Мэй Джулиан. Враг (Изгнанники в плиоцен - 4)

   - Вне всякого сомнения, - согласилась она, потом бросила взгляд в сторону тихого, накрытого сумерками пруда. - Удачи!
   Он смутился.
   - И это все? - спросил он. - Клу, что случилось? Я думал, ты тоже мечтала о нашей встрече. Неужели моя покорность воле короля тебе не по нраву? В чем дело?
   Клу натянула на плечи шаль из тончайшей шерсти. Ей стало зябко? Но вечер такой теплый...
   - Ничего не случилось, Кугал, - наконец ответила она. - Что могло случиться, если между нами ничего и не было. Разве что банальное увлечение больного его лечащим врачом... Ну и ответная благодарность. Так это бывает сплошь и рядом. Ты собираешься покинуть Горию? Когда?
   - Послезавтра. Но мое первое задание не займет много времени, и скоро мы снова можем быть вместе...
   - Нет, - грубовато ответила она. Казалось, Клу засмотрелась на цаплю, степенно расхаживающую по заросшему тиной пруду и как бы демонстрирующую, с каким хладнокровием и умением надо расправляться с лягушками. - Не думаю, что мы увидимся еще раз. Я буду работать здесь, в Гории, приводить в чувство прибывающих специалистов. Слишком многие из них относятся к нашему проекту без должного энтузиазма, так что мне придется вколачивать в них вдохновение и жажду творить. Нам необходимо как можно скорее собрать деформатор. У меня просто не хватит времени на личную жизнь. Я тебе больше не нужна, и, что уж совершенно точно, Кугал, - ты мне тоже больше не нужен.
   Он тихо и ласково засмеялся и очень осторожно включил свою ментальную силу. В то же мгновение Клу почувствовала, как ее на несколько сантиметров приподняло над землей - ноги уже не касались травы, - потом та же незримая рука медленно повернула ее лицом к рыцарю тану. Кугал встал на одно колено - так, что их глаза встретились, однако ни тени слабости, надрыва, слезных увещеваний Клу в его сознании не обнаружила. Он был, как всегда, полон достоинства, мысли его были благородны.
   - Ты лукавишь, Клу Ремилард. Ты прячешь свои мысли! Зачем? Я знаю, ты любишь меня, очень любишь. Ты даже слез не могла скрыть на приеме, когда увидела меня в парадном зале. И ты согласилась прийти сюда!..
   - Отпусти меня! - рассерженно сказала женщина. - Ты, неотесанный дикарь!.. - Она нарочито обидела его - как иначе она могла освободиться от унизительных мысленных тисков. Ее сила была куда слабее... Через несколько мгновений Кугал осторожно поставил ее на землю и радостно улыбнулся, глядя в ее разгневанное лицо.
   - Ты говоришь неправду, - повторил он. - Признайся, ты же обманываешь меня?
   Защитный экран дрогнул. Гнев как бы разорвал его.
   - 'Возможно, ты мне и не безразличен... чуть-чуть. Но с тех пор, как сюда прибыли мои друзья, у меня хватило времени подумать. Рассматривая наши отношения в свете того, что должно произойти...
   - Не надо их "рассматривать", и неужели ты имеешь в виду поспешное бегство в будущее?..
   - Да, да, да! Мы костьми ляжем, но уйдем отсюда. Ты даже представить не можешь, как это важно для нас. Как мы мечтаем об этом!..
   - Зачем так много слов. Вы хладнокровно уничтожили большую часть моего народа, когда решили, что мы стоим у вас на пути.
   - Да! - воскликнула она, ее защитный экран истончился до предела. За призрачной теперь завесой ясно проглядывалось колкое, негаснущее чувство вины за содеянное. - Ты никогда не сможешь забыть о том, что произошло. Но это только часть проблемы...
   - Я люблю тебя, невзирая ни на какие проблемы. Мы можем вместе отправиться в Галактическое Содружество.
   Она как-то странно всхлипнула. В ее сознании вспыхнул какой-то образ - верзила с лицом Кугала в спортивных трусах и майке, с мячом в руках, - и Клу тут же пригасила картинку.
   - Кто такой "баскетболист?" - с оскорбленным видом спросил Кугал.
   Клу не выдержала и засмеялась, затем вытерла выступившие слезы и обняла его за шею, ведь он до сих пор стоял перед ней склонив колено.
   - Я пошутила, - начала оправдываться Клу, - это глупая, жестокая шутка. Этот чертов Хаген... Он как-то прикинул, какое будущее ждет нас, если мы с тобой в обнимочку отправимся в Содружество. Ну, чем мы сможем там заняться?..
   - Не представляю, - признался Кугал и обнял ее.
   - Мы так несхожи! - сказала Клу и освободилась из его рук. Кугал на мгновение словно прозрел, и в том чувстве, которое она, без сомнения, испытывала к нему, в самой сердцевине ему померещилось что-то темное, угловатое, отрицающее его любовь... - Несмотря на его топорные шутки, добавила Клу, - Хаген прав в самом главном... Рано или поздно мы возненавидим друг друга... или еще хуже...
   - В Афалии, - напомнил он, - физические различия не помешали нашей близости.
   Она вновь отпрянула от него, отбежала и, опустив голову, направилась к замку. Засеменила, потом замерла, обернулась к Кугалу.
   - В Афалии встретились два несчастных существа. Мы нуждались друг в друге, мы оба оказались битыми, оба были одиноки... Естественно, что между нами возникло влечение. Это было неизбежно. Но теперь все переменилось. Все кончено, Кугал! Я ухожу.
   Он последовал за ней. Кугалу хватило нескольких гигантских шагов, чтобы догнать женщину, а ведь Клу изо всех сил помчалась к калитке, ведущей во дворцовые покои. Он остановился перед ней - серебристый лунный свет, пробившись сквозь листву, лежал на земле - и, словно сказочный лесной дух, обнял ее. Клу вздрогнула, вырвалась из объятий.
   - Все, о чем ты говорила, это такие пустяки. Почему ты обижаешь меня, Клу? _П_о_ч_е_м_у_?
   - Фиан, - с трудом выговорила она.
   - Ты решила не возвращаться ко мне из-за моего погибшего брата-близнеца?
   - Он был больше чем брат.
   - Да, конечно, его сознание было частью моего... Но он же умер!
   - Я не соглашусь занять его место, - сказала она. - Никогда и ни за что!..
   Клу мысленным толчком на мгновенье помутила его сознание, когда же Кугал пришел в себя, рядом никого не было, только ее шаль осталась у него в руках.
   Бал, устроенный королем в честь гостей из Северной Америки, по правде говоря, не удался. Молодые американцы немного потанцевали, чуть-чуть выпили, отведали по кусочку сладостей, потом образовали кружок с прибывшими специалистами, приглашенными на праздник, и устроили что-то вроде производственного совещания. В полночь, когда веселье должно было быть в самом разгаре, зал оказался почти пуст, и оркестр играл для собственного развлечения. Оставшиеся гости, в основном люди, о чем-то долго и нудно спорили.
   - Черт вас возьми! - прошептал Эйкен и побрел в фойе...
   Там постоял, поиграл бровями и вышел на улицу. Внизу у парадной лестницы Йош Ватанабе и Раймо Хаккинен садились в экипаж.
   - Собираетесь в кабак? - поинтересовался король. - Езжайте, езжайте, что тут поделаешь... Кого заманишь такой скукой.
   Вид у Эйкена был мрачный.
   - Хотели людей посмотреть, себя показать, - словно оправдываясь, сказал Йош. - Но прежде мы рассчитываем осмотреть восстановительные работы. Я уже давно не был в городе, каменщики, возможно, уже закончили кладку. Незапланированная проверка не даст людям расслабиться. Кроме того, там есть такой кабачок, называется "Русалка"...
   Эйкен помахал им рукой.
   - Ну что ж, удачи, ребята.
   Он уже совсем собрался уйти, как Раймо, словно его что-то толкнуло, окликнул короля:
   - Эйк, поехали с нами. Забудь на одну ночь об этом чертовом титуле.
   - Я же вам все удовольствие испорчу!
   - Так ты скинь эти монаршие регалии, - предложил Раймо.
   - Так, что ли? - спросил Эйкен, подчиняясь неосознанному порыву. Его роскошное королевское одеяние исчезло. Теперь на ступенях стоял невысокий парнишка в потертых шортах цвета хаки, ношеной футболке с отпечатанной надписью "Далриада, команда по гонкам виндсерфинг", на ногах сандалии на рифленой подошве с ремешками, продетыми сквозь пальцы ног. На голове у короля красовалось драное соломенное сомбреро, скрывающее его приметное лицо, на шее - серебряное ожерелье.
   - Залезай, паренек, - засмеялся Раймо. - Мы покажем тебе большой город.
   Он ударил кнутом спокойного халикотерия, и они тронулись. Колеса простучали по брусчатке, уложенной на перекидном мосту, потом извилистая дорога повлекла их мимо парка к ближайшим городским кварталам. Уже издали из-за деревьев звучным крошевом долетали смех, выкрики гуляк, звонкие голоса торговцев, пронзительные голоса скрипок и флейт бродячих музыкантов.
   Огромная овальная площадь была запружена народом, так что смирный халикотерий едва переставлял ноги. Большинство в толпе составляли люди, однако там разгуливали и высоченные тану, среди них Эйкен заметил и тех, кто, ссылаясь на неотложные дела, умолял его разрешить покинуть торжественный прием и бал. Все палатки, киоски и даже средних размеров магазины были открыты. Центр площади был занят выстроенными тылами друг к другу лавками, где торговали свободные ремесленники и самые богатые купцы. Чего только не было - от детских, вырезанных из дерева, игрушек до сувениров из эпохи Галактического Содружества.
   - Что-то здесь не так. - Раймо поджал губы и покачал головой, затем щелкнул пальцами и тихо присвистнул. - Батюшки, а фирвулаги где, Йош? Помнишь, когда мы отправлялись с транспортом к Барделаску, их здесь было хоть пруд пруди. Куда ни посмотришь - везде эти чертовы духи!..
   Йош глянул на короля, тот, нахмурившись, кивнул.
   - Мороженое! Малиновое мороженое!.. - завывал кто-то гнусавым голосом в толпе.
   - Звучит неплохо, - одобрительно заметил Раймо. Он поднялся с места возницы, свистнул и показал продавцу три пальца. Мороженщик радостно оскалился и поймал брошенную ему поверх голов монету. Раймо с помощью психокинетической силы вознес над толпой три рожка с мороженым и осторожно - так, чтобы никто не сумел дотянуться, придвинул их к коляске. Эйкен и Йош на лету поймали свои порции.
   - Пальчики оближешь, - оборонил король, облизывая губы. - Нам бы следовало привлечь этого парня на Великий Турнир. Пусть он снабжает гостей чем-нибудь свеженьким, только выбор должен быть побогаче. Какой прекрасный десерт!..
   - Я прослежу за этим, - пообещал Раймо. - Старик Гуерсио до смерти обрадуется.
   Он направил послушного халикотерия в боковую улочку. Здесь народу было поменьше, однако у таверны "Русалка" и возле дверей других подобных заведений было все еще многолюдно.
   - Мастерская направо, - сказал Йош и, перегнувшись через борт коляски, постучал в ворота. Два рамапитека распахнули створки, и Раймо загнал экипаж во двор. Ворота захлопнулись, и тут же стих уличный шум. Двор был скудно освещен двумя масляными светильниками.
   - Рабочий день кончился, - заметил самурай, когда все вышли из экипажа. - Остались только сторожа-обезьяны. - Потом он мысленно отдал приказ, и один из рамапитеков откинул щеколду и распахнул дверь, ведущую в мастерскую, а другой принес большой, сделанный в двадцать втором веке фонарь.
   Они вошли внутрь, и Эйкен не удержался от возгласа изумления, увидев огромные бумажные листы, развешанные на стенах и даже на потолке. На них очень живо и выразительно были нарисованы схватившиеся в смертельной схватке воины.
   - Прямо-таки фабрика бумажных змеев. - Король был явно ошеломлен.
   - Давайте подойдем поближе, только прошу не курить, - попросил самурай. - Непута - это что-то вроде гигантского волшебного фонарика, который обычно поднимали в воздух и проносили во время праздника урожая в японском городе Хиросаки на Старой Земле. Я тут немного пофантазировал, теперь эта штука может вращаться в воздухе. Поверьте, все будет просто великолепно.
   Он показал готовые рисунки, разложенные на тщательно вымытом полу. Формой они напоминали лопасти длиной метров в шесть. Тончайшая навощенная, различных тонов бумага была разрисована цветущими деревьями, рыцарями тану, скачущими на боевых халиках. Все изображения были необыкновенно живые, полны движения, прорисованные до мельчайших деталей витязи были запечатлены в момент нанесения ударов... Сама фактура основы напоминала цветное стекло. Мелкие детали были выполнены в технике заливки горячим цветным воском, светящимся при освещении картин особо направленным светом.
   - Очень приличная работа, - заметил Йош. Объясняя тот или иной сюжет, он расхаживал по мастерской. Здесь были изображены и схватки японских самураев и рыцарей тану. - Мы можем доставить эти гигантские фонари в Нионель по частям и собрать уже на Золотом поле. Когда все будет готово и грани волшебного фонаря выстроятся в определенном порядке, перед глазами зрителей откроются две огромные картины - одна спереди, другая сзади - и более мелкие по бокам. Подсветка будет сделана изнутри сотнями маленьких свечек, подвешенных в специальных стеклянных чашках. Когда развернется весь строй, из шестидесяти - семидесяти таких фонарей, да еще на земле шествие будет сопровождаться флейтами и барабанами, - такое представление запомнится надолго. - Он подмигнул королю. - И все это очень-очень недорого.
   - Мне нравится! - воскликнул Эйкен. - Но, ребята, где же нам пропустить по стаканчику?
   - Что сказать рамапитекам? - спросил Раймо. - Чтобы загнали экипаж во двор? Дальше отправимся пешком?
   - Звучит неплохо - пешком! - Король явно повеселел и тут же мысленно приказал одной из обезьян открыть двери на улицу.
   Они выбрались на свежий воздух.
   - Дорогу! - закричал кто-то под самым ухом короля. - Освободите дорогу!
   Отряд солдат в серых торквесах, в панцирях и выглядывавших из-под них ливреях фиолетового цвета, свидетельствующего о принадлежности хозяина к Гильдии Экстрасенсов, начал сталкивать людей с проезжей части. По улице в окружении слуг не спеша прошествовал замечательный белый халикотерий, на котором восседала скрывавшая лицо знатная дама.
   - Дорогу их сиятельству! - лающим голосом выкрикнул распорядитель и грубо пихнул Эйкена в сторону. Раймо и Йоша, обладателей золотых ожерелий, он толкать остерегся, и те незлобиво начали переругиваться с ним.
   - Ты хоть вуаль нацепи, хоть прикройся защитным экраном, от меня не ускользнешь, - ворчливо заметил король. - Это Морна-Йа. Стоит послать ей приглашение посетить дворец, как она сразу начинает жаловаться, что в городе ее одолевает мигрень, что спасу от боли нет, что от шума толпы у нее а голове начинают звонить двадцать три колокола.
   - Почему двадцать три? - удивился Йош.
   - Спроси у нее сам, - посоветовал король.
   - Послушайте, - озираясь, сказал Раймо, - а ведь все это напоминает сцену из какого-то фильма. Словно здесь какое-то действие разыгрывается.
   - "Мальтийский сокол", - подсказал случайно подвернувшийся прохожий без торквеса. - По классификации - Д-2, черно-белый, но до сих пор дух захватывает.
   Метрах в тридцати Эйкен заметил в толпе знакомого мороженщика с тележкой, рядом покупателя - странного, очень высокого мужчину с седыми курчавыми волосами, подсказавшего название фильма. На нем были брюки и выгоревшая рубашка, плотно обтягивающая плечи, словно бы он позаимствовал ее у своего более субтильного дружка. Он заплатил за мороженое и с блаженным видом откусил небольшой кусочек; наслаждаясь, закрыл глаза, потом открыл их, глянул по сторонам и, встретив изумленный взгляд Эйкена, по-приятельски кивнул ему, затем растворился в толпе.
   - Боже мои! - прошептал король.
   - Шеф, - Йош тронул его за рукав, - все в порядке? Кто вам повстречался?..
   Эйкен с трудом перевел дух, затем снял сомбреро, бросил под ноги и принялся топтать ногами.
   - Эйк! Что за черт?! - выпалил Раймо.
   - Так мы идем в "Русалку" или нет? - сквозь зубы спросил Эйкен. Спасу нет, как выпить хочется! - И он, не обращая внимания на спутников, быстро зашагал в сторону таверны, а те, недоуменно переглянувшись и покачав головами, поспешили вслед за королем.
   - Как долго, - спросила Элизабет, - вы собираетесь оставаться здесь?
   - Часов пять. Думаю, нам пора бы начинать. - Марк Ремилард подошел к кроватке и осмотрел спящего ребенка. - Для начала следует проверить, как он будет реагировать на резкое увеличение интенсивности психолечебного воздействия. В следующий раз я постараюсь пробыть здесь подольше. Сегодняшним вечером, - он, словно вспомнив о чем-то, загадочно улыбнулся, - мне, прежде чем попасть на Черную Скалу, пришлось завернуть в одно небезынтересное местечко. Ваша Многоцветная Земля - любопытный, должен заметить, уголок. Я бы с радостью поделился с вами своими впечатлениями...
   Элизабет неприязненно оглядела Марка, его мокрый комбинезон в обтяжку с нашитыми бляхами, потом, заметив у него над бровями ровные, пунктиром брошенные маленькие ранки, спросила:
   - Вам что, досталось в том небезынтересном местечке? У вас кровь на лбу.
   Он легкомысленно взмахнул рукой.
   - Это от игольчатых зондов церебрального генератора, что-то вроде комариных укусов... Все заживет через несколько минут. Вам, Великий Магистр, когда-нибудь приходилось в своем времени работать с подобными устройствами?
   - Они запрещены. Считается, что их мощь вызывает нездоровый азарт у операторов.
   Марк рассмеялся.
   Элизабет еще раз, искоса взглянув на него, настойчиво предложила:
   - Может, вы хотите переодеться? Что за радость разгуливать в мокром!..
   - О, вы очень деликатны. Я тоже считаю, что мне надо было стащить что-нибудь из одежды во время предыдущей остановки.
   Элизабет небрежно спросила:
   - А что же вы ничего не прихватили с собой из дома?
   - К сожалению, во время d-перехода я пока не могу нести с собой полезный груз, но мы работаем над этим.
   Не поднимая на него глаз, Элизабет подошла к двери детской и распахнула ее. В коридоре на скамеечке сидел пожилой монах и невозмутимо читал молитвы.
   - Брат Анатолий, - позвала его женщина, - позвольте, я представлю вам Марка Ремиларда.
   Анатолий Северинович поднялся, закрыл молитвенник и кивнул гостю. Тот в ответ слегка поклонился.
   - Нашему посетителю хотелось бы переодеться. Может, вы поделитесь с ним чем-нибудь из своего гардероба. Мы здесь... собираемся полечить Брендана более интенсивными методами.
   Все происходящее забавляло Марка. Он улыбнулся.
   - Похвальная предусмотрительность. Великий Магистр.
   Элизабет поджала губы и, ни слова не говоря, вернулась в детскую. Мужчины остались одни.
   - Вы ее нервируете, - без тени враждебности заметил брат Анатолий.
   - А вы? Или демоны, как только завидят ваш нагрудный крест и нимб святости над головой, тут же разбегаются? Вы их душите, как мух?..
   - Мне бы следовало опасаться вас, - все так же доброжелательно сказал монах, - но я не в силах скрыть интерес, который испытывал к вашей персоне. Я прибыл в плиоцен за три года до восстания, когда вы еще были самым блистательным Великим Магистром и тужились помочь землянам ошеломить ничего не подозревавших экзотикой, членов Консилиума. Да, их успехи были далеки от наших - именно это подвигло вас на замысел, подчинить Галактику Земле? - Он не стал ждать ответа и тут же продолжил: - Помню, тогда вы считались настоящим героем - одна концепция "ментального человека" дорогого стоила.
   - А теперь я кто, по-вашему? - с преувеличенной любезностью поинтересовался Марк.
   - М-да, фигура у вас, стало быть, моих размеров. Если я предложу мой греховный штатский шелковый халат для купания и рабочие брюки, вас устроит? К следующему визиту я приготовлю ассортимент побогаче. Как насчет фрака и накрахмаленной манишки? Или вы предпочитаете одеяние, напоминающее колдовской балахон Фауста?
   - Я доверяюсь вашему вкусу... И выбору, брат Анатолий.
   Невидимая рука остановила и сжала францисканца - он едва смог повернуть голову и глянуть через плечо.
   - Мы уже почти пришли. Почему бы вам не провести ментальную проверку там, в моей комнате. Хватать человека в коридоре, ворошить его мысли в поисках чего-либо припрятанного - это не украшает цивилизованного человека.
   - Пусть будет по-вашему, - любезно согласился Ремилард.
   Хватка ослабла, и они двинулись дальше.
   - Чем вы занимаетесь на Черной Скале, уважаемый борец с сатаной? спросил гость.
   - Я являюсь исповедником миссис Элизабет Орм, - иронически улыбнулся брат Анатолий. - Но, к сожалению, она ни разу не воспользовалась моими услугами, правда, и отсюда меня пока еще не попросили. Я уже две с половиной недели сижу у дверей детской с двадцати одного до трех часов ночи. По ее, учтите, просьбе... Долго не мог понять, зачем эти бдения. Уж не знал, что И думать: молитвами, что ли, она собирается отбиваться от вас?..
   Марк от души рассмеялся.
   - Через несколько минут у вас появится отличная возможность заняться изгнанием злых духов.
   По узкой лестнице они взобрались под самую крышу.
   - Значит, вы вдвоем собираетесь пользовать маленького Брендана? Как считаете, поможет нашему малышу интенсивный курс?
   - В любом случае надо попытаться.
   Монах, запыхавшись, тронул ручку двери, потом повернулся к Марку, следовавшему за ним.
   - Вам-то что за дело?
   Марк не ответил.
   - Решили использовать малыша в качестве подопытного кролика?
   Марк и на этот раз промолчал.
   Они наконец вошли в просторную светлую комнату. Окна располагались с одной стороны - они были прорублены в скате крыши. Когда дверь захлопнулась, Ремилард коротко мысленно бросил:
   "Пора!"
   Брат Анатолий стиснул зубы и застыл как вкопанный. Глаза закрылись...
   - Только давайте быстрее, черт вас возьми!..
   В следующее мгновение он почувствовал, как нежный, чуть теплый мысленный щуп проник в его мозг. Зазвенело в ушах, огоньки побежали по обоим полушариям, потом он потерял сознание. Очнувшись, монах обнаружил, что по-прежнему стоит посредине комнаты. Из ванной доносились звуки брызжущей воды, там кто-то с удовольствием насвистывал куплеты Мефистофеля. Нетвердо ступая, Анатолий Северинович направился к гардеробу и вытащил замечательный, алого цвета парчовый халат, старые штаны и повесил их на ручку двери ванной. Затем прошел на балкон и обратился к Всевышнему с мольбой укрепить его дух. Воззвать-то он воззвал, однако навязчивое видение не оставляло его. Не помогла и самодисциплина... Гефсиманский сад... Кровавый пот, выступивший на лбу... А что, если он рискнет спросить Марка?.. Ведь все Ремиларды были католиками. Может быть, что-нибудь и получится? ЗНАЕТ ЛИ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК, ЧТО ТАКОЕ ГРЕХ?
   - Что греховного в бунте угнетенных против своих угнетателей, Анатолий Северинович? - раздался голос за спиной, потом Ремилард мысленно сказал:
   "Это не грех, а неудача. Даже если после нашего исчезновения - если хотите, бегства - войска восставших потерпели поражение, все равно попытка - уже сама по себе награда. Право на дерзость само по себе великая честь".
   Монах вернулся в комнату и лицом к лицу столкнулся с бывшим претендентом на мировое господство, причесывающим гребешком сырые волосы.
   - Вот что любопытно, - продолжал Марк. - Сорок два года вы состоите в святом ордене и на поисках греховного собаку съели. Ну, а об ангелах вы что-нибудь слышали? Как у вас насчет проблемы ангелизма?.. Они теперь чрезвычайная редкость - я имею в виду специалистов по этой теме. Вас, знатоков греха, хоть пруд пруди, а вот кто может пролепетать что-нибудь внятное об ангелах?
   Брат Анатолий посмотрел на сеточку шрамов, избороздивших грудь покорителя Галактики.
   - А это, значит, еще одна награда за участие в таком грандиозном мероприятии, как вселенский бунт?
   - Нет, всего лишь печальные следы, оставшиеся после некоего несчастного случая. Через несколько месяцев они исчезнут. Мое тело самоомолаживается.
   - Значит, никакие нападки врагов вам не страшны. М-да, это, должно быть, самый ужасный способ обеспечения своей безопасности Впрочем, как и бесконечное одиночество в пути. Тоже несладкая штука, не правда ли? Одним словом, если во мне возникнет нужда, я буду поблизости. Я Элизабет сказал об этом и вам говорю.
   Марк пожал плечами.
   - Послушайте, Анатолий Северинович. Я нашел, что вы добрый и порядочный человек. Вот вам мой совет: не суйте нос в чужие дела.
   - Только не говорите, пожалуйста, - повысил голос монах, - что вы зашли так далеко, что способны погубить старого больного человека только за то, что он молится о спасении вашей души.
   - Молитесь лучше за спасение души Элизабет. Я в вашем духовном наставничестве не нуждаюсь. А теперь пора в детскую. - Марк первым направился к двери, Анатолий Северинович двинулся вслед за ним и уже на ходу заметил:
   - Не надо трясти яйцами, сынок. Твой брат Джек никогда бы не позволил себе разговаривать со священником в подобном тоне.
   Марк долго молчал - не спеша спустился по лестнице, свернул в коридор и уже здесь, в тусклом полумраке, тихо, едва слышно сказал:
   - Для человека, покинувшего наше время еще до того, как о Джеке... пошла дурная молва, вы слишком хорошо осведомлены, о чем и как он думал.
   - Об этом говорили и мои прихожане, - ответил монах. - Вы бы удивились, узнав, как похожи люди, решившие бежать в плиоцен. А может, и не удивитесь... Я знаю о тебе куда больше, чем ты мог бы откопать в моей памяти даже с помощью своей блядской силы, сынок. - Он ободряюще улыбнулся, заметив, что Марк обернулся и с изумлением посмотрел на него. Например, об одиночестве. Не по этой ли причине ты зачастил к нам, на Черную Скалу? Надеешься обрести здесь соратника-метапсиха, который отнесся бы к тебе как к человеку, а не как к падшему ангелу?
   - Вопрос, конечно, интересный, - сказал Марк Ремилард. - Давайте-ка оба попытаемся отыскать ответ. - Он довольно засмеялся.
   3
   Хвала тебе, великая Тэ, лучшего года даже и не припомнить!
   Что за слизни! Ягодки, а не слизни!.. Упитанные, медового цвета с серыми пятнышками, каждый размером с банан - как раз такие, каких разводят первобытные в долине Вар-Меска. Сочные, питательные... Каждое корытце битком набито - так и прут на пиво. Да и пивко на зависть, хоть и выдохлось, а хмельной запах на сто верст разносится. Как тут в корыто не бухнуться, и сколько их ни ставь, все будут полны. Ах вы, мои жирненькие напились пивка, теперь бай-бай? И смерть вам легкая досталась, себе такой желаю.