Одо Сьюзен. Такие, как есть

   — Да уж! — поддакнула Анна.
   — Бедняжки! — усмехнулась Сьюзи. — Вы кончите свой век, как обтрепанные книжные обложки!
   — Наверное. Спасибо за моральную поддержку. — Анна шутливо ткнула ее кулаком в ребра.
   — Дело не в том, что я ищу сказочного принца, — сказала Мэнди. — У меня в жизни хватает мужчин. Но хотелось бы встретить такого, с которым можно было бы куда-нибудь выйти, сходить на выставку…
   — Покувыркаться в постели…
   Не обращая внимания на замечание Карен и смех подруг, Мэнди продолжала:
   — Я тоскую без общения. Совсем засиделась дома в последнее время.
   — А-а-а! — хором протянули подруги, выражая насмешливое сочувствие.
   — Ой, он писает!
   Младенец давно заснул на руках у Мэнди.
   — Давай я заберу его. — Сьюзи протянула руки к малышу.
   — Хорошо. А он тяжеленький.
   Мэнди повела затекшими плечами, пока Сьюзи укладывала сына в кроватку.
   — Кто-нибудь звонил Дженет?
   — Я, — ответила Карен.
   — Она в порядке?
   — Я говорила со Стивом.
   — Что он сказал?
   — Как будто ты не знаешь его! Он ко всему относится спокойно.
   — Хорошо, что он сам сообщит Джен. Ей, наверное, нелегко будет пережить эту новость.
   Все четверо замолчали, причем каждая задумалась о своем. Их объединяло в этот момент только общее меланхолическое настроение. Все они старались поддержать Дженет, когда завязалась история с Ай-Ви-Эф. Однако как только выяснилось, что Сьюзи беременна, Дженет стало трудно выносить . вид ее понемногу округляющегося живота, и Стив деликатно попросил ее больше не звонить и не появляться в их доме. Однажды он проводил Сьюзи до такси, оставив Дженет в квартире, и сказал, что не может больше выносить истерик жены, которые случаются каждый раз после визитов Сьюзи. Дженет потом всю ночь проводит в слезах и не может заснуть, кляня свою судьбу и Бога за несправедливость. К слову сказать, ночь после этого разговора Сьюзи тоже проревела.
   — Кто-нибудь видел ее в последнее время? — спросила она.
   — Я заходила к ней несколько раз с тех пор, как провалилась затея с искусственным оплодотворением, — призналась Мэнди. — Но даже не знаю, что и сказать.
   Анна и Карен кивнули.
   — Я пробовала звонить ей на работу — думала, что если Стива нет рядом, ей будет легче говорить — но… — Карен пожала плечами. — Мне показалось, что Дженет хочет поскорее закончить разговор.
   — Понимаю, что ты имеешь в виду, — кивнула Анна. — В другой ситуации она, напротив, посвятила бы тебя во все детали. И унять ее было бы нельзя.
   Подруги помрачнели, осознавая всю тяжесть положения Дженет и сожалея о том, что не в их власти помочь ей.
   — О Господи! Никак не ожидал, что вы будете сидеть здесь, как на похоронах!
   Джо появился в дверях с огромным букетом цветов, из-за которого его почти не было видно. Все повернулись к нему, и улыбки осветили лица женщин, когда они увидели воздушный шарик с надписью: «Ура! У меня родился мальчик!» Джо положил цветы на постель Сьюзи и наклонился, чтобы поцеловать ее.
   — Боже мой! Да от тебя несет, как из пивной бочки!
   — Должен же был я отпраздновать рождение сына. Надо уважать чувства счастливого отца!
   Джо повернулся к колыбели и с восхищением уставился на самое прекрасное создание на свете. Сьюзи перехватила его радостный взгляд и просияла от сознания того, что именно она подарила ему это счастье. Слезы навернулись ей на глаза, и Сьюзи поспешно сморгнула. Джо осторожно коснулся указательным пальцем щеки малыша.
   — Не буди его!
   Усмехнувшись, он сгреб младенца в охапку и прижал к груди. Джо действовал решительно, но осторожно, восторженно следя за каждым движением малыша.
   — Он поломает его!
   — Мэнд, как твои дела? — не обращая внимания на возглас жены, спросил Джо.
   Ни разу с тех пор, как они расстались, с тех пор, как он предал Мэнди, женившись на Сьюзи и причинив ей тем самым нестерпимую боль, она не чувствовала, что Джо считает себя хотя бы отчасти виноватым. Но теперь в его словах и мимолетном взгляде Мэнди ощутила это. Казалось, он безмолвно просил у нее прощения.
   — Наверное, нам следует оставить вас с малышом. — Карен толкнула ногой ногу Анны.
   — Пожалуй. Я только одно хочу сказать, Сьюзи…
   Все посмотрели на Мэнди.
   — Поскорее вставай на ноги, Сол Болл!
   Оказавшись на больничной автостоянке, Анна достала из сумочки телефон и проверила голосовую почту. Ее ждало несколько сообщений, но только одно заинтересовало Анну по-настоящему — звонок Фрэнка.
   — Привет, дорогая. Я понял, что ты занята. Но если найдешь время выпить со мной, то я в «Кувшине и пианино». Скучаю по тебе. Пока.
   Анна улыбнулась и, сев в машину, сделала знак шоферу опустить стекло.
   — Даун-стрит. «Кувшин и пианино», — сказала она.
   — Слушаюсь, мэм.
   Анна откинулась на заднем сиденье и закрыла глаза, предвкушая чудесный вечер. Она предложила Карен и Мэнди подвезти их, но они отказались, поскольку решили зайти куда-нибудь выпить. Так что ничто не мешало ее встрече с Фрэнком — если он еще не уехал.
   Подумав о Сьюзи, Анна вдруг прониклась тем же восторгом, что и ее подруга. Она ожидала, что отнесется к этому куда спокойнее. В тот момент, когда Анна вошла в палату, ее охватила зависть. Анна предполагала, что просто искренне порадуется за подругу, но не тут-то было, хотя весь последний год почти не вспоминала о своей трагедии.
   На самом деле она провела последний год в полном одиночестве. Ей было жизненно необходимо замкнуться в себе. Но сегодня… Анна вдруг воодушевилась чужим счастьем и вновь захотела сама ощутить его.
   Подъехав к бару, она отпустила шофера. Домой можно вернуться на такси, если она не останется на ночь с Фрэнком в квартире, которую тот снимает в городе.
   А вдруг он уже ушел?
   Однако Фрэнк все еще сидел в баре. Анна сразу заметила его. Он оторвался от своего бокала, поднял голову и улыбнулся ей.
   У него была такая милая улыбка. Приятная и очень добрая. Фрэнк улыбался совсем не так, как другие мужчины, скрывавшие за улыбкой откровенную похоть. Судя по улыбке, Фрэнк действительно рад ее видеть.
   — Прости. — Анна подошла к нему и поставила сумочку на стойку бара. — Моя подруга родила, и я ездила навестить ее.
   — Одна из твоих девочек?
   Анна кивнула. Она рассказывала Фрэнку о подругах — не все, конечно, но достаточно, чтобы тот мог составить о них представление.
   — Сьюзи. Та, что недавно вышла замуж.
   — А-а… — задумчиво протянул он. — Понятно. И чего ты хочешь?
   «Я думала, чего хочешь ты».
   Он как будто прочел ее мысли и предложил:
   — Наверное, выпить что-нибудь?
   — Минеральную воду, — усмехнулась Анна.
   — Что-то не так?
   — Нет. Просто я не в настроении пить что-нибудь крепкое.
   Анна не могла рассказать ему, что именно она в настроении сделать. Потому что в таком случае он сбежал бы от нее тут же. Кроме того, это решение пришло к Анне всего минуту назад.
   Она хотела родить ребенка. Как Сьюзи.
   Пока Фрэнк заказывал воду для нее и еще один скотч для себя, Анна наблюдала за ним и вдруг поймала себя на том, что видит его совершенно в ином свете. Она хотела родить ребенка как можно скорее, но Фрэнк не тот человек, который стал бы для него хорошим отцом.
   Он красив, образован, остроумен. Более того, ей с ним прекрасно в постели. Даже лучше, чем с Каллумом. И все же…
   Фрэнк женат. И что еще хуже, у него четверо детей. Даже если он любит Анну, то не оставит жену и детей ради нее.
   Они никогда не обсуждали эту проблему, но Анна не сомневалась, что это именно так. Мужчина может ненавидеть жену, даже питать к ней отвращение, но останется с ней из любви к детям. А Фрэнк спокойно сосуществовал с женой. Они любили друг друга с детства, вместе учились в колледже, провели вместе всю жизнь.
   Фрэнк протянул Анне бокал.
   — Вот твоя вода…
   Она подняла тост в его честь, но ее взгляд выражал сомнение.
   — В чем дело?
   — Не знаю. — Анна опустила глаза. — Наверное, я просто устала. Переработала. И…
   Она не могла вымолвить больше ни слова. У нее не хватало духу поделиться с ним мыслями о ребенке и обо всем остальном.
   — Хочешь уйти?
   Анна поняла, что Фрэнк намерен пригласить ее к себе на квартиру. В другое время она с радостью согласилась бы, даже если бы немного устала. Но только не сегодня. Анне хотелось побыть одной. До сих пор она этого не чувствовала, но вдруг отчетливо осознала, что должна собраться с мыслями.
   — Мне нужно вернуться домой, Фрэнк. По-моему… — она пожала плечами, — у нас вряд ли что-нибудь получится сегодня. Я не смогу составить тебе компанию.
   — По-твоему, ты нужна мне для компании? — сладострастно улыбнулся он.
   — Нет, серьезно… Мне надо побыть одной.
   — Тогда почему ты приехала?
   — Сама не знаю. Просто… — Анна едва не проговорилась. Перед глазами у нее стоял малыш Сьюзи. Она видела, как счастлива подруга, и хотела того же для себя. Но если объяснить это Фрэнку, кто знает, куда это их приведет? Анна допила минеральную воду и взяла сумочку. — До завтра, хорошо? Встретимся после работы.
   — Не утруждайся, — мрачно отозвался он.
   — Что?
   — Ты слышала, что я сказал. — Он одним махом допил виски.
   — Фрэнк?
   Анна коснулась его плеча, но Фрэнк резко отстранил ее руку.
   — Яухожу.
   — Ну и катись ко всем чертям!
   Анна видела, что он поражен ее словами. Никогда прежде она не говорила так с ним, но его внезапная вспышка раздражения заставила ее сорваться.
   — Тебе никто не давал права плевать на людей, Анна. — Фрэнк поднял с пола дипломат.
   — Это только тебе можно звонить всем подряд, когда захочется…
   — Прекрати! Давай оставим этот разговор, ладно?
   — Фрэнк…
   Но он уже ушел.
   Анна села на табурет и тоскливо посмотрела на соседнее кожаное сиденье, еще хранившее тепло Фрэнка.
   — Черт подери!
   Рассердившись на себя, она опрометью выскочила из бара и бросилась на стоянку такси, назвала шоферу адрес и всерьез задумалась над тем, сможет ли заснуть сегодня и вообще увидит ли когда-нибудь Фрэнка снова.
 
   — Мэнд?
   Мэнди обернулась, вглядываясь в полумрак.
   — Дебби? Это ты?
   Женщина вышла в круг фонарного света, и Мэнди поняла, что не ошиблась. Дебби была ее давней соседкой еще в то время, когда они жили вместе с Питом. Ходили слухи, что она заглядывалась на Пита, но они не подтвердились; к тому же с тех пор много воды утекло. И Мэнди искренне обрадовалась, увидев знакомое лицо.
   — Привет, как ты?
   — В порядке. Как я сразу догадалась, что это ты!
   — Да, это здорово. Я навещала подругу, Сьюзи Болл. Она родила симпатичного мальчугана.
   — Да, я слышала. И как она? А ты не собираешься завести младенца?
   — При случае не откажусь. Но ты же знаешь, Люк по-прежнему живет со мной, поэтому есть трудности.
   — Да… — улыбнулась Дебби и провела ладонью по коротко стриженным на затылке волосам. — Думаю, тебе будет приятно знать, что Пит в порядке. После всего, что случилось.
   — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Мэнди.
   — Ну… я думаю, ты спокойно отнесешься к этому. Хотя она молоденькая.
   Мэнди похолодела. В первый момент она не поняла, что именно хочет сказать Дебби. И вдруг осознала, что речь идет о Пите и другой женщине. И к тому же молоденькой.
   — И что же? — спросила Мэнди, снедаемая любопытством.
   — Она не намного старше твоего Джейсона. Ее родители не переживают на этот счет, и, я полагаю, ты также не имеешь ничего против?
   Мэнди открыла рот и тут же закрыла его. Пит? С двадцатилетней девочкой? Это невозможно!
   Она едва не произнесла этого вслух, но вовремя удержалась. Если это говорит Дебби, значит, у нее есть на то основания.
   — Выходит, ты не знала? — Дебби вдруг смутилась. — О, я полагала, что тебе это известно, иначе не стала бы…
   — Нет. Я… — Мэнди внезапно поняла, что говорить больше не о чем, и натянуто улыбнулась. — Увидимся. — Отвернувшись от бывшей подруги, она быстро зашагала прочь.
 
   Карен вернулась домой к десяти часам. Она не предполагала, что задержится так надолго, но ей было приятно повидать Мэнди. Они зашли в бар поболтать и выпить. Крис, однако, оценила встречу подруг иначе.
   — Где, черт возьми, ты была?
   — Что? — прищурилась Карен.
   — Могла бы позвонить…
   — Я звонила и оставила сообщение у секретарши в твоей школе. Ты была занята и…
   — И где же ты была?
   Карен сбросила пиджак и сердито обернулась к ней, заметив, что диван разобран.
   — Сьюзи родила, — рассеянно пояснила она. — Я навестила ее в больнице. Мэнди тоже зашла, и мы выпили вместе.
   — Понятно! Выпили!
   Карен потупилась, понимая, что Крис не слушает ее.
   — Я давно с ней не виделась… — начала она оправдываться. — Послушай, в чем проблема? Я оставила тебе сообщение. Его просто не передали.
   — Ты слишком легкомысленна…
   — Легкомысленна?! Но я звонила! Чего бы ты хотела от меня9 Чтобы я допрашивала секретаршу, передала ли она сообщение?
   — Ты могла бы позвонить еще раз.
   Карен вышла из себя, обозленная подозрениями Крис. Эта ситуация длилась с той самой ночи, когда им не удалось разрешить свои проблемы. Однако сегодня она была не в настроении и не в силах сделать это. У Карен выдалась тяжелая рабочая неделя, и ей было не до этого, поэтому она предпочла избежать разговора.
   — Я иду спать.
   — Отлично! Ты, как всегда, уходишь от ответа.
   — Крис, прошу тебя!..
   — Нет, давай выясним все сейчас же. Раз и навсегда.
   Карен обреченно застонала, но не стала спасаться бегством.
   — Если не хочешь совершить…
   — Что за чушь!
   — Правда? Тогда что значит вся эта чепуха с диваном?
   Карен оглянулась, пригвожденная к месту ее словами. Крис говорила правду. В прошлый уик-энд Карен притворялась перед родителями и заставила Крис смириться с этим. Более того, Карен купила еще один диван, желая убедить родителей, что они спят раздельно. И для нее, и для Крис пережить это было непросто.
   — Мне нужно время, чтобы разобраться с собой, — пробормотала Карен.
   — Ерунда! Либо ты скажешь им немедленно, либо никогда!
   Карен вгляделась в лицо любовницы и вдруг впервые увидела в нем незнакомую прежде твердость и упрямую решимость выяснить все до конца.
   — Ты действительно хочешь этого?
   — Я не вправе?
   — Но…
   — Ты понимаешь, что делаешь? Ты запуталась во лжи. Наши друзья все понимают. А то, что твои родители ни сном ни духом… это отнимает у нас будущее!
   — Крис!.. — взмолилась Карен.
   Но та лишь покачала головой и вышла из комнаты.
   Карен сгорбилась в кресле, но через минуту воспряла духом и огляделась. Она была так счастлива, деля свою жизнь с Крис, но теперь все отталкивало ее…
   Рассказать родителям? Да как же это сделать? Одна мысль об этом повергала ее в ужас. Если бы… Карен сокрушенно вздохнула. Она чувствовала, что теряет голову, затем хвост — как ящерица — без малейшей надежды восстановить их когда-нибудь.
   Она поднялась и подошла к двери. Их спальня находилась в нескольких шагах, но преодолеть это расстояние ей было невмоготу. Карен помедлила, но, вновь обретя решимость, толкнула дверь спальни.
   Крис была полуодета. Любящий взгляд Карен невольно скользнул по ее грудям, по изящной спине и лопаткам. В этот момент Крис негодующе обернулась, словно Карен была здесь непрошеным гостем. Их разделяла только двуспальная кровать…
   — Хорошо, я скажу им, — тихо вымолвила Карен.
   — Когда? — строго осведомилась Крис.
   — Скоро.
   Крис сняла ночную сорочку, однако ее взгляд оставался холодным и непримиримым.
   — Когда «скоро»?
   — Наверное, на следующей неделе.
   — Обещаешь?
   — Да.
   Крис насторожилась, отчего возникла неловкая пауза, которую она сама же и нарушила, бросившись на постель и призывно протянув руку Карен.
 
   На кухне горел приглушенный свет, на плите закипал чайник. Мэнди сидела за столом, глядя на два коричневых конверта, оставленных ею здесь перед уходом. Она не могла прийти в себя после новости о Пите и какой-то молодой девушке, годившейся ему в дочери. Невероятно!
   Мэнди дрожала всем телом от острого приступа ревности. Интересно, какая из себя его девушка? Может, толстая и некрасивая? Или полногрудая с белокурыми волосами и длинными ногами, как у манекенщиц в рекламе?
   И далеко ли зашли их отношения? Хороша ли она в постели?
   При мысли об этом Мэнди почувствовала себя старой и ненужной, как ржавый автомобиль или вышедший из строя холодильник. Ее предали.
   Предал ее Пит. Она до сих пор думала о нем, как о своем муже. О своем.
   Но это давно уже не так. И теперь он может делать все, что захочет. Видеться с кем пожелает. И спать, с кем угодно.
   Странно, но Мэнди никогда прежде не задумывалась о том, что у него есть своя личная жизнь. Она предполагала, что Пит до конца дней своих останется холостяком и будет жить с отцом и братом в маленькой грязной съемной квартирке. Там они и состарятся все вместе. Облысеют, потеряют зубы, будут вечерами ходить в паб и играть в домино с другими стариками.
   И уж конечно, не станут заводить романы с молодыми девочками!
   Мэнди насупилась и так угрожающе вздернула подбородок, словно любовница Пита сидела перед ней. Как она посмела? Как, черт побери, она могла?
   Видение исчезло. Мэнди тихо всхлипнула, и плечи ее поникли под тяжестью горя. День выдался неудачным с самого начала. Сначала счета, затем известие о ребенке Сьюзи и, наконец, это. Правду говорят, что беда не приходит одна.
   Однако чем больше она думала о Сью, Джо и их младенце, тем легче становилось у нее на душе. В больнице Мэнди поняла, что действительно давно уже пережила свой роман с Джо и искренне рада за него и Сьюзи. Более того, счастлива за подругу. И это здорово. Но непрошеные откровения стервы Дебби все же не давали ей покоя.
   Внезапно рассвирепев, Мэнди вскочила, подошла к плите и выключила чайник. Нет… пожалуй, сейчас ей необходимо что-нибудь покрепче чая.
   Да, а тем временем надо просмотреть объявления. Пора оторвать зад от дивана и найти работу! Кончилось то время, когда она зависела от Пита, который всегда поддерживал ее на плаву.
   Мэнди открыла буфет, достала полбутылки джина, припрятанную от детей, и тоник из холодильника. Приготовив себе выпивку, она преисполнилась решимости и уселась за газеты.
   Она еще покажет Питу! Плохо он ее знает!
   Джейсон со своей подружкой Джеммой снял коттедж в новой домовой ассоциации возле тоннеля Хайбери. Это устроила мать Джеммы: переговорила с кем-то — и дело готово. Мэнди редко бывала у них, ибо чувствовала себя во время этих визитов так неловко, словно опекала Джейсона, но в это утро она твердо решила повидать его, пока он не ушел на работу. В половине девятого Мэнди уже стояла перед дверью дома, из кухонного окна которого доносилась бодрая мелодия «Золотой столицы».
   Взъерошенный и заспанный Джейсон сам открыл дверь.
   — Привет, ма, — улыбнулся он. — Что случилось?
   Мэнди молча шагнула в прихожую, а сын, пропустив ее, добавил:
   — Отлично, ты как раз к завтраку.
   Джемма повернулась от плиты и приветливо улыбнулась гостье. Ее длинные светлые волосы были забраны в хвост на затылке. В облегающих джинсах и белоснежной блузке, расстегнутой на груди, она походила на рекламную картинку.
   — Здравствуйте, — весело сказала Джемма, обнажив ровные белые зубы.
   — Привет, — отозвалась Мэнди, оглядывая безупречно чистую кухню. Запах жареного картофеля заставил ее вспомнить, что она еще ничего не ела.
   — Будете завтракать? — спросила Джемма. — На всех хватит. Джейсон всегда говорит, что я его закармливаю. Он до самого обеда не успевает переварить завтрак, правда, Джейс?
   Джейсон, уже сидевший за столом, посмотрел поверх газеты на мать и улыбнулся в подтверждение слов Джеммы.
   — Спасибо, но…
   Перед Мэнди словно по волшебству появилась чашка чая и гарелочка с ее любимыми кофейными бисквитами.
   Мэнди приятно удивила хозяйственность и расторопность девушки. Джемма хорошая, Джейсон не заслуживает такой. И все же что-то мешало Мэнди полностью принять ее. Хотя она мила и добра, но…
   Мэнди внимательно наблюдала, как умело Джемма наполняет тарелку Джейсона из разных кастрюлек и мисочек: яичница из двух яиц с нерастекшимися желтками; четыре сосиски, обжаренные, но не подгоревшие; три ломтика бекона, ложка жареного картофеля, ложка овсяных хлопьев, пара ложек грибного паштета, несколько тостов — сервировка как в отеле! Увидев завтрак, поданный сыну, Мэнди подумала о том, что была не самой заботливой женой и матерью.
   Джейсон счастливо улыбался, но Мэнди не могла порадоваться за него, хотя должна была бы — ведь ему так повезло с девушкой. Но ревность глубоко пустила корни в ее сердце. И дело не только в этом. Джемма относилась к Джейсону как рабыня, готовая выполнить любое его желание, и это раздражало Мэнди. Молодые девушки сейчас более независимы и раскрепощены, чем прежде. И этот процесс неуклонно развивался, но Джемма, казалось, принадлежала к другому времени. Глядя на нее, можно было предположить, что многие поколения вовсе не добивались равенства полов.
   — Тебе не следует прислуживать этому лентяю, — заметила Мэнди.
   — Ерунда, — пожала плечами Джемма, ероша ему волосы с лукавой улыбкой.
   Мэнди взяла бисквит и окунула его в чай, сердясь на себя за то, что испытывает такие мелкие, недостойные чувства.
   — Ну так что же все-таки стряслось? — спросил Джейсон, положив в рот кусок яичницы с беконом.
   Мэнди проглотила кусочек бисквита и кивнула на свою сумочку, в которой лежали конверты.
   — Я решила, что достаточно просидела дома, и хочу вернуться к работе.
   — Что? — удивился Джейсон.
   — Я собираюсь устроиться на работу.
   — Куда? — удивленный, он откинулся на спинку стула.
   — Еще не знаю.
   — Значит, ты пока не подыскала место?
   — Нет, но…
   Смех сына неприятно поразил Мэнди. Он так напоминал Пита в этот момент.
   — Ты что, рассылаешь запросы по офисам?
   — Да, — натянуто улыбнулась Мэнди. — Я просмотрела газету вчера вечером. Есть место секретарши. Я когда-то занималась этим.
   — Да, мама, но с тех пор прошло двадцать лет. Теперь в любом офисе компьютеры и прочее оборудование. К тому же сейчас очень трудно получить работу, если у тебя нет опыта.
   У Мэнди упало сердце. Она ожидала, что Джейсон порадуется за нее, ободрит — все что угодно, но только не это! Она почувствовала, что готова сдаться, даже не начав.
   — Чушь! — заявила вдруг Джемма, положив руки на плечи Мэнди. — У твоей мамы есть деловая хватка. Если она обустроила дом, значит, управится с любым офисом. А что такое компьютер? Просто телевизор с клавиатурой. Каждый идиот может научиться им пользоваться! А что касается опыта…
   — Хорошо. — Джейсон поднял руки вверх, принимая аргументы Джеммы. — Но только не расстраивайся, если тебе откажут, ма. С работой сейчас трудно. Совсем не так, как было в твоей молодости.
   «Что понимает в молодости этот заносчивый молокосос?» — подумала Мэнди, благодарная Джемме за то, что та поддержала ее.
   — Вы не передумали, миссис Эванс? Может, все же позавтракаете? — спросила Джемма.
   Мэнди взглянула на Джемму.
   — Спасибо. Только без хлопьев, ладно? И пожалуйста, называй меня просто Мэнди, договорились?
 
   В больничном холле, где царила гробовая тишина, Дженет перелистывала старый журнал мод. Она сидела в глубоком кресле, положив ногу на ногу, так что на ее бедрах развернулись красочные глянцевые страницы. Если бы Дженет вчиталась в статью, то наверняка увлеклась бы ею и давно перевернула страницу, чтобы узнать мнение автора о том, «как сделать мужчину счастливым в постели». С тех пор как она в последний раз пыталась сделать Стива счастливым в постели, прошло много времени. Дженет искренне хотела, чтобы ему было хорошо, но их близость имела для нее и чисто практическое значение — забеременеть, — поэтому она не могла избавиться от чувства вины перед Стивом.
   Дженет бросила взгляд на парочку, устроившуюся в углу. Женщина то и дело шмыгала носом. Муж обнял ее за плечи и ласково гладил по волосам, стараясь заправить за ухо непослушную прядь.
   Смутившись оттого, что наблюдает за столь интимной сценой, Дженет отвела глаза. Ее взгляд рассеянно блуждал по голым стенам, украшенным только часами. Дженет подумала о том, что такие же часы висели в доме ее няни. Маленькой девочкой она лежала, свернувшись калачиком под стеганым пуховым одеялом и притворяясь больной, чтобы пропустить школу. Теперь движение секундной стрелки по циферблату почему-то действовало на нее воодушевляюще. И зачем старушка держала у себя в доме такие часы? Быть старой и слышать, как уходит время, должно быть, было невероятно мучительным для нее.
   Стив взял руку жены в свою, и хотя Дженет не сделала ответного движения, но позволила ему сжать свои пальцы в ладони. Она чувствовала, что он пристально смотрит на нее, но не могла встретиться с ним взглядом.
   Дверь кабинета распахнулась. Дженет вырвала руку, вскочила и отбросила журнал. Но медсестра кивнула паре в углу, приглашая последовать за собой. Безжалостная улыбка на ее тонких губах не предвещала ничего утешительного. Дженет упорно избегала взгляда Стива. Она боялась увидеть на его лице такое же выражение безысходного отчаяния, какое было на ее собственном. Дженет пугало, что Стив тоже пытается внутренне смириться с их одиноким, бездетным будущим.