Никитин Олег Викторович. Демон Эльдорадо

   – Так, – кивнул Таури с облегчением и даже улыбнулся, правда, слабо. – Копья и пращи против такого? – опять кивнул он на монстра на холме. – Но ничего лучше твоих слов я не услышу. Сколько тебе нужно людей?
   – Двое, – подумав, сказал Аталай. – Ило и Алекос.
   – Алекос? – поднял брови Таури.
   – Белый великан из усыпальницы.
   – Он-то зачем? Впрочем, я тебя понял – он сможет растолковать богам, что с ним обращались хорошо... И если он к тому же успел найти с аймара хоть немного общих слов, донесет до нас замысел богов. Но неужели ты не хочешь взять десять-двадцать вооруженных воинов?
   – В этом нет смысла, – покачал головой верховный жрец. – Богам они не страшны, могут только вызвать раздражение. Что воины с палицами против молнии? Если же это люди, сумевшие построить такое чудовище из дерева и золота и поднять его на вершину холма за одну ночь... Тогда народу аймара конец. Даже целая армия, будь она с нами, не спасла бы нас
   Получив одобрение своего плана, Аталай через силу съел в компании с сапаной пару маисовых лепешек, проталкивая их через сухое горло с помощью обычной воды. Перед таким важным походом надо было подкрепиться. Чичу он пить не стал, чтобы не туманить голову хмелем, а вот коки пожевал.
   Таури отдал приказ, чтобы солдаты отправили земледельцев, чьи поля находились по эту сторону реки, на работу. Как ни примечательно событие, благосостояние народа зависит не от чудес, а от трудолюбия простых людей. Остальные, «пострадавшие» от колоссального механизма, были направлены на чистку улиц, с прицелом на близкий визит богов в Тайпикала. Сапана надеялся, что такие простые и понятные приказы собьют с людей преждевременную эйфорию и пригасят подспудный страх.
   – Возьми паланкин, – посоветовал Таури. Аталай прислушался к себе и кивнул.
   – Только никакого оружия, позволь мне обойтись силой слова, – усмехнулся верховный жрец и наконец заставил себя подняться.
   Медлить, ожидая знака с небес, было бессмысленно – вот он, знак о многих ногах, придавил маисовое поле. Но задержаться всё-таки пришлось.
   – Подожди, Аталай! – воскликнул Таури и достал из небольшого ларца связку сухих листьев коки и завернутый в плотную ткань твердый жир ламы.
   Из-за шторы появился старый деревянный треножник с золотой чашей, изнутри черной от копоти. По просьбе сапаны слуга принес горящий факел, и в чаше запылал маленький чадный костер из листьев и жира. Аталай уже очень давно не прибегал к такому примитивному способу гадания, но сейчас он готов был довериться любому хорошему предсказанию.
   Таури не глядя поворошил щипцами прогорающую коку, затем отложил инструмент и всмотрелся в густые пепельные линии на стенках чаши.
   – Всё будет хорошо, – с удивленной улыбкой сказал он. – Во всяком случае, сегодня.
   Внизу Аталая ждал белокожий пришелец в компании Ило. Посланец богов с любопытством оглядывался, всё больше заглядываясь на хлопотливых служанок. Он вел себя так, будто заблудился, но нимало не обеспокоен этим фактом. О прибытии своих собратьев, похоже, этот человеко-бог не знал – или же делал вид, что ничуть не удивлен этим.
   – Ты показал ему?
   – Пытался сказать... На крышу ведь не затащишь.
   – Следи за его лицом, – сказал Аталай и уселся в открытый паланкин.
   Четверо наиболее крепких солдат из охраны дворца подхватили его и понесли вниз, к мосту. Поддавшись вежливым словам Ило, Алекос отправился следом, то и дело отвлекаясь на встречных горожан, лам и золотые украшения. Но цель путешествия, кажется, влекла его всё-таки больше, чем простые виды города, хотя заинтересованности он и не проявлял. Время от времени Алекос издавал восхищенные возгласы по самым банальным поводам.
   Народ к тому времени неохотно, но всё же потянулся на поля, то и дело сбиваясь в небольшие кучки. Завидев паланкин и белого великана, люди на несколько мгновений замирали, словно пораженные столбняком, потом поспешно рассеивались.
   Извилистая дорога между домами вывела процессию на крутой склон холма, приютившего столицу аймара. Пришелец было поскучнел, но тут его взгляд упал-таки на огромное «насекомое». Аталай внимательно следил за лицом Алекоса, и все его метаморфозы промелькнули перед ним как на ладони, одна за другой – от растерянности к любопытству и тревоге.
   – Вот же черт! – загадочно выразился он в полный голос и поочередно поглядел на спутников. И еще что-то спросил, но никто его не понял.
   Верховный жрец не знал, что и подумать. Если бы этот парень просто пожал плечами или обрадовался, даже огорчился, то всё более-менее встало бы на места – ну, прибыли ему на подмогу друзья с неба. Значит, такой у них был замысел. А сейчас выходило, что эти порождения звезд не знали друг о друге! Получается, что там, в небесах, действуют независимые племена? И они одновременно с какой-то неясной целью решили посетить землю?
   В дополнение к сердцу у Аталая от таких мыслей заболела и голова. Мир положительно превращался из привычного, изученного до мелочей места в арену непредсказуемых событий. «Великие боги! – не вытерпел он, морщась от толчков паланкина. – За что вы послали нам это испытание?»
   Под взглядами тысяч глаз вся группа вступила на широкий подвесной мост, протянутый между каменными столбами. С каждым шагом занятая круглым пауком земля приближалась, и Аталая буквально подмывало остановить паланкин и даже развернуть его. Но он молчал, закрыв глаза.
   – Нунихренасебе! – восхищенно протянул Алекос.
   Верховный жрец покосился на него и увидел, что белокожий здоровяк уже не встревожен, лишь полон возбуждения. Опять загадка... Какая же между ним и этими существами связь?
   – Стойте, – приказал он, когда отряд преодолел мост.
   Впереди лежал подъем между узкими полосками полей, и воинам следовало дать отдых. Их тела лоснились от пота, а на лицах застыла обреченность. Ило выглядел немногим лучше.
   – Я не попрощался с Майтой, – тихо проговорил жрец.
   – Я тоже!
   – Успокойся, Ило, боги милостивы к аймара.
   «Так ли это на самом деле? Знают ли они вообще о нашем существовании?» – закралась в голову Аталаю крамольная мысль. Но сказать иначе он просто не мог, чтобы не разжечь в сердцах соплеменников панику. Они и так едва дышат от страха, как, впрочем, и он сам. И только этому толстокожему пришельцу как будто всего лишь интересно, что за невиданное «насекомое» там, на холме!
   Верховный жрец глянул вперед. В сотне локтей выше виден был оползень, устроенный лапой огромного паука. Разрушилась одна из каменных кладок, ограничивающих сверху полоски возделанной земли. Но главное, из-за края холма выглядывал округлый бок этого порождения иного мира – и описать его неохватный размер другим словом, кроме «гора», у Аталая не вышло.
   – А если это демоны, учитель? – произнес Ило. Воины разом выдохнули и закрыли глаза, чтобы не выдать паники.
   – С нами посланник богов, и он не даст уничтожить народ!
   Однако уверенность Аталая в своих словах была невелика. Вот уже несколько дней, как всё идет не так, как шло сотни лет. «Демоны! – буравила голову жреца горькая мысль. – Как я не догадался? Тогда всё объяснимо – и недоумение, и тревога, и даже предвкушение схватки! Вот что означали эти гримасы на лице белокожего!»
   И сразу вспомнилась стопка самых старых табличек, хранившаяся в библиотеке Храма. Все называли ее Посланием мертвых, и рассказывалось в нем о путешествии человека в подземное царство смерти. Ныне Аталай, как он с горечью понял, уже забыл все пароли и заклинания для перевоплощения в мифических существ, для которых царство мертвых – что дом родной. Если ему суждено сейчас погибнуть, он ни за что не сумеет за четыре года пройти все девять уровней преисподней. Вспоминались только бог-перевозчик, собака, попугай и обезьяна. «Пожиратель мертвых съест мое сердце, – обреченно подумал верховный жрец, и в груди опять кольнуло. – Оно слишком тяжело для седьмого уровня, куда тяжелее пера. Иначе бы я не чувствовал его так остро».
   Он обернулся и медленно обвел взглядом город, такой возбужденный в этот ясный утренний час. Любовно воздвигнутые из саманных кирпичей домики простых крестьян и ремесленников, каменные здания жрецов и знати, изящно украшенный дворец сапаны под золотой крышей, а над всем этим великолепием – пирамида Солнца и Храм на вершине скалы. Всё, что возводилось здесь трудами многих поколений аймара, в одночасье грозит превратиться в место схватки двух непостижимых сил.
   Аталай буквально сердцем почувствовал, как почти все жители, включая самого Таури, сейчас смотрят на их маленькую группу, замершую на берегу. Ему очень хотелось верить, что всё последующее будет зависеть только от того, как он поведет себя при встрече с пришельцами. Ему отчаянно хотелось верить, что он сможет хоть на что-то повлиять.
   – Останьтесь тут, – приказал он солдатам. Те молча поклонились, и на их лицах верховный жрец успел наметить облегчение.
   – Ты уверен?
   – Да. Помогите мне...
   Алекос уже в нетерпении расхаживал вокруг Ило и готов был, кажется, в одиночку бежать на вершину холма.
   Он быстро сообразил, что от него хотят, и стал чуть ли не силой втаскивать Аталая по высоким выщербленным ступеням, подхватив его под руку с правой стороны. Ило, который пристроился слева, жестами попросил белокожего не торопиться, и тот поумерил пыл.
   Этот путь длиной в сто шагов показался Аталаю дорогой в преисподнюю, хоть он и вел наверх. С каждым шагом приглушенные звуки, доносившиеся сверху, становились всё отчетливее. Ничто на земле не могло бы так звучать, верховный жрец был в этом уверен – ни стук зубила по камню, ни разговор между людьми, ни рев пумы, ни крик обезьяны, ни клекот попугая. Что-то там шипело, лязгало, скрежетало, щелкало и обменивалось другими неживыми сигналами.
   Осталось совсем немного. Гигантская серая пятка «паука» уже нависала над головами аймара и белокожего пришельца – поцарапанная, в темных неровных пятнах и выбоинах, абсолютно мертвая. Маленькая процессия обогнула ее слева и взошла на бывшее кукурузное поле.
   Боясь моргнуть, Аталай глядел на открывшуюся перед ними картину и не понимал, почему он еще жив, а не свалился от приступа сердечной боли и ужаса. Ни одного человека он не увидел, одних демонов! Они были восьмилапыми, тонкими и блестящими, будто серебряные, но отливали не теплым белым светом, а холодной грязью. Кто-то из этих приземистых тварей, споро перебирая лапами, таскал на плоских макушках крупные, в рост человека ящики из того же серого материала, что и лапа «насекомого». Другие распечатывали эти вместилища неведомых предметов и сооружали из их содержимого загадочные, нечеловеческие конструкции.
   Это-то движение, собственно, и вызывало весь жуткий шум, что разносил ветер от вершины холма.
   И все эти верткие маленькие монстры, очевидно, выбежали из брюха колоссального многонога, застившего половину неба над головами людей и белого посланца.
   – Нунихренасебе! – повторил Алекос и похлопал ладонью по угловатой лапе «насекомого». Потом оставил аймара и уверенно зашагал к лестнице.
   – Что это за твари, Ило?
   – Демоны, учитель, – убежденно отозвался жрец. Он был так бледен, словно из него вытекла вся кровь. – Боги не могут выглядеть так уродливо и пахнуть так отвратительно.
   В самом деле, от мерзкого духа, заливавшего холм, просто мутилось в голове.
   – Может быть, это их безмозглые помощники? Погляди, кроме ног, у них и нет ничего...
   – Не знаю, учитель. На старых пластинах я ни разу не видел такого. Нам тоже надо туда? – Он кивнул на Алекоса.
   Аталай только вздохнул. Они уже и так зашли слишком далеко, чтобы останавливаться на самом пороге преисподней. Конечно, оставалась еще небольшая надежда, что монстр уберется, но тогда все эти ящики... Они наверняка останутся и превратятся во что-то ужасное. Отступать было уже поздно.
   Верховный жрец в последний раз оглянулся на притихший Тайпикала, и они двинулись следом за белокожим пришельцем. Тот уже успел осмотреть один из ящиков, ничего интересного не обнаружил, поскольку не сумел его открыть, и теперь стоял на краю участка, где суетились «паучки» со своими ношами. Над головами аймара потянулись однообразные серые плиты с выпуклыми кружками по краям.
   – Он опустился с неба, – тихо произнес Ило. – Иначе мы увидели бы дыру в земле, а ее нет. И ночью услышали бы сотрясение почвы под ногами, а его не было. Неужели это всё-таки боги, учитель?
   – Конечно, сынок, – с облегчением сказал Аталай.
   И они увидели их. Но сначала наверху, в брюхе многонога, раздался утробный лязг, от которого нога у верховного жреца подкосились, и лишь крепкая рука помощника уберегла Аталая от позорного падения. Затем в нескольких шагах впереди, рядом с Алекосом, в днище небесной лодки возникла черная трещина – это стала опускаться вторая лестница. Безголовые «паучки» на мгновение замерли, потом прыснули вбок, освобождая место. Мерно жужжа, лестница опустилась и на ладонь погрузилась в мягкую почву, смяв остатки маисовых стеблей.
   В чреве монстра было светло, оттуда пахнуло неживым теплом. На вершине лестницы в гостеприимных позах добрых хозяев стояло два бога. Лица их были так же бледны, как у Алекоса, но наполовину закрыты черными выпуклыми жгутами, перекрывшими ноздри и рты – или то, что у них там пряталось. А кожа, начиная с шеи, у них была светло-серой, словно ребристой. Один из богов что-то отрывисто сказал, глядя на верховного жреца пронзительно-черными глазами. И тут Аталай понял, что умирает. Он опустил голову к земле, чтобы не видеть богов, и та как будто приблизилась к нему. Сердце выплеснуло из себя целый сгусток черной боли, затопившей всё его тело.
 
   Пожалуй, этим утром Алекс впервые по-настоящему разглядел город.
   Началось с того, что за ним явились два солдата с круглыми от ужаса глазами и даже не дали толком очухаться. Выбравшись из цепких объятий Чучильи, Алекс напялил первую попавшуюся одежду и отправился вслед за провожатыми. К его удивлению, другие обитатели дома где-то пропадали, даже дети.
   В городе творилось что-то странное – его буквально переполняло людское напряжение, невидимое, но вполне ощутимое. «Смотри-ка, не таращатся», – в некоторой досаде подумал Алекс, когда не заметил привычного интереса к своей особе.
   Сегодня Алекс наконец рассмотрел дворец местного правителя при свете. Это было серьезное строение, крышу его подпирали толстые колонны с квадратным сечением, украшенные резными рисунками. Больше всего среди них имелось оскаленных кошачьих морд, но присутствовали также воины с торчащими фаллосами. Всё это Алекс успел рассмотреть, пока чего-то ждал внутри ограды, которую преодолел без всякого труда – в отличие от вчерашней попытки. Подняться по широкой лестнице, ведущей внутрь дворца, его всё же не пригласили. Венчала эту лестницу каменная арка, а уже на ней возвышалась блестящая черная статуя человека с голым торсом и яркой «повязкой» на бедрах. В одной руке эта фигура сжимала золотой меч, в другой кожаный щит, а на голове у нее красовалась шляпа из перьев.
   – Вот дикари, золото им девать некуда, – пробормотал Алекс и обратил взгляд на раскинувшийся ниже по склону Эльдорадо. Из-за стены видеть он, правда, мог совсем небольшую его часть, какой-то узкий сектор, который не слишком круто опускался к распадку между этим холмом и соседним.
   Чем дальше от квартала знати, тем беднее выглядели дома. Уже в сотне метров от дворца они превращались в мазанки, покрытые соломенной крышей, и так тесно лепились друг к другу, что между ними с трудом разминулись бы два человека. Еще дальше видны были кривые покатые земельные участки, совершенно пустые – хотя еще вчера на них работали крестьяне. Вообще же город смотрелся неплохо, особенно длинные лестницы, выстланные цветными плитами, треугольные площадки с фонтанчиками, акведуки, мостики, каналы между полями... По всему видно, местный народ неплохо продвинулся в организации своей жизни.
   «Интересно, есть тут хоть одна телега или колесница?» – озадачился Алекс. Ему уже стало надоедать бесплодное ожидание неведомо чего.
   Тут из-за угла дворца возникло четыре солдата с паланкином, а с ними вчерашний нервный парень. Затем из дворца появился хозяин дома, в котором остановился Алекс. Старый жрец был до предела мрачен и кривился словно от боли. Алекс собрался спросить у него, в чем проблема, но медлить старик не стал и забрался в паланкин. Его помощник потянул Алекса за рукав, и пришлось отправляться вместе со всеми.
   «Завтрака пожалели! – разозлился он. – Нет, тут что-то не в порядке... Пришел автобус из Лимы, что ли?» Понимание пришло быстро.
   Заметив на холме летающую тарелку пришельцев, Алекс чуть не слетел с лестницы от изумления, а потом опять засомневался в собственном рассудке. Только он было решил, что очутился в диких перуанских горах, в затерянном городе Эльдорадо, как тут такое! «Я сбрендил, – в печали решил он. – И лежу в психушке, не иначе. Крепкое же у бабки зелье, черт».
   Объяснение было хоть куда. В самом деле, варево крючконосой старухи оказалось не по зубам простому русскому парню, и мозги у него свихнулись набекрень. Крышу у него сорвало, с катушек съехал и так далее. «Ну и что дальше? – в тревоге спросил себя Алекс, пока они с больным стариком в паланкине и хмурым парнишкой двигались к мосту. – Биться в истерике и щипать себя за все места? Лелька ни за что не бросит меня помирать в чужой стране. Уход и всё такое наверняка обеспечила. Да какого черта? Горшок там за меня выносят, жидкую пищу через трубку закачивают, трусы меняют... Плохо, что ли? Вряд ли я первый такой свихнувшийся, знают уж способ, как в сознание привести».
   И Алекс решил, что для кручины пока что нет причины. Исправить-то всё равно ничего нельзя. А значит – пора как следует включиться в похождения собственного духа по сумеркам души. Сочинив такую заковыристую мысль, Алекс усмехнулся и окончательно повеселел. Это путешествие даже лучше настоящего, – которое всё равно невозможно, – поскольку здесь ему не грозит смерть и можно вытворять всё, что придет в голову и позволят внутренние тормоза. Главное, не кончать самоубийством. А то Алекс слыхал о людях, умиравших во сне, – и казалось, будто они упали с высоты или наткнулись на нож. В общем открыто нарываться всё равно не стоит...
   Тарелка пришельцев была не слишком велика, всего метров двадцать в диаметре, но в стерню она впечаталась капитально. Стальные, или из чего они там сделаны, лапы глубоко погрузились в почву, а одна вообще снесла хлипкую каменную кладку.
   – Ну ни хрена себе! – воскликнул Алекс, шлепнув рукой по щербатой опоре корабля.
   Металл был прохладным и ничем не напоминал продукт инопланетной технологии. Да и как могло быть иначе? Сознание Алекса, где варится эта каша, не в состоянии выдать что-то оригинальное, чего он никогда не видел.
   Интереснее было то, что происходило под тарелкой, рядом с широким пандусом. Куча небольших роботов таскала из чрева корабля металлические ящики, несколько разбирали их, сооружая что-то вроде времянок или транспортных средств.
   Как Алекс и ожидал, никто из роботов не озадачился появлением на площадке людей. Железные паучки продолжали упоенно трудиться, явно по программе.
   Корабль был великолепен. Алекс разглядел на его боках следы пребывания в неведомых пространствах – царапины, «ссадины» и крошечные каверны, наверняка следы от микрометеоритов. И запах от него шел настоящий, чуждый и горячий. «Ни за что бы не поверил, что у меня в голове столько всякой правдоподобной всячины», – восхищенно подумал посланец богов.
   И вдруг часть днища отделилась и медленно поехала вниз, оказавшись лестницей. На фоне темных глубин корабля Алекс увидел две фигуры в настоящих «космических» одежках, какими их изображают в фильмах. И респираторы на физиономиях пришельцев тоже имелись, правда, непривычной конструкции. «Круто! – подумал он. – Сейчас они нас похитят и будут обследовать. Глядишь, в реале от их опытов очухаюсь».
   Один из пришельцев что-то каркнул, и старик жрец стал оседать на землю. Пришлось подхватить его на пару с малахольным парнишкой, а то бы пожилой индеец растянулся на стерне.
   Сценарий похищения развивался как-то неправильно.
   – Что за фигня? – произнес Алекс. – Больной он, что ли? Эй, парни, помогите! Должны же вы ему помочь!
   Оба пришельца сбежали по ступенькам, мельком глянули на старца и что-то приказали пробегавшему мимо роботу. Тот вырастил на лапах мягкие тарелки и с удивительной легкостью перехватил больного четырьмя конечностями, расположив его над собой.
   Помощник старого жреца в ужасе вскричал и попытался отнять у робота наставника, но не тут-то было. Несмотря на все его вопли и причитания, механизм предпочел выполнить приказ хозяев и умчался в глубь корабля.
   – Всё, теперь его быстро приведут в чувство! – Алекс ободряюще хлопнул парня по плечу. – Вам повезло, брат, с их-то технологиями! А то бы загнулся дед.
   Однако местный впал в ступор и стал похож на куклу, таращился на серьезных пришельцев в полном ужасе и что-то лепетал дрожащими губами.
   Вся эта суета, несмотря на неприятность с хозяином дома, настроила Алекса на задорный лад. Где еще можно встретиться с настоящими пришельцами, кроме как в собственном воображении? И кто еще может выставить их клоунами, как не безумец? Еще ни один персонаж романа или фильма не пытался демонстрировать пренебрежение к инопланетянам в общении с ними – все или боялись, или падали ниц. Пора ломать стереотипы!
   Сумасшедший не уступает в разуме тому, кто добровольно отправился в глубокий космос на таком вот суденышке. «Пора что-то менять в своем поведении, если вернуться в реальность иначе нельзя, – подумал Алекс. – Что там говорил безъязыкий музыкант? Об этом он вроде и толковал».
   – Эй, ну где ваши переводчики, блин? – выступил Алекс, тщательно подбирая слова. – Коробки такие, которые должны понимать чужую речь и переводить ее. Я в книжках про такие читал, в натуре! Сказали бы хоть что-нибудь. Откуда летите, куда и всё такое. На время у нас или навсегда, типа поработить собираетесь?
   Он замолк и выжидательно уставился на гостей из космоса. Те переглянулись, одинаковые в своих идиотских респираторах, и чему-то удовлетворенно кивнули. Потом старший – Алекс принял его за такового, поскольку на голом черепе у него имелась белая прядь как будто волос, – отодвинул от рта жгут, приставил к толстым синеватым губам ладонь и пару раз сделал ею хватательное движение. И сказал при этом:
   – Бла-бла-бла.
   Затем он быстро вернул респиратор на место.
   – Чего? – опешил Алекс и толкнул локтем дикаря, прося у него поддержки. – Сам ты «бла-бла», приятель! Я тебя по-человечески спрашиваю, будешь ты отвечать или нет? Кто такие, блин, за каким хреном у нас в галактике? Что вообще за дела? Ящиков нагородили тут! Бомбы, что ли, собираете или лазеры всякие? Ну, конкретно отвечай, гад, ладошкой-то не шлепай, а то наши парни с топорами тебя живо в салат нашинкуют. Куда старика дели, суки? Не вздумайте его резать, это видный начальник в городе, заместитель мэра!
   Алекс слегка занервничал, что перегнул палку и пришельцы могут устроить ему помутнение в мозгах. Этo было бы куда хуже, чем теперешние яркие и реалистичные фантазии. Но «тарелочники», похоже, не обратили на его угрозы внимания. Видимо, они вообще мало что поняли из речей Алекса, хотя и кивали при этом с добрыми глазами.
   – Ну? – добавил он. – Будем играть в молчанку?
   – Спрашиваю – конкретно отвечайте. Собираете лазеры, блин, – неуверенно сказал старший пришелец, опять оттянув респиратор. – Суки, резать старика, приятель и всё такое.
   – Охренели вообще, – растерялся Алекс. – А по-русски нельзя? Кто кого режет?
   – Вам повезло, гад! Бомбы фигня, за каким хреном, приятель? Больной он, резать топорами в салат и всё такое.
   Алекс сдержал смех и задумался. Яриться по поводу нелепых речей звездного странника, кажется, было бессмысленно – тот явно повторял слова, услышанные от Алекса, и выстраивал их согласно своему разумению. Получалось, однако, достаточно связно. «Вот что значит высокий уровень цивилизации», – решил Алекс и напомнил себе, что вся эта космическая братия ему попросту мерещится.
   – «Резать» значит «лечить»? – уточнил он. – Лечить означает восстанавливать здоровье. Здоровье – это... Блин, да идите вы к черту. Что я вам, учитель русского языка? Вот его лучше спросите. Только не говорите, что порезали его папашу топорами, а то парень совсем рехнется.
   Алекс указал пальцем на молодого жреца, с ужасом глядевшего на троих переговорщиков. Бежать он не попытался, но и скорбеть об утраченном старике как будто перестал.
   – Ну, будешь отвечай, – согласился инопланетянин, и они с товарищем обратили взгляды к нервному дикарю. – Конкретно спрашивай, начальник.
   Но тот пробормотал что-то невразумительное. Дикий страх, кажется, отпустил парня, но говорил он всё еще с трудом, то и дело запинаясь. Что именно он сказал, не понял не только Алекс, но и пришельцы.
   – По-русски? – удивился космический лингвист.
   – Да хрен его знает, по какому, – разозлился Алекс. – Сам не понимаю.
   – Я конкретно не понимаю. Совсем рехнется, учитель! Охренели, блин.
   Весь этот словесный цирк начал порядком раздражать Алекса. Что за дела, в самом деле, какого черта они тут выездные курсы устроили? Полная заморочка в мозгах, не иначе. Как бы совсем не свихнуться с такими лингвистически одаренными космонавтами.