Страница:
Но Альмитра произносит нечто совершенно иное:
(англ.) — виноватый, пристыженный.
Пророк Божий, разыскивая окончательное, долго искал ты в далях свой корабль.
И вот корабль твой прибыл, пора тебе отправляться.
Только любовь может видеть так.
Ум жаден. Ум естьжадность.
Все те люди, которые говорят: «Задержись немного»... Я говорю вам: если Альмустафа согласится с ними, они забудут все о нем снова.Снова они будут принимать его за само собой разумеющееся: «Что за спешка? А если корабль придет опять, мы сможем уговорить его остаться с нами».
Человек живет в завтрашнем, которое никогда не приходит. Ум не имеет контакта с настоящим; либо он живет в прошлом, либо он живет в будущем. Они потрясены: они не смогли признать, и двенадцать лет прошло — какая утрата! И они к тому же видят, что если бы он остался, то, быть может, завтра или послезавтра они сумели бы понять его истину, его опыт.
Но я повторяю еще раз: Если Альмустафа останется с ними, они забудут его снова.
Но Альмитра говорит ему: «Тяжело, больно, но другого пути нет. Ты ожидал долго, ты дал достаточно благоприятных возможностей этим людям. Теперь пора тебе отправляться.
Глубока твоя тоска по земле твоих воспоминаний и обители твоих сокровенных желаний; и любовь наша не свяжет тебя, и не удержат тебя наши нужды.
Это и есть красота любви — она дарит вам свободу. В этом критерий — есть любовь или ее нет. Если любовь препятствует вашему росту, это не любовь. Любовь может страдать, но не будет ревновать; любовь может страдать, но не станет кандалами.
Альмитра говорит: и любовь наша не свяжет тебя, и не удержат тебя наши нужды.Мы нуждаемся в тебе, конечно, мы нуждаемся в тебе, но ты был здесь двенадцать лет — этого довольно. Мы игнорировали тебя, — возможно люди не жаждут. Поэтому не обращай никакого внимания на человеческие мольбы о том, чтобы ты остался. Я знаю — глубока твоя тоска по земле,твоя любовь к людям, но все, что ты мог сделать, ты сделал. Нам хотелось бы, чтобы ты был здесь, но любовь не хочет связывать тебя; мы нуждаемся в тебе, но из-за нашей собственной бессознательности мы, потеряли тебя — и не удержат тебя наши нужды.
Однако об одном мы просим, прежде чем ты оставишь нас: поведай
нам и дай нам от твоей истины.Мы не хотим, чтоб ты был здесь, мы не
хотим превращаться в тюрьму для тебя из-за наших нужд, из-за нашей любви и из-за твоего сострадания. Но, по крайней мере, прежде чем уйти, поведай нам и дай нам от твоей истины.
Запомните, истина всегда индивидуальна. Не существует истины коллективного ума, толпы. У толпы есть только обманы — индуизм, джайнизм, буддизм, ислам.
У толпы есть только обманы. Истина всегда индивидуальна.
Она пережита в самой сокровенной сути вашего существа, куда вы не можете взять с собой никого. Вы не можете взять предмет своей любви, вы не можете взять своего друга с собой. Вам предстоит идти одному, и только в вашем одиночестве есть реализация. И из-за того, что реализация случается индивидуально, не нужна никакая организованная религия.
Да, религиозность необходима — неорганизованная, доступная каждому индивидууму, в соответствии с его потенциалом, его возможностями.
Настоящее человеческое общество, настоящая цивилизация предоставит каждой индивидуальности возможность искать, исследовать и открывать свою истину. Истина Гаутамы Будды бесполезна для вас. Моя истина бесполезна для вас. Самое большее, что может дать вам реализовавший истину человек, — это уверенность, что истина не просто гипотеза, что это действительность, что она преображает людей.
Я не могу дать вам моюистину, но мое присутствие может дать вам толчок для путешествия к высшей святыне.
Но женщина думает не так, как мужчина, потому что ее мышление не основано на мыслях. Ее мышление основано на чувствах. Почему же она сказала так?
Ведь она говорит:
А мы передадим нашим детям...
Это не жадность.
... они своим детям, и это не погибнет.
Мы хотим, чтоб твое пламя оставалось живым. Мы будем продолжать, передавая его от сердца к сердцу.
В одиночестве ты взирал на наши дни, и, бодрствуя, ты слышал плач и смех нашего сна».
Она говорит: «Во всем, что ты видел, — как мы смеялись в нашем сне, как разговаривали в нашем сне, как действовали, занимались делами в нашем сне, — мы не осознавали происходящего».
Потому теперь открой нам нас самих...Мы не просим ничего больше. Просто открой нам нас самих и расскажи нам все известное тебе о том, что есть между рождением и смертью.
Вопрос потрясающе могущественный: что есть между рождением и смертью?Вот принцип вашей жизни — между рождением и смертью есть Бог, но из-за того, что вы спите, вы никогда не осознаете этого. Вы родились и вы умрете, так и не зная того, что было посредине. А посредине была ваша истина.
И ответил он:
«Люди Орфалеса, о чем еще могу я сказать, как не о том, что и сейчас шевелится в ваших душах?»
Каждый мастер просто пробуждает вас к вашей собственной реальности, к вашей собственной истине. Он не дает вам ничего.
Вы уже обладаете этим. Вы просто не смотрели внутрь.
Немного безмолвия, немного медитативности, и вы начнете раскрывать себя. Истина — это открытие внутри.
Альмустафа прав, когда он говорит: о чем еще могу я сказать, как не о том, что и сейчас шевелится в вашихсобственных душах?Я могу видеть пламя, но вы ведь не смотрите внутрь. Закройте же глаза, посмотрите внутрь. Продолжайте искать все глубже и глубже, пока не придете к водам вечной жизни.
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
6. СКАЖИ НАМ О ЛЮБВИ
(англ.) — виноватый, пристыженный.
Пророк Божий, разыскивая окончательное, долго искал ты в далях свой корабль.
И вот корабль твой прибыл, пора тебе отправляться.
Только любовь может видеть так.
Ум жаден. Ум естьжадность.
Все те люди, которые говорят: «Задержись немного»... Я говорю вам: если Альмустафа согласится с ними, они забудут все о нем снова.Снова они будут принимать его за само собой разумеющееся: «Что за спешка? А если корабль придет опять, мы сможем уговорить его остаться с нами».
Человек живет в завтрашнем, которое никогда не приходит. Ум не имеет контакта с настоящим; либо он живет в прошлом, либо он живет в будущем. Они потрясены: они не смогли признать, и двенадцать лет прошло — какая утрата! И они к тому же видят, что если бы он остался, то, быть может, завтра или послезавтра они сумели бы понять его истину, его опыт.
Но я повторяю еще раз: Если Альмустафа останется с ними, они забудут его снова.
Но Альмитра говорит ему: «Тяжело, больно, но другого пути нет. Ты ожидал долго, ты дал достаточно благоприятных возможностей этим людям. Теперь пора тебе отправляться.
Глубока твоя тоска по земле твоих воспоминаний и обители твоих сокровенных желаний; и любовь наша не свяжет тебя, и не удержат тебя наши нужды.
Это и есть красота любви — она дарит вам свободу. В этом критерий — есть любовь или ее нет. Если любовь препятствует вашему росту, это не любовь. Любовь может страдать, но не будет ревновать; любовь может страдать, но не станет кандалами.
Альмитра говорит: и любовь наша не свяжет тебя, и не удержат тебя наши нужды.Мы нуждаемся в тебе, конечно, мы нуждаемся в тебе, но ты был здесь двенадцать лет — этого довольно. Мы игнорировали тебя, — возможно люди не жаждут. Поэтому не обращай никакого внимания на человеческие мольбы о том, чтобы ты остался. Я знаю — глубока твоя тоска по земле,твоя любовь к людям, но все, что ты мог сделать, ты сделал. Нам хотелось бы, чтобы ты был здесь, но любовь не хочет связывать тебя; мы нуждаемся в тебе, но из-за нашей собственной бессознательности мы, потеряли тебя — и не удержат тебя наши нужды.
Однако об одном мы просим, прежде чем ты оставишь нас: поведай
нам и дай нам от твоей истины.Мы не хотим, чтоб ты был здесь, мы не
хотим превращаться в тюрьму для тебя из-за наших нужд, из-за нашей любви и из-за твоего сострадания. Но, по крайней мере, прежде чем уйти, поведай нам и дай нам от твоей истины.
Запомните, истина всегда индивидуальна. Не существует истины коллективного ума, толпы. У толпы есть только обманы — индуизм, джайнизм, буддизм, ислам.
У толпы есть только обманы. Истина всегда индивидуальна.
Она пережита в самой сокровенной сути вашего существа, куда вы не можете взять с собой никого. Вы не можете взять предмет своей любви, вы не можете взять своего друга с собой. Вам предстоит идти одному, и только в вашем одиночестве есть реализация. И из-за того, что реализация случается индивидуально, не нужна никакая организованная религия.
Да, религиозность необходима — неорганизованная, доступная каждому индивидууму, в соответствии с его потенциалом, его возможностями.
Настоящее человеческое общество, настоящая цивилизация предоставит каждой индивидуальности возможность искать, исследовать и открывать свою истину. Истина Гаутамы Будды бесполезна для вас. Моя истина бесполезна для вас. Самое большее, что может дать вам реализовавший истину человек, — это уверенность, что истина не просто гипотеза, что это действительность, что она преображает людей.
Я не могу дать вам моюистину, но мое присутствие может дать вам толчок для путешествия к высшей святыне.
Но женщина думает не так, как мужчина, потому что ее мышление не основано на мыслях. Ее мышление основано на чувствах. Почему же она сказала так?
Ведь она говорит:
А мы передадим нашим детям...
Это не жадность.
... они своим детям, и это не погибнет.
Мы хотим, чтоб твое пламя оставалось живым. Мы будем продолжать, передавая его от сердца к сердцу.
В одиночестве ты взирал на наши дни, и, бодрствуя, ты слышал плач и смех нашего сна».
Она говорит: «Во всем, что ты видел, — как мы смеялись в нашем сне, как разговаривали в нашем сне, как действовали, занимались делами в нашем сне, — мы не осознавали происходящего».
Потому теперь открой нам нас самих...Мы не просим ничего больше. Просто открой нам нас самих и расскажи нам все известное тебе о том, что есть между рождением и смертью.
Вопрос потрясающе могущественный: что есть между рождением и смертью?Вот принцип вашей жизни — между рождением и смертью есть Бог, но из-за того, что вы спите, вы никогда не осознаете этого. Вы родились и вы умрете, так и не зная того, что было посредине. А посредине была ваша истина.
И ответил он:
«Люди Орфалеса, о чем еще могу я сказать, как не о том, что и сейчас шевелится в ваших душах?»
Каждый мастер просто пробуждает вас к вашей собственной реальности, к вашей собственной истине. Он не дает вам ничего.
Вы уже обладаете этим. Вы просто не смотрели внутрь.
Немного безмолвия, немного медитативности, и вы начнете раскрывать себя. Истина — это открытие внутри.
Альмустафа прав, когда он говорит: о чем еще могу я сказать, как не о том, что и сейчас шевелится в вашихсобственных душах?Я могу видеть пламя, но вы ведь не смотрите внутрь. Закройте же глаза, посмотрите внутрь. Продолжайте искать все глубже и глубже, пока не придете к водам вечной жизни.
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
6. СКАЖИ НАМ О ЛЮБВИ
11 января 1987.
Возлюбленный Мастер,
Тогда промолвила Альмитра: Скажи нам о Любви.
И он поднял голову и посмотрел на людей, и воцарилось молчание. Тогда он сказал громким голосом:
«Когда любовь зовет вас, следуйте за ней, хотя дороги ее трудны и тернисты.
Когда ее крылья осенят вас, отдайтесь ей, даже если вас ранит меч, скрытый в ее оперении.
И если она говорит с вами, верьте в нее, даже если её голос рушит ваши мечты, как северный ветер опустошает сад.
Ибо как любовь венчает вас, так она вас и распинает. Как она растит вас, так она и подрезает.
Как восходит она к вашей вершине и ласкает ваши нежные ветви, трепещущие на солнце, так же она спускается к вашим корням, вросшим в землю, и сотрясает их.
Как снопы пшеницы, собирает она вас вокруг себя.
Она обмолачивает вас, чтобы обнажить.
Она просеивает вас, чтобы освободить от шелухи.
Она размалывает вас до белизны.
Она месит вас, пока вы не станете мягкими.
А потом она предает вас своему священному огню, чтобы вы стали святым хлебом для святого Божьего празднества.
Все это творит над вами любовь, чтобы вы познали тайны своего сердца и через это познание стали частью сердца жизни.
Но если, убоявшись, вы будете искать в любви лишь покой и усладу, то лучше вам прикрыть свою наготу и покинуть ток любви.
Уйти в мир, не знающий времен года, где вы будете смеяться, но не от души, и плакать, но не в упоении.
Познавшие смысл жизни обращаются только к тем, кто может понять любовь, ибо любовь — это смысл жизни. Очень немногие люди познали, что любовь и есть ваше истинное пламя. Не пища поддерживает вас живыми, а любовь, которая не только хранит вас в живых, но и дарит жизнь красоты, истины, безмолвия и миллионы других бесценных вещей.
Мир можно разделить на две части: мир, где все имеет цену, и мир, где цена бессмысленна. Там, где цены уже неуместны, появляются ценности. Цены существуют для вещей, для мертвых вещей.
Жизнь не признает того, что мертво, но и такую простую истину человек никак не осознает. Он даже пробует купить любовь — иначе не было бы проституток. И вопрос не только в проститутках. Что у вас за браки? — устойчивый институт проституции.
Помните, только когда вы вступаете в мир ценностей — где ни деньги, ни власть, ни поклонение не приносят никакой помощи, — вы вступаете в подлинную жизнь. И вкус той жизни — любовь.
Из-за того, что человек настолько привык все покупать, он забывает, что уже попытка купить то, что купить невозможно, — это убийство. Муж требует любви от своей жены, потому что он купил ее — то же самое относится к жене. Но они не осознают, что убивают друг друга. Они не знают: в тот момент, когда цена входит в любовь, любовь умирает.
Любовь — это самое тонкое, самое священное. Во всех наших взаимоотношениях мы стараемся унизить другого человека до вещи. Жена — это вещь. Если вы хоть немного разумны, позвольте ей оставаться просто женщиной. Муж больше не живой. Предоставьте ему оставаться свободным, ведь только в свободе любовь может цвести.
Но человек в своей абсолютной глупости уничтожил все ценное. Вы даже пытаетесь купить Бога. До чего же глубока ваша слепота!
Люди, кому это по средствам, — запомните слово «по средствам» — устраивают храмы в своих жилищах. Можно купить статуи, но все, что вы делаете с теми статуями, — сущий вздор; купленная статуя никогда не сможет превратиться в живого Бога. А они не только покупают статую, они к тому же покупают и священника, чтобы отправлять богослужение.
Я видел священников, бегающих от одного дома к другому дому, потому что они должны были провести богослужение, по крайней мере, в десяти или двенадцати храмах; только тогда они могли насытиться. И люди, покупающие даже молитву, богослужение, полагают, что они совершают акты великой добродетели. Это грешники!
Ваша жизнь никогда не расцветет, если в ней не будет того, что бесценно. У вас в жизни есть бесценное?
Люди продают даже свои жизни. Что такое ваши солдаты? — а их число, наверное, достигло миллионов на всей земле. Они продали себя. Единственная их функция — убивать и быть убитыми. Но, насколько я понимаю, это уже не важно; они убили себя в тот день, когда продали себя. Они, может быть, все еще дышат, но только дышать — это еще не жизнь. Деревья дышат, растительность дышит. Капуста и цветная капуста дышат, но они не живут и ничего не знают о любви. На них назначены цены. Возможно, капуста подешевле, цветная капуста немного подороже: цветная капуста — не что иное, как капуста с университетским дипломом. Только не делайте такого, ни с каким человеческим существом.
А если вы не можете купить вещь, вы также не можете обладать ею. В своем глубоком сне вы даже завладели вашими детьми, совсем не осознавая, что уже само обладание — «это мой ребенок» — убийство.
Дети пришли благодаря вам, но они принадлежат вселенной. Вы только проход. Тем не менее, вы прилагаете все усилия, чтобы ваш ребенок имел вашу фамилию, вашу религию, вашу политическую идеологию. Чтобы он был просто послушной вещью.
Когда я был студентом в университете, индийское правительство приняло постановление: если вы не участвуете в военной подготовке, то вам не будет присвоена аспирантская степень. Это было принуждение, и я обратился к проректору: «Я хочу оставаться без всякой аспирантской степени. Я не желаю принимать участие в подготовке, которая есть не что иное, как специальный психологический процесс разрушения сознания, жизни, сведения человека просто к номеру».
В армии, когда кто-нибудь умирает, на доске объявлений появляется: «Номер Шестнадцать погиб». Когда вы читаете, что «номер Шестнадцать погиб», ничего не происходит в вашем сердце, ведь у номера Шестнадцать нет жены, нет детей, нет старой матери, нет старого отца, о котором нужно заботиться. Номера не производят детей. Такова стратегия.
Но если вы увидите имя, вы вдруг почувствуете грусть. Что же будет с детьми, с женой, со старой матерью, со старым отцом, который живет только для того, чтобы увидеть возвращение своего сына домой? Но он не знает, что его сына больше нет. Он превратился в номер Шестнадцать. Номер Шестнадцать может быть заменен — и будетзаменен. Кто-то другой станет номером Шестнадцать.
Soldier — солдат; sold --продан.
Вам не под силу заменить живое человеческое существо... А мертвый номер? И не только солдаты; посмотрите на себя — разными способами вы позволяли толпе вокруг вас делать из вас номер. Даже люди, которые говорят, что любят вас, хотят просто владеть вами, эксплуатировать вас. Вы предмет их стремлений, их желаний.
Любовь не купить на базаре. Для любви вы должны будете понять, что сущее не мертво. Оно исполнено света, переполнено любовью, но чтобы переживать эту любовь, вы должны быть созвучны с миром ценностей.
Альмустафа не отвечал некоторым людям. Возможно, они не заслуживали ответа. Они потеряли свои души: кто-то стал губернатором, кто-то стал президентом. Президенты, губернаторы, премьер-министры... У них нет никаких душ; иначе не смог бы такой человек, как Иосиф Сталин, убить один, миллионы русских. И это были не капиталисты, Россия никогда не была столь богатой; это были бедные люди, но они не хотели быть ни под чьей властью, они восстали против рабства. И прежде, из столетия в столетие, цари убивали их, но Сталин превзошел всех царей.
Но иногда я думаю: а может, он убивал только мертвых людей? Адольф Гитлер убил много миллионов человеческих существ — но быть может неправильно осуждать его, ведь эти миллионы лишились своих душ задолго до этого. Кто-то стал мужем, кто-то — женой, кто-то стал отцом, кто-то — матерью.
В естественном мире женщина — это именно женщина, а не леди. Леди — это женщина, живущая посмертной жизнью. В природе есть подлинные мужчины — неотесанные, укорененные в земле, — но вам не найти джентльменов. Эти лицемеры умерли давным-давно, а теперь просто дышат, питаются, — ползут от колыбели к могиле. Если бы они были действительно живыми, они узнали бы тайну, которая существует между рождением и смертью.
Альмустафа просто отказался отвечать тем людям — может, они и были хорошо осведомлены, может, они и были богаты, однако их вопросы были фальшивыми. Это были американские вопросы.
Я должен напомнить вам: Слово «phony»* пришло из Америки. Оно произошло от «telephone»: когда вы говорите с кем-то по телефону, вы замечаете особенность? Голос не тот, тон не тот, и неизвестно — на другой стороне еще один американец или призрак.
Я слышал, один великий психоаналитик лечил сверхбогатого биллионера. И хотя гонорар превосходил доходы миллионов людей, для сверхбогача это было ничто.
«Phony» — фальшь, подделка.
Богач лечился и лечился. Год прошел, а ему бы все лежать на кушетке психоаналитика и говорить всевозможную ерунду — которой заполнены и ваши головы; одно дело, если вы храните их внутри, но в психоанализе их полагается выявлять.
Психоаналитику это надоело, но он не мог отказаться от сверхбогача, ведь от него шло столько денег. В конце концов, он нашел американское решение — он сказал богачу: «У меня так много других пациентов, а занятия с вами иногда требуют трех часов, четырех часов, пяти часов — у вас есть время, у вас есть деньги. Я хочу сделать маленькое предложение. Я заведу магнитофон, который будет выслушивать вас, и мои четыре или пять часов будут сэкономлены, а ночью, когда у меня будет время, я смогу прослушивать ленту».
Богач сказал: «Великолепно!»
На следующий день, когда психоаналитик входил в свой офис, он увидел выходившего богача. Он сказал: «Так быстро? Вы закончили?»
Тот сказал: «Нет, я тоже принес свой магнитофон. Мой магнитофон разговаривает с вашим магнитофоном. Зачем мне тратить пять часов? Если магнитофоны могут делать это, что за нужда мне приходить каждый день?»
Вот так, мало-помалу, человек становится все более и более механистичным. Он говорит о чем-то важном, он проживает жизнь, однако все это роботообразно.
Дейл Карнеги — один из наиболее известных философов Америки (его не могли бы признать философом нигде, кроме Америки); а его книга «Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей» распродавалась так, что сравнялась в этом с «Библией». Это же полная чепуха. Он предлагает, чтобы каждый муж, по крайней мере, три или четыре раза в день говорил своей жене: «Дорогая, я настолько люблю тебя, что не в силах жить без тебя. Я не могу представить себя без тебя». И неважно, соответствует ли это его истинному мнению.
Вы видите фальшь? Если вы любите, то так трудно сказать: «Я люблю тебя», — потому что слов не хватает. А повторить три-четыре раза механический шаблон... вы не подразумеваете ничего, вы просто граммофонная пластинка. Как иголка, заскакивающая на пластинке: «Дорогая, я люблю тебя». И «дорогая» отвечает, и оба внутри ненавидят друг друга: «Это та женщина, которая уничтожила мою свободу»; «Это мужчина, который заключил меня в тюрьму».
Любовь — высшая ценность. Вот почему Иисус сказал: «Бог есть любовь». Но его утверждению две тысячи лет. Оно нуждается в некотором усовершенствовании, его необходимо сделать современным. Бог не есть любовь.
Я говорю вам: Любовь есть бог. И есть огромная разница между этими двумя утверждениями, хотя в них использованы одни и те же слова. Если Бог есть любовь, то просто подразумевается, что это только одно из качеств Бога. У него может быть много других качеств: он может быть мудрым, он может быть справедливым, честным. Он может быть прощением.
Но когда вы говорите: «Любовь есть бог», — то смысл совершенно другой. Теперь сам бог становится качеством тех, кто знает, что значит любить. Теперь не нужно верить в Бога — ведь это лишь гипотеза, и вам самому решать, что делать с этой гипотезой.
Еврейский Бог в Ветхом Завете говорит: «Я очень гневный Бог, Я очень ревнив. Я не милостив! Запомните, Я не ваш дядя! Я не потерплю еще одного Бога». Мусульмане унаследовали еврейскую концепцию Бога. Вот почему они разрушали статуи и храмы, прекрасные произведения искусства: ведь существует только один Бог, одна священная книга и один посланник, Мохаммед. В чем проблема, если существуют миллионы богов? Мир будет гораздо богаче. Почему вы застряли на одном боге?
Иудаизм, христианство, ислам — это те религии, которые верят в одного бога, верят в диктатуру, а не в демократию. В чем проблема?
Гаутама Будда, пожалуй, был первой демократической религиозной личностью, заявившей, что каждый человек — это потенциальный бог и что в конце концов все непременно расцветут в божество. В этом есть красота.
Альмустафа не отвечал тем людям. Вместо этого он рыдал, плакал, слезы текли из его глаз, ведь их вопросы были фальшивы. Их задавали, чтобы показать перед другими свою осведомленность. Вам прекрасно известно различие между эрудированным вопросом и подлинным поиском. Когда вы хотите выставить свое познание, в вашем сердце нет поиска: вы спрашиваете, чтобы продемонстрировать, что вы не невежда.
Фактически, прежде чем задать вопрос, вы уже знаете ответ — не из своего собственного опыта, а заимствованный...
Великий философ времен Гаутамы Будды пришел увидеть его; он привел своих пятьсот учеников с собой. Будда никогда никому не отказывал. Даже в последний момент перед смертью он спросил, был ли у кого-нибудь вопрос: «Сейчас я ухожу, мой корабль прибыл. И я не хочу, чтоб грядущие поколения говорили, что Гаутама Будда был жив и все же не ответил на подлинный вопрос». И этот человек спросил философа: «Это ваш вопрос или поиск?»
Философ сказал: «Какая разница?»
Будда сказал: «Разница в несоединимости земли и неба. Поиск это жажда. Вопрос это игра ума. Если у вас поиск, я готов ответить. Но если это только вопрос, не расточайте моего времени».
Альмустафа не отвечал тем людям, среди которых он прожил двенадцать лет, и которые никогда ни о чем не спрашивали. Но когда Альмитра, женщина, признававшая его с первого же дня в городе Орфалесе, спросила — он ответил. И он ответил с такой красотой, с такой поэзией, с такой истиной.
Быть может, никто другой не отвечал таким образом — даже такая личность, как Кришна, который отвечал на нескончаемые вопросы своего ученика Арджуны. Вопросы Арджуны, возможно, и подлинны, но ответы Кришны — нет. Его не интересует поиск. Весь его интерес политический — как-нибудь склонить Арджуну к участию в войне. Поэтому он продолжает отвечать разными способами, которые противоречат друг другу, и в конце концов, когда обнаруживает, что его ответы не убедили Арджуну, он прибегает к последнему средству, которое обязательно применяет всякий диктатор.
В конце концов, он говорит: «На то Божья воля, чтобы ты участвовал в войне». Странно, что Бог разговаривает с ним, а не напрямую с Арджуной. Если бы я был на месте Арджуны, я сказал бы: «Быть может, это и Божья воля — для тебя,сражайся! Но что касается меня, то Божья воля — не сражаться, а отвергнуть всю эту бессмыслицу уничтожения и убийства людей и отправиться поглубже в Гималаи медитировать».
Но он испугался. Если такова Божья воля, он должен сражаться. Он забыл простую вещь — почему Богу всегда нужны посредники? Почему он не может сказать прямо?
В действительности Бога нет. Эти посредники — самые ловкие люди в мире. Во имя Бога они насаждают свои собственные идеи. Поскольку они не в силах убедить своими доказательствами, их решающая стратегия состоит в том, чтобы привлечь Бога.
Я удивлялся всегда: является ли Бог вашим настоящим вопросом? Хоть чьим-нибудь? Все это философски, интеллектуально, гипотетически — но что вы станете делать, если встретите Бога? И где место встречи с Богом? Нет, это не настоящие поиски для человека.
Альмитра не просит Альмустафу: «Скажи нам о Боге». Нет, она просит:
Скажи нам о Любви.
Следует заметить, что только женщина может спросить о любви. Мужчина хочет узнать Бога или стать Богом. Это погоня за могуществом.
Любовь — не погоня за могуществом. Любовь — это единственное переживание, где вы становитесь смиренными, простыми, невинными.
И что же говорит Альмустафа? Медитируйте над этим. Каждое отдельное слово — необъятного значения:
Он поднял голову, посмотрел на людей...
Прежде чем отвечать, вы должны заглянуть в сердца людей — увидеть, нет ли здесь какой-то суеты, ищут ли они любви. Альмитра задала весьма фундаментальный вопрос, самыйфундаментальный вопрос. Ну, а как же насчет людей, толпы, которая собралась там? И воцарилось молчание.
Великая тишина. Ведь то были простые люди, и когда Альмустафа посмотрел вокруг, в их глаза, в их лица, наступила великая тишина. Те простые люди действительно хотели узнать то, о чем спросила Альмитра. Быть может, они не достаточно ясно выражали свои мысли, чтобы задать вопрос; Альмитра стала их голосом. Она представляет их сердца. Увидев это, Тогда он сказал громким голосом: «Если любовь зовет вас, следуйте за ней...»
Не сомневайтесь, не будьте скептичны, ибо любовь призывает к чему-то неведомому для вас. Хоть у вас и есть зерно... но зерну неизвестен собственный цветок. Если любовь зовет вас,вы благословенны; следуйте за ней.
Хотя дороги ее трудны и тернисты.Любовь не просто ложе из роз. Когда ее крылья осенят вас, отдайтесь ей...
Не сопротивляйтесь, не будьте упрямы, не идите вразвалку. Не будьте ни то ни се.
Даже если вас ранит меч, скрытый в ее оперении.А любовь обязательно ранит людей, но эта рана — нечто вроде хирургической операции. Вы носите столько ненависти — эту ненависть нужно удалить. Какое-то время вы можете чувствовать рану, пустоту — там, где обычно была ненависть. И если она говорит вам, верьте в нее...
Он не призывает верить в то, что она говорит, запомните. Он говорит, чтобы вы верили в нее,когда она обращается к вам. Это очень тонкое различие. Если я разговариваю с вами, вы можете верить в то, что я говорю, — тогда это будет от головы и не поможет никоим образом, ведь завтра же кто-то может возразить против этого с лучшей аргументацией, более логично, и вы поменяете позицию.
Альмустафа говорит: верьте в нее,а не в то, что она говорит. Это громадной силы изречение: всякий раз как мастер говорит, не будьте слишком сильно озабочены его словами. Если слова только помогут вам поверить в достоверность мастера, они уже выполнили свою работу. Если вы верите в человека, это — от сердца, это не аргумент. Если вы верите в слова - это от головы, это просто аргумент.
Жизнь — не аргумент, и любовь не аргумент. Это встреча двух сердец двух существ — два тела становятся одним. Это то о чем говорит Альмустафа:
Даже если ее голос рушит ваши мечты...
Она разрушит ваши грезы. Она разрушит ваш сон, она разрушит вас.Всего лишь вера в слова не разрушит ничего. Напротив, вы станете более осведомленными, ваше эго украсится.
Даже если ее голос рушит ваши мечты, как северный ветер опустошает сад.
Ибо как любовь венчает вас, так она вас и распинает.
Никогда прежде никто не высказывал в единственном предложении всей алхимии человеческого преображения. Любовь будет венчать вас, но она же вас и распнет. Она будет распинать вас таких, какими вы были, — ваше прошлое, и она увенчает вас таких, какими вы должны быть, — ваше будущее. Любовь — это и то, и другое: венчание и распятие. Из-за этого миллионы людей упускают славу любви — распятие пугает их. Что за смысл быть увенчанным, если тебя распнут?
Но ты не един, ты — множество. Настоящий Ты будет увенчан, а фальшивые личности будут распяты, и этим процессам положено произойти одновременно.
Возлюбленный Мастер,
Тогда промолвила Альмитра: Скажи нам о Любви.
И он поднял голову и посмотрел на людей, и воцарилось молчание. Тогда он сказал громким голосом:
«Когда любовь зовет вас, следуйте за ней, хотя дороги ее трудны и тернисты.
Когда ее крылья осенят вас, отдайтесь ей, даже если вас ранит меч, скрытый в ее оперении.
И если она говорит с вами, верьте в нее, даже если её голос рушит ваши мечты, как северный ветер опустошает сад.
Ибо как любовь венчает вас, так она вас и распинает. Как она растит вас, так она и подрезает.
Как восходит она к вашей вершине и ласкает ваши нежные ветви, трепещущие на солнце, так же она спускается к вашим корням, вросшим в землю, и сотрясает их.
Как снопы пшеницы, собирает она вас вокруг себя.
Она обмолачивает вас, чтобы обнажить.
Она просеивает вас, чтобы освободить от шелухи.
Она размалывает вас до белизны.
Она месит вас, пока вы не станете мягкими.
А потом она предает вас своему священному огню, чтобы вы стали святым хлебом для святого Божьего празднества.
Все это творит над вами любовь, чтобы вы познали тайны своего сердца и через это познание стали частью сердца жизни.
Но если, убоявшись, вы будете искать в любви лишь покой и усладу, то лучше вам прикрыть свою наготу и покинуть ток любви.
Уйти в мир, не знающий времен года, где вы будете смеяться, но не от души, и плакать, но не в упоении.
Познавшие смысл жизни обращаются только к тем, кто может понять любовь, ибо любовь — это смысл жизни. Очень немногие люди познали, что любовь и есть ваше истинное пламя. Не пища поддерживает вас живыми, а любовь, которая не только хранит вас в живых, но и дарит жизнь красоты, истины, безмолвия и миллионы других бесценных вещей.
Мир можно разделить на две части: мир, где все имеет цену, и мир, где цена бессмысленна. Там, где цены уже неуместны, появляются ценности. Цены существуют для вещей, для мертвых вещей.
Жизнь не признает того, что мертво, но и такую простую истину человек никак не осознает. Он даже пробует купить любовь — иначе не было бы проституток. И вопрос не только в проститутках. Что у вас за браки? — устойчивый институт проституции.
Помните, только когда вы вступаете в мир ценностей — где ни деньги, ни власть, ни поклонение не приносят никакой помощи, — вы вступаете в подлинную жизнь. И вкус той жизни — любовь.
Из-за того, что человек настолько привык все покупать, он забывает, что уже попытка купить то, что купить невозможно, — это убийство. Муж требует любви от своей жены, потому что он купил ее — то же самое относится к жене. Но они не осознают, что убивают друг друга. Они не знают: в тот момент, когда цена входит в любовь, любовь умирает.
Любовь — это самое тонкое, самое священное. Во всех наших взаимоотношениях мы стараемся унизить другого человека до вещи. Жена — это вещь. Если вы хоть немного разумны, позвольте ей оставаться просто женщиной. Муж больше не живой. Предоставьте ему оставаться свободным, ведь только в свободе любовь может цвести.
Но человек в своей абсолютной глупости уничтожил все ценное. Вы даже пытаетесь купить Бога. До чего же глубока ваша слепота!
Люди, кому это по средствам, — запомните слово «по средствам» — устраивают храмы в своих жилищах. Можно купить статуи, но все, что вы делаете с теми статуями, — сущий вздор; купленная статуя никогда не сможет превратиться в живого Бога. А они не только покупают статую, они к тому же покупают и священника, чтобы отправлять богослужение.
Я видел священников, бегающих от одного дома к другому дому, потому что они должны были провести богослужение, по крайней мере, в десяти или двенадцати храмах; только тогда они могли насытиться. И люди, покупающие даже молитву, богослужение, полагают, что они совершают акты великой добродетели. Это грешники!
Ваша жизнь никогда не расцветет, если в ней не будет того, что бесценно. У вас в жизни есть бесценное?
Люди продают даже свои жизни. Что такое ваши солдаты? — а их число, наверное, достигло миллионов на всей земле. Они продали себя. Единственная их функция — убивать и быть убитыми. Но, насколько я понимаю, это уже не важно; они убили себя в тот день, когда продали себя. Они, может быть, все еще дышат, но только дышать — это еще не жизнь. Деревья дышат, растительность дышит. Капуста и цветная капуста дышат, но они не живут и ничего не знают о любви. На них назначены цены. Возможно, капуста подешевле, цветная капуста немного подороже: цветная капуста — не что иное, как капуста с университетским дипломом. Только не делайте такого, ни с каким человеческим существом.
А если вы не можете купить вещь, вы также не можете обладать ею. В своем глубоком сне вы даже завладели вашими детьми, совсем не осознавая, что уже само обладание — «это мой ребенок» — убийство.
Дети пришли благодаря вам, но они принадлежат вселенной. Вы только проход. Тем не менее, вы прилагаете все усилия, чтобы ваш ребенок имел вашу фамилию, вашу религию, вашу политическую идеологию. Чтобы он был просто послушной вещью.
Когда я был студентом в университете, индийское правительство приняло постановление: если вы не участвуете в военной подготовке, то вам не будет присвоена аспирантская степень. Это было принуждение, и я обратился к проректору: «Я хочу оставаться без всякой аспирантской степени. Я не желаю принимать участие в подготовке, которая есть не что иное, как специальный психологический процесс разрушения сознания, жизни, сведения человека просто к номеру».
В армии, когда кто-нибудь умирает, на доске объявлений появляется: «Номер Шестнадцать погиб». Когда вы читаете, что «номер Шестнадцать погиб», ничего не происходит в вашем сердце, ведь у номера Шестнадцать нет жены, нет детей, нет старой матери, нет старого отца, о котором нужно заботиться. Номера не производят детей. Такова стратегия.
Но если вы увидите имя, вы вдруг почувствуете грусть. Что же будет с детьми, с женой, со старой матерью, со старым отцом, который живет только для того, чтобы увидеть возвращение своего сына домой? Но он не знает, что его сына больше нет. Он превратился в номер Шестнадцать. Номер Шестнадцать может быть заменен — и будетзаменен. Кто-то другой станет номером Шестнадцать.
Soldier — солдат; sold --продан.
Вам не под силу заменить живое человеческое существо... А мертвый номер? И не только солдаты; посмотрите на себя — разными способами вы позволяли толпе вокруг вас делать из вас номер. Даже люди, которые говорят, что любят вас, хотят просто владеть вами, эксплуатировать вас. Вы предмет их стремлений, их желаний.
Любовь не купить на базаре. Для любви вы должны будете понять, что сущее не мертво. Оно исполнено света, переполнено любовью, но чтобы переживать эту любовь, вы должны быть созвучны с миром ценностей.
Альмустафа не отвечал некоторым людям. Возможно, они не заслуживали ответа. Они потеряли свои души: кто-то стал губернатором, кто-то стал президентом. Президенты, губернаторы, премьер-министры... У них нет никаких душ; иначе не смог бы такой человек, как Иосиф Сталин, убить один, миллионы русских. И это были не капиталисты, Россия никогда не была столь богатой; это были бедные люди, но они не хотели быть ни под чьей властью, они восстали против рабства. И прежде, из столетия в столетие, цари убивали их, но Сталин превзошел всех царей.
Но иногда я думаю: а может, он убивал только мертвых людей? Адольф Гитлер убил много миллионов человеческих существ — но быть может неправильно осуждать его, ведь эти миллионы лишились своих душ задолго до этого. Кто-то стал мужем, кто-то — женой, кто-то стал отцом, кто-то — матерью.
В естественном мире женщина — это именно женщина, а не леди. Леди — это женщина, живущая посмертной жизнью. В природе есть подлинные мужчины — неотесанные, укорененные в земле, — но вам не найти джентльменов. Эти лицемеры умерли давным-давно, а теперь просто дышат, питаются, — ползут от колыбели к могиле. Если бы они были действительно живыми, они узнали бы тайну, которая существует между рождением и смертью.
Альмустафа просто отказался отвечать тем людям — может, они и были хорошо осведомлены, может, они и были богаты, однако их вопросы были фальшивыми. Это были американские вопросы.
Я должен напомнить вам: Слово «phony»* пришло из Америки. Оно произошло от «telephone»: когда вы говорите с кем-то по телефону, вы замечаете особенность? Голос не тот, тон не тот, и неизвестно — на другой стороне еще один американец или призрак.
Я слышал, один великий психоаналитик лечил сверхбогатого биллионера. И хотя гонорар превосходил доходы миллионов людей, для сверхбогача это было ничто.
«Phony» — фальшь, подделка.
Богач лечился и лечился. Год прошел, а ему бы все лежать на кушетке психоаналитика и говорить всевозможную ерунду — которой заполнены и ваши головы; одно дело, если вы храните их внутри, но в психоанализе их полагается выявлять.
Психоаналитику это надоело, но он не мог отказаться от сверхбогача, ведь от него шло столько денег. В конце концов, он нашел американское решение — он сказал богачу: «У меня так много других пациентов, а занятия с вами иногда требуют трех часов, четырех часов, пяти часов — у вас есть время, у вас есть деньги. Я хочу сделать маленькое предложение. Я заведу магнитофон, который будет выслушивать вас, и мои четыре или пять часов будут сэкономлены, а ночью, когда у меня будет время, я смогу прослушивать ленту».
Богач сказал: «Великолепно!»
На следующий день, когда психоаналитик входил в свой офис, он увидел выходившего богача. Он сказал: «Так быстро? Вы закончили?»
Тот сказал: «Нет, я тоже принес свой магнитофон. Мой магнитофон разговаривает с вашим магнитофоном. Зачем мне тратить пять часов? Если магнитофоны могут делать это, что за нужда мне приходить каждый день?»
Вот так, мало-помалу, человек становится все более и более механистичным. Он говорит о чем-то важном, он проживает жизнь, однако все это роботообразно.
Дейл Карнеги — один из наиболее известных философов Америки (его не могли бы признать философом нигде, кроме Америки); а его книга «Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей» распродавалась так, что сравнялась в этом с «Библией». Это же полная чепуха. Он предлагает, чтобы каждый муж, по крайней мере, три или четыре раза в день говорил своей жене: «Дорогая, я настолько люблю тебя, что не в силах жить без тебя. Я не могу представить себя без тебя». И неважно, соответствует ли это его истинному мнению.
Вы видите фальшь? Если вы любите, то так трудно сказать: «Я люблю тебя», — потому что слов не хватает. А повторить три-четыре раза механический шаблон... вы не подразумеваете ничего, вы просто граммофонная пластинка. Как иголка, заскакивающая на пластинке: «Дорогая, я люблю тебя». И «дорогая» отвечает, и оба внутри ненавидят друг друга: «Это та женщина, которая уничтожила мою свободу»; «Это мужчина, который заключил меня в тюрьму».
Любовь — высшая ценность. Вот почему Иисус сказал: «Бог есть любовь». Но его утверждению две тысячи лет. Оно нуждается в некотором усовершенствовании, его необходимо сделать современным. Бог не есть любовь.
Я говорю вам: Любовь есть бог. И есть огромная разница между этими двумя утверждениями, хотя в них использованы одни и те же слова. Если Бог есть любовь, то просто подразумевается, что это только одно из качеств Бога. У него может быть много других качеств: он может быть мудрым, он может быть справедливым, честным. Он может быть прощением.
Но когда вы говорите: «Любовь есть бог», — то смысл совершенно другой. Теперь сам бог становится качеством тех, кто знает, что значит любить. Теперь не нужно верить в Бога — ведь это лишь гипотеза, и вам самому решать, что делать с этой гипотезой.
Еврейский Бог в Ветхом Завете говорит: «Я очень гневный Бог, Я очень ревнив. Я не милостив! Запомните, Я не ваш дядя! Я не потерплю еще одного Бога». Мусульмане унаследовали еврейскую концепцию Бога. Вот почему они разрушали статуи и храмы, прекрасные произведения искусства: ведь существует только один Бог, одна священная книга и один посланник, Мохаммед. В чем проблема, если существуют миллионы богов? Мир будет гораздо богаче. Почему вы застряли на одном боге?
Иудаизм, христианство, ислам — это те религии, которые верят в одного бога, верят в диктатуру, а не в демократию. В чем проблема?
Гаутама Будда, пожалуй, был первой демократической религиозной личностью, заявившей, что каждый человек — это потенциальный бог и что в конце концов все непременно расцветут в божество. В этом есть красота.
Альмустафа не отвечал тем людям. Вместо этого он рыдал, плакал, слезы текли из его глаз, ведь их вопросы были фальшивы. Их задавали, чтобы показать перед другими свою осведомленность. Вам прекрасно известно различие между эрудированным вопросом и подлинным поиском. Когда вы хотите выставить свое познание, в вашем сердце нет поиска: вы спрашиваете, чтобы продемонстрировать, что вы не невежда.
Фактически, прежде чем задать вопрос, вы уже знаете ответ — не из своего собственного опыта, а заимствованный...
Великий философ времен Гаутамы Будды пришел увидеть его; он привел своих пятьсот учеников с собой. Будда никогда никому не отказывал. Даже в последний момент перед смертью он спросил, был ли у кого-нибудь вопрос: «Сейчас я ухожу, мой корабль прибыл. И я не хочу, чтоб грядущие поколения говорили, что Гаутама Будда был жив и все же не ответил на подлинный вопрос». И этот человек спросил философа: «Это ваш вопрос или поиск?»
Философ сказал: «Какая разница?»
Будда сказал: «Разница в несоединимости земли и неба. Поиск это жажда. Вопрос это игра ума. Если у вас поиск, я готов ответить. Но если это только вопрос, не расточайте моего времени».
Альмустафа не отвечал тем людям, среди которых он прожил двенадцать лет, и которые никогда ни о чем не спрашивали. Но когда Альмитра, женщина, признававшая его с первого же дня в городе Орфалесе, спросила — он ответил. И он ответил с такой красотой, с такой поэзией, с такой истиной.
Быть может, никто другой не отвечал таким образом — даже такая личность, как Кришна, который отвечал на нескончаемые вопросы своего ученика Арджуны. Вопросы Арджуны, возможно, и подлинны, но ответы Кришны — нет. Его не интересует поиск. Весь его интерес политический — как-нибудь склонить Арджуну к участию в войне. Поэтому он продолжает отвечать разными способами, которые противоречат друг другу, и в конце концов, когда обнаруживает, что его ответы не убедили Арджуну, он прибегает к последнему средству, которое обязательно применяет всякий диктатор.
В конце концов, он говорит: «На то Божья воля, чтобы ты участвовал в войне». Странно, что Бог разговаривает с ним, а не напрямую с Арджуной. Если бы я был на месте Арджуны, я сказал бы: «Быть может, это и Божья воля — для тебя,сражайся! Но что касается меня, то Божья воля — не сражаться, а отвергнуть всю эту бессмыслицу уничтожения и убийства людей и отправиться поглубже в Гималаи медитировать».
Но он испугался. Если такова Божья воля, он должен сражаться. Он забыл простую вещь — почему Богу всегда нужны посредники? Почему он не может сказать прямо?
В действительности Бога нет. Эти посредники — самые ловкие люди в мире. Во имя Бога они насаждают свои собственные идеи. Поскольку они не в силах убедить своими доказательствами, их решающая стратегия состоит в том, чтобы привлечь Бога.
Я удивлялся всегда: является ли Бог вашим настоящим вопросом? Хоть чьим-нибудь? Все это философски, интеллектуально, гипотетически — но что вы станете делать, если встретите Бога? И где место встречи с Богом? Нет, это не настоящие поиски для человека.
Альмитра не просит Альмустафу: «Скажи нам о Боге». Нет, она просит:
Скажи нам о Любви.
Следует заметить, что только женщина может спросить о любви. Мужчина хочет узнать Бога или стать Богом. Это погоня за могуществом.
Любовь — не погоня за могуществом. Любовь — это единственное переживание, где вы становитесь смиренными, простыми, невинными.
И что же говорит Альмустафа? Медитируйте над этим. Каждое отдельное слово — необъятного значения:
Он поднял голову, посмотрел на людей...
Прежде чем отвечать, вы должны заглянуть в сердца людей — увидеть, нет ли здесь какой-то суеты, ищут ли они любви. Альмитра задала весьма фундаментальный вопрос, самыйфундаментальный вопрос. Ну, а как же насчет людей, толпы, которая собралась там? И воцарилось молчание.
Великая тишина. Ведь то были простые люди, и когда Альмустафа посмотрел вокруг, в их глаза, в их лица, наступила великая тишина. Те простые люди действительно хотели узнать то, о чем спросила Альмитра. Быть может, они не достаточно ясно выражали свои мысли, чтобы задать вопрос; Альмитра стала их голосом. Она представляет их сердца. Увидев это, Тогда он сказал громким голосом: «Если любовь зовет вас, следуйте за ней...»
Не сомневайтесь, не будьте скептичны, ибо любовь призывает к чему-то неведомому для вас. Хоть у вас и есть зерно... но зерну неизвестен собственный цветок. Если любовь зовет вас,вы благословенны; следуйте за ней.
Хотя дороги ее трудны и тернисты.Любовь не просто ложе из роз. Когда ее крылья осенят вас, отдайтесь ей...
Не сопротивляйтесь, не будьте упрямы, не идите вразвалку. Не будьте ни то ни се.
Даже если вас ранит меч, скрытый в ее оперении.А любовь обязательно ранит людей, но эта рана — нечто вроде хирургической операции. Вы носите столько ненависти — эту ненависть нужно удалить. Какое-то время вы можете чувствовать рану, пустоту — там, где обычно была ненависть. И если она говорит вам, верьте в нее...
Он не призывает верить в то, что она говорит, запомните. Он говорит, чтобы вы верили в нее,когда она обращается к вам. Это очень тонкое различие. Если я разговариваю с вами, вы можете верить в то, что я говорю, — тогда это будет от головы и не поможет никоим образом, ведь завтра же кто-то может возразить против этого с лучшей аргументацией, более логично, и вы поменяете позицию.
Альмустафа говорит: верьте в нее,а не в то, что она говорит. Это громадной силы изречение: всякий раз как мастер говорит, не будьте слишком сильно озабочены его словами. Если слова только помогут вам поверить в достоверность мастера, они уже выполнили свою работу. Если вы верите в человека, это — от сердца, это не аргумент. Если вы верите в слова - это от головы, это просто аргумент.
Жизнь — не аргумент, и любовь не аргумент. Это встреча двух сердец двух существ — два тела становятся одним. Это то о чем говорит Альмустафа:
Даже если ее голос рушит ваши мечты...
Она разрушит ваши грезы. Она разрушит ваш сон, она разрушит вас.Всего лишь вера в слова не разрушит ничего. Напротив, вы станете более осведомленными, ваше эго украсится.
Даже если ее голос рушит ваши мечты, как северный ветер опустошает сад.
Ибо как любовь венчает вас, так она вас и распинает.
Никогда прежде никто не высказывал в единственном предложении всей алхимии человеческого преображения. Любовь будет венчать вас, но она же вас и распнет. Она будет распинать вас таких, какими вы были, — ваше прошлое, и она увенчает вас таких, какими вы должны быть, — ваше будущее. Любовь — это и то, и другое: венчание и распятие. Из-за этого миллионы людей упускают славу любви — распятие пугает их. Что за смысл быть увенчанным, если тебя распнут?
Но ты не един, ты — множество. Настоящий Ты будет увенчан, а фальшивые личности будут распяты, и этим процессам положено произойти одновременно.