Страница:
26 июня президент США Трумэн приказал генералу Макартуру направить в Корею боеприпасы и снаряжение. Командующему 7-м флотом предписывалось прибыть в Сасебо (Японию) и установить оперативный контроль над Кореей.
ЦРУ было поднято по тревоге, чтобы сообщать о малейших признаках подготовки СССР к мировой войне, а командующий американскими ВВС Ванденберг и министр ВВС Финлеттер настаивали на немедленном нанесении ударов по Корее. Однако Трумэн боялся, что если стратегические бомбардировщики на Окинаве и Марианских островах будут пущены в ход, то это может привести к быстрому перерастанию в мировую войну.
27 июня президент США отдал приказ оказать вооруженную поддержку южнокорейской армии военно-воздушными и военно-морскими силами и отбросить армию Ким Ир Сена за 38-ю параллель4. К этому времени по приказу Макартура авиация США в Японии уже широко применялась по всей Северной Корее. Американский генерал Уитни в своей книге "Макартур и его встреча с историей" свидетельствует, что американская авиация по приказу Макартура начала боевые действия в Южной Корее даже еще до того, как был отдан вышеупомянутый приказ Трумэна, а с 27 июня эти действия приняли характер массированных ударов не только по войскам КНА, но и по объектам на территории севернее 38-й параллели5. После распоряжения Трумэна американская авиация, базировавшаяся в Японии, начала массированные бомбардировки северокорейских городов и сел, нанося удары по автомобильным и железным дорогам, а также по промышленным объектам и любым обнаруженным скоплениям войск.
В соответствии с указанием президента, командующий 7-м американским флотом адмирал Тернер Джой отдал приказ флоту выйти в море, чтобы избежать повторения Пёрл-Харбора на этот раз от русских, которые могли бы захватить американцев врасплох на якорных стояках. Американские корабли подвергли обстрелу прибрежные населенные пункты КНДР. Одновременно началась переброска американских сухопутных войск из Японии и США в Корею.
Военная обстановка в Корее продолжала ухудшаться. 29 июня ОКНШ передал Макартуру дополнения к предыдущим указаниям. Ему было приказано ограничить участие наземных сил только подразделениями связи и обслуживания, но развернуть боевые порядки у Пусан, Чинхэ. Ему также с опозданием было разрешено использовать авиацию для нанесения ударов по военным объектам в части для обеспечения эвакуации через порты в районе Северной Кореи, при условии, что эти цели находились не в непосредственной близости от маньчжуро-советской границы. В дополнение к этому ему было предписано представить в Вашингтон список необходимой материальной помощи южнокорейской армии, которую он не мог бы организовать в рамках своих возможностей. Макартуру было также указано, что применение ВМС и ВВС в Корее не означает разрешение на ведение войны против СССР. Если бы русские войска вошли в зону военных действий, он должен был перейти к обороне и связаться с Вашингтоном для получения дальнейших указаний.
Потеря Сеула встревожила американцев. Генерал Макартур 29 июня срочно вылетел из Японии в Корею. В воздухе самолет был подбит истребителем КНА, но пилоту полковнику Стофи успешно удалось посадить его на аэродроме в Сувоне.
Встретившись с послом Муччо, Ли Сын Маном, бригадным генералом Чёрчем и группой наблюдателей, Макартур услышал, что из почти 100 тысяч южнокорейских солдат, которые были теоретически в распоряжении четыре дня назад, только 8 тысяч были боеспособны на то утро. Противник вышел на северный берег р. Ханган, и форсирование ее становилось неизбежным. Макартур потребовал машину и вместе с сопровождавшими его лицами выехал по дороге от Сувонского аэродрома на фронт.
Приехав на берег р. Ханган, Макартур увидел, что южнокорейская армия не представляла больше никакой силы. Дороги, ведущие на юг, были забиты бегущими солдатами. Дымя своей трубкой, он сказал сопровождавшим его офицерам: "Я видел много отступающих корейских солдат в ходе этой поездки, у всех оружие и боеприпасы, и все улыбаются. Я не видел ни одного раненого. Никто не сражается".
Вечером 29 июня Макартур возвратился в Токио. Перед вылетом на аэродроме он заявил, что обстановка на фронте требует немедленного вмешательства сухопутных войск США6.
Получив откровенный доклад Макартура, в котором он сообщал, что южнокорейские части, еще не утратившие боеспособности, насчитывают примерно 25 тыс. человек, Трумэн разрешил еще более широкое использование американских наземных сил в Корее. Макартуру было разрешено отправить в Корею в случае необходимости все четыре дивизии 8-й армии, при условии, что будет обеспечена безопасность Японии. 30 июня Трумэн выступил с эмоциональным заявлением, в котором говорил: "Нам бросили вызов стаи языческих волков". Снова не проводилось никаких консультаций с ОКНШ, хотя Трумэн как главнокомандующий всеми американскими вооруженными силами не нарушал конституцию и действовал полностью в рамках своих полномочий. Америка собиралась вмешиваться как свободный и ни от кого не зависящий игрок.
Голоса несогласных не были слышны в Вашингтоне. Джон Даллес считал, что если США бросили вызов коммунизму в Азии, что теперь казалось неизбежным, они шли на риск смертельной конфронтации с СССР и коммунистическим Китаем, которые обладали фактически неисчерпаемыми ресурсами. Некоторые из членов ООН по-прежнему призывали ограничить США и попытаться решить все мирным путем, но Трумэн уже никого не слушал и хотел показать своим союзникам, что Вашингтон абсолютно привержен идее борьбы с "красной опасностью" где бы то ни было. Он также считал, что на него как на самопровозглашенного лидера свободного мира возложена миссия укрепить уверенность своих партнеров по НАТО, которые могли испытывать колебания перед лицом советско-китайской угрозы. Мнение Комиссии ООН по Корее, которая по-прежнему настаивала на мирных переговорах даже на этом этапе, было полностью отброшено.
Вступление в войну американских вооруженных сил советскими военными советниками в КНДР было встречено настороженно, но особой тревоги пока еще не вызывало. Посол СССР в Пхеньяне писал в Генеральный штаб:
"Товарищу Захарову:
Характерным и существенным является то, что с 27 июня вступила в бой американская авиация
[...].
За 3 дня боевых действий Народная Армия не имеет потерь в танках и артиллерии, незначительные потери в самоходках, однако в живой силе несет большие потери.
Штыков
28 июня 1950 года".
В тот же день Ким Ир Сен по радио обратился к народу. "В войне против южнокорейской клики, - говорил он, - корейский народ должен отстоять Корейскую Народно-Демократическую Республику и ее Конституцию... Война, которую мы ведем против развязанной продажной бандой Ли Сын Мана междоусобицы, является справедливой войной за объединение и независимость родины, за свободу и демократию"7. Обращаясь к воинам Народной армии, Ким Ир Сен призывал их проявлять мужество и самоотверженность в справедливой борьбе в защиту успехов демократических преобразований, проведенных в северной части Кореи, за освобождение южной части страны и за объединение родины под флагом Народной Республики8.
Всем гражданам КНДР предписывалось перестроить работу на военный лад, мобилизовать все свои силы на помощь Народной армии, делать все необходимое для победы над врагом9.
Однако с вступлением в войну США обстановка для КНДР резко ухудшилась. Расчеты Ким Ир Сена на то, что США не будут вмешиваться в конфликт, на которых во многом базировались оценки возможного успешного объединения Кореи военным путем, оказались несостоятельными. Позднее решение президента Трумэна о вмешательстве США в конфликт было подвергнуто всестороннему анализу и получило различные оценки.
Генри Киссинджер, бывший госсекретарь США:
"Хотя у Трумэна были в наличии убедительные геополитические аргументы в пользу вмешательства в Корее, он обратился к американскому народу, апеллируя к его коренным ценностям, и обрисовывал интервенцию, как защиту универсальных принципов, а не американских национальных интересов... Что Америка защищает принципы, а не интересы, право, а не силу, стало чуть ли не священным тезисом национального мышления при вовлечении своих вооруженных сил. Эту убежденность американцы пронесли через две мировые войны и через эскалацию войны во Вьетнаме в 1965 году, вплоть до боевых действий в Персидском заливе в 1991 году...
Таким образом, Америка оказалась вовлеченной в ограниченную войну, доктрина которой отсутствовала, и обороняла отдаленную страну, не представлявшую для нее, согласно ее же заявлению, стратегического интереса. Попав в двусмысленное положение, Америка не преследовала каких-либо национальных стратегических интересов на Корейском полуострове; принципиальной целью ее вмешательства было продемонстрировать, что существует возмездие за агрессию...
Все без исключения ключевые фигуры трумэновской администрации поверили в то, что имеет место осуществление коммунистического плана глобального характера, и сочли агрессию в Корее первым шагом согласованной китайско-советской стратегии, который вполне мог быть прелюдией к всеобщему натиску"10.
Американское руководство ошибалось. Ни СССР, ни КНР не ставили в те дни какие-либо глобальные цели. Задача была объединить Корею под властью Ким Ир Сена.
Но в Вашингтоне это воспринималось по-другому. 30 июня Трумэн подписал приказ об использовании в Корее фактически всех видов американских вооруженных сил: сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил. В нем говорилось, что 7-й флот поступает под оперативный контроль Макартура. Приказ требовал от командования военно-морских сил США на Тихом океане оказывать ему любую практическую помощь11.
В тот же день президент США после совещания с государственным секретарем и министром обороны подписал еще два приказа: о посылке двух американских дивизий из Японии в Корею и об установлении морской блокады Северной Кореи12.
Вот как описывает прибытие первых американских подразделений на корейскую землю Майкл Хики, английский ветеран войны в Корее:
"Первые американские боевые части прибыли в Корею 1 июля. Это были подразделения 1-го батальона 21-го пехотного полка 24-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся в Японии. Они были сведены в оперативную группу под командованием подполковника Смита, которому дали 24 часа на сборы. Планировалось перебросить батальон на ближайший к фронту аэродром в Корее. Но погода была плохая, и транспортный самолет приземлился в Пусане, откуда 403 человека, входившие в состав "оперативной группы Смита", были переброшены по железной дороге и автомобильным транспортом в Пьёнтэк городок на главной дороге Сеул-Пусан. Два батальона 34-го пехотного полка 2 июля погрузились на корабли и отплыли из Японии с задачей как можно скорее присоединиться к группе Смита.
На неопытных солдат 24-й дивизии Корея произвела ужасное впечатление с точки зрения культуры, менее 10% солдат имели боевой опыт и ранее участвовали в боях. В своем большинстве это были призывники или добровольцы, набранные в армию и прельщенные перспективой спокойной гарнизонной службы в Японии.
Смит решил занять оборону на трех высотках на окраине городка Осан, оседлав главную дорогу и контролируя северное направление на Сувон. Солдатам было приказано подготовить позицию. С наступлением темноты они начали окапываться, но эффективность работы была невысокой, поскольку они не имели навыков строительства укреплений, кроме того, у них не было мин и колючей проволоки. Земля была каменистой, и их саперные лопатки были мало пригодными. Их поддерживала батарея полевой артиллерии, но единственным противотанковым средством были устаревшие гранатометы калибра 60-мм. Два громоздких 75-мм безоткатных орудия были установлены на передних склонах возвышенностей. Никаких признаков как противника, так и подразделений южнокорейской армии, которые, как предполагалось, должны были сражаться рядом.
Оказавшись в одиночестве и с беспокойством сознавая, что они представляют самую могущественную страну свободного мира, солдаты с любопытством ожидали наступления будущих событий. Выкопав свои неглубокие окопы, они вскрыли свои пайки и начали есть их холодными. Пошел дождь. К рассвету многие из окопчиков оказались заполненными водой, и солдаты с несчастным видом сидели на земле под своими непромокаемыми накидками. Они были замерзшими, грязными, небритыми, сбитыми с толку и несчастными в связи с открывающейся перспективой. До сих пор все население, которое они видели, представляло собой угрюмую процессию беженцев, тянувшихся на юг. Земля, унавоженная человеческими экскрементами, хранившимися в ямах вдоль заливных рисовых полей, источала невыносимое зловоние. Тучи голодных комаров нападали на незащищенных солдат в то время, как вызывающие тревогу громадные незнакомые насекомые и ползучие гады ползали по ним. Люди говорили на непонятном языке и категорически отвергали любые попытки солдат говорить на жаргоне, принятом в японских пивных барах. Пройдет немного времени, и американцы, так же как большинство других солдат войск ООН, служивших в Корее, начнут относиться к несчастным корейцам, как к существам низшего порядка, не заслуживающим даже презрения. Пренебрежительное название корейцев "гуки", с самого начала прилипшее к ним, не обещало ничего хорошего для кампании, целью которой было спасение корейского народа"13.
Для того чтобы американское участие в войне не было истолковано мировым сообществом как вмешательство во внутренние дела Кореи, политическое руководство США позаботилось о том, чтобы придать действиям своих войск законный характер с точки зрения международного права. 7 июля 1950 г. состоялось заседание Совета Безопасности (СБ) ООН, на котором обсуждался корейский вопрос. СССР бойкотировал тогда его работу в знак протеста против незаконного присутствия гоминьдановца в качестве представителя Китая. Этим не замедлили воспользоваться США, которые поставили на голосование вопрос о привлечении кроме американских войск в Корее вооруженных сил ряда других стран, которые стали именоваться "войска ООН". Помимо США в "поход против коммунизма" было вовлечено еще 15 государств, из них - многие члены только что созданного военного блока НАТО. Но американские войска, конечно же, составляли основу войск ООН, поэтому их многонациональный состав был довольно символическим.
По решению Совета Безопасности генеральный секретарь ООН Трюгве Ли разослал членам ООН запрос о том, какого вида помощь они могли бы оказать Южной Корее. На этот запрос откликнулись страны - участницы блока НАТО. Англия, например, направила в район японских вод морские силы в составе легкого авианосца, двух крейсеров, пяти эсминцев и фрегатов. Эти силы находились под командованием генерала Макартура. Австралия послала в Корею эсминец и фрегат. Кроме того, она предоставила в распоряжение Макартура 77-ю истребительную эскадрилью королевско-австралийских военно-воздушных сил, находившуюся в Японии. Канада, Нидерланды и Новая Зеландия выделили для Южной Кореи военно-морские силы14.
В начале июля для обеспечения боевых действий южнокорейских войск было дополнительно выделено 740 самолетов, из них 30 тяжелых и 90 средних бомбардировщиков, 430 истребителей, 90 разведчиков и 100 транспортных.
Авиация КНА, значительно уступавшая по численности американской и понесшая в первые дни войны большие потери в личном составе и боевой технике (до 3 июля было потеряно 36 боевых самолетов), не могла противодействовать превосходящим силам противника и вынуждена была вести главным образом разведку в интересах наземных войск.
Быстро вступили в вооруженную борьбу и военно-морские силы США. В конце июня 1950 г. в водах Кореи уже действовало 19 крупных американских кораблей (тяжелые авианосец и крейсер, легкий крейсер, 12 эскадренных миноносцев, 4 подводные лодки), 23 английских и австралийских корабля (2 легких авианосца, 3 легких крейсера, 8 эскадренных миноносцев, а также 10 сторожевых кораблей). К 4 июля была установлена морская блокада Кореи, для чего были созданы три блокирующие группы: группа восточного побережья - под американским командованием, западного - под английским, южного - под южнокорейским15.
Малочисленный военно-морской флот КНДР, состоявший из малых боевых кораблей, в конце июня проводил ночную операцию против американского крейсера и миноносца, находившихся у порта Мокпхо. Для выполнения этой операции было направлено 4 катера. Однако цель операции не была достигнута, а северокорейский флот понес потери - 3 торпедных катера из 5 имеющихся и 2 морских охотника из 3.
В результате этих мероприятий "войска ООН" добились полного господства в воздухе и на море.
Срочные меры принимались также к восстановлению положения на сухопутном театре военных действий. Под прикрытием авиации американское и южнокорейское военное командование собрало на южном берегу Хангана южнокорейские части и организовало оборону.
Это уже вызвало серьезную тревогу в Пхеньяне и у советского советнического аппарата. Посол СССР в КНДР докладывал в Москву товарищу Фын Си (один из псевдонимов Сталина):
"...В связи с широко развернувшейся американской пропагандой по радио, направленной против КНДР, частыми налетами американской авиации на населенные пункты, производственные и военные объекты Северной и Южной Кореи, политические настроения населения несколько ухудшились.
Появились отдельные настроения неуверенности в окончательной победе, а в освобожденных районах некоторая (меньшая) часть населения занимает выжидательную позицию [...].
Некоторая часть руководящих деятелей, в том числе Ким Ду Бон, Хон Мен Хи, высказываются о трудностях ведения войны против американцев силами Кореи и в осторожной форме пытались выяснить у Ким Ир Сена позицию Советского Союза в этом вопросе. (Эти данные о беседе Ким Ду Бона и Хон Мен Хи с Ким Ир Сеном мне сообщил секретарь Ким Ир Сена.)
Я сообщил Ким Ир Сену, что правительство СССР удовлетворило его заявку на вооружение и боеприпасы.
Штыков
1 июля 1950 года".
В первый период вооруженного конфликта, когда в Корею начали прибывать только отдельные подразделения сухопутных войск США, управление ими было сосредоточено в руках начальника группы военных советников, которому подчинялся передовой штаб, созданный 27 июня в Корее. Однако пока что сухопутные войска Южной Кореи все еще продолжали отступать под ударами войск КНА. Американское командование, видя, что южнокорейские войска, несмотря на полное господство американской авиации и флота, терпят одно поражение за другим и не выполняют поставленных перед ними задач, с 1 июля начало переброску из Японии в Корею частей 24-й американской пехотной дивизии. Один батальон этой дивизии был переброшен 2 июля в Тэчжон транспортной авиацией, а остальные силы дивизии были перевезены морем. 2 июля командование американскими сухопутными войсками принял на себя командир 24-й пехотной дивизии генерал-майор Дин.
Вторая операция КНА - разгром
группировки противника
в районе Сеула и выход на рубеж р. Ханган,
Каннын (28 июня - 2 июля)
В сложившейся обстановке Главное командование КНА решило до вступления в сражение крупных сухопутных сил США полностью разгромить южнокорейскую армию.
Несмотря на сильное воздействие американской авиации, войска КНА продолжали наступление. Части 6-й пехотной дивизии на рассвете 28 июня атаковали противника и отбросили его в район Кимпхо и после десятичасового боя овладели городом. В течение 29 июня дивизия вела ожесточенный бой за аэродром Кимпо. С утра 30 июня дивизия вновь атаковала противника и, преодолевая его упорное сопротивление, продвинулась и перерезала дорогу Сеул, Инчхон. В течение 1 и 2 июля части дивизии вели бои на достигнутом рубеже, отражая контратаки противника и подвергаясь при этом сильному воздействию авиации.
На других участках части КНА также успешно продвигались вперед. Рано утром 28 июня северокорейские войска атаковали противника, занявшего оборону на подступах к Сеулу, и к исходу дня полностью овладели городом. Южнокорейская армия, бросая боевую технику и снаряжение, поспешно отходила на южный берег р. Ханган.
Вследствие того, что командиры частей и соединений КНА, вышедших в район Сеула, немедленно не организовали форсирования р. Ханган и неотступного преследования противника, тот смог подорвать мост через реку и усилить свою оборону по ее южному берегу.
К этому времени была создана Ставка Главного командования с местом пребывания в Сопхо (12 км севернее Пхеньяна).
Большое удаление Генерального штаба от войск (120-300 км) и невозможность непосредственно руководить всеми соединениями вызвали необходимость создания двух оперативных групп с размещением их штабов в Ёнчоне и Янгу. 1-й оперативной группе были подчинены 1, 3, 4, 13 и 15-я пехотные дивизии, а 2-й оперативной группе - 2, 12-я пехотные дивизии и 603-й мотоциклетный полк. 5, 6 и 10-я пехотные и 105-я танковая дивизии16 остались в непосредственном подчинении Главного командования.
На рассвете 29 июня после 15-минутной артиллерийской подготовки передовой отряд 105-й танковой дивизии форсировал р. Ханган и захватил плацдарм на южном берегу. Однако переправа войск и наращивание сил на плацдарме вследствие недостатка переправочных средств и непрерывного воздействия американской авиации происходили медленно. Главные силы КНА в течение трех дней успеха не имели. Бои за плацдарм приняли ожесточенный затяжной характер. Южнокорейские части, поддерживаемые американской авиацией, непрерывно контратаковали. Лишь к утру 3 июля 3-й и 4-й пехотным дивизиям КНА удалось полностью переправиться на южный берег реки, отразить все контратаки противника и начать наступление в направлении Сувона. 105-я танковая дивизия преодолела р. Ханган к утру 6 июля по восстановленному северокорейскими саперами железнодорожному мосту.
Потеряв важный оборонительный рубеж на р. Ханган, южнокорейские войска укрепились на новом рубеже - Сувон, Ичхон. Они прилагали все силы к тому, чтобы удержать этот рубеж, особенно район Сувона, наиболее удобный по условиям местности для развертывания и ввода в бой 24-й американской пехотной дивизии, высадившейся 2 июля в Пусане. Враг укрепил город и усилил это направление авиацией.
Несмотря на непрерывную бомбардировку американской авиации, войска КНА, используя рельеф местности, обошли Сувон с запада и востока и к исходу 4 июля ударами с флангов и с фронта освободили его. Штаб южнокорейских войск срочно покинул Сувон за несколько часов до вступления в него частей КНА17.
1 июля в районе г. Осан подразделения КНА завязали бой с американскими частями. Это была боевая группа 24-й пехотной дивизии, которой было приказано оседлать дорогу Осан - Пхёнтэк и остановить продвижение частей Народной армии на этом направлении18. Однако стремительным наступлением 105-й танковой дивизии американская боевая группа была разгромлена.
Разгромив американскую боевую группу, 4-я стрелковая и 105-я танковая дивизии КНА стали продвигаться на юг, к г. Пхёнтэк. 6 июля они обошли его с востока и запада и нанесли поражение 34-му полку 24-й американской пехотной дивизии19.
В то время как на фронте шли ожесточенные бои, из Советского Союза в Корею направлялось большое количество оружия, боевой техники, обмундирования, снаряжения и медикаментов.
Попытки южнокорейцев в ходе Сувонской операции остановить наступление войск КНДР и ввести в бой 24-ю американскую пехотную дивизию были сорваны. Несмотря на активную поддержку со стороны авиации США, они вынуждены были отступить на юг.
2-я пехотная дивизия КНА, действуя в трудных условиях местности и недостаточно умело используя свою артиллерию, медленно продвигалась вперед, преодолевая упорное сопротивление противника. К 30 июня дивизия вышла к р. Ханган и, форсировав ее, 2 июля овладела Кванчжу. 12-я пехотная дивизия наступала в общем направлении Оронри, Хончен, Хэнсен и 2 июля овладела Вончжу. В связи с тем, что наступление 2-й и 12-й пехотных дивизий с самого начала развивалось медленно, а разрыв между их фланговыми частями все увеличивался, командование КНА направило в этот разрыв 15-ю пехотную дивизию и 30 июня в районе Хончен ввело ее в бой совместно с мотоциклетным батальоном 603-го мотоциклетного полка в направлении Ипхоли. Дивизия ко 2 июля вышла к р. Ханган на участке Ипхоли, Хынхоли и приступила к ее форсированию.
На восточном побережье части КНА к исходу 28 июня овладели г. Каннын и соединились с морским десантом, высаженным 25 июня, а также с партизанами, действовавшими в том районе. В районе Каннын в течение 29-30 июня сосредоточилась 5-я пехотная дивизия, которая с утра 1 июля начала наступление и 2 июля овладела г. Самчхон.
Таким образом, в результате боевых действий с 25 июня по 2 июля войска КНА, наступая со средним темпом до 10 км в сутки, продвинулись на 75-80 км, освободили значительную территорию Южной Кореи со столицей - городом Сеул. Форсировав р. Ханган, они создали условия для развития дальнейшего наступления на юг.
В ходе боевых действий войска южнокорейской армии, сосредоточенные на сеульском направлении, понесли большие потери и фактически были разгромлены. Однако окружить и уничтожить сеульскую группировку противника, как это предусматривалось планом, войскам КНА не удалось.
ЦРУ было поднято по тревоге, чтобы сообщать о малейших признаках подготовки СССР к мировой войне, а командующий американскими ВВС Ванденберг и министр ВВС Финлеттер настаивали на немедленном нанесении ударов по Корее. Однако Трумэн боялся, что если стратегические бомбардировщики на Окинаве и Марианских островах будут пущены в ход, то это может привести к быстрому перерастанию в мировую войну.
27 июня президент США отдал приказ оказать вооруженную поддержку южнокорейской армии военно-воздушными и военно-морскими силами и отбросить армию Ким Ир Сена за 38-ю параллель4. К этому времени по приказу Макартура авиация США в Японии уже широко применялась по всей Северной Корее. Американский генерал Уитни в своей книге "Макартур и его встреча с историей" свидетельствует, что американская авиация по приказу Макартура начала боевые действия в Южной Корее даже еще до того, как был отдан вышеупомянутый приказ Трумэна, а с 27 июня эти действия приняли характер массированных ударов не только по войскам КНА, но и по объектам на территории севернее 38-й параллели5. После распоряжения Трумэна американская авиация, базировавшаяся в Японии, начала массированные бомбардировки северокорейских городов и сел, нанося удары по автомобильным и железным дорогам, а также по промышленным объектам и любым обнаруженным скоплениям войск.
В соответствии с указанием президента, командующий 7-м американским флотом адмирал Тернер Джой отдал приказ флоту выйти в море, чтобы избежать повторения Пёрл-Харбора на этот раз от русских, которые могли бы захватить американцев врасплох на якорных стояках. Американские корабли подвергли обстрелу прибрежные населенные пункты КНДР. Одновременно началась переброска американских сухопутных войск из Японии и США в Корею.
Военная обстановка в Корее продолжала ухудшаться. 29 июня ОКНШ передал Макартуру дополнения к предыдущим указаниям. Ему было приказано ограничить участие наземных сил только подразделениями связи и обслуживания, но развернуть боевые порядки у Пусан, Чинхэ. Ему также с опозданием было разрешено использовать авиацию для нанесения ударов по военным объектам в части для обеспечения эвакуации через порты в районе Северной Кореи, при условии, что эти цели находились не в непосредственной близости от маньчжуро-советской границы. В дополнение к этому ему было предписано представить в Вашингтон список необходимой материальной помощи южнокорейской армии, которую он не мог бы организовать в рамках своих возможностей. Макартуру было также указано, что применение ВМС и ВВС в Корее не означает разрешение на ведение войны против СССР. Если бы русские войска вошли в зону военных действий, он должен был перейти к обороне и связаться с Вашингтоном для получения дальнейших указаний.
Потеря Сеула встревожила американцев. Генерал Макартур 29 июня срочно вылетел из Японии в Корею. В воздухе самолет был подбит истребителем КНА, но пилоту полковнику Стофи успешно удалось посадить его на аэродроме в Сувоне.
Встретившись с послом Муччо, Ли Сын Маном, бригадным генералом Чёрчем и группой наблюдателей, Макартур услышал, что из почти 100 тысяч южнокорейских солдат, которые были теоретически в распоряжении четыре дня назад, только 8 тысяч были боеспособны на то утро. Противник вышел на северный берег р. Ханган, и форсирование ее становилось неизбежным. Макартур потребовал машину и вместе с сопровождавшими его лицами выехал по дороге от Сувонского аэродрома на фронт.
Приехав на берег р. Ханган, Макартур увидел, что южнокорейская армия не представляла больше никакой силы. Дороги, ведущие на юг, были забиты бегущими солдатами. Дымя своей трубкой, он сказал сопровождавшим его офицерам: "Я видел много отступающих корейских солдат в ходе этой поездки, у всех оружие и боеприпасы, и все улыбаются. Я не видел ни одного раненого. Никто не сражается".
Вечером 29 июня Макартур возвратился в Токио. Перед вылетом на аэродроме он заявил, что обстановка на фронте требует немедленного вмешательства сухопутных войск США6.
Получив откровенный доклад Макартура, в котором он сообщал, что южнокорейские части, еще не утратившие боеспособности, насчитывают примерно 25 тыс. человек, Трумэн разрешил еще более широкое использование американских наземных сил в Корее. Макартуру было разрешено отправить в Корею в случае необходимости все четыре дивизии 8-й армии, при условии, что будет обеспечена безопасность Японии. 30 июня Трумэн выступил с эмоциональным заявлением, в котором говорил: "Нам бросили вызов стаи языческих волков". Снова не проводилось никаких консультаций с ОКНШ, хотя Трумэн как главнокомандующий всеми американскими вооруженными силами не нарушал конституцию и действовал полностью в рамках своих полномочий. Америка собиралась вмешиваться как свободный и ни от кого не зависящий игрок.
Голоса несогласных не были слышны в Вашингтоне. Джон Даллес считал, что если США бросили вызов коммунизму в Азии, что теперь казалось неизбежным, они шли на риск смертельной конфронтации с СССР и коммунистическим Китаем, которые обладали фактически неисчерпаемыми ресурсами. Некоторые из членов ООН по-прежнему призывали ограничить США и попытаться решить все мирным путем, но Трумэн уже никого не слушал и хотел показать своим союзникам, что Вашингтон абсолютно привержен идее борьбы с "красной опасностью" где бы то ни было. Он также считал, что на него как на самопровозглашенного лидера свободного мира возложена миссия укрепить уверенность своих партнеров по НАТО, которые могли испытывать колебания перед лицом советско-китайской угрозы. Мнение Комиссии ООН по Корее, которая по-прежнему настаивала на мирных переговорах даже на этом этапе, было полностью отброшено.
Вступление в войну американских вооруженных сил советскими военными советниками в КНДР было встречено настороженно, но особой тревоги пока еще не вызывало. Посол СССР в Пхеньяне писал в Генеральный штаб:
"Товарищу Захарову:
Характерным и существенным является то, что с 27 июня вступила в бой американская авиация
[...].
За 3 дня боевых действий Народная Армия не имеет потерь в танках и артиллерии, незначительные потери в самоходках, однако в живой силе несет большие потери.
Штыков
28 июня 1950 года".
В тот же день Ким Ир Сен по радио обратился к народу. "В войне против южнокорейской клики, - говорил он, - корейский народ должен отстоять Корейскую Народно-Демократическую Республику и ее Конституцию... Война, которую мы ведем против развязанной продажной бандой Ли Сын Мана междоусобицы, является справедливой войной за объединение и независимость родины, за свободу и демократию"7. Обращаясь к воинам Народной армии, Ким Ир Сен призывал их проявлять мужество и самоотверженность в справедливой борьбе в защиту успехов демократических преобразований, проведенных в северной части Кореи, за освобождение южной части страны и за объединение родины под флагом Народной Республики8.
Всем гражданам КНДР предписывалось перестроить работу на военный лад, мобилизовать все свои силы на помощь Народной армии, делать все необходимое для победы над врагом9.
Однако с вступлением в войну США обстановка для КНДР резко ухудшилась. Расчеты Ким Ир Сена на то, что США не будут вмешиваться в конфликт, на которых во многом базировались оценки возможного успешного объединения Кореи военным путем, оказались несостоятельными. Позднее решение президента Трумэна о вмешательстве США в конфликт было подвергнуто всестороннему анализу и получило различные оценки.
Генри Киссинджер, бывший госсекретарь США:
"Хотя у Трумэна были в наличии убедительные геополитические аргументы в пользу вмешательства в Корее, он обратился к американскому народу, апеллируя к его коренным ценностям, и обрисовывал интервенцию, как защиту универсальных принципов, а не американских национальных интересов... Что Америка защищает принципы, а не интересы, право, а не силу, стало чуть ли не священным тезисом национального мышления при вовлечении своих вооруженных сил. Эту убежденность американцы пронесли через две мировые войны и через эскалацию войны во Вьетнаме в 1965 году, вплоть до боевых действий в Персидском заливе в 1991 году...
Таким образом, Америка оказалась вовлеченной в ограниченную войну, доктрина которой отсутствовала, и обороняла отдаленную страну, не представлявшую для нее, согласно ее же заявлению, стратегического интереса. Попав в двусмысленное положение, Америка не преследовала каких-либо национальных стратегических интересов на Корейском полуострове; принципиальной целью ее вмешательства было продемонстрировать, что существует возмездие за агрессию...
Все без исключения ключевые фигуры трумэновской администрации поверили в то, что имеет место осуществление коммунистического плана глобального характера, и сочли агрессию в Корее первым шагом согласованной китайско-советской стратегии, который вполне мог быть прелюдией к всеобщему натиску"10.
Американское руководство ошибалось. Ни СССР, ни КНР не ставили в те дни какие-либо глобальные цели. Задача была объединить Корею под властью Ким Ир Сена.
Но в Вашингтоне это воспринималось по-другому. 30 июня Трумэн подписал приказ об использовании в Корее фактически всех видов американских вооруженных сил: сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил. В нем говорилось, что 7-й флот поступает под оперативный контроль Макартура. Приказ требовал от командования военно-морских сил США на Тихом океане оказывать ему любую практическую помощь11.
В тот же день президент США после совещания с государственным секретарем и министром обороны подписал еще два приказа: о посылке двух американских дивизий из Японии в Корею и об установлении морской блокады Северной Кореи12.
Вот как описывает прибытие первых американских подразделений на корейскую землю Майкл Хики, английский ветеран войны в Корее:
"Первые американские боевые части прибыли в Корею 1 июля. Это были подразделения 1-го батальона 21-го пехотного полка 24-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся в Японии. Они были сведены в оперативную группу под командованием подполковника Смита, которому дали 24 часа на сборы. Планировалось перебросить батальон на ближайший к фронту аэродром в Корее. Но погода была плохая, и транспортный самолет приземлился в Пусане, откуда 403 человека, входившие в состав "оперативной группы Смита", были переброшены по железной дороге и автомобильным транспортом в Пьёнтэк городок на главной дороге Сеул-Пусан. Два батальона 34-го пехотного полка 2 июля погрузились на корабли и отплыли из Японии с задачей как можно скорее присоединиться к группе Смита.
На неопытных солдат 24-й дивизии Корея произвела ужасное впечатление с точки зрения культуры, менее 10% солдат имели боевой опыт и ранее участвовали в боях. В своем большинстве это были призывники или добровольцы, набранные в армию и прельщенные перспективой спокойной гарнизонной службы в Японии.
Смит решил занять оборону на трех высотках на окраине городка Осан, оседлав главную дорогу и контролируя северное направление на Сувон. Солдатам было приказано подготовить позицию. С наступлением темноты они начали окапываться, но эффективность работы была невысокой, поскольку они не имели навыков строительства укреплений, кроме того, у них не было мин и колючей проволоки. Земля была каменистой, и их саперные лопатки были мало пригодными. Их поддерживала батарея полевой артиллерии, но единственным противотанковым средством были устаревшие гранатометы калибра 60-мм. Два громоздких 75-мм безоткатных орудия были установлены на передних склонах возвышенностей. Никаких признаков как противника, так и подразделений южнокорейской армии, которые, как предполагалось, должны были сражаться рядом.
Оказавшись в одиночестве и с беспокойством сознавая, что они представляют самую могущественную страну свободного мира, солдаты с любопытством ожидали наступления будущих событий. Выкопав свои неглубокие окопы, они вскрыли свои пайки и начали есть их холодными. Пошел дождь. К рассвету многие из окопчиков оказались заполненными водой, и солдаты с несчастным видом сидели на земле под своими непромокаемыми накидками. Они были замерзшими, грязными, небритыми, сбитыми с толку и несчастными в связи с открывающейся перспективой. До сих пор все население, которое они видели, представляло собой угрюмую процессию беженцев, тянувшихся на юг. Земля, унавоженная человеческими экскрементами, хранившимися в ямах вдоль заливных рисовых полей, источала невыносимое зловоние. Тучи голодных комаров нападали на незащищенных солдат в то время, как вызывающие тревогу громадные незнакомые насекомые и ползучие гады ползали по ним. Люди говорили на непонятном языке и категорически отвергали любые попытки солдат говорить на жаргоне, принятом в японских пивных барах. Пройдет немного времени, и американцы, так же как большинство других солдат войск ООН, служивших в Корее, начнут относиться к несчастным корейцам, как к существам низшего порядка, не заслуживающим даже презрения. Пренебрежительное название корейцев "гуки", с самого начала прилипшее к ним, не обещало ничего хорошего для кампании, целью которой было спасение корейского народа"13.
Для того чтобы американское участие в войне не было истолковано мировым сообществом как вмешательство во внутренние дела Кореи, политическое руководство США позаботилось о том, чтобы придать действиям своих войск законный характер с точки зрения международного права. 7 июля 1950 г. состоялось заседание Совета Безопасности (СБ) ООН, на котором обсуждался корейский вопрос. СССР бойкотировал тогда его работу в знак протеста против незаконного присутствия гоминьдановца в качестве представителя Китая. Этим не замедлили воспользоваться США, которые поставили на голосование вопрос о привлечении кроме американских войск в Корее вооруженных сил ряда других стран, которые стали именоваться "войска ООН". Помимо США в "поход против коммунизма" было вовлечено еще 15 государств, из них - многие члены только что созданного военного блока НАТО. Но американские войска, конечно же, составляли основу войск ООН, поэтому их многонациональный состав был довольно символическим.
По решению Совета Безопасности генеральный секретарь ООН Трюгве Ли разослал членам ООН запрос о том, какого вида помощь они могли бы оказать Южной Корее. На этот запрос откликнулись страны - участницы блока НАТО. Англия, например, направила в район японских вод морские силы в составе легкого авианосца, двух крейсеров, пяти эсминцев и фрегатов. Эти силы находились под командованием генерала Макартура. Австралия послала в Корею эсминец и фрегат. Кроме того, она предоставила в распоряжение Макартура 77-ю истребительную эскадрилью королевско-австралийских военно-воздушных сил, находившуюся в Японии. Канада, Нидерланды и Новая Зеландия выделили для Южной Кореи военно-морские силы14.
В начале июля для обеспечения боевых действий южнокорейских войск было дополнительно выделено 740 самолетов, из них 30 тяжелых и 90 средних бомбардировщиков, 430 истребителей, 90 разведчиков и 100 транспортных.
Авиация КНА, значительно уступавшая по численности американской и понесшая в первые дни войны большие потери в личном составе и боевой технике (до 3 июля было потеряно 36 боевых самолетов), не могла противодействовать превосходящим силам противника и вынуждена была вести главным образом разведку в интересах наземных войск.
Быстро вступили в вооруженную борьбу и военно-морские силы США. В конце июня 1950 г. в водах Кореи уже действовало 19 крупных американских кораблей (тяжелые авианосец и крейсер, легкий крейсер, 12 эскадренных миноносцев, 4 подводные лодки), 23 английских и австралийских корабля (2 легких авианосца, 3 легких крейсера, 8 эскадренных миноносцев, а также 10 сторожевых кораблей). К 4 июля была установлена морская блокада Кореи, для чего были созданы три блокирующие группы: группа восточного побережья - под американским командованием, западного - под английским, южного - под южнокорейским15.
Малочисленный военно-морской флот КНДР, состоявший из малых боевых кораблей, в конце июня проводил ночную операцию против американского крейсера и миноносца, находившихся у порта Мокпхо. Для выполнения этой операции было направлено 4 катера. Однако цель операции не была достигнута, а северокорейский флот понес потери - 3 торпедных катера из 5 имеющихся и 2 морских охотника из 3.
В результате этих мероприятий "войска ООН" добились полного господства в воздухе и на море.
Срочные меры принимались также к восстановлению положения на сухопутном театре военных действий. Под прикрытием авиации американское и южнокорейское военное командование собрало на южном берегу Хангана южнокорейские части и организовало оборону.
Это уже вызвало серьезную тревогу в Пхеньяне и у советского советнического аппарата. Посол СССР в КНДР докладывал в Москву товарищу Фын Си (один из псевдонимов Сталина):
"...В связи с широко развернувшейся американской пропагандой по радио, направленной против КНДР, частыми налетами американской авиации на населенные пункты, производственные и военные объекты Северной и Южной Кореи, политические настроения населения несколько ухудшились.
Появились отдельные настроения неуверенности в окончательной победе, а в освобожденных районах некоторая (меньшая) часть населения занимает выжидательную позицию [...].
Некоторая часть руководящих деятелей, в том числе Ким Ду Бон, Хон Мен Хи, высказываются о трудностях ведения войны против американцев силами Кореи и в осторожной форме пытались выяснить у Ким Ир Сена позицию Советского Союза в этом вопросе. (Эти данные о беседе Ким Ду Бона и Хон Мен Хи с Ким Ир Сеном мне сообщил секретарь Ким Ир Сена.)
Я сообщил Ким Ир Сену, что правительство СССР удовлетворило его заявку на вооружение и боеприпасы.
Штыков
1 июля 1950 года".
В первый период вооруженного конфликта, когда в Корею начали прибывать только отдельные подразделения сухопутных войск США, управление ими было сосредоточено в руках начальника группы военных советников, которому подчинялся передовой штаб, созданный 27 июня в Корее. Однако пока что сухопутные войска Южной Кореи все еще продолжали отступать под ударами войск КНА. Американское командование, видя, что южнокорейские войска, несмотря на полное господство американской авиации и флота, терпят одно поражение за другим и не выполняют поставленных перед ними задач, с 1 июля начало переброску из Японии в Корею частей 24-й американской пехотной дивизии. Один батальон этой дивизии был переброшен 2 июля в Тэчжон транспортной авиацией, а остальные силы дивизии были перевезены морем. 2 июля командование американскими сухопутными войсками принял на себя командир 24-й пехотной дивизии генерал-майор Дин.
Вторая операция КНА - разгром
группировки противника
в районе Сеула и выход на рубеж р. Ханган,
Каннын (28 июня - 2 июля)
В сложившейся обстановке Главное командование КНА решило до вступления в сражение крупных сухопутных сил США полностью разгромить южнокорейскую армию.
Несмотря на сильное воздействие американской авиации, войска КНА продолжали наступление. Части 6-й пехотной дивизии на рассвете 28 июня атаковали противника и отбросили его в район Кимпхо и после десятичасового боя овладели городом. В течение 29 июня дивизия вела ожесточенный бой за аэродром Кимпо. С утра 30 июня дивизия вновь атаковала противника и, преодолевая его упорное сопротивление, продвинулась и перерезала дорогу Сеул, Инчхон. В течение 1 и 2 июля части дивизии вели бои на достигнутом рубеже, отражая контратаки противника и подвергаясь при этом сильному воздействию авиации.
На других участках части КНА также успешно продвигались вперед. Рано утром 28 июня северокорейские войска атаковали противника, занявшего оборону на подступах к Сеулу, и к исходу дня полностью овладели городом. Южнокорейская армия, бросая боевую технику и снаряжение, поспешно отходила на южный берег р. Ханган.
Вследствие того, что командиры частей и соединений КНА, вышедших в район Сеула, немедленно не организовали форсирования р. Ханган и неотступного преследования противника, тот смог подорвать мост через реку и усилить свою оборону по ее южному берегу.
К этому времени была создана Ставка Главного командования с местом пребывания в Сопхо (12 км севернее Пхеньяна).
Большое удаление Генерального штаба от войск (120-300 км) и невозможность непосредственно руководить всеми соединениями вызвали необходимость создания двух оперативных групп с размещением их штабов в Ёнчоне и Янгу. 1-й оперативной группе были подчинены 1, 3, 4, 13 и 15-я пехотные дивизии, а 2-й оперативной группе - 2, 12-я пехотные дивизии и 603-й мотоциклетный полк. 5, 6 и 10-я пехотные и 105-я танковая дивизии16 остались в непосредственном подчинении Главного командования.
На рассвете 29 июня после 15-минутной артиллерийской подготовки передовой отряд 105-й танковой дивизии форсировал р. Ханган и захватил плацдарм на южном берегу. Однако переправа войск и наращивание сил на плацдарме вследствие недостатка переправочных средств и непрерывного воздействия американской авиации происходили медленно. Главные силы КНА в течение трех дней успеха не имели. Бои за плацдарм приняли ожесточенный затяжной характер. Южнокорейские части, поддерживаемые американской авиацией, непрерывно контратаковали. Лишь к утру 3 июля 3-й и 4-й пехотным дивизиям КНА удалось полностью переправиться на южный берег реки, отразить все контратаки противника и начать наступление в направлении Сувона. 105-я танковая дивизия преодолела р. Ханган к утру 6 июля по восстановленному северокорейскими саперами железнодорожному мосту.
Потеряв важный оборонительный рубеж на р. Ханган, южнокорейские войска укрепились на новом рубеже - Сувон, Ичхон. Они прилагали все силы к тому, чтобы удержать этот рубеж, особенно район Сувона, наиболее удобный по условиям местности для развертывания и ввода в бой 24-й американской пехотной дивизии, высадившейся 2 июля в Пусане. Враг укрепил город и усилил это направление авиацией.
Несмотря на непрерывную бомбардировку американской авиации, войска КНА, используя рельеф местности, обошли Сувон с запада и востока и к исходу 4 июля ударами с флангов и с фронта освободили его. Штаб южнокорейских войск срочно покинул Сувон за несколько часов до вступления в него частей КНА17.
1 июля в районе г. Осан подразделения КНА завязали бой с американскими частями. Это была боевая группа 24-й пехотной дивизии, которой было приказано оседлать дорогу Осан - Пхёнтэк и остановить продвижение частей Народной армии на этом направлении18. Однако стремительным наступлением 105-й танковой дивизии американская боевая группа была разгромлена.
Разгромив американскую боевую группу, 4-я стрелковая и 105-я танковая дивизии КНА стали продвигаться на юг, к г. Пхёнтэк. 6 июля они обошли его с востока и запада и нанесли поражение 34-му полку 24-й американской пехотной дивизии19.
В то время как на фронте шли ожесточенные бои, из Советского Союза в Корею направлялось большое количество оружия, боевой техники, обмундирования, снаряжения и медикаментов.
Попытки южнокорейцев в ходе Сувонской операции остановить наступление войск КНДР и ввести в бой 24-ю американскую пехотную дивизию были сорваны. Несмотря на активную поддержку со стороны авиации США, они вынуждены были отступить на юг.
2-я пехотная дивизия КНА, действуя в трудных условиях местности и недостаточно умело используя свою артиллерию, медленно продвигалась вперед, преодолевая упорное сопротивление противника. К 30 июня дивизия вышла к р. Ханган и, форсировав ее, 2 июля овладела Кванчжу. 12-я пехотная дивизия наступала в общем направлении Оронри, Хончен, Хэнсен и 2 июля овладела Вончжу. В связи с тем, что наступление 2-й и 12-й пехотных дивизий с самого начала развивалось медленно, а разрыв между их фланговыми частями все увеличивался, командование КНА направило в этот разрыв 15-ю пехотную дивизию и 30 июня в районе Хончен ввело ее в бой совместно с мотоциклетным батальоном 603-го мотоциклетного полка в направлении Ипхоли. Дивизия ко 2 июля вышла к р. Ханган на участке Ипхоли, Хынхоли и приступила к ее форсированию.
На восточном побережье части КНА к исходу 28 июня овладели г. Каннын и соединились с морским десантом, высаженным 25 июня, а также с партизанами, действовавшими в том районе. В районе Каннын в течение 29-30 июня сосредоточилась 5-я пехотная дивизия, которая с утра 1 июля начала наступление и 2 июля овладела г. Самчхон.
Таким образом, в результате боевых действий с 25 июня по 2 июля войска КНА, наступая со средним темпом до 10 км в сутки, продвинулись на 75-80 км, освободили значительную территорию Южной Кореи со столицей - городом Сеул. Форсировав р. Ханган, они создали условия для развития дальнейшего наступления на юг.
В ходе боевых действий войска южнокорейской армии, сосредоточенные на сеульском направлении, понесли большие потери и фактически были разгромлены. Однако окружить и уничтожить сеульскую группировку противника, как это предусматривалось планом, войскам КНА не удалось.