Надеждина Ирина Николаевна. Смотри на вещи проще

   Дмитрий остановил машину и открыл перед Викой дверь. Вика бережно взяла котенка, он пакет с покупками и они вместе пошли к подъезду. Весенний вечер был удивительно хорош: было тепло, уже пахло первой зеленью, на ещё темно-сером небе начали появляться первые редкие звезды. Под деревом возле подъезда орал серенаду обалдевший от весны кот.
   – Интересно, а наш зверь скоро орать начнет? – спросил Дмитрий, открывая перед Викой дверь подъезда.
   – Для начала сегодня же ночью, потому что квартира незнакомая. А потом, когда жениться захочет, – с улыбкой ответила Вика. – Коты, видишь ли, когда жениться хотят, всегда орут и разборки устраивают. Кстати, у сиамских котов голос особенный. Как завоет, не перепутаешь.
   – Ладно, переживем и этот случай. Нюська тоже, когда я её домой принес, несколько дней пищала. Пришлось спать с ней. Так что небольшой опыт в воспитании всякой мелкой живности у меня есть.
   – А ещё коты царапают мебель и катаются на шторах.
   – Да пускай. Я вот ещё знаю, что они колбасу со стола утащить могут.
   – И не только колбасу.
   Они вошли в квартиру. Котенок всё ещё спал. Его устроили на подушку. Он приоткрыл глазки, свернулся калачиком и снова уснул.
   – Вика, а он долго спать будет? – спросил Дмитрий.
   – Не знаю. Пока выспится и захочет есть. А что?
   – Погода хорошая. Может быть, пойдем погуляем?
   – Пойдем. Самое страшное, что мы можем обнаружить, когда придем, лужицу и орущего кота.
   Они прогуляли около часа, специально выбирая тихие улочки. Настроение было прекрасным.
   – Зайчонок, а я ведь уже, одному Богу известно сколько, вот так не гулял, – сказал Дмитрий, достав сигарету.
   – Димка, а ты что, ещё был способен на такие прогулки? – лукаво спросила Вика.
   – Конечно. Я, видишь ли, не всю жизнь был таким, как теперь. Когда-то я тоже был молоды и ещё не было Лолиты. Я не всё время пропадал на соревнованиях и сборах, – он закурил и вздохнул. – Давно это было. Уже, кажется, что и не было.
   – Было, Димыч, было. Я в курсе, каким ты был примерным мальчиком – очень скромным, воспитанным и с собачкой гулять ходил.
   – Валевского потянуло на воспоминания? – Дмитрий улыбнулся. – Интересно, что он обо мне рассказывает?
   – Не много. Рассказывал только про Нюську и то, что ты был очень скромным, молчаливым и тебя все любили.
   – И на том спасибо.
   – А что он ещё мог рассказать? – удивилась Вика.
   – Не рассказывал, как на меня Нюська рычала, когда я впервые пришел пьянючий? – в его голосе послышалась горькая насмешка. – Можно было бы рассказать. Рычащий пекинес – это нечто!
   – Перестань, Дима, дело прошлое, – Вика взяла его за руку. – Ведь она рычала на тебя всего один раз, это было давно, ты больше не напиваешься.
   – Давно… Да и не приходил я больше к ним пьяным. Собаку жаль было и перед Машей неудобно.
   – Ты что, раньше, когда напивался, буянить начинал? – спросила она. – Я тебя всего лишь раз пьяным видела, так ты вроде бы тихий.
   – Угу… тихий. Просто если что-то не по-моему, могу послать, как попало, или сказать что-нибудь не совсем цензурное. А после добавить, что вещи нужно называть своими именами.
   – Димыч, представь, насколько было бы хуже, если бы ты лез в драку.
   – Не представляю. У меня кулак слишком тяжелый. Хотя, ты знаешь, я об этом иногда сожалею.
   – Почему?
   – Наверное, если бы я, во хмелю, милой лицо набил, все бы восприняли это как должное. Пьяным с рук больше сходит.
   – Ты что, готов драться с женщиной? – удивилась Вика.
   – Конечно же, нет. Я вообще женщин не трогаю – ни пьяный, ни трезвый. Я и с мужчинами не часто дрался.
   – А почему тогда сказал?
   – Так… глупость сказал… По трезвому я даже нахамить не могу. Знаешь, сколько лет я не мог научиться затыкать Лолите рот? Сейчас точно не скажу, но довольно долго. Воспитание, видишь ли, не позволяло.
   – Так, давай тему менять, – строго сказала Вика. – Добром такие разговоры не закончатся. Что толку ворошить старое?
   – Ты права, никакого толку. Не знаю, что это на меня сегодня нашло. Извини.
   – За что?
   – За то, что возвращаюсь назад. И не хочу, а чего не коснись, столько за двадцать лет упущено и убито, что страшно становится.
   – Димка, а ты не бойся. Я с тобой.
   – С тобой не боюсь, – он обнял Вику одной рукой за плечи.

Глава 77

   Когда они возвращались с прогулки, было уже совсем темно. Возле подъезда светил фонарь, заливая всё мертвым холодным светом. Даже лица в этом свете казались неестественными, сероватыми. У подъезда стояла женщина в ярко-красной шляпке и шарфе, бежевом плаще, на плече у неё висела такая же ярко-красная сумочка.
   Увидев женщину, Дмитрий чуть не споткнулся, а Вика невольно замедлила шаг – это была Лолита.
   – Вспомни, оно и появится, – с досадой произнес Дмитрий.
   – А вдруг это не она? – с надеждой предположила Вика.
   – Кто ещё, кроме Лолиты, может так любить красный цвет? Разве что быки.
   Они подошли к подъезду. Лолита смотрела на них и нехорошо улыбалась.
   – Что, Амерханов, ты теперь ходишь пешком? – поинтересовалась она.
   – Представь себе, машину продал, – не особенно дружелюбно сказал Дмитрий.
   – К народу приближаешься? Или не хочешь её баловать? – она кивнула на Вику, в голосе прозвучала издевка. – Чтобы твоя куколка не привыкла к роскоши? Ты прав, не приучай. Слесарю – слесарево.
   – Ты меня пришла жить поучить? – поинтересовался Дмитрий. – Так поздно, не получиться уже ничего, раз за двадцать лет не получилось. И вообще, дай пройти, мы домой идем.
   – Я, собственно, к тебе пришла, а меня охранник не пустил. Вообще-то, это хамство.
   – Кто б говорил! Почему охранник должен пускать тебя в мою квартиру? Ты здесь больше не живешь.
   – Я пришла отдать тебе ключи от твоей конуры, – Лолита покопалась в сумочке и достала оттуда ключи.
   – Давай, – Дмитрий протянул руку.
   – Что, прямо здесь? – она удивилась. – А у меня ещё кое-какие дела есть.
   – У меня – нет, – отрезал он.
   – Там остались мои вещи. Ты не можешь себе их присвоить.
   Дверь подъезда открылась и мимо них прошла пожилая семейная пара. Вика знала, что они живут в квартире этажом ниже. Они поздоровались. Женщина не без любопытства взглянула на них. Вике стало очень неудобно.
   – Дима, давай лучше зайдем в квартиру, – тихо сказала она. – Всё-таки как-то неловко…
   – Вика, нам нужны лишние проблемы? – удивился Дмитрий.
   – Нет, но и чужие вещи нам не нужны.
   – Лолита, что осталось? Я тебе вынесу.
   – Я сама хочу забрать.
   – Дима, я тебя очень прошу, давай зайдем в квартиру, – настойчиво повторила Вика.
   – Молодец! – снова с издевкой произнесла Лолита. – Учебник этикета читаешь?
   – Лолита, не нарывайся! – Дмитрий нахмурился.
   – Дима, давай зайдем в квартиру, – Вика сжала пальцы Дмитрия. Ей казалось, что на них смотрят из всех окон.
   – Хорошо, давай, – он сдался. – Лолита, сейчас ты зайдешь с нами, заберешь, что хотела, оставишь ключи и уберешься насовсем. Поняла?
   – Конечно, Дима! – явно пытаясь передразнить Вику, сказала она.
   Втроем они вошли в подъезд. Дмитрий остановился напротив охранника и сказал:
   – Сейчас Лолита Евгеньевна зайдет сюда вместе с нами. В дальнейшем – она здесь больше не живет.
   Молча поднялись они по лестнице, молча вошли в квартиру. Дмитрий включил свет в прихожей. Откуда-то из комнаты послышалось мяуканье котенка. У Лолиты брезгливо дернулись губы.
   – Это у тебя кошка мявкает? – спросила она.
   – Мяукает, – спокойно поправил её Дмитрий. – У нас. Мы с Викой завели себе кота.
   – Какая гадость! – поморщилась она. – Хотя неудивительно! Когда-то была собачонка, теперь кошка… ещё крысу купи или попугая…
   – Ты ключи хотела отдать и что-то забрать, – напомнил Дмитрий.
   – Что, и плащ не предложишь снять?
   – Не предложу, – он заботливо помог снять плащ Вике.
   – Быдло…
   – Лолита, ещё одно слово и ты уйдешь без своих вещей. Что забрать хотела?
   – Диск Андрея Губина и чашку с пастушками.
   – Прекрасно! – Дмитрий криво улыбнулся. – Более веской причины ты выдумать не смогла! Скажи честно, долго вспоминала, что забыла?
   – Не очень. Самое главное я всё время помню.
   – Ну, ну… – он с насмешкой смотрел на Лолиту.
   – А ты, Дима, не «нукай», – она расстегнула плащ, но так и не сняла его.
   – Дима, я пойду кота покормлю, – предупредила Вика.
   Она прошла в ту комнату, откуда слышалось мяуканье, включила свет и нашла котенка. Он сидел в углу, возле книжного шкафа. Вика взяла котенка на руки и понесла в кухню, чтобы накормить. Она слышала голоса Дмитрия Лолиты, но о чем они разговаривают, разобрать было невозможно. Снова, как перед уходом на прогулку, когда Дмитрий разговаривал по телефону, его голос звучал холодно и даже резковато. Почему-то Вике не хотелось возвращаться к ним, и она решила подождать, пока котенок поест.
   Лолита всё никак не уходила. Её голос стал взвинченным. Голос Дмитрия более резким. Чтобы их перепалка переходила в скандал Вике не хотелось ещё больше, чем видеть Лолиту. Она решила пойти в ту комнату, где они разговаривали. Идти не пришлось. Голоса направились в сторону кухни. Вика внутренне сжалась, заранее готовясь к любой гадости.
   – Деточка, а ты учебник этикета плохо читаешь, – с насмешкой сказала Лолита, входя в кухню. – Нужно предложить гостям кофе или чаю. Тебя не учили? Хотя о чем я спрашиваю! Я же забыла, из какой ты семьи! Я нахожусь под мнением, что тебе лучше было бы где-нибудь поискать себе простого паренька.
   – Я не дошла ещё до той страницы, где нужно спросить, а кто не хочет кофе или чаю, – холодно сказала Вика, – и пареньков искать не собираюсь.
   – Хамить ты умеешь не хуже этого! – она кивнула на Дмитрия. – Или вы друг от друга учитесь? Зато посмотришь, как он налижется, когда я отсюда уйду! Или вы теперь вместе?
   – Друг у друга учимся и вместе напиваемся. Забирай свою чашку и мотай отсюда! – одернул её Дмитрий.
   – Как сильно! Амерханов, ты не торопись! Мы ещё не договорили с тобой! – её губы кривились от злости.
   – Договорили! Ты достаточно сказала.
   – Ты самого главного не слышал. Послушай. Будет за что выпить! Ты ведь без тостов пить любишь, а я с тостами. Я тебе тост заранее скажу. И ты, деточка послушай, за какого дурака ты выходишь замуж. Хотя, ты, кажется, и без меня разобралась, что к чему, и теперь хочешь лакомый кусочек урвать. Так вот, ты двадцать лет дох, что у нас нет детей, – Лолита хотела подтолкнуть ногой котенка, но его вовремя подняла Вика. – Ты всё думал, что у меня бесплодие после того аборта? Спешу тебя порадовать – не было у меня никакого бесплодия и нет!
   – Что?! – и без того бледное лицо Дмитрия стало меловым.
   – Бесплодия у меня не было и нет! После того аборта, который, кстати, был не от тебя, я сделала ещё четыре. Самый первый, после которого ты на мне женился, был от Жорки. Потом три от тебя и один – после поездки в санаторий. Был у меня там грузинчик – Важа. Столько лет мы с ним развлекались аккуратненько, а один раз я таки с ним влетела. Вот так-то. Не хотела я рожать таких придурков, как ты! Да и себя жалко было. Изуродоваться ради каких-то ублюдков, которых ты потом с гордостью будешь своими детками называть! Я не такая дура! А ты, Дима, всё надеялся, что я буду по беременности переживать! – Лолита расхохоталась. – Я тебе всё рассказывала, что мне анализы делают, а ты и не догадывался! Главным было сказать, что мне больно и я детей хочу.
   – Ты всё врешь, чтобы… – сдавленно произнес Дмитрий.
   – Вру?! – прервала его Лолита. – Да ты идиот, хуже, чем я думала! Мамка, когда узнала, что я влетела, решила, что срочно нужно меня замуж выдать. Уже и соседа-деревенщину подыскала, а я подумала, ради чего я пропадать буду? А тут ты с соревнований с очередной золотой медалькой вернулся. Вот я и решила попробовать. Кто ж знал, что ты таким дурачком жалостливым будешь и купишься на всё? Твои родители нас с мамкой быстро раскусили! Мы тогда для перестраховки решили, чтобы часом, потом не выплыло, от всего избавиться. Вот мамка меня к Грицкиной и отвела. А вечером я с тобой специально в кафе потащилась. Кстати, я тогда орала, чуть не сорвала глотку, всё больше, чтобы тебя напугать. Запомнила, как ты меня пожалел, после того, как «переспал» со мной. Ой, как тебя тогда развезло! Ты не то что меня поиметь, ты проснуться не мог! В больнице ты и впрямь испугался и меня жалеть начал, я правильно рассчитала. Ну, а потом Грицкина тебе объясняла, что у меня бесплодие и «анализы» я время от времени сдавала. Теперь эта старая корова на пенсию ушла, а жаль. Чего ты думаешь, я так упорно к другому гинекологу идти не хотела? – она снова расхохоталась. – А ещё я просто умирала со смеху, когда Грицкина предлагала провериться тебе! Какой ты идиот! Что ж твоя семейка тебя не надоумила? Интеллигентность не позволила? И ты думаешь, вот это вот, – Лолита указала пальцем на Вику, – родит тебе что-нибудь? Да ты ей только из-за денег и нужен! Чего б я с тобой двадцать лет парилась? Из-за них же и твоей фамилии! Мне-то больше чем сгнить учителем физкультуры или, в лучшем случае, тренером и не светило! А ты удачливым был и дурным! Скажу честно, терять тебя и отдавать какой-то маленькой шлюшке не хо… – она не договорила.
   – Заткнись, сука! Убирайся!
   Дмитрий бесцеремонно и довольно сильно, настолько, что Лолита вскрикнула, то ли от неожиданности, то ли от боли, взял её за плечо и вышвырнул в коридор. Она еле удержалась на ногах. Дмитрий вышел за ней следом.
   – Не надо, Дима! – вскрикнула Вика, вскочив со своего места и выбежав следом за ним.
   – Пошла вон, мразь! – Дмитрий открыл дверь и так же, как в коридор, вышвырнул Лолиту на лестничную площадку.
   – Я кричать буду! – взвизгнула Лолита.
   – Ты уже давно кричишь! – Дмитрий стоял на пороге. – Убирайся отсюда, пока я тебя не спустил с лестницы!
   Снизу послышался голос охранника:
   – Всё в порядке, Дмитрий Максимович?
   – Юра, убери отсюда эту особу и больше не пускай ни под каким предлогом! Шляются здесь всякие!
   – Ну, Амерханов, ты меня ещё со своей сучкой вспомнишь! – Лолита подняла упавшую сумочку и заспешила вниз, навстречу поднимающемуся охраннику.
   Дмитрий захлопнул дверь и, прислонившись к ней спиной, медленно опустился на пол и закрыл лицо руками.
   – Что с тобой, Дима?! – бросилась к нему Вика.
   – Нормально всё… – он тяжело дышал и был очень бледен.
   – Давай пойдем в комнату, – осторожно предложила Вика. – Не нужно здесь сидеть…
   – Давай, – он с трудом поднялся. – Только ты не обижайся, я немного хочу побыть один. Ты музыку послушай или посмотри что-нибудь.
   – Да, конечно, – кивнула она.
   Вика забрала котенка и ушла в ту комнату, где сидела с Дмитрием в их первый вечер. Когда она ушла, Дмитрий достал из бара бутылку коньяка и стакан и сел в кресло.

Глава 78

   Сейчас он в очередной раз вспомнил, всё, что было, пока он жил с Лолитой, и содрогнулся. Ведь умом он понимал, что Лолита его использует, что если не каждое, то точно уж через одно, её слова – ложь. Только хватало этого понимания ненадолго, всё заканчивалось, стоило Лолите начать плакать и произнести: «Я знаю, ты хочешь меня бросить и все наши неприятности из-за того, что у меня нет детей, и я не смогу родить тебе ребенка». После этого он начинал себя убеждать в том, что все её выходки от безысходности. Да ещё и причина этой безысходности в том, что произошло по его вине. В это он верил. Больше того, он пытался убедить в этом окружающих. Он не хотел замечать того, что было слишком очевидным и замечали все, только не он.
   Хотя бы упрямое нежелание Лолиты сходить к другому гинекологу. Она отказывалась даже тогда, когда родители Дмитрия предложили ей проконсультироваться у известнейшего профессора. К тому времени они были женаты уже почти десять лет. Она закатила настоящую истерику, высказала Дмитрию, что он и его семья спят и во сне видят, как бы от неё избавиться. Для этого его родители даже готовы пустить в ход все свои связи и втоптать её в грязь. Дмитрий передал родителям вежливый, довольно расплывчатый и малоубедительный отказ, без уточнения подробностей, и вообще ничего не сказал о скандале.
   – Дима, конечно дело твоё, ни я, ни мать не имеем права вмешиваться в твою семейную жизнь и что-либо вам навязывать, – сказал отец, внимательно взглянув на него. – Только скажи правду, кто не хочет – ты или Лолита?
   – Какая разница? – Дмитрий почувствовал, как начинает краснеть.
   – Разница есть. Ты боишься услышать совершенно противоположное тому, что слышишь уже так много лет?
   – А если я услышу то же? Что тогда? Я не хочу это слышать.
   – Ну что ж, ты уже не мальчик маленький и решения принимаешь сам. Поступай, как находишь нужным. Только запомни, иногда слишком поздно понимаешь, каких глупостей наделал.
   – Что ты имеешь в виду? – он опустил глаза. – То, что я не послушал вас, когда женился? Считаешь, что я сделал глупость?
   – Тебе как, честно сказать или так, как ты иногда говоришь? – отец прищурился.
   – Говори, как есть.
   – Считаю, что ты сделал глупость. Ты хотел это услышать, как подтверждение своих мыслей?
   – Да.
   – И сколько же тебе нужно было, чтобы это понять? – в голосе отца появилась горечь.
   – Кажется, меньше, чем ты думаешь. А теперь давай прекратим этот разговор. Ты никогда не говорил со мной так, – Дмитрий исподлобья посмотрел на отца. – Разве что… скажи, я не оправдал твоих надежд?
   – Почему? Оправдал во всем. А твоя семья – твои проблемы. Конечно, хотелось нам с матерью чтобы ты нормально жил и внуков, но всё ещё может перемениться.
   – Я нормально живу, – Дмитрий снова начал краснеть.
   – Дима, а это ты расскажешь кому-нибудь другому, – отец нахмурился. – Ты прав, давай прекратим этот разговор. Ничего хорошего из него не выйдет.
   Слабую надежду Дмитрия на то, что Лолита действительно переживает из-за того, что у них нет детей, поддерживали не только её щедрые потоки слез, но и её беспредельная любовь к поездкам в санатории. Притом ездила она не летом в разгар сезона, а как положено весной или осенью. От курортных врачей она привозила тот же диагноз, что и от своего гинеколога. Как-то раз, когда она в очередной раз уехала на курорт, а Дмитрий наслаждался свободой, Николай довольно едко поинтересовался:
   – Димка, а что Лолита всё без тебя да без тебя катается?
   – Она же там всё равно лечится, – вяло ответил Дмитрий.
   – По-моему, она тебя лечит.
   – Колян, не умничал бы ты, – он поморщился. – Ей всё равно нельзя, а я должен буду спать с ней рядом и прикидываться бревном. Так и что попало вытворять начнешь… Вообще, как ты себе представляешь мужика в санатории, где дамские болезни лечат? Кроме того, с меня хватает того, что я с ней летом езжу. Ты что думаешь, такое удовольствие с Лолитой отдыхать ездить? Да я без неё отдыхаю!
   – Я не к тому, Димыч, – тон Николая так и остался едким. – Для меня вообще загадка, что ты с ней столько лет делаешь. А поездки «не в сезон», по-моему, такая ширма отличная! Как раз на таких простых и доверчивых мужей, как ты, рассчитана.
   – Заткнись, Колян, – посоветовал Дмитрий.
   Пять лет назад, незадолго до развода, после очередного возвращения Лолиты из санатория, а потом, через два месяца очередного «анализа» и результата «подтверждающего» её бесплодие, Дмитрий предложил усыновить ребенка.
   – Что ты мне предлагаешь?! – визжала Лолита. – Подбирать чужого выродка? Вдруг он какой-нибудь больной окажется? Вдруг у него родители были умственно отсталые, наркоманы или алкоголики, как ты? Ты совсем дурак!
   – Допустим, до алкоголика мне ещё далеко, так что сделай милость, рот закрой, – со спокойствием памятника посоветовал ей Дмитрий. За годы постоянных разборок с Лолитой он научился грубить ей почти не испытывая при этом дискомфорта. Правда, когда это случилось впервые, ему стало ужасно неприятно, но её ни сколько не смутило и не огорчило.
   – Ах, так я ещё и рот закрой?! Ты ещё напомни, что напиваешься из-за меня! Ещё извиниться меня заставь! – спокойный тон мужа подействовал на неё, как красная тряпка на быка. – Сначала ты со своими дурацкими идеями, а я рот закрой?!
   – Просить тебя извиняться идея точно уж дурацкая. Разве что отпустить тебя в очередной раз на свободу, тогда сама прибежишь проситься, заставлять не нужно будет. А моя идея не дурацкая. Я ничего не вижу плохого в желании иметь ребенка. Если не получается родить своего…
   – А мне нужно только своего! – отрубила она. – Мне чужие дети – что кость в горле! Запомни!
   – А свои, если бы были?
   – Если бы они, не дай Бог, были б похожи на тебя, я своими руками их передушила бы! – Лолита зло улыбнулась.
   – А теперь скажи, что ты глупо пошутила, чтобы меня позлить, – Дмитрий тяжело посмотрел на неё.
   – Я не шучу! Я сказала, что думаю!
   Дмитрий ничего не ответил. Тогда у него появились сомнения, постепенно переросшие в уверенность, в реальности желания Лолиты иметь детей. Когда случился очередной скандал, после которого они официально развелись, а вскоре, как обычно, Лолита начала проситься назад, её слезы и причитания по поводу невозможности иметь детей не действовали довольно долго. Когда же она вернулась, разговора о детях они уже не вели.
   Понемногу Дмитрий стал свыкаться с мыслью, что так и придется довольствоваться заботой о племяннике и крестниках и потихоньку завидовать счастливым родителям.
   Но то, что он сегодня услышал, не шло ни в какое сравнение со всем, что было раньше. Ведь пятнадцать из двадцати лет он прожил с надеждой на перемены, когда появится ребенок. Почти двадцать лет его давило чувство вины за то, что этот ребенок не появился из-за него, что не приди бы он к Лолите в тот злополучный вечер, ничего не случилось бы. А потом вспоминался крик, который он слышал из операционной. Этот крик, который оказался такой же ложью, как и всё остальное, что касалось Лолиты, был его кошмаром на протяжении двадцати лет.
   Сейчас двадцать лет оказались выброшенным из жизни временем. Все эти двадцать лет он был просто игрушкой в руках Лолиты, доверчивым глупцом. Особенно обидным было то, что обмануть кому-то другому, кроме неё, Дмитрия было очень сложно, почти невозможно, а ей всё удавалось, да ещё и так долго. Точнее, удавалось ей обмануть его только в том, что касалось детей, за это всё остальное ей прощалось.
   Дмитрий скрипнул зубами и в очередной раз потянулся к бутылке. Она оказалась пустой. Он поднялся, достал из бара ещё одну бутылку коньяка, налил полстакана и выпил так, как пьют воду. Больше всего на свете сейчас ему хотелось напиться, чтобы хоть на какое-то время всё забыть или не воспринимать так болезненно. Как назло, хмель его не брал…

Глава 79

   …Дмитрий открыл глаза и обнаружил, что лежит одетый на кровати в своей спальне. Голова была тяжелой и болела так, будто его долго били о стену, во рту стоял отвратительный привкус, состояние было – хуже не придумаешь. Он встал, стараясь не делать резких движений, подошел к окну и отдернул штору. В глаза ударил яркий солнечный свет, заставивший его зажмуриться. Дмитрий посмотрел на часы и ужаснулся – была половина одиннадцатого. Он подошел к зеркалу. Оттуда на него смотрел взъерошенный полуседой, хотя ещё и не старый мужик, с резкими чертами, бледной и слегка примятой со сна физиономией, на щеках у мужика успела пробиться серебристая щетина. Дмитрий потер шершавый от щетины подбородок и глубоко вздохнул, чтобы окончательно прийти в себя. Вики в комнате не было. Вторая половина постели не была даже примята. Вообще в квартире было очень тихо.
   Дмитрий очень хорошо помнил, что вчера вечером приходила Лолита, помнил разговор, помнил, как вышвырнул её на лестницу, а потом ему стало очень плохо. Он сидел в комнате и пил коньяк с единственным намерением – напиться, чтобы уйти от проблем. Последним, что он отчетливо помнил, была вошедшая в комнату Вика. Она начала ему что-то говорить. Что отвечал ей, Дмитрий уже не мог вспомнить. Кажется, она заплакала. Очень хорошо он запомнил произнесенные Викой слова: «Она всегда будет стоять между нами». Потом ещё раз мелькнуло её лицо и появилось лицо Николая. Впрочем, были лица наяву или во сне, сказать с уверенностью он не мог. Ясно было одно – вечером он сильно расстроил или обидел Вику. Нужно было срочно найти её и попросить прощения.
   Потом вдруг, на секунду, ему показалось, что всё это ему приснилось. Он очень хорошо помнил, как в последний раз, после ухода Лолиты лил дождь, а его в машине уговаривали Егор и Николай «смотреть на вещи проще». Потом они приехали в ресторан и… Дмитрий посмотрел в окно. На улице была весна, солнечный день. Не могли же присниться ему полгода! Не могла же присниться ему Вика и всё, что у них было. Не могло же присниться ему, что он любит её, любит больше жизни, и ничего не могло быть страшнее, чем потерять её…