Страница:
– Я люблю тебя, – прошептал Дмитрий. – Ты для меня единственная. Только ты… Я ждал тебя… так долго ждал… всю жизнь…
– И я люблю тебя… – голос Вики дрожал, по щекам покатились слезы. – Я всегда буду с тобой… всегда буду любить тебя…
– Почему ты плачешь?
– Я так счастлива, – она улыбнулась сквозь слезы. – Люби меня, Дима…
Дмитрий прильнул к её губам. Он целовал её долго, прерываясь только лишь для того, чтобы дать ей вздохнуть. Задыхаясь от страсти, он целовал и нежно ласкал губами и языком её шею и грудь. Вика только путалась пальцами в его темных волосах и дышала часто и отрывисто. Постепенно он опустился к её животу, покрыл поцелуями бедра и, раздвинул ноги. В следующий момент прикосновения его языка заставили Вику вскрикнуть от наслаждения. От его ласк она трепетала, как пойманная птица. Её волосы разметались по подушке, губы были приоткрыты и с них срывался то чуть слышный счастливый шепот, то страстный стон. Дмитрий взял её, снова заставив вскрикнуть. Каждое его движение доставляло Вике неземное наслаждение. Казалось, не будет конца этой сладкой пытке наслаждением. Он обладал ею так долго, будто время остановилось.
– Не молчи… – задыхаясь, взмолилась Вика, – не молчи…
– О, Боже!… – голос Дмитрия напоминал больше хриплый стон. – Вика… как я люблю тебя!…
Вика вскрикнула и впилась ногтями в его затылок. В следующий момент он сделал последнее сильное движение, тоже вскрикнул и замер. Их накрыло волной блаженства, настолько сильного, что казалось сердца остановились…
Дмитрий прикрыл глаза. Приятная усталость разлилась по телу. Вика лежала, прижавшись щекой к его мускулистой груди и, казалось, вслушивалась в удары сердца. Её дыхание ещё чуть-чуть дрожало.
– Как ты? – спросил Дмитрий.
– Мне никогда в жизни не было так хорошо, а если и было, то точно уж не в этой, – Вика приподнялась и лукаво улыбнулась. – Скажи, Хан, я действительно могу претендовать на звание любимой жены?
– Только моей и не только любимой, а единственной. Моей, – повторил он.
– Почему это?
– Потому что все остальные могут быть свободны. Я конкурентов признаю только в бизнесе.
– А ты как? Если судить с медицинской точки зрения, то ЧСС у тебя уже в норме, – Вика всё так же улыбалась.
– Что у меня в норме? – не понял Дмитрий.
– Частота сердечных сокращений.
– О, Господи! Ты, оказывается, считаешь, а я-то думал тебе лежать так нравится! Вот и женись после этого на медике! – он рассмеялся. – Нет, хватит! Завтра же рассчитываешься и сидишь дома.
– Считать я от этого не разучусь. А лежать мне так очень нравится, – Вика снова прижалась щекой к его груди. – Не волнуйся, я ничего не считаю. Просто у тебя поначалу сердце так колотилось…
– Мне почему-то казалось, что оно стало. А у тебя – не колотилось? ЧСС было в норме – семьдесят? – в его голосе была улыбка.
– Амерханов, ты задаешь каверзные вопросы. Тебе стоит ко мне прикоснуться и у меня уже сто с лишним. Не замечал?
– На всякий случай уточняю. Мало ли…
– У тебя мало не покажется.
Несколько минут они лежали молча. Дмитрий снова прикрыл глаза. Странное было состояние. Не смотря на усталость, ему совсем не хотелось спать. Стоило только опустить веки, как начинало казаться, что очень давно уже было что-то похожее или только должно было быть. Но вот только когда это было… Очень хорошо подходило для этого Викино определение «другая жизнь». В следующий момент он чуть не вздрогнул.
– Дима, – голос Вики звучал совсем тихо, словно легкий ветерок шелестел в листве, – у меня какое-то странное чувство… Мне всё время кажется, что я помню то, что с нами происходит. Вот и эта ночь… Мне кажется, что я так долго ждала, когда мы снова будем с тобой вместе… Это уже не в первый раз… С тобой такого не бывает?
– Ты сказала «другая жизнь», – медленно ответил Дмитрий.
– Если это была другая жизнь, то я не помню из неё больше ничего. Только то, что были ты и я, вернее и я была вроде бы не я, а потом что-то случилось… что-то ужасное… не помню…
– Теперь с нами ничего не случиться.
– Ты думаешь? – Вика приподнялась и пристально посмотрела в его глаза.
– Я знаю. Сейчас постарайся уснуть. Когда ты проснешься, всё будет в порядке. Это просто от усталости и переживаний.
Дмитрий привлек Вику к себе и поцеловал в приоткрытые губы. Она устроилась поудобней, положив голову на его плечо и вскоре уснула. Дмитрий так и не спал. Он лежал, обнимая её, прислушиваясь к её ровному дыханию, и боялся хоть одним движением нарушить её покой. Он ждал этого слишком долго…
Глава 96
Глава 97
Глава 98
– И я люблю тебя… – голос Вики дрожал, по щекам покатились слезы. – Я всегда буду с тобой… всегда буду любить тебя…
– Почему ты плачешь?
– Я так счастлива, – она улыбнулась сквозь слезы. – Люби меня, Дима…
Дмитрий прильнул к её губам. Он целовал её долго, прерываясь только лишь для того, чтобы дать ей вздохнуть. Задыхаясь от страсти, он целовал и нежно ласкал губами и языком её шею и грудь. Вика только путалась пальцами в его темных волосах и дышала часто и отрывисто. Постепенно он опустился к её животу, покрыл поцелуями бедра и, раздвинул ноги. В следующий момент прикосновения его языка заставили Вику вскрикнуть от наслаждения. От его ласк она трепетала, как пойманная птица. Её волосы разметались по подушке, губы были приоткрыты и с них срывался то чуть слышный счастливый шепот, то страстный стон. Дмитрий взял её, снова заставив вскрикнуть. Каждое его движение доставляло Вике неземное наслаждение. Казалось, не будет конца этой сладкой пытке наслаждением. Он обладал ею так долго, будто время остановилось.
– Не молчи… – задыхаясь, взмолилась Вика, – не молчи…
– О, Боже!… – голос Дмитрия напоминал больше хриплый стон. – Вика… как я люблю тебя!…
Вика вскрикнула и впилась ногтями в его затылок. В следующий момент он сделал последнее сильное движение, тоже вскрикнул и замер. Их накрыло волной блаженства, настолько сильного, что казалось сердца остановились…
Дмитрий прикрыл глаза. Приятная усталость разлилась по телу. Вика лежала, прижавшись щекой к его мускулистой груди и, казалось, вслушивалась в удары сердца. Её дыхание ещё чуть-чуть дрожало.
– Как ты? – спросил Дмитрий.
– Мне никогда в жизни не было так хорошо, а если и было, то точно уж не в этой, – Вика приподнялась и лукаво улыбнулась. – Скажи, Хан, я действительно могу претендовать на звание любимой жены?
– Только моей и не только любимой, а единственной. Моей, – повторил он.
– Почему это?
– Потому что все остальные могут быть свободны. Я конкурентов признаю только в бизнесе.
– А ты как? Если судить с медицинской точки зрения, то ЧСС у тебя уже в норме, – Вика всё так же улыбалась.
– Что у меня в норме? – не понял Дмитрий.
– Частота сердечных сокращений.
– О, Господи! Ты, оказывается, считаешь, а я-то думал тебе лежать так нравится! Вот и женись после этого на медике! – он рассмеялся. – Нет, хватит! Завтра же рассчитываешься и сидишь дома.
– Считать я от этого не разучусь. А лежать мне так очень нравится, – Вика снова прижалась щекой к его груди. – Не волнуйся, я ничего не считаю. Просто у тебя поначалу сердце так колотилось…
– Мне почему-то казалось, что оно стало. А у тебя – не колотилось? ЧСС было в норме – семьдесят? – в его голосе была улыбка.
– Амерханов, ты задаешь каверзные вопросы. Тебе стоит ко мне прикоснуться и у меня уже сто с лишним. Не замечал?
– На всякий случай уточняю. Мало ли…
– У тебя мало не покажется.
Несколько минут они лежали молча. Дмитрий снова прикрыл глаза. Странное было состояние. Не смотря на усталость, ему совсем не хотелось спать. Стоило только опустить веки, как начинало казаться, что очень давно уже было что-то похожее или только должно было быть. Но вот только когда это было… Очень хорошо подходило для этого Викино определение «другая жизнь». В следующий момент он чуть не вздрогнул.
– Дима, – голос Вики звучал совсем тихо, словно легкий ветерок шелестел в листве, – у меня какое-то странное чувство… Мне всё время кажется, что я помню то, что с нами происходит. Вот и эта ночь… Мне кажется, что я так долго ждала, когда мы снова будем с тобой вместе… Это уже не в первый раз… С тобой такого не бывает?
– Ты сказала «другая жизнь», – медленно ответил Дмитрий.
– Если это была другая жизнь, то я не помню из неё больше ничего. Только то, что были ты и я, вернее и я была вроде бы не я, а потом что-то случилось… что-то ужасное… не помню…
– Теперь с нами ничего не случиться.
– Ты думаешь? – Вика приподнялась и пристально посмотрела в его глаза.
– Я знаю. Сейчас постарайся уснуть. Когда ты проснешься, всё будет в порядке. Это просто от усталости и переживаний.
Дмитрий привлек Вику к себе и поцеловал в приоткрытые губы. Она устроилась поудобней, положив голову на его плечо и вскоре уснула. Дмитрий так и не спал. Он лежал, обнимая её, прислушиваясь к её ровному дыханию, и боялся хоть одним движением нарушить её покой. Он ждал этого слишком долго…
Глава 96
Дмитрий чувствовал себя так, словно сиденье в машине было усыпано кнопками. Разговор, который начинал Николай, то и дело обрывался чуть ли не на полуслове. Мысли были далеко. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться, если не рядом с Викой, то хотя бы, в одном городе. Всё-таки поближе, чем триста километров, оставшегося пути. Или хотя бы услышать её голос. Но Вика предупредила, что позвонит сама. Дмитрий тяжело вздохнул и достал очередную сигарету.
– Димуля, а что с тобой сегодня не так? – поинтересовался Николай.
– Со мной? – Дмитрий попытался выглядеть удивленным. – С чего ты взял?
– Да так… – брат улыбнулся. – Что-то подсказывает мне, что ты нервничаешь.
– Интересно! И что же?
– Ну, во-первых, ты почти всю дорогу отсутствуешь, мысли у тебя точно уж не здесь. Ты ужасно рассеян. Во-вторых, ты без остановки куришь. Когда ты так много куришь, это верный признак того, что ты нервничаешь. Ещё и ручонки чуть не дрожат, когда ты подкуриваешь. В – третьих, ты, кажется, уже заморил Вику своими звонками. В-четвертых…
– Так, достаточно, – прервал его Дмитрий. – Считай, великий психолог, что ты почти прав. Я нервничаю.
– Осталось выяснить из-за чего.
– Вика осталась одна. Я за неё волнуюсь.
– Она остается одна впервые? Ты её на неделю оставил?
– Нет, не впервые и всего на один день.
– Что-то случилось? – Николай настороженно посмотрел на брата.
– Слава Богу, пока ничего, – Дмитрий помолчал. – Просто ей сегодня к гинекологу и на УЗИ. Как ты думаешь, могу я сидеть спокойно?
– Так какого черта ты поехал сегодня? – удивился Николай. – Что, нельзя было сказать?
– Можно. Только твоя дорогая невестка искуснейшая конспираторша. Я сам обо всем узнал, через два часа после того, как мы уехали. Ещё два часа назад она меня предупредила, что перезвонит сама, когда освободится.
– Освободится, значит, перезвонит, – успокоил его Николай. – Не волнуйся.
– Угу… попробую, – проворчал Дмитрий.
– Что, первый раз она на УЗИ пошла?
– Второй. Когда первый делать нужно было, свет отключили в самый подходящий момент, а потом что-то ещё помешало.
– Слушай, а как мы с Люськой жили? Тогда УЗИ ещё не делали. В конце концов, какая разница, кто родится? – риторически заметил Николай. – Это теща по каким-то там приметам предполагала, что мальчик будет.
– Да никакой разницы. Мне всё равно, девочка там или мальчик. Лишь бы с Викой всё было в порядке. Я уже вообще ничего не хотел, когда ей по утрам плохо было. Она же из ванной бледнее смерти выходила, – Дмитрий старался говорить спокойно, но чувствовалось, что тема для него очень не легкая.
– Димыч, не будь ребенком. Ты думаешь, только твоя жена по утрам унитаз кормила? Да они почти все этим страдают. Говорят, что это нормально.
– Говорят… Вика тоже всё время меня этим утешала. Может быть, это и нормально, только мне её жалко.
– Против природы не попрешь, – всё так же философски заметил Николай.
– Колян, отстань! И так душа не на месте, а тут ещё ты умничаешь! – Дмитрий, хмурясь, посмотрел на брата.
– Димуля, а тебе идет в кого-нибудь влюбиться, – мечтательно заметил он. – Ты тогда становишься мягкий, пушистый и ласковый. Ещё жалеть начинаешь, хоть и не всех, а только маленьких и слабых, но это приятно посмотреть со стороны. И не дай Бог, кому-нибудь посягнуть на святое!
– Вот-вот. Ты сам сейчас сказал. Не нарывайся, – посоветовал Дмитрий.
Так и я о том же. Ты у нас где… прикольный[2], – Николай подобрал слово, – а где и беспощадный.
– Долго армейскому красноречию учился? – Дмитрий нахмурился. – Ещё одно слово, Колян…
– Вот-вот! Я не только армейскому красноречию, я ещё и дипломатии учился. Это я так, по мере сил. Ну, скажи, хорошую я замену слов с «прикольным» сделал? И не горячись, Димочка, за рулем Стасик, испугается дитятко, плакать будет, врежемся и не доедем.
– Плохую замену ты придумал. Никуда не годную. А Стасика я попрошу остановиться и сходить в кустики, пока я тебе объясню, что у тебя не так с лицом.
– Сейчас ты скажешь, что глазоньки у меня бесстыжие.
Николаю хотелось подурачиться и, во что бы то ни стало, поднять настроение брату. Погода была прекрасная. Сегодняшняя деловая встреча оказалась самой удачной за последние две недели, они заключили очень выгодный договор. Всё было бы прекрасно, если бы Дмитрий не был таким хмурым и не так бы нервничал.
– У тебя глазоньки не просто бесстыжие. Они у тебя наглючие, – мрачно сказал Дмитрий.
– Пусть так. А ты на себя в зеркало сморишь, хотя бы по утрам, когда бреешься? Заметь, что ещё Михал Алексеевич говорил, что устами младенца истина глаголет. А младенцем был я. Так вот, послушай советов младшего брата и посмотри на свои глазоньки. Они у тебя такие же бесстыжие и наглючие. Правда, все бабы почему-то твердят, что глаза у тебя красивые, за то и влюбиться в тебя можно. Не знаю, мне кажется, что у меня красивее. Правда, Стасик, глазоньки у меня красивее, чем у Дмитрия Максимович?
– Не знаю, мне же в Дмитрия Максимовича влюбляться не положено. Я вроде бы с ним одного пола.
– Глупый ты, Стасик, – с притворным огорчением вздохнул Николай.
– Стасик умный, а ты у меня – прикольный, как ты сказал, – Дмитрий обратился к водителю. – Стас, когда в город приедем, давай к дурдому свернем, братца моего сдадим, а то он себя младенцем возомнил в, без малого, сороковник. У него на лицо все признаки тяжелого раннего маразма с впадением в детство.
Николай обречено вздохнул и некоторое время рассматривал придорожные пейзажи. Незаметно он посмотрел на часы. Дмитрий всё так же курил и явно нервничал.
– Дима, а хочешь, я скажу, что будет, когда Вика позвонит? – спросил Николай.
– Коля, помолчи, а? Хочешь, я скажу, что будет, если ты сейчас скажешь ещё какую-нибудь глупость? – Дмитрий поморщился.
– Да почему ж глупость, Дима? – Николай сделал большие от удивления глаза. – Я тебе уже твоего второго отца процитировал – истину я глаголю.
– Колян, ты мало того, что в детство досрочно впал, так ты ещё и неучем был. Не второй мой отец, как ты его назвал, это говорил, а просто древние. Отстань от меня! – Дмитрий начинал сердится по настоящему. – Ты мне за эти годы столько истины наглаголил, что у меня появилась навязчивая идея – может, не стоило тебе эти истины глаголить? Может, и обошлось бы всё?
– Димыч, пошел ты, а? – предложил Николай. – Сначала ты вляпаешься по самое некуда, а я виноват только тем, что выход предложил или факт констатировал. Вот сейчас Вика позвонит в себя придешь и рад будешь. Этого мне тоже не говорить?
– Ладно, уймись, – более примирительно сказал Дмитрий.
В этот момент у него в кармане запищал телефон. Звонила Вика. Услышав её голос, Дмитрий облегченно вздохнул. Николай снисходительно улыбнулся.
– Димулька, это я, – проворковала Вика.
– Как ты? Как там дела?
– Всё отлично.
– Что тебе сказали в больнице? – у Дмитрия на секунду замерло сердце.
– Ой, что мне сказали! – её голос стал таинственным. – Мне такое сказали…
– Что? – он внутренне напрягся. – Что-то не так?
– Всё так. И не просто так. Два раза так.
– Вика, не темни. Подробней можно?
– Смотреть нужно, раз ты такой непонятливый, – она рассмеялась. – Вы скоро дома будете?
– Примерно через пару часов. Как раз к ужину успеваем.
– Вот и прекрасно. Если хочешь, я позвоню Люсеньке, чтобы она приехала, а ты и Коля сразу поедете к нам.
– Попозже. Ты очень устала?
– Совсем нет.
– Если тебе очень хочется, я предупрежу Коляна…
– Предупреди, предупреди! – Вика обрадовалась. – А лучше скажи, чтобы часиков в восемь брал Люсеньку и ехал к маме Вере. Мы тоже подъедем. Есть повод.
– Хорошо, сделаю, как ты хочешь. Только я до мамы не доеду, я голодный.
– Тогда пока. Я пошла Нафаню кормить, на стол накрывать и красоту наводить.
Дмитрий нажал кнопку отбоя. Черты его лица уже смягчились, но выглядел он слегка озадаченным. Николаю было очень интересно, что же такого сказала Вика брату, но и выказывать слишком явно свой интерес не хотелось. Как можно равнодушнее он спросил:
– Ну, как, я был прав? Всё нормально? Ты ожил?
– Ожил, ожил… – Дмитрий достал сигарету, но не закурив, сунул за ухо и задумчиво посмотрел на брата. – Коленька, ты у нас умненький, как ты мне полста, а то и больше, километров доказывал. Скажи-ка мне, что может значить такой диалог: «Что-то не так? Всё так. Два раза так». О чем бы это могло быть? Непонятное что-то…
– Как о чем? И ежу понятно, что всё в порядке.
– Что-то ещё… – он наморщил лоб. – Странная фраза.
– Да ну тебя! Фраза ему странная! Просто Вика в хорошем настроении. В хорошем? – Дмитрий кивнул. Николай довольно улыбнулся и продолжил. – Ну вот, настроение хорошее, веселится девочка. Ты не забывай, любезный братец, что ей помене, чем нам с тобой будет. С доктором пообщалась, на УЗИ сходила, там всё в порядке. Вот тебе и «два раза так». Вполне логично.
– Логично, – согласился Дмитрий. – Только что-то всё равно не так, как ты говоришь.
– Что может быть не так? – Николай пожал плечами.
Дмитрий достал телефон, попросил Стаса остановить машину и вышел. От догадки сердце стучало, пожалуй, слишком часто. Брат снова смотрел на него со снисходительной улыбкой. Стараясь, чтобы Николай не заметил его волнения, он выбрал нужный номер. Вика сняла трубку почти сразу.
– Зайчонок, ты за мной уже соскучилась? – спросил Дмитрий.
– Конечно! Мы здесь все без тебя ужасно скучаем! – она рассмеялась.
– Вика, у нас что, двойня? – у него слегка сел голос.
– Догадался? – ласково спросила Вика.
– Ты же сказала, что два раза так. Вот я и подумал…
– Рад?
– Рад, это слишком мало. Счастлив, тоже. Даже, если всё это сложить вместе и умножить на два. Я не знаю, как это назвать. Ты у меня самая прекрасная и самая любимая. Единственная. А ты рада?
– Конечно, – голос был тихим и нежным. – Дима, мы ждем и очень скучаем. Я тебя люблю.
Дмитрий вернулся в машину. Он был бледен, но старательно пытался улыбаться. Некоторое время они молчали.
– Стас, валидол в аптечке есть? – спросил Дмитрий.
– Конечно есть, аптечка сзади вас, – Стас быстро и слегка обеспокоено взглянул на шефа. – Может, остановить?
– Димка, давай остановимся, – Николай перестал улыбаться.
– Не стоит, – Дмитрий отрицательно покачал головой и достал валидол. – Сейчас всё будет в норме.
– Ты куда звонил? – осторожно спросил брат.
– Домой. А ты, Коленька, стареешь, – Дмитрий улыбнулся. – Вика не просто веселилась. Она загадку загадала.
– Да? И какую же? Ты что, отгадал? – Николай удивленно смотрел на него. – Какая это могла быть загадка?
Дмитрий показал брату два пальца. Тот смотрел на его руку, как на нечто невиданное. Потерев пальцами лоб, он растерянно спросил:
– Это что? Цифра или буква?
– Цифра, – он всё так же улыбался.
– Римская или арабская?
– Счетные палочки.
– Ну, Димыч, силен ты!!! – Николай, смеясь, обнял брата. – Стоило двадцать лет подождать! Поздравляю!
– Пусти, ребра переломаешь! – Дмитрий тоже рассмеялся.
– Случилось что-то? – спросил Стас. – Может, остановить?
– Не надо. Димка, можно говорить?
– Можно, – разрешил Дмитрий.
– У шефа двойня намечается.
– Ого! Поздравляю! А кто мальчики, девочки или оба? Или ещё не видно?
– Во балбес! – Дмитрий хлопнул себя по лбу. – А это я и не спросил! Ладно, это уже дома. Какая, собственно, разница?
– Это я так просто.
– Димыч, ну ничего тебе серьезного доверить нельзя! – Николай снова взял прежний тон. – Обязательно ты в важном деле что-нибудь да упустишь! Конечно, если это не касается работы.
– Паршивец ты, Колян!
Дмитрий отпустил брату легкий подзатыльник и они оба снова рассмеялись…
– Димуля, а что с тобой сегодня не так? – поинтересовался Николай.
– Со мной? – Дмитрий попытался выглядеть удивленным. – С чего ты взял?
– Да так… – брат улыбнулся. – Что-то подсказывает мне, что ты нервничаешь.
– Интересно! И что же?
– Ну, во-первых, ты почти всю дорогу отсутствуешь, мысли у тебя точно уж не здесь. Ты ужасно рассеян. Во-вторых, ты без остановки куришь. Когда ты так много куришь, это верный признак того, что ты нервничаешь. Ещё и ручонки чуть не дрожат, когда ты подкуриваешь. В – третьих, ты, кажется, уже заморил Вику своими звонками. В-четвертых…
– Так, достаточно, – прервал его Дмитрий. – Считай, великий психолог, что ты почти прав. Я нервничаю.
– Осталось выяснить из-за чего.
– Вика осталась одна. Я за неё волнуюсь.
– Она остается одна впервые? Ты её на неделю оставил?
– Нет, не впервые и всего на один день.
– Что-то случилось? – Николай настороженно посмотрел на брата.
– Слава Богу, пока ничего, – Дмитрий помолчал. – Просто ей сегодня к гинекологу и на УЗИ. Как ты думаешь, могу я сидеть спокойно?
– Так какого черта ты поехал сегодня? – удивился Николай. – Что, нельзя было сказать?
– Можно. Только твоя дорогая невестка искуснейшая конспираторша. Я сам обо всем узнал, через два часа после того, как мы уехали. Ещё два часа назад она меня предупредила, что перезвонит сама, когда освободится.
– Освободится, значит, перезвонит, – успокоил его Николай. – Не волнуйся.
– Угу… попробую, – проворчал Дмитрий.
– Что, первый раз она на УЗИ пошла?
– Второй. Когда первый делать нужно было, свет отключили в самый подходящий момент, а потом что-то ещё помешало.
– Слушай, а как мы с Люськой жили? Тогда УЗИ ещё не делали. В конце концов, какая разница, кто родится? – риторически заметил Николай. – Это теща по каким-то там приметам предполагала, что мальчик будет.
– Да никакой разницы. Мне всё равно, девочка там или мальчик. Лишь бы с Викой всё было в порядке. Я уже вообще ничего не хотел, когда ей по утрам плохо было. Она же из ванной бледнее смерти выходила, – Дмитрий старался говорить спокойно, но чувствовалось, что тема для него очень не легкая.
– Димыч, не будь ребенком. Ты думаешь, только твоя жена по утрам унитаз кормила? Да они почти все этим страдают. Говорят, что это нормально.
– Говорят… Вика тоже всё время меня этим утешала. Может быть, это и нормально, только мне её жалко.
– Против природы не попрешь, – всё так же философски заметил Николай.
– Колян, отстань! И так душа не на месте, а тут ещё ты умничаешь! – Дмитрий, хмурясь, посмотрел на брата.
– Димуля, а тебе идет в кого-нибудь влюбиться, – мечтательно заметил он. – Ты тогда становишься мягкий, пушистый и ласковый. Ещё жалеть начинаешь, хоть и не всех, а только маленьких и слабых, но это приятно посмотреть со стороны. И не дай Бог, кому-нибудь посягнуть на святое!
– Вот-вот. Ты сам сейчас сказал. Не нарывайся, – посоветовал Дмитрий.
Так и я о том же. Ты у нас где… прикольный[2], – Николай подобрал слово, – а где и беспощадный.
– Долго армейскому красноречию учился? – Дмитрий нахмурился. – Ещё одно слово, Колян…
– Вот-вот! Я не только армейскому красноречию, я ещё и дипломатии учился. Это я так, по мере сил. Ну, скажи, хорошую я замену слов с «прикольным» сделал? И не горячись, Димочка, за рулем Стасик, испугается дитятко, плакать будет, врежемся и не доедем.
– Плохую замену ты придумал. Никуда не годную. А Стасика я попрошу остановиться и сходить в кустики, пока я тебе объясню, что у тебя не так с лицом.
– Сейчас ты скажешь, что глазоньки у меня бесстыжие.
Николаю хотелось подурачиться и, во что бы то ни стало, поднять настроение брату. Погода была прекрасная. Сегодняшняя деловая встреча оказалась самой удачной за последние две недели, они заключили очень выгодный договор. Всё было бы прекрасно, если бы Дмитрий не был таким хмурым и не так бы нервничал.
– У тебя глазоньки не просто бесстыжие. Они у тебя наглючие, – мрачно сказал Дмитрий.
– Пусть так. А ты на себя в зеркало сморишь, хотя бы по утрам, когда бреешься? Заметь, что ещё Михал Алексеевич говорил, что устами младенца истина глаголет. А младенцем был я. Так вот, послушай советов младшего брата и посмотри на свои глазоньки. Они у тебя такие же бесстыжие и наглючие. Правда, все бабы почему-то твердят, что глаза у тебя красивые, за то и влюбиться в тебя можно. Не знаю, мне кажется, что у меня красивее. Правда, Стасик, глазоньки у меня красивее, чем у Дмитрия Максимович?
– Не знаю, мне же в Дмитрия Максимовича влюбляться не положено. Я вроде бы с ним одного пола.
– Глупый ты, Стасик, – с притворным огорчением вздохнул Николай.
– Стасик умный, а ты у меня – прикольный, как ты сказал, – Дмитрий обратился к водителю. – Стас, когда в город приедем, давай к дурдому свернем, братца моего сдадим, а то он себя младенцем возомнил в, без малого, сороковник. У него на лицо все признаки тяжелого раннего маразма с впадением в детство.
Николай обречено вздохнул и некоторое время рассматривал придорожные пейзажи. Незаметно он посмотрел на часы. Дмитрий всё так же курил и явно нервничал.
– Дима, а хочешь, я скажу, что будет, когда Вика позвонит? – спросил Николай.
– Коля, помолчи, а? Хочешь, я скажу, что будет, если ты сейчас скажешь ещё какую-нибудь глупость? – Дмитрий поморщился.
– Да почему ж глупость, Дима? – Николай сделал большие от удивления глаза. – Я тебе уже твоего второго отца процитировал – истину я глаголю.
– Колян, ты мало того, что в детство досрочно впал, так ты ещё и неучем был. Не второй мой отец, как ты его назвал, это говорил, а просто древние. Отстань от меня! – Дмитрий начинал сердится по настоящему. – Ты мне за эти годы столько истины наглаголил, что у меня появилась навязчивая идея – может, не стоило тебе эти истины глаголить? Может, и обошлось бы всё?
– Димыч, пошел ты, а? – предложил Николай. – Сначала ты вляпаешься по самое некуда, а я виноват только тем, что выход предложил или факт констатировал. Вот сейчас Вика позвонит в себя придешь и рад будешь. Этого мне тоже не говорить?
– Ладно, уймись, – более примирительно сказал Дмитрий.
В этот момент у него в кармане запищал телефон. Звонила Вика. Услышав её голос, Дмитрий облегченно вздохнул. Николай снисходительно улыбнулся.
– Димулька, это я, – проворковала Вика.
– Как ты? Как там дела?
– Всё отлично.
– Что тебе сказали в больнице? – у Дмитрия на секунду замерло сердце.
– Ой, что мне сказали! – её голос стал таинственным. – Мне такое сказали…
– Что? – он внутренне напрягся. – Что-то не так?
– Всё так. И не просто так. Два раза так.
– Вика, не темни. Подробней можно?
– Смотреть нужно, раз ты такой непонятливый, – она рассмеялась. – Вы скоро дома будете?
– Примерно через пару часов. Как раз к ужину успеваем.
– Вот и прекрасно. Если хочешь, я позвоню Люсеньке, чтобы она приехала, а ты и Коля сразу поедете к нам.
– Попозже. Ты очень устала?
– Совсем нет.
– Если тебе очень хочется, я предупрежу Коляна…
– Предупреди, предупреди! – Вика обрадовалась. – А лучше скажи, чтобы часиков в восемь брал Люсеньку и ехал к маме Вере. Мы тоже подъедем. Есть повод.
– Хорошо, сделаю, как ты хочешь. Только я до мамы не доеду, я голодный.
– Тогда пока. Я пошла Нафаню кормить, на стол накрывать и красоту наводить.
Дмитрий нажал кнопку отбоя. Черты его лица уже смягчились, но выглядел он слегка озадаченным. Николаю было очень интересно, что же такого сказала Вика брату, но и выказывать слишком явно свой интерес не хотелось. Как можно равнодушнее он спросил:
– Ну, как, я был прав? Всё нормально? Ты ожил?
– Ожил, ожил… – Дмитрий достал сигарету, но не закурив, сунул за ухо и задумчиво посмотрел на брата. – Коленька, ты у нас умненький, как ты мне полста, а то и больше, километров доказывал. Скажи-ка мне, что может значить такой диалог: «Что-то не так? Всё так. Два раза так». О чем бы это могло быть? Непонятное что-то…
– Как о чем? И ежу понятно, что всё в порядке.
– Что-то ещё… – он наморщил лоб. – Странная фраза.
– Да ну тебя! Фраза ему странная! Просто Вика в хорошем настроении. В хорошем? – Дмитрий кивнул. Николай довольно улыбнулся и продолжил. – Ну вот, настроение хорошее, веселится девочка. Ты не забывай, любезный братец, что ей помене, чем нам с тобой будет. С доктором пообщалась, на УЗИ сходила, там всё в порядке. Вот тебе и «два раза так». Вполне логично.
– Логично, – согласился Дмитрий. – Только что-то всё равно не так, как ты говоришь.
– Что может быть не так? – Николай пожал плечами.
Дмитрий достал телефон, попросил Стаса остановить машину и вышел. От догадки сердце стучало, пожалуй, слишком часто. Брат снова смотрел на него со снисходительной улыбкой. Стараясь, чтобы Николай не заметил его волнения, он выбрал нужный номер. Вика сняла трубку почти сразу.
– Зайчонок, ты за мной уже соскучилась? – спросил Дмитрий.
– Конечно! Мы здесь все без тебя ужасно скучаем! – она рассмеялась.
– Вика, у нас что, двойня? – у него слегка сел голос.
– Догадался? – ласково спросила Вика.
– Ты же сказала, что два раза так. Вот я и подумал…
– Рад?
– Рад, это слишком мало. Счастлив, тоже. Даже, если всё это сложить вместе и умножить на два. Я не знаю, как это назвать. Ты у меня самая прекрасная и самая любимая. Единственная. А ты рада?
– Конечно, – голос был тихим и нежным. – Дима, мы ждем и очень скучаем. Я тебя люблю.
Дмитрий вернулся в машину. Он был бледен, но старательно пытался улыбаться. Некоторое время они молчали.
– Стас, валидол в аптечке есть? – спросил Дмитрий.
– Конечно есть, аптечка сзади вас, – Стас быстро и слегка обеспокоено взглянул на шефа. – Может, остановить?
– Димка, давай остановимся, – Николай перестал улыбаться.
– Не стоит, – Дмитрий отрицательно покачал головой и достал валидол. – Сейчас всё будет в норме.
– Ты куда звонил? – осторожно спросил брат.
– Домой. А ты, Коленька, стареешь, – Дмитрий улыбнулся. – Вика не просто веселилась. Она загадку загадала.
– Да? И какую же? Ты что, отгадал? – Николай удивленно смотрел на него. – Какая это могла быть загадка?
Дмитрий показал брату два пальца. Тот смотрел на его руку, как на нечто невиданное. Потерев пальцами лоб, он растерянно спросил:
– Это что? Цифра или буква?
– Цифра, – он всё так же улыбался.
– Римская или арабская?
– Счетные палочки.
– Ну, Димыч, силен ты!!! – Николай, смеясь, обнял брата. – Стоило двадцать лет подождать! Поздравляю!
– Пусти, ребра переломаешь! – Дмитрий тоже рассмеялся.
– Случилось что-то? – спросил Стас. – Может, остановить?
– Не надо. Димка, можно говорить?
– Можно, – разрешил Дмитрий.
– У шефа двойня намечается.
– Ого! Поздравляю! А кто мальчики, девочки или оба? Или ещё не видно?
– Во балбес! – Дмитрий хлопнул себя по лбу. – А это я и не спросил! Ладно, это уже дома. Какая, собственно, разница?
– Это я так просто.
– Димыч, ну ничего тебе серьезного доверить нельзя! – Николай снова взял прежний тон. – Обязательно ты в важном деле что-нибудь да упустишь! Конечно, если это не касается работы.
– Паршивец ты, Колян!
Дмитрий отпустил брату легкий подзатыльник и они оба снова рассмеялись…
Глава 97
Вика отпустила Женю пораньше. Позвонила Марина. Вика весело поболтала с ней о разных мелочах и договорилась встретиться через пару дней. Нафаня, превратившийся за несколько месяцев в настоящего домашнего разбойника, уже несколько минут терся об её ноги и заунывным голосом мяукал, требуя чего-нибудь вкусненького.
– Нафаня, ты становишься жутким вымогателем! – сказала Вика, направляясь к холодильнику. Нафаня согласно мяукнул. – Где это видано, чтобы одной ветчиной и мясом пробавляться? – она достала из холодильника ломтик ветчины и положила в кошачью тарелочку. – Лопай, рекетир!
По всей видимости, мурча что-то благодарное, Нафаня с аппетитом съел ветчину, а затем уселся и начал умываться. Вика секунду подумала и решила, что пора начинать накрыть на стол к приезду мужа. Но сегодня был слишком значительный день, чтобы ужинать на кухне. Поставив на большой стол в комнате, в которой обычно принимали гостей, приборы и всё, что нужно, Вика окинула картину критическим взглядом. Сидя на противоположных концах стола, она и Дмитрий были бы слишком далеки друг от друга. Это было бы хорошо, но не для такого случая. Тогда Вика переставила приборы так, что они сидели друг напротив друга, но не с торцевых, а с боковых сторон стола. Всё равно что-то было не так. Стол был слишком большим, слишком большой комната… Как ни странно, всё же лучше всего подходила кухня. Почему-то там было особенно уютно. Пришлось переносить всё снова на кухню.
Вика, мурлыча под нос какой-то незатейливый мотивчик, так увлеклась сервировкой стола, что не сразу обратила внимание на тихий щелчок. Кто-то тихо открыл и закрыл дверь. Вика замерла прислушиваясь. В квартире было тихо. Она решила, что ей послышалось и продолжила своё занятие. Через минуту всё было готово. Вика полюбовалась накрытым столом. Это было как раз то, что нужно. Она взглянула на часы.
– Так, всё готово, а Димы ещё нет.
– Кто сказал, что Димы ещё нет? – услышала Вика за спиной голос Дмитрия.
– Димка! – Вика даже вздрогнула от неожиданности и повернулась. – Ты так тихо вошел!
– Хотел сделать сюрприз, – он улыбался и держал руки за спиной.
– Да? Какой?
– Первый – тебе, – в одной руке Дмитрий держал небольшой бархатный футляр. – Второй и третий… Прости, не спросил, кто у нас… – он, смущенно улыбаясь, протянул Вике двух забавных пушистых игрушечных медвежат. – Думаю, им понравится.
– Какие медведи! Димка, ты необыкновенный! – Вика обняла его за шею и, став на цыпочки, поцеловала.
– Это ты у меня необыкновенная! Подставляй шейку и ручку примерять будем. Лучше ещё и глаза закрыть.
Вика послушно закрыла глаза и протянула Дмитрию свободную руку. Он надел ей на шею золотое колье очень тонкой работы, на руку точно такой же браслет. Вика открыла глаза и изумленно ахнула, глядя на руку.
– Пойдем на шейку посмотрим, а заодно и на цветы.
Дмитрий увлек её в спальню. Здесь на кровати лежал огромный букет белых роз.
– Я решил, что для такого случая розы подойдут больше, – пояснил он.
Дмитрий остановился с Викой у зеркала. Она смотрела на себя и не могла произнести ни слова. Потом она повернулась и как-то беспомощно посмотрела на мужа.
– Тебе не нравится? – он растерялся.
– Нравится… – полушепотом ответила Вика. – Я такое только в кино видела…
– А почему шепотом?
– От неожиданности, – она, наконец, улыбнулась. – И розы такие удивительные! У меня тоже есть маленький подарок для тебя. Правда, не золото. Закрой глаза.
Дмитрий послушно закрыл глаза. Вика быстро вышла в прихожую, достала из сумочки фотографию, сделанную во время УЗИ, и вернулась к мужу.
– Смотри, – разрешила Вика.
– Это… они? – голос Дмитрия дрогнул.
– Да. Вот это девочка, а это – мальчик, – показала Вика. – Теперь нам нужно подумать над именами.
– Ты не права, зайчонок, – Дмитрий подхватил её на руки и закружил. – Всё золото мира – пыль в сравнении с этим!
– Поставь меня, сумасшедший! – Вика рассмеялась.
– Не поставлю, – он остановился. – Так и буду на руках носить!
– А цветы? Они же завянут! А ужин? Ты же есть хотел.
– Ладно, только на пять минут верну тебя на грешную землю.
– Димка, ничего, что я сегодня накрыла стол в кухне?
– Нам сегодня нужен маленький семейный уют. По-моему, для этого подходит только кухня. Можем свечи зажечь для полноты ощущений.
– Порядок, у нас и мысли теперь одинаковые! – Вика рассмеялась. – Час назад я ломала голову, чего мне не хватает в комнате! А теперь пойдем ставить цветы в вазу и ужинать. К маме Вере опоздаем.
– Жаль, что твои родители приедут только послезавтра.
– Вот послезавтра и порадуем.
Людмила и Николай ужинали. Людмила обратила внимание на то, что муж выглядит слегка растерянно.
– Как съездили? – поинтересовалась она.
– Хорошо. Всё получилось даже лучше, чем думали, – ответил Николай. – Димка везучий. Он молчит, молчит, слушает, а потом, спокойненько так, два-три слова скажет и все с ним начинают соглашаться. При этом смотрят на него просто влюблено.
– А я тебе всю жизнь говорю, что Дима – само обаяние, – согласилась Людмила. – Только один человек этого не смог оценить.
– Ты ещё скажи, что, когда он боксом занимался, то противники падали не от его ударов, а под воздействием его обаяния.
– Коля, не становись занудой. Если всё в порядке, то почему у тебя вид какой-то не такой? То ли ты чем-то озадачен, то ли ещё что, – Людмила спохватилась. – Да, совсем забыла! Я маме Вере обещала, что мы приедем в восемь, а потом звонила Вика. Они тоже приедут.
– Я знаю. Даже знаю из-за чего сегодня решили, – Николай всё так же растеряно улыбался. – Представляешь, у Димки и Вики двойня будет.
– Откуда ты знаешь? – Людмила даже есть перестала.
– Мы ехали домой, когда Вика Димке позвонила и сказала. Она на УЗИ сегодня ходила.
– Боже мой! Двойня! На Вику смотришь и живота почти нет! Кто б мог подумать! И как Дима?
– Валидол просить начал, – Николай помолчал. – Представляешь, сколько он этого ждал…
– А ты их в церкви вспомни, – Людмила вздохнула и смахнула повисшую на реснице слезу. – Вот уж точно их Бог друг другу послал… Ой, хоть бы всё и дальше так хорошо было…
– Люська, ты что? – Николай испуганно смотрел на жену.
– Да я от радости, Коленька… Только б у них всё хорошо было…
– Нафаня, ты становишься жутким вымогателем! – сказала Вика, направляясь к холодильнику. Нафаня согласно мяукнул. – Где это видано, чтобы одной ветчиной и мясом пробавляться? – она достала из холодильника ломтик ветчины и положила в кошачью тарелочку. – Лопай, рекетир!
По всей видимости, мурча что-то благодарное, Нафаня с аппетитом съел ветчину, а затем уселся и начал умываться. Вика секунду подумала и решила, что пора начинать накрыть на стол к приезду мужа. Но сегодня был слишком значительный день, чтобы ужинать на кухне. Поставив на большой стол в комнате, в которой обычно принимали гостей, приборы и всё, что нужно, Вика окинула картину критическим взглядом. Сидя на противоположных концах стола, она и Дмитрий были бы слишком далеки друг от друга. Это было бы хорошо, но не для такого случая. Тогда Вика переставила приборы так, что они сидели друг напротив друга, но не с торцевых, а с боковых сторон стола. Всё равно что-то было не так. Стол был слишком большим, слишком большой комната… Как ни странно, всё же лучше всего подходила кухня. Почему-то там было особенно уютно. Пришлось переносить всё снова на кухню.
Вика, мурлыча под нос какой-то незатейливый мотивчик, так увлеклась сервировкой стола, что не сразу обратила внимание на тихий щелчок. Кто-то тихо открыл и закрыл дверь. Вика замерла прислушиваясь. В квартире было тихо. Она решила, что ей послышалось и продолжила своё занятие. Через минуту всё было готово. Вика полюбовалась накрытым столом. Это было как раз то, что нужно. Она взглянула на часы.
– Так, всё готово, а Димы ещё нет.
– Кто сказал, что Димы ещё нет? – услышала Вика за спиной голос Дмитрия.
– Димка! – Вика даже вздрогнула от неожиданности и повернулась. – Ты так тихо вошел!
– Хотел сделать сюрприз, – он улыбался и держал руки за спиной.
– Да? Какой?
– Первый – тебе, – в одной руке Дмитрий держал небольшой бархатный футляр. – Второй и третий… Прости, не спросил, кто у нас… – он, смущенно улыбаясь, протянул Вике двух забавных пушистых игрушечных медвежат. – Думаю, им понравится.
– Какие медведи! Димка, ты необыкновенный! – Вика обняла его за шею и, став на цыпочки, поцеловала.
– Это ты у меня необыкновенная! Подставляй шейку и ручку примерять будем. Лучше ещё и глаза закрыть.
Вика послушно закрыла глаза и протянула Дмитрию свободную руку. Он надел ей на шею золотое колье очень тонкой работы, на руку точно такой же браслет. Вика открыла глаза и изумленно ахнула, глядя на руку.
– Пойдем на шейку посмотрим, а заодно и на цветы.
Дмитрий увлек её в спальню. Здесь на кровати лежал огромный букет белых роз.
– Я решил, что для такого случая розы подойдут больше, – пояснил он.
Дмитрий остановился с Викой у зеркала. Она смотрела на себя и не могла произнести ни слова. Потом она повернулась и как-то беспомощно посмотрела на мужа.
– Тебе не нравится? – он растерялся.
– Нравится… – полушепотом ответила Вика. – Я такое только в кино видела…
– А почему шепотом?
– От неожиданности, – она, наконец, улыбнулась. – И розы такие удивительные! У меня тоже есть маленький подарок для тебя. Правда, не золото. Закрой глаза.
Дмитрий послушно закрыл глаза. Вика быстро вышла в прихожую, достала из сумочки фотографию, сделанную во время УЗИ, и вернулась к мужу.
– Смотри, – разрешила Вика.
– Это… они? – голос Дмитрия дрогнул.
– Да. Вот это девочка, а это – мальчик, – показала Вика. – Теперь нам нужно подумать над именами.
– Ты не права, зайчонок, – Дмитрий подхватил её на руки и закружил. – Всё золото мира – пыль в сравнении с этим!
– Поставь меня, сумасшедший! – Вика рассмеялась.
– Не поставлю, – он остановился. – Так и буду на руках носить!
– А цветы? Они же завянут! А ужин? Ты же есть хотел.
– Ладно, только на пять минут верну тебя на грешную землю.
– Димка, ничего, что я сегодня накрыла стол в кухне?
– Нам сегодня нужен маленький семейный уют. По-моему, для этого подходит только кухня. Можем свечи зажечь для полноты ощущений.
– Порядок, у нас и мысли теперь одинаковые! – Вика рассмеялась. – Час назад я ломала голову, чего мне не хватает в комнате! А теперь пойдем ставить цветы в вазу и ужинать. К маме Вере опоздаем.
– Жаль, что твои родители приедут только послезавтра.
– Вот послезавтра и порадуем.
Людмила и Николай ужинали. Людмила обратила внимание на то, что муж выглядит слегка растерянно.
– Как съездили? – поинтересовалась она.
– Хорошо. Всё получилось даже лучше, чем думали, – ответил Николай. – Димка везучий. Он молчит, молчит, слушает, а потом, спокойненько так, два-три слова скажет и все с ним начинают соглашаться. При этом смотрят на него просто влюблено.
– А я тебе всю жизнь говорю, что Дима – само обаяние, – согласилась Людмила. – Только один человек этого не смог оценить.
– Ты ещё скажи, что, когда он боксом занимался, то противники падали не от его ударов, а под воздействием его обаяния.
– Коля, не становись занудой. Если всё в порядке, то почему у тебя вид какой-то не такой? То ли ты чем-то озадачен, то ли ещё что, – Людмила спохватилась. – Да, совсем забыла! Я маме Вере обещала, что мы приедем в восемь, а потом звонила Вика. Они тоже приедут.
– Я знаю. Даже знаю из-за чего сегодня решили, – Николай всё так же растеряно улыбался. – Представляешь, у Димки и Вики двойня будет.
– Откуда ты знаешь? – Людмила даже есть перестала.
– Мы ехали домой, когда Вика Димке позвонила и сказала. Она на УЗИ сегодня ходила.
– Боже мой! Двойня! На Вику смотришь и живота почти нет! Кто б мог подумать! И как Дима?
– Валидол просить начал, – Николай помолчал. – Представляешь, сколько он этого ждал…
– А ты их в церкви вспомни, – Людмила вздохнула и смахнула повисшую на реснице слезу. – Вот уж точно их Бог друг другу послал… Ой, хоть бы всё и дальше так хорошо было…
– Люська, ты что? – Николай испуганно смотрел на жену.
– Да я от радости, Коленька… Только б у них всё хорошо было…
Глава 98
Вика подошла к окну. Был темный сентябрьский вечер. На стекле снова блестели дождевые капли. Под ветром в свете фонаря метались ветки дерева. Вика зябко передернула плечами и повернулась к мужу. Дмитрий, вытянув ноги, сидел в кресле и читал. Стоило Вике повернуться, как он опустил книгу и посмотрел на неё.
– Димка, а тебе очень идут очки, – Вика улыбнулась. – Этакий респектабельный импозантный джентльмен. Оставить тебя на несколько дней без присмотра, так ведь уведут! Ты и на работе вот так же в очках сидишь?
– Бывает, – он улыбнулся.
– Так, срочно нужно позвонить Лене. Прямо завтра утром. Пусть приглянет за тобой, пока меня дома не будет.
– Коляну позвони, – посоветовал Дмитрий.
– И не подумаю. Он решит тебя спрятать в магазине у Егора, а там точно уж женское царство.
– Ладно, я засяду дома и буду руководящие указания давать отсюда. Согласна?
– Вот ещё! На работу, милый, на работу. Нечего прогуливать. И, кроме того, я ещё дома.
Вика снова зябко передернула плечами. Дмитрий подошел к ней и обнял её сзади за плечи. Она посмотрела на него снизу вверх.
– Замерзла? – ласково спросил он.
– Нет. Просто в окно посмотрела. Снова дождь… – Вика вздохнула. – Даже погулять не выйти…
– Непоседа, ты бы полежала.
– Не хочу. Дим, я уже ничего не хочу и не могу – ни лежать, ни сидеть, ни делать что-нибудь… Такая я неуклюжая стала, как медведь…
– Медвежонок, – Дмитрий поцеловал её в висок. – И совсем ты не неуклюжая. Ты прекрасно выглядишь.
– Димка, я не сетую по поводу своего внешнего вида. Меня немножко не устраивает только то, что так, как раньше нагнуться я не могу и стала делать всё очень медленно.
– Ну, маленькая моя, ты слишком требовательна к себе. Ты хочешь всё и сразу. Может быть, тебе ещё на работу хочется вернуться?
– Может быть. Я полчаса спускаюсь по лестнице.
– Совсем не полчаса. И, кроме того, что, лифта нет?
– Есть. Мне же хоть чуть-чуть двигаться нужно, – Вика вздохнула. – Ладно, не долго осталось. Какое там у нас сегодня число?
– Двадцать восьмое.
– Ну, вот, осталось каких-нибудь пара недель. Вообще-то, с двойней большинство в роддом попадает раньше. А я всё хожу, хожу… вот так и дохожу до того самого дня. Слава Богу, уже чуть-чуть осталось.
– Димка, а тебе очень идут очки, – Вика улыбнулась. – Этакий респектабельный импозантный джентльмен. Оставить тебя на несколько дней без присмотра, так ведь уведут! Ты и на работе вот так же в очках сидишь?
– Бывает, – он улыбнулся.
– Так, срочно нужно позвонить Лене. Прямо завтра утром. Пусть приглянет за тобой, пока меня дома не будет.
– Коляну позвони, – посоветовал Дмитрий.
– И не подумаю. Он решит тебя спрятать в магазине у Егора, а там точно уж женское царство.
– Ладно, я засяду дома и буду руководящие указания давать отсюда. Согласна?
– Вот ещё! На работу, милый, на работу. Нечего прогуливать. И, кроме того, я ещё дома.
Вика снова зябко передернула плечами. Дмитрий подошел к ней и обнял её сзади за плечи. Она посмотрела на него снизу вверх.
– Замерзла? – ласково спросил он.
– Нет. Просто в окно посмотрела. Снова дождь… – Вика вздохнула. – Даже погулять не выйти…
– Непоседа, ты бы полежала.
– Не хочу. Дим, я уже ничего не хочу и не могу – ни лежать, ни сидеть, ни делать что-нибудь… Такая я неуклюжая стала, как медведь…
– Медвежонок, – Дмитрий поцеловал её в висок. – И совсем ты не неуклюжая. Ты прекрасно выглядишь.
– Димка, я не сетую по поводу своего внешнего вида. Меня немножко не устраивает только то, что так, как раньше нагнуться я не могу и стала делать всё очень медленно.
– Ну, маленькая моя, ты слишком требовательна к себе. Ты хочешь всё и сразу. Может быть, тебе ещё на работу хочется вернуться?
– Может быть. Я полчаса спускаюсь по лестнице.
– Совсем не полчаса. И, кроме того, что, лифта нет?
– Есть. Мне же хоть чуть-чуть двигаться нужно, – Вика вздохнула. – Ладно, не долго осталось. Какое там у нас сегодня число?
– Двадцать восьмое.
– Ну, вот, осталось каких-нибудь пара недель. Вообще-то, с двойней большинство в роддом попадает раньше. А я всё хожу, хожу… вот так и дохожу до того самого дня. Слава Богу, уже чуть-чуть осталось.