Страница:
превращения ситуации в юмореску "лузер лузера видит издалека".
Вадим, скажи честно, почему ты не ночевал дома? У тебя же жена,
ребенок. Они волнуются за тебя, == хихикая, начинаю я, == ты из-за какой-то
новой телочки нервничаешь?
У тебя все в порядке, да? Охуительно как все! Нас кинули на сто
пятьдесят тысяч долларов, а у тебя все в порядке. == Вадим начинает
заводиться. == Я всю ночь не сплю, понял, да? У меня глаза скоро лопнут от
давления, мне совсем не весело. Мне пиздец как грустно.
Вадим, ты употребляешь наркотики? == Я делаю скорбно-серьезное лицо.
Да! Да! Я вчера обхуярился кокаином, сегодня уже напился, и вообще я
дома не появляюсь, жду каждую минуту, что меня наша эсбэ накроет. А ты сидишь и клоу-нишь передо мной.
Ты, может, в доле с ними? А? Ты меня специально в это втянул, развел, а
теперь сидишь тут и даже не пытаешься разыграть партнера по несчастью.
== Ты совсем с ума съехал? Тебе разве не известны
слова Курта Кобейна == "никогда не мешайте алкоголь и
наркотики"? Опять бодяжил кокаин с виски-колой? И
потом, при чем тут твоя служба безопасности?
==- А при том, блядь! == Вадим наклоняется ко мне вплотную. == Еще как
при том.
Не понял? Ты мне говорил, что хочешь ббльшую долю, но у тебя есть
только полтинник. Ты чего, у кого-то на работе занял? И теперь боишься, что
он на тебя в эсбэ настучит?
Нет, нет. == Вадим переходит на шепот. == Я все, понимаешь, ВСЕ деньги
взял на работе.
Какой же идиот дал тебе сотку взаймы?
Мне никто ничего не давал, я всю сумму провел как брэнд-бюджет на
листинг, в этом долбаном клубе, на позиционирование на открытии и
вечеринках, понимаешь? ВСЕ ЭТИ ЕБАНЫЕ СТО ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ!
Да... == вырывается у меня.
Я всегда подозревал, что в придачу к тщеславию Вадим обременен
потрясающей жадностью к деньгам. В особенности к чужим. Ну, ограничился бы
хоть полтинником, так нет. Он хотел поиметь ббльшую, чем у меня, долю.
Идиот... вот так просто взять и отжулить сто тысяч компанейских денег под
свое участие в проекте. Воистину, на хитрую жопу есть член с винтом...
Вадим, скажи, пожалуйста, а принципиально было тебе иметь ббльшую, чем
у меня, долю? Зачем тебе все эти выкрутасы с бюджетом вообще были нужны?
Я не знаю, я не знаю... ну, ребята же эти были известные. Их все знают,
возможность идеальная, я всегда мечтал иметь что-то в этом духе. Клуб или
бар. Ну, я же
не знал, что ТАК ОНО ПОВЕРНЕТСЯ! Потом, это же ты мне предложил, а?
Ведь это ты все устроил. == Он мечет глазами молнии в мою сторону, и мне
кажется, что я начинаю понимать, зачем он меня сюда вытащил.
А отмандить корпоративный бюджет тоже я тебе предложил, Вадимчик?
Может, и обоснование проекта я за тебя написал, или как это у вас
называется?
Послушай, ну я не это имею в виду. Я запутался, я не понимаю, что мне
дальше делать. В понедельник эсбэ начнет все раскручивать == и все.
Понимаешь? Все. Хорошо, если просто уволят, а скорее всего закончится
статьей за хищение. Пиздец, полный пиздец. Ты не понимаешь, ты же никогда
этим не дорожил. Я шел к этому посту три года. Три fuckin' года. Я терпел
всех этих лажовых ублюдков, аме-рикосов. Я прогибался, я зубами вгрызался в
пост брэнд-менеджера. Я же ВСЕ, все сейчас теряю. Я не знаю, что мне делать.
Я просто попал в тупик.
Я вижу, что Вадим начинает всхлипывать. Еще минута == и он разрыдается.
Я закуриваю, тупо смотрю в зал и понимаю, как я его ненавижу. Он продолжает
нести всю эту ахинею про становление своей карьеры, про лишения и муки
совести, про сделку с самим собой. Мне до того омерзительно, что я не чаю,
как бы слинять отсюда. Оставив его в одиночестве размазывать сопли по
тарелке собственной жадности. Господи Боже, кто вообще придумал деньги? А
главное, кто придумал подпускать подобных идиотов к денежным потокам? Тут
Вадим хватает меня за локоть, заглядывает в глаза и проникновенно говорит:
== Послушай. Послушай, а может быть, ты скажешь моему шефу или эсбэшникам, что ты тоже учредитель?
Что открытие клуба просто откладывается из-за пожарных или там еще кого? Мы сейчас быстренько эту схемку придумаем, они на нее поведутся, будь уверен. Я им
еще мозги за клубный бизнес запудрю. А там мы вместе замнем это на пару месяцев, я перекручусь где-нибудь, верну эти деньги,
скажу, что у ребят ничего не вышло. А? Точно. Давай так сделаем, это
идеальная схема. У них на тебя ничего нет, понимаешь? Им к тебе никак не
придраться. А нам главное тут == выиграть время. Может, и этих козлов
найдем. Даже если не найдем, я достану деньги по-любому. Тебе же ничего не
стоит? В конце концов, ты же не брал эти деньги, ты сам попал, как и я? Ты
же не с ними, мы на одной стороне, понимаешь? А мои эсбэшники съедят как
миленькие. Им главное == отчет написать, что ситуация под контролем, а там
хоть потоп. Нравится? Я был уверен, что мы обязательно выкрутимся. Мы же с
тобой умные ребята. Классная схема, да?
== Нет, дорогой мой, не классная.
Мне очень хочется ударить его по лицу наотмашь. Но я уверен, что он тут
же побежит в милицию и скажет, что я избил его и отобрал сто тысяч долларов.
Вместо этого я просто тушу в пепельнице сигарету и прошу счет.
Постой, тебе не нравится наша схема? Или что, я не понимаю, ты не
можешь сделать ЭТО ДЛЯ НАС?
Схема == полное говно. Это раз. И прекрати, please, говорить "мы" и
"нас". Ты не на переговорах с клиентом. Это два. И к твоему аферизму я не
хочу иметь ни малейшего отношения. Это три.
Вадим цепенеет. Он сжимает подлокотники так, что белеют костяшки
пальцев. Кажется, кресло просто засосало его
== Постой, постой, == говорит он сдавленным голосом, == я, кажется, начинаю понимать. Я все понял. Ты, сука, специально все это подстроил. Вы меня заманили в этот блудняк, ты сделал вид, что тоже вкладываешь деньги. Я тебе поверил, я думал, мы друзья, я тебе поверил, понимаешь? А теперь я один в дерьме, а вы на конях. Нет, ты думаешь, все так просто закончится? О-о-о,
ты даже не знаешь, куда ты попал. Это не табачный ларек, это мультинациональная компания. От тебя даже пыли не останется.
Ты будешь иметь дело с моей службой безопасности. Понял, урод? Тебя отвезут
в ментовку и будут пиздить по почкам, пока ты не вернешь все деньги
компании. Тебя и твоих ублюдских дружков. Ты что, не врубаешься? Я не лох,
меня нельзя так вот запросто кинуть, как шлюху с Ленинградки. Я тебе таких
проблем нарисую!.. == Его голос окончательно срывается и переходит на бабий
визг.
Я встаю из-за стола. Весь этот дешевый балаган меня слишком сильно
утомил. Очень обидно потерять деньги, но еще обиднее потерять человека,
некогда считавшегося твоим другом и распадающегося сейчас на твоих глазах в
гнилое мясо.
== Нет, ты постой, == продолжает истерить Вадим, == ты стой, я тебе сказал, я сейчас наберу своим эсбэшникам, мы по-другому поговорим.
Он достает из кармана мобильный и судорожно начинает тыкать в кнопки. Я
поднимаю со стола стакан с остатками своей воды и выливаю ему на голову.
== Лучше позвони своему доктору, брат.
Я иду к выходу, и мне даже не хочется оборачиваться. Ситуация настолько
пошлая, что кажется малореальной. У самого выхода несет не совсем свежей
рыбой, вероятно, с кухни. Но мне хочется верить, что это начал гнить Вадим.
И еще мне кажется, что он сидит и плачет. И это повышает мою самооценку.
Вероятно, я еще не совсем конченый.
Я выхожу из "Vogue", ловлю такси и называю домашний адрес. Дорогой я
туплю в окно и напеваю "Friends will be friends", "Queen". Мне как-то
отчаянно херово. Мы тем временем подъезжаем к Ленинградскому вокзалу. На его
фасаде загорается и гаснет табло "Железнодорожные кассы". Я прошу остановить
машину.
Так не доехали же еще? == удивленно вопрошает таксист.
Не важно, я тут сойду. Сколько с меня?
Я протягиваю ему деньги и выхожу из машины. Я иду к центральному входу,
у самого входа оборачиваюсь, машина, которая привезла меня, все еще стоит.
Водила открыл окно и смотрит в мою сторону. Я зачем-то поднимаю руку и машу
ему. Он в тот же момент заводит мотор и уезжает прочь.
У входа на ступеньках сидят человек десять молодых клабберов. Вероятно,
ждут свою электричку, которая увезет их в Подмосковье отсыпаться. Чтобы
сегодня или завтра ночью снова броситься в холодное неоновое пламя огней
Москвы. Они похожи на волнистых попугайчиков, сидящих на жердочке. Все такие
разноцветные, в ярких куртках и кроссовках. Только очень смурные. Знаете,
такие попугайчики на отходняках?
Я подхожу к ним. Вынимаю из кармана стопку этих пустых листов и
спрашиваю:
== Ребят, я чего-то с похмелья не воткну никак, это
на сегодня? Или на завтра? Возьмите, посмотрите.
Все как я и думал. Так оно и должно было быть...
Ага, на сегодня, == оживляется один из них, == в девять начало.
Ух ты, это на презентацию диска Листа, что ли? == берет у него
глянцевый листок бумаги другой чувак. == А у вас, случайно, нет еще
проходочки?
А она тебе нужна? То есть ты уверен, что она тебе нужна?
Ага. Я бы сходил с удовольствием.
Ну, тогда берите все. Берите, берите, пока я не передумал, == улыбаюсь
я.
Круто! Спасибо большое. Увидимся, == жмет мне руку этот парень.
== Наверное.
Я иду к кассам, оборачиваюсь на ходу и вижу, что эти клабберы собрали
вещи и линяют на улицу. Наверное, боятся, что передумаю и заберу у них
пустые листочки обратно.
У касс странно мало народу. Я подхожу к окошку кассира и протягиваю
туда тысячерублевую купюру, говоря: "На ближайший поезд".
Кассирша задает мне какой-то уточняющий вопрос. Я не слышу, что она
отвечает, но на всякий случай киваю. Она протягивает мне сдачу и билет со
словами:
== Шестой путь. Через десять минут.
Я отхожу от кассы, выхожу на улицу, покупаю в палатке пачку сигарет и
иду искать свой путь...
В электричке напротив меня сидит дед. Он неспешно и очень вкусно пьет
пиво из полуторалитровой пластиковой бутылки. Делает паузы, завинчивает
пробку, смотрит в окно. Потом опять отвинчивает пробку, делает большой
глоток и смотрит сквозь меня. Кажется, что он изучает карту на стене вагона
и мое тело ему совершенно не мешает. Закончив смотреть сквозь меня, он
произносит фразу:
== Долго еще.
Я пялюсь в окно. По проходу идет продавец газет. Я думаю о том, чтобы
купить что-то почитать, но не вижу у него в коробке ни одного знакомого
заголовка. Я от нечего делать начинаю разглядывать окружающих пассажиров.
Разные дачники, молодежь, возвращающаяся из Москвы, пара клерков в деловых
костюмах и галстуках, с опухшими от вчерашней вечеринки глазами. Девушка,
сидящая у окна напротив, перелистывает пустые листы с непонимающим лицом.
Поезд останавливается на станции. В вагон входят новые люди. Мне
кажется, что все они внимательно рассматривают меня и ждут, что я им скажу
какую-то основополагающую истину, способную перевернуть их
жизнь. Ну или просто пошлю на хуй. Из палаток на платформе доносится
известный блатной шлягер == "Голуби летят над нашей зоной". Я быстро-быстро
хлопаю веками. Я где-то слышал, что эта первая стадия сна называется
профессионалами "Rapid Eyes Movement". Я вспоминаю, что именно так
расшифровывается название известной американской группы R.E.M. Еще я думаю о
том, что было бы очень смешно, если бы их вокалист, этот гомик Майкл Стайп,
спел звучащую в данный момент песню. На словах "что тюрьма заслушалась
вокруг" я окончательно проваливаюсь в сон...
Мне снится, будто я нахожусь на станции метро "Театральная", где
собрались все женщины, с кем у меня были более-менее серьезные отношения,
вплоть до совместной жизни. Все те, к кому я питал некое подобие любовных
чувств. Причем собрались они тут одновременно, потому что я так прикольно
договорился о встрече здесь с каждой в отдельности. И вот теперь я сам этому
не рад и вижу, что замечен всеми сразу, и у меня уже нет совершенно никакого
фана, и единственное, что мне хочется == так это заскочить в любой пришедший
поезд и уехать отсюда побыстрее. Но на мою беду, отчего-то все поезда
проезжают "Театральную" без остановки, причем с обеих сторон. И так проходит
минут пять или десять, и все мои женщины постепенно подходят ко мне,
улыбаясь, и я наконец разворачиваюсь и уезжаю вверх на единственном
работающем эскалаторе. Затем прохожу каким-то переходом, снова попадаю на
эскалатор, спускаюсь и снова оказываюсь на "Театральной", где опять вижу их.
И я проделываю свой путь по эскалатору еще пару раз и вновь оказываюсь на
платформе станции "Театральная". И все мои женщины стоят на тех же местах с
лицами, выражающими неоправдавшиеся ожидания чего-то большего. А по
эскалатору спускаются два милиционера и пристально смотрят на меня. И тут у
меня
создается полнейшее ощущение замкнутого круга и какого-то глупого, но
вместе с тем ужасного проступка, который я совершил. И даже во сне я
понимаю, что все это глюк, и ужасаюсь тому, как может сниться подобная
ахинея. А тем временем милиционеры приближаются, и один из них протягивает
мне мороженое, но я понимаю, что брать его нельзя ни в коем случае. Но также
я понимаю, что бежать мне в принципе некуда и мороженое они все равно всунут
мне в руку или в карман. И у меня полное чувство безысходности, и я не очень
врубаюсь, каким образом я пропустил тот факт, что мороженое стало чем-то
запретным. И мне страшно оттого, что я не в теме, и оттого, что я не знаю,
что следует делать и как следует отвечать этим ментам, и стрем достигает
своего апогея, и в этот момент я просыпаюсь. По проходу идет торговка и
предлагает всем пассажирам пломбир, мороженое в вафельном стаканчике и
эскимо. Я дожидаюсь, пока она покинет вагон, и снова закрываю глаза. В этот
раз я сплю уже без всяких сновидений. В полнейшей темноте.
Я окончательно просыпаюсь. Поезд снова стоит. Я даже ловлю себя на
ощущении, что поезд так никуда и не уезжал с того момента, как я отключился.
Смотрю на часы соседа == девять часов вечера. Я проспал девять часов. Я
встаю и выхожу из вагона. Моим глазам предстает довольно типичный полустанок
или маленькая станция. Море зелени, приземистый прямоугольник вокзала. Я
пытаюсь узнать название станции, но мне не попадается ни одной таблички с
надписью. Впрочем, какая разница?
Электричка, доставившая меня, тем временем отъезжает. Я прохаживаюсь по
перрону и начинаю осматриваться по сторонам. Прямо передо мной здание
вокзала и автобусная станция с двумя остановками и несколькими
припозднившимися пассажирами. Еще я вижу несколько палаток, павильон "Продукты" и кафе. Над кафе висит дым от
мангала. Парень и девчонка, сидя на пластиковых стульях, едят шашлык и
запивают его вином. Я раздумываю над тем, хочу ли я есть или нет. Парень
поворачивает голову в мою сторону. У него довольно раскрасневшееся лицо. То
ли от страсти к алкоголю, то ли от страсти к девушке. В любом случае я
понимаю, что на площадь мне совершенно не нужно.
С другой стороны перрона тянется проселочная дорога с редкими кустами.
Туда я, пожалуй, и направлюсь. Я перехожу пути и выхожу на дорогу. Она идет
вдоль железнодорожного полотна, то удаляясь, то приближаясь к нему. Изредка
мне попадаются домишки, затем начинается лесополоса. У самых рельсов растут
маленькие желтые цветы. Они похожи на те, которые мы как-то раз собирали
вместе с мамой, в детстве. Хотя точно я не уверен. Я иду вдоль рельсов и
зачем-то рву цветы. Через какое-то время у меня в руках оказывается довольно
большой букет. Я вспоминаю, что если найти среди цветов тот, у которого семь
или шесть лепестков, то можно загадать желание, которое обязательно
исполнится.
Погруженный в эти размышления, я усматриваю чуть в глубине леса поляну
с тремя поваленными деревьями. Сворачиваю от дорожного полотна и, волоча за
собой желтый букет цветов, выхожу на середину поляны. Вид у меня, должно
быть, совершенно дурацкий. Я сажусь на одно из деревьев, закуриваю и начинаю
разглядывать окружающий меня пейзаж. Поляна имеет все приметы той особенно
трепетной любви русского человека к Родному Краю == пустые пивные бутылки,
окурки, пару консервных банок и проплешину от костра, == все то, что все мы
так любим в дикой природе. Венчает этот техно-натюрморт труп крысы, лежащий
под кустом. Вероятно, недалеко от леса имеются какие-то продуктовые склады,
или же крыса прибежала сюда с места своего постоянного проживания == кафе возле станции, по своей крысиной
необходимости. Крыса лежала в какой-то странной, неестественной позе.
Подобно тигру, готовящемуся к прыжку вверх, с земли. С полуприкрытыми
глазами и открытой пастью. Лежит она здесь недавно, судя по тому, что труп
был целый и его еще не успели объесть бродячие собаки или лесные звери. А
может быть, они просто брезгуют есть падаль такого рода?
Как-то я смотрел передачу "Дикая природа", или "Животные на Би-би-си",
или, может быть, нашу отечественную программу "В мире животных". Знаете,
такие часовые программы, идущие в эфире по субботам и воскресеньям, когда
твой организм утомлен вчерашними возлияниями и хочется чего-то, что могло бы
успокоить твою психику. Их ведут иностранные чуваки с елейными голосами,
копии нашего Дроздова, которые вещают о жизни животных, их размножении и
охоте и всяком таком, что можно слушать и смотреть часами, не особенно
вникая в суть происходящего на экране. Своеобразная теплая ванна для
психики. Еще в убитом состоянии хорошо катят старые советские фильмы-сказки
с Катиным-Ярцевым в роли Бабы Яги. Но суть не в этом.
Так вот, в одной из этих передач рассказывалось о жизни крыс, спутников
человека, которые живут в подземных инфраструктурах или в близости от
источников питания. Еще крысы ходили там зачем-то в ближайшие зеленые
массивы. То ли рожать, то ли умирать ==- сейчас мне не вспомнить, к
сожалению, а то я бы непременно объяснил вам, откуда взялась в лесу эта
крыса.
Вообще крысы == существа очень агрессивные, движимые постоянным
чувством голода, которое не имеет никаких барьеров. Крыса способна пожрать
себе подобного без вопросов. Именно этим пользуются борцы с грызунами,
которые рассыпают яды в подвалах, рассчитывая на то, что пожравшая этот яд
крыса уйдет еще глубже,
туда, где живет ее стая. Чтобы, умирая, попасть под острые резцы своих
соплеменников и тем самым уничтожить ядом всю стаю. Во время просмотра этой
передачи мне подумалось, что все мы == молодые и агрессивные представители
московского социума == похожи на крыс, пожирающих друг друга. Поскольку все
мы уже давно отравлены ядами цинизма, пошлости и человеконенавистничества,
накопившимися в нашем организме за столь недолгую жизнь, то, пожирая друг
друга, мы все вымрем в конце концов. И дай Бог, чтобы на смену нам пришли
более здоровые люди. Хотя все это, конечно, полный бред и я не очень
понимаю, почему такие размышления лезут мне сейчас в голову.
Еще какое-то время я сижу на бревне, курю и тщетно пытаюсь найти тот
самый волшебный цветок с семью лепестками. Кажется, что я перерыл уже весь
букет, но все без толку. В самом деле, какого черта мне дался этот цветок? Я
бросаю сигарету, тщательно затаптываю ее ногой, пока она не погаснет (я
легко мог бы получить первый приз в номинации "Нет лесным пожарам"), и
отправляюсь дальше. Когда я возвращаюсь к железнодорожным путям, из
надвигающихся сумерек на поляну выходят две собаки. "Приятного аппетита", ==
желаю им я.
Тем временем на улице здорово темнеет. Я продолжаю свой путь вдоль
полотна. Окружающий лес делает пространство еще более темным, но в данном
случае эта темнота выглядит очень аутентичной моему состоянию. Более того,
она меня успокаивает и настраивает на меланхолично-философский лад. Внезапно
лес заканчивается, и я выхожу на берег реки. Перед моими глазами
простирается огромный железнодорожный мост, который вызывает у меня
ассоциацию с фильмами про войну. Именно такие мосты == с мощными быками и
длинными железными дугами сверху (я даже не знаю, как они называются) == взрывали в фильмах моего детства
храбрые партизаны. Вагоны, падающие в реку с переломленного моста,
всегда казались мне игрушечными, и я очень переживал за такое херовое
качество съемки спецэффектов. В любую другую ночь этот мост вызвал бы у меня
чувство страха своей давящей монументальностью и огромными размерами. Но
сегодня он отчего-то притягивает меня. Я сначала робкими, а потом уверенными
шагами захожу на мост и быстро достигаю его середины. Сооружение в са^ мом
деле великолепно. Я поднимаю голову вверх и сра^-зу ощущаю себя очень
маленьким в сравнении с его огромными дугами. Мне хочется узнать, который
сейчас час. Поскольку часов я не надел, то судорожно роюсь по карманам и не
обнаруживаю телефона. Вероятно, я оставил его во время своего перекура на
поляне.
Я думаю о том, что он лежит сейчас в траве и эти две собаки ходят
вокруг него кругами и обнюхивают. Периодически он пищит, и тогда собаки в
испуге отпрыгивают и наблюдают за ним издалека. Наверное, из-за черного
цвета и писка им кажется, что это еще одна больная крыса, которая пищит,
окусывается, но убежать уже не сможет. Собаки очень рады тому, что сегодня
им несказанно повезло и собачий бог послал им на пропитание сразу двух
мертвых крыс. К утру, думают собаки, она окончательно ослабнет и ее можно
будет сожрать. Потом самая смелая собака подбежит к телефону и хватит
зубами, ломая их о титановый корпус...
Вид собачьего оскала со сломанными зубами, столь живо нарисовавшийся в
голове, немедленно наводит меня на одну картину из детства. Картину, с
которой у меня до сих пор ассоциируется смерть.
Не секрет, что все дети, растущие на сказках со счастливым концом, на
добрых книгах и согретые теплом окружающих, совершенно не задумываются о
смерти. Более того, они даже не подозревают о самом факте ее существования.
Когда я был маленький, у меня жили два волнистых
попугайчика. И вот пару раз случалось так, что один из них пропадал. То
есть вечером, когда я ложился спать, их было двое, а с утра был уже один.
Безусловно, в конце дня появлялся и второй, чуть другой по цвету оперения,
но все-таки появлялся. Мама объясняла мне, что утром один из попугайчиков
заболел и она носила его в больницу, где его очень быстро вылечили и вернули
обратно. Естественно, что, выздоровев, он слегка поменял оперение, как и
подобает всем выздоровевшим. В другой раз я увидел, что один из попугайчиков
лежит в клетке на спине, подняв вверх окостеневшие лапы, и уже было
собирался расплакаться, но опять же мне объяснили, что попугайчик заболел и
заснул, а вечером он снова оказался живой и невредимый на своем месте. Опять
же чуть другой по цвету...
В то время мне было невдомек, что заботящаяся о моей ранимой детской
психике мама просто покупала мне нового попугайчика каждый раз, когда он
умирал. А я, привыкший, что сказочные герои в самом худшем случае засыпают
мертвым сном, но уж никак не умирают, верил во все истории с болезнями,
быстрыми излечениями и прочим. А что мне оставалось делать? Тогда для меня
еще не существовало смерти.
И вот однажды я шел по улице с бабушкой и увидел труп собаки. Судя по
всему, ее сбила машина. Тело собаки было словно переломлено пополам, пасть
перекошена в жутком оскале, некоторые зубы выбиты. И в этот момент я понял,
что ТАК НЕ СПЯТ. Что в книгах принцы и принцессы, даже заколдованные самыми
страшными ведьмами, спят с безмятежно красивыми лицами, пока не найдется
кто-то, кто поцелует их или окропит живой водой. И что у них не бывает
перекошенных лиц и переломленных тел. Я вспоминаю, с каким ужасом я спросил
у бабушки, что случилось с бедной собачкой, отчетливо осознавая то, что с
собакой случилось самое страшное. Бабушка очень грустно посмотрела на меня и
ответила,
что собачка умерла. Я, обливаясь слезами, всю дорогу домой задавал
бабушке вопросы: неужели собачка больше не проснется? А что, неужели ей
никто-никто не сможет помочь?
И на все свои вопросы я получил ответ: НЕТ. Это самое НЕТ породило в
моем детском уме целый ряд еще более страшных вопросов. Так, значит, все мы
когда-то умрем? И попугайчики, и ты, и мама, и Я, наконец? Я не очень помню,
под каким именно соусом моя бабуля ответила мне утвердительно, зато я очень
хорошо помню, что мне в первый раз в жизни стало по-настоящему страшно. То
был ни с чем не сравнимый страх близкой потери дорогих мне людей. Причем все
доводы о том, что это случится не скоро, вызывали во мне только больший
ужас. Ужас непреодолимости и осознания того, что все эти веселые денечки,
все это солнце, зима, весна, лето, осень, дождь, снег и прочее ==- есть
только небольшая отсрочка перед неминуемым финалом.
После той сцены с собакой я еще какое-то время жил с этим ужасным
чувством человека, познакомившегося со смертью, но потом, как и положено
ребенку, более светлые моменты вытеснили смерть из моего сознания. Но вид
посмертного оскала той собаки я помню до сих пор очень отчетливо.
Безусловно, потом в моей жизни было еще много смертей. Школьных товарищей,
просто знакомых, просто очень хороших знакомых, родных, матери, но это
первое, детское ощущение смерти явилось для меня тем откровением, которое
вспоминаешь всю свою жизнь. Позже к нему примешалась ностальгия по детству,
такие саднящие воспоминания о том времени, когда многого плохого еще не
случилось ни с тобой, ни с твоими близкими. Когда все еще воспринималось в
будущем времени. Когда сегодняшний день был катастрофически далек и многие
события, приведшие меня в него, могли бы просто не случиться. Или случились
бы, но не со мной...
Тут я думаю о том, что было бы, найди я все-таки тот цветок,
Вадим, скажи честно, почему ты не ночевал дома? У тебя же жена,
ребенок. Они волнуются за тебя, == хихикая, начинаю я, == ты из-за какой-то
новой телочки нервничаешь?
У тебя все в порядке, да? Охуительно как все! Нас кинули на сто
пятьдесят тысяч долларов, а у тебя все в порядке. == Вадим начинает
заводиться. == Я всю ночь не сплю, понял, да? У меня глаза скоро лопнут от
давления, мне совсем не весело. Мне пиздец как грустно.
Вадим, ты употребляешь наркотики? == Я делаю скорбно-серьезное лицо.
Да! Да! Я вчера обхуярился кокаином, сегодня уже напился, и вообще я
дома не появляюсь, жду каждую минуту, что меня наша эсбэ накроет. А ты сидишь и клоу-нишь передо мной.
Ты, может, в доле с ними? А? Ты меня специально в это втянул, развел, а
теперь сидишь тут и даже не пытаешься разыграть партнера по несчастью.
== Ты совсем с ума съехал? Тебе разве не известны
слова Курта Кобейна == "никогда не мешайте алкоголь и
наркотики"? Опять бодяжил кокаин с виски-колой? И
потом, при чем тут твоя служба безопасности?
==- А при том, блядь! == Вадим наклоняется ко мне вплотную. == Еще как
при том.
Не понял? Ты мне говорил, что хочешь ббльшую долю, но у тебя есть
только полтинник. Ты чего, у кого-то на работе занял? И теперь боишься, что
он на тебя в эсбэ настучит?
Нет, нет. == Вадим переходит на шепот. == Я все, понимаешь, ВСЕ деньги
взял на работе.
Какой же идиот дал тебе сотку взаймы?
Мне никто ничего не давал, я всю сумму провел как брэнд-бюджет на
листинг, в этом долбаном клубе, на позиционирование на открытии и
вечеринках, понимаешь? ВСЕ ЭТИ ЕБАНЫЕ СТО ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ!
Да... == вырывается у меня.
Я всегда подозревал, что в придачу к тщеславию Вадим обременен
потрясающей жадностью к деньгам. В особенности к чужим. Ну, ограничился бы
хоть полтинником, так нет. Он хотел поиметь ббльшую, чем у меня, долю.
Идиот... вот так просто взять и отжулить сто тысяч компанейских денег под
свое участие в проекте. Воистину, на хитрую жопу есть член с винтом...
Вадим, скажи, пожалуйста, а принципиально было тебе иметь ббльшую, чем
у меня, долю? Зачем тебе все эти выкрутасы с бюджетом вообще были нужны?
Я не знаю, я не знаю... ну, ребята же эти были известные. Их все знают,
возможность идеальная, я всегда мечтал иметь что-то в этом духе. Клуб или
бар. Ну, я же
не знал, что ТАК ОНО ПОВЕРНЕТСЯ! Потом, это же ты мне предложил, а?
Ведь это ты все устроил. == Он мечет глазами молнии в мою сторону, и мне
кажется, что я начинаю понимать, зачем он меня сюда вытащил.
А отмандить корпоративный бюджет тоже я тебе предложил, Вадимчик?
Может, и обоснование проекта я за тебя написал, или как это у вас
называется?
Послушай, ну я не это имею в виду. Я запутался, я не понимаю, что мне
дальше делать. В понедельник эсбэ начнет все раскручивать == и все.
Понимаешь? Все. Хорошо, если просто уволят, а скорее всего закончится
статьей за хищение. Пиздец, полный пиздец. Ты не понимаешь, ты же никогда
этим не дорожил. Я шел к этому посту три года. Три fuckin' года. Я терпел
всех этих лажовых ублюдков, аме-рикосов. Я прогибался, я зубами вгрызался в
пост брэнд-менеджера. Я же ВСЕ, все сейчас теряю. Я не знаю, что мне делать.
Я просто попал в тупик.
Я вижу, что Вадим начинает всхлипывать. Еще минута == и он разрыдается.
Я закуриваю, тупо смотрю в зал и понимаю, как я его ненавижу. Он продолжает
нести всю эту ахинею про становление своей карьеры, про лишения и муки
совести, про сделку с самим собой. Мне до того омерзительно, что я не чаю,
как бы слинять отсюда. Оставив его в одиночестве размазывать сопли по
тарелке собственной жадности. Господи Боже, кто вообще придумал деньги? А
главное, кто придумал подпускать подобных идиотов к денежным потокам? Тут
Вадим хватает меня за локоть, заглядывает в глаза и проникновенно говорит:
== Послушай. Послушай, а может быть, ты скажешь моему шефу или эсбэшникам, что ты тоже учредитель?
Что открытие клуба просто откладывается из-за пожарных или там еще кого? Мы сейчас быстренько эту схемку придумаем, они на нее поведутся, будь уверен. Я им
еще мозги за клубный бизнес запудрю. А там мы вместе замнем это на пару месяцев, я перекручусь где-нибудь, верну эти деньги,
скажу, что у ребят ничего не вышло. А? Точно. Давай так сделаем, это
идеальная схема. У них на тебя ничего нет, понимаешь? Им к тебе никак не
придраться. А нам главное тут == выиграть время. Может, и этих козлов
найдем. Даже если не найдем, я достану деньги по-любому. Тебе же ничего не
стоит? В конце концов, ты же не брал эти деньги, ты сам попал, как и я? Ты
же не с ними, мы на одной стороне, понимаешь? А мои эсбэшники съедят как
миленькие. Им главное == отчет написать, что ситуация под контролем, а там
хоть потоп. Нравится? Я был уверен, что мы обязательно выкрутимся. Мы же с
тобой умные ребята. Классная схема, да?
== Нет, дорогой мой, не классная.
Мне очень хочется ударить его по лицу наотмашь. Но я уверен, что он тут
же побежит в милицию и скажет, что я избил его и отобрал сто тысяч долларов.
Вместо этого я просто тушу в пепельнице сигарету и прошу счет.
Постой, тебе не нравится наша схема? Или что, я не понимаю, ты не
можешь сделать ЭТО ДЛЯ НАС?
Схема == полное говно. Это раз. И прекрати, please, говорить "мы" и
"нас". Ты не на переговорах с клиентом. Это два. И к твоему аферизму я не
хочу иметь ни малейшего отношения. Это три.
Вадим цепенеет. Он сжимает подлокотники так, что белеют костяшки
пальцев. Кажется, кресло просто засосало его
== Постой, постой, == говорит он сдавленным голосом, == я, кажется, начинаю понимать. Я все понял. Ты, сука, специально все это подстроил. Вы меня заманили в этот блудняк, ты сделал вид, что тоже вкладываешь деньги. Я тебе поверил, я думал, мы друзья, я тебе поверил, понимаешь? А теперь я один в дерьме, а вы на конях. Нет, ты думаешь, все так просто закончится? О-о-о,
ты даже не знаешь, куда ты попал. Это не табачный ларек, это мультинациональная компания. От тебя даже пыли не останется.
Ты будешь иметь дело с моей службой безопасности. Понял, урод? Тебя отвезут
в ментовку и будут пиздить по почкам, пока ты не вернешь все деньги
компании. Тебя и твоих ублюдских дружков. Ты что, не врубаешься? Я не лох,
меня нельзя так вот запросто кинуть, как шлюху с Ленинградки. Я тебе таких
проблем нарисую!.. == Его голос окончательно срывается и переходит на бабий
визг.
Я встаю из-за стола. Весь этот дешевый балаган меня слишком сильно
утомил. Очень обидно потерять деньги, но еще обиднее потерять человека,
некогда считавшегося твоим другом и распадающегося сейчас на твоих глазах в
гнилое мясо.
== Нет, ты постой, == продолжает истерить Вадим, == ты стой, я тебе сказал, я сейчас наберу своим эсбэшникам, мы по-другому поговорим.
Он достает из кармана мобильный и судорожно начинает тыкать в кнопки. Я
поднимаю со стола стакан с остатками своей воды и выливаю ему на голову.
== Лучше позвони своему доктору, брат.
Я иду к выходу, и мне даже не хочется оборачиваться. Ситуация настолько
пошлая, что кажется малореальной. У самого выхода несет не совсем свежей
рыбой, вероятно, с кухни. Но мне хочется верить, что это начал гнить Вадим.
И еще мне кажется, что он сидит и плачет. И это повышает мою самооценку.
Вероятно, я еще не совсем конченый.
Я выхожу из "Vogue", ловлю такси и называю домашний адрес. Дорогой я
туплю в окно и напеваю "Friends will be friends", "Queen". Мне как-то
отчаянно херово. Мы тем временем подъезжаем к Ленинградскому вокзалу. На его
фасаде загорается и гаснет табло "Железнодорожные кассы". Я прошу остановить
машину.
Так не доехали же еще? == удивленно вопрошает таксист.
Не важно, я тут сойду. Сколько с меня?
Я протягиваю ему деньги и выхожу из машины. Я иду к центральному входу,
у самого входа оборачиваюсь, машина, которая привезла меня, все еще стоит.
Водила открыл окно и смотрит в мою сторону. Я зачем-то поднимаю руку и машу
ему. Он в тот же момент заводит мотор и уезжает прочь.
У входа на ступеньках сидят человек десять молодых клабберов. Вероятно,
ждут свою электричку, которая увезет их в Подмосковье отсыпаться. Чтобы
сегодня или завтра ночью снова броситься в холодное неоновое пламя огней
Москвы. Они похожи на волнистых попугайчиков, сидящих на жердочке. Все такие
разноцветные, в ярких куртках и кроссовках. Только очень смурные. Знаете,
такие попугайчики на отходняках?
Я подхожу к ним. Вынимаю из кармана стопку этих пустых листов и
спрашиваю:
== Ребят, я чего-то с похмелья не воткну никак, это
на сегодня? Или на завтра? Возьмите, посмотрите.
Все как я и думал. Так оно и должно было быть...
Ага, на сегодня, == оживляется один из них, == в девять начало.
Ух ты, это на презентацию диска Листа, что ли? == берет у него
глянцевый листок бумаги другой чувак. == А у вас, случайно, нет еще
проходочки?
А она тебе нужна? То есть ты уверен, что она тебе нужна?
Ага. Я бы сходил с удовольствием.
Ну, тогда берите все. Берите, берите, пока я не передумал, == улыбаюсь
я.
Круто! Спасибо большое. Увидимся, == жмет мне руку этот парень.
== Наверное.
Я иду к кассам, оборачиваюсь на ходу и вижу, что эти клабберы собрали
вещи и линяют на улицу. Наверное, боятся, что передумаю и заберу у них
пустые листочки обратно.
У касс странно мало народу. Я подхожу к окошку кассира и протягиваю
туда тысячерублевую купюру, говоря: "На ближайший поезд".
Кассирша задает мне какой-то уточняющий вопрос. Я не слышу, что она
отвечает, но на всякий случай киваю. Она протягивает мне сдачу и билет со
словами:
== Шестой путь. Через десять минут.
Я отхожу от кассы, выхожу на улицу, покупаю в палатке пачку сигарет и
иду искать свой путь...
В электричке напротив меня сидит дед. Он неспешно и очень вкусно пьет
пиво из полуторалитровой пластиковой бутылки. Делает паузы, завинчивает
пробку, смотрит в окно. Потом опять отвинчивает пробку, делает большой
глоток и смотрит сквозь меня. Кажется, что он изучает карту на стене вагона
и мое тело ему совершенно не мешает. Закончив смотреть сквозь меня, он
произносит фразу:
== Долго еще.
Я пялюсь в окно. По проходу идет продавец газет. Я думаю о том, чтобы
купить что-то почитать, но не вижу у него в коробке ни одного знакомого
заголовка. Я от нечего делать начинаю разглядывать окружающих пассажиров.
Разные дачники, молодежь, возвращающаяся из Москвы, пара клерков в деловых
костюмах и галстуках, с опухшими от вчерашней вечеринки глазами. Девушка,
сидящая у окна напротив, перелистывает пустые листы с непонимающим лицом.
Поезд останавливается на станции. В вагон входят новые люди. Мне
кажется, что все они внимательно рассматривают меня и ждут, что я им скажу
какую-то основополагающую истину, способную перевернуть их
жизнь. Ну или просто пошлю на хуй. Из палаток на платформе доносится
известный блатной шлягер == "Голуби летят над нашей зоной". Я быстро-быстро
хлопаю веками. Я где-то слышал, что эта первая стадия сна называется
профессионалами "Rapid Eyes Movement". Я вспоминаю, что именно так
расшифровывается название известной американской группы R.E.M. Еще я думаю о
том, что было бы очень смешно, если бы их вокалист, этот гомик Майкл Стайп,
спел звучащую в данный момент песню. На словах "что тюрьма заслушалась
вокруг" я окончательно проваливаюсь в сон...
Мне снится, будто я нахожусь на станции метро "Театральная", где
собрались все женщины, с кем у меня были более-менее серьезные отношения,
вплоть до совместной жизни. Все те, к кому я питал некое подобие любовных
чувств. Причем собрались они тут одновременно, потому что я так прикольно
договорился о встрече здесь с каждой в отдельности. И вот теперь я сам этому
не рад и вижу, что замечен всеми сразу, и у меня уже нет совершенно никакого
фана, и единственное, что мне хочется == так это заскочить в любой пришедший
поезд и уехать отсюда побыстрее. Но на мою беду, отчего-то все поезда
проезжают "Театральную" без остановки, причем с обеих сторон. И так проходит
минут пять или десять, и все мои женщины постепенно подходят ко мне,
улыбаясь, и я наконец разворачиваюсь и уезжаю вверх на единственном
работающем эскалаторе. Затем прохожу каким-то переходом, снова попадаю на
эскалатор, спускаюсь и снова оказываюсь на "Театральной", где опять вижу их.
И я проделываю свой путь по эскалатору еще пару раз и вновь оказываюсь на
платформе станции "Театральная". И все мои женщины стоят на тех же местах с
лицами, выражающими неоправдавшиеся ожидания чего-то большего. А по
эскалатору спускаются два милиционера и пристально смотрят на меня. И тут у
меня
создается полнейшее ощущение замкнутого круга и какого-то глупого, но
вместе с тем ужасного проступка, который я совершил. И даже во сне я
понимаю, что все это глюк, и ужасаюсь тому, как может сниться подобная
ахинея. А тем временем милиционеры приближаются, и один из них протягивает
мне мороженое, но я понимаю, что брать его нельзя ни в коем случае. Но также
я понимаю, что бежать мне в принципе некуда и мороженое они все равно всунут
мне в руку или в карман. И у меня полное чувство безысходности, и я не очень
врубаюсь, каким образом я пропустил тот факт, что мороженое стало чем-то
запретным. И мне страшно оттого, что я не в теме, и оттого, что я не знаю,
что следует делать и как следует отвечать этим ментам, и стрем достигает
своего апогея, и в этот момент я просыпаюсь. По проходу идет торговка и
предлагает всем пассажирам пломбир, мороженое в вафельном стаканчике и
эскимо. Я дожидаюсь, пока она покинет вагон, и снова закрываю глаза. В этот
раз я сплю уже без всяких сновидений. В полнейшей темноте.
Я окончательно просыпаюсь. Поезд снова стоит. Я даже ловлю себя на
ощущении, что поезд так никуда и не уезжал с того момента, как я отключился.
Смотрю на часы соседа == девять часов вечера. Я проспал девять часов. Я
встаю и выхожу из вагона. Моим глазам предстает довольно типичный полустанок
или маленькая станция. Море зелени, приземистый прямоугольник вокзала. Я
пытаюсь узнать название станции, но мне не попадается ни одной таблички с
надписью. Впрочем, какая разница?
Электричка, доставившая меня, тем временем отъезжает. Я прохаживаюсь по
перрону и начинаю осматриваться по сторонам. Прямо передо мной здание
вокзала и автобусная станция с двумя остановками и несколькими
припозднившимися пассажирами. Еще я вижу несколько палаток, павильон "Продукты" и кафе. Над кафе висит дым от
мангала. Парень и девчонка, сидя на пластиковых стульях, едят шашлык и
запивают его вином. Я раздумываю над тем, хочу ли я есть или нет. Парень
поворачивает голову в мою сторону. У него довольно раскрасневшееся лицо. То
ли от страсти к алкоголю, то ли от страсти к девушке. В любом случае я
понимаю, что на площадь мне совершенно не нужно.
С другой стороны перрона тянется проселочная дорога с редкими кустами.
Туда я, пожалуй, и направлюсь. Я перехожу пути и выхожу на дорогу. Она идет
вдоль железнодорожного полотна, то удаляясь, то приближаясь к нему. Изредка
мне попадаются домишки, затем начинается лесополоса. У самых рельсов растут
маленькие желтые цветы. Они похожи на те, которые мы как-то раз собирали
вместе с мамой, в детстве. Хотя точно я не уверен. Я иду вдоль рельсов и
зачем-то рву цветы. Через какое-то время у меня в руках оказывается довольно
большой букет. Я вспоминаю, что если найти среди цветов тот, у которого семь
или шесть лепестков, то можно загадать желание, которое обязательно
исполнится.
Погруженный в эти размышления, я усматриваю чуть в глубине леса поляну
с тремя поваленными деревьями. Сворачиваю от дорожного полотна и, волоча за
собой желтый букет цветов, выхожу на середину поляны. Вид у меня, должно
быть, совершенно дурацкий. Я сажусь на одно из деревьев, закуриваю и начинаю
разглядывать окружающий меня пейзаж. Поляна имеет все приметы той особенно
трепетной любви русского человека к Родному Краю == пустые пивные бутылки,
окурки, пару консервных банок и проплешину от костра, == все то, что все мы
так любим в дикой природе. Венчает этот техно-натюрморт труп крысы, лежащий
под кустом. Вероятно, недалеко от леса имеются какие-то продуктовые склады,
или же крыса прибежала сюда с места своего постоянного проживания == кафе возле станции, по своей крысиной
необходимости. Крыса лежала в какой-то странной, неестественной позе.
Подобно тигру, готовящемуся к прыжку вверх, с земли. С полуприкрытыми
глазами и открытой пастью. Лежит она здесь недавно, судя по тому, что труп
был целый и его еще не успели объесть бродячие собаки или лесные звери. А
может быть, они просто брезгуют есть падаль такого рода?
Как-то я смотрел передачу "Дикая природа", или "Животные на Би-би-си",
или, может быть, нашу отечественную программу "В мире животных". Знаете,
такие часовые программы, идущие в эфире по субботам и воскресеньям, когда
твой организм утомлен вчерашними возлияниями и хочется чего-то, что могло бы
успокоить твою психику. Их ведут иностранные чуваки с елейными голосами,
копии нашего Дроздова, которые вещают о жизни животных, их размножении и
охоте и всяком таком, что можно слушать и смотреть часами, не особенно
вникая в суть происходящего на экране. Своеобразная теплая ванна для
психики. Еще в убитом состоянии хорошо катят старые советские фильмы-сказки
с Катиным-Ярцевым в роли Бабы Яги. Но суть не в этом.
Так вот, в одной из этих передач рассказывалось о жизни крыс, спутников
человека, которые живут в подземных инфраструктурах или в близости от
источников питания. Еще крысы ходили там зачем-то в ближайшие зеленые
массивы. То ли рожать, то ли умирать ==- сейчас мне не вспомнить, к
сожалению, а то я бы непременно объяснил вам, откуда взялась в лесу эта
крыса.
Вообще крысы == существа очень агрессивные, движимые постоянным
чувством голода, которое не имеет никаких барьеров. Крыса способна пожрать
себе подобного без вопросов. Именно этим пользуются борцы с грызунами,
которые рассыпают яды в подвалах, рассчитывая на то, что пожравшая этот яд
крыса уйдет еще глубже,
туда, где живет ее стая. Чтобы, умирая, попасть под острые резцы своих
соплеменников и тем самым уничтожить ядом всю стаю. Во время просмотра этой
передачи мне подумалось, что все мы == молодые и агрессивные представители
московского социума == похожи на крыс, пожирающих друг друга. Поскольку все
мы уже давно отравлены ядами цинизма, пошлости и человеконенавистничества,
накопившимися в нашем организме за столь недолгую жизнь, то, пожирая друг
друга, мы все вымрем в конце концов. И дай Бог, чтобы на смену нам пришли
более здоровые люди. Хотя все это, конечно, полный бред и я не очень
понимаю, почему такие размышления лезут мне сейчас в голову.
Еще какое-то время я сижу на бревне, курю и тщетно пытаюсь найти тот
самый волшебный цветок с семью лепестками. Кажется, что я перерыл уже весь
букет, но все без толку. В самом деле, какого черта мне дался этот цветок? Я
бросаю сигарету, тщательно затаптываю ее ногой, пока она не погаснет (я
легко мог бы получить первый приз в номинации "Нет лесным пожарам"), и
отправляюсь дальше. Когда я возвращаюсь к железнодорожным путям, из
надвигающихся сумерек на поляну выходят две собаки. "Приятного аппетита", ==
желаю им я.
Тем временем на улице здорово темнеет. Я продолжаю свой путь вдоль
полотна. Окружающий лес делает пространство еще более темным, но в данном
случае эта темнота выглядит очень аутентичной моему состоянию. Более того,
она меня успокаивает и настраивает на меланхолично-философский лад. Внезапно
лес заканчивается, и я выхожу на берег реки. Перед моими глазами
простирается огромный железнодорожный мост, который вызывает у меня
ассоциацию с фильмами про войну. Именно такие мосты == с мощными быками и
длинными железными дугами сверху (я даже не знаю, как они называются) == взрывали в фильмах моего детства
храбрые партизаны. Вагоны, падающие в реку с переломленного моста,
всегда казались мне игрушечными, и я очень переживал за такое херовое
качество съемки спецэффектов. В любую другую ночь этот мост вызвал бы у меня
чувство страха своей давящей монументальностью и огромными размерами. Но
сегодня он отчего-то притягивает меня. Я сначала робкими, а потом уверенными
шагами захожу на мост и быстро достигаю его середины. Сооружение в са^ мом
деле великолепно. Я поднимаю голову вверх и сра^-зу ощущаю себя очень
маленьким в сравнении с его огромными дугами. Мне хочется узнать, который
сейчас час. Поскольку часов я не надел, то судорожно роюсь по карманам и не
обнаруживаю телефона. Вероятно, я оставил его во время своего перекура на
поляне.
Я думаю о том, что он лежит сейчас в траве и эти две собаки ходят
вокруг него кругами и обнюхивают. Периодически он пищит, и тогда собаки в
испуге отпрыгивают и наблюдают за ним издалека. Наверное, из-за черного
цвета и писка им кажется, что это еще одна больная крыса, которая пищит,
окусывается, но убежать уже не сможет. Собаки очень рады тому, что сегодня
им несказанно повезло и собачий бог послал им на пропитание сразу двух
мертвых крыс. К утру, думают собаки, она окончательно ослабнет и ее можно
будет сожрать. Потом самая смелая собака подбежит к телефону и хватит
зубами, ломая их о титановый корпус...
Вид собачьего оскала со сломанными зубами, столь живо нарисовавшийся в
голове, немедленно наводит меня на одну картину из детства. Картину, с
которой у меня до сих пор ассоциируется смерть.
Не секрет, что все дети, растущие на сказках со счастливым концом, на
добрых книгах и согретые теплом окружающих, совершенно не задумываются о
смерти. Более того, они даже не подозревают о самом факте ее существования.
Когда я был маленький, у меня жили два волнистых
попугайчика. И вот пару раз случалось так, что один из них пропадал. То
есть вечером, когда я ложился спать, их было двое, а с утра был уже один.
Безусловно, в конце дня появлялся и второй, чуть другой по цвету оперения,
но все-таки появлялся. Мама объясняла мне, что утром один из попугайчиков
заболел и она носила его в больницу, где его очень быстро вылечили и вернули
обратно. Естественно, что, выздоровев, он слегка поменял оперение, как и
подобает всем выздоровевшим. В другой раз я увидел, что один из попугайчиков
лежит в клетке на спине, подняв вверх окостеневшие лапы, и уже было
собирался расплакаться, но опять же мне объяснили, что попугайчик заболел и
заснул, а вечером он снова оказался живой и невредимый на своем месте. Опять
же чуть другой по цвету...
В то время мне было невдомек, что заботящаяся о моей ранимой детской
психике мама просто покупала мне нового попугайчика каждый раз, когда он
умирал. А я, привыкший, что сказочные герои в самом худшем случае засыпают
мертвым сном, но уж никак не умирают, верил во все истории с болезнями,
быстрыми излечениями и прочим. А что мне оставалось делать? Тогда для меня
еще не существовало смерти.
И вот однажды я шел по улице с бабушкой и увидел труп собаки. Судя по
всему, ее сбила машина. Тело собаки было словно переломлено пополам, пасть
перекошена в жутком оскале, некоторые зубы выбиты. И в этот момент я понял,
что ТАК НЕ СПЯТ. Что в книгах принцы и принцессы, даже заколдованные самыми
страшными ведьмами, спят с безмятежно красивыми лицами, пока не найдется
кто-то, кто поцелует их или окропит живой водой. И что у них не бывает
перекошенных лиц и переломленных тел. Я вспоминаю, с каким ужасом я спросил
у бабушки, что случилось с бедной собачкой, отчетливо осознавая то, что с
собакой случилось самое страшное. Бабушка очень грустно посмотрела на меня и
ответила,
что собачка умерла. Я, обливаясь слезами, всю дорогу домой задавал
бабушке вопросы: неужели собачка больше не проснется? А что, неужели ей
никто-никто не сможет помочь?
И на все свои вопросы я получил ответ: НЕТ. Это самое НЕТ породило в
моем детском уме целый ряд еще более страшных вопросов. Так, значит, все мы
когда-то умрем? И попугайчики, и ты, и мама, и Я, наконец? Я не очень помню,
под каким именно соусом моя бабуля ответила мне утвердительно, зато я очень
хорошо помню, что мне в первый раз в жизни стало по-настоящему страшно. То
был ни с чем не сравнимый страх близкой потери дорогих мне людей. Причем все
доводы о том, что это случится не скоро, вызывали во мне только больший
ужас. Ужас непреодолимости и осознания того, что все эти веселые денечки,
все это солнце, зима, весна, лето, осень, дождь, снег и прочее ==- есть
только небольшая отсрочка перед неминуемым финалом.
После той сцены с собакой я еще какое-то время жил с этим ужасным
чувством человека, познакомившегося со смертью, но потом, как и положено
ребенку, более светлые моменты вытеснили смерть из моего сознания. Но вид
посмертного оскала той собаки я помню до сих пор очень отчетливо.
Безусловно, потом в моей жизни было еще много смертей. Школьных товарищей,
просто знакомых, просто очень хороших знакомых, родных, матери, но это
первое, детское ощущение смерти явилось для меня тем откровением, которое
вспоминаешь всю свою жизнь. Позже к нему примешалась ностальгия по детству,
такие саднящие воспоминания о том времени, когда многого плохого еще не
случилось ни с тобой, ни с твоими близкими. Когда все еще воспринималось в
будущем времени. Когда сегодняшний день был катастрофически далек и многие
события, приведшие меня в него, могли бы просто не случиться. Или случились
бы, но не со мной...
Тут я думаю о том, что было бы, найди я все-таки тот цветок,