Плеханов Андрей Вячеславович. Мятежник (Бессмертный - 2)

   Скала была высотой около полусотни метров. Серая поверхность ее, почти вертикальная, была изъедена трещинами. Но Демид не собирался, как альпинист, карабкаться по ней, вбивая клинья в неподатливый камень. Он размотал конец длинной веревки, которую принес с собой. С пятой попытки ему удалось зацепиться крюком-"кошкой" за край круглого отверстия, находившегося на высоте десяти метров. Он подергал веревку, проверяя ее прочность, и полез вверх, упираясь ногами в скалу.
   Путь его близился к концу. Новые ощущения захлестывали Демида. Но они не были новыми для того, кто сидел внутри его. Тот, кто командовал теперь Демидом, бывал здесь тысячи раз. Он вспоминал каждый выступ, каждую трещину на скале. С каждым шагом приближался он к дому. К дому, который давно стал для него ненавистным и который он предпочел бы забыть раз и навсегда. К осиному гнезду, обитатели которого жалили его раз за разом - порою почти до смерти. Он страшился этого пути. Он не знал, почему снова идет туда. Все его существо протестовало против этого. Но он упорно перебирал руками своей телесной оболочки и переставлял ноги - шаг за шагом.
   Демид уцепился руками за каменный выступ, подтянулся и перевалил все тело на площадку, с которой начинался путь внутри горы. Теперь он лежал и отдыхал.
   Здесь было тепло. Демид переоделся еще там, внизу. Он снял свою меховую одежду и надел куртку и штаны из бурой холстины, что были на нем во время обряда инициации. Он не знал, почему сделал это, он просто знал, что так нужно сделать. Желтый пояс оказался таким длинным, что Демид обернул его вокруг талии пять раз. За поясом сзади висели бамбуковые ножны с серебряным мечом. Больше Демид не взял ничего.
   Может быть, это и не было еще другим миром, но это уже не было и тем миром, откуда пришел Демид. Словно невидимый занавес задернулся за Защитником, когда он проник в отверстие горы. Здесь все было не так, как снаружи. Здесь не было зимы. Здесь не было света и тьмы - только ровный полумрак, не утомляющий глаз. Пространство тоже вело себя здесь как-то странно - Демид видел равнину, извилистую дорогу, вымощенную неровными каменными плитами, и неясный силуэт исполинского сооружения вдали. Он знал, что все это не могло уместиться в относительно небольшой скале. Он уже видел подобное в призрачных мирах, с которыми ему приходилось сталкиваться.
   "Что, уже Мир Тьмы? - подумал Демид. - Нет, вряд ли. - Он просто не мог представить себе Мир Тьмы как что-то материальное - это жуткое, разъеденное тоской место. - Если бы я очутился там, торжествующие, голодные, вопящие Духи уже налетели бы на меня и разорвали на миллион частей".
   Демид встал, стряхнул с одежды остатки снега, которые быстро таяли в душном тепле пещеры, и пошел вперед.
   То, что неясно маячило в серой полудреме далекого тумана, постепенно обретало очертания. Это был замок. Огромная крепость из камня, имеющего цвет тысячелетней седины. Демид сразу вспомнил Башню Сновидений. Демид ничего не смог бы сказать об архитектуре этого сооружения - как ничего нельзя сказать об архитектуре утесов, причудливо изгрызенных ветрами и превращенных ими в базальтовое кружево. Замок этот не был создан природой, но человеческая рука также не участвовала в его создании. Только Дух мог придумать такое сооружение - вычурное, величественное и нагоняющее смертную тоску.
   Надсадное, однообразное позвякивание Демид услышал еще издалека. Источником звуков оказалось четвероногое существо, копошившееся у входа и прикованное к стене длинной ржавой цепью. Когда Демид подошел совсем близко, существо оставило свои попытки выдернуть цепь из стены, встало в полный рост и повернулось к Демиду.
   Это была Яна.
   - Привет, Яна, - поздоровался Демид.
   - Да, - сказала Яна. - Это ты. Ты сильно изменился. Но все же это ты, Демид.
   - Ты тоже изменилась. - Прежний Демид, наверное, закричал бы от ужаса. Но этот стоял и спокойно смотрел на Яну. Яна походила на четвероногого паука. Голова ее осталась головой Яны - красивая, милая, даже не обезображенная ведьминскими чертами. Но голова эта сидела на круглом черном туловище, покрытом редкими жесткими волосами. Руки и ноги еще сохраняли человекоподобность, но были безобразно расставлены в стороны, так что брюхо почти лежало на земле.
   - Кто это над тобой так потрудился?
   - Потрудился?! - В глазах Яны полыхнул гнев. - Всегда ты подберешь подходящее словечко! Тебя бы так изуродовали!
   - Кто это сделал?
   - Это ОН. Хозяин. - Яна сделала несколько неуклюжих шагов, и цепь зазвенела. - Господи! Я думала, что все уже кончилось! Я забыла все как страшный сон. И вот теперь снова... Зачем, зачем ему понадобилось делать это?
   - Это намек, - сообщил Демид. - Вполне выдержанный в стиле Духа Тьмы.
   - Что - намек?
   - Намек - это ты. Думаю, Абаси решил показать мне, какое я ничтожество. Что все, что я сделал для тебя, можно уничтожить в считанные минуты.
   - Так это все из-за тебя? Из-за тебя эти мучения? Из-за тебя я должна узнать, что такое ад, еще не умерев?! - Яна орала, брызгая слюней, и прекрасная головка ее, изуродованная гневом, качалась на членистой шее.
   - Прекрати, Яна. Я не просил его сделать это.
   - Извини. - Голос Яны стал вкрадчивым. - Теперь ты пришел, и это самое главное. Демочка, милый, ты ведь освободишь меня?
   - Не сейчас. - Демид потер лоб. Что-то ему все это напоминало, но он никак не мог понять что. - Потом, потом, Яна. Надо разобраться с существенным.
   - Так я для тебя - несущественное?!! - Яна снова вопила так, что у Защитника заложило уши. - Негодяй!!! Немедленно сними меня с цепи!!! Скотина!!! Тебе плевать на меня, да?! Стой, куда ты уходишь?
   Демид повернулся и пошел ко входу. Он слышал, как существо рванулось вперед и натянуло цепь, пытаясь добраться до него, но не оглянулся.
   - Будь ты проклят!!! - прозвучало ему вслед. - Ты - не Демид! Демид не мог бы так поступить! Ты - дешевая подделка!..
   * * *
   Внутренность замка представляла собой анфиладу чередующихся залов таких высоких, что потолки терялись в слабо светящемся тумане. Демид шел вперед, и эхо шагов было его единственным спутником. Он ожидал, что все залы будут похожи на гроты. Но ошибся. Каждое помещение было отделано в собственном, неповторимом стиле. Великолепие всех дворцов человечества переместилось в этот замок. Мраморные коринфские колонны и бассейн с золотым дном римской термы сменялись стрельчатыми арками, витражами и деревянными статуями католических святых, которые надменно выглядывали из ниш. Один из залов в точности повторял храм Лунь-мэнь - статуи, колонны и барельефы были высечены прямо в скале. Демид шел быстро, равнодушным взглядом скользя по стенам, украшенным картинами лучших художников. Здесь не было человека, и это делало бессмысленным всю роскошь и великолепие бессмысленным, как грим на лице покойника.
   Звуки появились откуда-то издали, они дробились балконами и выступами стен, они гасли в коврах, устилающих пол, и разлетались в бесконечном пространстве залов. Но Демид шел вперед, и мелодия, исполняемая огромным хором, звучала все яснее, триумфально заполняя замок. "Ода к радости, подумал Демид. - Бетховен посвятил ее Наполеону. Нетрудно догадаться, какому Наполеону она посвящена сейчас".
   Зал, в котором его поджидал Абаси, был совсем небольшим. Камин играл здесь языками пламени, и факелы горели на стенах, давая спокойный, уютный свет. На стенах висели гобелены с изображением псовой охоты. Длинный дубовый стол был накрыт - яствами здесь не потчевали изысканными, в основном жареной дичью, но рот Демида сразу заполнился слюной. В конце стола сидел человек, держа в руке золотой кубок.
   - Приветствую тебя, мой мятежный собрат! - Человек поднял чашу, и багровое вино плеснулось из нее на скатерть. - Можешь поверить, я скучал по тебе! С возвращением домой тебя, Мятежник! Поздравляю! Я вижу, тебе в первый раз удалось полностью взять под контроль свою телесную оболочку? Это прогресс, несомненный прогресс!
   - Привет, Табунщик, - откликнулся Защитник. Он мог предположить, что Абаси снова сменит тело - мерзлый труп Владислава вряд ли мог удовлетворить эстетическим запросам Духа Тьмы. Но он никак не ожидал увидеть Табунщика тело Германа Филинова давно лежало в земле, и его грызли черви.
   - Как ты сделал это? - Демид похлопал себя рукой по груди. - Неплохое туловище. Ты всегда любил его. Как тебе удалось вернуть его?
   - О, это пустячок! - Табунщик улыбнулся, и зубы его блеснули ровным рядом. - Я научу тебя. Конечно, если ты не будешь делать глупостей. Когда-то ты умел вытворять фокусы и поинтереснее, Кергши. Жаль, что ты не помнишь того славного времени. Времени до Мятежа. Знаешь, я не ожидал, что ты отважишься на такую опасную штуку, как Мятеж. Идея давно носилась в воздухе - я думаю, что многие Духи Тьмы, гораздо сильнее тебя, хотели бы этого - закрыть Врата для остальных своих собратьев и остаться единоличными игроками на земле. Но никто, кроме тебя, не додумался до такого приема СМЕНИТЬ ИМЯ. Только это сделало тебя неуязвимым для остальных Абаси. Может быть, ты научишь меня, как сделать это? Тогда мы сможем остаться здесь вдвоем. Тебе будет не так скучно, и вдвоем мы станем сильны невероятно. Никто больше не сможет вырваться из Врат и помешать нам развлекаться.
   - Вот как? - Защитник склонил голову набок и задумчиво посмотрел на Табунщика. - Ты знаешь, это очень дорогой товар - смена Имени. Что ты можешь предложить взамен?
   - Ты прекрасно знаешь что. Память твоя повреждена. Когда ты сражался с великим Нокки-Тексатлем, Первым Из Пожирателей, пытаясь изгнать его в Мир Тьмы, он вышиб из тебя самые существенные знания об Абаси. С тех пор ты стал неполноценным Духом, Кергши. Каким-то образом ты частично восстановил свою память, хотя все мы считали, что ты станешь полным идиотом после удара Молотом Забвения.
   - Не зови меня Кергши. У меня есть другое Имя. Все было очень просто, Табунщик. Я подстраховался. Я создал артефакт высшего порядка, в который вложил основную информацию. Он переживает мои телесные оболочки, и новые тела, снизведенные до уровня "идиота", как ты изволил выразиться, быстро восстанавливают знания и набирают Силу, когда входят с ним в контакт. Да, я лишен всеобщей памяти. Но мне это и не нужно. Я перехитрил вас.
   - Зачем ты рассказываешь мне это, Мятежник?
   - Я думаю, со временем сам поймешь почему. Ты, конечно, догадываешься, что каждый из Абаси, когда я припирал его к стенке, предлагал мне дружбу, и сотрудничество, и любовь, и все, что угодно. Сотни раз я уже слышал эти лживые соблазнения, но до сих пор не услышал ничего, что убедило бы меня не отрубить врагу голову и не отправить Дух обратно в гнилой Мир Тьмы. Что еще ты можешь предложить мне?
   - Во-первых, ты не сможешь отправить меня в Мир Тьмы. Ты еще не знаешь моего Имени. Но у тебя есть шанс когда-нибудь узнать его, а поэтому я предпочитаю договориться с тобой сейчас, пока ты еще не имеешь козырей на руках. Как видишь, я тоже откровенен с тобой. Я не являюсь поборником Мира Тьмы. Он надоел мне, я не собираюсь возвращаться туда никогда, гори он в Аду! Ты был прав, когда запер ублюдков Абаси в этом черном мешке - большего они не заслуживают. Но я-то не таков, Мятежник! Я не хочу разрушать Цветной Мир! Я уже говорил тебе об этом...
   - Я помню! Все еще пытаешься доказать, что ты - мальчик-паинька? Я уже достаточно насмотрелся на твои художества, чтобы понять, что ты собой представляешь. Это все, что ты мне хочешь сказать?
   - ВРАТА. - Табунщик вцепился в баранью лопатку, и жир потек по его рукам. - Врата, - повторил он с чавканьем. - Я покажу тебе, где Врата, и ты закроешь их окончательно. Разве это слабый аргумент?
   - Я и так знаю, где Врата. - Демид почувствовал, что пальцы его предательски дрожат. - Я ведь неспроста пришел сюда, Табунщик. Я проделал большую работу, чтобы определить их местонахождение.
   - Дерьмо это, а не работа. - Герман продолжал поглощать еду так жадно, словно не ел неделю. - Где они, твои Врата? Ты понятия не имеешь, как они выглядят. Может быть, они находятся в ночном горшке под моей кроватью? Или в анальном отверстии статуи бога Кепенопфу? Или в клюве вот этой куропатки, которую я сейчас сожру? Ищи, Мятежник, если тебе не лень. Я могу выдать тебе тонну золотой парчи, чтобы затыкать ей любую дырку, которая покажется тебе подозрительной. Но можешь быть уверен, что Врат ты не найдешь. Об этом я позабочусь.
   - Я подумаю, - сказал Защитник. - Время у меня есть.
   - Думай, думай. Только не помри от голода. Не хочешь разделить со мной трапезу? Я гостеприимен нынче.
   Демид сел на стул и откинулся на высокую спинку.
   - Давай, - согласился он. - Кто прислуживает тебе за столом? Может быть, ты сам готовил все это?
   - Почему же? - Табунщик вытер свои холеные руки об одежду и хлопнул в ладоши. - Сейчас я познакомлю тебя со своим слугой. Очень исполнительный раб, смею заметить!
   Человек, который немедленно появился у стола и захлопотал, сметая огрызки, был знаком Демиду.
   Алексей. Это был он. Алексей Петрович Куваев.
   * * *
   - Ну, каков? - Табунщик подмигнул Демиду. - Не думай, что это - копия. Это он и есть. Твой учитель Алексей Куваев. Ты же знаешь, дух его не умер. Так что никакого труда не составило вернуть его на землю и восстановить телесную оболочку. Он, конечно, был очень строптив. Поначалу. Пришлось много поработать, пока он не понял, кто здесь Хозяин.
   Демид увидел свежие рубцы и кровоподтеки, избороздившие лицо Алексея. Да, без сомнения, это был он. Петрович прятал глаза, стараясь не смотреть в лицо бывшему своему ученику.
   - Алексей... - Гнев захлестнул душу Демида. Он едва удерживался, чтобы не запустить в Алексея тяжелым металлическим блюдом. - Как ты смог опуститься до такого? Ты, на которого я едва не молился? Ты, который не захотел стать рабом даже Духа Мятежного? Теперь ты вылизываешь тарелки за этой нежитью?
   - Можешь говорить, Петрович, - милостиво махнул рукой Табунщик. Объясни ему, как ничтожен человек, лишившийся поддержки Духа Тьмы. Может быть, тогда он почувствует себя в твоей шкуре?
   - Я ничего не мог сделать, - глухо произнес Алексей. - Я ненавижу его. Но он дал мне новую жизнь. Он ничуть не лучше и не хуже Духа Мятежного. По крайней мере, он еще не предавал меня так, как ты, Мятежник. Тебя я ненавижу больше.
   - Я - такая же жертва Мятежника, как и ты, Алексей. Ты что, забыл, как я сопротивлялся тому, чтобы стать Защитником?
   - Ты - не Демид! - Алексей резко повернулся к Защитнику, и глаза его сверкнули. - Я любил Демида, но ты - не он! Ты - Кергши, или как там теперь тебя зовут. Ты убил Демида. Так же, как убил тысячи людей до него. Ты обманул их, поманив иллюзией всевластия и бессмертия. И выкинул на помойку их души, когда настал черед найти себе новое тело!
   Алексей набросился на Защитника, как разъяренный медведь. Он раздавил бы его в своих железных тисках, но Демид змеей вильнул в сторону и наотмашь ударил Алексея по голове блюдом. Петрович свалился на пол и затих.
   - Вот видишь, каковы они, старые друзья? - Герман флегматично ковырял зубочисткой во рту. - Убить готовы, если заподозрят, что ты получил выгоду большую, чем они. Я предлагаю тебе свою дружбу бескорыстно, ибо то, что ты можешь дать мне, в тысячу раз меньше того, чем обладаю я. Ты уже перестал быть человеком. Так что оставь свои атавистические эмоции и подумай о деле.
   Алексей поднялся и, приложив руки к разбитой голове, медленно поплелся прочь.
   - Каков наглец! - заметил Табунщик. - У меня их тут целая коллекция твоих бывших друзей и недругов. И все они обладают отвратительным характером. Все пытаются сохранить свои идеалы - бессмысленные и ненужные до отвращения. Иногда я жалею, что связался с ними. Но до твоего прихода я решил их сохранить. Все же ты любил когда-то многих из них. А будешь себя неправильно вести - снова убью. Это удивительно, но все эти оживленные твари удивительно цепко держатся за свое жалкое существование. Они вовсе не хотят снова умирать!
   Глава 25
   Первым, кого встретил Демид в своих блужданиях по замку, был Олег. Он выглядел так же, как всегда, - маленький человечек с мокрыми руками и сломанным носом, в глазах которого застыло неукротимое желание немедленно напиться.
   - Олег, ты? Что ты делаешь здесь? Ты разве умер?
   - Да. - Олег шмыгнул носом. - ТАМ я сдох, слава Богу. Жизнь там превратилась в полное дерьмо, и во многом благодаря тебе.
   - Это я убил тебя?
   - Нет. К сожалению. Если бы ты пристукнул меня тогда, я хоть имел бы полные доказательства, что ты - сволочь последняя. А так... Я просто упился, заснул под забором, и меня пырнули ножом, чтобы снять дешевые часы. Идиотская смерть.
   - Ты все еще считаешь меня виновным во всем?
   - Конечно! Единственное положительное влияние, которое ты оказал на мою судьбу, - это то, что из-за тебя я загремел после смерти в этот вот охренительно помпезный сарай. По крайней мере, жратвы и выпивки здесь навалом. И никакого похмелья - пей литрами, пока башка не отключится. Хозяин - мужик хороший, в отличие от тебя. Только вот никак не выпрошу у него для себя Ирку. "Не померла она еще, - говорит. - Не могу живого человека сюда перетащить". Скорей бы она сдохла, что ли! Скучно одному квасить.
   - А что, ты здесь один? Твой Хозяин сказал, что здесь, кроме тебя, должно быть еще полно народу.
   - Не знаю. Никого пока не встречал. Скучища смертная.
   "Сразу две неувязки, - подумал Демид. - Ладно, возьмем пока на заметку".
   * * *
   Следующим был профессор Подольский. Естественно, он находился в библиотеке. Сидел там, обложенный фолиантами по макушку, и ловил кайф от общения с книгами. Он явно меньше страдал от отсутствия людей, чем Олег.
   - Господи, Демид! - всплеснул он руками. - Значит, вы тоже... Мягко выражаясь, почили в бозе. Какая жалость! Вам бы еще жить да жить...
   - Виктор Сергеевич, вы что, хотите сказать, что я умер?
   - Ну да. Разумеется. Если вы оказались здесь, в Раю, значит, ваше тело прекратило, так сказать, свое бренное существование.
   - И ЭТО вы называете Раем? - Демид обвел рукой огромное помещение, заставленное бесконечными шкафами с книгами.
   - Да. А почему бы и нет? Знаете, Демид, наверное, Рай - для каждого человека свой. Люди ведь созданы по-разному. А Рай - это место, где должны осуществляться самые потаенные, самые несбыточные желания. Для кого-то это - море вина, для кого-то - толпы красивых, жаждущих любви женщин, для кого-то - серафимы в белых хламидах, поющие религиозные псалмы. А для меня Рай - вот такой! Я долго не мог понять, куда я попал. Я бродил по этому загадочному замку, пока не встретил Хозяина и не изложил ему свои сокровенные мечты. Он был так добр - это обаятельное и совершенное божество. Он - просто воплощение Бога! Все мы находимся в плену стереотипов. Мы уже не можем представить себе Бога не так, как нам предписано господствующей религией. Но в самом деле, почему мой Бог должен выглядеть стариком в длинном белом балахоне, с седой бородой до пояса и сияющим венцом над головой? Если я попадаю, мягко выражаясь, на тот свет и встречаю там красивого молодого человека с хорошими манерами, который выслушивает меня с любовью и пониманием, почему я должен убеждать себя, что он - не Бог, по той лишь причине, что он не соответствует стереотипам? Я счастлив, Демид! Я - откровенно счастлив! Здесь, в этой библиотеке, находятся все сокровища, которые созданы человеческим гением! Тома, разрушенные временем, погибшие в пламени Александрийской библиотеки, похороненные в земле и уничтоженные святой инквизицией мрачного средневековья! Здесь я могу найти все, что бы ни пожелал! Более того, я могу прочитать книгу, написанную на любом языке, даже если я не знал его никогда дотоле! Докажите мне, что это - не Рай...
   "Пожалуй, я не буду говорить ему, что его Бог - то же существо, что лишило его жизни, - подумал Демид. - Его иллюзии оказались для него Раем. Зачем я буду разрушать их? Я не нужен ему. Он нашел свое место. Интересно, найду ли я здесь человека, которому был бы нужен?"
   - Виктор Сергеевич, позвольте задать вам вопрос.
   - Да-да, конечно!
   - Скажите, куда вы попали, когда... когда умерли? Вы помните что-нибудь?
   - Нет. Я сразу попал сюда, в это место. - Голос профессора был совершенно уверенным.
   "Еще одна неувязка. И это очень похоже на... Впрочем, рано пока делать выводы". Демид повернулся и вышел из библиотеки.
   * * *
   "Кого я встречу следующим? Пожалуй, Крота. Он надлежащим образом мертв, и он многого не успел сказать мне при жизни. Эй, Табунщик, я готов! Давай Крота!"
   Помещение, в котором обитал Крот, было превращено в огромный спортзал. Даже запах здесь стоял обычный для спортзала - резины и пота. Крот, в одних трусах, молотил кулачищами боксерскую грушу. Демид отметил, что выглядит Кротов замечательно. От раны в животе остался лишь маленький белый рубец. Крот подтянулся, мышцы так и перекатывались под его кожей.
   - Ого, Динамит! - Крот так и подпрыгнул на месте. - Вот ни хрена себе! Значит, теперь и ты на него работаешь? Здорово! А то я уж с тоски сам с собой разговаривать начал! Слушай, ты не в курсе, когда мы отсюда двинем?
   - Ты надеешься покинуть это место?
   - Верняк! Я вроде оклемался достаточно. Пора делом заняться.
   - Каким делом?
   - А что, Хозяин тебе не говорил? - Крот посмотрел на Демида с подозрением. - Дело он большое затевает. Поначалу, может, поснимать кой-кого придется, но потом башли большие пойдут. Не дрейфь, Дема! Я всегда говорил, что мы с тобой сработаемся. Ираклия ты расчебранил на кусочки, я знаю! За это ты молодец!
   - Откуда ты знаешь про Ираклия?
   - Ну, он мне сказал. Хозяин. Говорил, башку ты Ирокезу оттяпал. И все сделал, как надо. Так что нам в самый раз вернуться и порядок навести. Там небось братву мою без меня совсем прижали. Ты не в курсе?
   - Прижали, прижали, - подтвердил Демид. - Значит, живой ты, Степаныч? И не умирал совсем?
   - А как же? - Крот шлепнул себя по животу. - Вот видишь, какую дыру Бача мне нарисовал? До кишок меня раскатил. Только я живучий, Дема. Уж думал, совсем душа на тот свет отъехала. Да нет! Очухиваюсь - а я тут, в этом месте. И дыра в пузе уже затянулась. Это он меня спас, Хозяин. Я на него работать буду. Пока. Нравится мне он. Он с понятием мужик. Понимает, что такие, как я, на дороге не валяются!
   - Ага, - кивнул Демид. Он вспомнил окровавленный, скрючившийся на снегу труп Крота. Вспомнил похороны Крота, на которые съехалось полгорода бывших друзей и прихлебателей. ЭТОТ Кротов не знал, что он мертв. Не знал он, что Хозяин, так великодушно вытянувший его с того света, и ненавистный Ирокез - лишь разные обличья одного и того же существа. Демид не стал растолковывать Кроту, что к чему. В этом не было ни малейшего смысла.
   * * *
   Замок и в самом деле был полон людей. Но каждый из них являлся только поодиночке. У Демида уже кружилась голова от разговоров. Жильцы замка, словно выуженные из закоулков его памяти - давно умершие, забытые, любимые, ненавистные и почти незнакомые, появлялись из полумрака, хватали за одежду, если он молча пытался пройти мимо. Они жаждали разговора с ним. Они признавались ему в любви и бросали в лицо обвинения - страшные в своей правдивости. Демид шел под каменным градом давно похороненных воспоминаний, он разгребал проклятия ногами, как осеннюю листву. Никогда не думал он, что причинил столько горя людям, которые верили в него. Когда-то он любил их, но теперь они были для него только ожившими тенями. Все они боготворили Хозяина, давшего им новую жизнь. "Хозяин, Хозяин, Хозяин..." - звучало в его ушах. Не было в мире существа добрее и человечнее Хозяина. Защитник встряхивал головой, отгонял наваждение и мрачно брел вперед. Он знал, что ему было нужно. Но тот, кого он искал, никак не попадался на пути. Только он мог разрешить его сомнения. Потому что только он бывал в том месте, которое напоминало замок Табунщика как отражение в кривом зеркале.
   - Алексей, - бормотал Защитник. - Где ты? Что решил ты для себя?
   Он нашел Алексея в кухне. Петрович и вправду подвизался у Табунщика в должности повара. Он стоял в клубах пара, окруженный шипящими от жира сковородами, и ловко орудовал огромным ножом, разрубая на доске тушки куропаток.
   - Ну как тебе новое амплуа? - Защитник скрестил руки на груди и прислонился к стене. - Так и будешь кромсать дичь? Или присоединишься к Табунщику в его новом крестовом походе?
   - А почему бы и нет? - Алексей воткнул нож в доску и вытер руки о фартук. - Не думай, что у меня совсем нет выбора. Снова умереть - не такая уж плохая развязка для игры, где я проиграл по всем статьям. Не вижу смысла снова отправляться на тот свет. Я еще многое сумею сделать для людей.
   - Под командой Табунщика? - Защитник усмехнулся. Чего же стоила твоя борьба? Ради чего столько лет ты охотился за Духом Тьмы? Чтобы поднять лапки?
   - Я охотился за другим Абаси, - пробурчал Алексей. - За Гоор-Готом. Сычом чертовым. И в конце концов выкинул его из Среднего Мира. С Табунщиком я не воевал никогда. Это уже твоя работа. Мятежник. Меня Табунщик устраивает.
   - Почему?
   - Он не так уж плох, этот Табунщик. Он не хуже тебя, Мятежник. А может быть, в чем-то и лучше. Почему ты присвоил себе право быть единственным Духом Тьмы на земле? Табунщик - такой же, как ты. Вы похожи друг на друга, как братья. Вы оба - лживые твари, готовые предать любого, кто не вписывается в ваши грандиозные планы. Вы оба относитесь к людям, как к живым игрушкам, не имеющим права на собственную жизнь. Но у обоих вас есть одно качество, которое позволяет мне примириться с вами. Вы умны. Вы дьявольски умны. Вы достаточно умны, чтобы понять, что маленькая игра может доставить удовольствие, а большая игра может уничтожить все игрушки и оставить вас без любимого развлечения. А потому я уверен, что вред для человечества, который вы несете, можно свести к минимуму. Лучше, если вас будет двое. Вы будете делать вид, будто сотрудничаете и даже дружите, но все ваше время будет уходить на мелкие интриги и козни друг против друга. Вы не позволите другим Абаси выйти из Мира Тьмы и вмешаться в ваши авантюры. И чаши уравновесятся. Как бы то ни было, чаши должны быть уравновешены. Равновесие Добра и Зла - где каждый из вас будет и Добром, и Злом. Потому что один лишь Бог сможет отделить здесь козлищ от агнцев.