Страница:
Это явилось началом массированных авианалетов американских бомбардировщиков В-29, базирующихся на Марианские острова, на Токио и прилегающую промышленную зону. В некоторых налетах участвовало до 200 самолетов, а назначением налетов было вывести город из строя.
Ежедневной реальностью стали полеты американских самолетов-разведчиков на Кюсю и Хонсю, основные острова Японии. Американские подводные лодки частенько появлялись у берегов островов Рюкю. Было очевидно, что готовится наступление по всему фронту на основной японский остров. Тайвань, по сути дела, оказался отрезанным от родных островов, в результате чего пришлось отказаться от плана использовать Тайвань в качестве базы для осуществления вылетов «Богов грома».
К концу февраля потеплело. На вершине острова Сакура не осталось снега, в воздухе запахло весной.
Командир соединения «Боги грома» Окамура по-прежнему был не удовлетворен неспособностью истребителей охранения защитить самолеты-носители «бетти», пока те не доберутся до цели. Он позвонил Ямане, управляющему конструкторским отделом секции аэропланов НИЛА, и попросил его создать новый двигатель, который обеспечил бы самолетам «охка» большую дальность полета, с тем чтобы их можно было запускать за пределами зоны патрулирования вражеских самолетов, охраняющих американские корабли.
Ямана перепоручил эту задачу главному конструктору Мики, который при ее решении испытал такие же дурные предчувствия, какие выпали на его долю, когда он впервые услыхал об «охка». Окамура хотел, чтобы «охка» был снабжен более мощными двигателями, пусть даже за счет уменьшения веса взрывчатки, который могли нести эти летающие бомбы. Ямана привез в Каною окончательные варианты «охка».
Новый реактивный двигатель, работающий на жидком топливе, обеспечивал дальность полета в три с половиной раза больше, чем двигатели, первоначально определенные для «охка». Однако же он был гораздо тяжелее, и вес боеголовки пришлось бы уменьшить вполовину.
— Ничего страшного. Нам бы только обеспечить дальность полета, — заявил Окамура.
Для обеспечения предельной минимальной скорости под фюзеляжем самолета надо было установить пороховой ускоритель для экстренного ускорения. В качестве самолетов-носителей предполагалось использовать бомбардировщики «франсес», которые летали быстрее «бетти».
И все же Ямана не был удовлетворен.
— Максимальная скорость тоже уменьшится, однако основная проблема в том, как эта штуковина пройдет испытания. С новым двигателем самолет слишком тяжел, и вряд ли испытания пройдут безопасно. Пусть даже вес взрывчатки снизится до 600 кг , все равно скорость при посадке будет составлять более 135 км в час, — сказал он.
Он немного помолчал.
— Остается единственное: испытать ее, не сбрасывая с самолета-носителя, — добавил он. — Только так мы можем избежать риска.
Окамура нахмурился.
— А какой от этого прок? Пилот ведь окажется не в состоянии судить, как самолет будет вести себя на самом деле. Нет, это не пойдет. — Он помолчал. — Придется что-нибудь придумать, чтобы после испытания пилот выбросился с парашютом. Уверен, что Нагано с этим справится! — сказал он, уже, очевидно, приняв решение.
Окамура понимал, насколько рискованна эта затея, но знал, что другого выхода попросту нет. Уж если «Богам грома» и суждено добиться какого-то успеха, так им нужно обеспечить возможность хотя бы добраться до цели.
— Во всяком случае, как можно скорее нужна новая модель, а пока будем работать со старой…
В тот самый день, когда произошел этот разговор, бомбардировщики В-29 совершили несколько разведывательных полетов над Окинавой. Штабу Пятого военно-воздушного флота ВМС пришлось полдня провести в бомбоубежище. Вход в убежище был низкий и узкий, по нему едва мог пройти один человек. Туннель, ведущий к подземным бункерам, освещался голыми электролампочками. Воздух в убежище был спертый и влажный.
Вторжение американцев на Окинаву началось 1 марта. За утро 670 американских самолетов совершили семь налетов на остров, разрушая аэродромы и уничтожая японские корабли в прибрежных водах. Пополудни 70 самолетов США совершили налеты на различные объекты в префектуре Кагосима на Кюсю, в том числе и на авиабазу Миядзаки, где располагалась одна из эскадрилий, предназначавшихся для охранения «Богов грома».
Заставить американцев отложить наступление можно было, только уничтожив как можно больше их авианосцев и других военных кораблей, пока те все еще в порту.
Девятого марта разведывательный самолет с островов Трак подтвердил, что в порту Улитхи на Каролинских островах скапливается большое число американских кораблей. Два дня спустя 24 самолета «франсес» из подразделения камикадзе «Штурмовик-Т» с 800-килограммовыми бомбами на борту вылетели из Канои и взяли курс на Улитхи, до которого было 1360 миль .
Половина самолетов посбивались с курса и залетели не туда, куда надо, а результаты, достигнутые теми, кто-таки добрался до стоянки судов союзников в Улитхи, были «разочаровывающими». Разведывательный самолет, отправленный на следующий день, чтобы определить нанесенный врагу ущерб, сообщил, что, судя по всему, враг вообще не понес никакого ущерба.
Нонака знал, что откладывать до бесконечности планы полетов смертников императорских вооруженных сил невозможно.
Командование Объединенным флотом полагало, что, если американские корабли выйдут из Улитхи 14 марта, они доберутся до берегов Кюсю примерно 18-го. Флот усилил разведывательное патрулирование, однако из-за плохой погоды в районе островов Трак 16-го и 17-го самолеты-разведчики даже не пытались взлетать. Японское командование оказалось в полном неведении. Оно не знало состава американского флот вторжения, не знало, когда он может двинуться на север и куда именно направится, не знало, будет ли это широкомасштабное вторжение или всего лишь пробная акция.
В отделе ВМС военного штаба шли дебаты, что делать: избежать прямой конфронтации с врагом до начала широкомасштабного вторжения или попытаться нанести флоту такой урон, что вторжение придется отложить, если вообще не отказаться от него. Однако без дополнительных разведывательных данных было невозможно решить, какая альтернатива предпочтительнее.
В конце концов было принято временное решение сохранить как можно больше сил ВВС, пока не станет ясно, что именно предпринимают американские силы: начинают решающее вторжение или же по-прежнему продвигаются скачками с одного острова на другой. И все же предполагалось, что 18 марта что-то произойдет.
Воздушные подразделения к тому часу уже почти завершили переброску на Сикоку и северный Кюсю, но им приказали немедленно вернуться обратно на южный Кюсю. Эскадрилье Нонаки тоже было приказано возвратиться в Каною, где располагался штаб соединения «Боги грома». Эскадрильям истребителей охранения «Богов грома» был отдан приказ прикрывать район Миядзаки. Окамура, Иваки, Саеки и другие строевые офицеры соединения перебрались из Канои в Томитаку, где стояли в ожидании три эскадрильи истребителей. Хоть они и знали, что обязательно нужно сохранить как можно больше истребителей для обеспечения охранения первого боевого вылета самолетов «охка», но также понимали, что в случае чего не могут оставаться в стороне.
В тот же день в 22.45 радарный патрульный самолет обнаружил большое число вражеских кораблей, приближающихся к Кюсю с юго-востока. Корабли находились примерно в 160 милях от мыса Тои. Радар на Танегасиме, небольшом острове милях в двадцати к югу от побережья Кюсю, тоже засек американские корабли. Тем не менее штаб ВМС по-прежнему никак не мог принять твердоге решение. По телефону Угаки передали то же самое: «Постарайтесь сохранить свои силы. Если это не удастся, примите решение, какое сочтете нужным». Кипя от злости, Угаки в 02.02 ночи 18 марта отдал приказ об атаке всеми силами.
Чуть ли не в тот же самый час от командующего Объединенным флотом поступило две телеграммы. В одной из них Угаки предписывалось ввести в бой минимальные силы, если только это не крупномасштабное вторжение. Однако если в составе американских войск окажется и десант для высадки, тогда Угаки полагалось бросить в бой все свои войска. В последнем случае, получившем кодовое название операции «Небо №1», Пятый военно-воздушный флот ВМС Угаки должен был сыграть ключевую роль при активной поддержке Первого военно-воздушного флота с Тайваня и Третьего и Десятого военно-воздушных флотов. В распоряжении Угаки поступали также военно-воздушные силы Шестой армии.
К сожалению, пока обе телеграммы были расшифрованы, было уже почти четыре часа утра, и Угаки уже начал собственную войну.
В 3.30 ночи со взлетно-посадочных полос в южном Кюсю с ревом взлетели 54 самолета «джилл» и «франсес», которые должны были нанести торпедные и таранные удары по приближающимся американским кораблям. Над мысом Тои самолеты наткнулись на звено базирующихся на авианосцы американских истребителей, но сумели проскочить с небольшими потерями. За ними последовали 27 самолетов «джуди», тоже отобранных для вылетов смертников, чтобы продолжить атаку с наступлением дня.
В 5.40 утра над южным Кюсю и Сикоку появились первые американские бомбардировщики и истребители, базирующиеся на авианосцы, и принялись наносить весьма успешные удары по аэродромам и другим целям. В общей сложности в этих налетах участвовало 1460 самолетов. Японцы смогли противопоставить им всего 110 истребителей. Они сражались героически, но не смогли помешать самолетам США поражать цели.
Тем временем 54 самолета «джилл» и «франсес» провели на заре свой налет на американский флот. Угаки сообщили, что им удалось потопить несколько американских военных кораблей, в том числе авианосец, линкор и крейсер. Угаки решил ввести в бой «Богов грома», а также самолеты для атак смертников. В 12.13 дня он отдал им приказ приготовиться к первому своему вылету.
В то утро Окамура и его эскадрильи истребителей на базе Томитака уже совершили два вылета против атакующих американских самолетов и даже сбили несколько штук. Как только Окамура получил послание от адмирала Угаки о том, что соединение «Боги грома» должно подготовиться к атаке, он отдал приказ, чтобы приготовились по девять «бетти» из эскадрилий Нонаки и Адачи. Эскадрилья Нонаки, однако, еще не успела возвратиться в Каною, и даже уже возвратившиеся самолеты из-за интенсивности утренних налетов американских бомбардировщиков к взлету не были готовы. В конце концов лейтенанту Адачи было приказано подготовить 18 своих самолетов.
Как только поступил приказ адмирала, наземная обслуга в Усе, не подвергшейся налету бомбардировщиков США, вывела из укрытий 18 «бетти» и принялась выгонять из укрытий летающие бомбы «охка». Обслуга уже наполовину закончила заправлять «бетти», когда поступило сообщение, что в их направлении катится еще одна волна американских бомбардировщиков. Истребителей на базе в Усе не было. Окамура полагал, что, пока он в состоянии перехватить любые вражеские самолеты, прежде чем они доберутся до того региона, его собственным самолетам ничто не угрожает. Сейчас он попытался было дозвониться до летного поля в Усе, чтобы эвакуировать самолеты в Омуру, но связь оказалась прерванной, и он так и не смог туда пробиться.
Оценив всю серьезность обстановки, Окамура решил ввести в бой все имеющиеся в его распоряжении истребители, предназначенные для охранения «Богов грома». Часть американских бомбардировщиков неожиданно вышла из строя, вернулась назад и сбросила бомбы на базу Томитака, где Окамура предпринимал отчаянные попытки поднять истребители в воздух. Остальные американские бомбардировщики продолжали себе спокойненько лететь к Усе — ведь угроза со стороны базы Томитака была ликвидирована.
В Усе в лихорадочном темпе продолжались приготовления к первому вылету «Богов грома». Пилоты соединения, которые не должны были вылетать, помогали наземным командам подгонять «охка» к поджидавшим самолетам-носителям «бетти». «Тут что-то не то, — подумал Адачи, направляясь к ангару, чтобы выпить на прощанье с пилотами-смертниками, которых он должен был сопровождать. — Нам даже не дали как следует подготовиться».
И тут из-за облаков, нависших над летным полем, вырвалась группа американских пикирующих бомбардировщиков, и бомбы дождем посыпались на базу. Наземные команды и их помощники из пилотов самолетов «охка» разбежались кто куда. «Бетти», уже находившиеся на взлетно-посадочной полосе, а также несколько из стоявших еще в укрытиях загорелись одна за другой. Прямое попадание бомбы пришлось на одно из бомбоубежищ, где укрылась часть пилотов «Богов грома», нескольких из них убило. Адачи метнулся в другое бомбоубежище. Кто-то крикнул:
— Вы еще за это заплатите!
Тем временем база Томитака по-прежнему подвергалась массированному налету американских самолетов. Японские истребители из 306-й и 307-й эскадрилий, которые успели подняться в воздух, вели битву, обреченную на поражение. Специальная эскадрилья истребителей охранения под командованием младшего лейтенанта запаса Хосокавы должны была последовать за 306-й и 307-й в бой, однако командир авиакрыла Иваки воспрепятствовал этому.
— Вам нет смысла погибать сейчас, — сказал Иваки Хосокаве. — Тут ничем не поможешь. Вы, ребята, должны умереть при атаках самолетов «охка»!
В воздухе стоял гром взрывающихся бомб, рев моторов и громкий стрекот пулеметов. Небо пересекали трассирующие пули. Хосокава наблюдал, как один из его бывших инструкторов, унтер-офицер Умено, преследует американский самолет. Вдруг на хвост Умено сели три других вражеских самолета. Хосокава схватил телефон «земля — небо» и заорал:
— Осторожней, Умено! Отрывайтесь!
В это мгновение из американского самолета, по которому стрелял Умено, потянулся шлейф дыма, и почти тут же его собственный самолет сразили пули пристроившихся сзади американцев. Вспыхнуло пламя, и его самолет стал падать.
Посбрасывав бомбы, американские самолеты улетели, но за ними последовала вторая волна, а за нею — третья. Пришло сообщение, что вражеские самолеты, которые атаковали Кумамото, теперь направляются в Томитаку, куда также летят другие самолеты с мыса Сата.
Большинство уцелевших истребителей «Богов грома» были не в состоянии приземлиться в Томитаке для дозаправки, и им пришлось совершить вынужденную посадку в Кочи, Оита и в районе Кумамото, на некотором расстоянии от своей базы.
Наконец в 4 часа дня битва закончилась. После нее осталось всего 32 истребителя, которые еще были в состоянии летать. Почти половина самолетов, предназначенных для охранения «Богов грома», оказалась уничтоженной. Часов в девять вечера Окамура, Иваки и Саеки отыскали неповрежденный транспортный самолет и полетели из Томитаки в Каною. Там все еще полыхали многочисленные пожары, освещая все летное поле, кроме взлетно-посадочной полосы. Пилот наугад направил на нее самолет и кое-как посадил машину.
Когда моторы заглохли, они услышали потрескивание огня, доносившееся со всех сторон. Потом постояли несколько секунд, обозревая картину разрушения. В нескольких ярдах от самолета, на котором они только что приземлились, зияла глубокая воронка от бомбы.
Налеты американцев на северный Кюсю и юго-западный Хонсю продолжались и 19 марта. Утром более тысячи самолетов совершили ряд налетов на военно-морской порт Куре и на японские корабли, находившиеся поблизости, а пополудни провели еще несколько успешных налетов на военные объекты в районах Осака — Кобе, Нагои и Кюсю.
Пятый военно-воздушный флот ВМС понес огромные потери и пытался создать некое подобие порядка из воцарившегося хаоса, однако связь между базами была нарушена, так что штаб флота даже не мог как следует оценить понесенный урон. Начальник штаба предложил Угаки приостановить всякие операции, чтобы сохранить хотя бы те немногие силы, которые у них еще оставались. Угаки оставил это предложение без внимания.
— Когда воюешь против превосходящих сил противника, нужно непрерывно совершать партизанские вылазки, — буркнул он.
…Официальный приказ о проведении первого боевого вылета «Богов грома» был отдан в 9.45 утра. Лейтенант Хироюки Каи, старший командир подразделения в эскадрилье капитан-лейтенанта Нонаки, подошел к Нонаке и с напряжением в голосе сказал:
— Сэр, сегодня ведущим полечу я!
Нонака оставил его слова без внимания.
Прибыл командир соединения, подошел прямо к Нонаке и заявил:
— Я полечу сегодня вместо вас!
— Черта с два! — воинственно ответил Нонака. — В чем дело? Вы что, мне не доверяете?
И отошел, прежде чем Окамура успел что-нибудь ответить.
Для полета Нонака отобрал восемнадцать лучших пилотов из своей эскадрильи, разделив их на шесть звеньев по три самолета в каждом. Нести «Богов грома» с их куцекрылыми «охка» должны были всего 15 «бетти». Для полета на летающих бомбах были выбраны лейтенант Мицухаси и 14 его пилотов.
Ведущим 32 истребителей ближнего охранения был лейтенант Кунио Канадзаки. Командирами его подразделений были лейтенанты Муцуо Урусияма и Юичи Идзава.
Пятнадцать «Богов грома» и экипажи самолетов-носителей подстригли ногти и отрезали пряди волос и положили в некрашеные деревянные ящички, которые потом доставят их родителям, чтобы те могли совершить по ним заупокойную службу и церемонию погребения. Старую одежду они сняли и сожгли, облачились в новую униформу. Затем сели и старательно написали свои посмертные заявления.
Приготовления к полету наконец завершились. Перед зданием штаба все «Боги грома», которых для первого вылета не выбрали, готовили прощальные чашечки саке для своих товарищей. Многие из них казались бледнее, а нервничали больше, чем те, кто знал, что в тот день им предстоит умереть. Один из них, неся поднос с напитками, проходил перед «бетти», как раз когда пилот включил двигатели для обычной предстартовой проверки. Пилота затянуло в пропеллер, его тело подбросило высоко вверх, и он мгновенно умер. Труп быстро убрали со взлетной полосы, но слух о несчастном случае с быстротой молнии разнесся по всей базе, создав еще более напряженную и зловещую атмосферу.
Раздался бой барабана — сигнал для «Богов грома» и экипажей самолетов-носителей выстроиться перед зданием штаба. Чуть раньше появилась вывеска, определявшая эту группу как «Первое подразделение специальных атак камикадзе „охка“ соединения „Боги грома“.
Лейтенант Мицухаси, ведущий эскадрильи «охка», повязал вокруг шеи белый шелковый мешочек. На нем было написано: «Капитал-лейтенант ВМС Цутому Кария», и в нем лежал пепел, оставшийся после кремации Карии, который погиб во время учебной подготовки «Богов грома». Все 15 пилотов «охки» носили головные повязки со словами «Боги грома», написанными собственноручно главнокомандующим Объединенным флотом адмиралом Тоедой. У каждого на поясе висел палаш в парчовых ножнах.
Капитан-лейтенант Нонака, общий руководитель миссии, надел белое кашне. Он бесцеремонно уселся на стул перед зданием штаба, упершись своим палашом, будто тростью, в бетон. Рядом с ним развевались на ветру бело-синий вымпел и два больших знамени. Небо над головой было чистым и синим. К северу проплывали белые облачка. Выдался отменный весенний денек.
Собравшиеся ждали, напряженность с каждой минутой возрастала. Вице-адмирал Угаки опаздывал. Но вот наконец появился и торжественно занял свое место перед собравшимися. Первым заговорил капитан Окамура, но понимать его было трудно — его душили слезы.
— Сегодняшний вылет будет нелегким, — сказал он. — Однако смелое и решительное деяние способно разбросать даже дьяволов. Вы, обладающие страстным духом мученичества, сможете преодолеть любую трудность! Да сопутствует вам успех! Пусть это убеждение не слабеет в ваших умах!
Голос Окамуры уже не повиновался ему, он не мог говорить. Слезы струились по его лицу, а вид у него был такой, будто он вот-вот рассыплется. Он попытался взять себя в руки.
— Ваши товарищи и я тоже вскоре последуем за вами. Пожалуйста, не забывайте об узах, которые связывали нас в этом мире!
И вот истребители уже вытащили из укрытий, они были готовы к взлету. Наземные команды принялись прогревать двигатели «бетти». Вращающиеся пропеллеры поблескивали на солнце, воздух наполнился ревом двигателей.
Капитан-лейтенант Нонака вышел вперед и повернулся лицом к людям. Он немного помолчал, вглядываясь по очереди в лицо каждого. Затем заговорил своим впечатляюще громким голосом:
— Сейчас мы совершим налет на вражеские военные корабли! Ввязавшись в бой, не колеблитесь. Смело атакуйте и уничтожайте цель, несмотря ни на что. Будем биться насмерть! Пусть Тихий океан наполнится нашей кровью!
Ведущие подразделений красиво отдали честь. Вперед вышел лейтенант Мицухаси, ведущий эскадрильи «охка».
— Мне больше нечего добавить! Давайте умрем все вместе! — сказал он.
Нонака повернулся к Окамуре, как всегда небрежно отдав честь.
— Мы улетаем, капитан! — бросил он.
Окамура ответил на приветствие, в его лице не было ни кровинки.
Нонака повернулся и дал знак пилотам разойтись по машинам. Люди бросились каждый к своему самолету. Оставшиеся «Боги грома», пилоты «бетти», наземная обслуга и штабисты выстроились по обеим сторонам взлетно-посадочной полосы, махая фуражками и выкрикивая слова одобрения улетающим.
— Разделайтесь с ними!
— Очистите Тихий океан!
Некоторые из улетающих кричали что-то в ответ.
Убрали колодки из-под колес ведущих самолетов. Белый флаг спустили. Рев моторов самолетов заглушил все остальное. Самолет Нонаки метнулся по взлетной полосе в облаке пыли, взлетел и накренился над заливом Кагосима. За ним по одному последовали другие самолеты. Кое-кого из «Богов грома» было видно в окошках. Они махали руками. Неуклюже покатили по полосе со свисающими из-под брюха тяжелыми «охка» «бетти», похожие на разжиревших черноногих альбатросов. Один из них занесло, и он задел хвостом нескольких доброжелателей. Как только 18 «бетти» оказались в воздухе, начали взлетать истребители. Один из них сразу же после взлета клюнул носом, упал на землю и взорвался.
К двум эскадрильям, развернувшимся с запада на восток, присоединилась третья из 23 истребителей дальнего охранения, которые взлетели с соседнего аэродрома Кадзанопара и направились на юго-восток над полуостровом Осуми.
Вице-адмирал Угаки и его штабисты вместе с Окамурой, Иваки и другими офицерами соединения «Боги грома» собрались под землей в оперативном отделе. В соседней комнате младший лейтенант запаса Хориучи настроил четыре приемника на частоту, на которой должна была работать эскадрилья Нонаки. Еще один приемник предназначался для самолета-разведчика, который вылетел за тридцать минут до вылета «Богов грома».
Примерно через полчаса после вылета половина истребителей вернулась на базу и совершила вынужденную посадку. У них отказали насосы подачи топлива. Из-за нехватки времени их не успели обслужить как следует, и они не смогли воспользоваться топливом из второго бензобака. Для поджидавших на аэродроме это оказалось страшным ударом. Но и на этом все не кончилось. У большинства самолетов, взлетевших с базы в Кадзанопаре, возникла та же самая проблема, и им тоже пришлось вернуться. В результате этого для охранения всех вылетевших «бетти» осталось всего 30 истребителей.
В довершение ко всему поступило сообщение разведывательного самолета о том, что в данном регионе замечено три группы американских кораблей: в одной из них было три авианосца и по два в остальных. Эта армада оказалась не только сильнее, чем японцы полагали прежде, у нее наверняка было и воздушное охранение.
От Нонаки вообще не поступило ни одного сообщения.
Несколько членов штаба Пятого военно-воздушного флота ВМС высказались за то, чтобы вернуть Нонаку. Однако и на этот раз Угаки отказался принять их доводы.
— В данный момент «Боги грома» находятся лицом к лицу с врагом. После того как эти ребята решили умереть, я просто не могу вернуть их обратно. Они бы этого не выдержали! — заявил он.
Время приближалось к трем часам дня, смертникам уже давно было пора добраться до цели. Однако от Нонаки по-прежнему не поступило ни слова. Если самолеты все еще находились в воздухе, у них вот-вот должно было закончиться топливо.
Угаки распорядился отправить Нонаке послание следующего содержания: «Если враг до сих пор не обнаружен, направляйтесь на остров Южный Даито».
Ответа на послание не последовало.
Заранее было оговорено, что Нонака и его эскадрилья будут стараться хранить полное молчание по радио, однако сейчас ожидание стало почти невыносимым. Воздух в подземном помещении был затхлый. Люди сидели кружком, не решаясь заговорить.
С наступлением темноты охрана у входа в туннель доложила, что слышен звук подлетающего самолета. Со стороны залива появился на бреющем полете «зиро» и с грехом пополам приземлился. За ним приземлился еще один самолет. Оба были изрешечены пулями и с подтеками машинного масла. Вымотавшиеся вконец пилоты кое-как сумели рассказать, что произошло с эскадрильей Нонаки.
Ежедневной реальностью стали полеты американских самолетов-разведчиков на Кюсю и Хонсю, основные острова Японии. Американские подводные лодки частенько появлялись у берегов островов Рюкю. Было очевидно, что готовится наступление по всему фронту на основной японский остров. Тайвань, по сути дела, оказался отрезанным от родных островов, в результате чего пришлось отказаться от плана использовать Тайвань в качестве базы для осуществления вылетов «Богов грома».
К концу февраля потеплело. На вершине острова Сакура не осталось снега, в воздухе запахло весной.
Командир соединения «Боги грома» Окамура по-прежнему был не удовлетворен неспособностью истребителей охранения защитить самолеты-носители «бетти», пока те не доберутся до цели. Он позвонил Ямане, управляющему конструкторским отделом секции аэропланов НИЛА, и попросил его создать новый двигатель, который обеспечил бы самолетам «охка» большую дальность полета, с тем чтобы их можно было запускать за пределами зоны патрулирования вражеских самолетов, охраняющих американские корабли.
Ямана перепоручил эту задачу главному конструктору Мики, который при ее решении испытал такие же дурные предчувствия, какие выпали на его долю, когда он впервые услыхал об «охка». Окамура хотел, чтобы «охка» был снабжен более мощными двигателями, пусть даже за счет уменьшения веса взрывчатки, который могли нести эти летающие бомбы. Ямана привез в Каною окончательные варианты «охка».
Новый реактивный двигатель, работающий на жидком топливе, обеспечивал дальность полета в три с половиной раза больше, чем двигатели, первоначально определенные для «охка». Однако же он был гораздо тяжелее, и вес боеголовки пришлось бы уменьшить вполовину.
— Ничего страшного. Нам бы только обеспечить дальность полета, — заявил Окамура.
Для обеспечения предельной минимальной скорости под фюзеляжем самолета надо было установить пороховой ускоритель для экстренного ускорения. В качестве самолетов-носителей предполагалось использовать бомбардировщики «франсес», которые летали быстрее «бетти».
И все же Ямана не был удовлетворен.
— Максимальная скорость тоже уменьшится, однако основная проблема в том, как эта штуковина пройдет испытания. С новым двигателем самолет слишком тяжел, и вряд ли испытания пройдут безопасно. Пусть даже вес взрывчатки снизится до 600 кг , все равно скорость при посадке будет составлять более 135 км в час, — сказал он.
Он немного помолчал.
— Остается единственное: испытать ее, не сбрасывая с самолета-носителя, — добавил он. — Только так мы можем избежать риска.
Окамура нахмурился.
— А какой от этого прок? Пилот ведь окажется не в состоянии судить, как самолет будет вести себя на самом деле. Нет, это не пойдет. — Он помолчал. — Придется что-нибудь придумать, чтобы после испытания пилот выбросился с парашютом. Уверен, что Нагано с этим справится! — сказал он, уже, очевидно, приняв решение.
Окамура понимал, насколько рискованна эта затея, но знал, что другого выхода попросту нет. Уж если «Богам грома» и суждено добиться какого-то успеха, так им нужно обеспечить возможность хотя бы добраться до цели.
— Во всяком случае, как можно скорее нужна новая модель, а пока будем работать со старой…
В тот самый день, когда произошел этот разговор, бомбардировщики В-29 совершили несколько разведывательных полетов над Окинавой. Штабу Пятого военно-воздушного флота ВМС пришлось полдня провести в бомбоубежище. Вход в убежище был низкий и узкий, по нему едва мог пройти один человек. Туннель, ведущий к подземным бункерам, освещался голыми электролампочками. Воздух в убежище был спертый и влажный.
Вторжение американцев на Окинаву началось 1 марта. За утро 670 американских самолетов совершили семь налетов на остров, разрушая аэродромы и уничтожая японские корабли в прибрежных водах. Пополудни 70 самолетов США совершили налеты на различные объекты в префектуре Кагосима на Кюсю, в том числе и на авиабазу Миядзаки, где располагалась одна из эскадрилий, предназначавшихся для охранения «Богов грома».
Заставить американцев отложить наступление можно было, только уничтожив как можно больше их авианосцев и других военных кораблей, пока те все еще в порту.
Девятого марта разведывательный самолет с островов Трак подтвердил, что в порту Улитхи на Каролинских островах скапливается большое число американских кораблей. Два дня спустя 24 самолета «франсес» из подразделения камикадзе «Штурмовик-Т» с 800-килограммовыми бомбами на борту вылетели из Канои и взяли курс на Улитхи, до которого было 1360 миль .
Половина самолетов посбивались с курса и залетели не туда, куда надо, а результаты, достигнутые теми, кто-таки добрался до стоянки судов союзников в Улитхи, были «разочаровывающими». Разведывательный самолет, отправленный на следующий день, чтобы определить нанесенный врагу ущерб, сообщил, что, судя по всему, враг вообще не понес никакого ущерба.
Нонака знал, что откладывать до бесконечности планы полетов смертников императорских вооруженных сил невозможно.
Командование Объединенным флотом полагало, что, если американские корабли выйдут из Улитхи 14 марта, они доберутся до берегов Кюсю примерно 18-го. Флот усилил разведывательное патрулирование, однако из-за плохой погоды в районе островов Трак 16-го и 17-го самолеты-разведчики даже не пытались взлетать. Японское командование оказалось в полном неведении. Оно не знало состава американского флот вторжения, не знало, когда он может двинуться на север и куда именно направится, не знало, будет ли это широкомасштабное вторжение или всего лишь пробная акция.
В отделе ВМС военного штаба шли дебаты, что делать: избежать прямой конфронтации с врагом до начала широкомасштабного вторжения или попытаться нанести флоту такой урон, что вторжение придется отложить, если вообще не отказаться от него. Однако без дополнительных разведывательных данных было невозможно решить, какая альтернатива предпочтительнее.
В конце концов было принято временное решение сохранить как можно больше сил ВВС, пока не станет ясно, что именно предпринимают американские силы: начинают решающее вторжение или же по-прежнему продвигаются скачками с одного острова на другой. И все же предполагалось, что 18 марта что-то произойдет.
Воздушные подразделения к тому часу уже почти завершили переброску на Сикоку и северный Кюсю, но им приказали немедленно вернуться обратно на южный Кюсю. Эскадрилье Нонаки тоже было приказано возвратиться в Каною, где располагался штаб соединения «Боги грома». Эскадрильям истребителей охранения «Богов грома» был отдан приказ прикрывать район Миядзаки. Окамура, Иваки, Саеки и другие строевые офицеры соединения перебрались из Канои в Томитаку, где стояли в ожидании три эскадрильи истребителей. Хоть они и знали, что обязательно нужно сохранить как можно больше истребителей для обеспечения охранения первого боевого вылета самолетов «охка», но также понимали, что в случае чего не могут оставаться в стороне.
В тот же день в 22.45 радарный патрульный самолет обнаружил большое число вражеских кораблей, приближающихся к Кюсю с юго-востока. Корабли находились примерно в 160 милях от мыса Тои. Радар на Танегасиме, небольшом острове милях в двадцати к югу от побережья Кюсю, тоже засек американские корабли. Тем не менее штаб ВМС по-прежнему никак не мог принять твердоге решение. По телефону Угаки передали то же самое: «Постарайтесь сохранить свои силы. Если это не удастся, примите решение, какое сочтете нужным». Кипя от злости, Угаки в 02.02 ночи 18 марта отдал приказ об атаке всеми силами.
Чуть ли не в тот же самый час от командующего Объединенным флотом поступило две телеграммы. В одной из них Угаки предписывалось ввести в бой минимальные силы, если только это не крупномасштабное вторжение. Однако если в составе американских войск окажется и десант для высадки, тогда Угаки полагалось бросить в бой все свои войска. В последнем случае, получившем кодовое название операции «Небо №1», Пятый военно-воздушный флот ВМС Угаки должен был сыграть ключевую роль при активной поддержке Первого военно-воздушного флота с Тайваня и Третьего и Десятого военно-воздушных флотов. В распоряжении Угаки поступали также военно-воздушные силы Шестой армии.
К сожалению, пока обе телеграммы были расшифрованы, было уже почти четыре часа утра, и Угаки уже начал собственную войну.
В 3.30 ночи со взлетно-посадочных полос в южном Кюсю с ревом взлетели 54 самолета «джилл» и «франсес», которые должны были нанести торпедные и таранные удары по приближающимся американским кораблям. Над мысом Тои самолеты наткнулись на звено базирующихся на авианосцы американских истребителей, но сумели проскочить с небольшими потерями. За ними последовали 27 самолетов «джуди», тоже отобранных для вылетов смертников, чтобы продолжить атаку с наступлением дня.
В 5.40 утра над южным Кюсю и Сикоку появились первые американские бомбардировщики и истребители, базирующиеся на авианосцы, и принялись наносить весьма успешные удары по аэродромам и другим целям. В общей сложности в этих налетах участвовало 1460 самолетов. Японцы смогли противопоставить им всего 110 истребителей. Они сражались героически, но не смогли помешать самолетам США поражать цели.
Тем временем 54 самолета «джилл» и «франсес» провели на заре свой налет на американский флот. Угаки сообщили, что им удалось потопить несколько американских военных кораблей, в том числе авианосец, линкор и крейсер. Угаки решил ввести в бой «Богов грома», а также самолеты для атак смертников. В 12.13 дня он отдал им приказ приготовиться к первому своему вылету.
В то утро Окамура и его эскадрильи истребителей на базе Томитака уже совершили два вылета против атакующих американских самолетов и даже сбили несколько штук. Как только Окамура получил послание от адмирала Угаки о том, что соединение «Боги грома» должно подготовиться к атаке, он отдал приказ, чтобы приготовились по девять «бетти» из эскадрилий Нонаки и Адачи. Эскадрилья Нонаки, однако, еще не успела возвратиться в Каною, и даже уже возвратившиеся самолеты из-за интенсивности утренних налетов американских бомбардировщиков к взлету не были готовы. В конце концов лейтенанту Адачи было приказано подготовить 18 своих самолетов.
Как только поступил приказ адмирала, наземная обслуга в Усе, не подвергшейся налету бомбардировщиков США, вывела из укрытий 18 «бетти» и принялась выгонять из укрытий летающие бомбы «охка». Обслуга уже наполовину закончила заправлять «бетти», когда поступило сообщение, что в их направлении катится еще одна волна американских бомбардировщиков. Истребителей на базе в Усе не было. Окамура полагал, что, пока он в состоянии перехватить любые вражеские самолеты, прежде чем они доберутся до того региона, его собственным самолетам ничто не угрожает. Сейчас он попытался было дозвониться до летного поля в Усе, чтобы эвакуировать самолеты в Омуру, но связь оказалась прерванной, и он так и не смог туда пробиться.
Оценив всю серьезность обстановки, Окамура решил ввести в бой все имеющиеся в его распоряжении истребители, предназначенные для охранения «Богов грома». Часть американских бомбардировщиков неожиданно вышла из строя, вернулась назад и сбросила бомбы на базу Томитака, где Окамура предпринимал отчаянные попытки поднять истребители в воздух. Остальные американские бомбардировщики продолжали себе спокойненько лететь к Усе — ведь угроза со стороны базы Томитака была ликвидирована.
В Усе в лихорадочном темпе продолжались приготовления к первому вылету «Богов грома». Пилоты соединения, которые не должны были вылетать, помогали наземным командам подгонять «охка» к поджидавшим самолетам-носителям «бетти». «Тут что-то не то, — подумал Адачи, направляясь к ангару, чтобы выпить на прощанье с пилотами-смертниками, которых он должен был сопровождать. — Нам даже не дали как следует подготовиться».
И тут из-за облаков, нависших над летным полем, вырвалась группа американских пикирующих бомбардировщиков, и бомбы дождем посыпались на базу. Наземные команды и их помощники из пилотов самолетов «охка» разбежались кто куда. «Бетти», уже находившиеся на взлетно-посадочной полосе, а также несколько из стоявших еще в укрытиях загорелись одна за другой. Прямое попадание бомбы пришлось на одно из бомбоубежищ, где укрылась часть пилотов «Богов грома», нескольких из них убило. Адачи метнулся в другое бомбоубежище. Кто-то крикнул:
— Вы еще за это заплатите!
Тем временем база Томитака по-прежнему подвергалась массированному налету американских самолетов. Японские истребители из 306-й и 307-й эскадрилий, которые успели подняться в воздух, вели битву, обреченную на поражение. Специальная эскадрилья истребителей охранения под командованием младшего лейтенанта запаса Хосокавы должны была последовать за 306-й и 307-й в бой, однако командир авиакрыла Иваки воспрепятствовал этому.
— Вам нет смысла погибать сейчас, — сказал Иваки Хосокаве. — Тут ничем не поможешь. Вы, ребята, должны умереть при атаках самолетов «охка»!
В воздухе стоял гром взрывающихся бомб, рев моторов и громкий стрекот пулеметов. Небо пересекали трассирующие пули. Хосокава наблюдал, как один из его бывших инструкторов, унтер-офицер Умено, преследует американский самолет. Вдруг на хвост Умено сели три других вражеских самолета. Хосокава схватил телефон «земля — небо» и заорал:
— Осторожней, Умено! Отрывайтесь!
В это мгновение из американского самолета, по которому стрелял Умено, потянулся шлейф дыма, и почти тут же его собственный самолет сразили пули пристроившихся сзади американцев. Вспыхнуло пламя, и его самолет стал падать.
Посбрасывав бомбы, американские самолеты улетели, но за ними последовала вторая волна, а за нею — третья. Пришло сообщение, что вражеские самолеты, которые атаковали Кумамото, теперь направляются в Томитаку, куда также летят другие самолеты с мыса Сата.
Большинство уцелевших истребителей «Богов грома» были не в состоянии приземлиться в Томитаке для дозаправки, и им пришлось совершить вынужденную посадку в Кочи, Оита и в районе Кумамото, на некотором расстоянии от своей базы.
Наконец в 4 часа дня битва закончилась. После нее осталось всего 32 истребителя, которые еще были в состоянии летать. Почти половина самолетов, предназначенных для охранения «Богов грома», оказалась уничтоженной. Часов в девять вечера Окамура, Иваки и Саеки отыскали неповрежденный транспортный самолет и полетели из Томитаки в Каною. Там все еще полыхали многочисленные пожары, освещая все летное поле, кроме взлетно-посадочной полосы. Пилот наугад направил на нее самолет и кое-как посадил машину.
Когда моторы заглохли, они услышали потрескивание огня, доносившееся со всех сторон. Потом постояли несколько секунд, обозревая картину разрушения. В нескольких ярдах от самолета, на котором они только что приземлились, зияла глубокая воронка от бомбы.
Налеты американцев на северный Кюсю и юго-западный Хонсю продолжались и 19 марта. Утром более тысячи самолетов совершили ряд налетов на военно-морской порт Куре и на японские корабли, находившиеся поблизости, а пополудни провели еще несколько успешных налетов на военные объекты в районах Осака — Кобе, Нагои и Кюсю.
Пятый военно-воздушный флот ВМС понес огромные потери и пытался создать некое подобие порядка из воцарившегося хаоса, однако связь между базами была нарушена, так что штаб флота даже не мог как следует оценить понесенный урон. Начальник штаба предложил Угаки приостановить всякие операции, чтобы сохранить хотя бы те немногие силы, которые у них еще оставались. Угаки оставил это предложение без внимания.
— Когда воюешь против превосходящих сил противника, нужно непрерывно совершать партизанские вылазки, — буркнул он.
…Официальный приказ о проведении первого боевого вылета «Богов грома» был отдан в 9.45 утра. Лейтенант Хироюки Каи, старший командир подразделения в эскадрилье капитан-лейтенанта Нонаки, подошел к Нонаке и с напряжением в голосе сказал:
— Сэр, сегодня ведущим полечу я!
Нонака оставил его слова без внимания.
Прибыл командир соединения, подошел прямо к Нонаке и заявил:
— Я полечу сегодня вместо вас!
— Черта с два! — воинственно ответил Нонака. — В чем дело? Вы что, мне не доверяете?
И отошел, прежде чем Окамура успел что-нибудь ответить.
Для полета Нонака отобрал восемнадцать лучших пилотов из своей эскадрильи, разделив их на шесть звеньев по три самолета в каждом. Нести «Богов грома» с их куцекрылыми «охка» должны были всего 15 «бетти». Для полета на летающих бомбах были выбраны лейтенант Мицухаси и 14 его пилотов.
Ведущим 32 истребителей ближнего охранения был лейтенант Кунио Канадзаки. Командирами его подразделений были лейтенанты Муцуо Урусияма и Юичи Идзава.
Пятнадцать «Богов грома» и экипажи самолетов-носителей подстригли ногти и отрезали пряди волос и положили в некрашеные деревянные ящички, которые потом доставят их родителям, чтобы те могли совершить по ним заупокойную службу и церемонию погребения. Старую одежду они сняли и сожгли, облачились в новую униформу. Затем сели и старательно написали свои посмертные заявления.
Приготовления к полету наконец завершились. Перед зданием штаба все «Боги грома», которых для первого вылета не выбрали, готовили прощальные чашечки саке для своих товарищей. Многие из них казались бледнее, а нервничали больше, чем те, кто знал, что в тот день им предстоит умереть. Один из них, неся поднос с напитками, проходил перед «бетти», как раз когда пилот включил двигатели для обычной предстартовой проверки. Пилота затянуло в пропеллер, его тело подбросило высоко вверх, и он мгновенно умер. Труп быстро убрали со взлетной полосы, но слух о несчастном случае с быстротой молнии разнесся по всей базе, создав еще более напряженную и зловещую атмосферу.
Раздался бой барабана — сигнал для «Богов грома» и экипажей самолетов-носителей выстроиться перед зданием штаба. Чуть раньше появилась вывеска, определявшая эту группу как «Первое подразделение специальных атак камикадзе „охка“ соединения „Боги грома“.
Лейтенант Мицухаси, ведущий эскадрильи «охка», повязал вокруг шеи белый шелковый мешочек. На нем было написано: «Капитал-лейтенант ВМС Цутому Кария», и в нем лежал пепел, оставшийся после кремации Карии, который погиб во время учебной подготовки «Богов грома». Все 15 пилотов «охки» носили головные повязки со словами «Боги грома», написанными собственноручно главнокомандующим Объединенным флотом адмиралом Тоедой. У каждого на поясе висел палаш в парчовых ножнах.
Капитан-лейтенант Нонака, общий руководитель миссии, надел белое кашне. Он бесцеремонно уселся на стул перед зданием штаба, упершись своим палашом, будто тростью, в бетон. Рядом с ним развевались на ветру бело-синий вымпел и два больших знамени. Небо над головой было чистым и синим. К северу проплывали белые облачка. Выдался отменный весенний денек.
Собравшиеся ждали, напряженность с каждой минутой возрастала. Вице-адмирал Угаки опаздывал. Но вот наконец появился и торжественно занял свое место перед собравшимися. Первым заговорил капитан Окамура, но понимать его было трудно — его душили слезы.
— Сегодняшний вылет будет нелегким, — сказал он. — Однако смелое и решительное деяние способно разбросать даже дьяволов. Вы, обладающие страстным духом мученичества, сможете преодолеть любую трудность! Да сопутствует вам успех! Пусть это убеждение не слабеет в ваших умах!
Голос Окамуры уже не повиновался ему, он не мог говорить. Слезы струились по его лицу, а вид у него был такой, будто он вот-вот рассыплется. Он попытался взять себя в руки.
— Ваши товарищи и я тоже вскоре последуем за вами. Пожалуйста, не забывайте об узах, которые связывали нас в этом мире!
И вот истребители уже вытащили из укрытий, они были готовы к взлету. Наземные команды принялись прогревать двигатели «бетти». Вращающиеся пропеллеры поблескивали на солнце, воздух наполнился ревом двигателей.
Капитан-лейтенант Нонака вышел вперед и повернулся лицом к людям. Он немного помолчал, вглядываясь по очереди в лицо каждого. Затем заговорил своим впечатляюще громким голосом:
— Сейчас мы совершим налет на вражеские военные корабли! Ввязавшись в бой, не колеблитесь. Смело атакуйте и уничтожайте цель, несмотря ни на что. Будем биться насмерть! Пусть Тихий океан наполнится нашей кровью!
Ведущие подразделений красиво отдали честь. Вперед вышел лейтенант Мицухаси, ведущий эскадрильи «охка».
— Мне больше нечего добавить! Давайте умрем все вместе! — сказал он.
Нонака повернулся к Окамуре, как всегда небрежно отдав честь.
— Мы улетаем, капитан! — бросил он.
Окамура ответил на приветствие, в его лице не было ни кровинки.
Нонака повернулся и дал знак пилотам разойтись по машинам. Люди бросились каждый к своему самолету. Оставшиеся «Боги грома», пилоты «бетти», наземная обслуга и штабисты выстроились по обеим сторонам взлетно-посадочной полосы, махая фуражками и выкрикивая слова одобрения улетающим.
— Разделайтесь с ними!
— Очистите Тихий океан!
Некоторые из улетающих кричали что-то в ответ.
Убрали колодки из-под колес ведущих самолетов. Белый флаг спустили. Рев моторов самолетов заглушил все остальное. Самолет Нонаки метнулся по взлетной полосе в облаке пыли, взлетел и накренился над заливом Кагосима. За ним по одному последовали другие самолеты. Кое-кого из «Богов грома» было видно в окошках. Они махали руками. Неуклюже покатили по полосе со свисающими из-под брюха тяжелыми «охка» «бетти», похожие на разжиревших черноногих альбатросов. Один из них занесло, и он задел хвостом нескольких доброжелателей. Как только 18 «бетти» оказались в воздухе, начали взлетать истребители. Один из них сразу же после взлета клюнул носом, упал на землю и взорвался.
К двум эскадрильям, развернувшимся с запада на восток, присоединилась третья из 23 истребителей дальнего охранения, которые взлетели с соседнего аэродрома Кадзанопара и направились на юго-восток над полуостровом Осуми.
Вице-адмирал Угаки и его штабисты вместе с Окамурой, Иваки и другими офицерами соединения «Боги грома» собрались под землей в оперативном отделе. В соседней комнате младший лейтенант запаса Хориучи настроил четыре приемника на частоту, на которой должна была работать эскадрилья Нонаки. Еще один приемник предназначался для самолета-разведчика, который вылетел за тридцать минут до вылета «Богов грома».
Примерно через полчаса после вылета половина истребителей вернулась на базу и совершила вынужденную посадку. У них отказали насосы подачи топлива. Из-за нехватки времени их не успели обслужить как следует, и они не смогли воспользоваться топливом из второго бензобака. Для поджидавших на аэродроме это оказалось страшным ударом. Но и на этом все не кончилось. У большинства самолетов, взлетевших с базы в Кадзанопаре, возникла та же самая проблема, и им тоже пришлось вернуться. В результате этого для охранения всех вылетевших «бетти» осталось всего 30 истребителей.
В довершение ко всему поступило сообщение разведывательного самолета о том, что в данном регионе замечено три группы американских кораблей: в одной из них было три авианосца и по два в остальных. Эта армада оказалась не только сильнее, чем японцы полагали прежде, у нее наверняка было и воздушное охранение.
От Нонаки вообще не поступило ни одного сообщения.
Несколько членов штаба Пятого военно-воздушного флота ВМС высказались за то, чтобы вернуть Нонаку. Однако и на этот раз Угаки отказался принять их доводы.
— В данный момент «Боги грома» находятся лицом к лицу с врагом. После того как эти ребята решили умереть, я просто не могу вернуть их обратно. Они бы этого не выдержали! — заявил он.
Время приближалось к трем часам дня, смертникам уже давно было пора добраться до цели. Однако от Нонаки по-прежнему не поступило ни слова. Если самолеты все еще находились в воздухе, у них вот-вот должно было закончиться топливо.
Угаки распорядился отправить Нонаке послание следующего содержания: «Если враг до сих пор не обнаружен, направляйтесь на остров Южный Даито».
Ответа на послание не последовало.
Заранее было оговорено, что Нонака и его эскадрилья будут стараться хранить полное молчание по радио, однако сейчас ожидание стало почти невыносимым. Воздух в подземном помещении был затхлый. Люди сидели кружком, не решаясь заговорить.
С наступлением темноты охрана у входа в туннель доложила, что слышен звук подлетающего самолета. Со стороны залива появился на бреющем полете «зиро» и с грехом пополам приземлился. За ним приземлился еще один самолет. Оба были изрешечены пулями и с подтеками машинного масла. Вымотавшиеся вконец пилоты кое-как сумели рассказать, что произошло с эскадрильей Нонаки.