Страница:
Без магии здесь действительно не обойтись: мальчишка все равно от меня не отстанет. Даже если я скажу ему рецепт избавления от пресловутой жабы, ему достанет ума (или дурости) проследить за мной, какие бы ему кары не пообещали. Мальчишеское любопытство не удержать.
— Не могу же я расколдовывать тебя посреди улицы! — возмутилась я. — Место спокойное нужно. Сосредоточиться, Силы собрать.
— Нет проблем, — быстро салаги схватывают выражения. — Знаю один заброшенный дом. Говорят, принадлежал одному проклятому магу — будто бы, страшенное место! Врут все, был я там — и ничего не помер! Но никто не подивится, если вы там немного колдонете.
Ох, и любопытный — все я правильно рассудила.
— Молодец, соображаешь, — моя похвала заставила его зардеться от удовольствия. — Веди тогда.
— Ой, чё деялось, чё было-то! — он, захлебываясь, пытался мне поведать историю разрекламированного дома полувековой давности. — Улицы пылали, черным дымом полнеба заволокло, квартал лежал в развалинах, драконы низко-низенько летали, мертвяки туда-сюда шлындали, как к себе домой, святые отцы проклятьями сыпали, да знаками махали так, что с места сдувало…
— Подожди, — я приостановила рассказ, с сомнением поглядывая на дома, по виду больше столетия не подвергавшиеся капитальному ремонту. — Маг из некромантов что ли был?
— Да, нет! Морочник! — отмахнулся мальчишка. — Хотя в дружках у него некромансер водился. Только тот вовремя смекнул, что дело ладаном разит, да и смылся из города по-тихому. Сейчас, вона, вернулся, да поживает себе спокойненько, не тужит. Мне историйку Баг Рыжий рассказывал, а ему-то доподлинно все известно, он по малолетству у темного разорителем могил подрабатывал.
— А откуда тогда пожары, драконы, мертвяки?!
— Да говорю ж, мороки! — «здоровая, а глупая» читалось в его взгляде. — Пока разобрались что к чему, сами уже успели под шумок пару домов спалить, да пограбить вволю. Стража-то первая и сбежала!
Самодовольно закончил он, словно сам гнал стражников до городских ворот.
— За что Мастеру Иллюзий такая немилость?
— Так пытаюсь рассказать, а ты не даешь! — с обидой в голосе попенял пацан. — Баг баял, что морочник вместе со своим дружком-некромантом наладили доходное дельце — мертвецов на стройки поставлять. Один поднимет, а другой мороки навешает, будто обычные энто работяги. Мало того, что могилы тишком разоряли, так еще и в Гильдии не ин-вен-та-ри-зи-ро-ва-ли, — мальчишка с трудом по слогам выговорил умное слово. — Тут как раз оказия подвернулась — Верховный священник храм задумал построить. Это ж о-го-го какие деньжищи! Подрядились. Вроде как даже половину отстроили. Да стукнуло отцу-священнику постройку освятить, чтоб лучше возводилось. Так строители и полегли в страшных корчах. Верховному при взгляде на эту расписную картину поплохело, сердечко от волнения прихватило. Давай разбираться: некромант — тю-тю, вот его подельника под горячую руку прокляли, казнь показательную измыслили. Но морочник просто так не дался. Утек бы, да Гильдия больно осерчала, что барышами с ней не поделились — подмогла церковникам.
Лит примолк, засмотревшись на проходящего мимо горожанина с покачивающимся на поясе неприлично толстым кошельком. Глаза зажглись вдохновением.
— Так что там с магом стало? И домом? — я сгребла пацана за воротник, не давая двинуться следом за добычей.
— Чегось? — он разочарованно оторвался от созерцания упущенной прибыли. — Маг? Преставился, что ж еще! А дом стоит…. Прокляли, ли отпрокляли, кто ж доподлинно ведает! Народу вроде как полегло там шибко годиков так…, — воришка, старательно загибавший пальцы сначала одной руки, затем другой, тяжело вздохнул и прекратил подсчеты. — Давно когда-то, в общем. Снести было хотели, да не нашли. Раз чуть соседний дом с землей не сравняли. По ошибке.
Мальчишка заговорщицки хихикнул.
— Это как же домами можно ошибиться?
— Обходные пути знать надо! — широкая улыбка светилась превосходством. — О, пришли…
Пресловутый дом стоял в конце тупика, окруженный невысокой кованой оградой. Краска на прикрытых ставнях облупилась не больше чем обычно, черепица цела, палисадник зарос в меру, но все вокруг пропиталось неуловимым ароматом заброшенности. Дома-соседи, казалось, старались отодвинуться от него подальше, чтобы (не дай бог!) не подхватить этот вирус нелюдимости. Мне он не показался зловещим, скорее вызывал какое-то непонятное чувство жалости: дом походил на одичавшего домашнего пса, которого бросил хозяин, и он ждет, что в один прекрасный день одумавшийся повелитель вернется и наполнит его жизнь смыслом.
Отводящее Заклятье ореолом серебрилось вокруг здания. Препона отклоняла недоброжелательно настроенных индивидуумов в сторону, не давая приблизиться на расстояние, необходимое для порчи имущества. Хорошее такое заклятье у мага получилось, душевное. Иными словами, к каждому со своей меркой подходило, не брезговало индивидуальную работу с клиентом проводить: кого за пару кварталов учует, да от верного курса отклонит, а кого и на расстояние вытянутой руки подпустит. Усиленное предсмертной волей, оно гарантированно продержится еще полста годков. А то и больше.
Мальчишка отворил тихо скрипнувшую калитку и поманил меня за собой, прежде чем нырнуть в заросли декоративного колючего кустарника. Пригнувшись, мы выбрались к многообещающе чернеющему окну, сыскавшемуся почти у самой земли. Аккурат на его месте ртутную оболочку Заклятья разъедала брешь. Ее серебристые края слабо трепыхались, не в состоянии соединиться. Год за годом она будет разрастаться, пока от препоны не останутся жалкие лохмотья, не способные отвести глаза даже какому-нибудь страдающему близорукостью старичку.
— Лит, как ты его нашел?!
— Молча, — пропыхтел протискивающийся в брешь мальчишка.
Пролезть в узкое полуподвальное окошко в платье с привязанным к бедру мечом оказалось непросто, но я справилась. Пыль взметнулась выше головы, заставив меня расчихаться. Первым делом я облегченно нащупала кошель на поясе и лишь затем огляделась.
Света из окна, находящегося высоко над головой, хватило, чтобы разглядеть деревянные бочки, пузатыми боками прильнувшие друг к другу.
Рядом тонко чихнули. Я, насколько позволяло освещение, присмотрелась к мальчику. Не такой он уж и неприметный. Лопоухий, вихрастый, большеротый. Нос курносо задирался вверх. Меж передними зубами — щель, добавляющая улыбке хулиганства. Длинные выгоревшие ресницы создавали иллюзию наивно-открытого взгляда.
«Сама незаметность» . Обвел меня вокруг пальца, шельма!
— Слушай, тебе обязательно нужно на ежегодный отбор в Гильдию, — у него несомненный Дар Иллюзий. — Тебе никто этого не говорил?
— Больно надо! Учиться еще заставят, а мне и так хорошо, — отмахнулся Лит, выворачиваясь из моих цепких пальцев, и привычно вскарабкался по приставной деревянной лестнице наверх.
Потирая заработанные при падении ушибы и негромко поругиваясь, я полезла вслед за ним.
Крышка напольного люка упала с громким стуком, который заставил меня вздрогнуть и нервно оглянуться. Окружающая обстановка не производила впечатление, что здесь происходят странные и жуткие вещи. Щели между ставнями скупо цедили дневной свет. Никакого магического инвентаря, ассоциирующегося с алхимическими экспериментами. Обычная мебель, расставленная по своим местам, разгрома не наблюдалось. В лакированном шкафу темного дерева на гнутых ножках неярко поблескивал хрусталь. На маленьком столике возле кресла, накрытого когда-то пушистым, а теперь истлевшим пледом, ждала своего читателя ненадолго оставленная книга. Возле камина аккуратной поленницей сложены березовые дрова. Магические часы на стене неторопливо отмеряли время. Я, удивленная таким благолепием, воззрилась на Лита.
— А не выносится ничего, — грустно шмыгнул носом он. — Сколько раз пытался, а на выходе все одно на место улетает. Да еще по башке напоследок е-ак треснет! Пребольно!
Воришка скривился от всколыхнутых воспоминаний и почесал макушку.
Подозрительно всё как-то… Центр города (столицы!) — место паломничества криминальных элементов, нечистых на руку магов и искателей легкой наживы. А дом, наполненный магией по самый чердак, стоит и не рушится. Заклинание и то цело! Его давно должны были на заплаты разодрать, а здание разграбить, да так, что и панелей обшивки не осталось бы.
— Почему не снесли? Давно бы уже новый построили…, — так, мысли вслух.
— Ага, дураков-то нет! Последний раз, до моего рождения дело было, — Лит с видом отличника, знающего назубок трудный урок, поторопился влезть с комментариями. — Когда мертвяков сюда сгоняли, так они такие коленца начали выкидывать — еле запокоили! Аж святым отцам на орехи досталось…
Я легонько коснулась стены, сосредоточиваясь. И удивленно отпрянула. Дом был живым, дышащим, чувствующим. До последнего камня в кладке фундамента. Препятствующий преступным замыслам природы и человека.
— Заклятье на крови, — прошуршал в голове чей-то еле слышный голос. — Вся, родимая, ушла, без остатка.
Хранитель! Но почему мальчишка…?
— Кровь, — шепнули мне. — Родная кровь…
Все встало на свои места. И мальчик, и его способности, и брешь, и та легкость, с которой он проникает сюда. Родная кровь не водица.
Вместе со знанием пришло ощущение уюта — чувство возвращения домой после длительного отсутствия. Будто ноги нырнули в удобные домашние тапочки, а тело обняло любимое кресло. Я своя. В это жилище меня привел родственник.
Мне захотелось остаться здесь навсегда, спрятаться и никуда не бежать….
«Очнись, дуреха! Схватят при первом же патруле, если маги Его Императорского величества не разыщут тебя еще раньше» . Что это на меня нашло? Жалко, нельзя провериться у специалиста.
Тут подал голос Лит:
— Ну, когда же будете меня расколдовывать. Вы обещали-и-и…
До чего ж настырный товарищ!
— Обещала-обещала. Хватит канючить, подойди лучше поближе.
Он радостно подскочил ко мне.
— Руки прочь от моего корсажа! Иначе, несмотря на твой юный возраст, я подумаю, что ты озабоченный маньяк, и изобрету что-нибудь похуже бородавчатой жабы, — пришлось призвать мальчишку к порядку.
Тому не давали покоя драгоценности, примеченные глазастым воришкой, когда я доставала браслет, но после моего грозного предупреждения он вытянул руки по швам и больше не шелохнулся.
Любопытные серые глазенки доверчиво заглядывали мне в лицо. Загорелый, не тронутый юношескими прыщами, лоб оказался идеальной поверхностью для начертания руны беспамятства.
Главное достоинство рунной магии — ее бесшумность, поэтому, несмотря на недостатки, вроде филигранной точности и сложности исполнения, она пользовалась неослабевающей популярностью. Мальчишке, да и что скрывать, мне очень повезло, что ална Астела на наших скоротечных занятиях постаралась дать наиболее полное представление о магии рун. В противном случае всяко могло случиться. Например, загнуть этот хвостик не вверх, а вниз, и уже у Лита мозги как кисель вместо легкого помрачения рассудка на несколько часов.
Чем четче проступала руна на его лбу, тем меньше проблеска мысли в серых глазах. Знак вспыхнул и погас, а воришка поступил в полное мое распоряжение. Теперь необходимо действовать быстро, но точно. Запас времени — полчаса. Потом он очнется и не вспомнит ничего из событий сегодняшнего утра. Для большей действенности заклинания, мне необходимо быть как можно дальше от него во избежание рецидива. Совесть не позволяла мне отпустить его просто так, даже если он этого и не вспомнит.
Я думаю, пара серебряных таленов в кармане брюк скрасят ему легкую амнезию.
— Лит, слушай мою волю, — его лицо слепо поднялось вверх. — Сейчас ты осторожненько выходишь из дома. Тебя никто не должен увидеть! И быстренько бежишь на рынок, где занимаешься своими обычными делами, забыв про то, что мы вообще когда-то с тобой встречались. И чтобы до вечера к дому ни ногой! Все, действуй.
Мальчишка молча развернулся, откинул деревянную крышку люка и исчез в открывшейся дыре.
Усталый вздох покинул мои губы. Сила не успела восстановиться, и даже такое малозатратное заклинание отозвалось ломотой в висках и легким помрачением. Но времени на отдых не предполагалось: время утекало как речная вода сквозь пальцы — не остановишь. В запасе еще часа три, а то и меньше, до того момента, как придут будить Императора с его молодой женой, то есть мной. А обнаружат мою замену — то есть Рису. Что ж нужно поторопиться. Хорошо, что я успела поинтересоваться месторасположением торговых точек. Не хотелось бы в таком виде светиться на рынке.
Поняв, что штурм подвального окна мне в таком состоянии не по силам, я решила банально воспользоваться входной дверью. Хранитель мне теперь не помеха. Узкая щель услужливо показала, что путь чист.
«Возвращайся!», — тоскливо скрипнула на прощание калитка.
Глава 13
Изучив вывеску с изображением штанов, рубахи и портновских ножниц, я решительно толкнула входную дверь. Колокольчик, предупреждая хозяина о посетителе, мелодично тренькнул и примолк. Добралась сюда без всяких приключений, в спорных моментах прибегая к позаимствованным воспоминаниям.
Тесное помещение заполонили рулоны с тканями. Они погребли под собой прилавок, заняли углы, собирая всепроникающую пыль.
Шуршание ленточных штор предупредило появление владельца магазина. Крепкий старик, чьи глаза с головой выдавали в нем хорошего человека (этим мне предстояло коварно воспользоваться), приветливо улыбнулся.
Я смущенно ответила на улыбку и поздоровалась:
— Доброе утро, Достопочтенный! Ниспошли Вам Единый свое благословение.
— И тебе того же, девочка. Чем могу помочь?
Я опустила глаза долу и начала сбивчиво объяснять свою «проблему», нервно теребя коричневую юбку.
— Мой братишка тут… в наемники подался … молодой, неразумный… поумнеет, да поздно будет… ладно, дело не в этом. Думала, успею еще собрать этого обалдуя, деньги копила — одни мы друг у дружки, — я жалостливо всхлипнула. — А сегодня пришел приказ выступать с отрядом завтра поутру. Все случилось так скоро… быстро так… ничего не куплено,… не успела я… Ну, и вот…
Мой голос трагически сорвался.
— Да, разве это беда? — махнул рукой старик. — Что ему необходимо, дочка?
Дедушку зацепило, пора просить и чем больше, тем лучше.
Я всплеснула руками:
— Ой, мне столько всего надо! — и стала загибать пальцы. — Штаны, рубашку, куртку, чтобы в дороге не замерз, плащ, чтобы можно было во что-нибудь завернуться и …
— Все, все. Я понял тебя, девочка. Подобрать это не стоит большого труда, у меня тут как раз большой заказ для лесничих барона Дракко. Его заберут только через пару седьмиц, а все почти готово. Только вот я не знаю, какой у тебя братишка.
— Это совсем не сложно объяснить, — шмыгнула я носом. — Мы с ним погодки, все говорят, что очень похожи. Ростом с меня, и фигура примерно такая же. Только в некоторых местах я покруглей, — и, краснея, показала на корсаж.
Второй раз за день по моей фигуре прошелся не отягощенный заинтересованностью придирчивый мужской взгляд.
— Подожди-ка,… сейчас, — произнес старик и скрылся в колыхнувшихся шторах.
Я осталась одна в полутемной комнате.
«Да плоховато тут с освещением торговых помещений» . Угу — «два» по маркетингу. Кто ж так торгует?
Мои мысли о проведении рекламной кампании прервало появление дедушки с шикарным ассортиментом товара. О таком я могла только мечтать. Штаны из непромокаемого марена, рубашка с длинным рукавом из еру, жилет, удобная куртка из мягкой кожи длиной до середины бедра и, о чудо, теплый плащ с капюшоном, такой легкий и при этом очень компактно складывающийся. И все потрясающего зелено-коричневого цвета, лучшего просто нельзя желать. Да и еще сумка имелась. От восторга у меня просто пропал дар речи.
— Нравится?
Я посмотрела на старого торговца обожающим взором:
— Это то, что надо, спасибо. Спасибо вам большое! Благослови Вас Единый. Сколько? Сколько я должна за это сокровище?
— Если б я мог, я, конечно, отдал бы тебе все это даром, но мне нужно кормить свою старуху, да и многочисленных внуков. Так что, дочка, двадцать таленов.
Я счастливо улыбнулась, так как была готова отдать куда большие деньги, чем то что он запросил. Делая вид, что смущена, я отвернулась и вытащила из корсажа золотой тилан и отдала хозяину лавки со словами:
— Спасибо, Достопочтенный. Возьмите, пожалуйста, за срочность.
Он взял монету и посмотрел на меня долгим и странно всепонимающим взглядом, от которого у меня сами собой заалели щеки.
— Зачем госпожа, вы обманываете старого мастера. Нет никакого брата, это ведь Вам нужна мужская одежда? Другой на моем месте мог и не заметить, но простые служанки не имеют в своем корсаже золотых тиланов и не разговаривают как высокородные дамы. У них нет таких нежных ручек, коих коснулась алмазная пыль, — осуждение в его голосе задело меня.
От стыда вспыхнули уши, их пылающие кончики, казалось, просвечивали сквозь белую ткань чепца.
— Простите меня, Достопочтенный. Я не хотела никого обманывать, — слабая попытка оправдаться. — Но в наши смутные времена, чем меньше знаешь, тем крепче сон. Мне нужна эта одежда. Очень.
Не зная, что еще сказать или сделать, я молча смотрела на свои пальцы, предавшие хозяйку. Разумеется, можно попытаться прибегнуть к магии и заставить его забыть произошедшее.
«И что тебе мешает?» . Совесть. А чтобы заткнуть ей рот, Силы маловато.
— Я — старый честный тиланец, и кое-что в этой жизни еще понимаю. Не хотите выходить замуж за жениха навязанного родней, — я удивленно подняла на него взгляд.
Да, старый мастер близок к истине, только меня уже выдали замуж, и бегу я вовсе не от строгой родни.
— Вижу, мои слова попали в цель. Я сам встретил свою жену, когда она сбежала от суровой тетки, желавшей отдать ее Лонду-мяснику. Поэтому я помогу вам, высокородная госпожа. Сейчас, сейчас, — пробормотал старик и опять скрылся в перешептывающихся лентах.
Вновь возникнув в комнате, он держал в руках отрез ткани и баночку с каким-то темным веществом.
— Возьмите, госпожа. Этой тканью, извините за дерзость, вам нужно будет перетянуть грудь, иначе любой сразу же определит в вас женщину. А если намажете вот этой мазью кожу, она потемнеет и не будет уже такой нежно белой.
— Благослови вас Единый, отец, — слезы признательности навернулись мне на глаза.
«Осталось только разрыдаться в порыве благодарности!» . Ехидна.
— Может быть, еще подскажете, где я могу купить пару добротной обуви, которой не страшна дальняя дорога?
— Сапожник Тапан торгует хорошей обувью и совсем недорого. Скажите, что вы от старого Рига и, я думаю, разживетесь парой отличных сапог.
Теперь уже не смущаясь, я достала из корсажа еще несколько таленов, и, не слушая никаких возражений, всучила их старику.
— Я не покупаю ваше молчание, Достопочтенный, — отмела его возражения я. — Хороший совет сейчас совсем не дешев.
Собрав все приобретения в удобную сумку-рюкзак из прочной ткани, я еще раз сердечно поблагодарила старого мастера и отправилась дальше в обувную лавку. Пара удобных сапог досталась мне практически даром, благодаря рекомендации. Их, по словам обувщика, носить — не сносить, обойди хоть всю Империю по периметру.
Содержимое сумки, не мудрствуя, разложила прямо на полу. Платье и нижние юбки полетели в сторону. С облегчением отвязала ножны, от которых на боку расплывался багровый синяк. Последним оказался на ковре натерший уши чепец. Освобожденная коса довольно зазмеилась почти до колен. Вспотевшая голова чесалась немилосердно. Ну, и отрасли у меня волосы за последние месяцы! Срочно нужно что-то предпринимать.
«Как что? Режем на фиг!». Легко сказать!
Сердце кровью обливалось, когда я, взяв в руки Неотразимую, отхватила косу где-то в районе затылка. Высвобожденные из плена волосы упали на лицо.
«Нечего жалеть, оставалась бы во дворце, плела бы косы и ходила бы раздутая как пузырь» . Твоя правда.
Есть и другие светлые стороны в этом вопросе: возни с лохмами будет намного меньше. Сколько же шампуня нужно на такое количество волос! Да и вычислить меня по ним легче легкого. Где это видано, мужик с волосами ниже колен, а?!
Убеждая себя подобным образом, я недрогнувшей рукой завязала срезанную косу в передник.
Подойдя к зеркалу, я придирчиво осмотрела себя. Хорошо, что это не произошло раньше, иначе от зеркала меня было не оторвать, таким красивым было мое отражение.
«Красавица», — прошептали изумленные губы.
«Красавица», — подтвердили ошеломленные глаза.
Прежде воспоминаниям Рисы меня не убедили. Но сейчас, стоя перед зеркалом обнаженной, с неровно обрезанными волосами и золотой татуировкой, окольцовывающей левое плечо, я осознала собственную привлекательность.
«Скажите, девушка, почем ваша красота зря пропадает?». Тьфу, пошляк…
Веревка, не позволяющая материи соскользнуть с горлышка банки, туго поддалась моим пальцам. Запах темно коричневой жижи не вызывал неприятных ассоциаций, слегка отдавая ароматом крема для обуви. Поколебавшись, я зачерпнула полную ладонь мази и припечатала ею живот. Вторая рука пришла на помощь первой, круговыми движениями втирая мазь в кожу. Это принесло почти сразу же видимые результаты: кожа значительно потемнела и приобрела цвет грубого многолетнего загара. Больше половины банки ушло на то, чтобы распространить его по всему телу.
«Чем не автозагар?» . Хорошо взялся. Жалко только ногти какие-то подозрительно желтые. Они и так не блистали, после того как я соскоблила с них останки лака с брильянтовой крошкой. А сейчас у них вид, будто я собственноручно вспахала гектар чернозема. Без лопаты.
Черты лица видимо заострились, но волосы портили все впечатление. Они выдавали меня с головой своим редким меняющимся цветом. Вновь на помощь подоспела супер-мазь. Изведя ее остаток, удалось все-таки добиться грязно коричневого цвета моих волос. Туго перебинтованная грудь стесняла дыхание, но благодаря несложному ухищрению мужская одежда сидела просто идеально. Оставался последний штришок: срезанная чуть ниже бровей челка. Зеркало отразило смазливого парня лет семнадцати, которому еще не пришло время бриться. Теперь даже Велисса, увидев меня на улице, прошла бы мимо. Льщу себя надеждой, что и ална Астела обманулась бы.
«Ночью. Безлунной. С повязкой на глазах и затычками в ушах» . Шутник.
Ножны по привычке устроились на спине. Драгоценности и большую часть денег я предварительно замотала в бинты. Оставшиеся капиталы надежно упрятались во внутренний карман куртки. Плащ и сменную одежду утрамбовала обратно в рюкзак, который вместе со второй сумкой закинула на плечо. Все остальные вещи, включая фартук со срезанными волосами и банку из-под мази, завязала в узел из верхней юбки служанки, взяв который я отправилась на первый этаж.
Все следы моего пребывания здесь следовало уничтожить. Если начнут искать (к гадалке не ходи!), прочешут в обязательном порядке подозрительные места, среди которых этот дом на вершине хит-парада. Нагрянет сюда магический патруль, которому все мои переодевания, как зайцу стоп-сигнал и вмиг вычислит меня, да хотя бы по волосу.
Нужно действовать быстро и четко. Узел опускаем возле калитки, произносим заклинание вызова магического огня. Это не то пламя, которое обитает в уютных каминах и кострищах. Магический огонь пожирает вещь без остатка, не оставляя даже пепла. Заклятье очень громкое, вот почему так важно оказаться как можно дальше от его действия, поэтому молниеносно даем стрекача, переведя дух лишь в трех-четырех кварталах от заброшенного дома.
Сказать — проще, чем претворить в жизнь. Сосредоточить Силу удалось только с четвертой попытки, выскребая ее остатки изо всех закоулков противящегося измывательству организма. Появление крошечной искорки отдалось острой резью в животе, свалившей меня на землю. Впрочем, этой искры хватит, чтобы спалить все в радиусе полуметра, включая кустарник и траву. Мое «стремительное» бегство походило на исход евреев из Египта — так же бестолково и сумбурно, с одной верой в божье чудо.
Не помню, как я добралась до полутемного тупика. В памяти остались лишь невразумительные воспоминания о незнакомых улицах столицы, которые удивляли все той же малочисленностью прохожих. Ребра корсетом стискивала боль, сердце бухало, добавляя телу неприятных ощущений. Я не давала себе сползти на землю, иначе мне с нее уже не встать. Кроме того, необходимо затеряться в большом скоплении людей, поэтому моя дорога лежала прямиком на рынок. Заодно и разживемся провиантом, да и спички были бы не лишними — еще одно такое заклинание меня убьет. Шаркающей походкой, то и дело приостанавливаясь, чтобы отдохнуть, я двинулась на северо-запад, где раздавался разноголосый гомон торговых рядов.
— Не могу же я расколдовывать тебя посреди улицы! — возмутилась я. — Место спокойное нужно. Сосредоточиться, Силы собрать.
— Нет проблем, — быстро салаги схватывают выражения. — Знаю один заброшенный дом. Говорят, принадлежал одному проклятому магу — будто бы, страшенное место! Врут все, был я там — и ничего не помер! Но никто не подивится, если вы там немного колдонете.
Ох, и любопытный — все я правильно рассудила.
— Молодец, соображаешь, — моя похвала заставила его зардеться от удовольствия. — Веди тогда.
* * *
Лит, подпрыгивая, бежал рядом и показывал дорогу.— Ой, чё деялось, чё было-то! — он, захлебываясь, пытался мне поведать историю разрекламированного дома полувековой давности. — Улицы пылали, черным дымом полнеба заволокло, квартал лежал в развалинах, драконы низко-низенько летали, мертвяки туда-сюда шлындали, как к себе домой, святые отцы проклятьями сыпали, да знаками махали так, что с места сдувало…
— Подожди, — я приостановила рассказ, с сомнением поглядывая на дома, по виду больше столетия не подвергавшиеся капитальному ремонту. — Маг из некромантов что ли был?
— Да, нет! Морочник! — отмахнулся мальчишка. — Хотя в дружках у него некромансер водился. Только тот вовремя смекнул, что дело ладаном разит, да и смылся из города по-тихому. Сейчас, вона, вернулся, да поживает себе спокойненько, не тужит. Мне историйку Баг Рыжий рассказывал, а ему-то доподлинно все известно, он по малолетству у темного разорителем могил подрабатывал.
— А откуда тогда пожары, драконы, мертвяки?!
— Да говорю ж, мороки! — «здоровая, а глупая» читалось в его взгляде. — Пока разобрались что к чему, сами уже успели под шумок пару домов спалить, да пограбить вволю. Стража-то первая и сбежала!
Самодовольно закончил он, словно сам гнал стражников до городских ворот.
— За что Мастеру Иллюзий такая немилость?
— Так пытаюсь рассказать, а ты не даешь! — с обидой в голосе попенял пацан. — Баг баял, что морочник вместе со своим дружком-некромантом наладили доходное дельце — мертвецов на стройки поставлять. Один поднимет, а другой мороки навешает, будто обычные энто работяги. Мало того, что могилы тишком разоряли, так еще и в Гильдии не ин-вен-та-ри-зи-ро-ва-ли, — мальчишка с трудом по слогам выговорил умное слово. — Тут как раз оказия подвернулась — Верховный священник храм задумал построить. Это ж о-го-го какие деньжищи! Подрядились. Вроде как даже половину отстроили. Да стукнуло отцу-священнику постройку освятить, чтоб лучше возводилось. Так строители и полегли в страшных корчах. Верховному при взгляде на эту расписную картину поплохело, сердечко от волнения прихватило. Давай разбираться: некромант — тю-тю, вот его подельника под горячую руку прокляли, казнь показательную измыслили. Но морочник просто так не дался. Утек бы, да Гильдия больно осерчала, что барышами с ней не поделились — подмогла церковникам.
Лит примолк, засмотревшись на проходящего мимо горожанина с покачивающимся на поясе неприлично толстым кошельком. Глаза зажглись вдохновением.
— Так что там с магом стало? И домом? — я сгребла пацана за воротник, не давая двинуться следом за добычей.
— Чегось? — он разочарованно оторвался от созерцания упущенной прибыли. — Маг? Преставился, что ж еще! А дом стоит…. Прокляли, ли отпрокляли, кто ж доподлинно ведает! Народу вроде как полегло там шибко годиков так…, — воришка, старательно загибавший пальцы сначала одной руки, затем другой, тяжело вздохнул и прекратил подсчеты. — Давно когда-то, в общем. Снести было хотели, да не нашли. Раз чуть соседний дом с землей не сравняли. По ошибке.
Мальчишка заговорщицки хихикнул.
— Это как же домами можно ошибиться?
— Обходные пути знать надо! — широкая улыбка светилась превосходством. — О, пришли…
Пресловутый дом стоял в конце тупика, окруженный невысокой кованой оградой. Краска на прикрытых ставнях облупилась не больше чем обычно, черепица цела, палисадник зарос в меру, но все вокруг пропиталось неуловимым ароматом заброшенности. Дома-соседи, казалось, старались отодвинуться от него подальше, чтобы (не дай бог!) не подхватить этот вирус нелюдимости. Мне он не показался зловещим, скорее вызывал какое-то непонятное чувство жалости: дом походил на одичавшего домашнего пса, которого бросил хозяин, и он ждет, что в один прекрасный день одумавшийся повелитель вернется и наполнит его жизнь смыслом.
Отводящее Заклятье ореолом серебрилось вокруг здания. Препона отклоняла недоброжелательно настроенных индивидуумов в сторону, не давая приблизиться на расстояние, необходимое для порчи имущества. Хорошее такое заклятье у мага получилось, душевное. Иными словами, к каждому со своей меркой подходило, не брезговало индивидуальную работу с клиентом проводить: кого за пару кварталов учует, да от верного курса отклонит, а кого и на расстояние вытянутой руки подпустит. Усиленное предсмертной волей, оно гарантированно продержится еще полста годков. А то и больше.
Мальчишка отворил тихо скрипнувшую калитку и поманил меня за собой, прежде чем нырнуть в заросли декоративного колючего кустарника. Пригнувшись, мы выбрались к многообещающе чернеющему окну, сыскавшемуся почти у самой земли. Аккурат на его месте ртутную оболочку Заклятья разъедала брешь. Ее серебристые края слабо трепыхались, не в состоянии соединиться. Год за годом она будет разрастаться, пока от препоны не останутся жалкие лохмотья, не способные отвести глаза даже какому-нибудь страдающему близорукостью старичку.
— Лит, как ты его нашел?!
— Молча, — пропыхтел протискивающийся в брешь мальчишка.
Пролезть в узкое полуподвальное окошко в платье с привязанным к бедру мечом оказалось непросто, но я справилась. Пыль взметнулась выше головы, заставив меня расчихаться. Первым делом я облегченно нащупала кошель на поясе и лишь затем огляделась.
Света из окна, находящегося высоко над головой, хватило, чтобы разглядеть деревянные бочки, пузатыми боками прильнувшие друг к другу.
Рядом тонко чихнули. Я, насколько позволяло освещение, присмотрелась к мальчику. Не такой он уж и неприметный. Лопоухий, вихрастый, большеротый. Нос курносо задирался вверх. Меж передними зубами — щель, добавляющая улыбке хулиганства. Длинные выгоревшие ресницы создавали иллюзию наивно-открытого взгляда.
«Сама незаметность» . Обвел меня вокруг пальца, шельма!
— Слушай, тебе обязательно нужно на ежегодный отбор в Гильдию, — у него несомненный Дар Иллюзий. — Тебе никто этого не говорил?
— Больно надо! Учиться еще заставят, а мне и так хорошо, — отмахнулся Лит, выворачиваясь из моих цепких пальцев, и привычно вскарабкался по приставной деревянной лестнице наверх.
Потирая заработанные при падении ушибы и негромко поругиваясь, я полезла вслед за ним.
Крышка напольного люка упала с громким стуком, который заставил меня вздрогнуть и нервно оглянуться. Окружающая обстановка не производила впечатление, что здесь происходят странные и жуткие вещи. Щели между ставнями скупо цедили дневной свет. Никакого магического инвентаря, ассоциирующегося с алхимическими экспериментами. Обычная мебель, расставленная по своим местам, разгрома не наблюдалось. В лакированном шкафу темного дерева на гнутых ножках неярко поблескивал хрусталь. На маленьком столике возле кресла, накрытого когда-то пушистым, а теперь истлевшим пледом, ждала своего читателя ненадолго оставленная книга. Возле камина аккуратной поленницей сложены березовые дрова. Магические часы на стене неторопливо отмеряли время. Я, удивленная таким благолепием, воззрилась на Лита.
— А не выносится ничего, — грустно шмыгнул носом он. — Сколько раз пытался, а на выходе все одно на место улетает. Да еще по башке напоследок е-ак треснет! Пребольно!
Воришка скривился от всколыхнутых воспоминаний и почесал макушку.
Подозрительно всё как-то… Центр города (столицы!) — место паломничества криминальных элементов, нечистых на руку магов и искателей легкой наживы. А дом, наполненный магией по самый чердак, стоит и не рушится. Заклинание и то цело! Его давно должны были на заплаты разодрать, а здание разграбить, да так, что и панелей обшивки не осталось бы.
— Почему не снесли? Давно бы уже новый построили…, — так, мысли вслух.
— Ага, дураков-то нет! Последний раз, до моего рождения дело было, — Лит с видом отличника, знающего назубок трудный урок, поторопился влезть с комментариями. — Когда мертвяков сюда сгоняли, так они такие коленца начали выкидывать — еле запокоили! Аж святым отцам на орехи досталось…
Я легонько коснулась стены, сосредоточиваясь. И удивленно отпрянула. Дом был живым, дышащим, чувствующим. До последнего камня в кладке фундамента. Препятствующий преступным замыслам природы и человека.
— Заклятье на крови, — прошуршал в голове чей-то еле слышный голос. — Вся, родимая, ушла, без остатка.
Хранитель! Но почему мальчишка…?
— Кровь, — шепнули мне. — Родная кровь…
Все встало на свои места. И мальчик, и его способности, и брешь, и та легкость, с которой он проникает сюда. Родная кровь не водица.
Вместе со знанием пришло ощущение уюта — чувство возвращения домой после длительного отсутствия. Будто ноги нырнули в удобные домашние тапочки, а тело обняло любимое кресло. Я своя. В это жилище меня привел родственник.
Мне захотелось остаться здесь навсегда, спрятаться и никуда не бежать….
«Очнись, дуреха! Схватят при первом же патруле, если маги Его Императорского величества не разыщут тебя еще раньше» . Что это на меня нашло? Жалко, нельзя провериться у специалиста.
Тут подал голос Лит:
— Ну, когда же будете меня расколдовывать. Вы обещали-и-и…
До чего ж настырный товарищ!
— Обещала-обещала. Хватит канючить, подойди лучше поближе.
Он радостно подскочил ко мне.
— Руки прочь от моего корсажа! Иначе, несмотря на твой юный возраст, я подумаю, что ты озабоченный маньяк, и изобрету что-нибудь похуже бородавчатой жабы, — пришлось призвать мальчишку к порядку.
Тому не давали покоя драгоценности, примеченные глазастым воришкой, когда я доставала браслет, но после моего грозного предупреждения он вытянул руки по швам и больше не шелохнулся.
Любопытные серые глазенки доверчиво заглядывали мне в лицо. Загорелый, не тронутый юношескими прыщами, лоб оказался идеальной поверхностью для начертания руны беспамятства.
Главное достоинство рунной магии — ее бесшумность, поэтому, несмотря на недостатки, вроде филигранной точности и сложности исполнения, она пользовалась неослабевающей популярностью. Мальчишке, да и что скрывать, мне очень повезло, что ална Астела на наших скоротечных занятиях постаралась дать наиболее полное представление о магии рун. В противном случае всяко могло случиться. Например, загнуть этот хвостик не вверх, а вниз, и уже у Лита мозги как кисель вместо легкого помрачения рассудка на несколько часов.
Чем четче проступала руна на его лбу, тем меньше проблеска мысли в серых глазах. Знак вспыхнул и погас, а воришка поступил в полное мое распоряжение. Теперь необходимо действовать быстро, но точно. Запас времени — полчаса. Потом он очнется и не вспомнит ничего из событий сегодняшнего утра. Для большей действенности заклинания, мне необходимо быть как можно дальше от него во избежание рецидива. Совесть не позволяла мне отпустить его просто так, даже если он этого и не вспомнит.
Я думаю, пара серебряных таленов в кармане брюк скрасят ему легкую амнезию.
— Лит, слушай мою волю, — его лицо слепо поднялось вверх. — Сейчас ты осторожненько выходишь из дома. Тебя никто не должен увидеть! И быстренько бежишь на рынок, где занимаешься своими обычными делами, забыв про то, что мы вообще когда-то с тобой встречались. И чтобы до вечера к дому ни ногой! Все, действуй.
Мальчишка молча развернулся, откинул деревянную крышку люка и исчез в открывшейся дыре.
Усталый вздох покинул мои губы. Сила не успела восстановиться, и даже такое малозатратное заклинание отозвалось ломотой в висках и легким помрачением. Но времени на отдых не предполагалось: время утекало как речная вода сквозь пальцы — не остановишь. В запасе еще часа три, а то и меньше, до того момента, как придут будить Императора с его молодой женой, то есть мной. А обнаружат мою замену — то есть Рису. Что ж нужно поторопиться. Хорошо, что я успела поинтересоваться месторасположением торговых точек. Не хотелось бы в таком виде светиться на рынке.
Поняв, что штурм подвального окна мне в таком состоянии не по силам, я решила банально воспользоваться входной дверью. Хранитель мне теперь не помеха. Узкая щель услужливо показала, что путь чист.
«Возвращайся!», — тоскливо скрипнула на прощание калитка.
Глава 13
Скажите, девушка, почем ваша красота зря пропадает?
Изучив вывеску с изображением штанов, рубахи и портновских ножниц, я решительно толкнула входную дверь. Колокольчик, предупреждая хозяина о посетителе, мелодично тренькнул и примолк. Добралась сюда без всяких приключений, в спорных моментах прибегая к позаимствованным воспоминаниям.
Тесное помещение заполонили рулоны с тканями. Они погребли под собой прилавок, заняли углы, собирая всепроникающую пыль.
Шуршание ленточных штор предупредило появление владельца магазина. Крепкий старик, чьи глаза с головой выдавали в нем хорошего человека (этим мне предстояло коварно воспользоваться), приветливо улыбнулся.
Я смущенно ответила на улыбку и поздоровалась:
— Доброе утро, Достопочтенный! Ниспошли Вам Единый свое благословение.
— И тебе того же, девочка. Чем могу помочь?
Я опустила глаза долу и начала сбивчиво объяснять свою «проблему», нервно теребя коричневую юбку.
— Мой братишка тут… в наемники подался … молодой, неразумный… поумнеет, да поздно будет… ладно, дело не в этом. Думала, успею еще собрать этого обалдуя, деньги копила — одни мы друг у дружки, — я жалостливо всхлипнула. — А сегодня пришел приказ выступать с отрядом завтра поутру. Все случилось так скоро… быстро так… ничего не куплено,… не успела я… Ну, и вот…
Мой голос трагически сорвался.
— Да, разве это беда? — махнул рукой старик. — Что ему необходимо, дочка?
Дедушку зацепило, пора просить и чем больше, тем лучше.
Я всплеснула руками:
— Ой, мне столько всего надо! — и стала загибать пальцы. — Штаны, рубашку, куртку, чтобы в дороге не замерз, плащ, чтобы можно было во что-нибудь завернуться и …
— Все, все. Я понял тебя, девочка. Подобрать это не стоит большого труда, у меня тут как раз большой заказ для лесничих барона Дракко. Его заберут только через пару седьмиц, а все почти готово. Только вот я не знаю, какой у тебя братишка.
— Это совсем не сложно объяснить, — шмыгнула я носом. — Мы с ним погодки, все говорят, что очень похожи. Ростом с меня, и фигура примерно такая же. Только в некоторых местах я покруглей, — и, краснея, показала на корсаж.
Второй раз за день по моей фигуре прошелся не отягощенный заинтересованностью придирчивый мужской взгляд.
— Подожди-ка,… сейчас, — произнес старик и скрылся в колыхнувшихся шторах.
Я осталась одна в полутемной комнате.
«Да плоховато тут с освещением торговых помещений» . Угу — «два» по маркетингу. Кто ж так торгует?
Мои мысли о проведении рекламной кампании прервало появление дедушки с шикарным ассортиментом товара. О таком я могла только мечтать. Штаны из непромокаемого марена, рубашка с длинным рукавом из еру, жилет, удобная куртка из мягкой кожи длиной до середины бедра и, о чудо, теплый плащ с капюшоном, такой легкий и при этом очень компактно складывающийся. И все потрясающего зелено-коричневого цвета, лучшего просто нельзя желать. Да и еще сумка имелась. От восторга у меня просто пропал дар речи.
— Нравится?
Я посмотрела на старого торговца обожающим взором:
— Это то, что надо, спасибо. Спасибо вам большое! Благослови Вас Единый. Сколько? Сколько я должна за это сокровище?
— Если б я мог, я, конечно, отдал бы тебе все это даром, но мне нужно кормить свою старуху, да и многочисленных внуков. Так что, дочка, двадцать таленов.
Я счастливо улыбнулась, так как была готова отдать куда большие деньги, чем то что он запросил. Делая вид, что смущена, я отвернулась и вытащила из корсажа золотой тилан и отдала хозяину лавки со словами:
— Спасибо, Достопочтенный. Возьмите, пожалуйста, за срочность.
Он взял монету и посмотрел на меня долгим и странно всепонимающим взглядом, от которого у меня сами собой заалели щеки.
— Зачем госпожа, вы обманываете старого мастера. Нет никакого брата, это ведь Вам нужна мужская одежда? Другой на моем месте мог и не заметить, но простые служанки не имеют в своем корсаже золотых тиланов и не разговаривают как высокородные дамы. У них нет таких нежных ручек, коих коснулась алмазная пыль, — осуждение в его голосе задело меня.
От стыда вспыхнули уши, их пылающие кончики, казалось, просвечивали сквозь белую ткань чепца.
— Простите меня, Достопочтенный. Я не хотела никого обманывать, — слабая попытка оправдаться. — Но в наши смутные времена, чем меньше знаешь, тем крепче сон. Мне нужна эта одежда. Очень.
Не зная, что еще сказать или сделать, я молча смотрела на свои пальцы, предавшие хозяйку. Разумеется, можно попытаться прибегнуть к магии и заставить его забыть произошедшее.
«И что тебе мешает?» . Совесть. А чтобы заткнуть ей рот, Силы маловато.
— Я — старый честный тиланец, и кое-что в этой жизни еще понимаю. Не хотите выходить замуж за жениха навязанного родней, — я удивленно подняла на него взгляд.
Да, старый мастер близок к истине, только меня уже выдали замуж, и бегу я вовсе не от строгой родни.
— Вижу, мои слова попали в цель. Я сам встретил свою жену, когда она сбежала от суровой тетки, желавшей отдать ее Лонду-мяснику. Поэтому я помогу вам, высокородная госпожа. Сейчас, сейчас, — пробормотал старик и опять скрылся в перешептывающихся лентах.
Вновь возникнув в комнате, он держал в руках отрез ткани и баночку с каким-то темным веществом.
— Возьмите, госпожа. Этой тканью, извините за дерзость, вам нужно будет перетянуть грудь, иначе любой сразу же определит в вас женщину. А если намажете вот этой мазью кожу, она потемнеет и не будет уже такой нежно белой.
— Благослови вас Единый, отец, — слезы признательности навернулись мне на глаза.
«Осталось только разрыдаться в порыве благодарности!» . Ехидна.
— Может быть, еще подскажете, где я могу купить пару добротной обуви, которой не страшна дальняя дорога?
— Сапожник Тапан торгует хорошей обувью и совсем недорого. Скажите, что вы от старого Рига и, я думаю, разживетесь парой отличных сапог.
Теперь уже не смущаясь, я достала из корсажа еще несколько таленов, и, не слушая никаких возражений, всучила их старику.
— Я не покупаю ваше молчание, Достопочтенный, — отмела его возражения я. — Хороший совет сейчас совсем не дешев.
Собрав все приобретения в удобную сумку-рюкзак из прочной ткани, я еще раз сердечно поблагодарила старого мастера и отправилась дальше в обувную лавку. Пара удобных сапог досталась мне практически даром, благодаря рекомендации. Их, по словам обувщика, носить — не сносить, обойди хоть всю Империю по периметру.
* * *
Знакомый тупик мирно безмолвствовал. Дом проклятого мага радовал тишиной и невозмутимостью. Его серокаменные соседи дремали за прикрытыми ставнями. Я обыденно прошмыгнула в калитку. К моему облегчению, баловство с рунной магией осталось без внимания. При быстрой инспекции комнат в самой маленькой на втором этаже даже обнаружилось зеркало во весь рост в начищенной для блеска серебряной раме. Возможно, проказник Лит держал его в абсолютном порядке, чтобы любоваться своей замечательной персоной.Содержимое сумки, не мудрствуя, разложила прямо на полу. Платье и нижние юбки полетели в сторону. С облегчением отвязала ножны, от которых на боку расплывался багровый синяк. Последним оказался на ковре натерший уши чепец. Освобожденная коса довольно зазмеилась почти до колен. Вспотевшая голова чесалась немилосердно. Ну, и отрасли у меня волосы за последние месяцы! Срочно нужно что-то предпринимать.
«Как что? Режем на фиг!». Легко сказать!
Сердце кровью обливалось, когда я, взяв в руки Неотразимую, отхватила косу где-то в районе затылка. Высвобожденные из плена волосы упали на лицо.
«Нечего жалеть, оставалась бы во дворце, плела бы косы и ходила бы раздутая как пузырь» . Твоя правда.
Есть и другие светлые стороны в этом вопросе: возни с лохмами будет намного меньше. Сколько же шампуня нужно на такое количество волос! Да и вычислить меня по ним легче легкого. Где это видано, мужик с волосами ниже колен, а?!
Убеждая себя подобным образом, я недрогнувшей рукой завязала срезанную косу в передник.
Подойдя к зеркалу, я придирчиво осмотрела себя. Хорошо, что это не произошло раньше, иначе от зеркала меня было не оторвать, таким красивым было мое отражение.
«Красавица», — прошептали изумленные губы.
«Красавица», — подтвердили ошеломленные глаза.
Прежде воспоминаниям Рисы меня не убедили. Но сейчас, стоя перед зеркалом обнаженной, с неровно обрезанными волосами и золотой татуировкой, окольцовывающей левое плечо, я осознала собственную привлекательность.
«Скажите, девушка, почем ваша красота зря пропадает?». Тьфу, пошляк…
Веревка, не позволяющая материи соскользнуть с горлышка банки, туго поддалась моим пальцам. Запах темно коричневой жижи не вызывал неприятных ассоциаций, слегка отдавая ароматом крема для обуви. Поколебавшись, я зачерпнула полную ладонь мази и припечатала ею живот. Вторая рука пришла на помощь первой, круговыми движениями втирая мазь в кожу. Это принесло почти сразу же видимые результаты: кожа значительно потемнела и приобрела цвет грубого многолетнего загара. Больше половины банки ушло на то, чтобы распространить его по всему телу.
«Чем не автозагар?» . Хорошо взялся. Жалко только ногти какие-то подозрительно желтые. Они и так не блистали, после того как я соскоблила с них останки лака с брильянтовой крошкой. А сейчас у них вид, будто я собственноручно вспахала гектар чернозема. Без лопаты.
Черты лица видимо заострились, но волосы портили все впечатление. Они выдавали меня с головой своим редким меняющимся цветом. Вновь на помощь подоспела супер-мазь. Изведя ее остаток, удалось все-таки добиться грязно коричневого цвета моих волос. Туго перебинтованная грудь стесняла дыхание, но благодаря несложному ухищрению мужская одежда сидела просто идеально. Оставался последний штришок: срезанная чуть ниже бровей челка. Зеркало отразило смазливого парня лет семнадцати, которому еще не пришло время бриться. Теперь даже Велисса, увидев меня на улице, прошла бы мимо. Льщу себя надеждой, что и ална Астела обманулась бы.
«Ночью. Безлунной. С повязкой на глазах и затычками в ушах» . Шутник.
Ножны по привычке устроились на спине. Драгоценности и большую часть денег я предварительно замотала в бинты. Оставшиеся капиталы надежно упрятались во внутренний карман куртки. Плащ и сменную одежду утрамбовала обратно в рюкзак, который вместе со второй сумкой закинула на плечо. Все остальные вещи, включая фартук со срезанными волосами и банку из-под мази, завязала в узел из верхней юбки служанки, взяв который я отправилась на первый этаж.
Все следы моего пребывания здесь следовало уничтожить. Если начнут искать (к гадалке не ходи!), прочешут в обязательном порядке подозрительные места, среди которых этот дом на вершине хит-парада. Нагрянет сюда магический патруль, которому все мои переодевания, как зайцу стоп-сигнал и вмиг вычислит меня, да хотя бы по волосу.
Нужно действовать быстро и четко. Узел опускаем возле калитки, произносим заклинание вызова магического огня. Это не то пламя, которое обитает в уютных каминах и кострищах. Магический огонь пожирает вещь без остатка, не оставляя даже пепла. Заклятье очень громкое, вот почему так важно оказаться как можно дальше от его действия, поэтому молниеносно даем стрекача, переведя дух лишь в трех-четырех кварталах от заброшенного дома.
Сказать — проще, чем претворить в жизнь. Сосредоточить Силу удалось только с четвертой попытки, выскребая ее остатки изо всех закоулков противящегося измывательству организма. Появление крошечной искорки отдалось острой резью в животе, свалившей меня на землю. Впрочем, этой искры хватит, чтобы спалить все в радиусе полуметра, включая кустарник и траву. Мое «стремительное» бегство походило на исход евреев из Египта — так же бестолково и сумбурно, с одной верой в божье чудо.
Не помню, как я добралась до полутемного тупика. В памяти остались лишь невразумительные воспоминания о незнакомых улицах столицы, которые удивляли все той же малочисленностью прохожих. Ребра корсетом стискивала боль, сердце бухало, добавляя телу неприятных ощущений. Я не давала себе сползти на землю, иначе мне с нее уже не встать. Кроме того, необходимо затеряться в большом скоплении людей, поэтому моя дорога лежала прямиком на рынок. Заодно и разживемся провиантом, да и спички были бы не лишними — еще одно такое заклинание меня убьет. Шаркающей походкой, то и дело приостанавливаясь, чтобы отдохнуть, я двинулась на северо-запад, где раздавался разноголосый гомон торговых рядов.