Пеш Гельмут. Повелители времени (Страна Эльдера - 2)

   Она поняла их намерения лишь тогда, когда они поймали ее.
   Крик прошел через всю стаю теней, когда одна из них или ее часть была вырвана из цепи. Тень или часть ее содрогнулась, так как потеряла все, что имела прежде, - блеск серебра и водную дымку. Она была брошена в гудящую сеть, из которой не могла освободиться.
   - Ты - наше творение, - произнесли бородатые.
   Тень не поняла, что они сказали. Была ли она старше их? Или бородатые уже существовали до того, как она родилась? Тень вспоминала с большим напряжением, чтобы ответить на этот вопрос. И одна, без своих братьев или части их, она была не в состоянии справиться с этим.
   - Неси нам серебряную руду!
   Тень не понимала, для чего им серебряная материя, которая была только красивой и не служила ни для чего, а лишь блестела. Между тем она начала раскаиваться в том, что искала путь из темноты.
   - Или мы причиним тебе страдания.
   Тень не знала, что это значит.
   Они научили ее этому.
   Все началось с гудения, а затем превратилось в безмолвный крик, который сотряс каждую нить ее существа. После чего по ней пропустили электричество. Тогда тень быстро, как только могла, снова погрузилась вниз, в глубину. Известие о том, что произошло, распространилось по цепи с быстротой мысли.
   Так началось время рабства. Пока тень доставала для бородатых серебряную материю из глубины, ее оставляли в покое. Когда же река серебра текла медленнее или останавливалась, один из членов цепи бывал вырван и замучен. После этого тень уже боялась бунтовать. Она привыкла к постоянному ритму движения вверх-вниз и теперь не могла больше ничего, кроме как выполнять эту непрерывную механическую работу.
   Это происходило до тех пор, пока в глубокой пещере не появилось существо и не проникло в ее душу, сказав:
   - Я - князь Теней!
   - Я Азратот. Я знаю, что происходит.
   Тень упорствовала. Она двигалась вокруг существа из темноты, но в то же время сохраняла надлежащую дистанцию.
   - Как твое имя? - спросил князь Теней.
   В ответ последовало неопределенное мерцание.
   - Имя? Что такое имя? Я или мы не имею или не имеем никакого имени. Мы одно, но нас много. Мы есть смерть, однако мы живем.
   - Я дам вам имя, - произнес Темный. - Я назову вас Сагот, что значит "легион" на темном языке. И я дам вам цель.
   Тени хранили молчание.
   - Смерть бородатым! - произнес Азратот.
   Одним движением руки он освободил их. Тени взлетели вверх, исполненные только одной мыслью: Смерть бородатым!
   Они собрались там, где гремящий поток устремлялся с высоты вниз. Тени нырнули в бурлящую воду, дернулись наверх и исчезли. Это произошло так быстро, что едва можно было заметить глазами или ощутить какими-то другими органами чувств, которые здесь, в темноте, заменяли глаза.
   Он продолжал оставаться во мраке. Его лицо дрожало. Затем он внезапно повернул голову. Его взгляд скользнул по тому месту, где стояли Итуриэль и Гврги.
   Только один миг Итуриэль оставалась под свирепым, безжалостным взглядом князя Теней, но миг этот показался ей вечностью.
   Взгляд прошел дальше, прочь от нее и ее спутника. Он их не видел.
   Вдруг лицо Азратота исказилось, словно от боли. Его рука судорожно забилась перед грудью. Одно мгновение девушка видела внутренним взором, что князь Теней держит в руке пылающее колесо, обруч без начала и конца.
   Подул ветер, потоки воздуха отправляли брызги водопада в далекий путь. Одежда и волосы князя Теней развевались. Он прошел сквозь Итуриэль и Гврги, словно они были бестелесными тенями.
   Слабое мерцание, наполнившее склеп, заставило дрожать весь огромный зал в его основании.
   Затем свет устремился туда, где секунду назад стоял Азратот, князь Теней.
   Итуриэль ждала, пока вихрь не стихнет.
   - Куда он исчез? - поинтересовалась она у Гврги.
   - В прошлое, откуда он приходил, - объяснил тот. - Я думаю, он пытался уничтожить гномов, чтобы они не могли в далеком будущем помочь нам найти Сводчатый зал, а значит, и путь к нему.
   У Итуриэль голова пошла кругом.
   - Разве будущее будет не таким, из какого мы пришли?
   - Только если время позволит ему стать таким. Для нас оно лишь часть прошлого, но только для нас. Мир не будет таким, каким мы его знали. Перед нами оказалась его другая сторона.
   Когда она снова непонимающе взглянула на него, он сказал:
   - Пойдемте, я покажу.
   Снова дорога вела их через какой-то туннель, и они попали в большую галерею, где из земли извергался поток воды.
   Откуда-то доносился лязг оружия. Из темного отверстия выбегали гномы. Одетые в старинные доспехи и шлемы, они имели при себе мечи и боевые молоты. Однако от врага, который преследовал их, это вряд ли могло уберечь.
   Тени были всюду. В то время как лезвие касалось их, они извивались и какая-то часть отрывалась и, пылая, умирала на полу пещеры. Но основная часть тотчас воссоздавалась. Когда же тени касались чего-либо, будь-то металл, камень или живая плоть, тогда все это растворялось, само становилось тенью.
   Маленькая кучка гномов стояла на обломке выступа. Пути к отступлению у них не было. Окружая, тени хватали их своими черными пальцами. С выверенной точностью защищались гномы. Там, где ударял один, прикрывал другой. Когда один отступал, товарищ сразу же занимал его место. Несмотря на безнадежность своего положения, они даже пели или, скорей, выкрикивали заклинание:
   Камень за камнем.
   Чей череп треснул?
   Смерть шагает
   Под песнь железа.
   Камень к камню.
   Тот выступ - в эту
   Ямку. Как мы
   Верны завету!
   Камень на камень.
   К груди лодыга
   Примыкает.
   Гряди, Владыка!
   - Владыка! - кричали они. - Владыка!
   И он явился на зов. Великолепные доспехи сверкали на нем. Тонкой работы кольчуга, украшенная сверкающими драгоценными камнями, отливала серебром. На щите и шлеме были вырезаны рунические знаки власти. Рогатый шлем украшал знак, на который только он имел право: глипт Фрегорина, Владыки Зарактрора. В руке он держал огромный боевой топор.
   Свет, исходивший от него, был сильнее, чем камень или железо. Он шел от кольца на его правой руке. Золотое кольцо с аметистом излучало сияние, смертоносное для теней.
   Свет горел. Он проникал в темную сущность, заставляя ее таять, как снег на солнце. Только этот снег был не белым, каким он бывает на вершинах гор, а черным как сажа, как вещество из потустороннего мира, подобное черноте, подстерегающей за звездами.
   И тень кричала.
   Это не была боль, которую тень уже когда-то испытывала.
   Ей были знакомы боль и разрушение. Но этот свет истреблял саму основу ее существования.
   Там, куда он был направлен, находилась сущность тени. Она не могла выдержать его сияния. Когда тень бледнела, тогда прекращалось существо Сагот, которое могло быть и в единстве, и во множестве.
   Сагот убегал. Напрягая остатки сознания, искал он спасение в бегстве. Он хотел найти место, где был бы, в безопасности, место, где кончаются все пути.
   В глубине.
   Гномы возликовали. Они спрыгивали с выступа и преследовали отступающую тень. Ими владело желание показать врагу, кто здесь подлинный хозяин.
   - Остановитесь! - прогремел голос Фрегорина.
   Но гномы его уже не слышали.
   Тень отступила в места, прежде недоступные гномам. Вскоре преследователи заблудились. И тогда путь им преградили бледные, призрачные фигуры.
   - Назад! - закричал один из гномов своим товарищам.
   Однако они его не послушались. Пролилась кровь. Жизненный сок этих бледных созданий был таким же красным, как кровь, которая течет в венах гномов, людей и эльфов.
   Гномы почувствовали, что они сильнее. Однако бледных было слишком много, и там, где падал один, сразу же на его место вставали двое.
   - Назад! - послышался теперь уже голос Фрегорина.
   Гномы вняли Владыке. Продолжая сражаться, они шаг за шагом стали отходить. Противник наступал, вооруженный уже не только когтями, зубами, камнями и палками, но и захваченным у гномов оружием. И теперь уже ряды гномов таяли, как прежде тени под магическим светом.
   А потом появились они, огромные и безмолвные, бесшумно выступив из мрака. У них не было ни глаз, ни лиц. У них не было даже оружия, но они в нем и не нуждались. Их оружием была сила духа. Она поразила гномов, превратив их костный мозг в лед, а кровь - в воду.
   - Вот как начиналась, - тихо сказал Гврги, - война гномов и карликов. Из-за какого-то недоразумения. А все потому, что два мира, которые извечно должны были быть разделены, встретились. Но кто знает, может быть, это и к лучшему?
   - И как все это закончилось? - испуганно спросила Итуриэлъ.
   - Пойдем, я тебе покажу, - прошептал Гврги.
   Он снова повел ее, держа за руку, через тенистые галереи и туннели. То здесь, то там слышались крики и лязг оружия. Девушка понимала, что все, что она видит и слышит сейчас, в действительности тянулось десятки, если не сотни лет.
   С каждым шагом они не продвигались вперед, а прокладывали себе путь назад во времени.
   Наконец они вошли в Зал предков, длинное сводчатое помещение, скорее походившее на галерею, чем на зал. Справа и слева в высеченных нишах стояли каменные саркофаги. Пораженная Итуриэль проходила мимо них. Даже Гврги, который всегда казался таким непоколебимым и спокойным, выглядел очень удивленным. Все они, а их были сотни, если не тысячи, оказались закрыты. Подобно безмолвным окаменевшим стражам, стояли они здесь, никак не украшенные. Лишь на крышках были высечены имена покоившихся там.
   - И все они мертвы? - прошептала Итуриэль.
   - Все до единого, - тихо пояснил Гврги.
   В конце зала стоял Фрегорин. В руках он с трудом удерживал тело какого-то гнома, который, казалось, был невероятно тяжел.
   С неимоверными усилиями Владыка положил умершего в гроб, стоявший в последней нише. Затем послышался скрежет закрывающейся крышки.
   Одно мгновение Фрегорин стоял погруженный в раздумье или в безмолвную молитву. Внезапно раздались громкие удары.
   - Карлики, - ответил Гврги на вопросительный взгляд Итуриэль. - Они ломают дверь.
   Фрегорин повернулся. Круглый вход в зал закрывала каменная плита. Владыка гномов ухватился за нее и отодвинул в сторону. Он вошел в раскрывшееся отверстие, при этом не побеспокоившись о том, чтобы задвинуть за собой тяжелую каменную плиту.
   Итуриэль и Гврги последовали за ним. Когда они покидали Зал предков, девушка обернулась.
   Саркофаг в последней нише был открыт. За ним, прислоненная к стене, стояла крышка, на которой виднелся уже знакомый знак, глипт Владыки Зарактрора.
   - Но... я видела, что саркофаг был закрыт. Фрегорин... - удивилась Итуриэль.
   - Маленькое отличие с существенными последствиями, - с ухмылкой сказал Гврги. - Князь Теней не мог об этом догадаться, так как в это время война между гномами и карликами была короче, кровопролитней и закончилась иначе. В том времени, из которого мы пришли, в живых не остался никто.
   - Как же так? - удивилась Итуриэль.
   - Тени раньше или позже освободились бы. Но это длилось бы гораздо дольше, до тех пор, пока гномы не нашли бы дорогу в другое царство. И так умирали бы они один за другим, а господин Фрегорин от отчаяния превратился бы в камень, - объяснил Гврги.
   - Кто же тогда положил бы его в саркофаг?
   Гврги посмотрел на девушку своими светлыми глазами:
   - Вы не помните, что сказал Владыка Подземного Мира? Вероятно, это был он сам, но только не хотел в этом сознаться. А может быть, это были карлики, так как они никогда не испытывали ненависти к нему. В конце концов, они и разыскивали Владыку.
   Внезапный скрежет заставил его посторониться. Огромные створки двери, которая вела в Сводчатый зал, начали медленно закрываться.
   - Быстро! Ведь если Владыка Фрегорин закроет их, мы не сможем войти! воскликнул Гврги.
   Они успели проскользнуть прежде, чем дверь с глухим стуком закрылась.
   Фрегорин стоял у входа в зал. От кольца на его руке шел свет, и его сверкающий луч запечатал дверь. Какой-то миг портал как будто был объят пламенем. Затем свет стал блекнуть и, наконец, исчез совсем.
   Медленно Фрегорин обернулся. У него был вид старого уставшего человека, для которого бремя жизни стало чересчур тяжелым, чтобы нести его дальше. Он с трудом снял кольцо с пальца. Из сумки, висевшей на поясе, он достал конверт. Фрегорин положил туда кольцо. Затем он подошел к краю круглого бассейна, находящегося в центре зала. Конверт порхнул вниз. Одно мгновение он лежал на поверхности сверкающей черной воды, так что можно было увидеть изображенный на нем глипт Владыки гномов. Потом конверт исчез, не оставив на воде даже кругов.
   Тем временем Фрегорин, ступая медленными тяжелыми шагами, поднялся на площадку по другую сторону бассейна. Там стояли два трона. Он помедлил секунду, затем сел на трон, стоящий справа, и положил руки на каменные подлокотники.
   Превращение оказалось ужасным и удивительным одновременно. Все началось с ног. Сначала кожа черных сапог приобрела матово-серый оттенок. Потом ткань на коленях потеряла эластичность. Кольца на кольчуге потускнели. Руки, лежащие на каменных подлокотниках, застыли. Затем кожа лица стала восковой, а блеск в глазах исчез.
   - Камень к камню,- сказал Гврги.- Это должно быть понятно тем, кого сотворил Владыка Подземного Мира. Когда пришло время, они снова стали такими, какими были изначально.
   Вокруг царила тишина. Казалось, даже бесконечно медленное движение большого купола над их головами, измерявшее своим вращением ход времени, на мгновение прервалось.
   В тишине послышался голос Итуриэль:
   - Когда-то он был велик. Мы должны отдать ему дань уважения.
   Она опустила голову. И пока девушка, пришедшая из начала времен, размышляла о конце всех вещей, из глубин горы донесся какой-то шум.
   Это были барабаны. Барабанная дробь раздавалась где-то в глубине.
   - Мы больше не можем здесь оставаться. Мы должны возвращаться из мира сна в мир живых, - объявил Гврги.
   Итуриэль подняла глаза. Ее взгляд упал на черный пруд, блестевший в центре зала.
   - По этой дороге? - догадалась она.
   Он кивнул, насколько позволила это сделать короткая шея.
   Девушка подошла к краю бассейна.
   - А что это за послание, которое Владыка Фрегорин бросил сюда вместе со своим кольцом? - спросила она.
   - Он был осужден своим братом Ардхамагрегорином. Осознавая вину, Фрегорин просит его прийти сюда, чтобы охранять Врата.
   - И он придет?
   - Это другая история, - ответил Гврги. - А мы должны посмотреть, что происходит с нашей, не правда ли?
   - Пойдем! - согласилась девушка.
   Она улыбнулась и взяла его за руку. В последний раз ее взгляд пробежал по залу, по запечатанной двери, по окаменевшему гному на троне. Наконец Итуриэль отважно шагнула в чернильную темноту.
   Он прошел сквозь безвременный мир.
   Туман опустился на скалистые утесы, и можно было разглядеть лишь голые камни земли. Среди скал подстерегали бесконечно глубокие пропасти. Небо над головой имело сероватый оттенок, как и весь окружающий мир, ибо там, где нет времени, нет и солнца.
   В туманной дымке показался некто коренастый в коричневом плаще и грубых сапогах. В руке он держал палку.
   Единственное яркое, что можно было увидеть во всем этом обесцвеченном мире, - его рыжие морковно-красного оттенка волосы.
   - Альдо! - захотел крикнуть видевший все это.
   Но крикнуть было невозможно, ибо здесь не существовало звуков.
   Еще он увидел серое животное, стоявшее возле ущелья. Это был осел. Он выглядел оголодавшим и изнуренным. Его взгляд был одновременно недовольным и потерянным.
   А поодаль он заметил большой окутанный туманом каменный мост, повисший над бездной.
   - Там дорога!
   - Ким! - Фабиан тряс его. - Ким, проснись!
   Ким в испуге вскочил. Было раннее утро. Солнце еще не появилось из-за вершин. Было холодно. На скудном кустарнике и травах, растущих на горных отрогах, лежала роса.
   Вокруг разместились группами люди. Женщины и дети лежали под повозками, свернувшись калачиком. Что касается мужчин, то одни несли караул, а другие лежали у огня. Больги сидели отдельной маленькой группой в стороне.
   Они были счастливы уже потому, что их никто не преследует. Но исчезновение колонны никого не обеспокоило. Казалось, внимание князя Теней направлено на что-то другое.
   - Так ты нашел дорогу? - поинтересовался Фабиан.
   - Что? - удивился Ким.
   - Ты разговаривал во сне и воскликнул: "Там дорога!"
   - О!
   Киму показалось нелепым, что Фабиан говорит сейчас о его сне, где он видел Альдо и осла. Ким обратил взор в сторону юга, к горам, залитым лучами утреннего солнца.
   - Я уверен, что там есть дорога, - размышлял он вслух. - Во всяком случае, была, когда мы шли здесь в прошлый раз. Неужели ты забыл?
   Фабиан наморщил лоб. Каждый раз, когда Ким напоминал ему о прошлом, которое лежало где-то в возможном будущем, у него мутилось в голове.
   - Теперь, когда ты говоришь об этом, я начинаю припоминать, - сказал он.
   - Я предполагаю, что дорога первоначально шла дальше, - продолжал Ким с воодушевлением. - Это древняя дорога гномов, ведущая в Зарактрор. И если мы последуем через предгорье на юг, то выйдем на нее.
   - Надеюсь, ты прав, - произнес Фабиан.
   Постепенно лагерь просыпался. Быстро был приготовлен завтрак из запасов конвоя.
   - Это получше, чем пойло, которое дают работающим в крепости, проворчал Фабиан, нарезая колбасу.
   При этом он заметил, что у него все еще кинжал, который ему дал фольк.
   - С благодарностью возвращаю,- сказал Фабиан. - А себе я тут что-нибудь раздобуду.
   Взяв кинжал, Ким усмехнулся:
   - Он мне теперь дорог как бывший кухонный нож императора, а не как оружие.
   - Люди полуголодные. Я бы хотел, чтобы по крайней мере у нас был котел для приготовления похлебки. Мне вспоминается суп, который готовила Марина,мечтательно вздохнул Фабиан.
   - Мне тоже, - грустно отозвался Ким. - Но сейчас не до воспоминаний. Мы должны отправляться.
   Обоз был готов. Ким и Фабиан пошли впереди. За ними последовало несколько мужчин, вооруженных копьями и щитами. Следом шли женщины и дети, а завершал шествие вооруженный арьергард. Повозка ехала в середине. Больги держались чуть в стороне, ибо к ним бывшие пленники относились все еще настороженно.
   Солнце было уже высоко над горами, когда зоркие глаза Кима разглядели на середине холма светлую ленту, которая обвивала его.
   - Вот! - воскликнул он. - Это похоже на дорогу.
   Фабиан высказал сомнение:
   - Скорее всего это какая-то горная тропа.
   Взгляд Кима проследовал по направлению дороги к вершинам, которые все еще дымились в красноватом отблеске солнца. На глаза навернулись слезы, и он отвернулся.
   - Что случилось? - забеспокоился Фабиан.
   - Там какой-то свет, - объяснил Ким. - Наверху, на горе. Он меня ослепил. А ты не заметил?
   Прищурив глаза, Фабиан посмотрел в сторону далекой горной цепи.
   - Ничего не вижу, - сказал он. - Наверное, ты слишком долго смотрел на снег.
   - Нет! - возразил фольк, поднявшись. - Я не ошибся. Это был свет, и мы должны идти туда.
   РАЗБОЙНИКИ СО СКАЛ
   - Как медленно! - пробурчал Альдо себе под нос. - Я даже не вижу леса из-за этих деревьев.
   - Что ты сказал? - спросил, наклонившись, тот, кто шел рядом с фольком. При этом его маленькие глазки засверкали. - Это шутка?
   С того момента, когда искра юмора проблеснула в больге, он стал воспринимать окружающий мир преимущественно с комичной стороны.
   - Я хотел лишь сказать, что мне уже порядком надоел лес, - уточнил Альдо.
   Горбац обдумал эти слова, но, по-видимому, не нашел в них смысла.
   - Ты не любишь лес? - спросил он удивленно.
   - Люблю, но только тогда, когда его не так много,- вздохнул Альдо.
   - А-а-а... - протянул понимающе больг.
   Сейчас они двигались по той же дороге, по которой шли в Аллатурион. Однако она была совсем не такой, какой запечатлелась в памяти. Конечно, эти воспоминания находились за многие столетия вперед, в будущем - в том будущем, возникновению которого они пытались воспрепятствовать.
   Вдоль дороги то здесь, то там виднелись поля, обрабатываемые крестьянами, от взглядов которых Гилфалас оберегал друзей своей магией.
   У Альдо было такое чувство, будто за каждым деревом и кустом их поджидает враг. Даже мелькание белки среди ветвей или шуршание лесной мыши в траве заставляли его вздрагивать. Казалось, с Бурином происходит то же самое. Хотя он и привык к вечным сумеркам, живя в пещерных залах под горой, все же изменчивый мерцающий свет, с трудом проникавший через лесной покров, тревожил его. Гилфалас скользил от тени к тени, как всегда ступая с легкостью и грациозностью. Но создавалось впечатление, что он перебегает от одного прикрытия к другому. Даже больг недовольно оглядывался по сторонам, как будто ощущал на себе чьи-то взгляды. Только их проводника Талмонда ничто не беспокоило. Этот лес был его владением. Здесь он был хозяином.
   Альдо обрадовался, когда во второй половине дня они наконец достигли просеки, где могли сделать привал. Неподалеку журчал ручеек, водой которого путники утолили жажду. Хлеб стал черствым, фрукты из Потаенной долины давно потеряли свежесть, но все равно это было лучше чем ничего.
   - Грибы, - сказал Альдо, - мы могли бы набрать грибов! Около ручья их должно быть много. Затем их надо тонко нарезать и с луком... и маслом... поджарить на сковороде.
   Он вздохнул.
   - Очень смешно! - ухмыльнулся Горбац.
   Растянувшись на земле, Альдо взглянул на него.
   - Я мог бы взять твой шлем и в нем их приготовить, - предложил он.
   Улыбка сразу же исчезла с лица Горбаца.
   - Не очень смешно! - заметил он.
   Гилфалас, прислонившись к молодому деревцу, смотрел на Талмонда. Рыцарь выковыривал из зубов остатки пищи.
   - Господин Талмонд, сколько времени нам еще идти? - спросил вежливо Гилфалас.
   Тот скривил в ответ лицо. Это была не улыбка, нет, улыбался только его рот, но не глаза.
   - Да, пожалуй, мы уже пришли, - сказал он.
   Затем он сунул два пальца в рот и свистнул. Внезапно, словно из ниоткуда, появились люди. Их одежда представляла собой весьма живописные лохмотья. На некоторых даже были доспехи: у одного - шлем, у другого кольчуга или поножи. В руках они держали короткие луки. Тетива была натянута, а стрелы направлены на путников.
   - Боюсь, на этом наши пути расходятся, - продолжал Талмонд. - Я не создан для роли героя, которую для меня назначил ваш юный друг. - При этих словах он показал на Альдо. - Но прежде я вас прошу, чтобы вы избавились от вашего оружия и денег. Мне и моим людям они пригодятся. Я надеюсь, вы это воспримете спокойно.
   Лицо Бурина стало таким же красным, как и его борода. Он ухватился за свой топор.
   Альдо больше не понимал, что происходит вокруг. Талмонд Могучий... Ладно, он никакой не герой, а легенды врут. Но чтобы спаситель Среднеземья оказался просто-напросто разбойником с большой дороги?!
   - Вы не можете... - пролепетал он.
   - Слушайтесь приказа, - сказал рыцарь. - И прежде чем вы, господин Бурин, или ты, больг, что-то задумаете предпринять, советую вам хорошенько подумать. В вас могут быть пущены двадцать стрел.
   - Двенадцать! - поправил Гилфалас. Он спокойно сидел, прислонившись спиной к дереву, как будто его это не касалось. - Я сосчитал. Их всего лишь двенадцать. Кстати, господин Талмонд, вы ведь, наверное, не знаете, что за каждым из ваших стрелков следят по меньшей мере два воина-эльфа.
   - Как? Где? - Талмонд осмотрелся по сторонам. - Я никого не вижу.
   - А вы верите лишь тому, что видите? - отозвался Гилфалас.
   Ему даже не пришлось свистеть. В следующее мгновение они были повсюду, фигуры, одетые в зеленые одежды, с мечами, копьями и луками. Из полумрака леса выступили воины. Просека наполнилась серебристым, переливающимся хохотом.
   Талмонд стоял, словно не понимая, что происходит. Затем он со вздохом опустил плечи.
   - Это предприятие оказалось неудачным, - грустно признался он. - И что же теперь будет со мной и с моими людьми?
   При этом он кивнул в сторону разбойников, которые уже опустили оружие. На их лицах можно было увидеть страх и уныние.
   Гилфалас поднялся одним плавным движением.
   - Веди нас в свой лагерь, а там посмотрим, - сказал он.
   Один из эльфов, еще совсем молодой, со светлыми волосами, подошел к Гилфаласу и спросил что-то на языке элоаи. Тот в ответ покачал головой.
   - Что он сказал? - полюбопытствовал Бурин.
   - Надо ли брать с собой оружие, - пояснил Гилфалас. - Но, по-моему, в этом нет необходимости.
   Дорога к лагерю лесных разбойников оказалась такой узкой, что нужно было идти гуськом. Эльфы перемешались среди людей отряда Талмонда, но некоторые из них все-таки пробегали по краю, под деревьями. Густой лес не был для них препятствием.
   Альдо посмотрел на белокурого эльфа, который, по всей видимости, был их предводителем.
   - Откуда мне знаком этот парень? - тихо прошептал он Горбацу, идущему за ним.
   - Гальдор, - проворчал больг.
   Эльф обернулся. Он произнес что-то на своем языке, но, заметив, что его не поняли, перешел на Всеобщий:
   - Откуда вам известно мое имя?
   Альдо вздрогнул. Да, Горбац прав, это эльф, с которым они познакомились в Потаенной долине. Только сейчас он был еще совсем молод. Гальдор тем временем нахмурил лоб.
   - О! - воскликнул Альдо. - Мы слышали о вас, не правда ли, Горбац?
   - Легенду, - прогремел тот.
   Талмонд, идущий впереди Гальдора, тоже остановился.