Мерфи Уоррен. Война претендентов

   — Я ничего в этом не смыслю, — жалобно протянул он, оглядывая авиационный ангар, превращенный в киносъемочный павильон.
   — Да все очень просто! — недовольно рявкнул его сводный брат — Нам нужна валюта. Чтобы получить ее, надо создать продукт, пользующийся спросом на западных рынках. Снимают же китайцы популярные исторические фильмы с участием этой шлюхи Гонг Ли, и они отлично покупаются на Западе!
   — Ах, — вздохнул Ким Джонг Иль, — я отдал бы все на свете, чтобы в моих фильмах снималась Гонг Ли. Она просто великолепна!
   — Вот и постарайся снимать такие фильмы, которые с удовольствием станут брать на Западе! — Сводный брат отвесил ему звучный подзатыльник, словно Джонг был шаловливым ребенком, а не режиссером корейской киностудии.
   Так Ким Джонг Иль вернулся к давно забытому любимому занятию. Прошло какое-то время, и дело пошло. В конце концов сделка пошла всем ее участникам только на пользу. Ведь насильственная смерть Кима Джонг Иля, возможно, повлекла бы за собой кризис власти в стране, ибо народ прекрасно знал, что править должен именно он, старший сын Кима Иль Сунга, и никто другой.

* * *

   В день, когда южнокорейские войска пересекли тридцать восьмую параллель, режиссер Ким Джонг Иль, развалясь в своем кресле в киносъемочном павильоне, втолковывал ведущей актрисе, как именно ей следует надувать свои прелестные губки. Ах, если бы вместо этой деревенской простушки он мог снимать Гонг Ли, самую сексапильную азиатскую актрису! Но приходилось работать с тем, что есть. Теперь трудно было зазвать в Северную Корею кого-нибудь из зарубежных актеров, не говоря уже о том, чтобы упросить их пожить здесь во время съемок.
   И вот посреди кульминационной сцены соблазнения Короля Кона принцессой Эн вдруг завыли сирены, да так громко, что Ким Джонг Иль даже подпрыгнул.
   — Стоп! — завопил он, соскакивая вниз.
   В шелковом спортивном костюме ярко-синего цвета на своем тучном теле он напоминал завернутую в фольгу сардельку.
   — Какой идиот включил сирену? — завопил он истошным голосом.
   — Это американские бомбардировщики! — испуганно вскричал старик осветитель.
   — Что за ерунда! — фыркнул Ким Джонг Иль. — Американцы гораздо умнее, чем ты о них думаешь!
   Выглянув в приоткрытую дверь павильона, он увидел абсолютно чистое небо. Пронзительный вой сирен доносился со стороны шоссе, оттуда к павильону двигалась вереница правительственных лимузинов.
   — Ого! Чертовщина какая-то! — испуганно пробормотал режиссер.
   Нырнув обратно в павильон, он стал лихорадочно искать, куда бы спрятаться. Повсюду только стеклянные перегородки, как в киностудиях Голливуда. Ким Джонг Иль сам настоял на этом и теперь горько жалел, что стекло не было пуленепробиваемым.
   Режиссера схватили, когда он пытался влезть в кимоно актрисы, которая все еще находилась в нем и теперь кричала, что ее насилуют.
   — Да будет славен сын Кима Иль Сунга! — раздался скрипучий голос.
   Узнав голос мастера Синанджу, Ким Джонг Иль испуганно пробормотал:
   — Черт! Вот теперь я точно труп! Они наняли самого лучшего ассасина!
   Упав на колени перед Чиуном, Ким Джонг Иль принялся умолять его:
   — Только, пожалуйста, побыстрее, ладно? Чтобы не было ни боли, ни крови, смерть — и все! Обещаю, я приму ее с честью!
   — Я прибыл сюда, потому что год назад ты предлагал работу мастеру Синанджу.
   Ким Джонг Иль недоуменно захлопал глазами, не веря своим ушам.
   — Ты хочешь на меня работать? — недоверчиво переспросил он.
   — Как старший сын Кима Иль Сунга ты имеешь право первым отказать мне.
   Тут Ким Джонг Иль медленно поднялся на ноги, помутившийся от страха разум прояснился. Теперь он ясно видел мастера Синанджу в великолепном алом кимоно. Рядом с ним стоял белый, узнав которого, он тут же отшатнулся.
   — Почему с тобой этот белый раб? — спросил он, указывая на Римо.
   — А тебе-то что? — взорвался тот.
   — Ну-ну! Поостынь, детка! Я тебя помню. Только не надо эмоций! Будь проще.
   — Это где же ты научился так говорить?! — обалдел Римо.
   — Так говорят в американских фильмах, где же еще?
   — Мой духовный сын будет верой и правдой служить тому правителю, которого изберет Дом Синанджу, — нараспев произнес мастер Синанджу.
   — И не рассчитывай! — сердито буркнул ученик.
   — Хорошо, договорились! — произнес Ким Джонг Иль.
   — А как насчет оплаты? — поинтересовался Римо.
   — Вовремя подмечено! — вступил в разговор Чиун. — Прежде надо договориться об оплате.
   — Золота у меня нет, — коротко отозвался Ким Джонг Иль.
   Чиун нахмурился.
   — Зато есть у меня! — воскликнул Ким Пхень Иль, отделяясь от группки своих генералов с суровыми лицами.
   — А тебя кто сюда звал? — резким тоном спросил брат.
   — Я работаю за золото, — пояснил мастер Синанджу.
   — У меня есть для тебя нечто более ценное, чем золото, — проговорил Ким Джонг Иль.
   — Нет ничего ценнее золота, — фыркнул Чиун.
   — Ну, это как посмотреть, — усмехнулся Ким Джонг Иль.
   — У меня тоже есть что тебе предложить, — снова вмешался Ким Пхень Иль.
   — Вот это да! Дуэль двух деспотов! — насмешливо проговорил Римо.
   — Я выслушаю оба предложения, а потом сделаю выбор, — заявил мастер Синанджу.
   — Сначала я, — сказал Ким Джонг Иль.
   Приблизившись к мастеру Синанджу чуть ли не вплотную, он что-то зашептал ему на ухо.
   — Да, весьма интересное предложение, — пробормотал тот. И обернулся к другому Киму: — А что хочешь мне предложить ты?
   — Сведения чрезвычайной важности.
   — Не могу согласиться на твое предложение, не зная, о чем именно идет речь, — сурово отозвался Чиун.
   — Эти сведения, вне всякого сомнения, воспламенят твой воинственный дух!
   — Что ж, я согласен их выслушать и поступить в соответствии с услышанным.
   Внезапно взвыли сирены воздушной тревоги, и оба Кима разом побледнели. Сделав глубокий вдох, Ким Пхень Иль выпалил:
   — К моему величайшему огорчению, я вынужден сообщить мастеру Синанджу, защитнику нашей чести и источнику нашей бессмертной славы, что ненавистные американцы нацелили свои гнусные ракеты прямо на Жемчужину Востока.
   — Неплохо придумано, — хмыкнул Римо.
   — Это правда? — ледяным тоном спросил учитель.
   — Знаешь ведь сам, что быть не может, — попытался образумить его ученик.
   — Чистая правда, — настойчиво повторил Ким Пхень Иль. — Проиграв Востоку Синанджу, они хотят разрушить деревню.
   — Но ведь искусство Синанджу живет не в деревне, а в сердце мастера! — прошептал Чиун.
   — И в сердце его ученика, — добавил Римо.
   — И тем не менее, — стоял на своем Ким Пхень Иль. — В том, что я сейчас сказал, нет ни грана лжи!
   Учитель повернулся к Римо:
   — Неужели так оно и есть? Неужели Смит настолько глуп?
   — Может, да, а может, и нет. Почему бы нам не спросить самого Смита?
   — Он никогда не признается.
   — Не знаю, кто такой Смит, — вмешался Ким Пхень Иль, — но у меня есть официальное сообщение из Вашингтона, подтверждающее правдивость моих слов.
   — Где оно?
   Стоявший рядом генерал Токса с готовностью протянул мастеру правительственную телеграмму. Римо заглянул Чиуну через плечо.
   — Выглядит, как настоящая, — задумчиво пробормотал он.
   — А почему тут написано «скорпион Синанджу»? — спросил Чиун.
   — Не знаю, — ответил Ким Пхень Иль, нервно облизывая пересохшие губы.
   — Ты лжешь!
   Ким Пхень Иль виновато опустил глаза.
   — Мои сведения верные, — проговорил он твердым голосом. — Теперь вам надо сделать выбор и присягнуть на верность новому хозяину.
   — Непременно, но только когда я узнаю всю правду, — холодно произнес мастер.
   Ким Пхень Иль снова отвел глаза.
   — Он что-то недоговаривает! — воскликнул Ким Джонг Иль. — Знаю я его.
   — Ну, говори! — прорычал Римо.
   — Да, говори! Расскажи мастеру Синанджу всю правду! — визгливо поддержал его Ким Джонг Иль.
   Римо шагнул вперед, схватил Кима Пхень Иля за шиворот и, приподняв над землей, сдавленно зарычал:
   — Не хочешь добром, заставим!..
   — Послав приглашение Дому Синанджу, мы поторопились объявить всему миру что мастер Синанджу снова служит Корее, настоящей Корее! — корчась от страха, проговорил бедняга. На миг все смолкло. С каждой секундой глаза Чиуна наливались яростью.
   — И проклятые враги с помощью своих спутников-шпионов принялись искать в Корее то место, где должен был поселиться ее новый могущественный покровитель. Так они нашли деревню Синанджу и взяли ее под прицел тысячи орудий.
   — Они угрожают деревне Синанджу?
   — Ты же сам читал правительственное сообщение. Они еще никогда не вели себя так нагло!
   — Очень непохоже на Смита, — задумчиво проговорил Римо.
   Глаза мастера сверкали гневом.
   — ТЫ осмелился подвергнуть мою деревню и моих людей смертельной опасности! — заявил он Киму Пхень Илю.
   — Я не нарочно! — взвизгнул тот. — Клянусь! Всего лишь в целях контрпропаганды!
   Тут вперед выступил Ким Джонг Иль:
   — Убей его, и я помогу тебе спасти деревню. Чиун так и пронзил его взглядом.
   — Интересно, как?
   Приблизившись к мастеру Синанджу, Ким Джонг Иль что-то поспешно прошептал ему на ухо.
   Чиун погрузился в глубокое раздумье. Потом неожиданно спросил:
   — Римо! Ты сын мне?
   — Да, учитель.
   — И сделаешь все, о чем я тебя попрошу?
   — Конечно, в разумных пределах.
   — Возьми на себя защиту Кима Джонг Иля.
   — Только не это! — простонал Римо.
   Но было уже слишком поздно. Чиун вдруг закружился с бешеной скоростью и с яростным криком врезался в толпу телохранителей Кима Пхень Иля. Те схватились за оружие, но тотчас, подобно спелым ананасам, во все стороны посыпались их отсеченные головы. Погибали они моментально, не успев даже вскрикнуть. Через несколько секунд у ног остановившегося наконец мастера высилась груда искромсанных человеческих тел. Сам же он вновь обрел невозмутимый вид. Ни на руках, ни на великолепном кимоно не было и следа крови, словно старик только что вымыл руки и переоделся.
   — Престол снова твой, — коротко кивнул он Киму Джонг Илю.
   — Вообще-то я предпочел бы снимать фильмы, но раз уж так вышло... А теперь придется сделать несколько телефонных звонков, чтобы до конца выполнить обещанное.
   — А как называется твой фильм? — поинтересовался Римо, разглядывая пышные декорации.
   — Король Кон, — улыбнулся Ким Джонг Иль. По-английски название фильма прозвучало как «Кинг-Конг», поэтому Римо недоуменно воскликнул:
   — Как? Кинг-Конг? Но этот фильм уже давно снят! Ким Джонг Иль крайне удивился такому заявлению.
   Чуть помедлив, он ушел-таки звонить по телефону Вернувшись через несколько минут, он сообщил:
   — Я обо всем договорился. Кстати, у нас появилась еще одна проблема. Войска Южной Кореи перешли тридцать восьмую параллель и очень скоро войдут в Пхеньян, а потом отправятся на поиски деревни Синанджу.
   — Не бывать этому! — гневно воскликнул Чиун.
   И мастер Синанджу уединился с новоявленным правителем Кореи.

Глава 45

   Президент Южной Кореи обеспечил себе максимальную безопасность, о какой только можно было мечтать с возвращением войны на Корейский полуостров. В том, что война действительно вернулась, не оставалось никаких сомнений.
   По всей стране было настроено множество бункеров, но идею найти надежное убежище в одном из них президент отверг с самого начала. Если у безумцев из Пхеньяна есть атомные бомбы, они, конечно же, в первую очередь сбросят их на бункеры, и тогда в них уже никому не спастись.
   Впрочем, и здесь, сидя за обыкновенным карточным столом в туннеле одной из глубочайших пещер вулкана Ман-Джанг, грозно высившегося на безлюдном острове Чею-до, президент все же не чувствовал себя в полной безопасности.
   Погруженный в тяжкие раздумья, он курил сигареты одну за другой и рассеянно слушал коротковолновый радиоприемник.
   Если у северных соседей только одна атомная бомба, они наверняка сбросят ее на Сеул. Если две — Сеул будет уничтожен дважды. И как только это случится, американцы сровняют Пхеньян с землей. От обеих Корей не останется практически ничего.
   Зато президент Южной Кореи выживет! Даже если огонь охватит весь полуостров, он все равно выживет! Ведь Северная Корея наверняка не устоит перед мощью американского оружия, и, уж конечно, не поможет никакое Синанджу. К тому же никому и в голову не придет искать президента Южной Кореи здесь, в пещерах острова Чею-до. Все решат, что он погиб во время бомбардировки Сеула.
   В довоенные времена сеть глубоких туннелей в местных пещерах служила для привлечения иностранных туристов. Теперь у входа в основную пещеру, откуда шли тропки во все остальные, стоял полк военно-морской пехоты, дабы защитить достопримечательность от непрошеных гостей и тем самым увеличить шансы президента на выживание. Существовали три линии обороны. Самой близкой к президенту командовал его помощник, которому он доверял как самому себе. Второй помощник, которому президент доверял меньше, командовал средней линией обороны, а самой первой, внешней, командовал третий помощник, которому президент почти не доверял.
   Как оказалось впоследствии, это было фатальной ошибкой президента.
   Здесь, в пещерах, запрещались к использованию все средства связи, кроме коротковолновых передатчиков, которые невозможно было запеленговать. К несчастью, у морских пехотинцев не оказалось достаточного их количества, поэтому они не смогли вовремя предупредить президента о том, что на остров Чею-до внезапно обрушился чудовищной силы тайфун в виде невысокого старика с клочковатой бородой.
   Одна за другой линии обороны пали под его натиском, а президент Южной Кореи даже не подозревал об этом.
   Последняя стальная дверь открылась почти беззвучно, и президент, прислушиваясь к треску радиоприемника, не обратил на шорох никакого внимания.
   Неожиданное легкое прикосновение к плечу заставило его вздрогнуть от ужаса. Он все понял, даже не обернувшись.
   — Синанджу? — в смертельном испуге прохрипел он.
   — Ты совершил ошибку, — произнес нараспев безжалостный голос.
   — Как?
   — Для того чтобы все три линии обороны оказались эффективными, внешнюю линию должны держать самые надежные, те, кто будет драться до конца. Тогда ассасин устанет прежде, чем успеет добраться до тебя через все три линии обороны... если, конечно, он не из числа владеющих Синанджу.
   Президент Южной Кореи тихонько заскулил, и сигарета выпала из его побледневших губ.
   — Повернись ко мне лицом, правитель Сеула!
   Президент с трудом повернулся — тело почему-то отказывалось ему повиноваться.
   Глаза мастера Синанджу сияли нестерпимым яростным огнем.
   — Если ты пришел взять мою жизнь... — с трудом прохрипел, задыхаясь от ужасного предчувствия, президент.
   — Зачем мне твоя жизнь? Ты просто должен безоговорочно капитулировать.
   — Сеул уже занят?
   — Нет. Пхеньян тоже пока цел. Твои войска засели в горах.
   — Я не могу сдаться Пхеньяну! Иначе обесчещу и себя, и свой народ, и своих предков!
   Черты лица мастера Синанджу чуть смягчились.
   — Отлично сказано! Я вижу, южане не столь беспринципны. Нет, тебе не придется сдаваться Пхеньяну, равно как и Пхеньяну не надо будет сдаваться Сеулу. Обе Кореи одновременно объявят о прекращении военных действий друг против друга, положив, таким образом, конец конфликту и сохранив при этом свое лицо.
   Президент непонимающе замотал головой:
   — Если ни Сеул, ни Пхеньян не станут сдаваться друг другу, то кто же официально примет капитуляцию?
   Мастер Синанджу, склонившись к президенту, прошептал ему на ухо имя.

* * *

   Генеральный секретарь Анвар Анвар-Садат был слишком занят составлением проектов официальных документов относительно размещения миротворческих сил ООН в приграничной зоне США и Мексики, чтобы думать о конце света, грозившем всему миру. То и дело звонил телефон, в кабинет входили помощники, чтобы сообщить о все новых военных конфликтах, но Генеральный секретарь даже не поворачивал головы.
   — Я занят, — раздраженно повторял он. — Не каждый день выпадает возможность заставить США выполнять решения ООН!
   — Но, мой генерал...
   — Господин секретарь!
   — Северная и Южная Корея перешли к военным действиям друг против друга!
   — Ну и что? Американцы быстренько решат эту проблему, а потом, как всегда, вмешаются наши миротворческие силы. Идите и не отвлекайте меня.
   Уже ближе к вечеру в кабинет робко постучал заместитель по миротворческим операциям.
   — Руководители Северной и Южной Кореи ждут вас на третьей и четвертой телефонной линии. Они хотят срочно поговорить с вами.
   — О чем?
   — О капитуляции.
   Генеральный секретарь так и просиял. Не каждый год ему случалось выслушивать целых два заявления о капитуляции подряд. Сначала — Ирак, а теперь вот и Корея!
   — Кто из них хочет заявить о капитуляции? Отвечайте быстрее!
   — Оба! Они хотят заявить о своей капитуляции именно вам, потому что ни один не соглашается капитулировать перед своим соседом.
   — Не понимаю...
   — Азиаты. Им важно сохранить свое лицо.
   — Ах да, конечно! Соедините меня с обоими сразу, — торопливо проговорил Анвар Анвар-Садат, прикладывая к каждому уху по телефонной трубке, пока заместитель по миротворческим операциям колдовал над тумблерами.
   Когда в трубках раздались голоса лидеров Северной и Южной Кореи, Генеральный секретарь отозвался совершенно бесстрастно, несмотря на то что так и сиял от удовольствия. Теперь все забудут об этом крайне неприятном инциденте в зале Генеральной Ассамблеи ООН. Он, Анвар Анвар-Садат, самостоятельно, без всякой посторонней помощи, решал сегодня мировые проблемы! Нобелевская премия мира теперь ему обеспечена!
   Договорившись с обоими лидерами Кореи о проекте мирного соглашения, он вернулся к прикидкам размещения миротворческих сил ООН в приграничной зоне Мексики и США. Однако вскоре помощник оповестил его, что означенный кризис исчерпан, его больше не существует.
   — Как исчерпан? Я не просил разрешать его столь внезапно!
   — Тем не менее дело обстоит именно так. Мексика вернула войска на прежние позиции.
   — Разрешение этого кризиса стало бы кульминацией всей моей деятельности на посту Генерального секретаря ООН. Теперь, когда США были готовы подчиниться воле мирового сообщества, исчезали последние препятствия на пути установления единого мирового порядка!
   — Нам еще предстоит празднование пятидесятилетнего юбилея ООН, мой генерал.
   — Лучше бы я послал своих миротворцев к южной границе США, — с несчастным видом проговорил Анвар Анвар-Садат.

Глава 46

   На следующее утро Смит явился на работу, словно робот. Ночью он почти не спал, воспаленный мозг отказывался что-либо воспринимать. Смит провел мучительную бессонную ночь, надеясь, что утро все же наступит, если не для всего мира, то хотя бы для США, единственной страны, которая по иронии судьбы не была втянута в войну претендентов на получение услуг Дома Синанджу.
   В кабинете его ждали Римо с Чиуном. Секретарши, миссис Микулка, нигде не было.
   — О Боже! — хрипло выговорил шеф КЮРЕ.
   — Привет, Смит! — весело проговорил Римо.
   — Приветствую вас, Смит, — сурово произнес мастер Синанджу, одетый на сей раз в бледно-золотистое кимоно.
   И тут Смит прямо у себя на столе увидел портативную атомную бомбу. Она почему-то здорово смахивала на ту, что когда-то была сброшена на Хиросиму.
   — Неужели то, что я думаю? — глухо выдавил он.
   — Именно, — коротко ответил Римо.
   — Где вы... зачем она здесь?
   — Ким Джонг Иль вручил ее нам с Чиуном.
   — Это северокорейская атомная бомба?
   — Их единственная атомная бомба.
   Неловко шагнув вперед, Смит бессильно опустился на зеленый виниловый диванчик.
   — Зачем вы притащили ее сюда?
   — Хотим продать, — хитро прищурился мастер Синанджу. — Тому, кто больше заплатит.
   — Вообще-то мы готовы на равноценный обмен, — улыбнулся Римо.
   — Обмен?
   — Ага! — Римо повернулся к Чиуну. — Можно я буду вести переговоры, учитель?
   Мастер Синанджу величественно кивнул.
   — Помни, от успеха переговоров зависит теперь жизнь людей деревни Синанджу.
   Римо кивнул и обратился к Смиту:
   — Послушайте, Смит, дело в том, что США нацелили свои межконтинентальные баллистические ракеты на деревню Синанджу. Мы хотим, чтобы деревня перестала быть ракетной мишенью.
   Смит вздрогнул.
   — С чего вы взяли, что деревня под прицелом американских ракет?
   — Проверьте, если не верите.
   Харолд В. Смит потянулся было к своему компьютеру, но тут же наткнулся на портативную бомбу, мешавшую ему.
   — М-м-м... Римо, нельзя ли?..
   — Ну конечно, — бодро отозвался Римо, небрежно снимая бомбу со стола и чуть ли не бросая ее на пол.
   — Осторожнее! — с ужасом воскликнул шеф КЮРЕ.
   — Не волнуйтесь, она уже обезврежена. По крайней мере, нам так сказали.
   Включив компьютер, Смит несколько минут колдовал над клавиатурой, внимательно вглядываясь в экран. Он напрочь забыл обо всем на свете.
   Когда он снова обернулся к своим гостям, его аристократическое лицо смертельно побледнело, а голос дрожал:
   — Да, действительно, в данный момент деревня Синанджу находится под прицелом ракеты СС-20. Но почему?
   — Вашингтон решил, что именно там находится база нового секретного оружия.
   — Откуда такая дикая идея?
   — Пхеньян объявил всему миру, что обладает секретным оружием под названием «Скорпион Синанджу», — принялся объяснять Римо. — И вот кто-то нашел на карте деревню Синанджу, сделал с помощью спутника-шпиона ее фотоснимки, заметил скоростное трехполосное шоссе, которое Ким Иль Сунг построил для удобства Чиуна, и решил, что сооруженные на берегу Рога Приветствия и есть то самое секретное смертельное оружие.
   — Вернее, Рога Предупреждения, — вмешался мастер Синанджу.
   — Смит, вы ведь бывали в деревне и знаете, о чем мы говорим.
   — А разве это не естественное нагромождение камней? — уточнил глава КЮРЕ.
   Чиун отрицательно покачал головой.
   — Скала-то действительно природная, но мастер Йонг придал ей такую форму, чтобы она словно приветствовала прибывавших с добром и в то же время предупреждала врагов об опасности. Со времени мастера Йонга Корея много раз подвергалась вражескому нашествию, но деревня Синанджу всегда оставалась свободной.
   Смит, поджав губы, спросил:
   — Вы, кажется, говорили об обмене?
   — Ага, — с готовностью откликнулся Римо. — Ким Джонг Иль утверждает, что это единственная атомная бомба Северной Кореи. Она — ваша, если вы сделаете так, чтобы Синанджу перестала быть ракетной мишенью США.
   — Договорились, — коротко отозвался Харолд В. Смит.
   — А сможете? — чуть недоверчиво покачал головой Римо.
   Смит решительно кивнул.
   — Через секретные каналы или через самого Президента. Можете мне поверить.
   — Отлично, — удовлетворенно хмыкнул Римо.
   — А... А больше вы ничего не хотите сказать?
   Римо взглянул на Чиуна, и тот молча кивнул.
   — Наше предложение еще не снято с открытых торгов.
   Смит вытер платком вспотевший лоб.
   — Я в курсе. В результате весь мир на грани глобальной катастрофы.
   — Последние два-три дня мы не следили за событиями в мире, но нам удалось ликвидировать корейский кризис.
   — Хорошо, я постараюсь убедить Президента удвоить усилия в поисках источника финансирования для возобновления нашего контракта.
   — Утроить, — поправил Смита Чиун.
   — Утроить? — закашлялся глава КЮРЕ.
   — Утроить. Теперь мы — секретное оружие, обладать которым жаждут все страны мира.
   — Может, вы согласитесь принять половину требуемой суммы бриллиантами и другими драгоценностями?
   — Нет, Дом Синанджу больше не берет в качестве платы бриллианты, потому что они не являются подлинной ценностью. Теперь я прекрасно осведомлен, несмотря на то, что кое-кто хотел скрыть от меня этот факт.
   — Тогда, может, треть суммы возьмете серебром? — с надеждой в голосе спросил Смит.
   — Нет. Никакого серебра, никакого электрия, никакого алюминия.
   — Алюминия? — недоуменно переспросил шеф КЮРЕ.
   — Один из мастеров Синанджу однажды совершил ошибку, согласившись на оплату алюминием, который он посчитал редким металлом.
   — Понятно, — протянул Смит. — И как звали этого мастера?
   — Не имеет значения, — отрезал Чиун. — Скажу только, что в ту пору он был слишком молод и позднее сумел с лихвой возместить нанесенный им ненароком ущерб деревне и Дому Синанджу. Когда-нибудь его имя запечатлеют в Книге Синанджу.
   — А вляпался сам Чиун, — прошептал Римо на ухо Смиту. — Это случилось, когда он только-только начинал свою деятельность в качестве мастера Синанджу. И вот до сих пор мучается от стыда...
   — Прекратите шептаться, — прогремел вдруг скрипучий голос. — Смит, я жду вашего ответа.
   В горле у Харолда В. Смита запершило.
   — Хорошо, я сделаю все, что в моих силах, — выдавил он, протягивая руку к красному телефону. Следовало напрямую поговорить с Президентом.

* * *

   Президент США вел себя решительно, держался неколебимо и прямо. Комитет начальников штабов, срочно собранный им, просто его не узнавал.
   — Кризис кончился, — коротко сообщил Президент.