Страница:
— Чей это склеп? — я предпочла поменять тему
Неосведомленный вампир смолчал.
— Моего Хозяина.
Этой ценной информацией я уже обладала.
— Самота?
— Да.
— А зачем ему живому склеп?
— Надо.
«Очень оживленный разговор!» . Да уж.
— Госпожа…, — вновь занудели за дверью.
— Да что ты ко мне привязался! — вышла из себя я. — Столько в округе доноров ходит, а ты ломишься в чужой склеп.
Наконец-то воцарилась тишина. Но ненадолго.
— Куда я пойду с отрубленной рукой? — горестно вопросил обнаглевший тип. — Крови-то на сращение нет.
— Постучи к смотрителю, может он тебя облагодетельствует? — я внесла рацпредложение.
— Постучишься туда, как же! На стенах ни толина без заговорных рун нет. Госпожа, пожалейте калеку, лишенного руки.
Жалобное хныканье вызвало новую вспышку раздражения.
— Сейчас вот выйду, и головы для полного комплекта лишу, — пригрозила я. — Чтобы зря не жаловался.
По-моему, наклон у руны был на градус больше чем необходимо. Эйфория затопила сознание. Я резво вскочила на ноги, решив воспользоваться возможностью размяться парочкой боевых приемчиков.
— Выметайся, — я дала команду зомби, чтобы последовать следом.
Он в недоумении остался на месте. Приказ потребовал некоторой доработки.
— На улицу, — и торопливо добавила. — Быстро!
Свежий воздух хлынул в помещение, выветривая вонь бальзамирующего масла и ударяя в опьяненную голову. В нетерпении я шагнула за порог.
— Валериус, — мой зовущий голос был столь же приторен, как запах, которым провонялся мертвяк.
Тот поторопился прийти на зов. Он не спешил нападать, давая мне возможность увидеть его во всей красе.
Не вампир — сплошное разочарование! Худенький, казавшийся просто тощим в черном камзоле, болтавшимся на узких плечах. Ножки, как карандаши в стакане, в сапогах с широкими голенищами. Не выше метра шестидесяти. Зачесанные назад русые волосы открывали оттопыренные уши, клыки надежно прятались за плотно сжатыми тонкими губами, выцветшие глаза навыкате пытались изобразить гипнотизирующий взгляд. Безуспешно. Он осторожно положил отрубленную руку на землю перед собой, не спуская с меня глаз. Правый обрубок беспомощно дергался в направлении недостающей части.
— Вовчик, забери у Валериуса руку. Нам сгодится, если уж ему она не дорога.
Зомби отправился выполнять отданный насмешливым голосом приказ. Его не удалось привести в исполнение по объективным причинам: Вовчик, перелетев через два надгробия, впечатался в третье, рядом с которым и свалился мешком с костями. Вампир нахально улыбнулся, продемонстрировав внушающие уважение клыки. Я покрепче перехватила рукоять обеими руками. Но кровопийца остался на месте, не делая никаких угрожающих движений.
Я тоже не спешила с нападением, выжидая. Давать противнику преимущество необдуманной атакой — это не то, чему меня учила аалона Валента. Избыток бодрости горячил кровь, но не настолько, чтобы безрассудно кинуться в бой.
— Позвольте предложить сделку, госпожа, — неудачно попытался изобразить умиротворяющий жест одной рукой вампир, нарушая настороженное молчание.
— Мне будет не хватать своей крови в венах, знаешь ли, — усмехнулась я. — Вряд ли ты способен предложить что-то, способное заменить ее потерю.
— Вечная жизнь?
Я расхохоталась ему в лицо:
— Поищи другую идиотку на такую вечность!
Взбодрившийся было вампир погрустнел. Но у него действительно имелось, как оказалось, то, что меня заинтересовало.
— А госпожа не любопытствует, как можно выбраться из города?
Пальцы сжали рукоять до боли в суставах. Это было практически единственное, что меня интересовало в данный момент.
— С чего ты взял, что меня это занимает? — я деревянно пожала плечами. — Может, я решила здесь поселиться — такое дивное тихое кладбище!
Преувеличенно бодрый голос даже мне резал фальшью слух, что говорить о чутком вампире. Клыкастая улыбка стала просто неприлично широкой.
— Не в том ли чудесном склепе? — ехидно поинтересовался он.
Я открыла рот, чтобы подтвердить собственное желание, и тут же захлопнула, сообразив, в каком качестве хочет меня туда поселить этот надоедливый тип.
Его глаза поймали мой угрюмый взгляд. И мир вокруг преобразился — из депрессивно черного трансформируясь в уютно желтый….
…Солнечный свет красит деревянную поверхность кухонных шкафчиков в цвет теплого липового меда. Бабуля, сидя за столом, целеустремленно разделывает селедку для моего любимого салата. Спина по-королевски выпрямлена, пальцы работают ножом, как скальпелем, с хирургической точностью отделяя мясо от костей. Голова, не склоняющаяся под тяжелым узлом седых волос, поворачивается ко мне.
— Аурелия, — строгий бабулин голос всегда теплеет, когда произносит мое имя. — Закатай мне рукава, солнышко. Как бы не запачкать.
Не успела я положить нож, которым чистила картошку, как в кухню вваливается разудалый зомби-сантехник.
— Госпоже потребна моя помощь? — звук проведения пенопластом по стеклу приятнее его скрипящего голоса.
Обнаглели в ЖЭКе! Уже мертвяков в сантехники не гнушаются брать. А чем прикажете с ним расплачиваться?! Вряд ли он возьмет традиционную пол-литру…
Окружающее стремительно выцветало, устало возвращая себе привычный окрас. Нет кухни — она осталась в моем мире, нет Бабули — она уже давно на кладбище, далеко не таком роскошном. И только мертвяк остался прежним
Глаза вампира перестали быть блеклыми — предвкушение крови залило их красным. Язык голодно мелькал между ощеренными зубами.
«Проголодался бедненький!» . Сейчас накормлю. Надеюсь, ему нравится острое.
— Иди же ко мне, девочка, — еще раз позвал он.
Иду, мальчик.
В шаге от нежити Неотразимая взвилась в воздух. Скупое, почти без замаха, рассчитанное до миллиметра движение отозвалось резкой болью кисти. Я выполнила обещанное. Лопоухая голова скатилась, как созревший кочан капусты. Туловище сырым тестом упало следом. Останки стремительно мумифицировались — время забирало отпущенное им в кредит. Обезглавленное тело не вызывало никаких чувств — их просто не осталось после ночи, проведенной в такой странной компании.
— Да ты, дружок, у нас совсем молоденький! — острие Неотразимой гадливо поддело ссохшуюся мумию, переворачивая ее на спину.
Десяточек едва стукнул. Согласно все тому же справочнику о посмертии, вампиры постарше рассыпаются на косточки, а после пары-тройки сотен лет нежизни — вообще прахом. А у этого еще и кожа сохранилась!
Зомби не подходил ко мне ближе, чем на три шага, словно чувствуя неприятие. Я задумчиво посмотрела сначала на него, затем на труп перед собой и попросила:
— Вовчик, убери здесь, пожалуйста.
Он трудолюбиво скатил в кучу разобранного на запчасти Валериуса, сгреб это в охапку и беспомощно уставился на меня.
— В склеп неси, — я злорадно улыбнулась, представив радость Самота, при следующем посещении последнего пристанища.
«Зачем пустовать такому замечательному постаменту» . Угу.
Мертвяк споро вернулся. В нетерпении переминаясь на месте, он обеспокоено посматривал на восток, где темно синий край небосвода собирался вылинять в светло серый.
— Пора?
Вовчик кивнул, клацнув челюстью.
— Иди уж, — свеликодушничала я. — Все равно больше ничем не поможешь. Буду теперь сама соображать, как выбраться из города…
Я не знала, что еще сказать. Благодарить его бесполезно — не оценит, просить молчать о нашей встрече бессмысленно — мертвые не могут врать (радовало одно — для того чтобы узнать от них правду, нужно задавать правильные вопросы).
— Прощай, — неслышно слетело с губ.
— Порт, — скрипнул зомби в ответ, и, не мудрствуя, потопал прямо к парадным воротам.
Неотразимая упряталась в ножны: руки устали держать тяжелый меч. Мой взгляд проследил неторопливый путь Вовчика к выходу с кладбища, прежде чем подняться вверх. Небо светлело на полутон с каждой минутой. Я посмотрела на запястье — руна выцветала синхронно с небосводом. Позаимствованная бодрость подходила к своему логическому завершению, привычно сменяясь усталостью и сдавливающей виски головной болью. Вскоре район оживет, просыпавшийся всегда прежде спальных. Закопошатся рабочие на складах, нагружая паромы к утреннему отбытию.
Порт.
Глава 15
Пристань, огороженная шестью Башнями Направления, была полна шумным, спешащим народом, что совсем не удивляло. Каждый день в этом порту отправляли и принимали паромы из пяти городов Империи (трех крупных и двух помельче). Для этого между столицей и аналогичными башнями, выстроенными более четырех веков назад, в пунктах назначения Мастера Стихийной натянули заклятья Направления, воздействующие на баржи-паромы. Если возникала потребность, скажем, сплавать в деревню Большие Бодуны, то уже приходилось воспользоваться более традиционными способами или приплатить тому же магу-погоднику за одноразовое заклятье.
Не очень далеко, где берег круто изгибался, виднелся причал для небольших элегантных судов. Такая близость к плебейскому порту обуславливалась Башнями. Штатный маг — это одно, а существенная экономия при использовании доступных ресурсов — совсем другое. Легкие, изящные шхуны покачивались на волнах, презрительно контрастируя с неповоротливой баржей, которая собиралась пуститься в путь. Поганки, плавающие почти возле берега, старались держаться поближе к аристократическим судам, подальше от имеющих полные карманы камешков босоногих мальчишек, которые те норовили запустить в птиц, соревнуясь между собой в точности. Стражник, берегший причал, из боязни порчи гнал наглецов от охраняемого объекта.
Деревянные мостки прогибались под вымотанными за напряженное трудовое утро носильщиками. Кровно заинтересованные в собственном имуществе торгаши пристально следили за погрузкой, нервно бегая вокруг рабочих, то и дело сталкиваясь с конкурентами. Чуть в стороне подрабатывал телекинезом совсем еще молоденький маг, точными движениями ставя ящики на указанные заказчиком места.
— Осторожно, фарфор!!! — оглушительно взвизгивал клиент каждый раз, когда груз касался палубы.
Если бы это я занималась погрузочными работами, уже при первом нервирующем окрике над ухом коробка со всего размаха шмякнулась бы на палубу. А юный маг только едва заметно вздрагивал и профессионально брался за следующий ящик, что свидетельствовало о его, несомненно, богатом опыте на данном поприще.
У меня создалось впечатление, что все присутствующие играли в игру «перекричи соседа». Вода, видя тщету внести свою лепту во всеобщий галдеж, лениво плескалась о грязный берег. Сине-зеленое колыхающееся пространство с розовыми отсветами заспанного солнца простиралось до самого горизонта, за который мне предстояло отправиться.
В плане моего бегства, накиданном в черновом варианте, последним пунктом стояло посещение Ордена. Разумеется, я не собиралась подъехать прямо к воротам и громко постучаться в оные, сообщая о своем прибытии. Но увидеться с Ранелью и Лэнар и найти Путь в свой мир, стоило попытаться. Возможно, Врата совсем недалеко — ведь нашли же меня рядом с замком! Бесспорно, идее далеко до гениальности, в том направлении отправят погоню прежде всего, но достойной альтернативы пока не представлялось.
Что ж, не удалось выбраться посуху, стоит рискнуть по воде. Так даже лучше — можно запутать следы, а затем потихоньку двинуться в Конхол.
Представители имперской стражи, закончив обязательную проверку баржи, откровенно зевали в три глотки после бессонной ночи.
Четвертый, почесывая древком короткого копья оттопыривающий кирасу пивной живот, вразвалочку шел им навстречу.
— Куда Чтеца дели, доходяги?
— Продали, а деньги пропили, — вяло отшутился один из троицы. — Нашли кого из Гильдии прислать! Укачало болезного, только на борт ступил. Другого лишь к полудню обещали.
Новопришедший понятливо закивал головой.
— Слышал, запарка у них вроде, людей не хватает. Подмастерьев и тех на улицы выгнали. Таинственности, как обычно, напустили. Кого ловят — непонятно…
Одна из Башен едва ощутимо завибрировала от активированного заклинания, помешав подслушиванию столь интересной беседы. Наступил тщательно выжидаемый момент. Я рысью бросилась к отчаливающему судну, размахиваемыми руками сметая попавшиеся на пути грузы, и громко завопила:
— Подождите!
Матросы, убирающие сходни, приостановились.
— Парень, ты чего? — усмехнулся тот, что постарше. — Все уже давно на борту. Общих мест нет, остались одиночные каюты, а они тебе не по карману.
— Ребята, пожалейте. Вчера пошел прощаться к невесте, вот и подзадержался…
Мужики понимающе улыбнулись.
— Чуть совсем не проспал. Да, спасибо ее папаше, разбудили…, — матросы заржали уже в голос. — Край как надо уехать! Я готов серьезно раскошелиться лишь бы мой, не попусти Единый, будущий тестюшка меня не достал. Рано мне еще жениться.
Хвала и честь мужской солидарности, я получила свой пропуск на паром:
— Ладно, жених, давай шустрее на борт, а то капитан нам сейчас устроит разнос по твоей милости, — я ласточкой взлетела на корабль и облегченно вздохнула, когда, наконец, между мной и берегом образовалась широкая полоса водной глади.
— Значится так, — начал старший. — Три талена за каюту. Деньги вперед. Харчи оплачиваются особо. Все понятно? — получив в ответ мой утвердительный кивок и запрошенные талены, он указал на второго матроса. — Мил тебя проводит.
Я двинулась вслед за провожатым. Палубой, свободной от груза и уставленной низенькими лавками, целиком и полностью завладели более предусмотрительные пассажиры с пожитками. Повсюду стояли тюки с вещами, клетки с разоряющейся птицей, имелась даже парочка коров. Плавучий сумасшедший дом. Народ устраивался, как умел, и мы еле пробрались к входу в нижний отсек.
Матрос не оправдывал своего имени — угрюмый парень с хмурым взглядом исподлобья, Мил оказался не разговорчивым малым. Вся информация, которую мне из него удалось вытянуть, что в пункте назначения мы будем приблизительно к вечеру, а если не повезет, то к ночи. Название порта, куда направлялась баржа, так и не прозвучало, как я ни старалась. Напрямую как-то постеснялась спрашивать.
Прохладная влажность не смогла пробраться в трюм. Сухое тепло, запах древесины и магические светляки приятно удивили. В тесный коридорчик вели двери пяти кают. Пробормотав невнятной скороговоркой слова благодарности, я захлопнула дверь, скрывшую за собой безучастную физиономию парня, задвинула тяжелую задвижку и с облегченным вздохом обернулась. Мебель в помещении размером три на два шага предусмотрительно прибили к полу. Крохотный иллюминатор под потолком пропускал достаточно света, чтобы не требовалось магическое вмешательство. Крюкам, вбитым в стену, я передоверила свое обмундирование, включая ножны с мечом. Разула усталые ноги, ослабила тугие бинты и ничком свалилась на лежанку. В нос лез запах слежавшегося белья, глаза, бессмысленно уставившись на поникшие сапоги, дожидались сна. Тот не торопился с приходом.
В голове крутилась только одна мысль: «Неужели я смогла это сделать?». Напряжение ушло, остались какая-то странная пустота и нечеловеческая усталость. Столько всего произошло за последнее время! Я успела выйти замуж, сбежать от супруга, раскланявшись с его охраной, не забыв прихватить некоторые фамильные драгоценности, сбагрить краденное, обзавестись (в который раз!) новой внешностью, познакомиться с симпатичным зомби, угрохать обнаглевшего вампира и отправиться в плавание, пусть не очень дальнее. Было от чего умориться. Сознание, в удивлении от переделанных дел, провалилось в глубокий сон.
Служебные помещения гудели как растревоженный улей. Множество людей носились по катакомбам коридоров туда и обратно, с самыми мрачными выражениями на лицах, отказывая мне во внимании. Так как трудно не заметить особу в роскошной до вульгарности одежде, оставалось выдвинуть предположение о собственной невидимости.
«Кто-то умер не иначе». Во всяком случае, очень на это похоже. Хотя, скорее всего, всех расшевелило мое таинственное исчезновение.
«Уровень безопасности повышать нужно, товарищи, тогда и строптивые жены никуда не денутся» . Я о том же.
Дородная женщина украинской проводницей в плацкартном вагоне неслась по коридору. Я поспешила отступить с ее пути и неожиданно прошла сквозь стену.
«Может быть, ты уже призрак? Поплохело с сердцем в каюте?» . Занятное зрелище: взламывают матросы дверь, а на кровати труп полураздетой бабенки.
«То-то все удивятся». Ну, уж нет — я сплю. Моя щека чувствует шершавость подушки, рука затекла от неудобного положения, даже слышу, как сердце бьется. Наверно что-то притянуло сюда мою сущность, пока тело беззаботно почивает. Отгоним беспокоящие мысли прочь и воспользуемся удачной возможностью: вперед на экскурсию по своей вотчине! Надо же осмотреть половина чего мне достанется при разводе?
«Нашлась претендентка! А кто супружеские обязанности не исполнил?» . По-моему, их я как раз выполнила с блеском. Супруг остался доволен, слова против не сказал.
Дворец не разочаровал невольную туристку. Он завораживал, повергал в исступление, вовлекал в собственное совершенство. Каждая зала существовала подобно миру, что самодостаточен. Я не удостоила посещением личные покои, по возможности стараясь использовать для прохода двери, ограничилась общими помещениями. Тогда как в служебных коридорах жизнь бурлила, роскошные пространства имперских залов пустовали, придавая дворцу сходство с музеем.
Идущие друг за другом залы четырех стихий сразили наповал. Огненно красное буйство переходило в нежно голубую воздушную хрупкость, которая сменялась царством зелени, в свою очередь плавно перетекая в океан синего спокойствия. Но, пройдя их, я все равно оказалась не готовой к ошеломляющему тронному залу, великолепие которого в прошлый раз так и не смогла оценить в силу невменяемого состояния. Архитектор, по чьей задумке зал превратили в своеобразную лестницу, вызывал преклонение.
Место дышало магией, жило ею, корыстно использовало ее мощь на собственные нужды. Пол уподобили глади озера со снующими в глубине мелкими и покрупней рыбешками. Я улеглась на живот, здраво рассудив, что пол здесь моют регулярно, а призрачному платью помяться не грозит. Магическая поверхность мягко оттолкнула руку, попытавшуюся пробраться внутрь. Любопытная золотая рыбка подплыла совсем близко, игриво махнула по прижатому к полу лбу полупрозрачным плавником и исчезла в синих глубинах, где черными тенями колыхались водоросли.
Я перекатилась на спину. Зал лестницей возносился к потолку, вместо которого был огромный цветной вираж, изображающий смену дня и ночи. Яркий дневной свет, проникая через кусочки разноцветных стекол, разбивался на пестрые блики, скользящие на поверхности стен, по которым золотыми лианами змеились причудливые растения, распускаясь и увядая прекрасными цветками. Они оплетали потолок замысловатым барельефом. Каждая гигантская ступень зала имела отдельный вход, кроме самой верхней. Там стоял казавшийся отсюда маленьким стульчиком Трон Империи.
Я, валяясь в позе выброшенной на берег медузы и наслаждаясь окружающим великолепием, лениво размышляла на тему: «Сколько же пролетов до него тащиться, вот бы оказаться сразу наверху!». Стеклянное солнце скачком приблизилось одновременно с троном, которого теперь касалась моя правая рука. Она, моментально уцепившись за резную ножку, привела тело в сидячее положение.
«Вот это сервис!» . Экспресс-лифт с магическим приводом.
Тело не остановилось на достигнутом и поднялось на ноги. Не сумев удержаться от соблазна, я по-хозяйски уселась в кресло с высокими подлокотниками. Голова пьяно закружилась, подавляя безотчетное желание сорваться с высоты, нырнуть вниз и всплеском разбить нерушимую гладь озера. Крепко сжатые веки отрезали меня от подавляющего совершенства, и синяя бездна неохотно отпустила. Я поспешно слезла с трона и, сбежав с трехступенчатого пьедестала, в панике высочила за дверь.
На выходе, наконец-то, обнаружилась охрана. Двое караульных недвижно стояли подобно каменным изваяниям.
«Совсем совесть потеряли — террористов на них нет! Заходи во дворец, бери что хочешь! И ни одна собака не почешется» . Вот-вот. На меня ни малейшего внимания. Мало ли, что призрак — бдительность, ребята, нужно всегда проявлять, а не спать стоя.
«Любопытно, что стало с теми, кто нес караул у императорской спальни в брачную ночь?» . Не сладко пришлось парням. Но кому сейчас легко?
Коридор привел в малый тронный зал, смотревшийся по сравнению со своим старшим братом весьма простенько. Для увеличения эффекта экскурсии нужно водить в обратном порядке. И магии поменьше, и золота с драгоценными камнями.
«Стройматериалы от большого зала остались, вот и решили — не пропадать же добру». Не остри. Нужно же где-то народ принимать. Если каждый раз в том ангаре собирать, умаешься до нижних этажей кричать. Большой тронный зал хорош для особых случаев с участием максимально большого количества подданных. В другое время можно обойтись чем-нибудь поменьше и поскромнее.
Тут-то меня и поджидал сюрприз: в конце зала, на своем законном месте восседал ни кто иной, как мой венценосный супруг собственной персоной. Облаченный во все черное, он застыл почти что в позе роденовского мыслителя, вперив сумрачный взгляд в пол. На месте упомянутых выше подданных я бежала бы, куда глаза глядят, и постаралась не попадаться ему на глаза, по меньшей мере, месяц, а для надежности можно и в два раза больше. Словно в подтверждение моих мыслей, тронный зал был, как никогда, малолюден. Честно говоря, там находились только Дэрриш, да и еще парочка неблагоразумных граждан.
Эти двое ожесточенно переругивались между собой, как ангел и бес над душой раскаявшегося грешника. Сравнение было весьма уместным. Одетые в одинаковые рясы диаметрально противоположных цветов, спорщики выглядели олицетворением светлого и темного начал.
Первый мужчина оказался мне знаком по свадебной церемонии. Степенную бородищу до пола в сочетании с глазами религиозного фанатика трудно позабыть. Вопиюще белоснежная ряса и благочестиво сложенные на груди руки дополняли образ идеального служителя церкви.
«Верховный священник Аксий», — шепнула позаимствованная память.
Другого я видела первый раз в жизни. Высокий сухопарый мужчина слегка за сорок. От бородатого оппонента его приятно отличало чисто выбритое до синевы лицо с правильными чертами. Темно-русые волосы, длиной до середины лопаток, едва припорошила седина. Глубоко посаженные черные глаза насмешливо сверкали из-под мохнатых бровей. Тонкие губы кривила едкая усмешечка, бесившая собеседника. Казалось, чтобы еще больше насолить противнику, он оделся даже не в угольно черный, а невыразительно темный. Длинная черная мантия делала его похожим на священника. Но его Сила, растекаясь вокруг и наполняя зал, не позволяла обмануться.
«Верховный маг империи Эст Сотворитель», — подтвердили воспоминания Рисы.
Приятно удивлена. Какие люди, и без охраны!
«Линяем! Удивительно, что еще не заметили». Успеется. Такой спектакль, да из первого ряда!
Я подошла чуть ближе, чтобы расслышать, о чем говорили первые люди Империи. За неимением стульев пришлось устроиться с сомнительными удобствами прямо на полу. Замечательно — звукоизоляции не наблюдалось.
Спорщики ни на секунду не прекращали грызню.
— Маги, — процедил сквозь зубы, как самую нецензурную брань, священник. — Ничего нельзя доверить. Все испоганите.
— Разумеется, — согласился маг с безоблачной улыбкой. — Куда нам своим скорбным умишком понять божий замысел! Скажем, догадаться оставить Донлон на поживу чуме.
— Он был полон скверны, — не растерялся с ответом служитель Единого.
Его собеседник резко посерьезнел.
— Да уж! Этого добра там действительно хватало.
Белобородый расплылся в довольной улыбке. Но маг не дал ей стать торжествующей, тихо продолжив:
Неосведомленный вампир смолчал.
— Моего Хозяина.
Этой ценной информацией я уже обладала.
— Самота?
— Да.
— А зачем ему живому склеп?
— Надо.
«Очень оживленный разговор!» . Да уж.
— Госпожа…, — вновь занудели за дверью.
— Да что ты ко мне привязался! — вышла из себя я. — Столько в округе доноров ходит, а ты ломишься в чужой склеп.
Наконец-то воцарилась тишина. Но ненадолго.
— Куда я пойду с отрубленной рукой? — горестно вопросил обнаглевший тип. — Крови-то на сращение нет.
— Постучи к смотрителю, может он тебя облагодетельствует? — я внесла рацпредложение.
— Постучишься туда, как же! На стенах ни толина без заговорных рун нет. Госпожа, пожалейте калеку, лишенного руки.
Жалобное хныканье вызвало новую вспышку раздражения.
— Сейчас вот выйду, и головы для полного комплекта лишу, — пригрозила я. — Чтобы зря не жаловался.
* * *
После высказанной угрозы за стенами склепа разом все стихло. В непоколебимом молчании прошло больше часа. В такой мирной тишине глаза начали устало закрываться, несмотря на неблагоприятные внешние факторы в виде зомби у двери и вампира за оной. Пришлось срочно изобразить руну Бодрости, презрев досадные последствия в виде мигрени. Сила восстановилась практически полностью, и требуемая загогулина далась мне почти без усилий.По-моему, наклон у руны был на градус больше чем необходимо. Эйфория затопила сознание. Я резво вскочила на ноги, решив воспользоваться возможностью размяться парочкой боевых приемчиков.
— Выметайся, — я дала команду зомби, чтобы последовать следом.
Он в недоумении остался на месте. Приказ потребовал некоторой доработки.
— На улицу, — и торопливо добавила. — Быстро!
Свежий воздух хлынул в помещение, выветривая вонь бальзамирующего масла и ударяя в опьяненную голову. В нетерпении я шагнула за порог.
— Валериус, — мой зовущий голос был столь же приторен, как запах, которым провонялся мертвяк.
Тот поторопился прийти на зов. Он не спешил нападать, давая мне возможность увидеть его во всей красе.
Не вампир — сплошное разочарование! Худенький, казавшийся просто тощим в черном камзоле, болтавшимся на узких плечах. Ножки, как карандаши в стакане, в сапогах с широкими голенищами. Не выше метра шестидесяти. Зачесанные назад русые волосы открывали оттопыренные уши, клыки надежно прятались за плотно сжатыми тонкими губами, выцветшие глаза навыкате пытались изобразить гипнотизирующий взгляд. Безуспешно. Он осторожно положил отрубленную руку на землю перед собой, не спуская с меня глаз. Правый обрубок беспомощно дергался в направлении недостающей части.
— Вовчик, забери у Валериуса руку. Нам сгодится, если уж ему она не дорога.
Зомби отправился выполнять отданный насмешливым голосом приказ. Его не удалось привести в исполнение по объективным причинам: Вовчик, перелетев через два надгробия, впечатался в третье, рядом с которым и свалился мешком с костями. Вампир нахально улыбнулся, продемонстрировав внушающие уважение клыки. Я покрепче перехватила рукоять обеими руками. Но кровопийца остался на месте, не делая никаких угрожающих движений.
Я тоже не спешила с нападением, выжидая. Давать противнику преимущество необдуманной атакой — это не то, чему меня учила аалона Валента. Избыток бодрости горячил кровь, но не настолько, чтобы безрассудно кинуться в бой.
— Позвольте предложить сделку, госпожа, — неудачно попытался изобразить умиротворяющий жест одной рукой вампир, нарушая настороженное молчание.
— Мне будет не хватать своей крови в венах, знаешь ли, — усмехнулась я. — Вряд ли ты способен предложить что-то, способное заменить ее потерю.
— Вечная жизнь?
Я расхохоталась ему в лицо:
— Поищи другую идиотку на такую вечность!
Взбодрившийся было вампир погрустнел. Но у него действительно имелось, как оказалось, то, что меня заинтересовало.
— А госпожа не любопытствует, как можно выбраться из города?
Пальцы сжали рукоять до боли в суставах. Это было практически единственное, что меня интересовало в данный момент.
— С чего ты взял, что меня это занимает? — я деревянно пожала плечами. — Может, я решила здесь поселиться — такое дивное тихое кладбище!
Преувеличенно бодрый голос даже мне резал фальшью слух, что говорить о чутком вампире. Клыкастая улыбка стала просто неприлично широкой.
— Не в том ли чудесном склепе? — ехидно поинтересовался он.
Я открыла рот, чтобы подтвердить собственное желание, и тут же захлопнула, сообразив, в каком качестве хочет меня туда поселить этот надоедливый тип.
Его глаза поймали мой угрюмый взгляд. И мир вокруг преобразился — из депрессивно черного трансформируясь в уютно желтый….
…Солнечный свет красит деревянную поверхность кухонных шкафчиков в цвет теплого липового меда. Бабуля, сидя за столом, целеустремленно разделывает селедку для моего любимого салата. Спина по-королевски выпрямлена, пальцы работают ножом, как скальпелем, с хирургической точностью отделяя мясо от костей. Голова, не склоняющаяся под тяжелым узлом седых волос, поворачивается ко мне.
— Аурелия, — строгий бабулин голос всегда теплеет, когда произносит мое имя. — Закатай мне рукава, солнышко. Как бы не запачкать.
Не успела я положить нож, которым чистила картошку, как в кухню вваливается разудалый зомби-сантехник.
— Госпоже потребна моя помощь? — звук проведения пенопластом по стеклу приятнее его скрипящего голоса.
Обнаглели в ЖЭКе! Уже мертвяков в сантехники не гнушаются брать. А чем прикажете с ним расплачиваться?! Вряд ли он возьмет традиционную пол-литру…
Окружающее стремительно выцветало, устало возвращая себе привычный окрас. Нет кухни — она осталась в моем мире, нет Бабули — она уже давно на кладбище, далеко не таком роскошном. И только мертвяк остался прежним
Глаза вампира перестали быть блеклыми — предвкушение крови залило их красным. Язык голодно мелькал между ощеренными зубами.
«Проголодался бедненький!» . Сейчас накормлю. Надеюсь, ему нравится острое.
— Иди же ко мне, девочка, — еще раз позвал он.
Иду, мальчик.
В шаге от нежити Неотразимая взвилась в воздух. Скупое, почти без замаха, рассчитанное до миллиметра движение отозвалось резкой болью кисти. Я выполнила обещанное. Лопоухая голова скатилась, как созревший кочан капусты. Туловище сырым тестом упало следом. Останки стремительно мумифицировались — время забирало отпущенное им в кредит. Обезглавленное тело не вызывало никаких чувств — их просто не осталось после ночи, проведенной в такой странной компании.
— Да ты, дружок, у нас совсем молоденький! — острие Неотразимой гадливо поддело ссохшуюся мумию, переворачивая ее на спину.
Десяточек едва стукнул. Согласно все тому же справочнику о посмертии, вампиры постарше рассыпаются на косточки, а после пары-тройки сотен лет нежизни — вообще прахом. А у этого еще и кожа сохранилась!
Зомби не подходил ко мне ближе, чем на три шага, словно чувствуя неприятие. Я задумчиво посмотрела сначала на него, затем на труп перед собой и попросила:
— Вовчик, убери здесь, пожалуйста.
Он трудолюбиво скатил в кучу разобранного на запчасти Валериуса, сгреб это в охапку и беспомощно уставился на меня.
— В склеп неси, — я злорадно улыбнулась, представив радость Самота, при следующем посещении последнего пристанища.
«Зачем пустовать такому замечательному постаменту» . Угу.
Мертвяк споро вернулся. В нетерпении переминаясь на месте, он обеспокоено посматривал на восток, где темно синий край небосвода собирался вылинять в светло серый.
— Пора?
Вовчик кивнул, клацнув челюстью.
— Иди уж, — свеликодушничала я. — Все равно больше ничем не поможешь. Буду теперь сама соображать, как выбраться из города…
Я не знала, что еще сказать. Благодарить его бесполезно — не оценит, просить молчать о нашей встрече бессмысленно — мертвые не могут врать (радовало одно — для того чтобы узнать от них правду, нужно задавать правильные вопросы).
— Прощай, — неслышно слетело с губ.
— Порт, — скрипнул зомби в ответ, и, не мудрствуя, потопал прямо к парадным воротам.
Неотразимая упряталась в ножны: руки устали держать тяжелый меч. Мой взгляд проследил неторопливый путь Вовчика к выходу с кладбища, прежде чем подняться вверх. Небо светлело на полутон с каждой минутой. Я посмотрела на запястье — руна выцветала синхронно с небосводом. Позаимствованная бодрость подходила к своему логическому завершению, привычно сменяясь усталостью и сдавливающей виски головной болью. Вскоре район оживет, просыпавшийся всегда прежде спальных. Закопошатся рабочие на складах, нагружая паромы к утреннему отбытию.
Порт.
Глава 15
Женщина не бросает мужчину, она просто возвращает его на место
Пристань, огороженная шестью Башнями Направления, была полна шумным, спешащим народом, что совсем не удивляло. Каждый день в этом порту отправляли и принимали паромы из пяти городов Империи (трех крупных и двух помельче). Для этого между столицей и аналогичными башнями, выстроенными более четырех веков назад, в пунктах назначения Мастера Стихийной натянули заклятья Направления, воздействующие на баржи-паромы. Если возникала потребность, скажем, сплавать в деревню Большие Бодуны, то уже приходилось воспользоваться более традиционными способами или приплатить тому же магу-погоднику за одноразовое заклятье.
Не очень далеко, где берег круто изгибался, виднелся причал для небольших элегантных судов. Такая близость к плебейскому порту обуславливалась Башнями. Штатный маг — это одно, а существенная экономия при использовании доступных ресурсов — совсем другое. Легкие, изящные шхуны покачивались на волнах, презрительно контрастируя с неповоротливой баржей, которая собиралась пуститься в путь. Поганки, плавающие почти возле берега, старались держаться поближе к аристократическим судам, подальше от имеющих полные карманы камешков босоногих мальчишек, которые те норовили запустить в птиц, соревнуясь между собой в точности. Стражник, берегший причал, из боязни порчи гнал наглецов от охраняемого объекта.
Деревянные мостки прогибались под вымотанными за напряженное трудовое утро носильщиками. Кровно заинтересованные в собственном имуществе торгаши пристально следили за погрузкой, нервно бегая вокруг рабочих, то и дело сталкиваясь с конкурентами. Чуть в стороне подрабатывал телекинезом совсем еще молоденький маг, точными движениями ставя ящики на указанные заказчиком места.
— Осторожно, фарфор!!! — оглушительно взвизгивал клиент каждый раз, когда груз касался палубы.
Если бы это я занималась погрузочными работами, уже при первом нервирующем окрике над ухом коробка со всего размаха шмякнулась бы на палубу. А юный маг только едва заметно вздрагивал и профессионально брался за следующий ящик, что свидетельствовало о его, несомненно, богатом опыте на данном поприще.
У меня создалось впечатление, что все присутствующие играли в игру «перекричи соседа». Вода, видя тщету внести свою лепту во всеобщий галдеж, лениво плескалась о грязный берег. Сине-зеленое колыхающееся пространство с розовыми отсветами заспанного солнца простиралось до самого горизонта, за который мне предстояло отправиться.
В плане моего бегства, накиданном в черновом варианте, последним пунктом стояло посещение Ордена. Разумеется, я не собиралась подъехать прямо к воротам и громко постучаться в оные, сообщая о своем прибытии. Но увидеться с Ранелью и Лэнар и найти Путь в свой мир, стоило попытаться. Возможно, Врата совсем недалеко — ведь нашли же меня рядом с замком! Бесспорно, идее далеко до гениальности, в том направлении отправят погоню прежде всего, но достойной альтернативы пока не представлялось.
Что ж, не удалось выбраться посуху, стоит рискнуть по воде. Так даже лучше — можно запутать следы, а затем потихоньку двинуться в Конхол.
Представители имперской стражи, закончив обязательную проверку баржи, откровенно зевали в три глотки после бессонной ночи.
Четвертый, почесывая древком короткого копья оттопыривающий кирасу пивной живот, вразвалочку шел им навстречу.
— Куда Чтеца дели, доходяги?
— Продали, а деньги пропили, — вяло отшутился один из троицы. — Нашли кого из Гильдии прислать! Укачало болезного, только на борт ступил. Другого лишь к полудню обещали.
Новопришедший понятливо закивал головой.
— Слышал, запарка у них вроде, людей не хватает. Подмастерьев и тех на улицы выгнали. Таинственности, как обычно, напустили. Кого ловят — непонятно…
Одна из Башен едва ощутимо завибрировала от активированного заклинания, помешав подслушиванию столь интересной беседы. Наступил тщательно выжидаемый момент. Я рысью бросилась к отчаливающему судну, размахиваемыми руками сметая попавшиеся на пути грузы, и громко завопила:
— Подождите!
Матросы, убирающие сходни, приостановились.
— Парень, ты чего? — усмехнулся тот, что постарше. — Все уже давно на борту. Общих мест нет, остались одиночные каюты, а они тебе не по карману.
— Ребята, пожалейте. Вчера пошел прощаться к невесте, вот и подзадержался…
Мужики понимающе улыбнулись.
— Чуть совсем не проспал. Да, спасибо ее папаше, разбудили…, — матросы заржали уже в голос. — Край как надо уехать! Я готов серьезно раскошелиться лишь бы мой, не попусти Единый, будущий тестюшка меня не достал. Рано мне еще жениться.
Хвала и честь мужской солидарности, я получила свой пропуск на паром:
— Ладно, жених, давай шустрее на борт, а то капитан нам сейчас устроит разнос по твоей милости, — я ласточкой взлетела на корабль и облегченно вздохнула, когда, наконец, между мной и берегом образовалась широкая полоса водной глади.
— Значится так, — начал старший. — Три талена за каюту. Деньги вперед. Харчи оплачиваются особо. Все понятно? — получив в ответ мой утвердительный кивок и запрошенные талены, он указал на второго матроса. — Мил тебя проводит.
Я двинулась вслед за провожатым. Палубой, свободной от груза и уставленной низенькими лавками, целиком и полностью завладели более предусмотрительные пассажиры с пожитками. Повсюду стояли тюки с вещами, клетки с разоряющейся птицей, имелась даже парочка коров. Плавучий сумасшедший дом. Народ устраивался, как умел, и мы еле пробрались к входу в нижний отсек.
Матрос не оправдывал своего имени — угрюмый парень с хмурым взглядом исподлобья, Мил оказался не разговорчивым малым. Вся информация, которую мне из него удалось вытянуть, что в пункте назначения мы будем приблизительно к вечеру, а если не повезет, то к ночи. Название порта, куда направлялась баржа, так и не прозвучало, как я ни старалась. Напрямую как-то постеснялась спрашивать.
Прохладная влажность не смогла пробраться в трюм. Сухое тепло, запах древесины и магические светляки приятно удивили. В тесный коридорчик вели двери пяти кают. Пробормотав невнятной скороговоркой слова благодарности, я захлопнула дверь, скрывшую за собой безучастную физиономию парня, задвинула тяжелую задвижку и с облегченным вздохом обернулась. Мебель в помещении размером три на два шага предусмотрительно прибили к полу. Крохотный иллюминатор под потолком пропускал достаточно света, чтобы не требовалось магическое вмешательство. Крюкам, вбитым в стену, я передоверила свое обмундирование, включая ножны с мечом. Разула усталые ноги, ослабила тугие бинты и ничком свалилась на лежанку. В нос лез запах слежавшегося белья, глаза, бессмысленно уставившись на поникшие сапоги, дожидались сна. Тот не торопился с приходом.
В голове крутилась только одна мысль: «Неужели я смогла это сделать?». Напряжение ушло, остались какая-то странная пустота и нечеловеческая усталость. Столько всего произошло за последнее время! Я успела выйти замуж, сбежать от супруга, раскланявшись с его охраной, не забыв прихватить некоторые фамильные драгоценности, сбагрить краденное, обзавестись (в который раз!) новой внешностью, познакомиться с симпатичным зомби, угрохать обнаглевшего вампира и отправиться в плавание, пусть не очень дальнее. Было от чего умориться. Сознание, в удивлении от переделанных дел, провалилось в глубокий сон.
* * *
Провалилась я не абы куда, а обратно в еще не забывшийся дворец. На том памятном перекрестье коридоров, куда меня забросило, мы проторчали с Айдой, пережидая пока нас минует разговорчивая троица. Я с беспокойством осмотрела себя и удивленно присвистнула. Пышное свадебное платье смотрелось очень уж неуместно в коридорах для слуг. Руки, в подозрении взметнувшись к голове, обнаружили там вместо коротко стриженного затылка кучу трудно расплетаемых косичек и ошеломленно застыли.Служебные помещения гудели как растревоженный улей. Множество людей носились по катакомбам коридоров туда и обратно, с самыми мрачными выражениями на лицах, отказывая мне во внимании. Так как трудно не заметить особу в роскошной до вульгарности одежде, оставалось выдвинуть предположение о собственной невидимости.
«Кто-то умер не иначе». Во всяком случае, очень на это похоже. Хотя, скорее всего, всех расшевелило мое таинственное исчезновение.
«Уровень безопасности повышать нужно, товарищи, тогда и строптивые жены никуда не денутся» . Я о том же.
Дородная женщина украинской проводницей в плацкартном вагоне неслась по коридору. Я поспешила отступить с ее пути и неожиданно прошла сквозь стену.
«Может быть, ты уже призрак? Поплохело с сердцем в каюте?» . Занятное зрелище: взламывают матросы дверь, а на кровати труп полураздетой бабенки.
«То-то все удивятся». Ну, уж нет — я сплю. Моя щека чувствует шершавость подушки, рука затекла от неудобного положения, даже слышу, как сердце бьется. Наверно что-то притянуло сюда мою сущность, пока тело беззаботно почивает. Отгоним беспокоящие мысли прочь и воспользуемся удачной возможностью: вперед на экскурсию по своей вотчине! Надо же осмотреть половина чего мне достанется при разводе?
«Нашлась претендентка! А кто супружеские обязанности не исполнил?» . По-моему, их я как раз выполнила с блеском. Супруг остался доволен, слова против не сказал.
Дворец не разочаровал невольную туристку. Он завораживал, повергал в исступление, вовлекал в собственное совершенство. Каждая зала существовала подобно миру, что самодостаточен. Я не удостоила посещением личные покои, по возможности стараясь использовать для прохода двери, ограничилась общими помещениями. Тогда как в служебных коридорах жизнь бурлила, роскошные пространства имперских залов пустовали, придавая дворцу сходство с музеем.
Идущие друг за другом залы четырех стихий сразили наповал. Огненно красное буйство переходило в нежно голубую воздушную хрупкость, которая сменялась царством зелени, в свою очередь плавно перетекая в океан синего спокойствия. Но, пройдя их, я все равно оказалась не готовой к ошеломляющему тронному залу, великолепие которого в прошлый раз так и не смогла оценить в силу невменяемого состояния. Архитектор, по чьей задумке зал превратили в своеобразную лестницу, вызывал преклонение.
Место дышало магией, жило ею, корыстно использовало ее мощь на собственные нужды. Пол уподобили глади озера со снующими в глубине мелкими и покрупней рыбешками. Я улеглась на живот, здраво рассудив, что пол здесь моют регулярно, а призрачному платью помяться не грозит. Магическая поверхность мягко оттолкнула руку, попытавшуюся пробраться внутрь. Любопытная золотая рыбка подплыла совсем близко, игриво махнула по прижатому к полу лбу полупрозрачным плавником и исчезла в синих глубинах, где черными тенями колыхались водоросли.
Я перекатилась на спину. Зал лестницей возносился к потолку, вместо которого был огромный цветной вираж, изображающий смену дня и ночи. Яркий дневной свет, проникая через кусочки разноцветных стекол, разбивался на пестрые блики, скользящие на поверхности стен, по которым золотыми лианами змеились причудливые растения, распускаясь и увядая прекрасными цветками. Они оплетали потолок замысловатым барельефом. Каждая гигантская ступень зала имела отдельный вход, кроме самой верхней. Там стоял казавшийся отсюда маленьким стульчиком Трон Империи.
Я, валяясь в позе выброшенной на берег медузы и наслаждаясь окружающим великолепием, лениво размышляла на тему: «Сколько же пролетов до него тащиться, вот бы оказаться сразу наверху!». Стеклянное солнце скачком приблизилось одновременно с троном, которого теперь касалась моя правая рука. Она, моментально уцепившись за резную ножку, привела тело в сидячее положение.
«Вот это сервис!» . Экспресс-лифт с магическим приводом.
Тело не остановилось на достигнутом и поднялось на ноги. Не сумев удержаться от соблазна, я по-хозяйски уселась в кресло с высокими подлокотниками. Голова пьяно закружилась, подавляя безотчетное желание сорваться с высоты, нырнуть вниз и всплеском разбить нерушимую гладь озера. Крепко сжатые веки отрезали меня от подавляющего совершенства, и синяя бездна неохотно отпустила. Я поспешно слезла с трона и, сбежав с трехступенчатого пьедестала, в панике высочила за дверь.
На выходе, наконец-то, обнаружилась охрана. Двое караульных недвижно стояли подобно каменным изваяниям.
«Совсем совесть потеряли — террористов на них нет! Заходи во дворец, бери что хочешь! И ни одна собака не почешется» . Вот-вот. На меня ни малейшего внимания. Мало ли, что призрак — бдительность, ребята, нужно всегда проявлять, а не спать стоя.
«Любопытно, что стало с теми, кто нес караул у императорской спальни в брачную ночь?» . Не сладко пришлось парням. Но кому сейчас легко?
Коридор привел в малый тронный зал, смотревшийся по сравнению со своим старшим братом весьма простенько. Для увеличения эффекта экскурсии нужно водить в обратном порядке. И магии поменьше, и золота с драгоценными камнями.
«Стройматериалы от большого зала остались, вот и решили — не пропадать же добру». Не остри. Нужно же где-то народ принимать. Если каждый раз в том ангаре собирать, умаешься до нижних этажей кричать. Большой тронный зал хорош для особых случаев с участием максимально большого количества подданных. В другое время можно обойтись чем-нибудь поменьше и поскромнее.
Тут-то меня и поджидал сюрприз: в конце зала, на своем законном месте восседал ни кто иной, как мой венценосный супруг собственной персоной. Облаченный во все черное, он застыл почти что в позе роденовского мыслителя, вперив сумрачный взгляд в пол. На месте упомянутых выше подданных я бежала бы, куда глаза глядят, и постаралась не попадаться ему на глаза, по меньшей мере, месяц, а для надежности можно и в два раза больше. Словно в подтверждение моих мыслей, тронный зал был, как никогда, малолюден. Честно говоря, там находились только Дэрриш, да и еще парочка неблагоразумных граждан.
Эти двое ожесточенно переругивались между собой, как ангел и бес над душой раскаявшегося грешника. Сравнение было весьма уместным. Одетые в одинаковые рясы диаметрально противоположных цветов, спорщики выглядели олицетворением светлого и темного начал.
Первый мужчина оказался мне знаком по свадебной церемонии. Степенную бородищу до пола в сочетании с глазами религиозного фанатика трудно позабыть. Вопиюще белоснежная ряса и благочестиво сложенные на груди руки дополняли образ идеального служителя церкви.
«Верховный священник Аксий», — шепнула позаимствованная память.
Другого я видела первый раз в жизни. Высокий сухопарый мужчина слегка за сорок. От бородатого оппонента его приятно отличало чисто выбритое до синевы лицо с правильными чертами. Темно-русые волосы, длиной до середины лопаток, едва припорошила седина. Глубоко посаженные черные глаза насмешливо сверкали из-под мохнатых бровей. Тонкие губы кривила едкая усмешечка, бесившая собеседника. Казалось, чтобы еще больше насолить противнику, он оделся даже не в угольно черный, а невыразительно темный. Длинная черная мантия делала его похожим на священника. Но его Сила, растекаясь вокруг и наполняя зал, не позволяла обмануться.
«Верховный маг империи Эст Сотворитель», — подтвердили воспоминания Рисы.
Приятно удивлена. Какие люди, и без охраны!
«Линяем! Удивительно, что еще не заметили». Успеется. Такой спектакль, да из первого ряда!
Я подошла чуть ближе, чтобы расслышать, о чем говорили первые люди Империи. За неимением стульев пришлось устроиться с сомнительными удобствами прямо на полу. Замечательно — звукоизоляции не наблюдалось.
Спорщики ни на секунду не прекращали грызню.
— Маги, — процедил сквозь зубы, как самую нецензурную брань, священник. — Ничего нельзя доверить. Все испоганите.
— Разумеется, — согласился маг с безоблачной улыбкой. — Куда нам своим скорбным умишком понять божий замысел! Скажем, догадаться оставить Донлон на поживу чуме.
— Он был полон скверны, — не растерялся с ответом служитель Единого.
Его собеседник резко посерьезнел.
— Да уж! Этого добра там действительно хватало.
Белобородый расплылся в довольной улыбке. Но маг не дал ей стать торжествующей, тихо продолжив: