Страница:
Валья услыхал музыку — она очаровывала, обладая магией. А когда он увидал одинокого Нараду — без оружия, без имущества, всего одна эктара, — человек оказался еще прекраснее, чем его музыка. Так и должно быть, ведь творец чего угодно всегда больше, чем его творение; творение не бывает больше творца.
Впервые Валья ощутил нерешительность, неопределенность — позволить ли этому прекрасному человеку пройти? Но делать исключение было бы неверным, это был вопрос его репутации, — никому не удавалось пройти по этой дороге без того, чтобы не быть ограбленным или убитым.
Поэтому он предупредил великого музыканта и пророка: «Умоляю тебя, возвращайся. Если не вернешься, мне придется отнять твою собственность, все, что у тебя есть. Если же ты воспротивишься, то можешь потерять свою жизнь, а я не хочу ничего делать тебе — ни отнимать твой инструмент, ни лишать тебя жизни. Не говори потом, что я не предостерегал тебя».
Но Нарада шел, играя на своей эктаре, и вместо того чтобы идти по дороге, он подошел и уселся рядом с Вальей, который точил свой меч. Нарада сказал: «Ты замечательный человек, но отчего ты занимаешься таким делом?»
Тот сказал: «Что же я еще могу? У меня нет никакого образования, я — неприкасаемый; это низший и самый осуждаемый класс индусов. Я не могу пойти в храм, я не могу пойти в город — а я должен позаботиться о моей жене, старой матери, отце и о детях».
Нарада сказал: «Если дело только в этом, то отправляйся домой и поговори с каждым из них. Ты совершаешь бесчеловечные дела ради них, а кто понесет наказание? Ты, совершающий все эти дела ради своей старой матери и отца, спроси их: «Вы можете разделить со мной наказание?» Спроси свою жену и своих детей: "Все, что я делаю, я делаю ради вас — вы собираетесь разделить со мной наказание?"»
Валья засмеялся и сказал: «Ты, похоже, большой ловкач и хитрец! Я уйду домой, а ты исчезнешь. Валью никому не провести».
Нарада сказал: «Обман здесь ни при чем. Можешь привязать меня веревкой к дереву — ты ведь знаешь, сюда никто не приходит. Я никуда не денусь, и все, что ты пожелаешь потом сделать, ты сделаешь, — но сначала принеси мне ответ».
Об этом Валья еще никогда не думал. Он отправился домой и спросил своего отца и мать, свою жену, своих детей — никто не был готов разделить наказание. Они заявили: «Это не наше дело. На тебе лежит забота о своей семье, и нас не интересует, как ты это делаешь. То, что ты делаешь, лежит целиком на твоейответственности».
Это было великое потрясение. Он не мог поверить, что родители, которых он любил так сильно, жена, которую он любил так сильно... его собственные дети, ради которых он совершал всевозможные преступления... — все они категорически отказались. «Это твой долг — заботиться о нас. Вопрос о разделении твоего наказания нас не касается».
Он возвратился со слезами на глазах, развязал Нараду, коснулся его стоп и сказал: «Всего одним вопросом ты преобразил меня. У меня нет семьи. Если они не желают разделить мое наказание, если они не любят меня, значит, я жил в иллюзии. Они любили только деньги, которые я приносил им, но когда возник вопрос о наказании, ни один не сказал: «Я разделю его с тобой». Теперь у меня нет никакой семьи».
Он зашвырнул свой меч в лес и попросил Нараду: «Посвяти меня, чтобы однажды я тоже смог почувствовать ту же музыку, ту же поэзию и ту же радость, что вижу на твоем лице».
Нарада сказал: «Многого не нужно — просто имя Бога. Ты должен начать петь имя Бога, Рам».
Помните, это очень запутывает, — это не то же самое имя, которое я обсуждал раньше, короля Рамы, который вел себя со своей женой очень примитивно, грубо и безобразно. Рам старше, чем Рама, которого я обсуждал с вами; хотя, и вправду, Рама получил свое имя от имени Рам, которое существовало до него. Это индуистский эквивалент имени Бога.
Нарада сказал: «Делай так: сиди тихо и повторяй — «Рам, Рам, Рам», — так, чтобы все, что происходит в твоем уме, постепенно заменилось на Рам. И в этом своя красота — когда все будет заменено, Рам тоже исчезнет. То же происходит, когда вы зажигаете свечу: пламя невозможно без свечи, однако постепенно пламя сожжет свечу, а когда свеча сгорит, пламя исчезнет само собой».
Здесь есть нечто очень важное. Он сказал: «Занимайся простыми вещами. Не вовлекайся ни в какое сложное дело, ведь ты человек простой, смелый человек. Через несколько месяцев я вернусь и посмотрю, что происходит. Если понадобится какая-либо другая помощь, я всегда буду в твоем распоряжении».
Но это был необразованный, темный, первобытный человек — нецивилизованный, некультурный. Он начал с доверия — а этот вид простых людей всегда доверяет. Он принялся повторять: «Рам... Рам... Рам... Рам...», и Нарада сказал ему: «Продолжай повторять быстрей и быстрей — не оставляй никакого промежутка между двумя Рам».
Бедный парень попал в беду. Все повторяя «Рам, Рам, Рам...» — а он был необразован и никогда не слыхал этого имени — он перепутал; он начал повторять «Мара, Мара, Мара...». Рам означает Бог, но если повторить Рам дважды подряд — необразованный человек может перепутать. Мараозначает: «смерть, смерть, смерть...».
В некотором смысле эта история многозначительна. Если вы на самом деле хотите достичь состояния божественности, смерть вашего эго, безусловно, необходима. Так что, хоть сюда и вкралась ошибка, когда через три месяца Нарада возвратился, Валья был трансформированным существом. Он излучал свет, новой энергией пульсировала вся атмосфера. Даже Нарада почувствовал поражение: всю свою жизнь он повторял, декламировал, распевал имя Божье, играя на своем музыкальном инструменте, но его достижение не было таким большим, как у Вальи. Тот сам стал почти светом, вокруг него сияла светлая аура... Нарада не мог называть его Вальей опять, так как это было бы непочтительно. Он заменил Вальяна Валмики сказал ему: «Ты совершил чудо, ведь то же самое имя я повторял всю свою жизнь, а ты всего за три месяца оставил меня далеко позади. Мне потребуются жизни, чтобы догнать тебя».
Тот ответил: «Я не делал ничего, кроме того, что ты сказал мне. Я повторял "Мара, Мара, Мара..."»
Нарада воскликнул: «Боже мой! Я никогда не говорил тебе такого — я сказал тебе Рам».
Он ответил: «Я человек необразованный, совершенно несведущий ни в какой религии и ни в чем другом. Вся моя жизнь была просто грабежом и убийством. Я забыл — вместо Рам порядок поменялся; М из Рам стало перед Р. Прости меня».
Нарада сказал: «Нет нужды прощать тебя. Ты и так невинен: безо всякой жадности, безо всякого желания награды на небесах, даже повторяя «Мара, Мара», ты стал новым человеком. Не беспокойся, продолжай; все, что ты делал, — правильно».
«Но, — сказал тот — как это может быть? Как же мои убийства? Я не умею считать, так что не могу даже сказать, скольких людей я убил. Как же мои грабежи?»
Нарада сказал ему: «Забудь все это. Ты достиг океана своего существа. Это излучается отовсюду; даже слепец может видеть, или, по крайней мере, чувствовать это — радость, благоухание. И не размышляй о том, что ты делал раньше. Те поступки незначительны. Небольшие речки, мутные, грязные впадали в океан, но океан никогда не загрязнялся этими речками. Он остается незапятнанным».
И, как эфир, оно подъемлет лишь окрыленных.
Даже солнцу подобно ваше божественное Я.
И, как эфир, оно подъемлет лишь окрыленных...Все, что вам нужно, это крылья, смелость быть самому в огромном небе — без провожатого, без карты, без дорог, без указателей, без километровых вех. Требуются только смелость и крылья — и все небо ваше.
Даже солнцу подобно ваше божественное Я.Иначе говоря, ваша сокровенная сущность подобна солнцу.
Оно не знает ходов крота и не ищет змеиных нор.Оно восходит для каждого, и каждый может разделить и воспринимать новизну жизни ежедневно. Но оно не знает ходов крота и не ищет змеиных нор.Оно доступно — змея может выйти из своей норы, крот может выйти из своей норы.
Ваше Я тоже подобно солнцу — оно доступно, но вы живете в норе, во всевозможных норах.
Солнце не постучит в ваши двери. На самом деле оно внутри вас. Вы должны открыть все двери и все окна так, чтобы благоухание жизни начало изливаться на вас, так, чтобы свет, который всегда был в вас, начал излучаться.
Все эти предшествующие строки я поддерживаю всем своим существом. Но дальше он говорит:
Но не одно лишь божественное Я обитает в вашем существе.
Это тоже верно — все, что обитает в вашем существе, обитает в каждом существе. А полнота всех существ — это океан сознания. Вы можете называть это Богом — я предпочитаю слово божественное,потому что оно большего достоинства, чем существительное. Это больше присутствие, чем личность.
Многое в вас уже человек, и многое в вас еще не человек...Многое в вас спит — ваша человечность, ваша гуманность. И многое в вас еще даже не человек... ваши животные начала тоже там.
В Индии у индуистов есть прекраснейшее представление одной из их Божественных инкарнаций — наполовину человек, наполовину животное. Весь мир смеялся над этим: «что за глупость?». А это — просто символ вашей внутренней психологии.
Наполовину вы человек, а наполовину все еще животное. И беда в том, что животное полностью пробуждено, а человек полностью спит.
...а лишь уродливый карлик, который, сонный, блуждает в тумане в поисках своего пробуждения.
Человек в вас пытается пробудиться. Вам это знакомо — порой в кошмаре вы хотите проснуться, но не можете. Вы не можете открыть глаза, не можете шевельнуть руками — как будто все парализовано. Влияние кошмара так сильно, что несколько мгновений вы почти мертвы. Вы посмеетесь над этим, когда проснетесь, но во время сна вы дрожите от страха; даже после пробуждения вы обнаружите последствия пережитого. У вас возможна испарина — ночь могла быть прохладной, но кошмар настолько силен, что ваше тело приняло его за реальность. Тело слепо, оно начинает потеть от страха. Вы обнаружите, что ваше сердце бьется сильнее; хоть вы и проснулись, эффекты кошмара могут быть заметны. Слон прошел через дверь, а его хвост до сих пор в комнате.
О человеке в вас хочу я сейчас сказать.
Ибо это он, а не ваше божественное Я и не карлик в тумане, знает о преступлении и наказании за преступление.
Здесь он становится гипотетичным. Он не знает; он сам идет наощупь. То, что он говорит... в этом есть кое-что правильное и кое-что ошибочное.
Ибо это он, а не ваше божественное Я и не карлик в тумане, знает о преступлении и наказании за преступление.
Он делит вас на три части: первая — карлик, животное; вторая — человек, который спит, идет ощупью и пытается пробудиться; и третья — божественное Я. Это разделение ошибочное.
Там нет божественного Я — только пробужденный человек. Божественное Я — это еще одно название для пробужденного человека. Вот отчего такой человек, как Гаутама Будда, сказал, что Бога нет. И вы можете игнорировать атеистов, которые никогда не исследовали свое внутреннее существо, но не можете игнорировать Гаутаму Будду или Махавиру. Оба заявляют, что Бога нет.
Или другими словами: когда Бог спит, мы зовем его человеком, а когда человек пробужден, мы зовем его Богом. Пробуждение человека — это его божественность; нет другого бога. Так что разделение не тройное.
Вы разделены на животное и человека — животное должно уйти спать, а человек должен прийти к пробуждению. И обе вещи происходят одновременно. Пробужденного человека вы можете называть богом.
Г. Уэллс писал о мировой истории. Когда он подошел к описанию Будды, он изучил многое о Будде и был очень сильно озадачен: что сказать об этом человеке? То, что он сказал, настолько значительно, что, наверное, трудно найти более значительное изречение, сделанное в этом веке. Он сказал о Будде: «Гаутама Будда — самый безбожный человек, и все же самый одухотворенный».
Нет нужды ни в каком Боге, когда вы пробуждены.
Ваше пробуждение, ваше просветление рассмешит вас: «Я разыскивал Бога в небесах, а он скрывался внутри меня».
Небольшая сказка... Это просто сказка, но полная смысла и сути.
Когда Бог сотворил мир, он жил в этом мире. Но он устал, потому что с утра все обычно шли с жалобами: кто-то не может родить ребенка, чей-то ребенок болен, чей-то ребенок умер; кто-то влюблен, но родители не позволяют ему жениться на женщине... миллионы проблем. И всего один несчастный Бог! А те, кому не удавалось добраться до него днем, обычно мучили его ночью — он не мог даже поспать.
В конце концов, он спросил своего советника: «Что же мне делать? Эти люди убьют меня! Они не дают мне отдохнуть и приносят тысячу и одну проблему. Те проблемы должны решать они.Я дал каждому из них способности и разум для решения всех их проблем, но они хотят сбросить всю ответственность на меня: "Чего нам беспокоиться? Во-первых, зачем ты создавал нас? И во-вторых, если уж ты создал нас, тогда позаботься о наших проблемах"».
Советник прошептал ему на ухо: «Есть место, куда эти люди никогда не придут».
Тот попросил: «Только покажи его мне».
И он сказал: «А ты скройся внутри самих этих людей. Они будут ходить, и разыскивать тебя по всему свету, но никогда не пойдут внутрь. Ты сможешь отдохнуть, расслабиться». И вот теперь он отдыхает и расслабляется там.
Если хотите узнать, подлинная это история или сказка, — войдите!
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
21. ЛИСТЬЯ ОДНОГО ДЕРЕВА
Впервые Валья ощутил нерешительность, неопределенность — позволить ли этому прекрасному человеку пройти? Но делать исключение было бы неверным, это был вопрос его репутации, — никому не удавалось пройти по этой дороге без того, чтобы не быть ограбленным или убитым.
Поэтому он предупредил великого музыканта и пророка: «Умоляю тебя, возвращайся. Если не вернешься, мне придется отнять твою собственность, все, что у тебя есть. Если же ты воспротивишься, то можешь потерять свою жизнь, а я не хочу ничего делать тебе — ни отнимать твой инструмент, ни лишать тебя жизни. Не говори потом, что я не предостерегал тебя».
Но Нарада шел, играя на своей эктаре, и вместо того чтобы идти по дороге, он подошел и уселся рядом с Вальей, который точил свой меч. Нарада сказал: «Ты замечательный человек, но отчего ты занимаешься таким делом?»
Тот сказал: «Что же я еще могу? У меня нет никакого образования, я — неприкасаемый; это низший и самый осуждаемый класс индусов. Я не могу пойти в храм, я не могу пойти в город — а я должен позаботиться о моей жене, старой матери, отце и о детях».
Нарада сказал: «Если дело только в этом, то отправляйся домой и поговори с каждым из них. Ты совершаешь бесчеловечные дела ради них, а кто понесет наказание? Ты, совершающий все эти дела ради своей старой матери и отца, спроси их: «Вы можете разделить со мной наказание?» Спроси свою жену и своих детей: "Все, что я делаю, я делаю ради вас — вы собираетесь разделить со мной наказание?"»
Валья засмеялся и сказал: «Ты, похоже, большой ловкач и хитрец! Я уйду домой, а ты исчезнешь. Валью никому не провести».
Нарада сказал: «Обман здесь ни при чем. Можешь привязать меня веревкой к дереву — ты ведь знаешь, сюда никто не приходит. Я никуда не денусь, и все, что ты пожелаешь потом сделать, ты сделаешь, — но сначала принеси мне ответ».
Об этом Валья еще никогда не думал. Он отправился домой и спросил своего отца и мать, свою жену, своих детей — никто не был готов разделить наказание. Они заявили: «Это не наше дело. На тебе лежит забота о своей семье, и нас не интересует, как ты это делаешь. То, что ты делаешь, лежит целиком на твоейответственности».
Это было великое потрясение. Он не мог поверить, что родители, которых он любил так сильно, жена, которую он любил так сильно... его собственные дети, ради которых он совершал всевозможные преступления... — все они категорически отказались. «Это твой долг — заботиться о нас. Вопрос о разделении твоего наказания нас не касается».
Он возвратился со слезами на глазах, развязал Нараду, коснулся его стоп и сказал: «Всего одним вопросом ты преобразил меня. У меня нет семьи. Если они не желают разделить мое наказание, если они не любят меня, значит, я жил в иллюзии. Они любили только деньги, которые я приносил им, но когда возник вопрос о наказании, ни один не сказал: «Я разделю его с тобой». Теперь у меня нет никакой семьи».
Он зашвырнул свой меч в лес и попросил Нараду: «Посвяти меня, чтобы однажды я тоже смог почувствовать ту же музыку, ту же поэзию и ту же радость, что вижу на твоем лице».
Нарада сказал: «Многого не нужно — просто имя Бога. Ты должен начать петь имя Бога, Рам».
Помните, это очень запутывает, — это не то же самое имя, которое я обсуждал раньше, короля Рамы, который вел себя со своей женой очень примитивно, грубо и безобразно. Рам старше, чем Рама, которого я обсуждал с вами; хотя, и вправду, Рама получил свое имя от имени Рам, которое существовало до него. Это индуистский эквивалент имени Бога.
Нарада сказал: «Делай так: сиди тихо и повторяй — «Рам, Рам, Рам», — так, чтобы все, что происходит в твоем уме, постепенно заменилось на Рам. И в этом своя красота — когда все будет заменено, Рам тоже исчезнет. То же происходит, когда вы зажигаете свечу: пламя невозможно без свечи, однако постепенно пламя сожжет свечу, а когда свеча сгорит, пламя исчезнет само собой».
Здесь есть нечто очень важное. Он сказал: «Занимайся простыми вещами. Не вовлекайся ни в какое сложное дело, ведь ты человек простой, смелый человек. Через несколько месяцев я вернусь и посмотрю, что происходит. Если понадобится какая-либо другая помощь, я всегда буду в твоем распоряжении».
Но это был необразованный, темный, первобытный человек — нецивилизованный, некультурный. Он начал с доверия — а этот вид простых людей всегда доверяет. Он принялся повторять: «Рам... Рам... Рам... Рам...», и Нарада сказал ему: «Продолжай повторять быстрей и быстрей — не оставляй никакого промежутка между двумя Рам».
Бедный парень попал в беду. Все повторяя «Рам, Рам, Рам...» — а он был необразован и никогда не слыхал этого имени — он перепутал; он начал повторять «Мара, Мара, Мара...». Рам означает Бог, но если повторить Рам дважды подряд — необразованный человек может перепутать. Мараозначает: «смерть, смерть, смерть...».
В некотором смысле эта история многозначительна. Если вы на самом деле хотите достичь состояния божественности, смерть вашего эго, безусловно, необходима. Так что, хоть сюда и вкралась ошибка, когда через три месяца Нарада возвратился, Валья был трансформированным существом. Он излучал свет, новой энергией пульсировала вся атмосфера. Даже Нарада почувствовал поражение: всю свою жизнь он повторял, декламировал, распевал имя Божье, играя на своем музыкальном инструменте, но его достижение не было таким большим, как у Вальи. Тот сам стал почти светом, вокруг него сияла светлая аура... Нарада не мог называть его Вальей опять, так как это было бы непочтительно. Он заменил Вальяна Валмики сказал ему: «Ты совершил чудо, ведь то же самое имя я повторял всю свою жизнь, а ты всего за три месяца оставил меня далеко позади. Мне потребуются жизни, чтобы догнать тебя».
Тот ответил: «Я не делал ничего, кроме того, что ты сказал мне. Я повторял "Мара, Мара, Мара..."»
Нарада воскликнул: «Боже мой! Я никогда не говорил тебе такого — я сказал тебе Рам».
Он ответил: «Я человек необразованный, совершенно несведущий ни в какой религии и ни в чем другом. Вся моя жизнь была просто грабежом и убийством. Я забыл — вместо Рам порядок поменялся; М из Рам стало перед Р. Прости меня».
Нарада сказал: «Нет нужды прощать тебя. Ты и так невинен: безо всякой жадности, безо всякого желания награды на небесах, даже повторяя «Мара, Мара», ты стал новым человеком. Не беспокойся, продолжай; все, что ты делал, — правильно».
«Но, — сказал тот — как это может быть? Как же мои убийства? Я не умею считать, так что не могу даже сказать, скольких людей я убил. Как же мои грабежи?»
Нарада сказал ему: «Забудь все это. Ты достиг океана своего существа. Это излучается отовсюду; даже слепец может видеть, или, по крайней мере, чувствовать это — радость, благоухание. И не размышляй о том, что ты делал раньше. Те поступки незначительны. Небольшие речки, мутные, грязные впадали в океан, но океан никогда не загрязнялся этими речками. Он остается незапятнанным».
И, как эфир, оно подъемлет лишь окрыленных.
Даже солнцу подобно ваше божественное Я.
И, как эфир, оно подъемлет лишь окрыленных...Все, что вам нужно, это крылья, смелость быть самому в огромном небе — без провожатого, без карты, без дорог, без указателей, без километровых вех. Требуются только смелость и крылья — и все небо ваше.
Даже солнцу подобно ваше божественное Я.Иначе говоря, ваша сокровенная сущность подобна солнцу.
Оно не знает ходов крота и не ищет змеиных нор.Оно восходит для каждого, и каждый может разделить и воспринимать новизну жизни ежедневно. Но оно не знает ходов крота и не ищет змеиных нор.Оно доступно — змея может выйти из своей норы, крот может выйти из своей норы.
Ваше Я тоже подобно солнцу — оно доступно, но вы живете в норе, во всевозможных норах.
Солнце не постучит в ваши двери. На самом деле оно внутри вас. Вы должны открыть все двери и все окна так, чтобы благоухание жизни начало изливаться на вас, так, чтобы свет, который всегда был в вас, начал излучаться.
Все эти предшествующие строки я поддерживаю всем своим существом. Но дальше он говорит:
Но не одно лишь божественное Я обитает в вашем существе.
Это тоже верно — все, что обитает в вашем существе, обитает в каждом существе. А полнота всех существ — это океан сознания. Вы можете называть это Богом — я предпочитаю слово божественное,потому что оно большего достоинства, чем существительное. Это больше присутствие, чем личность.
Многое в вас уже человек, и многое в вас еще не человек...Многое в вас спит — ваша человечность, ваша гуманность. И многое в вас еще даже не человек... ваши животные начала тоже там.
В Индии у индуистов есть прекраснейшее представление одной из их Божественных инкарнаций — наполовину человек, наполовину животное. Весь мир смеялся над этим: «что за глупость?». А это — просто символ вашей внутренней психологии.
Наполовину вы человек, а наполовину все еще животное. И беда в том, что животное полностью пробуждено, а человек полностью спит.
...а лишь уродливый карлик, который, сонный, блуждает в тумане в поисках своего пробуждения.
Человек в вас пытается пробудиться. Вам это знакомо — порой в кошмаре вы хотите проснуться, но не можете. Вы не можете открыть глаза, не можете шевельнуть руками — как будто все парализовано. Влияние кошмара так сильно, что несколько мгновений вы почти мертвы. Вы посмеетесь над этим, когда проснетесь, но во время сна вы дрожите от страха; даже после пробуждения вы обнаружите последствия пережитого. У вас возможна испарина — ночь могла быть прохладной, но кошмар настолько силен, что ваше тело приняло его за реальность. Тело слепо, оно начинает потеть от страха. Вы обнаружите, что ваше сердце бьется сильнее; хоть вы и проснулись, эффекты кошмара могут быть заметны. Слон прошел через дверь, а его хвост до сих пор в комнате.
О человеке в вас хочу я сейчас сказать.
Ибо это он, а не ваше божественное Я и не карлик в тумане, знает о преступлении и наказании за преступление.
Здесь он становится гипотетичным. Он не знает; он сам идет наощупь. То, что он говорит... в этом есть кое-что правильное и кое-что ошибочное.
Ибо это он, а не ваше божественное Я и не карлик в тумане, знает о преступлении и наказании за преступление.
Он делит вас на три части: первая — карлик, животное; вторая — человек, который спит, идет ощупью и пытается пробудиться; и третья — божественное Я. Это разделение ошибочное.
Там нет божественного Я — только пробужденный человек. Божественное Я — это еще одно название для пробужденного человека. Вот отчего такой человек, как Гаутама Будда, сказал, что Бога нет. И вы можете игнорировать атеистов, которые никогда не исследовали свое внутреннее существо, но не можете игнорировать Гаутаму Будду или Махавиру. Оба заявляют, что Бога нет.
Или другими словами: когда Бог спит, мы зовем его человеком, а когда человек пробужден, мы зовем его Богом. Пробуждение человека — это его божественность; нет другого бога. Так что разделение не тройное.
Вы разделены на животное и человека — животное должно уйти спать, а человек должен прийти к пробуждению. И обе вещи происходят одновременно. Пробужденного человека вы можете называть богом.
Г. Уэллс писал о мировой истории. Когда он подошел к описанию Будды, он изучил многое о Будде и был очень сильно озадачен: что сказать об этом человеке? То, что он сказал, настолько значительно, что, наверное, трудно найти более значительное изречение, сделанное в этом веке. Он сказал о Будде: «Гаутама Будда — самый безбожный человек, и все же самый одухотворенный».
Нет нужды ни в каком Боге, когда вы пробуждены.
Ваше пробуждение, ваше просветление рассмешит вас: «Я разыскивал Бога в небесах, а он скрывался внутри меня».
Небольшая сказка... Это просто сказка, но полная смысла и сути.
Когда Бог сотворил мир, он жил в этом мире. Но он устал, потому что с утра все обычно шли с жалобами: кто-то не может родить ребенка, чей-то ребенок болен, чей-то ребенок умер; кто-то влюблен, но родители не позволяют ему жениться на женщине... миллионы проблем. И всего один несчастный Бог! А те, кому не удавалось добраться до него днем, обычно мучили его ночью — он не мог даже поспать.
В конце концов, он спросил своего советника: «Что же мне делать? Эти люди убьют меня! Они не дают мне отдохнуть и приносят тысячу и одну проблему. Те проблемы должны решать они.Я дал каждому из них способности и разум для решения всех их проблем, но они хотят сбросить всю ответственность на меня: "Чего нам беспокоиться? Во-первых, зачем ты создавал нас? И во-вторых, если уж ты создал нас, тогда позаботься о наших проблемах"».
Советник прошептал ему на ухо: «Есть место, куда эти люди никогда не придут».
Тот попросил: «Только покажи его мне».
И он сказал: «А ты скройся внутри самих этих людей. Они будут ходить, и разыскивать тебя по всему свету, но никогда не пойдут внутрь. Ты сможешь отдохнуть, расслабиться». И вот теперь он отдыхает и расслабляется там.
Если хотите узнать, подлинная это история или сказка, — войдите!
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
21. ЛИСТЬЯ ОДНОГО ДЕРЕВА
18 января 1987.
Возлюбленный Мастер,
Часто я слышал, как вы говорили о том, кто творит зло,
так, будто он не один из вас, а чужой вам и незваный гость в вашем мире.
Но я говорю: подобно тому, как святые и праведники не могут возвыситься над высочайшим, что есть в каждом из вас,
Так злочестивые и слабые не могут пасть ниже ничтожнейшего, что тоже есть в вас.
И как ни единый лист не пожелтеет без молчаливого согласия всего дерева,
Так и причиняющий зло не может творить его без скрытой воли на то всех вас.
Подобно процессии, идете вы вместе к своему божественному Я. Вы — путь, и вы же путники.
И когда один из вас падает, он падает за тех, кто идет позади, предупреждая о камне преткновения.
Он падает и за тех, кто идет впереди, за тех, которые хотя и шагают быстрее и увереннее, но не убрали камень.
И вот что я скажу вам еще, хотя слово это тяжким грузом ляжет вам на сердце:
Убитый не беспричастен к своему убийству, И ограбленный виновен в том, что его ограбили, Праведник не безвинен в поступках нечестивого,
И чистый ото всякого греха не беспорочен в провинностях злодея.
Да, виновный часто бывает жертвой оскорбленного,
Но куда чаще осужденный несет бремя за неповинных и безупречных. Вам не дано отделить справедливого от несправедливого и благочестивого от злого;
Ибо они стоят вместе перед лицом солнца, подобно тому, как сплетены воедино черная нить и белая. И когда черная нить обрывается, ткач осматривает всю ткань и проверяет ткацкий стан.
Сама идея судить других абсолютно нерелигиозна. Но все религии совершали преступление, осуждая других. Все религии давали вам идеи о том, что хорошо, что плохо, что правильно и что неправильно, что добродетель и что грех. Они развратили вас этими идеями, ибо один и тот же поступок может быть хорош в одном контексте и может быть плох в другом. За один поступок вы не можете осудить всю жизнь человека.
И кто вы, чтобы судить? Кто дал вам право судить кого-нибудь как святого или как грешника?
У вас нет глаз, чтобы заглянуть в сущность людей, в их внутреннюю суматоху, в их бессознательные стремления. Все, что вы можете видеть, — это их поступок. Но вы не можете видеть их сознание, а без знания их сознания ваш суд не только поверхностен, но и бесчеловечен. Сама ваша попытка вынести решение — не что иное, как желание осудить или желание одобрить.
Вы осуждаете то, что хотите делать сами, но опасаетесь последствий, вы трусливы. И вы одобряете то, чем хотите стать, — это ваше желание, ваше стремление, ваша жажда власти, престижа, респектабельности. Посмотрите на себя — ваши приговоры выдают вас гораздо больше, чем осужденного.
Человек подлинного понимания не судит, потому что он не подавил ни одного желания, и у него нет никакой жажды власти, престижа и респектабельности. Он чист и непорочен. Как же ему судить?
Здесь Халиль Джебран говорит несколько очень важных вещей:
Часто я слышал, как вы говорили о том, кто творит зло, так, будто он не один из вас, а чужой вам и незваный гость в вашем мире.
У вас есть какое-нибудь понятие о том, что такое «неправильно»? Ибо то, что неверно в одной культуре, верно в другой; то, что неверно в одном столетии, становится верным в другом столетии! То, что правильно сегодня, может не быть правильным завтра, и то, что правильно в этот миг, может оказаться неправильным в следующий миг. Жизнь — это поток, беспрерывное течение, меняющее направления, находящее неизведанный путь и движущееся к океану безо всякой карты и руководства.
Так и есть, это река — река вашей жизни.
Случилось так, что император Китая сделал Лао-цзы главным судьей своего верховного суда. Лао-цзы тщетно пытался убедить его: «Ты будешь раскаиваться, если сделаешь меня главным судьей твоего высшего суда, так как мои пути понимания и видения целиком отличны от твоих».
Но император был очень настойчив, поскольку уже слыхал так много о мудрости этого человека. Он сказал: «Я так решил, и ты не можешь отказаться».
Первое дело в первый день, как Лао-цзы занял место главного судьи, было о человеке, которого поймали на месте преступления, — он воровал в доме самого богатого человека столицы. В сущности, дела не было — его схватили с поличным. Там были очевидцы, и он сам признался: «Все, что они говорят, правда».
Лао-цзы вынес ему знаменитый приговор, настолько уникальный и исполненный понимания, что никогда и никто не присуждал такого до того или после. Приговор гласил, что вора нужно отправить в тюрьму на шесть месяцев, а вместе с ним — и богача отправить в тюрьму на шесть месяцев! Весь суд, вся судейская коллегия не могли поверить в то, что он сказал. Они подумали, что он безумен! — что неверного сделал богач?
Богач промолвил: «Не могу поверить своим ушам. Мои деньги украдены, и меня же наказывают? Такое же наказание, как и вору?»
Лао-цзы сказал: «Ты и есть первый преступник; вор, выходит, второй. Просто из сострадания я даю тебе всего шесть месяцев, тебе следовало бы назначить больший срок заключения, чем вору. Ты собрал все деньги столицы, ты сделал тысячи людей голодающими, погибающими от истощения, мертвыми, — и это тех людей, которые работают. Ты величайший эксплуататор. Деньги принадлежат им; он не воровал, он просто забрал деньги, которые ему принадлежат. Ты был вором, величайшим вором в столице. Так что благодари, что я не отправил тебя на шесть лет».
Его рассуждение, таким образом, было абсолютно точным: если люди продолжают скапливать деньги с одной стороны, тогда кто же еще создает воров? И если кто-нибудь от голода, истощения, болезни, старости не находит другого способа выжить и становится вором, кто в ответе за это?
Весь суд хранил молчание. Богач сказал: «Возможно, ты и прав, но перед тем, как ты отправишь меня в тюрьму, я хочу видеть императора».
И он сказал императору: «Ты поставил главным судьей своего верховного суда безумца. Помни: если я — вор, то ты — еще больший вор; и если сегодня я отправляюсь в тюрьму, то и ты жди своего часа. Мы встретимся в тюрьме. Ты эксплуатировал целую страну, и если хочешь спасти свою шкуру, отстрани этого человека сейчас же и отмени его приговор».
Император признал: «Моя вина. Тот человек усердно пытался переубедить меня, он предупреждал меня: "Не помещай меня в кресло главного судьи, потому что мои пути видения и понимания полностью отличаются от твоих путей видения и понимания. Ты живешь в полной темноте и слепоте, ты не видишь простых фактов — что вор не преступник, а жертва, и ему нужно все возможное сочувствие, а он получает наказание. Богач же не нуждается ни в чьем сочувствии, но никто даже и не подумает, что его следует наказывать. Вся ваша шайка создает такие законы, которые устраивают вас и неблагоприятны для бедняков, чью кровь все вы сосете!"».
Лао-цзы освободили от его обязанностей, и император сказал: «Ты был прав. Пожалуйста, прости меня. У нас совершенно разные способы мышления». Лао-цзы сказал: «Ты когда-нибудь задумывался над этим? Ты говоришь, что у нас совершенно разные способы мышления... если бы ты когда-либо подумал над этим, они бы не различались. Они различны из-за того, что я стараюсь увидеть коренную причину — почему столько несчастья, почему столько несправедливости. Ты же заинтересован только в накоплении все большей власти, все большего богатства. Жадность бездумна, амбиция слепа. Хорошо, что ты пришел к какому-то пониманию в первый же день, потому что в моих глазах ты преступник, и раньше или позже я собирался отправить тебя в тюрьму. Хорошо, что ты освободил меня от хлопот по отсылке тебя в тюрьму. Но помни, что ты и есть причина всех преступлений, и тебя никогда не наказывали за это, а несчастные жертвы наказаны».
Что же неправильно? Кто может определить это?
Согласно джайнам, насилие несправедливо. Любой поступок, который разрушает жизнь, — преступление, грех. Но согласно индуистам, мусульманам, христианам, насилие — это способ жизни.
Сколько жизней вы уничтожили только ради своей пищи, никогда не задумываясь: «Что же я делаю?». И даже величайшие среди вас так слепы и так связаны прошлым, что я порой сомневаюсь в том, что человечество когда-либо выйдет из этой темноты.
Даже такой человек, как Рамакришна, убивает рыбу для еды. Даже такой человек, как Иисус, ест мясо. И в то же время они продолжают рассказывать о любви, о Боге и великих вещах... Они не имеют права даже говорить о любви, ведь у них нет никакого благоговения перед жизнью.
Христиане не видят ничего плохого в употреблении алкоголя, даже сам Иисус пил спиртное. Индуисты... Столетиями все их так называемые святые использовали наркотики — марихуану, гашиш, — а им поклонялись, и никто никогда и не думал, что наркоман не может быть святым. Да, вы можете использовать наркотики в медицине — это совершенно другое. Только не для наркомании.
И так везде. Что неправильно? И что правильно? И кто сможет решить?
Поэтому первый вопрос огромной важности для меня — как решите вы сами для себя? Пусть вас не заботят другие, их проблемы — это их проблемы. Не судите их, это совсем не ваше дело. Но для вас самих, каков критерий?
Ни одна религия не дала вам критерия, — а меня еще просят не критиковать никакой религии. Они давали вам идеи, как судить других, фиксированные идеи; жизнь не бывает фиксированной. Но они никогда не рассказывали вам, как они приходят к убеждению, что неправильно, а что правильно, — просто их предки дали им эти же идеи.
Все традиции слепы. И любая традиционная личность больна, потому что все еще не сумела найти свое собственное понимание.
Но я даю вам критерий. Я не говорю, что правильно, а что неправильно; я даю вам такой критерий, что какой бы ни была ситуация, каким бы ни был контекст, — вы всегда будете в состоянии решить в этом особом контексте и ситуации, что правильно и что неправильно.
И такую простую вещь упускали тысячелетиями. Возможно, она самая простая и очевидная, поэтому ее и упускали все эти так называемые великие мыслители, философы и теологи-звездочеты. Они не видят того, что вблизи; их глаза устремлены вдаль, на воображаемого Бога, рай за пределами смерти.
Я совсем не озабочен вашими богами, и меня не интересует вообще, что происходит с вами после вашей смерти. Меня интересует то, что происходит с вами, с вашим сознанием сейчас, сию минуту. Ведь это всегда будет с вами, и по ту сторону смерти; где бы вы ни были, ваше сознание будет нести тот свет, который отделяет неправильное от правильного.
Все, что делает вас бдительнее, сознательнее, умиротвореннее, тише, делает вас празднующими и ликующими, — добро.
Все, что делает вас бессознательными, несчастными, ревнивыми, разгневанными, деструктивными, — зло.
Я не даю вам перечень правильных и неправильных вещей. Я просто даю вам ясность — как решить в каждый момент жизни, без всякой консультации с десятью заповедями Шримад Бхагавадгиты, не спрашивая мертвых.
Почему не спросить у живого источника бытия внутри вас?
Вы — единственное священное писание в мире.
И если вам не ясна такая простая и очевидная вещь... — попробуйте, каждый миг приносит удобный случай. Вы увидите, что это всегда помогает, без всякого предписания от мертвого. Это ваше собственное понимание, которое просто продолжает движение.
Не слушайте никого, кроме своего собственного сознания.
Когда вы разгневаны, вы теряете сознание, делаетесь бессознательными. Гнев накрывает вас, как черная туча. Вы можете совершить убийство, можете разрушить жизнь. Но когда вы любите, колокольчики радости начинают звенеть в вашем сердце, и вы начинаете ощущать, как поднимается ваше сознание. Если же в любви вы тоже лишаетесь сознания, делаетесь бессознательными, то знайте: вы называете любовью вожделение. А такой сорт любви никуда не годится, потому что он не поможет вам вырасти, расшириться, осуществить свой потенциал.
Возлюбленный Мастер,
Часто я слышал, как вы говорили о том, кто творит зло,
так, будто он не один из вас, а чужой вам и незваный гость в вашем мире.
Но я говорю: подобно тому, как святые и праведники не могут возвыситься над высочайшим, что есть в каждом из вас,
Так злочестивые и слабые не могут пасть ниже ничтожнейшего, что тоже есть в вас.
И как ни единый лист не пожелтеет без молчаливого согласия всего дерева,
Так и причиняющий зло не может творить его без скрытой воли на то всех вас.
Подобно процессии, идете вы вместе к своему божественному Я. Вы — путь, и вы же путники.
И когда один из вас падает, он падает за тех, кто идет позади, предупреждая о камне преткновения.
Он падает и за тех, кто идет впереди, за тех, которые хотя и шагают быстрее и увереннее, но не убрали камень.
И вот что я скажу вам еще, хотя слово это тяжким грузом ляжет вам на сердце:
Убитый не беспричастен к своему убийству, И ограбленный виновен в том, что его ограбили, Праведник не безвинен в поступках нечестивого,
И чистый ото всякого греха не беспорочен в провинностях злодея.
Да, виновный часто бывает жертвой оскорбленного,
Но куда чаще осужденный несет бремя за неповинных и безупречных. Вам не дано отделить справедливого от несправедливого и благочестивого от злого;
Ибо они стоят вместе перед лицом солнца, подобно тому, как сплетены воедино черная нить и белая. И когда черная нить обрывается, ткач осматривает всю ткань и проверяет ткацкий стан.
Сама идея судить других абсолютно нерелигиозна. Но все религии совершали преступление, осуждая других. Все религии давали вам идеи о том, что хорошо, что плохо, что правильно и что неправильно, что добродетель и что грех. Они развратили вас этими идеями, ибо один и тот же поступок может быть хорош в одном контексте и может быть плох в другом. За один поступок вы не можете осудить всю жизнь человека.
И кто вы, чтобы судить? Кто дал вам право судить кого-нибудь как святого или как грешника?
У вас нет глаз, чтобы заглянуть в сущность людей, в их внутреннюю суматоху, в их бессознательные стремления. Все, что вы можете видеть, — это их поступок. Но вы не можете видеть их сознание, а без знания их сознания ваш суд не только поверхностен, но и бесчеловечен. Сама ваша попытка вынести решение — не что иное, как желание осудить или желание одобрить.
Вы осуждаете то, что хотите делать сами, но опасаетесь последствий, вы трусливы. И вы одобряете то, чем хотите стать, — это ваше желание, ваше стремление, ваша жажда власти, престижа, респектабельности. Посмотрите на себя — ваши приговоры выдают вас гораздо больше, чем осужденного.
Человек подлинного понимания не судит, потому что он не подавил ни одного желания, и у него нет никакой жажды власти, престижа и респектабельности. Он чист и непорочен. Как же ему судить?
Здесь Халиль Джебран говорит несколько очень важных вещей:
Часто я слышал, как вы говорили о том, кто творит зло, так, будто он не один из вас, а чужой вам и незваный гость в вашем мире.
У вас есть какое-нибудь понятие о том, что такое «неправильно»? Ибо то, что неверно в одной культуре, верно в другой; то, что неверно в одном столетии, становится верным в другом столетии! То, что правильно сегодня, может не быть правильным завтра, и то, что правильно в этот миг, может оказаться неправильным в следующий миг. Жизнь — это поток, беспрерывное течение, меняющее направления, находящее неизведанный путь и движущееся к океану безо всякой карты и руководства.
Так и есть, это река — река вашей жизни.
Случилось так, что император Китая сделал Лао-цзы главным судьей своего верховного суда. Лао-цзы тщетно пытался убедить его: «Ты будешь раскаиваться, если сделаешь меня главным судьей твоего высшего суда, так как мои пути понимания и видения целиком отличны от твоих».
Но император был очень настойчив, поскольку уже слыхал так много о мудрости этого человека. Он сказал: «Я так решил, и ты не можешь отказаться».
Первое дело в первый день, как Лао-цзы занял место главного судьи, было о человеке, которого поймали на месте преступления, — он воровал в доме самого богатого человека столицы. В сущности, дела не было — его схватили с поличным. Там были очевидцы, и он сам признался: «Все, что они говорят, правда».
Лао-цзы вынес ему знаменитый приговор, настолько уникальный и исполненный понимания, что никогда и никто не присуждал такого до того или после. Приговор гласил, что вора нужно отправить в тюрьму на шесть месяцев, а вместе с ним — и богача отправить в тюрьму на шесть месяцев! Весь суд, вся судейская коллегия не могли поверить в то, что он сказал. Они подумали, что он безумен! — что неверного сделал богач?
Богач промолвил: «Не могу поверить своим ушам. Мои деньги украдены, и меня же наказывают? Такое же наказание, как и вору?»
Лао-цзы сказал: «Ты и есть первый преступник; вор, выходит, второй. Просто из сострадания я даю тебе всего шесть месяцев, тебе следовало бы назначить больший срок заключения, чем вору. Ты собрал все деньги столицы, ты сделал тысячи людей голодающими, погибающими от истощения, мертвыми, — и это тех людей, которые работают. Ты величайший эксплуататор. Деньги принадлежат им; он не воровал, он просто забрал деньги, которые ему принадлежат. Ты был вором, величайшим вором в столице. Так что благодари, что я не отправил тебя на шесть лет».
Его рассуждение, таким образом, было абсолютно точным: если люди продолжают скапливать деньги с одной стороны, тогда кто же еще создает воров? И если кто-нибудь от голода, истощения, болезни, старости не находит другого способа выжить и становится вором, кто в ответе за это?
Весь суд хранил молчание. Богач сказал: «Возможно, ты и прав, но перед тем, как ты отправишь меня в тюрьму, я хочу видеть императора».
И он сказал императору: «Ты поставил главным судьей своего верховного суда безумца. Помни: если я — вор, то ты — еще больший вор; и если сегодня я отправляюсь в тюрьму, то и ты жди своего часа. Мы встретимся в тюрьме. Ты эксплуатировал целую страну, и если хочешь спасти свою шкуру, отстрани этого человека сейчас же и отмени его приговор».
Император признал: «Моя вина. Тот человек усердно пытался переубедить меня, он предупреждал меня: "Не помещай меня в кресло главного судьи, потому что мои пути видения и понимания полностью отличаются от твоих путей видения и понимания. Ты живешь в полной темноте и слепоте, ты не видишь простых фактов — что вор не преступник, а жертва, и ему нужно все возможное сочувствие, а он получает наказание. Богач же не нуждается ни в чьем сочувствии, но никто даже и не подумает, что его следует наказывать. Вся ваша шайка создает такие законы, которые устраивают вас и неблагоприятны для бедняков, чью кровь все вы сосете!"».
Лао-цзы освободили от его обязанностей, и император сказал: «Ты был прав. Пожалуйста, прости меня. У нас совершенно разные способы мышления». Лао-цзы сказал: «Ты когда-нибудь задумывался над этим? Ты говоришь, что у нас совершенно разные способы мышления... если бы ты когда-либо подумал над этим, они бы не различались. Они различны из-за того, что я стараюсь увидеть коренную причину — почему столько несчастья, почему столько несправедливости. Ты же заинтересован только в накоплении все большей власти, все большего богатства. Жадность бездумна, амбиция слепа. Хорошо, что ты пришел к какому-то пониманию в первый же день, потому что в моих глазах ты преступник, и раньше или позже я собирался отправить тебя в тюрьму. Хорошо, что ты освободил меня от хлопот по отсылке тебя в тюрьму. Но помни, что ты и есть причина всех преступлений, и тебя никогда не наказывали за это, а несчастные жертвы наказаны».
Что же неправильно? Кто может определить это?
Согласно джайнам, насилие несправедливо. Любой поступок, который разрушает жизнь, — преступление, грех. Но согласно индуистам, мусульманам, христианам, насилие — это способ жизни.
Сколько жизней вы уничтожили только ради своей пищи, никогда не задумываясь: «Что же я делаю?». И даже величайшие среди вас так слепы и так связаны прошлым, что я порой сомневаюсь в том, что человечество когда-либо выйдет из этой темноты.
Даже такой человек, как Рамакришна, убивает рыбу для еды. Даже такой человек, как Иисус, ест мясо. И в то же время они продолжают рассказывать о любви, о Боге и великих вещах... Они не имеют права даже говорить о любви, ведь у них нет никакого благоговения перед жизнью.
Христиане не видят ничего плохого в употреблении алкоголя, даже сам Иисус пил спиртное. Индуисты... Столетиями все их так называемые святые использовали наркотики — марихуану, гашиш, — а им поклонялись, и никто никогда и не думал, что наркоман не может быть святым. Да, вы можете использовать наркотики в медицине — это совершенно другое. Только не для наркомании.
И так везде. Что неправильно? И что правильно? И кто сможет решить?
Поэтому первый вопрос огромной важности для меня — как решите вы сами для себя? Пусть вас не заботят другие, их проблемы — это их проблемы. Не судите их, это совсем не ваше дело. Но для вас самих, каков критерий?
Ни одна религия не дала вам критерия, — а меня еще просят не критиковать никакой религии. Они давали вам идеи, как судить других, фиксированные идеи; жизнь не бывает фиксированной. Но они никогда не рассказывали вам, как они приходят к убеждению, что неправильно, а что правильно, — просто их предки дали им эти же идеи.
Все традиции слепы. И любая традиционная личность больна, потому что все еще не сумела найти свое собственное понимание.
Но я даю вам критерий. Я не говорю, что правильно, а что неправильно; я даю вам такой критерий, что какой бы ни была ситуация, каким бы ни был контекст, — вы всегда будете в состоянии решить в этом особом контексте и ситуации, что правильно и что неправильно.
И такую простую вещь упускали тысячелетиями. Возможно, она самая простая и очевидная, поэтому ее и упускали все эти так называемые великие мыслители, философы и теологи-звездочеты. Они не видят того, что вблизи; их глаза устремлены вдаль, на воображаемого Бога, рай за пределами смерти.
Я совсем не озабочен вашими богами, и меня не интересует вообще, что происходит с вами после вашей смерти. Меня интересует то, что происходит с вами, с вашим сознанием сейчас, сию минуту. Ведь это всегда будет с вами, и по ту сторону смерти; где бы вы ни были, ваше сознание будет нести тот свет, который отделяет неправильное от правильного.
Все, что делает вас бдительнее, сознательнее, умиротвореннее, тише, делает вас празднующими и ликующими, — добро.
Все, что делает вас бессознательными, несчастными, ревнивыми, разгневанными, деструктивными, — зло.
Я не даю вам перечень правильных и неправильных вещей. Я просто даю вам ясность — как решить в каждый момент жизни, без всякой консультации с десятью заповедями Шримад Бхагавадгиты, не спрашивая мертвых.
Почему не спросить у живого источника бытия внутри вас?
Вы — единственное священное писание в мире.
И если вам не ясна такая простая и очевидная вещь... — попробуйте, каждый миг приносит удобный случай. Вы увидите, что это всегда помогает, без всякого предписания от мертвого. Это ваше собственное понимание, которое просто продолжает движение.
Не слушайте никого, кроме своего собственного сознания.
Когда вы разгневаны, вы теряете сознание, делаетесь бессознательными. Гнев накрывает вас, как черная туча. Вы можете совершить убийство, можете разрушить жизнь. Но когда вы любите, колокольчики радости начинают звенеть в вашем сердце, и вы начинаете ощущать, как поднимается ваше сознание. Если же в любви вы тоже лишаетесь сознания, делаетесь бессознательными, то знайте: вы называете любовью вожделение. А такой сорт любви никуда не годится, потому что он не поможет вам вырасти, расшириться, осуществить свой потенциал.