Райли Юджиния. Ангельское пламя

   Ролан. Неожиданно для себя она начала мысленно называть его по имени. Она даже прошептала это имя, положив голову на подушку. Да, ей придется выйти за него замуж.
   У нее не было другого выбора, она уважала память родителей.

* * *

   Сидя во тьме повозки на пути к дому Жан-Пьера, Ролан тоже думал о событиях уходившего дня. Он все вспоминал прямой ответ Анжелики: «Я выйду за вас замуж, потому что мои родители хотели этого, и ни по какой другой причине».
   — Ни по какой другой причине, вот как! Неужели девушке безразлично все то, что он предоставляет ей: свой дом, покровительство, свое доброе имя? Или она не считает его привлекательным в конце концов?
   А еще раньше, в тот вечер, когда она повернулась к нему и сказала: «Я не выйду за вас замуж, месье», — он подивился силе ее духа. Но ее слова задели его гордость. Девушка прекрасно понимала, как доставить ему побольше мучений!
   Но черт возьми, он был просто околдован этой юной Анжеликой. Она так блестяще выглядела сегодня вечером во всем девственно-белом, с темными волосами и прелестной грудью, с кожей, похожей цветом на мед. Увидев слезы на ее глазах, слезы смущения и страха, он готов был обнять ее, сказать, чтобы она ничего не боялась. И целовал бы, пока не высохнут ее слезы. От одних только этих мыслей у него закипала в жилах кровь. Девушка была такой соблазнительной! Такой огонь полыхал в ее взгляде…
   И этот огонь обжигал его…
   Ролан хотел достать сигару и обнаружил, что у него трясутся руки и сильно бьется сердце. Да, он сказал девушке, что ей не запугать его. Но был обескуражен ее яростным сопротивлением.
   Ролан зажег сигару и глубоко затянулся. Он женится на ней, это дело решенное. Она будет принадлежать ему на законном основании. Ведь он уже почти выиграл сражение!

Глава 9

   Утром Эмили Миро сидела в залитом солнцем дворике за чугунным столиком и пила кофе с молоком. Ее муж Морис только что уехал на биржу, а сын еще спал.
   Эмили улыбнулась, вспомнив странное появление Ролана прошлым вечером. Он приехал поздно, но Эмили еще не спала, она сидела в гостиной за новым романом мистера Готорна «Алая буква». Ролан попросил, чтобы Эмили на время предоставила кров его невесте, Анжелике Фремон.
   Пораженная Эмили спросила, как он ухитрился обзавестись невестой за те несколько часов, что она с ним не виделась. Он коротко ответил, что об этом браке договорились еще несколько лет назад. Эмили продолжала смотреть на него с крайним удивлением, и он сказал:
   — Ради всего святого, Эмили, прошу вас, постарайтесь сделать вид, что спокойно относитесь к этому. Девушка и так в сильной растерянности. Мы должны хорошо ее принять, а то ей будет совсем тяжело. Но что бы вы ни делали, не упоминайте о Луизе.
   Это смутило Эмили. Она потребовала, чтобы Ролан объяснил ей такое странное поведение: почему он явился поздно вечером, да еще с невестой? Ролан запустил руку в волосы.
   — Эмили, со временем я скажу вам всю правду. А теперь знайте, что я должен немедленно жениться на этой девушке… для ее же собственной защиты. Кроме того, мне хотелось бы, чтобы вы знали поменьше, тогда вам придется меньше лгать Анжелике.
   Наконец Эмили неохотно согласилась. Она видела в глазах Ролана отчаяние, когда он говорил о девушке, которую привез в ее дом. Эмили поняла, что брат ее покойного мужа полностью сражен этой девушкой, потому-то и надо помочь ему. В жизни Ролана было так много трагического: сначала он потерял брата, Жюстена, который был первым мужем Эмили, а потом и свою первую жену, Луизу.
   Чашечка кофе задрожала в руке Эмили. Она снова вспомнила те страшные дни. У них с Роланом была схожая судьба, оба они лишились спутников жизни в течение одного года.
   Эмили подумала об Анжелике. Какой испуганной и уставшей выглядела она прошлым вечером. Она казалась очень хорошенькой, почти ребенком — такие огромные темные глаза и пышные черные волосы. На ней было премиленькое платье, хотя одна из горничных, которая заходила в комнату Анжелики рано утром, когда та еще спала, доложила Эмили, что остальные ее платья никуда не годятся.
   Как раз это Эмили могла исправить, и, надо сказать, с большим удовольствием. Она также должна помочь Анжелике свыкнуться с мыслью, что ей придется стать женой Ролана. Растерянность и напряженность на лице девушки не ускользнули от ее взгляда. Эмили понимала, что Ролан будет хорошим мужем для этой девочки. И в самом деле, было время, когда Эмили сама была готова увлечься им, если бы Жюстен не опередил его. И когда Жюстена постигла трагическая преждевременная смерть, они с Роланом разделили эту боль Эмили всегда думала о Ролане, как о любимом брате, который страдал вместе с нею.
   — Доброе утро, мадам.
   От неожиданности Эмили опустила чашку на стол. Она оглянулась и увидела Анжелику, стоявшую на площадке лестницы. Девушка выглядела еще более красивой, чем вчера вечером. Яркое солнце освещало ее стройную фигуру и играло в ее темных кудрявых волосах. Но теперь на ней было заштопанное платье, которое никак не соответствовало ее красоте.
   Эмили тут же поднялась и с улыбкой поспешила ей навстречу.
   — Моя дорогая! Доброе утро. Надеюсь, вы хорошо спали.
   — Да, мадам, — вежливо ответила Анжелика, хотя за всю ночь едва ли сомкнула веки.
   — Пожалуйста, называйте меня Эмили, — предложила хозяйка дома. Она взяла девушку за руку и подвела ее к столику. — Думаю, вы уже проголодались. Присаживайтесь, прошу вас. Сейчас мы попросим принести вам что-нибудь горячее.
   Анжелика послушно заняла указанное ей место.
   — Спасибо, мадам. Но я не хочу доставлять вам лишнее беспоко…
   Но Эмили уже позвонила в фарфоровый колокольчик.
   — Пустяки, моя дорогая. Вам надо как следует позавтракать. У нас сегодня трудный день.
   — Благодарю, мадам, — смущенно произнесла Анжелика, принимая от Эмили чашечку с кофе.
   — Эмили, — твердо поправила ее хозяйка дома. — Вы не представляете себе, дорогая, как приятно я была удивлена вчера вечером. Ролан сообщил мне такую хорошую новость! Не правда ли, все это так романтично! А Ролан, он, конечно, невероятно привлекательный?
   Анжелика улыбнулась про себя, услышав такое эмоциональное высказывание. Ролан Делакруа и в самом деле был «невероятно привлекательным» мужчиной. Он притягивал Анжелику и одновременно внушал ей страх.
   Чтобы скрыть свое замешательство. Анжелика отпила немного горячего крепкого кофе, а потом скромно ответила:
   — Я еще не успела осознать все это.
   — Я понимаю, — доброжелательно проговорила Эмили. — Ролан рассказал мне, что безвременная кончина ваших родителей вынудила вас спешить со свадьбой. Я так сожалею, что вы лишились матери и отца, дорогая.
   — Благодарю вас, мадам.
   — Ну когда же вы начнете называть меня Эмили? Я рассчитываю, что мы с вами станем настоящими друзьями.
   Прежде чем Анжелика успела ответить, во дворик вошел слуга. Эмили повернулась, чтобы отдать ему распоряжение:
   — Можете подавать завтрак для нашей гостьи, Бенжамен.
   — Да, мадам.
   Анжелика снова улыбнулась. Ей нравилась хозяйка дома — красивая, с немного аскетичным, но постоянно улыбающимся лицом и густыми волосами цвета старой меди. За последние недели мир Анжелики полностью перевернулся. И здесь, в доме Миро, она ожила, словно цветок под животворными лучами солнца.
   Как только слуга удалился, Эмили спросила:
   — Еще кофе, дорогая?
   — Да, он вкусный, — сказала Анжелика. Эмили снова наполнила ее чашку. — Мад… э… Эмили, вечером Ролан сказал, что вы с ним в родстве. Это правда?
   — Конечно, дорогая, — ответила Эмили с несколько рассеянным видом. — Видите ли, двенадцать лет назад я вышла замуж за Жюстена, старшего брата Ролана. Мне в то время было восемнадцать лет, а Жюстену — на три года больше. После свадьбы мы переехали жить на семейную плантацию Делакруа, Бель-Элиз. В то время оба они, Жюстен и Ролан, были необузданными молодыми людьми: пили, играли в азартные игры и даже участвовали в одной или двух дуэлях, если верить слухам. И все же я безумно любила Жюстена. И надеялась, что моя любовь направит его на путь истинный. Как ни странно, после нашей с Жюстеном свадьбы именно Ролан взял на себя управление плантацией. Отец и мачеха братьев согласились на это. — Эмили вздохнула. — А Жюстен так и продолжал разгульную жизнь, даже когда спустя примерно год после нашего бракосочетания появился Филип. К несчастью, он стал еще больше пить и играть в азартные игры, все чаще ездил в Новый Орлеан. Однажды поздно ночью Жюстен вышел из ресторана, расположенного на набережной. Он был сильно пьян и не ведал, куда идет. В это время экипаж ехал по набережной с большой скоростью, не смог остановиться, и…
   Здесь голос Эмили прервался, и она прикусила губу. Анжелика увидела, как на ее глаза навернулись слезы.
   — О Эмили! — Анжелика потянулась вперед, чтобы тронуть ее за руку. — Мне очень жаль, я не думала, что мой вопрос так больно ранит вас.
   — Не извиняйтесь, моя дорогая, я сама собиралась все вам рассказать о Жюстене. — Эмили улыбнулась и смахнула слезы. — Минуло уже восемь лет, и теперь я могу без боли вспоминать об этом.
   — О нет, — настаивала Анжелика, — когда теряешь любимого человека, боль никогда не проходит.
   — Вы очень чувствительны и все понимаете, дорогая, — искренне ответила Эмили, — Я чувствую, что никогда не забуду эту потерю, даже теперь, когда у меня есть Морис, а он вся моя жизнь. И все же, когда я смотрю на моего любимого Филипа и вижу эти глаза, как у всех Делакруа… — Эмили помолчала, а потом сжала руку Анжелики. — Только одну вещь вы должны знать, моя дорогая. Эти Делакруа внушают сильную страсть женщинам.
   Анжелика снова попала в затруднительное положение, но ее выручило появление служанки. Перед Анжеликой поставили тарелки с горячими блинчиками и колбасками.
   — Ну, дорогая, давайте обсудим, чем у нас будет заполнен день, — предложила Эмили. — Прежде всего нам надо вытащить из постели Филипа. Когда он оденется и позавтракает, мы отвезем его к учителю фехтования. Потом нам надо поехать в магазин модной одежды. Вас необходимо хорошо одеть. И заказать подвенечное платье — такое, какого не было во всем Новом Орлеане. — Эмили даже хлопнула в ладоши, глядя на Анжелику. — О, это будет просто чудесно!
   Анжелика попыталась было протестовать:
   — О нет, мадам, я не могу позволить себе утруждать вас… Эмили махнула рукой.
   — Нет, Анжелика! Мы с Морисом решили, что сделаем вам этот свадебный подарок. Ролан наш лучший друг и к тому же дядя и крестный отец Филипа. Я не думаю, что первый год после кончины Жюстена я выжила бы без поддержки Ролана. Для меня большое удовольствие хоть чем-то быть ему полезной теперь.
   — Но, мадам, я…
   — Больше ни слова, упрямица, — с укоризной сказала Эмили, — или я пожалуюсь Ролану, что вы не хотите доставить мне удовольствие. А у него очень крутой нрав, моя дорогая.
   Анжелика не смогла сдержать улыбки.
   — Ну ладно, сдаюсь, мадам.
   — Эмили, — снова поправила ее хозяйка дома.
   — Эмили, — повторила Анжелика с улыбкой.
   И все же Анжелика чувствовала какую-то неловкость. Она поняла, что Ролан и Эмили были связаны особыми отношениями, и вдруг ощутила ревность…
   И это к человеку, которого она едва знала!
   Анжелика подумала, что ей придется во многом разобраться. Почему красавец Делакруа вдруг решил на ней жениться? И почему эта светская дама Эмили Миро захотела стать для нее подругой и наставницей?
   Одно девушка знала точно: встретив Ролана, она перестала распоряжаться собственной жизнью.

* * *

   В то же утро, как и обещала Эмили, Анжелика познакомилась с Филипом. Она нашла его красивым и воспитанным мальчиком, очень похожим на Ролана. Скоро его завезли к учителю фехтования, и Эмили пригласила Анжелику к своей портнихе. Несмотря на протесты Анжелики, с нее тщательно сняли мерку для нового гардероба. А потом Эмили повезла ее по модным магазинам, чтобы купить ей изысканное дамское белье, чулки, шляпы, туфли и готовое платье.
   По возвращении домой Эмили предложила гостье отдохнуть. Но Анжелике было не до отдыха. Она восторгалась разложенными на кровати покупками. Девушка никогда в жизни не видела таких роскошных вещей, теперь лежащих перед ней, — тут было белье из тончайшего шелка и батиста, фетровые, бархатные и соломенные шляпки, лайковые и атласные туфельки. Во многих коробках были конфеты, подарки от владельцев магазинов, как это было заведено. Анжелика не могла удержаться от того, чтобы не примерить новое желтое муслиновое платье с фиолетовыми цветочками. Низкий вырез с кружевами приоткрывал ее упругие девичьи груди, а корсаж подчеркивал стройную талию.
   Анжелика причесала волосы до блеска и забрала их назад, прихватив желтой лентой. Она невольно залюбовалась перед зеркалом своим отражением. Вдруг раздался стук в дверь.
   В комнату вошла Эмили.
   — Ну, моя дорогая, вы просто божественно выглядите. Хорошо, что вы не прилегли поспать. У меня есть отличная новость!
   — Какая же?
   — Ролан здесь.
   У Анжелики исчезла улыбка с лица.
   — Дорогая, в чем дело? — спросила Эмили, быстро подойдя к девушке.
   Анжелика прикусила губу.
   — Я не хочу показаться неблагодарной, но поймите, я его едва знаю.
   — Да, понимаю. Видите ли, Ролан обещал Филипу помочь запустить игрушечную лодку, которую ему купил. Мы могли бы пойти вместе с ними в парк.
   — Но мне… захотелось прилечь.
   — Дорогая, не притворяйтесь и ничего не бойтесь, — серьезно сказала Эмили и добавила более мягко: — Я понимаю, для вас этот брак явился неожиданностью. Ко поверьте. Ролан неплохой человек. И будет хорошим мужем. Так вы пойдете с нами в парк, дорогая?
   Анжелика была достаточно умна, чтобы отступить.
   — Конечно, Эмили, — сказала она.

* * *

   Парк был очень красив. Ряд дубов окаймлял небольшой пруд. Там плавало несколько уток и лебедь. Филип кричал от радости, когда дядя помог ему запустить ярко окрашенную игрушечную лодку, его последний подарок. Эмили и Анжелика стояли рядом и смотрели на них, прячась от солнца под кружевными зонтиками. Анжелика снова подумала о том, как племянник и дядя похожи друг на друга.
   Анжелика вспомнила, как встретил ее Ролан. Она спускалась по лестнице в новом желтом платье, и Ролан не мог оторвать от нее взгляда. Потом он быстро подошел к ней, приобнял и поцеловал в щеку.
   — Вы прекрасно выглядите, — сказал Ролан, глядя на нее, и на этот раз ни в его голосе, ни во взгляде не было насмешки.
   Анжелику согрела эта сердечность.
   Филип захлопал в ладоши, когда ветер наполнил паруса его лодки и маленькое суденышко направилось к середине пруда. Мальчик прыгал от радости, отвлекая Анжелику от ее мыслей.
   — Поздравляю с успешным запуском, — сказала Эмили Ролану, потом подмигнула ему и сказала: — Почему бы вам с Анжеликой не прогуляться там, поддеревьями? А мы с Филипом посмотрим на лодку.
   Анжелика собиралась отказаться, но Ролан быстро подошел к ней и предложил руку:
   — Эмили права. Нам лучше прогуляться.
   У Анжелики не было другого выхода, как пойти с Роланом, иначе она могла показаться непростительно грубой. Некоторое время они шли молча под деревьями, росшими у пруда, слыша только пение птиц и шорох листвы под легким ветерком. Идя рядом с Роланом, Анжелика ощутила, какой он большой и сильный. Его голова и плечи возвышались над ней. Где-то наверху она видела белую шляпу, какие обычно носили плантаторы. Шляпа была надета на аристократический манер. Широкие плечи и мускулистый торс плотно облегал темно-коричневый шерстяной сюртук, открытый спереди так, что были видны золотистый жилет, белая рубашка и черный галстук. Крепкие ноги обтягивали брюки желтовато-коричневого цвета, заправленные в начищенные до блеска черные сапоги. Он широко шагал, и Анжелике пришлось поторопиться, чтобы успеть за ним.
   Она с трудом перевела дыхание, когда они обогнули пруд. Вот мужчина, за которого она скоро выйдет замуж, думала она, незнакомый человек, с кем она должна будет делить ложе, сильный мужчина, который вполне может лишить ее жизни, если захочет. Когда она станет его женой, он будет делать с ней все, что захочет. Она с горечью ощутила свою полную беззащитность.
   Через некоторое время Ролан спросил:
   — Скажите, Анжелика, вы свыклись с мыслью, что мы поженимся?
   Анжелика взглянула на него снизу вверх и покраснела: он будто прочитал ее мысли. Наконец она ответила ему:
   — Я сказала вам вчера, месье, что уважаю волю моих родителей.
   Мускулы его руки затвердели под ее пальцами. Нахмурившись, он спросил:
   — Так мысль о замужестве не наполняет вас радостью? Анжелика ничего на это не ответила. Ролан вздохнул и замедлил шаг, глядя на проезжающий вдали экипаж. Потом сказал:
   — Расскажите мне о своей прежней жизни…
   — О прежней?
   — Когда вы жили с родителями. Если только это не причинит вам боль.
   Анжелика собралась с мыслями:
   — Я была очень счастлива дома. Хотя жили мы очень просто. Мои родители владели небольшой фермой около Сент-Джеймса. Они много работали, всю неделю. А по воскресеньям ходили в церковь и потом проводили время в домашних беседах.
   — Я думаю, вам приходилось трудно.
   Это разозлило Анжелику, она остановилась и повернулась к Ролану.
   — Месье, — горячо сказала она, — мои родители любили меня. Они давали мне все, в чем я нуждалась.
   — Думаю, так и было, — спокойно ответил Ролан. Он тоже остановился и глядел на нее. — Я вовсе не собирался осуждать их. Просто я хотел сказать, что могу предоставить вам любую роскошь. Я хотел бы, чтобы вы более охотно шли на этот брак.
   — Охотно? — горько переспросила Анжелика. — Но ведь мне не дали никакого выбора. Скажите, месье, я что, не была достаточно… — она пожала плечами, как бы подыскивая нужное слово, — …покорной, чтобы удовлетворить вашу гордость?
   Ролан даже присвистнул:
   — Я и не прошу вас целовать мои сапоги, Анжелика. Мне хотелось бы только, чтобы вы чувствовали себя… ну, счастливой в ожидании свадьбы.
   — Я не чувствую этого и не хочу лгать вам, месье, — гордо ответила Анжелика. — А что вы сами? Вы счастливы, ожидая этого брака по договору? Позвольте вам напомнить, что это происходит и не по вашему выбору.
   Он бесцеремонно оглядел ее всю, с ног до головы.
   — О, думаю, мне это понравится, дорогая.
   От такой грубости у Анжелики закипела кровь. Держа себя с достоинством, она высоко подняла голову и двинулась вперед, сказав:
   — Отлично, месье.
   В следующий миг ее нога попала в норку суслика, и она чуть не упала.
   Ее подхватили крепкие мужские руки. Ролан помог ей удержаться и прижал к своей мускулистой груди. Она уловила непривычный запах — смесь ароматов кожи, табака и бритвенного мыла. Вдыхая его запах, она была покорена его притягательностью. Внутри у нее вдруг все задрожало, будто она падала с высокого дерева или с сеновала.
   Через мгновение он тихо сказал ей:
   — А вы немного несдержанны, моя дорогая.
   Она безуспешно пыталась высвободиться из его объятий.
   — Пустите же меня!
   Он насмешливо улыбнулся:
   — Это невозможно, мадемуазель, ведь мы собираемся пожениться.
   И вместо того чтобы отпустить ее, Ролан прижался губами к ее рту. Теперь уже Анжелика серьезно сопротивлялась. Выпустив из рук зонтик, она пыталась оттолкнуть Ролана. Но он сжал ее в своих мощных объятиях. Еще никогда ни один мужчина не целовал ее в губы. Поцелуй Ролана обжег ее, он был таким чувственным, сладострастным и ненасытным. Его губы смяли ее нежный рот, он заставил ее раскрыть губы и просунул между ними язык. Она хотела закричать от обиды, но не смогла. Ее чувства восстали против такого наглого нападения. У нее затрепетали груди, прижатые к его мускулистому телу. И вдруг Анжелика поняла, что с ней ничего страшного не случилось. Наоборот, она ощутила легкое головокружение и какое-то странное возбуждение. Она прекратила сопротивляться и прильнула к нему, чтобы не упасть. Его поцелуй сразу стал нежным, он больше не причинял ей боли, но его язык стал делать медленные, ритмичные, соблазнительные движения — движения, которые казались ей порочными и тем не менее сводили ее с ума.
   Поцелуй оборвался так же внезапно, как и начался. Ролан отпустил ее. Она с трудом держалась на ногах, стараясь отдышаться. Она посмотрела на него, и он ответил ей циничным взглядом. Она было отвела руку назад, чтобы ударить его.
   — Не надо, дорогая, — предупредил он ее совершенно спокойным голосом. — Теперь я ваш жених, и у меня есть все права целовать вас. Я буду бороться с каждым, кто посмеет это отрицать, даже с вами, моя любовь. — При этих словах на его лице появилась слабая улыбка. — Кроме того, должен заметить, что мой поцелуй вы не нашли таким уж неприятным.
   Щеки Анжелики зарделись от этой безжалостной насмешки. Безвольно опустив руку, она продолжала, дрожа, смотреть на него. Ролан в самом деле имел право целовать ее. И когда он делал это, она, к своему стыду, была словно воск в его руках. Он сломал ее сопротивление так безжалостно и быстро, что у нее закружилась голова. И она с ужасом поняла, что он будет так же напорист, когда захочет предъявить и другие права на нее, как только они поженятся. Ясно, что этот мужчина стремился получить только партнершу в постели. И она станет ею. Женой в глазах людей, но любовницей по сути дела.
   Вдруг они услышали голос Филипа:
   — Дядя! Мадемуазель Анжелика! Пойдите сюда и посмотрите!
   Ролан поднял с земли зонтик, с преувеличенной учтивостью вернул его Анжелике и предложил ей руку.
   — Непременно нужно посмотреть, дорогая.
   Отказавшись принять его руку, Анжелика гордо направилась прочь. Но оказалось, что она заметно прихрамывает. Болела нога, угодившая в норку суслика. С каждым шагом Анжелика ощущала все большее неудобство. Она с гордо поднятой головой, ковыляя, двинулась вперед, но Ролан удержал ее, снова обхватил сильными руками и поднял вместе с зонтиком.
   — Отпустите меня, месье! — потребовала Анжелика.
   — Об этом не может быть и речи, дорогая, — с улыбкой возразил Ролан. — Я не желаю, чтобы вы хромали в церкви, на нашей свадьбе.
   — А что, вас так смущает, что у вас будет хромая невеста, месье?
   — Ах, моя крошка, вы не понимаете меня, — посетовал Ролан. — Я скорее отложу нашу свадьбу, чем причиню вам хоть малейшую боль. Но отсрочка нашей свадьбы — это совсем не то, чего я хотел бы.
   — Вы только что это очень наглядно показали, — остроумно заметила Анжелика.
   К ее огорчению, Ролан расхохотался.

Глава 10

   Вечером Ролан и Жан-Пьер обедали в одном из ресторанов Старого квартала. Сидя в удобных французских креслах за красивым столом, они ели блюдо из морского окуня под пикантным креольским соусом.
   — Так ты видел девушку сегодня, кузен? — спросил Жан-Пьер, отпив немного вина.
   — Видел, — ответил Ролан и нахмурился.
   — Что, дела идут не так уж хорошо? Ролан вздохнул и отложил вилку.
   — Девушка не возражает против нашего брака, — раздраженно ответил он. — Но она совершенно ясно дала понять, что идет на это только потому, что думает, будто такова была воля ее родителей.
   Жан-Пьер хмыкнул.
   — Значит, эта юная леди не упала к твоим ногам, как падали в разное время все красавицы Сен-Шарля? Ролан скривился:
   — Как прикажешь понимать тебя?
   — А так, мой друг, что тебе никогда не приходилось слишком сильно стараться, чтобы завоевать расположение лучшей половины человечества. В конце концов, семья Делакруа всегда считалась одной из самых богатых и уважаемых в этом сахарном краю, и сыновья неизменно пользовались успехом у женщин.
   Ролан усмехнулся.
   — На эту юную леди мое положение не производит никакого впечатления. Ею руководит что-то совсем другое.
   — В самом деле? И что же это может быть?
   Ролан задумался.
   — Не могу с уверенностью сказать.
   — А… похоже, твоя девочка-невеста представляет для тебя тайну, которую ты не в силах раскрыть, не так ли?
   Ролан не ответил, а только продолжал хмуриться. Тогда Жан-Пьер спросил:
   — Ты ничего не сказал ей о Луизе?
   Ролан бросил вилку на тарелку.
   — Нет, и не собираюсь говорить с ней об этом в ближайшее время. Девочка расстроена, ко всему относится с недоверием. Я не хочу, чтобы она задавала лишние вопросы относительно нашей женитьбы.
   — Но после того как вы поженитесь, кузен, она наверняка узнает все о твоей первой жене, — не соглашался Жан-Пьер. — А Бланш не скажет ей?
   Ролан только вздохнул. Он и не подумал о своей сводной сестре, которая уже много лет жила на плантации Делакруа.
   — Я уверен, что добьюсь поддержки Бланш.
   — Но если Бланш ничего не скажет о Луизе, то это может сделать кто-нибудь из прихода…
   — К тому времени мы с Анжеликой уже будем женаты, — напомнил Ролан.
   — Ну а если она узнает, что не было никакого договора…
   — Тогда мне придется пожалеть самого себя, — заметил Ролан с печальной улыбкой, — вот почему я так спешу обвенчаться с ней.
   — Я с тобой совершенно согласен, кузен.
   Внутренне Ролан был очень встревожен. Уже несколько раз за вечер он вспоминал о том, какой нелюбезной была Анжелика сегодня в парке. Она все равно станет его женой, даже если этого и не хочет! Но кажется, она немного смягчилась, когда он обнимал ее? Перестала сопротивляться. А может быть, просто не могла дышать в его объятиях? Да, черт возьми, девчонка свела его с ума! Она с презрением отнеслась ко всему, что он ей предложил. Ему оставалось только одно — грубо поцеловать ее, чтобы пробить ледяную оболочку и добраться до того пламени, которое бушевало у нее внутри.