Павлоу Стэл. Код Атлантиды

   Майор сделал еще шаг. Часовой прокричал что-то, а из палаток уже выходили, привлеченные криками и выстрелами, другие солдаты. Из командной машины выпрыгнул, раздраженно накидывая на плечи телогрейку, офицер. За ним появились еще двое. Стоявший позади БМП Майклс взглянул на замершую у дверцы Сару и предостерегающе поднес палец к губам. Рядом с ним стояли Скотт и Хиллман. Боеголовку успели загрузить, осталось только запереть задние двери.
   Повернувшись к Саре, Майклс тихо прошептал:
   — Скажите Ральфу, пусть трогает.
   Она кивнула в ответ и, обменявшись тревожным взглядом со Скоттом, закрыла дверцу.
   Между тем солдаты, похоже, так и не понявшие, что происходит, приближались. До Скотта вдруг донеслось несколько фраз на кантонском, который он понимал.
   — Он думает, что мы дезертиры, — объяснил лингвист. — Думает, мы хотим украсть бронетранспортер и сбежать на нем.
   — Правильно думает, — хмыкнул Хиллман.
   Ничего больше он сказать не успел, потому что по всей шеренге черных палаток пронесся огненный шквал. Солдат подбросило в воздух. Тут же начали детонировать боеприпасы, отозвавшись несколькими последовавшими друг за другом сериями разрывов.
   Воспользовавшись моментом, Гэнт метнул кинжал в китайского часового.
   Лезвие вошло в левую глазницу, причем бросок был такой силы, что торчать осталась только рукоятка. Майор повернулся к Мейтсону.
   — Трогай!
   Инженер рванул рычаг, и бронетранспортер скакнул вперед и понесся, снося на ходу палатки и оставляя за собой разрушения и смерть. Гэнт прыгнул к убитому, схватил его автомат и выпустил длинную очередь по врагу, прикрывая Хилмана и Скотта.
   — Быстрее, профессор! — Морпех схватил лингвиста за руку. —Вы, может, и много чего знаете, но умеете ли кататься на этих штуках?
   Он показал на снегоход. По счастью, как раз это Скотт умел. Вскочив в седло, он включил зажигание, выжал газ и сорвался с места. За ним последовали Хилман, Майкле и Гэнт.
   Ненамного отстал и Седьмой гвардейский дивизион.
 
   — Стреляй еще! — крикнул Брандс.
   — Но там же наши! — крикнул рядовой, только что выпустивший мину по лагерю. — Они на линии огня!
   — Так стреляй над головами!
   Морпех подчинился, и в следующую секунду вражеская машина превратилась в оранжево-красный огненный шар. Но то, что случилось вслед за этим, превзошло все их ожидания. Земля под лагерем вдруг расступилась, и ледяная равнина исчезла, провалилась, а на ее месте образовалась бездонная рифтовая долина, из глубины которой вырвался вулканический пар.
 
   Мейтсон переключил скорость.
   — Вот вам и объяснение! — бросил он через плечо.
   — Объяснение чего? — спросила Сара, хватаясь за поручень, чтобы не упасть, — бронетранспортер словно подпрыгнул на какой-то неровности.
   — Того, почему китайцы не устроили лагерь поближе к базе «Чжун Чанг». Судя по снимку со спутника, город достигал нескольких миль в поперечнике, то есть был размером с Манхэттен. Мы сейчас находимся прямо над ним, хотя до «Чжун Чанг» далеко. По моим представлениям, лед треснул на много миль. Когда Атлантида ожила, он стал подтаивать снизу.
   — Отлично, — отозвалась Сара. — Значит, она может снова затонуть.
   — Проклятье, — выругался Мейтсон. — Мне это и в голову не пришло. И что, черт возьми, будем делать, если не сможем туда попасть?
 
   Догнать бронетранспортер не удалось — путь преградили трещины. Пришлось сбрасывать скорость и отыскивать узкие места, чтобы перепрыгивать их с ходу. В конце концов им, Скотту и остальным, удалось выбраться на другую сторону.
 
   Не успели морпехи разобрать миномет, как подлетевший бронетранспортер остановился, ломая ледяные торосы. Сара распахнула задние двери.
   — Сюда!
   Подгонять никого не пришлось. Первыми на посадку устремились ученые. Солдаты прикрывали их огнем.
   Хаккетт устроился на переднем сиденье.
   — Как мило, — пробормотал они только тогда обратил внимание на глухие хлопки и взлетающий справа по борту снег. — Эй, да по нам стреляют!
   — Как это ты догадался, Шерлок! — зло бросил Мейтсон.
   — Ух! — пискнул, отдергивая руку, Пирс.
   Новэмбер повернулась к нему, чтобы помочь, и увидела, что из раны на предплечье сочится кровь.
   — Живей! — крикнула морпехам Сара. — Влезайте побыстрей! Надо уходить!
   — Нет! — рявкнул в ответ Брандс. — Мы остаемся. Надо прикрыть ребят — иначе им крышка!
   — Залезайте! Сейчас же! Иначе крышка вам!
   Едва она сказала это, как прогремевший рядом взрыв качнул машину и отбросил в сторону двух солдат.
   Что делать? Сара не знала. Она была в шоке. Застыв от ужаса, она опомнилась только тогда, когда Брандс захлопнул задние двери прямо перед ней и повернул ручку снаружи.
   Бронетранспортер снова вздрогнул. Еще один взрыв.
   Мейтсон оглянулся через плечо.
   — Что происходит? Нам конец?
   Хаккетт бросил взгляд на лежащего на полу Боба Пирса — кровь уже хлестала из раны.
   — Давайте уходить! — заорал он.
   Мейтсон дернул рычаг, и машина рванулась вперед.
 
   Скотт пытался вести машину зигзагами, краем глаза ловя бегущих вражеских солдат, но скоро понял, что прорываться по прямой, невзирая на препятствия, гораздо легче.
   Мчавшийся слева от него Гэнт врезался в солдата, вырвал из рук у него автомат и, повернувшись, дал по преследователям несколько длинных очередей.
   Просто чудо, что они сумели не только прорваться, но и не понести потерь. Вскоре Скотт увидел следы бронетранспортера и свернул к ожидающим их морпехам.
   — Брандс! Джексон! Всем на борт! Живо! — скомандовал Гэнт.
   Хиллман оглянулся — китайцы приближались. На снегоходах и бронетранспортерах. Мало того — вдалеке уже готовились к взлету два вертолета.
   — Господи! Парни, поспешите! Надо сваливать отсюда к чертовой матери!
   Морпехи наконец-то зашевелились, но выполнить приказ командира они уже не могли. Им суждено было остаться здесь. Навсегда.
   Мало того что их убили — китайцы еще и использовали их тела в качестве прикрытия.
   Первым это понял Майклс, чей снегоход отбросил в сторону его мертвого товарища и налетел на укрывшегося под ним китайского спецназовца.
   Они пролетели мимо заснеженного холмика, даже не заметив расположившихся на его вершине двух ошеломленных китайцев, которые, получив сигнал по радио, с некоторым опозданием вскочили на снегоходы и устремились в погоню.
 
   — Куда? — спросил Мейтсон, с трудом удерживая под контролем несущуюся на полной скорости боевую машину.
   Хаккетт развернул карту, покрутил ее, но так ничего и не понял.
   — Черт, здесь все на китайском, — пробормотал он. — Не разобрать. Когда надо, нашего лингвиста никогда нет под рукой.
   — Должны же у них быть какие-то обозначения для сторон света и всего такого. Они же везде одинаковые.
   Хаккетт сунул карту Мейтсону под нос, чтобы тот смог удостовериться сам.
   — Везде, да только не в Китае. Ты разбираешься в этих закорючках?
   — Эй, у Боба сильное кровотечение, — крикнула Новэмбер. — Кто-нибудь видит аптечку?
   Хаккетт огляделся.
   — Нет, ничего. А что, серьезно?
   Пирс попытался поднять руку и скрипнул зубами от боли. В предплечье торчал острый почерневший осколок.
   — Да! — прохрипел он. — Серьезно, мать твою!
   Сара присмотрелась внимательнее и вздрогнула.
   — Сильно сказано, Боб. Мы что-нибудь придумаем.
   — Извините, — вмешался Мейтсон.
   — Что?
   Мейтсон ткнул в ветровое стекло.
   — Направление? Куда?
   Вокруг, куда ни посмотри, лежала голая заснеженная равнина.
   — Черт, не знаю. Может, вперед? — предположила Сара и, заметив свисающий с переборки небольшой чемоданчик с красным крестом, поднялась на ноги.
   Мейтсон свернул в сторону, объезжая ледяную глыбу. И только тогда он заметил то, что видел всего лишь несколько недель назад: громадные волнообразные сполохи, прочертившие темный участок неба в том месте, где заряженные частицы солнечной бури попали в магнитное поле земли. Южное полярное сияние.
   Только на сей раз вихрящаяся зеленая масса не просто раскачивалась в небе, но как будто собиралась в некое подобие образующейся при урагане воронки. Все как в древнекитайском мифе — гигантский двухголовый дракон, сражающийся со стихиями ветра и дождя.
   Захваченные этой зеленой воронкой, миллионы тонн заряженных частиц устремлялись вниз, к земле, по выстроенной невидимыми силами самой Вселенной высоченной, в шестьдесят или даже более миль трубе.
   Как будто Вселенную и Мать-Природу связывала сияющая пуповина. Пуповина, питающая Атлантиду.
   — Господи! — пробормотал Мейтсон. — Похоже, я нашел базу «Чжун Чанг».
 
   Плохо было то, что на снегоходах отсутствовали зеркала заднего вида. Из-за этого невозможно было определить, отстали преследователи или подобрались совсем близко. А бросить взгляд через плечо Ричард Скотт не решался. Во-первых, потому что его переполнял страх, а во-вторых, сложный рельеф просто не позволял даже на мгновение отвести от него глаза.
   Он знал только одно: в него стреляют. Держат под огнем. И этого ему вполне хватало. Мимо уха с визгом проносились пули, где-то на краю периферийного зрения мелькал уходящий вперед Гэнт. И вдруг…
   Бум! Земля как будто взорвалась перед ним, выбросив фонтан снега и огня. Снегоход подбросило и развернуло так, что в какой-то момент машина удерживалась только на одной гусенице. К счастью, именно это и помогло Скотту совершить лихой маневр и не угодить в образовавшуюся при взрыве воронку, уже нацелившуюся на него острыми кусками камня и льда.
   Едва ученый пришел в себя и более-менее совладал с ситуацией, как впереди появился уходящий в сторону овраг. Скотт на мгновение сбросил скорость и позволил себе оглянуться.
   Лучше бы и не оглядывался.
   На него надвигалась целая шеренга китайских снегоходов, путь которых отмечали серые клубы выхлопных газов, а вверху висели вертолеты. И с них стреляли.
   — Черт, что они делают? — вскрикнул профессор, хотя все было ясно и так — китайцы пытались убить его.
   Внезапно белая равнина впереди, там, где должен был бы находиться антрополог, если бы не остановился, раскололась, рассеченная черной полосой, которая возникла после залпов двух вертолетов.
   Скотт дал полный газ и тут же с ужасом обнаружил, что лед вокруг него трещит и что если он не поторопится, черная трещина впереди преградит ему путь. Снегоход несся вперед, и полоса бежала наперерез. Глубокая и страшная. С острыми ломаными краями. Расширяясь, она испускала пар, и Скотт понимал, что рано или поздно не эта трещина, так другая пересечет его курс и поставит точку в его путешествии.
   Черная полоса метнулась вдруг к нему, и профессор сбросил газ и закрыл глаза, надеясь сам не зная на что.
   Однако ничего не случилось.
   Трещина оказалась слишком узкой, чтобы поглотить снегоход, но ситуация отнюдь не стала лучше, потому что китайцы уже почти взяли его в кольцо.
   Впереди, из-за развороченных глыб льда, появился бронетранспортер, силуэт которого отчетливо выделялся на фоне сияющей зеленой воронки. Скотту показалось, что он видит пулемет на крыше боевой машины.
   Конечно!
   Он скользнул взглядом по приборной доске. Нашел радио. Включил.
   — Гэнт, вы меня слышите?
   Майор ответил. Хорошо. Значит, они на одном канале.
   — Это я, Скотт. Свяжитесь с бронетранспортером. У них есть пулемет. Пусть кто-нибудь воспользуется им. Да побыстрее!
 
   Устроившись на узком, тесном сиденье, Сара развернула пулемет назад. На панели башни было что-то наподобие циферблата, и, когда стрелка указала на «шесть», Сара остановилась и обернулась к Мейтсону, вскрывавшему ящик с боезапасом.
   — Это все, что у нас есть, так что будь поэкономнее, — посоветовал он.
   Сара пропустила его слова мимо ушей — она слушала инструкции Гэнта. Нашла плоскую продолговатую пластину на верхней части пулемета. Нашла две защелки по бокам. Сдвинула их. Откинула пластинку. Увидела под ней какое-то шарнирное устройство. Похоже, именно туда следовало заправить пулеметную ленту. Хаккетт уже протянул ее Саре. Каждый патрон был размером с палец. Заправив ленту в гнездо, она вернула на место пластину, о чем тут же сообщила Гэнту.
   — Все в порядке! — быстро ответил майор. — Вы его зарядили. Главное — не упускайте цель, держите ее в перекрестье прицела. И не снимайте руки с гашетки. У него сильная отдача. Стоит дать слабину, и вас развернет.
   Дальнейших инструкций Сара ждать не стала. Поймав в прицел первый вертолет, она сжала пальцы.
   И ничего не произошло.
   — Черт! В чем дело? Почему эта штука не стреляет?
   — Предохранитель! — Хаккетт показал на крючок сбоку. — Сними его с предохранителя!
   Чувствуя себя полной идиоткой, Сара опустила руку и сдвинула крючок предохранителя. Быстро прицелилась.
   И дала первую очередь.
 
   Скотт завопил от радости, когда спаренный пулемет на крыше бронетранспортера выплюнул первую порцию свинца. Жаль только, что стрелок из Сары был никудышный.
   Вертолеты увернулись, разошлись в стороны. Снегоходы рассыпались и пошли дальше зигзагом. Преследователи сразу поотстали, однако погоню не прекратили.
   Совершенно внезапно, как и началась, стрельба прекратилась. Кончились патроны. Перед ними уже встали грозные останки базы «Чжун Чанг». Добрались. Скотт понимал, что наступает самый трудный момент. Стоит им остановиться, как они превратятся в мишени. И что, черт возьми, тогда делать? Сзади накатывала безжалостная военная машина. Еще несколько секунд…
   Впереди, прямо перед ними, зияла пропасть. Ни свернуть, ни спрятаться, ни укрыться. Они попали в западню.
   Только вот что это за черные металлические штыри, торчащие прямо изо льда? Бронетранспортер уже подкатил к ним и даже прошел мимо, но Скотт безнадежно отстал, и теперь дорога оказалась заблокированной. Он остановил снегоход и медленно поднял руки.
   Прямо на него смотрело дуло пулемета.
 
   То, что показалось на первый взгляд пулеметом, обернулось маленьким передвижным орудием. Скотт осторожно, стараясь не делать резких движений, слез с сиденья. Меньше всего ему хотелось, чтобы в него стреляли.
   Похоже, орудие управлялось автоматически. Оно было установлено на чем-то вроде длинной металлической руки, которая в свою очередь крепилась к тому, что скрывалось под снегом. На станине Скотт заметил крошечную камеру. По-видимому, весь комплекс управлялся на расстоянии.
   Зловещий гул за спиной становился все громче, но страх сменился удивлением, когда из динамика устройства вдруг послышались хриплые звуки.
   — Имя? — спросил негромкий голос с американским акцентом.
   Профессор растерянно пожал плечами.
   — Э… Скотт. Ричард Скотт. Лингвист. Член инспекционной группы ООН.
   Пауза. Затем:
   — О, вы Скотт. Не будете ли вы так добры пригнуться, сэр? Вы у меня на линии огня.
   Никакого желания задавать вопросы у профессора не было. Раскинув руки, он мешком рухнул на снег как раз в тот момент, когда устройство, на котором монтировалось орудие, заворчало и стало выбираться из-под снега.
   Мало того. Вдоль всего вала, перед которым стоял Скотт, выныривали из окопов такие же орудия. Их было пятнадцать, и, вытянувшись в линию, они напоминали цепь миниатюрных танков. Орудия, как и первоклассная аппаратура слежения, система тепловидения и прочие технические штучки, устанавливались на модернизированных вездеходах «Ямаха бриз» с гусеницами вместо колес. И конечно, при всех прочих достоинствах этих машинок, главными были их броня и боеготовность, их пушки и ракеты.
   Машины эти создавались для войны. И на боку каждой виднелась надпись: ННР — наземное наблюдение и разведка. Последнее достижение военной мысли. Новейшее средство современной «дистанционной» войны. Сюрприз для врага.
   Именно о них говорили Гэнт и Дауэр. Именно их имели в виду, когда упоминали о кавалерии.
   Зажужжали сервоприводы, системы наведения захватили цели, орудия изготовились к бою. И уже в следующую секунду ураган огня швырнул на землю один из китайских вертолетов и разметал атакующую шеренгу снегоходов.
   Враг, однако, не был остановлен, и тогда боевые роботы, проанализировав ситуацию, дали второй залп. На сей раз снаряды легли перед противником полумесяцем, создав непреодолимый барьер в виде широкой трещины, преодолеть которую можно было только с помощью инженерных средств.
   Китайцы остановились, не понимая, что делать дальше.
   Скотт же заполз за ближайший вездеход и в изнеможении Упал на снег.
 

НИСХОЖДЕНИЕ

   (После нескольких лет изучения теории комплексности): «Изучать комплексные системы невероятно трудно».

Джек Д. Коуэн, биолог и математик. Чикагский университет, сооснователь института Санта-Фе, 1995 г.

Корабль ВМФ США
«Джефферсон-Сити ССН-759»

   — Капитан, у меня что-то есть.
   Произнесено это было без особенного нажима, просто и ясно, как и положено на борту атомной субмарины класса «Лос-Анджелес», водоизмещением 6900 тонн.
   Пенуа был очень спокойным человеком и относился к тому типу капитанов, которые говорят настолько мало, что когда все же открывают рот, то их обычно внимательно слушает вся команда.
   Мичман Дж. Г. Тиммс замер в ожидании распоряжений капитана.
   — Подтверждаю, — сказал он.
   Они шли в указанный район со скоростью двадцать узлов, опускаясь временами на максимальную глубину в 450 метров. Область Тихого океана, которую их попросили обследовать, находилась на куда большей глубине, недоступной для подводной лодки любого класса, такой глубине, где давление просто раздавило бы их.
   И вот теперь капитан Пенуа дал приказ остановиться и развернуть систему прослушивания на всю длину, составляющую 2600 метров. Субмарина была оснащена сотнями прослушивающих устройств. Ее сонар, к примеру, располагался в носовой части, что же касается траловой системы слежения, то ее, как явствует из названия, лодка тащила за собой, как трал, находясь в режиме поиска противника.
   Когда субмарина остановилась, тралу не оставалось ничего иного, как затонуть, опустившись при этом в мутную глубь Тихого океана.
   Скорость звука в воде меняется. Иногда она достигает 1600 метров в секунду. Иногда падает до 1400 метров в секунду. На этот показатель влияют много факторов, но главными являются три: температура, соленость и давление. Так, при возрастании температуры воды на один градус Цельсия скорость звука увеличивается на 4, 5 метра. С ростом солености, а следовательно и плотности, на один процент скорость также растет на 1, 3 метра. И наконец, с погружением на сто метров показатель скорости растет на 1, 7 метра.
   В данном случае главным фактором служило давление. В более глубинных слоях звуковые волны носились подобно молнии.
   Тиммс прижал наушник, прищурился, подстраивая показатели на экране, и показал капитану большой палец.
   — Там определенно что-то есть, сэр.
   — Можно хотя бы приблизительно сказать, что именно?
   Тиммс снова покрутил ручку настройки.
   — Можно сказать, чего там нет, если это, конечно, поможет.
   — И чего же там нет?
   — Ну, это определенно не киты. Волны слишком ритмичные… И совершенно вне зоны человеческого слуха. Я преобразовал их до частоты, на которой они слышны. Если хотите, сэр, выведу на динамики.
   Пенуа кивнул. Тиммс протянул руку и щелкнул переключателем.
   Находившиеся в рубке услышали несколько коротких пульсов, за которыми последовал длинный. Потом последовательность повторилась.
   Несколько коротких и длинный.
   Тиммс провел замеры.
   — Это трубчатая волна, сэр. Она идет по прямой. С очень небольшим рассеиванием. Направление на север. Дальность может достигать нескольких тысяч миль. Передавать?
   Капитан задумчиво кивнул.
   — Да. Похоже, это именно то, что они искали. Что ж, наверное, они правы. — Он повернулся к помощнику: — Подняться до шестидесяти футов. Поднять перископ. Остаетесь на мостике, лейтенант.
   Пенуа козырнул и направился к выходу.
 

Девяностая широта

   — Это еще что за чертовщина? — спрашивали друг друга собравшиеся у мониторов на наблюдательной палубе боевой рубки военного корабля «Дельфин».
   Видеоряд, поступающий с глубоководного аппарата «Кусто», поражал воображение. Ориентируясь на ритмические звуковые сигналы, «Кусто» проследовал к точке, находящейся в трех милях под Северным полюсом, в которой, как казалось, сходились звуковые волны. Нечего и говорить, что солнечный свет на такой глубине становится не более чем воспоминанием.
   Спроектированная специально для глубоководных и придонных акустических исследований, миниатюрная подлодка была наилучшим из всех имеющихся средств для изучения данного явления.
   Капитан Рейчел Макниколь выгнула шею. То, что она видела на экране, представляло собой растянувшуюся на сотни метров круговую конструкцию, состоящую из каменных пирамид. Уходя вдаль, они терялись во мраке, рассеять который не могли мощные лучи прожекторов.
   Кроме капитана в рубке находились еще пять офицеров, столько же ученых и двое матросов. Короче, в рубке было слишком много народу, так что Макниколь пришлось поднять руку, чтобы свести до минимума взволнованный гул голосов.
   — Господи, да что же это за хрень?
   — Тише! — рявкнула Рейчел. — Тише! Дженсен, вы можете показать, что именно делают звуковые волны?
   Сидевший за компьютером Дженсен кивнул и, осуществив соответствующие манипуляции, с удивлением обнаружил, что покрытые илом и грязью конструкции…
   — Вибрируют! Они вибрируют! Капитан, эти штуки не просто принимают сигналы, но и передают их дальше по тому же направлению.
   — Как?
   Дженсен пожал плечами.
   — Понятия не имею. Могу лишь предположить, что в данном случае они выполняют ту же функцию, что и бумажные конусы в динамиках стереосистемы. Те вибрируют, и эти тоже. Только те из бумаги, а эти… каменные.
   «Кусто» продвинулся вперед, проплыв над расставленными в геометрическом порядке сооружениями. Внезапно темносерый с черными пятнами фон как будто рассеялся, и люди увидели нечто напоминающее мерцающий водоворот.
   Не дожидаясь команды, Дженсен ткнул пальцем в панель, и подлодка резко остановилась. Никто из присутствующих не произнес ни слова — все в полном изумлении смотрели на экран.
   Наконец Рейчел провела ладонью по волосам.
   — Поднимайте аппарат. Передайте всем, кто находится вблизи Северного полюса, чтобы сматывали удочки и уходили. Немедленно.
   — Капитан, — воскликнул Дженсен, — вы не поверите, но вода вблизи этих звуковых потоков густеет, как будто уплотняется.
   — Вода?
   — Так точно, мэм. И она нагревается.
 

«Трумэн»

   — Это целая система, адмирал.
   Лейтенант раскатал прозрачную двухметровую карту мира по освещенному дисплею.
   На карте были показаны все звуковые потоки. Где они начинались и куда направлялись. Каждый обозначался красной линией, и эти линии покрывали карту подобно маршрутам авиалиний в предлагаемых пассажирам проспектах крупных компаний.
   — Объектов большее пяти, адмирал.
   Нацепив на нос очки, Дауэр тщательно изучил информацию.
   Но центральных, по-моему, все же пять. Или вы не согласны?
   — Да, сэр, конечно, — согласился офицер. — Крупных действительно пять. Но есть еще по меньшей мере сотня других, различных по размерам, которые как бы включены в систему.
   — И что она делает?
   — Мы не знаем.
   — Попробуйте удалить из системы один из объектов поменьше. Что произойдет со всей системой?
   Лейтенант пожал плечами.
   — По-видимому, ничего, сэр. Звуковые волны просто изменят направления. А вот если убрать один из пяти крупных объектов, тогда совсем другое дело.
   Дауэр наградил офицера взглядом, из которого следовало, что ему мало предоставленной информации и что просить дополнительной он не намерен.
   — По нашим оценкам, если убрать из системы один из четырех объектов, шансы на то, что она удержится, равны пятидесяти пяти против сорока пяти. Но если убрать Атлантиду, тогда…
   — …тогда?
   — Все рушится.
   — Вы сказали, что это трубчатые волны. Значит, они самогасящиеся?
   — Так точно, сэр. Но если изменить их угол, чтобы они распространялись в нормальном режиме, во всех направлениях, как круги от брошенного в воду камня, то сигнал, который они несут, примут все воды Мирового океана.
   — Адмирал, океаны нагреваются. Отмечено таяние ледяных шапок. Возможно, именно так все было в последний раз. Мы не знаем, что за цивилизация возвела эти структуры и с какой целью, но побочный эффект заключается в том, что они притягивают энергию Солнца и перекачивают ее в океаны. Лед на полюсах растает, и вода затопит сушу.
   — Свяжитесь с майором Гэнтом, — распорядился Дауэр. — Передайте ему приказ приготовиться к подрыву боеголовки.
 

Иглу

   Все зависело от прочности первых блоков. Подогнанные с трех сторон и поставленные каждый на предназначенное место, именно они определяли размер и форму иглу. По мере того как стены росли вверх, кристаллы льда сцеплялись все прочнее, так что в итоге блоки оказались соединены так же прочно, как если бы их промазали суперклеем.