Страница:
— В какую?
— В палату номер шесть. Знали доктора, в какой номер моего у бой-френда воткнуть. Ну ладно, фиг с ним. Давай о наших делах. Виделась я с отцом твоей Веты.
Далила поспешно спросила:
— Как он принял тебя?
Лиза, кокетливо поиграв глазами, сообщила:
— Отлично! Он почти мой ровесник, но почему-то подумал, что я подруга его старшей дочери.
— Почему-то, — усмехнулась Далила. — Ты все меры предприняла, чтобы тянуть лишь на возраст дочек своих ровесников.
Лиза радостно согласилась:
— Йесс! За этот обман я хорошо заплатила! Грех мне завидовать.
— Я не завидую, радуюсь, — успокоила подругу Далила. — Но дело ведь не только в твоем юном виде, — предположила она.
— Ты права, — строя рожицы, призналась Лиза. — Вета оказалась предусмотрительной. О моем посещении она как-то дала знать отцу, иначе он не стал бы со мной разговаривать.
— И что в итоге?
— Родители Веты уверены, что их дочь подставляют. Они с радостью примут любую помощь и даже готовы платить. Отец намекал, что в средствах они не стеснены.
— Надеюсь, от денег ты отказалась, — испугалась Далила.
Лиза, покрутив у виска пальцем, похвастала:
— Я не дура, штуку баксов со старичка сорвала.
— За что?
— За свидетеля. Или ты даром должна предоставлять им жену банкира? В этом деле ты — законный посредник.
Далила расстроилась:
— Ты ударила меня в грязь лицом!
— Перед кем? Перед отцом этой Веты? Он тертый калач, все понимает.
— Да речь обо мне, а не о нем. Зачем ты делаешь из меня корыстную бабу? Мне это противно. Есть же нормальные человеческие отношения.
Лиза отмахнулась:
— Ха! Где ты их видела, отношения эти? Все на бабках помешаны. Мужик бабе комплимент не успеет сказать, а уж плати ему, и не тем, чем раньше, а настоящей валютой. А все потому, что вокруг одни гомосеки. Кстати, о гомосеках. Вчера интервью давала для журнала в красивой обложке. Журналистка спрашивает: «Как вы относитесь к гомосексуалистам?» Я ей зло говорю: «Как они ко мне, так и я к ним!» Вот тебе анекдот: гомосеки организовали гомосекту.
Если Лиза в ударе, ее несет в монологи. Собеседнику в этом случае ни слова вставить, ни добраться до сути не удается. Однако Далила попробовала, перебив подругу, вернуть ее к прежней теме.
— Ты ради меня из-за какой-то незнакомой девчонки свободой своей рискуешь, — сказала она. — Зачем ты с отца Веты за свидетеля деньги слупила, если сама даром мне помогаешь?
— Даром? Кто тебе это сказал? — удивилась Лиза. — Помогая тебе, я полезными связями обзавожусь. Папаша Веты не хрен с бугра. Он мне пригодится. К тому же, Женьку твоего я обожаю. Вот для кого и даром что-то сделать могла бы. Пусть он только захочет.
— Хорошо, твое предложение я передам, — порадовала подругу Далила. — Может и захохочет.
Лиза состроила рожицу:
— Передай, пусть хоть захохочет. А что касается помощи, так я ничем не рискую. Ты мне все рассказала, а у меня есть чутье. Чутье мгновенно мне подсказало, что Вету натурально подставили.
— То, что Вету подставили, очевидно и без чутья, — усмехнулась Далила. — Но это надо еще доказать.
— Прекрати! — рассердилась Лиза. — Неужели ты собралась это доказывать?
— А почему бы и нет?
— Зачем это тебе? Не перегибай. Подари им визитку банкирши…
Далила вставила:
— Штуку баксов за нее ты уже слупила.
— Ты себя мало ценишь. Вручи им визитку, пусть сами договариваются с банкиршей. Уверяю, папаша Зеты — крутой. Он не даст дочку в обиду.
— А мое сердце чует, что на старшую дочь им наплевать. Ладно, — миролюбиво заключила Далила. — Спорить не будем. Время покажет. О милиции что-нибудь папаша тебе сообщил?
Лиза скроила недовольную мину:
— Он дал мне понять, что с милицией сам разберется. Похоже, он действительно не в курсе, где его дочь скрывается, даже связи с ней не поддерживает.
— С чего ты взяла?
— С того, что папаша просил передать Вете: обыск у них намечается. Даже не обыск, а менты по-хорошему у него вроде попросили разрешения комнату дочери осмотреть. Он разрешил, но волнуется, нет ли у Веты секретов каких, не спрятала ли она чего.
Далила опешила:
— Он что же, допускает, что Вета — преступница?
— Да нет, — отмахнулась Лиза. — Переживает он о другом. Сама понимаешь, какая сейчас молодежь. Может, «трава» где-то припрятана подальше от родительских глаз или «колеса». Они с матерью перерыли квартиру и ничего не нашли, но мало ли. Короче, папаша волнуется, хоть дочке и доверяет.
— Хорошо, я спрошу у нее, — кивнула Далила.
— Тогда спрашивай поскорей. Обыск назначен на завтра.
— Ладно, сегодня же ей скажу. А что отец говорил про Настю Миронову?
— Сказал, что Мироновой нет смысла за этот холдинг особенно колотиться. Зачем ей убийства мастрячить? Настя всего лишь менеджер, а настоящий владелец какой-то Брусницкий. Что Насте с того, что предприятия Веты, Киселева и Трахтенберга в холдинг вольются? Только работы добавится.
А Брусницкий, якобы, жадина и вряд ли ей жалованье добавит.
Далила уже и сама Миронову не подозревала, но, чтобы окончательно эту версию похоронить, сказала:
— А почему Брусницкий не мог шантажом заставить Миронову свою подругу подставить? Молодую девушку на чем угодно легко подловить.
— Да в больнице уже полгода валяется этот Брусницкий. Папаша Веты уверен, что ему сейчас не до холдинга, — сообщила Лиза и, взглянув на часы, испугалась:
— Черт возьми, совсем позабыла! Я же должна нужному человечку звонить, а ты меня заболтала!
— Я тебя заболтала?
— Все, подружка, пока!
— Пока так пока, — согласилась Далила, направляясь к двери.
— Ой, чуть не забыла! — воскликнула Лиза, торопливо выдвигая ящик стола и доставая исписанный лист бумаги. — Тут папаша дал адреса компаний, которые могут быть мне полезны. Среди них есть и холдинг Насти Мироновой. Хочешь, возьми. Я все уже в записную книжку внесла.
Глава 19
Глава 20
Глава 21
— В палату номер шесть. Знали доктора, в какой номер моего у бой-френда воткнуть. Ну ладно, фиг с ним. Давай о наших делах. Виделась я с отцом твоей Веты.
Далила поспешно спросила:
— Как он принял тебя?
Лиза, кокетливо поиграв глазами, сообщила:
— Отлично! Он почти мой ровесник, но почему-то подумал, что я подруга его старшей дочери.
— Почему-то, — усмехнулась Далила. — Ты все меры предприняла, чтобы тянуть лишь на возраст дочек своих ровесников.
Лиза радостно согласилась:
— Йесс! За этот обман я хорошо заплатила! Грех мне завидовать.
— Я не завидую, радуюсь, — успокоила подругу Далила. — Но дело ведь не только в твоем юном виде, — предположила она.
— Ты права, — строя рожицы, призналась Лиза. — Вета оказалась предусмотрительной. О моем посещении она как-то дала знать отцу, иначе он не стал бы со мной разговаривать.
— И что в итоге?
— Родители Веты уверены, что их дочь подставляют. Они с радостью примут любую помощь и даже готовы платить. Отец намекал, что в средствах они не стеснены.
— Надеюсь, от денег ты отказалась, — испугалась Далила.
Лиза, покрутив у виска пальцем, похвастала:
— Я не дура, штуку баксов со старичка сорвала.
— За что?
— За свидетеля. Или ты даром должна предоставлять им жену банкира? В этом деле ты — законный посредник.
Далила расстроилась:
— Ты ударила меня в грязь лицом!
— Перед кем? Перед отцом этой Веты? Он тертый калач, все понимает.
— Да речь обо мне, а не о нем. Зачем ты делаешь из меня корыстную бабу? Мне это противно. Есть же нормальные человеческие отношения.
Лиза отмахнулась:
— Ха! Где ты их видела, отношения эти? Все на бабках помешаны. Мужик бабе комплимент не успеет сказать, а уж плати ему, и не тем, чем раньше, а настоящей валютой. А все потому, что вокруг одни гомосеки. Кстати, о гомосеках. Вчера интервью давала для журнала в красивой обложке. Журналистка спрашивает: «Как вы относитесь к гомосексуалистам?» Я ей зло говорю: «Как они ко мне, так и я к ним!» Вот тебе анекдот: гомосеки организовали гомосекту.
Если Лиза в ударе, ее несет в монологи. Собеседнику в этом случае ни слова вставить, ни добраться до сути не удается. Однако Далила попробовала, перебив подругу, вернуть ее к прежней теме.
— Ты ради меня из-за какой-то незнакомой девчонки свободой своей рискуешь, — сказала она. — Зачем ты с отца Веты за свидетеля деньги слупила, если сама даром мне помогаешь?
— Даром? Кто тебе это сказал? — удивилась Лиза. — Помогая тебе, я полезными связями обзавожусь. Папаша Веты не хрен с бугра. Он мне пригодится. К тому же, Женьку твоего я обожаю. Вот для кого и даром что-то сделать могла бы. Пусть он только захочет.
— Хорошо, твое предложение я передам, — порадовала подругу Далила. — Может и захохочет.
Лиза состроила рожицу:
— Передай, пусть хоть захохочет. А что касается помощи, так я ничем не рискую. Ты мне все рассказала, а у меня есть чутье. Чутье мгновенно мне подсказало, что Вету натурально подставили.
— То, что Вету подставили, очевидно и без чутья, — усмехнулась Далила. — Но это надо еще доказать.
— Прекрати! — рассердилась Лиза. — Неужели ты собралась это доказывать?
— А почему бы и нет?
— Зачем это тебе? Не перегибай. Подари им визитку банкирши…
Далила вставила:
— Штуку баксов за нее ты уже слупила.
— Ты себя мало ценишь. Вручи им визитку, пусть сами договариваются с банкиршей. Уверяю, папаша Зеты — крутой. Он не даст дочку в обиду.
— А мое сердце чует, что на старшую дочь им наплевать. Ладно, — миролюбиво заключила Далила. — Спорить не будем. Время покажет. О милиции что-нибудь папаша тебе сообщил?
Лиза скроила недовольную мину:
— Он дал мне понять, что с милицией сам разберется. Похоже, он действительно не в курсе, где его дочь скрывается, даже связи с ней не поддерживает.
— С чего ты взяла?
— С того, что папаша просил передать Вете: обыск у них намечается. Даже не обыск, а менты по-хорошему у него вроде попросили разрешения комнату дочери осмотреть. Он разрешил, но волнуется, нет ли у Веты секретов каких, не спрятала ли она чего.
Далила опешила:
— Он что же, допускает, что Вета — преступница?
— Да нет, — отмахнулась Лиза. — Переживает он о другом. Сама понимаешь, какая сейчас молодежь. Может, «трава» где-то припрятана подальше от родительских глаз или «колеса». Они с матерью перерыли квартиру и ничего не нашли, но мало ли. Короче, папаша волнуется, хоть дочке и доверяет.
— Хорошо, я спрошу у нее, — кивнула Далила.
— Тогда спрашивай поскорей. Обыск назначен на завтра.
— Ладно, сегодня же ей скажу. А что отец говорил про Настю Миронову?
— Сказал, что Мироновой нет смысла за этот холдинг особенно колотиться. Зачем ей убийства мастрячить? Настя всего лишь менеджер, а настоящий владелец какой-то Брусницкий. Что Насте с того, что предприятия Веты, Киселева и Трахтенберга в холдинг вольются? Только работы добавится.
А Брусницкий, якобы, жадина и вряд ли ей жалованье добавит.
Далила уже и сама Миронову не подозревала, но, чтобы окончательно эту версию похоронить, сказала:
— А почему Брусницкий не мог шантажом заставить Миронову свою подругу подставить? Молодую девушку на чем угодно легко подловить.
— Да в больнице уже полгода валяется этот Брусницкий. Папаша Веты уверен, что ему сейчас не до холдинга, — сообщила Лиза и, взглянув на часы, испугалась:
— Черт возьми, совсем позабыла! Я же должна нужному человечку звонить, а ты меня заболтала!
— Я тебя заболтала?
— Все, подружка, пока!
— Пока так пока, — согласилась Далила, направляясь к двери.
— Ой, чуть не забыла! — воскликнула Лиза, торопливо выдвигая ящик стола и доставая исписанный лист бумаги. — Тут папаша дал адреса компаний, которые могут быть мне полезны. Среди них есть и холдинг Насти Мироновой. Хочешь, возьми. Я все уже в записную книжку внесла.
Глава 19
Расставшись с Лизой, Далила позвонила в свой офис. Секретарша Дашенька сообщила, что утренний прием откладывается: у пациента возникли непредвиденные обстоятельства.
«Свободного времени у меня вагон и тележка, — просматривая лист с адресами компаний, обрадовалась Далила. — Не махнуть ли к Насте Мироновой? Надо посмотреть на подругу Веты и окончательно от нее отключиться».
Настя Миронова была на месте. Далила передала секретарше визитку, та презрительно хмыкнула, исчезла в кабинете начальницы и вскоре вынырнула, уже любезно сказав:
— Пожалуйста, проходите.
Далила вошла. Миронова оказалась не так эффектна, как ожидалось: и косметики мало, и костюмчик излишне темен и строг, и личико помято, бледно.
«Серая мышь, Веты похлеще», — удивленно отметила про себя Далила, уставившись на браслет, украшавший запястье девушки.
Это было единственное на ней украшение: золотая змейка с изумрудным глазком.
«Чей-то подарок», — догадалась Далила.
Присмотревшись, она поняла, что глаза у Насти заплаканы.
«С чего это?»
Словно оправдываясь, Миронова (непонятно зачем) пояснила:
— В холдинге траур, поэтому я немного не в форме. Мои предполагаемые партнеры погибли.
— Да-да, — пролепетала Далила. — Я что-то слышала. Кажется, Киселев и Трахтенберг.
Она думала, что Миронова удивится и поинтересуется, откуда у психоаналитика информация о Киселеве и Трахтенберге — бизнесменах с отнюдь не больными, а весьма здоровыми животными инстинктами. Однако она ошиблась. Настя, спрятав в ладони лицо, заплакала и пропищала:
— Эти двое еще те сволочи были, а вот подруга моя теперь из-за них пострадает.
Далила осведомилась:
— А кто ваша подруга?
— Ветка, — хлюпнув носом, сказала Миронова. Убрав от лица ладони, она вдруг спросила подозрительно и даже зло:
— Зачем вы ко мне пришли?
— Я в вашем холдинге совершенно случайно, — не растерявшись, сообщила Далила.
Миронова не поверила.
— Значит, случайно, — с нагловатой улыбочкой повторила она. — А зачем хотели видеть меня?
— Ну, вы же здесь главная. Я хотела услуги свои предложить.
— Что за услуги?
— Профтестирование. Релаксация. Я заключаю с предприятиями договоры, а потом раз в месяц, а можно и чаще, присылаю хороших специалистов. Если хотите, могу устроить сеанс сама. Но это стоит дороже. Значительно дороже, — сочла не лишним добавить Далила.
Лицо у Мироновой вытянулось.
— Так вы что, работу здесь ищете? — поразилась она, озадачив свою собеседницу.
«Странно, чему эта Настя так удивилась? — спросила себя Далила. — Почему я не могу работу искать?»
— Видимо, в вашем холдинге уже есть психолог, — предположила она.
Миронова оторопела:
— Да нет. С чего вы взяли? Вообще-то мы прибегаем к услугам подобного рода специалистов, но на данный момент в профтестировании и релаксации не нуждаемся.
— Что ж, извините за беспокойство, — сказала Далила, поднимаясь со стула и направляясь к двери.
— Ваша визитка у меня. Если что, я обязательно дам вам знать! — воскликнула вслед ей Миронова растерянно и заискивающе.
— Благодарю, — улыбнулась Далила.
Выходя из кабинета, она изумленно подумала: «Налицо явное чувство вины. Эта Настя нелогично себя ведет. Откуда у нее могла взяться вина передо мной? Мы совсем незнакомы. Странное ощущение не покидает меня, — призналась себе Далила, — будто Миронова испытывает ко мне сильные чувства, разумеется, негативные. Словно были у нас какие-то отношения, но мы с ней впервые видимся. Несомненно. Память меня еще не подводила».
Взглянув на часы, Далила мысленно констатировала, что на работу ей еще рано, а в ресторан в самый раз.
«Даже если ресторан еще не открылся, официанты уже пришли, — решила она. — Если повезет, удастся их расспросить о лысом и его спутнице, девице в куртке-близнеце от „Диор“. Уверена, официанты знают и мужчину, и эту девицу».
Уверенность Далилу не обманула. Официант мужчину припомнил легко:
— Это же Виктор Степанович, завсегдатай. Простите, фамилии я не знаю. Он постоянно бронирует столик у самой эстрады.
— Виктор Степанович? — удивилась Далила, припоминая, что видела это сочетание имени-отчества в длинном списке, подаренном Лизой. — А вы не знаете, чем он занимается?
Официант потряс головой:
— Я — нет. Я здесь недавно. Администратора лучше спросите. Он всех завсегдатаев знает.
Администратор сообщил и фамилию:
— Шатунов.
Теперь Далила знала наверняка, что он бизнесмен из длинного списка.
— А имя девушки не подскажете? — спросила она.
— Это смотря какой девушки, — с заговорщической улыбкой прошептал администратор. — Девушек у Шатунова немало.
— Светленькая голубоглазая худышка.
— Голубоглазая худышка у него Виолетточка.
Далила ахнула:
— Виолетта?
— Да. Уж он ее долго обхаживал, жениться даже хотел, но, кажется, не сладилось у него.
— Почему вы так решили?
— Пропала она. Давно я ее не видел здесь. Уж месяца два.
— А теперь с кем Шатунов к вам приходит?
Администратор задумался:
— Чаще один. Крутилась тут с ним одна, очень на Вету похожа. И без него приходила. У наших ребят все выспрашивала, когда Шатунов здесь бывает. Но мы посторонним информации не даем о своих постоянных клиентах.
— Не помните, как девицу зовут?
— Нет, не знаю. Да она и была у нас всего несколько раз. А вы у Шатунова о ней лучше спросите. Только что от него поступил на вечер заказ. Надеюсь, сегодня и вы к нам придете?
Далила смутилась:
— Не знаю. Спросите у Александра.
Администратор, угадав ее смущение, поспешил сообщить:
— Александр Олегович мне еще не звонил.
Ресторан покидала Далила с тем неприятным чувством, с которым люди обычно встречают свое поражение. Далила вынуждена была признать, что ролью любовницы ловеласа Александра она совсем не гордится.
«А кем ты хотела быть при этом мужчине? Подругой? Женой?» — спросила себя Далила и, покопавшись в душе, не нашла ответа.
Евгения она застала дома. Он был хмур и встретил тетку словами:
— Ветка сходит с ума. Что с ней делать? Знаешь, до чего эта дурочка сегодня додумалась?
— До чего? — насторожилась Далила.
— В милицию хочет идти. Сдаваться.
— Сломалась. А что говорит?
Евгений вздохнул:
— Она меня забодала. Ноет, что всех подставляет, что бессмысленно прятаться, все равно найдут и засудят.
Далила не удивилась.
— Скажи спасибо, — шепнула она на ухо Евгению, — что эта безвольная личность так долго держалась. Скажи спасибо, что она сразу в милицию не пошла и донос на себя не настрочила.
Он отшатнулся:
— А что же мне делать? Я не могу ее сторожить. Из дома уйду, а она к ментам сквозанет.
— Пойдем, попробуем вдохнуть в нее жизнь. У меня новости неплохие.
Вета сидела на кухне и нервно теребила махровое полотенце. По ее распухшему носу и красным глазам Далила поняла, что носового платка уже не хватает.
Евгений развел руками и, кивая на девушку, но глядя на тетку, с укором сказал:
— Видишь, какая хренотень тут творится. Уже и руки накладывать на себя хотим, и ментам радость доставить готовы. И никакие уговоры не помогают. Я уж тут ей расписал сказочную картину, но бесполезно. Она хочет черт-те чего, только не счастливого будущего!
Вета, улыбнувшись сквозь слезы, пошутила:
— Я хочу счастливого будущего, но счастливое будущее не хочет меня.
Далила восхитилась:
— Если она не утратила чувства юмора, значит, способна сопротивляться.
— Слышала бы ты, что она перед твоим приходом говорила, — не разделил оптимизма тетки Евгений.
— А ты что говорил? — неожиданно огрызнулась Вета. — Расписал мне такую картину, будто мы в Швеции живем или в Дании. А мы в России. Кому интересно, убивала я или нет? Раз свидетели против меня, раз куртка и машина мои, меня и посадят!
Далила погладила девушку по руке:
— Успокойся, нашлись свидетели и за тебя. Все не так плохо, как кажется. Сейчас я защитника твоего на важное дело ушлю, и мы по-женски спокойно поговорим.
Взглянув на племянника, она скомандовала:
— Жека, что стоишь, собирайся!
— Куда?
— Выйдем в прихожую, объясню.
«Свободного времени у меня вагон и тележка, — просматривая лист с адресами компаний, обрадовалась Далила. — Не махнуть ли к Насте Мироновой? Надо посмотреть на подругу Веты и окончательно от нее отключиться».
Настя Миронова была на месте. Далила передала секретарше визитку, та презрительно хмыкнула, исчезла в кабинете начальницы и вскоре вынырнула, уже любезно сказав:
— Пожалуйста, проходите.
Далила вошла. Миронова оказалась не так эффектна, как ожидалось: и косметики мало, и костюмчик излишне темен и строг, и личико помято, бледно.
«Серая мышь, Веты похлеще», — удивленно отметила про себя Далила, уставившись на браслет, украшавший запястье девушки.
Это было единственное на ней украшение: золотая змейка с изумрудным глазком.
«Чей-то подарок», — догадалась Далила.
Присмотревшись, она поняла, что глаза у Насти заплаканы.
«С чего это?»
Словно оправдываясь, Миронова (непонятно зачем) пояснила:
— В холдинге траур, поэтому я немного не в форме. Мои предполагаемые партнеры погибли.
— Да-да, — пролепетала Далила. — Я что-то слышала. Кажется, Киселев и Трахтенберг.
Она думала, что Миронова удивится и поинтересуется, откуда у психоаналитика информация о Киселеве и Трахтенберге — бизнесменах с отнюдь не больными, а весьма здоровыми животными инстинктами. Однако она ошиблась. Настя, спрятав в ладони лицо, заплакала и пропищала:
— Эти двое еще те сволочи были, а вот подруга моя теперь из-за них пострадает.
Далила осведомилась:
— А кто ваша подруга?
— Ветка, — хлюпнув носом, сказала Миронова. Убрав от лица ладони, она вдруг спросила подозрительно и даже зло:
— Зачем вы ко мне пришли?
— Я в вашем холдинге совершенно случайно, — не растерявшись, сообщила Далила.
Миронова не поверила.
— Значит, случайно, — с нагловатой улыбочкой повторила она. — А зачем хотели видеть меня?
— Ну, вы же здесь главная. Я хотела услуги свои предложить.
— Что за услуги?
— Профтестирование. Релаксация. Я заключаю с предприятиями договоры, а потом раз в месяц, а можно и чаще, присылаю хороших специалистов. Если хотите, могу устроить сеанс сама. Но это стоит дороже. Значительно дороже, — сочла не лишним добавить Далила.
Лицо у Мироновой вытянулось.
— Так вы что, работу здесь ищете? — поразилась она, озадачив свою собеседницу.
«Странно, чему эта Настя так удивилась? — спросила себя Далила. — Почему я не могу работу искать?»
— Видимо, в вашем холдинге уже есть психолог, — предположила она.
Миронова оторопела:
— Да нет. С чего вы взяли? Вообще-то мы прибегаем к услугам подобного рода специалистов, но на данный момент в профтестировании и релаксации не нуждаемся.
— Что ж, извините за беспокойство, — сказала Далила, поднимаясь со стула и направляясь к двери.
— Ваша визитка у меня. Если что, я обязательно дам вам знать! — воскликнула вслед ей Миронова растерянно и заискивающе.
— Благодарю, — улыбнулась Далила.
Выходя из кабинета, она изумленно подумала: «Налицо явное чувство вины. Эта Настя нелогично себя ведет. Откуда у нее могла взяться вина передо мной? Мы совсем незнакомы. Странное ощущение не покидает меня, — призналась себе Далила, — будто Миронова испытывает ко мне сильные чувства, разумеется, негативные. Словно были у нас какие-то отношения, но мы с ней впервые видимся. Несомненно. Память меня еще не подводила».
Взглянув на часы, Далила мысленно констатировала, что на работу ей еще рано, а в ресторан в самый раз.
«Даже если ресторан еще не открылся, официанты уже пришли, — решила она. — Если повезет, удастся их расспросить о лысом и его спутнице, девице в куртке-близнеце от „Диор“. Уверена, официанты знают и мужчину, и эту девицу».
Уверенность Далилу не обманула. Официант мужчину припомнил легко:
— Это же Виктор Степанович, завсегдатай. Простите, фамилии я не знаю. Он постоянно бронирует столик у самой эстрады.
— Виктор Степанович? — удивилась Далила, припоминая, что видела это сочетание имени-отчества в длинном списке, подаренном Лизой. — А вы не знаете, чем он занимается?
Официант потряс головой:
— Я — нет. Я здесь недавно. Администратора лучше спросите. Он всех завсегдатаев знает.
Администратор сообщил и фамилию:
— Шатунов.
Теперь Далила знала наверняка, что он бизнесмен из длинного списка.
— А имя девушки не подскажете? — спросила она.
— Это смотря какой девушки, — с заговорщической улыбкой прошептал администратор. — Девушек у Шатунова немало.
— Светленькая голубоглазая худышка.
— Голубоглазая худышка у него Виолетточка.
Далила ахнула:
— Виолетта?
— Да. Уж он ее долго обхаживал, жениться даже хотел, но, кажется, не сладилось у него.
— Почему вы так решили?
— Пропала она. Давно я ее не видел здесь. Уж месяца два.
— А теперь с кем Шатунов к вам приходит?
Администратор задумался:
— Чаще один. Крутилась тут с ним одна, очень на Вету похожа. И без него приходила. У наших ребят все выспрашивала, когда Шатунов здесь бывает. Но мы посторонним информации не даем о своих постоянных клиентах.
— Не помните, как девицу зовут?
— Нет, не знаю. Да она и была у нас всего несколько раз. А вы у Шатунова о ней лучше спросите. Только что от него поступил на вечер заказ. Надеюсь, сегодня и вы к нам придете?
Далила смутилась:
— Не знаю. Спросите у Александра.
Администратор, угадав ее смущение, поспешил сообщить:
— Александр Олегович мне еще не звонил.
Ресторан покидала Далила с тем неприятным чувством, с которым люди обычно встречают свое поражение. Далила вынуждена была признать, что ролью любовницы ловеласа Александра она совсем не гордится.
«А кем ты хотела быть при этом мужчине? Подругой? Женой?» — спросила себя Далила и, покопавшись в душе, не нашла ответа.
Евгения она застала дома. Он был хмур и встретил тетку словами:
— Ветка сходит с ума. Что с ней делать? Знаешь, до чего эта дурочка сегодня додумалась?
— До чего? — насторожилась Далила.
— В милицию хочет идти. Сдаваться.
— Сломалась. А что говорит?
Евгений вздохнул:
— Она меня забодала. Ноет, что всех подставляет, что бессмысленно прятаться, все равно найдут и засудят.
Далила не удивилась.
— Скажи спасибо, — шепнула она на ухо Евгению, — что эта безвольная личность так долго держалась. Скажи спасибо, что она сразу в милицию не пошла и донос на себя не настрочила.
Он отшатнулся:
— А что же мне делать? Я не могу ее сторожить. Из дома уйду, а она к ментам сквозанет.
— Пойдем, попробуем вдохнуть в нее жизнь. У меня новости неплохие.
Вета сидела на кухне и нервно теребила махровое полотенце. По ее распухшему носу и красным глазам Далила поняла, что носового платка уже не хватает.
Евгений развел руками и, кивая на девушку, но глядя на тетку, с укором сказал:
— Видишь, какая хренотень тут творится. Уже и руки накладывать на себя хотим, и ментам радость доставить готовы. И никакие уговоры не помогают. Я уж тут ей расписал сказочную картину, но бесполезно. Она хочет черт-те чего, только не счастливого будущего!
Вета, улыбнувшись сквозь слезы, пошутила:
— Я хочу счастливого будущего, но счастливое будущее не хочет меня.
Далила восхитилась:
— Если она не утратила чувства юмора, значит, способна сопротивляться.
— Слышала бы ты, что она перед твоим приходом говорила, — не разделил оптимизма тетки Евгений.
— А ты что говорил? — неожиданно огрызнулась Вета. — Расписал мне такую картину, будто мы в Швеции живем или в Дании. А мы в России. Кому интересно, убивала я или нет? Раз свидетели против меня, раз куртка и машина мои, меня и посадят!
Далила погладила девушку по руке:
— Успокойся, нашлись свидетели и за тебя. Все не так плохо, как кажется. Сейчас я защитника твоего на важное дело ушлю, и мы по-женски спокойно поговорим.
Взглянув на племянника, она скомандовала:
— Жека, что стоишь, собирайся!
— Куда?
— Выйдем в прихожую, объясню.
Глава 20
Вытолкав племянника в прихожую и прикрыв дверь кухни, Далила прошептала:
— Жека, в интересах дела ты должен срочно отправиться к Шатунову Виктору Степановичу.
— Зачем?
— Вы должны поговорить с ним с глазу на глаз.
— А кто он? — удивился Евгений.
Далила с некоторой заминкой ему сообщила:
— Бизнесмен и по совместительству поклонник нашей скромницы Веты.
Увидев, как ошалело Евгений таращит глаза, она поспешила добавить:
— Он старый, пузатый и лысый. Вета не захотела принять его предложение.
— Какое еще предложение?
— Успокойся. Таким девицам, как Вета, мужчины типа Шатунова делают только одно предложение: руки и сердца. Вету оно не устроило. Шатунов получил от ворот поворот.
— Тогда зачем я должен к нему идти! — сердито осведомился Евгений.
Далила раздраженно прошипела:
— Представляю, сколько у тебя появилось вопросов, но времени мало. У меня скоро сеанс психоанализа, который нельзя отложить, а я еще хочу с Ветой по душам поболтать.
Евгений взмолился:
— Ну, ты уж меня просвети, раз посылаешь говорить с глазу на глаз с соперником. Вдруг от недостатка информации мы не правильно поговорим: не с глазу на глаз, а с глаза в глаз. У меня уже кулаки почему-то чешутся.
— Давай ограничимся вот такой информацией, — попросила Далила. — Шатунов был в ресторане с незнакомкой в «диоровой» куртке.
— Ну вот. Теперь мне ясно, почему чесались мои кулаки. Какой-то пузатик шляется по ресторанам с убийцей, подставившей Вету.
— Не дури. Я хочу, чтобы ты был предельно вежливым.
— Таким, как всегда? — уточнил Евгений.
— Боже, тебя упаси! — ужаснулась Далила. — Будь таким, каким ты до сих пор быть не научился. Но ради Веты, прошу, постарайся. Я хочу, чтобы ты разузнал у Шатунова имя и адрес девицы, похожей на Вету. Только, пожалуйста, не говори Шатунову, что девица — убийца. И Бондом не вздумай ему представляться.
— Ты призываешь меня отказаться от фамилии моих предков? — поразился Евгений.
— Я призываю тебя быть скромней, — подтолкнув его к выходу, усмехнулась Далила.
Проводив племянника, она устремилась на кухню. Вета по-прежнему теребила свое полотенце, но выглядела гораздо спокойней.
«Воспряла. Надеется. Уверовала в меня», — с удовлетворением отметила Далила.
Присев к столу, она достала визитку Красноволосой, протянула ее девушке и сказала:
— Я должна с тобой посоветоваться. Покрутив визитку, Вета прочла вслух:
— Филиппова Елена Евгеньевна.
Далила, торжествуя, воскликнула:
— Именно!
— А кто она? — удивленно спросила Вета.
— Жена банкира.
— Ну да, это я прочитала, но кто она, эта жена?
— Наше спасение!
— Спасение?
Придвинувшись поближе к девушке, Далила рассказала о случайной встрече с Филипповой. Историей с куртками Виолетта была потрясена.
— Выходит, — дрожащими губами прошептала она, — пока я в «Старом замке» пиццу жевала, моя двойница в туалете убивала Трахтенберга…
— У кого из твоих подруг и знакомых есть сходство с тобой? — спросила Далила.
Вета задумалась:
— Трудно сказать. Вообще-то, нас с Настей иногда за сестер принимали. И с Мариной. И с Катей. Да мне всю жизнь говорят, что я на кого-то похожа.
«Да, внешность, девочка, у тебя для нашей местности очень нередкая, — мысленно отметила Далила. — Одна надежда на Женьку. Может, он информацией разживется».
Она хотела спросить у Веты про Шатунова, но, подумав, отказалась от этой безумной мысли. Что Вета может сказать? Пожилой мужчина к ней приставал. Возможно, они партнеры, возможно, она от него зависела.
«Вряд ли он в убийствах замешан, — предположила Далила. — В противном случае, та девица не стала бы его по ресторанам искать. Скорей всего, через Шатунова она про Вету разнюхивала. В таком случае, Евгений вряд ли что у него узнает. Девица пофлиртовала и скрылась. Пойди узнай, своим она именем назвалась или вымышленным. Мужчины в паспорта случайных подружек редко заглядывают».
— О чем вы хотели со мной посоветоваться? — смущаясь, пискнула Вета.
Далила указала глазами на лежащую на столе визитку Красноволосой:
— Да вот об этом. Твои родители не хотят, чтобы я тебе помогала. Кстати, — спросила она, — как ты им сообщила о предстоящем визите моей подруги?
— Я соседям из другого подъезда позвонила и попросила отцу передать. — Не беспокойтесь, я не с вашего телефона звонила, с мобильного.
— Со своего? — испугалась Далила.
— Нет, с Женькиного.
— Тогда все нормально. Совершенно нереально поставить на «прослушку» весь дом. И все же, я тебя умоляю, больше не пытайся с внешним миром связаться. Затаись. Береженого бог бережет.
— Не буду, — покорно сказала Вета и спросила:
— А что говорит мой отец?
Далила передала все, что узнала от Лизы, повторив свой вопрос:
— Так что будем делать? Против воли родителей я пойти не могу. Если хочешь, я через Лизу передам отцу всю информацию, он подыщет хорошего детектива, расследование проведут…
Она осеклась, заметив, как стекленеет взгляд Виолетты, как бледнеет она.
— Что с тобой? — испугалась Далила.
— Вы сказали, что будет обыск?
— Не официальный, но обыск все же, похоже, будет.
— Когда?!
— Завтра…
Вета вскочила и со всех ног понеслась в прихожую. Насилу Далила ее догнала и, крепко схватив за руки, воскликнула:
— Ты куда?!
— Домой!
— С ума ты сошла! Тебя же схватят!
— Пусть лучше схватят, чем отец секрет мой узнает! — взвизгнула Вета, осатанело пытаясь вырваться. — Пустите меня! Мне надо срочно уйти!
— Вот что, — спокойно сказала Далила, — я тебя никуда не пущу. Мы вернемся на кухню, ты расскажешь, в чем дело, и вместе решим, как быть. Идет?
Вета сникла:
— Идет.
На кухне она долго вздыхала, не решаясь рассказывать, а когда рассказала, Далила с трудом сдержала улыбку. Оказывается, мальчик без лифчика Вету фотографировал — «ужас» какой!
— Да, а что папа подумает, если увидит?
— Подумает, что ничего нет на свете ужасней обнаженной женской груди. Какие-то там убийства против этого просто слабо.
— К убийствам я отношения не имею, а фотография все же моя. Папа думает, что я скромная… И там есть еще…
Далила насторожилась:
— Что — еще?
— Мальчик. Парень мой. Он рядом стоит.
— Ну и что?
— Как — что? — вспыхнула Вета. — Он за грудь меня трогает!
— Девочка, не делай трагедию из пустяка. Да, папа фотографию не одобрит. Еще больше ему не понравится мальчик.
— Но мне тогда было шестнадцать лет!
— А я в четырнадцать родила, — скромно призналась Далила и поспешила добавить:
— И это еще не предел. Подумать только, какие тревожат тебя пустяки! Кстати, зачем ты фотографию эту дома хранила? Вета опять покраснела:
— Он сказал, что у меня грудь очень красивая и долго уговаривал сфотографироваться. Я согласилась, а потом, когда он фотки мне показал…
Закончить она не смогла — разрыдалась.
— Ты свою грудь увидела и не захотела с ней расставаться, — довела до конца мысль Далила. — Все ясно. Где ты крамольные фотки хранишь? Может, родители их не найдут, раз до сих пор не нашли?
— Они не нашли, потому что у меня только искали, а я прячу у младшей сестры, — сквозь рыдания выдавила Вета и вдруг закричала:
— Отец не должен фотографию эту видеть! Да еще при милиции!
— Что же делать? — сочувственно и риторически спросила Далила.
— Я должна их забрать!
— Такой страшной ценой?
Вета, обливаясь слезами и кусая губы, взмолилась:
— Далила Максимовна, миленькая, пожалуйста, ну, пожалуйста, пойдите ко мне домой, заберите их, фотографии эти, я вам расскажу, где они спрятаны.
— Но как я в твою квартиру войду?
— Я дам вам свои ключи.
Далила задумалась:
— Войти в чужую квартиру без разрешения… Нет-нет, не могу. А если отец или мать придут?
— Если вы пойдете прямо сейчас, их не будет. Квартира пустая!
— Сейчас я не могу. Мне пора на работу. Лучше завтра с утра.
— Утром придет милиция, — горестно всхлипнула Вета. — И мама дома с утра.
Глядя на горе девушки, Далила подумала: «Придется пойти. Если я не пойду, она сама за грудью своей отправится».
— Ладно, — вздохнув, сказала она, — давай ключи и рассказывай.
Вета встрепенулась:
— Вы правда пойдете? Вы меня не обманете?
Далила посмотрела на часы и подумала: «Час туда, час обратно. Если в пробку не попаду, то и на работу успею».
— Через два часа фотография будет здесь, — сказала она. — Рассказывай, где ее найти.
— Как в квартиру зайдете, налево келья сестры, — оживившись, зашелестела Вета. — Проходите смело, не бойтесь. В это время она в школе. Шкаф платяной откройте, ящик нижний вытащите. Под ним фотография и лежит. Сейчас я вам расскажу, как можно проникнуть в наш дом.
Закончив рассказ, Вета с улыбкой призналась:
— Я всегда все прятала у сестры. Она маленькая, с нее спросу меньше.
«Вот и допряталась, — удручилась Далила. — А мне теперь отдуваться придется».
— Жека, в интересах дела ты должен срочно отправиться к Шатунову Виктору Степановичу.
— Зачем?
— Вы должны поговорить с ним с глазу на глаз.
— А кто он? — удивился Евгений.
Далила с некоторой заминкой ему сообщила:
— Бизнесмен и по совместительству поклонник нашей скромницы Веты.
Увидев, как ошалело Евгений таращит глаза, она поспешила добавить:
— Он старый, пузатый и лысый. Вета не захотела принять его предложение.
— Какое еще предложение?
— Успокойся. Таким девицам, как Вета, мужчины типа Шатунова делают только одно предложение: руки и сердца. Вету оно не устроило. Шатунов получил от ворот поворот.
— Тогда зачем я должен к нему идти! — сердито осведомился Евгений.
Далила раздраженно прошипела:
— Представляю, сколько у тебя появилось вопросов, но времени мало. У меня скоро сеанс психоанализа, который нельзя отложить, а я еще хочу с Ветой по душам поболтать.
Евгений взмолился:
— Ну, ты уж меня просвети, раз посылаешь говорить с глазу на глаз с соперником. Вдруг от недостатка информации мы не правильно поговорим: не с глазу на глаз, а с глаза в глаз. У меня уже кулаки почему-то чешутся.
— Давай ограничимся вот такой информацией, — попросила Далила. — Шатунов был в ресторане с незнакомкой в «диоровой» куртке.
— Ну вот. Теперь мне ясно, почему чесались мои кулаки. Какой-то пузатик шляется по ресторанам с убийцей, подставившей Вету.
— Не дури. Я хочу, чтобы ты был предельно вежливым.
— Таким, как всегда? — уточнил Евгений.
— Боже, тебя упаси! — ужаснулась Далила. — Будь таким, каким ты до сих пор быть не научился. Но ради Веты, прошу, постарайся. Я хочу, чтобы ты разузнал у Шатунова имя и адрес девицы, похожей на Вету. Только, пожалуйста, не говори Шатунову, что девица — убийца. И Бондом не вздумай ему представляться.
— Ты призываешь меня отказаться от фамилии моих предков? — поразился Евгений.
— Я призываю тебя быть скромней, — подтолкнув его к выходу, усмехнулась Далила.
Проводив племянника, она устремилась на кухню. Вета по-прежнему теребила свое полотенце, но выглядела гораздо спокойней.
«Воспряла. Надеется. Уверовала в меня», — с удовлетворением отметила Далила.
Присев к столу, она достала визитку Красноволосой, протянула ее девушке и сказала:
— Я должна с тобой посоветоваться. Покрутив визитку, Вета прочла вслух:
— Филиппова Елена Евгеньевна.
Далила, торжествуя, воскликнула:
— Именно!
— А кто она? — удивленно спросила Вета.
— Жена банкира.
— Ну да, это я прочитала, но кто она, эта жена?
— Наше спасение!
— Спасение?
Придвинувшись поближе к девушке, Далила рассказала о случайной встрече с Филипповой. Историей с куртками Виолетта была потрясена.
— Выходит, — дрожащими губами прошептала она, — пока я в «Старом замке» пиццу жевала, моя двойница в туалете убивала Трахтенберга…
— У кого из твоих подруг и знакомых есть сходство с тобой? — спросила Далила.
Вета задумалась:
— Трудно сказать. Вообще-то, нас с Настей иногда за сестер принимали. И с Мариной. И с Катей. Да мне всю жизнь говорят, что я на кого-то похожа.
«Да, внешность, девочка, у тебя для нашей местности очень нередкая, — мысленно отметила Далила. — Одна надежда на Женьку. Может, он информацией разживется».
Она хотела спросить у Веты про Шатунова, но, подумав, отказалась от этой безумной мысли. Что Вета может сказать? Пожилой мужчина к ней приставал. Возможно, они партнеры, возможно, она от него зависела.
«Вряд ли он в убийствах замешан, — предположила Далила. — В противном случае, та девица не стала бы его по ресторанам искать. Скорей всего, через Шатунова она про Вету разнюхивала. В таком случае, Евгений вряд ли что у него узнает. Девица пофлиртовала и скрылась. Пойди узнай, своим она именем назвалась или вымышленным. Мужчины в паспорта случайных подружек редко заглядывают».
— О чем вы хотели со мной посоветоваться? — смущаясь, пискнула Вета.
Далила указала глазами на лежащую на столе визитку Красноволосой:
— Да вот об этом. Твои родители не хотят, чтобы я тебе помогала. Кстати, — спросила она, — как ты им сообщила о предстоящем визите моей подруги?
— Я соседям из другого подъезда позвонила и попросила отцу передать. — Не беспокойтесь, я не с вашего телефона звонила, с мобильного.
— Со своего? — испугалась Далила.
— Нет, с Женькиного.
— Тогда все нормально. Совершенно нереально поставить на «прослушку» весь дом. И все же, я тебя умоляю, больше не пытайся с внешним миром связаться. Затаись. Береженого бог бережет.
— Не буду, — покорно сказала Вета и спросила:
— А что говорит мой отец?
Далила передала все, что узнала от Лизы, повторив свой вопрос:
— Так что будем делать? Против воли родителей я пойти не могу. Если хочешь, я через Лизу передам отцу всю информацию, он подыщет хорошего детектива, расследование проведут…
Она осеклась, заметив, как стекленеет взгляд Виолетты, как бледнеет она.
— Что с тобой? — испугалась Далила.
— Вы сказали, что будет обыск?
— Не официальный, но обыск все же, похоже, будет.
— Когда?!
— Завтра…
Вета вскочила и со всех ног понеслась в прихожую. Насилу Далила ее догнала и, крепко схватив за руки, воскликнула:
— Ты куда?!
— Домой!
— С ума ты сошла! Тебя же схватят!
— Пусть лучше схватят, чем отец секрет мой узнает! — взвизгнула Вета, осатанело пытаясь вырваться. — Пустите меня! Мне надо срочно уйти!
— Вот что, — спокойно сказала Далила, — я тебя никуда не пущу. Мы вернемся на кухню, ты расскажешь, в чем дело, и вместе решим, как быть. Идет?
Вета сникла:
— Идет.
На кухне она долго вздыхала, не решаясь рассказывать, а когда рассказала, Далила с трудом сдержала улыбку. Оказывается, мальчик без лифчика Вету фотографировал — «ужас» какой!
— Да, а что папа подумает, если увидит?
— Подумает, что ничего нет на свете ужасней обнаженной женской груди. Какие-то там убийства против этого просто слабо.
— К убийствам я отношения не имею, а фотография все же моя. Папа думает, что я скромная… И там есть еще…
Далила насторожилась:
— Что — еще?
— Мальчик. Парень мой. Он рядом стоит.
— Ну и что?
— Как — что? — вспыхнула Вета. — Он за грудь меня трогает!
— Девочка, не делай трагедию из пустяка. Да, папа фотографию не одобрит. Еще больше ему не понравится мальчик.
— Но мне тогда было шестнадцать лет!
— А я в четырнадцать родила, — скромно призналась Далила и поспешила добавить:
— И это еще не предел. Подумать только, какие тревожат тебя пустяки! Кстати, зачем ты фотографию эту дома хранила? Вета опять покраснела:
— Он сказал, что у меня грудь очень красивая и долго уговаривал сфотографироваться. Я согласилась, а потом, когда он фотки мне показал…
Закончить она не смогла — разрыдалась.
— Ты свою грудь увидела и не захотела с ней расставаться, — довела до конца мысль Далила. — Все ясно. Где ты крамольные фотки хранишь? Может, родители их не найдут, раз до сих пор не нашли?
— Они не нашли, потому что у меня только искали, а я прячу у младшей сестры, — сквозь рыдания выдавила Вета и вдруг закричала:
— Отец не должен фотографию эту видеть! Да еще при милиции!
— Что же делать? — сочувственно и риторически спросила Далила.
— Я должна их забрать!
— Такой страшной ценой?
Вета, обливаясь слезами и кусая губы, взмолилась:
— Далила Максимовна, миленькая, пожалуйста, ну, пожалуйста, пойдите ко мне домой, заберите их, фотографии эти, я вам расскажу, где они спрятаны.
— Но как я в твою квартиру войду?
— Я дам вам свои ключи.
Далила задумалась:
— Войти в чужую квартиру без разрешения… Нет-нет, не могу. А если отец или мать придут?
— Если вы пойдете прямо сейчас, их не будет. Квартира пустая!
— Сейчас я не могу. Мне пора на работу. Лучше завтра с утра.
— Утром придет милиция, — горестно всхлипнула Вета. — И мама дома с утра.
Глядя на горе девушки, Далила подумала: «Придется пойти. Если я не пойду, она сама за грудью своей отправится».
— Ладно, — вздохнув, сказала она, — давай ключи и рассказывай.
Вета встрепенулась:
— Вы правда пойдете? Вы меня не обманете?
Далила посмотрела на часы и подумала: «Час туда, час обратно. Если в пробку не попаду, то и на работу успею».
— Через два часа фотография будет здесь, — сказала она. — Рассказывай, где ее найти.
— Как в квартиру зайдете, налево келья сестры, — оживившись, зашелестела Вета. — Проходите смело, не бойтесь. В это время она в школе. Шкаф платяной откройте, ящик нижний вытащите. Под ним фотография и лежит. Сейчас я вам расскажу, как можно проникнуть в наш дом.
Закончив рассказ, Вета с улыбкой призналась:
— Я всегда все прятала у сестры. Она маленькая, с нее спросу меньше.
«Вот и допряталась, — удручилась Далила. — А мне теперь отдуваться придется».
Глава 21
Знаменитый дом Виолетты Соболевой Далила не искала — петербуржцы все его знают, этот элитный дом. У подъезда она приостановилась и с мобильного сообщила Вете о своем благополучном прибытии — все, как условились. Пока та заговаривала зубы охране, Далила быстро набрала код и, войдя в подъезд, молнией юркнула в лифт. Охранник, отвлекаемый Ветой, не успел и слова сказать вслед Далиле.
У дверей квартиры Далила отключила мобильный — на случай, если вдруг кто-то из домочадцев нежданно нагрянет и придется прятаться у младшей сестры в шкафу. Далиле совсем не хотелось, сидя в шкафу, обнаружить себя внезапным телефонным звонком.
«По закону подлости, когда не нужно, обязательно кто-нибудь позвонит», — подумала она, входя в прихожую и оглядываясь по сторонам.
«Келью» младшей сестры Далила нашла сразу, но перед тем, как туда войти, она решила посмотреть на комнату самой Виолетты, с шиком обставленную и полную детских игрушек. Обилие мягких игрушек не очень-то поразило Далилу. Скромная, затюканная строгими родителями девушка вполне могла мечтать о новых впечатлениях и ярких событиях — об этой ее склонности говорили Далиле плюшевые игрушки.
Машинально она подумала: «Вету впечатлений лишили, а эта молодая женщина — дитя природы. Ей не хватает естественных проявлений чувств: смеха, переживаний, восторгов. И своих, и чужих. В детстве ей родители все запрещали, теперь она все запрещает себе сама. Поэтому и нытиком стала».
Далила уже собралась выйти, но взгляд ее случайно скользнул по полу. Под кроватью шеренгой стояли солдатики: оловянные, деревянные — всякие.
— Вот это да! — поразилась Далила. — Девчонка играла в солдатики!
Солдатики ей приоткрыли неожиданное качество Веты: девушка явный стратег!
«Впрочем, чему я удивляюсь, — подумала тут же Далила. — Не на это ли ее качество рассчитывал папаша Веты, когда отдавал дочери свою фирму „Инноватор — помощь в патентовании и внедрении изобретений“. Таким, как она, передовые технологии и сведения о научных нововведениях должны сами в руки идти. Но фирма не процветает. Почему?» — спросила себя Далила.
У дверей квартиры Далила отключила мобильный — на случай, если вдруг кто-то из домочадцев нежданно нагрянет и придется прятаться у младшей сестры в шкафу. Далиле совсем не хотелось, сидя в шкафу, обнаружить себя внезапным телефонным звонком.
«По закону подлости, когда не нужно, обязательно кто-нибудь позвонит», — подумала она, входя в прихожую и оглядываясь по сторонам.
«Келью» младшей сестры Далила нашла сразу, но перед тем, как туда войти, она решила посмотреть на комнату самой Виолетты, с шиком обставленную и полную детских игрушек. Обилие мягких игрушек не очень-то поразило Далилу. Скромная, затюканная строгими родителями девушка вполне могла мечтать о новых впечатлениях и ярких событиях — об этой ее склонности говорили Далиле плюшевые игрушки.
Машинально она подумала: «Вету впечатлений лишили, а эта молодая женщина — дитя природы. Ей не хватает естественных проявлений чувств: смеха, переживаний, восторгов. И своих, и чужих. В детстве ей родители все запрещали, теперь она все запрещает себе сама. Поэтому и нытиком стала».
Далила уже собралась выйти, но взгляд ее случайно скользнул по полу. Под кроватью шеренгой стояли солдатики: оловянные, деревянные — всякие.
— Вот это да! — поразилась Далила. — Девчонка играла в солдатики!
Солдатики ей приоткрыли неожиданное качество Веты: девушка явный стратег!
«Впрочем, чему я удивляюсь, — подумала тут же Далила. — Не на это ли ее качество рассчитывал папаша Веты, когда отдавал дочери свою фирму „Инноватор — помощь в патентовании и внедрении изобретений“. Таким, как она, передовые технологии и сведения о научных нововведениях должны сами в руки идти. Но фирма не процветает. Почему?» — спросила себя Далила.