Одом Мэл. Повелитель книг

   — А почему здесь никого нет? — прошептал Джаг и понадеялся, что не сглазит, упомянув отсутствие врагов, посланных их уничтожить.
   — Здесь не делали врат. — Краф указал на энергетическую сеть. — Это корень всего заклятия; здесь оно овладело Библиотекой, просочилось в защитную магию этого места и использовало ранее наложенные чары в своих целях. Поэтому его важно было не тревожить и не нарушать узор вратами или чем-нибудь еще. — Волшебник мрачно взглянул на магическую паутину. — В этом его сила и его слабость. — Он подошел поближе. — И я должен найти способ разрушить это заклятие.
   Внезапно в комнате поднялся ветер, колючий и холодный. Он драл одеяние и бороду Крафа, пока тот не разразился потоком резких горловых звуков. После этого ветер стал словно бы проходить через него насквозь, не причиняя более особых неудобств.
   Но Джагу от его порывов скрыться было некуда, а с ветром пришел и холод, насквозь пронизавший легко одетого двеллера и моментально превративший его пальцы в ломкие палочки. Все вокруг замерзало с невиданной быстротой. Прищурившись от ветра и смаргивая с ресниц застывшие слезы, Джаг зачарованно наблюдал, как Краф подходит к магической паутине, плотно завесившей стены комнаты.
   Старый волшебник выкрикнул слова заклятия, и ветер изменился, наполнившись жгучим жаром пустыни. Мгновенно вспотев, двеллер распахнул свое одеяние и тяжело задышал, стараясь набирать побольше воздуха в легкие.
   В свободной руке Крафа появился шар вращающегося зеленого света. Он поднял шар, посмотрел на него, будто взвешивая его или проверяя его форму, как выбирал бы дыню на рынке, после чего швырнул в паутину.
   Взрыв потряс Библиотеку, доходя, наверное, до глубины скал в самом сердце гор.
   Двеллер почувствовал, как пол у него под ногами задрожал, и с изумлением увидел, как по нему пробежали трещины. Огромные куски пола начали вздыматься, ударяясь друг о друга будто льдины и наполняя комнату ужасным треском. Джаг упал, ему удалось снова подняться на ноги, но тут участок пола, на котором он стоял, поднялся в воздух, принимая позицию, почти перпендикулярную той, которую занимал до этого, так что двеллер с трудом удержал равновесие.
   Глянув направо, он увидел, что Великий магистр держался на ногах с неменьшим трудом. Кусок пола, на котором он стоял, внезапно перевернулся и подбросил его в воздух. Не удержавшись, Великий магистр полетел к щели в полу, которая уже начинала снова сходиться. На лице его в пурпурном и зеленом свете, испускаемом двумя столкнувшимися энергиями, был виден страх; Джаг знал, что если Великий магистр застрянет в этой щели, то неминуемо окажется раздавленным.
   Джаг не задумываясь бросился к Великому магистру. Несмотря на часто провозглашаемое им отсутствие у себя храбрости, тот неоднократно спасал Джагу жизнь, зачастую ставя безопасность своего юного протеже выше своей собственной. Двеллер не мог сидеть сложа руки, спокойно наблюдая, как Великий магистр падает навстречу своей гибели.
   Выбросив руки вперед, Джаг толкнул Великого магистра, и они оба пролетели мимо щели как раз в тот момент, когда та снова с оглушительным треском сомкнулась. В падении они прокатились дальше, остановившись у стены справа от двери.
   Великий магистр что-то сказал, но двеллер не слышал его из-за ужасного рева разбивающихся камней. Он встал, тяжело дыша, чувствуя, как у него подгибаются колени и стучит сердце от только что пережитого ужаса.
   Пол под Крафом раскололся; в воздух взлетели такие фонтаны каменной пыли, словно здесь выдохнуло чудовище, подобное гигантскому киту. Участок камня всего в руку шириной завертелся, как брыкающаяся лошадь, и волшебник едва не свалился с него.
   Протянув к камню свободную руку, Краф снова прорычал резкие горловые слова. Кусок камня покрылся серебристым блеском, потом поднялся с пола и выровнялся, а на месте, которое он освободил, снова началось бурление.
   Комнату наполняла магическая мощь; Джаг не мог не ощущать окружавшее его волшебство. Волосы у него на руках, голове и загривке встали дыбом.
   Старый волшебник выбросил обе руки вперед, продолжая произносить — теперь нараспев — слова заклятия. Ветер стал сильнее; он закружил и засвистел по большой комнате. На мгновение пурпурная паутина покачнулась, но потом ее края снова запульсировали и потянулись вперед. Волны невиданной силы ударили в Крафа и едва не сшибли его с ног.
   Но волшебника было не согнуть и не склонить; в ответ на ярость противостоящих ему сил он только усмехнулся. Он снова выбросил руки вперед, и на этот раз двеллер увидел, как зеленая энергия бьет в пурпурную сеть. Там, где паутина касалась стен, пола и потолка, целые участки камня раскололись и по ним побежали трещины. Вся комната затряслась, с потолка посыпались тучи каменной пыли.
   Джаг упал на колени, стараясь, насколько это было возможно, укрыться от ветра. Вихрь подхватывал мелкие камешки и обломки и расшвыривал их по комнате. Несколько штук попали в двеллера, царапая ему лицо и руки. Он прикрыл глаза, заслезившиеся от пыли и грязи, левой рукой и стал дышать через край одежды, чтобы не пропускать пыль. Джаг едва держался да трясущемся полу, с мрачной уверенностью думая о том, что Библиотека вот-вот обрушится им на головы.
   Вдруг зеленая энергия Крафа начала яростно рвать на куски нити пурпурной паутины. Они вырывались, растягиваясь, лопаясь и сворачиваясь, и наконец исчезали. Практически за одно мгновение от паутины остались только трещины в полу, стенах и потолке. Библиотеку — а может, и сами горы — еще некоторое время сотрясала слабая дрожь, но потом и она утихла.
   Великий магистр стряхнул с себя пыль. Лицо его кровоточило от десятка царапин, а один глаз заплыл так, что его было не открыть.
   — Краф! — воскликнул Великий магистр.
   После рева ветра вдруг воцарилась такая тишина, что голос его показался Джагу странным.
   Старый волшебник осторожно спустился с парящего куска камня, и тот с грохотом упал на пол, как только тот с него сошел. Подняв голову, Краф посмотрел на потолок, а потом крепко сжал посох, заставив свет на его конце снова вспыхнуть.
   — Краф, — снова позвал Великий магистр Фонарщик.
   — Что? — раздраженно отозвался волшебник.
   — Это все? — спросил Великий магистр.
   — Заклятие уничтожено. — Краф осторожно прошелся вокруг, не отводя глаз от центра потолка, из которого в стороны расходились трещины. — Но закончилось ли все остальное… — Он с сомнением покачал головой. — Это было весьма могущественное заклятие, Вик. И тщательно сплетенное. Оно глубоко проникло в защитную магию Библиотеки. Я не знаю, как его уничтожение повлияет на Хранилище Всех Известных Знаний.
   — Но откуда кто-то мог узнать, как переплести это заклятие с магией Библиотеки? — спросил Джаг. Несмотря на все потрясения, его пытливый ум продолжал искать ответы. — Магия, с помощью которой создали Библиотеку, такая древняя, что мало кто помнит, как она устроена.
   Волшебник отвел глаза от потолка и мрачно улыбнулся Великому магистру.
   — Да, Вик, в ближайшие несколько дней многие будут задавать этот вопрос.
   Великий магистр отвернулся, стараясь не встречаться с проницательным взглядом своего друга.
   Двеллер догадывался, что сейчас происходит нечто крайне важное, но не мог разобраться, что именно. Ясно было, что Великий магистр знал о нападении больше, чем казалось сначала. Хотя Джаг был знаком с ними обоими много лет, его ничуть не удивило, что они хранили от него подобные секреты.
   — Ты знал, — без обиняков сказал Краф. — Ты знал, что это может когда-нибудь случиться. И знал, какая именно опасность может грозить Библиотеке.
   — Знал, — согласился Великий магистр. — Но счел эту опасность не слишком существенной.
   Волшебник махнул рукой, указывая на царящее вокруг разрушение.
   — И сейчас тоже так считаешь?
   Великий магистр с достоинством выпрямился.
   — Пока нам только предстоит определить, что мы потеряли.
   Джаг, однако, надежды в голосе своего наставника не различил. Неутешная печаль тона Великого магистра ранила двеллера и заставляла его еще острее ощущать собственную беспомощность.
   — Ну, я бы сказал, — вставил Краф, — то, что вы потеряли, увидеть уже больше никогда не удастся.
   Великий магистр направился к дверям, обходя кучи валявшихся на полу камней. Трещины превратили резную арку входа в пролом.
   — Они пришли из-за книг, — продолжал волшебник. — Причем не забрать их, Вик, а уничтожить. Они начали игры с огнем в том зале, в который они проникли, чтобы уничтожить книги. Библиотекари, попадавшиеся им по пути, были просто дополнительным развлечением. Они пришли уничтожить Библиотеку.
   — Я знаю, — мрачно отозвался Великий магистр.
   — И знаешь, кто это сделал.
   — Нет.
   Краф яростно ударил посохом. С его верхушки сорвался, разлетаясь по воздуху, сноп зеленых искр.
   — Клянусь Древними, ты можешь быть на редкость упрямым, когда пожелаешь. Ты знал о них уже много лет, Вик Фонарщик. Давно пора было что-то предпринять, дабы предотвратить несчастье.
   Великий магистр оглянулся через плечо, посмотрев сначала на Джага, потом на своего друга.
   — Краф, прошу тебя…
   В голосе его можно было услышать предупреждение. Великий магистр предупреждал волшебника! Перед глазами Джага все закружилось, настолько это казалось невероятным.
   — Фу! — Краф сердито топнул башмаком об пол. — В тебе говорят инстинкты двеллера, Вик. Но ты не можешь спрятать голову в песок и надеяться, что все пройдет само собой.
   — Здесь я точно не могу спрятать голову в песок, — устало сказал Великий магистр и пнул попавший ему под ноги камешек. — Здесь одни каменные обломки.
   — На этом они не остановятся.
   — Я не могу сейчас говорить об этом.
   — Тебе лридется.
   Великий магистр остановился и резко развернулся. На лице его были написаны гнев и боль.
   Двеллер инстинктивно шагнул вперед, уверенный, что волшебник сейчас попробует превратить Великого магистра в жабу и ему, Джагу, придется встать на защиту своего учителя. Как это сделать, впрочем, он не представлял — Краф, не затрудняясь особо, мог превратить в жабу и его самого, так что из этой комнаты в конце концов выскочила бы не одна жаба, а две.
   — Они не знают, где находится Библиотека, — сказал Великий магистр Фонарщик.
   — Их присутствие здесь не убедило тебя в обратном? — Казалось, волшебник в изумлении не мог поверить собственным ушам.
   Комната была полна теней, и произведенные в ней разрушения казались куда менее ужасными, чем, как понимал Джаг, они будут выглядеть днем или даже при свете факелов.
   — Жуткие Всадники и гриммлинги прибыли сюда с помощью заклятия, — сказал Великий магистр. — Это вовсе не означает, что они знают, где находится Библиотека. Или даже сам остров.
   — Вик, опомнись. Ты совершаешь чудовищную 3 ошибку. — Тон Крафа был почти умоляющий.
   Двеллер стоял, не произнося ни слова, однако готовый, что бы сейчас ни произошло, встать между волшебником и Великим магистром.
   — Нет, — сказал Великий магистр Фонарщик. — Я не могу себе этого позволить. На этом пути…
   Вдали, высоко в горах Костяшках, раздался страшный грохот. Джаг повернул голову в ту сторону, пытаясь проследить за звуком, и сердце у него упало.
   Грохот становился все сильнее и приближался все стремительнее. Сквозь трещины в потолке посыпалась каменная пыль; она опускалась на вздыбленный искореженный пол, разлетаясь по помещению словно осенний туман.
   Двеллер попытался что-то сказать, но голос его затерялся среди оглушительного грохота ломающихся скал. Великий магистр Фонарщик схватил Джага за рукав. Тот бросился за ним, тут же споткнувшись о расколотую каменную плиту. На ногах двеллер удержался только потому, что его поддержал Великий магистр. Они вместе побежали к разбитой арке; Краф следовал за ними, отставая на полшага.
   Грохот тем временем достиг наибольшей силы, заполнив пространство по обе стороны двери, в которой в оцепенении, ожидая самого худшего, застыл Джаг.
   Центр потолка комнаты, ранее затянутый магической пурпурной паутиной, взорвался, рассыпавшись на мириады кусков, и в комнату хлынул водопад каменных осколков, книжных полок и книг. Двеллер едва не оглох от этого шума. Несколько камней, отскочив от пола, ударили ему по ногам с такой силой, что он не удержался и упал. Великий магистр и Краф схватили его за одежду и снова подняли на ноги, пока его не успела накрыть растущая куча камней. Джаг прикрыл рот рукавом, но все же чувствовал, что вот-вот задохнется в неистовом водовороте пыли.
   Потом, так неожиданно, что это казалось невероятным, все снова утихло.
   Тяжело дыша, с запорошенными пылью слезящимися глазами, двеллер смотрел на невероятную массу битых камней, которая заполнила помещение. Сверху насыпалось столько обломков, что они достигли дыры, образовавшейся в потолке. Их спасло то, что падающие камни сами себе перекрыли путь.
   Первым двинулся с места Великий магистр Фонарщик. Медленно, будто оглушенный, он пошел в комнату. — Великий магистр, — выговорил Джаг, используя еще остававшийся у него в легких воздух.
   — Вик? , — обратился к нему и волшебник. — Не надо туда ходить. Там небезопасно. Если эта куча камней сдвинется, тебя похоронит под лавиной.
   — Я не могу в это поверить, Краф, — отозвался Великий магистр. — Дело не могло до этого дойти. Просто не могло. Мы не могли потерять Библиотеку.
   — Может, все действительно не так уж и плохо, — неуверенно произнес волшебник. Взмахнув посохом, он раздул магическое пламя, прогнавшее тени, заполонившие помещение.
   Двеллер понимал, что Краф просто пытается хоть как-то успокоить своего друга. Невозможно было ошибиться в том, что размеры повреждений, нанесенных Хранилищем Всех Известных Знаний, являлись огромными.
   Тут несколько камней выскользнули из кучи и с резким стуком полетели вниз. Остальные камни сдвинулись; ясно было, что их груда долго в одном положении оставаться не будет.
   — Вик. — Краф двинулся было вперед, но одна нога у него была явно повреждена, и сейчас она ему отказала.
   Старый волшебник тяжело опустился на пол, и в свете магического пламени стало видно, как побелело его лицо.
   Он посмотрел на Джага. — Не пускай его туда, а то мы и его потеряем. На сегодня потерь хватит, а без Вика мы уж никак не можем обойтись.
   Двеллер осторожно заковылял вперед, стараясь не обращать внимания на боль в ногах.
   — Великий магистр, — позвал он. — Великий магистр!
   Из кучи полетели, катясь по ее склону, новые камни.
   Джаг чувствовал вибрацию у себя под ногами; он был уверен, что камни сейчас снова сдвинутся и посыплются вниз.
   Насколько сильны были разрушения? Тут в ногу двеллер а, прервав его размышления, больно ударил еще один вылетевший из пирамиды камень.
   — Уведи его, — прорычал Краф, безуспешно пытаясь с помощью посоха подняться на ноги.
   Джагу было совершенно ясно, что силы старого волшебника на исходе. Он перестал обращать внимание на ползущие камни, подавил страх, велевший ему бежать прочь, и подошел к Великому магистру Фонарщику.
   — Великий магистр, — прошептал он. В такой близости от камней, на самом краю неустойчивой кучи, двеллер боялся, что даже звук его голоса может заставить их сдвинуться. — Великий магистр…
   По лицу Великого магистра Фонарщика текли слезы.
   Видя страдание на лице своего наставника, Джаг почувствовал, будто его собственное сердце сжала, потихоньку выдавливая из него жизнь, огромная безжалостная рука.
   Двеллер уже много лет знал Великого магистра Фонарщика, так что ему приходилось видеть, как тот плакал. Иногда слезы его вызывала просто печальная песня в таверне далеко от дома в негостеприимной земле, поскольку Великий магистр был наделен добрым сердцем и даром переживать за других. Плакал он и над могилами товарищей, оставленными в уединенных местах, куда больше не ступит нога ни одного знавшего их.
   — Великий магистр. — Джаг потянул своего учителя за рукав. — Великий магистр, нам надо идти.
   — В этой ужасной катастрофе виноват я, — прошептал Великий магистр. — Я в ответе за все это. Моим первостепенным долгом было защитить Библиотеку. А я с этим не справился.
   Камни снова сдвинулись, со стуком катясь вниз по склону.
   — Вы сделали все, что могли. — Двеллер уставился на рассыпанные среди обломков книги, разодранные и разлетевшиеся на страницы и обрывки страниц.
   — Но этого оказалось недостаточно, — прошептал Великий магистр.
   Грохот сыплющихся камней становился все громче, так что Джаг едва слышал его слова.
   — Великий магистр, прошу вас, уйдемте отсюда. — Он потянул его за рукав.
   Камни сыпались и сыпались на пол. Внезапно двеллера осенило.
   — Великий магистр, — сказал он, — Крафу нужна наша помощь.
   Великий магистр Фонарщик неохотно отвел взгляд от дыры в потолке и шевелящейся под ней массы камней.
   — Что с Крафом?
   — Он серьезно ранен, — прошептал Джаг.
   Волшебник все еще пытался встать, опираясь на посох.
   — Краф! — воскликнул Великий магистр.
   Камни сыпались все чаще, и было ясно, что вот-вот вниз поползет целая лавина обломков.
   Великий магистр повернулся и устремился к своему другу. Совместными усилиями им с Джагом удалось поднять волшебника на ноги, после чего как можно быстрее поковыляли к двери под аркой. За спиной у них замершая в неустойчивом равновесии куча камней наконец сорвалась с места. Набирая силу, их лавина помчалась за ними подобно разъяренному рычащему зверю.
   Они добрались до следующей комнаты, таща за собой охавшего от боли Крафа. Поток камней на мгновение задержала стена, но отдельные обломки, словно длинный язык зверя, дотягивались до них сквозь двери.
   Великий магистр что-то сказал; двеллер не разобрал ни слова, но почувствовал, что тот ускорил шаг. В комнате раздался оглушительный грохот. Джаг невольно оглянулся.
   При свете магического зеленого пламени, которое все еще танцевало на посохе Крафа, они увидели, что стены комнаты позади них не выдержали и треснули. Разлетаясь на куски, они стали частью неудержимого потока камней, катившегося сквозь комнату.
   Несколько камней ударили в спину Джагу, и он сбился с шага и едва не упал. Тем не менее он продолжал поддерживать Крафа, изумляясь тому, как волшебнику хватало сил двигаться, убегая от гнавшейся за ними по пятам смерти. Наконец они выбрались из комнаты, пол которой трясся у них под ногами, и, выйдя в следующую дверь, повернули направо, к лестнице, по которой спустились на нижний уровень Библиотеки.
   Как и предыдущая стена, эта продержалась совсем недолго, дождь камней вырвался вслед за ними в коридор и осколки заколотили по противоположной стене. Двеллер упал, чуть не свалив и Крафа, но волшебник рывком поднял его на ноги. Силы, не исключено, начали к нему возвращаться, и Джаг, знавший, что маги постоянно имели дело с невозможным, даже не слишком этому удивился.
   Освещаемые магическим зеленым пламенем, они поспешили вверх по ступеням.
   Стены за ними ломались, и камни, заполнив коридор, начали засыпать и лестницу. Если бы ступени не были вырезаны из цельной скальной породы, Джаг в этом не сомневался, обрушились бы и они.
   Когда они поднялись на следующий этаж, камни перестали их преследовать; все комнаты этажа, который им удалось покинуть, заполнились, и дождь камней внезапно прекратился. Вместо этого в — воздухе поднялись тучи пыли; мелкая каменная крошка мешала дышать, а попадая в глаза, вызывала обильные слезы.
   Двеллер судорожно закашлялся; у него уже не оставалось ни духу, ни сил двигаться дальше. Он заставил себя сделать еще несколько шагов, но тут Краф упал, потащив за собой Великого магистра и заставив Джага пропустить ступеньку. Двеллер упал, расшибив колено о ее край, но тут же поднялся на четвереньки, опираясь свободной рукой о стену.
   Стена под его рукой дрожала. Сначала Джаг думал, что эта дрожь пришла снизу, от гнавшейся за ними лавины камней, но потом заметил, что пульсировала она в противофазе камням снизу, которые уже почти успокоились.
   Дрожь шла сверху!
   Джаг испуганно глянул наверх и увидел, что от поворотной лестничной площадки перед ними летели, подскакивая, несколько десятков мелких камней. Двеллер прикрыл голову рукой, боясь, что за этими первыми вестниками сейчас ринется основная их масса.
   Однако больше сверху ничего не прилетело.
   Он продолжал стоять на коленях; Великий магистр и волшебник застыли рядом с ним, и все они в ужасе ожидали самого худшего.
   Постепенно скрежет камней утих. Дрожь в горах тоже прекратилась. Только густая каменная пыль по-прежнему висела в воздухе.
   — Вот, — сказал Великий магистр, протягивая Джагу кусок ткани, оторванный от своего собственного одеяния. — Завяжи вокруг лица, закрывая нос и рот.
   Двеллер последовал его совету; Великий магистр тем временем предложил такой же лоскут волшебнику, а потом оторвал кусок подола и для себя. Зеленый свет Крафа отгонял тьму, но с трудом пробивался сквозь кружащиеся облака пыли.
   — Нам едва конец не пришел, — сказал старый волшебник с болью в голосе.
   Великий магистр мрачно взялся за полу мантии Крафа и сдвинул ее так, что стало можно разглядеть окровавленную ногу.
   — Думаю, — сказал волшебник, — она сломана.
   — Разумеется, сломана, — огрызнулся Великий магистр. Он посмотрел на Джага, и тот увидел неуверенность в глазах своего учителя. — И ты вообще можешь ее потерять. Грязь и пыль вокруг неизбежно приведут к инфекции…
   — Ерунда, — перебил своего друга Краф. — Кому нужен одноногий волшебник? Я же так даже на лошади не смогу сидеть как следует, а каким еще образом прикажешь мне передвигаться?
   — Джаг, — обратился к двеллеру Великий магистр, — тот нож еще при тебе?
   Когда они путешествовали по материку, разыскивая книги и другие исторические ценности, Великий магистр Фонарщик редко носил оружие, за исключением магического ножа, который он нашел в горах Разбитой Наковальни. В Библиотеке же он оружия не носил никогда.
   Великий магистр предпочитал, чтобы и Джаг поступал так же, но у того почти всегда был при себе нож. Он не собирался снова становиться рабом ни гоблинов, ни кого-либо другого. Боец из него был никудышный, но нож давал хоть какой-то шанс выпутаться из сложной ситуации.
   Он вытащил из голенища нож, который Рейшо вручил ему в знак заключения их партнерства на борту «Ветрогона».
   Великий магистр по привычке быстро осмотрел нож.
   — Ага, хостинский клинок, сделан гномами Горящей Наковальни.
   — Да.
   — Но не рукоять, — заметил Великий магистр, переключая внимание на волшебника. — Рукоять тут новая.
   — Да. Та, что была раньше, сломалась.
   Великий магистр распорол штанину Крафа, проводя острым лезвием вверх по шву.
   Джаг опустился на колени рядом с волшебником. Живот у него сводило при виде такого количества крови, но за годы, проведенные в рабстве в гоблинских шахтах, ему приходилось видеть картины и похуже. А если вспо-мнить недавнюю атаку отвратительных тварей в верхнем помещении…
   Из раны на ноге Крафа торчала белая кость. Неровный перелом оставил острый край, и тот пронзил плоть, то ли сразу, когда нога сломалась, то ли во время попытки волшебника встать и последующего бегства.
   — Открытый перелом, — удрученно заявил Великий магистр.
   Джаг тоже без труда определил тип перелома. Книги по целительству входили в список обязательного чтения, которое Великий магистр определял всем библиотекарям. За исключением случаев редкого везения, конечность с открытым переломом приходилось ампутировать — слишком трудно было бороться с инфекцией, попадающей в рану через прорванную плоть. Даже если кость удавалось должным образом поставить на место и рана затягивалась без заражения, конечность редко восстанавливала былую силу.
   — Я знаю, что это, — раздраженно отозвался Краф. — Помоги мне установить кость на место.
   — Я не знаю, можем ли мы… — начал Великий магистр.
   — Ну же, — прорычал волшебник. — Мы и так потеряли слишком много времени. Разве ты не хочешь посмотреть, какие еще разрушения нанесены твоей Библиотеке?
   — Это не моя Библиотека, — возразил Великий магистр.
   — Лучше бы ты почаще об этом вспоминал. — Краф зашевелился, ерзая по ступени, на которой сидел, чтобы принять более удобное положение. — Так ты поможешь мне с ногой или нет?
   Великий магистр кивнул.
   — Джаг, ты ведь читал про лечение таких ран? — спросил он.
   — Да.
   — Тогда давай приступим.
   Забрав свой нож у Великого магистра, двеллер быстро отрезал лоскуты от своего одеяния, после чего соорудил из них две перевязи. Одну закрепил на ноге волшебника над коленом, а другую — у лодыжки. Совместными усилиями они с Великим магистром помогли волшебнику перебраться на площадку лестницы и расчистили от обломков место, которое им потребуется для работы.
   Они осторожно положили Крафа на спину, стараясь причинять ему как можно меньше боли, однако во время их манипуляций волшебник побледнел еще сильнее и дышал тяжело, с хрипом. Его волшебный посох, однако, продолжал гореть, наполняя площадку зеленоватым светом.