Страница:
– Что, совсем? – Николай уже не улыбался.
– Совсем. Она мне это вчера по телефону проворковала. Оказывается, уволила она её ещё позавчера. Я-то думал, что у Вали выходной. Потом, когда узнал, решил перезвонить, сказать, что никто её не увольнял. Перезвонил, а меня порадовали, что она уже в другом месте работает и устроила её Лолита Евгеньевна.
– Дура, – констатировал Николай. – Что, снова всё разбросано было?
– Не только. Если раньше она просто всё разбрасывала, то теперь – настоящий погром устроила. В ванной, где черный кафель, шампуни повыливала, кремы, всю косметику, которая была, расколотила, в раковину тюбики побросала, стены пеной для бритья обляпала, лосьон после бритья в ванну грохнула… парфюмерией разит, как… в бочке с духами. Хорошо, что про вторую ванную забыла! Не знаю, где бы я побрился и умылся. Чай с кофе смешала… холодильник кетчупом вымазала, телевизор в гостиной бананом… Расшвыряла всё… – Дмитрий помолчал. – Самое обидное, что вывернула все фотографии, свалила их в кучу, некоторые порвала…
– Где вы вдвоем?
– Не только. Из всех альбомов. Ещё наши старые альбомы, помнишь?
– Кончено помню, – Николай нахмурился. – Идиотка! Сучка! А ты всё с ней носился… Знаешь, если она ещё раз вернется, а ты её назад пустишь, как ни в чем ни бывало, я с тобой ничего общего иметь не желаю. Тогда, как ни тяжело это будет, я вспомню, что ты – Амерханов, а я – Матюхин, и, кроме некоторого времени совместного проживания при родителях и некоторого времени совместной работы…
– Заткнись, – Дмитрий тяжело посмотрел на брата. – Ты не нашел лучшего момента, чтобы ставить мне ультиматумы?
– Извини, не нашел… – он нервно закурил. – И не дай мне Бог, дожить до исполнения того, что я пообещал! Потому, что ты – единственный родной мне человек, кроме матери, Люськи и Димки. Ты всегда был мне родным братом, всегда был для меня примером… Если хочешь, идеалом…
– Вот и молчи, – Дмитрий был бледен, как полотно.
– Вот и буду молчать, если ты больше не дашь этой гадине топтать тебя и плевать тебе в душу… – Николай отвернулся, не в состоянии выдержать взгляд брата.
– Коля, не мужское дело…
– Я знаю, что ты скажешь, – всё так же, не глядя на Дмитрия, медленно сказал он. – Сейчас ты скажешь, что не мужское дело мыть бабью кости. Вообще, не мужское дело мыть кости.
– Да. Не суди.
– Я их не мою. И не пытаюсь мыть. И не сужу. Просто ты – мой брат. Ведь ни один человек не мог тебя унизить, насколько я знаю. Вернее, мог только один – Лолита. И мне не просто обидно, мне больно, когда она проделывает это с тобой безнаказно уже не один год, получая при этом поистине садистское наслаждение. Она тебя унижает, оскорбляет, поливает грязью, уходит с таким видом, будто виноват во всем ты, рассказывает об этом всем знакомым. Потом, когда ей становится скверно, она возвращается всеми правдами и неправдами и повторяет всё заново. Сколько это может продолжаться?
– Это уже закончилось, – Дмитрий встал и подошел к окну. Теперь Николай не мог видеть его лица. – Больше она не вернется.
– В предпоследний раз ты был уверен, что она не вернется, но она вернулась.
– Она больше не вернется, – тихо, но твердо повторил Дмитрий.
В кабинете повисла тишина. Николай так и сидел у стола и смотрел в спину брата, стоящего у окна. Он знал, что, если бы сейчас Дмитрий повернулся, на его бесстрастном лице ничего нельзя было бы прочесть – всегда все чувства, все переживания он держал в себе. Ему оставалось только догадываться, что твориться у брата в душе. Он помнил Дмитрия в самые тяжелые минуты его жизни. Резкая черта, появлявшаяся между бровей могла быть истолкована и как признак плохого настроения, и как задумчивость, и… да и вообще, как что угодно…
Тишина становилась невыносимой. Николай уже был готов подойти и попросить прощения за свою несдержанность, но в этот момент Дмитрий, всё ещё не поворачиваясь, попросил:
– Скажи Лене, пусть кофе принесет.
– Мне уйти? – поднимаясь, спросил Николай.
– Спешишь? – Дмитрий повернулся.
– Не спешу.
– Ну, вот и не спеши, – он снова отвернулся к окну.
Николай приоткрыл дверь кабинета и попросил Лену принести кофе. Потом он подошел к Дмитрию, стал рядом с ним, толкнул его плечом в плечо и осторожно спросил:
– Димка, мир?
– Мир, – Дмитрий тоже толкнул его плечом.
– Честно? – Николай снова толкнул брата плечом.
– Конечно, – за этим последовал ответный толчок.
– А почему не в духе?
С этими словами Николай снова толкнул Дмитрия, но тот ловко уклонился от толчка так, что брат еле удержал равновесие. Дмитрий улыбнулся:
– Кто не в духе? Я?
– Димка, ну ты зараза! – Николай рассмеялся, поняв, что брат на него не сердится. От сердца отлегло.
– От заразы и слышу. Ты как со старшим братом разговариваешь?
– Старший брат, ну скажи честно, девчонка понравилась?
– Коленька, стар я уже для таких девчонок. Что толку, в том, что она понравилась мне? Если бы ещё понравился ей я, тогда бы и поговорили.
– Дурак ты, Димка, хоть и старший брат, – беззлобно ругнул его Николай. – А ты спросил у неё, понравился ты ей или нет?
– Отстань, – Дмитрий покачал головой. – Не понравился. Сам знаю, что не понравился. Она меня сегодня утречком обозвала седым и старым. Ещё и в жадности заподозрила.
– Да, но при всём этом, пригласила в гости и нажарила тебе картошки, – констатировал Николай.
В кабинет вошла Лена и поставила на стол две чашечки кофе. Дмитрий благодарно улыбнулся ей, подошел к столу, взял одну из чашечек и сказал:
– Отстаньте, Николай Алексеевич. Я буду верен только нашей Леночке. Леночка, мы ведь будем с тобой верны друг другу?
– Кончено, Дмитрий Максимович, – Лена поняла, что шеф настроен шутить. – Что привлекает вас во мне?
– Кофе. А тебя во мне?
– Моя высокая зарплата.
– Отлично! Мы будем идеальной парой. А разбирать для меня почту даже лучше, чем заниматься сексом.
– Мы уже идеальная пара, – томно произнесла Лена. – Вы пейте кофе, а я пойду, разберусь с почтой, если, конечно, вы не предложите мне чего-либо более возбуждающего.
– Лена, я могу предложить, – Николай тоже взял чашку. – Только в отсутствие моего старшего и любимого брата.
– Не пытайтесь меня обольстить, Николай Алексеевич, – всё так же томно ответила Лена. – Для меня нет большего наслаждения в жизни, чем разобрать и принести Дмитрию Максимовичу почту.
– А вы, Николай Алексеевич, не посягайте на сокровище старшего брата, ибо это чревато боком, – очень строго, но при этом, еле сдерживая смех, сказал Дмитрий. – И лукавому ловеласу Егору Савельевичу передайте, что и ему чревато. А то, как приедет, так всё о нижнем белье и толкует.
– Ему же больше не о чем. Он этим бельем торгует.
– Да? А я думал, что белье лучше носить. И за Егора не адвокатствуй, не поможет.
– Бить будешь? – Николай поджал губы. – Ногами?
– И руками тоже.
– Вот только не руками. Я же не груша и ты уже довольно давно не на ринге. Егор, правда, похож…
– Ах, уже и дуэли из-за меня! – Лена всплеснула руками.
– Ступай, кокетка, разбери мне почту, – глубоким голосом посоветовал Дмитрий и уже нормальным добавил. – Почти Шекспир. Спасибо, Леночка, за кофе.
Все рассмеялись. Лена вышла из кабинета и действительно начала разбирать почту, думая, какой же всё-таки милый и обаятельный у неё шеф, хотя с виду всегда очень строгий. Правда, поначалу, когда она устроилась на работу, ей казалось, что он даже улыбаться не умеет и слова лишнего от него не дождешься…
Глава 29
Глава 30
– Совсем. Она мне это вчера по телефону проворковала. Оказывается, уволила она её ещё позавчера. Я-то думал, что у Вали выходной. Потом, когда узнал, решил перезвонить, сказать, что никто её не увольнял. Перезвонил, а меня порадовали, что она уже в другом месте работает и устроила её Лолита Евгеньевна.
– Дура, – констатировал Николай. – Что, снова всё разбросано было?
– Не только. Если раньше она просто всё разбрасывала, то теперь – настоящий погром устроила. В ванной, где черный кафель, шампуни повыливала, кремы, всю косметику, которая была, расколотила, в раковину тюбики побросала, стены пеной для бритья обляпала, лосьон после бритья в ванну грохнула… парфюмерией разит, как… в бочке с духами. Хорошо, что про вторую ванную забыла! Не знаю, где бы я побрился и умылся. Чай с кофе смешала… холодильник кетчупом вымазала, телевизор в гостиной бананом… Расшвыряла всё… – Дмитрий помолчал. – Самое обидное, что вывернула все фотографии, свалила их в кучу, некоторые порвала…
– Где вы вдвоем?
– Не только. Из всех альбомов. Ещё наши старые альбомы, помнишь?
– Кончено помню, – Николай нахмурился. – Идиотка! Сучка! А ты всё с ней носился… Знаешь, если она ещё раз вернется, а ты её назад пустишь, как ни в чем ни бывало, я с тобой ничего общего иметь не желаю. Тогда, как ни тяжело это будет, я вспомню, что ты – Амерханов, а я – Матюхин, и, кроме некоторого времени совместного проживания при родителях и некоторого времени совместной работы…
– Заткнись, – Дмитрий тяжело посмотрел на брата. – Ты не нашел лучшего момента, чтобы ставить мне ультиматумы?
– Извини, не нашел… – он нервно закурил. – И не дай мне Бог, дожить до исполнения того, что я пообещал! Потому, что ты – единственный родной мне человек, кроме матери, Люськи и Димки. Ты всегда был мне родным братом, всегда был для меня примером… Если хочешь, идеалом…
– Вот и молчи, – Дмитрий был бледен, как полотно.
– Вот и буду молчать, если ты больше не дашь этой гадине топтать тебя и плевать тебе в душу… – Николай отвернулся, не в состоянии выдержать взгляд брата.
– Коля, не мужское дело…
– Я знаю, что ты скажешь, – всё так же, не глядя на Дмитрия, медленно сказал он. – Сейчас ты скажешь, что не мужское дело мыть бабью кости. Вообще, не мужское дело мыть кости.
– Да. Не суди.
– Я их не мою. И не пытаюсь мыть. И не сужу. Просто ты – мой брат. Ведь ни один человек не мог тебя унизить, насколько я знаю. Вернее, мог только один – Лолита. И мне не просто обидно, мне больно, когда она проделывает это с тобой безнаказно уже не один год, получая при этом поистине садистское наслаждение. Она тебя унижает, оскорбляет, поливает грязью, уходит с таким видом, будто виноват во всем ты, рассказывает об этом всем знакомым. Потом, когда ей становится скверно, она возвращается всеми правдами и неправдами и повторяет всё заново. Сколько это может продолжаться?
– Это уже закончилось, – Дмитрий встал и подошел к окну. Теперь Николай не мог видеть его лица. – Больше она не вернется.
– В предпоследний раз ты был уверен, что она не вернется, но она вернулась.
– Она больше не вернется, – тихо, но твердо повторил Дмитрий.
В кабинете повисла тишина. Николай так и сидел у стола и смотрел в спину брата, стоящего у окна. Он знал, что, если бы сейчас Дмитрий повернулся, на его бесстрастном лице ничего нельзя было бы прочесть – всегда все чувства, все переживания он держал в себе. Ему оставалось только догадываться, что твориться у брата в душе. Он помнил Дмитрия в самые тяжелые минуты его жизни. Резкая черта, появлявшаяся между бровей могла быть истолкована и как признак плохого настроения, и как задумчивость, и… да и вообще, как что угодно…
Тишина становилась невыносимой. Николай уже был готов подойти и попросить прощения за свою несдержанность, но в этот момент Дмитрий, всё ещё не поворачиваясь, попросил:
– Скажи Лене, пусть кофе принесет.
– Мне уйти? – поднимаясь, спросил Николай.
– Спешишь? – Дмитрий повернулся.
– Не спешу.
– Ну, вот и не спеши, – он снова отвернулся к окну.
Николай приоткрыл дверь кабинета и попросил Лену принести кофе. Потом он подошел к Дмитрию, стал рядом с ним, толкнул его плечом в плечо и осторожно спросил:
– Димка, мир?
– Мир, – Дмитрий тоже толкнул его плечом.
– Честно? – Николай снова толкнул брата плечом.
– Конечно, – за этим последовал ответный толчок.
– А почему не в духе?
С этими словами Николай снова толкнул Дмитрия, но тот ловко уклонился от толчка так, что брат еле удержал равновесие. Дмитрий улыбнулся:
– Кто не в духе? Я?
– Димка, ну ты зараза! – Николай рассмеялся, поняв, что брат на него не сердится. От сердца отлегло.
– От заразы и слышу. Ты как со старшим братом разговариваешь?
– Старший брат, ну скажи честно, девчонка понравилась?
– Коленька, стар я уже для таких девчонок. Что толку, в том, что она понравилась мне? Если бы ещё понравился ей я, тогда бы и поговорили.
– Дурак ты, Димка, хоть и старший брат, – беззлобно ругнул его Николай. – А ты спросил у неё, понравился ты ей или нет?
– Отстань, – Дмитрий покачал головой. – Не понравился. Сам знаю, что не понравился. Она меня сегодня утречком обозвала седым и старым. Ещё и в жадности заподозрила.
– Да, но при всём этом, пригласила в гости и нажарила тебе картошки, – констатировал Николай.
В кабинет вошла Лена и поставила на стол две чашечки кофе. Дмитрий благодарно улыбнулся ей, подошел к столу, взял одну из чашечек и сказал:
– Отстаньте, Николай Алексеевич. Я буду верен только нашей Леночке. Леночка, мы ведь будем с тобой верны друг другу?
– Кончено, Дмитрий Максимович, – Лена поняла, что шеф настроен шутить. – Что привлекает вас во мне?
– Кофе. А тебя во мне?
– Моя высокая зарплата.
– Отлично! Мы будем идеальной парой. А разбирать для меня почту даже лучше, чем заниматься сексом.
– Мы уже идеальная пара, – томно произнесла Лена. – Вы пейте кофе, а я пойду, разберусь с почтой, если, конечно, вы не предложите мне чего-либо более возбуждающего.
– Лена, я могу предложить, – Николай тоже взял чашку. – Только в отсутствие моего старшего и любимого брата.
– Не пытайтесь меня обольстить, Николай Алексеевич, – всё так же томно ответила Лена. – Для меня нет большего наслаждения в жизни, чем разобрать и принести Дмитрию Максимовичу почту.
– А вы, Николай Алексеевич, не посягайте на сокровище старшего брата, ибо это чревато боком, – очень строго, но при этом, еле сдерживая смех, сказал Дмитрий. – И лукавому ловеласу Егору Савельевичу передайте, что и ему чревато. А то, как приедет, так всё о нижнем белье и толкует.
– Ему же больше не о чем. Он этим бельем торгует.
– Да? А я думал, что белье лучше носить. И за Егора не адвокатствуй, не поможет.
– Бить будешь? – Николай поджал губы. – Ногами?
– И руками тоже.
– Вот только не руками. Я же не груша и ты уже довольно давно не на ринге. Егор, правда, похож…
– Ах, уже и дуэли из-за меня! – Лена всплеснула руками.
– Ступай, кокетка, разбери мне почту, – глубоким голосом посоветовал Дмитрий и уже нормальным добавил. – Почти Шекспир. Спасибо, Леночка, за кофе.
Все рассмеялись. Лена вышла из кабинета и действительно начала разбирать почту, думая, какой же всё-таки милый и обаятельный у неё шеф, хотя с виду всегда очень строгий. Правда, поначалу, когда она устроилась на работу, ей казалось, что он даже улыбаться не умеет и слова лишнего от него не дождешься…
Глава 29
В половине шестого, когда, кажется, большая часть дел была окончена, приехал Стас. Он приостановился в приемной у стола Лены, которая уже собиралась домой, и вопросительно кивнул на дверь.
– Один, один, – ответила Лена. – Кажется, не очень занят.
– Пискни, спроси, мне заходить или здесь торчать.
– Дмитрий Максимович, – нажав кнопку на селекторе, сказала Лена, – Стасик приехал. Ему зайти?
– Зайти, – послышалось из динамика.
– Топай, высочайшее разрешение получено, а с тебя шоколадка, – Лена застегнула сумочку.
– Попрошу я у шефа доплачивать мне «шоколадные» специально для тебя. Ты меня скоро разоришь. Но, гадом буду, завтра утром будешь портить зубы. Там, кстати, твой бой-френд приехал, так что поспеши. Заждался малый.
– Спасибо, Стасик, – Лена заторопилась. – Должна буду.
– Вот ты и попалась. С тебя завтра кофе, как для шефа.
– Ладно. Только нужно шефу про «кофейные» сказать будет, – едко заметила она. – Пока, Стасик, до завтра!
Стас вошел в кабинет. Дмитрий сидел за столом и внимательно что-то читал. На вошедшего Стаса он едва взглянул и снова углубился в чтение.
Стас прошел по кабинету, постоял возле большого аквариума. По стенке аквариума бодро продвигалась улитка. Плавно, чуть заметно шевельнув великолепным хвостом, проплыла возле самой стенки большая черная рыбка. Рыбка казалась бархатистой и плыла так медленно и важно, что создавалось впечатление, будто она осознает своё величие и красоту. Мимо неё поспешно проплыла стайка разноцветных неонов. В аквариуме шла своя тайная размеренная жизнь. Стас насыпал немного корма рыбкам, и это вызвало некоторое оживление.
– Стасик, не трогай рыбу и она тебя не тронет, – посоветовал Дмитрий. – Отойди от аквариума.
– И как вы всё видите? – удивился Стас. – Ведь вы же читаете!
– Читаю, – не поднимая головы, ответил Дмитрий. – Просто я знаю, что ты будешь делать. Вон, лучше возьми на столике свежий «Playboy» лежит. Егор притащил. Полистай, тебе полезно на голых теток посмотреть.
– А вам – нет?
– А мне – нет. Я это уже видел. Тебя сегодня за моего сына приняли. Нужно же что-то дитю объяснить.
– Кто это меня сегодня за вашего сына принял? Вика?
– Вика. Тебе сколько лет? – Дмитрий оторвался от своего занятия.
– Двадцать пять.
– Ну, в натяжку, можно и за сына посчитать.
– Хотел бы я быть вашим сыном, – усмехнулся Стас. – Так вы ж не усыновите.
– Понимаешь, Стасик, – глубокомысленно заметил Дмитрий, – для усыновления нужны двое. Один – усыновляет, второй, верней, вторая, – уматеряет. Уматерить тебя будет некому. Так что, делай выводы. Что ж я, отцом-одиночкой буду?
– Вам государство за меня пособие доплачивать будет.
– А соседи спросят, где взял? И что говорить? От внебрачных связей, порочащих? Не могу я, Стасик, репутацией жертвовать. Подожди, пока уматерить кому найдется, а пока не мешай мне. Журнальчик посмотри, – Дмитрий снова углубился в чтение.
Стас послушно сел в кресло в углу кабинета и взял с журнального столика «Playboy». Несколько минут он молча перелистывал журнал, со скучающим видом рассматривая сексапильных красоток, затем обратился к шефу:
– Вот сидите вы тут, Дмитрий Максимович, а чего?
– Стас, отцепись, видишь, я занят, – Дмитрий даже головы не поднял.
– Николай Алексеевич уехал, Егор Савельевич его увез, Ленка уехала, а мы тут с вами сидим. Неймется вам.
– Стас, отцепись, – повторил он. – Ещё пара слов и язык прикусишь.
– Ну, воля ваша, – вздохнул Стас. – Сидите, хоть до утра. А дома всё остынет.
– Что? – Дмитрий поднял голову и недовольно посмотрел на него. – Ты что плетешь, Стасик?
– Да плету я, что дома у вас такие запахи, – Стас с надрывом вздохнул.
– Пошел вон, а? Не много ли ты, мальчик, на себя взял, напоминать мне, какие запахи у меня с самого утра в квартире? Или ты вместо меня похмелиться решил и похмелье затянулось? – Дмитрий нахмурился и в голосе послышалась угроза. – Так я тебя быстро отрезвлю.
– Ну, вот, попал! – Стас встал, отбросил журнал на столик, и перестал улыбаться. – Извините, Дмитрий Максимович, я не о тех запахах! Я пошутить хотел. Там вас Вика ждет. Она что-то приготовила вам на ужин и пахнет очень вкусно. В ванной парфюмерией уже не воняет. Квартиру убрали. Вторую девчонку я домой отвез. Всё. Я пошел вон, в приемной подожду.
Сказав это, Стас вышел, не дожидаясь ни ответа, ни разрешения. Дмитрий закурил и отодвинул в сторону бумаги. «Ну, и какого черта, спрашивается, на пацана оторвался? Совсем нервы сдают… Неудобно получилось… Ладно, перемелется, – подумал он, глядя на причудливые разводы дыма. – Интересно, что там Вика приготовила? Стасик прав, все разбежались, чего я здесь сижу? Трудоголик… Ну, и как я сейчас буду выглядеть, если подорвусь и побегу, услышав, что Вика что-то приготовила? Глупости всё… Но она же старалась…». Он потушил окурок и снова придвинул к себе бумаги. Однако мысли то и дело уходили в сторону. Так прошло ещё минут двадцать. Дмитрий закурил ещё одну сигарету и взялся за трубку телефона. Набрав свой домашний номер, он дождался, пока автоответчик его же голосом ответил: «Это Дмитрий Амерханов. Сейчас я ответить не могу, поэтому, оставьте свое сообщение после сигнала. Я позже перезвоню».
– Вика, возьми трубочку, если ты ещё там, – попросил он, зная, что Вика его должна услышать. – Это я.
– Я ещё тут, – ответил голос Вики. – До тебя Стасик уже добрался?
– Да. Сказал, что всё прекрасно. Я тебе очень благодарен.
– Вот и хорошо. Значит, я могу с чистой совестью исчезнуть.
– А Стасик меня обнадежил, что ты ждешь меня к ужину. Я так надеялся, что, коль скоро мы вместе позавтракали, то можем вместе и поужинать.
– Ну… – в её голосе послышалась неуверенность.
– Понимаешь, просто меня здесь задержали кое-какие дела, но я скоро буду. Ещё минут десять и еду домой. Ты спешишь? – Дмитрию действительно очень не хотелось, чтобы она уходила.
– Вообще-то не спешу…
– Тогда дождись меня. Я тебя очень прошу.
– Ладно, – ему показалось, что Вика вздохнула, а затем каким-то совсем другим, тихим и очень ласковым голосом добавила. – Дима, только ты не долго…
– Да, конечно… – от этого голоса у него кровь застучала в висках. – У тебя… всё в порядке?
– Просто устала. Заканчивай свои дела, а то так ты никогда домой не доберешься.
Дмитрий повесил трубку и взглянул на часы. Затем он решительно поднялся, убрал документы в сейф. Обиженны и надутый Стас сидел в приемной, всем своим видом давая понять, что выговоры начальства для него беспочвенны, оскорбительны, но просто другого начальства пока не предвидится.
– Стасик, а ты домой уже не хочешь? – спросил Дмитрий, закрывая дверь кабинета.
– Как прикажете, – Стас поднялся со своего места.
– Вот и прикажу. Поехали, милый, домой. Но поехали не очень быстро и остановимся где-нибудь, где цветы получше.
Стас остановил машину напротив цветочного магазина. Дмитрий достал бумажник и, совсем было, собрался отправить водителя за цветами, но потом передумал и вышел из машины. Было сыро, снова начал сгущаться туман, но не такой, как вчера. Неожиданно Дмитрий поймал себя на мысли, что довольно давно сам покупал цветы для женщины. Если ему нужен был букет для делового визита, он обычно посылал Стаса или Лену. Если ехал с женой в гости, цветами занималась она. Лолита никогда не упускала возможности напомнить ему, что у неё удивительный вкус, он рядом с ней – чурбан неотесанный и его вмешательство в столь тонкий процесс может всё только испортить. Воспоминание о жене кольнуло, как старая заноза. В душе шевельнулся страх, если и Вика придет к выводу, что со вкусом у него «никак». «В конце концов, седым и старым она меня уже обозвала, в жадности заподозрила, ну, назовет ещё и лохом. Если назовет, так оно и есть. Наверное, когда-то с этим нужно смириться», – думал Дмитрий, входя в магазин.
В первую секунду, попав сюда, можно было решить, что попадаешь в райский сад. Цветы были на любой вкус. Лолита всегда предпочитала крупные сильно раскрытые красные розы, независимо от того, кому собралась их дарить. Дмитрий задумчиво посмотрел на розы. Если и дарить Вике розы, то уж никак не красные и не раскрытые, а скорее кремовые бутоны. Он ещё раз обвел взглядом цветы.
– Могу я вам что-либо предложить? – к нему подошла совсем ещё молоденькая продавщица.
– Да, – Дмитрий почему-то смутился. – Белые лилии. Только, пожалуйста, без бантиков.
Когда он садился в машину, Стас удивленно взглянул на него, но так ничего и не сказал.
– А теперь, Стасик, поехали домой, – Дмитрий бережно положил букет на сиденье рядом с собой.
– Потом я могу быть свободен? – всё ещё обиженно спросил Стас.
– До завтрашнего утра. Утром, как обычно.
– Один, один, – ответила Лена. – Кажется, не очень занят.
– Пискни, спроси, мне заходить или здесь торчать.
– Дмитрий Максимович, – нажав кнопку на селекторе, сказала Лена, – Стасик приехал. Ему зайти?
– Зайти, – послышалось из динамика.
– Топай, высочайшее разрешение получено, а с тебя шоколадка, – Лена застегнула сумочку.
– Попрошу я у шефа доплачивать мне «шоколадные» специально для тебя. Ты меня скоро разоришь. Но, гадом буду, завтра утром будешь портить зубы. Там, кстати, твой бой-френд приехал, так что поспеши. Заждался малый.
– Спасибо, Стасик, – Лена заторопилась. – Должна буду.
– Вот ты и попалась. С тебя завтра кофе, как для шефа.
– Ладно. Только нужно шефу про «кофейные» сказать будет, – едко заметила она. – Пока, Стасик, до завтра!
Стас вошел в кабинет. Дмитрий сидел за столом и внимательно что-то читал. На вошедшего Стаса он едва взглянул и снова углубился в чтение.
Стас прошел по кабинету, постоял возле большого аквариума. По стенке аквариума бодро продвигалась улитка. Плавно, чуть заметно шевельнув великолепным хвостом, проплыла возле самой стенки большая черная рыбка. Рыбка казалась бархатистой и плыла так медленно и важно, что создавалось впечатление, будто она осознает своё величие и красоту. Мимо неё поспешно проплыла стайка разноцветных неонов. В аквариуме шла своя тайная размеренная жизнь. Стас насыпал немного корма рыбкам, и это вызвало некоторое оживление.
– Стасик, не трогай рыбу и она тебя не тронет, – посоветовал Дмитрий. – Отойди от аквариума.
– И как вы всё видите? – удивился Стас. – Ведь вы же читаете!
– Читаю, – не поднимая головы, ответил Дмитрий. – Просто я знаю, что ты будешь делать. Вон, лучше возьми на столике свежий «Playboy» лежит. Егор притащил. Полистай, тебе полезно на голых теток посмотреть.
– А вам – нет?
– А мне – нет. Я это уже видел. Тебя сегодня за моего сына приняли. Нужно же что-то дитю объяснить.
– Кто это меня сегодня за вашего сына принял? Вика?
– Вика. Тебе сколько лет? – Дмитрий оторвался от своего занятия.
– Двадцать пять.
– Ну, в натяжку, можно и за сына посчитать.
– Хотел бы я быть вашим сыном, – усмехнулся Стас. – Так вы ж не усыновите.
– Понимаешь, Стасик, – глубокомысленно заметил Дмитрий, – для усыновления нужны двое. Один – усыновляет, второй, верней, вторая, – уматеряет. Уматерить тебя будет некому. Так что, делай выводы. Что ж я, отцом-одиночкой буду?
– Вам государство за меня пособие доплачивать будет.
– А соседи спросят, где взял? И что говорить? От внебрачных связей, порочащих? Не могу я, Стасик, репутацией жертвовать. Подожди, пока уматерить кому найдется, а пока не мешай мне. Журнальчик посмотри, – Дмитрий снова углубился в чтение.
Стас послушно сел в кресло в углу кабинета и взял с журнального столика «Playboy». Несколько минут он молча перелистывал журнал, со скучающим видом рассматривая сексапильных красоток, затем обратился к шефу:
– Вот сидите вы тут, Дмитрий Максимович, а чего?
– Стас, отцепись, видишь, я занят, – Дмитрий даже головы не поднял.
– Николай Алексеевич уехал, Егор Савельевич его увез, Ленка уехала, а мы тут с вами сидим. Неймется вам.
– Стас, отцепись, – повторил он. – Ещё пара слов и язык прикусишь.
– Ну, воля ваша, – вздохнул Стас. – Сидите, хоть до утра. А дома всё остынет.
– Что? – Дмитрий поднял голову и недовольно посмотрел на него. – Ты что плетешь, Стасик?
– Да плету я, что дома у вас такие запахи, – Стас с надрывом вздохнул.
– Пошел вон, а? Не много ли ты, мальчик, на себя взял, напоминать мне, какие запахи у меня с самого утра в квартире? Или ты вместо меня похмелиться решил и похмелье затянулось? – Дмитрий нахмурился и в голосе послышалась угроза. – Так я тебя быстро отрезвлю.
– Ну, вот, попал! – Стас встал, отбросил журнал на столик, и перестал улыбаться. – Извините, Дмитрий Максимович, я не о тех запахах! Я пошутить хотел. Там вас Вика ждет. Она что-то приготовила вам на ужин и пахнет очень вкусно. В ванной парфюмерией уже не воняет. Квартиру убрали. Вторую девчонку я домой отвез. Всё. Я пошел вон, в приемной подожду.
Сказав это, Стас вышел, не дожидаясь ни ответа, ни разрешения. Дмитрий закурил и отодвинул в сторону бумаги. «Ну, и какого черта, спрашивается, на пацана оторвался? Совсем нервы сдают… Неудобно получилось… Ладно, перемелется, – подумал он, глядя на причудливые разводы дыма. – Интересно, что там Вика приготовила? Стасик прав, все разбежались, чего я здесь сижу? Трудоголик… Ну, и как я сейчас буду выглядеть, если подорвусь и побегу, услышав, что Вика что-то приготовила? Глупости всё… Но она же старалась…». Он потушил окурок и снова придвинул к себе бумаги. Однако мысли то и дело уходили в сторону. Так прошло ещё минут двадцать. Дмитрий закурил ещё одну сигарету и взялся за трубку телефона. Набрав свой домашний номер, он дождался, пока автоответчик его же голосом ответил: «Это Дмитрий Амерханов. Сейчас я ответить не могу, поэтому, оставьте свое сообщение после сигнала. Я позже перезвоню».
– Вика, возьми трубочку, если ты ещё там, – попросил он, зная, что Вика его должна услышать. – Это я.
– Я ещё тут, – ответил голос Вики. – До тебя Стасик уже добрался?
– Да. Сказал, что всё прекрасно. Я тебе очень благодарен.
– Вот и хорошо. Значит, я могу с чистой совестью исчезнуть.
– А Стасик меня обнадежил, что ты ждешь меня к ужину. Я так надеялся, что, коль скоро мы вместе позавтракали, то можем вместе и поужинать.
– Ну… – в её голосе послышалась неуверенность.
– Понимаешь, просто меня здесь задержали кое-какие дела, но я скоро буду. Ещё минут десять и еду домой. Ты спешишь? – Дмитрию действительно очень не хотелось, чтобы она уходила.
– Вообще-то не спешу…
– Тогда дождись меня. Я тебя очень прошу.
– Ладно, – ему показалось, что Вика вздохнула, а затем каким-то совсем другим, тихим и очень ласковым голосом добавила. – Дима, только ты не долго…
– Да, конечно… – от этого голоса у него кровь застучала в висках. – У тебя… всё в порядке?
– Просто устала. Заканчивай свои дела, а то так ты никогда домой не доберешься.
Дмитрий повесил трубку и взглянул на часы. Затем он решительно поднялся, убрал документы в сейф. Обиженны и надутый Стас сидел в приемной, всем своим видом давая понять, что выговоры начальства для него беспочвенны, оскорбительны, но просто другого начальства пока не предвидится.
– Стасик, а ты домой уже не хочешь? – спросил Дмитрий, закрывая дверь кабинета.
– Как прикажете, – Стас поднялся со своего места.
– Вот и прикажу. Поехали, милый, домой. Но поехали не очень быстро и остановимся где-нибудь, где цветы получше.
Стас остановил машину напротив цветочного магазина. Дмитрий достал бумажник и, совсем было, собрался отправить водителя за цветами, но потом передумал и вышел из машины. Было сыро, снова начал сгущаться туман, но не такой, как вчера. Неожиданно Дмитрий поймал себя на мысли, что довольно давно сам покупал цветы для женщины. Если ему нужен был букет для делового визита, он обычно посылал Стаса или Лену. Если ехал с женой в гости, цветами занималась она. Лолита никогда не упускала возможности напомнить ему, что у неё удивительный вкус, он рядом с ней – чурбан неотесанный и его вмешательство в столь тонкий процесс может всё только испортить. Воспоминание о жене кольнуло, как старая заноза. В душе шевельнулся страх, если и Вика придет к выводу, что со вкусом у него «никак». «В конце концов, седым и старым она меня уже обозвала, в жадности заподозрила, ну, назовет ещё и лохом. Если назовет, так оно и есть. Наверное, когда-то с этим нужно смириться», – думал Дмитрий, входя в магазин.
В первую секунду, попав сюда, можно было решить, что попадаешь в райский сад. Цветы были на любой вкус. Лолита всегда предпочитала крупные сильно раскрытые красные розы, независимо от того, кому собралась их дарить. Дмитрий задумчиво посмотрел на розы. Если и дарить Вике розы, то уж никак не красные и не раскрытые, а скорее кремовые бутоны. Он ещё раз обвел взглядом цветы.
– Могу я вам что-либо предложить? – к нему подошла совсем ещё молоденькая продавщица.
– Да, – Дмитрий почему-то смутился. – Белые лилии. Только, пожалуйста, без бантиков.
Когда он садился в машину, Стас удивленно взглянул на него, но так ничего и не сказал.
– А теперь, Стасик, поехали домой, – Дмитрий бережно положил букет на сиденье рядом с собой.
– Потом я могу быть свободен? – всё ещё обиженно спросил Стас.
– До завтрашнего утра. Утром, как обычно.
Глава 30
Дмитрий вошел в подъезд, привычно кивнул охраннику. Тот поздоровался и проводил его удивленным взглядом. Чтобы Амерханов вернулся домой с цветами, такого не бывало! Иногда приезжала с цветами его жена. Но это всегда были очень крупные ярко-красные розы. Сегодня были белые лилии. Разве что цветы эти предназначались девушке, которая провела сегодняшний день в квартире Амерханова. Правда, охранник, который сменился, сказал, что девушка появилась здесь ещё вчера вечером, утром куда-то уезжала с Амерхановым и вернулась назад с водителем и второй девушкой. В течение дня она несколько раз выходила и возвращалась в сопровождении водителя. Охранник не останавливал её, так как она была со Стасом. У Стаса даже ключ от квартиры свой был. Потом для второй девушки вызвали такси и она уехала, а первая осталась. И вот теперь Амерханов приехал с великолепным букетом. Охранник потер лоб и подумал, что у богатых свои причуды.
– Хотя, конечно, баба его порядочная стерва, – пробормотал охранник. – Не грех и нервы успокоить при такой.
– Юрочка, а вы не знаете, Дмитрий Максимович себе что, новую домработницу взял? – спросила у охранника домработница жильцов квартиры расположенной над квартирой Амерханова.
– Какую домработницу? – не сразу понял охранник.
– Такую хорошенькую молоденькую девочку. Я сегодня её несколько раз видела. Ведь Валентину Лолита Евгеньевна уволила.
– Это домработница? – удивился охранник.
– Я так думаю, – авторитетно ответила его собеседница. Ей перевалило за пятьдесят, но она ещё молодилась и относилась к разряду всезнающих о делах своих хозяев и их соседей домработниц. – Лолита Евгеньевна ушла от него и Валентину уволила. Но, вроде бы, нашла ей где-то другое место. Правда, не такое хорошее. Я думала, Дмитрий Максимович вас предупредил. Она же несколько раз туда-сюда ходила.
– Она со Стасом ходила. Раз со Стасом, значит, с ведома хозяев квартиры.
– А может быть это не домработница? Может быть, это он назло Лолите Евгеньевне? Она, между прочим, Валя говорила, большая дрянь и ему постоянно сцены устраивала, – доверительно сообщила домработница.
– Я личной жизнью жильцов не интересуюсь, – бесстрастно ответил охранник.
– Напрасно, Юрочка, напрасно. При вашей профессии и при моей это необходимо, – её тон стал поучительным. – Ладно, юноша, спокойной вам ночи.
– До свиданья, – попрощался охранник и подумал, как лихо домработницы жильцов перемывают им кости.
Дмитрий вошел в квартиру. Здесь было тихо. Можно было подумать, что в квартире никого нет. Он уже заподозрил, что Вика не дождалась его и ушла. Дмитрий снял плащ. В это время чуть слышно скрипнула дверь кухни, запахло действительно чем-то очень аппетитным и послышались легкие шаги. В коридор вышла Вика. На ней были облегающие джинсы и пушистый ярко-желтый свитер.
– Привет, – она улыбнулась. – Ты меня напугал.
– Привет. Чем я тебя напугал? – Дмитрий удивился.
– Так тихо, я задумалась, а потом вроде бы дверь хлопнула и шаги в коридоре… Я испугалась… – она слегка смутилась.
– А я испугался, что ты ушла.
– Я же сказала, что дождусь тебя. Какие лилии удивительные! – восхищенно произнесла Вика. – Ты ещё кого-то в гости ждешь?
– Нет. Это тебе, – он понял, что начинает краснеть, как мальчишка.
– Мне? – Вика залилась румянцем от удовольствия. – С ума сойти! По какому поводу?
– Ну… – Дмитрий мучительно пытался найти слова. – Ты… для меня… столько сделала…
– Дима, – Вика стала на цыпочки, пригнула голову Дмитрия и прошептала ему в ухо, – перестань краснеть и топай мыть руки, а то всё остынет. У меня ужин давно готов. И можешь снять свой чудненький пиджачок и галстучек. Я тебя на кухне жду.
Вика забрала у него цветы, поцеловала в щеку и скрылась в комнате. Ничего другого, кроме как выполнить её указания, Дмитрию делать не оставалось. В ванной, когда он зашел туда, не чувствовалось никаких парфюмерных запахов, стены отливали, как черное зеркало.
На кухне царил идеальный порядок. Вика ждала его за столом, накрытым на двоих.
– Извини, ужин приготовила на своё усмотрение. Решила немножко о тебе позаботиться. Правда, ничего оригинальнее, чем куриная грудка с шампиньонами и салат не придумала. Ты такое ешь?
– Я всё ем, – Дмитрий сел за стол.
– Судя по тому, как ты вчера в «Саламандре» одни лимоны трескал, можно было подумать, что у тебя хроническая беременность, – Вика рассмеялась. – Ты ведь больше ничего не ел.
– И по тому, как я вчера пил, что у меня запущенная алкогольная зависимость.
– А по тому, как я вчера с тобой за компанию накушалась, у меня тоже.
– Кстати, насчет выпить, у меня есть очень неплохое вино.
– Дима, а можно сегодня без спиртного обойтись?
– Конечно, можно. Это я так, на всякий случай спросил.
– Тогда ешь, не мечтай над тарелкой, – посоветовала Вика. – Пока будем есть, я тебе расскажу, что мы здесь с Маринкой наделали. Верней, частично с Маринкой, частично со Стасиком и кое-что я сама на свой страх и риск.
– Вика, это что-то супер! – Дмитрий попробовал курятину. – Бесподобно!
– Ты просто устал за день и хочешь есть, – Вика скромно опустила глаза.
– Не спорь с мужчиной, женщина. Я хоть и ем всё, но толк в еде знаю.
– Ладно, пусть будет по-твоему, – покорно согласилась она. – Значит так, порядок мы навели везде. С Маринкой расплатилась, как и договаривались – половину отдала ей. Потом подумала и решила приготовить тебе ужин и немножко заполнить холодильник, чтобы ты не мучался завтра утром от отсутствия завтрака. Кофе и чай тоже купила. Все расходы записала, сдачу положила у тебя в кабинете на столе. Единственное, чего не седлала, не разобрала фотографии. Вернее, разобрала приблизительно. Там ты сам разложишь.
– Спасибо. Отчет могла бы и не писать. Я же предупредил, что сдача останется тебе.
– Дима, там много осталось.
– Ну и что?
– Ты со мной расплатился.
– Вика, я всё сказал.
– Хорошо, потом, после ужина поговорим. Ты Стасика отпустил?
– Да, а что?
– Просто так спросила. Я действительно утром маленько краски сгустила, приняв его за твоего сына. Потом рассмотрела – для сына староват. Разве что на младшего брата потянет.
– Младший брат – Коля.
– Колян? – Вика улыбнулась.
– Колян. Кстати, о Стасе, я сегодня прикинул, так в натяжку можно и за сына посчитать.
– Да? – Вика удивилась. – Он сказал, что ему двадцать пять. Тебе сколько? Сорок уже есть?
– Сорок два. Стас не сдал?
– Я не спрашивала. Почему я должна сплетничать с твоим водителем о тебе? Это всё Маринка пыталась подробности твоей личной жизни узнать, – Вика криво улыбнулась. – Дурная привычка у неё.
– Ну и как, рассказал Стасик что-нибудь? – Дмитрий прищурился.
– Абсолютно ничего. Сказал, что свечку тебе не держит и вообще понятия ни о чем не имеет. Хороший мальчик, воспитанный.
– Девочка, а тебе сколько лет? А то я в сорок два – старик, Стасик в двадцать пять – мальчик. Глядя на тебя в лучшем случае двадцать один дать можно.
– Двадцать один и есть.
– Ну, вот, Стасика в сыновья, тебя в дочки. Осталась мелочь – юридически всё оформить.
– Обойдемся без оформления. Насколько я поняла, жена от тебя… – Вика на мгновение запнулась. – Вы с женой разбежались. А дети где?
– Нету.
– В каком смысле нету?
– В самом прямом. Нету и всё.
– А ты сколько женат был? – Вика удивленно смотрела на него.
– Долго. Официально пятнадцать лет и ещё пять лет после развода. Почему-то назад расписываться не захотелось, – Дмитрий старался говорить спокойно и также спокойно улыбаться, чтобы Вика не заподозрила, в какое больное место попала.
– Проблемы были или просто так решили без детей обойтись?
– Почему «просто так»?
– Ну, мало ли? Есть люди, которым лишние хлопоты не нужны.
– Лишние хлопоты… – Дмитрий всё же не удержался, лицо болезненно дернулось, голос предательски дрогнул. Он постарался быстро с собой справится. – Да так… не вышло…
– Извини, Дима, – Вика успела всё заметить и смутилась. – Извини, я не думала, что это закрытая тема… Ты так спокойно говорил…
– Ничего, – он опустил глаза. – Тема не закрытая… Потом, может быть, когда-нибудь расскажу… не сейчас… – он снова посмотрел на Вику уже совершенно спокойно. – Спасибо, всё было очень вкусно.
– Ты предпочитаешь чай или кофе?
– То же, что и ты.
– Тогда кофе.
Вика убрала со стола посуду и достала чашечки для кофе. Ей жаль было, что она испортила так хорошо начавшийся вечер. По крайней мере, ей показалось, что испортила. Она оглянулась. Дмитрий сидел, курил и внимательно смотрел на неё. Вика отвернулась. От такого взгляда началось то, чего она больше всего боялась – неуверенность и паника. Такая же, как сегодня утром, когда она увидела Стаса, когда Дмитрий обозвал жену дурой. Нужно было взять себя в руки.
– Хотя, конечно, баба его порядочная стерва, – пробормотал охранник. – Не грех и нервы успокоить при такой.
– Юрочка, а вы не знаете, Дмитрий Максимович себе что, новую домработницу взял? – спросила у охранника домработница жильцов квартиры расположенной над квартирой Амерханова.
– Какую домработницу? – не сразу понял охранник.
– Такую хорошенькую молоденькую девочку. Я сегодня её несколько раз видела. Ведь Валентину Лолита Евгеньевна уволила.
– Это домработница? – удивился охранник.
– Я так думаю, – авторитетно ответила его собеседница. Ей перевалило за пятьдесят, но она ещё молодилась и относилась к разряду всезнающих о делах своих хозяев и их соседей домработниц. – Лолита Евгеньевна ушла от него и Валентину уволила. Но, вроде бы, нашла ей где-то другое место. Правда, не такое хорошее. Я думала, Дмитрий Максимович вас предупредил. Она же несколько раз туда-сюда ходила.
– Она со Стасом ходила. Раз со Стасом, значит, с ведома хозяев квартиры.
– А может быть это не домработница? Может быть, это он назло Лолите Евгеньевне? Она, между прочим, Валя говорила, большая дрянь и ему постоянно сцены устраивала, – доверительно сообщила домработница.
– Я личной жизнью жильцов не интересуюсь, – бесстрастно ответил охранник.
– Напрасно, Юрочка, напрасно. При вашей профессии и при моей это необходимо, – её тон стал поучительным. – Ладно, юноша, спокойной вам ночи.
– До свиданья, – попрощался охранник и подумал, как лихо домработницы жильцов перемывают им кости.
Дмитрий вошел в квартиру. Здесь было тихо. Можно было подумать, что в квартире никого нет. Он уже заподозрил, что Вика не дождалась его и ушла. Дмитрий снял плащ. В это время чуть слышно скрипнула дверь кухни, запахло действительно чем-то очень аппетитным и послышались легкие шаги. В коридор вышла Вика. На ней были облегающие джинсы и пушистый ярко-желтый свитер.
– Привет, – она улыбнулась. – Ты меня напугал.
– Привет. Чем я тебя напугал? – Дмитрий удивился.
– Так тихо, я задумалась, а потом вроде бы дверь хлопнула и шаги в коридоре… Я испугалась… – она слегка смутилась.
– А я испугался, что ты ушла.
– Я же сказала, что дождусь тебя. Какие лилии удивительные! – восхищенно произнесла Вика. – Ты ещё кого-то в гости ждешь?
– Нет. Это тебе, – он понял, что начинает краснеть, как мальчишка.
– Мне? – Вика залилась румянцем от удовольствия. – С ума сойти! По какому поводу?
– Ну… – Дмитрий мучительно пытался найти слова. – Ты… для меня… столько сделала…
– Дима, – Вика стала на цыпочки, пригнула голову Дмитрия и прошептала ему в ухо, – перестань краснеть и топай мыть руки, а то всё остынет. У меня ужин давно готов. И можешь снять свой чудненький пиджачок и галстучек. Я тебя на кухне жду.
Вика забрала у него цветы, поцеловала в щеку и скрылась в комнате. Ничего другого, кроме как выполнить её указания, Дмитрию делать не оставалось. В ванной, когда он зашел туда, не чувствовалось никаких парфюмерных запахов, стены отливали, как черное зеркало.
На кухне царил идеальный порядок. Вика ждала его за столом, накрытым на двоих.
– Извини, ужин приготовила на своё усмотрение. Решила немножко о тебе позаботиться. Правда, ничего оригинальнее, чем куриная грудка с шампиньонами и салат не придумала. Ты такое ешь?
– Я всё ем, – Дмитрий сел за стол.
– Судя по тому, как ты вчера в «Саламандре» одни лимоны трескал, можно было подумать, что у тебя хроническая беременность, – Вика рассмеялась. – Ты ведь больше ничего не ел.
– И по тому, как я вчера пил, что у меня запущенная алкогольная зависимость.
– А по тому, как я вчера с тобой за компанию накушалась, у меня тоже.
– Кстати, насчет выпить, у меня есть очень неплохое вино.
– Дима, а можно сегодня без спиртного обойтись?
– Конечно, можно. Это я так, на всякий случай спросил.
– Тогда ешь, не мечтай над тарелкой, – посоветовала Вика. – Пока будем есть, я тебе расскажу, что мы здесь с Маринкой наделали. Верней, частично с Маринкой, частично со Стасиком и кое-что я сама на свой страх и риск.
– Вика, это что-то супер! – Дмитрий попробовал курятину. – Бесподобно!
– Ты просто устал за день и хочешь есть, – Вика скромно опустила глаза.
– Не спорь с мужчиной, женщина. Я хоть и ем всё, но толк в еде знаю.
– Ладно, пусть будет по-твоему, – покорно согласилась она. – Значит так, порядок мы навели везде. С Маринкой расплатилась, как и договаривались – половину отдала ей. Потом подумала и решила приготовить тебе ужин и немножко заполнить холодильник, чтобы ты не мучался завтра утром от отсутствия завтрака. Кофе и чай тоже купила. Все расходы записала, сдачу положила у тебя в кабинете на столе. Единственное, чего не седлала, не разобрала фотографии. Вернее, разобрала приблизительно. Там ты сам разложишь.
– Спасибо. Отчет могла бы и не писать. Я же предупредил, что сдача останется тебе.
– Дима, там много осталось.
– Ну и что?
– Ты со мной расплатился.
– Вика, я всё сказал.
– Хорошо, потом, после ужина поговорим. Ты Стасика отпустил?
– Да, а что?
– Просто так спросила. Я действительно утром маленько краски сгустила, приняв его за твоего сына. Потом рассмотрела – для сына староват. Разве что на младшего брата потянет.
– Младший брат – Коля.
– Колян? – Вика улыбнулась.
– Колян. Кстати, о Стасе, я сегодня прикинул, так в натяжку можно и за сына посчитать.
– Да? – Вика удивилась. – Он сказал, что ему двадцать пять. Тебе сколько? Сорок уже есть?
– Сорок два. Стас не сдал?
– Я не спрашивала. Почему я должна сплетничать с твоим водителем о тебе? Это всё Маринка пыталась подробности твоей личной жизни узнать, – Вика криво улыбнулась. – Дурная привычка у неё.
– Ну и как, рассказал Стасик что-нибудь? – Дмитрий прищурился.
– Абсолютно ничего. Сказал, что свечку тебе не держит и вообще понятия ни о чем не имеет. Хороший мальчик, воспитанный.
– Девочка, а тебе сколько лет? А то я в сорок два – старик, Стасик в двадцать пять – мальчик. Глядя на тебя в лучшем случае двадцать один дать можно.
– Двадцать один и есть.
– Ну, вот, Стасика в сыновья, тебя в дочки. Осталась мелочь – юридически всё оформить.
– Обойдемся без оформления. Насколько я поняла, жена от тебя… – Вика на мгновение запнулась. – Вы с женой разбежались. А дети где?
– Нету.
– В каком смысле нету?
– В самом прямом. Нету и всё.
– А ты сколько женат был? – Вика удивленно смотрела на него.
– Долго. Официально пятнадцать лет и ещё пять лет после развода. Почему-то назад расписываться не захотелось, – Дмитрий старался говорить спокойно и также спокойно улыбаться, чтобы Вика не заподозрила, в какое больное место попала.
– Проблемы были или просто так решили без детей обойтись?
– Почему «просто так»?
– Ну, мало ли? Есть люди, которым лишние хлопоты не нужны.
– Лишние хлопоты… – Дмитрий всё же не удержался, лицо болезненно дернулось, голос предательски дрогнул. Он постарался быстро с собой справится. – Да так… не вышло…
– Извини, Дима, – Вика успела всё заметить и смутилась. – Извини, я не думала, что это закрытая тема… Ты так спокойно говорил…
– Ничего, – он опустил глаза. – Тема не закрытая… Потом, может быть, когда-нибудь расскажу… не сейчас… – он снова посмотрел на Вику уже совершенно спокойно. – Спасибо, всё было очень вкусно.
– Ты предпочитаешь чай или кофе?
– То же, что и ты.
– Тогда кофе.
Вика убрала со стола посуду и достала чашечки для кофе. Ей жаль было, что она испортила так хорошо начавшийся вечер. По крайней мере, ей показалось, что испортила. Она оглянулась. Дмитрий сидел, курил и внимательно смотрел на неё. Вика отвернулась. От такого взгляда началось то, чего она больше всего боялась – неуверенность и паника. Такая же, как сегодня утром, когда она увидела Стаса, когда Дмитрий обозвал жену дурой. Нужно было взять себя в руки.