Страница:
Воспользовавшись передышкой, он повалился на землю, обнажив, правда, на всякий случай свою саблю. Кот, как и прежде, не слезал с его плеча.
Так прошло довольно много времени. Люди и птицы молча смотрели друг на друга. Над ними было все то же холодное, мрачное небо, вокруг — все те же мрачные горы. И тут Коруму пришло в голову, что если рука Кулла спасла их от неминуемой опасности, то глаз Ринна может оказаться в такой ситуации еще более полезным. Правда, ему не очень хотелось снимать повязку и использовать волшебную силу глаза — его способность заглядывать в небытие, откуда Корум иногда мог призывать на помощь странных и ужасных союзников — тени воинов, погибших в битвах, которыми он когда-то командовал. И особенно ему не хотелось вызывать тех, последних, что попали под власть руки, и глаза, — подданных королевы Оурес, последних воинов из племени вадагов. Однако сделать что-то было совершенно необходимо. Эти милые черные птички явно не собирались улетать. Угроза была слишком велика. Если птицы решатся напасть все разом, им не устоять. Даже если рука Кулла успеет уничтожить нескольких тварей, она не сумеет защитить ни Ралину, ни Джери. Неохотно поднес он руку к повязке и сдвинул ее в сторону.
Ужасный, чужой глаз давно мертвого бога Ринна уставился в мир, еще более страшный, чем тот, в котором они сейчас находились.
И опять Корум увидел мрачную пещеру, в которой бессмысленно перемещались смутные тени. А позади них толпились существа, которых ему и вовсе не хотелось видеть. Их мертвые глаза тупо таращились на него, на лицах была написана безысходная тоска и отчаяние. Тела их были сплошь покрыты ранами, но раны эти уже не кровоточили, ведь то были лишь тени, заключенные в Лимбе, — не живые и не мертвые. С ними были и их странные верховые животные — уродливые создания, толстые, покрытые чешуей, с раздвоенными копытами и с ветвистыми рогами. Это были последние вадаги, остатки некогда могущественной расы, населявшей с незапамятных времен территорию Огненных земель, которую Ариох некогда создал на месте цветущей страны для собственного развлечения. На этих вадагах были красные одежды, закрывавшие их с головы до ног; на головы были натянуты красные же капюшоны. Вооружение их составляли длинные копья с зазубренными наконечниками.
Не в силах вынести этого ужасного зрелища, Корум хотел было закрыть глаз повязкой, но рука Кулла помимо его воли протянулась вперед, прямо в страшную пещеру и сделала повелительный жест мертвым вадагам. И те медленно влезли на своих рогатых животных и медленно выехали из жуткой пещеры в преддверии ада. Мрачная компания трупов — символ самой смерти — стояла теперь рядом с Корумом на каменистом горном склоне. Черные птицы, едва мертвецы появились в этом мире, взмыли в воздух, отчаянно хлопая крыльями.
Ралина с ужасом наблюдала за происходящим.
— Великие Древние Боги! — воскликнула она. — Что все это означает, Корум?
— Это наши помощники, — ответил Корум и скомандовал мертвым воинам:
— Бей!
Копья с зазубренными наконечниками, поднятые затянутыми в красное мертвыми руками, были одновременно брошены в разлетавшихся птиц. И каждое копье нашло свою жертву. Раздался отчаянный клекот, полетели черный пух и перья, и на камни стали падать мертвые птицы.
Ралина, широко раскрыв глаза, смотрела, как мертвые воины, словно живые, слезли с седел и отправились собирать убитых птиц. Корум уже знал, что им надо: им нужна в этом мире добыча, новые жертвы, которые заменили бы их, мертвых, в том мире. При этом души погибших воинов, видимо, обретали наконец освобождение и столь желанный вечный покой. Корум искренне надеялся, что так оно и есть.
Ехавший впереди вадаг подобрал двух мертвых птиц и перекинул их через седло. Затем повернул к Коруму изуродованное ударом меча лицо и взглянул на него невидящими глазами.
— Твой приказ выполнен, повелитель, — прозвучал его безжизненный голос.
— Тогда вы можете вернуться, — хрипло ответил Корум.
— Прежде чем мы уйдем, я должен передать тебе послание, повелитель.
— Послание? От кого?
— От Того, Кто Ближе к Тебе, Чем Ты Думаешь, — ответил мертвый тем же монотонным голосом. — Он велел передать, что вам следует искать Озеро Тысяч Голосов. Если у вас хватит мужества переплыть это озеро, вы можете надеяться на помощь.
— Озеро Тысяч Голосов? А где оно находится? И кто велел тебе передать мне это?
— Озеро Тысяч Голосов лежит вон за тем горным хребтом. Теперь я ухожу, повелитель. Мы благодарны тебе за добычу.
У Корума больше не было сил смотреть на мертвого вадага. Он отвернулся и закрыл повязкой глаз Ринна. Когда он вновь повернулся, вадага уже не было. Исчезли и все черные птицы, кроме одной — той, что погибла от руки Кулла.
Лицо Ралины было совершенно белым.
— Эти твои союзники ничем не лучше исчадий Хаоса. Это гнусно, Корум, гнусно! Так безжалостно использовать этих несчастных!..
Джери, который в продолжение всей этой сцены так и оставался лежать в удобной позе, поднялся на ноги.
— Ралина, это Хаос вынуждает нас прибегать к подобным вещам, — сказал он. — Именно Хаос заставляет нас все время с кем-то воевать. Хаос всегда несет с собой жестокость; он ожесточает даже тех, кто ему не служит. И с этим придется смириться…
Ралина опустила глаза.
— Что ж, тогда давайте искать это озеро, — произнесла она тихо. — Как там оно называется?
— Довольно странно, — ответил Корум, еще раз оглянувшись на мертвую черную птицу. — Озеро Тысяч Голосов.
И они возобновили свой трудный путь к вершине горного хребта. Теперь, когда нападения птиц можно было не опасаться, они часто останавливались на отдых. Уже начинали давать себя знать голод и жажда, а никаких запасов с собой у них не было.
В конце концов они добрались до вершины хребта, перевалили через него и начали спуск. Здесь им все чаше стали попадаться зеленые лужайки; чем ниже они спускались, тем гуще становилась трава. А вдали, за зеленью лугов, уже виднелась синяя гладь озера, спокойного и весьма живописного. Путникам с трудом верилось, что столь прекрасное озеро может существовать в царстве Хаоса.
— Какая прелесть! — воскликнула Ралина. — Там наверняка можно будет найти какую-нибудь дичь. И утолить наконец жажду…
— Наверное, — ответил Корум, которого по-прежнему донимали всяческие подозрения.
Тут Джери напомнил им:
— По-моему, этот мертвый вадаг говорил, что нам потребуется все наше мужество, чтобы пересечь это озеро. Интересно знать, что он имел в виду? Чем оно может нам угрожать?
Когда они наконец закончили спуск, у них уже почти не оставалось сил. Корум и его спутники сели на траву, решив немного передохнуть у небольшого ручейка, который брал начало из чистого, прозрачного ключа неподалеку, так что им даже не пришлось идти к озеру, чтобы напиться. Джери что-то тихо сказал своему коту, и тот сразу стремительно взмыл в воздух, расправил крылья и вскоре пропал из виду.
— Куда ты его послал, Джери? — спросил Корум.
— На охоту, — ответил тот и подмигнул.
И действительно, через некоторое время кот вернулся, держа в когтях кролика, едва ли не такой же величины, как он сам. Он положил добычу у ног Джери и снова улетел. Подкрепившись, они улеглись спать, по очереди сменяя друг друга у костра и охраняя сон других.
Отдохнув, они продолжили свой путь. Когда до озера оставалось шагов триста, Корум остановился, прислушиваясь.
— Слышите? — спросил он.
— Я ничего не слышу, — ответила Ралина.
Джери кивнул в ответ:
— Да-да. Голоса. Как будто шумит большая толпа.
— Вот именно, голоса. Я их ясно слышу, — сказал Корум.
Остаток пути до озера они прошли быстро, несмотря на болотистую, пружинящую под ногами почву. Шум голосов усиливался, становился все громче, пока не стал совершенно непереносимым. Им пришлось даже зажать уши ладонями. И тут их объял ужас: теперь они поняли, почему им потребуется все их мужество, чтобы переправиться через Озеро Тысяч Голосов.
Из вод озера, такого спокойного и мирного, непрерывным потоком лились мольбы, жалобы, проклятья, крики боли и ужаса, вопли, плач, смех… У Корума было такое ощущение, что в этом озере утонули миллионы людей, а их голоса все продолжают звучать, хотя тела давно уже сгнили и растворились в воде.
Зажимая уши, Корум озирался по сторонам, пытаясь определить, нельзя ли как-нибудь обойти проклятое озеро. Нет, это было явно невозможно: со всех сторон к воде подступали непроходимые болота.
Он заставил себя приблизиться к самому берегу, и голоса — мужские, женские, детские — зазвучали еще громче. Так могли кричать только люди, попавшие в ад, в самое пекло…
— Пожалуйста…
— Не надо, не надо, не надо!..
— Это невозможно…
— Какие страдания!..
— Здесь нет покоя…
— За что?!
— Это была ложь! Меня обманули!
— И меня обманули…
— А-а-а-а-а!
— Помоги, помоги же, умоляю!..
— Помоги мне!
— Мне!
— Нет, мне!
— Это же невозможно больше выносить!..
— Ха!
— Помоги!
— Пощадите!
— Спаси ее, спаси, спаси…
— Как я страдаю!..
— Ха-ха-ха-ха-ха!
— Это было так прекрасно… Кругом сплошные огоньки…
— Звери, звери, звери, звери…
— Ребенок… Это же ребенок!..
— Все утро он плакал… А потом в меня что-то попало, что-то летящее…
— Соуэт! Тэбель!
— Забытый и покинутый в Рендане, поэму я сложил, стихи страданий…
— Покой…
У берега, словно ожидая их, стояла привязанная лодка.
Внезапно Коруму пришла мысль: а сумеют ли они сохранить разум, переправляясь через Озеро Тысяч Голосов?
— О боги!..
— Нельзя ли…
— Если я…
— Можно мне…
— Любовь, любовь, любовь…
— Столь слабая сила старалась согнуть столь сильных…
— Перестаньте! Прекратите! — закричала вдруг Ралина.
Но голоса не замолкали. Корум и Джери молча навалились на весла.
— Хочу, хочу, хочу…
— Лежи, свернувшись, и внимай моим проклятьям…
— Однажды… однажды… однажды…
— Помоги нам!
— Освободи нас!
— Дай нам покой! Покой!..
— Открой, не прибегая…
— Холодно…
— Холодно…
— Холодно…
— Мы ничем не можем вам помочь! — почти простонал Корум. — Мы не в состоянии ничего для вас сделать!
Ралина всхлипнула и вдруг разрыдалась.
И только Джери-а-Конел, сжав зубы и уставившись в одну точку, молча продолжал грести, гоня лодку все дальше вперед.
— О-о-о, спасите нас!..
— Спасите меня!
— Ребенка, ребенка!..
— Вор, мор, сор, хор, мор, сор, вор, хор, сор, хор, мор, вор…
— Замолчите! Мы ничем не можем помочь!!
— Корум! Корум! Пусть они замолчат! Заставь их замолчать!!! Неужели нет никакого заклинания, чтобы заставить их замолчать?!
— Нет.
— А-а-а-а-ах!
— Орум, форум, морум, торум, орум, форум, торум…
— Ха-ха-ха-ха-ха!..
— Никто, нигде, никогда, ничто, никогда… ненужные несчастья… для чего? для кого?
— Шепни тихонько… тихонько…
— Нет-нет-нет-нет-нет…
Корум вдруг бросил весло и ударил себя ладонью по затылку, словно стараясь выбить из головы эти ужасные звуки. Ралина сползла на дно лодки; ее рыдания были неразличимы в этом жутком хоре.
— Перестаньте!
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
— Перестаньте!
— Перестаньте!
— Перестаньте!
По лицу Джери текли слезы, но он продолжал грести, ни разу не сбившись с темпа и не меняя ритма движений. Только кот, казалось, ни на что не обращал внимания. Он сидел на банке между Джери Корумом и тщательно вылизывал лапки. Для кота вода в озере была просто водой, которой следовало любыми средствами избегать. Он лишь пару раз нервно глянул за борт и словно забыл и об озере, и о воде.
— Спаси нас, спаси…
А потом на фоне других голосов вдруг возник еще один — более мощный, глубокий, приятный и какой-то теплый. Голос этот произнес:
— А почему бы и вам не присоединиться к остальным? Тогда вы навсегда позабудете все тревоги и печали. Вам только надо остановиться и перешагнуть через борт… Прямо в воду — и вы воссоединитесь с остальными… Забудьте же вашу гордыню, шагайте, присоединяйтесь к остальным!
— Нет! Не слушайте его! Слушайте меня!!!
— Слушай нас!
— Нет, меня!
— Не слушайте их. Они на самом деле по-настоящему счастливы. Просто ваше появление смутило их. Вы нарушили их покой. Они действительно хотят, чтобы вы к ним присоединились… Присоединились… Присоединились…
— Нет! Нет!! Нет!!!
— Нет! — вскричал Корум. Он выдернул весло из уключины и принялся бить им по воде:
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
— Корум, — впервые за все это время обратился к нему Джери. Он держался за борт, так как лодка начала угрожающе раскачиваться. Ралина с ужасом глядела на Корума.
— Корум! — теперь уже закричал Джери. — Этим ты ничего не добьешься! Только хуже сделаешь! Ты нас всех погубишь! Смотри, лодка вот-вот опрокинется!
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
Держась одной рукой за борт, Джери дотянулся другой до Корума и стал дергать его за алый плащ.
— Корум! Остановись!!!
Корум внезапно сел и посмотрел на Джери так, словно тот был его злейшим врагом. Потом выражение его лица несколько смягчилось, он сунул весло обратно в уключину и вновь принялся яростно грести.
Впереди уже виднелся противоположный берег озера.
— Нам бы только добраться до берега, — сказал Джери. — Тогда никакие голоса нам не страшны. Держись, осталось совсем немного!
— Да, — ответил Корум. — Совсем немного…
И он еще сильнее налег на весла, избегая смотреть в измученное лицо Ралины.
— Спящие змеи и старые совы, голодные ястребы в небе высоком, вот все, что осталось от памяти детства, от памяти светлой о Чаратату…
— Присоединяйтесь к ним, и вы разделите с ними все их прекрасные воспоминания. Присоединяйтесь к ним, принц Корум, леди Ралина и ты, Джери! Присоединяйтесь! Присоединяйтесь. Присоединяйтесь…
— Кто ты? — спросил Корум. — Это ты их всех уговорил присоединиться?
— Я — Голос Озера Тысяч Голосов. Я — дух этого озера. И я предлагаю вам покой и единение со всеми родственными вам душами. Не слушайте недовольных, их немного. Такие всегда недовольны, где бы они ни оказались…
— Нет, нет, нет…
Корум и Джери вновь налегли на весла и продолжали грести, пока днище лодки вдруг не заскрежетало по прибрежному песку. По воде озера внезапно прошло какое-то движение, и над ним возник огромный водяной смерч. От него исходил страшный рев и свист.
— НЕТ! ТАК ПРОСТО ВЫ ОТ МЕНЯ НЕ УЙДЕТЕ! ВЫ — МОИ! НИКТО ЕЩЕ НЕ УХОДИЛ ИЗ ВОД ОЗЕРА ТЫСЯЧ ГОЛОСОВ!
Смерч изменил очертания, и в его центре вдруг возникло искаженное яростью лицо. Лицо духа озера. Вот из воды поднялись его руки, потянулись к ним, ближе, ближе, ближе…
— ВЫ — МОИ! ВЫ БУДЕТЕ ПЕТЬ ВМЕСТЕ С ОСТАЛЬНЫМИ! ВЫ ВОЛЬЕТЕСЬ В МОЙ ХОР!
Путешественники поспешно выбрались из лодки и устремились на берег. А дух озера, все увеличиваясь в размерах, пытался дотянуться до них, и голос его гремел все громче и громче:
— ВЫ ПРИНАДЛЕЖИТЕ МНЕ! ВЫ — МОИ! Я НЕ ОТПУЩУ ВАС!
А тысячи других, гораздо более слабых голосов продолжали твердить свое:
— Бегите! Скорее бегите! Никогда не возвращайтесь сюда! Бегите!
— ЗАМОЛЧИТЕ! ПРЕДАТЕЛИ! ИЗМЕННИКИ!
И голоса вдруг замолчали. Наступила полная тишина. И среди этой звенящей тишины вновь раздался голос духа озера:
— ЧТО ВЫ НАДЕЛАЛИ! ВЫ ЗАСТАВИЛИ МЕНЯ РАЗОГНАТЬ МОЙ ПРЕКРАСНЫЙ ХОР! МОИ ГОЛОСА УМОЛКЛИ! МОИ ГОЛОСА! ТЕПЕРЬ МНЕ НАДО НАЧИНАТЬ ВСЕ ЗАНОВО! ВЫ ВЫНУДИЛИ МЕНЯ ЗАСТАВИТЬ ИХ ЗАМОЛЧАТЬ! ВЕРНИТЕСЬ! ВЕРНИТЕСЬ ЖЕ!
Чем быстрее они удалялись от берега, тем выше поднимался водяной смерч с искаженным яростью лицом внутри, тем длиннее вытягивались руки духа, стремясь достать их…
Но внезапно с ужасным вскриком дух озера, не в силах более сохранять столь огромные размеры и форму, рухнул в воду. Они видели, как он упал, как судорожно бился, махал руками… потом растворился в воде и пропал, словно его и не было… Поверхность озера вновь стала тихой и спокойной, какой они увидели ее в первый раз.
И голосов больше не было слышно. Души людей наконец успокоились… Совершенно случайно Корум и его спутники вынудили духа озера приказать своим пленникам замолчать. И это, по всей видимости, разрушило волшебные чары, во власти которых они пребывали…
Корум перевел дыхание и опустился в траву.
— Все, — сказал он. — Теперь эти несчастные наконец обрели покой.
И он улыбнулся, глядя на выражение ужаса на мордочке кота. Только сейчас он понял, какое ужасное потрясение испытало бедное животное.
Немного передохнув, они отправились дальше. И с вершины ближайшего холма перед ними открылось то, что ожидало их дальше.
Сплошная пустыня какого-то странного коричневатого цвета. Через нее, извиваясь, текла река. Казалось, однако, что в реке течет не вода, а какая-то белая жидкость, напоминающая по виду молоко. Река была довольно широкой, а течение в ней — медленным и ленивым.
— Конца-краю всему этому не видно, — вздохнул Корум.
— Смотрите, всадник! — воскликнула вдруг Ралина.
На вершине следующего холма действительно появился всадник. Он сидел, сгорбившись в седле, и явно не замечал их. Тем не менее Корум обнажил меч, и остальные последовали его примеру. Конь нес всадника им навстречу. Ступал он медленно и устало, словно был в пути уже много дней.
Всадник выглядел очень худым и изможденным. На нем была потертая, заплатанная одежда из кожи. Он ничего не замечал вокруг — он просто спал прямо в седле. Левой рукой он держал поводья, а с запястья правой свисал на темляке длинный, тяжелый меч. Его исхудалое лицо было словно выдублено ветром и солнцем, так что определить его возраст было совершенно невозможно. На лице выделялся огромный крючковатый нос в обрамлении нечесаных усов и бороды. Волосы тоже висели неопрятными космами. Похоже, он был очень беден, но к луке его седла была приторочена корона, явно из золота, украшенная драгоценными камнями. Корона, как и сам всадник, была покрыта толстым слоем дорожной пыли.
— Он что, вор, что ли? — удивленно спросила Ралина. — Он, наверное, украл эту корону и теперь пытается скрыться от ее настоящего владельца…
Конь, приблизившись к ним, остановился. На Корума смотрели его большие усталые глаза. Затем он склонил шею и стал неспешно щипать траву под ногами.
Тут всадник пробудился. Потянувшись, он протер глаза и, не произнося ни слова, уставился на Корума и его спутников. Потом, что-то пробормотав, он равнодушно отвернулся.
— Привет вам, — произнес Корум.
Изможденный человек зажмурил глаза, затем вновь раскрыл их и еще раз посмотрел на Корума. Потом достал откуда-то из-за спины флягу, открыл ее и, запрокинув голову, стал пить. Напившись, он вновь закупорил флягу и убрал ее обратно за спину.
— Привет вам, — повторил Корум.
Всадник кивнул в ответ.
— Ага, — только и произнес он.
— Откуда вы едете? — спросил Джери. — Мы тут заблудились и были бы благодарны, если бы вы сказали нам, что находится там, за этой коричневой пустыней…
Человек вздохнул и оглянулся на пустыню.
— Это Кровавая равнина, — сказал он. — А река называется Белой рекой; некоторые зовут ее Молочной… Хотя там вовсе и не молоко…
— А почему равнина зовется Кровавой? — спросила Ралина.
Человек опять сонно потянулся и нахмурился.
— Потому что равнина эта вся залита кровью. Эта коричневая пыль на самом деле засохшая кровь. Кровь, пролитая много столетий назад в какой-то полузабытой битве между Законом и Хаосом.
— А что лежит дальше? — спросил Корум.
— Там много чего есть… Но ничего хорошего. И вообще в этом мире не осталось ничего хорошего с тех пор, как его завоевали и покорили Владыки Хаоса.
— Так вы не на их стороне?
— С какой стати? Они отвергли меня. Они изгнали меня. Они погубили бы меня, если бы обнаружили. Но я все время переезжаю с места на место, и найти меня нелегко… Хотя в один прекрасный день наверняка…
Джери представил всаднику своих друзей и назвался сам.
— Мы ищем место, которое зовется Город-в-Пирамиде, — добавил он.
Всадник рассмеялся.
— Я тоже его ищу. Только я уже почти не верю в то, что он существует. Мне кажется, Владыки Хаоса только делают вид, что есть еще такой город, который им сопротивляется, чтобы их противники продолжали льстить себя тщетными надеждами. И чтобы в конечном итоге испытали еще большую боль и разочарование. А меня зовут Король Без Королевства. Когда-то я носил имя Норег-Дан и правил прекрасной страной и, как мне кажется, правил мудро… Но потом явились Владыки Хаоса, и их прислужники уничтожили мою страну и моих подданных. А меня оставили в живых, чтобы я скитался по свету в поисках этого несуществующего города…
— Значит, вы не верите, что Город-в-Пирамиде существует?
— Я ведь так и не нашел его…
— Может быть, он находится там, за Кровавой равниной? — спросил Корум.
— Может быть. Но я не настолько глуп, чтобы даже пытаться ее пересечь. Она ведь может оказаться бесконечной… А у вас еще меньше шансов — вы же без лошадей. Я вовсе не трус, — добавил король Норег-Дан, — но у меня еще сохранились остатки здравого смысла. Если бы здесь был лес, мы могли бы построить лодку или плот и поплыть вниз по Белой реке в надежде достичь противоположного конца пустыни. Но леса здесь нет…
— Зато есть лодка, — сказал Джери-а-Конел.
— А не опасно ли нам возвращаться к Озеру Тысяч Голосов? — спросила Ралина.
— Озеро Тысяч Голосов! — король Норег-Дан даже затряс головой. — Ни в коем случае! Туда нельзя! Эти голоса заманят вас…
И тогда Корум рассказал ему обо всем, что произошло на озере. Король Без Королевства слушал очень внимательно. Потом улыбнулся. Это была улыбка восхищения. Он слез с седла и приблизился к Коруму, глядя на него изучающим взглядом.
— Вы выглядите очень странно, принц. Странные доспехи, и эта повязка на лице… Но вы, конечно, герой! Я преклоняюсь перед вами, перед всеми вами! — и он низко поклонился. — Что ж, видимо, все же стоит вернуться к озеру и забрать лодку старого Фриншака. Мой конь вполне сможет дотащить ее до реки.
— Фриншак? — спросил Джери. — Кто такой Фриншак?
— Это одно из имен того чудища, которое вы встретили на озере. Могущественный водяной дух. Он явился сюда, когда здесь начала править королева Ксиомбарг. Ну так что, попробуем забрать лодку?
— Попробуем, — улыбнулся Корум.
К озеру они подходили с некоторой опаской. Но опасаться уже было нечего — Фриншак, видимо, уже смирился с поражением. Они без помех привязали к лодке веревку, и усталый конь Норег-Дана втащил лодку на берег, а затем поволок ее сначала вверх, а потом вниз по обратному склону холма. В рундуке под кормовой банкой Корум обнаружил парус. Короткая мачта была закреплена вдоль борта лодки.
— А как же быть с вашим конем? — спросил Корум у Норег-Дана. — Он в лодке не поместится…
Норег-Дан вздохнул.
— Жаль, конечно, но придется оставить его. Думаю, здесь ему будет спокойнее и безопаснее, чем со мной. Кроме того, он давно нуждается в отдыхе; он служит мне с тех самых пор, как начались мои скитания.
Норег-Дан расседлал коня, снял с него уздечку и сложил всю сбрую в лодку. Затем общими усилиями они потащили лодку к воде, поднимая тучи коричневой пыли, от которой сразу же стало трудно дышать. Пыль забивала и нос, и рот, проникала во все поры. Ощущение было отвратительным, тем более теперь они знали, что это за пыль. Наконец они подтащили лодку к самому берегу Белой реки. Конь застыл на склоне холма, глядя им вслед. Потом отвернулся. Норег-Дан опустил голову на сложенные руки и закрыл лицо ладонями.
А солнце по-прежнему стояло в зените, на том же самом месте, и никуда не двигалось; путники утратили всякое представление о времени и понятия не имели, который теперь час и сколько суток они провели в этом Царстве.
Белая жидкость, что текла в реке, была явно плотнее воды. Норег-Дан посоветовал не прикасаться к ней.
— Она разъедает кожу, — сказал он.
— Но что это такое? — спросила Ралина, когда они оттолкнулись от берега и подняли парус. — А лодке она не повредит, если способна разъесть кожу?
— В конечном итоге, конечно, разъест и лодку, — ответил Король Без Королевства. — Остается надеяться, что мы успеем достичь противоположного конца пустыни прежде, чем это случится.
Он еще раз оглянулся назад, туда, где оставил своего коня. Но тот уже пропал из виду.
— Некоторые считают, что если коричневая пыль — это засохшая кровь смертных, то в Белой реке течет кровь Великих Древних Богов, пролитая в той битве. Эта кровь никогда не может засохнуть…
Так прошло довольно много времени. Люди и птицы молча смотрели друг на друга. Над ними было все то же холодное, мрачное небо, вокруг — все те же мрачные горы. И тут Коруму пришло в голову, что если рука Кулла спасла их от неминуемой опасности, то глаз Ринна может оказаться в такой ситуации еще более полезным. Правда, ему не очень хотелось снимать повязку и использовать волшебную силу глаза — его способность заглядывать в небытие, откуда Корум иногда мог призывать на помощь странных и ужасных союзников — тени воинов, погибших в битвах, которыми он когда-то командовал. И особенно ему не хотелось вызывать тех, последних, что попали под власть руки, и глаза, — подданных королевы Оурес, последних воинов из племени вадагов. Однако сделать что-то было совершенно необходимо. Эти милые черные птички явно не собирались улетать. Угроза была слишком велика. Если птицы решатся напасть все разом, им не устоять. Даже если рука Кулла успеет уничтожить нескольких тварей, она не сумеет защитить ни Ралину, ни Джери. Неохотно поднес он руку к повязке и сдвинул ее в сторону.
Ужасный, чужой глаз давно мертвого бога Ринна уставился в мир, еще более страшный, чем тот, в котором они сейчас находились.
И опять Корум увидел мрачную пещеру, в которой бессмысленно перемещались смутные тени. А позади них толпились существа, которых ему и вовсе не хотелось видеть. Их мертвые глаза тупо таращились на него, на лицах была написана безысходная тоска и отчаяние. Тела их были сплошь покрыты ранами, но раны эти уже не кровоточили, ведь то были лишь тени, заключенные в Лимбе, — не живые и не мертвые. С ними были и их странные верховые животные — уродливые создания, толстые, покрытые чешуей, с раздвоенными копытами и с ветвистыми рогами. Это были последние вадаги, остатки некогда могущественной расы, населявшей с незапамятных времен территорию Огненных земель, которую Ариох некогда создал на месте цветущей страны для собственного развлечения. На этих вадагах были красные одежды, закрывавшие их с головы до ног; на головы были натянуты красные же капюшоны. Вооружение их составляли длинные копья с зазубренными наконечниками.
Не в силах вынести этого ужасного зрелища, Корум хотел было закрыть глаз повязкой, но рука Кулла помимо его воли протянулась вперед, прямо в страшную пещеру и сделала повелительный жест мертвым вадагам. И те медленно влезли на своих рогатых животных и медленно выехали из жуткой пещеры в преддверии ада. Мрачная компания трупов — символ самой смерти — стояла теперь рядом с Корумом на каменистом горном склоне. Черные птицы, едва мертвецы появились в этом мире, взмыли в воздух, отчаянно хлопая крыльями.
Ралина с ужасом наблюдала за происходящим.
— Великие Древние Боги! — воскликнула она. — Что все это означает, Корум?
— Это наши помощники, — ответил Корум и скомандовал мертвым воинам:
— Бей!
Копья с зазубренными наконечниками, поднятые затянутыми в красное мертвыми руками, были одновременно брошены в разлетавшихся птиц. И каждое копье нашло свою жертву. Раздался отчаянный клекот, полетели черный пух и перья, и на камни стали падать мертвые птицы.
Ралина, широко раскрыв глаза, смотрела, как мертвые воины, словно живые, слезли с седел и отправились собирать убитых птиц. Корум уже знал, что им надо: им нужна в этом мире добыча, новые жертвы, которые заменили бы их, мертвых, в том мире. При этом души погибших воинов, видимо, обретали наконец освобождение и столь желанный вечный покой. Корум искренне надеялся, что так оно и есть.
Ехавший впереди вадаг подобрал двух мертвых птиц и перекинул их через седло. Затем повернул к Коруму изуродованное ударом меча лицо и взглянул на него невидящими глазами.
— Твой приказ выполнен, повелитель, — прозвучал его безжизненный голос.
— Тогда вы можете вернуться, — хрипло ответил Корум.
— Прежде чем мы уйдем, я должен передать тебе послание, повелитель.
— Послание? От кого?
— От Того, Кто Ближе к Тебе, Чем Ты Думаешь, — ответил мертвый тем же монотонным голосом. — Он велел передать, что вам следует искать Озеро Тысяч Голосов. Если у вас хватит мужества переплыть это озеро, вы можете надеяться на помощь.
— Озеро Тысяч Голосов? А где оно находится? И кто велел тебе передать мне это?
— Озеро Тысяч Голосов лежит вон за тем горным хребтом. Теперь я ухожу, повелитель. Мы благодарны тебе за добычу.
У Корума больше не было сил смотреть на мертвого вадага. Он отвернулся и закрыл повязкой глаз Ринна. Когда он вновь повернулся, вадага уже не было. Исчезли и все черные птицы, кроме одной — той, что погибла от руки Кулла.
Лицо Ралины было совершенно белым.
— Эти твои союзники ничем не лучше исчадий Хаоса. Это гнусно, Корум, гнусно! Так безжалостно использовать этих несчастных!..
Джери, который в продолжение всей этой сцены так и оставался лежать в удобной позе, поднялся на ноги.
— Ралина, это Хаос вынуждает нас прибегать к подобным вещам, — сказал он. — Именно Хаос заставляет нас все время с кем-то воевать. Хаос всегда несет с собой жестокость; он ожесточает даже тех, кто ему не служит. И с этим придется смириться…
Ралина опустила глаза.
— Что ж, тогда давайте искать это озеро, — произнесла она тихо. — Как там оно называется?
— Довольно странно, — ответил Корум, еще раз оглянувшись на мертвую черную птицу. — Озеро Тысяч Голосов.
И они возобновили свой трудный путь к вершине горного хребта. Теперь, когда нападения птиц можно было не опасаться, они часто останавливались на отдых. Уже начинали давать себя знать голод и жажда, а никаких запасов с собой у них не было.
В конце концов они добрались до вершины хребта, перевалили через него и начали спуск. Здесь им все чаше стали попадаться зеленые лужайки; чем ниже они спускались, тем гуще становилась трава. А вдали, за зеленью лугов, уже виднелась синяя гладь озера, спокойного и весьма живописного. Путникам с трудом верилось, что столь прекрасное озеро может существовать в царстве Хаоса.
— Какая прелесть! — воскликнула Ралина. — Там наверняка можно будет найти какую-нибудь дичь. И утолить наконец жажду…
— Наверное, — ответил Корум, которого по-прежнему донимали всяческие подозрения.
Тут Джери напомнил им:
— По-моему, этот мертвый вадаг говорил, что нам потребуется все наше мужество, чтобы пересечь это озеро. Интересно знать, что он имел в виду? Чем оно может нам угрожать?
Когда они наконец закончили спуск, у них уже почти не оставалось сил. Корум и его спутники сели на траву, решив немного передохнуть у небольшого ручейка, который брал начало из чистого, прозрачного ключа неподалеку, так что им даже не пришлось идти к озеру, чтобы напиться. Джери что-то тихо сказал своему коту, и тот сразу стремительно взмыл в воздух, расправил крылья и вскоре пропал из виду.
— Куда ты его послал, Джери? — спросил Корум.
— На охоту, — ответил тот и подмигнул.
И действительно, через некоторое время кот вернулся, держа в когтях кролика, едва ли не такой же величины, как он сам. Он положил добычу у ног Джери и снова улетел. Подкрепившись, они улеглись спать, по очереди сменяя друг друга у костра и охраняя сон других.
Отдохнув, они продолжили свой путь. Когда до озера оставалось шагов триста, Корум остановился, прислушиваясь.
— Слышите? — спросил он.
— Я ничего не слышу, — ответила Ралина.
Джери кивнул в ответ:
— Да-да. Голоса. Как будто шумит большая толпа.
— Вот именно, голоса. Я их ясно слышу, — сказал Корум.
Остаток пути до озера они прошли быстро, несмотря на болотистую, пружинящую под ногами почву. Шум голосов усиливался, становился все громче, пока не стал совершенно непереносимым. Им пришлось даже зажать уши ладонями. И тут их объял ужас: теперь они поняли, почему им потребуется все их мужество, чтобы переправиться через Озеро Тысяч Голосов.
Из вод озера, такого спокойного и мирного, непрерывным потоком лились мольбы, жалобы, проклятья, крики боли и ужаса, вопли, плач, смех… У Корума было такое ощущение, что в этом озере утонули миллионы людей, а их голоса все продолжают звучать, хотя тела давно уже сгнили и растворились в воде.
Зажимая уши, Корум озирался по сторонам, пытаясь определить, нельзя ли как-нибудь обойти проклятое озеро. Нет, это было явно невозможно: со всех сторон к воде подступали непроходимые болота.
Он заставил себя приблизиться к самому берегу, и голоса — мужские, женские, детские — зазвучали еще громче. Так могли кричать только люди, попавшие в ад, в самое пекло…
— Пожалуйста…
— Не надо, не надо, не надо!..
— Это невозможно…
— Какие страдания!..
— Здесь нет покоя…
— За что?!
— Это была ложь! Меня обманули!
— И меня обманули…
— А-а-а-а-а!
— Помоги, помоги же, умоляю!..
— Помоги мне!
— Мне!
— Нет, мне!
— Это же невозможно больше выносить!..
— Ха!
— Помоги!
— Пощадите!
— Спаси ее, спаси, спаси…
— Как я страдаю!..
— Ха-ха-ха-ха-ха!
— Это было так прекрасно… Кругом сплошные огоньки…
— Звери, звери, звери, звери…
— Ребенок… Это же ребенок!..
— Все утро он плакал… А потом в меня что-то попало, что-то летящее…
— Соуэт! Тэбель!
— Забытый и покинутый в Рендане, поэму я сложил, стихи страданий…
— Покой…
У берега, словно ожидая их, стояла привязанная лодка.
Внезапно Коруму пришла мысль: а сумеют ли они сохранить разум, переправляясь через Озеро Тысяч Голосов?
Глава вторая
БЕЛАЯ РЕКА
Корум и Джери опустили в воду длинные весла и оттолкнули лодку от берега. Ралина, вся в слезах, замерла на носу. С первым же взмахом весел вода в озере взволновалась, но вместо всплеска над поверхностью раздались новые голоса. Шум вокруг еще более усилился. Корум и его спутники очень скоро поняли, что голоса исходят прямо из-под воды, как будто в каждой ее капле заключена живая человеческая душа, жалующаяся на свою ужасную участь. У Корума даже появилось такое ощущение, что вообще все озера на свете такие же, как это; разница лишь в том, что здесь стоны и жалобы можно услышать… Он всеми силами старался выбросить из головы эту страшную мысль, но тщетно.— О боги!..
— Нельзя ли…
— Если я…
— Можно мне…
— Любовь, любовь, любовь…
— Столь слабая сила старалась согнуть столь сильных…
— Перестаньте! Прекратите! — закричала вдруг Ралина.
Но голоса не замолкали. Корум и Джери молча навалились на весла.
— Хочу, хочу, хочу…
— Лежи, свернувшись, и внимай моим проклятьям…
— Однажды… однажды… однажды…
— Помоги нам!
— Освободи нас!
— Дай нам покой! Покой!..
— Открой, не прибегая…
— Холодно…
— Холодно…
— Холодно…
— Мы ничем не можем вам помочь! — почти простонал Корум. — Мы не в состоянии ничего для вас сделать!
Ралина всхлипнула и вдруг разрыдалась.
И только Джери-а-Конел, сжав зубы и уставившись в одну точку, молча продолжал грести, гоня лодку все дальше вперед.
— О-о-о, спасите нас!..
— Спасите меня!
— Ребенка, ребенка!..
— Вор, мор, сор, хор, мор, сор, вор, хор, сор, хор, мор, вор…
— Замолчите! Мы ничем не можем помочь!!
— Корум! Корум! Пусть они замолчат! Заставь их замолчать!!! Неужели нет никакого заклинания, чтобы заставить их замолчать?!
— Нет.
— А-а-а-а-ах!
— Орум, форум, морум, торум, орум, форум, торум…
— Ха-ха-ха-ха-ха!..
— Никто, нигде, никогда, ничто, никогда… ненужные несчастья… для чего? для кого?
— Шепни тихонько… тихонько…
— Нет-нет-нет-нет-нет…
Корум вдруг бросил весло и ударил себя ладонью по затылку, словно стараясь выбить из головы эти ужасные звуки. Ралина сползла на дно лодки; ее рыдания были неразличимы в этом жутком хоре.
— Перестаньте!
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
— Перестаньте!
— Перестаньте!
— Перестаньте!
По лицу Джери текли слезы, но он продолжал грести, ни разу не сбившись с темпа и не меняя ритма движений. Только кот, казалось, ни на что не обращал внимания. Он сидел на банке между Джери Корумом и тщательно вылизывал лапки. Для кота вода в озере была просто водой, которой следовало любыми средствами избегать. Он лишь пару раз нервно глянул за борт и словно забыл и об озере, и о воде.
— Спаси нас, спаси…
А потом на фоне других голосов вдруг возник еще один — более мощный, глубокий, приятный и какой-то теплый. Голос этот произнес:
— А почему бы и вам не присоединиться к остальным? Тогда вы навсегда позабудете все тревоги и печали. Вам только надо остановиться и перешагнуть через борт… Прямо в воду — и вы воссоединитесь с остальными… Забудьте же вашу гордыню, шагайте, присоединяйтесь к остальным!
— Нет! Не слушайте его! Слушайте меня!!!
— Слушай нас!
— Нет, меня!
— Не слушайте их. Они на самом деле по-настоящему счастливы. Просто ваше появление смутило их. Вы нарушили их покой. Они действительно хотят, чтобы вы к ним присоединились… Присоединились… Присоединились…
— Нет! Нет!! Нет!!!
— Нет! — вскричал Корум. Он выдернул весло из уключины и принялся бить им по воде:
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
— Корум, — впервые за все это время обратился к нему Джери. Он держался за борт, так как лодка начала угрожающе раскачиваться. Ралина с ужасом глядела на Корума.
— Корум! — теперь уже закричал Джери. — Этим ты ничего не добьешься! Только хуже сделаешь! Ты нас всех погубишь! Смотри, лодка вот-вот опрокинется!
— Прекратите! Прекратите! Прекратите!
Держась одной рукой за борт, Джери дотянулся другой до Корума и стал дергать его за алый плащ.
— Корум! Остановись!!!
Корум внезапно сел и посмотрел на Джери так, словно тот был его злейшим врагом. Потом выражение его лица несколько смягчилось, он сунул весло обратно в уключину и вновь принялся яростно грести.
Впереди уже виднелся противоположный берег озера.
— Нам бы только добраться до берега, — сказал Джери. — Тогда никакие голоса нам не страшны. Держись, осталось совсем немного!
— Да, — ответил Корум. — Совсем немного…
И он еще сильнее налег на весла, избегая смотреть в измученное лицо Ралины.
— Спящие змеи и старые совы, голодные ястребы в небе высоком, вот все, что осталось от памяти детства, от памяти светлой о Чаратату…
— Присоединяйтесь к ним, и вы разделите с ними все их прекрасные воспоминания. Присоединяйтесь к ним, принц Корум, леди Ралина и ты, Джери! Присоединяйтесь! Присоединяйтесь. Присоединяйтесь…
— Кто ты? — спросил Корум. — Это ты их всех уговорил присоединиться?
— Я — Голос Озера Тысяч Голосов. Я — дух этого озера. И я предлагаю вам покой и единение со всеми родственными вам душами. Не слушайте недовольных, их немного. Такие всегда недовольны, где бы они ни оказались…
— Нет, нет, нет…
Корум и Джери вновь налегли на весла и продолжали грести, пока днище лодки вдруг не заскрежетало по прибрежному песку. По воде озера внезапно прошло какое-то движение, и над ним возник огромный водяной смерч. От него исходил страшный рев и свист.
— НЕТ! ТАК ПРОСТО ВЫ ОТ МЕНЯ НЕ УЙДЕТЕ! ВЫ — МОИ! НИКТО ЕЩЕ НЕ УХОДИЛ ИЗ ВОД ОЗЕРА ТЫСЯЧ ГОЛОСОВ!
Смерч изменил очертания, и в его центре вдруг возникло искаженное яростью лицо. Лицо духа озера. Вот из воды поднялись его руки, потянулись к ним, ближе, ближе, ближе…
— ВЫ — МОИ! ВЫ БУДЕТЕ ПЕТЬ ВМЕСТЕ С ОСТАЛЬНЫМИ! ВЫ ВОЛЬЕТЕСЬ В МОЙ ХОР!
Путешественники поспешно выбрались из лодки и устремились на берег. А дух озера, все увеличиваясь в размерах, пытался дотянуться до них, и голос его гремел все громче и громче:
— ВЫ ПРИНАДЛЕЖИТЕ МНЕ! ВЫ — МОИ! Я НЕ ОТПУЩУ ВАС!
А тысячи других, гораздо более слабых голосов продолжали твердить свое:
— Бегите! Скорее бегите! Никогда не возвращайтесь сюда! Бегите!
— ЗАМОЛЧИТЕ! ПРЕДАТЕЛИ! ИЗМЕННИКИ!
И голоса вдруг замолчали. Наступила полная тишина. И среди этой звенящей тишины вновь раздался голос духа озера:
— ЧТО ВЫ НАДЕЛАЛИ! ВЫ ЗАСТАВИЛИ МЕНЯ РАЗОГНАТЬ МОЙ ПРЕКРАСНЫЙ ХОР! МОИ ГОЛОСА УМОЛКЛИ! МОИ ГОЛОСА! ТЕПЕРЬ МНЕ НАДО НАЧИНАТЬ ВСЕ ЗАНОВО! ВЫ ВЫНУДИЛИ МЕНЯ ЗАСТАВИТЬ ИХ ЗАМОЛЧАТЬ! ВЕРНИТЕСЬ! ВЕРНИТЕСЬ ЖЕ!
Чем быстрее они удалялись от берега, тем выше поднимался водяной смерч с искаженным яростью лицом внутри, тем длиннее вытягивались руки духа, стремясь достать их…
Но внезапно с ужасным вскриком дух озера, не в силах более сохранять столь огромные размеры и форму, рухнул в воду. Они видели, как он упал, как судорожно бился, махал руками… потом растворился в воде и пропал, словно его и не было… Поверхность озера вновь стала тихой и спокойной, какой они увидели ее в первый раз.
И голосов больше не было слышно. Души людей наконец успокоились… Совершенно случайно Корум и его спутники вынудили духа озера приказать своим пленникам замолчать. И это, по всей видимости, разрушило волшебные чары, во власти которых они пребывали…
Корум перевел дыхание и опустился в траву.
— Все, — сказал он. — Теперь эти несчастные наконец обрели покой.
И он улыбнулся, глядя на выражение ужаса на мордочке кота. Только сейчас он понял, какое ужасное потрясение испытало бедное животное.
Немного передохнув, они отправились дальше. И с вершины ближайшего холма перед ними открылось то, что ожидало их дальше.
Сплошная пустыня какого-то странного коричневатого цвета. Через нее, извиваясь, текла река. Казалось, однако, что в реке течет не вода, а какая-то белая жидкость, напоминающая по виду молоко. Река была довольно широкой, а течение в ней — медленным и ленивым.
— Конца-краю всему этому не видно, — вздохнул Корум.
— Смотрите, всадник! — воскликнула вдруг Ралина.
На вершине следующего холма действительно появился всадник. Он сидел, сгорбившись в седле, и явно не замечал их. Тем не менее Корум обнажил меч, и остальные последовали его примеру. Конь нес всадника им навстречу. Ступал он медленно и устало, словно был в пути уже много дней.
Всадник выглядел очень худым и изможденным. На нем была потертая, заплатанная одежда из кожи. Он ничего не замечал вокруг — он просто спал прямо в седле. Левой рукой он держал поводья, а с запястья правой свисал на темляке длинный, тяжелый меч. Его исхудалое лицо было словно выдублено ветром и солнцем, так что определить его возраст было совершенно невозможно. На лице выделялся огромный крючковатый нос в обрамлении нечесаных усов и бороды. Волосы тоже висели неопрятными космами. Похоже, он был очень беден, но к луке его седла была приторочена корона, явно из золота, украшенная драгоценными камнями. Корона, как и сам всадник, была покрыта толстым слоем дорожной пыли.
— Он что, вор, что ли? — удивленно спросила Ралина. — Он, наверное, украл эту корону и теперь пытается скрыться от ее настоящего владельца…
Конь, приблизившись к ним, остановился. На Корума смотрели его большие усталые глаза. Затем он склонил шею и стал неспешно щипать траву под ногами.
Тут всадник пробудился. Потянувшись, он протер глаза и, не произнося ни слова, уставился на Корума и его спутников. Потом, что-то пробормотав, он равнодушно отвернулся.
— Привет вам, — произнес Корум.
Изможденный человек зажмурил глаза, затем вновь раскрыл их и еще раз посмотрел на Корума. Потом достал откуда-то из-за спины флягу, открыл ее и, запрокинув голову, стал пить. Напившись, он вновь закупорил флягу и убрал ее обратно за спину.
— Привет вам, — повторил Корум.
Всадник кивнул в ответ.
— Ага, — только и произнес он.
— Откуда вы едете? — спросил Джери. — Мы тут заблудились и были бы благодарны, если бы вы сказали нам, что находится там, за этой коричневой пустыней…
Человек вздохнул и оглянулся на пустыню.
— Это Кровавая равнина, — сказал он. — А река называется Белой рекой; некоторые зовут ее Молочной… Хотя там вовсе и не молоко…
— А почему равнина зовется Кровавой? — спросила Ралина.
Человек опять сонно потянулся и нахмурился.
— Потому что равнина эта вся залита кровью. Эта коричневая пыль на самом деле засохшая кровь. Кровь, пролитая много столетий назад в какой-то полузабытой битве между Законом и Хаосом.
— А что лежит дальше? — спросил Корум.
— Там много чего есть… Но ничего хорошего. И вообще в этом мире не осталось ничего хорошего с тех пор, как его завоевали и покорили Владыки Хаоса.
— Так вы не на их стороне?
— С какой стати? Они отвергли меня. Они изгнали меня. Они погубили бы меня, если бы обнаружили. Но я все время переезжаю с места на место, и найти меня нелегко… Хотя в один прекрасный день наверняка…
Джери представил всаднику своих друзей и назвался сам.
— Мы ищем место, которое зовется Город-в-Пирамиде, — добавил он.
Всадник рассмеялся.
— Я тоже его ищу. Только я уже почти не верю в то, что он существует. Мне кажется, Владыки Хаоса только делают вид, что есть еще такой город, который им сопротивляется, чтобы их противники продолжали льстить себя тщетными надеждами. И чтобы в конечном итоге испытали еще большую боль и разочарование. А меня зовут Король Без Королевства. Когда-то я носил имя Норег-Дан и правил прекрасной страной и, как мне кажется, правил мудро… Но потом явились Владыки Хаоса, и их прислужники уничтожили мою страну и моих подданных. А меня оставили в живых, чтобы я скитался по свету в поисках этого несуществующего города…
— Значит, вы не верите, что Город-в-Пирамиде существует?
— Я ведь так и не нашел его…
— Может быть, он находится там, за Кровавой равниной? — спросил Корум.
— Может быть. Но я не настолько глуп, чтобы даже пытаться ее пересечь. Она ведь может оказаться бесконечной… А у вас еще меньше шансов — вы же без лошадей. Я вовсе не трус, — добавил король Норег-Дан, — но у меня еще сохранились остатки здравого смысла. Если бы здесь был лес, мы могли бы построить лодку или плот и поплыть вниз по Белой реке в надежде достичь противоположного конца пустыни. Но леса здесь нет…
— Зато есть лодка, — сказал Джери-а-Конел.
— А не опасно ли нам возвращаться к Озеру Тысяч Голосов? — спросила Ралина.
— Озеро Тысяч Голосов! — король Норег-Дан даже затряс головой. — Ни в коем случае! Туда нельзя! Эти голоса заманят вас…
И тогда Корум рассказал ему обо всем, что произошло на озере. Король Без Королевства слушал очень внимательно. Потом улыбнулся. Это была улыбка восхищения. Он слез с седла и приблизился к Коруму, глядя на него изучающим взглядом.
— Вы выглядите очень странно, принц. Странные доспехи, и эта повязка на лице… Но вы, конечно, герой! Я преклоняюсь перед вами, перед всеми вами! — и он низко поклонился. — Что ж, видимо, все же стоит вернуться к озеру и забрать лодку старого Фриншака. Мой конь вполне сможет дотащить ее до реки.
— Фриншак? — спросил Джери. — Кто такой Фриншак?
— Это одно из имен того чудища, которое вы встретили на озере. Могущественный водяной дух. Он явился сюда, когда здесь начала править королева Ксиомбарг. Ну так что, попробуем забрать лодку?
— Попробуем, — улыбнулся Корум.
К озеру они подходили с некоторой опаской. Но опасаться уже было нечего — Фриншак, видимо, уже смирился с поражением. Они без помех привязали к лодке веревку, и усталый конь Норег-Дана втащил лодку на берег, а затем поволок ее сначала вверх, а потом вниз по обратному склону холма. В рундуке под кормовой банкой Корум обнаружил парус. Короткая мачта была закреплена вдоль борта лодки.
— А как же быть с вашим конем? — спросил Корум у Норег-Дана. — Он в лодке не поместится…
Норег-Дан вздохнул.
— Жаль, конечно, но придется оставить его. Думаю, здесь ему будет спокойнее и безопаснее, чем со мной. Кроме того, он давно нуждается в отдыхе; он служит мне с тех самых пор, как начались мои скитания.
Норег-Дан расседлал коня, снял с него уздечку и сложил всю сбрую в лодку. Затем общими усилиями они потащили лодку к воде, поднимая тучи коричневой пыли, от которой сразу же стало трудно дышать. Пыль забивала и нос, и рот, проникала во все поры. Ощущение было отвратительным, тем более теперь они знали, что это за пыль. Наконец они подтащили лодку к самому берегу Белой реки. Конь застыл на склоне холма, глядя им вслед. Потом отвернулся. Норег-Дан опустил голову на сложенные руки и закрыл лицо ладонями.
А солнце по-прежнему стояло в зените, на том же самом месте, и никуда не двигалось; путники утратили всякое представление о времени и понятия не имели, который теперь час и сколько суток они провели в этом Царстве.
Белая жидкость, что текла в реке, была явно плотнее воды. Норег-Дан посоветовал не прикасаться к ней.
— Она разъедает кожу, — сказал он.
— Но что это такое? — спросила Ралина, когда они оттолкнулись от берега и подняли парус. — А лодке она не повредит, если способна разъесть кожу?
— В конечном итоге, конечно, разъест и лодку, — ответил Король Без Королевства. — Остается надеяться, что мы успеем достичь противоположного конца пустыни прежде, чем это случится.
Он еще раз оглянулся назад, туда, где оставил своего коня. Но тот уже пропал из виду.
— Некоторые считают, что если коричневая пыль — это засохшая кровь смертных, то в Белой реке течет кровь Великих Древних Богов, пролитая в той битве. Эта кровь никогда не может засохнуть…