Страница:
— Ладно, — согласился Римо. — Мастер послал к Александру гонца с письмом. Получив письмо, император отбросил его в сторону, ибо корейского языка он не знал.
Греки озадаченно притихли.
— Гонец был болен неизлечимо тяжелой болезнью. Заразившись от него, Александр умер.
— И все? — озадаченно спросил кто-то из слушателей.
— Нет. Знаете, что было написано в письме?
— И что же?
Острый локоть Чиуна снова больно ткнул ученика под ребро, но тот все же успел сказать:
— Попался!
— Там было написано «попался»?
В зале воцарилось тягостное молчание. И вдруг греки оживленно зашептались.
— Так, значит, Синанджу убили нашего великого правителя, Александра Македонского! — прошипел один из греков. — Выходит, это была никакая не болезнь, а самое настоящее убийство. А мы знать ничего не знали.
— И после такого пригласить к себе грязных убийц?! — возмущенно произнес греческий премьер-министр. Его голос дрожал, как натянутая струна.
Чиун тихонько застонал.
— Похоже, нам придется поискать счастья в другом месте, — прошептал Римо. — Как, учитель?
Мастер Синанджу сердито сопел.
Их уход сопровождался ледяным молчанием и гневными взглядами.
По пути в афинский аэропорт такси мастеров — им отказали в праве воспользоваться правительственными машинами — было обстреляно с бреющего полета греческими военными самолетами.
Римо мгновенно снял с петель переднюю дверцу такси и, высунувшись из расстрелянного салона, запустил железяку в небо. Кусок металла, попав в крыло одного из самолетов, начисто его срезал. Второй самолет тотчас поспешил сдать назад и держался на приличном расстоянии, постреливая лишь для видимости.
Вернувшись на место, Римо примирительно произнес:
— Извини, но ты сам вывел меня из равновесия там, в президентском дворце.
— Я готов тебя простить, но только после того, как ты простишь меня, — откликнулся Чиун.
— Дай-ка подумать, — пробормотал Римо. — Ты меня действительно сильно обидел.
— Но ты обидел меня еще больше! — запальчиво произнес кореец. — Поэтому первым должен ползать передо мной на коленях!
— Об этом не может быть и речи!
— Тогда оставайся навсегда непрощенным!
— Ты тоже!
Когда они подкатили к аэропорту, настроение Чиуна заметно улучшилось.
— Совсем как в прежние добрые времена, когда опасность так и подстерегала нас. Как же было здорово! — проговорил мастер.
И снова Римо не нашелся с ответом, лишь закатил глаза и закрыл рот.
Глава 38
Глава 39
Глава 40
Глава 41
Глава 42
Греки озадаченно притихли.
— Гонец был болен неизлечимо тяжелой болезнью. Заразившись от него, Александр умер.
— И все? — озадаченно спросил кто-то из слушателей.
— Нет. Знаете, что было написано в письме?
— И что же?
Острый локоть Чиуна снова больно ткнул ученика под ребро, но тот все же успел сказать:
— Попался!
— Там было написано «попался»?
В зале воцарилось тягостное молчание. И вдруг греки оживленно зашептались.
— Так, значит, Синанджу убили нашего великого правителя, Александра Македонского! — прошипел один из греков. — Выходит, это была никакая не болезнь, а самое настоящее убийство. А мы знать ничего не знали.
— И после такого пригласить к себе грязных убийц?! — возмущенно произнес греческий премьер-министр. Его голос дрожал, как натянутая струна.
Чиун тихонько застонал.
— Похоже, нам придется поискать счастья в другом месте, — прошептал Римо. — Как, учитель?
Мастер Синанджу сердито сопел.
Их уход сопровождался ледяным молчанием и гневными взглядами.
По пути в афинский аэропорт такси мастеров — им отказали в праве воспользоваться правительственными машинами — было обстреляно с бреющего полета греческими военными самолетами.
Римо мгновенно снял с петель переднюю дверцу такси и, высунувшись из расстрелянного салона, запустил железяку в небо. Кусок металла, попав в крыло одного из самолетов, начисто его срезал. Второй самолет тотчас поспешил сдать назад и держался на приличном расстоянии, постреливая лишь для видимости.
Вернувшись на место, Римо примирительно произнес:
— Извини, но ты сам вывел меня из равновесия там, в президентском дворце.
— Я готов тебя простить, но только после того, как ты простишь меня, — откликнулся Чиун.
— Дай-ка подумать, — пробормотал Римо. — Ты меня действительно сильно обидел.
— Но ты обидел меня еще больше! — запальчиво произнес кореец. — Поэтому первым должен ползать передо мной на коленях!
— Об этом не может быть и речи!
— Тогда оставайся навсегда непрощенным!
— Ты тоже!
Когда они подкатили к аэропорту, настроение Чиуна заметно улучшилось.
— Совсем как в прежние добрые времена, когда опасность так и подстерегала нас. Как же было здорово! — проговорил мастер.
И снова Римо не нашелся с ответом, лишь закатил глаза и закрыл рот.
Глава 38
Президент Южной Кореи курил сигарету с фильтром и слушал доклад директора Корейского разведывательного управления. Рядом, неестественно выпрямив спину, сидел министр унификации с выражением крайней озабоченности на лице.
Жизнь на улице за окнами совещательной комнаты президентского дворца так и кипела.
— Радио Пхеньяна передало сообщение о том, что Синанджу находится под контролем КНДР, — доложил директор разведывательного управления.
В прокуренном помещении воцарилось тягостное молчание.
Наконец президент произнес:
— В таком случае мы обречены.
— Но нельзя исключать возможность дезинформации! — возразил директор.
Президент ударил кулаком по столу:
— Почему эти американцы позволили ему ускользнуть? Ничто не сможет защитить нас от мастера Синанджу! Говорят, он умеет проходить сквозь стены, целый день скрываться под водой, ни разу не появляясь на поверхности, чтобы глотнуть воздуха, а при определенном освещении и вовсе становится невидимым.
— Может, все-таки прошла дезинформация? — жалобно протянул директор.
— Здесь нельзя полагаться на домыслы! Надо знать наверняка!
— Наши агенты сообщают только о том, о чем говорят в Пхеньяне, а подобные разговоры далеко не всегда достоверны.
— Нам надо знать наверняка! — настойчиво повторил президент. — Речь идет не только о моей жизни, но и о ваших тоже!
Директор корейского ЦРУ выглядел совершенно растерянным.
— Что же нам теперь делать? — спросил он. Спас положение министр унификации.
— Может, проконсультироваться у мансин? — неуверенно предложил он.
Директор корейского ЦРУ, с наслаждением пыхнув сигаретой, переспросил:
— У кого? У гадалки?
— Нет, — отрезал президент. — Мы поступим иначе. Мы проконсультируемся у муданг!
И все тут же с ним согласились. Конечно, лучше спросить у муданг! Всем ведь известно, что сельские ведьмы гораздо могущественнее городских.
Двадцать минут спустя черный седан без номеров повез их из Сеула в сельскую местность, где они надеялись узнать правду.
Жизнь на улице за окнами совещательной комнаты президентского дворца так и кипела.
— Радио Пхеньяна передало сообщение о том, что Синанджу находится под контролем КНДР, — доложил директор разведывательного управления.
В прокуренном помещении воцарилось тягостное молчание.
Наконец президент произнес:
— В таком случае мы обречены.
— Но нельзя исключать возможность дезинформации! — возразил директор.
Президент ударил кулаком по столу:
— Почему эти американцы позволили ему ускользнуть? Ничто не сможет защитить нас от мастера Синанджу! Говорят, он умеет проходить сквозь стены, целый день скрываться под водой, ни разу не появляясь на поверхности, чтобы глотнуть воздуха, а при определенном освещении и вовсе становится невидимым.
— Может, все-таки прошла дезинформация? — жалобно протянул директор.
— Здесь нельзя полагаться на домыслы! Надо знать наверняка!
— Наши агенты сообщают только о том, о чем говорят в Пхеньяне, а подобные разговоры далеко не всегда достоверны.
— Нам надо знать наверняка! — настойчиво повторил президент. — Речь идет не только о моей жизни, но и о ваших тоже!
Директор корейского ЦРУ выглядел совершенно растерянным.
— Что же нам теперь делать? — спросил он. Спас положение министр унификации.
— Может, проконсультироваться у мансин? — неуверенно предложил он.
Директор корейского ЦРУ, с наслаждением пыхнув сигаретой, переспросил:
— У кого? У гадалки?
— Нет, — отрезал президент. — Мы поступим иначе. Мы проконсультируемся у муданг!
И все тут же с ним согласились. Конечно, лучше спросить у муданг! Всем ведь известно, что сельские ведьмы гораздо могущественнее городских.
Двадцать минут спустя черный седан без номеров повез их из Сеула в сельскую местность, где они надеялись узнать правду.
Глава 39
В Ханое Римо с Чиуном встретили генералы. Посулили им неограниченное количество золота и драгоценностей, потом усадили в бронетранспортер, к крыше которого было намертво приварено толстое стальное кольцо.
Появившийся в небе гигантский вертолет с помощью стальных тросов, продетых в кольцо на крыше бронетранспортера, поднял машину в воздух, чтобы после непродолжительного перелета сбросить в жерло проснувшегося вулкана. Когда в кабину вертолета один за другим забрались оба приговоренных к страшной гибели, пилоту ничего не оставалось, кроме как послушно направить летательный аппарат туда, куда пожелали его неожиданные гости. Этим он спас себе жизнь.
В Кабуле их тоже встречали генералы. Широко улыбаясь, с привязанными к поясу пластиковыми бомбами, они, словно живые трупы, приблизились к мастерам Синанджу. И прежде чем их пальцы прикоснулись к зажатым в потных ладонях детонаторам, Римо с Чиуном успели отскочить назад и отбежать на безопасное расстояние, где их не достали разлетевшиеся во все стороны человеческие кости и ошметки дымящейся плоти.
На борту самолета авиакомпании «Эйр Индия» стюардесса с огромными влажными глазами и зелеными ногтями попыталась их оцарапать. От ногтей пахло не маникюрным лаком, а ядом кобры, и потому Римо, схватив девушку за руки, крепко держал все то время, пока Чиун методично вырывал ногти один за другим. Потом он заставил стюардессу проглотить их.
В результате остальные стюардессы с такими же влажными огромными глазами и зелеными ногтями сидели на своих местах точно пришитые, не осмеливаясь предлагать им еду и напитки.
— Учитель, давай смотреть правде в глаза, — сказал Римо, когда самолет сел в Бомбее для дозаправки. Почетный караул тщетно пытался выманить их с Чиуном наружу, распевая песни во славу подвигов Синанджу во времена служения давней династии Великих Моголов под нестройный аккомпанемент духового оркестра. — Никто, кроме Америки, не может дать нам столько золота, сколько мы хотим.
— Америка тоже не может. Сейчас бурно развивается Китай, вот туда-то мы и отправимся. И пусть каждый житель Китая заплатит нам по одной золотой монете, если мы согласимся работать в Среднем Царстве.
— О, это очень много! — ужаснулся ученик.
— Золота никогда не бывает слишком много. Однако и в Китае возникли некоторые проблемы.
На сей раз из-за межконтинентальной баллистической ракеты сверхдальнего радиуса действия.
Китайцы, одетые в серо-зеленые кители в стиле их бывшего вождя Мао, низко кланялись и клялись в нерушимой верности и преданности мастеру Синанджу, не переставая при этом подобострастно улыбаться.
— Мы хотим предложить вам то, что стоит гораздо дороже золота, — заявил высокопоставленный сановник, встречая мастеров в Народном Дворце. Это был уже пятый по счету сановник, приветствовавший их в Китае. Судя по всему, предстояло встретиться еще с кем-то, прежде чем дело дойдет до самого премьера, который, похоже, не на шутку занемог.
— Нет ничего дороже золота, — возразил по-китайски Чиун.
— У нас сейчас успешно развивается космическая программа.
— Синанджу и так уже принадлежит часть Луны. Зачем же нам еще космическая собственность?
— А вам известно, что еще ни одному корейцу не довелось побывать в космосе?
— Но в космосе ничего нет! — снова возразил Чиун, правда, в глазах его зажглась искорка интереса.
— Так-то оно так, в космосе действительно ничего нет. Но разве корейцу неинтересно побывать там, куда уходили и уходят души его предков?
Глаза мастера Синанджу заблестели еще сильнее. Римо, сидевший чуть поодаль, лишь рассеянно прислушивался. Он не понимал по-китайски ни слова. Исключение составляли немногие однокоренные с корейскими слова.
— Расскажи-ка мне о космосе поподробнее, — потребовал Чиун.
— Люди, которым посчастливилось побывать там, становятся самыми известными и прославленными на всей земле. Их имена навечно останутся в памяти потомков.
— Мое имя тоже не забудут. Думаю, потомки станут вспоминать обо мне как о Чиуне Великом, а может, как о Великом Учителе Чиуне. Так даже лучше.
Взоры всех присутствующих тут же обратились в сторону круглоглазого дьявола, в сопровождении которого и прибыл мастер Синанджу. Несомненно, почетное звание «Великого Учителя» было вполне заслуженным.
— Но первый побывавший в космосе кореец прославится еще больше! Неужели мастер захочет уступить эту честь гражданину Южной Кореи?
— Жители Южной Кореи ленивы и тупы.
— Конечно, северяне гораздо выносливее и храбрее, особенно в экстремальных ситуациях.
— Я работаю за золото, а не за славу, — хмыкнул Чиун.
— Вы получите и золото тоже.
Мастер задумчиво тронул свою клочковатую бороденку.
— Сколько?
Цену назвали очень по-китайски — тихо и деликатно. Слова были похожи на падающие в траву душистые лепестки цветов абрикоса. Они ласкали слух.
— Что же, такое количество золота плюс возможность стать первым корейцем, побывавшим в космосе и вернувшимся оттуда живым и здоровым, вполне меня устраивает, — кивнул Чиун.
— Космический корабль уже ждет вас.
— Подождите! Не стоит меня обманывать! Наша сделка еще не заключена.
Китайские чиновники тотчас замерли на своих местах. На их лицах отразилось мимолетное замешательство.
— Вы хотите заплатить до того, как будет оказана оговоренная услуга. Совсем непохоже на китайцев!
— Ракета-носитель готова к старту. Если вы не согласны лететь сегодня, вместо вас полетит китайский космонавт. Считайте наше предложение авансом. А золото вы получите после исполнения миссии.
Чиун, наморщив лоб, глубоко задумался, Римо откровенно зевал от скуки.
— В последнее время мне часто встречаются враги, которым не под силу заплатить Дому Синанджу достойную сумму и которые жаждут покончить с мастером, как будто это так же просто, как задуть пламя свечи, — с расстановкой произнес кореец.
На лицах китайцев отразилось изумление. Неужели в современном мире существует такое вероломство?!
— Значит, меня отправят в космос на ракете? — помедлив, спросил мастер Синанджу.
— Да, — с готовностью подтвердили китайцы.
— А потом я вернусь на землю?
— Несомненно, — пообещали они.
И стороны ударили по рукам.
Чиун подошел к Римо.
— Мне надо уйти, но я скоро вернусь.
Ученик тотчас вскочил с места.
— Куда ты собрался? — недоуменно спросил он.
— В короткое путешествие.
— Куда?
— Туда, куда может попасть только Верховный мастер. К сожалению, я не вправе взять тебя с собой. Подожди меня здесь.
— Ты что, оставляешь меня с этими парнями?
— Как бы ты ни просил меня, я тебя не возьму.
— Ну хоть намекни, куда ты уходишь!
— Нет. Жди меня здесь.
— Ладно, — понуро кивнул Римо, но, как только учитель вышел, тут же незаметно выскользнул через открытое окно.
На улице его попыталась остановить народная милиция. Римо мгновенно переломил их ружья и вернул обратно. Тогда они вознамерились схватить его голыми руками. Римо пришлось для острастки сломать пару рук и ног. Потом за ним увязалась черная правительственная машина. Римо остановился словно вкопанный, и едва передний бампер коснулся его, как он сделал великолепное обратное сальто и приземлился на прочную стальную крышу автомобиля.
Раздался жуткий визг тормозов, машина завертелась на месте. Поскольку нигде не было и следа раздавленного американца, машина вскоре рванулась вслед за правительственным лимузином, увозящим прочь мастера Синанджу.
Лежа на крыше, Римо ухмыльнулся. Кто знает, может, ему все-таки удастся присоединиться к Чиуну в его загадочном путешествии?
Появившийся в небе гигантский вертолет с помощью стальных тросов, продетых в кольцо на крыше бронетранспортера, поднял машину в воздух, чтобы после непродолжительного перелета сбросить в жерло проснувшегося вулкана. Когда в кабину вертолета один за другим забрались оба приговоренных к страшной гибели, пилоту ничего не оставалось, кроме как послушно направить летательный аппарат туда, куда пожелали его неожиданные гости. Этим он спас себе жизнь.
В Кабуле их тоже встречали генералы. Широко улыбаясь, с привязанными к поясу пластиковыми бомбами, они, словно живые трупы, приблизились к мастерам Синанджу. И прежде чем их пальцы прикоснулись к зажатым в потных ладонях детонаторам, Римо с Чиуном успели отскочить назад и отбежать на безопасное расстояние, где их не достали разлетевшиеся во все стороны человеческие кости и ошметки дымящейся плоти.
На борту самолета авиакомпании «Эйр Индия» стюардесса с огромными влажными глазами и зелеными ногтями попыталась их оцарапать. От ногтей пахло не маникюрным лаком, а ядом кобры, и потому Римо, схватив девушку за руки, крепко держал все то время, пока Чиун методично вырывал ногти один за другим. Потом он заставил стюардессу проглотить их.
В результате остальные стюардессы с такими же влажными огромными глазами и зелеными ногтями сидели на своих местах точно пришитые, не осмеливаясь предлагать им еду и напитки.
— Учитель, давай смотреть правде в глаза, — сказал Римо, когда самолет сел в Бомбее для дозаправки. Почетный караул тщетно пытался выманить их с Чиуном наружу, распевая песни во славу подвигов Синанджу во времена служения давней династии Великих Моголов под нестройный аккомпанемент духового оркестра. — Никто, кроме Америки, не может дать нам столько золота, сколько мы хотим.
— Америка тоже не может. Сейчас бурно развивается Китай, вот туда-то мы и отправимся. И пусть каждый житель Китая заплатит нам по одной золотой монете, если мы согласимся работать в Среднем Царстве.
— О, это очень много! — ужаснулся ученик.
— Золота никогда не бывает слишком много. Однако и в Китае возникли некоторые проблемы.
На сей раз из-за межконтинентальной баллистической ракеты сверхдальнего радиуса действия.
Китайцы, одетые в серо-зеленые кители в стиле их бывшего вождя Мао, низко кланялись и клялись в нерушимой верности и преданности мастеру Синанджу, не переставая при этом подобострастно улыбаться.
— Мы хотим предложить вам то, что стоит гораздо дороже золота, — заявил высокопоставленный сановник, встречая мастеров в Народном Дворце. Это был уже пятый по счету сановник, приветствовавший их в Китае. Судя по всему, предстояло встретиться еще с кем-то, прежде чем дело дойдет до самого премьера, который, похоже, не на шутку занемог.
— Нет ничего дороже золота, — возразил по-китайски Чиун.
— У нас сейчас успешно развивается космическая программа.
— Синанджу и так уже принадлежит часть Луны. Зачем же нам еще космическая собственность?
— А вам известно, что еще ни одному корейцу не довелось побывать в космосе?
— Но в космосе ничего нет! — снова возразил Чиун, правда, в глазах его зажглась искорка интереса.
— Так-то оно так, в космосе действительно ничего нет. Но разве корейцу неинтересно побывать там, куда уходили и уходят души его предков?
Глаза мастера Синанджу заблестели еще сильнее. Римо, сидевший чуть поодаль, лишь рассеянно прислушивался. Он не понимал по-китайски ни слова. Исключение составляли немногие однокоренные с корейскими слова.
— Расскажи-ка мне о космосе поподробнее, — потребовал Чиун.
— Люди, которым посчастливилось побывать там, становятся самыми известными и прославленными на всей земле. Их имена навечно останутся в памяти потомков.
— Мое имя тоже не забудут. Думаю, потомки станут вспоминать обо мне как о Чиуне Великом, а может, как о Великом Учителе Чиуне. Так даже лучше.
Взоры всех присутствующих тут же обратились в сторону круглоглазого дьявола, в сопровождении которого и прибыл мастер Синанджу. Несомненно, почетное звание «Великого Учителя» было вполне заслуженным.
— Но первый побывавший в космосе кореец прославится еще больше! Неужели мастер захочет уступить эту честь гражданину Южной Кореи?
— Жители Южной Кореи ленивы и тупы.
— Конечно, северяне гораздо выносливее и храбрее, особенно в экстремальных ситуациях.
— Я работаю за золото, а не за славу, — хмыкнул Чиун.
— Вы получите и золото тоже.
Мастер задумчиво тронул свою клочковатую бороденку.
— Сколько?
Цену назвали очень по-китайски — тихо и деликатно. Слова были похожи на падающие в траву душистые лепестки цветов абрикоса. Они ласкали слух.
— Что же, такое количество золота плюс возможность стать первым корейцем, побывавшим в космосе и вернувшимся оттуда живым и здоровым, вполне меня устраивает, — кивнул Чиун.
— Космический корабль уже ждет вас.
— Подождите! Не стоит меня обманывать! Наша сделка еще не заключена.
Китайские чиновники тотчас замерли на своих местах. На их лицах отразилось мимолетное замешательство.
— Вы хотите заплатить до того, как будет оказана оговоренная услуга. Совсем непохоже на китайцев!
— Ракета-носитель готова к старту. Если вы не согласны лететь сегодня, вместо вас полетит китайский космонавт. Считайте наше предложение авансом. А золото вы получите после исполнения миссии.
Чиун, наморщив лоб, глубоко задумался, Римо откровенно зевал от скуки.
— В последнее время мне часто встречаются враги, которым не под силу заплатить Дому Синанджу достойную сумму и которые жаждут покончить с мастером, как будто это так же просто, как задуть пламя свечи, — с расстановкой произнес кореец.
На лицах китайцев отразилось изумление. Неужели в современном мире существует такое вероломство?!
— Значит, меня отправят в космос на ракете? — помедлив, спросил мастер Синанджу.
— Да, — с готовностью подтвердили китайцы.
— А потом я вернусь на землю?
— Несомненно, — пообещали они.
И стороны ударили по рукам.
Чиун подошел к Римо.
— Мне надо уйти, но я скоро вернусь.
Ученик тотчас вскочил с места.
— Куда ты собрался? — недоуменно спросил он.
— В короткое путешествие.
— Куда?
— Туда, куда может попасть только Верховный мастер. К сожалению, я не вправе взять тебя с собой. Подожди меня здесь.
— Ты что, оставляешь меня с этими парнями?
— Как бы ты ни просил меня, я тебя не возьму.
— Ну хоть намекни, куда ты уходишь!
— Нет. Жди меня здесь.
— Ладно, — понуро кивнул Римо, но, как только учитель вышел, тут же незаметно выскользнул через открытое окно.
На улице его попыталась остановить народная милиция. Римо мгновенно переломил их ружья и вернул обратно. Тогда они вознамерились схватить его голыми руками. Римо пришлось для острастки сломать пару рук и ног. Потом за ним увязалась черная правительственная машина. Римо остановился словно вкопанный, и едва передний бампер коснулся его, как он сделал великолепное обратное сальто и приземлился на прочную стальную крышу автомобиля.
Раздался жуткий визг тормозов, машина завертелась на месте. Поскольку нигде не было и следа раздавленного американца, машина вскоре рванулась вслед за правительственным лимузином, увозящим прочь мастера Синанджу.
Лежа на крыше, Римо ухмыльнулся. Кто знает, может, ему все-таки удастся присоединиться к Чиуну в его загадочном путешествии?
Глава 40
Ее настоящего имени не знал никто, но в провинции Сувон она была известна как Женщина-Бородавка. Она открыла дверь своей ветхой хижины, и на ее лице, сплошь покрытом большими уродливыми бородавками, появилась глупая беззубая улыбка.
— Входите, прошу вас, — прокудахтала она. На ней болталось выцветшее красное ситцевое платье, один глаз был мутным от катаракты, на голове красовалась черная шапочка с ярко-красным кончиком. На стенах хижины сплошь и рядом висели разные национальные наряды, древние музыкальные инструменты и множество непонятных для непосвященного приспособлений, с помощью которых безобразная хозяйка вступала в общение с духами умерших.
После того как гости положили четыреста вонов в разинутую пасть отрубленной кабаньей головы, она спросила:
— С каким духом желаете поговорить? С Огненным Генералом? С Генералом Грома и Молнии? С Генералом Белой Лошади? Или...
Президент Южной Кореи задумался — от правильного выбора зависела степень мудрости полученного ответа. Не в силах выбрать самостоятельно, он стал шепотом советоваться со своими приближенными.
— Давайте вызовем Огненного Генерала, — предложил министр унификации.
— Нет, лучше Генерала Белой Лошади, — возразил директор корейского ЦРУ.
Знаком велев им замолчать, президент заговорил с Женщиной-Бородавкой — самой ясновидящей ведьмой во всей Корее.
— Можешь ли ты вызвать дух генерала Макар-тура? — спросил он колдунью.
— Хо-хо! Сейчас через мой рот с вами будет говорить Макартур!
Натянув на себя военную форму цвета хаки и водрузив на голову пилотку, она стала совершать какие-то непонятные действия, при этом напевая что-то пронзительным, душераздирающим голосом.
Церемония вызова духа началась.
Очень скоро женщина впала в транс и стала метаться по всей хижине. Внезапно она резко уселась на пол и взглянула на гостей глазами, которые ей уже не принадлежали. Даже лицо казалось не таким уродливым и полумаразматическим, как прежде.
— Господа! — произнесла она, не выпуская изо рта трубку, сделанную из кукурузного початка. — Зачем вы меня вызвали?
И все трое головы бы отдали на отсечение, что услышанный ими голос принадлежал генералу Дугласу Макартуру, спасителю Южной Кореи, если бы только Трумэн оказался чуточку мудрее.
— Новая угроза с Севера, — заикаясь, произнес президент. — Насколько она реальна?
— Враг, которого вы страшитесь, сейчас направляется в Пхеньян.
Президент с трудом проглотил подступивший к горлу комок.
— И что же нам делать?
— Единственное правильное решение...
Все три корейских лидера наклонились вперед, чтобы получше расслышать мудрые слова из уст Женщины-Бородавки, говорившей голосом великого американского генерала.
— Атаковать! — воскликнула она.
— Входите, прошу вас, — прокудахтала она. На ней болталось выцветшее красное ситцевое платье, один глаз был мутным от катаракты, на голове красовалась черная шапочка с ярко-красным кончиком. На стенах хижины сплошь и рядом висели разные национальные наряды, древние музыкальные инструменты и множество непонятных для непосвященного приспособлений, с помощью которых безобразная хозяйка вступала в общение с духами умерших.
После того как гости положили четыреста вонов в разинутую пасть отрубленной кабаньей головы, она спросила:
— С каким духом желаете поговорить? С Огненным Генералом? С Генералом Грома и Молнии? С Генералом Белой Лошади? Или...
Президент Южной Кореи задумался — от правильного выбора зависела степень мудрости полученного ответа. Не в силах выбрать самостоятельно, он стал шепотом советоваться со своими приближенными.
— Давайте вызовем Огненного Генерала, — предложил министр унификации.
— Нет, лучше Генерала Белой Лошади, — возразил директор корейского ЦРУ.
Знаком велев им замолчать, президент заговорил с Женщиной-Бородавкой — самой ясновидящей ведьмой во всей Корее.
— Можешь ли ты вызвать дух генерала Макар-тура? — спросил он колдунью.
— Хо-хо! Сейчас через мой рот с вами будет говорить Макартур!
Натянув на себя военную форму цвета хаки и водрузив на голову пилотку, она стала совершать какие-то непонятные действия, при этом напевая что-то пронзительным, душераздирающим голосом.
Церемония вызова духа началась.
Очень скоро женщина впала в транс и стала метаться по всей хижине. Внезапно она резко уселась на пол и взглянула на гостей глазами, которые ей уже не принадлежали. Даже лицо казалось не таким уродливым и полумаразматическим, как прежде.
— Господа! — произнесла она, не выпуская изо рта трубку, сделанную из кукурузного початка. — Зачем вы меня вызвали?
И все трое головы бы отдали на отсечение, что услышанный ими голос принадлежал генералу Дугласу Макартуру, спасителю Южной Кореи, если бы только Трумэн оказался чуточку мудрее.
— Новая угроза с Севера, — заикаясь, произнес президент. — Насколько она реальна?
— Враг, которого вы страшитесь, сейчас направляется в Пхеньян.
Президент с трудом проглотил подступивший к горлу комок.
— И что же нам делать?
— Единственное правильное решение...
Все три корейских лидера наклонились вперед, чтобы получше расслышать мудрые слова из уст Женщины-Бородавки, говорившей голосом великого американского генерала.
— Атаковать! — воскликнула она.
Глава 41
Мастера Синанджу привезли в подземный комплекс, расположенный в охраняемой зоне к югу от Пекина.
Очутившись в сопровождении высокопоставленных генералов и государственных чиновников на территории закрытой зоны, он огляделся и сказал:
— Не вижу никакой ракеты.
— Она под землей, — объяснили ему.
— Американцы ставят свои ракеты на землю, потому что хотят сэкономить топливо. Ведь таким образом ракета оказывается ближе к небу, — пояснил ему один из генералов.
— Русские и американцы завидуют нам, потому что наши ракеты лучшие в мире, — добавил другой. — Если бы им удалось их обнаружить, они бы немедленно разбомбили наши ракетодромы. Мы просто вынуждены прятать летательные аппараты глубоко под землей.
— Вот оно что! — Мастер Синанджу шел сквозь многочисленные стальные двери, которые открывались лишь поворотом специального ключа сразу двух человек, стоявших по обе стороны. Ему охотно объяснили, что это одна из мер обеспечения безопасности.
В самом конце бетонного коридора виднелась огромная дверь. Наверное, именно за такой, если верить мастеру Бу, царь Соломон хранил свои сокровища.
— Входите в ракету.
— Но я не вижу никакой ракеты.
— Вот эта дверь и ведет внутрь ракеты. Надо только переступить порог, дверь за вами сама закроется, и начнется путешествие в вечность.
— Отлично. Открывайте дверь в вечность!
Потребовался тройной ключ. Вот появилась узкая щель, две половинки толстой стальной двери стали медленно расходиться в стороны.
Внутри зияла темнота. Оттуда пахло машинами и механизмами. Мастер Синанджу остановился в нерешительности.
— Прошу вас, входите. К запуску все готово, — поторопил его один из генералов.
Прищурившись, Чиун оглядел сопровождающих.
— Знайте, солдаты Китая, если я не вернусь живым, как вы обещали, на вас обрушится страшное наказание! Мой сын, белый по рождению, но по духу настоящий мастер Синанджу, отомстит за меня!
На лицах китайцев ничего не отразилось. Если они и обиделись, то никак не выказали этого.
Мастер Синанджу вошел в сырое помещение, и дверь тут же с грохотом закрылась.
Чиун оказался в полной темноте. Острое зрение помогло ему различить множество электрических кабелей, висевших над ним в замкнутом бетонном помещении цилиндрической формы. Где-то капала вода, доносился слабый крысиный писк. В воздухе сильно пахло химреактивами, поэтому мастер Синанджу старался дышать реже и поверхностнее.
Подняв голову вверх, он разглядел что-то вроде огромного металлического колокола. С помощью таких вот колоколов в древнем Китае казнили преступников. Их помещали внутрь, потом раскачивали огромный язык и начинали звонить. От невыносимого гула люди умирали мучительной смертью.
Впрочем, Чиун не заметил ни языка колокола, ни людей, готовых начать смертельный перезвон.
Где-то наверху вдруг раздался едва слышный щелчок, словно включилось электрическое реле. Огромные невидимые двигатели ожили, и чуткое ухо мастера Синанджу уловило первые слабые вращения.
Стараясь оставаться незамеченным, Римо сполз с крыши и притулился сбоку так, чтобы его не увидели ни пассажиры, ни стража, стоявшая с другой стороны ворот.
Уже на территории запретной зоны, на пути к бункероподобному зданию Римо заметил в нескольких сотнях ярдов от него зеленый стальной люк ракетной шахты, тщательно замаскированный кустарником и деревьями гингко.
— Ого! — проговорил он себе под нос. — Похоже на подземный ракетный комплекс. Надо как можно скорее отыскать Чиуна!
Машина остановилась, и пассажиры поспешно высыпали наружу. Один из них споткнулся, а другой тут же воскликнул:
— Фанг Тунг!
Римо вдруг отчетливо вспомнил, что точно такую же фразу он слышал от утопленных им киллеров в Массачусетсе.
Выждав несколько секунд, Римо двинулся вслед за двумя офицерами к блокгаузу.
Один из китайцев вставил в специальную щель магнитную карточку, и дверь стала медленно отодвигаться в сторону. Сзади тотчас подскочил Римо, и не успели офицеры вскрикнуть, как рухнули наземь с переломанными позвоночниками. Перешагнув через их тела, Римо поспешил внутрь.
— Чиун, где ты? — воскликнул он, всем существом чувствуя угрозу для жизни учителя.
На его крик прибежали три офицера Народной китайской армии. Неизвестно откуда взявшийся белый американец совершенно сбил их с толку. Поэтому Римо не составило никакого труда превратить их автоматы Калашникова в подобие металлического кокона, в котором он намертво перепутал их руки.
Не обращая внимания на протестующие крики обездвиженных таким необычным способом офицеров, Римо двинулся дальше.
В коридоре, не имевшем никаких ответвлений, он увидел множество стальных дверей, преграждавших путь каждому идущему. Все двери к тому же охранялись офицерами народной китайской армии. Римо не долго думая все же бросился вперед.
Электронные двери не устояли-таки перед железными пальцами Римо. Он просто просовывал их в щель между створками и разводил в стороны. Стража, правда, пыталась остановить его с помощью огнестрельного оружия и приемов кунг-фу. Больше всех досталось бойцам кунг-фу, ибо оружием были их собственные тела, а Римо обязательно обезоруживал всех попадавшихся ему на пути, чтобы потом при возвращении из блокгауза уже не было проблем. Как только в стороны полетели окровавленные обрубки рук и ног, никто уже не рисковал вступать в борьбу с Римо таким способом. Собственно говоря, офицеры практически не оказывали сопротивления, в ужасе отступая перед разбушевавшимся монстром.
Когда же Римо открыл последнюю дверь и очутился в центре управления, он тут же громко крикнул:
— Где мой отец?
Сбившиеся в кучку, испуганно дрожавшие офицеры и чиновники не издали ни звука. Возможно, виной тому был сам вид белого дьявола, обладавшего силой богов. Возможно, от страха у них пропал дар речи, а может, они просто не понимали по-английски. Так или иначе, никто ничего не ответил.
Внезапно из-за огромной стальной двери позади перепуганных насмерть китайцев раздался слабый голос мастера Синанджу:
— Я здесь, мой верный сын!
— Чиун! Надо скорее выбираться отсюда! — закричал Римо, бросаясь к двери.
— Скорее, Римо! Я слышу шум двигателей!
— Ты стоишь в шахте ядерной ракеты, как раз под соплом, а ракета того гляди взлетит! — завопил Римо.
И огромные, бронированные двери из закаленной стали пусть нехотя и медленно, но поддались могучему натиску двух самых сильных людей на земле. Мастер Синанджу, подобно призраку, скользнул в приоткрывшуюся щель и снова стал свободным. В этот момент за его спиной раздался приглушенный низкий рев реактивных двигателей.
— Бежим! — завопил Римо.
И они кинулись прочь от смертоносной шахты.
Китайцы тоже побежали, но, будучи нетренированными и не обученными правильному дыханию, слишком медленно, чтобы остаться в живых.
Только Римо с Чиуном было под силу обогнать неотвратимую смерть. Они быстрее молнии неслись к выходу из блокгауза, перескакивая через трупы. Выбравшись наружу и отбежав на несколько сотен метров, Римо крикнул:
— Ложись!
И распластался на земле. Учитель упал рядом. Земля вздрогнула, с окрестных деревьев взметнулись ввысь ошалевшие птицы.
Из открытого люка шахты, словно проснувшийся гигант, медленно и величаво показался красный конусообразный нос межконтинентальной ракеты. Она поднималась все выше и выше, пока наконец из-под земли не рванулся столб ослепительно белого пламени. Температура окружающего воздуха моментально подскочила, и птицы на лету стали превращаться в угли и падать на землю.
С чудовищным ревом ракета наконец ушла в небо.
Когда все стихло, Римо поднялся на ноги:
— Вставай, учитель, мы живы.
— Да уж, — сказал мастер Синанджу, чувствуя приторный запах горелого человеческого мяса из приоткрытой двери блокгауза.
— Зачем тебя сюда понесло? — сердито спросил Римо.
— Я хотел стать первым среди корейцев космонавтом, — печально отозвался Чиун.
— Ты чуть было не стал первым среди корейцев барбекю! Кстати, помнишь тех парней, что обстреляли наш дом? Оказывается, они были китайцами, как я только что понял.
— С чего ты взял?
— Они все время ругались по-китайски. Может, знаешь, что значит «фанг тунг»?
Чиун кивнул:
— Это — китайское ругательство, переводится как «яйцо черепахи». Идем, Римо. Как видно, китайцы больше не захотят воспользоваться услугами Дома Синанджу.
— И куда мы теперь?
— В Россию.
— Ну и ну! — разочарованно протянул ученик.
— Рад, что ты одобряешь мой маршрут, — невозмутимо проговорил мастер Синанджу, ожидая, пока Римо распахнет перед ним дверь китайского лимузина.
— Я бы предпочел отправиться в Канаду, — недовольно поморщился Римо. — Канадцы почти не знакомы с насилием.
— Тот, кто не боится Синанджу, не сможет оценить его по достоинству, — фыркнул Чиун. — Даже Смиту хватило ума выстрелить в меня, когда он понял, что потерял Синанджу.
Римо мигом оказался за рулем и удивленно спросил, трогая машину с места:
— Смит стрелял в тебя? Почему ты раньше ничего не сказал?
Мастер Синанджу заботливо расправил складки измятого кимоно.
— Мы тогда уезжали из Америки, и я хотел, чтобы у тебя остались о нем хорошие воспоминания.
Очутившись в сопровождении высокопоставленных генералов и государственных чиновников на территории закрытой зоны, он огляделся и сказал:
— Не вижу никакой ракеты.
— Она под землей, — объяснили ему.
— Американцы ставят свои ракеты на землю, потому что хотят сэкономить топливо. Ведь таким образом ракета оказывается ближе к небу, — пояснил ему один из генералов.
— Русские и американцы завидуют нам, потому что наши ракеты лучшие в мире, — добавил другой. — Если бы им удалось их обнаружить, они бы немедленно разбомбили наши ракетодромы. Мы просто вынуждены прятать летательные аппараты глубоко под землей.
— Вот оно что! — Мастер Синанджу шел сквозь многочисленные стальные двери, которые открывались лишь поворотом специального ключа сразу двух человек, стоявших по обе стороны. Ему охотно объяснили, что это одна из мер обеспечения безопасности.
В самом конце бетонного коридора виднелась огромная дверь. Наверное, именно за такой, если верить мастеру Бу, царь Соломон хранил свои сокровища.
— Входите в ракету.
— Но я не вижу никакой ракеты.
— Вот эта дверь и ведет внутрь ракеты. Надо только переступить порог, дверь за вами сама закроется, и начнется путешествие в вечность.
— Отлично. Открывайте дверь в вечность!
Потребовался тройной ключ. Вот появилась узкая щель, две половинки толстой стальной двери стали медленно расходиться в стороны.
Внутри зияла темнота. Оттуда пахло машинами и механизмами. Мастер Синанджу остановился в нерешительности.
— Прошу вас, входите. К запуску все готово, — поторопил его один из генералов.
Прищурившись, Чиун оглядел сопровождающих.
— Знайте, солдаты Китая, если я не вернусь живым, как вы обещали, на вас обрушится страшное наказание! Мой сын, белый по рождению, но по духу настоящий мастер Синанджу, отомстит за меня!
На лицах китайцев ничего не отразилось. Если они и обиделись, то никак не выказали этого.
Мастер Синанджу вошел в сырое помещение, и дверь тут же с грохотом закрылась.
Чиун оказался в полной темноте. Острое зрение помогло ему различить множество электрических кабелей, висевших над ним в замкнутом бетонном помещении цилиндрической формы. Где-то капала вода, доносился слабый крысиный писк. В воздухе сильно пахло химреактивами, поэтому мастер Синанджу старался дышать реже и поверхностнее.
Подняв голову вверх, он разглядел что-то вроде огромного металлического колокола. С помощью таких вот колоколов в древнем Китае казнили преступников. Их помещали внутрь, потом раскачивали огромный язык и начинали звонить. От невыносимого гула люди умирали мучительной смертью.
Впрочем, Чиун не заметил ни языка колокола, ни людей, готовых начать смертельный перезвон.
Где-то наверху вдруг раздался едва слышный щелчок, словно включилось электрическое реле. Огромные невидимые двигатели ожили, и чуткое ухо мастера Синанджу уловило первые слабые вращения.
* * *
Машина, на крыше которой притаился Римо, подъехала к контрольно-пропускному пункту запретной зоны, где размещался подземный ракетный комплекс.Стараясь оставаться незамеченным, Римо сполз с крыши и притулился сбоку так, чтобы его не увидели ни пассажиры, ни стража, стоявшая с другой стороны ворот.
Уже на территории запретной зоны, на пути к бункероподобному зданию Римо заметил в нескольких сотнях ярдов от него зеленый стальной люк ракетной шахты, тщательно замаскированный кустарником и деревьями гингко.
— Ого! — проговорил он себе под нос. — Похоже на подземный ракетный комплекс. Надо как можно скорее отыскать Чиуна!
Машина остановилась, и пассажиры поспешно высыпали наружу. Один из них споткнулся, а другой тут же воскликнул:
— Фанг Тунг!
Римо вдруг отчетливо вспомнил, что точно такую же фразу он слышал от утопленных им киллеров в Массачусетсе.
Выждав несколько секунд, Римо двинулся вслед за двумя офицерами к блокгаузу.
Один из китайцев вставил в специальную щель магнитную карточку, и дверь стала медленно отодвигаться в сторону. Сзади тотчас подскочил Римо, и не успели офицеры вскрикнуть, как рухнули наземь с переломанными позвоночниками. Перешагнув через их тела, Римо поспешил внутрь.
— Чиун, где ты? — воскликнул он, всем существом чувствуя угрозу для жизни учителя.
На его крик прибежали три офицера Народной китайской армии. Неизвестно откуда взявшийся белый американец совершенно сбил их с толку. Поэтому Римо не составило никакого труда превратить их автоматы Калашникова в подобие металлического кокона, в котором он намертво перепутал их руки.
Не обращая внимания на протестующие крики обездвиженных таким необычным способом офицеров, Римо двинулся дальше.
В коридоре, не имевшем никаких ответвлений, он увидел множество стальных дверей, преграждавших путь каждому идущему. Все двери к тому же охранялись офицерами народной китайской армии. Римо не долго думая все же бросился вперед.
Электронные двери не устояли-таки перед железными пальцами Римо. Он просто просовывал их в щель между створками и разводил в стороны. Стража, правда, пыталась остановить его с помощью огнестрельного оружия и приемов кунг-фу. Больше всех досталось бойцам кунг-фу, ибо оружием были их собственные тела, а Римо обязательно обезоруживал всех попадавшихся ему на пути, чтобы потом при возвращении из блокгауза уже не было проблем. Как только в стороны полетели окровавленные обрубки рук и ног, никто уже не рисковал вступать в борьбу с Римо таким способом. Собственно говоря, офицеры практически не оказывали сопротивления, в ужасе отступая перед разбушевавшимся монстром.
Когда же Римо открыл последнюю дверь и очутился в центре управления, он тут же громко крикнул:
— Где мой отец?
Сбившиеся в кучку, испуганно дрожавшие офицеры и чиновники не издали ни звука. Возможно, виной тому был сам вид белого дьявола, обладавшего силой богов. Возможно, от страха у них пропал дар речи, а может, они просто не понимали по-английски. Так или иначе, никто ничего не ответил.
Внезапно из-за огромной стальной двери позади перепуганных насмерть китайцев раздался слабый голос мастера Синанджу:
— Я здесь, мой верный сын!
— Чиун! Надо скорее выбираться отсюда! — закричал Римо, бросаясь к двери.
* * *
Мастер Синанджу по ту сторону двери уловил неподдельную тревогу в голосе ученика и принялся раздвигать неподдающиеся створки толстой стальной двери, просунув между ними свои тонкие пальцы с длинными ногтями. Железо упрямо стонало и никак не хотело поддаваться. С другой стороны двери к нему на помощь в это время рвался Римо.— Скорее, Римо! Я слышу шум двигателей!
— Ты стоишь в шахте ядерной ракеты, как раз под соплом, а ракета того гляди взлетит! — завопил Римо.
И огромные, бронированные двери из закаленной стали пусть нехотя и медленно, но поддались могучему натиску двух самых сильных людей на земле. Мастер Синанджу, подобно призраку, скользнул в приоткрывшуюся щель и снова стал свободным. В этот момент за его спиной раздался приглушенный низкий рев реактивных двигателей.
— Бежим! — завопил Римо.
И они кинулись прочь от смертоносной шахты.
Китайцы тоже побежали, но, будучи нетренированными и не обученными правильному дыханию, слишком медленно, чтобы остаться в живых.
Только Римо с Чиуном было под силу обогнать неотвратимую смерть. Они быстрее молнии неслись к выходу из блокгауза, перескакивая через трупы. Выбравшись наружу и отбежав на несколько сотен метров, Римо крикнул:
— Ложись!
И распластался на земле. Учитель упал рядом. Земля вздрогнула, с окрестных деревьев взметнулись ввысь ошалевшие птицы.
Из открытого люка шахты, словно проснувшийся гигант, медленно и величаво показался красный конусообразный нос межконтинентальной ракеты. Она поднималась все выше и выше, пока наконец из-под земли не рванулся столб ослепительно белого пламени. Температура окружающего воздуха моментально подскочила, и птицы на лету стали превращаться в угли и падать на землю.
С чудовищным ревом ракета наконец ушла в небо.
Когда все стихло, Римо поднялся на ноги:
— Вставай, учитель, мы живы.
— Да уж, — сказал мастер Синанджу, чувствуя приторный запах горелого человеческого мяса из приоткрытой двери блокгауза.
— Зачем тебя сюда понесло? — сердито спросил Римо.
— Я хотел стать первым среди корейцев космонавтом, — печально отозвался Чиун.
— Ты чуть было не стал первым среди корейцев барбекю! Кстати, помнишь тех парней, что обстреляли наш дом? Оказывается, они были китайцами, как я только что понял.
— С чего ты взял?
— Они все время ругались по-китайски. Может, знаешь, что значит «фанг тунг»?
Чиун кивнул:
— Это — китайское ругательство, переводится как «яйцо черепахи». Идем, Римо. Как видно, китайцы больше не захотят воспользоваться услугами Дома Синанджу.
— И куда мы теперь?
— В Россию.
— Ну и ну! — разочарованно протянул ученик.
— Рад, что ты одобряешь мой маршрут, — невозмутимо проговорил мастер Синанджу, ожидая, пока Римо распахнет перед ним дверь китайского лимузина.
— Я бы предпочел отправиться в Канаду, — недовольно поморщился Римо. — Канадцы почти не знакомы с насилием.
— Тот, кто не боится Синанджу, не сможет оценить его по достоинству, — фыркнул Чиун. — Даже Смиту хватило ума выстрелить в меня, когда он понял, что потерял Синанджу.
Римо мигом оказался за рулем и удивленно спросил, трогая машину с места:
— Смит стрелял в тебя? Почему ты раньше ничего не сказал?
Мастер Синанджу заботливо расправил складки измятого кимоно.
— Мы тогда уезжали из Америки, и я хотел, чтобы у тебя остались о нем хорошие воспоминания.
Глава 42
Никто не знал, когда это случится и случится ли вообще. Но все прекрасно знали, как именно. Все участники вот уже более сорока лет стояли на своих местах вдоль самой укрепленной и оснащенной боевой техникой границы за всю историю человечества. Сценарий был тщательно проанализирован и отрепетирован бесчисленное множество раз. И каждый раз отправной точкой являлась неожиданная атака с севера, под напором которой южные войска отступали и Сеулу грозил неизбежный захват, а потом окончательное поражение. Предполагалось, что победа южных войск, если она вообще возможна, могла быть результатом контратаки.