Ридпат Майкл. Смертельный просчет

   Дерек Силверман оказался настоящим кладом. Он был знаком с председателями клубов высшей лиги, и, что более важно, его уважали. Благодаря этому у Гая установились тесные контакты с клубами, что привело к росту посетителей сайта.
   Трудности создавал Оуэн. Не как специалист. Тут к нему не было никаких претензий. Он спланировал великолепную расширяемую архитектуру сайта, но совершенно не умел общаться с людьми. Настоял на использовании электронной почты. Его послания были краткими, часто оскорбительными, порой невразумительными. По мере развития компании это стало большой помехой. Он злил консультантов, которых мы пригласили для организации коммерческой деятельности через Интернет, нескольких обидел настолько, что они уволились. Это отбросило нас назад на три недели. Гай был в бешенстве, с Эйми чуть не случился удар. Но брат президента компании был неприкасаемый.
   Мы планировали запустить розничную торговлю в Интернете в начале декабря. Времени оставалось в обрез. После скандала с консультантами Гай согласился отодвинуть срок на неделю, но это был предел. Мы все нервничали, что не успеем, и беспокоились насчёт Оуэна.
   Превосходно работала Ингрид. Поначалу почти ничего не понимала в футболе, но скоро приспособилась. Разумеется, не вмешивалась в содержание статей Газа и его помощников, но постоянно спрашивала, зачем посетитель должен тратить время на тот или иной раздел сайта. Она не признавала «среднего» посетителя, считая, что они все разные и их запросы тоже. Ингрид хотела, чтобы сайт обеспечивал потребности максимально возможного количества посетителей. Мы не должны занимать какую-либо определённую нишу, а быть футбольным сайтом для всех. Сложная задача.
   Мы проводили много времени вместе, и я получал от этого удовольствие. Работать с ней легко и весело. Ингрид мыслила здраво и редко раздражалась. Не относилась к сайту с фанатичной серьёзностью, всегда была готова пошутить, чтобы снять напряжение. Мы доверяли ей разруливать самые трудные ситуации, и она почти всегда справлялась.
   Постепенно я начал замечать, что скучаю по ней, когда она не бывала в офисе. Часто приходил с вопросами, в которых вполне мог разобраться сам. Наблюдал во время переговоров. И по дороге домой думал о ней. Когда я осознал, что происходит, то занервничал, не зная, что с этим делать и можно ли вообще как-то справиться.
   Вспоминал подозрения Мел насчёт связи Ингрид и Гая. И, хотя был совершенно уверен, что между ними ничего нет, всё равно это меня мучило.
   Однажды мы с Ингрид ехали в такси в наше рекламное агентство в Сохо. Вернее, не ехали, а стояли. На проезжей части впереди шли ремонтные работы — образовалась пробка. Остановилось все, кроме счётчика. Ингрид смотрела в окно на прохожих, неспешно двигающихся по тротуару. Взглянула на часы.
   — Надо было поехать на метро.
   — Теперь уже поздно об этом жалеть, — сказал я.
   — Я засекла время. За три минуты наша машина продвинулась на три метра.
   Мы сидели на заднем сиденье, отгороженные от водителя перегородкой. Шум отбойных молотков снаружи ещё сильнее подчёркивал нашу вынужденную уединённость.
   — Ингрид!
   — Да?
   — Я хочу спросить тебя о старом.
   — Старом?
   — Да. Об острове Малл.
   Она напряглась.
   — А что там случилось?
   Я сглотнул. Боялся, что мой вопрос испортит отношения. Но сейчас самое подходящее время.
   — Почему ты так поступила?
   Ингрид покосилась на меня и вздохнула.
   — Я могла бы ответить, что была пьяна и Гай меня соблазнил. И это была бы правда. Не сомневаюсь, в трезвом виде я бы никогда не пошла к нему в номер. Но я хотела, чтобы он меня соблазнил. Хотела.
   — Почему? Ведь он только что по-хамски поступил с Мел.
   — Наверное, хотела посмотреть, что это такое. Каково побыть с ним. Признаюсь, он меня привлекал. И новизна ощущений действовала возбуждающе. В конце концов, что тут особенного — согрешить одну ночь и забыть. Но ты не думай, будто я этим горжусь. Совсем нет. Я вела себя очень глупо. Потеряла подругу — Мел. И тебя.
   Ну вот, теперь я узнал. К сожалению, Ингрид меня разочаровала. Я считал, что она другая, не такая, как все, кто выстраивается в очередь к Гаю.
   — Если это имеет какое-то значение, — добавила Ингрид, — то между нами ничего не было. Просто полежали в постели, и всё. На следующий день он улетел один, а я переправилась на пароме на землю и села в поезд. По дороге терзалась, что потеряла тебя и Мел. Чувствовала себя мерзкой и подлой.
   Я смотрел в окно. Размышлял. Конечно, это имело значение.

* * *

   Я посмотрел на часы — десять. Пора домой. Устал чертовски. Перебрал бумаги на столе, готовя к завтрашнему дню, и заметил очень важную бумагу. Чёрт побери! Гай собирался завтра с утра лететь в Париж на переговоры об открытии там нашего офиса, а я забыл передать ему контракт.
   Набрал номер его домашнего телефона. Не отвечает. Мобильник выключен. Будь оно всё проклято. Я сунул контракт в конверт, схватил дипломат и на такси примчался к дому Гая.
   Таксист высадил меня у подъезда и остался ждать. Я сказал, что вернусь через несколько минут. Поднялся в лифте на третий этаж и позвонил.
   Тишина. Очень скверно. Что делать? Утром встретить в Хитроу? А если он улетает из аэропорта Сити? Я позвонил снова. На сей раз донеслось бормотание:
   — Сейчас, сейчас.
   Через несколько секунд Гай открыл дверь. В халате. Удивлённо уставился на меня.
   — Извини, что побеспокоил, — произнёс я. — Но ты забыл контракт, а без него тебе в Париже нечего делать.
   — Хорошо-хорошо, — буркнул Гай, будто куда-то торопился. — Давай его сюда.
   Я немного обиделся. Вот, пришлось взять такси, везти бумагу сюда, к нему, а он даже не поблагодарил…
   — Привет, Дэвид.
   Я поднял голову. Мел в футболке Гая, которая едва её прикрывала. Волосы взъерошены. Улыбается. Бросил взгляд на Гая. Тот был явно раздражён.
   — Привет, Мел. — Я улыбнулся ей, словно это было в порядке вещей.
   — Ты же сказал, что тебя ждёт такси, — проворчал Гай.
   — Да-да. — Я попятился в холл.
   — Спасибо, что привёз контракт!
   — Счастливо, Дэвид! — крикнула Мел через его плечо.
   — До свидания.
   — Дэвид! — Гай догнал меня у двери. — Никому не говори, хорошо? Будь другом.
   — Конечно, о чём речь, — ответил я и спустился к ожидающему меня такси.

* * *

   На следующее утро — ещё не было двенадцати — я решил зайти в «Слоновью голову». Продолжить прерванное расследование, пока Гай в Париже. К этому меня подстегнула вчерашняя встреча с Мел. В пабе у торгового центра Камден Лок в это время дня всегда малолюдно.
   — В сентябре вы здесь работали? — спросил я у барменши, подавшей мне бокал кока-колы. Это была крупная блондинка, которая всем своим видом давала понять, что ни от кого не потерпит глупостей.
   — Я работаю здесь почти год, — ответила она с австралийским акцентом. — А что?
   — Да тут двое моих приятелей выпивали однажды вечером. Точнее, в четверг двадцать первого. Потом влипли в какую-то историю. Их алиби проверяла полиция.
   — Возможно.
   Да, с ней будет нелегко.
   — Что вы рассказали детективам?
   Австралийка подозрительно вскинула брови.
   — А почему я должна вам сообщать?
   — Действительно, почему? Видимо, по одной причине.
   Я вытащил из брючного кармана две двадцатки и положил на стойку. В конце зала пара ранних выпивох оживлённо болтали. Больше никого в пабе не было.
   — Ничего плохого не будет, если вы расскажете мне то же, что и детективам, — произнёс я.
   Женщина задумалась и потянулась за деньгами.
   — Действительно. Приходили два детектива. Заявили, что расследуют убийство. Показали фотографии двух типов. Один большой такой урод, блондин. Другой симпатичнее. Мы видели их здесь в тот вечер. Тот, что посимпатичнее, был чем-то расстроен. Урод пил лишь энергетический напиток и смотрел ему в рот. Ушли они примерно в девять.
   — Вы уверены?
   — Да. У дверей урод столкнулся с одним из наших служащих. Он опоздал. И детективы записали, на сколько именно он опоздал.
   — Спасибо. Ваше здоровье. — Я допил кока-колу и покинул из паб.
   Двинулся в сторону супермаркета «Европа», который потом посетил Оуэн. Это почти рядом, четверть километра. Заглянул в магазин, прогулялся по узким переулкам. Три телевизионные камеры были нацелены на кассу и на участки магазина, не видные продавцу.
   К счастью, народа было мало. Я взял пачку печенья и шагнул к кассе. Шутливо показал на камеру.
   — Меня показывают по телевизору?
   Человек за кассой, угрюмый азиат среднего возраста, привычный ко всяким чудикам, решил мне подыграть:
   — Станете звездой экрана.
   — А эти штуковины работают?
   — А как же!
   — Поймали злоумышленников?
   — Год назад появился один в магазине с пистолетом. Взял три сотни фунтов. Его рожу засекла камера. Но полиция ничего не сделала. Так и не нашла. На самом деле от них толку нет.
   — Но может, проверяли каких-нибудь подозреваемых, заходили они сюда или нет?
   — Да. Несколько недель назад одного прихватили вроде как за убийство. Он сказал им, что был здесь. Так полицейские приходили, просматривали плёнки.
   — И что, парень соврал? — спросил я с видом любопытствующего обывателя.
   — Нет. Он приходил, точно. На плёнке зафиксированы дата и время. Всё подтвердилось.
   Я сделал камере рожу. Продавцу это надоело.
   — Пожалуйста, — обратился он к пожилой женщине, терпеливо ожидающей сзади меня.
   Я вышел из магазина, посмотрел на часы. Половина первого. Значит, Гай не солгал. Идти в «Гидру» не имело смысла, тем более что в офисе меня ждала работа. Но бар находился через дорогу, и я решил выполнить план до конца.
   Подоспело обеденное время, почти все столики в «Гидре» были заняты. Это был один из самых модных баров в районе, я заглядывал сюда с Гаем пару раз.
   Остановил официанта.
   — Не могли бы вы мне помочь? Я пытаюсь выяснить, заходил ли сюда мой друг два месяца назад. Двадцать первого сентября.
   — Подождите. Я позову менеджера. — Официант исчез за дверью.
   Вскоре появился решительный человек в чёрной рубашке и пиджаке.
   — Чем могу быть полезен? — твёрдо произнёс он.
   — Я интересуюсь, заходил ли сюда мой друг. Дело в том, что он пропал. Кто-то сказал, что его видели здесь.
   Я достал фотографию Гая. Менеджер глянул на неё.
   — Вы представляете, сколько здесь собирается людей по вечерам и как мы бываем заняты?
   — Я знаю, это трудно. Но может, вы вспомните? Это случилось примерно шесть недель назад. Двадцать первого сентября.
   — Извините, сэр, но ничем помочь не могу. — Менеджер вернул мне фотографию.
   — Наверное, им уже интересовалась полиция?
   — Не знаю.
   — В таком случае извините за беспокойство. — Я направился к двери, понимая, что двадцатифунтовые купюры на него не подействуют.
   — Погодите минутку! Вы сказали, это было двадцать первого сентября?
   — Да.
   — В тот день мы закрылись на генеральную уборку. Не работали целую неделю. Так что ваш друг никак не мог находиться здесь, если только он не невидимка.
   Вот это новость! Я медленно двинулся в сторону офиса. Итак, Гай мне наврал. В девять часов вечера двадцать первого сентября он не мог быть в «Гидре». Так где же?
   Поехал к дому отца, притаился, ожидая момента, чтобы задавить? Или наезд произошёл случайно? Он собирался поговорить с отцом о ситуации, сложившейся в компании, увидел, как тот вышел из подъезда, и нажал на акселератор, поддавшись вспышке полупьяной злости? Это более вероятно, чем преднамеренное убийство.
   Я был потрясён. Мой друг солгал мне. Скрыл кое-что жизненно важное.
   Совершение убийства.

28

   Вернувшись в офис, я позвонил Доннелли и спросил, не видел ли он поблизости от дома Тони автомобиль «порше» цвета электрик. Машина Гая бросалась в глаза, её было трудно не заметить. Доннелли увиливал от ответа, пытался выудить ещё денег, но я отказал. Тогда он заявил, что такой машины не видел. Конечно, это ничего не означало. Гай мог сидеть в каком-нибудь другом автомобиле. В общем, ясности никакой.
   Я долго обдумывал ситуацию. Снова поднимать эту тему с Гаем не имело смысла. Если он виноват, то станет все отрицать. Если невиновен, то серьёзно обидится. А это сейчас совершенно ни к чему.
   Число посетителей росло с каждым днём, приближался срок запуска розничной продажи в Интернете, в который мы могли не уложиться. В общем, пока не время гадать, виновен или невиновен Гай в гибели отца. Надо работать.
   Эйми подготовила замечательный ассортимент товаров для продажи. С клубной и национальной символикой, а также наш собственный брэнд с логотипом, разработанным «Мандрилом» пять месяцев назад. Она собрала и организовала дизайнеров, производителей, обеспечила складское хранение и перевозку. К запуску всё было готово.
   Большое беспокойство вызывало техническое обеспечение работы сайта. Сайт, через который организуют розничную торговлю, сложнее обычного. Необходимы отдельные компьютеры и серверы, ответственные за информацию о товарах, ценах, клиентах, сделках. Там же должен вестись бухгалтерский учёт и проверка подлинности кредитных карт. Следует создать веб-сервер, организующий связь в Интернете с компьютером клиента и обеспечивающий интеграцию каждого запроса со всеми другими системами в реальном времени. Нужно также обеспечить брандмауэры (аппаратно-программные средства межсетевой защиты), посреднические серверы и маршрутизаторы, чтобы защитить систему, обеспечить эффективное резервирование и управление веб-трафиком.
   Основной проблемой было заставить все элементы системы свободно общаться друг с другом. Этим занимался Оуэн. В Калифорнии ему приходилось трудиться над сетевыми каталогами для крупных розничных торговцев, он сделал несколько интересных разработок и собирался внедрить их в наш сайт. Однако они сюда не подходили.
   Оуэн попросил отложить на месяц запуск торговли, чтобы все настроить. Но это означало, что мы пропускаем Рождество, и Гай категорически отказался. Тогда Оуэн, не сказав никому ни слова, начал писать прикладную программу интерфейса для объединения компонентов системы.
   А налаживать систему мы пригласили специалистов фирмы «Декомсалт». Вскоре они обнаружили, что Оуэн внедряет свою программу, и остались этим очень недовольны. Но Оуэн игнорировал их замечания. Мы с Гаем решили, что это очередной конфликт, связанный с патологической неспособностью Оуэна общаться с людьми. Тем более что у Гая брат всегда имел презумпцию невиновности, а я вообще старался держаться от него подальше.
   За два дня до запуска мы сделали пробный прогон, бомбардируя систему запросами. Всё работало идеально. Сетевой каталог выглядел прекрасно.
   Наступил день запуска. Мы истратили кучу денег на рекламу, подготовили прессу. Даже редактор отдела моды одной из крупных газет, освещающих вопросы рынка, выразила желание сделать кое-какие покупки. А это значит, что за ней последует огромное количество женщин, готовящих рождественские подарки для своих помешанных на футболе мужчин.
   Мы начали в десять часов утра. Сразу поступили заказы. Система проработала семь часов, и ни единой неполадки. В пять часов вечера мы двинулись в бар отметить событие. Гай заказал шампанское. Примерно через час я отправился домой.
   А утром возникли проблемы. Оказывается, Эйми, Оуэн с Санджеем, Гай и сотрудники «Декомсалта» проработали в офисе всю ночь. Команды, посылаемые нашему дистрибьютору с информацией по сделанным за день заказам, были искажены. То есть дистрибьютор не знал, куда направлять товары. Эйми безуспешно пыталась отыскать причину искажений. Оуэн помогать отказался, сославшись на занятость, и запретил заниматься этим Санджею.
   А заказы шли и шли. Их невозможно было обработать. К десяти часам Гай собрал группу. Спросил Оуэна, может ли он гарантировать, что проблема разрешится в течение часа. Оуэн отрицательно покачал головой. Тогда Гай распорядился закрыть на сайте сетевую торговлю.
   Эйми позвонила редактору отдела мод и спросила, что она заказала. Пообещала, что товар будет доставлен немедленно. Но этот номер не прошёл. На следующий день наш сайт впервые появился на первых полосах газет. «Не доверяйте Интернету свои рождественские покупки!» — гласил огромный заголовок в одном издании. Вот это реклама. Хуже того, мы, кажется, дискредитировали идею сетевой торговли.
   Работая весь день и большую часть ночи, нам удалось вручную залатать прорехи. Выяснить, кто что заказал, переслать информацию с нарочным на мотоцикле на склады нашего поставщика. В конце концов товары доставили по назначению. Но доверие к нам было серьёзно подорвано. Возможно, навсегда.
   А мы заказали поставщикам много одежды, в основном с предоплатой. Если нам не удастся распродать её до Рождества, нас ждёт финансовый крах.
   Выявили причину сбоя. Прикладная программа, которую написал Оуэн. Ребята из «Декомсалта» тут же выдали: «Ведь мы вас предупреждали». Оуэн винил их, что они не сделали того, этого, и ни в коем случае не желал признавать свою неправоту.
   Гай собрал совещание. Два сотрудника «Декомсалта», он, я, Ингрид, Эйми и Оуэн. Руководитель группы «Декомсалта», йоркширец по фамилии Тревор, коренастый, плотный парень с напряжённым лицом, говорил быстро, но ясно и доходчиво:
   — Теперь уже доказано, что прикладная программа непредсказуемым образом модифицирует каталог товаров.
   — Моя программа ни при чём! — взорвался Оуэн. — Это ваш пакет никуда не годится.
   Тревор поморщился. Гай поднял руку.
   — Одну минутку, Оуэн. Пусть закончит Тревор, а потом мы послушаем тебя.
   Оуэн глухо проворчал что-то.
   — Поймите меня правильно, — сказал Тревор. — Прикладная программа довольно остроумная. Всё было бы замечательно, если бы её можно было легко интегрировать в существующую систему. Но на это потребуется время.
   — Сколько? — спросил Гай.
   — Трудно ответить. Вероятно, неделя или месяц. А может, и дольше.
   — Там все просто и тривиально, — пробормотал Оуэн.
   Гай посмотрел на Тревора.
   — Что вы предлагаете?
   — Отказаться от прикладной программы. Использовать обычную архитектуру каталога, входящую в наш пакет. Конечно, она не такая симпатичная и функциональная, но с ней мы начнём работу к концу недели.
   — Вы уверены на сто процентов?
   — В таком деле никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Но наша система уже испытана несколько десятков раз.
   — Понимаю. — Гай повернулся к брату. — Что скажешь, Оуэн?
   — Чепуха! — бросил тот.
   — Что значит — чепуха?
   — А то, что наш сайт никогда не станет лучшим футбольным сайтом в Интернете. А с моей прикладной программой станет. Мы все наладим примерно за неделю, если эти обезьяны уберутся отсюда.
   Тревор поджал губы. Меня поразила его выдержка. Гай обратился к нему:
   — Оуэн собирается наладить все за неделю.
   — А я говорю — у него ничего не получится.
   Настало время вмешаться мне. Без моей помощи Гаю с братом не справиться.
   — Если мы к началу следующей недели не приведём сайт в порядок, — произнёс я, — то рождественский сезон будет провален. А вместе с ним и наша репутация. Кроме того, мы понесли серьёзные убытки. Рисковать ни в коем случае нельзя.
   — Эйми?
   — Программа Оуэна неплохая, но я могу прожить и без неё. Дэвид прав, рисковать мы не имеем права.
   — Ингрид?
   — У нас нет выбора.
   Гай покачал головой. Все молчали, понимая, что он в смятении. Оуэн, огромная туша, едва умещающаяся на стуле, насупившись, смотрел на брата.
   — Тревор, — сказал я, — мы принимаем ваше предложение. А ты, Оуэн, окажи, пожалуйста, сотрудникам «Декомсалта» любую помощь, какая им понадобится.
   Оуэн посмотрел на Гая. Тот кивнул.
   — Тогда пойдёмте работать, — предложил я.
   Мы вернулись к своим столам.
   — Давай выпьем кофе, — шепнула мне Ингрид, чтобы Гай не слышал.
   Мы зашли в кафе за углом. Заказали капуччино, сели.
   — Он должен уйти, — заявила Ингрид.
   Я молчал. Избавиться от Оуэна было бы замечательно, но не так это просто.
   — Он должен уйти, — повторила она.
   — Как?
   — Нам нужно сказать Гаю.
   — Но он его брат!
   — Да. И всё равно должен осознать, что Оуэн наносит вред компании.
   — Боюсь, что он не сможет решиться.
   — Я их не понимаю, — вздохнула Ингрид. — Да, братья, а такие разные. И очень привязаны друг к другу. Это почти неестественно.
   — Да, неестественно, — согласился я. — Оба сдвинуты, каждый по-своему, и полагаются только друг на друга. Так было всегда. В школе, когда кто-нибудь начинал дразнить Оуэна — а он был хорошей мишенью, такой неуклюжий увалень, — Гай пресекал это безжалостно. Там был один противный парень по фамилии Уилер. Ну, ты знаешь, есть такие хулиганистые, они быстро подчиняют себе группу. Он начал изводить Оуэна.
   — Гай его отлупил?
   — Хуже. Однажды Уилер уехал домой на уик-энд. А Гай тем временем настроил группу против него, сказал, что он осведомитель школьного начальства. Гай был крутой, его в школе уважали. В общем, Уиллер возвращается вечером, и ему устраивают тёмную. И потом с ним больше никто не разговаривал. На следующий семестр парень покинул нашу школу.
   Ингрид задумчиво глотнула кофе.
   — Оуэн должен уйти. Мы не можем позволить ему командовать на сайте. Если Гай откажется, пойдём в Дереку Силверману. У нас нет выхода.
   — Ты права. — И мои личные отношения с Оуэном тут ни при чём. Он угрожал существованию компании. — Мы сделаем это вместе?
   Ингрид кивнула:
   — Обязательно.

* * *

   Вернувшись в офис, мы позвали Гая в комнату для заседаний. Оуэн хмуро наблюдал за нами.
   Я все выложил. Как и следовало ожидать, Гай запротестовал:
   — Мы не можем уволить Оуэна. Он один из основателей компании. Практически обеспечил весь начальный капитал. Разработал технологию сайта. Он трудился не меньше, чем все мы. Без него сайт немыслим.
   — Верно, — сказал я. — Но с ним у сайта нет будущего.
   — Да ладно тебе!
   — Дэвид прав, — вмешалась Ингрид. — Последний прокол полностью на его совести. Неизвестно, сумеем ли мы вообще оправиться. Это не случайный эпизод. Будут ещё. И какой-нибудь один покончит с нами раз и навсегда.
   — Но он самый лучший технарь из всех, кого я знаю! Заткнёт за пояс любого из «Декомсалта».
   — Ты прав, — согласилась Ингрид. — Он заткнёт всех за пояс. Но по мере роста компании нам придётся доверить технологию команде. Программист-одиночка с этим не справится. Оуэн на роль руководителя группы не годится и подчиняться никому не захочет.
   — Я побеседую с ним, — произнёс Гай, — потребую, чтобы он перестал хамить.
   — Не поможет, — заметил я. — Ты знаешь Оуэна.
   — А если я скажу «нет»?
   — Мы пойдём к Дереку Силверману, — ответила Ингрид.
   — Пойми, Гай, — я посмотрел ему в лицо, — компания больше не принадлежит только тебе. Если бы это было так, то ты мог бы держать Оуэна сколько угодно. Но теперь совладельцами компании стали многие наши сотрудники. Ради этих людей он должен уйти.
   — Тебя подговорил твой давний приятель Генри Браутон-Джонс!
   — Нет, — возразила Ингрид. — Тебе трудно справиться с братом, поэтому пусть все решит председатель совета директоров.
   Гай тяжело вздохнул.
   — Все решения принимаю я, президент компании. Оуэн остаётся. Он здесь с самого начала и будет до конца. Что бы ни случилось. А теперь идите работать.
   Я подошёл к столу Ингрид и позвонил секретарше Дерека Силвермана. Назначил встречу через два дня.

* * *

   Домой я приехал поздно, как обычно. В руке пакет с едой, купленной в кафе навынос. Прежде я заходил поужинать в «M&S»^[27], но в последнее время было не до того. В квартире чисто, её убирала женщина, приходящая раз в неделю, но на столе скопилась пачка счётов и рекламных листовок. Кухню уже давно надо привести в порядок. Подремонтировать сантехнику. Я до сих пор не заплатил налог. Не звонил родителям три недели.
   И все из-за сайта.
   Я достал из пакета донер-кебаб^[28], положил на кухонный стол. В дверь позвонили.
   Наш квартал был довольно приличный, и визитёры обычно звонили в домофон. Наверное, сосед. Чего ему нужно? Я открыл дверь. На пороге — Оуэн. Он протиснулся мимо меня в гостиную.
   — Зачем ты явился? — спросил я.
   — Хочу потолковать с тобой. — Его тёмные глазки злобно сверкнули.
   — Не мог подождать до завтра?
   — Нет. — Оуэн двинулся на меня и остановился в полуметре. — Сегодня ты потребовал моего увольнения. — Он стоял так близко, что я чувствовал его дыхание. Оно было несвежим.
   — Да.
   — Почему?
   — Ты толковый парень, Оуэн, но не умеешь разговаривать с людьми. А это вредит делу.
   Оуэн ткнул пальцем мне в грудь.
   — При чём здесь я, если не сработала идиотская дерьмовая система?
   — Ты должен был разобраться с ней. У тебя не получилось.
   — Я все равно останусь, — заявил Оуэн.