Ридпат Майкл. Смертельный просчет

   Каждый день нам было нужно выдавать для сайта массу материала: информацию о перемещении игроков, травмы, слухи, мнения и, разумеется, отчёты о матчах. Этим занималась группа журналистов плюс внештатники, имеющие контакты в каждом клубе. Мы повесили на стенах телевизионные экраны и установили программы, позволяющие журналистам смотреть видео или слушать радиокомментарии непосредственно на компьютерах.
   Газ выдал потрясающую сенсацию, что один из ведущих бразильских «бомбардиров» подписал контракт с крупным клубом премьер-лиги на двадцать пять миллионов фунтов. Клуб эту информацию опроверг, и в течение двух дней всё выглядело так, будто мы сели в лужу. В таблоидах появились насмешки, но Газ был спокоен. Действительно, вскоре всё подтвердилось. Потом он рассказал мне, что данной информацией его снабдил четырнадцатилетний сын одного из директоров клуба, горячий поклонник нашего сайта.
   В этой суматохе у меня не было времени подумать ни о чём серьёзном. Полиция не докучала, гибель Тони мы с Гаем больше не обсуждали. Однако из головы не выходили слова Патрика Хойла. Я гнал их прочь, но они возвращались.
   Для некоторых его смерть оказалась очень кстати.
   Однажды утром я позвонил в офис и сообщил, что приеду после полудня. Гай очень удивился, узнав, что я собрался полетать. Я не занимался этим шесть месяцев, с тех пор, как начал работать на сайте.
   Было начало октября, солнечный день. Свежий ветерок разогнал осенний лондонский смог. Приятно снова взяться за руль управления и полетать одному на высоте семьсот метров над Англией, распростёршейся внизу зелёным ковром, приправленным коричневым золотом. Я пролетел над Хэмпширскими известковыми холмами к одному из моих любимых лётных полей, Бембриджу на острове Уайт, где приземлился и поднялся пешком примерно с километр по крутому склону до вершин белых скал над заливом Уайтклифф.
   Когда дует ветер, там прохладно, но сейчас его не было. К тому же я находился очень далеко от сайта. Это самое важное. И я снова задал себе вопрос, от которого постоянно отмахивался. Был ли Гай убийцей своего отца? На первый взгляд, ничего невозможного в этом нет. Сайт значил для Гая почти все, а отец собрался его отобрать. Он давил на сына, и я знал, что Гай мечтал вырваться на свободу. Детективы его подозревали. Оуэн подстраховал брата, обеспечив ему алиби, но ведь Оуэн всегда его подстраховывал. Я вспомнил разговор с Гаем в день похорон. Казалось, он искренне опечален смертью отца. За последние месяцы мы стали очень близки, он поверял мне самое сокровенное. Однако Гай был профессиональным актёром. В таком случае можно ли ему доверять?
   Я вспомнил, как он организовал подкуп садовника Абдулатифа. Патрик Хойл и Мел полагали, будто Гай это сделал, чтобы отвести подозрение от себя. Они думали, что Доминик убил он. А следы его кроссовок, оставленные под окнами спальни Доминик в ночь её гибели? И кто убил Абдулатифа? Гай? Выходит, что за тринадцать лет Гай убил троих? Это никак не согласовывалось со всем, что я знал о нём, с нашим взаимным доверием, дружбой, которая укрепилась за эти полгода, со всем тем, что я вложил в сайт. До тех пор, пока останутся сомнения, покоя мне не ждать.
   Я посмотрел на море. Громадный паром из Франции устремился прямо на военный корабль. С того места, где я стоял, всё выглядело так, словно они должны неминуемо столкнуться, но корабли прошли мимо друг друга без всякого шума. Когда они немного удалились, я увидел, что расстояние между ними было около двух километров.
   Вся беда в том, что сомнения не исчезали.
   Пока я не выясню, виновен ли Гай в гибели этих людей, я не смогу доверять ему. А если я ему не доверяю, мы не можем вместе работать. Но если мы не сможем вместе работать, сайт развалится.
   Дело даже не в сайте. Дружба с Гаем была для меня жизненно важной. Лишь благодаря Гаю я сумел изменить свою жизнь, сделать её интереснее, стать кем-то большим, чем просто бухгалтер.
   И я должен убедить себя, что он невиновен.

26

   Я приехал в офис в середине дня. Как всегда, в это время там был настоящий кавардак. Пришлось сразу же с головой окунуться в работу. Гай не задавал вопросов, а в четыре часа отправился на какую-то встречу и больше в офис не вернулся.
   Я ушёл довольно рано, примерно в семь тридцать. Добрался на метро до «Тауэр-Хилл» и зашагал мимо ярко освещённого причала Святой Катерины к дому Гая.
   Открыв дверь, он удивился:
   — Что случилось, Дэвид?
   — Мне нужно с тобой поговорить.
   — Ладно. Входи. Пива?
   Я кивнул. Он достал из холодильника две бутылки.
   — О чём?
   Я долго молчал, подыскивая слова. Мне не хотелось, чтобы Гай подумал, будто я ему не доверяю. Наоборот, мне было необходимо укрепиться в доверии. Я посмотрел ему в лицо и спросил:
   — Скажи честно, ты убил своего отца?
   Гай не отвёл взгляда.
   — Конечно, нет.
   Мы стояли так несколько секунд. Гай — профессиональный актёр и умеет скрывать чувства. Но он также и мой давний друг. Наконец я натянуто произнёс:
   — Хорошо. Но можно задать несколько вопросов? Трудных.
   Гай вздохнул:
   — Если так приспичило, спрашивай.
   — Где ты находился в тот вечер?
   — В пабе с Оуэном.
   — Каком?
   — В «Слоновьей голове», в Камдене, — пробормотал Гай, теряя терпение. — Он там недалеко живёт.
   — Во сколько ты ушёл?
   — Ты затеял следствие? Я все рассказывал детективам. Много раз. Они проверяли. Ты мне не веришь?
   — Я хочу тебе верить. Но мне нужно знать, кто это сделал.
   — Думаешь, я не хочу? Ведь это был мой отец.
   — Прошу тебя. Для меня это очень важно.
   Гай нахмурился:
   — Ладно. Я расскажу тебе то, о чём говорил в полиции. Мои слова подтвердились. Мы с Оуэном заглянули в паб около семи часов. Пробыли там до девяти, потом расстались. Оуэн пошёл домой, а я решил отправиться в «Гидру», ну ты знаешь этот паб на Хаттон-Гарден. Домой вернулся примерно в одиннадцать.
   — А твой отец погиб в девять двадцать пять.
   — Утверждают, что так.
   Оуэн и Гай расстались около девяти, то есть времени было достаточно, чтобы добраться до Найтсбриджа.
   — Учти, — сказал Гай, — детективы проверяли и в «Слоновьей голове», и в «Гидре».
   — А что Оуэн?
   — По дороге домой он зашёл в супермаркет «Европа» купить еды. Камера телевизионного контроля его зафиксировала. И время отмечено: девять часов двадцать одна минута. Всё в порядке.
   Я кивнул.
   — Есть ещё вопросы? — спросил Гай.
   — Да. Давай вспомним Францию.
   Он сердито вскинул голову.
   — Зачем? Какое это имеет отношение к гибели отца?
   — Я беседовал с Патриком Хойлом. Он убеждён, что твой отец не убивал Доминик. И он рассказал о шантаже Абдулатифа.
   — Мне безразлично, кто её убил! Это произошло двенадцать лет назад. А что до чёртова садовника, то правда, он нас шантажировал.
   — Ты мне не говорил.
   — Потому что не считал важным. Тем более, что он шантажировал не меня, а Хойла. И вообще, Дэвид, неужели ты считаешь, — голос Гая дрогнул, — что я убил всех троих? Если так, то можешь убираться отсюда.
   — Нет, нет! — торопливо возразил я. — Мне просто показалось, что между событиями во Франции и гибелью Тони существует связь. Может, следовало намекнуть полиции?
   — Ради Бога, Дэвид! Из этого не выйдет ничего хорошего. И без того полно неприятностей. — Гаю удалось подавить раздражение. — Послушай, извини. Но трудно оставаться спокойным, если в тебе сомневается друг. А ведь ближе тебя у меня сейчас никого нет. Мы давно вместе. Неужели ты не понимаешь, что я не убийца?
   — Да не в этом дело, — успокоил его я. — Но…
   — Что?
   Честно говоря, я и сам не знал что. Оставались сомнения после беседы с Патриком Хойлом, но ведь Гай имел стопроцентное алиби, тщательно проверенное полицией.
   Я улыбнулся:
   — Прости. Ты абсолютно прав. Но я должен был задать тебе эти вопросы. Теперь всё ясно, я ухожу.
   — Нет. Давай выпьем ещё пива. — Гай вытащил из холодильника две бутылки. Я был прощён. — Так мы сумеем через три месяца открыть в Мюнхене офис?
   Мы проболтали о сайте больше часа. В такси по дороге домой я осознал, что все равно десять процентов сомнений остались. Но подумал, что мне хватит и девяносто.

* * *

   На следующий день у меня была встреча в банке, который мы наметили для управления выплатами по кредитным картам, когда клиенты начнут делать покупки в Интернете. Здесь возникли проблемы, их предстояло разрешить. Я вернулся в офис расстроенный, включил компьютер, проверил почтовый ящик. Там было одно сообщение. От Оуэна. Наверное, опять что-то маловразумительное.

   Зачем ты снова приставал к Гаю с расспросами насчёт Доминик и отца?

   Я поднял голову. Оуэн склонился над клавиатурой в нескольких метрах от меня. Ах ты, дрянь!
   Напечатал ответ:

   И что? Иди сюда, поговорим. Расскажи, что там произошло на самом деле.

   Пальцы Оуэна взметнулись над клавиатурой. А вот и ответ:

   Забудь все. Доминик. Нашего отца. И открой приложение.

   Я открыл файл, приложенный к сообщению. Это была хорошо сделанная компьютерная анимация. Игрок в гольф собирается нанести удар. Но вместо мяча моя голова. Изображение начало увеличиваться, и можно было различить лицо. Моё лицо, взятое с фотографии в корпоративной секции сайта.
   Размах, деревянная клюшка рассекает воздух, ударяет по моей голове. Слышен треск, будто ломается яичная скорлупа. На экране кровавое месиво — мозги и всё прочее. Меня затошнило. Я метнул взгляд на Оуэна, который сидел, опустив голову.
   На экране тем временем возникло сообщение:

   Совершена ошибка. Нажмите CTRL+ALT+DEL и перезагрузите компьютер. При этом будет потеряна несохраненная информация во всех приложениях.

   Я выругался и выполнил требуемые манипуляции. Через минуту мой компьютер ожил. Я напечатал сообщение:

   Это не смешно.

   Ответ пришёл моментально:

   Это и не должно быть смешным.

   Я закрыл почтовый ящик. Псих! Извращенец!
   Вечером, покидая офис, я остановился у стола Оуэна. Он уставился на экран. Сидящий рядом Санджей посмотрел на меня и нервно улыбнулся. Я наклонился и прошептал:
   — Вопросов будет столько, сколько надо.
   Оуэн принялся невозмутимо манипулировать «мышью».
   — И перестань присылать мне послания с угрозами. Они на меня не действуют.
   На сей раз он повернул голову, впился в меня своими чёрными глазками и снова вытаращился на экран. Я сунул ногу под стол и выдернул вилку из розетки. Его экран погас.
   — Ой, нога зацепилась, — пробормотал я и вышел.

* * *

   Угрозы Оуэна подвигли меня на продолжение расследования. На следующий день мы с Мел сидели за моим столом. Разрабатывали стратегию защиты деятельности сайта в Италии и Испании. Гай вёл переговоры в Мюнхене по поводу открытия нашего офиса в Германии. Рядом с нами никого не было. Мел собралась уходить, но я её остановил:
   — У тебя есть минута?
   — А в чём дело?
   — Хочу спросить кое о чём.
   Она нахмурилась:
   — Все не можешь забыть Францию?
   — Хочу, но не могу. У меня один вопрос. На острове Малл, когда мы шли из отеля, ты заявила, что подозреваешь Гая в убийстве Доминик. Неужели это серьёзно?
   — Нет. Тогда я просто его ненавидела, вот и ляпнула сдуру. Сейчас даже не помню, что я тебе сказала.
   Я улыбнулся:
   — Ты права. Теперь это не важно.
   — А у меня к тебе тоже вопрос.
   — Пожалуйста.
   Мел сглотнула.
   — Как ты думаешь, между Гаем и Ингрид что-нибудь есть?
   Я удивлённо посмотрел на неё:
   — С чего ты взяла?
   — Они проводят вместе слишком много времени.
   — Мы все проводим вместе слишком много времени. Иначе и быть не может, если просиживаешь в офисе по пятнадцать часов в сутки.
   — Так ты уверен, что между ними ничего нет?
   — Абсолютно.
   Мел пожала плечами.
   — Всё равно я не доверяю этой женщине.
   Я долго смотрел ей вслед. Конечно, между Гаем и Ингрид ничего не было, однако неприятный осадок от разговора остался.

* * *

   Мне очень захотелось встретиться с частным детективом. Гай вряд ли мог сбить Тони на машине. Хотя если ему заплатили… А кто мог заплатить? Сабина. Или кто-нибудь другой? Я позвонил сержанту Спеллингу.
   — Как продвигается расследование?
   — Имеется кое-что, — ответил он, — но ничего серьёзного. А почему вы позвонили? У вас появились сведения?
   Я смутился:
   — Нет, пока никаких. Просто нам всем здесь любопытно, кто убил Тони Джордана.
   — Если возникнет что-нибудь конкретное, мы проинформируем родственников, — произнёс Спеллинг официальным тоном.
   — Да. А как с этим частным детективом? Наверное, мне предстоит опознать его на суде?
   — Нет. С него сняли подозрение. Если будет суд, он выступит в качестве свидетеля. У вас ко мне что-то ещё?
   — Нет-нет, ничего, — заторопился я. — Спасибо.
   Положив трубку, я сообразил, что так и не узнал фамилию частного детектива. Придётся поговорить с Сабиной Джордан. Я позвонил в Монте-Карло Патрику Хойлу, немного поболтал с ним, и он продиктовал мне её адрес в Штутгарте.
   Приближалось открытие офиса в Мюнхене. Туда периодически ездили я или Гай. В очередную поездку я закончил дела в три часа дня, взял напрокат автомобиль и отправился в Штутгарт.
   От Мюнхена туда было всего полтора часа езды. Пасмурный октябрьский день. Мелкий обложной дождик не давал любоваться сельским пейзажем. Я покинул промышленный пригород, не переставая удивляться, зачем Сабине понадобилось менять Лазурный берег на эту серость. Но вскоре появились аккуратные ухоженные улочки, окаймлённые деревьями, одетыми в осеннее золото, симпатичные дома с высокими остроконечными крышами. Достаток, порядок, спокойствие, надёжность. Может, это и нужно Сабине.
   Дом я нашёл легко. Позвонил. Дверь открыла высокая интересная седая женщина. Видимо, мать Сабины.
   — Ist Frau Jourdan hier?^[25] — медленно произнёс я, как мне показалось, на хорошем немецком языке.
   — Да, — ответила женщина по-английски. — А кто вы?
   — Дэвид Лейн. Я друг Гая Джордана. Сына Тони.
   — Ein Moment^[26].
   Вышла Сабина в трикотажной рубашке и выцветших джинсах. Босая, тёмные волосы распущены. Очень красивая. Прищурилась, узнав меня.
   — Я вас помню. Вы партнёр Гая по сайту. Приезжали к нам на виллу.
   — У вас найдётся несколько минут для разговора?
   — Да.
   Сабина привела меня в большую чистую кухню. На полу играл ребёнок с какой-то пластиковой штуковиной.
   — Вы помните Андреаса?
   — Привет, Андреас! — сказал я.
   — Он не говорит по-английски, — предупредила Сабина.
   Мне показалось, что её сынок пока ещё не говорит ни на одном языке, но это не имело значения.
   — Хотите чаю? У нас есть «Эрл Грей». Тони всегда любил его.
   — С удовольствием.
   Она поставила чайник, а её мать сказала что-то быстро по-немецки, забрала ребёнка и оставила нас одних.
   — Надеюсь, вы прилетели из Англии не для того, чтобы увидеть меня?
   — Нет. Мы открываем в Мюнхене офис, а поскольку это близко, я решил вас навестить.
   — Если вас интересуют дела, связанные с собственностью Тони, то я не могу вам помочь. Этим занимается Патрик Хойл.
   — Нет. Меня интересует другое. Я хочу побеседовать о гибели вашего мужа.
   — Вот как? — Она села за стол. Тема её не вдохновила, но от разговора Сабина не отказалась.
   — Я видел Тони за несколько минут до гибели. И также видел частного детектива, который дежурил у его дома. В полиции сообщили, что детектив вне подозрений. Что же он там делал?
   — Его наняла я, — промолвила Сабина.
   — Зачем?
   Вместо ответа она принялась заваривать чай.
   — Вы давно замужем? — спросил я, принимая чашку.
   — В апреле было три года. Мы познакомились пять лет назад на вечернике в Каннах. Я работала в кинокомпании. И у нас моментально возникла глубокая эмоциональная связь. Прежде я не испытывала ничего подобного. После фестиваля он прилетел в Германию ко мне, я тогда работала в Мюнхене. Мы полюбили друг друга.
   — Мне очень жаль, что так всё получилось! Примите соболезнования.
   — Спасибо. — Сабина опустила голову и прикусила губу.
   — Я видел вас тогда всего несколько минут, но мне показалось, вы сильно увлечены друг другом.
   — Были. А потом… — Она посмотрела на меня, словно оценивая.
   — И что потом? — произнёс я тихо.
   Сабина тяжело вздохнула:
   — Я выяснила, что у него есть связь. Потому и наняла Леонарда Доннелли. Случайно услышала разговор Тони по мобильному телефону. С женщиной. Узнала номер. Это несложно, мобильник их запоминает. Он разговаривал с Лондоном. Я позвонила в частное детективное агентство и попросила мистера Доннелли проследить за Тони, когда он приедет в Лондон. Конечно, это меня не украшает, но мысль, что он встречается с другой женщиной, была невыносимой. Чем же я его не устраивала?
   «Хороший вопрос», — подумал я.
   — После рождения Андреаса он потерял ко мне интерес. Я намеревалась узнать, кто эта женщина.
   — Узнали?
   — Да, — подавленно произнесла Сабина. — Это оказалась жена его друга. Мистер Доннелли сообщил, что ей сорок восемь лет. Какое унижение! Я очень разозлилась, думала о разводе, и тут… он погиб. Вы можете вообразить моё состояние? Я проклинала себя и эту женщину. Лучше бы мне никогда не слышать тот злосчастный разговор по телефону. Лучше бы не нанимать мистера Доннелли.
   — Как вы полагаете, кто его убил?
   — Понятия не имею.
   — А враги по прежнему бизнесу? Помню, много лет назад он кого-то крупно подставил.
   — Да, что-то такое было. Но этот человек умер в прошлом году от рака. Тони уже много лет не занимался недвижимостью и ни с кем из прежних партнёров не общался.
   — А во Франции? Там у него могли быть враги?
   — Вряд ли.
   — А Доннелли?
   — У полиции к нему возникло много вопросов. Сначала они считали, что я могла заплатить за убийство. Но он был не из таких, и они это сознавали. К тому же я первая рассказала о нём.
   — Неужели он не видел, кто сбил Тони?
   — Получается, нет.
   — Не представляю, как можно пропустить подобное событие?
   — Я не знаю деталей. И не хочу знать. — Сабина передёрнула плечами, лицо сморщилось. — Почему вы об этом спрашиваете?
   — Тони был председателем совета директоров нашей компании, и не исключено, что его гибель связана с бизнесом. Полиция ничего не выяснила. Вот я и решил попробовать сам.
   — Я уверена, в конце концов преступника найдут.
   — Будем надеяться. А у вас какие планы?
   — Пока никаких. На виллу я больше не вернусь, пока буду жить с родителями. Патрик утверждает, что Тони оставил мне солидное состояние. И конечно, Андреасу.
   Её глаза наполнились слезами. Я решил, что пора откланяться.

27

   В Лондон я вылетел первым рейсом и уже в десять часов был в офисе. Сразу начал поиски в Интернете Леонарда Доннелли. Позвонил, побеседовал с его напарником и записался на приём. Сегодня после полудня.
   Его офис располагался рядом со станцией метро «Хаммерсмит». Неказистое здание, неряшливый подъезд. Я поднялся по грязной лестнице на третий этаж, где меня встретил сам мистер Доннелли. Я узнал его по фотографии, которую мне показал Спеллинг. Худой, с напряжённым взглядом. Видимо, он меня тоже узнал.
   Мы вошли в небольшой кабинет с двумя столами, двумя компьютерами и множеством картотечных ящиков.
   Напарник, очевидно, был на задании. Здесь пахло сыростью и немножко канализацией.
   — Садитесь, мистер Лейн, — сказал Доннелли. — Чем могу быть полезен? — У него был лёгкий ирландский акцент.
   — Мы уже встречались, — произнёс я, садясь. — Вернее, не встречались, а просто видели друг друга.
   Доннелли кивнул и улыбнулся, при этом обнаружились выступающие вперёд передние зубы с широкой щелью.
   — Я видел вас в машине в тот вечер, когда погиб Тони Джордан, — пояснил я.
   — Я знаю.
   — Пришёл узнать, что видели вы.
   — Я все рассказал в полиции.
   — Может, расскажете и мне?
   Он снова показал зубы.
   — Проводите небольшое детективное расследование, мистер Лейн?
   — Что-то в этом роде.
   — А почему я должен помогать вам?
   Этот вопрос я предвидел и вытащил пять двадцаток.
   — Насколько я понимаю, вы зарабатываете на жизнь, снабжая людей информацией за соответствующее вознаграждение. Вот оно.
   Доннелли посмотрел на деньги. Я не знал расценок. А он понимал, что мне очень нужна информация.
   — Сущая правда, однако мой гонорар существенно больше.
   — Сколько?
   — Двести пятьдесят, включая налог на добавленную стоимость.
   Я отсчитал ещё пять купюр.
   — Двести. Этого должно быть достаточно.
   Доннелли отправил деньги в карман.
   — Что вы хотите выяснить? Если частную информацию о моих клиентах, то это невозможно по этическим соображениям.
   — Конечно-конечно, — кивнул я. — Просто расскажите обо всём, что видели в тот вечер.
   Доннелли достал из ящика стола потрёпанный блокнот и перелистал. Нашёл нужный день. Запах в комнате достал меня так, что я попросил открыть окно. Доннелли усмехнулся:
   — Нельзя. Иначе будет такой шум, что мы друг друга не услышим. — Он расправил раскрытые страницы. — Вот. Я следил за Джорданом в течение двух дней, с тех пор как он прилетел в Хитроу в воскресенье утром.
   — Вы видели его с женщиной?
   — Это конфиденциальная информация моей клиентки.
   — Ладно, продолжайте.
   — В восемь пятьдесят восемь вы и мисс Да Куна вошли в дом, где остановился Джордан. В девять двадцать одну вышли. Через пару минут появился Джордан и направился в сторону Олд-Бромптон-роуд. Последовать за ним я не мог, там одностороннее движение.
   — И что же?
   — Мне пришлось поехать в другую сторону, обогнуть квартал и встретить его, когда он выйдет к Олд-Бромптон-роуд искать такси. Такое уже бывало, но на этот раз он там не появился. А вскоре завыли сирены. Я вернулся, заметил около его дома полицейские автомобили и уехал.
   — Почему вы не остановились и не поговорили с ними?
   Доннелли улыбнулся:
   — Обычно моим клиентам не нравится, когда я вступаю в контакт в полицией. Хотя в том случае это была ошибка. Клиентка сообщила обо мне полиции, и моя осторожность не понравилась.
   — Что вы им рассказали?
   — Практически ничего. Я ведь никого не видел, кроме вас.
   — Должны были видеть!
   — Нет. Вероятно, машина стояла где-то сзади и кто-то ещё наблюдал за квартирой Джордана, но я их не видел. Было темно. Думаю, что, когда я свернул за угол, другой автомобиль рванул и сбил Джордана.
   — Это версия полиции?
   — Теперь да. Сначала они, кажется, считали, что его сбил я. Внимательно разобрались с моим автомобилем, внимательно разобрались со мной. Но не нашли ничего.
   — И вас отпустили?
   — Да. Они знают, что я этого не делал. Миссис Джордан нашла меня случайно в справочнике «Жёлтые страницы». Они знают, что я не профессиональный убийца. Эти в таких офисах не обитают. К тому же сбивать человека машиной очень ненадёжный способ. Выстрел много чище и быстрее. В общем, я этого не совершал.
   Я кивнул. Донелли действительно не был похож на гангстера.
   — Вы когда-нибудь встречались с его сыном, Гаем Джорданом?
   — Нет. Видел мельком у вашего офиса в Кларкенуэлле, но никогда с ним не разговаривал.
   — У вас есть какая-нибудь версия насчёт убийцы Тони Джордана?
   — Я её выскажу, если вы меня наймёте.
   — В этом нет необходимости.
   — Нет? Ладно, я выскажу её бесплатно. Работал непрофессионал. Убийство совершено по личным мотивам. Очевидно, кто-нибудь из родственников или близких знакомых. Моя клиентка не в счёт. Я видел много ревнивых жён, и миссис Джордан — самая спокойная.
   — А сыновья?
   Донелли пожал плечами.
   — Мой гонорар тридцать пять фунтов в час плюс расходы. Я могу выяснить всё, что вас интересует.
   — Нет, спасибо, мистер Доннелли. Спасибо за информацию.
   — Тридцать? И расходов особых не будет.
   — До свидания, мистер Доннелли.
   Я вышел на улицу и с облегчением вдохнул свежего воздуха.

* * *

   Гай ринулся мне навстречу, как только я вошёл в офис.
   — Наконец-то, Дэвид! Я искал тебя всюду. Почему ты выключил мобильник?
   — Наверное, по ошибке. Извини.
   — Давай посмотрим материалы для переговоров с Уэстборном. Завтра я не сумею, так что встретиться с ним придётся тебе.
   Мы засели за работу. Сайт набирал силу. Теперь он числился среди самых перспективных интернет-компаний, о которых знали все. Частично из-за умело организованной рекламной компании, но в основном благодаря Гаю. Он умел прекрасно общаться с журналистами. Высказывал свежие оригинальные идеи относительно использования Интернета, и все они имели смысл. К тому же Гай был очень фотогеничен. Ноябрьский номер одного из ведущих бизнес-журналов появился с его фотографией на обложке, а внутри большая статья с высокой оценкой нашего сайта, входящего в первую десятку интернет-компаний в Европе, за деятельностью которого рекомендовали следить. В результате мы стали известны гораздо шире, чем многие наши конкуренты, занимающиеся этим бизнесом существенно дольше. Это не только льстило самолюбию, но и открывало перспективы стать футбольным сайтом номер один.