорошенько осмотрелся. В телогрейке, с небритой физиономией он катал телегу с пустыми ящиками по всей территории и пришел к выводу, что проблем не будет. Склад Артура охранялся тремя азиками. Руки в брюки и тарабарская болтовня во всю глотку. Они помехой не станут, замок также не выглядел надежной зашитой.
   Болторезы среднего размера перекусят его, как зубы баранку.
   В первом часу ночи Павлов пролез сквозь щель в заборе и, придерживаясь складских стен, направился к цели. Фонари на территории горели выборочно, небо заволокло тучами, что сводило видимость к нулю. У ворот склада на перевернутых ящиках сидели трое мужчин и продолжали начатый утром разговор.
   Три крошечных огонька от сигарет время от времени прыгали то вверх, то вниз.
   Достав из-под куртки болторезы, Павлов ударил тяжелой железкой по брусчатой платформе.
   Реакция последовала мгновенно. Охранники зашевелились, но, очевидно, они восприняли шум как обвал платформы, проходящей над рельсами вдоль стены огромного амбара. Фонарь имелся только у одного из сторожей, и он светил куда угодно, но не в цель. О чем они кудахтали, одному Аллаху известно. Павлов присел на шпалах возле боковой лестницы и ждал. Кто-то из смельчаков все же решился взглянуть, что творится под платформой, и спустился. Здесь его поджидали неприятности. Тяжелые болторезы опустились ему на голову, и, не успев открыть рта, охранник повалился на рельсы. Павлов поймал птицу в полете и тут же оттащил под навес полового покрытия. Темнота позволила ему пойти на некоторый риск. Он поднялся на платформу, заменив собой выбывшего из игры сторожа. Оптический обман сработал, и следующая жертва подпустила его слишком близко. Его бесперебойная болтовня оборвалась в момент контакта с теми же стальными ножницами.
   Оставался третий, у которого в руках находился фонарь, но он метался по площадке возле ворот и не хотел заворачивать за угол. Голос его начал срываться на крик, сторож почувствовал неладное. Еще немного — и он поднимет на ноги всю округу.
   Павлов поднял камешек и бросил его в противоположную стену. Луч фонаря тут же стрельнул в сторону стука. Павлову хватило трех коротких прыжков, и он оказался за спиной разини. Глухой удар, и в воздухе повисла тишина.
   Некоторое время налетчик выжидал, прислушиваясь к мельчайшим шорохам со стороны.
   Когда наконец он убедился, что предварительная чистка закончена, он принялся за замок. Немного усилий — и стандартная скобяная утварь превратилась в бесполезную железку. Павлов скинул засов и приоткрыл скрипучую створку. Прошмыгнув внутрь, он достал свой фонарь и осмотрел помещение.
   Болторезы были спрятаны за дальние ящики, и их вряд ли кто-нибудь найдет в ближайшее время, а замок улетел в дальний угол, где не ступала нога человека.
   «Морда» сарая — это то, что попадается на глаза, была завалена ящиками с полугнилой капустой. Мешки с «сеном» Павлов нашел не сразу, но понял по запаху, с чем имеет дело. Он достал из сапога охотничий нож и вспорол несколько мешков. Нужная доза перекочевала в небольшие целлофановые пакеты, а остальное было рассыпано по дороге к воротам. В нескольких ящиках на дне под капустой лежали брикеты с липучей коричневой массой, но Павлов не стал их брать, а лишь перевернул несколько ящиков вверх дном. Дальнейшее пребывание здесь не имело смысла. Павлов тихо вышел из сарая и прикрыл за собой створку ворот, оставив засов открытым.
   Он успел сделать три шага, и сильный удар ребром ладони по шее сбил его с ног. Он упал на колени и уперся руками в дощатый пол. Чтобы прийти в полное сознание и отойти от шока, требовалось секунд тридцать, но ему их не дали. Он успел почувствовать, как из его сапога вынули охотничий нож, перед глазами мелькнуло лезвие, и в легкие прекратился доступ воздуха. Что-то мокрое и липкое заливало его рубашку и стекало на землю. По телу пробежала дрожь, он резко дернулся и распластался в огромной луже собственной крови.
   Фил вытер рукоятку ножа платком и вложил его в руки лежавшего рядом сторожа.
   Работа прошла по строго запланированному графику. Фил спрыгнул с платформы и, пригибаясь к земле, пробрался к забору. На улице его ждала машина.
   Он не торопясь сел за руль и, проехав несколько кварталов, остановился у телефонной будки.
   В час ночи дежурный по городу получил сигнал о резне на Москворецкой овощной базе, где одна из азиатских группировок хранит часть своих запасов наркотического сырья и уже готовой к употреблению продукции.
   Такие доносы случаются нечасто и требуют тщательного разбирательства. На место происшествия было направлено две оперативные бригады и «скорая помощь».

***

   За три часа до событий на овощной базе в казино «Орион» медленно стекалась публика. Жизнь только начиналась.
   Несмотря на возражения Чижова, Белый все же приходил в казино. Он поднимался в зал контроля и наблюдал через мониторы за публикой. Слишком частое появление в игорном зале Ефимова не давало Белому покоя. Какую роль играет Ефимов среди своры наркоманов, бандитов, банкиров и проституток? Такой человек, как подполковник Ефимов, не станет болтаться по притонам без основательных причин.
   В зале появился Глухарь в сопровождении Горбатого.
   — Эй, дезертир! Ты увлекся. Кота в зале нет, и твоего отчета нам хватит. Иди сюда.
   Горбатый усмехался. Глухарь сверлил новичка взглядом и молчал. Он не любил якшаться с мелюзгой.
   — Где твой дружок? — спросил Горбатый, когда Белый подошел ближе.
   — С машиной возится. Такую дали, с барского плеча.
   — Бог с ней, хлопчик. Слухай сюда. Поезжай с дружком на Петровку, 38. Гостинец надо передать.
   — Шутишь, дядя?
   — Не шучу и другим не даю. Корочки получили, теперь можете гулять как вольные кони. Да ты не дрейфь. Подгоните машину ко входу и уйдете тихо и без шухера.
   — Где машина?
   — На стоянке. Бежевая «Волга».
   Горбатый вынул из кармана ключи и подбросил вверх. Белый поймал их и направился к служебному выходу через кухню ресторана.
   Когда он вышел на улицу, то увидел, как Кот отошел от «Волги» и скрылся в тени вечерних сумерек. Чижов возился с двигателем своей машины, скрывшись под капотом. Новость о предстоящем деле его не вдохновляла, но следовало сесть в чужую телегу и выполнить задание. Минут десять они петляли по улицам и наблюдали за дорогой. Хвоста за ними не послали, значит, не очень важное дело доверили.
   — Надо осмотреть машину, — предложил Чижов. — Эти придурки могли подложить бомбу с часовым механизмом.
   — Не исключено, а то в чем же будет сюрприз?
   Поиски увенчались успехом, но дело оказалось не в минах замедленного действия, а в человеке. Труп лежал в багажнике. Обнаженная женщина с синим костлявым телом и огромной шапкой рыжих волос.
   — Что скажешь? — спросил Чиж.
   — Ничего. Надо найти освещенное место и там осмотреть тело. Я ничего не вижу Чиж приподнял руку и быстро осмотрел.
   — Ладно, поехали.
   Они сели в машину и продолжили путь, катаясь по тихим улицам старой Москвы.
   — Видел?
   — Да. Бабу искололи, места живого не оставили. Но какой смысл подбрасывать труп ментам?
   — Не старайся понять эту кодлу фраеров. Их всех мочить пора.
   — Без нас сделают. Заезжай в какой-нибудь двор и замри.
   Двор был большим, дома высокие, света хватало. Чижов подал машину задом к фонарю и затормозил. Второй осмотр позволил Белому сделать два открытия. Во-первых, он уже видел эту женщину и знал, где ее видел. Во-вторых, она еще дышала. Белый вытянул ее из багажника, взял на руки и уложил на заднее сиденье машины. Открывая окна, он сказал:
   — Девица живая. Нужен врач.
   — А ты? — глупо спросил Чижов.
   — У меня нет медикаментов.
   — Надо вызвать «скорую».
   Идея имела свои минусы, но никто о них не думал. Чижов осмотрел здание и кивнул на освещенные окна третьего этажа.
   Оставив женщину в машине, они поднялись и позвонили в двенадцатую квартиру Дверь открыл мальчишка лет четырнадцати, очевидно, он пожалел о своей торопливости. В коридор вынырнула хрупкая фигурка в мини-юбке того же возраста.
   — Это Пашка? — весело спросила она.
   — Где у тебя телефон? — тихо спросил Белый. Парень только кивнул, но не шелохнулся. Пришлось его отодвинуть в сторону и пройти в квартиру. Чиж остался стоять у двери, после того как запер ее на замок.
   Во всем помещении стоял стойкий запах сигаретного дыма и кисловатый привкус пива. Взъерошенная постель, бутылки на полу, колготки на стуле. Белый нашел телефон у зеркала, выключил магнитофон и набрал «03». Пять минут он объяснял диспетчеру, как им доехать, сколько лет больному, сколько ступеней на каждом лестничном пролете, в каком районе родилась больная и на что она жалуется, когда приходит в себя. В конце концов вызов приняли и даже пообещали, что приедет врач.
   Молодые хозяева сидели на диване и косо поглядывали на дверь, где стоял тип и держал руку в кармане.
   — Потерпите, молодежь, сейчас мы свалим, и вы продолжите.
   — А кому с сердцем плохо? — осмелела темноглазая девчонка, одергивая юбку, сшитую из носового платка.
   — Женщина у нас в машине. А ну-ка, паренек, дай-ка мне ключи от квартиры.
   — Зачем?
   — В гости ходить буду Подружка мне твоя нравится.
   — Это моя жена, — резко ответил парень и бросил ключи на стол. Тут было чему удивляться. Белый еще не привык к новым устоям, подаренным народу демократическими преобразованиями.