Нортон Андрэ. Эльфийский лорд

   Но вместо этого он продолжал упорно глядеть вниз, на огороженную арену, и слушать шепотки и сдавленные смешки, чувствуя, как горит шея. Как хорошо, что Джель отправился с ним, изображая телохранителя! Все-таки каменное лицо Джеля помогало Киртиану сохранять спокойствие.
   "Я сейчас на их территории. И лучший исход, на который я могу надеяться, - это выбраться отсюда, не совершив слишком крупных ошибок. Мама просто не предвидела, до чего тут все будет скользко и двусмысленно". Киртиан очень остро ощущал, что присутствующие куда искушеннее его во всем, что касается интриг и политики Он чувствовал себя до ужаса юным, ограниченным и наивным. Эти эльфы впитали искусство махинаций с молоком матери и чувствовали себя как рыба в воде там, где Киртиан даже не знал, как ступить.
   Киртиан нарочно уселся в первом ряду, чтобы не встречаться больше взглядами ни с кем из местных эльфов, но продолжал слышать их голоса: они нарочно беседовали достаточно громко, чтобы Киртиан их слышал.
   - Так что это, собственно, за тип? - спросил какой-то заносчивый юнец, сидевший слева от Киртиана.
   - Мой кузен Киртиан, - небрежно отозвался Аэлмаркин. - Сын покойного лорда Дартениана, моего дяди.
   - Лорд Дартениан... - пробормотал кто-то у него за спиной. - Что-то знакомое. Это имя, часом, не связано с какой-нибудь давней историей?
   - Приставь к нему эпитет "полоумный", - томно протянул еще кто-то. Этот голос звучал до того самодовольно, что Киртиану стоило больших трудов сдержаться, так ему хотелось встать и взять наглеца за глотку. - Полоумный Дартениан, охотник за горшками и бесполезными старыми рукописями, выкапывавший на белый свет такие вещи, которые лучше бы не трогать. Он пропал, когда в очередной раз отправился на поиски неизвестно чего, и уже несколько десятилетий считается мертвым.
   - Ну, право же, Ферахин, что плохого в хобби? - отозвался Аэлмаркин, и в голосе его звучала такая нарочитая терпимость, что Киртиан до боли сжал подлокотники кресла, чтоб только усидеть на месте. - Коллекционирование насекомых - тоже довольно глупая штука. А я собственными глазами видел, как ты посылал своих рабов носиться по полям и лесам с сачком и бутылкой. А чего стоят все эти ящички с дохлыми жуками! Пользы в них ничуть не больше, чем в нудных манускриптах.
   - Ладно, Аэлмаркин, уболтал. Хобби - вещь хорошая, - сказал Ферахин. Но разве благородный эльф станет собственноручно рыться в старом хламе, если он в своем уме? Я-то никогда не стану лично лазать по дебрям.
   Спрашивается, рабы у нас на что? А он к тому же еще и поперся куда-то в одиночку! Нет, ты как знаешь, а, на мой взгляд, это самое настоящее сумасшествие.
   Киртиан скрипнул зубами. Он знал, что вся эта болтовня предназначена для него. Он понимал, что его пытаются спровоцировать. А потом они скажут старшим, что просто беседовали между собой, только и всего. Если он просто сумеет сдержаться, уже будет хорошо. Если же они решат, что он слишком туп, чтобы что-либо понять, - или слишком труслив, чтобы ответить на оскорбление, - с этого тоже вреда не будет.
   И все-таки Киртиану еще никогда не было так трудно, как сейчас, когда нужно было сидеть, слушать, как эти наглецы оскорбляют память его отца, и молчать.
   - В одиночку! - воскликнул первый участник беседы. - Интересно, зачем он вообще держит рабов, если не отправил их на эту свою охоту вместо себя? Аэлмаркин, ну согласись, - он же явно был ненормальным!
   Зашуршала ткань: это Аэлмаркин небрежно пожал плечами.
   - Он всегда был очень скрытен во всем, что касалось этих его изысканий, и таился тоже всегда, а не только в последний раз. Он искал местонахождение Великих Врат, сквозь которые мы пришли сюда из Эвелона, и всякие вещи, выброшенные за ненадобностью, - те, которые перестали работать после прохождения через Врата. Зачем ему это было нужно, я понятия не имею.
   - Ну, очевидно, что он как минимум страдал навязчивой идеей, - подводя итог, сказал томный молодчик. - И, судя по Киртиану, - я как-то имел несчастье с ним беседовать, - психические расстройства у них в семье передаются по наследству. Бедолага совершенно не способен говорить ни о чем, кроме военного дела. История, тактика, битвы и прочая никому не нужная чушь. - В протяжной речи так и чувствовалась презрительная усмешка. - Да ему бы не доверили командовать даже отрядом, копающим сортиры.
   Теперь у Киртиана горела не только шея, но и щеки, а мышцы плеч и нижней челюсти слово окостенели. Он охотно отдал бы половину своего состояния за возможность сойтись с любым из этих безмозглых придурков в рукопашной схватке.
   "Именно этого они от тебя и ждут, - напомнил он себе, пытаясь сдержать разгорающийся гнев. - Они считают тебя варваром, нелепым атавизмом и потому вполне могут ожидать, что ты на них накинешься. И тогда они с полным правом бросят тебе вызов или заставят ответить за это на Совете".
   И можно не сомневаться, что Аэлмаркин только об этом и мечтает, ибо подобное нападение доказало бы, ко всеобщему удовлетворению, что он, Киртиан, безумен - в точности как утверждал Аэлмаркин в своем прошении. Благородный эльфийский лорд не решает споров кулаками.
   Благородный эльфийский лорд бросает вызов и улаживает распрю достойными способами.
   "Нет, мне нужно держать рот на замке, а глаза открытыми. Я должен выяснить, как тут все работает! - с яростью сказал себе Киртиан. - И тогда я при первой же возможности заставлю этих идиотов подавиться своими словами!"
   Рядом с Киртианом стоял бдительный Джель, бесстрастный, словно изваяние. Окружающие придурки его просто не замечали: ну кто же обращает внимание на телохранителей? Джель тоже слышал каждое слово, но по его лицу об этом невозможно было догадаться.
   "Действуй как Джель, - сказал себе Киртиан. - Не можешь быть спокоен хотя бы сиди тихо. Жди и наблюдай". Киртиан знал только, что распри улаживаются в судебных поединках, в которых от лица хозяев выступают их рабы. Если его бойцы обучены лучше...
   "Тогда, возможно, я смогу поговорить с этими болванами на том языке, который им понятен".
   Внезапно разговор за спиной у Киртиана оборвался, как будто какой-то не замеченный им знак сообщил собравшимся здесь бездельникам о том, что бой вот-вот начнется. Киртиан, неожиданно для самого себя поддавшись царящей здесь атмосфере, подался вперед. Над ареной вспыхнул яркий свет, а светильники над рядами кресел, наоборот, погасли.
   Глава 5
   Бронзовые двери, расположенные на противоположных сторонах арены и украшенные вычеканенными изображениями воинов в доспехах, отворились. На площадку вышли две колонны тяжеловооруженных бойцов - четырнадцать человек, по семь с каждой стороны. Движения их были скованными. Одна группа была облачена в зеленые доспехи; на щитах и нагрудных пластинах красовалось изображение ослепительно синего крылатого змея. Знаком бойцов в фиолетовых доспехах был белый единорог, вставший на дыбы.
   Да, доспехи смотрелись внушительно. А вот люди в них - не очень. Кириан внимательно рассмотрел каждого из бойцов, взвешивая и оценивая их силы и подмечая, кто чем вооружен. Джель наверняка был занят тем же.
   Сзади снова послышался шепот:
   - Предки! Что может быть такого увлекательного в группе бойцов? Неужто он - настолько дремучий провинциал, что никогда прежде не видел гладиаторов?
   Шея Киртиана снова вспыхнула на мгновение, но он быстро взял себя в руки. Теперь, когда ему было что изучать и анализировать, он смог наконец посмотреть на сложившуюся ситуацию с точки зрения тактики, а не эмоций.
   "Большинство из них считают меня неотесанной деревенщиной - но есть и те, кто просто меня игнорируют.
   А комментарии вполне могут исходить от тех, кто меня подозревает и думает, что моя провинциальность может оказаться всего лишь маской. И они будут меня провоцировать, пока я не выкину что-нибудь действительно дурацкое - например, сорвусь и оскорблю кого-нибудь в ответ - или пока не сделаю что-нибудь такое, что позволит им лучше понять, зачем я здесь на самом деле. Если же я ничего не стану делать, я собью их с толку. Кстати, вполне возможно, что за всеми этими подначками стоит Аэлмаркин". Киртиан представил, сколько заговоров и контрзаговоров плетется у него за спиной, и ему сделалось не по себе.
   В этот момент окружающие показались ему еще более чужими. Ну как они могут так поступать? Как вообще можно так жить - каждый день остерегаться предательства и одновременно самому замышлять предательство? Он бы от такого точно сошел с ума, и очень быстро. Как они только справляются с этой своей паранойей?
   "Возможно, они именно поэтому уделяют так много времени разврату и кутежам. Им приходится с головой погружаться в наслаждения, чтобы расслабиться хоть ненадолго". При этой мысли Киртиану вдруг стало их жаль. Но не очень сильно.
   Лучшим его оружием на настоящий момент была неопределенность, сам тот факт, что о нем почти ничего не знали. Что бы Аэлмаркин ни успел им понарассказать, возможно, его россказням не поверят, пока не убедятся своими глазами. Они наверняка будут оценивать его, исходя из их собственных стандартов. А что бы они стали делать, оказавшись в подобной ситуации? Прикидываться дурачками? Искать союзников?
   Скорее всего, искать союзника или покровителя.
   Авось, если он ничего не станет предпринимать, это собьет их с толку. Эх, поговорить бы сейчас с Джелем! Киртиан отчаянно нуждался в совете.
   Хотя, возможно, Джель не смог бы ничего добавить к тому, что уже сказал.
   "Ну, мою осторожность не раз уже принимали за недостаток находчивости. Может, и теперь выйдет то же самое. Оно бы неплохо - тогда в дальнейшем они будут меня недооценивать".
   Киртиан знал лишь, как подобные ситуации разрешались в далеком прошлом - не зря же он столько времени уделял историческим трудам, где описывалось, среди всего прочего, и это тоже. В давние дни у эльфов было меньше свободного времени, и они не могли себе позволить подолгу заниматься заговорами и политическими махинациями.
   Эльфийские лорды древности решали внутренние проблемы именно тем способом, который показался бы знакомым "этим дикарям людям".
   Если бы один из Первых лордов не пожелал глотать оскорбление и решил бы на него ответить, он вызвал бы своего врага на магическую дуэль.
   "И в те времена можно было с удовольствием мечтать об этом - конечно, представляя себя победителем".
   Закон по-прежнему разрешал магические дуэли, но теперь к ним прибегали очень редко. В девяноста девяти случаях из ста, а то и чаще оскорбления и споры решались на арене, руками людей-гладиаторов - в точности как сейчас.
   Пожалуй, подобное решение трудно назвать честным: ясно же, что не особенно состоятельный эльф не может позволить себе содержать и тренировать столько же бойцов, как какой-нибудь знатный лорд. Хотя, с другой стороны, если один из соперников превосходит другого знатностью, он превосходит его и уровнем магической силы, а потому нижестоящему особой разницы нет, во что ввязываться, в рукопашный бой или в магический.
   "Даже наоборот: магически слабый эльф может разбогатеть и обзавестись первоклассными бойцами или найти союзника, у которого такие бойцы имеются, но магическую силу никак не увеличишь. С чем родился, с тем и будешь жить. Пожалуй, дуэли с выставлением бойцов за себя все-таки чуть-чуть честнее магических дуэлей".
   Хотя они явно не могут принести такого внутреннего удовлетворения, как магические схватки.
   "Интересно, а что бы со мной было, если бы я вызвал кого-нибудь из сидящих сзади на такую дуэль? Насколько они владеют своей силой? Хорошо ли обучены?" Понять это по их поведению не было никакой возможности, и Киртиан не знал, насколько сильна его магия по сравнению с их силой. А бросать подобный вызов вслепую - редкостная глупость.
   Киртиан пользовался магией лишь тогда, когда без нее было ну никак не обойтись. В иллюзиях он особенного толка не видел, а потому и не практиковался в их создании.
   На мгновение Киртиан забеспокоился: а может, ему стоило бы этим заняться? Может, зря он не сотворил себе какой-нибудь роскошный иллюзорный наряд, как другие гости? Что бы они сказали, увидев его неукрашенный дом?
   Уж не сочли бы они его слабаком и бедняком, раз он не создает и не поддерживает причудливые иллюзии?
   "Да какая разница! - быстро одернул себя Киртиан. - К нам все равно не приезжают гости, на которых нужно производить впечатление, а среди гостей я не единственный в обычной одежде".
   Он напомнил себе, что ему, как и его семье, ничего не угрожает - ведь они производят много всего такого, в Чем нуждаются остальные лорды. Эта успокаивающая мысль утихомирила разгоревшееся беспокойство Киртиана. Он же хотел выглядеть безвредным и бестолковым! Как он мог об этом забыть? Он хотел, чтобы эти приятели Аэлмаркина недооценивали и его самого, и всю их семью.
   Киртиан мысленно отвесил себе оплеуху. Эти эльфы оказывают на него разлагающее влияние: он не провел среди них и половины дня, а уже думает о статусе и вызовах, беспокоится, не сочтут ли его провинциалом, неотесанной деревенщиной! А хоть бы даже и сочли - ему-то что с того? Ему это только на руку - тем меньше угроза семье! "Пускай себе язвят сколько влезет, - строго сказал себе Киртиан. - Пускай игнорируют нас. До тех пор, пока нас считают безопасными в политическом смысле и полезными в хозяйственном отношении, нам ничего не грозит".
   Конечно, если их владения не будут выглядеть слишком процветающими эдаким спелым яблочком, которое хочется сорвать. Вон Аэлмаркин уже об этом мечтает.
   А вдруг это придет в голову и какому-нибудь другому, более опасному конкуренту?
   ***
   Пожалуй, надо будет по возвращении домой посоветоваться об этом с Лидиэлью. Возможно, им тоже пора поблефовать. Лидиэль умна, она придумает для сына какой-нибудь способ продемонстрировать свою силу таким образом, чтобы казалось, будто Киртиан обладает выдающимися способностями. Или как минимум, что он достаточно силен в магии, чтобы желающие бросить ему вызов решили, что игра не стоит свеч.
   "В общем, нам надо придумать что-нибудь такое, чтобы все сочли существующее положение вещей самым выгодным. Показать, что прямое столкновение принесет больше потерь, чем прибылей".
   Возможно, ему лишь на руку, что большинство конфликтов сейчас решаются на арене. Киртиан точно знал, что даже худшие его бойцы по силе и проворству равны лучшим из тех, кто сейчас сражается, и превосходят большую часть тех, кто ждет своей очереди вступить в схватку.
   Он не сомневался, что, если дело дойдет до такого боя, его сторона не останется в проигравших.
   Осознав это, он малость расслабился. И вправду, он зря беспокоится. Пока споры будут решаться при помощи людей-гладиаторов - вроде тех, которых он сейчас видел, - ему бояться нечего.
   На самом деле, чем дольше Киртиан присматривался к участникам предстоящей схватки, тем больше убеждался в первоначальном выводе. Странно, вообще-то: все без исключения гладиаторы были неплохи - но почему-то они были моложе, чем ожидал Киртиан. Это был важный бой - по крайней мере, так ему дали понять. Почему же тогда участники распри не выставили гладиаторов постарше? Ведь стоило бы взять самых опытных!
   "Как там говорит Джель? "Молодость и энергия против опыта и хитрости не выстоят".
   Киртиан так увлекся обдумыванием своего положения и наблюдением за боем, что перестал слышать болтовню у себя за спиной. Когда же он вновь принялся отслеживать разговоры окружающих, то обнаружил, что гости заключают пари - не только об исходе боя в целом, но и о судьбе отдельных бойцов. Это заинтересовало Киртиана, и он без зазрения совести принялся подслушивать.
   - Ты наверняка что-то знаешь, раз делаешь такие высокие ставки! подозрительно произнес молодчик с томным голосом. - Галиат, не принимай пари! Он слишком уверен в исходе! Наверняка он подкупил тренеров, и те кой-чего ему шепнули!
   - Чепуха! Ничего он не знает - просто блефует. А я уже сто лет мечтаю заполучить этого коня! - отозвался новый голос. Киртиану показалось, что новый собеседник успел хлебнуть лишку и потому говорит немного невнятно. - Я принимаю пари! Твой скаковой конь против моей рыжей наложницы и пары браслетов с драгоценными камнями за то, что вон тот боец с двумя мечами пустит кому-нибудь кровь прежде, чем сам получит первую отметину!
   До Киртиана лишь несколько мгновений назад дошло, о чем они говорят, а когда он наконец понял, его замутило.
   Сама идея о том, что человека оценивают наравне с конем.., нет, что его считают менее ценным, чем коня, - ведь вместе с женщиной предлагают доплату... Киртиан чувствовал себя так, словно пропустил удар под дых настолько чуждым оказался для него образ мыслей этих эльфов.
   Да, конечно, он знал об этом и раньше, но никогда не сталкивался с этим на конкретном примере. До сих пор, насколько приходилось видеть Киртиану, с рабами Аэлмаркина обращались примерно так же, как с его слугами.
   "Я и вправду чужой здесь. Если бы они узнали, как мы относимся к нашим людям, они сразу же уничтожили бы нас всех". Его сочли бы предателем своей расы, сказали бы, что он хуже волшебников и диких людей. Ему ни в коем случае нельзя забывать об осторожности!
   Наконец прибыли представители враждующих сторон - с большой помпой, в точно рассчитанный момент. Оба соперничающих лорда появились в сопровождении свиты пышно разодетых прихлебал. Для обоих приготовили ложи на противоположных концах арены, прямо над дверями, через которые выходили бойцы, и теперь лорды со свитами заняли эти ложи. Киртиан понял, что просто не в состоянии вспомнить ни их имена, ни к каким домам они принадлежат впрочем, его это и не интересовало. Если впоследствии его представят этим лордам, он просто поздравит победителя и выразит соболезнования проигравшему, только и всего. Впрочем, вряд ли Аэлмаркин станет его кому-то представлять. Разве что он придумал какой-нибудь способ выставить при этом Киртиана в идиотском свете...
   Процесс рассаживания по местам выглядел отрепетированным, словно какой-то утонченный ритуал. Никто из лордов не желал садиться первым, и в ложах началась причудливая суматоха, завершившаяся лишь после того, как сели великие лорды - одновременно. Они смерили друг друга сердитыми взглядами и, отвернувшись с деланым безразличием, завели разговор с соседями.
   Аэлмаркин, как хозяин дома, поднялся с места. Киртиан краем глаза уловил это движение и чуть-чуть повернул голову, ровно настолько, чтобы он мог наблюдать за кузеном, но чтобы это не слишком бросалось в глаза окружающим.
   - Благороднейшие лорды! - начал Аэлмаркин. Его спокойный, беспристрастный голос с легкостью перекрыл шушуканье зрителей. - Вы пожелали решить ваши разногласия при помощи судебного поединка и любезно ответили согласием на мое предложение провести его у меня в поместье. Скажите же: вы по-прежнему согласны считать исход этого поединка решением распри?
   - Да, - проворчал лорд с лазурным змеем. Второй, с белым единорогом, ограничился кивком.
   - Превосходно, - так же спокойно сказал Аэлмаркин. - Запишите: оба лорда согласились считать исход схватки окончательным. Пусть все присутствующие будут свидетелями.
   - Свидетельствуем! - раздался хор голосов, и равнодушных, и полных сдерживаемого напряжения. А потом все разговоры смолкли, и воцарилась мертвая тишина - такая абсолютная, что даже шорох одежд сейчас прозвучал бы как гром.
   Бойцы на арене напряглись, словно сама эта тишина была сигналом.
   Аэлмаркин несколько мгновений смотрел на выстроившихся друг против друга бойцов, и на губах его играла странная улыбка.
   - Ну что ж, - сказал он наконец, нарушив тишину. - Начинайте!
   И внимание Киртиана тут же оказалось приковано к арене. Бойцы ринулись друг на дружку и закружились по песку; все это сопровождалось лязгом оружия и резкими возгласами. Шум эхом отразился от стен арены, и Киртиан невольно скривился. Вдобавок еще и зрители разразились криками и воплями.
   Киртиан все еще пытался понять, какую же пользу намеревается извлечь Аэлмаркин из этого боя, когда ближайший боец с мечом пробил защиту своего противника и одним ударом располосовал ему руку от локтя до запястья.
   Раненый жутко вскрикнул и рухнул на колени; меч выпал из ослабевших пальцев, и на песок хлынула ужасающе алая кровь.
   На миг Киртиан изумился - до чего же правдоподобная рана! А потом до него дошло: она не правдоподобная, она самая что ни на есть настоящая!
   У него перехватило дыхание. Киртиана затрясло, и к горлу подкатила волна ужаса.
   "Это взаправду.., это все взаправду. Они вправду пытаются убить друг друга. Они умирают из-за того, что два каких-то идиота не поладили между собой! Это же.., это нелепость! Это безумие!"
   А потом его захлестнул слепящий гнев. Киртиан позабыл об осторожности, да и вообще обо всем на свете. У него осталась лишь одна мысль: остановить бой! Он вскочил с места.
   - Нет! - закричал Киртиан, раскинув руки, и его голос каким-то непостижимым образом перекрыл шум боя.
   Его сила, подчиняясь порыву воли, хлынула наружу яростной, неукротимой волной.
   Бойцов расшвыряло по разным сторонам арены, и они попадали на колени все, кроме раненого, который отчаянно пытался зажать рану здоровой рукой.
   Воцарилась тишина. Она дышала гневом. Она была громче, чем крик Киртиана.
   На миг все застыли - кажется, никто просто не верил своим глазам.
   А потом оба великих лорда повернулись к Киртиану и уставились на него с такой же неукротимой яростью, что и его собственная. Киртиан ощутил тяжесть направленного на него гнева, и это помогло ему опомниться.
   "Кажется, это была тактическая ошибка..."
   Первым с места поднялся лорд с белым единорогом; глаза его метали молнии, а в голосе слышался гром. Но обратился он не к Киртиану, а к его кузену.
   - Аэлмаркин, - произнес лорд, тщательно выговаривая каждый слог, надеюсь, это произошло без твоего ведома?
   Аэлмаркин тоже встал. Голос его был преисполнен вины и беспокойства.
   - Милостивый лорд, уверяю вас, мне даже в голову не приходило, что мой кузен вмешается в происходящее, да еще и столь эксцентричным образом! Приношу свои глубочайшие извинения. Я бы никогда не стал его приглашать, если бы не...
   Киртиан, смотревший, как один из бойцов помогает подняться раненому товарищу, почувствовал, что его здравый смысл вновь уступает натиску гнева. Он стремительно развернулся лицом к кузену и оскалился. Все вокруг словно заволокло красной дымкой.
   - Эксцентричным образом? Эксцентричным? По-моему, это как раз здравомыслие - предотвратить такие бессмысленные потери! Что...
   - Потери?! - яростно воскликнул второй враждующий лорд, и от его ледяного тона слова примерзли к губам Киртиана. - Потери? Да что ты знаешь о потерях, наглый щенок? Ты, провинциальный придурок, по недосмотру попавший в цивилизованное общество! Да я...
   - Мои лорды, я еще раз прощу прощения, - вмешался Аэлмаркин, отчаянно взмахнув руками. - Пожалуйста, сядьте и давайте возобновим бой...
   - Возобновим?! Возобновим?! - Киртиана снова захлестнула волна бешенства. Он еще никогда в жизни не бывал настолько разъярен. Его пробрал озноб, потом его бросило в жар, потом опять в озноб, и все вокруг снова затянуло странной пеленой. - Вы что, не слышали, что я сказал? Это безумие не возобновится - во всяком случае, пока я здесь!
   - Это можно исправить, - пробормотал кто-то. И тут на плечо Киртиана легла ладонь Джеля. У Киртиана хватило ума не сбрасывать ее, но он уже готов был схватиться за меч и кинуться на присутствующих.
   - Не иди на попятный, - негромко произнес Джель, - но возьми себя в руки. Думай, и побыстрее. Если ты не сумеешь выпутаться из этой ситуации, у нас на руках окажутся три распри: с этими лордами и с Аэлмаркином.
   ***
   Аэлмаркин от бешенства почти потерял способность размышлять. Когда он приглашал к себе этого придурка Киртиана, то надеялся, что щенок допустит какую-нибудь грубую ошибку, которая докажет, что он и вправду такой идиот, как утверждает Аэлмаркин. И он действительно совершил вопиющую глупость, но умудрился выкинуть ее таким образом, что теперь у него, Аэлмаркина, будет не меньше проблем, чем у этого придурка! Как он только умудрился остановить схватку? Откуда у него такая магическая сила?
   "В пустыню Киртиана! Сейчас мне нужно спасать свою шкуру!"
   Происходящее превратилось в форменное бедствие.
   Аэлмаркин даже представить себе не мог, насколько упадет его статус из-за этого прискорбного происшествия. Не исключено даже, что он лишится места в Совете.
   - Простите, мои лорды! - умоляюще произнес Аэлмаркин, обращаясь к разъяренным гостям. - Мой юный кузен никогда прежде не видел подобных показательных выступлений...
   - Выступлений?!
   Аэлмаркин даже моргнул, заслышав, каким тоном говорит Киртиан: несколько мгновений назад его голос дрожал от напряжения, и похоже было, что Киртиан вот-вот окончательно потеряет контроль над собой. Теперь же ярость в голосе осталась, но это была контролируемая ярость, и ее перекрывало тщательно рассчитанное пренебрежение, достойное опытного члена Совета. Аэлмаркин повернулся и обнаружил, что лицо Киртиана превратилось в надменную маску.
   Неужто Киртиан и вправду ухитрится вывернуться из этой ситуации?
   - Выступлений? - повторил Киртиан. - Это вы так называете эту бессмысленную бойню? - Его губы искривились в презрительной усмешке. Конечно, если ваше представление о спорте позволяет брать домашних, ручных животных и использовать их в качестве мишеней, тогда, конечно, и это тоже можно назвать показательным выступлением, но я, несомненно, никогда бы не стал давать подобному идиотизму столь почетное название.