Поразмыслив, Ли не без иронии сказала:
– Очевидно, это имеет некоторое отношение к Глорианне, не так ли? Вы хотите видеть ее на этих раутах, для чего пытаетесь восстановить отношения с цивилизованным миром?
– Ага, – кивнул в ответ Морган. – Вы очень догадливы!
– Скажите лучше, что не столь безмозгла, как вы предполагали! А теперь признайтесь, почему вы так упорно разыскиваете эту женщину? Она что, ваша любовница?
– Великий Боже! Она моя мачеха. Вернее, жена моего приемного отца! Моя единственная родственница!
От Ли не ускользнуло, что настроение у Моргана испортилось. Он как-то весь обмяк. Лицо стало серым, и на нем четко обозначился шрам.
– Чего вы от нее хотите? – продолжала наступать Ли. Ответа не последовало.
– Наверное, было бы лучше, если бы вы мне обо всем рассказали, – продолжала Ли. – Поймите, я не стану помогать вам причинить кому-либо вред. И не соглашусь войти с вами в какой-то сговор. Кстати, у меня уже появились подозрения на сей счет. Я не понимаю, почему вы не можете пойти к Глорианне и поговорить с ней, если вам это так необходимо, вместо того чтобы устраивать похищения, тем самым нарушая закон. Все это бессмысленно и дурно пахнет.
– Глорианна не захочет меня принять. Ее муж уже заявил, что намерен прекратить наши встречи!
Ли подумала, что новый муж Глорианны, возможно, не хочет, чтобы его жена встречалась с кем-либо связанным с ее прошлым. Или же он знал, что Глорианна и Морган в прошлом были любовниками.
– Но почему же, черт побери, для вас так уж необходимы эти встречи? – с плохо скрываемой ревностью спросила Ли.
– Потому что я хотел бы вернуть свое прошлое! – вырвалось у Моргана. – А эта женщина – единственное, что меня с ним связывает! Мой отец был убит в прошлом году в собственном доме. Согласно официальной версии, получил удар ножом в спину, когда пытался ночью задержать грабителя, забравшегося в его библиотеку.
– Тогда, если мне не изменяет память, вас арестовали по подозрению в убийстве собственного отца.
– Да. И мне пришлось провести больше трех месяцев в тюрьме. Вы об этом, несомненно, слышали. Как и о том, что все обвинения с меня сняты. Но убийцу так и не поймали. А поэтому многие до сих пор считают убийцей меня. Боюсь, как бы это позорное пятно не осталось на мне до конца жизни!
– То, что вы покинули Англию, подтвердило в глазах многих вашу виновность. – Сказав это, Ли покраснела и пожала плечами. – Кажется, я что-то слышала об этом.
– Конечно, слышали. И не что-то, а достаточно много. Ибо все, что касается меня, почему-то вам небезразлично. Да, я действительно уехал на континент после окончания следствия. Но вовсе не потому, что скрывался от правосудия. Ведь всем известно, что я люблю путешествовать. Однако злопыхатели все же нашлись, как вы только что изволили заметить. На континенте я постарался привести в порядок дела, оставшиеся от моей матери во Франции и Италии. После чего вернулся в Англию. Это произошло месяц назад. И теперь я больше не намерен надолго уезжать. Мне необходимо находиться здесь, у себя дома. Возможно, пойми я это раньше...
– Что вы имеете в виду? – прервала Ли Моргана, решив, что он слишком много говорит.
Морган глубоко вздохнул и задумчиво ответил:
– Будь убийца моего отца не просто вором-неудачником, а кем-нибудь из тех, кого отец хорошо знал, мне, возможно, удалось бы предотвратить трагедию.
– Вы более года оставались на континенте после завершения следствия.
– К несчастью, я только теперь убедился в том, что это причинило мне немалый вред. Я опозорил свое имя. Правда, красоты Парижа и Рима помогли мне прийти в себя после всего пережитого. Ведь я чудом избежал виселицы.
Ли тяжело вздохнула. Объяснения Моргана ее не убедили. И она поспешила вернуться к первоначальной теме разговора:
– Я так и не поняла, чего вы сейчас хотите от Глорианны?
– Я считаю своим долгом помочь ей в трудную минуту. Дело в том, что эта легко ранимая, несчастная женщина угодила в лапы совершенно бессовестного и беспринципного человека. Недавно она вышла замуж за некоего Рэндалла Сандерсона моего кузена, которого я, к сожалению, слишком хорошо знаю. Мы не терпим друг друга. Когда Рэндалл был моложе, то жил со мной и моим отцом. Что было потом – это очень длинная история, которую я не хотел бы сейчас рассказывать. Достаточно упомянуть, что я, узнав об их свадьбе, тотчас же вернулся домой, поскольку серьезно опасался за мачеху. У нас с ней были очень хорошие дружеские отношения. Правда, за время моего отсутствия мы отвыкли друг от друга. Но я по-прежнему не допущу, чтобы кто-нибудь ее обидел или причинил какой-нибудь вред.
– У вас есть основания опасаться? – испуганно спросила Ли. – Неужели убийца вашего отца теперь попытается расправиться и с ней?
– У меня нет веских причин так думать, но все же я хотел бы лично убедиться в том, что ей ничто не угрожает и с этой стороны.
– Хорошо. Если кузен не разрешает вам с ней видеться, то почему бы вам не подкараулить Глорианну, скажем, утром, когда она выйдет из дома за покупками или просто на прогулку? Тогда вы могли бы с ней обо всем поговорить! Или же... Или же передать ей записку через кого-нибудь из ее друзей?
– Рэндалл всегда и везде сопровождает Глорианну. Даже когда она навещает подруг или ходит по магазинам. Он пристально следит за каждым ее шагом.
– И Глорианна это терпит?
– Терпит! Она относится к числу тех женщин, которые во всем подчиняются мужчине. Точно так же она вела себя и с моим покойным отцом. Только на отдыхе в Йоркшире Глорианна могла позволить себе утренние верховые прогулки. Она с детства любила верховую езду. И ни отец, ни Рэндалл так и не смогли отучить ее от этого увлечения.
– Так вот почему я стала жертвой организованного вами похищения в охотничьих угодьях Йоркшира! Меня приняли за Глорианну! Итак, теперь, когда план похищения провалился, вы решили прибегнуть к давно проверенным способам. Я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Именно таков и есть мой новый план. Конечно, Рэндалл будет и впредь контролировать каждое посещение Глорианной великосветских увеселений. Но он ничего не сможет поделать с теми небольшими вечеринками или домашними балами, которые часто устраивают в основном для избранного круга гостей, и зачастую летом. Хотя бы потому, что он не везде вхож, да и не сможет везде поспеть!
– И что же вы собираетесь предпринять?
– Пока не решил. Вам может показаться удивительным, но это действительно так. Не исключено, что Глорианна больше мне не доверяет, так что первым делом надо выяснить, что конкретно можно предпринять.
Ли внимательно смотрела на Моргана, не зная, верить или нет тому, что он сейчас говорит. Она чувствовала, что Морган не лжет, но не была до конца в этом уверена.
– Если я правильно понимаю, – сказала она, пристально глядя на Моргана, – то в случае, если все будут принимать нас за влюбленную пару, вы станете получать те же приглашения на домашние вечера, что и я. Туда, куда вам одному путь заказан. А именно эти дома вас в первую очередь интересуют. Верно?
– Вы совершенно правы! Все очень просто. Уверен, что таким образом я достигну желанной цели. А для вас это не будет очень уж обременительно.
– Но весь этот план может легко провалиться по очень простой причине. Я что-то не припомню, чтобы хоть на одном подобном вечере встречала Глорианну. Весьма возможно, что мы с ней принадлежим к совершенно разным группам общества, которые никогда не посещают друг друга. Поэтому мы можем все лето попадать на всякого рода званые обеды и вечера, где традиционно бывают все мои родственники, но не бывает Глорианна!
– Не забывайте, она долгое время носила траур и только недавно стала выезжать в свет. Поэтому вы ее нигде и не встречали. Я знаю, что ее семья хорошо знакома с герцогом и герцогиней Крейвенсмор, а они, как мне известно, входят в число ваших друзей. Разве не так? И я надеюсь, что в течение ближайших месяцев они непременно пригласят к себе на какой-нибудь домашний раут не только вас с новым поклонником, но и Глорианну с кем-то из ее семьи.
– В чем-то, возможно, вы и правы. Крейвенсморы всегда финансировали сезоны моих сестер. А в этом году – также и мой. Но откуда вам это известно?
Морган улыбнулся:
– Ведя дела, я всегда стараюсь знать все о своих партнерах. А с вами мы заключаем взаимовыгодное деловое соглашение. Боже, да не превращайтесь же снова в колючку! Вы не можете ставить мне в вину желание ознакомиться с фактами.
– Какими фактами? – с подозрением спросила Ли.
– Ваш отец – банкир, широко известный своими финансовыми операциями в сферах торговли и капиталовложений. Консорциум сделал его богатым человеком. Те, кто пользуется его инвестициями, также отзываются о нем с большим уважением. Он помог поправить пошатнувшееся состояние герцога Крейвенсмора. После чего эти два джентльмена стали близкими друзьями, а дома их семей всегда открыты друг для друга.
Ли было неприятно, что Морган так много узнал о ней и ее семье. Она холодно посмотрела на него и пожала плечами:
– Это известно всем.
– Ваша матушка, – продолжал Морган, – стремится как можно удачнее выдать замуж вас и ваших сестер. И уже преуспела в своем стремлении: ваши старшие сестры вполне счастливы в замужестве. Думаю, она была бы в восторге выдать за богатого графа свою упрямую Ли, которая никак не может последовать благому примеру сестер по причине своего вздорного характера.
– До чего же вы бессердечны! – воскликнула Ли, подумав, что Морган наверняка наслушался всяких сплетен о ней.
– Я просто перечисляю факты. Хотите еще? Пожалуйста! Согласитесь, союз со мной выгоден вам. Так что хорошенько подумайте о моем предложении.
– Вы слишком самоуверенны! Не забывайте о своей репутации в свете!
– Но ведь то же самое можно сказать и о лорде Байроне, которым все увлекаются. И в этом смысле мы с вами не отстанем от моды. Почему вы колеблетесь? Я ведь совершенно честен и открыт перед вами. Изложил все свои мотивы и надеюсь на положительный ответ.
– Не надейтесь. Ваши мотивы кажутся мне обидными. Вы хотите использовать меня в своих целях.
– Зачем упрямиться? Ведь рано или поздно вы все равно примете мое предложение!
Ли вскинула голову и с вызовом ответила:
– Не обольщайтесь!
– Все очень просто, мисс Броуди. Дело в том, что вы не сможете мне противостоять.
Ли с трудом сдержалась, чтобы не ударить Моргана. Ведь здесь не охотничьи угодья.
– Скажите, милорд, – процедила она сквозь зубы, – почему вы так уверены, что я не смогу вам противостоять? Или считаете себя неотразимым?
– Вовсе нет, мисс Броуди! Отнюдь не уверенность в собственной неотразимости убедила меня в том, что вы не сможете мне отказать. Скорее неукротимость вашей натуры.
– Вы еще смеете рассуждать о моей натуре? Да вы меня совсем не знаете! Нескольких часов в охотничьих угодьях вряд ли достаточно, чтобы составить мнение о человеке. Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я с готовностью последую за вами!
– Заблуждаюсь? Вы, вероятно, ослеплены развлечениями светского общества. На вашем лице я не заметил скуки, когда, стоя в дверях, наблюдал, как вы танцевали. Но как только стали танцевать со мной, выражение восторга и восхищения исчезло с вашего лица. Нет, Злючка, вы не станете отрицать, что питаете склонность к авантюрам!
Морган был абсолютно прав, и его слова буквально ошарашили Ли. Но сдаваться она не собиралась.
– Вы очень плохо обо мне думаете! – выкрикнула она ему в лицо. – Я не стану соучастницей в осуществлении вашего омерзительного плана. Ибо поняла, что вы намерены совершить еще одно убийство. Убрать последнего свидетеля вашего преступления. И этот свидетель – Глорианна! Видимо, у нее есть веские причины избегать встреч и разговоров с вами. Скорее всего она просто боится вас, имея на это серьезные основания.
Ли в ту же минуту пожалела о своем эмоциональном взрыве. Выражение лица Моргана стало жестким. Глаза сузились и потемнели. В голосе зазвучали угрожающие нотки.
– Слушайте меня, маленькая дура! – зарычал он. – И слушайте внимательно! Я не убивал своего отца. Сами подумайте: находись вы сейчас в обществе убийцы, ваша семья всю эту ночь не танцевала бы, а обливалась слезами. Я не причинил вам никакого вреда. И вы, черт побери, ни одной минуты меня не боялись, разве не так? Впрочем, было бы лучше, если бы боялись!
– Думаю, ваш план основан на ничем не оправданных амбициях. Я просто представить себе не могу, как вы собираетесь претворить его в жизнь!
– Вы совершенно правы, мисс Броуди, – спокойно ответил Морган. – Это совершенно безнадежное предприятие. Но другого выхода, пожалуй, у меня нет.
Ли была готова убежать, броситься в танцевальный зал и смешаться с толпой гостей. Убежать от этого страшного графа Уоринга, заполнившего собой всю ее душу и мысли. Но в ночной тьме вдруг зазвучал совсем другой голос Моргана – мягкий, теплый, слегка дрожащий:
– Мне вы нужны, Ли. Нужна ваша помощь! А вам нужен я...
«Мне нужны вы...»
Сердце Ли колотилось как бешеное. Во рту пересохло. Какая же она дура! Не смогла разобраться в собственных чувствах.
– Сама мысль о том, что вы меня любите, оскорбительна! – прошептала Ли.
– Никто не узнает.
– Я буду знать... и... вы!
– Вместо того чтобы бередить душевные раны, нам следовало бы обдумать множество серьезных и неотложных вещей.
– Что вы считаете неотложным, милорд? Объясните!
– Сейчас самое главное, дорогая мисс Броуди, это... – Морган сузил глаза и наклонился к Ли, – готовы ли вы принять мое предложение?..
Глава 4
– Очевидно, это имеет некоторое отношение к Глорианне, не так ли? Вы хотите видеть ее на этих раутах, для чего пытаетесь восстановить отношения с цивилизованным миром?
– Ага, – кивнул в ответ Морган. – Вы очень догадливы!
– Скажите лучше, что не столь безмозгла, как вы предполагали! А теперь признайтесь, почему вы так упорно разыскиваете эту женщину? Она что, ваша любовница?
– Великий Боже! Она моя мачеха. Вернее, жена моего приемного отца! Моя единственная родственница!
От Ли не ускользнуло, что настроение у Моргана испортилось. Он как-то весь обмяк. Лицо стало серым, и на нем четко обозначился шрам.
– Чего вы от нее хотите? – продолжала наступать Ли. Ответа не последовало.
– Наверное, было бы лучше, если бы вы мне обо всем рассказали, – продолжала Ли. – Поймите, я не стану помогать вам причинить кому-либо вред. И не соглашусь войти с вами в какой-то сговор. Кстати, у меня уже появились подозрения на сей счет. Я не понимаю, почему вы не можете пойти к Глорианне и поговорить с ней, если вам это так необходимо, вместо того чтобы устраивать похищения, тем самым нарушая закон. Все это бессмысленно и дурно пахнет.
– Глорианна не захочет меня принять. Ее муж уже заявил, что намерен прекратить наши встречи!
Ли подумала, что новый муж Глорианны, возможно, не хочет, чтобы его жена встречалась с кем-либо связанным с ее прошлым. Или же он знал, что Глорианна и Морган в прошлом были любовниками.
– Но почему же, черт побери, для вас так уж необходимы эти встречи? – с плохо скрываемой ревностью спросила Ли.
– Потому что я хотел бы вернуть свое прошлое! – вырвалось у Моргана. – А эта женщина – единственное, что меня с ним связывает! Мой отец был убит в прошлом году в собственном доме. Согласно официальной версии, получил удар ножом в спину, когда пытался ночью задержать грабителя, забравшегося в его библиотеку.
– Тогда, если мне не изменяет память, вас арестовали по подозрению в убийстве собственного отца.
– Да. И мне пришлось провести больше трех месяцев в тюрьме. Вы об этом, несомненно, слышали. Как и о том, что все обвинения с меня сняты. Но убийцу так и не поймали. А поэтому многие до сих пор считают убийцей меня. Боюсь, как бы это позорное пятно не осталось на мне до конца жизни!
– То, что вы покинули Англию, подтвердило в глазах многих вашу виновность. – Сказав это, Ли покраснела и пожала плечами. – Кажется, я что-то слышала об этом.
– Конечно, слышали. И не что-то, а достаточно много. Ибо все, что касается меня, почему-то вам небезразлично. Да, я действительно уехал на континент после окончания следствия. Но вовсе не потому, что скрывался от правосудия. Ведь всем известно, что я люблю путешествовать. Однако злопыхатели все же нашлись, как вы только что изволили заметить. На континенте я постарался привести в порядок дела, оставшиеся от моей матери во Франции и Италии. После чего вернулся в Англию. Это произошло месяц назад. И теперь я больше не намерен надолго уезжать. Мне необходимо находиться здесь, у себя дома. Возможно, пойми я это раньше...
– Что вы имеете в виду? – прервала Ли Моргана, решив, что он слишком много говорит.
Морган глубоко вздохнул и задумчиво ответил:
– Будь убийца моего отца не просто вором-неудачником, а кем-нибудь из тех, кого отец хорошо знал, мне, возможно, удалось бы предотвратить трагедию.
– Вы более года оставались на континенте после завершения следствия.
– К несчастью, я только теперь убедился в том, что это причинило мне немалый вред. Я опозорил свое имя. Правда, красоты Парижа и Рима помогли мне прийти в себя после всего пережитого. Ведь я чудом избежал виселицы.
Ли тяжело вздохнула. Объяснения Моргана ее не убедили. И она поспешила вернуться к первоначальной теме разговора:
– Я так и не поняла, чего вы сейчас хотите от Глорианны?
– Я считаю своим долгом помочь ей в трудную минуту. Дело в том, что эта легко ранимая, несчастная женщина угодила в лапы совершенно бессовестного и беспринципного человека. Недавно она вышла замуж за некоего Рэндалла Сандерсона моего кузена, которого я, к сожалению, слишком хорошо знаю. Мы не терпим друг друга. Когда Рэндалл был моложе, то жил со мной и моим отцом. Что было потом – это очень длинная история, которую я не хотел бы сейчас рассказывать. Достаточно упомянуть, что я, узнав об их свадьбе, тотчас же вернулся домой, поскольку серьезно опасался за мачеху. У нас с ней были очень хорошие дружеские отношения. Правда, за время моего отсутствия мы отвыкли друг от друга. Но я по-прежнему не допущу, чтобы кто-нибудь ее обидел или причинил какой-нибудь вред.
– У вас есть основания опасаться? – испуганно спросила Ли. – Неужели убийца вашего отца теперь попытается расправиться и с ней?
– У меня нет веских причин так думать, но все же я хотел бы лично убедиться в том, что ей ничто не угрожает и с этой стороны.
– Хорошо. Если кузен не разрешает вам с ней видеться, то почему бы вам не подкараулить Глорианну, скажем, утром, когда она выйдет из дома за покупками или просто на прогулку? Тогда вы могли бы с ней обо всем поговорить! Или же... Или же передать ей записку через кого-нибудь из ее друзей?
– Рэндалл всегда и везде сопровождает Глорианну. Даже когда она навещает подруг или ходит по магазинам. Он пристально следит за каждым ее шагом.
– И Глорианна это терпит?
– Терпит! Она относится к числу тех женщин, которые во всем подчиняются мужчине. Точно так же она вела себя и с моим покойным отцом. Только на отдыхе в Йоркшире Глорианна могла позволить себе утренние верховые прогулки. Она с детства любила верховую езду. И ни отец, ни Рэндалл так и не смогли отучить ее от этого увлечения.
– Так вот почему я стала жертвой организованного вами похищения в охотничьих угодьях Йоркшира! Меня приняли за Глорианну! Итак, теперь, когда план похищения провалился, вы решили прибегнуть к давно проверенным способам. Я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Именно таков и есть мой новый план. Конечно, Рэндалл будет и впредь контролировать каждое посещение Глорианной великосветских увеселений. Но он ничего не сможет поделать с теми небольшими вечеринками или домашними балами, которые часто устраивают в основном для избранного круга гостей, и зачастую летом. Хотя бы потому, что он не везде вхож, да и не сможет везде поспеть!
– И что же вы собираетесь предпринять?
– Пока не решил. Вам может показаться удивительным, но это действительно так. Не исключено, что Глорианна больше мне не доверяет, так что первым делом надо выяснить, что конкретно можно предпринять.
Ли внимательно смотрела на Моргана, не зная, верить или нет тому, что он сейчас говорит. Она чувствовала, что Морган не лжет, но не была до конца в этом уверена.
– Если я правильно понимаю, – сказала она, пристально глядя на Моргана, – то в случае, если все будут принимать нас за влюбленную пару, вы станете получать те же приглашения на домашние вечера, что и я. Туда, куда вам одному путь заказан. А именно эти дома вас в первую очередь интересуют. Верно?
– Вы совершенно правы! Все очень просто. Уверен, что таким образом я достигну желанной цели. А для вас это не будет очень уж обременительно.
– Но весь этот план может легко провалиться по очень простой причине. Я что-то не припомню, чтобы хоть на одном подобном вечере встречала Глорианну. Весьма возможно, что мы с ней принадлежим к совершенно разным группам общества, которые никогда не посещают друг друга. Поэтому мы можем все лето попадать на всякого рода званые обеды и вечера, где традиционно бывают все мои родственники, но не бывает Глорианна!
– Не забывайте, она долгое время носила траур и только недавно стала выезжать в свет. Поэтому вы ее нигде и не встречали. Я знаю, что ее семья хорошо знакома с герцогом и герцогиней Крейвенсмор, а они, как мне известно, входят в число ваших друзей. Разве не так? И я надеюсь, что в течение ближайших месяцев они непременно пригласят к себе на какой-нибудь домашний раут не только вас с новым поклонником, но и Глорианну с кем-то из ее семьи.
– В чем-то, возможно, вы и правы. Крейвенсморы всегда финансировали сезоны моих сестер. А в этом году – также и мой. Но откуда вам это известно?
Морган улыбнулся:
– Ведя дела, я всегда стараюсь знать все о своих партнерах. А с вами мы заключаем взаимовыгодное деловое соглашение. Боже, да не превращайтесь же снова в колючку! Вы не можете ставить мне в вину желание ознакомиться с фактами.
– Какими фактами? – с подозрением спросила Ли.
– Ваш отец – банкир, широко известный своими финансовыми операциями в сферах торговли и капиталовложений. Консорциум сделал его богатым человеком. Те, кто пользуется его инвестициями, также отзываются о нем с большим уважением. Он помог поправить пошатнувшееся состояние герцога Крейвенсмора. После чего эти два джентльмена стали близкими друзьями, а дома их семей всегда открыты друг для друга.
Ли было неприятно, что Морган так много узнал о ней и ее семье. Она холодно посмотрела на него и пожала плечами:
– Это известно всем.
– Ваша матушка, – продолжал Морган, – стремится как можно удачнее выдать замуж вас и ваших сестер. И уже преуспела в своем стремлении: ваши старшие сестры вполне счастливы в замужестве. Думаю, она была бы в восторге выдать за богатого графа свою упрямую Ли, которая никак не может последовать благому примеру сестер по причине своего вздорного характера.
– До чего же вы бессердечны! – воскликнула Ли, подумав, что Морган наверняка наслушался всяких сплетен о ней.
– Я просто перечисляю факты. Хотите еще? Пожалуйста! Согласитесь, союз со мной выгоден вам. Так что хорошенько подумайте о моем предложении.
– Вы слишком самоуверенны! Не забывайте о своей репутации в свете!
– Но ведь то же самое можно сказать и о лорде Байроне, которым все увлекаются. И в этом смысле мы с вами не отстанем от моды. Почему вы колеблетесь? Я ведь совершенно честен и открыт перед вами. Изложил все свои мотивы и надеюсь на положительный ответ.
– Не надейтесь. Ваши мотивы кажутся мне обидными. Вы хотите использовать меня в своих целях.
– Зачем упрямиться? Ведь рано или поздно вы все равно примете мое предложение!
Ли вскинула голову и с вызовом ответила:
– Не обольщайтесь!
– Все очень просто, мисс Броуди. Дело в том, что вы не сможете мне противостоять.
Ли с трудом сдержалась, чтобы не ударить Моргана. Ведь здесь не охотничьи угодья.
– Скажите, милорд, – процедила она сквозь зубы, – почему вы так уверены, что я не смогу вам противостоять? Или считаете себя неотразимым?
– Вовсе нет, мисс Броуди! Отнюдь не уверенность в собственной неотразимости убедила меня в том, что вы не сможете мне отказать. Скорее неукротимость вашей натуры.
– Вы еще смеете рассуждать о моей натуре? Да вы меня совсем не знаете! Нескольких часов в охотничьих угодьях вряд ли достаточно, чтобы составить мнение о человеке. Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что я с готовностью последую за вами!
– Заблуждаюсь? Вы, вероятно, ослеплены развлечениями светского общества. На вашем лице я не заметил скуки, когда, стоя в дверях, наблюдал, как вы танцевали. Но как только стали танцевать со мной, выражение восторга и восхищения исчезло с вашего лица. Нет, Злючка, вы не станете отрицать, что питаете склонность к авантюрам!
Морган был абсолютно прав, и его слова буквально ошарашили Ли. Но сдаваться она не собиралась.
– Вы очень плохо обо мне думаете! – выкрикнула она ему в лицо. – Я не стану соучастницей в осуществлении вашего омерзительного плана. Ибо поняла, что вы намерены совершить еще одно убийство. Убрать последнего свидетеля вашего преступления. И этот свидетель – Глорианна! Видимо, у нее есть веские причины избегать встреч и разговоров с вами. Скорее всего она просто боится вас, имея на это серьезные основания.
Ли в ту же минуту пожалела о своем эмоциональном взрыве. Выражение лица Моргана стало жестким. Глаза сузились и потемнели. В голосе зазвучали угрожающие нотки.
– Слушайте меня, маленькая дура! – зарычал он. – И слушайте внимательно! Я не убивал своего отца. Сами подумайте: находись вы сейчас в обществе убийцы, ваша семья всю эту ночь не танцевала бы, а обливалась слезами. Я не причинил вам никакого вреда. И вы, черт побери, ни одной минуты меня не боялись, разве не так? Впрочем, было бы лучше, если бы боялись!
– Думаю, ваш план основан на ничем не оправданных амбициях. Я просто представить себе не могу, как вы собираетесь претворить его в жизнь!
– Вы совершенно правы, мисс Броуди, – спокойно ответил Морган. – Это совершенно безнадежное предприятие. Но другого выхода, пожалуй, у меня нет.
Ли была готова убежать, броситься в танцевальный зал и смешаться с толпой гостей. Убежать от этого страшного графа Уоринга, заполнившего собой всю ее душу и мысли. Но в ночной тьме вдруг зазвучал совсем другой голос Моргана – мягкий, теплый, слегка дрожащий:
– Мне вы нужны, Ли. Нужна ваша помощь! А вам нужен я...
«Мне нужны вы...»
Сердце Ли колотилось как бешеное. Во рту пересохло. Какая же она дура! Не смогла разобраться в собственных чувствах.
– Сама мысль о том, что вы меня любите, оскорбительна! – прошептала Ли.
– Никто не узнает.
– Я буду знать... и... вы!
– Вместо того чтобы бередить душевные раны, нам следовало бы обдумать множество серьезных и неотложных вещей.
– Что вы считаете неотложным, милорд? Объясните!
– Сейчас самое главное, дорогая мисс Броуди, это... – Морган сузил глаза и наклонился к Ли, – готовы ли вы принять мое предложение?..
Глава 4
Морган, задержав дыхание, ждал ответа.
Из-за туч вновь выглянула луна, посеребрив все вокруг. Ли все еще медлила. Морган же позволил себе сделать выдох, дабы выглядеть совершенно спокойным. Но тут же понял, что эта женщина вновь всецело завладела его чувствами. Точно так, как было тогда в Йоркшире. Тогда с первого взгляда на Ли он понял, что хочет ее. Такое же желание охватило его и сейчас.
Но нет, черт побери! Вопреки разговорам и сплетням он по-прежнему оставался порядочным человеком! И умел усмирять свою плоть...
Ли не произносила ни слова «Ну, решайся же!»
Он пристально смотрел на Ли, словно пытаясь внушить ей эту мысль. И она наконец прошептала:
– Да, я согласна. Не ради выгоды, как вы говорите, а просто потому, что это может развлечь меня. Все лето я буквально умирала от скуки. Вечеринки и балы в разных домах могут оказаться очень милыми и интересными. Видимо, и в интригах недостатка не будет.
Моргану показалось, будто гора свалилась с плеч.
– Прекрасно! – заявил он, тоже переходя на холодный, почти официальный тон. – Итак, надо поскорее перейти к делу. Завтра я к вам зайду.
Морган уже собрался откланяться, когда Ли остановила его:
– Извините, милорд, но я хотела бы сделать несколько оговорок, касающихся нашего соглашения.
– Извольте!
– О нашем плане никто не должен знать.
– Совершенно с вами согласен.
– Вы будете делать вид, будто по уши влюблены в меня. Надеюсь, вы поняли? От своих поклонников я требую постоянной заботы и уважения. Вы будете вести себя по отношению ко мне как истинный джентльмен. Даже когда мы будем находиться вдвоем.
– Полностью согласен! Еще что-нибудь?
– Да. И очень важное. Если о нашем соглашении станет хоть что-то известно, вы немедленно выведете меня из игры. Причем так, чтобы мое имя нигде и никогда не упоминалось.
– Обещаю! Продолжайте!
– Мое участие в этой затее должно ограничиться рамками, о которых мы договорились. Вы получите доступ в дома, двери которых пока для вас закрыты. И только! Если случайно встретимся на одном из вечеров, вы будете мне оказывать внимание, как того требуют приличия. И не больше! Никакого посредничества в налаживании отношений между вами и Глорианной!
– Согласен!
– В таком случае наше соглашение можно считать заключенным.
– Я счастлив это слышать, Злючка!
– Итак, приходите завтра ко мне. Лучше после обеда. Конечно, если матушка разрешит...
– Матушка?
– Да. Я постараюсь ее уговорить не препятствовать вашим визитам в наш дом, хотя не ручаюсь за успех. Видите ли, ваша репутация, мягко говоря, не безупречна. И матушке это может не понравиться. Правда, вы носите титул графа, и это обнадеживает. Кстати, вы, кажется, как-то сказали мне, что достаточно богаты. Если это действительно так, то у меня будет еще один аргумент в вашу пользу. В общем, постараюсь уговорить ее отнестись к вам благосклонно.
– Зная ваши способности, я почти не сомневаюсь в успехе! Итак, до завтра!
– Доброй ночи, милорд! Можно мне вас так называть?
– Во всяком случае, это звучит намного лучше, чем ваше обычное ко мне обращение.
– Какое именно?
– Мерзкий ублюдок!
Ли рассмеялась. Морган откланялся и вышел. Когда он проходил через танцевальный зал, все взгляды были устремлены на него.
Морган лгал Ли, утверждая, будто ему наплевать на повышенный интерес к его персоне. Эти недобрые, а порой и оскорбительные взгляды больно ранили его.
Экипаж подкатил к подъезду, Морган разместился на заднем сиденье и велел вознице трогать...
Откинувшись на сиденье, он размышлял. Необходимо найти Глорианну, поговорить с ней и облегчить душу. Но предстояло еще и кое-что посерьезнее. Он должен как можно быстрее разоблачить ложь Сандерсона! И он не остановится до тех пор, пока не найдет убийцу своего отца и не добьется его наказания! Его долг восстановить справедливость и снять со своих плеч тяжелое бремя вины! Даже ценой собственной жизни.
Ли сидела за столом рядом с матерью и сестрой Джулией, ожидая, пока остынет чай, и выравнивала пилкой сломавшийся ноготь на большом пальце левой руки.
– Прекрати сейчас же! – прикрикнула на нее Дездемона, которую раздражало это занятие дочери. Тем более что разговор шел серьезный: разрешить ли графу Уорингу навещать Ли.
– Я слышала об этом человеке и хорошее, и плохое, – сказала Джулия. – Причем в обоих случаях приводились конкретные факты.
– А тебе не кажется, что репутация нашей семьи может из-за него пострадать? – заявила Дездемона.
Слова матери покоробили Ли. Морган занимал все ее мысли, и она сделала робкую попытку его защитить:
– Пока он ведет себя вполне пристойно и даже благородно. К тому же Морган чертовски богат!
– Да, человек он энергичный, и это привлекает к нему женщин, особенно романтически настроенных. Но я слышала о нем и много дурного. И не хотела бы, чтобы ты с ним общалась.
Джулия отнеслась к словам матери без должной серьезности.
– Вряд ли в одном человеке могут сосредоточиться все пороки, приписываемые графу Уорингу разного рода сплетниками, – фыркнула она.
– Не стоит забывать, что граф очень богат! – снова напомнила Ли.
Джулия, сдержав улыбку, с серьезной миной поддержала сестру:
– Да, он действительно очень богат. К тому же пэр Англии! А его фамильный род признан одним из старейших в стране.
– А что, если слухи и сплетни не прекратятся, – размышляла вслух Дездемона, – и, не дай Бог, окажутся правдой? Пока всем известно, что он не ладил с отцом. Поэтому весьма возможно, что тот даже не упомянет своего сына в завещании. И это также...
Ли вдруг поднялась со стула и ни с того ни с сего заявила:
– Уоринг не убийца!
Наступило молчание. Дездемона была в шоке. Джулия побледнела.
«Черт побери, я, кажется, все испортила!» – подумала Ли и вновь опустилась на стул.
– По-моему, принимать важные решения только для того, чтобы унять сплетников, легкомысленно.
– Ли совершенно права, – ободряюще улыбнулась сестре Джулия. – Рафаэль рассказывал, что многие уважаемые мужчины восхищаются Уорингом.
Дездемона перевела взгляд с одной дочери на другую и вздохнула:
– Жаль, нет вашего отца. У меня просто голова идет кругом.
Фрэнсис Броуди с самого утра уехал по делам в Лондон. Ли удивило желание матушки обсудить возникшую проблему с отцом. Дездемона редко советовалась с мужем, поскольку большую часть времени он проводил в деловых поездках, и все вопросы решала сама.
В этот момент на пороге гостиной появилась служанка Молли. В руках у нее был медный поднос, на котором лежала красиво оформленная визитная карточка. Ли скользнула по ней взглядом и увидела фамилию Уоринга.
– Мама, я должна его принять! – безапелляционным тоном заявила Ли.
Дездемона снова посмотрела на обеих дочерей. Джулия же вскочила со стула и не без ехидства хмыкнула:
– Я попрошу Рафаэля спуститься после чаепития в библиотеку. Там они с Уорингом могут свободно поговорить. И думаю, очень скоро найдут общий язык!
Дездемона выдержала паузу и вновь вздохнула:
– Хорошо. Молли, проводи гостя в хрустальную гостиную. А ты, Ли, пойди к себе и переоденься...
Когда Ли вернулась в гостиную, Морган стоял у окна, устремив глаза вдаль. Но, услышав шаги, обернулся и расплылся в улыбке.
На нем были зеленые бриджи для верховой езды, сапоги до колен и темная куртка. На белоснежной рубашке красовался галстук бордового цвета.
Тут же в гостиной появилась Дездемона. Она пригласила гостя к столу и велела Молли подать чай с пирожными.
Ли поняла, что ей не удастся поговорить с Морганом наедине, и огорчилась.
Матушка же завела с графом обычный светский разговор о здоровье графа, о погоде, о верховой езде.
Морган отвечал короткими, но очень изящными с точки зрения литературного языка фразами. Он был достаточно умен, чтобы не прерывать хозяйку вопросами, и внимательно слушал ее, ни разу не взглянув на Ли.
Но тут в дверях снова появилась Молли и сообщила хозяйке, что младшие дочери ждут ее в детской, поскольку у Козетты разболелась голова.
Все это придумала Джулия, чтобы выманить Дездемону из гостиной и оставить Моргана наедине с Ли.
– Пожалуй, вам действительно надо пойти посмотреть, что случилось с малышкой, – мягко улыбнулся Морган хозяйке.
Дездемона извинилась перед гостем и, шурша юбками, вышла. Морган рассмеялся:
– Насколько я понял, это вы все подстроили. Ловко придумано! Но не будем терять ни минуты. Ваша матушка не задержится. А мне необходимо получить от вас важную информацию.
Морган вынул из кармана пачку бумаг и подошел к стоявшему у стены секретеру:
– Вот список наиболее значительных групп, которые должны прибыть в Англию в последующие два месяца.
Глорианна непременно появится на первых же раутах, которые они устроят. Двумя звездочками в списке помечены рауты, на которых, как я полагаю, будут присутствовать и члены вашей семьи.
Морган разложил перед Ли бумаги на секретере, словно не замечая, что та продолжает внимательно на него смотреть. Видимо, избегал встречаться с ней взглядом.
– Прошу вас, – продолжал Морган, – просмотреть эти списки и высказать свое мнение, чтобы я убедился в справедливости моих предположений. Если у вас возникнут сомнения, посоветуйтесь с матушкой. Прошу также как можно скорее ознакомить меня с планами ваших ближайших поездок. Ибо необходимо завершить начальный этап нашего плана как можно быстрее, чтобы я получил возможность обдумывать дальнейшие шаги.
О да! Как она могла забыть о том, что теперь их связывают деловые отношения!
Ли быстро просмотрела бумаги и уверенно заявила:
– Нам совершенно не нужен вечер в доме мадам Хеншоу. Моя матушка считает ее дамой полусвета. Там нам нечего делать. А вот вечер у Сандерберга вы почему-то не отметили. А надо бы! Кинстонов мы не любим. Их дочери постоянно ревнуют кавалеров к девочкам Броуди. Гм-м... Посмотрим дальше. Нам не стоит присутствовать на Беллигэмской регате! Не понимаю, почему вы не отметили бал у Крейвенсморов? Его никак нельзя пропустить!
Вернув Моргану кипу бумаг, Ли сказала тем же менторским тоном:
– Что еще от меня требуется? Честно говоря, я бы не хотела злоупотреблять вашим временем.
– Настоящая демонстрация жесткости и злонравия! – язвительно проговорил Морган.
– Вовсе нет! Я бываю такой только тогда, когда начинаю заниматься делами.
– Но вы разозлились!
Ли уловила в его тоне насмешку.
– С чего бы мне злиться? Вы сразу очаровали мою матушку, что совсем нелегко. Поверьте, я знаю, что говорю! Со мной же, едва поздоровавшись, вы выложили бумаги и стали командовать. Почти перешли на крик. Черт побери, я поступила весьма неразумно, начав с вами перепалку. Ведь большинству женщин нравится, когда мужчины ими командуют.
– Не припомню, чтобы я кричал на вас!
– Извините, если употребила не то слово. Но разговаривали вы со мной, будто с прислугой, когда давали указания по поводу этих бумаг.
– Весьма сожалею, Ли, что позволил себе на миг отказаться от обычного шутливого тона. Но... – Морган нахмурился, – но ведь наши отношения исключают возможность взаимного флирта. Ибо основаны на чисто деловом соглашении.
– Я полностью отдаю себе в этом отчет, милорд! Однако не следует забывать об элементарной вежливости, необходимой в любых, в том числе и деловых отношениях.
Из-за туч вновь выглянула луна, посеребрив все вокруг. Ли все еще медлила. Морган же позволил себе сделать выдох, дабы выглядеть совершенно спокойным. Но тут же понял, что эта женщина вновь всецело завладела его чувствами. Точно так, как было тогда в Йоркшире. Тогда с первого взгляда на Ли он понял, что хочет ее. Такое же желание охватило его и сейчас.
Но нет, черт побери! Вопреки разговорам и сплетням он по-прежнему оставался порядочным человеком! И умел усмирять свою плоть...
Ли не произносила ни слова «Ну, решайся же!»
Он пристально смотрел на Ли, словно пытаясь внушить ей эту мысль. И она наконец прошептала:
– Да, я согласна. Не ради выгоды, как вы говорите, а просто потому, что это может развлечь меня. Все лето я буквально умирала от скуки. Вечеринки и балы в разных домах могут оказаться очень милыми и интересными. Видимо, и в интригах недостатка не будет.
Моргану показалось, будто гора свалилась с плеч.
– Прекрасно! – заявил он, тоже переходя на холодный, почти официальный тон. – Итак, надо поскорее перейти к делу. Завтра я к вам зайду.
Морган уже собрался откланяться, когда Ли остановила его:
– Извините, милорд, но я хотела бы сделать несколько оговорок, касающихся нашего соглашения.
– Извольте!
– О нашем плане никто не должен знать.
– Совершенно с вами согласен.
– Вы будете делать вид, будто по уши влюблены в меня. Надеюсь, вы поняли? От своих поклонников я требую постоянной заботы и уважения. Вы будете вести себя по отношению ко мне как истинный джентльмен. Даже когда мы будем находиться вдвоем.
– Полностью согласен! Еще что-нибудь?
– Да. И очень важное. Если о нашем соглашении станет хоть что-то известно, вы немедленно выведете меня из игры. Причем так, чтобы мое имя нигде и никогда не упоминалось.
– Обещаю! Продолжайте!
– Мое участие в этой затее должно ограничиться рамками, о которых мы договорились. Вы получите доступ в дома, двери которых пока для вас закрыты. И только! Если случайно встретимся на одном из вечеров, вы будете мне оказывать внимание, как того требуют приличия. И не больше! Никакого посредничества в налаживании отношений между вами и Глорианной!
– Согласен!
– В таком случае наше соглашение можно считать заключенным.
– Я счастлив это слышать, Злючка!
– Итак, приходите завтра ко мне. Лучше после обеда. Конечно, если матушка разрешит...
– Матушка?
– Да. Я постараюсь ее уговорить не препятствовать вашим визитам в наш дом, хотя не ручаюсь за успех. Видите ли, ваша репутация, мягко говоря, не безупречна. И матушке это может не понравиться. Правда, вы носите титул графа, и это обнадеживает. Кстати, вы, кажется, как-то сказали мне, что достаточно богаты. Если это действительно так, то у меня будет еще один аргумент в вашу пользу. В общем, постараюсь уговорить ее отнестись к вам благосклонно.
– Зная ваши способности, я почти не сомневаюсь в успехе! Итак, до завтра!
– Доброй ночи, милорд! Можно мне вас так называть?
– Во всяком случае, это звучит намного лучше, чем ваше обычное ко мне обращение.
– Какое именно?
– Мерзкий ублюдок!
Ли рассмеялась. Морган откланялся и вышел. Когда он проходил через танцевальный зал, все взгляды были устремлены на него.
Морган лгал Ли, утверждая, будто ему наплевать на повышенный интерес к его персоне. Эти недобрые, а порой и оскорбительные взгляды больно ранили его.
Экипаж подкатил к подъезду, Морган разместился на заднем сиденье и велел вознице трогать...
Откинувшись на сиденье, он размышлял. Необходимо найти Глорианну, поговорить с ней и облегчить душу. Но предстояло еще и кое-что посерьезнее. Он должен как можно быстрее разоблачить ложь Сандерсона! И он не остановится до тех пор, пока не найдет убийцу своего отца и не добьется его наказания! Его долг восстановить справедливость и снять со своих плеч тяжелое бремя вины! Даже ценой собственной жизни.
Ли сидела за столом рядом с матерью и сестрой Джулией, ожидая, пока остынет чай, и выравнивала пилкой сломавшийся ноготь на большом пальце левой руки.
– Прекрати сейчас же! – прикрикнула на нее Дездемона, которую раздражало это занятие дочери. Тем более что разговор шел серьезный: разрешить ли графу Уорингу навещать Ли.
– Я слышала об этом человеке и хорошее, и плохое, – сказала Джулия. – Причем в обоих случаях приводились конкретные факты.
– А тебе не кажется, что репутация нашей семьи может из-за него пострадать? – заявила Дездемона.
Слова матери покоробили Ли. Морган занимал все ее мысли, и она сделала робкую попытку его защитить:
– Пока он ведет себя вполне пристойно и даже благородно. К тому же Морган чертовски богат!
– Да, человек он энергичный, и это привлекает к нему женщин, особенно романтически настроенных. Но я слышала о нем и много дурного. И не хотела бы, чтобы ты с ним общалась.
Джулия отнеслась к словам матери без должной серьезности.
– Вряд ли в одном человеке могут сосредоточиться все пороки, приписываемые графу Уорингу разного рода сплетниками, – фыркнула она.
– Не стоит забывать, что граф очень богат! – снова напомнила Ли.
Джулия, сдержав улыбку, с серьезной миной поддержала сестру:
– Да, он действительно очень богат. К тому же пэр Англии! А его фамильный род признан одним из старейших в стране.
– А что, если слухи и сплетни не прекратятся, – размышляла вслух Дездемона, – и, не дай Бог, окажутся правдой? Пока всем известно, что он не ладил с отцом. Поэтому весьма возможно, что тот даже не упомянет своего сына в завещании. И это также...
Ли вдруг поднялась со стула и ни с того ни с сего заявила:
– Уоринг не убийца!
Наступило молчание. Дездемона была в шоке. Джулия побледнела.
«Черт побери, я, кажется, все испортила!» – подумала Ли и вновь опустилась на стул.
– По-моему, принимать важные решения только для того, чтобы унять сплетников, легкомысленно.
– Ли совершенно права, – ободряюще улыбнулась сестре Джулия. – Рафаэль рассказывал, что многие уважаемые мужчины восхищаются Уорингом.
Дездемона перевела взгляд с одной дочери на другую и вздохнула:
– Жаль, нет вашего отца. У меня просто голова идет кругом.
Фрэнсис Броуди с самого утра уехал по делам в Лондон. Ли удивило желание матушки обсудить возникшую проблему с отцом. Дездемона редко советовалась с мужем, поскольку большую часть времени он проводил в деловых поездках, и все вопросы решала сама.
В этот момент на пороге гостиной появилась служанка Молли. В руках у нее был медный поднос, на котором лежала красиво оформленная визитная карточка. Ли скользнула по ней взглядом и увидела фамилию Уоринга.
– Мама, я должна его принять! – безапелляционным тоном заявила Ли.
Дездемона снова посмотрела на обеих дочерей. Джулия же вскочила со стула и не без ехидства хмыкнула:
– Я попрошу Рафаэля спуститься после чаепития в библиотеку. Там они с Уорингом могут свободно поговорить. И думаю, очень скоро найдут общий язык!
Дездемона выдержала паузу и вновь вздохнула:
– Хорошо. Молли, проводи гостя в хрустальную гостиную. А ты, Ли, пойди к себе и переоденься...
Когда Ли вернулась в гостиную, Морган стоял у окна, устремив глаза вдаль. Но, услышав шаги, обернулся и расплылся в улыбке.
На нем были зеленые бриджи для верховой езды, сапоги до колен и темная куртка. На белоснежной рубашке красовался галстук бордового цвета.
Тут же в гостиной появилась Дездемона. Она пригласила гостя к столу и велела Молли подать чай с пирожными.
Ли поняла, что ей не удастся поговорить с Морганом наедине, и огорчилась.
Матушка же завела с графом обычный светский разговор о здоровье графа, о погоде, о верховой езде.
Морган отвечал короткими, но очень изящными с точки зрения литературного языка фразами. Он был достаточно умен, чтобы не прерывать хозяйку вопросами, и внимательно слушал ее, ни разу не взглянув на Ли.
Но тут в дверях снова появилась Молли и сообщила хозяйке, что младшие дочери ждут ее в детской, поскольку у Козетты разболелась голова.
Все это придумала Джулия, чтобы выманить Дездемону из гостиной и оставить Моргана наедине с Ли.
– Пожалуй, вам действительно надо пойти посмотреть, что случилось с малышкой, – мягко улыбнулся Морган хозяйке.
Дездемона извинилась перед гостем и, шурша юбками, вышла. Морган рассмеялся:
– Насколько я понял, это вы все подстроили. Ловко придумано! Но не будем терять ни минуты. Ваша матушка не задержится. А мне необходимо получить от вас важную информацию.
Морган вынул из кармана пачку бумаг и подошел к стоявшему у стены секретеру:
– Вот список наиболее значительных групп, которые должны прибыть в Англию в последующие два месяца.
Глорианна непременно появится на первых же раутах, которые они устроят. Двумя звездочками в списке помечены рауты, на которых, как я полагаю, будут присутствовать и члены вашей семьи.
Морган разложил перед Ли бумаги на секретере, словно не замечая, что та продолжает внимательно на него смотреть. Видимо, избегал встречаться с ней взглядом.
– Прошу вас, – продолжал Морган, – просмотреть эти списки и высказать свое мнение, чтобы я убедился в справедливости моих предположений. Если у вас возникнут сомнения, посоветуйтесь с матушкой. Прошу также как можно скорее ознакомить меня с планами ваших ближайших поездок. Ибо необходимо завершить начальный этап нашего плана как можно быстрее, чтобы я получил возможность обдумывать дальнейшие шаги.
О да! Как она могла забыть о том, что теперь их связывают деловые отношения!
Ли быстро просмотрела бумаги и уверенно заявила:
– Нам совершенно не нужен вечер в доме мадам Хеншоу. Моя матушка считает ее дамой полусвета. Там нам нечего делать. А вот вечер у Сандерберга вы почему-то не отметили. А надо бы! Кинстонов мы не любим. Их дочери постоянно ревнуют кавалеров к девочкам Броуди. Гм-м... Посмотрим дальше. Нам не стоит присутствовать на Беллигэмской регате! Не понимаю, почему вы не отметили бал у Крейвенсморов? Его никак нельзя пропустить!
Вернув Моргану кипу бумаг, Ли сказала тем же менторским тоном:
– Что еще от меня требуется? Честно говоря, я бы не хотела злоупотреблять вашим временем.
– Настоящая демонстрация жесткости и злонравия! – язвительно проговорил Морган.
– Вовсе нет! Я бываю такой только тогда, когда начинаю заниматься делами.
– Но вы разозлились!
Ли уловила в его тоне насмешку.
– С чего бы мне злиться? Вы сразу очаровали мою матушку, что совсем нелегко. Поверьте, я знаю, что говорю! Со мной же, едва поздоровавшись, вы выложили бумаги и стали командовать. Почти перешли на крик. Черт побери, я поступила весьма неразумно, начав с вами перепалку. Ведь большинству женщин нравится, когда мужчины ими командуют.
– Не припомню, чтобы я кричал на вас!
– Извините, если употребила не то слово. Но разговаривали вы со мной, будто с прислугой, когда давали указания по поводу этих бумаг.
– Весьма сожалею, Ли, что позволил себе на миг отказаться от обычного шутливого тона. Но... – Морган нахмурился, – но ведь наши отношения исключают возможность взаимного флирта. Ибо основаны на чисто деловом соглашении.
– Я полностью отдаю себе в этом отчет, милорд! Однако не следует забывать об элементарной вежливости, необходимой в любых, в том числе и деловых отношениях.