Плеханов Андрей Вячеславович. Мятежник (Бессмертный - 2)

   Через пару дней звонят тебе с базы. "Ваше мясо уже месяц здесь болтается! Приезжайте забирайте, а то выкинем!" Ни хрена себе! Я - руки в ноги, лечу на базу. А там... Ну, падаль самая натуральная висит. Мясо уже с костей слезает, отваливается кусками. Вонища - как в морге!
   Игоря уже тошнило. Но почему-то он продолжал терпеливо слушать Владика. А тот уже едва не прыгал от возбуждения, размахивал кулаками и брызгал слюной.
   - Сволочи! Подставили меня! Я беру это мясо, весь в дерьме, сам чуть не блюю. Кидаю его в овраг - куда еще? И мчусь в этот хренов колхоз! Где этот председатель?! Сейчас урою козла! А мне: "Ты что, парень, очумел? Вот наш председатель". Совсем другой человек, оказывается! Понимаешь? А про того, кому я бабки отстегнул, никто и не слыхивал. Ну ладно, думаю, сейчас я тут наведу шухер! Еду в город, прихожу в свою бывшую команду. А там смотрят на меня все ласково, с сочувствием. "Что, мол, кинули тебя, Владечка? Документы-то хоть есть?" - "Какие документы, на хрен! Все на честном слове!" - "Тогда извини, братан, мы для тебя ничего сделать не можем. А денежки занятые будь добр отдать. А то мы тебя на счетчик поставим". Я же по глазам вижу - все знают! Они же меня и кинули, паскуды! Разыграли спектакль для одного актера! Тоска смертная! Откуда мне теперь деньги взять, если я из обоймы выпал? Вот я стою на лестничной клетке, смотрю на потолок и думаю: "Вот сейчас возьму веревку, накину на эту трубу и головой в петлю! И будет мне хорошо! Все проблемы тогда решатся..."
   Тут как раз Шурик мимо идет. Он как поломался, из больницы вышел, чудной какой-то стал. Жена у него погибла, тоже понять можно. Он тогда вроде как в религию ударился. И вот подходит он ко мне и говорит: "Не вешайся, парень. Ты еще будешь королем. А все враги твои, от которых ты страдаешь, будут валяться у твоих ног и лизать твои ботинки". Я как услышал это, меня оторопь взяла. Он ведь как прямо насквозь меня видит и все мысли мои читает! Я стою, ни слова сказать не могу. А он берет меня за руку и ведет к себе. Веришь или нет, я первым был, кого он из дерьма вытащил. Все дела мои он уладил - уж и не знаю как. За пару дней. Я тогда просто молился на него...
   - А сейчас что? - Игорь нервничал все сильнее. - Почему ты мне рассказываешь все это, Владислав? Чем я заслужил твое доверие? Слушай, у меня и так черт-те что в башке...
   - Не бойся. Просто ты не поддался. Значит, ты такой же, как я. Чужой в этой компании. Да-да, братишка! Понимаешь... Сначала все было так хорошо! Ираклий много говорил со мной, и я переменился. Я в Бога начал верить! Я душой как-то чище стал. А теперь... Я не понимаю его - то ли он колдун, то ли фашист?! Эти разговоры его о том, что Зло надо убить. Тренировки эти постоянные - он же армию настоящую себе сколачивает! И оргия эта на поляне... Я ведь соврал тебе, что мне смешно было. На самом деле я чуть концы не отдал от страха. Я и так еле-еле от дерьма отмазался. И для чего? Чтобы в новое дерьмо влезть? Не верю я Ирокезу этому ни на грош. Он ведь уже начинает вас науськивать. На уголовников, на нерусских. И эти мальчики и девочки, которых он делает своими бойцами, пойдут за него хоть куда. А их всех поубивают! Это же мафия, Гоша! Разве можно ее трогать?! Поверь мне, я всю эту кухню знаю!
   - Что же делать?.. - Ноги у Игоря подкашивались. Он так устал от этих приключений! Только нашел хорошего человека, только поверил ему, как тот превратился в настоящего монстра. - Что же делать?
   - Пока - ничего! - Влад ткнул указательным пальцем в грудь Игоря. - Ты понял?! Ты ничего не знаешь, ни о чем не догадываешься, мы с тобой вообще ни о чем не говорили. Выкинь даже эти мысли из головы - если он и вправду читает мысли, он тебя быстро вычислит. А я пока покумекаю... Чай, и не такое бывало. Где наша не пропадала!
   * * *
   Тренировка еще не началась - ждали Владислава. Оказалось, что он сегодня назначен тренером. Игорь ходил уже на третье занятие - и каждый раз был новый тренер. Постоянно менялся и состав группы занимающихся. Ираклий тасовал учеников как карты в колоде, не давая им привыкнуть друг к другу. После каждой тренировки Игорь едва доползал до дома - так болели все члены его тела. Тем не менее он находил некое удовольствие в этих занятиях, пожалуй, это было самым лучшим из того, что заставлял их делать отец Ираклий. Он чувствовал, как его мышцы, никогда не знавшие тяжелой работы, меняются, приспосабливаются, словно вспоминают программу, заложенную в них природой. Били Игоря безо всякой жалости, и он бил так же, вкладывая в удары всю невыплеснутую годами ярость. Помогало то, что все они были слабы, хилы и не могли причинить еще друг другу увечий. Но что будет, когда силы их укрепятся? Игорь старался не думать об этом.
   Владик, гонявший их перед отработкой боевых приемов по залу без малого час, недовольно хмурился. Наконец он подошел к парочке подростков, катавшихся по полу и с хрипом мутузивших друг друга кулаками, схватил за плечи и швырнул в разные стороны, как котят.
   - Стоп, стоп, так не пойдет! - Он громко захлопал в ладоши. - Ну-ка, все прекратили! Идите сюда!
   Народ медленно подползал к центру зала. Многие уже хлюпали разбитыми в кровь носами. Ободранные колени и локти, фингалы под глазами... Влад осмотрел свое общипанное войско и плюнул под ноги.
   - Что за идиот учил вас до этого?
   - Это Сергей Сергеевич. На прошлом занятии вел. Усатый такой, - подал голос Игорь. - Из школы милиции. Говорил, в полную силу надо. Чтобы к боли привыкнуть.
   - Ну и дурак! - Влад презрительно скривился. - Да пока вы тут к боли привыкнете, вы же друг дружку поубиваете! Идиоты! Ну-ка, бей меня! - Он ткнул пальцем в одного из парней - высокого и жилистого, с лицом, изъеденным прыщами. - Давай! Руками, ногами - чем хочешь!
   Парень начал нерешительно. Он боялся, что получит сдачи. Но через полминуты обнаружил, что Влад и не думает нападать на него. Он просто уходил oт ударов, флегматично отклоняя голову так, что кулак противника не доходил до его носа сантиметров на десять. Парень оживился и усилил натиск. Он молотил кулаками неумело, но агрессивно. Впрочем, без особого результата. Владислав двигался с плавностью и быстротой, удивительной для его большого мощного тела. Он уходил с линии атаки и оказывался сбоку, а то и сзади соперника. Парень дышал тяжело, пот лил с него градом, капая с кончика красного носа, украшенного фурункулом. В конце концов Владик сделал неуловимое движение, парень перелетел через его ногу, перевернулся через голову и шлепнулся на мат.
   - Такого ваш Сергей Сергеич не показывал?
   - Нет... - зашумел народец.
   - Значит, он козел! - заключил Владик. - Значит, так. Пока защищаться не научитесь, нечего вам тут рожи друг другу бить. Построились все в шахматном порядке! Быстро, быстро! Вот, это - самый простой блок. Он называется aгe-уке. Рука вверх пошла! Медленнее, медленнее...
   Владик знал свое дело. Нельзя сказать, чтобы он был очень добр и нежен со своими учениками. Но по крайней мере, он придерживался добротной методики обучения. Игорь краем уха слышал о ката - комплексах упражнений в каратэ. Что-то подобное они сейчас и разучивали.
   - Ити! Ни! Сан! Си! Го! Роко!.. - Влад ходил по залу и считал по-японски, с ухмылкой глядя на своих корявых учеников. Тонкие ножки, болтающиеся ручонки - было над чем посмеяться. Игорь постоянно пытался поймать взгляд Владика - не подаст ли тот какой-нибудь знак лично ему? Но Влад даже не глядел на него.
   Внезапно Игорь ощутил, как по телу его пробежал электрический разряд, заставив сердце судорожно сжаться. Знакомое ощущение. Он посмотрел на дверь. Ну конечно! Ираклий стоял в проеме, прислонившись к косяку. Овчарка его немедленно побежала по рядам учеников, по-хозяйски принюхиваясь к каждому. Ребята заулыбались, движения их сбились с ритма. Они были счастливы видеть своего кумира. Ираклий неизменно появлялся на каждой тренировке, зорко следя за боевым духом своих подопечных. Он создавал свою маленькую армию, и бойцы его должны были твердо знать, ради чего укрепляют свое тело и терпят неудобства.
   Игорь тоже прилепил к лицу вымученную улыбку. "Ну все, сейчас начнется идеологическая накачка! Фюрер чертов!"
   - Приветствую вас, солдаты Добра! - Отец Ираклий помахал рукой. - Дети мои, я счастлив видеть вас здесь - в добром здравии и добром расположении духа. Вы не забыли, что есть конечная цель в нашем движении к Добру?
   - Победа! - ученики отвечали хором, и Игорь открывал рот вместе с ними. Ответы были давно заучены, и ежедневная эта перекличка, прямолинейная, как пионерская речевка, не давала возможности впасть в губительные раздумья. Все было ясно и просто, все вопросы давно были решены Ираклием, ответы выверены в словесных формулах и вбиты в головы учеников.
   - Что сделаем мы со Злом?
   - Убьем!
   - Что сделаем мы с врагами Добра?
   - Уничтожим!
   - Да, да, дети мои! Но не воспринимайте эти слова чересчур буквально. Ибо многих, способных еще повернуться к Добру, мы просто направим на путь Истинный. Мы ведь добры, не так ли? Мы лишь уничтожим ростки Зла в душе их! И они пойдут с нами! Но есть такие враги, которых нельзя исправить! Они порождение Зла, они - Зло воплощенное, и как бы невинны они ни казались, нет им пощады! Кто это?
   - Вьеты!
   - А еще?
   - Турки!
   - А еще?
   - Урки!
   "Вьеты..." - Игорь тайком вздохнул. Почему-то урки, то есть уголовники, стояли у Ираклия только третьими в списке врагов. На втором месте были "турки" - так отец Ираклий величал всех выходцев с Юга, в основном: кавказцев. А на первом месте неизменно стояли "вьеты". Проще говоря, вьетнамцы. Почему Ирокез так ненавидел именно их?! Игорь не находил ответа на этот вопрос. Вьетнамцев в их городе осталось совсем немного. Когда-то их было действительно хоть пруд пруди. Завод-гигант заключил соглашение с их социалистической родиной, и та с удовольствием отдала задарма излишек голодной рабочей силы. Вьетнамцы - маленькие, аккуратные и узкоглазые человечки - в основном жили своей, изолированной жизнью - по десять человек в тесных комнатах обшарпанных общежитий. Работали за копейки, не спорили с начальством, а после рабочей смены бегали по магазинам и покупали кастрюли. Игорь почему-то так и запомнил вьетнамцев все время с кастрюлями. Где только они их брали? Алюминиевые, огромные, по десять штук на каждого. Говорят, они переправляли их на родину и выплавляли там из них деньги. Чушь какая! Потом вьеты появились и на рынке - торговали там дешевыми шмотками и кедами из белых тряпочек. Их гоняли все кому не лень - и милиция, и наши громилы. Вьетнамцы терпели все. Говорят, кого-то они там зарезали, наркотиками торговали... Игорь не верил в это. Ему было жаль этих людей. Если уж в нашей дикой России им лучше, чем во Вьетнаме, каково же жилось там, на Востоке?
   А потом социализм кончился. Кончилось и соглашение о работе. Узкоглазых рабочих стали довольно бесцеремонно выпихивать на родину. "Езжайте-ка, мол, ребяты-демократы, к себе домой. Нам самим работы не хватает!" И опустели общежития. В городе осталось лишь десятка три вьетов сумевших зарекомендовать себя незаменимыми специалистами, или успевших оформить фиктивный брак с русскими женами, или просто скрывавшихся от высылки (попробуй отличи их одного от другого!). Какой вред они могли принести Ирокезу?
   Ираклий ненавидел всех желтых. Гоша вспомнил, как на первое занятие к ним прибился один случайный парень. Звали этого парнишку Володя. Был он корейцем - правда, лишь наполовину. Но внешность унаследовал довольно типичную - не спутаешь. Когда Ираклий пожаловал на тренировку и увидел полукровку, он аж побледнел. Сдержался, правда. Вежливо выпроводил бедного Вовку на улицу, а потом полчаса распространялся о том, какие сволочи вьеты. Ничего конкретного, конечно, не сказал. Опять громкие фразы: "Они несут Зло, они дети Зла, они губят культуру нации, они грызут ваши души, как желтые личинки навозных мух", и всякое такое. Ираклий, когда входил в раж, извергал из себя потоки красноречия, брызгал слюной, размахивал руками. Игорю он был противен до тошноты. Но другие ученики слушали его открыв рты, впитывая каждое его слово словно губка.
   "Больше я так не могу, - решил Игорь. - Мне нужно посоветоваться с кем-то. Иначе этот монстр либо раскусит и убьет меня, либо сделает таким же безмозглым идиотом, как все его "солдаты". Боже праведный, подскажи мне, что делать!"
   Глава 9
   Господин Лю медленно ехал по пути, ведущем в Преисподнюю. Вообще-то он и двое его слуг считали, что путешествуют они в Столицу Империи. Лю Дэань собирался сдать государственные экзамены и стать высоким чиновником. Он уже предвкушал почести, и славу, и богатство. Но по-другому было записано в книге судеб. Недаром говорят: "Счастье изменчиво, как погода". Но о том, что произошло с господином Лю, слушайте дальше.
   Нелегок был их путь. Наступила шестая луна - самое жаркое время года. Лю и его спутники обливались потом - хоть выжми, а лошади их едва волочили ноги. Не будем описывать сушь, которую пересекали путники. Лучше сделал это поэт:
   Жары повелитель бичует дракона огня,
   Багровым румянцем пылающий облак расцвел,
   Висит неподвижно круг солнечный над головой,
   Мир будто опущен в дымящий, бурлящий котел,
   Сгорела вся зелень пяти изумрудных вершин,
   Громадные волны испиты Владыкою вод.
   Когда ж Поднебесную зной перестанет терзать?
   Когда ж ветерком освежающим снова пахнет?
   ["Цзинь, Пин, Мэй". Стихи в переводе Г. Ярославцева.]
   "Откуда такая жара? - удивлялись слуги господина Лю. - На нашем веку не было еще такой! Что за несчастье - только собрались мы в путь, и, кажется, весь огонь Ада выплеснулся на эту обожженную землю!" Все живое попряталось, редкие дома, которые попадались им на пути, были совсем пусты, словно жители покинули их много лет назад. Местность стала совсем темной, словно была посыпана черным прахом. Только раскаленный зонт солнца висел в воздухе - казалось, он мог расплавить все пять элементов природы.
   Путники прятались днем в тени деревьев, лишившихся листвы, а двигались ночью. Но как известно, ночь - не самое лучшее время для путешествий по пустынным местам. Дикие звери, и тигры, и оборотни, и голодные духи просыпаются ночью и рыскают в поисках добычи.
   На пути своем приблизились они к горе Пэн Шань - горе Навеса. Прозвали так эту гору, потому что был на ней каменный выступ, а под выступом пряталась пещера, а в ней уже три века обитал оборотень - Белый Тигр. Это зловредное чудовище за три века совсем опустошило окрестности и сожрало всех людей в округе. А как известно, когда тигр съедает человека, душа его не успокаивается, но становится бесом и служит тигру. Поэтому этот оборотень ходил всегда не один, а был окружен целым полчищем духов. Поистине, жалка участь неуспокоенных, загубленных душ! Все жаждут они покинуть своего хозяина-оборотня и попасть в Преисподнюю, где великие и справедливые Десять Судий Смерти расценят их судьбу и направят в Колесо Превращения, где, в соответствии с их земными деяниями, будут они снова воплощены в земной юдоли. И только тот, кто убьет тигра, может освободить эти плененные души.
   Стояла глубокая ночь, двадцать восемь созвездий и Небесная Река* [Небесная Река - Млечный Путь.] ярко сияли на небе, когда господин Лю и его слуги подъехали к страшной горе. Тогда подул ужасный западный ветер, и Белый Тигр выскочил из пещеры во всем своем грозном величии. Вы только посмотрите:
   Черный смерч ураганный,
   Лохматая белая шерсть свисает до земли,
   Словно Инь и Ян в великом начале слились,
   Чудовищу дав силу исполинскую,
   Что не имеет равной в шести кругах воплошенья!
   Хвост его - нефритовая змея в десять ли длиною!
   Что говорить об остальном?
   Пасть его, как кузнечная жаровня,
   Клыки, как зазубренные кривые мечи,
   Когти, как золотые кинжалы!
   Рев его, как гром с запада,
   Камни огромные обрушивает, как пушинки!
   Когда господин Лю увидел тигра, он сразу понял, что это не простой зверь. Своим чудесным зрением, которому подвластно было не только сущее во плоти, но и бестелесное, увидел он бесчисленное количество бесов, что окружало чудовище. И догадался он, что это Эгуи - неуспокоенные души людей. Тигр-оборотень набросился на него и хотел разорвать своими клыками. Но господин Лю выхватил из ножен свой чудесный меч и громко воскликнул:
   - Ах ты, грязная тварь! Как смеешь ты безобразничать и нападать на добродетельных путников! А ну-ка, испробуй моего меча!
   И вот у подножия горы завязалась невиданная битва. Господин Лю, как говорится, не из рисовой бумаги был сделан. Но и Белый Тигр оказался далеко не слаб. Раз за разом налетал он на воина Лю, как волна прилива, и увертывался, как обезьяна, и наносил страшные удары, и его ядовитый хвост-змея грозно шипел и извергал рубиновое пламя, смешанное с ядом.
   Прошла ночь, и наступил день, а потом и день прошел, но сражение все продолжалось, и никто не мог победить. И почувствовал тогда Лю, что начал он уставать. А силы чудовища нисколько не уменьшались. Понял тогда воин, что черпает свою силу оборотень из тех духов, что прислуживают ему. И воззвал Лю к этим неуспокоенным душам, убеждая их перестать служить своему недобродетельному хозяину. Громко произнес он заклинания Грома Громового, побивающие нечистую силу, и начертал талисманный знак в воздухе своим чудесным мечом. И в тот же миг души оторвались от Духа Тигра и с радостными воплями, прославляя своего избавителя, полетели в Преисподнюю, где с ними поступили в соответствии с законами Высшей Справедливости, записанными в золотой книге, что хранится на Небесах. Тигр-оборотень сразу же потерял большую часть своей силы и почувствовал слабость в теле. А господин Лю бросился на него и одним ударом отрубил ядовитый хвост. А затем хотел отрубить и голову, чтобы безбоязненно продолжать свое путешествие, не опасаясь мести Духа Тигра. Но Тигр внезапно присмирел и взмолился, умоляя пощадить ему жизнь.
   - Кто ты? - закричал зверь. - Кто ты, великий воин, что сумел победить меня? Дух Утренней Звезды или сам Полководец Пяти Дорог, сошедший из своего небесного обиталища?
   - Я - простой доктор, путешествующий в Столицу, чтобы предстать перед очами великого Императора, - отвечал Лю Дэань. - Но не в силах я был терпеть беспорядков, которые ты, нечестивец, учинил в этом уезде, и потому решил восстановить благодать и спокойствие.
   - Не может быть такого, - возопил оборотень, - ибо лишь рука бессмертного способна нанести мне вред! Послушай меня, неизвестный, что расскажу я о своей судьбе. Был некогда я небесным блаженным, помощником Духа Утренней Звезды. Но однажды на небесном Персиковом Пиру напился я пьян, похвалялся своею силою и разбил вазу, которую особенно любил Нефритовый Император. За это ужасное преступление повелел он дать мне восемьсот тридцать ударов бамбуковыми палками, отправил меня в нижний мир и превратил в тигра-оборотня. Я озлобился, и вместо того чтобы вести праведную жизнь и заслужить себе прощение, пожирал невинных людей и порабощал их души, превращая в бесов. Получил я однажды откровение: победить меня может только один из Духов Тьмы, известных своим могуществом и свирепостью. Потому-то был я спокоен: ведь известно, что Духи Тьмы давно заперты в своей пещере за великие прегрешения и не могут покинуть своего узилища. Но ты победил меня, великий воин! Стало быть, случилось невероятное? Заклятие, запечатавшее демонов Тьмы в Колодце Черного Глаза, преодолено, и вы, Духи Тьмы, вырвались на свободу?
   - Я ничего не знаю о Духах Тьмы, - отвечал Лю Дэань. - Но сдается мне, что Враг мой, с которым мне приходилось сражаться и который был побежден могущественным волшебником-даосом, был одним из этих демонов! А ну-ка, мясницкая лохань, расскажи мне о них!
   Оборотень ничего не хотел рассказывать об этих могущественных Духах, ибо боялся их больше, чем своего победителя. Но Лю тогда пообещал превратить его в бессмертного воробья и отдать коршуну с медным клювом, который будет терзать его столько веков, сколько лет существуют созвездия северного и южного неба. Тигр испугался не на шутку. Он сказал, что с удовольствием рассказал бы воину о Темных Демонах, но ему мало что известно. Знает он лишь, что Духи Тьмы были хозяевами в нижнем мире давным-давно, когда его самого еще не было на свете. Были они коварны и неуловимы, обладали секретами семидесяти двух превращений и были так сильны в своей бестелесности, что вся армия Владыки Неба не могла справиться с ними. Не признавали они небесной благодати, и беспорядки, которые творили они на земле, сводили на нет все усилия Божеств по соблюдению законов Высшей Справедливости. Но объявился среди этих демонов один, кто признал власть Неба. Восстал он тогда против своих злобных собратьев, и заточил их в бездонном колодце, и запечатал Врата не ведомым никому заклятием. С тех пор в мир сошла великая благодать Небес и Три Учения начали распространяться беспрепятственно.
   Господин Лю почувствовал необыкновенную заинтересованность и стал расспрашивать, где же находится этот чудесный колодец. На что оборотень отвечал:
   - Местоположение это - одна из величайших тайн! Никому она не известна. Слыхал лишь я, что находится он в горе, которая называется "Ди-ша My Шань", что означает "Глаз Дьявола". А находится эта гора за тысячи ли на севере, где люди жестоки, воинственны и угрюмы, ибо не почитают Небес, а молятся местным земным и горным духам. И есть лишь один трактат, где указывается, как найти этот колодец. Называется этот трактат "Пентоу Шу" "Каменная Книга" - и хранится, говорят, у самого Императора Поднебесной. Но никто из ныне живущих не читал ее!
   Больше Тигр не сказал ничего интересного и молил господина Лю не отрубать ему голову. Господин же Лю глубоко задумался. Потому что то, что поведал ему зловредный оборотень, заставило его вспомнить забытые загадки даоса Вана и по-новому взглянуть на них.
   Потом он хлопнул себя по лбу, и это было признаком, что озарение посетило его. Но никому он не сказал ни слова и сохранил все свои открытия в сокровищнице своего ума. Перед тем как уезжать, он все же отрубил Тигру голову, и это было справедливой платой за совершенные тем прегрешения. А потом Лю и его путники отправились в дальнейший путь.
   Слуги были удивлены замечательным воинским искусством своего почтенного доктора. Они считали, что он, как и большинство лекарей, может только исцелять болячки, и пить рисовое вино, и похваляться перед друзьями своими красивыми одеждами и богатыми украшениями, А тут вдруг победил такое грозное чудовище! Слуги только покачивали головой и говорили: "Ай да Доктор наш! Не так-то прост он! Как говорится, белый нож воткнул, красный вынул. Вот и узнай, каков человек, пока беда не придет!"
   Не будем долго рассказывать о том, как господин Лю и двое его верных спутников добирались в Столицу. Путь их был нелегок, и немало приключений пришлось еще перенести. Скоро вышли они из местности, опустошенной тигром-людоедом. И жара стала меньше, и природа как бы веселее и ласковее. Разве что только разбойники изредка докучали путникам, нападая на них и пытаясь отнять у них деньги, а то и убить. Господин Лю, преисполненный добродетели и терпения, обращался к ним со смиренным словом, пытаясь наставить на путь Истины. И только после того, как грабители упорствовали в своем нежелании бросить опасный и неправедный путь, который они избрали, господин Лю убивал их. И то каждый раз со вздохом сожаления и с надеждой на то, что, пройдя муки очищения Преисподней и Колесо Превращения, они возродятся в новом обличье - гораздо лучшем, чем нынешнее. Воистину, доброта и справедливость господина Лю не знали себе равных!
   Конечно, слава шла впереди добродетельного доктора Лю. На пути своем он проповедовал учение Совершенномудрого наставника Кун-Цзы, без устали повторяя его заповеди. Он исцелял больных и утешал обездоленных, обещая им небесное блаженство. Он беседовал с буддийскими монахами и потрясал их глубиной своих суждений и бездонностью просветления. Он встречался с даосами, и они утверждали, что Лю достиг такого познания Дао Дэ, что стал настоящим земным бессмертным. Поистине, не было ни одного человека на его пути, который не был бы восхищен господином Лю!
   Слухи о том, что к Столице приближается великий исцелитель, достигли самого императорского двора. Сам яснонебесный Император, чьим девизом в ту пору было "Возвышение правоначалия", милостиво пожелал увидеть такого святого человека, хотя многие завистники и недостойные лжецы, коих так много всегда кормится у трона, отговаривали его от этого. И потому едва Лю Дэань явился в "Тан-И-Юань" - Медицинский Приказ, он тут же получил повеление явиться на следующий день на высочайшую аудиенцию.
   Надобно сказать, что в душе господина Лю происходило в те дни немалое смятение. Дух Тай Ди Сяня, который жил в его разуме, не являясь между тем хозяином, но как бы скорее гостем, проявлял большое беспокойство. Он вовсе не радовался тому, что Лю Дэань стал таким известным в Империи. Он, как и всегда, мечтал творить свои добрые деяния втайне. Он беседовал с господином Лю и говорил ему: "Люди, которые гонятся за выгодой и славой, только губят себя. Ведь получить высокий титул - все равно что с закрытыми глазами броситься в объятия тигра. А принять чьи-либо благодеяния не лучше, чем положить змею в собственный рукав". Но молодой Лю Дэань был вовсе не таков, чтобы прозябать в безвестности за южными горами. "Уймись, беспокойный Дух, - говорил он. - Ветер еще не подул, а тебе уже дождь мерещится. Что толку прятать в рукаве свой чудесный дар, если я могу осчастливить тысячи людей?! А богатство и высокие должности это лишь ограда, которая защитит мой благодетельный дар от посягательства завистников". Тай Ди Сянь не соглашался с ним, но не мог ничего поделать, потому что был только Духом. Так и вступил Лю Дэань в императорский дворец - не побежденный ни людьми, ни Духом, во всем своем величии смиренной, непревзойденной мудрости.