Далила уже усрела наложить себе полную тарелку и налить высокий кубок, когда Ипполита хлопнула ее по руке и прошипела:
- Ты что, забыла, зачем мы здесь, остановись немедленно!
Обиженная Далила неохотно отодвинула от себя тарелку:
- Вот еще новости! Что, если предстоит бой, то перед ним и подкрепиться нельзя?
- Ты, Далила, ну прямо, как ребенок неразумный! Кто тебя за язык тянет? добавила Гиневра. - Еще нехватало, чтобы соглядатаи колдуньи поняли, что мы что-то знаем...
- Марина, ты что-нибудь заметила? - озабоченно спросила Ипполита.
Но я только вертела головой из стороны в сторону, как ненормальная, и ничего не видела. У меня заболела шея, кружилась голова, и смотреть на накрытый стол из-за возрастающей тошноты не было никакой возможности.
Внезапно все стихло, прекратился шум, разговоры, и раздался звон литавр. Широкие расписные двери медленно стали раскрываться, и в зале показались богато наряженные слуги из свиты шаха Гаомарта восемнадцатого. Сидящие за столами встали и упали ниц. Остались стоять только богато одетые гости и наша четверка. Я поежилась, представив себе, как буду валяться на не очень чистом полу.
В зал, окруженный свитой придворных, среди которых я заметила визиря хазареянина Нафтали, вошел шах. Он был небольшого роста, с реденькой бороденкой и впалой грудью. Гаомарт совершенно не производил впечатления государственного деятеля. Хотя если учесть, что он несколько лет провел в горестях и стенаниях, можно было понять, отчего у него такой нездоровый вид.
- Встаньте, дорогие гости, - обратился он надтреснутым голосом к залу. Гости встали, отряхивая коленки, поклонились и вновь устроились за столами. Мы сели тоже.
- Любезные мои, - обратился шах Гаомарт к сидящим в зале, - у меня сегодня большая радость. Сегодня мой сын, вернувшийся из дальних странствий, женится на своей возлюбленной.
- Ура! - закричали гости. - Слава Гаомарту, слава Йоме!
- Ну что, Марина, ты видишь что-нибудь? - прошептала Ипполита, хотя в этом шуме она могла говорить громко - все-равно ее бы никто не услышал.
Сняв очки, я искоса уставилась на Гаомарта. Сложность заключалась в том, что мы сидели далеко и разобрать что-либо было крайне сложно. Это тебе не Гурастун, сидящий на расстоянии протянутой руки.
- Нет, - вздохнула я, - ничего не вижу.
Шах тем временем продолжал свою речь:
- Мой сын передал кольцо Амаздахура своей возлюбленной по своей воле и желанию, он будет царствовать в Эламанде, а я удаляюсь от дел... - он сказал это с таким облегчением, что мне сразу стало ясно, что Гаомарту жутко надоело быть шахом и он рад свалить эту нелегкую обязанность на своего молодого сына.
Зал снова разразился приветственными криками, и я подумала, что народ так хочет поскорей приняться за жратву, что будет одобрять абсолютно все, только бы поскорее закончилась официальная часть. Кажется, я уже встречалась, и не раз, с подобной ситуацией.
- Давай двигаться вперед, - не переставая, бубнила Ипполита, - сначала ты, а мы прикроем.
- Как ты себе это представляешь? - возразила я ей. - Ты вон какая рослая.
- Что вы шепчете там? - вмешалась Гиневра.
Мы объяснили ей ситуацию. Гиневра пожала плечами:
- Нет ничего проще. Когда к моему Артуру приезжали знатные бароны, они всегда выходили вперед, чтобы засвидетельствовать свое особое почтение.
- Вот и начни, - предложила Далила.
- Пожалуйста, - Гиневра встала и решительным шагом пошла вперед. Наконец-то она чувствовала себя в своей тарелке - балы, ристалища, знатные рыцари... Мы поспешили следом за ней.
- Я удаляюсь в свой замок на юге Эламанда, - говорил Гаомарт, - мои слуги, свита и визирь последуют за мной. А Йома назначит для себя новых.
Вздох изумления прокатился по залу. Лишь на лице придворных не отразилось ничего. А Нафтали даже бровью не повел.
Тем временем мы уже добрались до первого ряда столов. Перед тем, как снять очки, я огляделась - магов нигде не было.
- Пресветлый шах Гаомарт восемнадцатый, да будет имя твое славно в веках! - начала Гиневра свою придворную лабуду. - Я, королева Британии, супруга короля Артура, доблестного рыцаря круглого стола, путешествую со своими фрейлинами и решила засвидетельствовать тебе свое восхищение и поздравить...
- Ну, что? - толкнула меня в бок Ипполита, пока Гиневра продолжала витийствовать.
- Сейчас... - я мотнула головой и явственно увидела на голове шаха паутинку. - Есть!
- ... Позволь же мне и моим фрейлинам выразить тебе...
Не успела Гиневра договорить, как снова зазвучали литавры, бубны и барабаны и в зал вошла юная пара - Йома и Яэль, а за ними - немногочисленная свита.
Гости вскочили с мест, стали славить молодых, Гаомарт, подошедший было к Гиневре, отвернулся и направился к сыну.
- Давай! - закричала Ипполита.
Прыгнув сзади на шаха, я сорвала с него паутину, он зашатался, закрыл глаза руками и упал. Зал оторопел.
- Измена! - закричал высокий придворный в темном плаще, стоявший за спиной Йомы. - Хватай чужеземок!
Стража, стоявшая вдоль стен, бросилась на нас. Свита принялась поднимать Гаомарта, лежащего неподвижно. Завязалась драка. Гости решили бежать от греха подальше.
Мои спутницы обнажили мечи, спрятанные под широкими юбками. Я занесла над головой нунчаки. Но совладать с таким количеством народа было нам не по силам, тем более, что убивать не входило в наши планы. Образовалась огромная куча мала, под которой мы оказались погребены.
Распахнулись боковые двери, и в зал с разных сторон ворвались восемь магов. Они были настроены весьма решительно. И вновь каждый маг вытянул руку перед собой и по залу ударили разноцветные сполохи радуги. Будто северное сияние разлилось вокруг.
Куча распалась. Мы, растрепанные и помятые, выбрались наружу, и вдруг я увидела знакомую физиономию.
- Вот он! Гурастун, это Друг!
Маги мгновенно сориентировались, и яркая радуга осветила дэва в темном плаще, оравшего пару минут назад об измене.
- Не надо! Уберите, жжет! - кричал он, корчась от боли.
Маги опустили руки. Гаомарт, поднявшийся с пола, растерянно спросил:
- Что со мной было? Неужели я был без памяти? - и бросившись к Йоме, воскликнул. - Сын, ты здесь?! Я так рад! Сколько я страдал, когда ты исчез. А сейчас ты вновь передо мной, здоровый и невредимый!
- Папа, дорогой, успокойся, все позади, - обнял Йома отца. - Я вернулся вчера...
- Вот всему причина, - протянул Гурастун паутинку шаху. И, обратившись к дэву, приказал. - Рассказывай!
- Я тут ни при чем, это все она, она, - Друг стал тыкать пальцем в мою сторону.
- Твое имя - ложь! Вся твоя жизнь - это цепь лживых деяний и слов. Но сейчас ты скажешь нам правду. Зачем ты набросил на нас эту мерзость?
- Кстати, я еще не со всех сняла, - добавила я, продолжая обрабатывать придворных, в том числе и главного визиря. Все они, безучастные к происходящему, стояли неподвижно во время драки. Но, как только я снимала с них сетку, они жмурились и к ним возвращались нормальные реакции.
- Я хотел быть главным визирем при царевиче... - пробормотал Друг.
- Ах, подлец! - совершенно искренне удивился Нафтали.
- Казнить его! - закричали гости. - Уничтожить, разорвать на клочки!
- Успокойтесь... - поднял руку Гурастун. - Этот дэв - первопричина всего злого, так как первопричина всех грехов - ложь. Но и мы виноваты в том, что он существует на белом свете. Люди породили его, их ложь, преступления и пороки. И пока мы будем и дальше лгать и грешить, существует вероятность, что он вновь появится в нашем мире.
- Так что, невозможно с ним справиться? - спросила Далила.
- Почему же? Возможно, - без тени улыбки ответил главный маг. Он хлопнул в ладоши и на столе перед ним появилась священная книга "Сады Венда". - Сейчас ты, - обратился он к Другу, - дашь над этой книгой, написанной самим Амаздахуром, творцом всего сущего, клятву. И эту клятву ты не сможешь нарушить, так как сила твоя - ничто по сравнению с силой великого Амаздахура.
Дэв забился, как в истерике. По его безобразному лицу покатился градинами пот.
- Армай, - обратился Гурастун к старцу в желтом одеянии, похожему на графа Толстого, - ты маг земли, и тебе подвластны все земные покровы. Дай мне твой кувшин.
Армай протянул Гурастуну большой глиняный кувшин, который держал в руках и в первый раз, когда я его увидела.
- Говори: "Клянусь никогда не вредить Эламанду, не возбуждать у людей злобу, зависть и подлость. А за грехи мои сидеть мне в этом кувшине"...
"И не высовываться", - добавила я про себя.
Друг повторил эту клятву дрожащими губами, моментально съежился и проскользнул в горлышко кувшина. Гурастун захлопнул крышку и обратился к Йоме и Яэль:
- Уважаемые правители Эламанда! Запечатайте сосуд печаткой с кольца Амаздахура.
Маг Вахиш шевельнул пальцем, и ручеек красного расплавленного сургуча полился на крышку кувшина. Яэль сняла с пальца кольцо, и Йома тщательно поставил печать.
Возьми свой кувшин, Армай, - протянул Гурастун кувшин магу земли. Найди такое место, чтобы никто не смог отыскать его.
Армай поклонился и вышел из зала. Сосуд в руках он держал, как гранату без чеки, желая избавиться от него в любой момент.
Зал ликовал. Гости непрерывным потоком подходили к нам, выражая свое восхищение. Мы сидели вместе с магами и вели неспешную беседу.
- Знаешь, Гурастун, - засмеялась я и оглянулась на Йому, сидящего вместе с молодой женой на возвышении, в окружении Гаомарта и Нафтали, - а ведь на царевиче не было паутинки. Однако же он забыл о нас, как только спустился на берег. Ты можешь это объяснить?
- Ох! - вздохнул старый маг. - Мальчик рос без матери, ни в чем не знал отказа. Но я займусь им.
- Не поздно ли? - покачала головой Далила.
- Когда вы нас отправите домой? - спросила Ипполита и обвела магов взглядом.
- Да-да, - поддержала ее Гиневра, - нам так уже хочется.
- Не беспокойтесь, сразу же после пира мы этим займемся. Никаких препятствий не будет, я уверен. Угощайтесь. А мы с магами пойдем приготовим все для вашего возвращения домой.
Маги поднялись, церемонно раскланялись и покинули зал.
Сзади подошли четыре поваренка и поставили перед нами блюда, закрытые крышками.
- Что это? - спросили мои подруги?
- Дорогие Ипполита, Гиневра и Далила, - громко сказала я. - Сегодня я приготовила блюда вашей родины, чтобы вы не так скучали, вдали от родных мест. Открывайте крышки.
- Что это? - спросила Гиневра, кладя в рот кусочек пудинга. - М-м, как вкусно, никогда такого не ела.
- А почему ты подумала, что это едят у нас? - спросила Ипполита, уплетая за обе щеки греческий салат с маслинами и тертым сыром.
Я была разочарована. Мне так хотелось угадать вкус своих подруг. Далила заметила выражение моего лица.
- Не переживай, Марина, все действительно очень вкусно. Я тебе обещаю, что, когда вернусь, обязательно буду делать такую фаршированную рыбу для моего Самсончика.
- И мы, - кивнули Ипполита с Гиневрой.
Успокоившись, я принялась за свой шашлык из молодого барашка.
Неожиданно мои подруги стали бледнеть, потом и вовсе стали прозрачными. До меня донеслись голоса: "Прощай, Марина, мы возвращаемся! "
Ответить я ничего не смогла, так как сама очутилась вдруг с палочкой шашлыка перед храмом огнепоклонников "Зорбатан" в длиннополом платье из зеленой тафты - подарке магов. Голова кружилась.
Прямо над моим ухом раздался повелительный голос:
- Все, девочки, антракт окончен, приступаем к репетиции, заканчивайте есть, - и зычная тетка в джинсах захлопала в ладоши.
Вокруг факела в живописных позах сидели и стояли девушки в цветных азербайджанских национальных платьях. Я огляделась и узнала ансамбль танца. Девушек часто показывали по телевизору на фоне древней Крепости - старого города.
Неподалеку группа музыкантов настраивала кеманчи и сазы, осветители зажигали прожекторы, и на меня никто не обращал внимания.
- Девушки, в круг, в круг, исполняем танец "Семь красавиц" Кара- Караева, - вновь закричала тетка и прошипела мне, - очки не забудь снять, горе мое!
- Сейчас, только шампур выкину, - пробормотала я и выскользнула за пределы освещенной площадки. За начерченной линией стояли зеваки, наслаждаясь бесплатным зрелищем. Один из них, вдруг вспомнив, что у него дела, направился к машине, поигрывая ключами.
- Пожалуйста, - бросилась я к нему, - отвезите меня домой. Я себя так плохо чувствую.
- Вам куда, девушка?
- К "Монолиту"...
- Садитесь, мне по дороге.
- Но у меня денег нет, я в концертном платье...
- Обижаешь, дорогая, что я, с артистки деньги возьму?
Приехала я без особых приключений. Рустам был дома. Увидев меня в таком виде, он только присвистнул и сказал:
- Ну, тогда все понятно. В кино пошла подрабатывать, статисткой. А я-то голову ломаю, чего ты накалякала в записке?
Дрожащими руками я раскрыла и прочитала то, что успела забыть: "Здравствуй, Рустам. Ты не поверишь, но я попала в Эламанд. Хотели тебя, потомка Рустама, но в Зорбатане (не кабаке) случайно оказалась я. У меня все хорошо. Я путешествую с Гиневрой, Далилой и Ипполитой. Мы ищем злую колдунью Душматани, чтобы освободить наследника Йому. Постараюсь не задерживаться. Письмо тебе передаст дэв, он умеет пробираться в другие миры. Скучаю, целую, Марина."
- Ты хоть имя режиссера назови, артистка, - сказал мой муж и обнял меня.
КОНЕЦ
- Ты что, забыла, зачем мы здесь, остановись немедленно!
Обиженная Далила неохотно отодвинула от себя тарелку:
- Вот еще новости! Что, если предстоит бой, то перед ним и подкрепиться нельзя?
- Ты, Далила, ну прямо, как ребенок неразумный! Кто тебя за язык тянет? добавила Гиневра. - Еще нехватало, чтобы соглядатаи колдуньи поняли, что мы что-то знаем...
- Марина, ты что-нибудь заметила? - озабоченно спросила Ипполита.
Но я только вертела головой из стороны в сторону, как ненормальная, и ничего не видела. У меня заболела шея, кружилась голова, и смотреть на накрытый стол из-за возрастающей тошноты не было никакой возможности.
Внезапно все стихло, прекратился шум, разговоры, и раздался звон литавр. Широкие расписные двери медленно стали раскрываться, и в зале показались богато наряженные слуги из свиты шаха Гаомарта восемнадцатого. Сидящие за столами встали и упали ниц. Остались стоять только богато одетые гости и наша четверка. Я поежилась, представив себе, как буду валяться на не очень чистом полу.
В зал, окруженный свитой придворных, среди которых я заметила визиря хазареянина Нафтали, вошел шах. Он был небольшого роста, с реденькой бороденкой и впалой грудью. Гаомарт совершенно не производил впечатления государственного деятеля. Хотя если учесть, что он несколько лет провел в горестях и стенаниях, можно было понять, отчего у него такой нездоровый вид.
- Встаньте, дорогие гости, - обратился он надтреснутым голосом к залу. Гости встали, отряхивая коленки, поклонились и вновь устроились за столами. Мы сели тоже.
- Любезные мои, - обратился шах Гаомарт к сидящим в зале, - у меня сегодня большая радость. Сегодня мой сын, вернувшийся из дальних странствий, женится на своей возлюбленной.
- Ура! - закричали гости. - Слава Гаомарту, слава Йоме!
- Ну что, Марина, ты видишь что-нибудь? - прошептала Ипполита, хотя в этом шуме она могла говорить громко - все-равно ее бы никто не услышал.
Сняв очки, я искоса уставилась на Гаомарта. Сложность заключалась в том, что мы сидели далеко и разобрать что-либо было крайне сложно. Это тебе не Гурастун, сидящий на расстоянии протянутой руки.
- Нет, - вздохнула я, - ничего не вижу.
Шах тем временем продолжал свою речь:
- Мой сын передал кольцо Амаздахура своей возлюбленной по своей воле и желанию, он будет царствовать в Эламанде, а я удаляюсь от дел... - он сказал это с таким облегчением, что мне сразу стало ясно, что Гаомарту жутко надоело быть шахом и он рад свалить эту нелегкую обязанность на своего молодого сына.
Зал снова разразился приветственными криками, и я подумала, что народ так хочет поскорей приняться за жратву, что будет одобрять абсолютно все, только бы поскорее закончилась официальная часть. Кажется, я уже встречалась, и не раз, с подобной ситуацией.
- Давай двигаться вперед, - не переставая, бубнила Ипполита, - сначала ты, а мы прикроем.
- Как ты себе это представляешь? - возразила я ей. - Ты вон какая рослая.
- Что вы шепчете там? - вмешалась Гиневра.
Мы объяснили ей ситуацию. Гиневра пожала плечами:
- Нет ничего проще. Когда к моему Артуру приезжали знатные бароны, они всегда выходили вперед, чтобы засвидетельствовать свое особое почтение.
- Вот и начни, - предложила Далила.
- Пожалуйста, - Гиневра встала и решительным шагом пошла вперед. Наконец-то она чувствовала себя в своей тарелке - балы, ристалища, знатные рыцари... Мы поспешили следом за ней.
- Я удаляюсь в свой замок на юге Эламанда, - говорил Гаомарт, - мои слуги, свита и визирь последуют за мной. А Йома назначит для себя новых.
Вздох изумления прокатился по залу. Лишь на лице придворных не отразилось ничего. А Нафтали даже бровью не повел.
Тем временем мы уже добрались до первого ряда столов. Перед тем, как снять очки, я огляделась - магов нигде не было.
- Пресветлый шах Гаомарт восемнадцатый, да будет имя твое славно в веках! - начала Гиневра свою придворную лабуду. - Я, королева Британии, супруга короля Артура, доблестного рыцаря круглого стола, путешествую со своими фрейлинами и решила засвидетельствовать тебе свое восхищение и поздравить...
- Ну, что? - толкнула меня в бок Ипполита, пока Гиневра продолжала витийствовать.
- Сейчас... - я мотнула головой и явственно увидела на голове шаха паутинку. - Есть!
- ... Позволь же мне и моим фрейлинам выразить тебе...
Не успела Гиневра договорить, как снова зазвучали литавры, бубны и барабаны и в зал вошла юная пара - Йома и Яэль, а за ними - немногочисленная свита.
Гости вскочили с мест, стали славить молодых, Гаомарт, подошедший было к Гиневре, отвернулся и направился к сыну.
- Давай! - закричала Ипполита.
Прыгнув сзади на шаха, я сорвала с него паутину, он зашатался, закрыл глаза руками и упал. Зал оторопел.
- Измена! - закричал высокий придворный в темном плаще, стоявший за спиной Йомы. - Хватай чужеземок!
Стража, стоявшая вдоль стен, бросилась на нас. Свита принялась поднимать Гаомарта, лежащего неподвижно. Завязалась драка. Гости решили бежать от греха подальше.
Мои спутницы обнажили мечи, спрятанные под широкими юбками. Я занесла над головой нунчаки. Но совладать с таким количеством народа было нам не по силам, тем более, что убивать не входило в наши планы. Образовалась огромная куча мала, под которой мы оказались погребены.
Распахнулись боковые двери, и в зал с разных сторон ворвались восемь магов. Они были настроены весьма решительно. И вновь каждый маг вытянул руку перед собой и по залу ударили разноцветные сполохи радуги. Будто северное сияние разлилось вокруг.
Куча распалась. Мы, растрепанные и помятые, выбрались наружу, и вдруг я увидела знакомую физиономию.
- Вот он! Гурастун, это Друг!
Маги мгновенно сориентировались, и яркая радуга осветила дэва в темном плаще, оравшего пару минут назад об измене.
- Не надо! Уберите, жжет! - кричал он, корчась от боли.
Маги опустили руки. Гаомарт, поднявшийся с пола, растерянно спросил:
- Что со мной было? Неужели я был без памяти? - и бросившись к Йоме, воскликнул. - Сын, ты здесь?! Я так рад! Сколько я страдал, когда ты исчез. А сейчас ты вновь передо мной, здоровый и невредимый!
- Папа, дорогой, успокойся, все позади, - обнял Йома отца. - Я вернулся вчера...
- Вот всему причина, - протянул Гурастун паутинку шаху. И, обратившись к дэву, приказал. - Рассказывай!
- Я тут ни при чем, это все она, она, - Друг стал тыкать пальцем в мою сторону.
- Твое имя - ложь! Вся твоя жизнь - это цепь лживых деяний и слов. Но сейчас ты скажешь нам правду. Зачем ты набросил на нас эту мерзость?
- Кстати, я еще не со всех сняла, - добавила я, продолжая обрабатывать придворных, в том числе и главного визиря. Все они, безучастные к происходящему, стояли неподвижно во время драки. Но, как только я снимала с них сетку, они жмурились и к ним возвращались нормальные реакции.
- Я хотел быть главным визирем при царевиче... - пробормотал Друг.
- Ах, подлец! - совершенно искренне удивился Нафтали.
- Казнить его! - закричали гости. - Уничтожить, разорвать на клочки!
- Успокойтесь... - поднял руку Гурастун. - Этот дэв - первопричина всего злого, так как первопричина всех грехов - ложь. Но и мы виноваты в том, что он существует на белом свете. Люди породили его, их ложь, преступления и пороки. И пока мы будем и дальше лгать и грешить, существует вероятность, что он вновь появится в нашем мире.
- Так что, невозможно с ним справиться? - спросила Далила.
- Почему же? Возможно, - без тени улыбки ответил главный маг. Он хлопнул в ладоши и на столе перед ним появилась священная книга "Сады Венда". - Сейчас ты, - обратился он к Другу, - дашь над этой книгой, написанной самим Амаздахуром, творцом всего сущего, клятву. И эту клятву ты не сможешь нарушить, так как сила твоя - ничто по сравнению с силой великого Амаздахура.
Дэв забился, как в истерике. По его безобразному лицу покатился градинами пот.
- Армай, - обратился Гурастун к старцу в желтом одеянии, похожему на графа Толстого, - ты маг земли, и тебе подвластны все земные покровы. Дай мне твой кувшин.
Армай протянул Гурастуну большой глиняный кувшин, который держал в руках и в первый раз, когда я его увидела.
- Говори: "Клянусь никогда не вредить Эламанду, не возбуждать у людей злобу, зависть и подлость. А за грехи мои сидеть мне в этом кувшине"...
"И не высовываться", - добавила я про себя.
Друг повторил эту клятву дрожащими губами, моментально съежился и проскользнул в горлышко кувшина. Гурастун захлопнул крышку и обратился к Йоме и Яэль:
- Уважаемые правители Эламанда! Запечатайте сосуд печаткой с кольца Амаздахура.
Маг Вахиш шевельнул пальцем, и ручеек красного расплавленного сургуча полился на крышку кувшина. Яэль сняла с пальца кольцо, и Йома тщательно поставил печать.
Возьми свой кувшин, Армай, - протянул Гурастун кувшин магу земли. Найди такое место, чтобы никто не смог отыскать его.
Армай поклонился и вышел из зала. Сосуд в руках он держал, как гранату без чеки, желая избавиться от него в любой момент.
Зал ликовал. Гости непрерывным потоком подходили к нам, выражая свое восхищение. Мы сидели вместе с магами и вели неспешную беседу.
- Знаешь, Гурастун, - засмеялась я и оглянулась на Йому, сидящего вместе с молодой женой на возвышении, в окружении Гаомарта и Нафтали, - а ведь на царевиче не было паутинки. Однако же он забыл о нас, как только спустился на берег. Ты можешь это объяснить?
- Ох! - вздохнул старый маг. - Мальчик рос без матери, ни в чем не знал отказа. Но я займусь им.
- Не поздно ли? - покачала головой Далила.
- Когда вы нас отправите домой? - спросила Ипполита и обвела магов взглядом.
- Да-да, - поддержала ее Гиневра, - нам так уже хочется.
- Не беспокойтесь, сразу же после пира мы этим займемся. Никаких препятствий не будет, я уверен. Угощайтесь. А мы с магами пойдем приготовим все для вашего возвращения домой.
Маги поднялись, церемонно раскланялись и покинули зал.
Сзади подошли четыре поваренка и поставили перед нами блюда, закрытые крышками.
- Что это? - спросили мои подруги?
- Дорогие Ипполита, Гиневра и Далила, - громко сказала я. - Сегодня я приготовила блюда вашей родины, чтобы вы не так скучали, вдали от родных мест. Открывайте крышки.
- Что это? - спросила Гиневра, кладя в рот кусочек пудинга. - М-м, как вкусно, никогда такого не ела.
- А почему ты подумала, что это едят у нас? - спросила Ипполита, уплетая за обе щеки греческий салат с маслинами и тертым сыром.
Я была разочарована. Мне так хотелось угадать вкус своих подруг. Далила заметила выражение моего лица.
- Не переживай, Марина, все действительно очень вкусно. Я тебе обещаю, что, когда вернусь, обязательно буду делать такую фаршированную рыбу для моего Самсончика.
- И мы, - кивнули Ипполита с Гиневрой.
Успокоившись, я принялась за свой шашлык из молодого барашка.
Неожиданно мои подруги стали бледнеть, потом и вовсе стали прозрачными. До меня донеслись голоса: "Прощай, Марина, мы возвращаемся! "
Ответить я ничего не смогла, так как сама очутилась вдруг с палочкой шашлыка перед храмом огнепоклонников "Зорбатан" в длиннополом платье из зеленой тафты - подарке магов. Голова кружилась.
Прямо над моим ухом раздался повелительный голос:
- Все, девочки, антракт окончен, приступаем к репетиции, заканчивайте есть, - и зычная тетка в джинсах захлопала в ладоши.
Вокруг факела в живописных позах сидели и стояли девушки в цветных азербайджанских национальных платьях. Я огляделась и узнала ансамбль танца. Девушек часто показывали по телевизору на фоне древней Крепости - старого города.
Неподалеку группа музыкантов настраивала кеманчи и сазы, осветители зажигали прожекторы, и на меня никто не обращал внимания.
- Девушки, в круг, в круг, исполняем танец "Семь красавиц" Кара- Караева, - вновь закричала тетка и прошипела мне, - очки не забудь снять, горе мое!
- Сейчас, только шампур выкину, - пробормотала я и выскользнула за пределы освещенной площадки. За начерченной линией стояли зеваки, наслаждаясь бесплатным зрелищем. Один из них, вдруг вспомнив, что у него дела, направился к машине, поигрывая ключами.
- Пожалуйста, - бросилась я к нему, - отвезите меня домой. Я себя так плохо чувствую.
- Вам куда, девушка?
- К "Монолиту"...
- Садитесь, мне по дороге.
- Но у меня денег нет, я в концертном платье...
- Обижаешь, дорогая, что я, с артистки деньги возьму?
Приехала я без особых приключений. Рустам был дома. Увидев меня в таком виде, он только присвистнул и сказал:
- Ну, тогда все понятно. В кино пошла подрабатывать, статисткой. А я-то голову ломаю, чего ты накалякала в записке?
Дрожащими руками я раскрыла и прочитала то, что успела забыть: "Здравствуй, Рустам. Ты не поверишь, но я попала в Эламанд. Хотели тебя, потомка Рустама, но в Зорбатане (не кабаке) случайно оказалась я. У меня все хорошо. Я путешествую с Гиневрой, Далилой и Ипполитой. Мы ищем злую колдунью Душматани, чтобы освободить наследника Йому. Постараюсь не задерживаться. Письмо тебе передаст дэв, он умеет пробираться в другие миры. Скучаю, целую, Марина."
- Ты хоть имя режиссера назови, артистка, - сказал мой муж и обнял меня.
КОНЕЦ