Страница:
Шофилд раздраженно покачал головой и вышел.
Перед ними находилась огромная карантинная комната около тридцати футов в длину. Сквозь небольшое стеклянное окошко в армированной стене комнаты президент увидел четырех человек, сидящих на диване и смотрящих телевизор при ультрафиолетовом освещении. Он заметил, что все они были азиатского происхождения.
Как только они увидели президента, двое из них поднялись и встали по стойке смирно.
— Господин президент, познакомьтесь — капитан Роберт By и лейтенант Чет Ли из 7-го эскадрона...
В этот момент у Харпера зазвонил сотовый телефон.
Полковник извинился и отошел в сторону, чтобы ответить на звонок.
— Рад встрече с вами, джентльмены, — сказал президент, делая шаг вперед. — Ваши величайшие заслуги являются предметом гордости для всей страны.
— Спасибо, сэр.
— Спасибо вам.
— Как долго вам еще оставаться здесь? — спросил президент, задавая необходимый личный вопрос.
— Думаю, еще несколько часов, сэр, — ответил мужчина по фамилии By. — Мы вернулись вчера с новым штаммом вируса, но должны провести здесь двадцать четыре часа. В дверь камеры встроен замок-таймер. Она не откроется до 09:00. Только тогда можно будет быть уверенным, что мы не являемся переносчиками инфекции.
— К сожалению, я не смогу быть здесь к девяти часам, — ответил президент, — но, будьте уверены, в скором будущем мы обязательно с вами встретимся.
— Спасибо, сэр.
— Спасибо, сэр.
Закончив говорить по телефону, полковник Харпер снова подошел к президенту.
— Наш осмотр подходит к концу, господин президент, — сказал он. — Сейчас, если вы пройдете со мной, я покажу вам напоследок еще кое-что.
Шофилд и Гант стояли на борту «Пехотинца-1» за спиной Ботаника.
Ботаник сидел за пультом управления вертолета, быстро набирая что-то на клавиатуре.
— Есть что-нибудь от Совы-3 или от двух других передовых команд? — спросил Шофилд.
— От Совы-3 ничего, — ответил Ботаник, — а от секретной службы — только сигналы.
Шофилд на секунду задумался.
— Мы подключены к местной радиосети Зоны 7?
— Ага. Так президент может ловить засекреченные сигналы по кабельной связи.
— Отлично, тогда, можешь показать мне систему камер наблюдения комплекса?
— Конечно.
Вместе с девятью агентами секретной службы он вошел в широкую комнату отдыха с низким потолком. В комнате находились диваны, журнальные столики, мини-кухня и занимающий самое видное место у стены телевизор Panasonic с огромным экраном.
— Если вы подождете здесь несколько секунд, господин президент, — сказал полковник Харпер, — я немедленно пришлю кого-нибудь.
И с этими словами он покинул комнату, оставив президента и его команду одних.
На каждом из них появились изображения с множества камер наблюдения, установленных на Зоне 7.
— Есть контакт, — сказал Ботаник.
С разных точек Шофилд увидел пустые лестничные пролеты; главный ангар; нечто напоминающее станцию метрополитена; офисы со стеклянными стенами, в одном из которых находились пехотинцы и агенты секретной службы, в другом — люди из Белого дома, и рябое черно-белое изображение кабины лифта...
Увидев последнюю картинку, Шофилд окаменел.
Лифт был заполнен десятью вооруженными десантниками 7-го эскадрона.
И вдруг резкое движение на одном из соседних мониторов привлекло его внимание.
Это было изображение с одной из камер, расположенной в лестничном пролете.
Вооруженные десантники 7-го эскадрона потоком спускались вниз по лестнице.
— Будет тяжело, — ровно сказал он.
Хотя на первый взгляд в ангаре ничего не изменилось, что-то все же было не так.
Теперь он выглядел угрожающе.
Опасно.
Шофилд увидел три группы десантников 7-го эскадрона, рассредоточившиеся по всему огромному внутреннему пространству, и командующего одного из отрядов, который, прижав наушник, принимал радиосообщение.
— Оставайтесь здесь, — сказал Шофилд.
— Хорошо, — ответил Ботаник.
— Эй, — остановила его Гант.
— Что?
— Постарайся выглядеть спокойнее.
— Постараюсь, — ответил Шофилд, обходя «Пехотинец-1» и направляясь вдоль ангара к северному офису со стеклянными стенами.
Он был уже на полпути, когда это произошло.
Внезапный оглушающий грохот.
Ба-бах!
Как падающий в конце представления занавес, огромная механическая титановая дверь перед главными воротами ангара резко опустилась вниз. Ее передняя часть — покрытая угрожающими зубчатыми выступами — намертво вошла в глубокие прямоугольные углубления, расположенные у входа в ангар.
И после этого Шофилд уже не пытался выглядеть спокойным.
Он бросился бежать — как раз в тот момент, когда две ближайшие группы десантников 7-го эскадрона — те, которые на схеме располагались на двенадцати — и десятичасовой отметке, — подняли свои Р-90 и воздух вокруг него превратился в огненное облако из свистящих пуль.
Президент Соединенных Штатов не привык ждать.
Президент и его охрана оставались в комнате отдыха на Уровне 3, молча переглядываясь и ожидая в тишине.
— Фрэнк, — сказал наконец президент, обращаясь к главе службы, — идите и посмотрите, что происходит...
Включился огромный экран телевизора.
Президент и сопровождающие его агенты обернулись.
— Что за черт... — произнес кто-то.
На экране четко обозначилась ярко-желтая эмблема системы оповещения о чрезвычайных ситуациях — специальной всеобщей сети телерадиовещания, позволяющей отключить постоянное вещание в случае чрезвычайной обстановки в стране.
Затем, неожиданно, эмблема исчезла, и на экране появилось лицо.
Лицо на экране было лицом мертвеца.
Лицо генерал-лейтенанта ВВС США Чарльза Сэмсона Расселла, позывной «Цезарь».
— Господин президент. Граждане Америки. Добро пожаловать на Зону 7. Меня зовут генерал Чарльз Расселл, ВВС США. Очень долгое время я наблюдал за тем, как наша страна поедает сама себя. Больше я не намерен этого терпеть, — он говорил неторопливо; был заметен его сильный южный акцент. — Наши представители как федерального, так и государственного уровня неспособны к честному правлению. Свобода слова больше не является действенным инструментом контроля за правительством, коим она призвана быть. Подобное положение дел позорит память всех тех, кто когда-либо воевал или погибал за свою страну. Так больше не может продолжаться.
— Поэтому я бросаю вам вызов, господин президент — вам и системе, которую вы возглавляете. В ваше сердце имплантировано радиоустройство. Оно было присоединено к наружной ткани вашей сердечной мышцы во время операции на левом легком четыре года назад.
Фрэнк Катлер обернулся к президенту: его лицо выражало ужас.
— Сейчас я запущу его сигнал, — сказал Цезарь. Он нажал несколько кнопок на небольшом красном пульте с короткой черной антенной, который он держал в руке.
Фрэнк Катлер достал из своего пальто считывающее устройство — спектроанализатор, способный определить любое передающее сигнал устройство — и провел им вдоль тела президента.
Ноги и ступни ... ничего.
Живот и талия ... ничего.
Грудь...
Датчик зашкалило.
В комнате отдыха на Уровне 3 царила полная тишина.
— Единственное, что может остановить взрыв этих боеголовок, господин президент, — улыбаясь, проговорил Чарльз Расселл, — это звук биения вашего сердца.
— Все устройства, установленные в аэропортах, настроены на один единственный спутник на геостационарной орбите над базой, в которой вы находитесь. Этот спутник, господин президент, испускает сверхвысокочастотный сигнал огромной мощности, который управляется передатчиком, установленным в вашем сердце. Если ваше сердце остановится, передатчик перестанет работать и сигнал больше не будет поступать к спутнику — в этом случае, бомбы в аэропортах взорвутся. Господин президент. Если ваше сердце остановится, наша Америка погибнет. Пока ваше сердце бьется, Америка продолжает жить. Вы являетесь образцом несостоятельности, сэр — как политик, человек: вы стремитесь к власти ради самой власти, но, как и люди, которых вы представляете, спокойно живете с мыслью, что вас никогда не призовут кзащите той системы, которая дает вам эту власть. Вы слишком долго жили спокойно, господин президент. Пришло время платить по счетам. Теперь вас вызывают на бой. Я, напротив, воин. Я проливал свою кровь ради этой страны. А вы — вы проливали свою кровь? Чем вы пожертвовали ради своей страны? Ничем. Трус. Но, как честный патриот, я дам вам и системе, которую вы представляете, последний шанс доказать, что вы чего-то стоите. Людям нашей страны нужны доказательства. Они должны видеть ваш крах — как вы падаете, как вы продаете их, чтобы спасти свою шкуру. Они выбрали вас, чтобы вы их представляли. Теперь вам придется это делать в буквальном смысле. Если умрете вы — они умрут вместе с вами. Комплекс полностью оцеплен. Он сконструирован так, чтобы выдержать силу ядерного взрыва, поэтому отступать некуда. Вместе с вами здесь находится подразделение из пятидесяти солдат лучших сухопутных войск нашей страны — 7-й эскадрон специального назначения. У этих людей приказ убить вас, господин президент. Вместе с командой вашей секретной службы вас ожидает схватка с ними не на жизнь, а на смерть. Кто победит, тот получит страну. Кто проиграет, тот умрет. Естественно, американцы должны быть в курсе происходящего, — сказал Цезарь. — Поэтому каждый час я буду освещать им ход событий в экстренных выпусках новостей по радио и телевидению.
Президент взглянул на ближайшую камеру наблюдения.
— Это абсурд. Вы просто не могли поместить...
— Джеремия К. Вулф, господин президент, — сказал Цезарь Рассел с телевизионного экрана. Президент немедленно замолчал.
Больше никто не произнес ни слова.
— Судя по тому, что вы молчите, вы знакомы с делом ФБР. Конечно, президент был с ним знаком — этого требовали обстоятельства смерти бывшего сенатора.
В тот самый момент, когда Джеремия Вулф умер на Аляске, был взорван его дом в Вашингтоне. Преступник — ни в первом, ни во втором случае — так и не был найден. Это было слишком странное совпадение, чтобы его игнорировать, но — в силу отсутствия каких-либо доказательств — для средств массовой информации это так и осталось всего лишь трагической случайностью.
Тем не менее, насколько было известно президенту, одно обстоятельство смерти бывшего сенатора так и не было обнародовано, а именно, повышенный уровень эритроцитов в крови, а также чрезвычайно низкое альвеолярное и артериальное давление. Все эти симптомы указывали на длительный период гипервентиляции до того, как Вульф был застрелен — период, на протяжении которого бывший сенатор пережил состояние сильного физиологического стресса.
Другими словами, бывший сенатор бежал от кого-то. Его преследовали.
И теперь все стало ясно.
В сердце Вульфа был имплантирован радиопередатчик...
...и на Аляске его преследовали и застрелили, а когда, наконец, его сердце остановилось, его дом на другом конце страны был уничтожен.
Голос Цезаря Рассела прервал его размышления.
— Неожиданная отставка сенатора Вульфа из правительства дала мне возможность испытать сверхмощный передатчик. Так бывший сенатор стал подопытным кроликом в моих руках, моей «пробой пера». Подготовкой к сегодняшнему дню.
Президент переглянулся с Фрэнком Катлером.
— Да, и на случай, если вы тешите себя надеждой сбежать отсюда... — сказал Цезарь, показывая какой-то предмет.
Это был чемоданчик из нержавеющей стали.
Стальной кейс уорент-офицера Карла Уэбстера.
К его ручке все еще была пристегнута пара наручников — только теперь один открытый наручник свисал вниз. На нем была кровь.
«Ядерный футбол».
И он был открыт.
Президент увидел стеклянный анализатор ладони и клавиатуру. Анализатор ладони предназначался для распознавания линий руки президента, так что только он один мог привести в действие — или дезактивировать — термоядерное оружие Америки.
Тем не менее, Расселу удалось каким-то образом подделать отпечаток ладони президента и ввести код готовности. Но как ему удалось достать этот отпечаток?
— В дополнение к передатчику в вашем сердце, господин президент, — продолжал Рассел, — все устройства в аэропортах запрограммированы на 90 минут подготовки к действию, как показано на экране «ядерного футбола». И лишь прикладывание вашей ладони к анализатору — каждые девяносто минут — обнулит таймер и приостановит запуск плазменных боеголовок. Поэтому даже не пытайтесь бежать. Имейте в виду что «ядерный футбол» будет храниться здесь, в главном ангаре.
— Это великий день в истории нации, мистер президент, день расплаты. Завтра на рассвете — прославленного четвертого июля — мы узнаем, проснемся ли мы в новой, возрожденной Америке. Удачи, мистер президент, и пусть Господь сжалится над вами.
В этот момент, как по сигналу, главные двери комнаты отдыха распахнулись и в комнату ворвались десантники 7-го эскадрона во главе с майором Куртом Логаном. Их лица устрашающе закрывали боевые газовые маски ERG-6, а в руках блестели пулеметы Р-90.
Вызов был брошен.
Второе столкновение
* * *
— А это, сэр, люди, которые доставили нам «Сино-вирус», — сказал полковник Харпер, сопровождая президента во время осмотра экспериментальных камер на Уровне 4.Перед ними находилась огромная карантинная комната около тридцати футов в длину. Сквозь небольшое стеклянное окошко в армированной стене комнаты президент увидел четырех человек, сидящих на диване и смотрящих телевизор при ультрафиолетовом освещении. Он заметил, что все они были азиатского происхождения.
Как только они увидели президента, двое из них поднялись и встали по стойке смирно.
— Господин президент, познакомьтесь — капитан Роберт By и лейтенант Чет Ли из 7-го эскадрона...
В этот момент у Харпера зазвонил сотовый телефон.
Полковник извинился и отошел в сторону, чтобы ответить на звонок.
— Рад встрече с вами, джентльмены, — сказал президент, делая шаг вперед. — Ваши величайшие заслуги являются предметом гордости для всей страны.
— Спасибо, сэр.
— Спасибо вам.
— Как долго вам еще оставаться здесь? — спросил президент, задавая необходимый личный вопрос.
— Думаю, еще несколько часов, сэр, — ответил мужчина по фамилии By. — Мы вернулись вчера с новым штаммом вируса, но должны провести здесь двадцать четыре часа. В дверь камеры встроен замок-таймер. Она не откроется до 09:00. Только тогда можно будет быть уверенным, что мы не являемся переносчиками инфекции.
— К сожалению, я не смогу быть здесь к девяти часам, — ответил президент, — но, будьте уверены, в скором будущем мы обязательно с вами встретимся.
— Спасибо, сэр.
— Спасибо, сэр.
Закончив говорить по телефону, полковник Харпер снова подошел к президенту.
— Наш осмотр подходит к концу, господин президент, — сказал он. — Сейчас, если вы пройдете со мной, я покажу вам напоследок еще кое-что.
Шофилд и Гант стояли на борту «Пехотинца-1» за спиной Ботаника.
Ботаник сидел за пультом управления вертолета, быстро набирая что-то на клавиатуре.
— Есть что-нибудь от Совы-3 или от двух других передовых команд? — спросил Шофилд.
— От Совы-3 ничего, — ответил Ботаник, — а от секретной службы — только сигналы.
Шофилд на секунду задумался.
— Мы подключены к местной радиосети Зоны 7?
— Ага. Так президент может ловить засекреченные сигналы по кабельной связи.
— Отлично, тогда, можешь показать мне систему камер наблюдения комплекса?
— Конечно.
* * *
Извилистыми пожарными лестницами президента провели на Уровень 3, в жилую часть Зоны 7.Вместе с девятью агентами секретной службы он вошел в широкую комнату отдыха с низким потолком. В комнате находились диваны, журнальные столики, мини-кухня и занимающий самое видное место у стены телевизор Panasonic с огромным экраном.
— Если вы подождете здесь несколько секунд, господин президент, — сказал полковник Харпер, — я немедленно пришлю кого-нибудь.
И с этими словами он покинул комнату, оставив президента и его команду одних.
* * *
В связном отсеке «Пехотинца-1» загорелось несколько черно-белых экранов.На каждом из них появились изображения с множества камер наблюдения, установленных на Зоне 7.
— Есть контакт, — сказал Ботаник.
С разных точек Шофилд увидел пустые лестничные пролеты; главный ангар; нечто напоминающее станцию метрополитена; офисы со стеклянными стенами, в одном из которых находились пехотинцы и агенты секретной службы, в другом — люди из Белого дома, и рябое черно-белое изображение кабины лифта...
Увидев последнюю картинку, Шофилд окаменел.
Лифт был заполнен десятью вооруженными десантниками 7-го эскадрона.
И вдруг резкое движение на одном из соседних мониторов привлекло его внимание.
Это было изображение с одной из камер, расположенной в лестничном пролете.
Вооруженные десантники 7-го эскадрона потоком спускались вниз по лестнице.
— Будет тяжело, — ровно сказал он.
* * *
Шофилд сошел с «Пехотинца-1» в помещение ангара за ним следовали Гант и Ботаник.Хотя на первый взгляд в ангаре ничего не изменилось, что-то все же было не так.
Теперь он выглядел угрожающе.
Опасно.
Шофилд увидел три группы десантников 7-го эскадрона, рассредоточившиеся по всему огромному внутреннему пространству, и командующего одного из отрядов, который, прижав наушник, принимал радиосообщение.
— Оставайтесь здесь, — сказал Шофилд.
— Хорошо, — ответил Ботаник.
— Эй, — остановила его Гант.
— Что?
— Постарайся выглядеть спокойнее.
— Постараюсь, — ответил Шофилд, обходя «Пехотинец-1» и направляясь вдоль ангара к северному офису со стеклянными стенами.
Он был уже на полпути, когда это произошло.
Внезапный оглушающий грохот.
Ба-бах!
Как падающий в конце представления занавес, огромная механическая титановая дверь перед главными воротами ангара резко опустилась вниз. Ее передняя часть — покрытая угрожающими зубчатыми выступами — намертво вошла в глубокие прямоугольные углубления, расположенные у входа в ангар.
И после этого Шофилд уже не пытался выглядеть спокойным.
Он бросился бежать — как раз в тот момент, когда две ближайшие группы десантников 7-го эскадрона — те, которые на схеме располагались на двенадцати — и десятичасовой отметке, — подняли свои Р-90 и воздух вокруг него превратился в огненное облако из свистящих пуль.
* * *
Прошло уже пять минут, но никто так и не появился.Президент Соединенных Штатов не привык ждать.
Президент и его охрана оставались в комнате отдыха на Уровне 3, молча переглядываясь и ожидая в тишине.
— Фрэнк, — сказал наконец президент, обращаясь к главе службы, — идите и посмотрите, что происходит...
Включился огромный экран телевизора.
Президент и сопровождающие его агенты обернулись.
— Что за черт... — произнес кто-то.
На экране четко обозначилась ярко-желтая эмблема системы оповещения о чрезвычайных ситуациях — специальной всеобщей сети телерадиовещания, позволяющей отключить постоянное вещание в случае чрезвычайной обстановки в стране.
Затем, неожиданно, эмблема исчезла, и на экране появилось лицо.
* * *
— Какого черта... — вырвалось у президента.Лицо на экране было лицом мертвеца.
Лицо генерал-лейтенанта ВВС США Чарльза Сэмсона Расселла, позывной «Цезарь».
* * *
Со всех телевизионных экранов в Зоне 7 — а также со всех экранов в Соединенных Штатах — заговорило круглое хмурое лицо Чарльза Расселла.— Господин президент. Граждане Америки. Добро пожаловать на Зону 7. Меня зовут генерал Чарльз Расселл, ВВС США. Очень долгое время я наблюдал за тем, как наша страна поедает сама себя. Больше я не намерен этого терпеть, — он говорил неторопливо; был заметен его сильный южный акцент. — Наши представители как федерального, так и государственного уровня неспособны к честному правлению. Свобода слова больше не является действенным инструментом контроля за правительством, коим она призвана быть. Подобное положение дел позорит память всех тех, кто когда-либо воевал или погибал за свою страну. Так больше не может продолжаться.
* * *
В комнате отдыха президент смотрел на большой экран телевизора.— Поэтому я бросаю вам вызов, господин президент — вам и системе, которую вы возглавляете. В ваше сердце имплантировано радиоустройство. Оно было присоединено к наружной ткани вашей сердечной мышцы во время операции на левом легком четыре года назад.
Фрэнк Катлер обернулся к президенту: его лицо выражало ужас.
— Сейчас я запущу его сигнал, — сказал Цезарь. Он нажал несколько кнопок на небольшом красном пульте с короткой черной антенной, который он держал в руке.
Фрэнк Катлер достал из своего пальто считывающее устройство — спектроанализатор, способный определить любое передающее сигнал устройство — и провел им вдоль тела президента.
Ноги и ступни ... ничего.
Живот и талия ... ничего.
Грудь...
Датчик зашкалило.
* * *
— Мой вызов вам, господин президент, очень прост, — голос Расселла эхом разносился по подземной базе. — Как вам хорошо известно, в каждом крупном аэропорту Соединенных Штатов находится, по крайней мере, три ангара, отведенных под бомбардировщики, истребители и боеприпасы, принадлежащие ВВС США. В настоящий момент, в четырнадцати из этих аэропортов находятся плазменные боеголовоки, типа 240. В этом списке: аэропорт им. Джона Кеннеди, Ньюарк и Ла Гуардия в Нью-Йорке, Даллес в Вашингтоне, Охара в Чикаго, LAX в Лос-Анджелесе, а также аэропорты в Сан-Франциско, Сан-Диего, Сиэтле, Бостоне, Филадельфии и Детройте. У каждой плазменной боеголовки, как вы знаете, радиус поражения ударной волны составляет шестнадцать миль, а сила взрыва — девяносто мегатонн. Все они приведены в боеготовность.В комнате отдыха на Уровне 3 царила полная тишина.
— Единственное, что может остановить взрыв этих боеголовок, господин президент, — улыбаясь, проговорил Чарльз Расселл, — это звук биения вашего сердца.
* * *
Рассел продолжал:— Все устройства, установленные в аэропортах, настроены на один единственный спутник на геостационарной орбите над базой, в которой вы находитесь. Этот спутник, господин президент, испускает сверхвысокочастотный сигнал огромной мощности, который управляется передатчиком, установленным в вашем сердце. Если ваше сердце остановится, передатчик перестанет работать и сигнал больше не будет поступать к спутнику — в этом случае, бомбы в аэропортах взорвутся. Господин президент. Если ваше сердце остановится, наша Америка погибнет. Пока ваше сердце бьется, Америка продолжает жить. Вы являетесь образцом несостоятельности, сэр — как политик, человек: вы стремитесь к власти ради самой власти, но, как и люди, которых вы представляете, спокойно живете с мыслью, что вас никогда не призовут кзащите той системы, которая дает вам эту власть. Вы слишком долго жили спокойно, господин президент. Пришло время платить по счетам. Теперь вас вызывают на бой. Я, напротив, воин. Я проливал свою кровь ради этой страны. А вы — вы проливали свою кровь? Чем вы пожертвовали ради своей страны? Ничем. Трус. Но, как честный патриот, я дам вам и системе, которую вы представляете, последний шанс доказать, что вы чего-то стоите. Людям нашей страны нужны доказательства. Они должны видеть ваш крах — как вы падаете, как вы продаете их, чтобы спасти свою шкуру. Они выбрали вас, чтобы вы их представляли. Теперь вам придется это делать в буквальном смысле. Если умрете вы — они умрут вместе с вами. Комплекс полностью оцеплен. Он сконструирован так, чтобы выдержать силу ядерного взрыва, поэтому отступать некуда. Вместе с вами здесь находится подразделение из пятидесяти солдат лучших сухопутных войск нашей страны — 7-й эскадрон специального назначения. У этих людей приказ убить вас, господин президент. Вместе с командой вашей секретной службы вас ожидает схватка с ними не на жизнь, а на смерть. Кто победит, тот получит страну. Кто проиграет, тот умрет. Естественно, американцы должны быть в курсе происходящего, — сказал Цезарь. — Поэтому каждый час я буду освещать им ход событий в экстренных выпусках новостей по радио и телевидению.
Президент взглянул на ближайшую камеру наблюдения.
— Это абсурд. Вы просто не могли поместить...
— Джеремия К. Вулф, господин президент, — сказал Цезарь Рассел с телевизионного экрана. Президент немедленно замолчал.
Больше никто не произнес ни слова.
— Судя по тому, что вы молчите, вы знакомы с делом ФБР. Конечно, президент был с ним знаком — этого требовали обстоятельства смерти бывшего сенатора.
В тот самый момент, когда Джеремия Вулф умер на Аляске, был взорван его дом в Вашингтоне. Преступник — ни в первом, ни во втором случае — так и не был найден. Это было слишком странное совпадение, чтобы его игнорировать, но — в силу отсутствия каких-либо доказательств — для средств массовой информации это так и осталось всего лишь трагической случайностью.
Тем не менее, насколько было известно президенту, одно обстоятельство смерти бывшего сенатора так и не было обнародовано, а именно, повышенный уровень эритроцитов в крови, а также чрезвычайно низкое альвеолярное и артериальное давление. Все эти симптомы указывали на длительный период гипервентиляции до того, как Вульф был застрелен — период, на протяжении которого бывший сенатор пережил состояние сильного физиологического стресса.
Другими словами, бывший сенатор бежал от кого-то. Его преследовали.
И теперь все стало ясно.
В сердце Вульфа был имплантирован радиопередатчик...
...и на Аляске его преследовали и застрелили, а когда, наконец, его сердце остановилось, его дом на другом конце страны был уничтожен.
Голос Цезаря Рассела прервал его размышления.
— Неожиданная отставка сенатора Вульфа из правительства дала мне возможность испытать сверхмощный передатчик. Так бывший сенатор стал подопытным кроликом в моих руках, моей «пробой пера». Подготовкой к сегодняшнему дню.
Президент переглянулся с Фрэнком Катлером.
— Да, и на случай, если вы тешите себя надеждой сбежать отсюда... — сказал Цезарь, показывая какой-то предмет.
Это был чемоданчик из нержавеющей стали.
Стальной кейс уорент-офицера Карла Уэбстера.
К его ручке все еще была пристегнута пара наручников — только теперь один открытый наручник свисал вниз. На нем была кровь.
«Ядерный футбол».
И он был открыт.
Президент увидел стеклянный анализатор ладони и клавиатуру. Анализатор ладони предназначался для распознавания линий руки президента, так что только он один мог привести в действие — или дезактивировать — термоядерное оружие Америки.
Тем не менее, Расселу удалось каким-то образом подделать отпечаток ладони президента и ввести код готовности. Но как ему удалось достать этот отпечаток?
— В дополнение к передатчику в вашем сердце, господин президент, — продолжал Рассел, — все устройства в аэропортах запрограммированы на 90 минут подготовки к действию, как показано на экране «ядерного футбола». И лишь прикладывание вашей ладони к анализатору — каждые девяносто минут — обнулит таймер и приостановит запуск плазменных боеголовок. Поэтому даже не пытайтесь бежать. Имейте в виду что «ядерный футбол» будет храниться здесь, в главном ангаре.
— Это великий день в истории нации, мистер президент, день расплаты. Завтра на рассвете — прославленного четвертого июля — мы узнаем, проснемся ли мы в новой, возрожденной Америке. Удачи, мистер президент, и пусть Господь сжалится над вами.
В этот момент, как по сигналу, главные двери комнаты отдыха распахнулись и в комнату ворвались десантники 7-го эскадрона во главе с майором Куртом Логаном. Их лица устрашающе закрывали боевые газовые маски ERG-6, а в руках блестели пулеметы Р-90.
Вызов был брошен.
Второе столкновение
3 июля, 07 часов 00 минут
Главный ангар превратился в поле битвы.
Пули изрешетили пол у ног Шейна Шофилда, когда он побежал к дверям, ведущим в северный офис со стеклянными стенами. Пригнувшись, он бежал к дверям.
— Пехотинцы! Рассредоточиться!
Но это было все, что он успел сказать, прежде чем окно рядом с ним разлетелось на тысячу мелких осколков и он успел увернуться, пробираясь в укрытие к двум президентским вертолетам и их тягачам.
Он оглянулся как раз в тот момент, когда двое пехотинцев в полном обмундировании выпрыгнули из окон офиса — за секунду до того, как он был уничтожен ракетой «предейтор», запускаемой с плеча. Его стены взорвались от вырвавшегося наружу огня, и дождь мелких осколков разлетелся во все стороны.
Шофилд скользнул под «Пехотинец-1», где оказался рядом с Либби Гант и Ботаником.
Со всех сторон гремели выстрелы. И затем неожиданно, сквозь свист летящих пуль Шофилд услышал голос, раздававшийся из громкоговорителя ангара: — ... дачи, господин президент, и пусть Господь сжалится над вами.
— Черт! — заорал Ботаник.
— Сюда! — сказал Шофилд, проползая на животе под огромным вертолетом.
Он добрался до широкой решетки в полу. Она легко поддалась. За ней показался вентиляционный туннель. Его стальные стены вели вниз, исчезая в темноте.
— Вперед! — громко скомандовал Шофилд, заглушая выстрелы.
Вдруг металлическая панель на дне «Пехотинца-1» резко отскочила — едва не снеся Шофилду голову — и изнутри показалась фигура, направляющая свой М-16 прямо ему в лоб.
— Черт! Это ты! — сказала Мать, спускаясь из люка аварийного выхода на землю.
— Эй, с днем рождения, — сказала она, кидая Гант автомат МР-10. — Извини, Страшила, для тебя ничего нет. Это все, что я нашла в кабине на борту. Есть еще в передней оружейной комнате, но ключ у Стрелка.
— Ничего, — сказал Шофилд, — первое, что мы должны сейчас сделать — это выбраться отсюда и перегруппироваться. Затем мы должны будем придумать, как нам уничтожить этих ублюдков. Сюда.
— Ты видел эту дрянь по телевизору? — спросила Мать, подползая к вентиляционному отверстию.
Первыми в туннель спустились Гант и Ботаник, опираясь ногами о стены, постепенно сползая вниз.
— Нет, — сказал Шофилд. — Я был слишком занят — уклонялся от пуль.
— Тогда мне нужно многое тебе рассказать, — сказала Мать, когда они начали спуск в шахту.
При виде десантников 7-го эскадрона, ворвавшихся в комнату отдыха, девять агентов секретной службы мгновенно среагировали.
Четверо из них немедленно заняли оборонительные позиции между президентом и наступающим штурмовым подразделением, распахнув свои плащи и обнажая автоматы «Узи». Раздался оглушающий гул, когда они открыли мощнейший огонь со скоростью 600 выстрелов в минуту.
Остальные пятеро агентов быстро повели президента к ближайшему пожарному выходу, фактически вынесли его из комнаты, прикрывая его своими телами.
Прежде чем дверь пожарной лестницы захлопнулась за их спинами, они успели увидеть, как бойцы 7-го эскадрона заняли оборонительные позиции за кушетками, дверьми и шкафами и, перекатываясь друг за другом, уничтожили четырех агентов секретной службы, которые оставались в комнате, — гул автоматов «Узи» сменился на дребезжащий звук, который издавали штурмовые винтовки Р-90.
Конечно, 600 оборотов в минуту — это много. Но Р-90, произведенные в Бельгии компанией FN Herstal, стреляли с поразительной скоростью в 900 выстрелов в минуту. С закругленной рукояткой, внутренней отдачей затвора и большим магазином на сто патронов, возвышающимся над стволом, оружие действительно выглядело фантастически.
— Вниз по лестнице! Пошли! — закричал Фрэнк Катлер — пули изрешетили обратную сторону двери. — Направляйтесь к запасному выходу!
Президент и оставшиеся агенты секретной службы направились вниз по лестнице, одновременно вчетвером проходя повороты. У каждого из них в руках было оружие: «Узи», SIG-Sauer — что угодно.
Президент просто бежал с ними, плотно зажатый своими телохранителями.
— Первая передовая команда! Прием! — на бегу кричал Катлер в свой ручной микрофон.
Ответа не было.
— Первая передовая команда! Прием! Мы приближаемся к первому выходу, Патриот с нами, нам нужно знать, открыт ли этот выход!
Ответа не последовало.
Пули летели со всех сторон, стеклянные осколки сыпались ему на голову.
Вместе с Элвисом они укрылись с внешней стороны северного офиса — в небольшой нише между офисом и бронированной дверью ангара. Им удалось выпрыгнуть из изрешеченного окна офиса за секунду до того, как он был вдребезги разбит ракетой «предейтор».
Три отряда 7-го эскадрона по десять человек двигались быстро и четко. Они были повсюду. Перешагивая через тела, они обошли вертолеты и, держа оружие наготове, стали прочесывать все вокруг.
На противоположной стороне ангара Умник увидел людей из Белого дома, выходящих из южного офиса: их было около десяти человек, они громко кричали и постоянно огладывались. Их тут же заметил отряд 7-го эскадрона, находившийся на восточной стороне ангара.
Женщины и мужчины были расстреляны в упор, буквально накрыты волной безжалостного огня. Их тела бились в конвульсиях и дергались от зверской атаки.
— Вдруг Умник II услышал крик и посмотрел наверх. Он увидел Стрелка Грира, выбегающего из разрушенного северного офиса: онкричал от ярости и стрелял из своей никелированной беретты.
Не успел Грир появиться, как его грудь буквально взорвалась — как мешок, наполненный кровью, когда два десантника из 7-го эскадрона одновременно открыли по нему огонь.
Выстрелы были такой силы, что тело Грира оставалось в вертикальном положении еще долго после того, как он был уже мертв — его отбрасывало назад в конвульсиях после каждого выстрела, пока оно не врезалось в стену и не повалилось на землю.
— Дело — дрянь! — крикнул Элвис, перекрикивая выстрелы.
— Отсюда не выбраться!
— Туда! — Умник II указал на пассажирский лифт в северной части ангара. — Думаю, это единственный выход!
— Но как мы туда доберемся?
— Поедем! — крикнул Умник, кивая в сторону одного из тягачей, прицепленный к хвостовой балке Совы-2 в десяти ярдах от них.
— ... отряд «Браво», ликвидировать всех оставшихся в живых вражеских агентов в северном офисе...
— ... отряд «Альфа», преследовать агентов службы президента вниз по восточной пожарной лестнице...
— ... отряд «Чарли», уходите из главного ангара, я вижу четырех пехотинцев, направляющихся вниз по основному вентиляционному туннелю...
— ... отряд «Дельта», оставайтесь на месте, закрепите позицию...
Гант и Ботаник были впереди, быстро спускаясь по бездонной вентиляционной шахте.
— Если его сердце остановится, взорвутся бомбы во всех крупных аэропортах, во всех крупных городах, — пояснила Мать.
— Господи, — сказал Шофилд.
— И он должен объявляться каждые девяносто минут, чтобы переустанавливать таймер «ядерного футбола». Опять же, если он этого не сделает — будет Большой Бум.
— Каждые девяносто минут? — Шофилд нажал кнопку на своих старых электронных часах, устанавливая свой собственный таймер. Дав себе несколько минут форы, он пустил обратный отсчет, начиная с 85 минут — 85:00 ... 84:59 ... 84:58. Вдруг он услышал лязгающий звук где-то наверху и резко поднял голову.
Пули летели со всех сторон.
Ударяясь о металлические стены вокруг него и Матери.
Шофилд увидел автомат Р-90, который свисал с края вентиляционной шахты, удерживаемый кем-то невидимым, бешено стрелявшим вниз в шахту.
— Страшила! — кричала Гант, которая находилась на десять фунтов ниже, чем он. Она спряталась в небольшой горизонтальный туннель, который ответвлялся от основной вертикальной шахты. — Сюда, вниз!
— Вперед, Мать! Вперед! — крикнул Шофилд.
Вместе с Матерью они ослабили упор ног о стены шахты и скользнули вниз.
Шшшшшшшшш!
Они падали по узкому вертикальному туннелю, раскаленные пули пролетали мимо. И вдруг, прямо у горизонтального туннеля, они впились каблуками в стены шахты.
Мать остановилась точно перед входом. Шофилд перелетел поперечный туннель, но ему все же удалось на лету ухватиться пальцами за его край — за секунду до возможного смертельного падения с высоты в несколько сот футов.
Мать первой влезла в туннель и втащила за собой Шофилда. Все это произошло за секунду до того, как в вертикальную шахту был сброшен длинный отвесный канат.
Десантники 7-го эскадрона спускались вниз.
Впереди всех бежала Гант, вплотную за ней следовал Ботаник. Высота металлического туннеля составляла примерно пять футов, поэтому на бегу им приходилось немного сгибаться.
Гант приблизилась к небольшому повороту и увидела впереди свет. Она прибавила скорость, но вдруг, неожиданно наткнувшись на обрыв, застыла на месте в попытке за что-нибудь ухватиться.
Она так резко остановилась, что Ботаник чуть не врезался в нее. Им повезло, что он смог вовремя остановиться. Они могли столкнуться и увлечь друг друга вниз на глубину в сто восемьдесят футов.
— Чтоб меня... — сказал Ботаник.
— Что за остановка?.. — сказала Мать, когда они с Шофилдом подошли ближе. — Ух, ты...
Их туннель заканчивался главной шахтой лифта.
Перед ними открылась гигантская пропасть с бетонными стенами шириной в двести футов.
На противоположной стороне шахты, прямо перед собой, они увидели огромную тяжелую стальную дверь с нарисованной черной краской цифрой "1". Она выглядела как дверь в ангар или что-то в этом роде.
И примерно в двухстах футах под ними — остановившуюся на четвертом подземном уровне широкую гидравлическую платформу лифта.
— Знаешь, в такие минуты мне хотелось бы, чтобы у меня был «Мэгхук», — сказал Шофилд. «Мэкхук» был оружием, сочетающим в себе захватный крюк и мощный магнит — характерное оружие разведывательного подразделения морской пехоты.
Пули изрешетили пол у ног Шейна Шофилда, когда он побежал к дверям, ведущим в северный офис со стеклянными стенами. Пригнувшись, он бежал к дверям.
— Пехотинцы! Рассредоточиться!
Но это было все, что он успел сказать, прежде чем окно рядом с ним разлетелось на тысячу мелких осколков и он успел увернуться, пробираясь в укрытие к двум президентским вертолетам и их тягачам.
Он оглянулся как раз в тот момент, когда двое пехотинцев в полном обмундировании выпрыгнули из окон офиса — за секунду до того, как он был уничтожен ракетой «предейтор», запускаемой с плеча. Его стены взорвались от вырвавшегося наружу огня, и дождь мелких осколков разлетелся во все стороны.
Шофилд скользнул под «Пехотинец-1», где оказался рядом с Либби Гант и Ботаником.
Со всех сторон гремели выстрелы. И затем неожиданно, сквозь свист летящих пуль Шофилд услышал голос, раздававшийся из громкоговорителя ангара: — ... дачи, господин президент, и пусть Господь сжалится над вами.
— Черт! — заорал Ботаник.
— Сюда! — сказал Шофилд, проползая на животе под огромным вертолетом.
Он добрался до широкой решетки в полу. Она легко поддалась. За ней показался вентиляционный туннель. Его стальные стены вели вниз, исчезая в темноте.
— Вперед! — громко скомандовал Шофилд, заглушая выстрелы.
Вдруг металлическая панель на дне «Пехотинца-1» резко отскочила — едва не снеся Шофилду голову — и изнутри показалась фигура, направляющая свой М-16 прямо ему в лоб.
— Черт! Это ты! — сказала Мать, спускаясь из люка аварийного выхода на землю.
— Эй, с днем рождения, — сказала она, кидая Гант автомат МР-10. — Извини, Страшила, для тебя ничего нет. Это все, что я нашла в кабине на борту. Есть еще в передней оружейной комнате, но ключ у Стрелка.
— Ничего, — сказал Шофилд, — первое, что мы должны сейчас сделать — это выбраться отсюда и перегруппироваться. Затем мы должны будем придумать, как нам уничтожить этих ублюдков. Сюда.
— Ты видел эту дрянь по телевизору? — спросила Мать, подползая к вентиляционному отверстию.
Первыми в туннель спустились Гант и Ботаник, опираясь ногами о стены, постепенно сползая вниз.
— Нет, — сказал Шофилд. — Я был слишком занят — уклонялся от пуль.
— Тогда мне нужно многое тебе рассказать, — сказала Мать, когда они начали спуск в шахту.
* * *
Президент Соединенных Штатов Америки еще никогда не передвигался с такой скоростью. По правде говоря, его ноги едва касались земли.При виде десантников 7-го эскадрона, ворвавшихся в комнату отдыха, девять агентов секретной службы мгновенно среагировали.
Четверо из них немедленно заняли оборонительные позиции между президентом и наступающим штурмовым подразделением, распахнув свои плащи и обнажая автоматы «Узи». Раздался оглушающий гул, когда они открыли мощнейший огонь со скоростью 600 выстрелов в минуту.
Остальные пятеро агентов быстро повели президента к ближайшему пожарному выходу, фактически вынесли его из комнаты, прикрывая его своими телами.
Прежде чем дверь пожарной лестницы захлопнулась за их спинами, они успели увидеть, как бойцы 7-го эскадрона заняли оборонительные позиции за кушетками, дверьми и шкафами и, перекатываясь друг за другом, уничтожили четырех агентов секретной службы, которые оставались в комнате, — гул автоматов «Узи» сменился на дребезжащий звук, который издавали штурмовые винтовки Р-90.
Конечно, 600 оборотов в минуту — это много. Но Р-90, произведенные в Бельгии компанией FN Herstal, стреляли с поразительной скоростью в 900 выстрелов в минуту. С закругленной рукояткой, внутренней отдачей затвора и большим магазином на сто патронов, возвышающимся над стволом, оружие действительно выглядело фантастически.
— Вниз по лестнице! Пошли! — закричал Фрэнк Катлер — пули изрешетили обратную сторону двери. — Направляйтесь к запасному выходу!
Президент и оставшиеся агенты секретной службы направились вниз по лестнице, одновременно вчетвером проходя повороты. У каждого из них в руках было оружие: «Узи», SIG-Sauer — что угодно.
Президент просто бежал с ними, плотно зажатый своими телохранителями.
— Первая передовая команда! Прием! — на бегу кричал Катлер в свой ручной микрофон.
Ответа не было.
— Первая передовая команда! Прием! Мы приближаемся к первому выходу, Патриот с нами, нам нужно знать, открыт ли этот выход!
Ответа не последовало.
* * *
Наверху, в главном ангаре Умник II оказался в настоящем аду.Пули летели со всех сторон, стеклянные осколки сыпались ему на голову.
Вместе с Элвисом они укрылись с внешней стороны северного офиса — в небольшой нише между офисом и бронированной дверью ангара. Им удалось выпрыгнуть из изрешеченного окна офиса за секунду до того, как он был вдребезги разбит ракетой «предейтор».
Три отряда 7-го эскадрона по десять человек двигались быстро и четко. Они были повсюду. Перешагивая через тела, они обошли вертолеты и, держа оружие наготове, стали прочесывать все вокруг.
На противоположной стороне ангара Умник увидел людей из Белого дома, выходящих из южного офиса: их было около десяти человек, они громко кричали и постоянно огладывались. Их тут же заметил отряд 7-го эскадрона, находившийся на восточной стороне ангара.
Женщины и мужчины были расстреляны в упор, буквально накрыты волной безжалостного огня. Их тела бились в конвульсиях и дергались от зверской атаки.
— Вдруг Умник II услышал крик и посмотрел наверх. Он увидел Стрелка Грира, выбегающего из разрушенного северного офиса: онкричал от ярости и стрелял из своей никелированной беретты.
Не успел Грир появиться, как его грудь буквально взорвалась — как мешок, наполненный кровью, когда два десантника из 7-го эскадрона одновременно открыли по нему огонь.
Выстрелы были такой силы, что тело Грира оставалось в вертикальном положении еще долго после того, как он был уже мертв — его отбрасывало назад в конвульсиях после каждого выстрела, пока оно не врезалось в стену и не повалилось на землю.
— Дело — дрянь! — крикнул Элвис, перекрикивая выстрелы.
— Отсюда не выбраться!
— Туда! — Умник II указал на пассажирский лифт в северной части ангара. — Думаю, это единственный выход!
— Но как мы туда доберемся?
— Поедем! — крикнул Умник, кивая в сторону одного из тягачей, прицепленный к хвостовой балке Совы-2 в десяти ярдах от них.
* * *
Четверо радистов быстро переговаривались по внутренней связи, сидя за пультом управления.— ... отряд «Браво», ликвидировать всех оставшихся в живых вражеских агентов в северном офисе...
— ... отряд «Альфа», преследовать агентов службы президента вниз по восточной пожарной лестнице...
— ... отряд «Чарли», уходите из главного ангара, я вижу четырех пехотинцев, направляющихся вниз по основному вентиляционному туннелю...
— ... отряд «Дельта», оставайтесь на месте, закрепите позицию...
* * *
— То есть как это, они установили радиопередатчик на его сердце? — спросил Шофилд, спускаясь вниз по вертикальной вентиляционной шахте. Широко расставив ноги, он упирался в стальные стены.Гант и Ботаник были впереди, быстро спускаясь по бездонной вентиляционной шахте.
— Если его сердце остановится, взорвутся бомбы во всех крупных аэропортах, во всех крупных городах, — пояснила Мать.
— Господи, — сказал Шофилд.
— И он должен объявляться каждые девяносто минут, чтобы переустанавливать таймер «ядерного футбола». Опять же, если он этого не сделает — будет Большой Бум.
— Каждые девяносто минут? — Шофилд нажал кнопку на своих старых электронных часах, устанавливая свой собственный таймер. Дав себе несколько минут форы, он пустил обратный отсчет, начиная с 85 минут — 85:00 ... 84:59 ... 84:58. Вдруг он услышал лязгающий звук где-то наверху и резко поднял голову.
Пули летели со всех сторон.
Ударяясь о металлические стены вокруг него и Матери.
Шофилд увидел автомат Р-90, который свисал с края вентиляционной шахты, удерживаемый кем-то невидимым, бешено стрелявшим вниз в шахту.
— Страшила! — кричала Гант, которая находилась на десять фунтов ниже, чем он. Она спряталась в небольшой горизонтальный туннель, который ответвлялся от основной вертикальной шахты. — Сюда, вниз!
— Вперед, Мать! Вперед! — крикнул Шофилд.
Вместе с Матерью они ослабили упор ног о стены шахты и скользнули вниз.
Шшшшшшшшш!
Они падали по узкому вертикальному туннелю, раскаленные пули пролетали мимо. И вдруг, прямо у горизонтального туннеля, они впились каблуками в стены шахты.
Мать остановилась точно перед входом. Шофилд перелетел поперечный туннель, но ему все же удалось на лету ухватиться пальцами за его край — за секунду до возможного смертельного падения с высоты в несколько сот футов.
Мать первой влезла в туннель и втащила за собой Шофилда. Все это произошло за секунду до того, как в вертикальную шахту был сброшен длинный отвесный канат.
Десантники 7-го эскадрона спускались вниз.
Впереди всех бежала Гант, вплотную за ней следовал Ботаник. Высота металлического туннеля составляла примерно пять футов, поэтому на бегу им приходилось немного сгибаться.
Гант приблизилась к небольшому повороту и увидела впереди свет. Она прибавила скорость, но вдруг, неожиданно наткнувшись на обрыв, застыла на месте в попытке за что-нибудь ухватиться.
Она так резко остановилась, что Ботаник чуть не врезался в нее. Им повезло, что он смог вовремя остановиться. Они могли столкнуться и увлечь друг друга вниз на глубину в сто восемьдесят футов.
— Чтоб меня... — сказал Ботаник.
— Что за остановка?.. — сказала Мать, когда они с Шофилдом подошли ближе. — Ух, ты...
Их туннель заканчивался главной шахтой лифта.
Перед ними открылась гигантская пропасть с бетонными стенами шириной в двести футов.
На противоположной стороне шахты, прямо перед собой, они увидели огромную тяжелую стальную дверь с нарисованной черной краской цифрой "1". Она выглядела как дверь в ангар или что-то в этом роде.
И примерно в двухстах футах под ними — остановившуюся на четвертом подземном уровне широкую гидравлическую платформу лифта.
— Знаешь, в такие минуты мне хотелось бы, чтобы у меня был «Мэгхук», — сказал Шофилд. «Мэкхук» был оружием, сочетающим в себе захватный крюк и мощный магнит — характерное оружие разведывательного подразделения морской пехоты.