Страница:
– Выходит, мы зря от них убегали?
– Похоже на то. Влип ты, Эдик.
Внезапно в кадре возникли загребущие лапы психиатра Кулешова, которыми он тянулся к изящному телу Лейлы (Cactus, не мечтай). Девчонка зажигательная, факт.
И тут в записи наступил перерыв.
(Не хочу сказать, что я мечтал поглядеть на развитие событий – не такой уж я маньяк, как могла бы подумать Таська. Но внезапный обрыв сигнала стал чем-то вроде холодного душа. Надо же, мое тело под управлением психа-Кулешова-2 получило знатную эмоциональную встряску, а я об этом даже не помню. – Прим. Танка.)
Следующие кадры дабира показали мне бледное пятно света, которое метнулось по стене склада.
– Это они, – расслабленно заметила Лейла.
– Какого шайтана?
– В этом фургоне наверняка спутниковый датчик установлен. Ты же водилу с собой не прихватил, вон он и связался со своей компанией.
Она даже улыбнулась, по-моему.
– Мне конец? На хрена мы тогда убегали?
– Я же думала, что ты образумишься и привезешь Юсуфу его заказ. Что ты все заладил – зачем да зачем? Ну, погорячились. Был бы ты покруче, не пошел бы к моему братцу в услужение или в дурдом на крайняк вернулся, чтобы Руфину эту распотрошить. Похитить сквозь препоны и смерть!
– Заткнись.
– Сейчас тебя самого заткнут, – рассердилась она.
(Вот стерва, сначала будто помогала избежать беды, одежку скидывала от жары, а тут вот как заговорила. Не зря считается, что беременные самки при угрозе голову теряют и норовят себя обезопасить. Это кто подумал, я-1 или я-2? – Прим. Танка.)
– Да его там уже давно нет! – послышались недовольные возгласы гулямов.
– Проверить! Следы искать! – скомандовал кто-то злой.
Comments on this: 2
Cactus: Дядя, ты чего прервался-то? Только самое интересное началось! Нет, вру, самое интересное ты пропустил – это где с телкой щупался.
Пеликан: Пора звонить клиенту и отказываться от дела, пока еще жив. А то совсем сдвинешься, брат.
Стоп.
Перед глазами замелькали помехи, а я отчетливо вспомнил этот малоприятный эпизод. Хотелось, видимо, поскорее забыть, как рожи громил внезапно возникают по обе стороны от кабины и как в недоумении вытягиваются, а затем искажаются обидным хохотом. Я даже не обратил особого внимания на этот глюк, списав его на причуду мозга – после обмена взглядами с Натальей такое со мной происходило постоянно. Подмены личностей, голоса в башке и все такое. Подумаешь, добавилась ложная память!
А теперь пережитое унижение вскрылось в памяти, как язва, и заставило меня скорчиться словно от зубной боли. Ну Кулешов, ну сволочь позорная! Не мог убежать, пока не нагрянули нукеры Юсуфа! Тогда не пришлось бы мне терпеть не столько боль, сколько смертную обиду от издевательств, что учинили со мной враги. А он, негодяй эдакий, скрылся в тайном закутке моего собственного мозга, где и растворился бесследно.столько боль, сколько смертную обиду от издевательств, что учинили со мной громилы. ются, а Как и все его отвратительные предшественники-Эдики из параллельных миров.
Я в панике ощупал себя, опасаясь наткнуться на болезненный ушиб или даже рану. К счастью, ничего подобного на теле опять не нашлось. Умеют же так запугать, что мнишь себя побитым словно помойная псина!
И стоило ради такого «приключения» превращаться в психиатра Кулешова? Хвала Аллаху, он исчез, и мне не нужно выполнять идиотские распоряжения головореза районного масштаба.
Я отключился от сервера и выкарабкался из кресла. Нервы дергались под кожей, словно по ним пустили электричество. Я чувствовал себя препарированной на лабораторном столе лягушкой. В глазах все еще мелькали то следы фар, то серые полосы помех. Нетвердым шагом я перебрался в кухонный блок и плеснул в стакан «Салсабила». Вода была теплой и попахивала пылью, будто месяц простояла открытой.
Появилась мыслишка покончить с перерождениями, пока еще жив. Я попытался трезво обдумать ее, но ничего не получалось.
Где-то в шкафчике с медициной у меня припрятан убойный транквилизатор…
Понятно выразился? Ладно, мой журнал тупые не читают. К тебе, Cactus, это тоже относится – ты хоть и бестолковый парнишка, но не совсем глупый. Озабоченный, конечно, как всякий нормальный подросток.
Словом, пожевал я белков с углеводами (Таська, когда нормальной жратвы наваришь?) и в офис двинул. Нацепил периферию и очутился в родной рабочей обстановке, начисто лишенной красивостей и всяких новомодных утилит. Бедняжка Кристина приветила меня радостным воплем и даже повисла на шее, дав возможность вспомнить, каково это – щупать безупречно идеальную цифровую женскую задницу.
– За работу! – вскричал я и отодвинул программную деву, чтобы не перевозбуждаться. Я хоть и не ортодокс, виртуальный секс уважаю в любом виде, но трахать секретаршу в самом начале трудового дня, извините, пошлость.
Шайтан, а ведь я по Кристине соскучиться успел. Надо же, до чего меня блуждания по городу довели.
– А переодеться?
– Не до баловства нынче, детка. Сколько поступило заявок на новые расследования? Эльмар не звонил?
– Докладываю!
Девка развернула перед глазами полупрозрачный свиток и стала строгим голосом зачитывать информацию. Выяснилось, что 20-го утром ко мне приходил потенциальный клиент и оставил заявку на прослеживание «судьбы» своего дипломата. Мол, у него там бумажные копии документов, и он оставил его на полчаса без присмотра, и прочая муть. Метку рафида не дал, побоялся чего-то.
– Отлично! – обрадовался я. – Самое подходящее дело, минут на десять, чтобы восстановить трудовой тонус.
– Клиент снял заказ вечером того же дня, – вылила на меня стакан холодной воды секретарша. – Отправил его другому рафинаду. Как он выразился, «более расторопному».
– Не беда. Читай дальше.
– 21-го Раджаба пришла гражданка…
– Вот это уже лучше, – обрадовался я. – Только не говори мне, что она переметнулась к другому.
– Так и есть, – равнодушно пожала плечами Кристина.
– Интересно, почему это они все ко мне ломанулись… – с печалью протянул я. – То никого, а то вдруг целая толпа, по штуке в день. Неспроста!
Я положительно терпел убыток. Из-за фатального увлечения дурацким и невозможным исследованием собственных альтернативных судеб реальные клиенты растворялись со всеми своими колоссальными деньгами. И неважно, веб-рубли у них звенят в карманах или настоящие дирхемы. Баланс моего частного предприятия вскоре грозил сойти на ноль и затем с неизбежностью обратиться в минус.
– Итак, сколько у меня заказов на текущий момент? – осведомился я без особой надежды.
– Один.
– Эльмар?
– Именно. Информирую, что клиент ни разу не связался с вашим офисом и не предложил денег на оперативные расходы.
Что ж, в таком случае мне придется вызвать его и доложить наконец… что его супруга не сошла с ума и не пала жертвой собственной похоти, а размножилась на кучу виртуальных копий.и не пала жертвой свобственной похоти, а разеративные расходы.ус.ньгами. ых______________________ Сколько же запросить за такую ценную информацию?
Я провел пальцем по прозрачному списку клиентов и ткнул в имя Эльмара. На его дабир отправился сигнал вызова. «Расследование увенчалось полным успехом! – мысленно принялся репетировать я. – Версия появления снимка из «Розалинды» такова – некий злобный конкурент решил вам насолить и переодел наемную подругу в ту же одежду. Подгадал момент и выпустил навстречу вашему нетрадиционному товарищу. За отдельную плату я могу попробовать отыскать эту продажную гражданку. Невиновность госпожи Натальи можно считать установленной!»
Повторил я эту чепуху раза два, пока ждал ответа. И почему я не удивился, что линия ответила мне полной немотой?
– Какие будут приказания? – спокойно поинтересовалась Кристина.
Ей-то хорошо, ни тебе пищи не требуется, ни тепла, ни крова над черепушкой. Самое худшее, что с ней может случиться – скинут в архив неоплаченных образов, для коллекции. Глядишь, обделенный фантазией пользователь будущего и польстится на ее античные формы, пригласит на работу или в семью…_____________________________________________
Надо было срочно озаботиться финансами.
Comments on this: 8
Ахмед: Так тебе и надо, богохульник! Ни работы, ни денег! Аллах превелик и все видит.
God: Ха-ха! Будешь теперь знать, как порочить жителей нашего города.
Felicita: Эдик, у меня найдутся скромные сбережения. Приезжайте ко мне с Маришей, я с тобой поделюсь.
Тася: Даже не думай просить у меня дирхемы. Вот еще, стану я твою грудастую секретаршу жалеть – туда ей и дорога, в архив непотребных девиц.
Cactus: Дядя, а помнишь про осветителя в труппе порноактеров? Ты подумай еще раз. Может, не стоит так сразу обрывать с похождениями? Работа у этих парней непыльная, денег много платят. Наверное. Тебе же предлагали им стать, когда ты в к-театре тусовался. Я бы, например, даже сам немного заплатил, чтобы на съемках фильма поработать, а тебе даром можно. То есть за бабки. Круто же, блин!
Тася: Эдик! Я порылась у себя на счетах и нашла сотню-другую веб-рублей. Извини, что сгоряча глупость сказала. Мы же с тобой как-никак супруги, у нас договор о взаимопомощи. Короче, я могу к тебе сегодня заскочить без трусов и с веб-картой, если хочешь.
Петро: Решай сам, коллега. Продолжать «расследование» опасно и убыточно, останавливаться на полпути – глупо. Выбор невелик…
Танк: Спасибо, ребята, за теплые слова. Особенно тебе, Тася, но ты немного опоздала – после слов Cactus’а я подумал: «Какого шайтана? Что мешает мне разжиться полновесными дирхемами за счет козлов-порнобаронов?» Колебался я недолго, минут пять, и то больше размышляя о том, позвать мне Жанли или нет. Но решил, что это будет уже перебор, к тому же визит в трущобы опять рискует закончиться дракой. На хрена мне брать на себя девичью жизнь? В общем, рассказываю подробности повторного визита в к-театр, и чем он закончился.
Как показало себя это нововведение в реальных условиях? Сначала раздражало (когда я включил опцию), а потом, когда я превратился в реального сотрудника съемочной группы, мне-1 было уже все равно. Я и так не потерял власти над своим телом, так что никаких напоминаний не потребовалось. Словом, я попрал пятой небесного воина и отрубил программу.
Что ж, не сейчас, так в будущем пригодится, если не повезет так, как сегодня. «Повезет» – это я сгоряча ляпнул. Уж лучше бы альтернативный Эдик меня напрочь подмял, чтобы не терзаться такой изматывающей смесью противоположных импульсов и устремлений.
Ладно, начну по прядку. Вечно меня заносит после таких вояжей.
Признаться, ехал я в сторону к-театра с немалым волнением. Типы вроде Cactus’а могут подумать, что возбуждала меня грядущая встреча с «приземленным» искусством, но в действительности это не так. Тася, клянусь! Дело вот в чем – когда я учился любительской видеосъемке, возился с камерой и все такое, мне это реально нравилось. Я нынешний мог понять себя альтернативного, который выбрал стезю… вот шайтан, да как же я-2 мог стать каким-то осветителем вместо того, чтобы лично руководить съемками или на худой конец ловить в объектив прекрасный вид? На что потрачены годы карьерного «роста», какому верблюду под хвост они угодили?
Вот так и вышло, что волнение мое было сродни гневу и даже ярости. Что могло произойти в моей-2 жизни такого, что я безропотно отдал камеру в лапы кого-то другого, а сам вооружился софитом или, того хуже, пластиковым зеркалом?
Все эти критические думы наполняли меня болью за судьбу альтернативного Танка и влекли оказать ему мгновенную хирургическую помощь. А если не получится вырвать его из трясины, так хоть пойму, что его довело до жизни такой.
За переживаниями я и не заметил, как добрался до трущоб. Моя раздолбанная вандалами тачка, невзирая на ущерб, катилась бодро. Хвала Аллаху, защита у нее пока работала, и оставлять БМВ в людном месте можно было с минимальной опаской. (Вот так и раньше я верил в удачу, а хрен.)
Я прошел квартал до того мусорного закутка, откуда можно было попасть в к-театр, и прислонился к стене. На линзах была полная пустота и грязь. Никому в мэрии не было никакого дела до местных обитателей, только торговцы еще трепыхались – но жалок был вид их виртуальных вывесок.
– Сколько? – спросил меня какой-то пьяный с грязной штаниной.
– Ни хера не продаю, – отбрил его я, – зубби фентизык.
– Да ты не смотри, что я косой, у меня дирхемов завались. Давай за двадцатку!
– Чего надо, урод?
– Тебя, чего же еще.
Я собрался ответить этому озабоченному наглецу как надо, с упоминанием его ущербных родственников, нечистой силы и половых органов, но язык у меня внезапно примерз к нёбу.
– А еще ломался, – осклабился этот кретин.
Что происходит? Я никак не мог поверить, что не послал его подальше в нескольких емких выражениях, а застыл с открытым ртом. Встряхивание черепушкой помогло не слишком сильно – я сдавленно проговори:
– Извольте удалиться, сударь. Прошу меня извинить, но я не оказываю подобных услуг лицам мужского пола.
– Чего? – опешил этот мудила. – Меджнун какой-то!
Он попятился в смятении и поспешил скрыться за углом – двинул в к-театр, не иначе. А я стукнул себя по уху и попытался выдавить полноценное ругательство, хотя на «Бисми Ллахи рахмани рахим» уже не рассчитывал. Увы, сумел лишь просипеть что-то невнятное, даже на простой «кус эмык» духу не хватило.
Наконец я сообразил, что в мозгах у меня завелся призрак Танка-2. Но звали его не так смачно, как меня, а с отвратительной сопливостью – Эдичкой. Меня даже передернуло от омерзения. Следом пришел страх: оказывается, именно в данную минуту должны было начаться съемки очередного фильма!
Ноги привели меня в движение без всякого внятного приказа. Как видно, Эдичка в моменты испуга мог проявить характер. Я легким усилием воли притормозил, чтобы удостовериться – тело под моим контролем. Так оно и оказалось. В ответ страх с новой силой разлился в моих мозгах, будто треснул стакан с кипятком. «Может, скажешь что-нибудь?» – ехидно поинтересовался я-1. Однако я-2 затравленно промолчал.
Ладно, не для того я прибыл в эту критическую точку пространства, чтобы препираться с собственным отражением. Поэтому я расслабился и позволил ногам нести меня вперед, то есть назад – к машине.
«Бьюик» долго не желал заводиться, чихал стареньким движком и дребезжал потрепанными дверцами. Но все-таки тронулся и покатил к неизвестной мне цели. Эдичка давил на газ и трепетал от предвкушения взбучки, которую ему устроит ненавистный режиссер.
Через десять минут я очутился в квартале, известном своими злачными заведениями и прочими богемными салонами. Тут находился наш местный Монмартр – «художники»-концептуалисты так и кишели, устраивая свои инсталляции прямо на тротуарах. Кто побогаче или поудачливее, пробивался в Сеть, прочая же безликая масса только надувала щеки и бестолково пыжилась в попытках срубить дирхемов.
Я чуть не сшиб второпях толстого типа возле короба с горячими рисовыми плюшками, чем заслужил поток визгливой брани, и тормознул рядом с бывшим фабричным зданием с крупными окнами. Неудачники от искусства, что лениво тусовались возле мусорных куч, проткнули меня голодными взглядами._________________________________________________________________________
Чуть не растоптав чью-то мелкую, но вонючую инсталляцию, я поспешно пересек захламленную стоянку и ворвался в здание бывшей фабрики, которая ныне производила голимые грезы, а не товары. Впрочем, спрос на ее продукцию имелся. Я и сам, помнится, пару раз видел в титрах название этой порно-конторы.
Тася, это было еще до того, как мы с тобой поженились. Я-1 храбро шлепал по ржавым ступеням, а я-2 трепетал внутри черепушки и никак иначе не проявлялся. В итоге нас обоих то бросало в крупную дрожь, то распирало от решимости наорать на режиссера.
А сверху бил яркий свет софитов и доносились задушенные вопли актрисы. Съемка находилась в полном разгаре. Да уж, это опоздание влетит мне не в один дирхем.
Я достиг декораций и пристроился рядом с людишек из команды, кому сейчас не нашлось дела. Это были монтажер и звукооператор.
– О, Эдичка прибежал, – шепотом обрадовался один и пустил мне в глаза сочувственный дым из своего дешевого косяка. – Смазывай жопу и возноси салят, сейчас пистон от Габдрахмана получишь.
– Прилюдно, но без записи, – добавил второй.
– У меня «рено» сломался, – пробормотал я.
Что за сопливая чушь так и лезет на язык? Я попытался ядовито хмыкнуть в ответ на их слова, но сумел лишь промычать что-то невразумительное.
Между тем действо на сценической площадке близилось к концу, поскольку актрису уже вовсю трахал отвратительный тип с вислыми усами и хищной рожей тупого гуляма. При этом он был обряжен в «верблюда» – на спину ему приладили горб, нарастили затылок и на ноги напялили чулки с характерными мозолистыми копытами. Дева целиком скрывалась под приличной одеждой, видны были только ее лодыжки и голые ступни в красных туфлях.
Парочка изображала что-то вроде сценки в пустыне. Мол, женщина-бедуинка явилась за водой к колодцу, а сумасшедший верблюд напал на нее и натянул. Идиотизм какой-то. Понятно, что наш компьютерщик потом поработает над записью и превратит актера в настоящее животное, но от этого вся сцена, по-моему, превратится в полный кошмар. Так она хотя бы вызывает здоровый смех.
Разумеется, я не засмеялся – отвлекать актеров во время работы опасно, и я-2 трусливо прикусил язык.
Оператор ползал вокруг места действия и контролировал соответствие процесса сценарию. А заодно отслеживал, чтобы многочисленные датчики и микрокамеры, которыми актеры были увешаны с ног до головы, не отвалились. Потом всю эту тактильную зрительную и прочую информацию оцифруют и превратят в полноценный фильм, чтобы крутить на интерактивных порно-сайтах.
А моим ужасным хромовым зеркалом, орудием труда и вечным проклятием, оперировал визажист.
Заметив меня, он скорчил злобную рожу и показал, как трахает меня. Гомик долбаный. Гримаса этого урода не осталась незамеченной. Буквально все сотрудники коллектива уставились на меня, включая самого режиссера.
– Мархаба, господин Кулешов! – издевательски вскричал Габдрахман. – Изволили приехать на работу, сударь мой? Стоп!
Актеры устало разъединились, чтобы плюхнуться на подвинутым им стулья, а режиссер кошачьим шагом подлетел ко мне и в благоговении сложил ладони перед умильной рожей.
– Ах, дорогой господин Кулешов, нам так не хватало вашего непревзойденного таланта осветителя! Наши несчастные, затраханные жизнью сотрудники так не хотели приступать к съемкам нашего бездарного, никому не нужного фильмеца, что я буквально заклинал их: увы нам, увы! Навеки покинул нас светоч наш Эдичка… Жить-то как-то дальше надо, пусть и в скорби неизбывной!
– У меня «копейка» сломалась, – промямлил я, каждую секунду ожидая взрыва.
«Шайтан, ну и рожа, – крутилось между тем у меня в черепе. – Врезать бы ему по ушам». Однако руки висели как ветви ивы плакучей и не шевелились.
– Перерыв, – бросил Габдрахман и презрительно отвернулся.
Тут же к нему подлетел кто-то из персонала и сунул зажженный косяк. А мне было так нехорошо, что я тоже не отказался бы от какого-нибудь стимулятора. Однако никто не предложил мне ничего успокоительного – напротив, все с обидным равнодушием, даже не посмеиваясь, разбрелись по сценической площадке и занялись к то чем.
Актер как ни в чем не бывало вынул искусственный верблюжий член из девки и в таком непотребном виде развалился на матрасе. Помощник режиссера сунул ему в руку полную бутылку «Каусара». Лампы погасли.
Я понадеялся, что визажист вздумает подвалить и высказать все, что он думает – вот на нем бы я отыгрался! Но проклятый педик благоразумно ускользнул под крылышко режиссера и отирался рядом боссом.
Вместо него рядом со мной вдруг очутилась актриса. Скрывающего тело прикида на ней уже почти не было, и я вдруг с содроганием узнал в ней Наталью! Кажется, оторопь так резко проявилась на моей физиономии, что девка проглотила заготовленные слова и в тревоге принялась ощупывать себя.
– Что? Я так плохо выгляжу? Поработал бы ты на моем месте!
– Наташа! – задушенно вскричал я и поволок ее прочь, за одну из матовых ширм.
– Эй, крошка, брось его, – заржал нам вслед «верблюд». – У меня длиннее!
В мозгах у меня творилась подлинная неразбериха. С одной стороны, я знал, что эта женщина приехала из Уродова год назад, какое-то время подвизалась в караван-сарае «Розалинда», а теперь работает актрисой у Габдрахмана. А с другой, она же была женой Эльмара, передвижения которой по городу я старался установить!
Я резко потер виски и чуть не взвыл от душевной боли.
– Тебе нехорошо? – сухо осведомилась Наталья и закурила.
Грудь ее блестела от пахучей галии, а помада на губах смазалась.
– Что-то с головой творится…
– Вот именно! – резким шепотом заявила девка. – План был хоть куда, а ты, как всегда, его провалил. Что, недостаточно разозлился, когда он наорал на тебя? Мы же договаривались!
– О чем? – вякнул я и тут же все вспомнил. – А! Так я…
– Угу.
– Облажался.
– Верно подмечено.
Конечно, как я мог забыть? Я специально подстроил свое опоздание на съемку, чтобы Габдрахман рассвирепел и выгнал меня, или просто спровоцировал на ответную грубость. Раз уж иначе у меня не получается послать его, так хоть таким способом… Я чуть ли не в голос застонал. Рохля, тряпка, ничтожество! Тобой помыкает какой-то кретин, возомнивший себя Феллини от порноиндустрии, а ты не можешь хлопнуть дверью и податься в приличный бизнес из этого ванильного дерьма?
Я-1 готов был отлупить я-2 до крови, однако пока решил воздержаться от самоистязания.
– Меня затрахало сниматься в балахонах и с наряженными ублюдками, – с нажимом проговорила Наталья. – Хочу на широкий экран, с полным контактом, и чтобы ничего не прятать. Мне нужны популярность и деньги, дружок, иначе на хрена я всем этим занимаюсь? Мы же договорились, Эдичка, – печально добавила она и потерлась об меня коленом. – А ты меня подвел. Может, у тебя и нет никаких друзей в хорошей студии, а ты меня обманывал, чтобы даром мне в кус потыкаться?
– Есть, есть, – испугался я.
– Так ты дашь Габдрахману в морду? Давно хочу на это посмотреть.
Она криво усмехнулась и запустила маслянистую руку мне в штаны. Оказывается, сцена с верблюдом так завела меня, что ей потребовалось всего два легких движения ладонью – и я уже готов был занять место актера на сцене. Только кто бы мне позволил, осветителю?
– Порви его – и получишь все. А я стану свободна, как лилия…
Она жарко укусила меня в ухо и скрылась на сценической площадке. Я сипло отдышался и двинул за ней – перерыв как раз заканчивался, все собирались обратно.
Учить меня-1 ремеслу осветителя нужды не было. Отвратительный тип по имени Эдичка с готовностью подхватил свое хромированное зеркало и расположился в нужной точке пространства, вне пределов камер – словно восьмой камень в японском саду, невидимый и непременный.
Наталья бросила на меня ободряющий взгляд и повернулась к скучающему «верблюду» задницей. Тот в это время демонстративно и звонко отливал в большой глиняный кувшин, хум. Затем актеры приняли ту же позу, что и до перерыва в съемке, и процесс возобновился с новой силой.
Все-таки в освещении голых лодыжек актрисы равных мне нет. Световые блики так эротично пробегали от пяток к подолу платья, а я-1 твердил словно заведенный, противореча сам себе: «Пусти зайчика в рожу этому уроду! Засвети в глаз Габдрахману, скотина трусливая!». Вопли Натальи подбавляли жару в кипящий от столкновения идей мозг.
– Похоже на то. Влип ты, Эдик.
Внезапно в кадре возникли загребущие лапы психиатра Кулешова, которыми он тянулся к изящному телу Лейлы (Cactus, не мечтай). Девчонка зажигательная, факт.
И тут в записи наступил перерыв.
(Не хочу сказать, что я мечтал поглядеть на развитие событий – не такой уж я маньяк, как могла бы подумать Таська. Но внезапный обрыв сигнала стал чем-то вроде холодного душа. Надо же, мое тело под управлением психа-Кулешова-2 получило знатную эмоциональную встряску, а я об этом даже не помню. – Прим. Танка.)
Следующие кадры дабира показали мне бледное пятно света, которое метнулось по стене склада.
– Это они, – расслабленно заметила Лейла.
– Какого шайтана?
– В этом фургоне наверняка спутниковый датчик установлен. Ты же водилу с собой не прихватил, вон он и связался со своей компанией.
Она даже улыбнулась, по-моему.
– Мне конец? На хрена мы тогда убегали?
– Я же думала, что ты образумишься и привезешь Юсуфу его заказ. Что ты все заладил – зачем да зачем? Ну, погорячились. Был бы ты покруче, не пошел бы к моему братцу в услужение или в дурдом на крайняк вернулся, чтобы Руфину эту распотрошить. Похитить сквозь препоны и смерть!
– Заткнись.
– Сейчас тебя самого заткнут, – рассердилась она.
(Вот стерва, сначала будто помогала избежать беды, одежку скидывала от жары, а тут вот как заговорила. Не зря считается, что беременные самки при угрозе голову теряют и норовят себя обезопасить. Это кто подумал, я-1 или я-2? – Прим. Танка.)
– Да его там уже давно нет! – послышались недовольные возгласы гулямов.
– Проверить! Следы искать! – скомандовал кто-то злой.
Comments on this: 2
Cactus: Дядя, ты чего прервался-то? Только самое интересное началось! Нет, вру, самое интересное ты пропустил – это где с телкой щупался.
Пеликан: Пора звонить клиенту и отказываться от дела, пока еще жив. А то совсем сдвинешься, брат.
Вы желали смерти прежде, чем встретили ее. Вы ее уже увидели в то время, как смотрели!3:137
22 Раджаба, 22:26[10]
Пауза.Стоп.
Перед глазами замелькали помехи, а я отчетливо вспомнил этот малоприятный эпизод. Хотелось, видимо, поскорее забыть, как рожи громил внезапно возникают по обе стороны от кабины и как в недоумении вытягиваются, а затем искажаются обидным хохотом. Я даже не обратил особого внимания на этот глюк, списав его на причуду мозга – после обмена взглядами с Натальей такое со мной происходило постоянно. Подмены личностей, голоса в башке и все такое. Подумаешь, добавилась ложная память!
А теперь пережитое унижение вскрылось в памяти, как язва, и заставило меня скорчиться словно от зубной боли. Ну Кулешов, ну сволочь позорная! Не мог убежать, пока не нагрянули нукеры Юсуфа! Тогда не пришлось бы мне терпеть не столько боль, сколько смертную обиду от издевательств, что учинили со мной враги. А он, негодяй эдакий, скрылся в тайном закутке моего собственного мозга, где и растворился бесследно.столько боль, сколько смертную обиду от издевательств, что учинили со мной громилы. ются, а Как и все его отвратительные предшественники-Эдики из параллельных миров.
Я в панике ощупал себя, опасаясь наткнуться на болезненный ушиб или даже рану. К счастью, ничего подобного на теле опять не нашлось. Умеют же так запугать, что мнишь себя побитым словно помойная псина!
И стоило ради такого «приключения» превращаться в психиатра Кулешова? Хвала Аллаху, он исчез, и мне не нужно выполнять идиотские распоряжения головореза районного масштаба.
Я отключился от сервера и выкарабкался из кресла. Нервы дергались под кожей, словно по ним пустили электричество. Я чувствовал себя препарированной на лабораторном столе лягушкой. В глазах все еще мелькали то следы фар, то серые полосы помех. Нетвердым шагом я перебрался в кухонный блок и плеснул в стакан «Салсабила». Вода была теплой и попахивала пылью, будто месяц простояла открытой.
Появилась мыслишка покончить с перерождениями, пока еще жив. Я попытался трезво обдумать ее, но ничего не получалось.
Где-то в шкафчике с медициной у меня припрятан убойный транквилизатор…
А ведь если вы покоритесь человеку, подобному вам, поистине, тогда вы будете в убытке.23:36
23 Раджаба, 09:34
Открыл часов в 9 журнал, чтобы сделать бодрую утреннюю запись, и наткнулся на комментарий Пеликана. А ведь он прав! Настанет день, и я не вернусь из очередного путешествия к себе виртуальному. Если до сих пор мне везло, и альтернативные Эдики вляпывались в фатальные неприятности, то в будущем кто-то из них может выстоять в борьбе с моим вторжением в его судьбу.Понятно выразился? Ладно, мой журнал тупые не читают. К тебе, Cactus, это тоже относится – ты хоть и бестолковый парнишка, но не совсем глупый. Озабоченный, конечно, как всякий нормальный подросток.
Словом, пожевал я белков с углеводами (Таська, когда нормальной жратвы наваришь?) и в офис двинул. Нацепил периферию и очутился в родной рабочей обстановке, начисто лишенной красивостей и всяких новомодных утилит. Бедняжка Кристина приветила меня радостным воплем и даже повисла на шее, дав возможность вспомнить, каково это – щупать безупречно идеальную цифровую женскую задницу.
– За работу! – вскричал я и отодвинул программную деву, чтобы не перевозбуждаться. Я хоть и не ортодокс, виртуальный секс уважаю в любом виде, но трахать секретаршу в самом начале трудового дня, извините, пошлость.
Шайтан, а ведь я по Кристине соскучиться успел. Надо же, до чего меня блуждания по городу довели.
– А переодеться?
– Не до баловства нынче, детка. Сколько поступило заявок на новые расследования? Эльмар не звонил?
– Докладываю!
Девка развернула перед глазами полупрозрачный свиток и стала строгим голосом зачитывать информацию. Выяснилось, что 20-го утром ко мне приходил потенциальный клиент и оставил заявку на прослеживание «судьбы» своего дипломата. Мол, у него там бумажные копии документов, и он оставил его на полчаса без присмотра, и прочая муть. Метку рафида не дал, побоялся чего-то.
– Отлично! – обрадовался я. – Самое подходящее дело, минут на десять, чтобы восстановить трудовой тонус.
– Клиент снял заказ вечером того же дня, – вылила на меня стакан холодной воды секретарша. – Отправил его другому рафинаду. Как он выразился, «более расторопному».
– Не беда. Читай дальше.
– 21-го Раджаба пришла гражданка…
– Вот это уже лучше, – обрадовался я. – Только не говори мне, что она переметнулась к другому.
– Так и есть, – равнодушно пожала плечами Кристина.
– Интересно, почему это они все ко мне ломанулись… – с печалью протянул я. – То никого, а то вдруг целая толпа, по штуке в день. Неспроста!
Я положительно терпел убыток. Из-за фатального увлечения дурацким и невозможным исследованием собственных альтернативных судеб реальные клиенты растворялись со всеми своими колоссальными деньгами. И неважно, веб-рубли у них звенят в карманах или настоящие дирхемы. Баланс моего частного предприятия вскоре грозил сойти на ноль и затем с неизбежностью обратиться в минус.
– Итак, сколько у меня заказов на текущий момент? – осведомился я без особой надежды.
– Один.
– Эльмар?
– Именно. Информирую, что клиент ни разу не связался с вашим офисом и не предложил денег на оперативные расходы.
Что ж, в таком случае мне придется вызвать его и доложить наконец… что его супруга не сошла с ума и не пала жертвой собственной похоти, а размножилась на кучу виртуальных копий.и не пала жертвой свобственной похоти, а разеративные расходы.ус.ньгами. ых______________________ Сколько же запросить за такую ценную информацию?
Я провел пальцем по прозрачному списку клиентов и ткнул в имя Эльмара. На его дабир отправился сигнал вызова. «Расследование увенчалось полным успехом! – мысленно принялся репетировать я. – Версия появления снимка из «Розалинды» такова – некий злобный конкурент решил вам насолить и переодел наемную подругу в ту же одежду. Подгадал момент и выпустил навстречу вашему нетрадиционному товарищу. За отдельную плату я могу попробовать отыскать эту продажную гражданку. Невиновность госпожи Натальи можно считать установленной!»
Повторил я эту чепуху раза два, пока ждал ответа. И почему я не удивился, что линия ответила мне полной немотой?
– Какие будут приказания? – спокойно поинтересовалась Кристина.
Ей-то хорошо, ни тебе пищи не требуется, ни тепла, ни крова над черепушкой. Самое худшее, что с ней может случиться – скинут в архив неоплаченных образов, для коллекции. Глядишь, обделенный фантазией пользователь будущего и польстится на ее античные формы, пригласит на работу или в семью…_____________________________________________
Надо было срочно озаботиться финансами.
Comments on this: 8
Ахмед: Так тебе и надо, богохульник! Ни работы, ни денег! Аллах превелик и все видит.
God: Ха-ха! Будешь теперь знать, как порочить жителей нашего города.
Felicita: Эдик, у меня найдутся скромные сбережения. Приезжайте ко мне с Маришей, я с тобой поделюсь.
Тася: Даже не думай просить у меня дирхемы. Вот еще, стану я твою грудастую секретаршу жалеть – туда ей и дорога, в архив непотребных девиц.
Cactus: Дядя, а помнишь про осветителя в труппе порноактеров? Ты подумай еще раз. Может, не стоит так сразу обрывать с похождениями? Работа у этих парней непыльная, денег много платят. Наверное. Тебе же предлагали им стать, когда ты в к-театре тусовался. Я бы, например, даже сам немного заплатил, чтобы на съемках фильма поработать, а тебе даром можно. То есть за бабки. Круто же, блин!
Тася: Эдик! Я порылась у себя на счетах и нашла сотню-другую веб-рублей. Извини, что сгоряча глупость сказала. Мы же с тобой как-никак супруги, у нас договор о взаимопомощи. Короче, я могу к тебе сегодня заскочить без трусов и с веб-картой, если хочешь.
Петро: Решай сам, коллега. Продолжать «расследование» опасно и убыточно, останавливаться на полпути – глупо. Выбор невелик…
Танк: Спасибо, ребята, за теплые слова. Особенно тебе, Тася, но ты немного опоздала – после слов Cactus’а я подумал: «Какого шайтана? Что мешает мне разжиться полновесными дирхемами за счет козлов-порнобаронов?» Колебался я недолго, минут пять, и то больше размышляя о том, позвать мне Жанли или нет. Но решил, что это будет уже перебор, к тому же визит в трущобы опять рискует закончиться дракой. На хрена мне брать на себя девичью жизнь? В общем, рассказываю подробности повторного визита в к-театр, и чем он закончился.
Да! тот, кто приобрел зло и кого окружил его грех, то они – обитатели огня, они в нем вечно пребывают.2:75
23 Раджаба, 18:33
Перед тем, как ринуться в пучину порнобизнеса, я предпринял невиданные меры предосторожности. Во-первых, создал особую процедуру напоминания, кто я такой и что делаю там, куда занесла меня нелегкая. Заранее, понятно, предсказать маршрут передвижения Танка-осветителя было невозможно, но ведь не в маршруте дело – лишь бы дабир то и дело напоминал ему – ты рафинад Кулешов! Возвращай-ка ему память и сознание, див тебя побери! И все в таком духе. Пароль завел, «Тася 666», чтобы отключить назойливую дабирную напоминалку мог только я сам, находясь в своем теле и при полном контроле над ним.Как показало себя это нововведение в реальных условиях? Сначала раздражало (когда я включил опцию), а потом, когда я превратился в реального сотрудника съемочной группы, мне-1 было уже все равно. Я и так не потерял власти над своим телом, так что никаких напоминаний не потребовалось. Словом, я попрал пятой небесного воина и отрубил программу.
Что ж, не сейчас, так в будущем пригодится, если не повезет так, как сегодня. «Повезет» – это я сгоряча ляпнул. Уж лучше бы альтернативный Эдик меня напрочь подмял, чтобы не терзаться такой изматывающей смесью противоположных импульсов и устремлений.
Ладно, начну по прядку. Вечно меня заносит после таких вояжей.
Признаться, ехал я в сторону к-театра с немалым волнением. Типы вроде Cactus’а могут подумать, что возбуждала меня грядущая встреча с «приземленным» искусством, но в действительности это не так. Тася, клянусь! Дело вот в чем – когда я учился любительской видеосъемке, возился с камерой и все такое, мне это реально нравилось. Я нынешний мог понять себя альтернативного, который выбрал стезю… вот шайтан, да как же я-2 мог стать каким-то осветителем вместо того, чтобы лично руководить съемками или на худой конец ловить в объектив прекрасный вид? На что потрачены годы карьерного «роста», какому верблюду под хвост они угодили?
Вот так и вышло, что волнение мое было сродни гневу и даже ярости. Что могло произойти в моей-2 жизни такого, что я безропотно отдал камеру в лапы кого-то другого, а сам вооружился софитом или, того хуже, пластиковым зеркалом?
Все эти критические думы наполняли меня болью за судьбу альтернативного Танка и влекли оказать ему мгновенную хирургическую помощь. А если не получится вырвать его из трясины, так хоть пойму, что его довело до жизни такой.
За переживаниями я и не заметил, как добрался до трущоб. Моя раздолбанная вандалами тачка, невзирая на ущерб, катилась бодро. Хвала Аллаху, защита у нее пока работала, и оставлять БМВ в людном месте можно было с минимальной опаской. (Вот так и раньше я верил в удачу, а хрен.)
Я прошел квартал до того мусорного закутка, откуда можно было попасть в к-театр, и прислонился к стене. На линзах была полная пустота и грязь. Никому в мэрии не было никакого дела до местных обитателей, только торговцы еще трепыхались – но жалок был вид их виртуальных вывесок.
– Сколько? – спросил меня какой-то пьяный с грязной штаниной.
– Ни хера не продаю, – отбрил его я, – зубби фентизык.
– Да ты не смотри, что я косой, у меня дирхемов завались. Давай за двадцатку!
– Чего надо, урод?
– Тебя, чего же еще.
Я собрался ответить этому озабоченному наглецу как надо, с упоминанием его ущербных родственников, нечистой силы и половых органов, но язык у меня внезапно примерз к нёбу.
– А еще ломался, – осклабился этот кретин.
Что происходит? Я никак не мог поверить, что не послал его подальше в нескольких емких выражениях, а застыл с открытым ртом. Встряхивание черепушкой помогло не слишком сильно – я сдавленно проговори:
– Извольте удалиться, сударь. Прошу меня извинить, но я не оказываю подобных услуг лицам мужского пола.
– Чего? – опешил этот мудила. – Меджнун какой-то!
Он попятился в смятении и поспешил скрыться за углом – двинул в к-театр, не иначе. А я стукнул себя по уху и попытался выдавить полноценное ругательство, хотя на «Бисми Ллахи рахмани рахим» уже не рассчитывал. Увы, сумел лишь просипеть что-то невнятное, даже на простой «кус эмык» духу не хватило.
Наконец я сообразил, что в мозгах у меня завелся призрак Танка-2. Но звали его не так смачно, как меня, а с отвратительной сопливостью – Эдичкой. Меня даже передернуло от омерзения. Следом пришел страх: оказывается, именно в данную минуту должны было начаться съемки очередного фильма!
Ноги привели меня в движение без всякого внятного приказа. Как видно, Эдичка в моменты испуга мог проявить характер. Я легким усилием воли притормозил, чтобы удостовериться – тело под моим контролем. Так оно и оказалось. В ответ страх с новой силой разлился в моих мозгах, будто треснул стакан с кипятком. «Может, скажешь что-нибудь?» – ехидно поинтересовался я-1. Однако я-2 затравленно промолчал.
Ладно, не для того я прибыл в эту критическую точку пространства, чтобы препираться с собственным отражением. Поэтому я расслабился и позволил ногам нести меня вперед, то есть назад – к машине.
«Бьюик» долго не желал заводиться, чихал стареньким движком и дребезжал потрепанными дверцами. Но все-таки тронулся и покатил к неизвестной мне цели. Эдичка давил на газ и трепетал от предвкушения взбучки, которую ему устроит ненавистный режиссер.
Через десять минут я очутился в квартале, известном своими злачными заведениями и прочими богемными салонами. Тут находился наш местный Монмартр – «художники»-концептуалисты так и кишели, устраивая свои инсталляции прямо на тротуарах. Кто побогаче или поудачливее, пробивался в Сеть, прочая же безликая масса только надувала щеки и бестолково пыжилась в попытках срубить дирхемов.
Я чуть не сшиб второпях толстого типа возле короба с горячими рисовыми плюшками, чем заслужил поток визгливой брани, и тормознул рядом с бывшим фабричным зданием с крупными окнами. Неудачники от искусства, что лениво тусовались возле мусорных куч, проткнули меня голодными взглядами._________________________________________________________________________
Чуть не растоптав чью-то мелкую, но вонючую инсталляцию, я поспешно пересек захламленную стоянку и ворвался в здание бывшей фабрики, которая ныне производила голимые грезы, а не товары. Впрочем, спрос на ее продукцию имелся. Я и сам, помнится, пару раз видел в титрах название этой порно-конторы.
Тася, это было еще до того, как мы с тобой поженились. Я-1 храбро шлепал по ржавым ступеням, а я-2 трепетал внутри черепушки и никак иначе не проявлялся. В итоге нас обоих то бросало в крупную дрожь, то распирало от решимости наорать на режиссера.
А сверху бил яркий свет софитов и доносились задушенные вопли актрисы. Съемка находилась в полном разгаре. Да уж, это опоздание влетит мне не в один дирхем.
Я достиг декораций и пристроился рядом с людишек из команды, кому сейчас не нашлось дела. Это были монтажер и звукооператор.
– О, Эдичка прибежал, – шепотом обрадовался один и пустил мне в глаза сочувственный дым из своего дешевого косяка. – Смазывай жопу и возноси салят, сейчас пистон от Габдрахмана получишь.
– Прилюдно, но без записи, – добавил второй.
– У меня «рено» сломался, – пробормотал я.
Что за сопливая чушь так и лезет на язык? Я попытался ядовито хмыкнуть в ответ на их слова, но сумел лишь промычать что-то невразумительное.
Между тем действо на сценической площадке близилось к концу, поскольку актрису уже вовсю трахал отвратительный тип с вислыми усами и хищной рожей тупого гуляма. При этом он был обряжен в «верблюда» – на спину ему приладили горб, нарастили затылок и на ноги напялили чулки с характерными мозолистыми копытами. Дева целиком скрывалась под приличной одеждой, видны были только ее лодыжки и голые ступни в красных туфлях.
Парочка изображала что-то вроде сценки в пустыне. Мол, женщина-бедуинка явилась за водой к колодцу, а сумасшедший верблюд напал на нее и натянул. Идиотизм какой-то. Понятно, что наш компьютерщик потом поработает над записью и превратит актера в настоящее животное, но от этого вся сцена, по-моему, превратится в полный кошмар. Так она хотя бы вызывает здоровый смех.
Разумеется, я не засмеялся – отвлекать актеров во время работы опасно, и я-2 трусливо прикусил язык.
Оператор ползал вокруг места действия и контролировал соответствие процесса сценарию. А заодно отслеживал, чтобы многочисленные датчики и микрокамеры, которыми актеры были увешаны с ног до головы, не отвалились. Потом всю эту тактильную зрительную и прочую информацию оцифруют и превратят в полноценный фильм, чтобы крутить на интерактивных порно-сайтах.
А моим ужасным хромовым зеркалом, орудием труда и вечным проклятием, оперировал визажист.
Заметив меня, он скорчил злобную рожу и показал, как трахает меня. Гомик долбаный. Гримаса этого урода не осталась незамеченной. Буквально все сотрудники коллектива уставились на меня, включая самого режиссера.
– Мархаба, господин Кулешов! – издевательски вскричал Габдрахман. – Изволили приехать на работу, сударь мой? Стоп!
Актеры устало разъединились, чтобы плюхнуться на подвинутым им стулья, а режиссер кошачьим шагом подлетел ко мне и в благоговении сложил ладони перед умильной рожей.
– Ах, дорогой господин Кулешов, нам так не хватало вашего непревзойденного таланта осветителя! Наши несчастные, затраханные жизнью сотрудники так не хотели приступать к съемкам нашего бездарного, никому не нужного фильмеца, что я буквально заклинал их: увы нам, увы! Навеки покинул нас светоч наш Эдичка… Жить-то как-то дальше надо, пусть и в скорби неизбывной!
– У меня «копейка» сломалась, – промямлил я, каждую секунду ожидая взрыва.
«Шайтан, ну и рожа, – крутилось между тем у меня в черепе. – Врезать бы ему по ушам». Однако руки висели как ветви ивы плакучей и не шевелились.
– Перерыв, – бросил Габдрахман и презрительно отвернулся.
Тут же к нему подлетел кто-то из персонала и сунул зажженный косяк. А мне было так нехорошо, что я тоже не отказался бы от какого-нибудь стимулятора. Однако никто не предложил мне ничего успокоительного – напротив, все с обидным равнодушием, даже не посмеиваясь, разбрелись по сценической площадке и занялись к то чем.
Актер как ни в чем не бывало вынул искусственный верблюжий член из девки и в таком непотребном виде развалился на матрасе. Помощник режиссера сунул ему в руку полную бутылку «Каусара». Лампы погасли.
Я понадеялся, что визажист вздумает подвалить и высказать все, что он думает – вот на нем бы я отыгрался! Но проклятый педик благоразумно ускользнул под крылышко режиссера и отирался рядом боссом.
Вместо него рядом со мной вдруг очутилась актриса. Скрывающего тело прикида на ней уже почти не было, и я вдруг с содроганием узнал в ней Наталью! Кажется, оторопь так резко проявилась на моей физиономии, что девка проглотила заготовленные слова и в тревоге принялась ощупывать себя.
– Что? Я так плохо выгляжу? Поработал бы ты на моем месте!
– Наташа! – задушенно вскричал я и поволок ее прочь, за одну из матовых ширм.
– Эй, крошка, брось его, – заржал нам вслед «верблюд». – У меня длиннее!
В мозгах у меня творилась подлинная неразбериха. С одной стороны, я знал, что эта женщина приехала из Уродова год назад, какое-то время подвизалась в караван-сарае «Розалинда», а теперь работает актрисой у Габдрахмана. А с другой, она же была женой Эльмара, передвижения которой по городу я старался установить!
Я резко потер виски и чуть не взвыл от душевной боли.
– Тебе нехорошо? – сухо осведомилась Наталья и закурила.
Грудь ее блестела от пахучей галии, а помада на губах смазалась.
– Что-то с головой творится…
– Вот именно! – резким шепотом заявила девка. – План был хоть куда, а ты, как всегда, его провалил. Что, недостаточно разозлился, когда он наорал на тебя? Мы же договаривались!
– О чем? – вякнул я и тут же все вспомнил. – А! Так я…
– Угу.
– Облажался.
– Верно подмечено.
Конечно, как я мог забыть? Я специально подстроил свое опоздание на съемку, чтобы Габдрахман рассвирепел и выгнал меня, или просто спровоцировал на ответную грубость. Раз уж иначе у меня не получается послать его, так хоть таким способом… Я чуть ли не в голос застонал. Рохля, тряпка, ничтожество! Тобой помыкает какой-то кретин, возомнивший себя Феллини от порноиндустрии, а ты не можешь хлопнуть дверью и податься в приличный бизнес из этого ванильного дерьма?
Я-1 готов был отлупить я-2 до крови, однако пока решил воздержаться от самоистязания.
– Меня затрахало сниматься в балахонах и с наряженными ублюдками, – с нажимом проговорила Наталья. – Хочу на широкий экран, с полным контактом, и чтобы ничего не прятать. Мне нужны популярность и деньги, дружок, иначе на хрена я всем этим занимаюсь? Мы же договорились, Эдичка, – печально добавила она и потерлась об меня коленом. – А ты меня подвел. Может, у тебя и нет никаких друзей в хорошей студии, а ты меня обманывал, чтобы даром мне в кус потыкаться?
– Есть, есть, – испугался я.
– Так ты дашь Габдрахману в морду? Давно хочу на это посмотреть.
Она криво усмехнулась и запустила маслянистую руку мне в штаны. Оказывается, сцена с верблюдом так завела меня, что ей потребовалось всего два легких движения ладонью – и я уже готов был занять место актера на сцене. Только кто бы мне позволил, осветителю?
– Порви его – и получишь все. А я стану свободна, как лилия…
Она жарко укусила меня в ухо и скрылась на сценической площадке. Я сипло отдышался и двинул за ней – перерыв как раз заканчивался, все собирались обратно.
Учить меня-1 ремеслу осветителя нужды не было. Отвратительный тип по имени Эдичка с готовностью подхватил свое хромированное зеркало и расположился в нужной точке пространства, вне пределов камер – словно восьмой камень в японском саду, невидимый и непременный.
Наталья бросила на меня ободряющий взгляд и повернулась к скучающему «верблюду» задницей. Тот в это время демонстративно и звонко отливал в большой глиняный кувшин, хум. Затем актеры приняли ту же позу, что и до перерыва в съемке, и процесс возобновился с новой силой.
Все-таки в освещении голых лодыжек актрисы равных мне нет. Световые блики так эротично пробегали от пяток к подолу платья, а я-1 твердил словно заведенный, противореча сам себе: «Пусти зайчика в рожу этому уроду! Засвети в глаз Габдрахману, скотина трусливая!». Вопли Натальи подбавляли жару в кипящий от столкновения идей мозг.