Пеш Гельмут. Повелители времени (Страна Эльдера - 2)

   На насыпи началось движение. Затем вперед выступила фигура в доспехах из золота и стали, в устрашающей маске, похожей на голову дракона, закрывавшей все лицо. Глаза маски казались похожими на черные впадины, пасть извергала огонь. Рядом появились еще фигуры, также в броне. Они держали в руках натянутые луки.
   - Армия эльфов и людей! - иронично прозвучал голос, усиленный отзвуком железной маски. - Идите-ка обратно, откуда явились.
   Натянутая тетива луков дрожала. Стоявшие внизу подняли щиты. Стремительный град стрел готов был обрушиться на них.
   Высокий Эльфийский Князь и Талмонд приготовились к бою, но Бурин призвал их к спокойствию.
   - Позвольте мне ответить, - попросил он. Затем гном заорал во всю глотку: - Я не эльф и не человек. Я Бурорин, сын Балорина, сына Белфорина из рода Брегорина. А теперь скажите мне, кто вы такие?
   Фигура на насыпи не шевельнулась. Потом медленно сняла с головы шлем. Красные волосы рассыпались по плечам, а также показалась огненно-красная борода, совершенно такого же цвета, как и у Бурина.
   - Это чудо из чудес, - сказал стоявший на насыпи, - так как я и есть Брегорин.
   Удивлению и радости обеих сторон не было границ.
   - Альдо! - крикнул Ким, не веря своим глазам.
   Оба фолька бросились друг к другу и обнялись.
   Какая прелесть! Это выглядело так, будто два брата встретились после долгой разлуки. Хотя они не видались всего несколько дней, но в то же время и долгие столетия, где были единственными из их народа.
   У Альдо в глазах стояли слезы. Он отступил на шаг назад и воскликнул:
   - Ах, господин Кимберон, как я рад вас видеть!
   Но Ким не хотел и слышать о подобном чинопочитании.
   - Называй меня просто Ким, - попросил он.
   - Хорошо, господин Ким, - согласился Альдо.
   Ким посмотрел через его плечо и увидел огромного Горбаца. Гномы расступались при его приближении.
   - Кого я вижу! - вырвалось у Кима. - Горбац, старый дружище! - Он протянул руку. - Кто бы мог подумать, что однажды мне доставит огромную радость видеть больга?
   Горбац взял его руку в свою чудовищную лапу.
   - Я тоже очень рад, - прогремел он. - Вы стали выше, господин Ким, как мне кажется. Или, по крайней мере, прибавили в длине, что далеко не одно и то же.
   Ким удивился.
   - С каких это пор Горбац так заговорил? - спросил он у Альдо.
   - О, больг превратился в настоящего философа, - улыбнулся юноша.
   - Вероятно, ему следовало бы познакомиться с другими больгами, предположил Ким.
   Горбац нахмурил лоб.
   - Здесь есть больги? Такие же, как я? - спросил он.
   - Не совсем. Пойдем, я тебе их покажу, - сказал он и увел Горбаца.
   Гилфалас и Бурин были крайне удивлены, увидев вереницу людей, с трудом поднимавшихся наверх. Но Фабиан удивился не менее, когда перед его взором предстал хорошо вооруженный отряд людей. С эльфийским оружием в руках они выглядели бравыми вояками.
   - Откуда они взялись? - спросил он. - Я полагал, что люди были в это время только рабами.
   - Это гвардия Талмонда Турионского, - объяснил Бурин. - Видишь среди них толстого, с кожаной повязкой на глазу? Это он.
   - Значит, вы взяли его с собой? Вы сослужили мне хорошую службу, сказал Фабиан.
   - Нам долго пришлось убеждать его. Оказалось, что это не так-то просто. И лишь благодаря Высокому Эльфийскому Князю это удалось, - казал Бурин.
   - Высокому Эльфийскому Князю? - Фабиан не переставал изумляться.
   - Ты что, не заметил его? - спросил в свою очередь Гилфалас. - Он рядом с Владыкой Брегорином.
   Действительно, тот, кто стоял рядом с гномом, на первый взгляд ничем от прочих эльфов не отличался. Но черты лица свидетельствовали, что это один из благороднейших эльфов Среднеземья. Темный плащ он откинул назад, и стала видна кольчуга из чистого серебра. Он казался тонким и острым, как лезвие меча, и одновременно гибким и упругим, как ствол березы, раскачивающейся на ветру.
   Он и предводитель гномов - большего контраста и представить себе было невозможно. Один - худой, высокого роста, с тонко очерченным лицом, другой - коренастый, приземистый, с пламенеющими волосами и бородой. В то время как Эльфийский Князь, казалось, парит в воздухе, Владыка гномов твердо стоял на земле.
   И все же в них было что-то общее, то, чего нельзя выразить словами. Их лица сияли, в них ощущалось благородство высшей силы.
   Светлый, ясный голос эльфа сочетался с глубоким, сочным басом гнома. Наблюдавшие не слышали их разговора, но, наконец, Брегорин кивнул, а Арандур Элохим быстро поклонился в ответ.
   - Ах, если бы Итуриэль тоже была здесь, - заметил Гилфалас, - как бы я радовался...
   - Твое желание выполнимо, - послышался голос.
   В дверях стояла Итуриэль. В платье из мягкой тонкой кожи она походила на юную богиню, пришедшую с охоты домой. Ни цветочного венка, ни драгоценных камней не было в ее волосах, обрамлявших узкое лицо. Свет вечернего солнца, который золотил ее фигуру, не шел в сравнение со светом ее глаз, светом начала мира.
   Она подошла к Высокому Эльфийскому Князю.
   - Господин, я уже не надеялась увидеть вас в этой жизни. Вы наконец пришли, чтобы забрать то, что дали мне когда-то? - спросила девушка.
   Арандур повернулся к ней, взяв ее руки в свои.
   - Рад встретиться с тобой здесь, на пороге между мирами. Почти все свершилось. Наконец-то ты свободна, - произнес он.
   Итуриэль достала кольцо. Мгновение она колебалась, как будто ей приходится отказаться от самой себя. Затем она сняла кольцо с цепочки и положила его в руку Высокому Эльфийскому Князю.
   Арандур Элохим поднял кольцо. Луч вечернего солнца блеснул в камне, заставив его запылать.
   - Я здесь, - произнес Эльфийский Князь. - Смотри, темный сородич, и знай, что твое время близится к концу.
   В это время в Черной крепости князь Теней стонал во сне.
   Полумертвый и скорченный от боли, он спал целую ночь и целый день с того часа, когда в сумерках возвратился домой. Никто из темных эльфов, тем более из служителей-больгов не отваживался приблизиться к нему. Они знали гнев своего господина и прекрасно понимали, что одного слова или движения руки достаточно, чтобы принести боль или что-то большее, чем боль.
   Конец всего.
   Уничтожение бытия.
   Когда-то его эльфы последовали за ним. Они страстно желали властвовать над миром. Однако он всю ее, власть над жизнью и смертью, держал в своих руках.
   И даже сейчас, терзаемый болью и чем-то напоминающим страх, он все равно был сильнее их всех.
   Они, ожидая перед дверями его опочивальни, перешептывались друг с другом на темном языке:
   - Может быть, позвать Азантуля?
   - Лучше подождать, пока он проснется.
   - А если он больше не проснется? Он спит уже слишком долго.
   - Ты хочешь взять на себя ответственность?
   - Что, я устал от жизни?
   - Тогда молчи!
   Из комнаты раздался крик. Потом снова воцарилась тишина, слышно было лишь тяжелое дыхание. Шумные вдох и выдох.
   Через некоторое время послышались тяжелые шаги. Дверь приоткрылась. Больги и темные эльфы склонили головы.
   Азратот стоял в дверях, тяжело опираясь о косяк. Его лицо было бледным, метка на губе чернела, глаза пылали внутренним огнем.
   Все молчали и ждали, что прикажет повелитель.
   - Готовьтесь, - прошипел он. - Завтра утром мы начнем битву.
   Мрак окутал гору, но в недрах ее было светло как днем. Люди, эльфы и гномы заполнили зал.
   В середине зала, у подножия трона, был поставлен стол. Владыка Брегорин как хозяин восседал во главе его. Справа от него сидели обладатели колец: Бурин, как две капли воды похожий на своего прадеда, за ним - Фабиан и Ким. Фольк настоял на том, чтобы Альдо занял место рядом с ним. Юноша чувствовал себя крайне неловко и старался казаться как можно более незаметным. А фольк, если постарается, мало чем уступит в этом и эльфу.
   Те, кстати, сидели по другую сторону стола. Гилфалас был грациозен и невозмутим, словно речь шла вовсе не о судьбе мира. Высокий Эльфийский Князь излучал спокойную серьезность, сочетающуюся с веселой ясностью. Итуриэль находилась по правую руку от него. Сбоку от нее на скамеечке скорчился Гврги. Здесь были и Гальдор, предводитель эльфийской армии, и Талмонд, вождь людей. Горбаца за столом не было. Владыка Брегорин на такое пойти не отважился.
   - Доверие - это одно, а ум - совсем другое, - сказал он. - Конечно, ради спасения мира лично я мог бы сесть с больгом за один стол. Но мой народ не понял бы этого. Между эльфами и гномами нет любви, к тому же мы очень разные. Но между больгами и гномами - ненависть, и мне бы не хотелось, чтобы она повлияла на наше решение.
   Итак, Горбац сидел в углу зала, под аркадой. Больги присоединились к нему. Бросая взгляды в их сторону, Альдо спрашивал себя, о чем же больги говорят между собой и что творится в голове его неуклюжего друга.
   - Именем Владыки и Владычицы, - начал свою речь Брегорин, и шепот в зале стих. Предводитель гномов посмотрел вокруг. - Не просто так мы произносим имена Божественной Четы, которая создала и хранит нас. Мне думается, что такого собрания, как это, в истории Среднеземья не было и не будет. Здесь, в залах Каразкома, мы созваны из далеких стран и времен. Говорю "созваны", хотя я вас к себе и не звал. Но все-таки это так. Мы, сидящие здесь, держим совет, как противостоять опасности, грозящей миру. Поэтому следует открыто говорить о вещах, о которых мы умалчивали до сих пор. И мне кажется, начать должен тот, чье путешествие сюда было самым долгим, - закончил он.
   Все смотрели друг на друга, и никто не знал, кому же начать. Но тут поднялся Кимберон и откашлялся.
   - Итак, все началось поздней зимой семьсот семьдесят восьмого года согласно летосчислению фольков, великолепным солнечным днем... - начал он.
   Многое из того, о чем рассказал Ким, а затем сменившие его друзья, читателю уже известно. Однако те, кто сидел в зале, были поражены, услышав о Черном легионе и тысячелетнем царствовании тьмы. А больги, сидевшие вокруг Горбаца, стали смотреть на него с величайшим почтением, когда фольк отметил храбрость и мужество их товарища. Талмонд был весь внимание, когда Фабиан рассказывал об изменчивой истории своего рода. Гилфалас повествовал о долгой отчаянной борьбе, которую эльфы и люди Потаенной долины вели против силы тьмы. Бурин поведал о приключениях в залах Зарактрора и встрече с Божественной Четой в Сводчатом зале.
   Только теперь собранная из отдельных рассказов история Сагота обрела какой-то смысл и последовательность: тени были призваны к жизни с поля мертвых, они бежали в глубины мира, там князь Теней их, порабощенных гномами, подстрекал против мучителей и, наконец, Владыка Фрегорин при помощи кольца власти прогнал их обратно в глубину.
   - И на этом их история, конечно, не заканчивается, - сказал Высокий Эльфийский Князь. - Хотя, мне кажется, нас это больше не должно беспокоить.
   Гврги посмотрел широко распахнутыми глазами на Арандура, но было не ясно, понял ли он из всего этого хоть что-нибудь.
   Итуриэль начала было рассказывать о дальнейшей судьбе гномов Зарактрора, но Высокий Эльфийский Князь остановил ее:
   - Иногда знание того, что должно произойти, становится препятствием.
   - Что ж, если мы не должны знать о будущем гномов, то расскажите нам о прошлом эльфов, и, прежде всего о темных эльфах, - заметил Бурин не без иронии.
   - Для этого мы должны обратиться к самому началу времен... - ответил со спокойствием Эльфийский Князь.
   Кто-то уже знал эту историю в той или иной интерпретации, но для многих она оказалась внове. Арандур Элохим рассказал, как у истоков времени Божественная Чета встретилась на Водах Пробуждения и Господин, впервые увидев Госпожу, поклонился ей, чтобы выразить свое восхищение, и как в этот миг проснулись эльфы.
   - Я это знаю, ибо был первым среди пробужденных. И этот миг был апогеем моего существования. Народ эльфов живет этим мгновением и поэтому знает лишь начало, но не ведает конца, - продолжал Арандур.
   Он рассказывал, как в веселом хороводе и преклонении Господину и его вечно юной невесте проходила жизнь эльфов, когда каждый день был похож на следующий. Рассказал он и о том, как эльфы возвели в бесконечных лесах Высшего Мира город их мечты, Зеленторил. Он еще издали привлекал внимание блеском своих куполов и был наполнен играющей днем и ночью музыкой и танцами.
   - И это бы длилось вечно, - продолжал он свой рассказ, - но случилось так, что тень беспокойства легла на мой народ. Мы не знали, откуда она взялась. Но я полагаю, с остановкой времени вещи начали меняться, и все делалось таким, как в начале. Это означало, что нет благословения на то, чтобы оставаться такими, какими мы были, что это проклятие, а настоящая жизнь может быть найдена в другом мире, в мире перемен.
   Он рассказал, как эльфы в Среднеземье получили великое и одновременно ужасное знание.
   Здесь они, казалось, нашли то, что искали. Они увидели, как возникает новая жизнь, и это их воодушевило, так как никто из них никогда не знал ничего, кроме собственного начала. Случилось так, что некоторые из них смешались с детьми Среднеземья, но все-таки остались отдельным народом.
   - Были такие, которые пошли дальше, - продолжал он. - Вместе с жизнью они познали и темную ее сторону, смерть, так как везде, где есть свет, есть и тень. Один из них - его имя Элуир, Сын Света, - обрел власть над жизнью и смертью. И этой силой он привязал к себе многих. Он назвал себя Азратот, князь Теней.
   Высокий Эльфийский Князь на мгновение умолк. Когда он стал говорить дальше, лицо его осветилось внутренним сиянием, глаза заблестели.
   - Тогда ко мне пришел мой Господин и повел меня в глубину, в самое чрево земли, где вода берет начало. Там выковал я из огня, воды и первичного вещества мира по его приказу кольцо власти. С тех пор и наполнена та пещера подлинным серебром, которого не сыскать ни в каком ином месте.
   Брегорин и остальные гномы наклонились вперед, и их глаза загорелись.
   Но Эльфийский Князь не обратил на это внимания и продолжал:
   - И другие кольца мне надлежало выковать: два кольца оберегающих, три изменяющих и седьмое, объединяющее в себе мир. Но одно из них должно было властвовать над остальными. Господин мой приказал мне спрятать это кольцо до поры. Я не представлял тогда, что это будет длиться столетия и какое количество судеб будет от него зависеть. Но теперь кольцо снова у меня, и темный сородич знает об этом.
   - Так это и есть причина, по которой кольцо хранилось у меня? воскликнула Итуриэль.
   Эльфийский Князь повернулся к ней, сказав:
   - Да, Азратот знает мощь этого кольца. И с давних пор тратит едва ли не все свои силы на то, чтобы найти его и уничтожить. Он догадывается и о том, что происходит здесь, и это сеет тревогу в его душе.
   - Но какое же кольцо у него?
   Все обернулись в сторону говорившего. Ким смутился и покраснел, но продолжил:
   - Я полагаю, что двух у него нет и быть не может: кольцо Фрегорина будет возвращено Божественной Чете, а другое окажется в руке Грегорина, когда мир закончится. Три кольца находятся здесь - так же как первое и седьмое. Тогда с помощью какого кольца князь Теней управляет временем?
   Арандур Элохим помедлил мгновение.
   - Не знаю, - признался он. - Это и мне не понятно. Ведь сам он не в силах создать подобную вещь. Как он может изменить ход истории, если даже его попытка создать искусственное существо не увенчалась успехом?!
   Он посмотрел вниз, на Гврги. Тот сидел себе на скамеечке и, казалось, не слышал ни единого слова. Но как только он поднял голову, стало заметно, как закатились его глаза.
   - Что с ним? - с волнением в голосе крикнула Итуриэль.
   Гврги попытался что-то сказать, но из его глотки вырвался лишь сдавленный хрип. Болотник дрожал всем телом. Трехногая скамеечка опрокинулась, и Гврги упал на пол. Изо рта его шла пена.
   - Ккколъцо... кколъцо... ппроклято... сседьмое... кколъцо...
   Тело Гврги забилось в припадке. Мышцы на его шее натянулись, как струны, красные жабры вздулись.
   - ...нннет времменни... нниккакого спасения...
   Итуриэль присела подле Гврги. Какая-то женщина выбежала из толпы. В руке ее был платок.
   - Надо затолкнуть ему меж зубов. Это всего лишь приступ падучей...
   Гврги инстинктивно защищался от попытки заткнуть его рот кляпом. В отчаянии он произнес еще какие-то едва понятные слова:
   - ...ббез колъццца...
   Затем в зале воцарилась тишина. Ким побледнел. Он уставился на свое кольцо и вспомнил, как пылала его рука, когда он стоял перед князем Теней. Он вспомнил и обрывочные картинки из снов.
   Огненное колесо во мраке... фигура на высокой башне, каменистый бесконечный склон и сила, влекущая его...
   - Мое кольцо злое?
   - Ничего нет от природы злого, - произнес до сих пор молчавший Гилфалас. - Но это правда, что твое кольцо не принадлежит этому времени. Вероятно, князь Теней понял это раньше нас.
   Талмонд откашлялся:
   - Я думаю, достаточно рассуждать о всяких волшебных кольцах. У нас есть войско - армия эльфов, гномов и людей. Надо выступить и положить этому конец.
   - Но... - вымолвил Альдо.
   Все посмотрели на него.
   - Что "но?" - проворчал Талмонд.
   - Но написано, что вы и князь Теней... в поединке... - пролепетал Альдо.
   - Если он отважится принять вызов, то я ему покажу!
   - Я склоняюсь к тому, - послышался голос Грегорина, до сих пор молчавшего, - чтобы согласиться с господином Талмондом, но не уверен, что мы сможем выстоять против такого количества больгов и темных эльфов.
   - Вероятно, сможем, - прогремел низкий голос.
   Они совсем забыли о Горбаце, сидящем под аркадой. Больг поднялся. От него падала такая чудовищная тень, что он казался еще больше, чем был на самом деле.
   - Что ты хочешь этим сказать? - пробурчал Грегорин с некоторым недоверием.
   - Они решили следовать за мной. - Сказав то, Горбац указал на больгов, сидевших по обе стороны от него. - В свое время я был простым легионером, а здесь я Великий Больг. Они только и ждут, чтобы я отдал им приказ. Я готов.
   - Ты уверен, что они пойдут за тобой?
   - Да, меня предупредил об этом еще в Зарактроре тот, кого вы называете Владыкой.
   Брегорин наклонил голову:
   - Что ж, тогда завтра мы выступаем.
   В ЗАПАДНЕ ВРЕМЕНИ
   Ким открыл глаза.
   В большом зале, в углу которого он спал, еще царил мрак. Лишь пара бледных тлеющих огней прогоняла самые глубокие тени.
   Вокруг все спали. Кто-то храпел, причем так громко, что это мог быть только больг. Эльфов, о которых известно, что они не спят, а только полудремлют, не было видно и слышно. Воздух наполнялся теплом, исходившим от множества тел. Кто-то во сне тихо постанывал. Некоторые вздрагивали, испуганные ночными кошмарами, заново переживая плен, голод и жестокость, от которых спаслись бегством.
   Не спал только Ким. Он лежал и думал. Наконец он принял решение.
   Фольк поднялся, тихонько откинув одеяло, чтобы никого не разбудить. Ему не нужно было одеваться, так как спал он одетым. А об утреннем туалете не приходилось и думать.
   Ким бросил последний взгляд на девочку, мирно посапывающую рядом. Бледное лицо Яди было спокойным, на нем не было и следа дневного напряжения. Ким внезапно ощутил острое желание поцеловать ее на прощание, но он поборол в себе этот порыв, ибо не хотел рисковать: ведь девочка могла проснуться. Или же он мог случайно разбудить кого-то еще.
   Надо было торопиться.
   На цыпочках он шел мимо спящих. Его взгляд скользил по укрытым одеялами телам. Наконец он нашел того, кого искал.
   Гврги лежал, свернувшись калачиком, у входа, словно пес, караулящий дверь хозяйки. Его веки подрагивали. Что же снилось болотнику? Были это видения будущего, или прошлого, или какого-то иного времени, которое никогда и не существовало?
   Впрочем, размышлять об этом было некогда. Если Ким не выполнит сейчас то, что задумал, потом может оказаться слишком поздно.
   Он прикрыл рукой широкий рот Гврги. Болотник моментально открыл глаза.
   - Ммм...
   - Тсс! - Ким приложил палец к губам. - Молчи!
   Наконец в глазах Гврги засветилась искра понимания. Тогда Ким отпустил его.
   - Друг? - проговорил Гврги. - Ты... друг?
   - Да, я твой друг,- поспешил его уверить Ким. Хотя точно не знал, было ли это правдой при том, что он намеревался сделать. - Пошли, ты должен мне кое-что показать. Но только тихо, хорошо? Тсс! - прошептал Ким, указав на спящих людей, затем наверх, на лестницу. - Пойдем!
   Гврги, еще пребывая в полусне, собрал силы, чтобы встать. Он взял одеяло, которым был укрыт, и набросил его на плечи.
   - Холодно, - сказал болотник, недоверчиво посмотрев наверх, туда, где вход походил на светлый четырехугольник, вырисовывающийся в темноте.
   - Пойдем, - поторопил Ким. - Скоро встанет солнце и будет теплее. Вперед!
   Он протянул руку. Почти инстинктивно Гврги положил свою ладонь в его и последовал за фольком.
   Они начали осторожно подниматься по лестнице. Наверху сидели два гнома-стража. На первый взгляд казалось, что они весьма бдительны, но, присмотревшись, можно было заметить, что они совершенно неподвижны. Ким увидел, что глаза их закрыты: то ли они следили за обстановкой органами чувств, о которых он не знал, то ли просто спали. А может быть, и то и другое одновременно.
   Снаружи было еще темно. На востоке какое-то блеклое сияние окружало горы.
   На севере все еще пребывало в глубоком сне. То здесь, то там вдалеке были видны отблески огня, походившие во тьме на пылающие точки, как будто кто-то прокалывал иголкой паутину ночи. Черная крепость на горизонте выглядела угрожающе. За ее стенами горели огни, но она была слишком далеко, чтобы разглядеть, что там происходит.
   На юге тянулись высочайшие гребни горной Цепи, прерываясь лишь там, где седловина обозначала дорогу, ведущую к Проходу. Оттуда, где лежали вечные снега, веяло холодом, дул ветер и со стороны ледяных полей, расположенных ниже.
   Гврги дрожал.
   - Холодно, - пожаловался он еще раз и нагнулся, чтобы хоть как-то укрыться от ветра.
   Ким тоже присел на корточки.
   - Гврги, где Врата? Покажи мне их. Это где-то неподалеку.
   Болотник, будто не понимая его, покачал головой.
   - Врата! - повторил Ким умоляюще. - Врата в Подземный Мир. Врата, через которые ты прошел вместе с Итуриэль. Где они?
   Гврги смотрел на него широко открытыми глазами.
   - Зачем? - спросил он.
   Это был слишком простой вопрос, чтобы на него просто ответить. И что фольк вообще должен был сказать? Может быть, болотник не понимает его или тут было еще что-то?
   - Поскольку мое кольцо представляет опасность,- сказал тихо, но уверенно Ким,- я должен отнести его в безопасное место, прежде чем нас настигнет его проклятие. Я должен находиться в другом месте. Ты понимаешь? Сейчас я не в том времени, в котором должен быть.
   Гврги встал.
   - Пойдем, я покажу тебе дорогу, - согласился он.
   Ким поднялся вслед за ним.
   - Нет, Гврги, тебе не нужно идти со мной. Это только мое дело. Ты понимаешь? Ты должен только показать...
   - Туда! - Болотник ткнул пальцем. Взгляд Кима проследовал в направлении, указанном Гврги.
   Он увидел огромный ледник, в сумерках казавшийся беловато-серым.
   Ким кашлянул.
   - Но там не пройти,- сказал он.
   В его голосе чувствовалось разочарование, ведь он все так хорошо подготовил! И сейчас ему показалось, что мир ополчился против него, чтобы в самый последний миг воздвигнуть непреодолимое препятствие.
   - Пойдем! - Гврги протянул ему руку. - Дорога есть всегда, если ты в это веришь.
   Ким позволил повести себя, и вскоре в его сердце забрезжило что-то похожее на надежду. Все показалось снова разумным. Если Гврги говорит, что дорога есть, в это следует верить.
   Сначала они поднимались по горной тропе. Затем болотник повернул в сторону отвесной скалы, около которой извивался ледник. Под ногами скрипел и скользил щебень, то здесь, то там с шумом катились вниз камни.
   Ким был безмерно рад, когда они, наконец, достигли скалы, с подветренной стороны которой можно было немного передохнуть.
   - Тсс! - прошептал Гврги. - Кто-то идет за нами!
   Ким прислушался. Теперь и он услышал топот шагов. Когда мчащиеся облака на мгновение разорвались, он бросил взгляд на приближающегося преследователя. Если полумрак и не позволял различить цвета, то по вьющимся волосам и по острым ушам он без труда узнал Альдо.
   - Господин... господин Ким! - Юный фольк задыхался от быстрой ходьбы. - Подождите... меня!
   Прошло немного времени, и Альдо был уже рядом.
   - Теперь я наконец знаю... почему... моя семья... носит фамилию Кройхауф, что значит "ползущий наверх", - пропыхтел он.
   Ким посмотрел на него с легким упреком:
   - Ах, Альдо! Зачем ты пошел за мной!
   - Теперь, когда я вас наконец-то отыскал, господин Ким... я не могу вам просто так позволить уйти.
   - Но тебе нельзя идти со мной.
   - Я знаю, что вы хотите, господин, - упрямо продолжал Альдо. - Вы хотите доставить кольцо в безопасное место. Хотя я не могу понять, как вы собираетесь это осуществить.
   - Он, кажется, знает дорогу. - Ким кивнул на Гврги.
   - Через ледник?
   Гврги усмехнулся.
   - Идем,- позвал он.
   - Ладно, хорошо, идем, - сказал Ким.
   Моренная гряда была вязкой и полной мелких камней, которые ледник в течение долгих столетий медленно тащил за собой в долину. Снег, ставший от бесконечного таяния и замерзания зернистым, ложился слой за слоем, приобретая странные фермы. Даже серым утром этот ледяной дворец светился изнутри, словно накопил в себе свет бесчисленных дней и теперь постепенно от него освобождался. Если долго смотреть на это причудливое создание природы, поневоле начинало казаться, что оживают картины далекого прошлого и из давно ушедшей жизни возвращаются сказочные существа.